Сочинение рассуждение пушкин выстрел

Он является ярким представителем новых взглядов, стремится поднимать и развивать страну честно, осуждает и презирает карьеризм, меркантильность, поклонение людям, которые занимают высшие чины. Главный герой готов служить на благо Отечеству, делать полезные дела, но отказывается от государственной службы в фамусовском обществе: «служить бы рад, прислуживаться тошно».
Удалось Чацкому выйти из борьбы победителем или все же он остался побежденным, сказать однозначно трудно. Начнем с того, что главный герой терпит безоговорочное поражение в любовном треугольнике. Его возлюбленная Софья выбирает не просто другого мужчину, а человека, имеющего полностью противоположные взгляды и мировоззрение. Что касается борьбы за социально-политические идеалы, то тут Чацкий добивается больших успехов. Он окрылен национальной идеей, является основателем борьбы за утверждение народных прав, он еще не декабрист, но его взгляды стали хорошим основанием для оппозиционного движения.
Чацкий человек умный, образованный, многие его слова вполне могут стать афоризмами. Достаточно интересно отзывается он об общественном мнении: «поверили глупцы, другим передают, старухи вмиг тревогу бьют – и вот общественное мненье!», да и о самом обществе, в котором хорошее место занимает только тот, «…чья чаще гнулась шея». Безусловно, идеалы Чацкого не приняты в обществе, которое построено на лести, лжи, материальных ценностях, но главный герой комедии нанес этому обществу сильный, смелый и разрушительный удар. Поэтому его вполне можно считать победителем.

Чацкий – один из главных героев комедии «Горе от ума».
Нельзя однозначно утверждать, что он победитель или что он побежденный.
Натура Чацкого сильнее и глубже прочих лиц и потому не может быть исчерпана в комедии. Чацкий отличается от всех остальных тем, что не ставит в свой идеал чины и богатство. Он осуждает каждого за то, что его жизненная философия и образ жизни давно устарели, что старшее поколение, не замечая за собой недостатки, упрекает молодое. Сам Чацкий очень честен и умен. Он выше других героев во всех отношениях.
Эта характеристика, безусловно, представляет нам Чацкого победителем.
Но с другой стороны, Чацкий придирчив и высокомерен. Он выступал против многочисленного лагеря Фамусова, и здесь умственное превосходство Чацкого было бессмысленно.
Чацкий – самый несчастный герой в комедии. Он много путешествовал, так и не отыскав своего счастья: «Хотел объехать целый свет, и не объехал сотой доли.». Ему отказывает в любви София, которая распространяет слух о сумасшествии Чацкого: «Об Чацком. Он не в своем уме.». затем он становится свидетелем расставания Софьи и Молчалина.
Только личное горе Чацкого произошло, несмотря на другие причины, от одного его ума. Сам Грибоедов приписал горе Чацкого его уму.
Это показывает нам Чацкого в свете побежденного людьми, уступающими ему в образовании.
Таким образом Грибоедов указывает на разные стороны богатой и разносторонней личности Чацкого.

В комедии Грибоедова «Горе от ума» перед каждым читателем рано или поздно встает вопрос о том кем же является Чацкий в данном произведении? И, правда, кто он? Мужчина «лишенный» любимой женщины и побежденный общественными домыслами, или независимый герой, до конца отстаивающий свою правду и избежавший дальнейшего унижения?
Однозначно на этот вопрос нельзя ответить. Грибоедов показывает героя в лучшем свете, с самыми «правильными» на его взгляд суждениями. Однако Александр сам становится инициатором своего «запятнанной» репутации, когда вступает в спор сначала с Павлом Фамусовым, а позже дает не лестные «отзывы» об окружении в присутствии своей «избраннице» Софьи.
Девушке не понравилась излишняя агрессивность Чацкого. Она упрекает мужчину в несдержанности и словах порочащих «честь» других людей, и в отместку присваивает ему «титул» сумасшедшего. Молва тут же разнесла новость о «душевной» болезни Александра. Сам же мужчина до самого конца комедии оставался в неведенье.
В комедии Чацкий действительно становится «заложником» собственных амбиций, радикальных взглядов и бессмысленной борьбой с не совершенностью человечества. Он выбрал тактику нападения, вместо того, чтобы правильно рассчитать все возможные ходы. Чрезмерная открытость сыграла в этой войне, против него же самого.
Если судить героя с морально-этических взглядов, то можно считать его истинным победителем. Его поведение очень достойно, а жизненные принципы – непременно заслуживают уважения. Мужчина умен, образован, не пасует перед сложностями и всегда говорит только правду. Единственным его недостатком становится бестактность и бесцеремонность по отношению к другим.
Если же рассматривать Чацкого исходя из случившегося, то непременно он побежденный. Его предает любимая девушка, с которой он дружил с самого детства – она предпочла выбрать Молчалина, сочтя его более чутким, уступчивым и обходительным. Александра нагло оговорили, назвав сумасшедшим. Он не имеет ни чина, ни должности, ни огромного состояния – поэтому не представляет особого интереса в обществе. Для фамусовского окружения он непонятен, поэтому они насмехаются над ним, считая его «ненормальным» во всех отношениях.
Но хорошо смеется тот, кто смеется последним. Грибоедов «вершит» правосудие над Софьей, раскрывая ей тайные желания Молчалина. Девушка узнает о его равнодушии к себе и страстной любви к служанке Лизе. Обман и предательство «возлюбленного» практически разбивают ей сердце. Фамусова, вспоминая слова Чацкого, с горечью осознает, что тот был абсолютно прав, на счет Молчалина. Она полностью раскаивается за свою злую «шутку», которая стала для мужчины «роковым приговором» в обществе.
Но Александр, узнав правду, не прощает Софью. Более того, он желает девушке непременно помириться с секретарем отца, считая, что именно этот человек для нее самая подходящая кандидатура. Тем самым Грибоедов показывает, что самолюбие Чацкого раздавлено, он унижен, оскорблен, но все же старается с достоинством выйти из ситуации.

«Горе от ума» — одно из самых загадочных произведений рус­ской литературы XIX века. В нем соседствуют два конфликта: соци­альный (столкновение между «веком нынешним» и «веком минув­шим») и любовный (наличие двух любовных треугольников — признак романтизма).
В любовной интриге Чацкий терпит поражение: Софья его не лю­бит, более того, она предпочла человека, нравственно много ниже Чацкого. С неудачей Чацкого в любви связан комизм его положения. Он пытается узнать, кого любит Софья. Она почти открыто говорит:
Кого люблю я, не таков:
Молчалин за себя других забыть готов…
Но Чацкий не слышит ее (для усиления комического эффекта ав­тор использует прием «разговор глухих»), не понимает. А в финале, став свидетелем разговора Софьи и Молчалина, прямо обвиняет ее:
Зачем меня надеждой завлекали?
Зачем мне прямо не сказали,
Что все прошедшее вы обратили в смех?
С точки зрения конфликта невозможно ответить однозначно на во­прос — победитель Чацкий или побежденный. С одной стороны, Чац­кий побежденный. Взгляды «века нынешнего» и «века минувшего» противопоставлены по разным вопросам: отношение к службе — Чац­кий — «служить бы рад, прислуживаться тошно», Фамусов — «подпи­сано, так с плеч долой»; к образованию — для Чацкого норма — «ум, алчущий познаний», для Фамусова — «ученье — вот чума». У фамусовской Москвы и Чацкого разные идеалы: для «века минувшего» — Максим Петрович, Кузьма Петрович — московские тузы; для Чацкого — тот, кто тянется «к искусствам творческим высоким и прекрас­ным». Эти два мира никогда не смогут найти общего языка, взаимопо­нимания, компромисса. У «века минувшего» одно оружие — объявить Чацкого сумасшедшим, изгнать из общества, высмеять его, тогда он не страшен. В финале герой покидает Москву («Вон из Москвы!») и едет искать, «где оскорбленному есть чувству уголок!..»
С другой стороны, Чацкого можно считать в какой-то степени по­бедителем. Гончаров писал, что «Чацкий сломлен количеством старой силы, нанеся ей в свою очередь смертельный удар качеством силы свежей». Он опровергает пословицу «один в поле не воин», говоря, что «воин, если он Чацкий, и притом победитель».

Грибоедов, Александр Сергеевич –
Горе от ума
Сочинение на тему: «Кто же Чацкий: победитель или побежденный?»
Ученика 9 класса «Г»
Сергеева Григория Константиновича
Преподаватель: Романова Людмила Анисимовна
Оценка: хорошо
«Горе от ума» – одно из ярчайших произведений русской литературы.
Комедия была написана после Отечественной войны 1812 года, в период подъема духовной жизни России. В это время становится очевидным раскол в дворянской среде. Влияние идей французских просветителей, европейских революционеров, рост национального самосознания после войны 1812 года сформировали декабристскую идеологию, объединили многих молодых дворян в стремлении изменить русское общество. Однако большая часть русского дворянства оставалась глуха или враждебна к новым веяниям. Именно эту ситуацию, этот конфликт и запечатлел Грибоедов в своем произведении.
Молодое дворянство в комедии представляет в комедии лишь один человек
– Александр Андреевич Чацкий. Ему противопоставлен целый круг дворян с наиболее консервативными взглядами. Этот круг принято называть «фамусовским обществом». Это название не лишено смысла. Действительно, центральной и наиболее подробно изображенной фигурой здесь является Павел Афанасьевич
Фамусов, в монологах, репликах и поступках которого наиболее ясно видны те законы, по которым живет и все его окружение, единое в своих взглядах на жизнь. Таким образом, Чацкому противостоит целый жизненный уклад, совокупность привычек и предрассудков, все общество, а не отдельные личности.
В пьесе, где изображен всего лишь один день в доме Фамусова,
Грибоедов затронул наиболее важные вопросы времени: о воспитании и образовании, о службе отечеству и гражданском долге, о крепостном праве и преклонении перед всем иностранным. Он показал борьбу «века нынешнего» и
«века минувшего» в лице Чацкого и фамусовского общества.
В доме Фамусова отношения между людьми построены на лжи и лицемерии.
Основные занятия обитателей этого дома – «обеды, ужины и танцы». И вот в этот дом, где пороки прикрыты показной добродетельностью, вихрем врывается
Чацкий. В образе Чацкого Грибоедов показал человека нового склада ума и души, воодушевленного передовыми идеями, готового пойти против общества ради своих идеалов.
В основе пьесы лежит любовная драма, под которой скрываются социальный и идеологический конфликты. В этих конфликтах и раскрывается характер Чацкого.
Чацкий приезжает в дом Фамусова к девушке по имени Софья, которую любит, но эта девушка изменила ему. Чацкий страдает оттого, что Софья предпочла ему недалекого и услужливого Молчалина, у которого и есть-то всего два таланта: «умеренность и аккуратность». При всех своих душевных задатках Софья целиком и полностью принадлежит фамусовскому обществу. Она не может полюбить Чацкого, потому что он складом своего ума и души полностью противостоит этому обществу. Софья входит в число «мучителей», оскорбивших светлый ум и пламенное чувство Чацкого. Поэтому личная драма
Чацкого перерастает в общественную и определяет его судьбу как одинокого мечтателя в фамусовском мире.
Чацкого мучают общественные проблемы, он понимает весь ужас крепостного права, при котором обречены на гонения всякая независимая мысль, всякое искреннее чувство, когда «от матерей, отцов отторженных детей» сгоняют «на крепостной балет», чтобы удовлетворить желание барина, когда людей меняют «на борзые три собаки». Чацкий видит, что у власти стоят люди, которых не волнуют проблемы народа и государства, они лишь:
Защиту от суда в друзьях нашли, в родстве,
Великолепные соорудя палаты,
Где разливаются в пирах и в мотовстве.
И, конечно, в таком обществе блаженствуют не Чацкие с их умом, а
Молчалины, умеющие «там моську вовремя погладить, там в пору карточку втереть». И такой человек как Чацкий навсегда будет изгнан из подобного общества.
Чацкий – это человек нового мира. Он не принимает законов старой
Москвы. У него свое представление о служении отечеству. По его мнению, надо служить честно, «не требуя ни мест ни повышенья в чин». Чацкий выступает против людей, которые ценят лишь богатства и чины, боятся правды и просвещения. Прогресс общества он связывает с расцветом личности, развитием наук и просвещения, что чуждо фамусовскому обществу. Человек, получивший хорошее образование, обладающий блестящим умом, Чацкий не желает принимать за образцы таких, как Максим Петрович (идеал Фамусова), потому что не видит в них никаких нравственных достоинств. Чацкий ставит под сомненье моральный авторитет отцов, говоря о «подлейших чертах житья» и сравнивая новый век с веком минувшим, отнюдь не в пользу последнего. Чацкий не только обличитель, он еще и борец. Борец за дело, за идею, за правду. В течение пьесы между
Чацким и обществом происходит своеобразный словесный поединок, в котором каждая сторона отстаивает свое мнение. В обществе Фамусова идеи Чацкого, его речи и взгляды остаются непонятыми. Чацкому хочется высказать все, что накопилось у него на душе. Поэтому на балу в доме Фамусова он восстанавливает против себя всех собравшихся. Общество, почувствовав это, повергло его и осмеяло. Окружение мстит Чацкому за правду, которая «глаза колет», за попытку нарушить привычный уклад жизни. Любимая девушка, отворачиваясь от него, ранит героя больше всего, распуская слух о его сумасшествии. Вот парадокс: единственный здравомыслящий человек объявлен безумцем. «Так! Отрезвился я сполна» – восклицает Чацкий в конце пьесы. Что же это – признание поражения или прозрение? Да, конец у этой комедии далеко не веселый, но прав Гончаров, сказавший о финале так: «Чацкий сломлен количеством старой силы, нанеся ей, в свою очередь, смертельный удар качеством силы свежей». Роль всех Чацких – «страдательная», но в то же время всегда победительная. Но они не знают о своей победе, они только сеют, а пожинают другие.
Но в то же время, если рассматривать Чацкого с практической точки зрения, то он побежденный. Почему? Да потому, что он не смог отстаивать свои идеалы и дальше, хотя если бы он твердо верил в них, то должен был бороться за них до конца. Но он не выдержал, он ушел и тем самым дал фамусовскому обществу повод считать себя побежденным. Уйти может каждый. Но на мой взгляд, это поступок слабого. Сильный человек должен остаться, должен собрать вокруг себя прогрессивных людей, могущих противостоять обществу. А такие люди есть, и в комедии они упоминаются: двоюродный брат
Скалозуба, князь Федор и другие. Жить в обществе, несмотря ни на что, бороться со всеми его пороками – вот поступок победителя.

Сочинение по литературе на тему:«Чацкий – победитель или побежденный?»
Чацкий – победитель, или же он побежденный? Однозначного мнения нет, поэтому я выражу свою точку зрения.
Комедия «Горе от ума» повествует о жизни людей во времена Грибоедова. О Чацком, человеке, имеющем свое собственное мнение, о Фамусове и его дочери Софье, в которую влюблен Чацкий. Это история о том, как людей разумных презирают и избегают люди глупые или просто не имеющие своего мнения.
Чацкий, имея свое собственное мнение и не подчиняясь посторонним людям, был отвержен обществом Фамусова. Все они считали его безумцем и каждый придумывал какую-нибудь глупость, чтобы доказать это. Люди объединились против Чацкого и отвергли его. До этого Чацкого отвергла Софья, которую он так долго любил. Вместо него в мужья Софье прочили Скалозуба и служанка Лиза замечает: «И золотой мешок и метит в генералы», тем самым намекая, что Чацкий не подходит Софье из-за материального положения. Из-за этого можно считать Чацкого проигравшим.
Но так же Чацкий отказался от Софьи, потому как понял, что она его больше не любит и смысла ходить за ней по пятам – нет. На слова о том, что ему пора бы послужить, Чацкий отвечал: «Служить бы рад, прислуживаться тошно», что тоже доказывает вольнолюбие этого человека. Он не желает склоняться перед кем-то. Чацкий – человек хитрый и умный и уже поэтому его можно считать победителем.
С другой стороны, Софья его не любит, он не нужен ей. Фамусов и его общество объявили Чацкого безумцем, а безумцев всегда избегали. Он был неприятен обществу и сам не принимал такого общества, в котором человека ненавидели только потому что он не богатый и своевольный, сам себе на уме. Никто не воспринимает его в серьез. Чацкий – побежденный.
Под словом «победитель» в данном случае скрывается немного иной смысл, нежели под словами «победитель в матче». Смысл первого выражения заключается в том, что Чацкий ушел с высоко поднятой головой, отказавшись от ненужного, победив глупое общество Фамусова. Он был умнее всех их, поэтому и является победителем.
С «проигравшим» то же самое. Чацкого победил Фамусов, и нашему герою пришлось уехать из Москвы, чтобы найти себе новое убежище, где его не будут оскорблять или презирать.
Из выше сказанного можно сделать вывод, что Чацкий является как победителем, так и проигравшим. Однозначно сказать нельзя, так как выявить это не смогли даже великие писатели. Невозможно точно сказать, какой смысл вкладывал в произведение автор, поскольку это известно только ему.
Сочинения курсовыеСочинения курсовые

Чацкий победитель или побежденный сочинение рассуждение 9 класс
План
1.Общая характеристика Чацкого.
2.Победы и поражения Чацкого
3.Заключение
Главный герой бессмертного произведения «Горе от ума» до сих пор остается загадочной фигурой. Грибоедов создал образ человека, воплощающего в себе лучшие качества: ум, честность и порядочность. Одним из главных достоинств Чацкого является его стремление открыто высказывать свои взгляды, что становится главной причиной конфликта в комедии.
Основной трагедией главного героя становится то, что его идеалы к финалу терпят видимое поражение. Стремление к добру и справедливости сталкивается с черствостью равнодушного общества. Воззрения Чацкого не находят в окружающих никакого отклика. Более того, единственного умного человека провозглашают сумасшедшим. Но это поражение Чацкого лишь подчеркивает лживость и порочность общества, в которое он попал.
Он не отказывается от своих идеалов только потому, что они идут вразрез с устоявшимся мнением. Чацкий становится пророком, которого не приняли «в своем отечестве». От этого его «высшая истина» нисколько не теряет своего значения. Главный герой одерживает победу над «фамусовщиной» и подписывает ей смертный приговор. Его осмеивают при жизни, но это вполне естественно в условиях господства низменных интересов.
Финальная фраза Чацкого «Карету мне, карету!» обретает не только пространственное (отъезд из Москвы), но и временное значение. Убеждения Чацкого направлены к будущим поколениям, которые смогут дать им справедливую оценку. Очевидным поражением Чацкого становится его разочарование в любви к Софье. В личном отношении это действительно тяжелый удар. Но любовь главного героя оказалась чувством к идеальному образу, созданному в воображении. Чацкий был уверен, что добрая и скромная девушка так же, как и он, сможет противостоять развращающему влиянию общества. К сожалению, Софья сдалась перед силой авторитета.
В бескорыстной прямоте Чацкого она увидела угрозу своему благополучию и предпочла ей авторитет и уважение в высшем свете. Главный герой потерял любимую девушку, но это только укрепило его взгляды. На примере Платона Горича Чацкий увидел, как человек может измениться под влиянием женитьбы. Поэтому потерю Софью можно также расценивать как победу образа мыслей главного героя, который ничто не способно поколебать.
Чацкий потерпел сокрушительное поражение как конкретный человек. Он потерял любовь и уважение в обществе, что принудило его покинуть Москву. Но в духовном плане он добился победы. Разоблачая и бичуя ложь и пороки, Чацкий показал царящее в обществе несовершенство. Многие фразы главного героя комедии стали нарицательными и не утратили своего значения в наше время.

0 “Горе от ума” — сатирическая комедия Александра Сергеевича Грибоедова. В этой пьесе через столкновения характеров отражены важные явления общественной жизни РФ прошлого века. Конфликт пьесы борьба между различными группами дворянства резко подразделяет действующих лиц на два лагеря: передовое дворянство — Чацкий и его единомышленники — и консервативное дворянство — фамусовское общество. Вся борьба идет во имя народа. Однако у Чацкого происходил полный разрыв с фамусовским обществом. Его образ показывает, что в нем воплощены мысли и чувства передового человека, дворянина. Александр Андреевич Чацкий — главный герой пьесы “Горе от ума”. Ему симпатизирует автор.
Этот герой нравится и нам. Чацкий любит, сомневается, негодует, терпит поражения, спорит, но все равно остается непобежденным. Однако фамусовское общество также одерживает своеобразный верх, так как Чацкий уезжает “вон из Москвы”. Но чувствуется страх за этой внешней победой перед неминуемым поражением в схватке с сотнями Чацких. Павел Афанасьевич Фамусов в своей реплике говорил: Строжайше б запретил я этим господам На выстрел подъезжать к столицам. Мы, читатели, прислушиваемся к речам Чацкого, его советам и поступкам.
Ведь в его образе сконцентрировано все то, что хочет Заявить нам автор. Чацкий возвращается в Москву полный мыслей, новых идей, любви. Но здесь его ожидают сюрпризы. Он узнает, что его любимая София изменила ему. Насчет этого Чацкий с жаром сообщает: Слепец!
Я в ком искал награду всех трудов! Спешил!., летел! дрожал! вот счастье, думал, близко. Пред кем я давиче так страстно и так низко Был расточитель нежных слов! А вы! о боже мой! кого себе избрали? Когда подумаю, кого вы предпочли!
Зачем меня надеждой завлекали! Зачем мне прямо не сказали, Что всё прошедшее вы обратили в смех?! Что память даже вам постыла Тех чувств, в обоих нас движений сердца тех, Которые во мне ни даль не охладила, Ни развлечения, ни перемена мест. Дышал, и ими жил, был занят беспрерывно! Развязка конфликта в комедии — объявление Чацкого сумасшедшим за его инакомыслие. Но он просто попадает в общество, где: Все гонят! Все клянут!
Мучителей толпа, В любви предателей, в вражде неутомимых, Рассказчиков неукротимых, Нескладных умников, лукавых простаков, Старух зловещих, стариков. Дряхлеющих над выдумками, вздором: Но Чацкий находит выход из создавшейся ситуации и уже обвиняет фамусовское общество в том, что он, якобы, сошел с ума: Вы. правы: из огня тот выйдет невредим, Кто с вами день пробыть успеет, Подышит воздухом одним, И в нем рассудок уцелеет: На мой взгляд, Чацкий является одновременно и победителем, и побежденным. Он проигрывает одни сражения, но выигрывает другие. Он является борцом за свободу личности и равенство. Чацкий хочет внести что-то новое, прогрессивное. Одновременно он негодует и ликует. И это настроение передается читателю в заключительном монологе Чацкого. Основная мысль этой пьесы — Деятельный протест против гнусной тогдашней действительности.
“Горе от ума” актуально и по сей день, так как в нашем мире не перевелись люди, подобные фамусовскому обществу, но и остались люди, подобные Чацкому.

И.А. Гончаров писал о главном герое комедии «Горе от ума»: «Чацкий сломлен количеством старой силы. Нанес ей, в свою очередь, смертельный удар качеством силы свежей. Чацкий – победитель, передовой воин, застрельщик и – всегда жертва». В словах Гончарова скрывается некое противоречие, требующее разрешения. Так кто Чацкий: победитель или побежденный?
В комедии «Горе от ума представлен сложный исторический процесс смены старых взглядов помещиков-крепостников новыми прогрессивными идеями устройства общества. Этот процесс не может произойти в одночасье. Требуется время и немало усилий и жертв со стороны представителей нового типа мышления.
В пьесе представлена борьба консервативного дворянства, «века минувшего», с «веком нынешним» – Чацким, обладающим незаурядным умом и желанием действовать во благо своего Отечества. Старомосковские дворяне защищают в этой борьбе свое личное благополучие, личный комфорт. Чацкий же стремится развивать страну за счет повышения ценности личности в обществе, развития наук и просвещения, глубоко презирая и оставляя на заднем плане чинопоклонничество и карьеризм.
Уже в заглавии комедии Грибоедов указывает на то, что ум, в широком его понимании, не принесет счастья главному герою комедии. Его обличительные речи не нравятся как свету, ведь они угрожают его привычному укладу жизни, так и его возлюбленной Софье, поскольку они ставят под угрозу ее личное счастье.
В любви Чацкий однозначно терпит поражение. Софья предпочла Чацкому, который «чувствителен, и весел, и остер», Молчалина, который отличается лишь своей скромностью и услужливостью. А умение «подслужиться» очень важно в свете. И Фамусов восхищается этим качеством, приводя в пример своего дядю Максима Петровича, который не побоялся выставить себя на посмешище, чтобы угодить императрице. Для Чацкого же это унижение. Он говорит, что «служить бы рад, – прислуживаться тошно». И это нежелание угождать дворянскому обществу приводит к тому, что герой оказывается из него изгнанным.
Любовный конфликт порождает конфликт Чацкого с Фамусовским обществом, с которым, как оказалось, он расходится по всем основополагающим вопросам. Вся комедия – словесная борьба Чацкого с московским дворянством. Герой противопоставлен многочисленному лагерю «века минувшего». Чацкий в одиночестве бесстрашно выступает против него. Главному герою комедии противно, что Фамусов считает ученье «чумой», что Скалозуб получил чин полковника не с помощью личных заслуг, а с помощью связей, что Молчалин всячески старается угодить Фамусову и его гостям, унижаясь перед ними только потому, что он не имеет большого веса в этом обществе, что никто не готов жертвовать личной выгодой во благо Отечества.
Представителям фамусовского общества не хочется допустить развенчания своих идеалов. Они по-другому жить не умеют и не готовы.
Поэтому, защищаясь, свет быстро распространяет сплетню о том, что Чацкий «не в своем уме». Объявив Чацкого сумасшедшим, общество делает его слова безопасными. Герой покидает Москву, которая развеяла «весь чад и дым» его надежд. Кажется, что уезжает Чацкий побежденным.
Однако невозможно ответить однозначно на вопрос, кем является Чацкий – победителем или побежденным – в комедии «Горе от ума». Он не одержал победу только потому, что пребывал в меньшинстве. Но он остался верен своим взглядам, и слова его, как семена, вскоре дадут всходы. Вокруг него соберутся единомышленники. Кстати, они упоминаются и в пьесе. Например, двоюродный брат Скалозуба, который, оставив успешную карьеру, уехал в деревню, где стал вести спокойную жизнь и много читать. Люди, равнодушные к чинам и деньгам, ставящие превыше всего ум и сердце, в конечном итоге одержат победу над фамусовским обществом.
Чацкий уезжает, не зная о том, что он победитель. Позднее это покажет история. Этот герой вынужден страдать, горевать, но его слова не останутся не услышанными. Борьба старого с новым не может длиться вечно. Она рано или поздно закончится крушением устаревших взглядов. Потому-то, как пишет Гончаров, в этой комедии Чацкий опровергает известную пословицу «один в поле не воин». Если он Чацкий, то воин, «и притом – победитель».
Приведенное рассуждение об образе Чацкого победителя и побежденного пригодится 9 классам во время поиска материалов по теме сочинения «Кто же Чацкий: победитель или побежденный?»
Кто же Чацкий победитель или побежденный в комедии «Горе от ума» Грибоедова – материал для сочинения по теме | источник

Комедия “Горе от ума” держится каким-то особняком в литературе и отличается более крепкой живучестью от других произведений слова.
Главная роль в комедии “Горе от ума”, конечно, — роль Чацкого, без которой не было бы комедии, а была бы, пожалуй, картина нравов.
Можно было бы подумать, что Грибоедов, из отеческой любви к своему герою, польстил ему в заглавии, как будто предупредив читателя, что герой его умен, а все прочие около него неумны. Но Чацкий не только умнее всех прочих лиц, но и положительно умен. Речь его кипит остроумием. У него есть и сердце, и притом он безукоризненно честен. Однако о Чацком многие недоумевают: что он такое?
Фамусов говорит о Чацком: “Он славно пишет, переводит”. Он, конечно, путешествовал недаром, учился, читал, был в сношениях с министрами и разошелся — нетрудно догадаться почему.
“Служить бы рад, — прислуживаться тошно!” — намекает он сам.
Он любит серьезно, видя в Софье будущую жену.
Чацкий, и в этом его ошибка и трагедия, поначалу не воспринимает Молчалина, не видит в нем достойного соперника. Для Чацкого Молчалин — полное ничтожество, “жалчайшее созданье”. А.С. Пушкин писал: “Между мастерскими чертами этой прелестной комедии —недоверчивость Чацкого в любви Софьи к Молчалину — прелестна! — и как натурально! Вот на нем должна была вертеться вся комедия…”
Черты характера и мировоззрения Грибоедова нашли глубокое отражение в комедии “Горе от ума”, прежде всего в образе Чацкого. В этом образе Грибоедов впервые показал “нового человека”. Это образ смелого и непримиримого борца за дело, за идею, за правду.
Печальна была судьба такого одинокого борца, каким изображен Чацкий, он противопоставлен миру Фамусовых, Скалозубов, Молчалиных и Загорецких, с их мелкими целями и низкими стремлениями.
Комедия Грибоедова говорит о горе человека, и горе это происходит от его ума. С понятием “умный”, “умник” связывалось тогда представление о человеке не просто умном, но вольнодумном. Именно ум Чацкого в этом широком и особом понимании ставит его вне Фамусовых, Молчалиных, Скалозубов, Загорецких. Глубочайший смысл комедии Грибоедова заключается в том, что она показывает, как в условиях крепостнического общества обречены на гонение всякая независимая мысль, всякая живая страсть, всякое искреннее чувство.
Так кто же все-таки Чацкий? Я считаю, что несмотря на свое положение, на свое вынужденное бегство из Москвы, в идейном и моральном плане Чацкий остается победителем. Это и подтверждают слова И. А. Гончарова: “Чацкий сломлен количеством старой силы. Нанес ей, в свою очередь, смертельный удар качеством силы своей. Чацкий — победитель, передовой воин, застрельщик и — всегда жертва”.
Беру!

“Горе от ума” — сатирическая комедия Александра Сергеевича Грибоедова. В этой пьесе через столкновения характеров отражены важные явления общественной жизни России прошлого века.
Конфликт пьесы (борьба между различными группами дворянства) резко подразделяет действующих лиц на два лагеря: передовое дворянство — Чацкий и его единомышленники — и консервативное дворянство — фамусовское общество. Вся борьба идет во имя народа. Однако у Чацкого происходил полный разрыв с фамусовским обществом. Его образ показывает, что в нем воплощены мысли и чувства передового человека, дворянина.
Александр Андреевич Чацкий — главный герой пьесы “Горе от ума”. Ему симпатизирует автор. Этот герой нравится и нам. Чацкий любит, сомневается, негодует, терпит поражения, спорит, но все равно остается непобежденным. Однако фамусовское общество также одерживает своеобразный верх, так как Чацкий уезжает “вон из Москвы”. Но чувствуется страх за этой внешней победой перед неминуемым поражением в схватке с сотнями Чацких. Павел Афанасьевич Фамусов в своей реплике говорил:
Строжайше б запретил я этим господам
На выстрел подъезжать к столицам.
Мы, читатели, прислушиваемся к речам Чацкого, его советам и поступкам. Ведь в его образе сконцентрировано все то, что хочет сказать нам автор.
Чацкий возвращается в Москву полный мыслей, новых идей, любви. Но здесь его ожидают сюрпризы. Он узнает, что его любимая София изменила ему. Насчет этого Чацкий с жаром сообщает:
Слепец! я в ком искал награду всех трудов!
Спешил! летел! дрожал! вот счастье, думал, близко.
Пред кем я давиче так страстно и так низко
Был расточитель нежных слов!
А вы! о боже мой! кого себе избрали?
Когда подумаю, кого вы предпочли!
Зачем меня надеждой завлекали!
Зачем мне прямо не сказали,
Что всё прошедшее вы обратили в смех?!
Что память даже вам постыла
Тех чувств, в обоих нас движений сердца тех,
Которые во мне ни даль не охладила,
Ни развлечения, ни перемена мест.
Дышал, и ими жил, был занят беспрерывно!
Развязка конфликта в комедии — объявление Чацкого сумасшедшим за его инакомыслие. Но он просто попадает в общество, где:
Все гонят! Все клянут! Мучителей толпа,
В любви предателей, в вражде неутомимых,
Рассказчиков неукротимых,
Нескладных умников, лукавых простаков,
Старух зловещих, стариков.
Дряхлеющих над выдумками, вздором…
Но Чацкий находит выход из создавшейся ситуации и уже обвиняет фамусовское общество в том, что он, якобы, сошел с ума:
Вы правы: из огня тот выйдет невредим,
Кто с вами день пробыть успеет,
Подышит воздухом одним,
И в нем рассудок уцелеет…
На мой взгляд, Чацкий является одновременно и победителем, и побежденным. Он проигрывает одни сражения, но выигрывает другие. Он является борцом за свободу личности и равенство. Чацкий хочет внести что-то новое, прогрессивное. Одновременно он негодует и ликует. И это настроение передается читателю в заключительном монологе Чацкого.
Основная мысль этой пьесы — энергичный протест против гнусной тогдашней действительности. “Горе от ума” актуально и по сей день, так как в нашем мире не перевелись люди, подобные фамусовскому обществу, но и остались люди, подобные Чацкому.
Беру!

В творчестве многих русских писателей прослеживается тема, которая привлекала их своей широтой и ясностью – это Кавказ. Не стал исключением и Михаил Юрьевич Лермонтов, в творчестве которого имена эта тематика имеет большое значение.
Сразу хочу отметить, что Кавказ для Лермонтова нечто большее, чем просто прекрасные широты, манящие своей свежестью и потрясающей красотой. С этими местами у Михаила Юрьевича было связано его девство, что и отразилось на всем творчестве писателя, ведь именно поэтому его произведения заиграли теплыми и нежными красками, более насыщенными по сравнению с другими русскими поэтами.
Я счастлив был с вами, ущелия гор,
Пять лет пронеслось: все тоскую по вас.
Там видел я пару божественных глаз;
И сердце лепечет, воспомня тот взор:
Люблю я Кавказ!..
В 1837 году Лермонтов был сослан на Кавказ в действующую армию за стихотворение «Смерть Поэта», написанное на смерть А. С. Пушкина. Здесь же, на Кавказе, и закончилась его земная жизнь в 1841 году. Стоит ли удивляться, что многие произведения Лермонтова посвящены Кавказу! Это горный край, суровый и прекрасный, с особой дикой красотой, предстает в поэзии Лермонтова в разных обличьях. Например, в стихотворении «Дары Терека» река Терек и Каспийское море выступают своего рода сказочными существами, в чем-то похожими на языческие божества. И сюжет стихотворения — в духе романтической баллады: Терек приносит подарки Каспию, прося впустить его, реку, в простор моря.
И все же несомненно, что Лермонтов любил этот край, поэтому так охотно переносил действие многих своих произведений на Кавказ. «Славное место эта долина! — восклицает автор в «Герое нашего времени», описывая Койшаурскую долину. У нас нет причин сомневаться в искренности Лермонтова, восхищающегося Кавказом, ведь он сам в стихотворении «Кавказ» признается: «Люблю я Кавказ».

Семейное счастье Лермонтовых было недолгим.
«Юрий Петрович охладел к жене по той же причине, как и его тесть к тёще; вследствие этого Юрий Петрович завел интимные отношения с бонной своего сына, молоденькой немкой, Сесильей Фёдоровной, и кроме того с дворовыми… Буря разразилась после поездки Юрия Петровича с Марьей Михайловной в гости, к соседям Головниным… едучи обратно в Тарханы, Марья Михайловна стала упрекать своего мужа в измене; тогда пылкий и раздражительный Юрий Петрович был выведен из себя этими упреками и ударил Марью Михайловну весьма сильно кулаком по лицу, что и послужило впоследствии поводом к тому невыносимому положению, какое установилось в семье Лермонтовых. С этого времени с невероятной быстротой развилась болезнь Марьи Михайловны, впоследствии перешедшая в чахотку, которая и свела её преждевременно в могилу. После смерти и похорон Марьи Михайловны… Юрию Петровичу ничего более не оставалось, как уехать в свое собственное небольшое родовое тульское имение Кропотовку, что он и сделал в скором времени, оставив своего сына, ещё ребёнком, на попечение его бабушке Елизавете Алексеевне…».
Марья Михайловна похоронена в том же склепе, что и её отец. Её памятник, установленный в часовне, построенной над склепом, венчает сломанный якорь — символ несчастной семейной жизни. На памятнике надпись: «Под камнем сим лежит тело Марьи Михайловны Лермонтовой, урожденной Арсеньевой, скончавшейся 1817 года февраля 24 дня, в субботу; житие её было 21 год и 11 месяцев и 7 дней».
Елизавета Алексеевна Арсеньева, пережившая своего мужа, дочь, зятя и внука, также похоронена в этом склепе. Памятника у неё нет.
Бабушка поэта, Елизавета Алексеевна Арсеньева, страстно любила внука, который в детстве не отличался сильным здоровьем. Энергичная и настойчивая, она употребляла все усилия, чтобы дать ему всё, на что только может претендовать продолжатель рода Лермонтовых. О чувствах и интересах отца она не заботилась. Лермонтов в юношеских произведениях весьма полно и точно воспроизводил события и действующих лиц своей личной жизни. В драме с немецким заглавием — «Menschen und Leidenschaften» — рассказан раздор между его отцом и бабушкой.
Лермонтов-отец не в состоянии был воспитывать сына, как этого хотелось аристократической родне, — и Арсеньева, имея возможность тратить на внука «по четыре тысячи в год на обучение разным языкам», взяла его к себе с уговором воспитывать его до 16 лет и во всем советоваться с отцом. Последнее условие не выполнялось; даже свидания отца с сыном встречали непреодолимые препятствия со стороны Арсеньевой.
Ребенок с самого начала должен был сознавать противоестественность этого положения. Его детство протекало в поместье бабушки, Тарханах, Пензенской губернии; его окружали любовью и заботами — но светлых впечатлений, свойственных возрасту, у него не было.
Впервые Михаил Юрьевич Лермонтов побывал на Кавказе шестилетним ребенком, когда бабушка Елизавета Алексеевна Арсеньева привозила его на воды, чтобы поправить здоровье внука. Уже первая поездка из далекого пензенского имения Тарханы, несомненно, оставила отпечаток в детском сознании. Но особенно большое значение в жизни Лермонтова имело посещение Кавказа в 1825 году, когда ему было около 11 лет. Из Тархан выехали большим обозом, так как с Арсеньевой отправился на воды и её брат Александр Алексеевич Столыпин – он ехал с женой и детьми. Ехали и другие родственники, также множество дворовых, гувернёры, лекарь, повара. Елизавета Алексеевна была небогата и бережлива. Но, зная, что Мишу скоро придется отдать в учение в Москву или Петербург, решила сделать ему подарок, очень щедрый, – поездку на Горячие воды на целое лето.
Самое яркое воспоминание об этой поездке – первая любовь. В глубокой тайне держит десятилетний Лермонтов свои страсти. Никому и в голову не приходит, что резвый мальчик в курточке, сшитой домашним портным, мучается над загадкой сердца человеческого…
«Кто мне поверит, что я знал уже любовь, имея десять лет от роду?
Мы были большим семейством на водах Кавказских: бабушка, тетушки, кузины. К моим кузинам приходила одна дама с дочерью, девочкой лет девяти. Я ее видел там. Я не помню, хороша собою была она или нет. Но ее образ и теперь еще хранится в голове моей; он мне любезен, сам не знаю почему. Один раз, я помню, я вбежал в комнату, она была тут и играла с кузиною в куклы: мое сердце затрепетало, ноги подкосились. я тогда ни об чем еще не имел понятия, тем не менее это была страсть, сильная, хотя ребяческая: это была истинная любовь: с тех пор я еще не любил так… с тех пор…я никогда так не любил, как в тот раз. Горы Кавказские для меня священны…»
Спустя два года после возвращения с Кавказа Лермонтова повезли в Москву и стали готовить к поступлению в университетский благородный пансион. Учителями его были Зиновьев, преподаватель латинского и русского языка в пансионе, и француз Gondrot, бывший полковник наполеоновской гвардии; его сменил в 1829 году англичанин Виндсон, познакомивший его с английской литературой.
В пансионе Лермонтов оставался около двух лет. Здесь, под руководством Мерзлякова и Зиновьева, процветал вкус к литературе: происходили «заседания по словесности», молодые люди пробовали свои силы в самостоятельном творчестве, существовал даже какой-то журнал при главном участии Лермонтова.
Поэт горячо принялся за чтение; сначала он поглощён Шиллером, особенно его юношескими трагедиями; затем он принимается за Шекспира, в письме к родственнице «вступается за честь его», цитирует сцены из Гамлета.
По-прежнему Лермонтов ищет родную душу, увлекается дружбой то с одним, то с другим товарищем, испытывает разочарования, негодует на легкомыслие и измену друзей.
Последнее время его пребывания в пансионе — 1829 — отмечено в произведениях Лермонтова необыкновенно мрачным разочарованием, источником которого была совершенно реальная драма в личной жизни Лермонтова.
Срок воспитания его под руководством бабушки приходил к концу; отец часто навещал сына в пансионе, и отношения его к тёще обострились до крайней степени. Борьба развивалась на глазах Михаила Юрьевича; она подробно изображена в его юношеской драме. Бабушка, ссылаясь на свою одинокую старость, взывая к чувству благодарности внука, отвоевала его у зятя, пригрозив, как и раньше, отписать всё своё движимое и недвижимое имущество в род Столыпиных, если внук по настоянию отца уедет от неё. Юрию Петровичу пришлось отступить, хотя отец и сын были привязаны друг к другу и отец, по видимому, как никто другой понимал, насколько одарен его сын. Во всяком случае, именно об этом свидетельствует его предсмертное письмо сыну.
Весной 1830 года благородный пансион был преобразован в гимназию, и Лермонтов оставил его. Лето он провёл в Середникове, подмосковном поместье брата бабушки, Столыпина.
С сентября 1830 года Лермонтов числится студентом Московского университета сначала на «нравственно-политическом отделении», потом на «словесном».
Серьёзная умственная жизнь развивалась за стенами университета, в студенческих кружках, но Лермонтов не сходится ни с одним из них. У него, несомненно, больше наклонности к светскому обществу, чем к отвлечённым товарищеским беседам: он по природе наблюдатель действительной жизни. Давно уже, притом, у него исчезло чувство юной, ничем не омрачённой доверчивости, охладела способность отзываться на чувство дружбы, на малейшие проблески симпатии. Его нравственный мир был другого склада, чем у его товарищей, восторженных гегельянцев и эстетиков.
Для поэтической деятельности Лермонтова университетские годы оказались в высшей степени плодотворны. Талант его зрел быстро, духовный мир определялся резко. Лермонтов усердно посещает московские салоны, балы, маскарады. Он знает действительную цену этих развлечений, но умеет быть весёлым, разделять удовольствия других. Поверхностным наблюдателям казалась совершенно неестественной бурная и гордая поэзия Лермонтова при его светских талантах.
Лермонтов не пробыл в университете и двух лет; выданное ему свидетельство говорит об увольнении «по прошению» — но прошение, по преданию, было вынуждено студенческой историей с одним из наименее почтенных профессоров Маловым. С 18 июня 1832 года Лермонтов более не числился студентом.
Он уехал в Санкт-Петербург, с намерением снова поступить в университет, но ему отказались засчитать два года, проведенных в Московском университете, предложив поступить снова на 1 курс. Лермонтова такое долгое студенчество не устраивало и он под влиянием петербургских родственников, прежде всего Монго-Столыпина, наперекор собственным планам, поступает в Школу гвардейских подпрапорщиков. Эта перемена карьеры отвечала и желаньям бабушки.
Лермонтов оставался в школе два «злополучных года», как он сам выражается. Об умственном развитии учеников никто не думал; им «не позволялось читать книг чисто-литературного содержания». В школе издавался журнал, но характер его вполне очевиден из поэм Лермонтова, вошедших в этот орган: «Уланша», «Петергофский праздник»…
Накануне вступления в школу Лермонтов написал стихотворение «Парус»; «мятежный» парус, «просящий бури» в минуты невозмутимого покоя — это всё та же с детства неугомонная душа поэта. «Искал он в людях совершенства, а сам — сам не был лучше их», — говорит он устами героя поэмы «Ангел смерти», написанной ещё в Москве.
В 1832 году в манеже Школы гвардейских подпрапорщиков лошадь ударила Лермонтова в правую ногу, расшибив её до кости. Лермонтов лежал в лазарете, его лечил известный врач Н. Ф. Арендт. Позже поэт был выписан из лазарета, но врач навещал его в доме Е. А. Арсеньевой.
По выходе из школы корнетом лейб-гвардии гусарского полка Лермонтов живёт по-прежнему среди увлечений и упреков совести, среди страстных порывов и сомнений, граничащих с отчаянием.
Вышедший из-под опеки бабушки, уже взрослый, Лермонтов трижды приезжал на Кавказ, всегда не по своей воле – это было место его службы, а точнее, ссылки. Первый раз он был сослан в 1837 году за стихотворение «Смерть поэта», посвященное трагической гибели А. С. Пушкина на дуэли
До сих пор поэтический талант Лермонтова был известен лишь в офицерских и светских кружках. Первое его произведение, появившееся в печати — «Хаджи Абрек» — попало в «Библиотеку для Чтения» без его ведома, и после этого невольного, но удачного дебюта Лермонтов долго не хотел печатать своих стихов. Смерть Пушкина явила Лермонтова русской публике во всей силе поэтического таланта. Лермонтов был болен, когда совершилось страшное событие. До него доходили разноречивые толки; «многие», рассказывает он, «особенно дамы, оправдывали противника Пушкина», потому что Пушкин был дурен собой и ревнив и не имел права требовать любви от своей жены.
В конце января тот же врач Н. А. Арендт, побывав у заболевшего Лермонтова, рассказал ему подробности дуэли и смерти Пушкина.
Об особенном отношении к происходившим событиям рассказывал другой литератор — П. А. Вяземский.
Невольное негодование охватило Лермонтова, и он «излил горечь сердечную на бумагу». Стихотворение «Смерть Поэта» оканчивалось сначала словами: «И на устах его печать». Оно быстро распространилось в списках, вызвало бурю в высшем обществе, новые похвалы Дантесу; наконец, один из родственников Лермонтова, Н. Столыпин, стал в глаза порицать его горячность по отношению к такому джентльмену, как Дантес. Лермонтов вышел из себя, приказал гостю выйти вон и в порыве страстного гнева набросал заключительные 16 строк «А вы, надменные потомки…»…
Когда стихотворение дошло до царя, он наложил на нем такую резолюцию: “Приятные стихи, нечего сказать… Я велел старшему медику гвардейского корпуса посетить этого господина и удостовериться, не помешан ли он; а затем мы поступим с ним согласно закону”.
Последовал арест и судебное разбирательство, за которым наблюдал сам император; за Лермонтова вступились пушкинские друзья, прежде всего Жуковский, близкий императорской семье, кроме этого бабушка, имевшая светские связи, сделала все, чтобы смягчить участь единственного внука. Некоторое время спустя корнет Лермонтов был переведён прапорщиком в Нижегородский драгунский полк, действовавший на Кавказе. Поэт отправлялся в изгнание, сопровождаемый общим вниманием: здесь были и страстное сочувствие, и затаённая вражда.
В первых числах мая 1837 года Лермонтов прибыл в Ставрополь, где находилось командование войск Кавказской линии. В дороге поэт простудился. Врачи разрешили ему принять курс лечения минеральными водами в Пятигорске, он попал в город, где на него нахлынули воспоминания детства.
Лермонтов лечился здесь до конца августа.
Первое пребывание Лермонтова на Кавказе длилось всего несколько месяцев. Благодаря хлопотам бабушки он был сначала переведён в гродненский гусарский полк, расположенный в Новгородской губернии, а потом — в апреле 1838 года — возвращён в лейб-гусарский. Несмотря на кратковременную службу в Кавказских горах, Лермонтов успел сильно измениться в нравственном отношении.
Об исключительной значимости для творчества Лермонтова периода его пребывания в 1837 году в Пятигорске и Кисловодске лучше всего свидетельствует роман «Герой нашего времени», в котором нашли отражение пятигорские наблюдения поэта, его большая любовь к Кавказу.
Тайные думы Лермонтова давно уже были отданы роману. Он был задуман ещё в первое пребывание на Кавказе; княжна Мери, Грушницкий и доктор Вернер, по словам того же Сатина, были списаны с оригиналов ещё в 1837 году. Последующая обработка, вероятно, сосредоточивалась преимущественно на личности главного героя, характеристика которого была связана для поэта с делом самопознания и самокритики…
Сначала роман «Герой нашего времени» существовал в виде отдельных глав, напечатанных как самостоятельные повести в журнале «Отечественные записки». Но вскоре вышел роман, дополненный новыми главами и получивший таким образом завершенность.
Первое издание романа было быстро раскуплено и почти сразу появилась критика на него. Почти все, кроме Белинского, сошлись во мнении о том, что Лермонтов в образе Печорина изобразил самого себя и что такой герой не может являться героем своего времени. Поэтому второе издание, появившееся почти сразу во след первому, содержало предисловие автора, в котором он отвечал на враждебную критику. В «Предисловии» Лермонтов провел черту между собою и своим героем и обозначил основную идею своего романа.
Вернувшись с первой ссылки на Кавказ, Лермонтов привёз массу новых поэтических произведений. После «Смерти поэта» он стал одним из самых популярных писателей в России, да и в свете его теперь воспринимают совсем иначе. Лермонтов вошёл в круг пушкинских друзей и наконец-то начинает печататься, почти каждый номер журнала Краевского «Отечественные записки» выходит с новыми стихотворениями поэта. Лермонтов возвращается в петербургский «свет», снова играет роль льва, тем более, что за ним теперь ухаживают все любительницы знаменитостей и героев; но одновременно он обдумывает могучий образ, ещё в юности волновавший его воображение. Кавказ обновил давнишние грёзы; создаются «Демон» и «Мцыри».
И та, и другая поэма задуманы были давно. О «Демоне» поэт думал ещё в Москве, до поступления в университет, позже несколько раз начинал и переделывал поэму; зарождение «Мцыри», несомненно, скрывается в юношеской заметке Лермонтова, тоже из московского периода: «написать записки молодого монаха: 17 лет. С детства он в монастыре, кроме священных книг не читал… Страстная душа томится. Идеалы».
В основе «Демона» лежит сознание одиночества среди всего мироздания. Черты демонизма в творчестве Лермонтова: гордая душа, отчуждение от мира и небеса презрение к мелким страстям и малодушию. Демону мир тесен и жалок; для Мцыри — мир ненавистен, потому что в нём нет воли, нет воплощения идеалов, воспитанных страстным воображением сына природы, нет исхода могучему пламени, с юных лет живущему в груди. «Мцыри» и «Демон» дополняют друг друга.
Но роль «льва» в петербургском свете закончилась для Лермонтова крупным недоразумением: ухаживая за княгиней Щербатовой — музой стихотворения «На светские цепи», — он встретил соперника в лице сына французского посланника Эрнеста де Баранта.
В результате — дуэль, окончившаяся благополучно, но для Лермонтова повлекшая арест на гауптвахте, потом перевод в Тенгинский пехотный полк на Кавказе.
Большой московский почтовый тракт, ведущий на Кавказ, пересекал обширные просторы земли донского казачества с севера на юг. Он шел через станицу Казанскую на Верхнем Дону, станицу Каменскую на Северском Донце и город Новочеркасск.
Почтовая тройка увозила опального поэта «с милого севера в сторону южную». Невесело было на душе поэта, мрачные мысли одолевали его. А по небу бежали одинокие облака. И очень возможно, что, глядя на них, поэт вспомнил свои стихи, написанные совсем недавно, в день отъезда из Петербурга:

Кавказ – это основная страница в жизни и творчестве великого поэта. Кавказ встречает нас везде, и в биографии Михаила Юрьевича, и в его произведениях, и в воспоминаниях о нем его современников.
Белинский писал о том, что Кавказ был колыбелью поэтического творчества Лермонтова также как и Пушкина. И после Пушкина никто так не благодарил Кавказ строками поэзии, как Михаил Юрьевич.
С Кавказом связаны все самые счастливые воспоминания детства у поэта. Впервые в эти места он попадает шестилетним мальчишкой. Михаил был довольно слабым и болезненным мальчиком, а потому его бабушка Елизавета Алексеевна Арсеньева везет его на Кавказ, который славится целебными свойствами местных минеральных вод. И уже эта, самая первая поездка оставляет глубокий след в душе нежного и впечатлительного ребенка.
Второй, еще более яркой встречей с Кавказом в 1825 года Михаил также обязан своей бабушке. Елизавета Алексеевна не обладала большим достатком, была достаточно стеснена в средствах и оттого очень бережлива. Но зная, что ей предстоит осень отдать внука на обучение в столицу, она решает порадовать мальчика и укрепить его здоровье. И они семьей отправляются на лечебные воды на все лето. Долгая дорога по живописным местам девственной природы Кавказа производит неизгладимое впечатление на юную душу будущего поэта. Горячеводск, куда они приехали на отдых и лечение, также поражает своим величием и необычной красотой. Именно здесь Лермонтов впервые знакомится с «Кавказским пленником» А.С. Пушкина. Здесь, в горах Кавказа эта драма оживает, полностью уводя за собой в события произведения. Здесь он впервые влюбляется, это была детская любовь, но эти необыкновенные чувства Михаил запомнил на всю жизнь.
Далее Кавказ перестает быть Михаилу Юрьевичу местом безоблачного детского счастья. Повзрослев, поэт попадает сюда трижды. Кавказ — становится местом службы, а на самом деле ссылки для Лермонтова. Здесь он влюбляется, заводит дружбу, знакомиться с людьми. Тема службы на Кавказе произведение в прозе «Кавказец».
Пятигорск и Кисловодск в 1837 году создают канву для «Героя нашего времени». А глава «Тамань» написана под реальным впечатлением поэта от встречи с контрабандистами.
Немало стихов написано о Кавказе. Кавказ является лейтмотивом всего творчества поэта и жизни в целом. Символично, что именно здесь, в синих кавказских горах, у подножия горы Машук, во время дуэли и обрывается жизнь юного Лермонтова.

Впервые Михаил Юрьевич Лермонтов побывал на Кавказе шестилетним ребенком, когда бабушка Елизавета Алексеевна Арсеньева привозила его на воды, чтобы поправить здоровье внука. Уже первая поездка из далекого пензенского имения Тарханы, несомненно, оставила отпечаток в детском сознании. Но особенно большое значение в жизни Лермонтова имело посещение Кавказа в 1825 году, когда ему было около 11 лет. Из Тархан выехали большим обозом, так как с Арсеньевой отправился на воды и её брат Александр Алексеевич Столыпин – он ехал с женой и детьми. Ехали и другие родственники, также множество дворовых, гувернёры, лекарь, повара. Елизавета Алексеевна была небогата и бережлива. Но, зная, что Мишу скоро придется отдать в учение в Москву или Петербург, решила сделать ему подарок, очень щедрый, – поездку на Горячие воды на целое лето.
Ехали долго, недели две. После Ставрополя увидели горы. На подъезде к маленькому городу Александрову вдруг открылось все Пятигорье. Сначала повитый голубой дымкой Бештау, а за ним словно облачка забелели вершины Большого Кавказа. Там угадывались легкие очертания двуглавого Эльбруса, – он то скрывался за горами и скалами, то возникал снова. Проехали аул Бабуковский – первое горское поселение. Миша увидел плоскокрышие сакли с узкими щелями окон, сложенные из камня ограды, толпу кабардинских детей, с любопытством глядевших на проезжающий обоз: Дальше ехали по каменистому берегу горного Подкумка. Вскоре показался конический, поросший лесом Машук, скрывающий дома Горячеводска. Правее широко растянулся Бештау, вздымая к облакам несколько скалистых вершин.
И вот Горячеводск. Горячая гора, вся в известковых потеках, дымится от бегущих по ней серных ручейков… Позади возвышается Машук… На одной из открытых площадок его – казацкий дозорный пост. От подошвы Машука начинается Главная улица, пересеченная несколькими переулками. Дома почти все из тонкого леса, отштукатуренные и выбеленные, с камышовыми крышами. Несколько казенных зданий только строится, – солдаты пилят известняк здесь же, на Машуке. Городок охраняют егеря и казаки, расположившиеся с двумя пушками у въезда.
Далекие горы молчат, в степи только изредка проскачет конный казак. Но в воздухе висит тревога и велит быть начеку. Мальчик, поднявшийся с гувернером к казачьему пикету на Машуке, смотрит вдаль. Вот плавно пролетел орел. В тишине раздался выстрел – прокатилось эхо… Тень тучи бежит по кустарнику и траве – словно отряд всадников летит с гор…
Торг – возле солдатской слободы. Небольшая площадь уставлена телегами и арбами. Шум стоит страшный: гортанный говор, крик, стук… Блеют овцы, ревет верблюд, хлопают крыльями извлекаемые из корзин куры, которыми торгуют черкесы, приехавшие из ближних аулов. Немцы-колонисты продают хлеб, молоко, масло… Тут увидишь и грузина, и калмыка, и перса с крашенной хною бородой… Среди толпы невозмутимо проезжают наездники в папахах. Какие под ними кони! Их шаг – словно медленный танец… Гремят бубны… Верещат зурны… На улицах, у источников, на торгу – дамы в белых платьях, офицеры в белых фуражках… В городке кипит жизнь.
Здесь Михаил Юрьевич впервые прочитал “Кавказского пленника” Пушкина. Большая удача, большое счастье было прочитать поэму здесь, в виду снежных гор, – именно там разыгрывается трагедия Пленника и Черкешенки… Здесь же он впервые перелистал альбом Марии Акимовны Шан-Гирей, в котором было много записей его матери – Марии Михайловны Лермонтовой, – не только французские записи, но и стихи на русском языке. В этот альбом по просьбе “тетеньки” (как называл он Марию Акимовну) он нарисовал акварелью кавказский вид. В это необыкновенное для Лермонтова время зарождался в нем поэт…
Вышедший из-под опеки бабушки, уже взрослый, Лермонтов трижды приезжал на Кавказ, всегда не по своей воле – это было место его службы, а точнее, ссылки.
Первый раз он был сослан в 1837 году за стихотворение “Смерть поэта”, посвященное трагической гибели А.С.Пушкина на дуэли. Когда стихотворение дошло до царя, он наложил на нем такую резолюцию: “Приятные стихи, нечего сказать… Я велел старшему медику гвардейского корпуса посетить этого господина и удостовериться, не помешан ли он; а затем мы поступим с ним согласно закону”.
У Лермонтова и Раевского был сделан обыск. В конце февраля поэт пробыл несколько дней под арестом в Главном штабе. Затем он был переведен из гвардейского Гусарского полка в Нижегородский драгунский полк и начал готовиться к отъезду. Полк этот находился на Кавказе, где шла война с горцами.
В первых числах мая 1837 года Лермонтов прибыл в Ставрополь, где находилось командование войск Кавказской линии. В дороге поэт простудился. Врачи разрешили ему принять курс лечения минеральными водами в Пятигорске, он попал в город, где на него нахлынули воспоминания детства.
Сравнивая увиденное со своими детскими воспоминаниями, он был удивлен произошедшими здесь изменениями: в посёлке появились красивые здания, он был переименован в Пятигорск. Там, где располагался казачий пост, появилась изящная беседка “Эолова арфа”, четко вырисовывающаяся на фоне неба. В нее вмонтировали музыкальный инструмент – арфу, струны которой приводились в действие ветром через флюгер и специальное устройство и издавали довольно мелодичные звуки. “Я теперь на водах, – пишет он в Петербург, – пью и принимаю ванны… Каждое утро из окна я смотрю на цепь снежных гор и Эльбрус; вот и теперь, сидя за этим письмом к вам, я то и дело останавливаюсь, чтобы взглянуть на этих великанов, так они прекрасны и величественны… Ежедневно брожу по горам… Как только я выздоровлю, то отправлюсь в осеннюю экспедицию против черкесов”.
Хотя я судьбой на заре моих дней,
О южные горы, отторгнут от вас,
Чтоб вечно их помнить, там надо быть раз:
Как сладкую песню отчизны моей,
Люблю я Кавказ.
В младенческих летах я мать потерял.
Но мнилось, что в розовый вечера час
Та степь повторяла мне памятный глас.
За это люблю я вершины тех скал,
Люблю я Кавказ.
Я счастлив был с вами, ущелия гор,
Пять лет пронеслось: все тоскую по вас.
Там видел я пару божественных глаз;
И сердце лепечет, воспомня тот взор:
Люблю я Кавказ.
“Кавказ”, 1830
Лермонтов лечился здесь до конца августа.
Он встретился в Пятигорске с поэтессой Ростопчиной. Здесь познакомился с Белинским, однако сближение их произойдет позднее, в Петербурге.
Об исключительной значимости для творчества Лермонтова периода его пребывания в 1837 году в Пятигорске и Кисловодске лучше всего свидетельствует роман “Герой нашего времени”, в котором нашли отражение пятигорские наблюдения поэта, его большая любовь к Кавказу. Места по соседству с “Эоловой арфой” воскрешают в памяти страницы повести “Княжна Мери”. У источника Печорин встречается с юнкером Грушницким. С источником связано знакомство Грушницкого с княжной Мери. Здесь началась история, завершившаяся трагически. В сентябре он едет в отряд Вельяминова в Анапу, через Тамань. В Тамани он случайно попал на квартиру к хозяевам, которые занимались контрабандой. Здесь и произошла история, рассказанная в “Герое нашего времени”. В небольшом домике, крытом камышом, воссозданном в наши дни, теперь располагается музей.
Оттуда Лермонтов снова через Ставрополь, где в это время познакомился с некоторыми из переведенных сюда из Сибири декабристов, направился в Тифлис (ныне Тбилиси), поблизости от которого находился Нижегородский полк. Встречи с сосланными на Кавказ декабристами скрашивали поэту тяжесть изгнания, погружали его в атмосферу острых политических споров. Особенно сдружился Лермонтов с известным декабристом А.И.Одоевским.
Гродненский полк стоял близ Новгорода. Но так как перевод из полка в полк еще не состоялся фактически, то он все-таки направился в Тифлис, воспользовавшись случаем попутешествовать по Кавказу.
“С тех пор как выехал из России, – писал он Раевскому из Тифлиса, – поверишь ли, я находился до сих пор в беспрерывном странствовании, то на перекладной, то верхом; изъездил Линию всю вдоль, от Кизляра до Тамани, переехал горы, был в Шуше, в Кубе, в Шемахе, в Кахетии, одетый по-черкесски, с ружьем за плечами; ночевал в чистом поле, засыпал под крик шакалов, ел чурек, пил кахетинское даже… Я снял на скорую руку виды всех примечательных мест, которые посещал… Как перевалился через хребет в Грузию, так бросил тележку и стал ездить верхом; лазил на снеговую гору (имеется в виду Крестовая гора) на самый верх, что не совсем легко; оттуда видна половина Грузии, как на блюдечке”.
Лермонтов был не только талантливым поэтом, но и одаренным художником. Много зарисовок сделано Лермонтовым во время его ссылки на Кавказ в 1837 году. Среди них замечательный пейзаж Крестовой горы. “Эта картина рисована поэтом Лермонтовым и подарена им мне при последнем его отъезде на Кавказ…” (Надпись рукою Ф.Одоевского на оборотной стороне картины “Крестовая гора”)
В январе 1838 года Лермонтов после года службы на Кавказе возвращается в Петербург. В середине июня 1840 года Лермонтов вновь появляется в крепости Грозной (ныне город Грозный), на сей раз за дуэль с Эрнестом де Барантом. Он принимает участие в экспедиции против чеченцев в составе отряда генерал-лейтенанта А.В. Галафеева. После ряда небольших стычек, 11 июля, состоялся бой при реке Валерик. В “Журнале военных действий” отмечено: “Тенгинского пехотного полка поручик Лермонтов, во время штурма неприятельских завалов на реке Валерик, имел поручение наблюдать за действиями передовой штурмовой колонны и уведомлять начальника отряда об ее успехах, что было сопряжено с величайшею для него опасностью от неприятеля, скрывавшегося в лесу за деревьями и кустами. Но офицер этот, несмотря ни на какие опасности, исполнял возложенное на него поручение с отменным мужеством и хладнокровием…” В стихотворении “Я к вам пишу случайно; право…” Лермонтов описал этот поход и бойца Валерика.
В августе 1840 года Лермонтов совершил еще один поход, участвуя во множестве жестоких стычек с горцами. После краткого отдыха в Пятигорске он снова в отряде Галафеева, теперь в составе кавалерии. Как вспоминали сослуживцы, он удивлял удалью даже старых кавказских джигитов. 10 октября он принял команду от раненого Р.И. Дорохова над группой конных “охотников” (добровольцев), в которую входили разжалованные офицеры, казаки, кабардинцы – люди отчаянной храбрости. “Невозможно было сделать выбора удачнее, – писал сослуживец поэта, – всюду поручик Лермонтов, везде первый подвергался выстрелам хищников и во главе отряда оказывал самоотвержение выше всякой похвалы”. Галафеев представил Лермонтова к награде и направил командующему личную просьбу о его переводе в гвардию. Лермонтов не получил наград и не был переведен в гвардию.
В январе 1841 года Лермонтову был выдан отпускной билет на два месяца, и он отправился в Петербург. В конце апреля, не дождавшись отставки, Лермонтов покидает столицу и едет в Ставрополь. В дороге он нагоняет А.А. Столыпина, и дальше они едут вместе. В конце мая они приезжают в Пятигорск и снимают квартиру у В.И. Чилаева. Даже по местным пятигорским условиям квартира оказалась очень скромной. И все же она понравилась поэту. Особенно когда он вышел на небольшую терраску, с которой виднелась белоснежная горная цепь с возвышавшимся над ней двуглавым Эльбрусом. С того дня, когда Лермонтов переступил порог небольшого домика на краю города, у подножия Машука, прошло уже полтора столетия. С тех пор в ничем не примечательном, небольшом, покрытом камышовой кровлей домике вместе с поэтом поселилось бессмертие, потому что он стал последним приютом поэта.
Через полтора месяца после приезда, 13 июля 1841, вечером, в доме Верзилиных (ныне д.9 по ул. Буачидзе; здесь теперь Музей-заповедник М.Ю. Лермонтова), где часто собиралась молодежь, развернулись роковые события. Князь С.В. Трубецкой играл на фортепьяно. Среди прочих в комнате был Л. С. Пушкин, брат поэта. Лермонтов сидел подле одной из дочерей хозяев дома. В комнату вошел Мартынов, одетый, по своему обыкновению, в щегольскую черкеску с серебряными газырями и с большим кинжалом у пояса, красивый и надменный. Но видно было, что он любуется собой, и это было смешно. Лермонтов, не терпевший ни малейшей фальши, при каждой встрече подтрунивал над Мартышем, как он его звал. Часто рисовал на него карикатуры, писал эпиграммы, однако все в границах дружеской шутки. И вот, когда Мартынов вошел в гостиную, Лермонтов, обратившись к своей соседке, сказал по-французски:
– Мадемуазель Эмилия, берегитесь – приближается свирепый горец.
Хотя это было сказано тихо, но тут Трубецкой перестал играть, и слова “свирепый горец” прозвучали во всеуслышание. Позднее, когда все стали расходиться, Мартынов сказал Лермонтову:
– Господин Лермонтов, я много раз просил вас воздержаться от шуток на мой счет, по крайней мере – в присутствии женщин.
– Полноте, – ответил Лермонтов, – вы действительно сердитесь на меня и вызываете меня?
– Да, я вас вызываю, – сказал Мартынов и вышел.
Собственно, несмотря на все предчувствия, вызов на дуэль оказался для Лермонтова неожиданным, – он все-таки не думал, что его бывший товарищ по юнкерской школе окажется столь мелочно-обидчив… Но мелочно-обидчивыми были многие из людей, окружавших Лермонтова и в Петербурге, и в Пятигорске…
Поединок был назначен на 15 июля. 14-го Лермонтов и Столыпин-Монго выехали в Железноводск. Утром 15-го в Железноводске Лермонтов встретил Екатерину Быховец с теткой (Быховец была его кузиной), которых сопровождали Лев Пушкин и еще двое молодых людей. Все это общество выехало в Шотландку (иначе колония Каррас), лежащую на полпути из Железноводска в Пятигорск (ныне – поселок Иноземцево, на улице Свободы сохранился так называемый дом Рошке, д. 38, где хозяева содержали ресторан для приезжающих отдохнуть и повеселиться молодых офицеров). Там обедали. Лермонтов выпросил у Быховец золотое бандо (головной обруч) с тем, что на другой день или вернет его сам, или передаст с кем-нибудь. Дело в том, что прическа, при которой надевается бандо, была любимая у Лопухиной, – Лермонтов так однажды изобразил ее на акварельном портрете. А Екатерина Быховец и вообще была похожа на Лопухину. Незадолго до описываемых событий Лермонтов создал стихотворение “Нет, не тебя так пылко я люблю…”, обращенное к Екатерине Быховец.
Из Шотландки до места дуэли Лермонтов ехал с Глебовым и рассказывал ему, что задумал грандиозную работу. “Я выработал уже план, – говорил он Глебову, – двух романов: одного из времен смертельного боя двух великих наций, с завязкою в Петербурге, действиями в сердце России и под Парижем и развязкой в Вене, и другого – из кавказской жизни, с Тифлисом при Ермолове… персидской войной и катастрофой, среди которой погиб Грибоедов в Тегеране, и вот придется сидеть у моря и ждать погоды, когда можно будет приняться за кладку их фундамента. Недели через две уже нужно будет отправиться в отряд, к осени пойдем в экспедицию, а из экспедиции когда вернемся!” В этот же день между шестью и семью часами вечера у подножия Машука во время грозы и сильного дождя состоялась дуэль Лермонтова с Мартыновым при секундантах М. П. Глебове и А.И. Васильчикове. При этом присутствовали, то ли как секунданты, то ли как наблюдатели, Столыпин-Монго и Трубецкой… Лермонтов был убит.
Я видел горные хребты,
Причудливые, как мечты,
Когда в час утренней зари
Курилися, как алтари,
Их выси в небе голубом,
И облачко за облачком,
Покинув тайный свой ночлег,
К востоку направляло бег-
Как будто белый караван
Залетных птиц из дальних стран!
Вдали я видел сквозь туман,
В снегах, горящих как алмаз,
Седой, незыблемый Кавказ…

Активные, приключенческие, оздоровительные туры
маршруте 30 любят наблюдать ревущие и падающие вниз потоки воды. В них есть такое, что даже при минутном прикосновении к обжигающей прохладой ауре, смешенной  с воздухом воды, вызывает неописуемый восторг и радость. У водопадов не бывает грустных людей, здесь забываются все насущные проблемы. Здесь царит атмосфера веселья, улыбок доброты”.”>

В скале нарублены ступени; Они от башни угловой Ведут к реке, по ним мелькая, Покрыта белою чадрой, Княжна Тамара молодая К Арагве ходит за водой.
Посредством такого простого движения взгляда автор как бы приближает нам
Кавказ все ближе и ближе – сначала с высоты полета Демона, затем уже в
более мелких деталях, а после кавказский пейзаж изображает нам уже жизнь
обитателей этой горной страны.
Во второй части «Демона», третьей и четвертой строфе мы также видим
картины природы, но уже в сопоставлении с внутренним миром героини.
Земная природа изображается теперь «изнутри», увиденная глазами заключенной
в монастырь Тамары: Кругом, в тени дерев миндальных, Где ряд стоит крестов печальных, Безмолвных сторожей гробниц, Спевались хоры легких птиц. По камням прыгали, шумели Ключи студеною волной, И под нависшею скалой, Сливаясь дружески в ущелье, Катились дальше, меж кустов, Покрытых инеем цветов.
Этот контраст двух частей подчеркивает, что природа Кавказа (и, в
частности, изображаемая Лермонотовым) может быть не только буйной, но и
спокойной, безмятежной.
Такой же спокойной, по мнению Ираклия Андроникова, изображается природа в
знаменитом стихотворении «Из Гете»: Горные вершины Спят во тьме ночной; Тихие долины Полны свежей мглой; Не пылит дорога, Не дрожат листы… Подожди немного, Отдохнешь и ты.
Содержание Лермонтовского стихотворения и его основные мотивы не совсем
совпадают с переводимым оригиналом. Некоторые исследователи считают, что
обращение к Гете послужило поводом для создания собственного произведения.
Но возможно, оно навеяно Лермонтову службой на Кавказе. Представьте такую
картину: вечер в горах. Устало тянется по дороге колонна войск. Застыли в
молчании окрестные вершины, зажигаются первые звезды. И угасают дневные
заботы, мелочными кажутся земные страсти, тревоги и желания. Остается
ощущение бренности нашей жизни на земле. «Подожди немного, отдохнешь и ты…» 2. Легенды Кавказа в творчестве Лермонтова.В книги Ираклия Андроникова рассказано о том, что мотивы фольклора народов
Кавказа можно легко найти в творчестве поэта. Возьмем, к примеру, поэму
«Демон», рассказывающую о духе, полюбившем земную девушку.
В верховьях Арагвы в 19м веке живет еще легенда о горном духе Гуда,
полюбившем красавицу грузинку. Впервые эта легенда была записана в 50-х
годах прошлого века со слов проводника-осетина.
«Давным-давно — так начинается эта легенда — на берегу Арагвы, на дне
глубокого ущелья, образуемого отвесными горами при спуске с Гуд-горы в
Чертову долину, в бедной сакле убогого аула росла, как молодая чинара,
красавица Нино. Когда она поднималась на дорогу, купцы останавливали
караваны, чтобы полюбоваться красотой девушки.
От самого дня рождения Нино ее полюбил Гуда — древний дух окрестных гор.
Хотела ли девушка подняться на гору— тропинка незаметно выравнивалась под
ее ножкой, и камни покорно складывались в пологую лестницу. Искала ли цветы
— Гуда приберегал для нее самые лучшие. Ни один из пяти баранов,
принадлежавших отцу Нино, не упал с кручи и не стал добычей злых волков.
Нино была царицей гор, над которыми властвовал древний Гуда.
Но вот, когда Арагва в пятнадцатый раз со дня рождения девушки превратилась
в бешеный мутный поток, Нино стала такой необыкновенной красавицей, что
влюбленный Гуда захотел сделаться ради нее смертным.
Но девушка полюбила не его, а юного своего соседа Сосико, сына старого
Дохтуро. Этот юноша во всем ауле славился силой и ловкостью, неутомимо
плясал горский танец и метко стрелял из ружья.
Когда Сосико гонялся с ружьем за быстроногою арчви серной,— ревнивый Гуда,
гневаясь на молодого охотника, заводил его на крутые скалы, неожиданно
осыпал его метелью и застилал пропасти густым туманом. Наконец, не в силах
терпеть долее муки ревности, Гуда накануне свадьбы засыпал саклю влюбленных
огромной снежной лавиной и, подвергнув их любовь жестокому испытанию,
навсегда разлучил их».
По другой версии, злой дух завалил хижину влюбленных грудой камней.
Спускаясь с Крестового перевала в Чертову долину, проезжающие часто
обращают внимание на груду огромных обломков гранита, неизвестно откуда
упавших на травянистые склоны Гуд-горы. По преданию, их накидал сюда
разгневанный горный дух
Наименование свое грозный Гуда получил от Гуд-горы, а Гуд-гора, в свою
очередь, от ущелья Гуда, откуда берет начало Арагва. «Подле висящего завала
Большого Гуда, именно в Чертовой долине,— как сообщала в 40-х годах газета
«Кавказ»,— чаще всего и подстерегали путешествовавших по старой Военно-
Грузинской дороге снежные заносы и метели».
А в «Герое нашего времени», в тексте «Бэлы», Лермонтов пишет: «Итак, мы
спускались с Гуд-горы в Чертову долину… Вот романтическое название! Вы
уже видите гнездо злого духа между неприступными утесами…»
Значит, Лермонтов знал легенду о любви Гуда и, по-видимому, не случайно
перенес действие «Демона» на берега Арагвы. Есть основание полагать, что
легенда о любви злого духа к девушке-грузинке оплодотворила первоначальный
сюжет. Безликая монахиня из первой редакции «Демона» превратилась в
красавицу Тамару, дочь старого князя Гудала. В новой редакции изменился и
жених Тамары — «властитель Синодала», удалой князь. Его, а не ангела
противопоставляет Лермонтов любви демона в поэме. Это изменение сюжета
могло быть подсказано Лермонтову преданием о ревности горного духа к
Возлюбленному красавицы Грузинки.
Другие следы кавказских легенд и преданий можно найти в стихотворении
«Тамара».
На одном из рисунков Лермонтова, перекликающегося со стихотворением, мы
видим изображения Дарьялского ущелья и так называемого «Замка Тамары», в
стихотворении же сказано: В глубокой теснине Дарьяла, Где роется Терек во мгле, Старинная башня стояла, Чернея на черной скале…
С этой башней связано множество легенд. В одном из вариантов легенды о
Дарьяльской башне историк грузинской литературы А. С. Хаханашвили обнаружил
имя «беспутной сестры» Тамары. Ее звали… Тамарой. Предание это повествует
о двух сестрах, носивших одно и то же имя. Благочестивая Тамара жила в
башне близ Ананури, другая — волшебница Тамара — в замке на Тереке. Эта
волшебница, зазывая к себе на ночь путников, утром обезглавливала их и
трупы сбрасывала в Терек. Ее убил заговоренной пулей русский солдат. Труп
ее был выброшен в Терек, замок развалился, имя чародейки Тамары проклято.
Отмечая раздвоение образа Тамары в этой легенде, профессор Хаханашвили
первый обратил внимание на сходство ее с той легендой, которая послужила
сюжетом лермонтовского стихотворения.
Кроме «Демона» и «Тамары» мотивы кавказского фольклора можно найти в поэме
«Мцыри».
На создание центрального эпизода поэмы «Мцыри» – битвы с барсом –
Лермонтова вдохновила распространенная в горной Грузии старинная песня о
тигре и юноше, одно из самых любимых в Грузии произведений народной поэзии. 3. Отличительные черты кавказского характера в произведениях ЛермонтоваМироощущение поэтом темперамента и менталитета южных народов отразилось во
многих его произведениях: «Бэла», «Дары Терека», «Беглец», и другие.
Черкесский строгий взгляд на доблесть, бесспорная для черкеса истина – идея
защиты родины ценою жизни вдохновили Лермонтова, и он создал поэму
«Беглец», вложив в неё особенно его самого в то время волновавшую идею
патриотического подвига. Поэма написана после пребывания на Кавказе в 1837
году.
На Кавказе, где умели сражаться за родину и свободу, и знали трудную цену
подвигу, и презирали измену, Лермонтов услышал песню о том, как молодой
горец вернулся из боя, не отомстив за смерть павших в сражении. По
содержанию и духу песня очень близка созданному поэтом произведению. Таким
образом, «Беглец» тесно связан с народной поэзией черкесов, произведение
как нельзя более близко кавказскому пониманию о подвиге и кровном родстве.
Беглеца отвергли все, отвергла и мать. Узнав, что он, не отомстив за смерть
отца и братьев, бежал с поля битвы, мать не позволяет ему войти в родной
дом. Проклятья, стоны и моленья Звучали долго под окном; И наконец удар кинжала Пресек несчастного позор… И мать поутру увидала… И хладно отвернула взор.
Когда фашистские войска подступили к Кабардино-Балкарии, редакция
нальчинской газеты «Социалистическая Кабардино-Балкария» печатала «Беглеца»
и распространяла его широко по горским селениям.
В поэме «Мцыри» автор касается той же темы, что и в «Беглеце» . Темы
родины, темы предков. Если беглец преступился почитанием семьи и понятиями
о чести поколений, живших столетиями до него, то Мцыри, напротив, стремится
к своим корням. Стремится настолько, что совершает безумный поступок –
бегство из монастыря. Юноша много говорит о желании иметь судьбу предков: Я мало жил, и жил в плену. Таких две жизни за одну, Но только полную тревог, Я променял бы, если б мог.
В какой-то мере, эти два представителя одного этноса беглец и Мцыри
противопоставлены друг другу.
Сам же Лермонтов не от имени лирических героев, а от своего имени пишет так
о людях Кавказа:
«Как вольные птицы, живут беззаботно; война их стихия; и в смуглых чертах
их душа говорит»
Восточные женщины Лермонтова не лишены изящества, они, наоборот, прекрасны:
Тамара из «Демона» и Бэла – яркие тому примеры.
Белинский пишет так про одну из сцен в «Бэле» :
«Он взял её руку и стал её уговаривать, чтобы она его поцеловала, она слабо
защищалась, только повторяла «поджалуста, поджалуста, не нада, не нада!».
Какая грациозная, и, в то же время какая верная натуре черта характера!
Природа нигде не противоречит себе, и глубокость чувства, достоинства и
грациозность непосредственности так же иногда поражает и в дикой
черкешенке, как и в образованной женщине высшего тона. Слыша «поджалуста,
поджалуста» вы видите перед собой эту очаровательную, черноокую Бэлу,
полудикую дочь вольных ущелий, и вас так же поражает в ней эта особенность
женственности, которая составляет все очарование женщин». Изображения Кавказа в живописи ЛермонтоваЛермонтову – писателю всегда помогал Лермонтов-художник.
Наиболее интересны пейзажи, выполненные маслом, — «Вид Пятигорска»,
«Кавказский вид с саклей» («Военно-Грузинская дорога близ Мцхеты»), «Вид
горы Крестовой», «Вид Тифлиса», «Окрестности селения Карагач» («Кавказский
вид с верблюдами») и другие (все 1837— 1838).Любая кавказская панорама Лермонтова — это как бы малый фрагмент вселенной,
тем не менее выразивший всю бесконечность мироздания. Руины, монастыри,
храмы, лепящиеся на склонах гор, представляются зрителю естественными
вкраплениями в природный ландшафт. Вписанные в каждый пейзаж фигурки людей
— всадники, погонщики и верблюды, грузинки набирающие в Куре воду, —
подчинены изначально заданному ритму; их малый масштаб подчеркивает
космическую безмерность целого. Но несмотря на романтическую интонацию,
лермонтовские панорамы, как показал исследователь его творчества Ираклий
Андроников, во многом совпадают с реальной топографией изображаемых мест, а
кроме того, с описанием этих мест в произведениях.
В этом убеждаешься, знакомясь с обнаруженной в наше время лермонтовской
картиной «Вид Крестовой горы». На небольшом картоне масляными красками поэт
нарисовал один из чудесных горных пейзажей, так живо напоминающий нам
зарисовки из «Бэлы». Перед нами в обрамлении суровых скал высится покрытая
снегом гора, вершину которой венчает каменный крест. Огибая её, по склону
проходит дорога, внизу, вырываясь из глубоких расселин, сливаются вместе
два бурных горных потока. А выше на фоне голубого неба белеет гряда далеких
гор, как бы растворяясь в прозрачном воздухе, которым напоена вся картина.
Невольно на память вместе с текстом романа приходят строки из письма поэта
к Святославу Раевскому, где он делится впечатлениями от Военно-Грузинской
дороги: «Лазил на снеговую (Крестовую) гору, на самый верх, что не совсем
легко – оттуда видна половина Грузии как на блюдечке, и, право, я не берусь
объединить или описать этого удивительного чувства: для меня горный воздух
– бальзам, хандра к черту, сердце бьется , грудь высоко дышит – ничего не
надо в эту минуту; так сидел бы да смотрел целую жизнь»
Но при всем правдоподобии картины мы, к сожалению, не сможем отыскать на
натуре её подлинный прообраз, да и в описании Крестового перевала по роману
имеются расхождения с рисунком. Некоторые лермонтоведы пытались объяснить
это собирательным характером картины и элементами художественной фантазии
автора. Но это не соответствует истине. Дело в том, что лермонтовский
пейзаж, как это подметил один из исследователей А. Симченко, представлен в
перевернутом виде, в так называемом зеркальном отображении, и предельно
сжат по горизонтали. Эти особенности картины легко объяснимы. По
возвращении с Кавказа, Лермонтов некоторые свои рисунки автолитографировал,
чтобы иметь возможность подарить их друзьям.
До нашего времени дошли четыре оттиска одного из таких рисунков, причем два
из них раскрашены акварелью. Очевидно, и свою картину «Вид Крестовой Горы»
Лермонтов писал с литографированного рисунка. Искажение же подлинных
масштабов было связано с желанием вместить в ограниченный формат живописную
панораму гор, которой поэт всегда восхищался.
Перевернем пейзаж на картине в подлинном его развороте, и все станет на
свои места. Перед нами изображение реального вида со склона Гуд-горы на
Чертову долину и гору Крестовую. И если обратимся тексту «Бэлы», то
увидим, что изображение картины полностью совпадает с описанием этого места
в романе. Даже время суток на картине, о котором можно судить по характеру
освещения и направленности теней, точно соответствует описанию переезда
через перевал в «Бэле». Введение
Тема моего экзаменационного реферата: «Изображение Кавказа в творчестве
Михаила Юрьевича Лермонтова». Хотелось бы рассказать о Кавказе,
изображенном как в поэзии, так в прозе и живописи великого поэта. Мне стал
интересен край, побудивший написать шедевры русской литературы двух
величайших российских поэтов. Особенно полно, на мой взгляд, Кавказ
предстает перед нами именно через произведения Лермонтова.
Сложно понять южную линию в творчестве поэта, не зная о роли Кавказа в его
жизни. Именно поэтому я уделила немного внимания этой теме. Довольно
большая глава по сравнению с остальными посвящена природе южного края в
изображении Лермонтова. В следующей же приводятся несколько Грузинских
легенд и проводятся параллели с поэмами Лермонтова. Кроме того, я
постаралась рассказать об особенностях изображения кавказского
темперамента. И, наконец, последняя глава реферата посвящена лермонтовской
живописи, преобладающую часть которой занимают как раз кавказские мотивы.
В качестве источников я использовала несколько исследований. Большая часть
реферата написана по книге доктора филологических наук Ираклия Андроникова
«Лермонтов в Грузии». В книге представлены исследования, относящиеся к
кавказской теме в творчестве Лермонтова, а также непосредственно фактов
лермонтовской биографии, связанных с Кавказом, третья и четвертая главы.
Автор следующей книги «Поэма М.Ю. Лермонтова «Демон» – Елина Логиновская. В
своей книге Елена Логиновская открывает основные её смыслы: мифологический
и философский. Немалое внимание уделяется и лермонтовским описаниям
природы. Именно такие отрывки я взяла для реферата. Из этого источника я
использовала главу, посвященную экспозиции поэмы и отрывок главы,
посвященной второй части. Кроме того, я использовала статью Иннокентия
Анненского «Об эстетическом отношении Лермонтова к природе». В статье
рассматриваются отличительные черты лермонтовской природы, в частности,
природы Кавказа.
И, наконец, для главы об особенностях кавказского темперамента мною был
взят отрывок из книги исследователя С.А. Андреева-Кривича «Всеведенье
поэта», рассказывающей о связи черкесского фольклора с творчеством М.Ю.
Лермонтова.
Еще один автор, Сергей Чекалин. Как пишет Ираклий Андроников, он не
филолог, изучение жизни и творчества Лермонтова не представляет собою его
специальности, он просто читатель. Интерес Чекалина привлекли новые
материалы, до недавнего времени хранившиеся в частных руках заграницей. Его
книга относится к жанру «Приключения ученого», где научная достоверность
нисколько не страдает от описания «живой жизни». Из этой книги я
использовала отрывок, посвященный живописи поэта.Заключение
Во время работы над рефератом мне было очень приятно сделать для себя
несколько открытий об образе Кавказа в творчестве Михаила Юрьевича
Лермонтова.
Лермонтовский Кавказ – это ощущение свободы, душевного спокойствия. Когда
мы читаем лирику Лермонтова, рассказывающую русском обществе («Как часто,
пестрою толпою окружен…» , «Смерть поэта…», «Прощай, немытая Россия»), то
нас не покидает ощущение метаний души человеческой, возмущения, которое
читатель переживает вместе с поэтом. Кавказ же дает ощущение свободы,
незыблемости мироздания… Как будто отдельно взятый человек вдохнул полной
грудью воздух свободы…Особенно хорошо понимаешь это, глядя на картины
лермонтова.
Юг у поэта – это воплощение движения. Даже природа у него живет своей
жизнью, зачастую очень похожей на людскую жизнь…
Больше всего удивило то, что в основе многих “южных” лермонтовских поэм
лежат легенды Кавказа, а не только фантазия автора. Поражает воображение
легенда о горном духе Гуда, полюбившем земную девушку.
Женщины гор – это, по моему мнению, особая ниша сюжетов Лермонтова. В какой-
то мере они противопоставляются лицемерным красавицам высшего света. Они не
испорчены жеманством и неискренностью. Они естественны, всегда
необыкновенно красивы, преданны, это заботливые матери («Казачья
колыбельная», «Не плачь, не плачь мое дитя…»), преданные невесты («Демон»),
но могут быть и гордыми, и своенравными («Тамара»).
Поэт старается показать лучшие стороны южного края – преданных женщин,
отважных мужчин, дикую, необузданную, но в то же время прекрасную природу –
под стать людям. Продолжая рисовать перед нашим взором романтические
картины поэт не изменяет достоверности – многие местности, описанные в
“Герое нашего времени” существуют на самом деле, а кавказские легенды почти
не претерпевают изменений от пера творца. МОУ Гимназия №2 Реферат на тему: Образ Кавказа в творчестве Михаила Юрьевича Лермонтова Выполнила: ученица 9 “В” класса Демидова Анна Учитель: Антипина Ирина Арсеньевна Гурьевск 2002. МОУ Гимназия №2 Реферат на тему: Образ Кавказа в творчестве Михаила Юрьевича Лермонтова Выполнила: ученица 9 “В” класса Демидова Анна Учитель: Антипина Ирина Арсеньевна Гурьевск 2002

Аннотация
Михаил Юрьевич Лермонтов – известный русский поэт XIX века. Одной из ведущих тем его творчества является тема Кавказа. В своей исследовательской работе я рассмотрела роль Кавказа в жизни и творчестве М. Ю. Лермонтова.
Актуальность темы обусловлена тем, что именно на Кавказе произошло становление Лермонтова как творческой личности. Там были написаны наиболее знаменитые его литературные произведения, и именно там Лермонтов попробовал себя не только в роли поэта, но и в роли художника.
Объектом моего исследования является биография периодов пребывания Лермонтова на Кавказе и  творчество великого русского поэта, написанное под впечатлением этого края.
Предмет исследования моей работы: история создания литературных произведений, написанных в периоды пребывания Лермонтова на Кавказе, а так же воплощение художественного таланта не только в литературе, но и в живописи.
Цели моей работы: изучить художественное своеобразие произведений Лермонтова и определить актуальность его творчества.
Задачи моей работы: определить роль Кавказа в жизни и творчестве М. Ю. Лермонтова; изучить некоторые интересные факты биографии этого величайшего человека, которые имели место произойти с ним именно на Кавказе.
КАВКАЗ В ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВЕ М. Ю. ЛЕРМОНТОВА
Кавказ – живописное место. Этот таинственный край, «где люди вольны, как «орлы», манил многих русских писателей. Его образ нашел отражение во многих произведениях таких классиков русской литературы, как А. С. Пушкин, Л. Н. Толстой, М. Ю. Лермонтов и многих других.
Исключительное место занимает кавказский край  в жизни великого русского поэта Михаила Юрьевича Лермонтова, впервые побывавшего на Кавказе шестилетним ребенком, когда бабушка Елизавета Арсеньева привозила его на воды, чтобы поправить здоровье внука. Уже первая поездка, несомненно, оставила отпечаток в детском сознании. Вышедший из-под опеки бабушки, уже взрослый, Лермонтов трижды приезжал на Кавказ, всегда не по своей воле – это было место его службы, а точнее, ссылки.
Первый раз он был сослан в 1837 году за стихотворение «Смерть поэта», посвященное трагической гибели А.С.Пушкина на дуэли.  Об исключительной значимости для творчества Лермонтова периода его пребывания в 1837 году в Пятигорске и Кисловодске лучше всего свидетельствует роман «Герой нашего времени», в котором нашли отражение пятигорские наблюдения поэта, его большая любовь к Кавказу. Все чувства и переживания Лермонтова о Кавказе отражены в его произведении “Кавказ”:
Хотя я судьбой на заре моих дней,
О южные горы, отторгнут от вас,
Чтоб вечно их помнить, там надо быть раз:
Как сладкую песню отчизны моей,
Люблю я Кавказ!..[1]
1830 год (М. Ю. Лермонтов)
Знакомство поэта с кавказским фольклором и впечатления от природы Кавказа повлияли на возникновение замысла  поэмы “Мцыри”. Здесь  Лермонтов развивает идею мужества и протеста. Свободолюбивый патриотизм Мцыри меньше всего похож на мечтательную любовь к родным красивым пейзажам и дорогим могилам, хотя герой тоскует и о них. Именно потому, что он истинно любит отчизну, он хочет сражаться за свободу родины. Самой большой любовью для Мцыри была та “одна, но пламенная страсть”, что “изгрызла душу и сожгла”, — любовь к родине. Этим чувством был обусловлен и его страстный порыв к свободе. И даже перед смертью последний привет он посылает родному Кавказу, желая, чтоб его похоронили в таком месте, откуда видны его снежные вершины:
Оттуда виден и Кавказ!
Быть может, он с своих высот
Привет прощальный мне пришлет,
Пришлет с прохладным ветерком…[2]
Кавказский пейзаж введен в поэму главным образом как средство раскрытия образа героя. Презирая свое окружение, Мцыри чувствует лишь родство с природой. Он видит в природе ту гармонию, единение, братство, что не дано ему было познать в человеческом обществе.
Кругом меня цвел божий сад;
Растений радужный наряд
Хранил следы небесных слез,
И кудри виноградных лоз
Вились, красуясь меж дерев…[3]
В поэме М. Ю. Лермонтова «Аул Бастунджи» отразились не только воспоминания его о поездках на Кавказ в детстве, но и чтение литературы о нем, рассказы родственников —
Хастатовых и Шан-Гиреев, московских студентов и юнкеров, по происхождению кавказцев.  В посвящении к поэме «Аул Бастунджи» автор, обращаясь к Кавказу, восклицает:
Тебе, Кавказ, – суровый царь земли –
Я снова посвящаю стих небрежной:
Как сына ты его благослови
И осени вершиной белоснежной!
От ранних лет кипит в моей крови
Твой жар и бурь твоих порыв мятежной;
На севере в стране тебе чужой
Я сердцем твой, – всегда и всюду твой[4]!…
Язык произведений Лермонтова прекрасен, он завораживает и околдовывает, раскрывает нам красоту и богатство родной речи.
Почему-то в наше время говорят только о литературной стороне творчества Лермонтова и забывают о том, что он увлекался еще и живописью. Лермонтову-писателю всегда помогал Лермонтов-художник. На создание произведений живописи поэта вдохновляла необыкновенная природа Кавказа, которую он хотел показать в своих картинах. Любая кавказская панорама Лермонтова – это как бы малый фрагмент вселенной, отразивший всю бесконечность мироздания в миниатюре. Руины, монастыри, храмы, лепящиеся на склонах гор, представляются зрителю естественными вкраплениями в природный ландшафт. Вписанные в каждый пейзаж фигурки людей – всадники, погонщики и верблюды, грузинки, набирающие в Куре воду, – подчинены изначально заданному ритму; их малый масштаб подчеркивает космическую безмерность целого.
Из картин, написанных Лермонтовым в 1837 – 1838 гг.,  по эмоциональной насыщенности, обобщенности романтического восприятия выделяется “Воспоминание о Кавказе”. Гаснущее вечернее небо, синие горы вдали, облака, два всадника-горца на переднем плане – все составные части пейзажа, все подробности – мелкий кустарник, травка и камни –
согреты, оживлены поэтическим чувством. Фигуры всадников сливаются с природой. Они являются неотъемлемой частью этой природы, гор и скал, освещенной последними лучами солнца тихой долины. То же самое следует сказать о других пейзажных изображениях поэта: “Эльбрус при восходе солнца”, “Кавказский вид с верблюдами”, “Кавказский вид с саклей”, “Вид Пятигорска”.
Любимый край Лермонтова – Кавказ, который, с детства вдохновлял поэта, был колыбелью его творчества, стал же и  местом его гибели. Он погиб на дуэли, которая произошла на небольшой поляне у дороги, ведущей из Пятигорска в Николаевскую колонию вдоль северо-западного склона горы Машук (теперь это место называется “Перкальской скалой”).
Итак, проанализировав творчество Михаила Юрьевича Лермонтова, мы убедились, что одна из его ведущих тем — тема Кавказа.
Список использованной литературы:
1. Ираклий Андроников «Лермонтов».  Исследования, статьи, рассказы. Пензенское областное издательство 1952г.
2. В. А. Мануйлов. «Михаил Юрьевич Лермонтов». Биография писателя. Пособие для учащихся. Издание второе. Ленинград. «Просвещение». Ленинградское отделение 1976 г.
3. Т. Иванова «Лермонтов на Кавказе». Эссе. Москва «Детская литература» 1975г.
4. Институт русской литературы АН СССР (Пушкинский дом). Научно-редакционный совет издательства «Советская энциклопедия». «Лермонтовская энциклопедия». Главный редактор В. А. Мануйлов. Редакционная коллегия: И. Л. Андроников, В. Г. Базанов и другие. Москва. Издательство «Советская энциклопедия»  1981г.
5. М. Ю. Лермонтов «Избранные сочинения». Москва. «Художественная литература» 1983 год.
М. Ю. Лермонтов «Сочинения». Том 1. Москва. Издательство «Правда». 1988 год.

1. Стихотворения, посвященные Кавказу.
2. Поэмы.
3. Кавказ в романе «Герой нашего времени».
Романтический образ Кавказа, описание природы и нравов его коренных жителей занимают значительное место как в поэзии, так и в прозе М. Ю. Лермонтова. И это неслучайно. С Кавказом связаны яркие впечатления детства писателя. В 1825 году Лермонтов побывал там с бабушкой. Позднее, в 1830 году, он написал стихотворение «Кавказ», проникнутое любовью к этому краю и нежными воспоминаниями как о матери, которую поэт едва знал, так и о первой детской любви:
Я счастлив был с вами, ущелия гор,
Пять лет пронеслось: все тоскую по вас.
Там видел я пару божественных глаз;
И сердце лепечет, воспомня тот взор:
Люблю я Кавказ!..
В 1837 году Лермонтов был сослан на Кавказ в действующую армию за стихотворение «Смерть Поэта», написанное на смерть А. С. Пушкина. Здесь же, на Кавказе, и закончилась его земная жизнь в 1841 году. Стоит ли удивляться, что многие произведения Лермонтова посвящены Кавказу! Это горный край, суровый и прекрасный, с особой дикой красотой, предстает в поэзии Лермонтова в разных обличьях. Например, в стихотворении «Дары Терека» река Терек и Каспийское море выступают своего рода сказочными существами, в чем-то похожими на языческие божества. И сюжет стихотворения — в духе романтической баллады: Терек приносит подарки Каспию, прося впустить его, реку, в простор моря.
Иным предстает Кавказ в стихотворении «Валерик». Романтическая тональность уступает место жестокой действительности: Кавказ — это край, где ведется изнурительная, непрекращающаяся война с горцами.
Почти пророческое предвидение собственной гибели звучит в стихотворении «Сон»:
В полдневный жар в долине Дагестана
С свинцом в груди лежал недвижим я;
Глубокая еще дымилась рана
По капле кровь точилася моя.
И в этом же стихотворении — горный пейзаж:
… Уступы скал теснилися кругом…
Образ Кавказа вновь и вновь возникает в творчестве поэта. В поэме «Демон» «дух изгнанья», пролетая над Кавказом, видит княжну Тамару и вспоминает о своей прежней жизни в раю. Лермонтов рисует не только дикие красоты кавказкой природы, поэт показывает быт, обычаи и нравы людей, живущих в этом краю. Несколькими словами автор изображает дом князя Гудала, выстроенный на скале, ступени, ведущие к реке, и даже белое покрывало дочери князя. Пир в честь помолвки дочери, во время которого гости сидят на плоской кровле дома, танец невесты, аккомпанирующей себе ударами в бубен -в этих картинах Лермонтов передает неповторимый колорит Кавказа. А часовня у дороги, где нетерпеливый жених не помолился неведомому святому, и гибель жениха Тамары от рук разбойников — это тоже многоликий образ Кавказа, отражение многовекового противостояния христиан и мусульман:
Куда бы путник ни спешил,
Всегда усердную молитву
Он у часовни приносил;
И та молитва сберегала
От мусульманского кинжала.
Но презрел удалой жених
Обычай прадедов своих.
И заканчивается поэма «Демон» описанием горного пейзажа, неизменного и незыблемого по сравнению с человеческими судьбами и страстями:
Скала угрюмого Казбека
Добычу жадно сторожит,
И вечный ропот человека
Их вечный мир не возмутит.
В поэме «Беглец» Лермонтов показывает нравы горцев, останавливаясь на таком обычае, как месть за родных. Месть и свобода в глазах горцев намного ценнее жизни; поэтому все так презирают Гару-на, трусливо бежавшего с поля боя, где пали его отец и братья. Друг, любимая и даже мать с презрением отвергают беглеца, потому что его поступок в их глазах — это предательство свободы и памяти погибших родных. Первое, что спрашивает мать у сына-беглеца, узнав, что ее муж и сыновья пали в бою: «Ты отомстил?» В этих словах заключен священный долг воина и мужчины. Узнав, что сын постыдно бежал, спасая свою жизнь и забыв о долге мести, мать безжалостно гонит его прочь.
Кавказ не обойден вниманием Лермонтова и в его романе «Герой нашего времени». Пейзажные зарисовки, несомненно, навеяны воспоминаниями о собственных впечатлениях автора. Лермонтов не устает восхищаться красотой Кавказа: «…На краю горизонта тянется серебряная цепь снеговых вершин, начинаясь Казбеком и оканчиваясь двуглавым Эльборусом… Весело жить в такой земле! Какое-то отрадное чувство разлито во всех моих жилах. Воздух чист и свеж, как поцелуй ребенка; солнце ярко, небо сине — чего бы, кажется, больше? зачем тут страсти, желания, сожаления?..».
В «Герое нашего времени» Лермонтов показывает Кавказ не только в ясную погоду, но и в снегопад, предвестием которого является своеобразный «дымок» над вершиной Гуд-горы. Автор достаточно подробно описывает не только горные ущелья и перевалы, но и местных жителей, их быт и нравы. Нужно заметить, что горцы в «Герое нашего времени» изображены в более реалистично, чем романтические герои поэтических произведений Лермонтова. Интересно также отметить, что автор сравнивает обычаи и характеры нескольких кавказских народов. Вот что говорит на этот счет штабс-капитан Максим Максимыч, много лет прослуживший на Кавказе: «…Кабардинцы или чеченцы хотя разбойники, голыши, зато отчаянные башки, а у этих и к оружию никакой охоты нет: порядочного кинжала ни на одном не увидишь. Уж подлинно осетины!» Конечно, оценка довольно грубоватая, зато мы можем сделать вывод о достаточно мирном существовании осетинского народа. В романе описано и типичное жилище коренного населения Кавказа. Сакля — это дом, выстроенный на скале, к дверям которого ведут ступени. Вошедшие приезжие увидели в доме не только людей, но и их домашних животных, то есть сакля служит домом и для тех, и для других. В романе «Герой нашего времени» мы находим и описание свадьбы у мусульманских народов Кавказа: «Сначала мулла прочитает им что-то из Корана; потом дарят молодых и всех их родственников едят, пьют бузу; потом начинается джигитовка… потом, когда смеркнется, в кунацкой начинается, по-нашему сказать, бал».
Дикий, неукротимый кавказский нрав, не всегда понятный европейцу, живет в таких героях романа Лермонтова, как Бэла, ее брат Азамат, Казбич. Характеры этих людей в чем-то схожи с краем, где они живут: издалека горы прекрасны и величественны, но, когда может произойти обвал, кто знает?..
…Что? были ль обвалы на Крестовой? — спросил он извозчика.
— Не было, господин, — отвечал осетин-извозчик, — а висит много, много.
И все же несомненно, что Лермонтов любил этот край, поэтому так охотно переносил действие многих своих произведений на Кавказ. «Славное место эта долина! — восклицает автор в «Герое нашего времени», описывая Койшаурскую долину. У нас нет причин сомневаться в искренности Лермонтова, восхищающегося Кавказом, ведь он сам в стихотворении «Кавказ» признается: «Люблю я Кавказ».

Кавказ в жизни поэта
Невозможно до конца понять роль Кавказа в творчестве Михаила Юрьевича
Лермонтова, не зная, какую роль Восток играл в его жизни. Поэтому хотелось
бы сначала обратиться к биографии поэта.
Кавказский край занимает исключительное место в жизни Лермонтова. «Юный
поэт заплатил полную дань волшебной стране, поразившей лучшими,
благороднейшими впечатлениями его поэтическую душу. Кавказ был колыбелью
его поэзии так же, как он был колыбелью поэзии Пушкина, и после Пушкина
никто так поэтически не отблагодарил Кавказ за дивные впечатления его
девственно-величавой природы, как Лермонтов» – писал критик Белинский.
За свою короткую жизнь М. Лермонтов неоднократно приезжал на Кавказ. Когда
великий поэт был еще маленьким Мишелем, Елизавета Арсеньевна (его бабушка)
несколько раз из Тархан (теперь город Лермонтово) Пензенской губернии
приезжала в гости в имение к сестре – Екатерине Арсеньевне Столыпиной. И
каждый раз для укрепления здоровья (а эти места тогда славились
минеральными источниками) она брала с собой и маленького Мишу, которого
воспитывала сама после смерти матери. Первый раз будущий поэт побывал в
этих местах, когда ему исполнилось 4 года в 1818г. второй раз – в 1820 г.,
третий – в 1825г.
Неудивительно, что именно экзотической, броской природой Кавказа были
порождены самые яркие впечатления детства поэта. С пребыванием на Кавказе
летом 1825 года связано первое сильное детское увлечение Лермонтова. Когда
мальчику было 10 лет, он здесь встретил девочку лет 9-ти и в первый раз
узнал чувство любви, оставившее память на всю его жизнь.
Пробуждение первого чувства («О! Сия минута первого беспокойства страстей
до могилы будет терзать мой ум!») соединялось с острым восприятием тонкой
душой поэта красот южной природы. Как пишет Лермонтов: «Синие горы Кавказа…
вы взлелеяли детство мое, вы к небу меня приучили, и я с той поры все
мечтаю об вас, да о небе…». В посвящении к поэме «Аул Бастунжи» поэт
называет себя «сыном Кавказа»:
От ранних лет кипит в моей крови
Твой жар и бурь твоих порыв мятежный;
На севере, в стране тебе чужой я сердцем твой, –
Всегда и всюду твой!
Знакомство с Кавказом не ограничилось детством Лермонтова. За стихотворение
на смерть Пушкина 25 февраля 1837 года, по Высочайшему повелению, Лермонтов
был отправлен прапорщиком в Нижегородский драгунский полк, действовавший на
Кавказе. Любимый поэтом край возродил Лермонтова, дав ему успокоиться, на
время обрести равновесие в душе.
Именно в этот период в сознании поэта Кавказ ассоциируется с «жилищем
вольности простой», которое противопоставляется «стране рабов, стране
господ», «голубых мундиров» и «неволе душных городов».
Заболев по дороге в полк, Лермонтов отправляется в Пятигорск, и до осени
лечится на водах. В Пятигорске и Ставрополе он встречается со многими
выдающимися, или просто интересными людьми: доктором Н. В. Майером
(прототип доктора Вернера в “Княжне Мери”); знакомится со ссыльными
декабристами (С. И. Кривцовым, В. М. Голицыным, В. Н. Лихаревым, М. А.
Назимовым) и близко сходится с А. И. Одоевским.
После лечения, командированный, Лермонтов едет в Тамань и в октябре
отправляется по Военно-Грузинской дороге в Грузию, где в Караагаче стоит
его полк.
Во время своей первой кавказской ссылки Лермонтов сдружился с двоюродным
братом – Акимом Акимовичем Хастатовым поручиком лейб-гвардии Семеновского
полка. Аким Акимович часто брал поэта с собой на веселые кумыкские
пирушки, свадьбы. Лермонтов мог наблюдать искрометные пляски, слышать
чарующие душу песни, легенды, рассказы об абреках и казаках. Юноша упивался
живописной природой Предкавказья. Девственные пейзажи и дружеские встречи,
рассказы об удали джигитов запечатлевались в его памяти. Впоследствии все
это отпечаталось в твореньях поэта:
Приветствую тебя, Кавказ
седой!
Твоим горам я путник
не чужой.
Они меня в младенчестве
носили
И к небесам пустыни
Приучили…
В конце 1837г. Лермонтова хлопотами бабушки переводят в Гродненский
гусарский полк, в Новгород. Он возвращается в Россию, исполненный
удивительных творческих замыслов: «Герой нашего времени», кавказская
редакция «Демона», «Мцыри», «Беглец», «Ашик-Кериб», «Дары Терека», «Казачья
колыбельная песня», «Тамара», «Свиданье», «Кинжал», «Прощание», «Хаджи
Абрек», – все это стало результатом его скитаний по Северному Кавказу и
Закавказью в 1837 году. Известный грузинский поэт Илья Чавчавадзе пишет,
что «В своих мощных стихах, преисполненных поэзии, Лермонтов изобразил весь
Кавказ и, в частности, Грузию».
Во время второй ссылки (1840 г.) Лермонтов попадает в Малую Чечню после
дуэли с сыном французского посла Эрнестом де Барантом. Наказанием был
перевод тем же чином (поручик) в Тенгинский пехотный полк, воевавший на
Кавказе. Это соответствовало желанию и самого поэта. “Если, говорит,
переведут в армию, будет проситься на Кавказ”, – так передавал тогдашнее
настроение Михаила Юрьевича Белинский. Именно тогда поэт участвовал в
боевых действиях и не раз рисковал жизнью в боях с чеченцами.
Находясь на военной службе на Кавказе, М.Ю. Лермонтов не расставался с
записными книжками, заносил в них услышанные из уст повидавших на своем
веку кавказцев отдельные сюжеты будущих своих произведений.
Его интересует духовная жизнь Востока, с которой он соприкоснулся на
Кавказе; в нескольких своих произведениях он касается проблем “восточного
миросозерцания” (“Тамара”, “Спор”).
14 апреля 1841, не получив отсрочки после двухмесячного отпуска в
Петербурге, Лермонтов возвращается на Кавказ. В мае того же года он
прибывает в Пятигорск и получает разрешение задержаться для лечения на
минеральных водах. Здесь он пишет целый ряд стихотворений: “Сон”, “Утес”,
“Они любили друг друга…”, “Тамара”, “Свиданье”, “Листок”, “Выхожу один я
на дорогу…”, “Морская царевна”, “Пророк”.
Кавказскому городу Пятигорску было суждено сыграть роковую роль в жизни
поэта: здесь, кроме прочих старых знакомых, Лермонтов находит своего
товарища по Школе юнкеров Мартынова. На одном из вечеров в пятигорском
семействе Верзилиных шутки Лермонтова задели Мартынова. Ссора повлекла за
собой вызов; не придавая значения размолвке, Лермонтов принял его, не
намереваясь стрелять в товарища, и был убит наповал.
Кавказ в художественных произведениях и живописи
Михаила Юрьевича Лермонтова.
1.Тема кавказской природы в стиха и поэмах М.Ю. Лермонтова.
Иннокентий Анненский в своей статье «Об эстетическом отношении Лермонтова к
природе» пишет о том, что много причин способствовало развитию в Лермонтове
чувства природы. Природа Кавказа подействовала на него в годы самого
раннего детства, когда духовный мир его еще складывался; над ней выучился
он мечтать и думать, так что позже, в следующие свои поездки на Кавказ, он
останавливался не на новом, а как бы углублял свои ранние впечатления.
Изображения же Кавказской природы в произведениях Лермонтова необыкновенно
точны. Иннокентий Анненский пишет об этом: «Один живописец Кавказа мне
говорил, что нередко поэзия Лермонтова служила ему ключом в кавказской
природе».
По словам Анненского, в природе Лермонтов особенно любит движение: вспомним
чудных его лошадей у Измаил-Бея, у Казбича или Печорина, вспомним его
горные реки:
Терек воет, дик и злобен,
Меж утесистых громад,
Буре плач его подобен,
Слезы брызгами летят. облака, змеи, пляску, локон, отделившийся от братьев в вихре вальса.
Лермонтов в своих описаниях не был ни ботаником, как Гете (у него нет этой
детальности описаний), ни охотником, как Тургенев и Сергей Аксаков (у него
нет в описаниях ни выжидания, ни выслеживания, – скорее что-то открытое,
беззаветное).
Из поэтических изображений Кавказской природы видно, что Лермонтов любил
день больше ночи, любил синее небо, золотое солнце, солнечный воздух. «Если
из 43 описаний в его поэмах дневных меньше, чем ночных и вечерних – 18 и
25, то это лишь дань романтическому содержанию» – пишет Анненский. Голубой
цвет неба заставляет того самого Печорина, который понимал чувство вампира,
забывать все на свете. Если же говорить о Лермонтовских описаниях утра –
достаточно вспомнить утро перед дуэлью, голубое и свежее («Княжна Мэри»):
Я не помню утра более голубого и свежего! Солнце едва выказалось из-за
зеленых вершин, и слияние первой теплоты его луче с умирающей прохладой
ночи наводило на все чувства какое-то сладкое томление; в ущелье не
проникал еще радостный луч молодого дня; он золотил только верхи утесов,
висящих с обеих сторон над нами; густолиственные кусты, растущие в их
глубоких трещинах, при малейшем дыхании ветра осыпали нас серебристым
дождем. Я помню – в этот раз, больше, чем когда-нибудь прежде, я любил
природу.
Но тут было и не только непосредственное наслаждение: синий цвет неба
уносил мысль Лермонтова и его героя в мир высший. К чему тут страсти,
желания, сомнения… Небо рождало в поэте и райские видения (Мцыри видит
ангела в глубоком синем небе), и мучительные вопросы: в “Валерике” поэт
говорит:
“…Небо ясно…
Под небом много места всем,
Но беспрестанно и напрасно
Один враждует он… зачем?
Чудные сады в “Мцыри” и “Демоне”, будто все пропитанные райским сиянием,
рисуются поэту под солнцем и синим небом. Во всех волшебных снах (а
Лермонтов любит этот мотив) над поэтом непременно день:
Надо мной чтоб вечно зеленея [зелень дуба видна только днем]
Темный дуб склонялся и шумел.
Таков и волшебный сон при плеске фонтана в поэтичнейшем “Мцыри” на речном
дне, где:
Солнце сквозь хрусталь волны
Сияло сладостней луны.
Как певец гор, Лермонтов любил краски. Поэт любит розовый закат, белое
облако, синее небо, лиловые степи, голубые глаза и золотистые волосы.
“Цветов” в его поэзии почти нет. Розы и лилии у него – это поэтические
прикрасы, а не художественные ощущения: “бела, как лилия, прекрасна, как
роза” – все это только мелкая монета поэзии. Конь поэта топчет цветы, пока
сам поэт смотрит на облака и звезды. Цветы являются у него разве в виде
серебряного дождя. Но главная прелесть лермонтовских красок в их
сочетаниях. Кроме того, поэту доставляло особенное эстетическое наслаждение
соединение блеска с движением – в тучах, в молнии, в глазах; поэзия его
“полна змей”; чтоб полюбоваться грациозной и блестящей змейкой, как часто
прерывает он рассказ. У него змейка то клинок, донизу покрытый золотой
надписью:
…лишь змея,
Сухим бурьяном шелестя,
Сверкая желтою спиной,
Как будто надписью златой
Покрытый донизу клинок,
Браздя рассыпчатый песок,
Скользила бережно…,
(“Мцыри»)
…то “сталь кольчуги иль копья, в кустах найденная луною”. Он видит змей в
молнии, в дыме, на горных вершинах, в реках и в черных косах, в тонкой
талии, в тоске, в измене, в воспоминании, в раскаянии.
Как пишет М.Логиновская, из-за изобилия картин экзотической природы Кавказа
в наиболее знаменитых лермонтовских поэмах, поэта часто обвиняли в
чрезмерном подражании романтическим течениям того времени. Между тем,
кавказский материал в «Мцыри» и «Демоне» – не экзотическое обрамление в
стиле традиционных «восточных повестей» романтиков (хотя у Лермонтова
«Демон» и назван «восточной повестью»), а органическое претворение
непосредственных переживаний и наблюдений, благодаря которым прежние сюжеты
приобрели новое качество. Кавказские пейзажи как сами по себе, так и в
качестве «декораций» к поэмам Лермонтова занимают немалую часть его
творчества.
Рассмотрим чуть ближе то, как необыкновенно выразительно Михаил Юрьевич
рисует нам кавказскую природу в поэме «Демон». Известно, что изначально
действие поэмы должно было происходить в Испании, но, вернувшись из первой
кавказской ссылки, поэт переделывает свое творение, перенося действие на
Кавказ. В этой «кавказской» редакции, созданной в 1838 году, «Демон»
становится одним из самых замечательных произведений русской поэзии.
Лермонтов не мог бы создать новую, окончательную редакцию «Демона», столь
разительно отличающуюся от первоначальной редакции поэмы, если бы не нашел
нового, еще не открытого поэзией материала, который помог ему воплотить
отвлеченную философскую мысль в конкретных поэтических образах.
Как пишет Ираклий Андроников «горы Кавказа, Казбек, который кажется
пролетающим над ним демоном «гранью алмаза», «излучистый Дарьял,
Кайшаурская долина, зеленые берега светлой Арагвы, угрюмая Гуд-гора
оказываются самой подходящей обстановкой для лермонтовской поэмы».
Мир же, увиденный Демоном и есть те самые вершины Кавказа, увиденный издали
Казбек, чернеющий «глубоко внизу» Дарьял и Терек, это скалы, облака и башни
замков – как бы неотделимые от мира фантастической дикой природы,
одушевленной лишь присутствием горного зверя или кружащей в “лазурной
вышине” птицы. Использованные здесь сравнения взяты исключительно из
царства животных и минералов:
Под ним Казбек, как грань алмаза,
Снегами вечными сиял,
И, глубоко внизу чернея,
Как трещина, жилище змея,
Вился излучистый Дарьял
И Терек, прыгая как львица
С косматой гривой на хребте
Ревел…
Таков же и мир олицетворений:
И золотые облака
Из южных стран, издалека
Его на север провожали;
И скалы тесною толпой,
Таинственной дремоты полны,
Над ним склонялись головой,
Следя мелькающие волны;
И башни замков на скалах
Смотрели грозно сквозь туманы –
У врат Кавказа на часах
Сторожевые великаны!
Далее рисуются иные – еще более земные, еще более «живые» красы –
«роскошной» Грузии. Поэт показывает нам уже не отдельные фрагменты и
детали, увиденные Демоном с высоты полета, а целый «край земной» – во всем
богатстве бесконечных картин природы – эта строфа рассыпает перед
изумленным взором читателя яркие краски, насыщает рисуемые картины
богатством звуков и голосов, одушевляет их новой жизнью – жизнью человека.
Все это прорывается в эпитетах «счастливый край земли», «сладострастный
зной полдня, и в образах, воспроизводящих экзотический мир Востока со
«столпообразными» руинами, «звонко-бегущими ручьями», с красавицами,
внимающими пенью соловьев, и в заключительном сравнении, необычно,
парадоксально сопоставляющем не глаза со звездами, а звезды – с очами
земной красавицы, и, наконец, в прорывающейся авторской эмоции:
И блеск, и жизнь, и шум листов
Стозвучный говор голосов,
Дыханье тысячи растений.
После завершения экспозиции автор переносит нас из мира поднебесных сфер, в
которых летает Демон, и видит земные красы с высоты своего полета, в мир
людей:
Высокий дом, широкий двор
Седой Гудал себе построил…
Трудов и слез он много стоил
Рабам послушным с давних пор.
С утра на скат соседних гор
От стен его ложатся тени.
В скале нарублены ступени;
Они от башни угловой
Ведут к реке, по ним мелькая,
Покрыта белою чадрой,
Княжна Тамара молодая
К Арагве ходит за водой.
Посредством такого простого движения взгляда автор как бы приближает нам
Кавказ все ближе и ближе – сначала с высоты полета Демона, затем уже в
более мелких деталях, а после кавказский пейзаж изображает нам уже жизнь
обитателей этой горной страны.
Во второй части «Демона», третьей и четвертой строфе мы также видим
картины природы, но уже в сопоставлении с внутренним миром героини.
Земная природа изображается теперь «изнутри», увиденная глазами заключенной
в монастырь Тамары:
Кругом, в тени дерев миндальных,
Где ряд стоит крестов печальных,
Безмолвных сторожей гробниц,
Спевались хоры легких птиц.
По камням прыгали, шумели
Ключи студеною волной,
И под нависшею скалой,
Сливаясь дружески в ущелье,
Катились дальше, меж кустов,
Покрытых инеем цветов.
Этот контраст двух частей подчеркивает, что природа Кавказа (и, в
частности, изображаемая Лермонотовым) может быть не только буйной, но и
спокойной, безмятежной.
Такой же спокойной, по мнению Ираклия Андроникова, изображается природа в
знаменитом стихотворении «Из Гете»:
Горные вершины
Спят во тьме ночной;
Тихие долины
Полны свежей мглой;
Не пылит дорога,
Не дрожат листы…
Подожди немного,
Отдохнешь и ты.
Содержание Лермонтовского стихотворения и его основные мотивы не совсем
совпадают с переводимым оригиналом. Некоторые исследователи считают, что
обращение к Гете послужило поводом для создания собственного произведения.
Но возможно, оно навеяно Лермонтову службой на Кавказе. Представьте такую
картину: вечер в горах. Устало тянется по дороге колонна войск. Застыли в
молчании окрестные вершины, зажигаются первые звезды. И угасают дневные
заботы, мелочными кажутся земные страсти, тревоги и желания. Остается
ощущение бренности нашей жизни на земле. «Подожди немного, отдохнешь и ты…»
2. Легенды Кавказа в творчестве Лермонтова.
В книги Ираклия Андроникова рассказано о том, что мотивы фольклора народов
Кавказа можно легко найти в творчестве поэта. Возьмем, к примеру, поэму
«Демон», рассказывающую о духе, полюбившем земную девушку.
В верховьях Арагвы в 19м веке живет еще легенда о горном духе Гуда,
полюбившем красавицу грузинку. Впервые эта легенда была записана в 50-х
годах прошлого века со слов проводника-осетина.
«Давным-давно — так начинается эта легенда — на берегу Арагвы, на дне
глубокого ущелья, образуемого отвесными горами при спуске с Гуд-горы в
Чертову долину, в бедной сакле убогого аула росла, как молодая чинара,
красавица Нино. Когда она поднималась на дорогу, купцы останавливали
караваны, чтобы полюбоваться красотой девушки.
От самого дня рождения Нино ее полюбил Гуда — древний дух окрестных гор.
Хотела ли девушка подняться на гору— тропинка незаметно выравнивалась под
ее ножкой, и камни покорно складывались в пологую лестницу. Искала ли цветы
— Гуда приберегал для нее самые лучшие. Ни один из пяти баранов,
принадлежавших отцу Нино, не упал с кручи и не стал добычей злых волков.
Нино была царицей гор, над которыми властвовал древний Гуда.
Но вот, когда Арагва в пятнадцатый раз со дня рождения девушки превратилась
в бешеный мутный поток, Нино стала такой необыкновенной красавицей, что
влюбленный Гуда захотел сделаться ради нее смертным.
Но девушка полюбила не его, а юного своего соседа Сосико, сына старого
Дохтуро. Этот юноша во всем ауле славился силой и ловкостью, неутомимо
плясал горский танец и метко стрелял из ружья.
Когда Сосико гонялся с ружьем за быстроногою арчви серной,— ревнивый Гуда,
гневаясь на молодого охотника, заводил его на крутые скалы, неожиданно
осыпал его метелью и застилал пропасти густым туманом. Наконец, не в силах
терпеть долее муки ревности, Гуда накануне свадьбы засыпал саклю влюбленных
огромной снежной лавиной и, подвергнув их любовь жестокому испытанию,
навсегда разлучил их».
По другой версии, злой дух завалил хижину влюбленных грудой камней.
Спускаясь с Крестового перевала в Чертову долину, проезжающие часто
обращают внимание на груду огромных обломков гранита, неизвестно откуда
упавших на травянистые склоны Гуд-горы. По преданию, их накидал сюда
разгневанный горный дух
Наименование свое грозный Гуда получил от Гуд-горы, а Гуд-гора, в свою
очередь, от ущелья Гуда, откуда берет начало Арагва. «Подле висящего завала
Большого Гуда, именно в Чертовой долине,— как сообщала в 40-х годах газета
«Кавказ»,— чаще всего и подстерегали путешествовавших по старой Военно-
Грузинской дороге снежные заносы и метели».
А в «Герое нашего времени», в тексте «Бэлы», Лермонтов пишет: «Итак, мы
спускались с Гуд-горы в Чертову долину… Вот романтическое название! Вы
уже видите гнездо злого духа между неприступными утесами…»
Значит, Лермонтов знал легенду о любви Гуда и, по-видимому, не случайно
перенес действие «Демона» на берега Арагвы. Есть основание полагать, что
легенда о любви злого духа к девушке-грузинке оплодотворила первоначальный
сюжет. Безликая монахиня из первой редакции «Демона» превратилась в
красавицу Тамару, дочь старого князя Гудала. В новой редакции изменился и
жених Тамары — «властитель Синодала», удалой князь. Его, а не ангела
противопоставляет Лермонтов любви демона в поэме. Это изменение сюжета
могло быть подсказано Лермонтову преданием о ревности горного духа к
Возлюбленному красавицы Грузинки.
Другие следы кавказских легенд и преданий можно найти в стихотворении
«Тамара».
На одном из рисунков Лермонтова, перекликающегося со стихотворением, мы
видим изображения Дарьялского ущелья и так называемого «Замка Тамары», в
стихотворении же сказано:
В глубокой теснине Дарьяла,
Где роется Терек во мгле,
Старинная башня стояла,
Чернея на черной скале…
С этой башней связано множество легенд. В одном из вариантов легенды о
Дарьяльской башне историк грузинской литературы А. С. Хаханашвили обнаружил
имя «беспутной сестры» Тамары. Ее звали… Тамарой. Предание это повествует
о двух сестрах, носивших одно и то же имя. Благочестивая Тамара жила в
башне близ Ананури, другая — волшебница Тамара — в замке на Тереке. Эта
волшебница, зазывая к себе на ночь путников, утром обезглавливала их и
трупы сбрасывала в Терек. Ее убил заговоренной пулей русский солдат. Труп
ее был выброшен в Терек, замок развалился, имя чародейки Тамары проклято.
Отмечая раздвоение образа Тамары в этой легенде, профессор Хаханашвили
первый обратил внимание на сходство ее с той легендой, которая послужила
сюжетом лермонтовского стихотворения.
Кроме «Демона» и «Тамары» мотивы кавказского фольклора можно найти в поэме
«Мцыри».
На создание центрального эпизода поэмы «Мцыри» – битвы с барсом –
Лермонтова вдохновила распространенная в горной Грузии старинная песня о
тигре и юноше, одно из самых любимых в Грузии произведений народной поэзии.
3. Отличительные черты кавказского характера в произведениях Лермонтова
Мироощущение поэтом темперамента и менталитета южных народов отразилось во
многих его произведениях: «Бэла», «Дары Терека», «Беглец», и другие.
Черкесский строгий взгляд на доблесть, бесспорная для черкеса истина – идея
защиты родины ценою жизни вдохновили Лермонтова, и он создал поэму
«Беглец», вложив в неё особенно его самого в то время волновавшую идею
патриотического подвига. Поэма написана после пребывания на Кавказе в 1837
году.
На Кавказе, где умели сражаться за родину и свободу, и знали трудную цену
подвигу, и презирали измену, Лермонтов услышал песню о том, как молодой
горец вернулся из боя, не отомстив за смерть павших в сражении. По
содержанию и духу песня очень близка созданному поэтом произведению. Таким
образом, «Беглец» тесно связан с народной поэзией черкесов, произведение
как нельзя более близко кавказскому пониманию о подвиге и кровном родстве.
Беглеца отвергли все, отвергла и мать. Узнав, что он, не отомстив за смерть
отца и братьев, бежал с поля битвы, мать не позволяет ему войти в родной
дом.
Проклятья, стоны и моленья
Звучали долго под окном;
И наконец удар кинжала
Пресек несчастного позор…
И мать поутру увидала…
И хладно отвернула взор.
Когда фашистские войска подступили к Кабардино-Балкарии, редакция
нальчинской газеты «Социалистическая Кабардино-Балкария» печатала «Беглеца»
и распространяла его широко по горским селениям.
В поэме «Мцыри» автор касается той же темы, что и в «Беглеце» . Темы
родины, темы предков. Если беглец преступился почитанием семьи и понятиями
о чести поколений, живших столетиями до него, то Мцыри, напротив, стремится
к своим корням. Стремится настолько, что совершает безумный поступок –
бегство из монастыря. Юноша много говорит о желании иметь судьбу предков:
Я мало жил, и жил в плену.
Таких две жизни за одну,
Но только полную тревог,
Я променял бы, если б мог.
В какой-то мере, эти два представителя одного этноса беглец и Мцыри
противопоставлены друг другу.
Сам же Лермонтов не от имени лирических героев, а от своего имени пишет так
о людях Кавказа:
«Как вольные птицы, живут беззаботно; война их стихия; и в смуглых чертах
их душа говорит»
Восточные женщины Лермонтова не лишены изящества, они, наоборот, прекрасны:
Тамара из «Демона» и Бэла – яркие тому примеры.
Белинский пишет так про одну из сцен в «Бэле» :
«Он взял её руку и стал её уговаривать, чтобы она его поцеловала, она слабо
защищалась, только повторяла «поджалуста, поджалуста, не нада, не нада!».
Какая грациозная, и, в то же время какая верная натуре черта характера!
Природа нигде не противоречит себе, и глубокость чувства, достоинства и
грациозность непосредственности так же иногда поражает и в дикой
черкешенке, как и в образованной женщине высшего тона. Слыша «поджалуста,
поджалуста» вы видите перед собой эту очаровательную, черноокую Бэлу,
полудикую дочь вольных ущелий, и вас так же поражает в ней эта особенность
женственности, которая составляет все очарование женщин».
Изображения Кавказа в живописи Лермонтова
Лермонтову – писателю всегда помогал Лермонтов-художник.
Наиболее интересны пейзажи, выполненные маслом, — «Вид Пятигорска»,
«Кавказский вид с саклей» («Военно-Грузинская дорога близ Мцхеты»), «Вид
горы Крестовой», «Вид Тифлиса», «Окрестности селения Карагач» («Кавказский
вид с верблюдами») и другие (все 1837— 1838).
Любая кавказская панорама Лермонтова — это как бы малый фрагмент вселенной,
тем не менее выразивший всю бесконечность мироздания. Руины, монастыри,
храмы, лепящиеся на склонах гор, представляются зрителю естественными
вкраплениями в природный ландшафт. Вписанные в каждый пейзаж фигурки людей
— всадники, погонщики и верблюды, грузинки набирающие в Куре воду, —
подчинены изначально заданному ритму; их малый масштаб подчеркивает
космическую безмерность целого. Но несмотря на романтическую интонацию,
лермонтовские панорамы, как показал исследователь его творчества Ираклий
Андроников, во многом совпадают с реальной топографией изображаемых мест, а
кроме того, с описанием этих мест в произведениях.
В этом убеждаешься, знакомясь с обнаруженной в наше время лермонтовской
картиной «Вид Крестовой горы». На небольшом картоне масляными красками поэт
нарисовал один из чудесных горных пейзажей, так живо напоминающий нам
зарисовки из «Бэлы». Перед нами в обрамлении суровых скал высится покрытая
снегом гора, вершину которой венчает каменный крест. Огибая её, по склону
проходит дорога, внизу, вырываясь из глубоких расселин, сливаются вместе
два бурных горных потока. А выше на фоне голубого неба белеет гряда далеких
гор, как бы растворяясь в прозрачном воздухе, которым напоена вся картина.
Невольно на память вместе с текстом романа приходят строки из письма поэта
к Святославу Раевскому, где он делится впечатлениями от Военно-Грузинской
дороги: «Лазил на снеговую (Крестовую) гору, на самый верх, что не совсем
легко – оттуда видна половина Грузии как на блюдечке, и, право, я не берусь
объединить или описать этого удивительного чувства: для меня горный воздух
– бальзам, хандра к черту, сердце бьется , грудь высоко дышит – ничего не
надо в эту минуту; так сидел бы да смотрел целую жизнь»
Но при всем правдоподобии картины мы, к сожалению, не сможем отыскать на
натуре её подлинный прообраз, да и в описании Крестового перевала по роману
имеются расхождения с рисунком. Некоторые лермонтоведы пытались объяснить
это собирательным характером картины и элементами художественной фантазии
автора. Но это не соответствует истине. Дело в том, что лермонтовский
пейзаж, как это подметил один из исследователей А. Симченко, представлен в
перевернутом виде, в так называемом зеркальном отображении, и предельно
сжат по горизонтали. Эти особенности картины легко объяснимы. По
возвращении с Кавказа, Лермонтов некоторые свои рисунки автолитографировал,
чтобы иметь возможность подарить их друзьям.
До нашего времени дошли четыре оттиска одного из таких рисунков, причем два
из них раскрашены акварелью. Очевидно, и свою картину «Вид Крестовой Горы»
Лермонтов писал с литографированного рисунка. Искажение же подлинных
масштабов было связано с желанием вместить в ограниченный формат живописную
панораму гор, которой поэт всегда восхищался.
Перевернем пейзаж на картине в подлинном его развороте, и все станет на
свои места. Перед нами изображение реального вида со склона Гуд-горы на
Чертову долину и гору Крестовую. И если обратимся тексту «Бэлы», то
увидим, что изображение картины полностью совпадает с описанием этого места
в романе. Даже время суток на картине, о котором можно судить по характеру
освещения и направленности теней, точно соответствует описанию переезда
через перевал в «Бэле».
Введение
Тема моего экзаменационного реферата: «Изображение Кавказа в творчестве
Михаила Юрьевича Лермонтова». Хотелось бы рассказать о Кавказе,
изображенном как в поэзии, так в прозе и живописи великого поэта. Мне стал
интересен край, побудивший написать шедевры русской литературы двух
величайших российских поэтов. Особенно полно, на мой взгляд, Кавказ
предстает перед нами именно через произведения Лермонтова.
Сложно понять южную линию в творчестве поэта, не зная о роли Кавказа в его
жизни. Именно поэтому я уделила немного внимания этой теме. Довольно
большая глава по сравнению с остальными посвящена природе южного края в
изображении Лермонтова. В следующей же приводятся несколько Грузинских
легенд и проводятся параллели с поэмами Лермонтова. Кроме того, я
постаралась рассказать об особенностях изображения кавказского
темперамента. И, наконец, последняя глава реферата посвящена лермонтовской
живописи, преобладающую часть которой занимают как раз кавказские мотивы.
В качестве источников я использовала несколько исследований. Большая часть
реферата написана по книге доктора филологических наук Ираклия Андроникова
«Лермонтов в Грузии». В книге представлены исследования, относящиеся к
кавказской теме в творчестве Лермонтова, а также непосредственно фактов
лермонтовской биографии, связанных с Кавказом, третья и четвертая главы.
Автор следующей книги «Поэма М.Ю. Лермонтова «Демон» – Елина Логиновская. В
своей книге Елена Логиновская открывает основные её смыслы: мифологический
и философский. Немалое внимание уделяется и лермонтовским описаниям
природы. Именно такие отрывки я взяла для реферата. Из этого источника я
использовала главу, посвященную экспозиции поэмы и отрывок главы,
посвященной второй части. Кроме того, я использовала статью Иннокентия
Анненского «Об эстетическом отношении Лермонтова к природе». В статье
рассматриваются отличительные черты лермонтовской природы, в частности,
природы Кавказа.
И, наконец, для главы об особенностях кавказского темперамента мною был
взят отрывок из книги исследователя С.А. Андреева-Кривича «Всеведенье
поэта», рассказывающей о связи черкесского фольклора с творчеством М.Ю.
Лермонтова.
Еще один автор, Сергей Чекалин. Как пишет Ираклий Андроников, он не
филолог, изучение жизни и творчества Лермонтова не представляет собою его
специальности, он просто читатель. Интерес Чекалина привлекли новые
материалы, до недавнего времени хранившиеся в частных руках заграницей. Его
книга относится к жанру «Приключения ученого», где научная достоверность
нисколько не страдает от описания «живой жизни». Из этой книги я
использовала отрывок, посвященный живописи поэта.
Заключение
Во время работы над рефератом мне было очень приятно сделать для себя
несколько открытий об образе Кавказа в творчестве Михаила Юрьевича
Лермонтова.
Лермонтовский Кавказ – это ощущение свободы, душевного спокойствия. Когда
мы читаем лирику Лермонтова, рассказывающую русском обществе («Как часто,
пестрою толпою окружен…» , «Смерть поэта…», «Прощай, немытая Россия»), то
нас не покидает ощущение метаний души человеческой, возмущения, которое
читатель переживает вместе с поэтом. Кавказ же дает ощущение свободы,
незыблемости мироздания… Как будто отдельно взятый человек вдохнул полной
грудью воздух свободы…Особенно хорошо понимаешь это, глядя на картины
лермонтова.
Юг у поэта – это воплощение движения. Даже природа у него живет своей
жизнью, зачастую очень похожей на людскую жизнь…
Больше всего удивило то, что в основе многих “южных” лермонтовских поэм
лежат легенды Кавказа, а не только фантазия автора. Поражает воображение
легенда о горном духе Гуда, полюбившем земную девушку.
Женщины гор – это, по моему мнению, особая ниша сюжетов Лермонтова. В какой-
то мере они противопоставляются лицемерным красавицам высшего света. Они не
испорчены жеманством и неискренностью. Они естественны, всегда
необыкновенно красивы, преданны, это заботливые матери («Казачья
колыбельная», «Не плачь, не плачь мое дитя…»), преданные невесты («Демон»),
но могут быть и гордыми, и своенравными («Тамара»).
Поэт старается показать лучшие стороны южного края – преданных женщин,
отважных мужчин, дикую, необузданную, но в то же время прекрасную природу –
под стать людям. Продолжая рисовать перед нашим взором романтические
картины поэт не изменяет достоверности – многие местности, описанные в
“Герое нашего времени” существуют на самом деле, а кавказские легенды почти
не претерпевают изменений от пера творца.
МОУ Гимназия №2
Реферат на тему: Образ Кавказа в творчестве Михаила Юрьевича Лермонтова
Выполнила: ученица 9 “В” класса
Демидова Анна
Учитель: Антипина Ирина Арсеньевна
Гурьевск 2002.
МОУ Гимназия №2
Реферат на тему: Образ Кавказа в творчестве Михаила Юрьевича Лермонтова
Выполнила: ученица 9 “В” класса
Демидова Анна
Учитель: Антипина Ирина Арсеньевна
Гурьевск 2002

Невозможно до конца понять роль Кавказа в творчестве Михаила Юрьевича Лермонтова, не зная, какую роль Восток играл в его жизни. Поэтому хотелось бы сначала обратиться к биографии поэта.
Кавказский край занимает исключительное место в жизни Лермонтова. «Юный поэт заплатил полную дань волшебной стране, поразившей лучшими, благороднейшими впечатлениями его поэтическую душу. Кавказ был колыбелью его поэзии так же, как он был колыбелью поэзии Пушкина, и после Пушкина никто так поэтически не отблагодарил Кавказ за дивные впечатления его девственно-величавой природы, как Лермонтов» – писал критик Белинский.
За свою короткую жизнь М. Лермонтов неоднократно приезжал на Кавказ. Когда великий поэт был еще маленьким Мишелем, Елизавета Арсеньевна (его бабушка) несколько раз из Тархан (теперь город Лермонтово) Пензенской губернии приезжала в гости в имение к сестре – Екатерине Арсеньевне Столыпиной. И каждый раз для укрепления здоровья (а эти места тогда славились минеральными источниками) она брала с собой и маленького Мишу, которого воспитывала сама после смерти матери. Первый раз будущий поэт побывал в этих местах, когда ему исполнилось 4 года в 1818г. второй раз – в 1820 г., третий – в 1825г.
Неудивительно, что именно экзотической, броской природой Кавказа были порождены самые яркие впечатления детства поэта. С пребыванием на Кавказе летом 1825 года связано первое сильное детское увлечение Лермонтова. Когда мальчику было 10 лет, он здесь встретил девочку лет 9-ти и в первый раз узнал чувство любви, оставившее память на всю его жизнь.
Пробуждение первого чувства («О! Сия минута первого беспокойства страстей до могилы будет терзать мой ум!») соединялось с острым восприятием тонкой душой поэта красот южной природы. Как пишет Лермонтов: «Синие горы Кавказа… вы взлелеяли детство мое, вы к небу меня приучили, и я с той поры все мечтаю об вас, да о небе…». В посвящении к поэме «Аул Бастунжи» поэт называет себя «сыном Кавказа»:
От ранних лет кипит в моей крови
Твой жар и бурь твоих порыв мятежный;
На севере, в стране тебе чужой я сердцем твой, –
Всегда и всюду твой!
Знакомство с Кавказом не ограничилось детством Лермонтова. За стихотворение на смерть Пушкина 25 февраля 1837 года, по Высочайшему повелению, Лермонтов был отправлен прапорщиком в Нижегородский драгунский полк, действовавший на Кавказе. Любимый поэтом край возродил Лермонтова, дав ему успокоиться, на время обрести равновесие в душе.
Именно в этот период в сознании поэта Кавказ ассоциируется с «жилищем вольности простой», которое противопоставляется «стране рабов, стране господ», «голубых мундиров» и «неволе душных городов».
Заболев по дороге в полк, Лермонтов отправляется в Пятигорск, и до осени лечится на водах. В Пятигорске и Ставрополе он встречается со многими выдающимися, или просто интересными людьми: доктором Н. В. Майером (прототип доктора Вернера в “Княжне Мери”); знакомится со ссыльными декабристами (С. И. Кривцовым, В. М. Голицыным, В. Н. Лихаревым, М. А. Назимовым) и близко сходится с А. И. Одоевским.
После лечения, командированный, Лермонтов едет в Тамань и в октябре отправляется по Военно-Грузинской дороге в Грузию, где в Караагаче стоит его полк.
Во время своей первой кавказской ссылки Лермонтов сдружился с двоюродным братом – Акимом Акимовичем Хастатовым поручиком лейб-гвардии Семеновского полка. Аким Акимович часто брал поэта с собой на веселые кумыкские пирушки, свадьбы. Лермонтов мог наблюдать искрометные пляски, слышать чарующие душу песни, легенды, рассказы об абреках и казаках. Юноша упивался живописной природой Предкавказья. Девственные пейзажи и дружеские встречи, рассказы об удали джигитов запечатлевались в его памяти. Впоследствии все это отпечаталось в твореньях поэта:
Приветствую тебя, Кавказ
седой!
Твоим горам я путник
не чужой.
Они меня в младенчестве
носили
И к небесам пустыни
Приучили…
В конце 1837г. Лермонтова хлопотами бабушки переводят в Гродненский гусарский полк, в Новгород. Он возвращается в Россию, исполненный удивительных творческих замыслов: «Герой нашего времени», кавказская редакция «Демона», «Мцыри», «Беглец», «Ашик-Кериб», «Дары Терека», «Казачья колыбельная песня», «Тамара», «Свиданье», «Кинжал», «Прощание», «Хаджи Абрек», – все это стало результатом его скитаний по Северному Кавказу и Закавказью в 1837 году. Известный грузинский поэт Илья Чавчавадзе пишет, что «В своих мощных стихах, преисполненных поэзии, Лермонтов изобразил весь Кавказ и, в частности, Грузию».
Во время второй ссылки (1840 г.) Лермонтов попадает в Малую Чечню после дуэли с сыном французского посла Эрнестом де Барантом. Наказанием был перевод тем же чином (поручик) в Тенгинский пехотный полк, воевавший на Кавказе. Это соответствовало желанию и самого поэта. “Если, говорит, переведут в армию, будет проситься на Кавказ”, – так передавал тогдашнее настроение Михаила Юрьевича Белинский. Именно тогда поэт участвовал в боевых действиях и не раз рисковал жизнью в боях с чеченцами.
Находясь на военной службе на Кавказе, М.Ю. Лермонтов не расставался с записными книжками, заносил в них услышанные из уст повидавших на своем веку кавказцев отдельные сюжеты будущих своих произведений.
Его интересует духовная жизнь Востока, с которой он соприкоснулся на Кавказе; в нескольких своих произведениях он касается проблем “восточного миросозерцания” (“Тамара”, “Спор”).
14 апреля 1841, не получив отсрочки после двухмесячного отпуска в Петербурге, Лермонтов возвращается на Кавказ. В мае того же года он прибывает в Пятигорск и получает разрешение задержаться для лечения на минеральных водах. Здесь он пишет целый ряд стихотворений: “Сон”, “Утес”, “Они любили друг друга…”, “Тамара”, “Свиданье”, “Листок”, “Выхожу один я на дорогу…”, “Морская царевна”, “Пророк”.
Кавказскому городу Пятигорску было суждено сыграть роковую роль в жизни поэта: здесь, кроме прочих старых знакомых, Лермонтов находит своего товарища по Школе юнкеров Мартынова. На одном из вечеров в пятигорском семействе Верзилиных шутки Лермонтова задели Мартынова. Ссора повлекла за собой вызов; не придавая значения размолвке, Лермонтов принял его, не намереваясь стрелять в товарища, и был убит наповал.
Кавказ в художественных произведениях и живописи
Михаила Юрьевича Лермонтова.
1.Тема кавказской природы в стиха и поэмах М.Ю. Лермонтова.
Иннокентий Анненский в своей статье «Об эстетическом отношении Лермонтова к природе» пишет о том, что много причин способствовало развитию в Лермонтове чувства природы. Природа Кавказа подействовала на него в годы самого раннего детства, когда духовный мир его еще складывался; над ней выучился он мечтать и думать, так что позже, в следующие свои поездки на Кавказ, он останавливался не на новом, а как бы углублял свои ранние впечатления.
Изображения же Кавказской природы в произведениях Лермонтова необыкновенно точны. Иннокентий Анненский пишет об этом: «Один живописец Кавказа мне говорил, что нередко поэзия Лермонтова служила ему ключом в кавказской природе».
По словам Анненского, в природе Лермонтов особенно любит движение: вспомним чудных его лошадей у Измаил-Бея, у Казбича или Печорина, вспомним его горные реки:
Терек воет, дик и злобен,
Меж утесистых громад,
Буре плач его подобен,
Слезы брызгами летят.
облака, змеи, пляску, локон, отделившийся от братьев в вихре вальса. Лермонтов в своих описаниях не был ни ботаником, как Гете (у него нет этой детальности описаний), ни охотником, как Тургенев и Сергей Аксаков (у него нет в описаниях ни выжидания, ни выслеживания, – скорее что-то открытое, беззаветное).
Из поэтических изображений Кавказской природы видно, что Лермонтов любил день больше ночи, любил синее небо, золотое солнце, солнечный воздух. «Если из 43 описаний в его поэмах дневных меньше, чем ночных и вечерних – 18 и 25, то это лишь дань романтическому содержанию» – пишет Анненский. Голубой цвет неба заставляет того самого Печорина, который понимал чувство вампира, забывать все на свете. Если же говорить о Лермонтовских описаниях утра – достаточно вспомнить утро перед дуэлью, голубое и свежее («Княжна Мэри»):
Я не помню утра более голубого и свежего! Солнце едва выказалось из-за зеленых вершин, и слияние первой теплоты его луче с умирающей прохладой ночи наводило на все чувства какое-то сладкое томление; в ущелье не проникал еще радостный луч молодого дня; он золотил только верхи утесов, висящих с обеих сторон над нами; густолиственные кусты, растущие в их глубоких трещинах, при малейшем дыхании ветра осыпали нас серебристым дождем. Я помню – в этот раз, больше, чем когда-нибудь прежде, я любил природу.
Но тут было и не только непосредственное наслаждение: синий цвет неба уносил мысль Лермонтова и его героя в мир высший. К чему тут страсти, желания, сомнения… Небо рождало в поэте и райские видения (Мцыри видит ангела в глубоком синем небе), и мучительные вопросы: в “Валерике” поэт говорит:
“…Небо ясно…
Под небом много места всем,
Но беспрестанно и напрасно
Один враждует он… зачем?
Чудные сады в “Мцыри” и “Демоне”, будто все пропитанные райским сиянием, рисуются поэту под солнцем и синим небом. Во всех волшебных снах (а Лермонтов любит этот мотив) над поэтом непременно день:
Надо мной чтоб вечно зеленея [зелень дуба видна только днем]
Темный дуб склонялся и шумел.
Таков и волшебный сон при плеске фонтана в поэтичнейшем “Мцыри” на речном дне, где:
Солнце сквозь хрусталь волны
Сияло сладостней луны.
Как певец гор, Лермонтов любил краски. Поэт любит розовый закат, белое облако, синее небо, лиловые степи, голубые глаза и золотистые волосы. “Цветов” в его поэзии почти нет. Розы и лилии у него – это поэтические прикрасы, а не художественные ощущения: “бела, как лилия, прекрасна, как роза” – все это только мелкая монета поэзии. Конь поэта топчет цветы, пока сам поэт смотрит на облака и звезды. Цветы являются у него разве в виде серебряного дождя. Но главная прелесть лермонтовских красок в их сочетаниях. Кроме того, поэту доставляло особенное эстетическое наслаждение соединение блеска с движением – в тучах, в молнии, в глазах; поэзия его “полна змей”; чтоб полюбоваться грациозной и блестящей змейкой, как часто прерывает он рассказ. У него змейка то клинок, донизу покрытый золотой надписью:
…лишь змея,
Сухим бурьяном шелестя,
Сверкая желтою спиной,
Как будто надписью златой
Покрытый донизу клинок,
Браздя рассыпчатый песок,
Скользила бережно…,
(“Мцыри»)
…то “сталь кольчуги иль копья, в кустах найденная луною”. Он видит змей в молнии, в дыме, на горных вершинах, в реках и в черных косах, в тонкой талии, в тоске, в измене, в воспоминании, в раскаянии.
Как пишет М.Логиновская, из-за изобилия картин экзотической природы Кавказа в наиболее знаменитых лермонтовских поэмах, поэта часто обвиняли в чрезмерном подражании романтическим течениям того времени. Между тем, кавказский материал в «Мцыри» и «Демоне» – не экзотическое обрамление в стиле традиционных «восточных повестей» романтиков (хотя у Лермонтова «Демон» и назван «восточной повестью»), а органическое претворение непосредственных переживаний и наблюдений, благодаря которым прежние сюжеты приобрели новое качество. Кавказские пейзажи как сами по себе, так и в качестве «декораций» к поэмам Лермонтова занимают немалую часть его творчества.
Рассмотрим чуть ближе то, как необыкновенно выразительно Михаил Юрьевич рисует нам кавказскую природу в поэме «Демон». Известно, что изначально действие поэмы должно было происходить в Испании, но, вернувшись из первой кавказской ссылки, поэт переделывает свое творение, перенося действие на Кавказ. В этой «кавказской» редакции, созданной в 1838 году, «Демон» становится одним из самых замечательных произведений русской поэзии. Лермонтов не мог бы создать новую, окончательную редакцию «Демона», столь разительно отличающуюся от первоначальной редакции поэмы, если бы не нашел нового, еще не открытого поэзией материала, который помог ему воплотить отвлеченную философскую мысль в конкретных поэтических образах.
Как пишет Ираклий Андроников «горы Кавказа, Казбек, который кажется пролетающим над ним демоном «гранью алмаза», «излучистый Дарьял, Кайшаурская долина, зеленые берега светлой Арагвы, угрюмая Гуд-гора оказываются самой подходящей обстановкой для лермонтовской поэмы».
Мир же, увиденный Демоном и есть те самые вершины Кавказа, увиденный издали Казбек, чернеющий «глубоко внизу» Дарьял и Терек, это скалы, облака и башни замков – как бы неотделимые от мира фантастической дикой природы, одушевленной лишь присутствием горного зверя или кружащей в “лазурной вышине” птицы. Использованные здесь сравнения взяты исключительно из царства животных и минералов:
Под ним Казбек, как грань алмаза,
Снегами вечными сиял,
И, глубоко внизу чернея,
Как трещина, жилище змея,
Вился излучистый Дарьял
И Терек, прыгая как львица
С косматой гривой на хребте
Ревел…
Таков же и мир олицетворений:
И золотые облака
Из южных стран, издалека
Его на север провожали;
И скалы тесною толпой,
Таинственной дремоты полны,
Над ним склонялись головой,
Следя мелькающие волны;
И башни замков на скалах
Смотрели грозно сквозь туманы –
У врат Кавказа на часах
Сторожевые великаны!
Далее рисуются иные – еще более земные, еще более «живые» красы – «роскошной» Грузии. Поэт показывает нам уже не отдельные фрагменты и детали, увиденные Демоном с высоты полета, а целый «край земной» – во всем богатстве бесконечных картин природы – эта строфа рассыпает перед изумленным взором читателя яркие краски, насыщает рисуемые картины богатством звуков и голосов, одушевляет их новой жизнью – жизнью человека. Все это прорывается в эпитетах «счастливый край земли», «сладострастный зной полдня, и в образах, воспроизводящих экзотический мир Востока со «столпообразными» руинами, «звонко-бегущими ручьями», с красавицами, внимающими пенью соловьев, и в заключительном сравнении, необычно, парадоксально сопоставляющем не глаза со звездами, а звезды – с очами земной красавицы, и, наконец, в прорывающейся авторской эмоции:
И блеск, и жизнь, и шум листов
Стозвучный говор голосов,
Дыханье тысячи растений.
После завершения экспозиции автор переносит нас из мира поднебесных сфер, в которых летает Демон, и видит земные красы с высоты своего полета, в мир людей:
Высокий дом, широкий двор
Седой Гудал себе построил…
Трудов и слез он много стоил
Рабам послушным с давних пор.
С утра на скат соседних гор
От стен его ложатся тени.
В скале нарублены ступени;
Они от башни угловой
Ведут к реке, по ним мелькая,
Покрыта белою чадрой,
Княжна Тамара молодая
К Арагве ходит за водой.
Посредством такого простого движения взгляда автор как бы приближает нам Кавказ все ближе и ближе – сначала с высоты полета Демона, затем уже в более мелких деталях, а после кавказский пейзаж изображает нам уже жизнь обитателей этой горной страны.
Во второй части «Демона», третьей и четвертой строфе мы также видим картины природы, но уже в сопоставлении с внутренним миром героини.
Земная природа изображается теперь «изнутри», увиденная глазами заключенной в монастырь Тамары:
Кругом, в тени дерев миндальных,
Где ряд стоит крестов печальных,
Безмолвных сторожей гробниц,
Спевались хоры легких птиц.
По камням прыгали, шумели
Ключи студеною волной,
И под нависшею скалой,
Сливаясь дружески в ущелье,
Катились дальше, меж кустов,
Покрытых инеем цветов.
Этот контраст двух частей подчеркивает, что природа Кавказа (и, в частности, изображаемая Лермонотовым) может быть не только буйной, но и спокойной, безмятежной.
Такой же спокойной, по мнению Ираклия Андроникова, изображается природа в знаменитом стихотворении «Из Гете»:
Горные вершины
Спят во тьме ночной;
Тихие долины
Полны свежей мглой;
Не пылит дорога,
Не дрожат листы…
Подожди немного,
Отдохнешь и ты.
Содержание Лермонтовского стихотворения и его основные мотивы не совсем совпадают с переводимым оригиналом. Некоторые исследователи считают, что обращение к Гете послужило поводом для создания собственного произведения.
Но возможно, оно навеяно Лермонтову службой на Кавказе. Представьте такую картину: вечер в горах. Устало тянется по дороге колонна войск. Застыли в молчании окрестные вершины, зажигаются первые звезды. И угасают дневные заботы, мелочными кажутся земные страсти, тревоги и желания. Остается ощущение бренности нашей жизни на земле. «Подожди немного, отдохнешь и ты…»
2. Легенды Кавказа в творчестве Лермонтова.
В книги Ираклия Андроникова рассказано о том, что мотивы фольклора народов Кавказа можно легко найти в творчестве поэта. Возьмем, к примеру, поэму «Демон», рассказывающую о духе, полюбившем земную девушку.
В верховьях Арагвы в 19м веке живет еще легенда о горном духе Гуда, полюбившем красавицу грузинку. Впервые эта легенда была записана в 50-х годах прошлого века со слов проводника-осетина.
«Давным-давно — так начинается эта легенда — на берегу Арагвы, на дне глубокого ущелья, образуемого отвесными горами при спуске с Гуд-горы в Чертову долину, в бедной сакле убогого аула росла, как молодая чинара, красавица Нино. Когда она поднималась на дорогу, купцы останавливали караваны, чтобы полюбоваться красотой девушки.
От самого дня рождения Нино ее полюбил Гуда — древний дух окрестных гор. Хотела ли девушка подняться на гору— тропинка незаметно выравнивалась под ее ножкой, и камни покорно складывались в пологую лестницу. Искала ли цветы — Гуда приберегал для нее самые лучшие. Ни один из пяти баранов, принадлежавших отцу Нино, не упал с кручи и не стал добычей злых волков. Нино была царицей гор, над которыми властвовал древний Гуда.
Но вот, когда Арагва в пятнадцатый раз со дня рождения девушки превратилась в бешеный мутный поток, Нино стала такой необыкновенной красавицей, что влюбленный Гуда захотел сделаться ради нее смертным.
Но девушка полюбила не его, а юного своего соседа Сосико, сына старого Дохтуро. Этот юноша во всем ауле славился силой и ловкостью, неутомимо плясал горский танец и метко стрелял из ружья.
Когда Сосико гонялся с ружьем за быстроногою арчви серной,— ревнивый Гуда, гневаясь на молодого охотника, заводил его на крутые скалы, неожиданно осыпал его метелью и застилал пропасти густым туманом. Наконец, не в силах терпеть долее муки ревности, Гуда накануне свадьбы засыпал саклю влюбленных огромной снежной лавиной и, подвергнув их любовь жестокому испытанию, навсегда разлучил их».
По другой версии, злой дух завалил хижину влюбленных грудой камней. Спускаясь с Крестового перевала в Чертову долину, проезжающие часто обращают внимание на груду огромных обломков гранита, неизвестно откуда упавших на травянистые склоны Гуд-горы. По преданию, их накидал сюда разгневанный горный дух
Наименование свое грозный Гуда получил от Гуд-горы, а Гуд-гора, в свою очередь, от ущелья Гуда, откуда берет начало Арагва. «Подле висящего завала Большого Гуда, именно в Чертовой долине,— как сообщала в 40-х годах газета «Кавказ»,— чаще всего и подстерегали путешествовавших по старой Военно-Грузинской дороге снежные заносы и метели».
А в «Герое нашего времени», в тексте «Бэлы», Лермонтов пишет: «Итак, мы спускались с Гуд-горы в Чертову долину… Вот романтическое название! Вы уже видите гнездо злого духа между неприступными утесами…»
Значит, Лермонтов знал легенду о любви Гуда и, по-видимому, не случайно перенес действие «Демона» на берега Арагвы. Есть основание полагать, что легенда о любви злого духа к девушке-грузинке оплодотворила первоначальный сюжет. Безликая монахиня из первой редакции «Демона» превратилась в красавицу Тамару, дочь старого князя Гудала. В новой редакции изменился и жених Тамары — «властитель Синодала», удалой князь. Его, а не ангела противопоставляет Лермонтов любви демона в поэме. Это изменение сюжета могло быть подсказано Лермонтову преданием о ревности горного духа к Возлюбленному красавицы Грузинки.
Другие следы кавказских легенд и преданий можно найти в стихотворении «Тамара».
На одном из рисунков Лермонтова, перекликающегося со стихотворением, мы видим изображения Дарьялского ущелья и так называемого «Замка Тамары», в стихотворении же сказано:
В глубокой теснине Дарьяла,
Где роется Терек во мгле,
Старинная башня стояла,
Чернея на черной скале…
С этой башней связано множество легенд. В одном из вариантов легенды о Дарьяльской башне историк грузинской литературы А. С. Хаханашвили обнаружил имя «беспутной сестры» Тамары. Ее звали… Тамарой. Предание это повествует о двух сестрах, носивших одно и то же имя. Благочестивая Тамара жила в башне близ Ананури, другая — волшебница Тамара — в замке на Тереке. Эта волшебница, зазывая к себе на ночь путников, утром обезглавливала их и трупы сбрасывала в Терек. Ее убил заговоренной пулей русский солдат. Труп ее был выброшен в Терек, замок развалился, имя чародейки Тамары проклято.
Отмечая раздвоение образа Тамары в этой легенде, профессор Хаханашвили первый обратил внимание на сходство ее с той легендой, которая послужила сюжетом лермонтовского стихотворения.
Кроме «Демона» и «Тамары» мотивы кавказского фольклора можно найти в поэме «Мцыри».
На создание центрального эпизода поэмы «Мцыри» – битвы с барсом – Лермонтова вдохновила распространенная в горной Грузии старинная песня о тигре и юноше, одно из самых любимых в Грузии произведений народной поэзии.
3. Отличительные черты кавказского характера в произведениях Лермонтова
Мироощущение поэтом темперамента и менталитета южных народов отразилось во многих его произведениях: «Бэла», «Дары Терека», «Беглец», и другие.
Черкесский строгий взгляд на доблесть, бесспорная для черкеса истина – идея защиты родины ценою жизни вдохновили Лермонтова, и он создал поэму «Беглец», вложив в неё особенно его самого в то время волновавшую идею патриотического подвига. Поэма написана после пребывания на Кавказе в 1837 году.
На Кавказе, где умели сражаться за родину и свободу, и знали трудную цену подвигу, и презирали измену, Лермонтов услышал песню о том, как молодой горец вернулся из боя, не отомстив за смерть павших в сражении. По содержанию и духу песня очень близка созданному поэтом произведению. Таким образом, «Беглец» тесно связан с народной поэзией черкесов, произведение как нельзя более близко кавказскому пониманию о подвиге и кровном родстве.
Беглеца отвергли все, отвергла и мать. Узнав, что он, не отомстив за смерть отца и братьев, бежал с поля битвы, мать не позволяет ему войти в родной дом.
Проклятья, стоны и моленья
Звучали долго под окном;
И наконец удар кинжала
Пресек несчастного позор…
И мать поутру увидала…
И хладно отвернула взор.
Когда фашистские войска подступили к Кабардино-Балкарии, редакция нальчинской газеты «Социалистическая Кабардино-Балкария» печатала «Беглеца» и распространяла его широко по горским селениям.
В поэме «Мцыри» автор касается той же темы, что и в «Беглеце» . Темы родины, темы предков. Если беглец преступился почитанием семьи и понятиями о чести поколений, живших столетиями до него, то Мцыри, напротив, стремится к своим корням. Стремится настолько, что совершает безумный поступок – бегство из монастыря. Юноша много говорит о желании иметь судьбу предков:
Я мало жил, и жил в плену.
Таких две жизни за одну,
Но только полную тревог,
Я променял бы, если б мог.
В какой-то мере, эти два представителя одного этноса беглец и Мцыри противопоставлены друг другу.
Сам же Лермонтов не от имени лирических героев, а от своего имени пишет так о людях Кавказа:
«Как вольные птицы, живут беззаботно; война их стихия; и в смуглых чертах их душа говорит»
Восточные женщины Лермонтова не лишены изящества, они, наоборот, прекрасны: Тамара из «Демона» и Бэла – яркие тому примеры.
Белинский пишет так про одну из сцен в «Бэле» :
«Он взял её руку и стал её уговаривать, чтобы она его поцеловала, она слабо защищалась, только повторяла «поджалуста, поджалуста, не нада, не нада!».
Какая грациозная, и, в то же время какая верная натуре черта характера! Природа нигде не противоречит себе, и глубокость чувства, достоинства и грациозность непосредственности так же иногда поражает и в дикой черкешенке, как и в образованной женщине высшего тона. Слыша «поджалуста, поджалуста» вы видите перед собой эту очаровательную, черноокую Бэлу, полудикую дочь вольных ущелий, и вас так же поражает в ней эта особенность женственности, которая составляет все очарование женщин».
Изображения Кавказа в живописи Лермонтова
Лермонтову – писателю всегда помогал Лермонтов-художник.
Наиболее интересны пейзажи, выполненные маслом, — «Вид Пятигорска», «Кавказский вид с саклей» («Военно-Грузинская дорога близ Мцхеты»), «Вид горы Крестовой», «Вид Тифлиса», «Окрестности селения Карагач» («Кавказский вид с верблюдами») и другие (все 1837— 1838).
Любая кавказская панорама Лермонтова — это как бы малый фрагмент вселенной, тем не менее выразивший всю бесконечность мироздания. Руины, монастыри, храмы, лепящиеся на склонах гор, представляются зрителю естественными вкраплениями в природный ландшафт. Вписанные в каждый пейзаж фигурки людей — всадники, погонщики и верблюды, грузинки набирающие в Куре воду, — подчинены изначально заданному ритму; их малый масштаб подчеркивает космическую безмерность целого. Но несмотря на романтическую интонацию, лермонтовские панорамы, как показал исследователь его творчества Ираклий Андроников, во многом совпадают с реальной топографией изображаемых мест, а кроме того, с описанием этих мест в произведениях.
В этом убеждаешься, знакомясь с обнаруженной в наше время лермонтовской картиной «Вид Крестовой горы». На небольшом картоне масляными красками поэт нарисовал один из чудесных горных пейзажей, так живо напоминающий нам зарисовки из «Бэлы». Перед нами в обрамлении суровых скал высится покрытая снегом гора, вершину которой венчает каменный крест. Огибая её, по склону проходит дорога, внизу, вырываясь из глубоких расселин, сливаются вместе два бурных горных потока. А выше на фоне голубого неба белеет гряда далеких гор, как бы растворяясь в прозрачном воздухе, которым напоена вся картина.
Невольно на память вместе с текстом романа приходят строки из письма поэта к Святославу Раевскому, где он делится впечатлениями от Военно-Грузинской дороги: «Лазил на снеговую (Крестовую) гору, на самый верх, что не совсем легко – оттуда видна половина Грузии как на блюдечке, и, право, я не берусь объединить или описать этого удивительного чувства: для меня горный воздух – бальзам, хандра к черту, сердце бьется , грудь высоко дышит – ничего не надо в эту минуту; так сидел бы да смотрел целую жизнь»
Но при всем правдоподобии картины мы, к сожалению, не сможем отыскать на натуре её подлинный прообраз, да и в описании Крестового перевала по роману имеются расхождения с рисунком. Некоторые лермонтоведы пытались объяснить это собирательным характером картины и элементами художественной фантазии автора. Но это не соответствует истине. Дело в том, что лермонтовский пейзаж, как это подметил один из исследователей А. Симченко, представлен в перевернутом виде, в так называемом зеркальном отображении, и предельно сжат по горизонтали. Эти особенности картины легко объяснимы. По возвращении с Кавказа, Лермонтов некоторые свои рисунки автолитографировал, чтобы иметь возможность подарить их друзьям.
До нашего времени дошли четыре оттиска одного из таких рисунков, причем два из них раскрашены акварелью. Очевидно, и свою картину «Вид Крестовой Горы» Лермонтов писал с литографированного рисунка. Искажение же подлинных масштабов было связано с желанием вместить в ограниченный формат живописную панораму гор, которой поэт всегда восхищался.
Перевернем пейзаж на картине в подлинном его развороте, и все станет на свои места. Перед нами изображение реального вида со склона Гуд-горы на Чертову долину и гору Крестовую. И если обратимся тексту «Бэлы», то увидим, что изображение картины полностью совпадает с описанием этого места в романе. Даже время суток на картине, о котором можно судить по характеру освещения и направленности теней, точно соответствует описанию переезда через перевал в «Бэле».
Введение
Тема моего экзаменационного реферата: «Изображение Кавказа в творчестве Михаила Юрьевича Лермонтова». Хотелось бы рассказать о Кавказе, изображенном как в поэзии, так в прозе и живописи великого поэта. Мне стал интересен край, побудивший написать шедевры русской литературы двух величайших российских поэтов. Особенно полно, на мой взгляд, Кавказ предстает перед нами именно через произведения Лермонтова.
Сложно понять южную линию в творчестве поэта, не зная о роли Кавказа в его жизни. Именно поэтому я уделила немного внимания этой теме. Довольно большая глава по сравнению с остальными посвящена природе южного края в изображении Лермонтова. В следующей же приводятся несколько Грузинских легенд и проводятся параллели с поэмами Лермонтова. Кроме того, я постаралась рассказать об особенностях изображения кавказского темперамента. И, наконец, последняя глава реферата посвящена лермонтовской живописи, преобладающую часть которой занимают как раз кавказские мотивы.
В качестве источников я использовала несколько исследований. Большая часть реферата написана по книге доктора филологических наук Ираклия Андроникова «Лермонтов в Грузии». В книге представлены исследования, относящиеся к кавказской теме в творчестве Лермонтова, а также непосредственно фактов лермонтовской биографии, связанных с Кавказом, третья и четвертая главы.
Автор следующей книги «Поэма М.Ю. Лермонтова «Демон» – Елина Логиновская. В своей книге Елена Логиновская открывает основные её смыслы: мифологический и философский. Немалое внимание уделяется и лермонтовским описаниям природы. Именно такие отрывки я взяла для реферата. Из этого источника я использовала главу, посвященную экспозиции поэмы и отрывок главы, посвященной второй части. Кроме того, я использовала статью Иннокентия Анненского «Об эстетическом отношении Лермонтова к природе». В статье рассматриваются отличительные черты лермонтовской природы, в частности, природы Кавказа.
И, наконец, для главы об особенностях кавказского темперамента мною был взят отрывок из книги исследователя С.А. Андреева-Кривича «Всеведенье поэта», рассказывающей о связи черкесского фольклора с творчеством М.Ю. Лермонтова.
Еще один автор, Сергей Чекалин. Как пишет Ираклий Андроников, он не филолог, изучение жизни и творчества Лермонтова не представляет собою его специальности, он просто читатель. Интерес Чекалина привлекли новые материалы, до недавнего времени хранившиеся в частных руках заграницей. Его книга относится к жанру «Приключения ученого», где научная достоверность нисколько не страдает от описания «живой жизни». Из этой книги я использовала отрывок, посвященный живописи поэта.
Заключение
Во время работы над рефератом мне было очень приятно сделать для себя несколько открытий об образе Кавказа в творчестве Михаила Юрьевича Лермонтова.
Лермонтовский Кавказ – это ощущение свободы, душевного спокойствия. Когда мы читаем лирику Лермонтова, рассказывающую русском обществе («Как часто, пестрою толпою окружен…» , «Смерть поэта…», «Прощай, немытая Россия»), то нас не покидает ощущение метаний души человеческой, возмущения, которое читатель переживает вместе с поэтом. Кавказ же дает ощущение свободы, незыблемости мироздания… Как будто отдельно взятый человек вдохнул полной грудью воздух свободы…Особенно хорошо понимаешь это, глядя на картины лермонтова.
Юг у поэта – это воплощение движения. Даже природа у него живет своей жизнью, зачастую очень похожей на людскую жизнь…
Больше всего удивило то, что в основе многих “южных” лермонтовских поэм лежат легенды Кавказа, а не только фантазия автора. Поражает воображение легенда о горном духе Гуда, полюбившем земную девушку.
Женщины гор – это, по моему мнению, особая ниша сюжетов Лермонтова. В какой-то мере они противопоставляются лицемерным красавицам высшего света. Они не испорчены жеманством и неискренностью. Они естественны, всегда необыкновенно красивы, преданны, это заботливые матери («Казачья колыбельная», «Не плачь, не плачь мое дитя…»), преданные невесты («Демон»), но могут быть и гордыми, и своенравными («Тамара»).
Поэт старается показать лучшие стороны южного края – преданных женщин, отважных мужчин, дикую, необузданную, но в то же время прекрасную природу – под стать людям. Продолжая рисовать перед нашим взором романтические картины поэт не изменяет достоверности – многие местности, описанные в “Герое нашего времени” существуют на самом деле, а кавказские легенды почти не претерпевают изменений от пера творца.
МОУ Гимназия №2
Реферат на тему: Образ Кавказа
в творчестве Михаила Юрьевича Лермонтова
Выполнила: ученица 9 “В” класса
Демидова Анна
Учитель: Антипина Ирина Арсеньевна
Гурьевск 2002.
МОУ Гимназия №2
Реферат на тему: Образ Кавказа
в творчестве Михаила Юрьевича Лермонтова
Выполнила: ученица 9 “В” класса
Демидова Анна
Учитель: Антипина Ирина Арсеньевна
Гурьевск 2002

Кавказ в жизни и творчестве Лермонтова
Впервые Михаил Юрьевич Лермонтов побывал на Кавказе шестилетним ребенком, когда бабушка Елизавета Алексеевна Арсеньева привозила его на воды, чтобы поправить здоровье внука. Уже первая поездка из далекого пензенского имения Тарханы, несомненно, оставила отпечаток в детском сознании. Но особенно большое значение в жизни Лермонтова имело посещение Кавказа в 1825 году, когда ему было около 11 лет. Из Тархан выехали большим обозом, так как с Арсеньевой отправился на воды и её брат Александр Алексеевич Столыпин — он ехал с женой и детьми. Ехали и другие родственники, также множество дворовых, гувернёры, лекарь, повара. Елизавета Алексеевна была небогата и бережлива. Но, зная, что Мишу скоро придется отдать в учение в Москву или Петербург, решила сделать ему подарок, очень щедрый, — поездку на Горячие воды на целое лето.
Ехали долго, недели две. После Ставрополя увидели горы. На подъезде к маленькому городу Александрову вдруг открылось все Пятигорье. Сначала повитый голубой дымкой Бештау, а за ним словно облачка забелели вершины Большого Кавказа. Там угадывались легкие очертания двуглавого Эльбруса, — он то скрывался за горами и скалами, то возникал снова. Проехали аул Бабуковский — первое горское поселение. Миша увидел плоскокрышие сакли с узкими щелями окон, сложенные из камня ограды, толпу кабардинских детей, с любопытством глядевших на проезжающий обоз: Дальше ехали по каменистому берегу горного Подкумка. Вскоре показался конический, поросший лесом Машук, скрывающий дома Горячеводска. Правее широко растянулся Бештау, вздымая к облакам несколько скалистых вершин.
И вот Горячеводск. Горячая гора, вся в известковых потеках, дымится от бегущих по ней серных ручейков… Позади возвышается Машук… На одной из открытых площадок его — казацкий дозорный пост. От подошвы Машука начинается Главная улица, пересеченная несколькими переулками. Дома почти все из тонкого леса, отштукатуренные и выбеленные, с камышовыми крышами. Несколько казенных зданий только строится, — солдаты пилят известняк здесь же, на Машуке. Городок охраняют егеря и казаки, расположившиеся с двумя пушками у въезда.
Далекие горы молчат, в степи только изредка проскачет конный казак. Но в воздухе висит тревога и велит быть начеку. Мальчик, поднявшийся с гувернером к казачьему пикету на Машуке, смотрит вдаль. Вот плавно пролетел орел. В тишине раздался выстрел — прокатилось эхо… Тень тучи бежит по кустарнику и траве — словно отряд всадников летит с гор…
Торг — возле солдатской слободы. Небольшая площадь уставлена телегами и арбами. Шум стоит страшный: гортанный говор, крик, стук… Блеют овцы, ревет верблюд, хлопают крыльями извлекаемые из корзин куры, которыми торгуют черкесы, приехавшие из ближних аулов. Немцы-колонисты продают хлеб, молоко, масло… Тут увидишь и грузина, и калмыка, и перса с крашенной хною бородой… Среди толпы невозмутимо проезжают наездники в папахах. Какие под ними кони! Их шаг — словно медленный танец… Гремят бубны… Верещат зурны… На улицах, у источников, на торгу — дамы в белых платьях, офицеры в белых фуражках… В городке кипит жизнь.
Здесь Михаил Юрьевич впервые прочитал «Кавказского пленника» Пушкина. Большая удача, большое счастье было прочитать поэму здесь, в виду снежных гор, — именно там разыгрывается трагедия Пленника и Черкешенки… Здесь же он впервые перелистал альбом Марии Акимовны Шан-Гирей, в котором было много записей его матери — Марии Михайловны Лермонтовой, — не только французские записи, но и стихи на русском языке. В этот альбом по просьбе «тетеньки» (как называл он Марию Акимовну) он нарисовал акварелью кавказский вид. В это необыкновенное для Лермонтова время зарождался в нем поэт…
Вышедший из-под опеки бабушки, уже взрослый, Лермонтов трижды приезжал на Кавказ, всегда не по своей воле — это было место его службы, а точнее, ссылки.
Первый раз он был сослан в 1837 году за стихотворение «Смерть поэта», посвященное трагической гибели А.С.Пушкина на дуэли. Когда стихотворение дошло до царя, он наложил на нем такую резолюцию: «Приятные стихи, нечего сказать… Я велел старшему медику гвардейского корпуса посетить этого господина и удостовериться, не помешан ли он; а затем мы поступим с ним согласно закону».
У Лермонтова и Раевского был сделан обыск. В конце февраля поэт пробыл несколько дней под арестом в Главном штабе. Затем он был переведен из гвардейского Гусарского полка в Нижегородский драгунский полк и начал готовиться к отъезду. Полк этот находился на Кавказе, где шла война с горцами.
В первых числах мая 1837 года Лермонтов прибыл в Ставрополь, где находилось командование войск Кавказской линии. В дороге поэт простудился. Врачи разрешили ему принять курс лечения минеральными водами в Пятигорске, он попал в город, где на него нахлынули воспоминания детства.
Сравнивая увиденное со своими детскими воспоминаниями, он был удивлен произошедшими здесь изменениями: в посёлке появились красивые здания, он был переименован в Пятигорск. Там, где располагался казачий пост, появилась изящная беседка «Эолова арфа», четко вырисовывающаяся на фоне неба. В нее вмонтировали музыкальный инструмент — арфу, струны которой приводились в действие ветром через флюгер и специальное устройство и издавали довольно мелодичные звуки. «Я теперь на водах, — пишет он в Петербург, — пью и принимаю ванны… Каждое утро из окна я смотрю на цепь снежных гор и Эльбрус; вот и теперь, сидя за этим письмом к вам, я то и дело останавливаюсь, чтобы взглянуть на этих великанов, так они прекрасны и величественны… Ежедневно брожу по горам… Как только я выздоровлю, то отправлюсь в осеннюю экспедицию против черкесов».
Хотя я судьбой на заре моих дней, О южные горы, отторгнут от вас, Чтоб вечно их помнить, там надо быть раз: Как сладкую песню отчизны моей, Люблю я Кавказ. В младенческих летах я мать потерял. Но мнилось, что в розовый вечера час Та степь повторяла мне памятный глас. За это люблю я вершины тех скал, Люблю я Кавказ. Я счастлив был с вами, ущелия гор, Пять лет пронеслось: все тоскую по вас. Там видел я пару божественных глаз; И сердце лепечет, воспомня тот взор: Люблю я Кавказ. «Кавказ», 1830Лермонтов лечился здесь до конца августа.
Он встретился в Пятигорске с поэтессой Ростопчиной. Здесь познакомился с Белинским, однако сближение их произойдет позднее, в Петербурге.
Об исключительной значимости для творчества Лермонтова периода его пребывания в 1837 году в Пятигорске и Кисловодске лучше всего свидетельствует роман «Герой нашего времени», в котором нашли отражение пятигорские наблюдения поэта, его большая любовь к Кавказу. Места по соседству с «Эоловой арфой» воскрешают в памяти страницы повести «Княжна Мери». У источника Печорин встречается с юнкером Грушницким. С источником связано знакомство Грушницкого с княжной Мери. Здесь началась история, завершившаяся трагически. В сентябре он едет в отряд Вельяминова в Анапу, через Тамань. В Тамани он случайно попал на квартиру к хозяевам, которые занимались контрабандой. Здесь и произошла история, рассказанная в «Герое нашего времени». В небольшом домике, крытом камышом, воссозданном в наши дни, теперь располагается музей.
Оттуда Лермонтов снова через Ставрополь, где в это время познакомился с некоторыми из переведенных сюда из Сибири декабристов, направился в Тифлис (ныне Тбилиси), поблизости от которого находился Нижегородский полк. Встречи с сосланными на Кавказ декабристами скрашивали поэту тяжесть изгнания, погружали его в атмосферу острых политических споров. Особенно сдружился Лермонтов с известным декабристом А.И.Одоевским.
Гродненский полк стоял близ Новгорода. Но так как перевод из полка в полк еще не состоялся фактически, то он все-таки направился в Тифлис, воспользовавшись случаем попутешествовать по Кавказу.
«С тех пор как выехал из России, — писал он Раевскому из Тифлиса, — поверишь ли, я находился до сих пор в беспрерывном странствовании, то на перекладной, то верхом; изъездил Линию всю вдоль, от Кизляра до Тамани, переехал горы, был в Шуше, в Кубе, в Шемахе, в Кахетии, одетый по-черкесски, с ружьем за плечами; ночевал в чистом поле, засыпал под крик шакалов, ел чурек, пил кахетинское даже… Я снял на скорую руку виды всех примечательных мест, которые посещал… Как перевалился через хребет в Грузию, так бросил тележку и стал ездить верхом; лазил на снеговую гору (имеется в виду Крестовая гора) на самый верх, что не совсем легко; оттуда видна половина Грузии, как на блюдечке».
Лермонтов был не только талантливым поэтом, но и одаренным художником. Много зарисовок сделано Лермонтовым во время его ссылки на Кавказ в 1837 году. Среди них замечательный пейзаж Крестовой горы. «Эта картина рисована поэтом Лермонтовым и подарена им мне при последнем его отъезде на Кавказ…» (Надпись рукою Ф.Одоевского на оборотной стороне картины «Крестовая гора»)
В январе 1838 года Лермонтов после года службы на Кавказе возвращается в Петербург. В середине июня 1840 года Лермонтов вновь появляется в крепости Грозной (ныне город Грозный), на сей раз за дуэль с Эрнестом де Барантом. Он принимает участие в экспедиции против чеченцев в составе отряда генерал-лейтенанта А.В. Галафеева. После ряда небольших стычек, 11 июля, состоялся бой при реке Валерик. В «Журнале военных действий» отмечено: «Тенгинского пехотного полка поручик Лермонтов, во время штурма неприятельских завалов на реке Валерик, имел поручение наблюдать за действиями передовой штурмовой колонны и уведомлять начальника отряда об ее успехах, что было сопряжено с величайшею для него опасностью от неприятеля, скрывавшегося в лесу за деревьями и кустами. Но офицер этот, несмотря ни на какие опасности, исполнял возложенное на него поручение с отменным мужеством и хладнокровием…» В стихотворении «Я к вам пишу случайно; право…» Лермонтов описал этот поход и бойца Валерика.
В августе 1840 года Лермонтов совершил еще один поход, участвуя во множестве жестоких стычек с горцами. После краткого отдыха в Пятигорске он снова в отряде Галафеева, теперь в составе кавалерии. Как вспоминали сослуживцы, он удивлял удалью даже старых кавказских джигитов. 10 октября он принял команду от раненого Р.И. Дорохова над группой конных «охотников» (добровольцев), в которую входили разжалованные офицеры, казаки, кабардинцы — люди отчаянной храбрости. «Невозможно было сделать выбора удачнее, — писал сослуживец поэта, — всюду поручик Лермонтов, везде первый подвергался выстрелам хищников и во главе отряда оказывал самоотвержение выше всякой похвалы». Галафеев представил Лермонтова к награде и направил командующему личную просьбу о его переводе в гвардию. Лермонтов не получил наград и не был переведен в гвардию.
В январе 1841 года Лермонтову был выдан отпускной билет на два месяца, и он отправился в Петербург. В конце апреля, не дождавшись отставки, Лермонтов покидает столицу и едет в Ставрополь. В дороге он нагоняет А.А. Столыпина, и дальше они едут вместе. В конце мая они приезжают в Пятигорск и снимают квартиру у В.И. Чилаева. Даже по местным пятигорским условиям квартира оказалась очень скромной. И все же она понравилась поэту. Особенно когда он вышел на небольшую терраску, с которой виднелась белоснежная горная цепь с возвышавшимся над ней двуглавым Эльбрусом. С того дня, когда Лермонтов переступил порог небольшого домика на краю города, у подножия Машука, прошло уже полтора столетия. С тех пор в ничем не примечательном, небольшом, покрытом камышовой кровлей домике вместе с поэтом поселилось бессмертие, потому что он стал последним приютом поэта.
Через полтора месяца после приезда, 13 июля 1841, вечером, в доме Верзилиных (ныне д.9 по ул. Буачидзе; здесь теперь Музей-заповедник М.Ю. Лермонтова), где часто собиралась молодежь, развернулись роковые события. Князь С.В. Трубецкой играл на фортепьяно. Среди прочих в комнате был Л. С. Пушкин, брат поэта. Лермонтов сидел подле одной из дочерей хозяев дома. В комнату вошел Мартынов, одетый, по своему обыкновению, в щегольскую черкеску с серебряными газырями и с большим кинжалом у пояса, красивый и надменный. Но видно было, что он любуется собой, и это было смешно. Лермонтов, не терпевший ни малейшей фальши, при каждой встрече подтрунивал над Мартышем, как он его звал. Часто рисовал на него карикатуры, писал эпиграммы, однако все в границах дружеской шутки. И вот, когда Мартынов вошел в гостиную, Лермонтов, обратившись к своей соседке, сказал по-французски:
— Мадемуазель Эмилия, берегитесь — приближается свирепый горец.
Хотя это было сказано тихо, но тут Трубецкой перестал играть, и слова «свирепый горец» прозвучали во всеуслышание. Позднее, когда все стали расходиться, Мартынов сказал Лермонтову:
— Господин Лермонтов, я много раз просил вас воздержаться от шуток на мой счет, по крайней мере — в присутствии женщин.
— Полноте, — ответил Лермонтов, — вы действительно сердитесь на меня и вызываете меня?
— Да, я вас вызываю, — сказал Мартынов и вышел.
Собственно, несмотря на все предчувствия, вызов на дуэль оказался для Лермонтова неожиданным, — он все-таки не думал, что его бывший товарищ по юнкерской школе окажется столь мелочно-обидчив… Но мелочно-обидчивыми были многие из людей, окружавших Лермонтова и в Петербурге, и в Пятигорске…
Поединок был назначен на 15 июля. 14-го Лермонтов и Столыпин-Монго выехали в Железноводск. Утром 15-го в Железноводске Лермонтов встретил Екатерину Быховец с теткой (Быховец была его кузиной), которых сопровождали Лев Пушкин и еще двое молодых людей. Все это общество выехало в Шотландку (иначе колония Каррас), лежащую на полпути из Железноводска в Пятигорск (ныне — поселок Иноземцево, на улице Свободы сохранился так называемый дом Рошке, д. 38, где хозяева содержали ресторан для приезжающих отдохнуть и повеселиться молодых офицеров). Там обедали. Лермонтов выпросил у Быховец золотое бандо (головной обруч) с тем, что на другой день или вернет его сам, или передаст с кем-нибудь. Дело в том, что прическа, при которой надевается бандо, была любимая у Лопухиной, — Лермонтов так однажды изобразил ее на акварельном портрете. А Екатерина Быховец и вообще была похожа на Лопухину. Незадолго до описываемых событий Лермонтов создал стихотворение «Нет, не тебя так пылко я люблю…», обращенное к Екатерине Быховец.
Из Шотландки до места дуэли Лермонтов ехал с Глебовым и рассказывал ему, что задумал грандиозную работу. «Я выработал уже план, — говорил он Глебову, — двух романов: одного из времен смертельного боя двух великих наций, с завязкою в Петербурге, действиями в сердце России и под Парижем и развязкой в Вене, и другого — из кавказской жизни, с Тифлисом при Ермолове… персидской войной и катастрофой, среди которой погиб Грибоедов в Тегеране, и вот придется сидеть у моря и ждать погоды, когда можно будет приняться за кладку их фундамента. Недели через две уже нужно будет отправиться в отряд, к осени пойдем в экспедицию, а из экспедиции когда вернемся!» В этот же день между шестью и семью часами вечера у подножия Машука во время грозы и сильного дождя состоялась дуэль Лермонтова с Мартыновым при секундантах М. П. Глебове и А.И. Васильчикове. При этом присутствовали, то ли как секунданты, то ли как наблюдатели, Столыпин-Монго и Трубецкой… Лермонтов был убит.
Я видел горные хребты, Причудливые, как мечты, Когда в час утренней зари Курилися, как алтари, Их выси в небе голубом, И облачко за облачком, Покинув тайный свой ночлег, К востоку направляло бег- Как будто белый караван Залетных птиц из дальних стран! Вдали я видел сквозь туман, В снегах, горящих как алмаз, Седой, незыблемый Кавказ…