Текст рассказа «Улыбка»
Краткое содержание (1 минута чтения)
2061 год. С 5 утра на площади города толпится очередь.
Кругом развалины, люди одеты в грязные дерюги. Из разговора выясняется, что была ядерная война, люди ужаснулись достижениям своей цивилизации и решили отказаться сразу от всего. Они устраивают «праздник науки», когда громят автомобили, взрывают типографию и т.д.
Только один человек из очереди говорит, что в цивилизации были и хорошие стороны. Что когда-нибудь появится человек с душой и хотя бы частично вернёт им цивилизацию.
Наконец-то подходит их очередь, и оказывается, что все собираются плевать на картину Леонардо да Винчи «Мона Лиза». Том поражён красотой картины и отказывается плевать.
Полицейские разрешают порвать картину. Толпа ринулась вперёд, крича и толкаясь. Том тоже оторвал кусочек, еле выбрался из толпы и бросился бежать домой, на ферму.
9 часов вечера. Родители наругали Тома, что он не помогал им сегодня в поле. Брат пнул два раза. Когда все уснули, в свете луны Том развернул клочок холста, который днём оторвал от картины. На нём была улыбка Моны Лизы. Том спрятал клочок, но добрая, ласковая улыбка осталась с ним.
Наводящие вопросы в помощь для сочинений и устных ответов
Какое впечатление произвёл на вас рассказ? Какие чувства вызвал?
Когда происходит действие рассказа? Почему люди носят грязные дерюги, живут в развалинах и едят всякую ерунду? Какие последствия ужасной войны описывает автор?
Почему люди стали ненавидеть прошлое? Почему отказываются от всех достижений цивилизации? Можно ли их понять?
Конечно, война — это плохо. Но стоит ли отказываться от всех достижений науки и культуры? Если бы вы выбирали, то что именно из достижений человечества вы бы взяли с собой в будущее, а что бы оставили в прошлом?
Ради чего собрались люди с утра пораньше и стоят в очереди? Почему уничтожение картины для них — праздник? Какие ещё праздники они вспоминают?
Вспомните, какие праздники вы сами знаете, отмечаете. Какие чувства вы испытываете на праздниках и когда вспоминаете о них? Как вы думаете, действительно ли «праздники» из рассказа «Улыбка» радуют людей? Какие чувства они при этом испытывают?
Как вы считаете, какие ещё радости есть в жизни этих людей? Попробуйте представить, как они живут каждый день, стараясь отказываться от всего, что напоминает о прошлой цивилизации. Легко ли так жить?
Все ли люди в очереди ненавидят прошлое, цивилизацию? На что надеется человек из очереди, который считает, что в цивилизации есть и хорошие стороны?
Можно ли сказать, что Том и есть тот человек с душой, о котором говорил человек из очереди?
Как вы думаете, пойдёт ли Том на следующий такой «праздник», и почему? Как вы думаете, как будет жить дальше Том, чем будет заниматься?
Найдите и рассмотрите репродукцию картины Леонардо да Винчи «Мона Лиза» («Джоконда»). Как вы думаете, почему Брэдбери выбрал именно эту картину для своего рассказа? Почему вандалы будущего разрывают не какую-то другую картину?
Как вы думаете, почему рассказ назван именно так? Для чего автор дал Тому оторвать кусочек картины именно с улыбкой?
Почему Том не стал плевать на картину, что его остановило?
Почему Том всё-таки оторвал кусочек картины? Ведь он не хотел её уничтожать.
Как вы думаете, как будут жить дальше люди из рассказа «Улыбка»? Продолжат всё разрушать, пока ничего не останется? Будут жить просто в поле или в лесу, как животные? Передумают и постараются сохранить оставшееся? Начнут строить новую цивилизацию?
Были ли у вас случаи, когда произведение искусства сильно вас впечатлило? Это может быть картина, книга, музыка, фильм.
Какие отношения у Тома со своими родителями, с братом? Посмотрите по тексту, когда он вернулся домой вечером.
Встречаются ли в наше время люди, уничтожающие произведения искусства, ломающие вещи просто так? Приведите примеры.
Сочинение
Сможет ли Том спасти человечество?
В начале рассказа Рэя Брэдбери «Улыбка» создаётся ощущение, что люди пришли полюбоваться на великую картину: заняли очередь с раннего утра, рассуждают о том, как картина выглядит и подлинник ли это на самом деле, удивляются, что мальчик тоже интересуется — видимо, «знает толк в искусстве». «Они огородили её, повесили на четырёх латунных столбиках бархатную верёвку, всё честь по чести, чтобы люди не подходили слишком близко», — в общем, всё как в обычном музее, только непонятно, почему они собираются плеваться.
Но правда оказывается чудовищной. Оказывается, если человек стоит в очереди к картине и рассуждает об искусстве, то это вовсе не значит, что у него добрые намерения. И ведь такие люди действительно находятся. Что интересно, на картину «Мона Лиза» правда совершались покушения: спустя несколько лет после выхода рассказа «Улыбка» картину облили кислотой, а в другой раз — кинули камнем. «И учти, Том, никаких камней, они запретили бросать в неё камни», — вспоминается цитата из рассказа. Такое ощущение, что реальные современные вандалы даже хуже, чем те, которых выдумал Брэдбери, для них не существует никаких запретов.
Мне кажется, мужчина только для красного словца сказал, будто не знает, какой сейчас год. Уж точно не пятитысячный. По-моему, катастрофа случилась совсем недавно: у людей ещё осталась привычка шарить по карманам в поисках сигарет, хотя самих сигарет ни у кого нет; завод ещё недавно пытался выпускать самолёты; судя по разговорам, создаётся ощущение, что люди чётко знают, что такое автомобиль и типография, хотя теперь всё это и не одобряется, но они не забыли. Возможно, люди так легкомысленно разбрасываются датами потому, что хотят порвать и со старым летоисчислением тоже. Только Том упорно хочет всё сберечь, поэтому называет точный год: 2061.
В чём-то этих людей можно понять. Развалины после бомбёжек, светящиеся радиоактивные поля — всё говорит о том, что произошла ядерная война, вот почему человечество ужаснулось лучшим достижениям своей науки. Когда цивилизация прошлого настолько оступилась, то хочется уйти от неё как можно дальше, в любую сторону. Отказаться от ценностей прошлого, ведь они ведут к гибели: «Человек ненавидит то, что его сгубило, что ему жизнь поломало. Так уж он устроен». Точно так же человеческий организм иногда слишком сильно реагирует на болезнь: убивает заражённые клетки вместе с окружающими здоровыми, лишь бы избавиться от опасности наверняка. Так и здесь: люди излишне перегибают палку, избавляясь не только от оружия и опасных технологий, но и от искусства, науки, комфортных условий быта.
Во времена сильных общественных потрясений повальный отказ от прошлого не удивителен. Например, В. Маяковский сгоряча предлагал сбросить Пушкина и Достоевского с парохода современности, потому что их книги якобы устарели. А во время любой войны захватчики громят архитектурные сооружения своих врагов, уничтожают книги и картины, хотя сами произведения искусства ни в чём не виноваты, к тому же они представляют ценность для всего человечества. Вот почему рассказ Брэдбери актуален в разные времена и в разных странах. Но социальные потрясения утихают, и люди научаются отделять зёрна от плевел: брать от прошлого самое ценное, несмотря на разногласия в других моментах.
Скорее всего, первым делом людям надоест ходить в грязных дерюгах и питаться подножным кормом (пить ненастоящий «кофе» из ягод, собранных на лугах за городом), захочется хотя бы минимального комфорта. А иначе какой смысл ругать прошлое, войну, если все до сих пор живут как на войне. Волей-неволей придётся заново строить водопровод, тёплые жилища, шить нормальную одежду, принимать новые законы, чтобы не ссориться, и так далее. Все те же этапы, которые прошло человечество в древности.
И искусство появится снова, ведь в человеке заложено стремление к прекрасному. Даже в пещерные времена, когда шла суровая борьба за выживание и было не так уж много свободного времени, — всё равно люди находили время на то, чтобы вырезать из кости красивую скульптуру, чтобы не только сделать копьё, но и украсить его древко. Казалось бы, украшение — это излишество, совсем не обязательное для хорошего копья. И тем не менее человеку хотелось сделать свою вещь не только практичной, но и красивой, уникальной, приятной для глаз.
Общественные волнения временны, а культурные ценности вечны. Вот почему Мона Лиза улыбается лёгкой, всепрощающей улыбкой, глядя на неразумную толпу как на раскапризничавшихся детишек. В мире, полном ненависти, она одна одаряет всех доброй улыбкой. Даже уничтоженная физически, порванная на клочки, «Мона Лиза» продолжает жить в сердце Тома (а, возможно, и других ценителей прекрасного), продолжает волновать и вдохновлять. Ещё Ф. Достоевский писал, что мир спасёт красота.
Мона Лиза улыбается совсем чуть-чуть, почти неуловимо. И мальчик Том сам напоминает едва наметившуюся улыбку на лице человечества — пока ещё слабую и неуверенную. Но это вселяет надежду, что мальчик вырастет, окрепнет в своих взглядах, найдёт поддержку у небезразличных окружающих навроде того человека из очереди, который говорил: «Вот увидите, ещё появится башковитый человек, который её [цивилизацию] подлатает. Попомните мои слова. Человек с душой». И наступит возрождение культуры: как Леонардо да Винчи был гением Возрождения, так же, возможно, Том станет гением Нового Возрождения, напишет новые картины, поможет воссоздать цивилизацию из пепла.
Рассказ «Улыбка» заставляет ужаснуться, но притом оставляет ощущение светлой надежды, заставляет улыбнуться сквозь слёзы. Я не вижу, чтобы люди будущего стали особенно злыми и жестокими, они вполне обычные, просто сильно запутавшиеся в своих целях и ценностях. Какой-то мальчуган вклинивается в очередь между взрослыми — да если бы общество действительно озлобилось и был бы человек человеку волк, то его бы немедленно выгнали, даже если он действительно занимал очередь. Том целый день гулял сам по себе и не помог родителям в поле — в результате на него просто прикрикнули и отправили спать. А ведь, как говорится, весенний день год кормит, и брату Тома пришлось работать сегодня за двоих — неудивительно, что он на него зол.
Особо душевных взаимоотношений в семье Тома мы не видим: никак не показано, чтобы родители волновались за сына, и даже брат не любопытствует, где это Том пропадал целый день. Но всё равно мне кажется, что у Тома не самая плохая семья: по крайней мере, они предпочли выживание сомнительным развлечениям, а ведь могли бы тоже с утра пораньше стоять в очереди вместе с остальными бездельниками. Не может быть, чтобы они не знали о надвигающемся «празднике»: долгожданном мероприятии для всех ближайших поселений. Но семья Тома выбрала не плевать в картину, а работать в поле, а это как-никак созидательное дело. Пока остальные люди уничтожают отстатки прошлого, семья Тома заботится о будущем: растит пропитание для себя и своих детей. И пусть сами родители, как и остальные люди, ожесточены после войны, но им удалось вырастить сына с тонко чувствующей душой. Думаю, неслучайно мальчик родился именно в этой семье.
Человека из очереди, защищающего старую цивилизацию, не побили и не обругали, с ним просто вяло поспорили. Видно, что в новом обществе не наказывают за «неправильную точку зрения», как в романе Брэдбери «451 градус по Фаренгейту», где книги жгли по распоряжению правительства, а читать их запрещалось законом. Здесь же совсем не так: люди добровольно уничтожают произведения искусства и достижения науки, но если ты не хочешь плевать на картину — то никто тебя не заставит и не накажет. Просто у людей нет совсем никаких развлечений. А когда у человека нет выбора, то приходится развлекаться тем, что есть.
Однажды учёные провели эксперимент: посадили крыс в маленькие пустые клетки и налили им на выбор в одну миску чистую воду, а в другую — воду с наркотиком; в результате крысы стали наркоманами. Но потом учёные пересадили крыс в большую клетку, где было много здоровых развлечений: тоннели, мячики, беговые колёса, возможность общаться со своими сородичами — и тогда крысы стали выбирать чистую воду, а не наркотик. Зачем выбирать саморазрушение, когда есть возможность жить полноценной жизнью и заниматься тем, что тебе по душе. Я думаю, примерно то же самое происходит с людьми в рассказе «Улыбка»: они запретили себе всё, связанное с прошлым, оставшись в пустоте. В отличие от тех крыс, у них и наркотиков нет: «…ни покурить, ни выпить, никакой тебе утехи, кроме этих наших праздников». Осталось единственное развлечение: крушить. Они сами загнали себя в клетку без возможности выбора.
Но Брэдбери показывает нам путь выхода из этой ловушки. Каждому следующему поколению свойственно подвергать критике идеалы предыдущего. Цивилизация уничтожила сама себя — и люди осознали свои ошибки, отказались от цивилизации. Теперь пришло время, когда Том и его сверстники (следующее поколение) в очередной раз увидят ошибки прошлого — и частично вернут цивилизацию: «…нет, не старую, а, так сказать, ограниченную цивилизацию, такую, чтобы мы могли жить мирно». Чтобы в принципе было где жить, из чего строить свою жизнь, а не продолжать ломать то, что и так уже сломано.
Если ты делаешь то же самое, что и все остальные люди, — не обязательно для тебя это значит то же самое. Вроде бы Том стоял в очереди вместе со всеми и потом оторвал клочок картины. Но встреча с прекрасным потрясла его, перевернула его душу и открыла глаза на то, что существует на свете что-то ещё, кроме ненависти и разрушения. Существует красота, которая греет душу и ради которой стоит жить. Теперь ему есть к чему стремиться. Человечество ещё растерянно озирается в поисках дальнейшего пути, а маленький мальчик уже обрёл свою цель, свои идеалы. И пока есть такие люди, у человечества есть будущее.
Когда одно из уважаемых нью-йоркских изданий задало этому писателю-фантасту вопрос о том, почему человечество до сих пор не вышло на контакт с другими мирами, ответ был резок и неожиданен.
«Да потому, что мы — идиоты!», — ответил оторопевшему журналисту Рэй Брэдбери. Что же вывело из терпения человека, которого можно по праву назвать первым антиглобалистом еще до появления в мире этого политического движения? Причина, по мнению классика, — в ущербности вектора современной научно-технической революции. Писатель всеми своими произведениями обращается к человечеству, доказывая их сюжетами, что бездушное технократическое общество не имеет будущего.
Отчасти, правда, иносказательно на этот вопрос отвечает рассказ «Улыбка» Брэдбери. Краткое содержание произведения, написанного в стиле символизма, является предметом рассмотрения в этой статье.
Рассказ, характеризующий все творчество великого американца
Ему было что сказать людям. Не исключение — и рассказ «Улыбка» Брэдбери. Краткое содержание этого произведения нельзя выразить в одной — двух фразах, поскольку писал его классик высокохудожественно. Этот рассказ заставляет читателей задуматься…
Автор произведения, глубине мыслей которого поражались многие политики, чрезвычайно внимательно изучал и прислушивался ко всем порождениям НТР и давал такую глубокую характеристику их целесообразности, что удивлялись даже ученые…
Некоторые ценители его таланта утверждают, что Рэй Брэдбери — не случайный гость в этом мире. Его интуиция была необыкновенной. Ему было от кого унаследовать дар. По семейным преданиям, его прародительницу Мэри Брэдбери когда-то сожгли на костре.
Возможно, ему дано было охватить умом многое, и он нес с собой терновый венец особой миссии предупреждения человечества. Не исключением является рассказ «Улыбка» (Бредбери). Краткое содержание погружает читателя в постинформационную, поствоенную эру.
Лаконичность — черта творческого стиля Брэдбери
Настоящий мастер пера, Брэдбери одной лишь фразой, коротким фрагментом акцентированно доносит до читателя то, что можно излагать абзацами и страницами. Весь его рассказ помещается лишь на трех страницах печатного текста (сокращать-то нечего), и при этом он несет такую смысловую нагрузку, которая была бы впору целой повести. В крайне неудобное положение ставит эта творческая манера тех, кто составляет его сочинениям краткое содержание.
Рей Брэдбери, «Улыбка»… Стоит услышать это любителям его творчества, и они представят себе полностью разрушенную городскую и промышленную инфраструктуру, людей, живущих по законам первобытнообщинного строя, натуральное хозяйство. Немного странно смотрится в таком городе трусливая полиция.
Безысходность человеческого существования
Людям, добровольно выбравшим животную жизнь, все равно, в каком году они живут: в 2061 или 3000. Каждый их новый день как близнец похож на предыдущий и на последующий. Тяжелым крестьянским трудом они добывают хлеб насущный. О них, добровольно оказавшихся вне времени, ощущающих себя в пустоте, в безысходности, повествует читателям «Улыбка» (Брэдбери). Краткое содержание рассказа содержит важную авторскую мысль: они ненавидят разрушенную войной цивилизацию, принесшую им лишь беды.
В этом емком тезисе спрятан ключ к пояснению всего ужасного быта. Их одежды сшиты из мешковины, их руки покрыты цыпками, они тяжело работают, выращивая себе пропитание на огородах.
Однако это лишь антураж рассказа, констатация постапокалиптической реальности. Удивляет другое: цивилизация принципиально ими не восстанавливается. Наоборот, мы узнаем из рассказа, что жители сами, по собственной воле обнаружив завод, который «пытался выпускать самолеты», разгромили его. Та же судьба постигла типографию и обнаруженный склад боеприпасов.
Атакуют осатаневшие горожане и уцелевшие автомобили, круша и ломая их.
Деградация людей
Об этом феномене, порожденном их травмированным разрушенной цивилизацией сознанием, рассказывает Рэй Брэдбери («Улыбка»).
Краткое содержание вмещает короткие фразы персонажей, фрагменты, демонстрирующие читателю их эмоциональное, культурное и когнитивное оскудение. Их интеллект целенаправленно и методично кем-то уничтожается. Такие люди не станут докапываться до сути, им достаточно где-то услышать кем-то оброненное объяснение.
Живут они словно по инерции, впрочем, некоторое оживление в их существование вносят базарные дни и «праздники». Их они ждут.
Скудные базарные дни
О базарных днях в рассказе практически ничего не пишет Брэдбери («Улыбка»). Анализ рассказа, впрочем, дает основание полагать, что рыночная торговля в нищем городе также весьма жалкая. Читатель приходит к такому выводу, исходя из описания уличной продажи кофе. Это примитивный эрзац, изготовленный из каких-то ягод. Его готовят на костре в ржавой кастрюле, кипящее варево имеет отвратный вид. Однако и этот напиток, судя по замечанию автора, «мало кому по карману». Это дает нам возможность рассуждать о том, что жители достаточно бедны, чтобы торговля была полноценной.
Дикие праздники
Рассмотрев базарные дни, перейдем к «праздникам», действо которых более предметно описывает Р. Брэдбери («Улыбка»). Краткое содержание рассказа повествует, что для выживших после войны людей это слово не обозначает привычный, восстанавливающий силы отдых.
«Праздники» в разрушенном городе организовывают, чтобы всколыхнуть все самое плохое, что есть в них. Люди «веселятся», сжигая книги, разбивают оставшиеся автомобили, крушат и ломают все вокруг. Картина этого шабаша кажется еще более рельефной, еще более безобразной от того, что бесстрастной, повседневной речью пользуется для ее описания Рэй Брэдбери («Улыбка»). Краткое содержание рассказа содержит описания деморализованных, люмпенизированных людей, разучившихся любить окружающий их мир, свой город. Изначальная ненависть, объектом которой были обстоятельства, сломавшие их жизнь, распространилась на все окружающее.
Искра надежды
Большинство из них просто живут сегодняшним днем. Однако в разговоре прохожего Григсби со своим приятелем вдруг ощущается проблеск надежды. Без нее, нашедшей впоследствии субъекта ее осуществления, возможно, и не стал бы мировой классикой рассказ «Улыбка» Брэдбери. Краткое содержание произведения, презентующее дотоле разбитые войной здания, изуродованную бомбами мостовую, приобретает другой смысл от фразы, оброненной безымянным собеседником упомянутого выше Григсби.
Под защитной маской безразличия (чтобы не выделяться) и вульгарности ощущается движение души этого человека. Он действительно не потерял надежду. Мужчина верит в грядущее появление гениального человека, который сможет «подлатать» все то, что разрушено. Но новая цивилизация, по его убеждению, не должна повторять ошибок цивилизации предыдущей. Носитель ее должен обладать чувством прекрасного, чтобы впоследствии гармонично развивать общество.
И этого человека, будущего создателя новой цивилизации, нам действительно презентует «Улыбка», рассказ Рэя Брэдбери. Краткое содержание произведения показывает, что этим долгожданным светочем является, в сущности, ребенок. Но поначалу еще это неизвестно даже ему самому.
Спасенная улыбка — начало новой цивилизации
Оборванный мальчишка Том проснулся поутру, чтобы успеть занять очередь на праздник. «Веселье», дарованное толпе, заключалось в экзекуции над картиной. Жертвой варварства должна была стать Мона Лиза великого Леонардо да Винчи. Чтобы распалить толпу, предварительно пустили слух, что картина — фальшивая.
Шедевр был огорожен веревкой, протянутой на четырех латунных столбах. Вначале очередь проходила мимо, и каждый плевал в полотно. Однако когда пришла очередь Тома, он остановился перед полотном как вкопаный. «Она ведь красивая!», — только и смог промолвить мальчишка. Но его оттолкнули, и очередь пошла своим чередом. Затем конный полицейский объявил, что картина будет предана уничтожению.
О бесноватости обрадованной таким известием толпы повествует Рэй Дуглас Брэдбери (“Улыбка”). Краткое содержание рассказа содержит жуткую сцену расправы над полотном. Даже полицейские сбежали, испуганные выпущенной на волю волной ненависти. Том ощутил, что толпа его толкает прямо на раму, и успел ухватить клочок холста, пока пинки и толчки не отшвырнули его прочь.
Вместо заключения
Уже вечерело. Крепко зажав в руке клочок картины, плача, мальчик побежал домой. Жил он в пригородной деревне, в разрушенном здании фермы близ силосной башни. В темноте он юркнул в разрушенное здание фермы, где обосновалась жить его семья, протиснулся сквозь узкую дверь и прилег возле брата. Тот в шутку пнул его, поскольку накануне сам весь день проработал на огороде. Отец и мать что-то проворчали и уснули. Когда взошла луна и ее свет упал на одеяло, Том разжал кулак, который дотоле держал прижатым к груди, и внимательно рассмотрел клочок полотна. На нем виднелась улыбка Джоконды…
Мальчик улыбнулся в ответ и спрятал ее. Теперь его новую жизнь озаряла добрая, ласковая, вечная и неповторимая улыбка. И весь мир, казалось, умолк вокруг него… На этой умиротворенной сцене заканчивается рассказ Брэдбери «Улыбка». Анализ его читателем и выводы действительно гуманистичны и глубоки. Это настоящая литература.
Краткое содержание и сочинение по рассказу «Улыбка»
На главной площади очередь установилась ещё в пять часов, когда за выбеленными инеем полями пели далекие петухи и нигде не было огней. Тогда вокруг, среди разбитых зданий, клочьями висел туман, но теперь, в семь утра, рассвело, и он начал таять. Вдоль дороги по двое, по трое подстраивались к очереди ещё люди, которых приманил в город праздник и базарный день.
Мальчишка стоял сразу за двумя мужчинами, которые громко разговаривали между собой, и в чистом холодном воздухе звук голосов казался вдвое громче.
Мальчишка притопывал на месте и дул на свои красные, в цыпках, руки, поглядывая то на грязную, из грубой мешковины, одежду соседей, то на длинный ряд мужчин и женщин впереди.
— Слышь, парень, ты-то что здесь делаешь в такую рань?-сказал человек за его спиной.
— Это моё место, я тут очередь занял,-ответил мальчик.
— Бежал бы ты, мальчик, отсюда, уступил бы своё место тому, кто знает в этом толк!
— Оставь в покое парня,-вмешался, резко обернувшись, один из мужчин, стоящих впереди.
— Я же пошутил.-Задний положил руку на голову мальчишки. Мальчик угрюмо стряхнул её. — Просто подумал, чудно это — ребёнок, такая рань а он не спит.
— Этот парень знает толк в искусстве, ясно?-сказал заступник, его фамилия была Григсби.- Тебя как звать-то, малец?
— Том.
— Наш Том, уж он плюнет что надо, в самую точку — верно. Том?
— Точно!
Смех покатился по шеренге людей.
Впереди кто-то продавал горячий кофе в треснувших чашках. Поглядев туда, Том увидел маленький жаркий костер и бурлящее варево в ржавой кастрюле. Это был не настоящий кофе. Его заварили из каких-то ягод, собранных на лугах за городом, и продавали по пенни чашка, согреть желудок, но мало кто покупал, мало кому это было по карману.
Том устремил взгляд туда, где очередь пропадала за разваленной взрывом каменной стеной.
— Говорят, она улыбается,- сказал мальчик.
— Ага, улыбается,-ответил Григсби.
— Говорят, она сделана из краски и холста.
— Точно. Потому-то и сдается мне, что она не подлинная. Та, настоящая,я слышал,была на доске нарисована, в незапамятные времена.
— Говорят, ей четыреста лет.
— Если не больше. Коли уж на то пошло, никому не известно, какой сейчас год.
-Две тысячи шестьдесят первый!
-Верно, так говорят, парень, говорят. Брешут. А может, трехтысячный! Или пятитысячный! Почем мы можем знать? Сколько времени одна сплошная катавасия была… И достались нам только рожки да ножки.
Они шаркали ногами, медленно продвигаясь вперед по холодным камням мостовой.
-Скоро мы ее увидим?-уныло протянул Том.
-Еще несколько минут, не больше. Они огородили ее, повесили на четырех латунных столбиках бархатную веревку, все честь по чести, чтобы люди не подходили слишком близко. И учти, Том, никаких камней, они запретили бросать в нее камни.
-Ладно, сэр,
Солнце поднималось все выше по небосводу, неся тепло, и мужчины сбросили с себя измазанные дерюги и грязные шляпы.
— А зачем мы все тут собрались?-спросил, подумав, Том.-Почему мы должны плевать?
Тригсби и не взглянул на него, он смотрел на солнце, соображая, который час.
— Э, Том, причин уйма.-Он рассеянно протянул руку к карману, которого уже давно не было, за несуществующей сигаретой. Том видел это движение миллион раз.-Тут все дело в ненависти, ненависти ко всему, что связано с Прошлым. Ответь-ка ты мне, как мы дошли до такого состояния? Города — груды развалин, дороги от бомбежек — словно пила, вверх-вниз, поля по ночам светятся,радиоактивные… Вот и скажи, Том, что это, если не последняя подлость?
— Да, сэр, конечно.
— То-то и оно… Человек ненавидит то, что его сгубило, что ему жизнь поломало. Так уж он устроен. Неразумно, может быть, но такова человеческая природа.
— А если хоть кто-нибудь или что-нибудь, чего бы мы не ненавидели?-сказал Том.
— Во-во! А всё эта орава идиотов, которая заправляла миром в Прошлом! Вот и стоим здесь с самого утра, кишки подвело, стучим от холода зубами — ядовитые троглодиты, ни покурить, ни выпить, никакой тебе утехи, кроме этих наших праздников, Том. Наших праздников…
Том мысленно перебрал праздники, в которых участвовал за последние годы. Вспомнил, как рвали и жгли книги на площади, и все смеялись, точно пьяные. А праздник науки месяц тому назад, когда притащили в город последний автомобиль, потом бросили жребий, и счастливчики могли по одному разу долбануть машину кувалдой!..
— Помню ли я, Том? Помню ли? Да ведь я же разбил переднее стекло — стекло, слышишь? Господи, звук-то какой был, прелесть! Тррахх!
Том и впрямь словно услышал, как стекло рассыпается сверкающими осколками.
— А Биллу Гендерсону досталось мотор раздолбать. Эх, и лихо же он это сработал, прямо мастерски. Бамм! Но лучше всего,-продолжал вспоминать Григсби,-было в тот раз, когда громили завод, который еще пытался выпускать самолеты. И отвели же мы душеньку! А потом нашли типографию и склад боеприпасов — и взорвали их вместе! Представляешь себе. Том?
Том подумал.
— Ага.
Полдень. Запахи разрушенного города отравляли жаркий воздух, что-то копошилось среди обломков зданий.
— Сэр, это больше никогда не вернётся?
— Что — цивилизация? А кому она нужна? Во всяком случае не мне!
— А я так готов ее терпеть,-сказал один из очереди.-Не все, конечно, но были и в ней свои хорошие стороны…
— Чего зря болтать-то! — крикнул Григсби.-Всё равно впустую.
— Э,-упорствовал один из очереди,-не торопитесь.- Вот увидите: ещё появится башковитый человек, который её подлатает. Попомните мои слова. Человек с душой.
— Не будет того, — сказал Григсби.
— А я говорю, появится. Человек, у которого душа лежит к красивому. Он вернет нам — нет, не старую, а, так сказать, ограниченную цивилизацию, такую, чтобы мы могли жить мирно.
— Не успеешь и глазом моргнуть, как опять война!
— Почему же? Может, на этот раз все будет иначе.
Наконец и они вступили на главную площадь. Одновременно в город въехал верховой, держа в руке листок бумаги.Огороженное пространство было в самом центре площади. Том, Григсби и все остальные, копя слюну, подвигались вперед — шли, изготовившись, предвкушая, с расширившимися зрачками. Сердце Тома билось часто-часто, и земля жгла его босые пятки.
— Ну, Том, сейчас наша очередь, не зевай!
По углам огороженной площадки стояло четверо полицейских — четверо мужчин с жёлтым шнурком на запястьях, знаком их власти над остальными. Они должны были следить за тем, чтобы не бросали камней.
— Это для того,-уже напоследок объяснил Григс-би,-чтобы каждому досталось плюнуть по разку, понял, Том? Ну, давай!
Том замер перед картиной, глядя на нее.
-Ну, плюй же!
У мальчишки пересохло во рту.
— Том, давай! Живее!
— Но,-медленно произнес Том,-она же красивая!
— Ладно, я плюну за тебя!
Плевок Григсби блеснул в лучах солнца. Женщина на картине улыбалась таинственно-печально, и Том, отвечая на её взгляд, чувствовал, как колотится его сердце, а в ушах будто звучала музыка.
— Она красивая,- повторил он.
— Иди уж, пока полиция…
— Внимание!
Очередь притихла. Только что они бранили Тома- стал как пень!-а теперь все повернулись к верховому.
— Как её звать, сэр?-тихо спросил Том.
— Картину-то? Кажется, «Мона Лиза»… Точно: «Мона Лиза».
— Слушайте объявление- сказал верховой.- Власти постановили, что сегодня в полдень портрет на площади будет передан в руки здешних жителей, дабы они могли принять участие в уничтожении…
Том и ахнуть не успел, как толпа, крича, толкаясь, мечась, понесла его к картине. Резкий звук рвущегося холста… Полицейские бросились наутек. Толпа выла, и руки клевали портрет, словно голодные птицы. Том почувствовал, как его буквально швырнули сквозь разбитую раму. Слепо подражая остальным, он вытянул руку, схватил клочок лоснящегося холста, дернул и упал, а толчки и пинки вышибли его из толпы на волю. Весь в ссадинах, одежда разорвана, он смотрел, как старухи жевали куски холста, как мужчины разламывали раму, поддавали ногой жёсткие лоскуты, рвали их в мелкие-мелкие клочья.
Один Том стоял притихший в стороне от этой свистопляски. Он глянул на свою руку. Она судорожно притиснула к груди кусок холста, пряча его.
— Эй, Том, ты что же!-крикнул Григсби. Не говоря ни слова, всхлипывая, Том побежал прочь. За город, на испещренную воронками дорогу, через поле, через мелкую речушку, он бежал и бежал, не оглядываясь, и сжатая в кулак рука была спрятана под куртку.
На закате он достиг маленькой деревушки и пробежал через неё. В девять часов он был у разбитого здания фермы. За ней, в том, что осталось от силосной башни, под навесом, его встретили звуки, которые сказали ему, что семья спит — спит мать, отец, брат. Тихонько, молча, он скользнул в узкую дверь и лёг, часто дыша.
— Том? — раздался во мраке голос матери.
— Да.
— Где ты болтался? — рявкнул отец.-Погоди, вот я тебе утром всыплю…
Кто-то пнул его ногой. Его собственный брат, которому пришлось сегодня в одиночку трудиться на их огороде.
— Ложись!-негромко прикрикнула на него мать.
Ещё пинок.
Том дышал уже ровнее. Кругом царила тишина. Рука его была плотно-плотно прижата к груди. Полчаса лежал он так, зажмурив глаза.
Потом ощутил что-то: холодный белый свет. Высоко в небе плыла луна, и маленький квадратик света полз по телу Тома. Только теперь его рука ослабила хватку. Тихо, осторожно, прислушиваясь к движениям спящих, Том поднял её. Он помедлил, глубоко-глубоко вздохнул, потом, весь ожидание, разжал пальцы и разгладил клочок закрашенного холста.
Мир спал, освещённый луной.
А на его ладони лежала Улыбка.
Он смотрел на неё в белом свете, который падал с полуночного неба. И тихо повторял про себя, снова и снова: «Улыбка, чудесная улыбка…»
Час спустя он все ещё видел её, даже после того как осторожно сложил её и спрятал. Он закрыл глаза, и снова во мраке перед ним — Улыбка. Ласковая, добрая, она была Там и тогда, когда он уснул, а мир был объят безмолвием, и луна плыла в холодном небе сперва вверх, потом вниз, навстречу утру.