«Я покажу тебе сказку!», — молодой человек закрыл ладонями лицо своей спутницы. И повел через арку главного входа «Гельвеции». Через пару мгновений пара вошла во внутренний дворик отеля.
«Я так представляла себе это место!», — воскликнула девушка, впервые увидев новогоднее убранство отеля и его внутреннего дворика. Крепко прижавшись к юноше, она поцеловала его в губы. И продолжила: «Спасибо тебе за этот роскошный подарок!»
«Давно не помню у нас таких молодых гостей. На вид им не больше двадцати», — предположил секьюрити, увидев стоявших перед ним молодых людей. «И одеты совсем не по погоде. На улице сильные морозы, а парень в тонкой осенней куртке. И легкой обуви».
«Делюкс?!», — девушка ошарашено смотрела на парня, когда портье объявил категорию забронированного номера. «Ты сошел с ума? Сколько ты заплатил за две ночи в таком номере?» — молодая гостья не могла сдержать восторга. «Ты же наверняка отдал все, что у тебя есть!»
«Не будем об этом», — деликатно заметил юноша. «Все ради тебя, дорогая! Пойдём скорее в номер!» — юноша взял девушку под руку и направился к лифту. Но по пути внезапно остановился и обратился к дворецкому:
«Мы заказали в номер шампанское и фруктовую корзинку. Моя любимая обожает шоколад. добавьте, пожалуйста, одну плитку вашего домашнего шоколада. Он очень аппетитно выглядит, мы видели на сайте отеля».
Дворецкий заверил гостя, что в ближайшее время все заказанное будет доставлено в номер.
«Настоящая любовь существует! Как здорово!», — шептались сотрудники на стойке. «Парень изо всех сил старается сделать любимой дорогой новогодний подарок. Наверняка на последние деньги. Это так трогательно!» — заметила менеджер по работе с гостями.
«Я помню его», — признался портье. «Молодой человек в мою смену специально приходил, чтобы выбрать номер. И уговорить менеджера по продажам дать ему самую лучшую цену», — делился с коллегами портье. По его словам, юноша рассказывал сотруднице отдела продаж, что его девушка мечтает остановиться именно в нашем отеле. И он сделает все возможное, чтобы реализовать ее мечту. И начал копить деньги на подарок любимой.
Почти три месяца, по словам портье, парень отказывал себе во всем — в нормальной еде, одежде и развлечениях.
«Юноша даже отказался лететь к маме на день рождения, чтобы сэкономить», — продолжал портье. «И наша менеджер уступила — подтвердила номер по минимальной цене, доступной для парня», — резюмировал портье.
«Вот девке повезло!», — подумала менеджер по работе с гостями.
«Она красавица. И отвечает ему взаимностью — любит бедного студента. Это редкость в наше время. И парню повезло не меньше», — заметил молодой портье.
На утро влюбленные, держась за руки, прошли в ресторан на завтрак. На шведском столе гости наслаждались выбором блюд. Их радости и счастью не было предела.
«Нам у вас очень нравится», — ближе к полуночи молодой гость подошел на стойку ресепшен. Девушки рядом не было. «В такой роскоши мы никогда не жили. После общежития это настоящая сказка», — продолжал постоялец. «Ночами мы с любимой часто мечтаем, что когда-нибудь забудем о бедности. После университета найдём нормальную работу, заживём наконец как люди», — парень улыбнулся.
«Я хочу оплатить счет за проживание», — постоялец резко сменил тему. Мы у вас еще на две ночи. Девушка останется в отеле завтра одна. У нее выходной и нет занятий в университете», — продолжал молодой гость. «А я рано утром уеду на учебу. И сразу в ночь — на подработки. Вернусь за любимой послезавтра с получкой. И оплачу остатки счетов за дополнительные расходы».
Постоялец попрощался с портье, попросив не будить утром его любимую.
«Мы невероятно провели время в вашем отеле! Однажды обязательно вернемся», — два дня спустя влюбленные стояли перед портье с небольшой сумкой в руках.
Одной рукой девушка нежно обнимала парня. В другой она держала большой букет роз, которые молодой человек привез ей в подарок, вернувшись в отель после ночной смены.
Оплатив остаток счета, молодые люди под восхищенные взгляды сотрудников стойки ресепшен уехали из Гельвеции.
«А девка — настоящая пиранья», — ошарашил сотрудников начальник секьюрити. «Такой план провернула. Красиво обставила пацана на три ночи в дорогом отеле. Заранее зная про его ночную смену, привела на ту ночь любовника. Не простого мужика — на дорогой машине», — ошарашенные сотрудники уставились на секьюрити.
Все молчали.
По словам начальника охраны, при плановом обходе отеля он как обычно вошел в ресторан. И с удивлением увидел за столиком в самом углу ту самую молодую гостью. Положив голову на плечо солидного мужчина, она держала его за ручку.
«Я давно планировала эту встречу, дорогой», — с большим удивлением услышал проходящий мимо секьюрити. «Во всем себя ограничивала, копила, отказалась от поездки к родителям. Хотела сделать тебе сюрприз. Ночь в красивом отеле. В знак нашей любви. И новогодней сказки».
© vk.com/belovo. Жители Белово принесли цветы к мемориалу погибшим шахтерам
26 Ноя 2021, 10:37
Крупная авария произошла на шахте в Кемеровской области. Более 50 горняков и спасателей погибли, десятки — пострадали. Бывший сотрудник предприятия заявил о том, что там регулярно нарушалась техника безопасности. В 2020 году он получил травму после обрушения горной породы, и был уволен.
25 ноября на шахте «Листвяжная» в поселке Грамотеино произошло возгорание. Под землей находились 285 человек. Дым по вентиляции распространился по всей шахте, взрыва, как сначала утверждали источники информагентств, не было. Но собеседник Тайги.инфо среди местных жителей заявлял о взрыве.
Утром 26 ноября власти признали гибель всех 46 пропавших горняков и шести горноспасателей. По последним данным, погибли 52 человека, пострадали 57.
Авария стала крупнейшей на российских шахтах с мая 2010 года, когда после двух взрывов на шахте «Распадская» в Кузбассе погиб 91 человек.
Тайга.инфо публикует монолог бывшего сотрудника «Листвяжной» Дениса Тимохина, который заявил о том, что на предприятии регулярно нарушалась техника безопасности.
Я работал на «Листвяжной» доставщиком три с половиной года. В 2020-м я находился в лаве №819, загонял вал, бурил, стоя на лестнице. Потом я с нее слез, и мне на ногу упал большой комок породы. Начальник охраны труда [Кочуев] Роман Викторович предложил мне оформить травму как бытовую, обещал, что мне хорошо заплатят. Я отказался.
Когда делал МРТ, врачи сказали, что мне нужна срочная операция. Потом меня снова отправили работать в шахту с больной ногой. Я почти все время ходил на доставку инструментов и запчастей в лаву. Там уже как-то было превышение метана, и дизелисты отказались ехать. Директор распорядился, чтобы доставщики ехали. Ну, мы и да, выбора не было, не хочешь работать — увольняйся. А у всех кредиты, ипотеки, вот и оставались там.
Роман Викторович продолжал настаивать на оформлении травмы как бытовой, угрожал мне. Я сказал, что ничего не боюсь, и пусть не пугает. Оформил травму как производственную, и меня уволили. Точнее, меня попытались перевести на легкий труд — уборщиком вагонов. Я спросил: «А зарплата та же останется?» Мне ответили: «Нет, по профессии». Подписал приказ, что не буду делать другую работу, но приказ об увольнении не подписывал. Они меня без меня уволили. Сказали, чтобы больше не приезжал на шахту. Обещали прислать по почте трудовую и позвонить. Но ни звонка, ничего от них нет.
После увольнения приходится везде подрабатывать, но с такой ногой не получается нормально. У меня винты в ноге стоят, связки держат. Теряю по зарплате больше 20 тыс. рублей, а за ипотеку 33 тыс. рублей в месяц плачу. Кручусь, как могу.
Однажды на шахте мне нужно было открыть ляды (подвижное вентиляционное устройство в виде дверей для отделения воздушных струй друг от друга или управления ими; перекрывает доступ воздуха в вертикальные и наклонные выработки или каналы вентиляторных установок). По технике безопасности этим должны заниматься два человека, но меня отправили одного. Открыл одну створку, вторую начал, и меня под эти ляды струей закинуло. Хорошо, что ничего не сломал, дизелист вовремя подоспел. Пришел в лаву, начальник говорит: «Уезжай на гора». А у меня все болит, и руки, и ноги, я идти не могу. Он отвечает: «Постарайся выйти, тебя сопроводят». Этот начальник Сергей Герасименок — хороший, а сейчас его «закрыли».
Но не его вина, что шахта загорелась. Всё зависит от «СДС-уголь». Они же дают приказы и ставят план на месяц. Больше дадите, и зарплата будет хорошая. Не дадите — маленькая. Так люди и работали. Все ждали, что этот взрыв произойдет, но никто не знал, когда.
Техники безопасности на «Листвяжной» вообще не было. При 1,5% метана должно все вырубаться. При 2% комбайн должен отключаться автоматически. А туда ставили перемычки, чтобы техника ездила при таком проценте. И охрана труда это пропускала. Когда приезжала трудовая инспекция, они тормозили всю лаву. И все было хорошо, типа лава самая замечательная. Но они просто не ходили тогда, когда лава ехала. Когда я работал в лаве, там было 4%. Мне плохо было: выходишь на свежую струю, продышишься и обратно.
Сотрудники были против и говорили об этом. Начальник просил директора временно приостанавливать лаву, но тот отвечал, что надо выполнять план. Для директора все в деньгах, а жизни людей его вообще никак не волновали. «Не хотите работать — увольняйтесь, на шахту очередь стоит», — так он нам заявлял.
Но метана было больше нормы, намного. От этого и взорвалась шахта. Если бы лаву остановили, то все выветрилось бы. А им все больше угля надо.
У меня вчера на «Листвяжной» с ночной смены остался близкий друг, мы с ним с детства общались. Его не вывели из шахты, не знаю, живой или нет. Надеемся на лучшее.
Ирина Беляева
© Наталья Гредина
21 Дек 2021, 08:29
Трое мужчин, содержащихся в новосибирском СИЗО-1, пожаловались на издевательства. Один рассказал, что сотрудники повредили ему руку после жалоб на плохое самочувствие, другой заявил, что его избили заключенные, а администрация учреждения грозилась «оборвать его жизнь в любой момент», третий — объявил голодовку и вскрыл вены после неоказания ему медпомощи.
В декабре 2021 года трое заключенных новосибирского СИЗО-1 написали обращения о пыточных условиях содержания в учреждении. Родственники одного из них предоставили Тайге.инфо копии писем. Редакция рассказывает о жалобах арестованных.
Голодовка и члены ОНК
Заключенный новосибирского СИЗО-1 Сергей Кобец объявил голодовку и вскрыл вены в знак протеста, сообщили Тайге.инфо его родственники.
В качестве причин голодовки Кобец указал ограничение доступа к личным вещам, подделку документов администрацией учреждения, подписанных якобы самим заключенным, отказ в назначении курса лечения травмы грудного отдела и другие. Он отказался принимать пищу, пока к нему не приедет прокурор Новосибирска Роман Сивак.
«По вполне понятным основаниям регистрация письменного заявления [о голодовке] в журнал не занесена», — рассказал заключенный в обращении, подписанным им и еще двумя заключенным.
14 декабря Кобеца перевели в одиночную камеру и дали ему подписать рапорт, в котором говорилось, что он якобы дал устные показания о голодовке из-за «несогласия с режимом содержания».
«Таким методом администрация СИЗО в очередной раз скрывает истинные причины голодовки, приходится идти на крайние меры», — уточнил Кобец.
Тайга.инфо уже писала о Сергее Кобеце, который весной 2021 года жаловался на избиение и издевательства со стороны сотрудников СИЗО-1. В знак протеста он несколько раз объявлял голодовку, дважды «вскрывался» и зашивал себе рот, но не получил медицинской помощи. Мужчина обращался в службу собственной безопасности ФСИН и к уполномоченной по правам человека. Он жаловался на неоказание помощи и незаконную принудительную госпитализацию в туберкулезный диспансер.12 октября в СИЗО-1 приезжали члены ОНК Новосибирской области вместе с прокурором по надзору, которые проверяли «информацию о нарушении прав» Кобеца. По словам родственницы Сергея, комиссия попросила разрешения у сокамерников сфотографировать их кровати, потому что «красиво заправлены». Однако ни одного вопроса про невыдачу лекарств заключенному не задали. Позже прокурор и председатель ОНК Евгений Анисимов пригласили его побеседовать в присутствии начальства СИЗО. На его рассказы Анисимов ответил: «Мы вам поможем, пожалуйста, всегда пишите нам, не режьтесь только»
«Анисимов забыл подписать мое согласие на обработку персональных данных. То есть моего личного дела Анисимов даже не касался, так как не имел на это права. После проверки ОНК отчиталась, что содержащихся под стражей хорошо кормят, а медпомощь — высший класс», — передали слова Кобеца родственники.
Материалы проверки направили в отдел Следственного комитета по Дзержинскому району, которые рассматривал следователь Чеботарев. Он, по словам заключенного, даже не опросил его и свидетелей, не потребовал журнал регистрации травм у СИЗО и медсанчасти и вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела
«После вынесения указанного постановления следователем Чеботаревым через 10 суток замруководителя следственного отдела Латыпов передал мне документ, в котором указал, что по моему заявлению все еще ведется проверка. Интересно получается: следователь отказывает в возбуждении дела, а его начальник даже не знает об этом», — возмутился Кобец.
Из ответа ФСИН 17 ноября и Минздрава 29 октября заключенному следует, что лечат его в стационаре МСЧ-11 и туберкулезной больнице ЛИУ-10, куда Кобеца якобы поставили на учет с 6 июля 2018-го «с хроническими заболеваниями».
«Вот только МСЧ-54 ФСИН предоставили ложные сведения для проверки, потому что хронических болезней у меня никогда не было, а в тубдиспансер меня увезли в недобровольном порядке абсолютно здоровым, — рассказал заключенный. — В МСЧ-11 же вообще отсутствуют стационарные условия. И если бы они тут были, страшно представить, сколько бы заключенных оставили тут свои жизни с такими начальниками как [врио начальника медсанчасти Зоя] Кречетова, но зато точно знаю, что первый в этом списке был бы я. Без реагирования Москвы тут не разберешься. Как процветал беспредел, прикрывающийся формальными отписками, так и будет. Надеюсь, это не закончится для меня летальным исходом в стенах СИЗО».
«Будешь писать жалобы — тебя поместят в карцер»
Второй заключенный, заявивший об издевательствах в СИЗО-1 — 34-летний Дмитрий Клементьев. Утром 22 апреля 2021-го его собирались этапировать в суд. Перед этим он сказал сотруднику СИЗО Железнову, что плохо себя чувствует, и попросил вызвать медика. За три с половиной часа никакой помощи мужчина не получил, рассказали родственники Кобеца.
«Железнов пригласил других сотрудников СИЗО, которые применяли ко мне необоснованную физическую силу, заломали мне руки за спиной в разные стороны, хотя я даже не сопротивлялся. Надели наручники, специально застегнули их слишком жестко, отчего я испытал сильную физическую боль. В спецмашине меня посадили в одиночный отсек — „стакан“», — рассказал в письме Клементьев.
По словам заключенного, сотрудники, когда заталкивали его в «стакан», видели, что он зацепился левым предплечьем за замок камеры и получил рваную рану. Клементьев сказал об этом Железнову, но тот ответил, что ему **** [наплевать], и он «отпишется», после чего пнул заключенного по копчику.
Только после того, как Клементьева привезли в Новосибирский областной суд, сотрудники конвоя вызвали скорую. Больше четырех часов у него шла кровь из раны. Когда заключенный вернулся в СИЗО, то обратился к администрации, но сотрудники пригрозили ему: «Будешь писать жалобы — тебя поместят в карцер, подумай над этим хорошо, ведь тебе еще отбывать срок».
Тем же вечером Клементьев написал две жалобы и передал их дежурному корпуса. К заключенному вызвали сотрудника оперативного отдела СИЗО, но тот сказал, что заявление не примет, и ушел.
23 апреля перед очередным этапом в суд Клементьева досматривал Железнов. Он нашел у заключенного документ с жалобой, разозлился и дважды ударил его кулаком в висок. В суде Клементьеву снова вызвали скорую, медики зафиксировали ушиб. Сотрудники СИЗО снова заявили ему: «Мы-то отпишемся, что бы ни случилось, а тебе будет еще хуже».
Очередное написанное Клементьевым на Железнова заявление «о превышении должностных полномочий» дежурный сотрудник ему вернул и предложил отправить через ящик для писем, а также «наотрез отказался» регистрировать документ в журнале.
«Все заявления о противоправных действиях сотрудников администрации так и не дошли до адресатов, так как не покинули территорию СИЗО и исчезли бесследно», — отметил Клементьев в письме.
После жалоб к заключенному приехал тот же следователь из Дзержинского
«Постановление Чеботарева об отказе в возбуждении дела находится в обжаловании. Зато вместо приобщения справки от „скорой“ и рапорта конвоя суда о ране он [следователь] приложил справку от МСЧ-11 с ложной информацией о якобы самопорезах», — считает заключенный.
После допроса Клементьева администрация СИЗО поставила его на профилактический учет как «склонного к членовредительству и суициду».
Насилие в кабинете администрации
12 ноября сотрудники СИЗО-1 вызвали в кабинет 25-летнего Михаила Семенова «для проведения беседы». В помещении оказались еще трое заключенных, с которыми у него были конфликты. Семенов пытался уйти, но сотрудники перегородили ему выход и оттолкнули от двери, говорится в письме.
«Далее заключенные начали оказывать на меня психологическое и моральное давление, с периодичностью нанося мне удары по разным частям тела, лица и ног, отчего я испытывал сильную физическую боль на протяжении 20−30 минут, в то время когда сотрудники администрации молча наблюдали за всем происходящим в кабинете, даже не пытаясь вмешаться», — рассказал Семенов.
При этом оперативники просили заключенных бить мужчину так, чтобы не осталось синяков, уточнил Семенов. После нападения сотрудники администрации предупредили заключенного, что он может умереть в СИЗО: «Хочешь жить — молчи».
Семенова вернули в камеру, а всех, кто с ним содержался, перевели в другую. Он попытался вызвать фельдшера из МСЧ-11, но медик отказался, потому что врио начальника медсанчасти Зоя Кречетова якобы дала указание «ничего у него не регистрировать».
«Фельдшер закрыл форточку на дверях моей камеры и ушел, оставив меня мучиться с острой болью в левой части тела. Ко мне не приходили врачи, сколько бы я ни пытался вызвать их в камеру», — пожаловался заключенный.
15 ноября Семенова этапировали в суд, туда же вызвали и скорую помощь. Медики диагностировали ссадины за ушами и перелом ребра. Заключенного хотели отвезти в больницу, но судья отказала, потому что «нужно провести заседание». Мужчина рассказал обо всем супруге.
«После того, как меня вернули в СИЗО, конвой высказал администрации, что те скрыли мои травмы. Также конвой написал рапорт о том, что „скорая“ всё зафиксировала, — уточнил Семенов. — Тут же сбежались работники медсанчасти и стали уговаривать меня подписать бумагу, якобы я сломал ребро, потому что выпал из окна. Я не стал подписывать. Врачи психанули и ушли, бросая мне разные угрозы».
Несколько жалоб «в разные инстанции» написала и жена заключенного. После этого, по словам Семенова, на него начал давить «спецконтингент черной масти». Мужчину якобы заставляли писать «нужные» показания, иначе с ним «произойдет несчастный случай».
«Некоторое время я отказывался, но после разговора с управлением, когда осознал, что они все заодно и далеко не шутят, начал делать так, как они хотят. Единственное, чего я не выполнил — оговор своей супруги. Позже я понял, что они хотели напугать ее уголовной ответственностью за дачу якобы ложных показаний», — добавил заключенный.
Перед тем как давать «нужные» показания, Семенова снова увезли в суд, где он попросил жену записать видео с его рассказом, но конвой запретил. Заключенному все же удалось передать запись своему адвокату.
«Всё может быть по справедливости, если материалы проверки направить не в отдел СК по Дзержинскому району, а в другой правоохранительный орган, не относящийся к территории СИЗО», — подчеркнул Семенов.
Семенов утверждает, что в отделе СК по Дзержинскому району, все дела о «превышении должностных полномочий» сотрудниками СИЗО-1 остаются «без выявленных нарушений», после чего выносится постановление об отказе в возбуждении.
«В основном, следователем Чеботаревым почему-то», — отметил заключенный.
Тайга.инфо обратилась за комментарием в ГУФСИН по Новосибирской области.
Ирина Беляева