Текст песни я из страшной русской сказки

Группа ic3peak делает крайне абстрактную музыку, поэтому тексты их песен нельзя трактовать однозначно. Дуэт изначально выпускал музыку на английском языке, но, когда у них появилась русская аудитория и вокалистка запела на русском языке, понятней стало не на много. Большинство все также не может понять, в чем же смысл песни «Сказка».

Упор группа по большей части делает на звучание, а текст нередко выглядит как зацикленная фраза или несколько фраз, призванные передать настроение. Однако, какие-то вполне однозначно трактуемые смысловые, метафорические конструкции в песне «Сказка» есть (чаще употребляемый англоязычный вариант названия — Fairytale). Так о чем песня «Сказка»?

Припев, которым начинается данная композиция, с первой строки настраивает слушателя на то, что основная локация композиции — это некое полуреальное, полумифическое место — страшная сказка жизни в России, то есть помимо реального места есть еще и метафизический план происходящего. Эффект двоемирия, раздвоенности сознания, сразу настраивает на психоделичность происходящего.

Еще один интересный момент. Словосочетание «страшная сказка» — это вовсе не оксюморон. Дело в том, что изначально, до детских и христианских адаптаций, абсолютно все сказки были страшными. Функцией сказки было показать то, как герой проходит через страх, смерть, отчаяние, выбирается из потустороннего мира другим, просвещенным, инициированным.

Очевидно, что авторы песни об этом прекрасно знают. То есть первая строка говорит о том, что лирическая героиня живет в суровых, даже абсурдных российских реалиях, а мнение слушателя, которой не видит этой теневой, «грязной» жизни России, ей равнодушно. Следующая строка указывает на причину того, почему на эту сторону жизни закрывать глаза глупо: да, при желании ты получишь все что хочешь — деньги, признание, любовь, но в любой момент это может исчезнуть. Две строки припева, идущее следом, развивают эту же мысль — все, чего желает средний человек — это игра, потому что все получив, дальше он может только умереть. Лирическая героиня отказывается играть по правилам.

Первым коротким куплетом и переходной конструкцией с зацикленной строкой «расколдуй меня» исполнительница говорит от имени такого среднего человека, живущего как во сне, «заколдованным». Он страдает, пытается забыть свою боль, чтобы найти в себе силы жить дальше и получать новые порции боли отчаянья. Страшное колдовство — это бесконечное повторение, «день сурка», замкнутый на боли и попытках обо всем забыть.

Первой строкой второго куплета лирическая героиня подтверждает эту же мысль — «было больно — снова будет», но признается, что никого из страдающих ей не жаль. Холод, выжегший слезы на лице — это метафора суровых российских реалий, сделавших героиню более ожесточенной. Когда видишь много боли и страданий, на них уже не можешь реагировать так ярко. Следующими двумя строками второго куплета она говорит о том, что знает, чем закончится «сказка», что всех ждет впереди, но хотела бы не знать. Картина будущего вызывает страх, ложится камнем на сердце.

В третьем куплете поется, о том как героиня снится такому среднему человеку, как призрак не менее пугающего осознания происходящего, пугающей свободы от внутренних уз. Она просит прикоснуться к себе, стать подобным ей — это и есть то средство, что расколдует среднего россиянина.

Однако строка аутро развенчивает надежды на благополучный исход сказки с внутренним пробуждением. И смысл песни «Сказка», получается, в том, что свобода (то самое «имя» героини) — не меньше страшна человеку, чем его существование в полусне.

Напишите в комментариях свое предположение, о чём песня «Сказка» IC3PEAK и какой Вы находите в ней смысл.

Текст песни «Сказка» IC3PEAK

Я из страшной русской сказки,
Все равно, откуда ты.
Не боюсь дневного света,
Здесь и так хватает тьмы.

Мир подарит, сколько просишь,
Заберет, когда не ждешь.
Не играю в твои игры,
Ты когда-нибудь умрешь.

Я из страшной русской сказки,
Все равно, откуда ты.
Не боюсь дневного света,
Здесь и так хватает тьмы.

Мир подарит, сколько просишь,
Заберет, когда не ждешь.
Не играю в твои игры,
Ты когда-нибудь умрешь.

Набираю грудью воздух,
Чтобы больше не дышать.
Все, что ранит — забываю,
Чтобы раниться опять.

Расколдуй меня
Расколдуй меня
Расколдуй меня
Расколдуй меня

Мы убойны снова будем,
Я не плачу по тебе.
Это холод выжигает
Слеза на моем лице.

Не хотела бы я видеть
То, что скрыто впереди.
Тянет сердце грузом в пропасть,
Каменея изнутри.

Я из страшной русской сказки,
Все равно, откуда ты.
Не боюсь дневного света,
Здесь и так хватает тьмы.

Мир подарит, сколько просишь,
Заберет, когда не ждешь.
Не играю в твои игры,
Ты когда-нибудь умрешь.

Прикоснись ко мне, пока я — это я,
Снова снюсь тебе, это я, это я.

Расколдуй меня
Расколдуй меня
Расколдуй меня
Расколдуй меня

Мое имя — твой страх, кровоточит на губах,
Мое имя — твой страх, кровоточит на губах,
Мое имя — твой страх, кровоточит на губах,
Мое имя — твой страх, кровоточит на губах.

Мое имя — твой страх, кровоточит на губах,
Мое имя — твой страх, кровоточит на губах,
Мое имя — твой страх, кровоточит на губах,
Мое имя — твой страх, кровоточит на губах.

Шестиминутный фильм «Злоключения французского джентльмена без штанов на пляже Зандворта» (1905) считается самым старым сохранившимся кинопроизведением страны Нидерланды. С тех пор, собственно, вклада в кино бывшей великой страны, которая подарила миру капитализм, колониализм, краски для живописи и добрую часть самой живописи, никакого особого и не наблюдается.

Русские критики ещё могут смешно по-американски назвать Пауля Верхувена, Йеруна Краббе, Рутгера Хауэра, Фамке Янссен, но до Менно Мейеса уже не дойдут. А всё потому, что таких людей давным-давно в голландском кино не существует — они все в Америке.

Про единственного оскароносца, послевоенного Фонса Радемакерса, или Йориса Ивенса с «пальмовой веткой» сейчас уже никто и не вспомнит. Ну и Майк ван Дим, конечно.

Всё очень просто: не бедна талантами страна Нидерландия, просто рынок для местного кино — микроскопический. И когда в головах отечественных кинодеятелей бродят громкие мысли, как было бы здорово, если бы Россия разделилась на много прекрасных стран типа Голландии (у некоторых ещё пример — Швейцария, но никто не говорит про Албанию), они не в состоянии понять, что и кино вашему тогда точно хана. Но пока живёшь на государственные деньги, можно и помечтать, не правда ли? Можно ещё помечтать о Голливуде, куда тебя заберут на голубом вертолёте, но много ли вас таких в Голливуде? Ноль без палочки.

Кстати, пример Верхувена с Хауэром тоже мало кому помог в Голландии — целое поколение 1980—2000-х возвращалось из Америки пачками, потому что так и не смогли пробиться. Кому в Америке нужен актёр по имени Антони Виллем Константин Гнеомар (Антони) Камерлинг? То-то и оно.

Зато сегодня всё кинопроизводство в Нидерландах производится при помощи государственного фонда кино, что позволяет хоть как-то присутствовать на собственных же экранах, где теперь примерно в год 30 местных фильмов, европейских — 70, а американских — 115. Сто пятнадцать. Так и запишем. При этом «свои» стабильно проваливаются в прокате. И это тенденция десятков лет.

Местные режиссёры во многом выходцы (и обратно ушедшие) из театральной среды. Тут большое количество государственных театров и небольших театральных групп — в них как раз и имеют более стабильную работу и режиссёры, и актёры страны. Это не может не накладывать отпечаток на характер кинематографа. Как по мне, так в лучшую сторону. 

Прекрасный пример такого выходца — Алекс ван Вармердам, второй голландский режиссёр, который за всю историю местного кино номинировался на «Золотую пальмовую ветвь» Каннского фестиваля (2013).

Первый театральный проект Алекса с друзьями назывался Hauser Orkater и функционировал с 1974 года. Там много внимания было уделено музыке — песни писал Алекс (текст), а музыку его брат Винсент ван Вармердам. Они даже сами выпускали альбомы (Op Avontuur, 1974), которые продавали исключительно на гастролях театра. В составе играл ещё один брат — Марк ван Вармердам. Почему я вдруг перечисляю всех родственников Кролика, как говорил А. Милн? Потому что, когда вы будете смотреть его фильмы, вас первым делом удивит количество ван Вармердамов в титрах. 

Удивительно тесный семейный круг, занятый в творческом процессе и кинопроизводстве у этого режиссёра, — натуральная фишка. И что удивительно — она приносит свои плоды. И даже отражается на эстетике его картин.

Кстати, в 2005 году на мейджор-лейбле EMI вышел диск Hauser Orkater — Zie De Mannen Vallen. Их выступления были несколько похожи на то, что делали наши «Авиа»… Естественно, за счёт театра Антона Адасинского. Но в 1980-м Алекс уже организовал собственную (с братом Марком) театральную труппу De Mexicaanse Hond («Мексиканский пёс» — видимо, трибьют «Андалузскому псу»), и это вполне активный до сих пор театр. Как-то совершенно случайно я посмотрел их спектакль «Помилуй нас» (Wees ons Genadig) по сценарию Алекса в 2007 году, но я даже и не думал, что Вармердам — известный голландский кинорежиссёр. Не знать — не зазорно, стыдно не хотеть знать. 

Собственно, в перерывах между фильмами — а они у него реально большие — он занимается театром и таким образом кормит своих актёров, которые снимаются у него практически во всех фильмах, примерно как у Аки Каурисмяки. Только Аки вписывает актёров в работу своих гастрономических предприятий, а Алекс — в театр.

Поначалу Вармердам снимал короткий метр, и это понятно: короткометражки и документальное кино в Голландии — более практичный вариант. Снявшись в качестве актёра в Adelbert (1977), он уверовал в силу кино и уже в 1978-м написал сценарий Entrée Brussels, основанный на выступлениях театра Hauser Orkater. Потом — местное телевидение. И в 1986-м — первый полнометражный фильм «Авель» (Abel). 

По-моему, Вармердам предвосхитил всё, что случится в двухгодичный локдаун с европейской молодежью. Время действия — условные 50-е. Место — условные Нидерланды.

Главный герой, которого играет он сам, не выходит из дома, ни с кем не общается, живёт в каком-то вакууме с бесконечным контролем со стороны родителей, хотя ему уже 31 годик стукнул. Вот всё, что есть в этом фильме, — атмосфера какого-то кукольного существования, она так и останется характерной для всех его фильмов. Плюс немного фрейдизма. (Одна сцена, как мать вылизывает ему лицо на манер собаки, чего стоит.) Естественно, музыку к нему написал брат Винсент. Девушку из стриптиза играет Аннет Мальэрб, жена Вармердама, которая потом снимется практически во всех его фильмах.

В первой же картине он заявил ещё один личный принцип, который его также роднит с Каурисмяки, — это постоянный баланс между ужасным и комичным. Зритель катается на этих американских горках всю картину. При этом никаких нарочных «шуточек» и прочего комикования у него и в помине нет. Он просто рассказывает истории. «Я иногда не понимаю, почему народ в зале смеётся», — говорит сам режиссёр. Премьерный показ посетило более 300 тыс. зрителей, а денег на производство дал общественный вещатель VPRO — бывшее Либеральное протестантское радио.

Второй его фильм «Северяне» (De Noorderlingen, 1992) легко можно обозвать арт-хаусом (самый бессмысленный термин, столь распространённый в РФ, — в Германии, например, вместо него используют «национальное кино»). А можно назвать символом голландской жизни. Да чем угодно. На самом деле в 1990-м это был спектакль театра Вармердама. Он и выглядит как спектакль и выстроен точно так же. А декорации — городок из нескольких домов и одной улочки в дюнах на краю леса — именно театральные. Тут есть все типажи, герои, хор (обычно это молчаливые тётушки, толпой пялящиеся в чужие окна). Символический лес, где происходит половина местных трагедий. Обезумевший без секса мясник. Негр, сбежавший из человеческого зоопарка. 

Жена в депрессии, ставшая официально святой. Мальчик с блэкфейсом, думающий только про то, как там сейчас в Африке поживает Лумумба. И, несмотря на количество трупов, это опять смешно. И очень живописно.

Продюсером картины выступил Дик Мас, режиссёр, который раньше снимал видео для местной группы Golden Earring, а потом получил «Оскар» за фильм «Характер» в 1998-м.

Удивительно, что на таком материале какой-нибудь российский режиссёр на государственные деньги снял бы чернуху, от которой повесились бы даже мухи на потолке.

А у Вармердама — какой-то покой и внутренний свет. Хотя, может быть, просто кто-то забыл выключить лампочку.

Фильм пытались протолкнуть на «Оскар», но его зарезали уже на стадии национальной номинации. А потом зарезали режиссёра Тео ван Гога, который снялся в этой картине.

Следующая картина у него вышла только в 1996-м — «Платье» (De Jurk). И по ней видно, как удивительно тонко Алекс составляет все детали своих повествований. По сути, это история платья от хлопковой коробочки до полного уничтожения, и оно, это платье, проходит через судьбы совершенно разных людей. Приём простой, но очень свежий.

При этом Вармердам утверждает, что, садясь за сценарий, он не представляет, куда вырулит повествование, и об этом у него есть ещё один смешной фильм — «Официант» (2006). Но выпускникам недельных курсов сценаристов в интернете со всеми этими «арками» это будет вряд ли понятно. 

Все картины режиссёра — вневременные. Он умудряется сделать так, что любой его фильм не выглядит снятым когда-то десятилетия назад. Притом что кино — один из самых скоропортящихся продуктов.

«Маленький Тони» (Kleine Teun, 1998) показывали в Канне в секции «Особый взгляд». Но это опять жизненная история и, конечно, совершенно доведённая до крайности. И опять зал смеётся. Ну, потому что у режиссёра какая-то внутренняя мощная витальность, которая просто не даёт зрителю впасть в уныние.

«Новые сказки братьев Гримм» (Grimm, 2003) — это некое подобие road movie c вкраплениями вполне современных городских легенд. А начинается всё как у настоящих братьев Гримм: отец бросает детей в лесу, потому что не может их прокормить. А далее уже — путешествие в Испанию и ужасные приключения по дороге. По-моему, не самый лучший фильм Алекса, но за картины леса в традициях нидерландской живописи ему можно всё простить. 

«Официант» (Ober, 2006) — прекрасный рассказ о природе писательского труда, но вот без вуди-алленовского нытья. Более того, это чистая фантасмагория — когда в повествование начинают вмешиваться герои повествования. Естественно, главную роль играет сам режиссёр. По поводу того, что он сам играет в своих фильмах, он обычно отвечает так: «Я не смог найти актёра на эту роль». И, несмотря на свою глубину, фильм опять смешной.

Вот что ни снимает Алекс — у него всё получается комедия.

В картине «Последние дни Эммы Бланк» (De laatste dagen van Emma Blank, 2009) режиссёр играет собаку. Ну или человека, которого заставили быть собакой. В этом фильме, который легко мог бы быть русской классической пьесой а-ля Антуан Чекхофф, все играют навязанные роли в ожидании наследства. И это тоже и смешно, и жалко, и страшновато. Но, скорее всего, вы будете опять смеяться почти всю картину. 

Фильму иногда пытаются клеить лейбл «сюрреалистическое кино». Но оно ровно настолько сюрреалистическое, насколько сюрреально выглядит «Вишнёвый сад» или «Большая жратва» Марко Феррери.

«Боргман» (Borgman, 2013) — фильм, по которому Вармердама узнали даже обитатели смузечных и коворкингов. Тут режиссёр выходит на какой-то иной уровень — и по качеству кинематографии, и по мощи взбаламученного безумия. И да — к сожалению, тут смеяться особо не над чем. Сюжет нет смысла даже пересказывать не потому, что это будет спойлер. Просто тут необъяснимо всё, а стало быть, всё поддаётся максимально вольному прочтению. Фильм номинирован на «Золотую пальмовую ветвь» на Каннском фестивале. Его выдвигали от Нидерландов на «Оскар», но фильм так и не был номинирован.

А вот со «Шнайдером против Бакса» (Schneider vs. Bax, 2015) режиссёр возвращается к самому себе в лучшие годы. Солнечная Голландия (уже смешно), все в белых штанах (чтобы более солнечно выглядело), кругом болота и каналы, и в них хорошо прятать трупы. Дуэль двух киллеров, растянутая на весь хронометраж, и, как всегда, — панорама голландской жизни и, может быть, даже общества. Одного из киллеров играет сам режиссёр. Ничего удивительного.

Пока мы ждём выхода его следующего фильма, который называется просто Nr. 10, хочется порадоваться, что есть ещё режиссёры, для которых нет границ и есть постоянство — признак мастерства.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.

Ответы на вопросы учебника «Литература» 5 класс, 2 часть, Коровина, страница 11

Смотрите также:

И. Бунин. Ответы на вопросы учебника.

Иван Алексеевич Бунин «Косцы»

Фонохрестоматия

1. Каким общим настроением окрашено всё произведение Бунина?

Это произведение проникнуто чувством острой ностальгии, грустью по давно минувшим временам.

2. Как вы думаете, почему у писателя было особо обострённое чувство любви к Родине, в тот период его жизни, когда был написан рассказ «Косцы»?

Рассказ «Косцы» был написан в эмиграции. Писатель был оторван от Родины, и поэтому особо остро ощущал чувство любви к ней, переживал свою разлуку.

3. Как меняется интонация актёра, когда он читает описание внешности рязанских мужиков; когда он передаёт воспоминания автора о прелести их песни; когда звучат мысли Бунина о неизбывной, неиссякаемой любви к Родине?

Внешность рязанских мужиков актёр читает с лёгким восхищением. Особенно это заметно при описании их работы.

Воспоминания автора о прелести песни актёр читает с придыханием, с удивлением, но также с воодушевлением.

Мысли актёра о Родине актёр читает с ностальгией и сожалением, но с огромной гордостью, он замедляется, выделяет каждое слово.

4. В чём была прелесть песни косцов? Попробуйте пересказать размышления автора об этом близко к тексту, используя те речевые обороты, повторы, риторические вопросы, которые использует автор.

Пересказ размышлений автора о прелести песни косцов

Автор долго размышлял, в чём же была дивная прелесть песен косцов.

Прелесть была в откликах берёзового леса. Она была само по себе, но связанной со всем, что видели рязанские косцы. Она была в кровном родстве между ним и косцами, полем, воздухом, лесом, полным трав и ягод, дорогой, простором и заповедною далью. Она была в том, что их общим домом была Россия, и её душа пела вместе с косцами.

Прелесть была в том, что песня состояла из вздохов, как будто пела одна грудь, с несравненной лёгкостью и естественностью. В чисто русской красоте чувств, что рассказывались вздохами и полусловами вместе с откликающейся глубиной леса.

Но в чём ещё было очарование песни при её кажущейся безнадёжности?

В том, что человек не верил в эту безнадёжность. Не плачут сладко, если и впрямь нет пути-дороги. Нет подлинной разлуки с Родиной, вокруг всегда будет беспредельная Русь. Всюду есть для человека приют и чья-то забота. И из всех бед выручат человека звери и птицы, премудрые царевны и даже Баба-Яга.

5. Как вы думаете, почему в мыслях писателя о Родине воедино сливаются песни, сказки, предания, животворные ключи, дремучие леса, высокие травы?

Наиболее яркие воспоминания писателя о Родине относятся к его детству. Для него Родина навсегда стала ассоциироваться не просто с настоящим, но и с историей, которая выражена сказками и преданиями. Сказочный образ Родины перекликается в душе писателя с реальным, они для него единой целое.

Ведь сказки — это выражение мыслей и чувств народа, а народ и Родина едины.

6. Напишите небольшое сочинение о том, что для вас значит мир сказки с его необыкновенными приключениями, храбрыми и мудрыми героями, коварными колдунами, чудесными помощниками, дремучими лесами, высокими горами, синими морями, травами-муравами.

Сочинение «Что для меня значит мир сказки»

Свои самые первые впечатления об окружающем мире ребёнок получает через сказки. Они раскрывают мир в его бесконечной широте, не ограниченной тесными просторами комнаты или даже города. Они будят воображение и заставляют фантазировать, развиваться как личность.

Это происходит с каждым, произошло это и со мной.

Русские народные сказки, услышанные в раннем детстве, подарили мне мир, полный чудес и волшебства. Мир прекрасный, восхитительный, пусть и не лишённый некоторых опасностей. Но в том и прелесть любой сказки, что злой колдун обязательно будет повержен храбрым богатырём, добро победит и справедливость восторжествует.

Для меня сказочный мир дремучих лесов и необыкновенных приключений стал миром, где вечно царит добро. Он открыл передо мной страницы истории родной земли, и я не уверена, что всё в сказках действительно сказка. Может быть когда-то по нашим полям и лесам бродили смелые витязи-богатыри, животные говорили, а волшебные помощники помогали добрым и отзывчивым людям обрести своё счастье.

Сейчас я реже читаю сказки и более скептически отношусь к тому, что в них написано, но этот мир навсегда стал для меня символом детства. Ведь детство само в чём-то сродни сказке. Оно также полно чудес и неожиданных открытий. Я люблю сказки, и буду любить их всегда, ведь они позволяют мне хоть ненадолго, но вернуться в детство.

Обогащаем свою речь

Сопоставьте слова синонимических рядов из рассказа «Косцы».  Какие из них вы предпочли бы использовать в своей речи и почему? Например: прелесть — красота… Продолжите этот ряд, придумайте собственные предложения со словами из этого ряда.

Найдём в рассказе слова синонимы к слову Прелесть.

Прелесть — красота — прекрасное — очарование.

Я использую все эти слова в своей речи, но больше всего слово Красота. Потому что красивым можно назвать многое, но прелестным или очаровательным — далеко не всё.

Примеры предложений:

Главная прелесть сказок в том, что добро всегда побеждает зло.

Красота природы пленит и радует глаз.

Прекрасное настроение было у меня в этот день.

Дивное очарование заката мне захотелось обязательно сфотографировать.