Сочинение русская культура и ее роль в мировом искусстве

Александр МАТУСЕВИЧ, Нур-Султан

28.12.2021

О театральных буднях и перспективах развития «Культуре» рассказывает Галым Ахмедьяров, директор «Астана-оперы», для которой следующий театральный сезон станет юбилейным. Музыкальный центр в новой столице Казахстана Нур-Султане (тогда — Астане) был открыт в 2013 году.

— Какова стратегия «Астана-оперы» на ближайшую перспективу и на отдаленную?

— Первый президент Казахстана Нурсултан Назарбаев, по чьей инициативе и была создана «Астана-опера», с самого начала поставил перед нами главную задачу — наполнить этот храм искусств насыщенным творческим содержанием. Поэтому генеральная линия — активно из года в год работать над качественным пополнением репертуара, выдержавшим проверку временем. Следующий сезон будет для нас юбилейным. К своему первому десятилетию мы подошли с уже определенным багажом. В репертуаре театра тридцать восемь спектаклей. Осваиваем национальный, классический репертуар, а также новые для нас стили в искусстве.

Если говорить о долгосрочной перспективе, то «Астана-опера» стремится занять достойное место в международном культурном пространстве. В театре создана Международная оперная академия Astana Opera. Надеемся, что она станет стимулом для солистов оперной труппы, а также молодых певцов, дирижеров повышать квалификацию, профессиональное мастерство. Мы приглашаем на мастер-классы известных педагогов-репетиторов, в образовательную программу также включили обучение иностранным языкам. Цель академии состоит в укреплении имиджа «Астана-оперы» как центра культуры мирового уровня. Кроме того, у нас функционирует детская театральная студия, а также студия по обучению театральным ремеслам. В Камерном зале имени Куляш Байсеитовой несколько лет назад был запущен перспективный проект «Театр Piccolo», где исполняются оперы-буффа. В планы театра входит открытие филиалов «Астана-оперы» в ближайших к столице городах.

— В последние годы театр много сотрудничал с Италией и ставил итальянские оперы. Что дало это ему для развития?

— Италия — это родина оперы и балета, основу популярного классического репертуара составляют итальянские оперы. У нас очень молодой театр, поэтому мы стремимся освоить исконные традиции оперного искусства, подойти к самым истокам этого жанра. Италия, как и многие другие, — дружественная для нас страна, наш театр давно сотрудничает с выдающимся итальянским сценографом Эцио Фриджерио и обладательницей премии «Оскар» художником Франкой Скуарчапино, с прославленным режиссером Пьером Луиджи Пицци, замечательным дирижером Джузеппе Акуавива и многими другими профессионалами. На нашей сцене выступают знаменитые приглашенные оперные певцы, дирижеры из Италии, так происходит обмен опытом артистов. Кроме того, на гастроли в «Астана-оперу» приезжали такие знаменитые итальянские коллективы, как миланский «Ла Скала», неаполитанский «Сан-Карло», генуэзский «Карло Феличе». Италия — это целая веха развития оперного искусства, но, конечно, оперы этой страны составляют только лишь часть нашего репертуара.

— В Казахстане живет много русских и русскоязычных. Находит ли это отражение в деятельности вашего театра, ведь русская опера — это признанный бренд и кладезь мировой музыки?

— Наш репертуар украшает одна из самых знаменитых опер мира — «Евгений Онегин». Причем, постановка абсолютно уникальная. Мы пригласили востребованного итальянского постановщика Давиде Ливерморе, чей стиль отличается символизмом. Основным символом «Онегина» было древо жизни, хранящее все воспоминания главной героини. Грандиозность постановки также выражается в потрясающих сценографических эффектах, 3D-проекции показывают плывущие облака, качающиеся кроны деревьев, видения образов персонажей. Казахстанские художники по костюмам Софья Тасмагамбетова и Павел Драгунов создали красочные костюмы крестьян, роскошные костюмы гостей петербургского бала и праздника в доме Лариных, которые прекрасно передают стиль эпохи.

С этой оперой мы выступали на гастролях в Красноярске в 2019 году: российская публика очень высоко оценила исполнительский уровень наших артистов, отметила прекрасную работу хора и оркестра. В том же году мы принимали в Нур-Султане Красноярский оперный театр: российский коллектив представил оперу «Князь Игорь» и балет «Раймонда».

Кроме того, у нас очень богатый репертуар камерной музыки, есть развернутые программы, посвященные русскому романсу. Слушатели с большим удовольствием приходят на музыкальные вечера, посвященные творчеству Чайковского, Прокофьева, Мусоргского, Бородина, Римского-Корсакова, Свиридова.

Мы тесно работаем с российским посольством в Казахстане. Из последних совместных проектов — концерт, посвященный 220-летнему юбилею русского композитора Александра Варламова. Раз в два года мы проводим конкурс Дениса Мацуева Astana Piano Passion. На сцене нашего театра с успехом проходил Международный юношеский конкурс имени Чайковского.

Все жанры, представленные в театре, в том числе симфонический, балетный, включают музыку русских композиторов. В ближайшие планы театра входит постановка прекрасных русских опер — «Князя Игоря» и «Пиковой дамы».

— Каким вы видите место казахской оперы в репертуаре вашего театра?

— Мы формируем национальный репертуар из произведений, вошедших в золотой фонд казахской музыкальной культуры. Например, опера «Биржан и Сара» Мукана Тулебаева стала первой постановкой, которая прошла на нашей сцене (в 2013 году. — «Культура»). Для работы над ней мы приглашали друга нашего театра — петербургского режиссера Юрия Александрова, который начал сотрудничество с Казахстаном более двадцати лет назад.

Затем мы представили на суд столичной публики легендарную оперу «Абай» Ахмета Жубанова и Латыфа Хамиди. Задумка художественного совета театра заключалась в том, чтобы поставить эту оперу так, что она будет понятна и востребована во всем мире. Над созданием спектакля трудилась интернациональная команда. Для изготовления декораций и костюмов мы пригласили лучших художников современности. Опера нашла горячий отклик как в Казахстане, так и за рубежом. Она была исполнена на казахском языке в Италии, публика восторженно встретила спектакль, в итальянской прессе вышли рецензии, в которых авторы высоко оценили музыкальное и исполнительское искусство казахстанских артистов. Театр получил самую высокую награду за эту постановку — Государственную премию Казахстана.

Помимо опер «Биржан и Сара», «Абай» и «Кыз-Жибек» Евгения Брусиловского, недавно репертуар пополнила премьера оперы «Алпамыс» Еркегали Рахмадиева («Культура» писала об этой премьере — см. ссылку). В следующем году мы планируем поставить оперу Брусиловского «Ер Таргын».

— К сожалению, вне Казахстана пока мало знают о казахской опере. Насколько богато и разнообразно ее наследие, есть ли из чего выбирать театрам?

— Если в XVII–XIX веках новые оперы появлялись каждый год в европейских странах, то с ХХ века во всем мире наметился постепенный спад. Это наблюдается и в Казахстане, где оперная культура сравнительно молода. Со времени создания первой казахской оперы «Кыз-Жибек» (1934 год) написано около 50 произведений в этом жанре, а за годы независимости поставлено всего около десятка. При этом после премьеры не все продолжают сценическую жизнь. Репертуарными «долгожителями» оказались первые образцы казахской оперы — «Кыз-Жибек», «Абай» и «Биржан и Сара». Конечно, необходимо возрождать накопленное за девять десятилетий национальное оперное наследие. Большинство казахских опер были написаны в советское время и, конечно, при создании произведений на авторов оказал огромное влияние соцреализм. Сейчас пришло время переосмыслить эти сочинения и пополнять репертуар теми произведениями, которые прошли проверку временем. Понятно, что дополнять музыку невозможно, но нужно сделать так, чтобы произведение было актуально и востребовано не только сегодня, но и через многие десятилетия. В целом же в Казахстане оперный жанр переживает небывалый подъем: проводятся фестивали, действуют оперные центры, открываются новые театры, создаются новые постановки…

— Есть ли какое-то сотрудничество, взаимодействие между оперными театрами Казахстана?

— Коллеги приезжают выступать на нашей сцене из Шымкента, Алма-Аты, Караганды. Наша труппа соответственно, выступает с ответными гастролями. Кроме того, мы отдельно приглашаем артистов из других казахстанских оперных театров.

— Как обстоят дела с гастролями?

— Думаю, не только у нас, во всем мире сократилось количество поездок, но сейчас уже все постепенно возвращается к привычному для творческих людей ритму. За границей всегда стараемся представлять отечественные спектакли, чтобы у зарубежного зрителя сложилось впечатление о нашей стране, ее культуре. Исполняем и шедевры мирового классического искусства. Наш театр успешно выступал с оперными спектаклями в Италии, России, Узбекистане.

— Заказывает ли театр оперы современным композиторам?

— Мы получаем много опер от молодых композиторов, но большинство из них требует доработки для того, чтобы можно было представить их на главной сцене страны. Но уже есть хорошие результаты, подходящие, правда, больше для сцены нашего Камерного зала: например, детская сказка о птице Самрук на музыку нашего соотечественника Тлеугазы Бейсембека, которую полюбили маленькие зрители. Совсем скоро состоится премьера детской оперы «Канбак шал» на музыку Жолана Дастенова о приключениях Старика Перекати-Поле.

Мы ориентируем композиторов — начинать с малых форм, опер для детей, одноактных опер, чтобы в дальнейшем они могли приступить к реализации большой оперы, которую мы могли бы поставить на главной сцене.

— Каково место оперного искусства в сегодняшней культурной жизни казахстанцев?

— Постоянные аншлаги — лучший показатель того, что оперное искусство востребовано в нашей стране. Люди звонят в кассу, узнают, в каком спектакле будет участвовать их любимый исполнитель, на специализированных форумах в интернете постоянно обсуждают премьерные постановки. Чтобы пробудить такой интерес публики, мы приглашаем самых выдающихся постановщиков, знаменитых исполнителей, для оформления спектаклей привлекаем лучшие силы как из Казахстана, так и из-за рубежа. Цель руководства страны — создать культурную среду в столице: для этого строятся театры, открываются академии хореографии, музыки, университет искусств и многие другие учреждения культуры и искусства. 

Фотографии: пресс-служба Государственного театра оперы и балета «Астана-опера».

Тяга к искусству

«Если мне предначертано умереть, я умру. Но если моя судьба – жить, я буду жить своей жизнью». Эти слова Ямаситы Рин, японской художницы и первого в Японии иконописца православных икон, не выходили из головы писательницы Асаи Макатэ. Встретив их в дневнике, который Ямасита вела на корабле во время путешествия в Россию, Асаи была тронута силой духа художницы.

Асаи Макатэ: автор исторических романов, родилась в префектуре Осака в 1959 году. В 2014 году получила премию Наоки за роман «Песня любви» (Рэнка) о поэте Накадзиме Утако, также известном как учитель Хигути Итиё. Среди других работ – «Блистательная» (Курара) о Кацусике Ои, талантливой дочери художника Хокусая (фотография предоставлена журналом «Бунгэй сундзю»)

Ямасита родилась в 1857 году в семье самурая в городе Касама, который находится на территории нынешней префектуры Ибараки. С юных лет она увлекалась искусством, и в возрасте 15 лет сбежала из дома, чтобы стать художницей и погрузиться в водоворот творческого мира эпохи Мэйдзи (1868–1912), охваченного новыми заграничными веяниями. Однако, в тот раз Ямаситу вернули домой. Позже она всё-таки отправилась в Токио, чтобы изучать традиционное японское искусство, такое как укиё-э и нихонга, а также западную живопись. И на этот раз ее путешествие увенчалось успехом.

В 1877 году она поступила на первый женский курс первого в Японии национального колледжа искусств – Технической школы изящных искусств. В следующем году по приглашению подруги она посетила русскую православную церковь в токийском районе Канда, где встретила отца Николая, известного миссионера, который впоследствии был канонизирован. Вскоре Ямасита крестилась, и в 1880 году отец Николай отправил ее учиться иконописи в Санкт-Петербург.

В рамках углубленной работы над своим романом о Ямасите «Белый свет» (Бякко) Асаи отправилась в Санкт-Петербург, где посетила женский монастырь, в котором японская художница обучалась иконописи. «Во время своего пребывания в России Рин вела очень подробный дневник, – говорит Асаи. Но порой, пребывая в расстроенных чувствах, она просто писала: “Мне плохо”. Мне приходилось додумывать, что происходило, и ее эмоции в тот момент».

Бунтарка в женском монастыре

Ямасита взбунтовалась против порядков иконописной мастерской монастыря, где ее заставляли день за днем воспроизводить древнегреческие иконы. Она стремилась изучать техники и приемы современного западного искусства, захватившего ее воображение, поэтому древние иконы казались ей однообразными и архаичными. В конце концов, спустя полтора года после своего приезда она была вынуждена уехать, хотя планировала провести в России пять лет.

«Иконы создавались в период, предшествовавший развитию приемов классической живописи, поэтому она не хотела их изучать, – объясняет Асаи. – Она была настолько одарена от природы, что просто не выносила плохую живопись. Несмотря на свои скромные познания в русском языке, Ямасита уверенно противостояла монахиням, которые ее обучали. Можно только позавидовать силе воли женщин эпохи Мэйдзи. Естественно, она считалась трудной ученицей. В конце концов, стресс сказался на ее физическом здоровье, и разочарованная и отчаявшаяся Ямасита вернулась в Японию. Ее отношения с монахинями обычно описываются как враждебные, но вряд ли там было всё так однозначно. Меня также интересует русская революция. Из-за запрета деятельности церквей и религиозных общин монахини столкнулись с ужасными гонениями. Что об этом думала Рин, которой на момент революции уже исполнилось шестьдесят? К сожалению, никаких сведений, которые помогли бы ответить на этот вопрос, не сохранилось. Путешествуя по России, я постоянно думала об этом».

Также, по словам Асаи, в источниках практически не упоминается ее дружба с отцом Николаем, из-за чего остается лишь догадываться о подлинных отношениях Ямаситы с церковью.

«Вернувшись в Японию, она стала первой в стране художницей-иконописцем, однако вскоре покинула лоно церкви, спонсировавшей ее обучение за границей. А потом практически сразу вернулась. Понятия не имею, почему она так поступила».

В то время женщинам, обучавшимся за границей, было трудно найти понимание в обществе. Добиться экономической независимости для них было практически невыполнимой задачей. Но Ямасита была талантливой художницей. В Японии эпохи Мэйдзи она смогла найти работу иллюстратора, создавая рисунки и портреты для переводных книг, а также эскизы для литографий. Асаи предполагает, что возвращение Ямаситы в лоно церкви вряд ли было вызвано финансовыми причинами.

«Когда Рин покинула церковь, между отцом Николаем и давними прихожанами возникли трения по поводу строительства собора в Канде, – отмечает Асаи. – Они убеждали его, что вместо того, чтобы вкладывать огромные суммы денег в строительство собора, будет правильнее передавать эти средства местным церквям, поддерживавшим нуждающихся верующих». Вполне вероятно, что Ямасита вернулась в церковь, чтобы поддержать своего духовного наставника.

Она доверяла отцу Николаю и испытывала к нему глубокое уважение, ведь он не только научился говорить по-японски с акцентом Тохоку, но и настаивал на том, что именно японские художники должны создавать иконы для верующих своей страны.

«Он уважал старинные японские обычаи и слова, а также “дух японского народа”. Он не отвергал ценности синто, буддизма и конфуцианства, а прилагал все усилия, чтобы изучить и понять их. Вряд ли существовал другой русский, который бы любил японцев настолько сильно. Вера в божества, воплощенные в природных явлениях, таких как лес и ветер, является отправной точкой всех религий; в России подобные местные верования были поглощены православным христианством. Возможно, отец Николай испытывал подсознательную ностальгию при встрече с этими древними обычаями».

«Он посвятил свою жизнь переводу на японский язык Библии, литургических текстов и многого другого. В этом ему помогал Пол Накай Цугумаро, который посещал Кайтокудо – школу кангаку (изучения китайских наук) в Осаке. В период Эдо [1603–1868] человек, не обучавшийся в школе кангаку, не мог считаться грамотным. В японском языке русской православной Библии и литургических текстов отчетливо просматривается культура периода Эдо. Эпоха Мэйдзи была временем взаимопроникновения и ассимиляции обычаев периода Эдо и иностранных веяний, пока культура Японии не приобрела знакомый нам вид, и роль отца Николая в этом процессе трудно переоценить».

Искусство как самовыражение и анонимность икон

Ямасита зарабатывала на жизнь искусством. Она так и не вышла замуж.

Асаи говорит: «В эпоху Мэйдзи в Японии была создана государственная система, во главе которой находился император, а моделью правильной семьи считался патриархат, поскольку власти пропагандировали образ «хорошей жены и мудрой матери». Но Рин еще в юности приняла решение жить богемной жизнью художника. Она не хотела ничего иного и не надеялась ни на что, кроме живописи. Думаю, ее семья из Ибараки поступила правильно, разрешив ей вести такой образ жизни. Можно лишь представлять, какими были ее старший брат и мать.

«Она была женщиной с современным самоощущением, и, на мой взгляд, приняла решение креститься именно из-за своего увлечения церковью как частью западной культуры. Затем, ведомая искренней жаждой познать искусство, она отправилась учиться за границу. Иконы же представляли собой полную противоположность этому подходу. Это были анонимные работы без атрибуции, поскольку целью любого иконописца, в первую очередь, было уничтожение самости. Как я писала, из-за этого возникали самые разные проблемы. Когда вера Ямаситы проявилась впервые? А когда она по-настоящему стала иконописцем?».

Утраченная и обретенная икона

Свято-Воскресенский собор (Никорайдо) в Канде, Токио (© Pixta)

Свято-Воскресенский собор (Никорайдо), фигурирующий в романе «А затем» (Сорэкара) Нацумэ Сосэки и стихах Ёсано Акико, был разрушен Великим землетрясением Канто в 1923 году. Находившиеся в здании четыре иконы, созданные Ямаситой Рин, скорее всего, сгорели в огне, вспыхнувшем из-за подземных толчков. В 1929 году собор был перестроен, насколько это было возможно, в оригинальном византийском стиле.

Однако в различных церквях, например, в православной церкви Хакодатэ на Хоккайдо, все еще оставалось несколько сотен икон, принадлежащих руке японской художницы. Несмотря на отсутствие подписи, после нескольких лет исследований специалисты установили авторство Ямаситы. Для работ Ямаситы характерны не только японские черты в ликах Иисуса Христа и Богородицы, но и общее ощущение теплоты.

Икона «Воскресение» авторства Ямаситы Рин, подаренная Николаю II (тогда еще наследному принцу) во время его визита в Японию в 1891 г.

В России находится одна работа Ямаситы. В 1891 году будущему российскому императору Николаю II – тогда еще наследному принцу – во время его визита в Японию подарили православную икону Воскресения. После русской революции она пропала и долгие годы о ее судьбе ничего не было известно. Однако после Второй мировой войны икона была обнаружена в запасниках Эрмитажа среди вещей, принадлежавших Николаю II. Во время своего пребывания в Санкт-Петербурге Ямасита посещала этот музей, где занималась копированием произведений западного искусства. Приятно думать, что ее след был в итоге обнаружен в одном из ее любимых мест.

В возрасте 62 лет, страдая от катаракты, Ямасита вернулась в Касаму. Она больше не могла рисовать. Вместо этого она ухаживала за своими полями и выпивала по два го (около 360 мл) сакэ каждый день до самой своей смерти в возрасте 82 лет.

Текст: Итакура Кимиэ, Nippon.com

Фотография к заголовку: Фрагмент работы Ямаситы Рин «Воскресение» (1891), в настоящее время находится в Эрмитаже в Санкт-Петербурге

Скорее всего, постмодернизм берет начало от стремления бороться за мир на Земле и за отсутствие дискриминации. Он отрицает идеи эпохи Просвещения, реализма и модернизма. Если автор-модернист ищет смысл в меняющемся мире, то постмодернист считает, что окружающая действительность абсурдна и смысла не имеет.

Постмодернизм в литературе имеет множество особенностей. О них – в этой статье.

Характерные черты постмодернизма в литературе

Точного определения у постмодернизма нет, поскольку у этого направления отсутствуют четкие критерии и оно весьма многогранно. Некоторые исследователи даже считают спорным вопросом, существует ли он сейчас. Некоторые придумали термин «постпостмодернизм», но это уже отдельная тема. Здесь речь пойдет о том, как понимает постмодернизм большинство литераторов.

Филологам удалось выделить характерные черты постмодернизма:

• присутствие иронии, черного юмора, фрагментарности;
• автор не ищет смысла, его романы – пародия на эти поиски;
• неструктурированность, конструктивизм;
• человек и мир вокруг него воспринимается как текст;
• «отсутствие» Творца;
• преуменьшение таланта перед случайностью.
• размытие границ, комбинация тем и жанров.

Излюбленные темы и приемы постмодернистов

Несмотря на различия в области постмодернизма, у авторов существует ряд одинаковых тем и приемов.

Ирония и черный юмор

Многие постмодернистские произведения имеют пародийный и ироничный характер. «Черными юмористами» авторов такой литературы называют потому, что они поднимают серьезные темы, но с юмором и некой игрой.

Интертекстуальность

Этот термин понимается как неизолированный характер творения писателя. То есть, произведение может ссылаться на другой текст, иметь его стилистику, сравниваться с ним. Например, авторы упоминают сказки и мифы, популярные жанры (научная фантастика, детектив и пр.).

Пастиш

Этот прием может иметь пародийный характер. Например, в отношении классицизма и других стилей прошлого. Также для пастиша характерна комбинация различных жанров и композиционных приемов. Весьма примечателен «метод нарезок» Берроуза: читатель сам может расположить страницы в любом порядке, и в зависимости от того, как он это сделает, произведение будет иметь разный смысл.

Метапроза

В литературе постмодерна акцент делается не на содержание текста, а на процесс его разворачивания. Писатель исследует природу самого текста и пишет о нем текст. Искусственность и вымысел очевидны. Среднестатистическому читателю ясно, что автор либо хочет сделать неожиданный переход, либо держать эмоциональную дистанцию между героями или с читателем, либо просто прокомментировать повествование.

Отдельно стоит упомянуть историографическую метапрозу. Здесь за основу берутся случившиеся в реальности происшествия, а персоналии писатель изменяет.

Среди типов метапрозы выделяется пойоменон. Книга, написанная в таком поджанре, является произведением о написании этой книги.

Максимализм и минимализм

Максимализм идеально передает постмодернистскую чувствительность. Например, пародийное произведение пародирует саму идею пародии.

Минимализм имеет поверхностный характер. Здесь не раскрываются в полной мере мысли и чувства персонажа. Дана лишь описательная информация. Автор-минималист скуп в художественных средствах и немногословен: он смог бы поучаствовать в литературном конкурсе, условия которого – лимит в 2000 знаков с пробелами. Любители минимализма нередко смеются, когда наблюдают в произведении детализацию чего-либо и обилие прилагательных.

Фабуляция

Это тот случай, когда вымысел перемешивается с реальностью. Нет традиционной структуры романа, а роль рассказчика отходит на второй план. И, конечно, в общий реализм включаются эпизоды, связанные с магией и другими фантастическими деталями.

Временное искажение

Писатель применяет фрагментацию, а его повествование имеет нелинейный характер. Часто прием «искажение времени» используется для создания в произведении иронического эффекта.

Магический реализм

Этот прием объединяет в себе многие вышеперечисленные приемы. Здесь происходит не только сопоставление реальности и фантастики, но и создание временных сдвигов, запутанных повествований и сюжетов. Упоминаемые в книге предметы часто имеют воображаемый и нелепый характер, как будто человеку эти предметы снятся.

Технокультура и гиперреальность

Здесь литературный постмодернизм имеет сочетание иронии и пастиша. Ведь гиперреальность описывает симуляцию реальности и неспособность человеческого сознания отличить действительность от плодов богатого воображения. Гиперреальность связана с технологически развитыми странами и представляет собой виртуальную реальность.

Паранойя

«Хаос – путь к порядку» – вот девиз постмодернистов-«параноиков». По этому приему очень часто можно определить, что произведение имеет постмодернистский характер. Никакой системы, никакой структуры – в общем, поиски порядка не имеют смысла и абсурдны.

Фрагментация

Элементы произведения разбиты на фрагменты и хаотично расположены во всей книге. То есть, делается акцент на хаос: Вселенная имеет необоснованный и неупорядоченный характер. При этом фрагментация характерна не только для сюжета, но и для структуры предложений, грамматики и пр.

Самые значимые произведения

Расцвет постмодернизма приходится на 60-80-е годы ХХ века. Самые яркие представители этого направления – Уильям Берроуз, Джозеф Хеллер, Филип Дик, Курт Воннегут.

Например, американский писатель Филип Дик написал книгу «Человек в высоком замке». Жанр произведения – альтернативная история, одно из направлений фантастики. А в пацифистском романе Джозефа Хеллера «Поправка-22» иронизируется бюрократия на фоне военных событий.

В постмодернизме преуспели не только западные авторы. Например, книга «Хроники заводной птицы» японского писателя Харуки Мураками полна мистики. Русская литература также полна величайших авторов-постмодернистов. Достаточно вспомнить «Бледное пламя» Владимира Набокова. Название этой книги взято из Пьесы Уильяма Шекспира «Жизнь Тимона Афинского», а языковая ткань весьма специфична.

Влияние реализма

Хотя для постмодерна характерно отрицание идей реализма, реализм оказал влияние на творчество писателей этого направления.

Например, постмодернисты активно трансформируют наследие Федора Достоевского, опираясь на свои мировоззренческие и эстетические установки. Современные авторы разнонаправленно воспринимают личность и творчество великого писателя в контексте мировой литературы. Хотя постмодернисты интерпретируют, перекодируют и деконструируют значительную часть русской культуры и литературы позапрошлого века, идеи, образы, мотивы его творчества все равно неизменно рассматриваются.