Если честно, важнейшей книгой Стивена Кинга я считаю его мемуар о писательском ремесле «Как писать книги». Если его прочитать, можно до некоторой степени понять, чем вызван многолетний и, главное, неослабевающий успех Кинга-писателя. Дело тут не сколько в его феерической работоспособности (хотя это тоже немаловажно), а в том, что почти в каждом своем романе или рассказе он умеет соединить даже не сюжет — историю — с очень живой и как будто даже реальной атмосферой. Кинг весь — в деталях. Именно детали — от недобро колышущихся полей кукурузы до оживающих топиариев — и вызывают у читателя желание во время чтения заглянуть под кровать, не высыпалось ли чего из книги в реальную жизнь. Поэтому и в своей подборке романы я расположила не по убыванию в них сюжета, а, скорее, по угасанию в них атмосферы, хотя по отдельности прочтения заслуживает каждый из них. (Кроме «11.22.63», для этого романа у меня добрых слов почти не находится.)
1. The Stand/ «Противостояние» (1990, полная версия)
У «Противостояния» очень простой сюжет: люди умерли, но не все. Те, кто не умер, добрую часть романа куда-то идут. Это и вправду весь сюжет, но при этом читать «Противостояние» нужно непременно в полной версии. В 1978 году, когда роман издали впервые, он вышел с огромными сокращениями, потому что редактор сказал: «Стивен, 1200 страниц читать никто не будет, сократи, пожалуйста, книгу хотя бы на полкило». Тогда Кинг убрал из «Противостояния» около 400 страниц, но в 1990 году вернул их обратно, написав для нового издания предисловие, в котором объяснил, что именно в таком виде роман становится и глубже и логичнее. И это действительно так.
В сжатом виде весь роман сводится к набору перемещений и немного скомканной финальной битве со злом. В полном же — где нашлось место и заведомо проигрышной гонке с вирусом, и отношениям Ларри с матерью, и почти счастливому лету Фрэнни, и даже новому, приоткрытому как дверь финалу, куда задувают ветра из огромной вселенной Стивена Кинга — гораздо заметнее, простите за выражение, эпичность романа. Кинг хотел написать что-то похожее на «Властелина колец» и ему это, наверное, удалось — в том смысле, что и в романах Толкиена, и здесь — самое интересное начинает происходить не там, где герои борются с умертвиями, а когда они присаживаются отдохнуть между приключениями, и мы наконец-то узнаем их чуть поближе.
2. Carrie/ «Кэрри» (1974)
Известно, что когда Кинг писал «Кэрри», он ужасно мучился — ему тяжело давалась вся эта женская телесность, обнаженность и некрасивость реальных, а не романтически-условных чувств и переживаний, кровь и общая перекошенная гормональность текста. Но, как мне кажется, этот роман у Кинга стоит назвать не просто самым реалистичным, но и самым, что ли, чутким.
Почему реалистичным? Смотрите, в массовом корпусе романов о подростках страшненькая девочка, которую попинывает ногами вся школа, чаще всего внутри ужасно пушистенькая. У нее, конечно, тяжелая жизнь, но она любит читать книжки, переводит старушек через дорогу и за это когда-нибудь откроет для себя брекеты, контактные линзы, текстурирующие спреи для волос и мальчика. (Окей, брекеты-спреи-старушки — это опционально, но мальчик-то, мальчик находится всегда, после того, как героиня достаточно помучается.) Но история Кэрри — девочки-изгоя, над которой жестоко издеваются одноклассники — реальна именно тем, какая сама Кэрри и как она реагирует на травлю. Кинг не фотошопит состраданием ее прыщи и не населяет ее внутренний мир розовыми единорогами. Кэрри чувствует, движется, думает ровно так, как ведет себя очень нелюбимый и очень проблемный подросток. Ей не с чего любить мать, незачем жалеть одноклассников, неоткуда ждать сбычи мечт. У нее внутри бомбят гормоны, помноженные на жестокую обиду, и поэтому финальный взрыв телекинеза — это, на самом деле, финал более реальный и даже более счастливый, чем ровная кожа и мальчики.
Кинг стеснялся-стеснялся, но в результате написал по‑настоящему феминистский роман, мораль которого такова: менструация — не повод для шуток, некрасивая девочка — не значит слабая, смерть неизбежна, но если по‑уродски себя вести (с девочками), она наступит быстрее.
3. It/ «Оно» (1986)
Очень часто у Кинга получаются романы не совсем о том, о чем в них вроде как идет речь. Можно, конечно, читать «Оно» исключительно как культовый хоррор: кто не знает Пеннивайза, Пеннивайза знают все. Но история о том, как в маленьком городе Дерри канализацию пропучило смертью, — не самое интересное, что есть в этом романе. Оторванные руки, запах смерти, скалящийся клоун — это все дымовая завеса для романа об ужасах взросления и ценности дружбы, любой дружбы.
Кинг, на самом деле, прекрасный автор подростковых романов, ему очень удаются описания и характеры подростков-изгоев. Как в случае с «Кэрри», так и здесь — «Клуб лузеров» по силе своей удивительной реальности чуть ли не мощнее образа Пеннивайза. История семи друзей — Билла, Эдди, Майка, Беверли и остальных — состоит, грубо говоря, из двух частей. Первая часть — дети взрослеют, дружат, ходят в школу и пытаются разобраться в себе. Вторая часть — дети сражаются со злом, которого решительно не замечают взрослые. Так вот, первая история, хоть и неотрывно связана со второй, но на самом деле куда интереснее и понятнее. Ведь правда, когда еще у тебя из туалета вылезет злобный клоун? А вот с задирами вроде Генри Боуэрса сталкивался, наверное, каждый, и каждый знает — они страшнее клоуна.
4. The Shining/ «Сияние» (1977)
Совершенно понятно, почему Кинг ругался на Кубрика за экранизацию «Сияния» — мол, тот перевернул все с ног на голову. У Кубрика вышел фильм о том, как в безумном человеке просыпается это самое безумие. Роман же Кинга о том, как зло — абсолютное и чистое зло — потихоньку, по капле выедает мозг самым обычным людям. Собственно говоря, поэтому «Сияние» — чуть ли не один из самых страшных романов Кинга. Любое персонифицированное зло, будь то страшный клоун, полуразложившийся зомби, маньяк с топором — читатель может представить и хоть как-то уложить в голове. Зло в «Сиянии» — безликое, невидимое нечто, которое то прикинется ожившим кустом, то рванется синюшным трупом из ванны. Но из чего, грубо говоря, сделан труп и что заставляет топиарий скалить на Джека Торранса зубы, читатель так и не видит. С таким злом нельзя бороться, от него, как от торфяных болот, можно держаться только подальше.
5. The Gunslinger/ «Стрелок» (1982, 2003 — исправленная и дополненная версия)
Сам Кинг, конечно, говорил, что на написание романа его вдохновила поэма викторианского поэта Роберта Браунинга «Чайльд-Роланд дошел до Темной башни». Но когда начинаешь читать о странствиях Роланда Дискейна, вспоминается еще и шотландская сказка о Роланде, который отправился к королю эльфов спасать старших братьев и сестру Эллен. В сказке волшебник Мерлин дает Роланду совет — когда он попадет в страну фей, пусть рубит голову всякому, кто с ним заговорит, и Роланд по пути убивает старую птичницу, пастуха и табунщика.
В первой книге цикла о Темной Башне Роланд Дискейн движется от начала к концу примерно так же, расчищая себе путь пулями и фактически убивая всякого, кто осмелится с ним заговорить. Браунинг в поэме сохраняет эту фольклорную недобрую сказочность — мертвая земля, демоны, песок, туман и мрак. И Кинг, изначально составивший «Стрелка» из рассказов того периода, когда он еще пытался писать красиво, во многом следует за Браунингом, подкрепляя просыпающийся пока сюжет атмосферными описаниями.
«Стрелок» — тот случай, когда первая книга серии получилась не самой сильной, но зато, благодаря несколько опиумному осадку викторианской поэзии, самой интригующей. Сам мир, по которому движется Стрелок, — с пустыней, суккубами и странным Человеком в Черном (очередной реинкарнацией Рэндалла Флэгга из «Противостояния») — и есть то, что удерживает читателя за книгой и в книге — по крайней мере, в первой.
6. Joyland/ «Страна радости» (2013)
Я даже думала, не поставить ли этот роман на второе место, потому что в моем внутреннем рейтинге самых-самых атмосферных романов Кинга этот — чуть ли не самый любимый. Если смотреть на «Страну радости» с точки зрения того, как вообще построен сюжет, можно увидеть, что он вообще-то здорово перекошен в сторону второй половины книги. Сюжет и развиваться-то толком начинает где-то с середины. А вот все, что до этого — история студента Девина Джонса, который приехал поработать на лето в парк аттракционов, влюбился в само ощущение карнавальности, витавшее в воздухе как запах попкорна, и остался там еще поработать, на свою, конечно же, голову — это, собственно, приглашение Кинга самому читателю как следует обжиться в парке и прокатиться на всех каруселях (до того, как из всех щелей полезут призраки и маньяки). Это, конечно, прозвучит как оксюморон, но Кингу вообще удалось создать уютный роман про маньяков и убийства. На фоне несложных, но ужасно миленьких деталей — пикников на берегу, поиска старых газет в библиотеках, настоящей дружбы, нестрашных пророчеств и вкуса сахарной ваты — и все ужасы, в общем-то, кажутся карнавальными, картонками, взлетающими на пути поезда в «Комнате страха». Это, наверное, единственный роман Кинга, где можно отдохнуть, не опасаясь, что из-за сюжетного поворота на тебя выскочит что-то по‑настоящему страшное: жуткий клоун или человеческое безумие.
7. Salem’s Lot/ «Салимов удел» (1975)
Это, наверное, один из самых кровавых романов Кинга. Здесь не только абсолютно понятное и относительно видимое зло — вампиры — но еще и льется рекой кровь, вытекают глаза и кому-нибудь обязательно с хрустом пробивают грудь если не ножом, то крестом или осиновым колом. Конечно, читать такие сцены страшновато, особенно на ночь, но, в целом, все эти реки крови и километры прокушенных шей — не самое страшное, что есть в романе. Здесь у Кинга на сцену потихоньку выползает зло другого рода, которое называется «маленький городок и его жители». Когда вампиры постепенно захватывают Салимов Удел, этого по сути никто не замечает — зло уже давно жило себе потихоньку в самой серой тесности и узости городка, и вампиры фактически помогли ему вылезти наружу.
8. Under The Dome/ «Под куполом» (2009)
Роман «Под куполом» — это почти что «Салимов удел», но без вампиров да и вообще без какой-либо потусторонности. Единственная фантастическая деталь — огромный прозрачный купол, которым разом, в одну минуту, небольшой город Честерс Милл отрезало от внешнего мира. Купол никак не убрать, кислород кончается, запасы тоже — и вот тут-то наружу из жителей городка и начинает ползти та самая тьма и гниль, которая во сто крат страшнее вампиров. Для того, чтобы начать друг друга ненавидеть, людям, оказывается, нужно просто стать друг другу очень, очень ближе. Несмотря на то, что это прекрасный образчик кинговского романа — адреналиновый, увлекательный и достойный всей своей тысячи с лишним страниц — по сути, это уже несколько переработанный Кинг, потому что похожие и куда более страшные истории о, простите, ужасах нашего городка, он уже несколько раз рассказывал.
9. Dr. Sleep/ «Доктор Сон» (2013)
Кинг отказался от идеи написать продолжение «Салимова удела» и, наверное, в случае с романом «Сияние» ему тоже этого делать не стоило. Не нужно, впрочем, думать, что «Доктор Сон» — это роман скучный или неинтересный. Нет, история о том, как взрослый алкаш в завязке Дэнни Торранс и Абра, девочка со сверхъестественными способностями, борются с вампирами, которые едят детей с «сиянием», сделана очень хорошо, хоть и несколько водянисто. Сюжет бойкий, девочка преумильная, старательно непьющий Дэнни — вообще отдельная история. Но в этом романе нет ни капли того, что было в «Сиянии»: ощущения безликого, чернейшего ужаса, который буквально стоит у читателя за спиной. Поэтому и читать этот роман надо без какой-либо оглядки на «Сияние» — это просто классный мистический триллер, но не более. Фанфик по хорошему роману, у которых по странному совпадению один и тот же автор.
10. 11.22.63
Рецензируя этот роман Кинга для TIME, Лев Гроссман, автор трилогии «Волшебники» и литературный критик, заметил, что роман-то в целом прекрасный, но немного запутался в жанрах. Скажу больше, роман, в целом, прекрасный, только это три разных романа. Обычно Кингу прощаешь все эти кирпичи в тысячу страниц, потому что у него пятьсот страниц пролетают как сто, но в случае с «11.22.63» можно было бы настругать «Библиотеку приключений».
Завязка прекрасная — учитель английского попадает в прошлое, за пять лет до убийства Кеннеди. У него благородная цель — спасти Кеннеди. Прошлое прекрасно, здесь густо цветет фирменная кинговская сентиментальность — стейки тут вкуснее, молоко жирнее, воздух чище — и, наверное, поэтому сам Кинг и подзастрял в этом прошлом, не торопясь спасать Кеннеди. До того, как собственно начинается вся история с выслеживанием Освальда, наш герой — Джейк — отправляется в этакое путешествие по волнам памяти. Сначала едет в городок Дерри из романа «Оно» и спасает жизни там (это один роман). Потом он попадает в маленький техасский городок, влюбляется в библиотекаршу, ставит школьный спектакль и опять всех спасает (это второй роман). Ну и третий — вся история с Ли Харви Освальдом и предотвращением покушения. Но к третьему роману тебя уже начинает немного укачивать от первых двух и от сентиментального сахара, которого здесь больше, чем ужаса. С этим романом Кинг немного напоминает пресловутую бабушку, которая не может просто взять и приготовить одно блюдо, если ждет внучка в гости, и отступается от него с кормежкой только, когда того разрывает от ожирения.
Показался дом Марсдена. Он был похож на один из тех особняков на Голливудских холмах, которые вы видите в кино: большой и выступающий над обрывом. Сторона, обращенная к нам, была сплошь стеклянной.
— Дом, который построил героин, — Голос Лиз звучал злобно.
Еще один поворот, и мы выехали на мощеный двор перед домом. Лиз объехала его по кругу, и я увидела мужчину перед двойным гаражом, где стояли шикарные машины Марсдена. Я открыл рот, чтобы сказать, что это, должно быть, Тедди, привратник, но потом увидел, что его рта больше нет.
А судя по красной дыре на месте рта, он умер не своей смертью.
Как я уже сказал, это ужасная история…
Посвящается Крису Лоттсу[1]
«…не откладывайте на завтра».
МАЙКЛ ЛЭНДОН[2]
Я не люблю начинать с извинений — вероятно, есть даже правило против этого, например, никогда не заканчивать предложение предлогом, — но после прочтения тридцати страниц, которые я написал до сих пор, я чувствую, что в этом есть необходимость. Речь идет об одном слове, которое я постоянно использую. Я выучил много четырехбуквенных слов от своей матери и использовал их с раннего возраста (как вы еще узнаете), но в этом слове пять букв. И это слово «Позже», как в выражениях: «Попозже», «Позже я узнал» и «Только позже я понял». Я знаю, что это тавтология, но у меня нет выбора, потому что моя история начинается в то время, когда я еще верил в Санта-Клауса и Зубную Фею (хотя даже в шесть лет на этот счет у меня были сомнения). Мне сейчас двадцать два, а значит это действительно позже, верно? Наверное, когда мне будет за сорок — если, конечно, я так далеко зайду, — я оглянусь на то, что, как мне казалось, я понял в двадцать два, и пойму, что на самом деле многого не понимал. Всегда есть позже, теперь я это точно знаю. По крайней мере, пока мы не умрем. Тогда, наверное, все сведется к выражению до этого момента.
Меня зовут Джейми Конклин, и однажды я нарисовал индейку на День благодарения, которая, по моему мнению, была абсолютной кошачьей задницей. Позже — и не намного позже — я обнаружил, что она больше похоже на то, что выходит из кошачьей задницы. Иногда правда — настоящий отстой.
Я думаю, это страшная история. Зацените.
1
Мы с мамой возвращались домой из школы. Она держала меня за руку. В другой руке я сжимал индейку, которую мы нарисовали в первом классе за неделю до Дня Благодарения. Я так ей гордился, что чуть не срал пятаками. И вот как это делается: вы кладете руку на лист бумаги, а затем обводите карандашом. Получаются хвост и тело. Ну а когда дело доходит до головы, тут уже настоящий полет фантазии.
Я показал рисунок маме, и она вся такая: «да, да, да, просто великолепно, правда, правда», но я не думаю, что она внимательно его рассматривала. Вероятно, её мысли были заняты одной из книг, которые она пыталась продать. «Подогнать товар», так она это называла. Видите ли, мама была литературным агентом. Раньше этим занимался ее брат, мой дядя Гарри, но мама взвалила на шею его бизнес за год до того времени, о котором я вам рассказываю. Это долгая история и конкретный облом.
— Я использовал темно зеленый, потому что это мой любимый цвет. Ты ведь это знала? — К тому времени мы уже почти добрались до нашего дома. Но были все еще в трех кварталах от моей школы.
Она опять вся такая: «да-да-да». И еще:
— Когда мы вернемся домой, малыш, ты поиграешь или посмотришь «Барни» или «Волшебный школьный автобус», мне нужно будет сделать миллион звонков.
Теперь пришел мой черед говорить «да, да, да», из-за чего я заработал тычок и улыбку. Мне нравилось, когда я вызывал у мамы улыбку, потому что даже в шесть лет я понимал, что она воспринимает мир ну очень уж серьезно. Позже я узнал, что отчасти причина была во мне. Она думала, что воспитывает сумасшедшего ребенка. В тот день, о котором я вам рассказываю, она окончательно решила, что я не сумасшедший. Что, должно быть, было своего рода облегчением, а может, и нет.
— Ты никому об этом не рассказывай, — сказала она мне позже в тот же день. — Кроме меня. И, может быть, даже мне, малыш. Ладно?
Я сказал «хорошо». Когда ты маленький и это твоя мама, ты говоришь «хорошо» на все её предложения. Если, конечно, она не говорит, что пора идти спать. Или доесть брокколи.
Мы добрались до нашего дома, и лифт все еще был сломан. Можно сказать, что все могло бы пойти по-другому, если бы он работал, но я так не думаю. Я думаю, что люди, которые говорят, что жизнь, как и дороги, по которым мы идем — это выбор, который мы делаем сами, отъявленные лжецы. Потому что хоть по лестнице, хоть на лифте, мы все равно попали бы на третий этаж. Когда переменчивый перст судьбы указывает на тебя, все дороги ведут в одно и то же место, вот что я думаю. Я могу изменить свое мнение, когда стану старше, но на самом деле я не думаю, что это случится.
— К черту этот лифт, — сказала мама. И добавила: — Ты этого не слышал, малыш.
— Чего не слышал? — сказал я, что вызвало у неё еще одну улыбку. Последняя ее улыбка в тот день, скажу я вам. Я спросил ее, не хочет ли она, чтобы я понес ее сумку, в которой, как всегда, лежала рукопись, в тот день большая, похожая на пятисотстраничный пейджер (мама всегда сидела на скамейке и читала, ожидая, когда я выйду из школы, если погода хорошая).
— Милое предложение, но что я тебе всегда говорю?
— Ты должен сам нести свою ношу, — сказал я.
— Корректамундо[3].
— Это Реджис Томас? — спросил я.
— Точно. Старый добрый Реджис, который оплачивает наши счета.
— Это что-то о Роаноке[4]?
— Тебе даже не нужно спрашивать, Джейми. — Я не смог удержаться, и хихикнул. Все, что писал старый добрый Реджис, было о Роаноке. Такова ноша, которую он несет в этой жизни.
Мы поднялись по лестнице на третий этаж, где были еще две квартиры плюс наша — в конце коридора. Наша была самой модной. Мистер и миссис Беркетт стояли у двери квартиры 3А, и я сразу понял, что что-то не так, потому что мистер Беркетт курил сигарету, чего я раньше не видел, да и вообще в нашем здании это было запрещено. Его глаза были налиты кровью, а волосы взъерошены и похожи на седые шипы. Я всегда называл его мистером, но на самом деле он был профессором Беркеттом и преподавал что-то умное в Нью-Йоркском университете. Английскую и европейскую литературу, как я позже узнал. Миссис Беркетт была одета в ночную рубашку, а ее ноги были босыми. Эта ночнушка была довольно прозрачной. Я мог видеть большую часть ее причиндалов прямо через неё.
Читать дальше
Итак, сегодня мы чуть ближе познакомимся с творчеством всемирно известного американского писателя Стивена Кинга. А также выделим топ книг, с которых нужно начинать это мистическое знакомство.
Многие восхищались и зачитывались романами американского мэтра жанров мистики и фантастики. Хотя у Стивена есть произведения и других жанров, например, детективы. Другие же полюбили его творчество благодаря потрясающим экранизациям книг Кинга, среди которых есть настоящие шедевры кинематографа, отмеченные Американской академией киноискусств и удостоенные ее наград. И не будем забывать о сериалах, созданных по мотивам книг «короля ужасов». Загляните в нашу подборку и найдете немало классных телепроектов, которые не оставят равнодушными истинных поклонников Стивена.
Вообще необходимо отметить, что Стивен Кинг создал сотни произведений, десятки которых стали мировыми бестселлерами. Кроме того, он был награжден почетной медалью «За особый вклад в американскую литературу», что (по меркам США) является автоматическим причислением к созвездию классиков. Тем более это весьма почетно, ведь мирового признания Кинг достиг еще при жизни и он не намерен бросать литературное поприще в обозримом будущем. Узнав о таких заслугах и достижениях, некоторые терзаются догадками, мол, на самом ли деле Кинг так хорош? Чтобы ответить на этот вопрос, надо прочесть книги одного из самых популярных авторов современности. Предлагаем начать с этих произведений.
Внимание: порядковый номер книг не выражает их популярности. Мы предлагаем лишь подборку, а в какую из книг влюбиться — личное дело читателей.
1. «Кэрри»
Начнем мы с первого обуликованного Кингом романа, снискавшего мировую славу. В центре сюжета шестнадцатилетняя девочка Кэрри, дочурка одержимой вдовы, фанатички Маргарет Вайт. Кэрри была типичным изгоем, объектом для насмешек, издевательств, брани. У нее не было друзей, с кем можно было бы поделиться горестями и найти утешение; ей нужна была помощь, но ее не от кого ждать. В общем, типичная, частая, невыносимо печальная история жертвы школьной травли, страдающей от сумасбродства глупой матери. Тема близка многим молодым читателям. Это одна из тех книг, которые точно увлекут подростка. Впрочем, взрослым тоже будет интересно.
Все изменяется в один день, когда у юной девушки после урока физкультуры начинается первая менструация. Кэрри в ужасе было подумала, что она умирает от обильного кровотечения. Вместо понимания она получила лишь насмешки от злых одноклассниц. И вот именно тогда, в ярости, в крайней стадии раздражения, обиды, злобы, Кэрри теряет контроль… и возрождаются ее давно забытые детские паранормальные возможности. Роман экранизирован множество раз. Разные версии истории Кэрри вы найдете в нашей подборке фильмов про экстрасенсов.
Читать отрывок
2. «Противостояние»
Критики нарекают это произведение постапокалиптическим романом и одной из лучших книг-антиутопий, так как сюжет посвящен описанию событий в мире, пораженном пандемией, в результате которой гибнет практически все население Земли. Причиной тому стала ошибка в секретной лаборатории министерства обороны, откуда неизвестным образом освободился смертельно опасный вирус. В результате такой трагедии планетарного масштаба, люди разделились на две антагонистические стороны, первая из которых была носителем старых ценностей, наследницей идеалов прошлого; вторая же пошла за таинственным Черным Человеком. Вот так началась борьба, противостояние ценностей. Сюжет лег в основу одноименного скандального сериала.
Читать отрывок
3. «Команда скелетов» (сборник)
Ежегодно Кинг издает новые книги, львиная доля которых — сборники уже изданных ранее рассказов. Среди их числа особо удачным получился данный альманах из 19 коротких, но интригующих историй. Основная мысль их такова – смерть повсюду. Лучше даже сказать: всё, что нас окружает, сеет смерть. Будь-то человек или силы природы, миленькая девчушка или ее столь же безобидная игрушка, старая бабушка или сиреневый туман, что простирается над городом. Костлявая старуха с косой нас может поджидать у тихого острова, куда мы приехали на уикенд. Смерть может быть кошмаром, безумием для тех, кто помирает в муках голода или для тех, кто начинает осознавать всю безысходность бытия, видя первые кольца кругов Ада.
Читать отрывок
4. «Куджо»
Сюжет неистово ужасен для тех, кто с детства побаивается собак. Страх царит на страницах. Весь роман пронизан кошмаром и смертельной опасностью. А всему виною добродушный пес породы сенбернар, по кличке Куджо. Некогда лапушка и любимец семейства, бедный пес однажды заразился неизвестной формой бешенства от неизведанного чудища, что поселилось неподалеку. И теперь Куджо являет собой само олицетворение смертельного ужаса и безумия… Смогут ли герои спрятаться от его окровавленных клыков?
Читать отрывок
5. «Бессонница»
Главный герой — старик Ральф Робертс — видит иллюзии наяву, слишком схожие с реальностью. Они кровавы и жестоки. Его терзает горе об утрате любимойжены, в результате чего мужчина не спит, страдая от бессонницы. От кошмаров, что являются ему, он понимает, что сходит с ума. Но что если… Что, если иллюзии и впрямь существуют? Изданный в середине 1990-х, этот роман быстро стал бестселлером, однако сегодня он не шибко известен среди молодых фанатов Кинга, хотя в его сюжете присутствуют элементы знаменитого цикла «Темная башня».
В этом произведении Кинг затронул остро социальные вопросы, предложив посмотреть под иным углом на движение пролайферов — людей, требующих запрета на прерывание беременности, каким бы ни был контекст. И этот новый угол зрения заставляет о многом задуматься. В период написания романа США сотрясали известия о том, что активисты-пролайферы убивают врачей, проводивших аборты. Стивен предлагает читателю задуматься над вопросами морали: есть ли право у пролайфера называться защитником жизни, если во имя спасения нерожденных он способен отнять жизни у рожденных?
Читать отрывок
6. «Кристина»
У Кинга героев может убить всё, чего только не вообразишь: пирог с заклятием, спятивший пес, кот-зомби и даже а-а-автомобиль! Не сдержалась и мысленно произнесла голосом Якубовича. Данный знаковый роман был издан еще в 1983 году. Полный перевод на русском языке вышел лишь в 2015 году. Да, жадные у нас издательства, не хотят платить переводчикам. Лично меня поразило то, как точно Стивен описал помешанность многих мужчин на автомобилях, когда обладание машиной буквально меняет человека. Примечательна модель авто, фигурирующего в романе – «Плимут-Фурия». Как известно, Фурия – это древняя богиня мести. Прекрасное описание для характера Кристины.
Главный герой – Арни Каннингейм – типичный прыщавый подросток, неуверенный в себе и жалкий. Дружба с девочками ему и не светит. Но однажды он встречает свою первую любовь – машину, которую бывший владелец назвал Кристиной. Она изменила жизнь Арни, он стал уверенным и привлекательным, угри сошли на нет, а мужественность потекла в его жилах. Став неотразимым, Арнольд больше не отталкивает красавиц. Наконец-то у него появилась девушка! И вот с этого момента Кристина открывает свое истинное обличие. Машина – безумная ревнивица, что будет бороться до последнего за своего мужчину.
Читать отрывок
7. «Кладбище домашних животных»
Луис вместе с семьей переезжает на новое место, с ними их любимец кот Черч. Неподалеку от их дома находится кладбище домашних животных, история которого тесно связана с древним индейским поселением. Новые края сулили новую жизнь, но в семье несчастье – умер пушистый Черч. В горе и отчаяние Луис решат похоронить его на индейском кладбище, имевшем дурную славу (поговаривали, что тамошняя сила способна оживить усопших). И вот однажды питомец возвращается в родной дом… С появлением зомби-кота начинают происходить странности. Этот роман — классика мистики, не зря же мы внесли его в нашу подборку самых страшных книг ужасов.
Лето закончилось, и вместе с осенними дождями и школьными хлопотами к нам пришел сезон страшилок! Каждый день анонсируют новые премьеры фильмов в жанре «ужасов», в магазинах появляется атрибутика для Хэллоуина, а воздухе витает аромат тыквенного латте. Мы присоединяемся к тренду и предлагаем вам почитать 13 реально страшных книг, после которых вы не захотите спать с выключенным светом.
Стивен Кинг. Клатбище домашних жывотных
Стивен Кинг – это первый автор, которого мы вспоминаем, когда разговор заходит о страшных книгах. Недаром его называют Королем ужасов. Поэтому и начать предлагаем с него. И вот наш выбор – история о том, куда может завести приличную семью страх перед смертью. Умер котик? Закопаем его на старинном индейском кладбище, пусть оживет! Умер любимый сын? У нас есть отличный способ это исправить!
Король ужасов мастерски доказывает, что есть неизбежные вещи, с которыми лучше смириться, чем пытаться им противостоять. И это лучший рецепт для борьбы с любыми экзистенциальными страхами – не пережить их, а просто научиться жить рядом, на равных, не подавляя друг друга.
Говард Ф. Лавкрафт. Хребты безумия
Истории основоположника «космического ужаса» Лавкрафта написаны старомодным языком, но от этого не становятся менее страшными. В мире существует непознаваемое зло, смиритесь. И это не только Ктулху, почивающий на дне океана, но и другие существа, способные свести вас с ума (или хотя бы заставить залезть с головой под одеяло). «Хребты безумия» не были опубликованы при жизни Лавкрафта, но это не помешало им стать одной из самых выдающихся книг автора – можно сказать, маяком в мире книг ужасов.
Джон Фаулз. Коллекционер
Джон Фаулз – признанный мастер интеллектуальной мистической прозы, а дебютный роман автора «Коллекционер» изменил классическое представление о книгах ужасов в литературе. Раньше героями таких произведений были в первую очередь мистические существа или даже судьба, но никогда главным героем не становился маньяк.
Это смелое и провокационное решение принесло Фаулзу мировую славу, а литературе – один из лучших психологических детективов, от которого стынет кровь в жилах. Книга «Коллекционер» рассказывает о молодом человеке, выигравшем в лотерею кругленькую сумму. Он обожает бабочек и местную красавицу и сделает все, чтобы пополнить свою «коллекцию».
Ширли Джексон. Призраки дома на холме
Роман «Призраки на холме» был впервые опубликован в 1959 году, однако популярность пришла позже – после двух успешных экранизаций. Первую снял Роберт Уайз в 1963 году, а вторую Ян Де Бонт с участием Стивена Спилберга в 1999. Сегодня «Призраки на холме» получили новый виток славы. На этот раз книгу экранизировал Netflix. Итак, старый заброшенный дом на холме пользуется дурной славой: ходят слухи, что Хилл-хаус обжили привидения и поэтому он приносит несчастье хозяевам.
Покой поместья прерывают исследователь паранормальных явлений, его помощница, будущий наследник заброшенного дома и девушка, которая уже сталкивалась с привидениями. Присоединитесь к ним, чтобы узнать, какими кошмарами обернется на первый взгляд непримечательный поход.
Эдгар По. Таинственные истории
Пожалуй, знакомство с жанром ужасов стоит начинать именно с этого автора. Эдгар Аллан По мастерски использует слово, чтобы вызвать у читателей самые разные эмоции – от легкого испуга до оцепенения. Сборник «Таинственные истории» раскрывает талант автора в полной мере. Здесь вы сможете прочитать как мрачную сатиру, так и классические ужастики По.
В издании, с которым мы предлагаем вам познакомиться, использованы для оформления иллюстрации выдающегося ирландского художника Гарри Кларка. Они дополнят рассказы Эдгара Аллана По и сделают ваше путешествие по миру ужасов действительно незабываемым.
Маргарет Этвуд. Рассказ Служанки
Любая антиутопия страшна, потому что внушает экзистенциальную тревогу относительно будущего мира и человечества. Роман Джорджа Оруэлла «1984» в минувшем году вообще не покидал списков бестселлеров по всему миру, включая Россию. Но в свой список мы решили включить все-таки книгу Этвуд. «Дивный новый мир», в котором женщины не имеют права работать, любить, читать и писать, а должны только выполнять функцию деторождения для высокопоставленных чиновников, – реально пугает. К тому же по книге в 2017 году вышел сериал, собравший целый урожай наград.
Сорен Свейструп. Каштановый человечек
Список страшных книг без скандинавских авторов был бы неполным. Сорен Свейструп исследует жанр ужасов в разных форматах: он снял культовый телесериал «Убийства», а также работал над экранизацией триллера Ю Несбё «Снеговик». И в какой-то момент Свейструп решил попробовать свои силы в литературе. И у него отлично получилось!
Действие романа происходит в Копенгагене. Полицейские нашли над телом истерзанной девушки… каштанового человечка. На маленькой фигурке с широкой улыбкой криминалисты нашли отпечатки пальцев пропавшей год назад девочки. Однако загвоздка том, что преступника по ее делу уже нашли и он отбывает срок. Но вскоре полицейские вновь находят каштанового человечка. И снова с отпечатками той самой девочки. Теперь полицейским необходимо быстро найти преступника, пока не появились новые жертвы, а также разгадать тайну пропавшего ребенка, которого уже никто не надеется найти живым.
Дарья Бобылева. Вьюрки
Что случится, если вы вдруг никогда не сможете покинуть свою дачу? На первый взгляд, неплохо! Природа, спокойствие и уютная зелень, которая защищает от суеты внешнего мира. Однако «Вьюрки» вовсе не повесть о нашедшем счастье огороднике – книга рассказывает об ужасах, которые произошли с главными героями в «чертово лето».
Главные герои попадают в поселок, где нет связи и дорог, а соседи ведут себя крайне странно. Сюжет лихо закручен и будет интересен всем любителям детективов и неожиданных поворотов. Роман популярен не только среди читателей: «Вьюрки» получили премии «Новый горизонты» и «Мастера ужасов».
Питер Страуб. История с привидениями
И какая же подборка страшных книг без городских тайн? Роман Питера Страуба «История с привидениями» как раз об одной из таких. Действие разворачивается в небольшом городе штата Нью-Йорк. Каждую неделю четыре пожилых джентльмена собираются, чтобы рассказывать друг другу страшные истории.
Однако одна из историй раз за разом продолжает появляться в их разговорах. Она рассказывает об одном ужасном поступке, который эти четверо совершили много лет назад. Вскоре в город нагрянут настоящие призраки, которые окажутся намного страшнее, чем могли себе представить четыре старика в своих историях. Придуманные ужасы станут явью, а маленький городок начнет расплачиваться за ошибки прошлого.
Грань безумия. За гранью безумия
Книга «Грань безумия/За гранью безумия» – это уникальный литературный проект. Два поколения современных отечественных авторов ужасов объединились, чтобы создать уникальный и пугающий сборник, а заодно выяснить, чье перо создает самые страшные рассказы в формате хоррор-баттла.
На одной стороне ринга – представители старой позднесоветской школы, которые годами оттачивали свой стиль. На другой – авторы нового поколения, известные по работе в сетевом журнале «Даркер» и литературном объединении «Тьма». Кто из них сумеет вызвать у вас вполне реальное чувство ужаса – решать вам!
Адам Нэвилл. Дом малых теней
«Красный дом» – это очень противоречивое произведение. Одни считают его гениально жутким, другие не очень понимают посыл автора. Однако мы считаем, что для книги ужасов это даже неплохо! Книга рассказывает об особняке покойного кукольника и таксидермиста, потомки которого хотят продать наследство.
Для оценки коллекции приезжает сотрудница аукционного дома. Она быстро понимает, что работы покойного мастера гениальны и стоят миллионы. Однако вскоре девушка понимает, что ночью весь дом будто… оживает. Она начинает раскрывать страшную тайну, которую скрывал владелец дома всю жизнь. И в этот момент границы между реальностью и безумием начинают рушиться.
Елена Обухова. Память камня
И снова заброшенный дом. В этот раз – больница в Казани, которую используют для разработки игры в виртуальной реальности с главным злодеем доктором-маньяком. Однажды один из участников во время партии видит то, что в сценарии не прописано, и теряет связь с реальным миром. Он впадает в ступор, и врачи ничем не могут помочь.
Для расследования этого дела подключается команда сотрудников Института исследования необъяснимого. Антураж ветхой больницы, коридоров, где глухим эхом отдается каждый шаг – само по себе жутко. Добавим мистическую тайну и агрессивных привидений и получим отличный роман в жанре ужасов на несколько дождливых вечеров!
Александр Варго. Льдинка
В темных заснеженных зимних вечерах всегда чувствуется какой-то флер первобытного страха. Поэтому не удивительно, что многие писатели ужасов часто разворачивают события своих романов в холодное время года. В «Льдинке» Александра Варго классическая завязка для жанра: компания молодых людей теряется в зимнем лесу. Пытаясь найти выход, они натыкаются на мрачную избушку.
В экстремальных условиях компания не побоялась гнева хозяина и решила остановиться на ночь. Тем более, что в домике были дрова и печь! Однако иногда лучше довериться дурному предчувствию. В погребе их ждет ужасная находка, которая принесет немало проблем.
До новых книг!
Ваш book24.ru
Стивен Кинг
Позже
Крису Лоттсу
Завтрашних дней не так много.
Я не люблю начинать с извинений – возможно, даже есть правило, запрещающее подобный прием, вроде правила, что предложение не должно оканчиваться предлогом, – но, перечитав первые тридцать страниц, я подумал, что извиниться все-таки надо. Извиниться за частое употребление слова из пяти букв, начинающегося на «п». Нет, это не то, о чем вы подумали. Хотя то слово, как и много других нехороших слов, перенятых у мамы, я тоже знал с юных лет (в чем вам еще предстоит убедиться). Я имею в виду слово «позже» в таких сочетаниях, как «позже я выяснил» или «только позже я понял». Да, оно повторяется слишком часто, но я не знаю, как построить рассказ по-другому, потому что моя история начинается в те времена, когда я еще верил в Санта-Клауса и зубную фею (хотя даже в шесть лет у меня уже были сомнения). Сейчас мне двадцать два, и «позже» вроде как наступило, да? Наверное, когда мне исполнится сорок – при условии, что я доживу до такого возраста, – я вспомню все, что, как мне представлялось, понимал в двадцать два года, и приду к выводу, что очень многого не понимал. Всегда есть какое-то «позже», теперь я это знаю. По крайней мере, пока мы не умрем. А потом, видимо, наступает все, что было раньше.
Меня зовут Джейми Конклин, и когда-то давным-давно я нарисовал индейку ко Дню благодарения. Мне казалось, что она офигенная. Позже – причем ненамного позже – выяснилось, что она откровенно фиговая. Иногда правда бывает паршивой.
Мне кажется, это будет история в жанре ужасов. Смотрите сами.
1
Я возвращался домой из школы вместе с мамой. Она держала меня за руку. В другой руке я сжимал свой рисунок – индейку, которую мы рисовали в первом классе за неделю до Дня благодарения. Я чертовски гордился своей индейкой. Делалась она так: ты клал руку на кусок картона и обводил мелком. Получались туловище и хвост. А голову ты дорисовывал сам.
Я показал маме индейку, и мама сказала «ага-ага» и «да-да-да, очень круто», но вряд ли она ее видела по-настоящему. Наверняка думала о чем-то другом. Может быть, о какой-то из книг, которые пыталась продать. «Продвинуть продукт», как она это называла. Мама, чтобы вы понимали, была литературным агентом. Изначально агентство принадлежало ее брату, моему дяде Гарри, но перешло к маме за год до описываемых событий. Это долгая и совсем невеселая история.
– Я ее сделал зеленой, потому что это мой любимый цвет, – пояснил я. – Ты же знаешь, да?
Мы уже подходили к дому. Всего в трех кварталах от школы.
Мама сказала «ага-ага». И добавила:
– Когда придем домой, займись чем-нибудь, поиграй или посмотри «Барни» или «Волшебный школьный автобус». Мне надо сделать миллион звонков.
Теперь уже я сказал «ага-ага», и мама ткнула меня пальцем в бок и улыбнулась. Я любил, когда она улыбалась – когда у меня получалось заставить ее улыбнуться, – потому что даже в шесть лет понимал, что мама слишком серьезно относится к жизни. Позже я выяснил, что отчасти из-за меня. Она боялась, что я ненормальный. В тот день, о котором идет рассказ, она окончательно убедилась, что я все-таки не сумасшедший. С одной стороны, это было большим облегчением, но с другой – может, и нет.
– Ни с кем об этом не говори, Джейми, – сказала она позже в тот день. – Только со мной. А может, и со мной не говори. Хорошо?
Я сказал, хорошо. Когда ты еще маленький, во всем соглашаешься с мамой. Если только она не велит идти спать. Или доесть брокколи.
Мы вошли в наш подъезд, и лифт все еще не работал. Можно сказать, что все было бы по-другому, если бы лифт уже починили, но мне так не кажется. Мне кажется, люди, утверждающие, что все в жизни зависит от нашего выбора, просто гонят пургу. Потому что, смотрите, в лифте или по лестнице, мы все равно поднялись бы на третий этаж. Когда в тебя тычет перст судьбы, все дороги ведут в одно место. Таково мое мнение. Может быть, с возрастом я его изменю, но скорее всего нет.
– Гребаный лифт, – сказала мама и быстро добавила: – Ты ничего не слышал, малыш.
– Чего не слышал? – спросил я, и мама опять улыбнулась. В последний раз за тот день. Я предложил взять у нее сумку с рукописью, довольно объемной, страниц на пятьсот (пока мама ждала меня после уроков, она обычно читала на лавочке во дворе, если погода была хорошая). Мама сказала:
– Спасибо за предложение, но что я тебе всегда говорю?
– В жизни каждый несет свою ношу.
– Вот именно.
– Это Риджис Томас? – спросил я.
– Да, старый добрый Риджис, наш кормилец.
– Что-то про Роанок?
– Надо ли спрашивать, Джейми?
Я тихонько хихикнул. Старый добрый Риджис писал только про Роанок. Это была его ноша по жизни.
Мы поднялись по лестнице на третий этаж, где было всего три квартиры. Наша, в конце коридора, была самой лучшей. Мистер и миссис Беркетты стояли у двери в квартиру 3А, и я сразу понял, что что-то случилось, поскольку мистер Беркетт курил сигарету. Я впервые увидел его курящим. К тому же у нас в доме было категорически запрещено курение. Глаза у мистера Беркетта покраснели, седые волосы стояли торчком. Я всегда называл его мистером, хотя на самом деле он был профессором и преподавал что-то умное в Нью-Йоркском университете. Английскую и европейскую литературу, как я выяснил позже. Миссис Беркетт была босиком и в одной ночной рубашке. Очень тонкой ночной рубашке. Мне были видны почти все ее женские прелести.
– Марти, что случилось? – спросила мама.
Прежде чем он успел ответить, я показал ему свою индейку. Потому что он был очень грустным и мне хотелось его развеселить, но еще и потому, что я гордился своим рисунком.
– Мистер Беркетт, смотрите! Я нарисовал индейку! Смотрите, миссис Беркетт! – Я поднял лист, держа его прямо перед лицом, чтобы миссис Беркетт не подумала, что я разглядываю ее прелести.
Мистер Беркетт не обратил на меня внимания. Я вообще не уверен, что он меня слышал.
– Тия, это такое горе… Мона скончалась сегодня утром.
Мама уронила к ногам сумку с рукописью и прижала ладонь ко рту.
– Нет! Скажите, что это неправда!
Мистер Беркетт заплакал.
– Она встала ночью, сказала, что хочет пить. Я потом сразу уснул, а утром смотрю: она лежит на диване, натянув одеяло до подбородка. Я на цыпочках прошел в кухню и поставил вариться кофе. Подумал, приятный запах ее ра-ра-разбу… разбудит…
Тут он разрыдался уже всерьез. Мама крепко его обняла, как обнимала меня, когда мне было больно, хотя мистеру Беркетту было, наверное, сто лет (семьдесят четыре, как я выяснил позже).
Вот тогда-то со мной и заговорила миссис Беркетт. Слышно ее было плохо, но не так плохо, как некоторых других, потому что она была еще «свеженькой».
– Не бывает зеленых индеек, Джеймс, – сказала она.
– У меня бывает, – ответил я.
Мама по-прежнему обнимала мистера Беркетта и как бы баюкала его в объятиях. Они не слышали миссис Беркетт, потому что вообще не могли ее слышать, а меня – потому что занимались своими взрослыми делами: мистер Беркетт рыдал, а мама его утешала.
Мистер Беркетт проговорил сквозь слезы:
– Я позвонил доктору Аллену, и он пришел и сказал, что у нее, видимо, случился угар. – По крайней мере, мне показалось, что он так сказал. Он так горько плакал, что я с трудом разбирал слова. – Он сам позвонил в похоронное бюро. Они ее увезли. Не знаю, как я теперь без нее буду жить.
– Если мой муж так и будет размахивать сигаретой, он подпалит волосы твоей маме, – сказала миссис Беркетт.
И конечно же, так и случилось. Я почувствовал запах паленых волос. Такой запах обычно бывает в парикмахерских. Мама вежливо промолчала, но разжала объятия, отобрала у мистера Беркетта сигарету, бросила ее на пол и затушила ногой. Я подумал, что так нельзя – нельзя мусорить в подъезде, – но ничего не сказал. Я понимал, что сегодня особый случай.
И еще я понимал, что если продолжу беседовать с миссис Беркетт, то наверняка напугаю мистера Беркетта. И маму тоже. Даже ребенок, если он не совсем слабоумный, способен уразуметь элементарные вещи. Не забывай говорить «пожалуйста» и «спасибо», не размахивай пиписькой у всех на виду, не жуй с открытым ртом и не разговаривай с мертвыми в присутствии живых, которые только начинают по ним скорбеть. Скажу в свое оправдание, что я не понял, что миссис Беркетт мертва, когда только увидел ее в коридоре. Позже я научился различать мертвецов, но тогда я еще этого не умел. Полупрозрачной была ночная рубашка, но не сама миссис Беркетт. Мертвецы выглядят в точности как живые, но всегда носят одежду, в которой умерли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12