Свеча горела на столе рассказ майк гелприн

Цивилизация и заполоняющие мир всё новые и новые технологии — это спасение для человека или путь к гибели? Может, технический прогресс стоит воспринимать как вызов, перед которым человечеству предстоит выстоять? Такие вопросы ставил перед собой не один классик мировой литературы. Наш материал поможет вам вспомнить, как классики осмысляли проблему взаимоотношений человека и технологий, его места в мире глобальной цивилизации. Если же вы тот счастливчик, которому предстоит написать итоговое сочинение в декабре, вы сможете почерпнуть несколько аргументов для доказательства своей позиции, какую бы сторону в этом вопросе ни занимали.

Корреспондентки «Портала Субкультура» поговорили с Оксаной Рычаговой, эксперткой по подготовке к ЕГЭ, учителем русского языка и литературы, и составили топ книг, которые помогут раскрыть для себя эту тему с новой стороны, понять, что же технологии значат для вас, пугает ли вас перспектива появления искусственного интеллекта или вы ждёте это с нетерпением. Если вы все же относите себя к первому лагерю, то у собеседницы издания есть свой ответ на вопрос, почему большинство авторов, да и что там скрывать — читателей, боятся технологий.

Почему в большинстве произведений мировой литературы цивилизация и технологии — это либо трагедия, либо по меньшей мере вызов, а как спасение они воспринимаются классиками редко?

Страх — одно из самых древних и сильных чувств, присущих человеку, часто именно неведомое и неизвестное вызывает у людей панический ужас. Многие изобретения, ставшие источником развития науки и техники, вызывали неоднозначную реакцию и у широкой общественности, и у писателей, потому что открытия XX и XXI веков не только нарушали привычный уклад жизни, но и вытесняли из неё природу, творчество и вдохновение. Поэтому во многих классических произведениях мы чаще слышим «голос страха» перед неизвестностью, чем радость от новых открытий.

«Собачье сердце» М. А. Булгаков

В этой повести ярко показано не столько негативное влияние технического прогресса в области медицины, сколько его двойственная природа и зависимость от человеческих намерений. Булгаков рассказывает историю пересадки человеческого гипофиза и семенников бездомному псу Шарику. В итоге человекоподобное существо, получившее гордое имя Полиграф Шариков, обретает возможность размышлять, высказывать своё мнение и даже заводит знакомства с местной «властью»: Швондером и другими членами домкома. Однако внешние преображения оказались единственным результатом медицинского эксперимента — у профессора и доктора Борменталя никак не получалось научить Шарикова нравственности и самостоятельному мышлению. Булгаков строит произведение методом кольцевой композиции: в развязке Шарикова ждёт последняя операция, после которой он снова становится собакой.

Смешная, разобранная на цитаты, афористичная повесть открывает читателю совсем не весёлую истину, высказанную профессором Преображенским:
«Весь ужас в том, что у него уж не собачье, а именно человеческое сердце. И самое паршивое из всех, которые существуют в природе!»

Герои повести смогли исправить ошибку и не допустить трагического финала. Медицинский прогресс и достижения цивилизации в книге — это инструмент в руках образованных и достойных людей, который никак нельзя отдать во власть персонажам с «собачьим» сердцем.

«Свеча горела» М. Гелприн

Короткий трогательный рассказ русского писателя Майка Гелприна может стать неординарным аргументом в осмыслении проблемы взаимодействия человека с миром, где из-за технического прогресса гуманитарные науки, а особенно литература, стали ненужными для человечества. Автор даёт понять, что человечество ошиблось и что «виртуальная этика, основы виртуального права, история робототехники», которые предлагают главному герою преподавать, не заменят литературу, потому что она (особенно поэзия), по мнению Гелприна, учит духовности — главному качеству человека. Лейтмотив рассказа — стихотворение Пастернака «Зимняя ночь», в котором свеча горела в то время, как за окном «мело весь месяц в феврале».

«И все терялось в снежной мгле
Седой и белой.
Свеча горела на столе,
Свеча горела».

Такое противопоставление образов можно воспринять как символ борьбы чего-то небольшого и светлого с всеобщим мраком и холодом. Такая же борьба идёт между героем рассказа Гелприна учителем литературы Андреем Петровичем и миром, в котором отказались от гуманитарных наук якобы из-за их бесполезности. Гелприн не осуждает существование технологий, но показывает, что они не должны быть выше духовности, выше того, что развивает в умах детей литература, того, что даже бездушного робота сделало чувствующим, любящим и человечным.

«Мы» Е. Замятин

«Мы» и две другие, пожалуй, самые известные антиутопии («1984» Оруэлла и «451 градус по Фаренгейту» Брэдбери) могут стать аргументами для доказательства позиции: технологии — это вызов человеку. В этих произведениях цивилизация доходит до такого момента, негативного апогея, когда вся жизнь человека подконтрольна государственной машине и технологиям, которые она использует. Каждый обезличен. Каждый — винтик. Несогласные не нужны. Все воспринимают технологии как данность. Но находятся люди, идеологически враждебные, как роман «Мы» в Советском Союзе, для кого цивилизация — вызов и трагедия. Такие герои понимают, что «машина» давно задавила человека и что его надо спасать, потому что он больше и важнее государства, цивилизации и технологий. Как пишет Замятин, «Человек как роман — до самой последней страницы не знаешь, чем кончится. Иначе не стоило бы и читать».

«Двадцать тысяч лье под водой» Ж. Верн

Жюль Верн — один из немногих классиков, наравне с Беляевым и Булычёвым, для которого технологии — спасение. Для его героев это то, что помогает человеку стать свободным от мира, где его не принимают, от жестоких людей и ненужной суеты.

Главный герой романа «Двадцать тысяч лье под водой» капитан Немо, он же принц Даккар, благодаря своему подводному кораблю сбегает от людей в мировой океан после того, как всю его семью убивают. Это помогает ему справиться с трагедией. Верн пишет: «Море — это всё! <…> В его безбрежной пустыне человек не чувствует себя одиноким, ибо вокруг себя он ощущает биение жизни». Но только с «Наутилусом» Немо смог ощутить это «дыхание» полностью и по-настоящему почувствовать свободу. В его руках оказалось невероятное созданное человеком средство для познания того, что было сотворено природой. Поэтому технологии в руках умного человека — спасение. Только с ними он может глубже познавать мир, значит — и свою природу.

«Мамаша Перкинс остаётся» Рэй Брэдбери

Творчество Рэя Брэдбери — почти сплошь поиск ответов на вопрос: «Цивилизация и технологии — спасение, вызов или трагедия?» В не самом известном рассказе «Мамаша Перкинс остаётся» или «У нас в гостях маменька Перкинс» (для читавших рассказ первый вариант названия, скорее всего, покажется более подходящим) Брэдбери пытается осмыслить эту проблему и, как в «451 градус по Фаренгейту», вселяет в читателя тревогу перед технологиями. Этот почти лавкрафтовский ужас перед неживым и непонятным, перед тем, что кажется больше тебя, что может контролировать твою жизнь, автор сохраняет с первой до десятой страницы.

Как видите, прочитать рассказ не составит труда. Он короткий, тревожный и по-брэдберивски необычный. Автор умеет поставить вопрос о привычном так, чтобы это волновало и даже пугало. Ситуация, описанная в рассказе, «невероятна, слишком затянута и просто ужасна». Для Брэдбери технологии — это безусловный вызов человечеству. В каких-то произведениях классик позволяет своему герою устоять, в каких-то человек не понят, объявлен сумасшедшим, он — в цивилизованном обществе лишнее звеньице. А поскольку мамаша Перкинс действительно остаётся, а не временно пребывает в гостях, понимаешь трагедию главного героя.

В теме про технологии важно занять новаторскую или ретроградную сторону, но можно отразить и обе стороны «медали» цивилизационных процессов. Сначала просто ответьте для себя на этот вопрос. Для любой позиции найдётся литературное произведение, всё-таки в этом вопросе как не было, так и нет единства. Важно ваше мнение. Если не можете определиться, к какому лагерю вы относитесь, так и напишите. А в аргументации покажите разницу во взглядах на этот вопрос у разных авторов.

Звонок раздался, когда Андрей Петрович потерял уже всякую надежду.

– Здравствуйте, я по объявлению. Вы даёте уроки литературы?

Андрей Петрович вгляделся в экран видеофона. Мужчина под тридцать. Строго одет – костюм, галстук. Улыбается, но глаза серьёзные. У Андрея Петровича ёкнуло под сердцем, объявление он вывешивал в сеть лишь по привычке. За десять лет было шесть звонков. Трое ошиблись номером, ещё двое оказались работающими по старинке страховыми агентами, а один попутал литературу с лигатурой.

– Д-даю уроки, – запинаясь от волнения, сказал Андрей Петрович. – Н-на дому. Вас интересует литература?

– Интересует, – кивнул собеседник. – Меня зовут Максим. Позвольте узнать, каковы условия.

«Задаром!» – едва не вырвалось у Андрея Петровича.

– Оплата почасовая, – заставил себя выговорить он. – По договорённости. Когда бы вы хотели начать?

– Я, собственно.., – собеседник замялся.

– Первое занятие бесплатно, – поспешно добавил Андрей Петрович. – Если вам не понравится, то…

– Давайте завтра, – решительно сказал Максим. – В десять утра вас устроит? К девяти я отвожу детей в школу, а потом свободен до двух.

– Устроит, – обрадовался Андрей Петрович. – Записывайте адрес.

– Говорите, я запомню.

В эту ночь Андрей Петрович не спал, ходил по крошечной комнате, почти келье, не зная, куда девать трясущиеся от переживаний руки. Вот уже двенадцать лет он жил на нищенское пособие. С того самого дня, как его уволили.

– Вы слишком узкий специалист, – сказал тогда, пряча глаза, директор лицея для детей с гуманитарными наклонностями. – Мы ценим вас как опытного преподавателя, но вот ваш предмет, увы. Скажите, вы не хотите переучиться? Стоимость обучения лицей мог бы частично оплатить. Виртуальная этика, основы виртуального права, история робототехники – вы вполне могли бы преподавать это. Даже кинематограф всё ещё достаточно популярен. Ему, конечно, недолго осталось, но на ваш век… Как вы полагаете?

Андрей Петрович отказался, о чём немало потом сожалел. Новую работу найти не удалось, литература осталась в считанных учебных заведениях, последние библиотеки закрывались, филологи один за другим переквалифицировались кто во что горазд. Пару лет он обивал пороги гимназий, лицеев и спецшкол. Потом прекратил. Промаялся полгода на курсах переквалификации. Когда ушла жена, бросил и их.

Сбережения быстро закончились, и Андрею Петровичу пришлось затянуть ремень. Потом продать аэромобиль, старый, но надёжный. Антикварный сервиз, оставшийся от мамы, за ним вещи. А затем… Андрея Петровича мутило каждый раз, когда он вспоминал об этом – затем настала очередь книг. Древних, толстых, бумажных, тоже от мамы. За раритеты коллекционеры давали хорошие деньги, так, что граф Толстой кормил целый месяц. Достоевский – две недели. Бунин – полторы.

В результате у Андрея Петровича осталось полсотни книг – самых любимых, перечитанных по десятку раз, тех, с которыми расстаться не мог. Ремарк, Хемингуэй, Маркес, Булгаков, Бродский, Пастернак… Книги стояли на этажерке, занимая четыре полки, Андрей Петрович ежедневно стирал с корешков пыль.

«Если этот парень, Максим, – беспорядочно думал Андрей Петрович, нервно расхаживая от стены к стене, – если он… Тогда, возможно, удастся откупить назад Бальмонта. Или Мураками. Или Амаду».

Пустяки, понял Андрей Петрович внезапно. Неважно, удастся ли откупить. Он может передать, вот оно, вот что единственно важное. Передать! Передать другим то, что знает, то, что у него есть.

Максим позвонил в дверь ровно в десять, минута в минуту.

– Проходите, – засуетился Андрей Петрович. – Присаживайтесь. Вот, собственно… С чего бы вы хотели начать?

Максим помялся, осторожно уселся на край стула.

– С чего вы посчитаете нужным. Понимаете, я профан. Полный. Меня ничему не учили.

– Да-да, естественно, – закивал Андрей Петрович. – Как и всех прочих. В общеобразовательных школах литературу не преподают почти сотню лет. А сейчас уже не преподают и в специальных.

– Нигде? – спросил Максим тихо.

– Боюсь, что уже нигде. Понимаете, в конце двадцатого века начался кризис. Читать стало некогда. Сначала детям, затем дети повзрослели, и читать стало некогда их детям. Ещё более некогда, чем родителям. Появились другие удовольствия – в основном виртуальные. Игры. Всякие тесты, квесты.., – Андрей Петрович махнул рукой. – Ну, и конечно, техника. Технические дисциплины стали вытеснять гуманитарные. Кибернетика, квантовые механика и электродинамика, физика высоких энергий. А литература, история, география отошли на задний план. Особенно литература. Вы следите, Максим?

– Да, продолжайте, пожалуйста.

– В двадцать первом веке перестали печатать книги, бумагу сменила электроника. Но и в электронном варианте спрос на литературу падал – стремительно, в несколько раз в каждом новом поколении по сравнению с предыдущим. Как следствие, уменьшилось количество литераторов, потом их не стало совсем – люди перестали писать. Филологи продержались на сотню лет дольше – за счёт написанного за двадцать предыдущих веков.

Андрей Петрович замолчал, утёр рукой вспотевший вдруг лоб.

– Мне нелегко об этом говорить, – сказал он наконец. – Я осознаю, что процесс закономерный. Литература умерла потому, что не ужилась с прогрессом. Но вот дети, вы понимаете… Дети! Литература была тем, что формировало умы. Особенно поэзия. Тем, что определяло внутренний мир человека, его духовность. Дети растут бездуховными, вот что страшно, вот что ужасно, Максим!

– Я сам пришёл к такому выводу, Андрей Петрович. И именно поэтому обратился к вам.

– У вас есть дети?

– Да, – Максим замялся. – Двое. Павлик и Анечка, погодки. Андрей Петрович, мне нужны лишь азы. Я найду литературу в сети, буду читать. Мне лишь надо знать что. И на что делать упор. Вы научите меня?

– Да, – сказал Андрей Петрович твёрдо. – Научу.

Он поднялся, скрестил на груди руки, сосредоточился.

– Пастернак, – сказал он торжественно. – Мело, мело по всей земле, во все пределы. Свеча горела на столе, свеча горела…

– Вы придёте завтра, Максим? – стараясь унять дрожь в голосе, спросил Андрей Петрович.

– Непременно. Только вот… Знаете, я работаю управляющим у состоятельной семейной пары. Веду хозяйство, дела, подбиваю счета. У меня невысокая зарплата. Но я, – Максим обвёл глазами помещение, – могу приносить продукты. Кое-какие вещи, возможно, бытовую технику. В счёт оплаты. Вас устроит?

Андрей Петрович невольно покраснел. Его бы устроило и задаром.

– Конечно, Максим, – сказал он. – Спасибо. Жду вас завтра.

– Литература – это не только о чём написано, – говорил Андрей Петрович, расхаживая по комнате. – Это ещё и как написано. Язык, Максим, тот самый инструмент, которым пользовались великие писатели и поэты. Вот послушайте.

Максим сосредоточенно слушал. Казалось, он старается запомнить, заучить речь преподавателя наизусть.

– Пушкин, – говорил Андрей Петрович и начинал декламировать.

«Таврида», «Анчар», «Евгений Онегин».

Лермонтов «Мцыри».

Баратынский, Есенин, Маяковский, Блок, Бальмонт, Ахматова, Гумилёв, Мандельштам, Высоцкий…

Максим слушал.

– Не устали? – спрашивал Андрей Петрович.

– Нет-нет, что вы. Продолжайте, пожалуйста.

День сменялся новым. Андрей Петрович воспрянул, пробудился к жизни, в которой неожиданно появился смысл. Поэзию сменила проза, на неё времени уходило гораздо больше, но Максим оказался благодарным учеником. Схватывал он на лету. Андрей Петрович не переставал удивляться, как Максим, поначалу глухой к слову, не воспринимающий, не чувствующий вложенную в язык гармонию, с каждым днём постигал её и познавал лучше, глубже, чем в предыдущий.

Бальзак, Гюго, Мопассан, Достоевский, Тургенев, Бунин, Куприн.

Булгаков, Хемингуэй, Бабель, Ремарк, Маркес, Набоков.

Восемнадцатый век, девятнадцатый, двадцатый.

Классика, беллетристика, фантастика, детектив.

Стивенсон, Твен, Конан Дойль, Шекли, Стругацкие, Вайнеры, Жапризо.

Однажды в среду Максим не пришёл. Андрей Петрович всё утро промаялся в ожидании, уговаривая себя, что тот мог заболеть. Не мог, шептал внутренний голос, настырный и вздорный. Скрупулёзный педантичный Максим не мог. Он ни разу за полтора года ни на минуту не опоздал. А тут даже не позвонил. К вечеру Андрей Петрович уже не находил себе места, а ночью так и не сомкнул глаз. К десяти утра он окончательно извёлся, и когда стало ясно, что Максим не придёт опять, побрёл к видеофону.

– Номер отключён от обслуживания, – поведал механический голос.

Следующие несколько дней прошли как один скверный сон. Даже любимые книги не спасали от острой тоски и вновь появившегося чувства собственной никчемности, о котором Андрей Петрович полтора года не вспоминал. Обзвонить больницы, морги, навязчиво гудело в виске. И что спросить? Или о ком? Не поступал ли некий Максим, лет под тридцать, извините, фамилию не знаю?

Андрей Петрович выбрался из дома наружу, когда находиться в четырёх стенах стало больше невмоготу.

– А, Петрович! – приветствовал старик Нефёдов, сосед снизу. – Давно не виделись. А чего не выходишь, стыдишься, что ли? Так ты же вроде ни при чём.

– В каком смысле стыжусь? – оторопел Андрей Петрович.

– Ну, что этого, твоего, – Нефёдов провёл ребром ладони по горлу. – Который к тебе ходил. Я всё думал, чего Петрович на старости лет с этой публикой связался.

– Вы о чём? – у Андрея Петровича похолодело внутри. – С какой публикой?

– Известно с какой. Я этих голубчиков сразу вижу. Тридцать лет, считай, с ними отработал.

– С кем с ними-то? – взмолился Андрей Петрович. – О чём вы вообще говорите?

– Ты что ж, в самом деле не знаешь? – всполошился Нефёдов. – Новости посмотри, об этом повсюду трубят.

Андрей Петрович не помнил, как добрался до лифта. Поднялся на четырнадцатый, трясущимися руками нашарил в кармане ключ. С пятой попытки отворил, просеменил к компьютеру, подключился к сети, пролистал ленту новостей. Сердце внезапно зашлось от боли. С фотографии смотрел Максим, строчки курсива под снимком расплывались перед глазами.

«Уличён хозяевами, – с трудом сфокусировав зрение, считывал с экрана Андрей Петрович, – в хищении продуктов питания, предметов одежды и бытовой техники. Домашний робот-гувернёр, серия ДРГ-439К. Дефект управляющей программы. Заявил, что самостоятельно пришёл к выводу о детской бездуховности, с которой решил бороться. Самовольно обучал детей предметам вне школьной программы. От хозяев свою деятельность скрывал. Изъят из обращения… По факту утилизирован…. Общественность обеспокоена проявлением… Выпускающая фирма готова понести… Специально созданный комитет постановил…».

Андрей Петрович поднялся. На негнущихся ногах прошагал на кухню. Открыл буфет, на нижней полке стояла принесённая Максимом в счёт оплаты за обучение початая бутылка коньяка. Андрей Петрович сорвал пробку, заозирался в поисках стакана. Не нашёл и рванул из горла. Закашлялся, выронив бутылку, отшатнулся к стене. Колени подкосились, Андрей Петрович тяжело опустился на пол.

Коту под хвост, пришла итоговая мысль. Всё коту под хвост. Всё это время он обучал робота.

Бездушную, дефективную железяку. Вложил в неё всё, что есть. Всё, ради чего только стоит жить. Всё, ради чего он жил.

Андрей Петрович, превозмогая ухватившую за сердце боль, поднялся. Протащился к окну, наглухо завернул фрамугу. Теперь газовая плита. Открыть конфорки и полчаса подождать.

И всё.

Звонок в дверь застал его на полпути к плите. Андрей Петрович, стиснув зубы, двинулся открывать. На пороге стояли двое детей. Мальчик лет десяти. И девочка на год-другой младше.

– Вы даёте уроки литературы? – глядя из-под падающей на глаза чёлки, спросила девочка.

– Что? – Андрей Петрович опешил. – Вы кто?

– Я Павлик, – сделал шаг вперёд мальчик. – Это Анечка, моя сестра. Мы от Макса.

– От… От кого?!

– От Макса, – упрямо повторил мальчик. – Он велел передать. Перед тем, как он… как его…

– Мело, мело по всей земле во все пределы! – звонко выкрикнула вдруг девочка.

Андрей Петрович схватился за сердце, судорожно глотая, запихал, затолкал его обратно в грудную клетку.

– Ты шутишь? – тихо, едва слышно выговорил он.

– Свеча горела на столе, свеча горела, – твёрдо произнёс мальчик. – Это он велел передать, Макс. Вы будете нас учить?

Андрей Петрович, цепляясь за дверной косяк, шагнул назад.

– Боже мой, – сказал он. – Входите. Входите, дети.

Майк Гелприн, Нью-Йорк (Seagull Magazine от 16/09/2011)

Здравствуйте, Вячеслав!

Ваше сочинение соответствует установленным требованиям: «ÐžÐ±ÑŠÑ‘м итогового сочинения» и «Ð¡Ð°Ð¼Ð¾ÑÑ‚Ð¾ÑÑ‚ÐµÐ»ÑŒÐ½Ð¾ÑÑ‚ÑŒ написания итогового сочинения».

В соответствии с критериями проверки итогового сочинения ваша работа оценивается следующим образом.

К1 (соответствие теме) + 1 балл.

Обоснование: в сочинении вы демонстрируете способность рассуждать на предложенную тему.

К2 (наличие литературного аргумента) + 1 балл.

Доказывая свою позицию и формулируя аргументы, вы подкрепляете их примерами из литературного материала. Однако в вашем рассуждении есть одна фактическая неточность.

Правильно: позвонили.

К3 (логика и композиция) + 1 балл.

Обоснование: в сочинении нет грубых логических нарушений, которые существенно препятствуют пониманию смысла написанного. Вячеслав, вы мыслите в верном направлении, однако ваша недосказанность привела к логическим ошибкам.

Ошибки:

Вы пишете об «изменении устройства мира», но не совсем понятно, о чём идёт речь. Что именно изменилось? Ваша мысль нуждается в пояснении.

Здесь вы опять недоговариваете: какие «удобства» вы имеете в виду?

Что вы подразумеваете под словами «всё это»? О каком «положительном» изменении идёт речь?

Данное предположение не соответствует действительности. Неужели у «ВСЕГО хорошего есть и плохая сторона»?

Думаю, логичнее было сопоставить интернет и детскую комнату.

Между выделенными предложениями нет логической связи. По этой причине выводы, к которым вы приходите, выглядят формальными. Кроме того, вряд ли небольшой рассказ можно назвать «ÐºÐ½Ð¸Ð³Ð¾Ð¹».

Было бы правильнее сказать не о том, ГДЕ Андрей Петрович узнаёт об этом, а от КОГО.

К4 (речь) + 1 балл.

Обоснование: в сочинении присутствуют предложения с речевыми ошибками, но в целом смысл высказываний понятен.

Ошибки:

Лучше заменить слово «сильно», которое относится к разговорному стилю, на его нейтральные синонимы.

Повтор слова. Во втором случае слово «поколений» можно опустить во избежание плеоназма.

Неудачное сочетание слов. Лучше: положительно сказывается.

Неудачное сочетание слов. Кроме того, лучше избегать указательных местоимений и называть конкретное прилагательное.

Неудачное словоупотребление. Непонятно, к какому существительному относится слово «им».

Слово «так» — лишнее. Синим отмечена смысловая недостаточность. Лучше: ограничить время, которое дети проводят в комнате.

Повтор слова.

Неудачное сочетание слов. Нельзя сказать, что интернет» — неотъемлемая часть общества. Лучше: времяпровождение в интернете стало неотъемлемой частью жизни современного общества.

Речевая недосказанность. Что вы подразумеваете под указательным местоимением «этим»? Синим отмечена тавтология. Правильно: больше отдаляются.

Слово «своём» — лишнее. Синим отмечено неудачное сочетание слов: писатель не «показывает» проблему. Он может, например, рассуждать о проблеме.

Смысловая избыточность.

Речевая недостаточность: чему обучить?

Неудачное словоупотребление. Лучше: заработать хоть немного денег.

Лучше: однажды. Слово «некий» лучше исключить из предложения.

Какому «такому»? Лучше: неожиданному.

Повтор.

Обратите внимание на лексическое значение слова «сослаться». Синим отмечено неудачное сочетание слов. Лучше: невысокая, маленькая.

СОСЛАТЬСЯ, -шлюсь, -шлёшься, -шлётся, -шлёмся, -шлётесь, -шлются; сослался, -лась, -лось; св. на кого-что. Указать на кого-, что-л. в оправдание или подтверждение чего-л. С. на чьи-л. слова. С. на авторитетный источник. С. не на кого. <Ссылаться, -аюсь, -аешься; нсв. Ссылка (см. 2.С.). Ссылочный, -ая, -ое. С-ое примечание. (Источник: Грамота. ру)

Речевая недостаточность. Как «так»?

Каким «таким»? Лучше: этим происшествием. «Всё это время» лучше опустить.

Какого «такого»? Речевая недостаточность. Иван Петрович был разочарован тем, что обучал бездушную машину. Синим отмечено слово разговорного стиля. Правильно: постучали.

Повтор.

Неудачное сочетание слов. Лучше: руководствуется духовными ценностями при принятии решения/оберегает духовные ценности.

Неудачное словоупотребление. Лучше: события, описанные в рассказе, …

Повтор. Неудачное сочетание слов: духовному развитию.

К5 (грамотность) + 1 балл. Количество ошибок не превышает допустимую норму (в тексте сочинения менее 19 ошибок).

Ошибки:

Орфография

Правильно: неудивительно.

Пунктуация

Не хватает запятой.

Не хватает запятой в ССП.

Не выделен запятыми деепричастный оборот.

Не хватает запятой после деепричастного оборота.

Лишняя запятая.

Лишняя запятой. В данном случае слово «так» не является вводным.

Грамматика

Личное местоимение не соотносится со словом, которое заменяет.

Необоснованная парцелляция. В этом предложении слово «пока» является союзом, поэтому не стоит отрывать придаточную от главной.

Нарушение видо-временной соотнесённости глагольных форм. Когда вы пишете о героях произведения, вы используете то прошедшее, то настоящее время. Помните о том, что, говоря о действиях персонажей, мы используем глаголы в прошедшем времени.

Ошибка в согласовании подлежащего и сказуемого. Правильно: уделялО.

Общий вывод по работе

Итак, Вячеслав, ваше сочинение оценивается на «зачет», однако следует тщательно поработать над речевым оформлением мыслей. Учитесь логически выстраивать своё рассуждение.

Удачи!

Краткое содержание Свеча горела Гелприна для читательского дневника

В книге рассказывается про бывшего преподавателя литературы Андрея Петровича. Преподаватель давно уволился с работы и волочил жалкое существование. Он обошел пороги всех гимназии, лицеев и спецшкол, в надежде найти работу. После того как закончились деньги, Андрей Петрович продал свой аэромобиль, с которым не хотел расставаться. После он продал вещи и антиквариат. Когда закончились деньги, ему пришлось расстаться с дорогим сервизом, полученным от матери в качестве наследства. Он не мог себе этого простить. Далее он продал старые и толстые книги, оставшиеся от матери. У него остались только те книги, которые он прочитывал несколько раз. Оставшиеся книги занимали 4 полки в шкафу. Коллекции Толстого кормили его месяц. Книги Достоевского 2 недели, а Бунина полтора месяца.

Когда Андрей Петрович сидел в отчаянии и не знал что делать, раздался звонок. Андрею Петровичу позвонил молодой человек 30 лет и представился Максимом. Максим хотел записаться к бедному литератору на частный урок. Андрей Петрович был очень счастлив и не знал, что сказать. Максим сообщил, что ничего не знает о литературе и попросил всему научить. Таким образом, Андрей Петрович попросил его прийти завтра в 10 утра. После звонка Андрей Петрович не находил себе места, ходил по комнате и сильно нервничал.

Настало утро. Максим пришел точно в 10 без опоздания. При разговоре своим новоиспеченным учеником, Андрей Петрович объяснил важность литературы в современном мире. По его словам, про литературу все полностью забыли. Предмет вытеснили новые технологии, нейрофизика, математика, биология, астрономия, робототехника и т.д. После рассказа, преподаватель предложил Максиму частично заплатить за обучение. В ответ парень сказал, что работает домоуправляющим и получает небольшую зарплату. Взамен за обучение он предложил приносить продукты, бытовую технику и предметы первой необходимости.

На такое предложение Андрей Петрович с радостью согласился. Максим стал приходить каждый день. Андрей Петрович забыл о своей печали. Так прошло 1,5 года. В один день Максим не пришел на уроки. Преподаватель сильно беспокоился, вдруг что – то случилось. Он не спал ночами. Так прошло 3 дня. Герой решил прогуляться и вышел из квартиры. Сосед Нефедов сообщил ему плохую новость и порекомендовал прочитать новостную ленту. Андрей Петрович прибежал домой, включил компьютер и прочитал, что Максим обвиняется в воровстве и хищении. Кроме того Максим был роботом, а не человеком. Бедному учителю стало плохо. Он намеревался отравиться газом, как в дверь кто – то постучал. За дверью стояли мальчик Павлик и девочка Аня. Мальчик сказал, что их прислал Максим. Они попросились на обучение к Андрею Петровичу.

Читать краткое содержание Гелприн – Свеча горела. Краткий пересказ. Для читательского дневника возьмите 5-6 предложений

Картинка или рисунок Гелприн – Свеча горела

Другие пересказы и отзывы для читательского дневника

Балет этот основан на шотландской легенде, по которой было в свое время написано много произведений, поставлено ещё больше представлений. Однако дело в том, что произвел фурор, сделал легенду всемирно известной именно этот романтический балет

В своем труде, под названием «Цифры» Бунин делает основными героями маленького мальчишку и его дядю. Они показаны в теплых взаимоотношениях и давно дружат. Дядя любит племянника, но держит его на расстоянии. 7 класс

На землю летит странного вида звездолет, на котором, как после оказалось, находятся пришельцы. Эти пришельцы очень опасны, потому что они хотят завоевать территорию на Земле. Но они никак не могли подозревать, что на самом деле оказалось

Краткое содержание сборника Донские рассказы

Главный герой сказки – гномик, который жил в лесу под елками. Гномики появляются в сумерках, там, где туман, тепло и грустно. Но специально вызвать гномика невозможно, они должны получиться сами по себе тогда

Смысл рассказа «Свеча горела» Майка Гелприна

«Свеча горела» — удивительный, трогающий за душу рассказ российского писателя Майка Гелприна, где он поднял такую актуальную в нашем современном мире тему духовности и нравственности, изобразив в своём произведении недалёкое будущее – антиутопию.

Мир, изображённый писателем, практически полностью поглощён техникой, роботами и электроникой. За этими машинами, которые проникли во все сферы жизни, не осталось самого главного, действительно важного для каждого человека – души и чувств. Даже в школах детей учат исключительно техническим предметам: кибернетике, физике, робототехнике… Забывая, что личность формируется прежде всего из моральных принципов, из качеств, заложенных в детстве, привитых с помощью лучших духовных учителей – книг.

Главный герой рассказа Андрей Петрович понимает это как никто другой, он сам по профессии – преподаватель литературы. Его давно уволили из школы только за то, что он преподаёт предмет, в котором общество уже не нуждается и ему об этом прямо говорят. И мы видим то положение, в котором он оказался: не имея средств к существованию, он начал продавать свои вещи, в том числе и дорогие ему книги. Этим показывается то отчаяние, в котором оказывается человек, по факту отвергнутый обществом как нечто ненужное и бесполезное, и та бесконечная преданность своему делу, ради которой главный герой отказывается от предложения переучиться и преподавать другой, более современный предмет. Для него подобное стало бы предательством самого себя.

Поэтому, несмотря на стремительный прогресс, который на своём пути уничтожает всё духовное, Андрей Петрович всё равно выставляет объявления о своих частных уроках по литературе. И когда за очень долгое время ему впервые звонят по поводу уроков, он, не веря своему счастью, готов бесплатно обучать. Потому что у главного героя нет цели обогатиться за этот счёт, его главная миссия – это сохранить и передать другим людям свои знания.

И это не просто школьные уроки литературы, здесь всё гораздо шире и глубже – это искусство, способное одухотворить человека, наделить его личность такими качествами, как умение сопереживать, уважать друг друга, вдохновляться и вдохновлять, и искренне любить жизнь и ценить каждый её момент. Андрей Петрович считал, что именно литература формирует ум. И в этом «успешном и прогрессивном» мире, где всё вышеперечисленное почти уже не играет никакой роли, только преподаватель литературы остаётся верен моральным и духовным ценностям.

Название рассказа тоже выбрано неслучайно. Строчка из знаменитого стихотворения Бориса Пастернака имеет свой особый смысл. Вспомним главную мысль этого стихотворения, заключающуюся в том, чтобы каждый, словно горящая несмотря ни на что свеча, умел выстоять против жизненных трудностей, которые в стихотворении выражены снежной метелью. Эти контрастные образы рождают в нашем воображении картину несгибаемости сила духа, вере в жизнь, в людей, вере в то, что всё обязательно будет хорошо. Образ свечи проходит через всё стихотворение, тем самым утверждая силу жизни, веры и надежды. Такой свечой в рассказе является главный герой, а метель – это то общество, в котором он живёт. В момент, когда Андрей Петрович узнаёт, что всё это время он обучал робота, это противостояние едва не рушится, герой готов совершить самоубийство, ведь в эту минуту у него отняли то последнее, за что он держался.

Однако уже в самом конце его останавливает звонок в дверь, это оказались дети, которые пришли от того самого робота. И данный эпизод очень важен: дети олицетворяют начало, новое поколение, которое ещё может привнести в этот мир много хорошего. Для главного героя это событие в прямом смысле спасло ему жизнь и вновь наполнило её смыслом. Рассказ заканчивается на этой сцене, и хоть мы не знаем, что было дальше, эта жизнеутверждающая нота даёт нам надежду на лучшее.

Таким образом, этот рассказ поднимает две основные проблемы: духовность в мире прогресса и смысл жизни человека, отвергнутого обществом. И обе они разрешаются в конце наилучшим образом, соединившись в одно целое: дети, желающие учиться, и главный герой, желающий их учить. Поэтому основной смысл произведения заключается в том, чтобы у каждого человека была своя жизненная миссия, потерять которую будет равносильно смерти.

Насколько публикация полезна?

Нажмите на звезду, чтобы оценить!

Средняя оценка 4.2 / 5. Количество оценок: 22

Аргументы к сочинению. М. Гелприн «Свеча горела». Роль литературы/языка, роль учителя, НТР

Основным персонажем произведения, повествующего о будущем времени, является преподаватель гуманитарных наук Андрей Петрович.

Мир, в котором существует бывший учитель литературы, охвачен техническим прогрессом, и услуги преподавателя остаются без надобности, он оказывается не у дел, уволенный с любимой работы. Чтобы как-то выживать на мизерное пособие, учитель вынужден осуществлять продажу собственных книг для покупки неотложных продуктов и вещей.

В один из монотонных беспросветных дней Андрею Петровичу везет и, разместив газетное объявление, он находит себе ученика Максима, стремящегося к собственному духовному обогащению и которому не чужды высокие нравственные аспекты, несмотря на наличие у него двоих маленьких детей. Андрей Петрович занимается с учеником несколько лет, получая от него в качестве оплаты продукты питания, хозяйственные предметы и небольшую бытовую технику.

Неожиданно Максим перестает посещать уроки преподавателя, не объяснив причин длительного отсутствия. Спустя время, в период просмотра новостной программы Андрей Петрович узнает, что его ученик трудился в качестве домашнего робота-гувернера и был пойман на воровстве продуктов, за что в качестве наказания Максима утилизировали. Андрей Петрович, полностью разочаровавшись в действительности, раздавленный реальностью, решает покончить жизнь самоубийством, поскольку уже не верит в свою счастливую дальнейшую жизнь.

Финалом рассказа становится приход к Андрею Петровичу детей бывшего ученика, Павлика и Анечки, которые просят преподавателя давать им частные уроки по литературе.

Писатель, повествуя о фантастической реальности, старается рассмотреть через призму своих героев жуткую картину человеческого будущего, в котором исчезает все духовное в виде книг, литературы, искусства, души. Человечество стремительно падает в пропасть небытия, покоряясь техническому неодушевленному прогрессу и инновациям. Вместе с тем автор рассуждает о том, бумажные версии книг являются неотъемлемой частью жизни предыдущих поколений, связывающей истинных любителей литературы с душевными воспоминаниями. Название произведения символично и указывает на то, что жизненный свет продолжает освещать веру в существование искренней духовности людей, способных выбраться из темноты бездуховности, ненужности, страха перед будущим.

Можете использовать этот текст для читательского дневника

Майк Гелприн «Свеча горела»

«Литература умерла потому, что не ужилась с прогрессом. Но вот дети, вы понимаете… Дети! Литература была тем, что формировало умы. Особенно поэзия. Тем, что определяло внутренний мир человека, его духовность. Дети растут бездуховными, вот что страшно, вот что ужасно, Максим!» — вот она, главная мысль и идея рассказа. Идея очень неоднозначная, поэтому и отношение мое к рассказу тоже неоднозначное.

С одной стороны, я, как человек, выросший в «книжную» эпоху, разделяю горечь автора и героя по поводу исчезновения из нашего мира книг. Вместе с ними действительно уходит что-то хорошее, от людей уходит. Но связано ли это с утратой духовности? Связана ли духовность именно с чтением? Литература есть продукт духовной жизни людей на определенной стадии развития. Ей предшествует устное народное творчество, за ней следует… не знаю, что, но уверена, что что-то следует. Может быть, расширение литературной составляющей виртуальных игр, или углубление каких-то основ кибернетики, квантовой механики, электродинамики, физика высоких энергий. Ведь это не просто научные дисциплины. Они основы мироздания изучают. Как же на таком уровне без духовности обойтись?

Что такое литература в разрезе духовности? Это способ выражения внутренней жизни человека в вымышленных историях, зафиксированных с помощью букв. Устное народное творчество выполняло ту же функцию, только опиралось на память человеческую. На следующем этапе место письменных историй займет что-то другое, быть может, функционал тех же виртуальных игр, который будет требовать соучастия игрока в создании миров, характеров, сюжетов. Важна ведь не форма, важно наполнение. Внутренний мир человека можно передать не только через книгу.

Не разделяя взгляды Андрея Петровича на утрату духовности, я в то же время понимаю его и сочувствую этому персонажу. Мир изменился, а он не смог вписаться в перемены. Так было в России в пресловутые девяностые, когда привыкшие к советскому образу жизни люди оказались насильно вброшенными в то, что назвали «рыночной экономикой». Готовы были не все, многие оказались за бортом, в нищете, в социальной изоляции. Именно это случилось с Андреем Петровичем. Не удержался он на колесе жизни, сошел на обочину, закрылся в своей квартире и ностальгирует по временам, когда деревья были большие, а дети книжки читали. Будучи человеком ученым, он подводит под это социальную базу — прогресс вытеснил духовность. Самое страшное, что процесс он подметил верно, но неправильно диагностировал причину.

Не исчезновение книг создает угрозу духовности. Внутренний мир человека отражается в каких-то иных формах, которые Андрей Петрович просто не видит из своей раковины. А вместе с ним не видим и мы, читатели. Угроза таится в разрыве связей между людьми. Робот-гувернер — вот это настоящая угроза. Когда детей воспитывают роботы, а не мама с папой, бабушки, дедушки, дяди и тети, малыши вырастают в психологической изоляции. Они не могут почувствовать себя частью семьи, самой любимой частью. Они не слышат голоса мамы перед сном, в виртуальные игры с ними играет не папа, на прогулку ходит не дедушка. Все это делает робот. Механический мир. В таком мире духовность замещается функционалом. И исчезновение книг здесь совершенно ни при чем. Если книги читает робот, которому родители перепоручили своих малышей, духовность будет вытесняться функциональностью даже при сохранении библиотек.

Андрей Петрович унаследовал бумажные книги от мамы. Это одна из причин, почему они так дороги ему. Книги стали связующей ниточкой умершей матери и стареющего сына. Когда мы, читатели сегодняшнего дня, перебираем свои домашние библиотеки, многие книги заставляют вспомнить ушедших уже из жизни дедушек, бабушек, затерявшихся на перепутье лет друзей: они дарили нам книги, читали их с нами, обсуждали, каких-то авторов предпочитали другим, каких-то сурово осуждали и пытались изгнать с домашних книжных полок. Книги — часть нашей жизни, связывающая нас с нашими близкими невидимыми нитями. Анечку и Павлика книги могли связать только с роботом, ну и с чудаковатым профессором, испугавшимся жизни. Последняя связка действительно ценная. Не только для детей, но и для Андрея Петровича. Вдруг ребята вытащат его из раковины. Образование — процесс двусторонний.

В этом ключе финал рассказа замечательный. Вконец раздавленный жизнью человек, решивший покончить с собой, на пути к орудию самоуничтожения внезапно видит двух детишек, явившихся именно к нему. Это ценнее любых книг. И этому учат не книги, а только люди, в рассказах Майка Гелприна еще роботы, очень похожие на людей.

Так что свеча не горела. Она горит. Только вместо фитиля у нее вольфрамовые усики. А свет все такой же яркий. Если выбраться из своей берлоги, поговорить с людьми, забить козла или сыграть в шахматы с соседом, перекинуться парой электронных сообщений с таким же выброшенным за периметр коллегой-гуманитарием и выбраться вместе в парк, о жизни и литературе поговорить, горящие свечи сразу проступят из темноты незнания, ненужности и страха. Так что Максим знал, что делал, когда Анечку и Павлика к Андрею Петровичу направлял. Учителю эти дети нужны так же сильно, как и он им, а, может быть, и гораздо больше, чтобы в темноте не сидел.

Вот как-то так воспринимается этот небольшой, провокационный, однобокий рассказ, однобокий, в том смысле, что мир будущего показан в нем только с одной стороны — с позиции не вписавшегося в этот мир стареющего человека. Но мир есть, и в нем есть любопытные дети, и они пришли в дом потерявшегося учителя, чтобы спасти его от одиночества.

159. Свеча горела — краткое содержание рассказа Гелприна. Русский язык, литература

Краткое содержание — Свеча горела. Русский язык и литература

Однажды в квартире Андрея Петровича, преподавателя литературы, раздался звонок. На пороге стоял человек, пришедший по объявлению, узнать дает ли Андрей Петрович уроки литературы. На экране видеодомофона показался мужчина тридцати лет, в строгом костюме. На лице его была улыбка, но глаза оставались серьезными.

Андрей Петрович заволновался, поскольку в течении десяти лет, было всего лишь шесть звонков и все они не относились к литературе. Он ответил человеку, что все верно, он дает уроки литературы на дому, если именно это его интересует. Собеседник представился Максимом и спросил, какие условия репетиторства. Педагог ответил, что работает по договоренности с почасовой оплатой и первый урок бесплатный, а также поинтересовался, когда бы они могли приступить к работе. Договорились первое занятие провести завтра в десять утра, так как Максим в девять часов отводил детей в школу.

Андрей Петрович ночью не смог заснуть, ходил кругами по комнате. Уже двенадцать лет он жил в нищете, с тех пор, как был уволен. Директор объяснил ему тогда, что профессия его узкой специализации, не смотря на то что, он великолепный педагог. Ему, было предложено переучится на другой предмет, но Андрей Петрович отказался. Новую работу найти он так и не смог, накопления давно закончились, даже пришлось продать автомобиль и многие ценные вещи. Остались у него только любимые книги, который тронуть он не посмел. Андрей Петрович начал мечтать, что если Максим будет брать у него уроки, то он сможет купить еще больше книг, его любимых авторов. Но главная цель его была — передать все свои знания и любовь к литературе.

На следующий день пришел Максим. Он абсолютно не разбирался в предмете и даже не знал с чего начать его изучать. Андрей Петрович возбужденно стал рассказывать, что теперь литературу в школах преподают совсем не так как раньше. У людей не осталось времени на чтение, появились виртуальные интересы. Книги стали в электронном виде, и на бумажном носите они уже никого не привлекают ни взрослых, ни детей. Из-за этого филологов и литераторов стало меньше, вот поэтому литература «вымирает». Внутренний мир человека стал скудным, бездуховным. И это было ужасно, по мнению. Андрея Петровича. Максим в свою очередь был полностью согласен с педагогом.

Из дальнейшего их разговора выяснилось, что у Максима двое детей, Аня и Павлик. Максиму необходимы были азы в литературе, чтобы знать с чего начать детей обучать тоже. Педагог пообещал всему научить, а для начала надо прочесть Пастернака «Свеча горела на столе…». Максим пообещал прийти завтра, но дело было в том, что как оказалось, он работал управляющим у одной богатой семейной пары, заработная плата была его невелика, и платить он мог Андрею Петровичу лишь продуктами и кое-какими вещами. Учитель был готов на любые условия.

Так Максим стал посещать уроки Андрея Петровича. Учитель рассказывал ему увлеченно о поэтах, писателях, их произведениях. Максим потихоньку стал воспринимать и чувствовать все, что передавал ему Андрей Петрович по литературе. Поэзия, классика, детективы, фантастика — все стало ему близко и интересно.

Случилось так, что в среду Максим не пришел. Андрей Петрович переживал, извел себя, думал что-то нехорошее произошло с его учеником,потому что на звонки телефон тоже не отвечал. Несколько дней от Максима не было никаких известий. Андрей Петрович не мог находиться уже дома и вышел на улицу, где встретился с своим соседом. От него- то он и узнал, что все показали в новостях. Вернувшись домой, Андрей Петрович включил телевизор и теперь уже узнал, что случилось. Оказалось, что Максим был роботом-гувернером. Он сам решил, что детям не хватает духовности и необходимо срочно заниматься литературой. Робот сам стал обучать детей школьной программе, но скрыл это от своих хозяев. Когда же все выяснилось, то его утилизировали, так как пришли к выводу что это был производственный дефект.

Андрей Петрович был в растерянности, он и подумать не мог, что обучает робота, ведь Максим так был похож на обычного человека. Он стал переживать, что все его усилия были бесполезны, и все ради чего он жил рухнуло в один миг. Андрей Петрович решил, что жизнь не имеет теперь для него никакого значения. Он уже хотел было открыть все конфорки на газовой плите, закрыл окно, и вдруг раздался звонок в дверь.

Открыв дверь, он увидел двоих детей, мальчик и девочка. Они спросили, не преподает ли он литературу. Представившись Аней и Павликом, сообщили, что пришли от Максима. Он просил передать, перед тем как его утилизировали, что «мело, мело по всей земле …. свеча горела на столе, свеча горела…». После это мальчик спросил, сможет ли педагог обучать их литературе. Андрей Петрович еле-еле придя в себя, произнес: «Конечно же, входите дети».

Рассказ «Свеча горела» Майка Гелприна учит тому, что люди стали забывать про литературу, ее значимость для человечества. Виртуальный мир «захватил» человека. Но даже роботы понимают, что без знаний и азов литературы, человек становится черствым, необразованным, бездуховным.

Майк Гелприн, Нью-Йорк. Свеча горела. Фантастический рассказ

Основным персонажем произведения, повествующего о будущем времени, является преподаватель гуманитарных наук Андрей Петрович.

Мир, в котором существует бывший учитель литературы, охвачен техническим прогрессом, и услуги преподавателя остаются без надобности, он оказывается не у дел, уволенный с любимой работы. Чтобы как-то выживать на мизерное пособие, учитель вынужден осуществлять продажу собственных книг для покупки неотложных продуктов и вещей.

В один из монотонных беспросветных дней Андрею Петровичу везет и, разместив газетное объявление, он находит себе ученика Максима, стремящегося к собственному духовному обогащению и которому не чужды высокие нравственные аспекты, несмотря на наличие у него двоих маленьких детей. Андрей Петрович занимается с учеником несколько лет, получая от него в качестве оплаты продукты питания, хозяйственные предметы и небольшую бытовую технику.

Неожиданно Максим перестает посещать уроки преподавателя, не объяснив причин длительного отсутствия. Спустя время, в период просмотра новостной программы Андрей Петрович узнает, что его ученик трудился в качестве домашнего робота-гувернера и был пойман на воровстве продуктов, за что в качестве наказания Максима утилизировали. Андрей Петрович, полностью разочаровавшись в действительности, раздавленный реальностью, решает покончить жизнь самоубийством, поскольку уже не верит в свою счастливую дальнейшую жизнь.

Финалом рассказа становится приход к Андрею Петровичу детей бывшего ученика, Павлика и Анечки, которые просят преподавателя давать им частные уроки по литературе.

Писатель, повествуя о фантастической реальности, старается рассмотреть через призму своих героев жуткую картину человеческого будущего, в котором исчезает все духовное в виде книг, литературы, искусства, души. Человечество стремительно падает в пропасть небытия, покоряясь техническому неодушевленному прогрессу и инновациям. Вместе с тем автор рассуждает о том, бумажные версии книг являются неотъемлемой частью жизни предыдущих поколений, связывающей истинных любителей литературы с душевными воспоминаниями. Название произведения символично и указывает на то, что жизненный свет продолжает освещать веру в существование искренней духовности людей, способных выбраться из темноты бездуховности, ненужности, страха перед будущим.

Можете использовать этот текст для читательского дневника

Майк Гелприн и его рассказ «Свеча горела»

Конспект урока литературы в 10 классе

Горичная Наталья Федоровна, учитель русского языка и литературы МБОУ СОШ станицы Луковской, Моздокский район, Алания (Северная Осетия)

Аннотация Предлагаю материал к уроку литературы в 10 классе в рамках подготовки к итоговому сочинению. Главная цель урока — на материале рассказа М.Гелприна «Свеча горела» пробудить у старшеклассников интерес к литературе и чтению. В ходе анализа рассказа используются интересные методические приёмы. Урок построен в соответствии с основными требованиями ФГОС. В конспекте есть навигация по слайдам презентации. Ссылки на источники информации указаны. В начале урока на стадии вызова используется видеоролик «Пушкин написал Есенина», который необходимо скачать по ссылке и самостоятельно вставить в презентацию.

Цели: Личностные: формирование ценностного отношения к книге, литературе, чтению. Метапредметные: формирование умений воспринимать, перерабатывать и предъявлять информацию в словесной, образной, символической формах, анализировать и перерабатывать полученную информацию в соответствии с поставленными задачами, выделять основное содержание прочитанного текста, находить в нем ответы на поставленные вопросы и излагать его. Регулятивные УУД: определяют последовательность промежуточных целей с учетом конечного результата; принимают познавательную цель, сохраняют ее при выполнении учебных действий, регулируют весь процесс их выполнения и четко выполняют требования познавательной задачи. Коммуникативные УУД: общаются и взаимодействуют с партнерами по совместной деятельности или обмену информацией; учатся действовать с учетом позиции другого и согласовывать свои действия, работают в группе; придерживаются морально-этических и психологических принципов общения и сотрудничества. Познавательные УУД: осуществляют поиск и выделение необходимой информации; осознанно и произвольно строят речевые высказывания в устной и письменной форме; извлекают необходимую информацию из прослушанных текстов различных жанров, анализируют текст по образцу.

Тип урока: урок комплексного применения ЗУН учащихся.

Организационная структура урока: 1 этап. Вхождение в тему урока (рассказ учителя) 2 этап. Организация учащихся (аналитическая работа) 3 этап. Практикум (диалог на уроке) 4 этап. Организация и самоорганизация учащихся (творческая работа) 5 этап. Подведение итогов, д/з

Ход урока:

Организационный момент

1 этап «Стадия вызова»

Слайд 2. Смотрим видеоролик «Пушкин написал Есенина»

— Итак, ребята, я неслучайно начала урок с этого видео. Каковы ваши предположения: о чём пойдёт речь сегодня? (В широком смысле). Чтобы проверить правильность предположений, предлагаю вам задание: «Восстанови пропущенное слово» (Слайд 3).

Задание выполняется по вариантам: ( I – книга, II – литература)

2 этап «Целеполагание» (Слайд 4) Ваши предположения верны: разговор на уроке пойдёт о книге и литературе, об их роли в жизни людей. — Какое произведение будет в центре нашего диалога? (Рассказ «Свеча горела») — Какие же цели и задачи стоят перед нами? (Формулируем вместе, потом показываем слайд) Как видите, главная цель пока не видна, попробуем сформулировать её в конце урока, а пока обратимся к эпиграфу. (Слайд 5) Объясните, какие мысли, высказанные автором рассказа «Свеча горела», подтверждает этот эпиграф? (Проблематика рассказа)

3 этап «Практикум»

Диалог на уроке. Проверка домашнего задания (Слайд 6). Заслушиваем письменные ответы нескольких учащихся.

— А теперь проверим, насколько хорошо вы знаете содержание рассказа. На Оценочных листах найдите и выполните задание: «Восстановите последовательность событий». (Слайд 7) Для глубокого анализа литературного произведения необходимо знать не только цепочку событий в нём, но и специальные термины, которые понадобятся нам в работе. Предлагаю проверить, насколько хорошо вы ориентируетесь в литературоведческих понятиях. (Слайды 8 — 9)

— На слайдах — рассыпавшиеся определения, постарайтесь быстро собрать их и записать название терминов, «спрятанных» на каждом слайде. Цифра вверху слайда показывает количество зашифрованных на нём понятий. (№ 8 — СЮЖЕТ – ИДЕЯ – РАЗВЯЗКА; № 9 — РАССКАЗ – КУЛЬМИНАЦИЯ)

— Ваши предположения (Слайд 10)

Слово об авторе рассказа Подготовленный ученик, опираясь на кластер (Слайд 11), делает сообщение

— Разберёмся в прочитанном.

Приём «Ромашка вопросов» (Слайд 12) Технология. Желающий ответить ученик выбирает тип вопроса, учитель зачитывает вопрос, ждёт ответа. В случае необходимости ответ корректируют одноклассники.

— Обратимся к тесту. (Слайд 13) Требуемый фрагмент зачитывается вслух. Уч-ся отвечают на вопрос; высказывают свои предположения. Для проверки – Слайд 14

— Проблемный вопрос (Слайд 15)

Приём «Градусник» Через несколько секунд обдумывания каждому ученику необходимо написать на карточке «+», «-» или половинку «+», в зависимости от того, согласен он с утверждением, не согласен или затрудняется в выборе. Карточки со значком поднимается вверх; учитель предоставляет возможность обосновать свою позицию представителю каждой точки зрения.

4 этап «Организация и самоорганизация учащихся» (творческая работа)

Свеча горела – Гелприн Майкл

Свеча горела – Гелприн Майкл краткое содержание

Свеча горела читать онлайн бесплатно

Звонок раздался, когда Андрей Петрович потерял уже всякую надежду.

– Здравствуйте, я по объявлению. Вы даете уроки литературы?

Андрей Петрович вгляделся в экран видеофона. Мужчина под тридцать. Строго одет – костюм, галстук. Улыбается, но глаза серьезные. У Андрея Петровича екнуло под сердцем, объявление он вывешивал в Сеть лишь по привычке. За десять лет было шесть звонков. Трое ошиблись номером, еще двое оказались работающими по старинке страховыми агентами, а один попутал литературу с лигатурой.

– Д-даю уроки, – запинаясь от волнения, сказал Андрей Петрович. – Н-на дому. Вас интересует литература?

– Интересует, – кивнул собеседник. – Меня зовут Максим. Позвольте узнать, каковы условия.

«Задаром!» – едва не вырвалось у Андрея Петровича.

– Оплата почасовая, – заставил себя выговорить он. – По договоренности. Когда бы вы хотели начать?

– Я, собственно… – Собеседник замялся.

– Первое занятие бесплатно, – поспешно добавил Андрей Петрович. – Если вам не понравится, то…

– Давайте завтра, – решительно сказал Максим. – В десять утра вас устроит? К девяти я отвожу детей в школу, а потом свободен до двух.

– Устроит, – обрадовался Андрей Петрович. – Записывайте адрес.

– Говорите, я запомню.

В эту ночь Андрей Петрович не спал, ходил по крошечной комнате, почти келье, не зная, куда девать трясущиеся от переживаний руки. Вот уже двенадцать лет он жил на нищенское пособие. С того самого дня, как его уволили.

– Вы слишком узкий специалист, – сказал тогда, пряча глаза, директор лицея для детей с гуманитарными наклонностями. – Мы ценим вас как опытного преподавателя, но вот ваш предмет, увы. Скажите, вы не хотите переучиться? Стоимость обучения лицей мог бы частично оплатить. Виртуальная этика, основы виртуального права, история робототехники – вы вполне бы могли преподавать это. Даже кинематограф все еще достаточно популярен. Ему, конечно, недолго осталось, но на ваш век… Как вы полагаете?

Андрей Петрович отказался, о чем немало потом сожалел. Новую работу найти не удалось, литература осталась в считаных учебных заведениях, последние библиотеки закрывались, филологи один за другим переквалифицировались кто во что горазд.

Пару лет он обивал пороги гимназий, лицеев и спецшкол. Потом прекратил. Промаялся полгода на курсах переквалификации. Когда ушла жена, бросил и их.

Сбережения быстро закончились, и Андрею Петровичу пришлось затянуть ремень. Потом продать аэромобиль, старый, но надежный. Антикварный сервиз, оставшийся от мамы, за ним вещи. А затем… Андрея Петровича мутило каждый раз, когда он вспоминал об этом, – затем настала очередь книг. Древних, толстых, бумажных, тоже от мамы. За раритеты коллекционеры давали хорошие деньги, так что граф Толстой кормил целый месяц. Достоевский – две недели. Бунин – полторы.

В результате у Андрея Петровича осталось полсотни книг – самых любимых, перечитанных по десятку раз, тех, с которыми расстаться не мог. Ремарк, Хемингуэй, Маркес, Булгаков, Бродский, Пастернак… Книги стояли на этажерке, занимая четыре полки, Андрей Петрович ежедневно стирал с корешков пыль.

«Если этот парень, Максим, – беспорядочно думал Андрей Петрович, нервно расхаживая от стены к стене, – если он… Тогда, возможно, удастся откупить назад Бальмонта. Или Мураками. Или Амаду».

Пустяки, понял Андрей Петрович внезапно. Неважно, удастся ли откупить. Он может передать – вот оно, вот что единственно важное. Передать! Передать другим то, что знает, то, что у него есть.

Максим позвонил в дверь ровно в десять, минута в минуту.

– Проходите, – засуетился Андрей Петрович. – Присаживайтесь. Вот, собственно… С чего бы вы хотели начать?

Максим помялся, осторожно уселся на край стула.

– С чего вы посчитаете нужным. Понимаете, я профан. Полный. Меня ничему не учили.

– Да-да, естественно, – закивал Андрей Петрович. – Как и всех прочих. В общеобразовательных школах литературу не преподают почти сотню лет. А сейчас уже не преподают и в специальных.

– Нигде? – спросил Максим тихо.

– Боюсь, что уже нигде. Понимаете, в конце двадцатого века начался кризис. Читать стало некогда. Сначала детям, затем дети повзрослели, и читать стало некогда их детям. Еще более некогда, чем родителям. Появились другие удовольствия – в основном, виртуальные. Игры. Всякие тесты, квесты… – Андрей Петрович махнул рукой. – Ну и, конечно, техника. Технические дисциплины стали вытеснять гуманитарные. Кибернетика, квантовые механика и электродинамика, физика высоких энергий. А литература, история, география отошли на задний план. Особенно литература. Вы следите, Максим?

– Да, продолжайте, пожалуйста.

– В двадцать первом веке перестали печатать книги, бумагу сменила электроника. Но и в электронном варианте спрос на литературу падал – стремительно, в несколько раз в каждом новом поколении по сравнению с предыдущим. Как следствие, уменьшилось количество литераторов, потом их не стало совсем – люди перестали писать. Филологи продержались на сотню лет дольше – за счет написанного за двадцать предыдущих веков.

Андрей Петрович замолчал, утер рукой вспотевший вдруг лоб.

– Мне нелегко об этом говорить, – сказал он наконец. – Я осознаю, что процесс закономерный. Литература умерла потому, что не ужилась с прогрессом. Но вот дети, вы понимаете… Дети! Литература была тем, что формировало умы. Особенно поэзия. Тем, что определяло внутренний мир человека, его духовность. Дети растут бездуховными, вот что страшно, вот что ужасно, Максим!

– Я сам пришел к такому выводу, Андрей Петрович. И именно поэтому обратился к вам.

– У вас есть дети?

– Да, – Максим замялся. – Двое. Павлик и Анечка, погодки. Андрей Петрович, мне нужны лишь азы. Я найду литературу в Сети, буду читать. Мне лишь надо знать что. И на что делать упор. Вы научите меня?

– Да, – сказал Андрей Петрович твердо. – Научу.

Он поднялся, скрестил на груди руки, сосредоточился.

– Пастернак, – сказал он торжественно. – «Мело, мело по всей земле, во все пределы. Свеча горела на столе, свеча горела…»

– Вы придете завтра, Максим? – стараясь унять дрожь в голосе, спросил Андрей Петрович.

– Непременно. Только вот… Знаете, я работаю управляющим у состоятельной семейной пары. Веду хозяйство, дела, подбиваю счета. У меня невысокая зарплата. Но я, – Максим обвел глазами помещение, – могу приносить продукты. Кое-какие вещи, возможно, бытовую технику. В счет оплаты. Вас устроит?

Андрей Петрович невольно покраснел. Его бы устроило и задаром.

– Конечно, Максим, – сказал он. – Спасибо. Жду вас завтра.

– Литература – это не только о чем написано, – говорил Андрей Петрович, расхаживая по комнате. – Это еще и как написано. Язык, Максим, тот самый инструмент, которым пользовались великие писатели и поэты. Вот послушайте.

Максим сосредоточенно слушал. Казалось, он старается запомнить, заучить речь преподавателя наизусть.

– Пушкин, – говорил Андрей Петрович и начинал декламировать.

«Таврида», «Анчар», «Евгений Онегин».

Баратынский, Есенин, Маяковский, Блок, Бальмонт, Ахматова, Гумилев, Мандельштам, Высоцкий…

– Не устали? – спрашивал Андрей Петрович.

– Нет-нет, что вы. Продолжайте, пожалуйста.

День сменялся новым. Андрей Петрович воспрянул, пробудился к жизни, в которой неожиданно появился смысл. Поэзию сменила проза, на нее времени уходило гораздо больше, но Максим оказался благодарным учеником. Схватывал он на лету. Андрей Петрович не переставал удивляться, как Максим, поначалу глухой к слову, не воспринимающий, не чувствующий вложенную в язык гармонию, с каждым днем постигал ее и познавал лучше, глубже, чем в предыдущий.

Майк Гелприн: Свеча горела

Здесь есть возможность читать онлайн «Майк Гелприн: Свеча горела» весь текст электронной книги совершенно бесплатно (целиком полную версию). В некоторых случаях присутствует краткое содержание. категория: Фантастика и фэнтези / на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале. Библиотека «Либ Кат» — LibCat.ru создана для любителей полистать хорошую книжку и предлагает широкий выбор жанров:

Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:

• 100
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5

• Описание
• Другие книги автора
• Правообладателям
• Похожие книги
• Отзывы

Свеча горела: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Свеча горела»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Майк Гелприн: другие книги автора

Кто написал Свеча горела? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.

Возможность размещать книги на на нашем сайте есть у любого зарегистрированного пользователя. Если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия, пожалуйста, направьте Вашу жалобу на info@libcat.ru или заполните форму обратной связи.

В течение 24 часов мы закроем доступ к нелегально размещенному контенту.

Свеча горела — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Свеча горела», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Булгаков, Хемингуэй, Бабель, Ремарк, Маркес, Набоков.

Восемнадцатый век, девятнадцатый, двадцатый.

Классика, беллетристика, фантастика, детектив.

Стивенсон, Твен, Конан Дойль, Шекли, Стругацкие, Вайнеры, Жапризо.

Однажды, в среду, Максим не пришёл. Андрей Петрович всё утро промаялся в ожидании, уговаривая себя, что тот мог заболеть. Не мог, шептал внутренний голос, настырный и вздорный. Скрупулёзный педантичный Максим не мог. Он ни разу за полтора года ни на минуту не опоздал. А тут даже не позвонил.

К вечеру Андрей Петрович уже не находил себе места, а ночью так и не сомкнул глаз. К десяти утра он окончательно извёлся, и когда стало ясно, что Максим не придёт опять, побрёл к видеофону.

– Номер отключён от обслуживания, – поведал механический голос.

Следующие несколько дней прошли как один скверный сон. Даже любимые книги не спасали от острой тоски и вновь появившегося чувства собственной никчемности, о котором Андрей Петрович полтора года не вспоминал. Обзвонить больницы, морги, навязчиво гудело в виске. И что спросить? Или о ком? Не поступал ли некий Максим, лет под тридцать, извините, фамилию не знаю?

Андрей Петрович выбрался из дома наружу, когда находиться в четырёх стенах стало больше невмоготу.

– А, Петрович! – приветствовал старик Нефёдов, сосед снизу. – Давно не виделись. А чего не выходишь, стыдишься, что ли? Так ты же вроде ни при чём.

– В каком смысле стыжусь? – оторопел Андрей Петрович.

– Ну, что этого, твоего, – Нефёдов провёл ребром ладони по горлу. – Который к тебе ходил. Я всё думал, чего Петрович на старости лет с этой публикой связался.

– Вы о чём? – у Андрея Петровича похолодело внутри. – С какой публикой?

– Известно с какой. Я этих голубчиков сразу вижу. Тридцать лет, считай, с ними отработал.

– С кем с ними-то? – взмолился Андрей Петрович. – О чём вы вообще говорите?

– Ты что ж, в самом деле не знаешь? – всполошился Нефёдов. – Новости посмотри, об этом повсюду трубят.

Андрей Петрович не помнил, как добрался до лифта. Поднялся на четырнадцатый, трясущимися руками нашарил в кармане ключ. С пятой попытки отворил, просеменил к компьютеру, подключился к сети, пролистал ленту новостей.

Сердце внезапно зашлось от боли. С фотографии смотрел Максим, строчки курсива под снимком расплывались перед глазами.

“Уличён хозяевами, – с трудом сфокусировав зрение, считывал с экрана Андрей Петрович, – в хищении продуктов питания, предметов одежды и бытовой техники. Домашний робот-гувернёр, серия ДРГ-439К. Дефект управляющей программы. Заявил, что самостоятельно пришёл к выводу о детской бездуховности, с которой решил бороться. Самовольно обучал детей предметам вне школьной программы. От хозяев свою деятельность скрывал. Изъят из обращения. По факту утилизирован. Общественность обеспокоена проявлением. Выпускающая фирма готова понести. Специально созданный комитет постановил. “.

Андрей Петрович поднялся. На негнущихся ногах прошагал на кухню. Открыл буфет, на нижней полке стояла принесённая Максимом в счёт оплаты за обучение початая бутылка коньяка. Андрей Петрович сорвал пробку, заозирался в поисках стакана. Не нашёл и рванул из горла. Закашлялся, выронив бутылку, отшатнулся к стене. Колени подломились, Андрей Петрович тяжело опустился на пол.

Коту под хвост, пришла итоговая мысль. Всё коту под хвост. Всё это время он обучал робота. Бездушную, дефективную железяку. Вложил в неё всё, что есть. Всё, ради чего только стоит жить. Всё, ради чего он жил.

Андрей Петрович, превозмогая ухватившую за сердце боль, поднялся. Протащился к окну, наглухо завернул фрамугу. Теперь газовая плита. Открыть конфорки и полчаса подождать. И всё.

Звонок в дверь застал его на полпути к плите. Андрей Петрович, стиснув зубы, двинулся открывать. На пороге стояли двое детей. Мальчик лет десяти. И девочка на год-другой младше.

– Вы даёте уроки литературы? – глядя из-под падающей на глаза чёлки, спросила девочка.

– Что? – Андрей Петрович опешил. – Вы кто?

– Я Павлик, – сделал шаг вперёд мальчик. – Это Анечка, моя сестра. Мы от Макса.

– От Макса, – упрямо повторил мальчик. – Он велел передать. Перед тем, как он. как его.

– Мело, мело по всей земле во все пределы! – звонко выкрикнула вдруг девочка.

Андрей Петрович схватился за сердце, судорожно глотая, запихал, затолкал его обратно в грудную клетку.