Скрипача Сергея Поспелова называют «русским Паганини», даже неискушенному зрителю становится понятно, что речь идет о музыканте с феноменальной техникой и экспрессивной исполнительской манерой. Кто не слышал игру Сергея Поспелова, может исправить досадное упущение и прийти на концерт 8 января в собор Петра и Павла в Москве. Бонусом будет популярная музыка Чайковского и Вивальди в обрамлении роскошных видеоинсталляций французских импрессионистов. В интервью ФАН Сергей Поспелов рассказал о программе и ее участниках — Московском камерном оркестре, пианистке Маргарите Поспеловой, а также необычном для скрипача хобби.
— «Времена года» Вивальди — один из самых исполняемых шедевров классики, неизменно присутствующий в новогодней и рождественской афишах. Почему не надоедает играть этот цикл?
— Каждый раз, когда исполняешь «Времена года» Вивальди, понимаешь, что в этом цикле ты чего-то не нашел, опять что-то упустил, тебе хочется по-другому сыграть пассаж, фразу. Вот такой феномен. Такое ощущение, будто у Вивальди в нотах есть секретный код, и вот уже 300 лет его пытаются расшифровать. Очевидно всем, что произведение получилось гениальным: спустя столько веков эта музыка продолжает оставаться актуальной, ее могли написать и в наше время. Она прекрасно ложится на визуальный ряд: когда играешь «Времен года», то представляешь картины природы, партитура оживает в бытовых сценках — вот герой несется от непогоды домой, а потом греется у камина. В произведении просматривается масса интересных сюжетных линий. Кстати, есть легенда, что Вивальди сам придумал сюжет к своему сочинению, предварив каждую из четырех частей цикла сонетами. Авторство Вивальди не доказано, но заданная программа очень гармонично вписывается в музыку и помогает публике «прочитать» и прочувствовать это сочинение.
Всегда очень много вопросов к этому произведению и у артистов. Самое удивительное то, что ответы отличаются. Поэтому и интерпретации совершенно разные и по манере исполнения, и по подаче материла. Есть уже и театрализованные версии «Времен года», когда птицы на жердочках сидят.
— Получается, что «Времена года» Вивальди хорошо вписываются в модные сегодня мультимедийные проекты?
— Совершенно верно. Например, в третьей части цикла «Осень», где егеря отправляются на охоту с гончими псами, мои музыканты из оркестра топают ногами во время игры, еще больше акцентируя внимание на сюжетной линии, так мы раскрепощаем публику. Мне кажется, такая трактовка соответствует стилистике музыки барокко, смелой в плане экспериментов, ведь композиторы той эпохи находились в поиске чего-то нового. Может быть, услышав нас, Вивальди сказал бы: «А здорово они придумали с притоптыванием» (смеется).
— В Московском камерном оркестре нет ни одного музыканта старше 30 лет. Для молодежной аудитории это явный плюс, ведь охотнее идут слушать «своих». Вам принципиально, кто в зале на ваших выступлениях?
— В возрастном плане нет. Но для меня крайне ценно, когда публика на одной эмоциональной волне с исполнителями, когда публика, если использовать музыкальный сленг, «не тугая», а, наоборот, податливая. Ты подарил ей искренние эмоции, выложился, а она моментально откликнулась на этот посыл. Тогда тебе сразу легче играть, твоя энергия кружится в зале и возвращается к тебе. Возникает особая атмосфера, взаимопонимание духовного порядка. А если зал немного «туговат», то ты играешь как бы в пустоту. Когда нет общения на уровне энергетических связей, то от таких «мертвых» концертов сильно устаешь. Мне приятно видеть на своих концертах «живую» публику — и детей, и молодежь — моих ровесников, и людей пенсионного возраста. И если ты смог увлечь всех их своим выступлением, то это, несомненно, определенное достижение.
— В концерте с вашим участием по традиции за фортепиано будет ваша жена Маргарита. В совместных выступлениях артистов-супругов есть некий шарм. Легко ли мужу и жене быть вместе фактически 24 часа в сутки?
— Как поется в одной известной песне, музыка нас связала. Маргарита пришла на мой концерт в Большом зале Московской консерватории, где я играл на скрипке Страдивари чакону из партиты Баха. После выступления она подошла ко мне и сказала, что ей очень понравилось мое исполнение. Я узнал, что Маргарита — страстная поклонница великого Яши Хейфица, всех современных скрипачей сравнивает с ним. Мне было сказано, что я смог чуть-чуть приблизиться к этому феноменальному артисту (смеется) по духу, темпераменту, владению инструментом. Интересно, что мы учились вместе в Центральной музыкальной школе при Московской консерватории, она — на фортепиано, я, понятно, — на скрипке, но раньше не слышали игру друг друга. После памятного концерта началось плотное общение, переросшее в страстный роман. Мы начали играть вместе, создали дуэт и стали давать камерные концерты. Мы стали единым целым сначала на сцене, а потом и в жизни. Мне легко выступать вместе с Маргаритой, а потом уже дома делиться впечатлениями от прошедшего концерта. Мы не устаем друг от друга.
Фото предоставлено Сергеем Поспеловым / Петр Колчин
— Сколько лет вы вместе?
— Уже девять лет, нашему сыну восемь лет.
— Вы выступали с лучшими оркестрами мира. Но я хочу спросить о концертах с Дубненским симфоническим оркестром. Как оказалось, что вы, знаменитый музыкант, стали сотрудничать с муниципальным коллективом, неизвестным по большому счету широкой аудитории?
— Я сейчас — один из двух дирижеров Дубненского симфонического оркестра вместе с Евгением Ставинским, который является и художественным руководителем оркестра. А сотрудничество с коллективом началось благодаря моему учителю, знаменитому скрипачу Эдуарду Грачу, который выступал в подмосковной Дубне и как солист, и со своим камерным оркестром «Московия». Я с его подачи тоже выступал как солист вместе с «Московией». В Дубне мне также устраивали личные выступления как лауреата всевозможных конкурсов. После того как я стал практиковать дирижирование вместе в Московским камерным оркестром, меня пригласили встать за пульт Дубненского симфонического оркестра. И вот последние два года я довольно часто выступаю в Дубне.
— Смотрю на афишу недавнего концерта, в программе — отнюдь не всем известный Паганини, а музыка для джазовых гурманов: кроме Гершвина, Дмитрий Явтухович (бывший участник «Песняров»), американец Уильям Болком, лауреат «Грэмми», бразильский пианист и автор популярных песен Антонио Карлос Жобим. Это «непарадный» Поспелов?
— Обычно я дирижирую в Дубне более серьезными программами из сочинений классики. Этот концерт получился во всех отношениях нестандартным, спонтанным. Мы решили поменять стилистический вектор и сыграть джазовые композиции.
— Музыканты оркестра в профессиональном плане были готовы к такому культурному перевороту?
— В Дубненском симфоническом оркестре играет много музыкантов из Москвы, среди которых — выпускники престижных вузов. Поэтому исполнительский уровень коллектива на достаточно высоком уровне. По крайней мере, перед оркестрантами можно ставить серьезны задачи и расширять репертуар. Самый привлекательный для меня момент в этой истории — возможность мне самому составлять программы концертов.
— Дубна — это наукоград. Публика, получается, интеллигентная и культурная?
— Публика благодатная и очень музыкальная, которая не пропускает ни одного концерта своего симфонического оркестра. Это очень важно для меня. Я всегда знаю, что в Дубне меня ждет теплый прием, моя задача — оправдать ожидания людей и выложиться на сто процентов. В городе присутствует музыкальная жизнь. Каждое выступление становится событием, его ждут и потом живо обсуждают. Доверие ко мне зрителя позволяет мне исполнять сложную музыку: это Пауль Хиндемит и его «Траурная музыка» для альта и струнного оркестра, двойной концерт Антона Брукнера, сочинение Самуэля Барбера, которого нечасто можно услышать в живом исполнении. Так оказалось, что в процессе подготовки этой программы умерла жена Евгения Ставинского, и выступление мы посвятили ее памяти. Концерт прошел с аншлагом.
— Работа с Дубненским симфоническим оркестром — это вольница?
— Да, абсолютная творческая свобода.
— Музыкальных горок вам, похоже, мало, поэтому вы покоряете снежные склоны на горных лыжах? Это тоже освобождение от профессиональных стереотипов?
— На горных лыжах я катаюсь с детства. Увлекся такой дисциплиной как downhill — когда на большой скорости несешься с горы: приходится вписываться в крутые повороты и преодолевать трамплины, какое-то время паря в воздухе.
— Не страшно?
— Скорее экстремально. Но мне нравится как раз такое увлечение по эмоциональным ощущениям, полная концентрация и одновременно свобода, невероятная динамика, выброс адреналина. Где-то близко с тем, что чувствуешь на сцене. Компромисса быть не может: либо ты съедешь с горы, либо нет, либо выложишься полностью на концерте, либо запорешь выступление. В том и другом случае ты должен побороть себя и препятствия и выйти победителем. С другой стороны, когда я несусь с горы, например в Красной поляне, в голове наступает перезагрузка, я полностью освобождаюсь от музыкального багажа, забываю о безумном графике концертов и обретаю невероятную легкость бытия в окружении прекрасной природы.
— Как тут не вспомнить о Вивальди?
— Кстати, да. Горы ведь прекрасны в любое время года. Говорю об этом со знанием дела — ведь я еще и фанат горного велосипеда.
Досье
Сергей Поспелов родился в 1990 году в Ростове-на-Дону. В 11 лет дебютировал с оркестром, исполнив в Ростовской филармонии концерт Ф. Мендельсона. В 2009 году окончил Центральную музыкальную школу при Московской консерватории, в 2014 году — Московскую консерваторию, а в 2017 году — аспирантуру МГК имени П. И. Чайковского по классу народного артиста СССР, профессора Эдуарда Грача. С 2017 года является ассистентом класса профессора Московской консерватории имени П. И. Чайковского Э. Д. Грача.
Победитель пяти международных конкурсов. Лауреат премии оркестра «Новая Россия», учрежденной фондом Ю. Башмета, удостоен стипендий Фонда «Русское исполнительское искусство» и фонда М. Ростроповича. С 2006 года — участник программ фонда В. Спивакова. В 2015 году Сергей был приглашен семьей знаменитого скрипача Леонида Когана принять участие в серии концертов, посвященных его памяти.
С 2017 года — солист и художественный руководитель Московского камерного оркестра.
4 декабря стартовала серия киберспортивных турниров Retro Cup. Его организаторы — Белорусская ассоциация компьютерного спорта и компания А1 в лице видеосервиса VOKA — решили отдать должное легендарным играм эры компьютерных клубов: от Quake III: Arena до Counter-Strike 1.6.
Особенностью трансляций этих турниров стало уникальное звуковое сопровождение: музыку для них создал Андрей Конопляник. Это один из композиторов, которых А1 выбрала для звукового дизайна своих проектов.
Marketing.by пообщался с Андреем, чтобы узнать, как создается музыка под запросы бренда. А также – что помогло композитору угодить вкусам такой непростой аудитории — киберспортсменам.
Андрей, расскажи о себе: где учился музыке, почему стал композитором?
Музыкой я занимаюсь с пяти лет. Мой папа — профессиональный музыкант, руководитель детского джазового оркестра в Копыле, с которым неоднократно становился победителем всевозможных конкурсов. Это, конечно, очень повлияло на то, какое занятие в жизни я выберу, и на то, каким музыкантом стану.
Музыкальную школу я закончил сразу по двум классам: скрипка и гитара. Потом поступил в музыкальный колледж по классу гитары. В то время я просто фанател от электрогитары, даже планировал в дальнейшем поступать на эстрадное отделение БГУКИ.
Но мои планы изменились после знакомства с талантливым музыкантом Андреем Раевским: он убедил меня, что с имеющейся базой я смогу развиваться в качестве гитариста и самостоятельно. И «развернул» в сторону профессий, связанных со студийной работой.
Профессия звукорежиссера, композитора или аранжировщика — это возможность выйти на новый уровень, быть более востребованным. В итоге вместо БГУКИ я поступил в Институт современных знаний, чтобы изучать компьютерную музыку и постигать основы композиции и аранжировки.
Как можно сегодня заработать композитору и аранжировщику?
До начала сотрудничества с А1 я долгое время писал композиции для аудиостоков — фоновую музыку в различных жанрах, которая используется в видеопродакшене. Это стало хорошей отправной точкой и позволило заработать необходимый опыт.
Кроме того, я занимался и продолжаю заниматься аранжировками для различных исполнителей.
Еще был отличный опыт написания музыки для сайта Karaoke-Version (это, пожалуй, один из основных ресурсов, где размещаются караоке- и стем-версии известных песен). Моей задачей было повторить звучание аранжировки максимально близко к оригиналу.
В основном брал в работу современные хиты, которые звучат в зарубежных топ-чартах. Это был очень полезный опыт, так как приходилось анализировать много качественной музыки, написанной лучшими современными саунд-продюсерами.
Как решил откликнуться на поиск композиторов для А1?
Тут все тривиально: мой друг увидел информацию об этом в интернете, сбросил ссылку мне. Я изучил требования, техническое задание и понял, что смогу написать музыку с требуемым настроением и в предложенных стилях, опираясь на опыт работы на стоке. И, как оказалось, действительно справился!
Насколько работа с брендом отличается от обычной работы композитора?
Если говорить о моем подходе, отношении к работе, то я стараюсь, чтобы никаких отличий не было. Неважно, создаешь ты музыку для крупного бренда или какого-нибудь начинающего безымянного артиста. Потому что в первую очередь я работаю на свою репутацию и стараюсь создать по-настоящему качественный продукт.
А если говорить о свободе творчества, то место для нее остается всегда: заказчик, как правило, дает лишь общие ориентиры и требования. Стиль музыки, характер, настроение, темп. Задача композитора, саунд-продюсера заключается в проработке деталей и поиске необходимого настроения.
Например, если это музыка для видеоряда – правильно сделанная звуковая дорожка способна в разы усилить восприятие при просмотре. Поиск всех этих решении по сути, и является творчеством в чистом виде.
Тема турнира Retro Cup — игры, которые были на пике популярности 10-20 лет назад. Как у тебя получилось сделать саунд-дизайн актуальным?
Все, что касается стилей, моды – циклично. То же происходит и в музыке. Сейчас как раз время всплеска интереса ко всему, что связано с ретро. Это прослеживается и в музыке, и в одежде, и в тех же играх. Причем тренд на ретро задает в первую очередь молодежь.
Лично мне, скорее, ближе современность — особенно все, что связано с новыми технологиями и открытиями. Но в музыкальном плане я просто тащусь от всех этих аналоговых синтов, которые использовались раньше, атмосферы в целом. И еще очень интересно экспериментировать со стилями, когда нужно через музыку передать дух эпохи, но с современной подачей. Когда это удается реализовать, тогда, на мой взгляд, мы и можем говорить об «актуальном звучании».
Создание музыки для киберспорта — новый для тебя опыт? Какой ты видел музыку для турнира Retro Cup? Совпало ли твое видение с мнением заказчика или его пришлось отстаивать?
Да, это был новый опыт. К этой работе я приступал исходя из логичного предположения, что заказчик лучше понимает концепцию турнира в целом и знает, что ему нужно. Но есть и другая сторона: все-таки заказчик — не композитор и не аранжировщик, есть тонкости, в которых он не обязан разбираться.
Чтобы лучше понять друг друга и желаемый результат, я просил показать мне примерные референсы, которые отражали бы настроение и атмосферу события. Подразумеваемым стилем оказался Synthwave. И это тоже был новый для меня опыт, раньше я музыку в этом стиле не писал. Так что в процессе пришлось его изучить.
Второй момент заключался в том, что в присланных в качестве примера композициях основная нагрузка ложилась на вокал, а сами по себе они были достаточно минималистичны, без особого развития в аранжировке. А это развитие, динамичность, между тем, были необходимы — и мне пришлось искать способы реализовать их в инструментальном виде.
Заказчику я показал два варианта: первый был ближе к звучанию эпохи, второй — более современный. Больше понравился именно первый — как мне сказали, это было «попадание в точку» (послушать музыку к Retro Cup можно на видео трансляции на VOKA).
Как сам относишься к компьютерным играм и киберспорту? Есть ли любимые игры?
Одно время мне хотелось попасть в Wargaiming на позицию саунд-дизайнера. Особенность этой сферы такова, что глубокое погружение игровой мир необходимо — хотя бы для того, чтобы понимать, как работает звук в той или иной игре, изучать, как компании реализуют звуковой движок в своих продуктах. Я тогда установил World of Tanks и играл достаточно долгое время. Пока не осознал, что меня уже в большей степени не звук интересует, а прокачка танка и развитие в игре. Тогда решил, что пора притормозить и сосредоточиться на занятиях музыкой.
Важно ли для композитора вдохновение или сочинение музыки — это тоже своего рода технология?
Думаю, что основное отличие профессионала от любителя в том, что у первого за плечами огромный багаж опыта, знаний, всевозможных приемов, технологий и различных подходов к работе, что позволяет ему быстро добиваться результата, не задумываясь о вдохновении.
Но, как показывает практика, главное — это запустить процесс, и вдохновение не заставит себя ждать. Как говорится, аппетит приходит во время еды.
Бывают, конечно, ситуации, когда приходится делать однообразную работу изо дня в день, что может привести к выгоранию — а это главная беда любого творчества. Здесь помогает только одно: менять подход к работе, находить креативные решения для достижения требуемого результата.
Какую музыку слушаешь просто для удовольствия?
В последнее время это случается не слишком часто: рабочий процесс непосредственно связан с постоянным прослушиванием музыки, поэтому в свободные часы хочется дать отдых слуху и мозгу.
Но вообще у меня много любимых исполнителей и композиторов: начиная Джоном Уильямсом и Хансом Циммером и заканчивая The Weekend, Twenty One Pilots, Coldplay и многими другими. К примеру, что касается Coldplay, помимо отличной музыки эти ребята поражают тем, что с 90-х и по сей день у них до сих получается писать актуальную музыку, которая пользуется большим спросом и попадает в топ-чарты.
В последнее время все большую популярность приобретает мануальная фотография. Что это за увлечение? На эту тему мы побеседовали с белорусским фотографом-коллекционером.
— Что такого особенного в мануальной фотографии и почему она тебе нравится?
— Мануальная фотография — это когда фотограф вручную настраивает оптику фотоаппарата перед съемкой, вращая элементы объектива. Это как выбор автомобиля с механической коробкой передач. Мне в кайф механика и мануальное фото, потому что там я полностью все контролирую. Особенно если фотографирую на пленочный фотоаппарат, где надо учитывать светочувствительность пленки, освещение, расстояние до объекта съемки. Можно снять картинку со всеми объектами в фокусе, а можно сосредоточить внимание на одном, а остальные размыть, причем на одном объективе размытие одно, на другом — иное. Как говорит один мой знакомый, это лучшая возможность для творчества и эксперимента. С обычной мыльницей, то есть фотоаппаратом с несъемным объективом, такой красоты не получишь.
Мне нравится фотографировать девушек на улице, с их согласия, конечно. У нас красивых моделей можно просто на улице встретить. Реагируют по-разному, но я обычно сразу могу сказать, кто согласится на фотосессию. А вообще, стеснение быстро проходит, ведь все девушки хотят получить красивые фотографии для Instagram.
Фотоаппарат Pentax Spotmatic (пленочный) и объектив Primoplan 1.9/58
— Рассматриваешь свое увлечение как источник дохода?
— Ни в коем случае. Я хочу, чтобы это осталось просто увлечением. Зарабатывание денег точно превратит фотографию в рутину, перестанет приносить радость. У меня много знакомых есть, которые перестали развиваться как фотографы, когда пустили свое дело на поток. Поэтому, к примеру, и свадьбы не люблю снимать. Это слишком большая ответственность, с одной стороны.
С другой — не люблю капризных моделей. Я же деньги за фотосессии не беру принципиально. Так проще и нервы целее. Если девушка не согласна с моей задумкой, я не спорю, могу просто развернуться и уйти, люблю свободу. И если девушка хочет сделать фотосессию в студии — пожалуйста, но предупреждаю, что оплачивать студию будет она. Для меня это не имеет значения, могу и в парке пофотографировать, благо погода этим летом порадовала.
— Какой фотоаппарат лучше для такой съемки? Цифровой или пленочный?
— Смотри, у каждого есть плюсы и минусы. К примеру, пленка лучше передает картинку, с этим почти никто не спорит. Опытные фотографы вообще говорят, что пленка чувствительна, как живой организм, и процесс появления фотографии на ней сравнивают с волшебством.
Да и пленочные фотоаппараты в разы дешевле цифровых. Можно взять хотя бы «Зенит», который выпускался в Советском Союзе в огромных количествах. В продаже их полно, можно купить за копейки и радоваться жизни. Тут ты научишься и экспозицию правильно рассчитать, и вообще с пленочником обращаться (та же зарядка и разрядка пленки). Имеешь ограниченное количество кадров, работаешь над каждым, это заставляет думать о мелочах и развивает.
Sony a7 III и переделанный под фотоаппарат кинопроекционный объектив РО-109а
Но есть и минусы. Во-первых, это стоимость пленки и проявки. Кстати, мест хороших для проявки не так уж много в Минске. Ну и потом, фото ты же не сразу получишь, надо ждать, когда пленку проявят и отсканируют. А в ходе съемки могут и косяки незаметно появиться вроде залипшего зеркальца на «Зените». И увидишь ты это, только когда пленку проявят.
В этом плане цифровые фотоаппараты, конечно, удобнее: щелкнул, посмотрел. Не понравилось — щелкнул еще раз. С ним ты быстрее учишься на ошибках. Минус — цена, они гораздо дороже пленочных.
Я сам начинал с пленочных фотоаппаратов. Убедился на опыте, что «Зенит» не всегда хорош, часто требует ремонта. Если бюджет позволяет, я бы посоветовал новичкам все-таки брать для начала старую немецкую Praktica или японский Pentax. По цене немного дороже, хоть и пленочные, зато более качественные и удобные камеры. Все-таки не такие массовые, как «Зенит».
— С какой камерой работаешь и какими объективами?
— Первый мой цифровик был Canon EOS 600D, потом Sony R2, теперь Sony Alpha A7 III. Своей нынешней камерой очень доволен. Для использования советской оптики установил на нее переходник Techart на резьбу 42 мм с подтверждением автофокуса. Очень выручает, корректирует картинку в случае мелких непроизвольных движений фотоаппарата в руках, помогает с фокусировкой оптики, если зрение подводит. Убежден, что для старой оптики это отличный вариант. Также использую пленочные Nikon F и советский ФЭД.
Объективов у меня целая коллекция, некоторыми даже ни разу не пользовался. Каждый дает при съемке какой-то необычный эффект. Обычно беру с собой набор объективов с разным углом обзора. Например, широкоугольный для пейзажной съемки (фокусное расстояние 30 мм), средний для портретов (50 мм) и телевик для дальней съемки (с фокусным больше 50 мм).
Из широкоугольных объективов мой любимый — Carl Zeiss Jena Flektogon 2,8/35.
Flektogon 2.8/35
Его всегда беру с собой вместе с 50 мм Carl Zeiss Pancolar 1.8/50 и 85 мм.
Полтинник возьмет картинки меньше, 35 мм — больше. Но размер тоже не всегда хорошо, особенно если в кадр попадает мусор и другие нежелательные детали.
— Расскажи о своей коллекции и самых интересных объективах?
— Я коллекционирую старую оптику, в основном немецкую и советскую. Убедился, что объективы, выпущенные 60—70 лет назад, могут дать картинку лучше, чем современные. Тем более с художественной точки зрения. И по цене они гораздо доступнее.
Вообще, по моей коллекции можно историю оптики проследить. Самый старый объектив, к примеру, был разработан концерном Carl Zeiss в довоенной Германии — это Carl Zeiss Jena Biotar 2/58.
Очень старый, одна из первых модификаций. У них диафрагма состоит из 17 лепестков, это дает красивый рисунок фона, абсолютно ровные кружочки в зоне нерезкости при любом фокусном значении. С новыми выпусками количество лепестков уменьшалось для удешевления.
По моему мнению, самый шикарный немецкий объектив 50 мм, который есть в продаже, — это MC Pancolar 1.8/50 Carl Zeiss Jena DDR. Это штатный объектив для зеркальных фотокамер Praktica, производился приблизительно в 1969—1979 годах.
Мне он очень нравится по резкости. Следом идет Meyer-Optik Primoplan 58/1.9 (выпускался в 40—50-е годы), один из лучших Meyer-Optik.
Обладает выраженной пластикой, шикарным художественным размытием фона, что называют эффектом боке, передачей натуральных цветов. Примечательный факт, который еще раз говорит о популярности мануальной фотографии: фанаты данного объектива сделали стартап и добились возобновления его производства под названием Primoplan-2.
Лучший из 50 мм Meyer-Optik — Trioplan 50/2.9, обладает лучшим мыльным боке. От других полтинников он также выгодно отличается малыми размерами.
Meyer-Optik Trioplan 2.9/50
Я собрал все 50 мм объективы от Meyer-Optik, какие знал: 1,8, 1,9, 2,8, 2,9 и 3,5 мм. Больше не встречал.
— Чем можешь похвастать из советской оптики?
— Советские объективы — это основа моей коллекции, их больше всего. Вообще, если про советскую оптику говорить, надо понимать, что активно развиваться она начала после Второй мировой войны. Концерн Zeiss передал СССР линзы и оптические схемы, и вскоре у нас появились хорошие объективы.
В СССР был другой сорт стекла, не такой, как в Германии, поэтому и оптические схемы советским инженерам приходилось пересчитывать. Иногда итог получался не такой, как в оригинале. К примеру, для изготовления широкоугольного объектива 35 мм взяли за основу Carl Zeiss Jena Flektogon 2,8/35.
Получился «Мир-1», но уже с другими показателями — 37/2,8. Кроме того, у оригинала минимальная дистанция фокусировки 18 см.
А вообще, у наших неплохо получилось. «Мир-1» завоевал Гран-при на всемирной выставке в Брюсселе в 1958 году, так же как и объективы «Таир-11» 2,8/135 и «Таир-3» 133/2.8. «Таир-11» 2,8/135 считается одним из лучших советских портретных объективов.
Это круто, но многое также зависит от качества стекла. Вот у Carl Zeiss Pancolar 1.8/50, к примеру, отверстие далеко не круглое, зато у него шикарнейшее стекло.
Есть у меня и один из тяжелейших советских объективов — «Юпитер-6» 180/2,8. Вес — около 1,5 кг. Скопирован с немецкого Carl Zeiss Jena Sonnar 2,8/180.
Обеспечивает точную передачу картинки и цвета, на нем получаются очень качественные фотографии, в особенности портретные.
Молодцы советские инженеры! Хоть объектив нормальный остался. Причем это как раз тот случай, когда копия в чем-то превзошла оригинал. Видимо, его скопировали с прототипа, потому что сами Carl Zeiss Jena Sonnar 2,8/180 позже выпускались по переделанной схеме.
Самый шикарный советский объектив — «Гелиос-40» 1,5/85. Про него хоть сочинение пиши. Каждый мануальщик мечтает о таком из-за красивого мыльного боке.
Копия немецкого Carl Zeiss Biotar 75/1,5. Он настолько тяжелый, что на корпусе предусматривается отверстие для штатива. Выполнялся в разных корпусах (белый и черный) и до сих пор выпускается на КМЗ как «МС Зенитар» 1,4/85. Хотя уступает своему предку и по качеству, и по цене. Лучше найти «старика».
Самый лучший «женский» объектив — «Юпитер-3 П» 50/1,5. Почему женский? На фото смягчает кожу. Использовался только на дальномерных фотокамерах, теперь можно ставить на современные беззеркальные фотоаппараты.
Юпитер-3
— А какие объективы самые необычные из твоей коллекции?
— Есть киношные переделки, они просто шикарные. Из них получаются самые дешевые светосильные объективы. Например, переделанный из РО 109-А или КП-109 (или 106) 50/1,2. В моем случае переделали очень качественно, даже диафрагму удалось в корпус вместить, хотя это не у всех получается. В итоге получился объектив с размытием зоны нерезкости еще лучше, чем у многих более дорогих объективов. Есть, правда, и ложка дегтя: на цифровых фотоаппаратах он не кроет полный кадр, только кроп.
Зато полнокадровая переделка тоже есть — так называемый «Гелиос-92». Сделан из объектива от старого кинопроектора «ЛЭТИ-60». А свое народное название получил, потому что его чаще всего помещают в корпус объективов семейства «Гелиос».
В итоге получился интересный объектив с необычным эффектом боке, который сравним с размытием у далеко не дешевого «Гелиос-40-2» 85/1.5. Кстати, любители переделывают под себя не только кинотехнику. К примеру, есть объектив, переделанный из авиационной оптики, — «Орион» 18р 100/ф8, предназначенный для аэрофотосъемки.
Есть и необычный белорусский экземпляр — объектив «Индустар-23-2» 4,5/110, выпускавшийся на заводе им. Вавилова в 90-е гг. практически полулегально. В этот период завод лишился лицензии Красногорского завода из-за распада СССР, выпущено всего около 2000 единиц.
— Как ты оцениваешь современные достижения белорусской оптики?
— Я изучал продукцию «БелОмо», который подхватил дело завода им. Вавилова. Но, честно говоря, ничего интересного лично для себя, как фотографа, не нашел. Такое чувство, что наша промышленность еще не оправилась после перестройки, ее как будто в 90-е бейсбольной битой отметелили. Как, в принципе, и российская, хотя там и были самые передовые разработки. Но многие технологии были утеряны, специалисты сменили профиль. Это грустно, учитывая, какие обороты эта отрасль набрала перед развалом страны и сколько от нее ждали фотолюбители.
Возможно, как-нибудь соберемся с единомышленниками-энтузиастами и попробуем повторить подвиг фанатов немецкого Primoplan 58/1.9, организуем производство какого-нибудь старого советского объектива. Тут очень много сложностей, начиная от помещения, оборудования, стекла и так далее. Но задумка такая есть.
Посмотреть фотографии автора можно в личном Instagram.
Читайте также:
- Говорящая плазма, «глас бога» и дистанционная микроволновка. «Гуманное» оружие, которое не вредит
- От вахтера на фабрике до правой руки диктатора. Кто охранял президента Уганды Иди Амина
Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!
Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро
Перепечатка текста и фотографий Onlíner без разрешения редакции запрещена. ng@onliner.by
Величайший музыкальный новатор своего времени, философ, романтик и мечтатель Александр Скрябин в своем последнем произведении «Мистерия», где должны были слиться воедино звуки, цвета, ароматы и пластика танца, хотел обратиться ко всему человечеству, мечтая о создании нового фантастического миропорядка на земле. Но жизнь композитора оказалась недолгой (всего 43 года), его смерть — мистической. Скрябин, заключая контракт на аренду квартиры на Арбате в 1912 году, настаивал на сроке в три года — до 14 апреля 1915-го. Именно в этот день он и умер от заражения крови.
За свой стремительно яркий и короткий по времени творческий путь Скрябин создал огромное количество сочинений, среди них: три симфонии, «Поэма экстаза», «Прометей», Концерт для фортепиано с оркестром; 10 сонат, поэмы, прелюдии, этюды для фортепиано и др. Музыка Скрябина буквально вся пронизана жизнеутверждающей радостью, упоением, неудержимым стремлением к свободе духа, идеалам света, добра, единению и братству людей.
Фестиваль, задуманный в честь композитора, — крупный музыкальный проект, который продлится до 1 марта и включит 22 концерта, где будут исполнены практически все произведения Скрябина, а также сочинения его предшественников и последователей. Инициатором и художественным руководителем фестиваля стал выдающийся пианист Борис Березовский, сумевший собрать знаменитых музыкантов разных поколений, создать грандиозный Фестивальный оркестр и соединить с музыкой Скрябина звучащее слово — поэзию Серебряного века — в исполнении известных российских актеров.
В эксклюзивном интервью «РГ» Березовский рассказал, почему Скрябин остается до сих пор «красивым, элегантным и оптимистичным композитором», для чего он лишил музыку ритма, а также о джазе и «абсолютно счастливой» музыке композитора.
Провести фестиваль, соизмеримый с личностью такого музыканта, идея весьма амбициозная…
Борис Березовский: Я очень благодарен Минкультуры России за то, что оно так щедро поддержало идею проведения этого фестиваля. 150-летие одного из моих любимейших композиторов послужило невероятным предлогом и создало определенный контекст этого проекта, в котором я могу выразить и свою любовь, и восхищение гением Скрябина, а также пригласить своих замечательных коллег, которые также, как и я, играют и обожают его.
Как вы понимаете слова Скрябина: «Я так счастлив, что если б мог одну крупицу моего счастья сообщить целому миру, то жизнь показалась бы людям прекрасной…»?
Борис Березовский: Эту цитату я не знал. Кстати, в ней — он весь. Как мне кажется, Скрябин — нематериальный композитор. Для него главным был дух, а это целый космос, — стремление к чему-то прекрасному и возвышенному.
Скрябин попал на Землю по ошибке. Когда он садился на землю, то подстилал по три одеяла, чтобы не соприкасаться с ней, так его несло ввысь! Думаю, что в наше время Скрябин очень актуален, потому что мы живем в эпоху материализма, которая с последними событиями все больше и больше демонстрирует свою некоторую тупиковость. Наверное, время Скрябина настает именно сейчас: его все больше и больше будут ценить, любить и играть.
Композитор мечтал исполнить в Индии в специально построенном храме «с текучей архитектурой» музыку «тонких сфер»… Мир художника — всегда недосягаем, но для композитора он реален?
Борис Березовский: Фантазия имеет огромную силу, ведь не зря людям дана эта способность. Как-то я беседовал на эту тему с нашим гениальным Михаилом Васильевичем Плетневым, и он мне сказал: «Если бы Скрябин подошел к танцорам и почувствовал запах пота, который от них исходит после всех этих изумительных танцев, он бы, наверное, упал в обморок!». Полеты фантазии должны оставаться, этот мир должен существовать в воображении.
Что вас, человека третьего тысячелетия, сближает с личностью Скрябина?
Борис Березовский: Ничего. Я плохо одеваюсь (смеется), а он одевался изысканно; Скрябин выбирал самую лучшую мебель, а у меня дома — полная эклектика. Он был невероятный эстет, а меня больше тянет к народной музыке… Даже при всей огромной любви к Скрябину, его мир мне далек, я — земной человек.
Как же вы пришли к столь совершенному исполнению его музыки?
Борис Березовский: Первые впечатления: мне всего 11 лет, прелюдии Скрябина 11-й опус (символично!), в которых очень много красоты и невероятной грусти. Этот «красивый пессимизм» страшно тревожил мою юную душу. Я откликался на него. Но вся прелесть Скрябина в том, что он ушел от этого. В среднем периоде этот «красивый пессимизм» уже окончательно пропадает, а потом Скрябин пишет абсолютно счастливую космическую музыку! Это то, чего не совершил, к примеру, Шопен, — он так и остался пессимистом до конца. А Скрябин доказал, как возможно быть красивым, элегантным и оптимистичным в этом довольно страшном мире. Когда играешь музыку Скрябина, нужно пройти долгий период выучивания и вживания в текст. И только после окончательного погружения, уже на сцене, ощущаешь совершенное стопроцентное счастье.
Какое из высказываний современников Скрябина о его творчестве, на ваш взгляд, самое оригинальное?
Борис Березовский: Танеев всегда немножко иронизировал над художественными экспериментами Скрябина. После премьеры «Поэмы экстаза» он пролистал партитуру сочинения и с улыбкой произнес: «Вы единственный композитор, который так себя любит, что даже в партитуре своего музыкального произведения пишет ремарку: божественно»!
Я думаю, что «вселенная Скрябина» — это мир очень свободного человека, божественного создания, даже где-то равного Богу. Отсюда, собственно говоря, и возникали такие его пометки.
Как вы считаете, на какую область искусства в большей степени повлияли музыкальные открытия композитора?
Борис Березовский: Безусловно, на джаз. Все джазовые гармонии были им разработаны за 25 лет до того, как появилось даже само понятие «джаз». Гармонический «джазовый соус» — это изобретение Дебюсси и Скрябина. Причем, они одновременно, не зная друг друга (один во Франции, другой в России), создали этот язык счастья. Другое дело, что душа джаза, безусловно, не русская, она — афроамериканская. Но соус, благодаря которому мы с таким удовольствием употребляем эту музыку, безусловно, разработан именно ими.
Уникальность открытий позднего Скрябина заключается и в том, что он первым из композиторов уходит от ритма, тем самым лишая музыку притяжения. В прошлом веке было много попыток совершить «музыкальную космическую одиссею», делали это многие на уровне звука, как, например, группа «Space», которую я очень люблю. Но ритм у них — будь здоров, как к Земле притягивает! На мой взгляд, скрябинский «выход в невесомость» повлиял на живописное и визуальное искусства XX столетия. Поэтому музыкальный язык композитора мне интересен в плане ритма, хотя я прекрасно понимаю, что это не всем доступно.
Еще одно новшество в творчестве композитора — видеть музыку в цвете, к которому современники относились весьма скептически: Рахманинов, разбирая за роялем в присутствии Скрябина «Прометея», спросил не без сарказма, а какой тут цвет? И Скрябин обиделся… Вы обладаете синестетическим восприятием звука?
Борис Березовский: Нет, и я к этому довольно равнодушен. Мне как музыканту гораздо интереснее гармония Скрябина и все его новаторские порывы в этой сфере. Но на фестивале дважды будет исполнен «Прометей» по партитуре, хранящейся в Париже, где рукой Скрябина прописаны все оттенки цвета этой музыки. То, что задумал Скрябин будет воссоздано.
Однажды вы сказали, что «обожаете летать авиалиниями Рахманинова и Скрябина». Что ожидает начинающего музыканта в подготовке к полету на скрябинских «авиалиниях»?
Борис Березовский: До этого нужно просто дорасти. Я пришел к позднему Скрябину со всем своим музыкальным опытом только года три назад и пришел через джаз. Джазовые гармонии, дающие почувствовать полный расслабон и кайф привели меня сначала к Скрябину среднего периода. А поздний Скрябин, — это уже приобретенный вкус. Я бы добавил также, что спешить не надо, в какой-то момент это придет само, и ты почувствуешь, какое это счастье!
И еще, я понял (спасибо за этот вопрос в самом начале) что у нас общего со Скрябиным. Эксперименты! Вот я абсолютно убежден, что оркестр может прекрасно, изумительно играть без дирижера, и будущее — именно за такими коллективами. И наш эксперимент будет впервые проведен на открытии: Фестивальный оркестр исполнит сложнейшее произведение — Первую симфонию. Огромное количество людей на сцене: 150 человек оркестр и еще большой хор. Насколько эксперимент удастся, судить не мне. Но по результатам первых репетиций, все должно пройти замечательно. В этом оркестре играют суперпрофессионалы из лучших коллективов. Но даже с таким сильнейшим составом право на жизнь такой интерпретации еще нужно доказать. После открытия оркестр сыграет еще и с дирижером, ведь моя мечта — не в том, чтобы избавиться от него. Необходима определенная свобода для счастливой жизни оркестра. Но это уже совсем другая тема для беседы.
Справка «РГ»
I Международный фестиваль имени А. Н. Скрябина, посвященный 150-летию со дня рождения композитора, пройдет с 6 января по 1 марта 2022 года на крупнейших столичных сценах: Большой и Малый залы Московской консерватории, Концертный зал имени П. И. Чайковского, Концертный зал имени С. В. Рахманинова, Зал «Зарядье», Мемориальный музей А. Н. Скрябина, Московский Планетарий.
В фестивальной афише — Концерт для фортепиано с оркестром, оркестровая прелюдия «Мечты», Первая симфония, «Поэма экстаза», «Поэма огня», а также циклы прелюдий, почти все сонаты, многочисленные фортепианные пьесы.
В числе солистов — канадский пианист и композитор Марк-Андре Амлен, французский пианист Люка Дебарг, представители нескольких поколений русской пианистической школы: Михаил Воскресенский, Владимир Овчинников, Борис Березовский, Александр Гиндин, Юрий Фаворин, Дмитрий Маслеев, Андрей Коробейников, Вадим Холоденко, Алексей Чернов, Варвара Мягкова и другие; известные солисты — скрипачи Павел Милюков и Никита Борисоглебский, виолончелисты Александр Рудин и Борис Андрианов, трубач Кирилл Солдатов, певицы Олеся Петрова, Яна Иванилова; актеры Чулпан Хаматова и Евгений Цыганов. В программах фестиваля выступят также студенты российских консерваторий.
В фестивале примут участие ведущие коллективы: Симфонический оркестр Мариинского театра под управлением Валерия Гергиева, Российский национальный оркестр, Вокальный ансамбль INTRADA, Академический большой хор «Мастера хорового пения» радио «Орфей» и другие. В рамках проекта создан Фестивальный оркестр имени А. Н. Скрябина.
Фестиваль проводится по инициативе министерства культуры РФ. Организатор фестиваля — Росконцерт.