Ушинский рассказ трусливый ваня

Худо тому, кто добра не делает никому

Гришенька, одолжи мне на минутку карандаш.
А Гриша в ответ:
— Носи свой; мой мне самому нужен.
— Гриша! Помоги мне уложить книги в сумку.
А Гриша в ответ:
-Книги твои, сам их и укладывай.
Любили ли Гришу товарищи ?

Четыре желания

Митя накатался на саночках с ледяной горы и на коньках по замёрзшей реке, прибежал домой румяный, весёлый и говорит отцу:
— Уж как весело зимой! Я бы хотел, чтобы всё зима была!
— Запиши твоё желание в мою карманную книжку, — сказал отец. Митя записал.

Пришла весна. Митя вволю набегался за пёстрыми бабочками по зелёном)’ лугу, нарвал цветов, прибежал к отцу и говорит:
— Что за прелесть эта весна! Я бы желал, чтобы всё весна была.
Отец опять вынул книжку и приказал Мите записать своё желание.

Настало лето. Митя с отцом отправились на сенокос. Весь длинный день веселился мальчик: ловил рыбу, набрал ягод, кувыркался в душистом сене и вечером сказал отцу:
— Вот уж сегодня я повеселился вволю! Я бы желал, чтобы лету конца не было. — И это желание Мити было записано в ту же книжку.

Наступила осень. В саду собирали плоды — румяные яблоки и жёлтые груши. Митя был в восторге и говорил отцу:
— Осень лучше всех времён года! — Тогда отец вынул свою записную книжку и показал мальчику, что он то же самое говорил и о весне, и о зиме, и о лете.

Утренние лучи

Выплыло на небо красное солнышко и стало рассылать повсюду свои золотые лучи — будить землю.
Первый луч полетел и попал на жаворонка. Встрепенулся жаворонок, выпорхнул из гнёздышка, поднялся высоко, высоко и запел свою серебряную песенку: «Ах, как хорошо в свежем утреннем воздухе! Как хорошо! Как привольно!»

Второй луч попал на зайчика. Передёрнул ушами зайчик и весело запрыгал по росистому лугу; побежал он добывать себе сочной травки на завтрак.

Третий луч попал в курятник. Петух захлопал крыльями и запел: ку-ку-реку! Куры слетели с нашестей, закудахтали, стали разгребать сор и червяков искать.

Четвёртый луч попал в улей. Выползла пчёлка из восковой кельи, села на окошечко, расправила крылья и — зум-зум-зум! — полетела собирать медок с душистых цветов.

Пятый луч попал в детскую, на постельку к маленькому лентяю: режет ему прямо в глаза, а он повернулся на другой бок и опять заснул.

Кто дерёт нос кверху

Спросил мальчик отца:
— Скажи, мне, тятя, отчего это иной колос так и гнётся к земле, а другой — торчмя торчит?
— Который колос полон, — отвечал отец, — тот к земле гнётся, а который пустой, тот и торчит кверху.

Детские очки

Говорит мальчик отцу:
— Купи мне, тятя, очки; я хочу по-твоему книги читать.
— Хорошо, — отвечал отец, — я куплю тебе очки, только детские. — И купил мальчику азбуку.

Вместе тесно, а врозь скучно

Говорит брат сестре: «Не тронь моего волчка». Отвечает сестра брату: «А ты не тронь моих кукол».
Дети расселись по разным углам; но скоро им обоим стало скучно. Отчего детям стало скучно?

Лекарство

Захворала мать Тани, и доктор прописал больной горького лекарства. Видит девочка, что мать пьёт с трудом, и говорит ей: «Милая мама! Дай я выпью лекарство за тебя».

Сила не право

Прибежал Митя в сад, выхватил у своей маленькой сестры, Тани, куклу и поскакал с куклой по саду верхом на палочке. Таня стояла и плакала.

Выбежал из дому старший брат Мити, Серёжа. Серёже показалось весело возить куклу по саду, и он отнял у Мити куклу и лошадь.
Митя побежал жаловаться отцу; а отец сидел у окна и всё видел.
Что сказал Мите отец?

Дедушка

Сильно одряхлел дедушка. Плохо он видел, плохо слышал; руки и ноги у него дрожали от старости: несёт ложку ко рту и суп расплёскивает.
Не понравилось это сыну и невестке: перестали они отца с собой за стол сажать, запрятали его за печь и стали кормить из глиняной чашки. Задрожали руки у старика, чашка упала и разбилась.

Пуще прежнего разозлились сын и невестка: стали они кормить отца из старой деревянной миски.
У старикова сына был свой маленький сынок. Сидит раз мальчик на полу и складывает что-то из щепочек.
– Что ты делаешь, дитятко? – спросила у него мать.
– Коробочку, – отвечает дитя. – Вот как вы с тятенькой состаритесь, я и буду вас из деревянной коробочки кормить.

Переглянулись отец с матерью и покраснели. Полно с тех пор старика за печь прятать, из деревянной чашки кормить.
Подсади на печь дедушку, тебя внуки подсадят.
Уважай старика: сам будешь стар.

Трусливый Ваня

Замесила мать Вани тесто в квашне и поставила на печь киснуть, а сама ушла к соседке.
В сумерках пришёл Ваня домой, окликнул — никого в избе нет. Вот и хотел он огоньку вздуть, как слышит: кто-то на печи пыхтит. «Видно, домовой!» — подумал Ванюша, затрясся от страху, выпустил из рук лучину — да бежать.

Впотьмах наступил Ваня на кочергу, а она его по лбу. «Ай-ай, батюшки, помогите!» — завопил Ваня и хотел было вон из избы. На ту беду, разулся у него лапоть, и Ванюша прихлопнул дверью оборку от лаптя. Растянулся в сенях и вопит благим голосом: «Ай, батюшки! ай, соседушки! помогите! отымите! держит меня домовой!»

Прибежали соседи, подняли Ванюшу, ни жива, ни мертва; а как узнали в чём дело, то стали над ним смеяться. Долго потом дразнили Ванюшу и расспрашивали его: как это он испугался теста в квашне, кочерги в углу, лаптя на своей ноге.

Дети в роще

Двое детей, брат и сестра, отправились в школу. Они должны были проходить мимо прекрасной тенистой рощи. На дороге было жарко и пыльно, а в роще прохладно и весело.
— Знаешь ли что? — сказал брат сестре. — В школу мы ещё успеем. В школе теперь и душно и скучно, а в роще, должно быть, очень весело. Послушай, как кричат там птички! А белок-то, белок сколько прыгает по веткам! Не пойти ли нам туда, сестра?

Сестре понравилось предложение брата. Дети бросили азбуки в траву, взялись за руки и скрылись между зелёными кустами, под кудрявыми берёзками. В роще, точно, было весело и шумно. Птички перепархивали беспрестанно, пели и кричали; белки прыгали по веткам; насекомые суетились в траве.

Прежде всего дети увидели золотого жучка.
— Поиграй-ка с нами, — сказали дети жуку.
— С удовольствием бы, — отвечал жук, — но у меня нет времени: я должен добыть себе обед.
— Поиграй с нами, — сказали дети жёлтой мохнатой пчеле.
— Некогда мне играть с вами, — отвечала пчёлка, — мне нужно собирать мёд.
— А ты поиграешь ли с нами? — спросили дети у муравья.
Но муравью некогда было их слушать: он тащил соломинку втрое больше себя и спешил строить своё хитрое жилье.
Дети обратились было к белке, предлагая ей также поиграть с ними; но белка махнула пушистым хвостом и отвечала, что она должна запастись орехами на зиму.

Голубь сказал:
— Строю гнездо для своих маленьких деток.
Серенький зайчик бежал к ручью умыть свою мордочку. Белому цветку земляники также некогда было заниматься детьми. Он пользовался прекрасной погодой и спешил приготовить к сроку свою сочную, вкусную ягоду.

Детям стало скучно, что все заняты своим делом и никто не хочет играть с ними. Они подбежали к ручью. Журча по камням, пробегал ручей через рощу.— Тебе уж, верно, нечего делать? — сказали ему дети. — Поиграй же с нами!
— Как! Мне нечего делать? — прожурчал сердито ручей. — Ах вы, ленивые дети! Посмотрите на меня: я работаю днём и ночью и не знаю ни минуты покоя. Разве не я пою людей и животных? Кто же, кроме меня, моет белье, вертит мельничные колеса, носит лодки и тушит пожары? О, у меня столько работы, что голова идёт кругом! — прибавил ручей и принялся журчать по камням.

Детям стало ещё скучнее, и они подумали, что им лучше было бы пойти сначала в школу, а потом уж, идучи из школы, зайти в рощу. Но в это самое время мальчик приметил на зелёной ветке крошечную красивую малиновку. Она сидела, казалось, очень спокойно и от нечего делать насвистывала превесёлую песенку.
— Эй ты, весёлый запевала! — закричал малиновке мальчик. — Тебе-то уж, кажется, ровно нечего делать; поиграй же с нами.
— Как, — просвистала обиженная малиновка, — мне нечего делать? Да разве я целый день не ловила мошек, чтобы накормить моих малюток? Я так устала, что не могу поднять крыльев; да и теперь убаюкиваю песенкой моих милых деток. А вы что делали сегодня, маленькие ленивцы? В школу не пошли, ничего не выучили, бегаете по роще, да ещё мешаете другим дело делать. Идите-ка лучше, куда вас послали, и помните, что только тому приятно отдохнуть и поиграть, кто поработал и сделал все, что обязан был сделать.
Детям стало стыдно: они пошли в школу и хотя пришли поздно, но учились прилежно.

Как рубашка в поле выросла

Видела Таня, как отец её горстями разбрасывал по полю маленькие блестящие зёрна, и спрашивает:
— Что ты, тятя, делаешь?
—А вот сею ленок, дочка. Вырастет рубашка тебе и Васютке.
Задумалась Таня: никогда она не видела, чтобы рубашки в поле росли.
Недели через две покрылась полоска зелёной шелковистой травкой и подумала Таня: «Хорошо, если бы у меня была такая рубашечка».
Раза два мать и сёстры Тани приходили полоску полоть и всякий раз говорили девочке:
— Славная у тебя рубашечка будет!

Прошло ещё несколько недель: травка на полоске поднялась, и на ней показались голубые цветочки.
«У братца Васи такие глазки, — подумала Таня, — но рубашечек таких я ни на ком не видала».
Когда цветочки опали, то на место их показались зелёные головки. Когда головки забурели и подсохли, мать и сёстры Тани повыдергали весь лён с корнем, навязали снопиков и поставили их на поле просохнуть.
Когда лён просох, то стали у него головки отрезывать, а потом потопили в речке безголовые пучки и ещё камнем сверху завалили, чтобы не всплыл.
Печально смотрела Таня, как её рубашечку топят.
А сёстры тут ей опять сказали:
— Славная у тебя, Таня, рубашечка будет.

Недели через две вынули лён из речки, просушили и стали колотить, сначала доской на гумне.
Потом трепалом на дворе, так что от бедного льна летела кострика во все стороны.
Вытрепавши, стали лён чесать железным гребнем, пока не сделался мягким и шелковистым.
— Славная у тебя рубашка будет, — опять сказали Тане сёстры.
Но Таня подумала: «Где же тут рубашка? Это похоже на волоски Васи, а не на рубашку».
Настали длинные зимние вечера. Сёстры Тани надели лён на гребни и стали из него нитки прясть.
«Это нитки, — думает Таня, — а где же рубашечка?»

Прошли зима, весна и лето — настала осень. Мать установила в избе кросна, натянула на них основу и начала ткать. Забегал проворно челнок между нитками, и тут уж Таня сама увидала, что из ниток выходит холст.
Когда холст был готов, стали его на морозе морозить, по снегу расстилать, а весной расстилали его по траве, на солнышке, и взбрызгивали водой. Сделался холст из серого белым, как кипень.

Настала опять зима. Накроила из холста мать рубашек.
Принялись сёстры рубашки шить и к Рождеству надели на Таню и Васю новые, белые как снег рубашечки.

Чужое яичко

Рано утром встала старушка Дарья, выбрала тёмное, укромное местечко в курятнике, поставила туда корзинку, где на мягком сене были разложены тринадцать яиц, и усадила на них хохлатку.

Чуть светало, и старуха не рассмотрела, что тринадцатое яичко было зеленоватое и побольше прочих. Сидит курица прилежно, греет яички, сбегает поклевать зёрнышек, попить водицы, и опять на место; даже вылиняла, бедняжка. И какая стала сердитая, шипит, клохчет, даже петушку не даёт подойти, а тому очень хотелось заглянуть, что там в тёмном уголке делается. Просидела курочка недели с три, и стали из яичек цыплята выклёвываться, один за другим: проклюнет скорлупку носом, выскочит, отряхнётся и станет бегать, ножками пыль разгребать, червяков искать.

Позже всех проклюнулся цыплёнок из зеленоватого яичка. И какой же странный он вышел: кругленький, пушистый, жёлтый, с коротенькими ножками, с широким носиком. «Странный у меня вышел цыплёнок, — думает курица, — клюёт, и ходит-то он не по-нашему; носик широкий, ноги коротенькие, какой-то косолапый, с ноги на ногу переваливается». Подивилась курица своему цыплёнку, однако же какой ни на есть, а все сын. И любит, и бережёт его курица, как и прочих, а если завидит ястреба, то, распушивши перья и широко раздвинув круглые крылья, прячет под себя своих цыплят, не разбирая, какие у кого ноги.

Стала курочка деток учить, как из земли червячков выкапывать, и повела всю семью на берег пруда: там-де червей больше и земля мягче. Как только коротконогий цыплёнок завидел воду, так прямо и кинулся в неё. Курица кричит, крыльями машет, к воде кидается; цыплята тоже перетревожились: бегают, суетятся, пищат; и один петушок с испугу даже вскочил на камешек, вытянул шейку и в первый ещё раз в своей жизни заорал сиплым голоском: «Ку-ку-ре-ку!» Помогите, мол, добрые люди! Братец тонет!

Но братец не утонул, а превесело и легко, как клок хлопчатой бумаги, плавал себе по воде, загребая воду своими широкими, перепончатыми лапами. На крик курицы выбежала из избы старая Дарья, увидела, что делается, и закричала: «Ахти, грех какой! Видно, это я сослепу подложила утиное яйцо под курицу».

Гуси

Вася увидел вереницу диких гусей, которые неслись высоко в воздухе.
Вася. Могут ли так же летать наши домашние утки?
Отец. Нет.
Вася. Кто же кормит диких гусей?
Отец. Они сами отыскивают себе пищу.
Вася. А зимою?
Отец. Как только наступает зима, дикие гуси улетают от нас в тёплые страны, а весною возвращаются снова.
Вася. Но почему же домашние гуси не могут летать так же хорошо и почему не улетают они от нас на зиму в тёплые страны?
Отец. Потому, что домашние животные потеряли уже отчасти прежнюю ловкость и силу и чувства у них не так тонки, как у диких.
Вася. Но почему это случилось с ними?
Отец. Потому, что люди об них заботятся и отучили их пользоваться их собственными силами. Из этого ты видишь, что и люди должны стараться делать сами для себя все, что только могут. Те дети, которые полагаются на услуги других и не приучаются сами делать для себя все, что только могут, никогда не будут сильными, умными и ловкими людьми.
Вася. Нет, теперь я буду стараться сам все для себя делать, а не то, пожалуй, и со мной может сделаться то же, что с домашними гусями, которые разучились летать.

Читать сказки К.Д. Ушинского

Лиса и гуси

Пришла однажды лиса на лужок. А на лугу были гуси. Хорошие гуси, жирные. Обрадовалась лиса и говорит:
—Вот я сейчас всех вас съем! А гуси говорят:
—Ты, лиса, добрая! Ты, лиса, хорошая, не ешь, пожалей нас!
—Нет! — говорит лиса, — не буду жалеть, всех съем! Что тут делать? Тогда один гусь говорит:
—Позволь, лиса, нам песню спеть, а потом ешь нас!
—Ну ладно, — говорит лиса, — пойте! Стали гуси все в ряд и запели:
— Га! — Га-га! Га-га-га! Га-га-га-га! Га-га-га-га-га!
Они и теперь поют, а лиса ждёт, когда они кончат.

Ворона и рак

Летела ворона над озером; смотрит — рак ползёт: цап его! Села на вербу и думает закусить. Видит рак, что приходится пропадать, и говорит:
—Ай, ворона! ворона! знал я твоего отца и мать, что за славные были птицы!
—Угу! — говорит ворона, не раскрывая рта.
—И сестёр и братьев твоих знал — отличные были птицы!
—Угу! — опять говорит ворона.
—Да хоть хорошие были птицы, а все же далеко до тебя.
—Aгa ! — крикнула ворона во весь рот и уронила Рака в воду.

Петушок с семьёй

Ходит по двору петушок: на голове красный гребешок, под носом красная бородка. Нос у Пети долотцом, хвост у Пети колесцом, на хвосте узоры, на ногах шпоры. Лапами Петя кучу разгребает, курочек с цыплятами созывает:
—Курочки-хохлатушки! Хлопотуньи-хозяюшки! Пёстренькие-рябенькие, чёрненькие-беленькие! Собирайтесь с цыплятками, с малыми ребятками: я вам зёрнышко припас!

Курочки с цыплятами собрались, разкудахталися; зёрнышком не поделились, передрались.
Петя-петушок беспорядков не любит — сейчас семью помирил: ту за хохол, того за вихор, сам зёрнышко съел, на плетень взлетел, крыльями замахал, во все горло заорал: «Ку-ка-ре-ку!»

Спор деревьев

Заспорили деревья промежду себя: кто из них лучше? Вот дуб говорит:
– Я всем деревам царь! Корень мой глубоко ушёл, ствол в три обхвата, верхушка в небо смотрится; листья у меня вырезные, а сучья будто из железа вылиты. Я не кланяюсь бурям, не гнусь перед грозою.

Услышала яблоня, как дуб хвастает, и молвила:
– Не хвастай много, дубище, что ты велик и толст: зато растут на тебе одни жёлуди, свиньям на потеху; а моё-то румяное яблочко и на царском столе бывает. Слушает сосенка, иглистой верхушкой качает.
– Погодите, – говорит, – похваляться; вот придёт зима, и будете вы оба стоять голёшеньки, а на мне все же останутся мои зелёные колючки; без меня в холодной стороне житья бы людям не было; я им и печки топлю, и избы строю.

Умей обождать

Жили-были себе брат да сестра, петушок да курочка. Побежал петушок в сад и стал клевать зеленёхонькую смородину, а курочка и говорит ему: «Не ешь, Петя! Обожди, пока смородина поспеет». Петушок не послушался, клевал да клевал, и наклевался так, что насилу домой добрел. «Ох! — кричит петушок,- беда моя! Больно, сестрица, больно!» Напоила курочка петушка мятой, приложила горчичник — и прошло.

Выздоровел петушок и пошёл в поле: бегал, прыгал, разгорелся, вспотел и побежал к ручью пить холодную воду; а курочка ему кричит:
—Не пей, Петя, обожди, пока простынешь.
Не послушался петушок, напился холодной воды — и тут его стала бить лихорадка: насилу домой курочка довела. Побежала курочка за доктором, прописал доктор Пете горького лекарства, и долго пролежал петушок в постели.

Выздоровел петушок к зиме и видит, что речка ледком покрылась; захотелось петушку на коньках покататься; а курочка и говорит ему: «Ох, обожди, Петя! Дай реке совсем замёрзнуть; теперь ещё лёд очень тонок, утонешь». Не послушался петушок сестрицы: покатился по льду; лёд проломился, и петушок — бултых в воду! Только петушка и видели.

Спор животных

Корова, лошадь и собака заспорили между собою, кого из них хозяин больше любит.
– Конечно, меня, – говорит лошадь. – Я ему соху и борону таскаю, дрова из лесу вожу; сам он на мне в город ездит: пропал бы без меня совсем.
– Нет, хозяин любит больше меня, – говорит корова. – Я всю его семью молоком кормлю.
– Нет, меня, – ворчит собака, – я его добро стерегу.
Подслушал хозяин этот спор и говорит:
– Перестаньте спорить по-пустому: все вы мне нужны, и каждый из вас хорош на своём месте.

Орёл и кошка

За деревней весело играла кошка со своими котятами. Весеннее солнышко грело, и маленькая семья была очень счастлива.
Вдруг, откуда ни возьмись, – огромный степной орёл: как молния спустился он с вышины и схватил одного котика. Но не успел ещё орёл подняться, как мать вцепилась уже в него. Хищник бросил котёнка и схватился со старой кошкой. Закипела битва насмерть.

Могучие крылья, крепкий клюв, сильные лапы с длинными кривыми когтями давали орлу большое преимущество: он рвал кожу кошки и выклевал ей один глаз. Но кошка не потеряла мужества, крепко вцепилась в орла когтями и перекусила ему правое крыло.

Теперь уже победа стала клониться на сторону кошки; но орёл всё ещё был очень силён, а кошка уже устала; однако же она собрала свои последние силы, сделала ловкий прыжок и повалила орла на землю. В ту же минуту откусила она ему голову и, забыв свои собственные раны, принялась облизывать своего израненного котёнка.

Пчела и мухи

Позднею осенью выдался славный денёк, какие и весною на редкость: свинцовые тучи рассеялись, ветер улёгся, солнце выглянуло и смотрело так ласково, как будто прощалось с поблёкшими растениями. Вызванные из улья светом и теплом, мохнатые пчёлки, весело жужжа, перелетали с травки на травку не за мёдом (его уже негде было взять), а так себе, чтобы повеселиться и порасправить свои крылышки.

– Как вы глупы со своим весельем, – сказала им муха, которая тут же сидела на травке, пригорюнясь и опустив нос. – Разве вы не знаете, что это солнышко только на минуту и что, наверное, сегодня же начнётся ветер, дождь, холод, и нам всем придётся пропасть.
– Зум-зум-зум! Зачем же пропадать, – отвечали мухе весёлые пчёлки. – Мы повеселимся, пока светит солнышко; а как наступит непогода, спрячемся в свой тёплый улей, где у нас за лето много припасено мёду.

Учёный медведь

– Дети! Дети! – кричала няня. – Идите медведя смотреть.
Выбежали дети на крыльцо, а там уже много народу собралось. Нижегородский мужик, с большим колом в руках, держит на цепи медведя, а мальчик приготовился в барабан бить.
– А ну-ка, Миша, – говорит нижегородец, дёргая медведя цепью, – встань, подымись, с боку на бок перевались, честны́м господам поклонись и молодкам покажись.
Заревел медведь, нехотя поднялся на задние лапы, с ноги на ногу переваливается, направо, налево раскланивается.

– А ну-ка, Мишенька, – продолжает нижегородец, – покажи, как малые ребятишки горох воруют: где сухо – на брюхе; а мокренько – на коленочках.
И пополз Мишка: на брюхо припадает, лапой загребает, будто горох дёргает.

– А ну-ка, Мишенька, покажи, как бабы на работу идут.
Идёт медведь, нейдёт; назад оглядывается, лапой за ухом скребёт.
Несколько раз медведь показывал досаду, ревел, не хотел вставать; но железное кольцо цепи, продетое в губу, и кол в руках хозяина заставляли бедного зверя повиноваться.

Когда медведь переделал все свои штуки, нижегородец сказал:
– А ну-ка, Миша, теперича с ноги на ногу перевались, честным господам поклонись, да не ленись, да пониже поклонись! Потешь господ и за шапку берись: хлеб положат, так съешь, а деньги, так ко мне вернись.
И пошёл медведь, с шапкой в передних лапах, обходить зрителей. Дети положили гривенник; но им было жаль бедного Миши: из губы, продетой кольцом, сочилась кровь.

Леший

Жители одной уединённой деревни были в большом беспокойстве, особенно бабы и ребятишки. В ближнем любимом их лесу, куда мальчики и девочки поминутно шныряли то за ягодами, то за грибами, завёлся леший. Как только настанет ночь, так и пойдёт по лесу хохот, свист, мяуканье, а по временам раздаются страшные крики, точно кого-нибудь душат. Как зааукает да захохочет, волосы становятся дыбом.

Дети не только ночью, но и днём боялись ходить в свой любимый лес, где прежде только и слышно было что пенье соловьев да протяжные крики иволги. В то же время чаще прежнего стали пропадать по деревне молодые куры, утки и гусята.
Надоело это наконец одному молодому крестьянину Егору.
– Погодите, бабы, – сказал он, – я вам лешего живьём принесу.

Дождался Егор вечера, взял мешок, ружьё и отправился в лес, несмотря на просьбы своей трусливой жены. Целую ночь пробродил он в лесу, целую ночь не спала его жена и с ужасом слушала, как до самого света хохотал и аукал леший.
Только уже утром показался Егор из лесу. Он тащил в мешке что-то большое и живое, одна рука у Егора была обмотана тряпкой, а на тряпке видна была кровь. Весь хутор сбежался на двор к отважному крестьянину и не без страха смотрел, как он вытряхивал из мешка какую-то невиданную птицу, мохнатую, с ушами, с красными большими глазами. Она кривым клювом щёлкает, глазищами поводит, острыми когтями землю дерёт; вороны, сороки и галки, как только завидели чудище, так стали над ним носиться, подняли страшный крик и гам.

– Филин! – крикнул тут один старик. – Ведь я ж вам, глупые, говорил, что это всё филин проказит.

Журавль и цапля

Летела сова — весёлая голова; вот она летала, летала и села; хвостиком повертела, да по сторонам посмотрела, и опять полетела; летала, летала и села, хвостиком повертела, да по сторонам посмотрела…Это присказка, а сказка вся впереди.

Жили-были на болоте журавль да цапля; построилисебе по краям болота избушки и живут. Показалосьжуравлю скучно жить одному, и задумал он жениться.«Дай, говорит, пойду, посватаюсь к цапле!» Пошёл —тяп, тяп! семь вёрст болото месил; приходит и говорит:«Цапля! пойди за меня замуж: станем вместе жить». — «Нет, журавль, не пойду за тебя замуж: у тебя платье коротко, ноги очень длинны, сам худо летаешь, кормить меня будет нечем. Ступай прочь, долговязый!»

Пошёл журавль домой, несолоно хлебавши; а цапля после раздумалась: «чем жить одной, пойду лучше за журавля». Приходит цапля к журавлю и говорит:«Журавль, возьми меня замуж». А журавль сердит:«Нет, цапля, не возьму тебя замуж: надо было идти, когда сватал, а теперь — убирайся!» Заплакала со стыда цапля и пошла домой. Журавль раздумал и сказал: «Напрасно не взял за себя цаплю; одному скучно жить; пойду и возьму». Приходит журавль к цапле и говорит: «Цапля, я вздумал на тебе жениться, пойди за меня». А цапля сердита на журавля и говорит: «Иди прочь, долговязый! не пойду за тебя замуж».

Пошёл журавль домой. Тут цапля раздумалась: «зачем отказала? пойду лучше за журавля!» Приходит свататься, а журавль не хочет. Вот так-то и ходят они до сих пор по болоту один к другому: сватаются, сватаются, да никак не женятся.

Мена

Купался богатый купец в реке, попал на глубокое место и стал тонуть. Шёл мимо старик, мужичок- серячок, услыхал крик, кинулся — и купца из воды вытащил. Купец не знает, как старика благодарить: позвал к себе в город, угостил хорошенько и подарил ему кусок золота величиною в конскую голову.

Взял золото мужичок и идёт домой, а навстречу ему барышник — целый табун лошадей гонит: «Здравствуй, старик! откуда бог несёт?» — Из города, от богатого купца. — «Что же тебе купец дал?» — Кусок золота в конскую голову. — «Отдай мне золото, возьми лучшего коня». Взял старик лучшего коня, поблагодарил и пошёл дальше.

Идёт старик, а навстречу ему пастух волов гонит: «Здравствуй, старик! откуда бог несёт?» — Из города, от купца. — «Что же тебе купец дал?» — Золота в конскую голову. — «А где же оно?» — Променял на коня. — «Променяй мне коня на любого вола». Старик выбрал вола, поблагодарил и пошёл.

Идёт старичок, а навстречу овчар — гонит овечье стадо: «Здравствуй, старичок! откуда бог несёт?» — От богатого купца, из города. — «Что же тебе купец дал?» — Золота в конскую голову. — «Где же оно?» — Променял на коня. — «А конь где?» — Променял на вола. — «Променяй мне вола на любого барана». Взял старик лучшего барана, поблагодарил и пошёл дальше.

Идёт старик, а навстречу свинопас — поросят гонит: «Здравствуй, старик! где был?» — В городе, у бога- того купца.—«Что же тебе купец дал?» — Кусок золота в конскую голову. — «Где же оно?» — Променял на коня. — «А конь где?» — Променял на вола. — «А вол где?» — Променял на барана. — «Давай мне барана, бери себе лучшего поросёнка». Выбрал старик поросёнка, поблагодарил пастуха и пошёл.

Идёт старик, а навстречу ему коробейник с коробком за спиной: «Здравствуй, старик! откуда идёшь?» — От купца из города. — «А что тебе купец дал?» — Золота в конскую голову. — «Где же оно?» — Променял на коня. — «А конь где?» — Променял на вола.— «А вол где?» — Променял на барана. — «А баран где?» — Променял на порося. — «Променяй мне поросёнка на любую иглу». Выбрал старик славную иголку, поблагодарил и пошёл домой.

Пришёл старик домой, стал через плетень перелезать и иглу потерял.
Выбежала старику навстречу старушка: «Ах, голубчик мой! я без тебя здесь совсем было пропала. Ну, рассказывай, — был ты у купца?» — Был. — «Что
тебе купец дал?» — Кусок золота в конскую голову. — «Где же оно?» — Променял на коня. — «А конь где?» — Променял на вола. — «А вол где?» — Променял на барана. — «А баран где?» — Променял на поросёнка. — «А поросёнок где?» — Променял на иглу: хотел тебе, старая, подарочек принести, стал через плетень перелезать и потерял. — «Ну, слава же богу, мой голубчик, что ты сам вернулся; пойдём в избу ужинать». И теперь живёт старичок со старушкой, счастливы и без золота.

Лиса и кувшин

Вышла баба на поле жать и спрятала за кусты кувшин с молоком. Подобралась к кувшину лиса, всунула в него голову, молоко вылакала; пора бы
и домой, да вот беда — головы из кувшина вытащить не может. Ходит лиса, головой мотает и говорит: «Ну, кувшин, пошутил, да и будет, — отпусти же
меня, кувшинушко! Полно тебе, голубчик, баловать, — поиграл да и полно!» — Не отстаёт кувшин, хоть ты что хочешь. Рассердилась лиса: «погоди же ты, проклятый, не отстаёшь честью, так я тебя утоплю». Побежала лиса к реке и давай кувшин топить. Кувшин-то утонуть-утонул, да и лису за собой потянул.

Стихи К.Д. Ушинского для детей

Птичка

Птичка над моим окошком
Гнёздышко для деток вьёт:
То соломку тащит в ножках,
То пушок в носу несёт.

Птичка домик сделать хочет;
Солнышко взойдёт, зайдёт, —
Целый день она хлопочет,
Но и целый день поёт.

Ночь холодная настанет,
От реки туман пойдёт:
Птичка, душенька, устанет,
Спит и петь перестаёт.

Но чуть утро, птичка снова
Песню звонко заведёт:
Весела, сыта, здорова —
И поёт, себе, поёт.

Урок

На лужайке детский крик:
Учит грамоте ребят
Весь седой ворчун-старик,
Отставной солдат.

— Я согнулся и уж слаб:
А виды видал!
Унтер не был бы, когда б
Грамоте не знал!

Дружно, дети!—все зараз:
Буки-аз, буки-аз!
Счастье в грамоте для вас.

У меня-ль в саду цветок,
Насадил я каждый сам…
Я из тех цветов венок
Грамотному дам.

Битый — правду говорит
Молвь людей простых —
Стоит двух, кто не был бит,
Грамотей — троих.

Дружно, дети, все зараз:
Буки-аз, буки-аз!
Счастье в грамоте для вас.

Летний дождь

«Золото, золото падает с неба!»
Дети кричат и бегут за дождём…
— Полноте, дети, его мы сберём;
Только сберём золотистым зерном
В полных амбарах душистого хлеба.

Борзый конь

Гоп-гоп! Ну, скачи в галоп!
Ты лети, конь, скоро-скоро,
Через реки, через горы!
Всё-таки в галоп — гоп-гоп!

Трух-трух! Рысью, милый друг!
Ведь, сдержать-то станет силы.
Рысью, рысью, конь мой милый!
Трух-трух-трух! не споткнись, мой друг!

Котик

У кота-воркота
Была мачеха лиха.
Она била его, приговаривала:
— Не ходи по чужим, по дворам.,
Не качай чужих детушек.
Приди, котик-котя, ночевать,
Приди Митеньку качать!
Я тебе-то коту
За работу заплачу:
Дам кувшин молока
И кусок пирога.

Небывальщинки

Середи моря овин горит;
По чисту полю корабль бежит;
Мужики на улице заколы бьют,
Они заколы бьют, рыбу ловят;
По поднебесью медведь летит,
Длинным хвостиком помахивает!