Сочинение по тексту савинова в детстве я зачитывался книжками про индейцев

Кто же творец истории – цари да бояре или ремесленники и хлеборобы? Кто кузнец воинских побед — князья и полководцы или обычные солдаты, пушкари да ратники? Именно эту проблему, проблему исторической памяти, ставит Анатолий Приставкин в своем тексте.

Действительно, в истории остаются имена лишь военачальников и императоров. А как же простые солдаты, которые тысячами гибнут на поле боя? Ведь их вклад в победу, по крайней мере, не меньше.

Проблему эту автор рассматривает, рассказывая о своем посещении музея, где среди множества экспонатов, имеющих отношение к «сильным мира сего», нашелся только один документ, упоминающий только об одном солдате – пушкаре Первушке Фёдорове.

Писатель приводит и свои рассуждения, касающиеся роли солдата в любой войне, доказывая, что эта роль важнее, нежели какого-нибудь князя или полководца.

Совершенно очевидно: авторская позиция по данному вопросу заключается в том, что несправедливо пренебрежение истории по отношению к таким скромным труженикам победы, как Первушка Фёдоров и многие другие так называемые простые люди. Не только и не столько, может быть, цари вершат судьбы мира, сколько эти незаметные герои, выполняющие свой долг перед Родиной.

Я бы согласился в этом вопросе с автором, но с одной оговоркой. Разумеется, необходимо знать и помнить, сколь огромный вклад в нашу историю внесли обычные солдаты и крестьяне.

Но ведь физически невозможно помнить их всех поименно: их же и в самом деле сотни тысяч! И то, что история не донесла до нас все их имена, вполне объяснимо этим обстоятельством.

Но значит ли это, что она не донесла до нас память об их беспримерном героизме?

Мне кажется, что все-таки нет. Большинство из нас однажды задумывается о том, что у истоков Великой Победы стояли вот такие Первушки Фёдоровы, которым нет числа. И помогает нам в этом именно литература, а не история.

Я где-то читал такое высказывание: «Смерть одного человека – это трагедия; смерть тысячи людей – это статистика». Так и история оперирует большими числами, но каждый отдельный человек и должен помнить об отдельных людях: знать историю своей семьи, ее героев.

А художественная литература воскрешает для нас и тысячи других людей, потому что литературные образы всегда собирательные в той или иной степени.

Я хотел бы сослаться на роман Виктора Астафьева «Пастух и пастушка». Перед нами судьба одного из скромных героев войны. Борис Костяев ничем не отличается от множества молодых людей, чью судьбу изломала война, людей, которые подарили нам мирное небо над головой.

Сколько было таких боевых офицеров, погибших на войне? Тысячи? Десятки тысяч? Может ли каждый из нас помнить все их имена? И не для того ли Астафьев написал свое произведение, чтобы мы помнили пусть не каждого из них, но помнили о них всех, чтобы у нас появилось личное отношение к Борису, а через него – и к этим тысячам офицеров, отдавшим жизнь во имя победы?

Я знал одного человека, который изучал историю своей семьи. У него дома почти музей, все экспонаты которого касаются родственников. Этот человек мог говорить о них часами. И не было среди них ни великих изобретателей, ни писателей, ни Героев Советского Союза. Но все эти люди честно трудились на благо Отечества, сражались во время войн, работали в тылу.

• Мне кажется, если каждый из нас будет помнить о своих родных, то это и будет лучшая память обо всех героях, обо всех, кто жил до нас.
• Мне бы хотелось тоже найти работу, которая стала бы счастьем моей жизни.
• Ещё примеры сочинений на ЕГЭ по русскому языку
• Материал подготовила Сафонова Елена Валерьевна, учитель высшей квалификационной категории, ГКОУ СКОШИ №31, г.Москва
• Исходный текст:

(1)Недавно я побывал в Троице-Сергиевой лавре. (2)Я бродил по многочисленным комнатам музея, без воодушевления смотрел на бесконечные короны, да ризы, да всякие украшения одежды, и на их хозяев, тут же вправленных в рамки. (З)Музей этот очень богат. и, может, оттого нас запустили группой, заперли дверь огромным железным засовом и снаружи поставили милиционера.

(4)Так ходил я между златом с одной стороны да серебром — с другой, не зная, куда отворачиваться от неестественного блеска, которого, может быть, хватило бы для игры и перелива целому озеру Селигеру.

(5)И тут наткнулся я на оригинальную запись, вывешенную на стене. (6)Это была опись 1641 года об оружии, установленном на крепостной стене монастыря. (7)Там писалось: «На красной башне против святых ворот пищаль полуторная, медная. (8)Другая пищаль на колёсах, пушкарь у той пищали Первушка Фёдоров».

(9)И словно бы всё ожило тотчас, мне даже послышалось, как зашелестела парча, сброшенная с благородных плеч, и покатилась, звякнув, золотая пуговица, и вельможи в рамках покосились в окно — на месте ли сторожа, на посту ли пушкари, а то не приведи господи… (10)А Первушка Фёдоров вот он, сидит у полуторной пищали, что на колёсах, и поглядывает с крепостной стены спокойным оком. (11)Глаза у Первушки большие, глубокие, с синевой, руки крупные, в узлах, потому как прежде дома рубил и печки клал. (12)А рубаха самая что ни на есть домотканая, отбелённая на первых снегах, никто не сохранит эту рубаху и не положит под стекло.

(13)Я тогда счастливо переживал радость, что время обхитрило всё это — нержавеющее и вечное и донесло до меня живой, странно волнующий образ русского пушкаря. (14)Такое настроение я пронёс через все комнаты музея, пока вежливый милиционер дважды не пересчитал нас и не открыл засова.

(15)— Ах ты, Первушка Фёдоров, — приговаривал я про себя.

(16)— Ах ты, дорогой предок мой, Первушка! (17)Я не знаю и сейчас, верно, твоего лица.

(18)На старых деревянных иконах, где на передний план, почти на рамы властно взгромоздились угрюмые князья с жестокими самодержавными лицами и их любимые кони, я только предположительно нахожу тебя, мой дорогой предок.

(19)3а объёмными плечами князя, где скорой рукой мальчика-подмастерья выписаны сто шлемов подряд или просто жёлтой охрой серпы волос, ты и стоишь там, предок Первушка Фёдоров.

(20)И ранее, и тогда, и много раз потом будет твориться эта несправедливая картина, и будут русский народ выводить общим фоном за плечами единого человека-иконы с жестокими неподвижными чертами. (21)И много раз я буду тебя угадывать, пушкарь Первушка Фёдоров, только потому, что ты не покинул свою пищаль ни в 1641 году, ни триста лет потом. (22)В 1941!

(23)А пока ты есть, Первушка Фёдоров, на земле, будет жить земля русская, будут стоять на крепостной стене меткие пушкари и будет земля наша цела заботами тех пушкарей.

(А. Приставкин*)

* Анатолий Игнатьевич Приставкин (1931—2008) — русский писатель, общественный деятель. Долгие годы судьба и творчество писателя были связаны с Сибирью. В эти годы пишет документальные повести «Мои современники», «Костры в тайге», «Ангара-река» и др.

Широкую известность Анатолию Приставкину принесла повесть «Ночевала тучка золотая…» (1987), поднимающая важные нравственные проблемы — война, детство, жестокость мира и людей. Повесть получила мировое признание — была переведена на более чем 30 языков.

Источник:

Сочинение ЕГЭ: Проблема исторической памяти в тексте П. Ф. Нилина | Литрекон

(469 слов) Некоторые люди думают, что историю пишут авторы учебников и монографий, однако это драгоценное знание на самом деле передается из поколения в поколение обычными людьми. Именно эту закономерность отразил в тексте П. Ф. Нилин, размышляющий над проблемой исторической памяти. Как передать потомкам то, что пережила многострадальная родная земля?

1. Автор описывает, как его пожилой герой обрадован тем, что приехал, наконец внук, которому можно передать военную страницу истории семьи Полыхаевых: «Не погасла с гибелью на войне двух сыновей фамилия знаменитых каменщиков Полыхаевых».
2. В конце отрывка дед ведет молодого человека к Волге, вспоминая то, как ходил он к реке под пулями, добывая воду.
3. Теперь же старый каменщик передает эту историю своему наследнику, чтобы тот, строя гидростанцию, помнил о том, что Волга когда-то спасала жителей Сталинграда и давала им жизнь посреди разрухи и смерти.

Чувствуя значимость момента, дед предрекает, что когда-то, когда его уже не будет, Петр покажет гидростанцию своим детям и передаст им славную историю родного края.

Поэтому семье так важно было воссоединиться именно в тот момент, чтобы старики поделились с молодежью мудростью времен и устной летописью малой родины.

Так автор показал необходимость преемственности поколений, в рамках которой зарождается и передается настоящая, не книжная, а живая история.

П. Ф. Нилин стремится донести до читателя мысль о том, что историческую память нужно передавать, прежде всего, в рамках семьи: в беседах, в прогулках, словом, в постоянном общении стариков с детьми.

Я согласен с автором, ведь преемственность поколений играет важнейшую роль в историческом воспитании молодежи. Знание того, как жила и развивалась наша родина, мы черпаем из рассказов бабушек и дедушек, которые являются универсальными носителями мудрости и житейского опыта.

Формирование исторической памяти в семейном кругу всегда было важно для наших предков. К примеру, М.Ю.

Лермонтов в стихотворении «Бородино» описал беседу дяди и племянника, где пожилой солдат рассказывает юноше о славном сражении против французской армии.

Из уст участника событий слушатель узнает реальную историю тех времен, а не сухие факты и даты из учебника. Так и передается подлинное знание жизни – из уст в уста, из поколения в поколение.

Важность исторического воспитания в семье показал и Д. И. Фонвизин в пьесе «Недоросль».

Стародум подробно описывал молодежи принципы и каноны петровской эпохи, выступал в защиту идеалов просвещения и критиковал екатерининское царствование, приводя в пример преобразования Петра Великого.

Так он передавал наследнице и ее жениху историческую память, которая должна была помочь им сохранить хорошие черты прошедшего времени. В этом процессе автор видел залог развития страны.

Я благодарен автору за возможность сформулировать свою позицию и порассуждать об исторической памяти и ее формировании в рамках семьи. Задумавшись об этом, я открыл для себя важное направление воспитания ребенка, которое я обязательно буду развивать, создав свою семью.

Многомудрый Литрекон представил Вам образец сочинения на ЕГЭ 2019 года. Если Вам он не подошел, напишите причину в х, пожалуйста.

Источник:

Проблема исторической памяти по тексту Васильева (ЕГЭ по русскому)

Какую роль играет история в жизни человека? Этот вопрос ставит перед читателем Б. Васильев. Проблема исторической памяти является важной проблемой любого времени и не теряет актуальности и в современном мире. Ведь история всегда была, есть и будет неотъемлемым компонентом жизни, который позволяет нам познавать наше прошлое, нашу историю и культуру.

Я думаю, каждый человек хотя бы раз в жизни задумывается о прошлом, о событиях, предшествующих его рождению, об их важности и могуществе.

Так, герой текста Б. Васильева прочувствовал целую эпоху от одного только прикосновения к остатку священной рощи кривичей, своеобразному памятнику истории: дубу.

Подумать только, сколько судов проплыло здесь, сколько молитв было спето богам, сколько сил было вложено в основание города, который предстает перед нами теперь. Все это в той или иной степени является частью нас.

Человек, подобно дереву, имеет корни (прошлое), ствол (настоящее) и листья (будущее). Быть может, именно поэтому связь со старейшим дубом пробуждает “вечно живую теплоту Истории”.

Автор подводит читателя к выводу о

том, что историческая память имеет немалое значение в нашей жизни, играет важную роль в становлении человека, развития в нем личности. Я полностью согласна с автором и тоже считаю, что человечество не должно забывать своих истоков.

Необходимо помнить прошлое, потому что, потеряв его, мы рискуем потерять и будущее.

Нередко в преддверии великого праздника Победы на улицах разных городов среди молодых людей проводят социальный опрос: знают ли они о начале и окончании Великой Отечественной войны, об участниках этого сражения и многом другом. К сожалению, ответы оставляют желать лучшего: молодое поколение не знает даты начала войны, имен полководцев, многие не слышали о Сталинградской битве, о Курской дуге…

Проблема забвения прошлого очень серьезна, поэтому свое отражение она нашла и на страницах художественной литературы. В романе Айтматова “Буранный полустанок” рассказывается легенда о манкурте – человеке, насильственно лишенном памяти.

Он не помнил, как его имя, где прошло его детство, кто его родители, это был герой, который не осознавал себя человеческим существом. Да по сути дела он им и не являлся.

По принципу хозяина манкурт способен убить родную мать, стремящуюся вернуть ему частицу памяти, воскресить в нем человеческое начало.

Если человечество забудет историю, мы все превратимся в легко управляемых манкуртов, рабов, убийц. Допустить этого ни в коем случае нельзя!

В заключение хочу подчеркнуть, что история пропитана эмоциями, кровью и потом наших предков. Подумайте: сколько всего было сделано, чтобы каждый из нас сейчас стоял на родной земле и дышал полной грудью. Разве имеем мы право это забыть?

Источник:

Сочинение на тему “Проблема памяти”

Пример сочинения на ЕГЭ по русскому языку по тексту Приставкина [Проблема исторической памяти] | Русский язык и литература

Кто же творец истории – цари да бояре или ремесленники и хлеборобы? Кто кузнец воинских побед — князья и полководцы или обычные солдаты, пушкари да ратники? Именно эту проблему, проблему исторической памяти, ставит Анатолий Приставкин в своем тексте.

Действительно, в истории остаются имена лишь военачальников и императоров. А как же простые солдаты, которые тысячами гибнут на поле боя? Ведь их вклад в победу, по крайней мере, не меньше.

Проблему эту автор рассматривает, рассказывая о своем посещении музея, где среди множества экспонатов, имеющих отношение к «сильным мира сего», нашелся только один документ, упоминающий только об одном солдате – пушкаре Первушке Фёдорове.

Писатель приводит и свои рассуждения, касающиеся роли солдата в любой войне, доказывая, что эта роль важнее, нежели какого-нибудь князя или полководца.

Совершенно очевидно: авторская позиция по данному вопросу заключается в том, что несправедливо пренебрежение истории по отношению к таким скромным труженикам победы, как Первушка Фёдоров и многие другие так называемые простые люди. Не только и не столько, может быть, цари вершат судьбы мира, сколько эти незаметные герои, выполняющие свой долг перед Родиной.

Я бы согласился в этом вопросе с автором, но с одной оговоркой. Разумеется, необходимо знать и помнить, сколь огромный вклад в нашу историю внесли обычные солдаты и крестьяне.

Но ведь физически невозможно помнить их всех поименно: их же и в самом деле сотни тысяч! И то, что история не донесла до нас все их имена, вполне объяснимо этим обстоятельством.

Но значит ли это, что она не донесла до нас память об их беспримерном героизме?

Мне кажется, что все-таки нет. Большинство из нас однажды задумывается о том, что у истоков Великой Победы стояли вот такие Первушки Фёдоровы, которым нет числа. И помогает нам в этом именно литература, а не история.

Я где-то читал такое высказывание: «Смерть одного человека – это трагедия; смерть тысячи людей – это статистика». Так и история оперирует большими числами, но каждый отдельный человек и должен помнить об отдельных людях: знать историю своей семьи, ее героев.

А художественная литература воскрешает для нас и тысячи других людей, потому что литературные образы всегда собирательные в той или иной степени.

Я хотел бы сослаться на роман Виктора Астафьева «Пастух и пастушка». Перед нами судьба одного из скромных героев войны. Борис Костяев ничем не отличается от множества молодых людей, чью судьбу изломала война, людей, которые подарили нам мирное небо над головой.

Сколько было таких боевых офицеров, погибших на войне? Тысячи? Десятки тысяч? Может ли каждый из нас помнить все их имена? И не для того ли Астафьев написал свое произведение, чтобы мы помнили пусть не каждого из них, но помнили о них всех, чтобы у нас появилось личное отношение к Борису, а через него – и к этим тысячам офицеров, отдавшим жизнь во имя победы?

Я знал одного человека, который изучал историю своей семьи. У него дома почти музей, все экспонаты которого касаются родственников. Этот человек мог говорить о них часами. И не было среди них ни великих изобретателей, ни писателей, ни Героев Советского Союза. Но все эти люди честно трудились на благо Отечества, сражались во время войн, работали в тылу.

• Мне кажется, если каждый из нас будет помнить о своих родных, то это и будет лучшая память обо всех героях, обо всех, кто жил до нас.
• Мне бы хотелось тоже найти работу, которая стала бы счастьем моей жизни.
• Ещё примеры сочинений на ЕГЭ по русскому языку

Материал подготовила Сафонова Елена Валерьевна, учитель высшей квалификационной категории, ГКОУ СКОШИ №31, г.Москва

Исходный текст:

(1)Недавно я побывал в Троице-Сергиевой лавре. (2)Я бродил по многочисленным комнатам музея, без воодушевления смотрел на бесконечные короны, да ризы, да всякие украшения одежды, и на их хозяев, тут же вправленных в рамки. (З)Музей этот очень богат. и, может, оттого нас запустили группой, заперли дверь огромным железным засовом и снаружи поставили милиционера.

(4)Так ходил я между златом с одной стороны да серебром — с другой, не зная, куда отворачиваться от неестественного блеска, которого, может быть, хватило бы для игры и перелива целому озеру Селигеру.

(5)И тут наткнулся я на оригинальную запись, вывешенную на стене. (6)Это была опись 1641 года об оружии, установленном на крепостной стене монастыря. (7)Там писалось: «На красной башне против святых ворот пищаль полуторная, медная. (8)Другая пищаль на колёсах, пушкарь у той пищали Первушка Фёдоров».

(9)И словно бы всё ожило тотчас, мне даже послышалось, как зашелестела парча, сброшенная с благородных плеч, и покатилась, звякнув, золотая пуговица, и вельможи в рамках покосились в окно — на месте ли сторожа, на посту ли пушкари, а то не приведи господи… (10)А Первушка Фёдоров вот он, сидит у полуторной пищали, что на колёсах, и поглядывает с крепостной стены спокойным оком. (11)Глаза у Первушки большие, глубокие, с синевой, руки крупные, в узлах, потому как прежде дома рубил и печки клал. (12)А рубаха самая что ни на есть домотканая, отбелённая на первых снегах, никто не сохранит эту рубаху и не положит под стекло.

(13)Я тогда счастливо переживал радость, что время обхитрило всё это — нержавеющее и вечное и донесло до меня живой, странно волнующий образ русского пушкаря. (14)Такое настроение я пронёс через все комнаты музея, пока вежливый милиционер дважды не пересчитал нас и не открыл засова.

(15)— Ах ты, Первушка Фёдоров, — приговаривал я про себя.

(16)— Ах ты, дорогой предок мой, Первушка! (17)Я не знаю и сейчас, верно, твоего лица.

(18)На старых деревянных иконах, где на передний план, почти на рамы властно взгромоздились угрюмые князья с жестокими самодержавными лицами и их любимые кони, я только предположительно нахожу тебя, мой дорогой предок.

(19)3а объёмными плечами князя, где скорой рукой мальчика-подмастерья выписаны сто шлемов подряд или просто жёлтой охрой серпы волос, ты и стоишь там, предок Первушка Фёдоров.

(20)И ранее, и тогда, и много раз потом будет твориться эта несправедливая картина, и будут русский народ выводить общим фоном за плечами единого человека-иконы с жестокими неподвижными чертами. (21)И много раз я буду тебя угадывать, пушкарь Первушка Фёдоров, только потому, что ты не покинул свою пищаль ни в 1641 году, ни триста лет потом. (22)В 1941!

(23)А пока ты есть, Первушка Фёдоров, на земле, будет жить земля русская, будут стоять на крепостной стене меткие пушкари и будет земля наша цела заботами тех пушкарей.

(А. Приставкин*)

* Анатолий Игнатьевич Приставкин (1931—2008) — русский писатель, общественный деятель. Долгие годы судьба и творчество писателя были связаны с Сибирью. В эти годы пишет документальные повести «Мои современники», «Костры в тайге», «Ангара-река» и др.

Широкую известность Анатолию Приставкину принесла повесть «Ночевала тучка золотая…» (1987), поднимающая важные нравственные проблемы — война, детство, жестокость мира и людей. Повесть получила мировое признание — была переведена на более чем 30 языков.

Проблема исторической памяти. Сочинение-рассуждение

   Какую проблему поднимает А.Т. Твардовский в стихотворении «Есть имена и есть такие даты»?

⁠________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

   Нам представлено стихотворение А.Т.Твардовского «Есть имена и есть такие даты», которое было написано в 1966 году.

   В своём произведении Твардовский поднимает проблему исторической памяти. Лирический герой обвиняет своё поколение в том, что оно не осознает всего масштаба подвига предков, что оно вспоминает об их героизме исключительно по праздникам: «Не замолить по праздникам вины». Он будто кричит о том, что мы обязаны чтить их память и думать об этом ежедневно: «Мы в буднях перед ними виноваты».

   Таким образом, мы видим, что лирический герой осуждает свое поколение за безответственное отношение к подвигам предков, которые пожертвовали своими жизнями ради благополучия и счастья потомков.

⁠_______________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

   В каких произведениях русской лирике поэты обращаются к теме исторической памяти и в чём их можно сравнить со стихотворением А.Т. Твардовского «Есть имена и есть такие даты»?

⁠________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

   Очень многие поэты обращались к теме исторической памяти в своих произведениях, например, Михаил Юрьевич Лермонтов в «Бородино», а также Александр Сергеевич Пушкин в «Во глубине сибирских руд…»

   Из стихотворения «Бородино» мы узнаём про героизм солдат, участвовавших в Отечественной войне 1812 года. Лермонтов призывает не забывать их подвиги и чтить память воинов, отдавших свою жизнь за благополучие будущего поколения.

Поэт считает, что современное поколение не может сравниться с предыдущим («Богатыри – не вы», – пишет он). Лирический герой – участник Бородинского сражения – вспоминает, как он и его собраться обещали умереть, но не посрамить Родины.

   Произведение Александра Сергеевича Пушкина «Во глубине сибирских руд…» — это обращение к участникам декабрьского выступления, целью которых было ограничение самодержавия и упразднение крепостного права.

Стихотворение посвящено храбрости декабристов, которым приходится страдать, находясь в ссылке.

Пушкин призывает читателей не забывать о смелейшем поступке восставших, которые ради всеобщего блага обрекли себя на мучения.

   Таким образом, мы видим, что и Пушкин, и Лермонтов, и Твардовский просят нас не забывать о героических деяниях наших предков и быть достойными этих поступков.

Кроме того, в произведениях отчётливо звучит мотив вины за то, что либо современное поколение беззаботно и счастливо, тогда как его отцы в могиле, либо за то, что лирический герой не вместе с теми, кто страдает сейчас, или за то, что жизнь потомков оказалась бесполезнее и бессмысленнее жизни предков.

Сочинение рассуждение на тему историческая память

? В романе Джорджа Оруэлла “1984” народ лишен истории. Родина главного героя – Океания. Это огромная страна, ведущая непрерывные войны. Под воздействие жестокой пропаганды люди ненавидят и стремятся линчевать бывших союзников, объявляя лучшими друзьями вчерашних врагов.

Население подавлено режимом, оно неспособно самостоятельно мыслить и подчиняется лозунгам партии, управляющей жителями в личных целях. Такое порабощение сознания возможно только при полном уничтожении памяти людей, отсутствии их собственного взгляда на историю страны.

История одной жизни, как и история целого государства,- это бесконечная череда темных и светлых событий. Нам необходимо выносить из них ценные уроки. Память о жизни предков должна уберегать нас от повторения их ошибок, служить нам вечным напоминанием обо всем хорошем и плохом.

Без памяти о прошлом нет будущего.

↑ Проблема нравственного выбора. Аргумент из пьесы М.А. Булгакова «Дни Турбиных»

Герои произведения должны сделать решительный выбор, политические обстоятельства времени заставляют их сделать это. Основной конфликт булгаковской пьесы может быть обозначен как конфликт человека и истории. Герои-интеллигенты в ходе развития действия каждый по-своему вступают в прямой диалог с Историей.

Так, Алексей Турбин, понимая обреченность белого движения, предательство «штабной оравы», выбирает смерть. Николка, духовно близкий брату, предчувствует, что боевой офицер, командир, человек чести Алексей Турбин предпочтет смерть позору бесчестия. Сообщая о его трагической гибели, Николка скорбно произносит: «Убили командира…».

– как бы в полном согласии с ответственностью момента. Старший брат осуществил свой гражданский выбор. Оставшимся жить этот выбор предстоит.

Мышлаевский с горечью и обреченностью констатирует промежуточное и потому безвыходное положение интеллигенции в катастрофической реальности: «Спереди красногвардейцы, как стена, сзади спекулянты и всякая рвань с гетманом, а я посередине?» Он близок к признанию большевиков, «потому что за большевиками мужички тучей…».

Студзинский убежден в необходимости продолжать борьбу в рядах белой гвардии, рвется на Дон к Деникину. Елена уходит от Тальберта, человека, которого она не может уважать, по ее же признанию, и попытается построить новую жизнь с Шервинским.

Пример итогового сочинения на тему: Каковы источники формирования исторической памяти?

Пример итогового сочинения по направлению «ЗАБВЕНИЮ НЕ ПОДЛЕЖИТ» 2020-2021.

Сочинение по теме: Каковы источники формирования исторической памяти? Что такое историческая память? Это не просто информация, сохранённая на определённом участке мозга человека. Это нечто большее, можно даже сказать, священное.

Человек может в силу своего возраста не переживать некоторые события, но знать и помнить, а затем и рассказывать о них своим детям. Откуда же берётся, как формируется в человеке эта память поколений?

Первую и главную роль в этом, мне кажется, играет семья. Люди не вечны, но они могут продолжить свою жизнь в детях и внуках. Поэтому старшие всегда рассказывают младшим о своих бабушках и дедушках, о значимых событиях, происходивших с их предками, о семейных традициях. А их дети всё это будут рассказывать своим.

Так и формируется непрерывный процесс запоминания, который является духовным стержнем всех представителей рода. Каждая семья — это маленькая частица целой страны. Всё, что происходит на родной земле, обязательно отражается на семьях. Таким образом, каждая семья несёт в себе частицу истории не только конкретных людей, но и всей страны в целом.

Таким образом складывается историческая память людей, семей и государств. Например, праздник 9 Мая для граждан любых возрастов в России является очень значимым. Великая Отечественная война принесла трагедию практически в каждую советскую семью. Из поколения в поколение передаются рассказы о фронтовиках, тружениках тыла, тяжелейших условиях жизни в эти годы и о потере близких.

Поэтому день Победы — это великий праздник и для нас, тех, кто никогда не видел эту ужасную войну.

Очень интересно и необычно, на мой взгляд, об исторической памяти рассуждает Дмитрий Сергеевич Лихачев в своих знаменитых письмах к молодым читателям. Отвечая на вопрос, что объединяет людей, академик вспоминает про такие понятия, как сострадание и забота.

Родители всегда заботятся о своих детях, а позднее, когда они станут немощными, уже дети должны позаботиться о них. Забота и сострадание должны быть основными качествами человека. Заботясь о других, сопереживая и помогая, чувствуешь свою связь с людьми и всем окружающим миром.

Заботиться нужно не только о близких. Человек ответственен за всё: за других людей, за природу и животных, за Родину и даже Вселенную.

Именно такая связь с миром, такая глобальная историческая память и заставляет человека гордиться достижениями предков, сохранять памятники культуры, беречь природу, вставать на защиту своего Отечества.

  Сочинение-рассуждение Иван 4 Грозный (1533 – 1584)

Рассуждая над письмами Д.С.Лихачёва, я прихожу к выводу о том, что историческая память формируется не только как поток информации, передающийся от старших к младшим.

Это прежде всего нравственное понятие, и складывается оно из общечеловеческих ценностей, таких, как гуманизм, сострадание, уважение, стремление помочь. Ведь человек, который по-настоящему впитал в себя историю своей страны и гордится ею, никогда не будет принижать заслуги другого народа или государства, не поставит себя выше других.

Он понимает, что представитель иной национальности, народности, так же чтит традиции предков, как и он сам, и поэтому культура каждого народа достойна уважения. В подтверждение своим мыслям я хочу процитировать фразу В.Г.

Распутина: “Уважение к себе — это уважение к другим, знание себя — жажда познания других, национальная исполненность и состоятельность — первое условие всечеловечности всякого народа”. Такое уважение к другим, “всечеловечность”, и является основой формирования исторической памяти.

Примеры сочинений / Итоговое сочинение — примеры.

3

↑ Какова цена ошибки в истории? Рэй Брэдбери «И грянул гром»

Иногда цена ошибки может стоить жизни всего человечества. Так, в рассказе «И грянул гром» показано, что одна незначительная ошибка может привести к катастрофе.

Главный герой рассказа Экельс наступает на бабочку во время путешествия в прошлое, своей оплошностью он меняет весь ход истории. Этот рассказ показывает, насколько тщательно нужно подумать, прежде чем что-то сделать.

Его предупреждали об опасности, но жажда приключения была сильнее, чем здравый смысл. Он не смог правильно оценить свои способности и возможности. Это привело к катастрофе.

Проблема сохранения исторической памяти…

Сочинение ЕГЭ:

Действительно ли так важно для нас, сегодняшних, и тех, кто будет жить завтра, сохранять историческую память, передавать её из поколения в поколение? Эту философскую проблему ставит в предложенном мне тексте русский писатель Роман Сергеевич Савинов.

Отвечая на эти вопросы, публицист обращается к воспоминаниям одного из своих героев.

Автор рассказывает о подростке, который, находясь в непривычной и скучной обстановке вдали от города, на незнакомой ранее реке («Я страдал без книг, без телевизора, без друзей…»), был поражен тем, сколько эмоций и воспоминаний вызвала у приехавшего сюда старичка эта тощая, малопривлекательная речушка.

Из рассказа героя мы узнаём, что раньше «на этом самом месте стояла деревня», что слёзы пожилого человека вызваны радостью и горечью встречи с родными местами.

Читая текст, невозможно не обратить внимание на обилие восклицательных предложений: «Ничего!», «Не может быть!» Мне кажется, таким образом автор хотел подчеркнуть, как важна и для него, и для его героя проблема памяти предков, связи поколений. Не случайно в финальной части текста писатель упоминает о «чуткой человеческой памяти, которую каждый может противопоставить глухой, холодной вечности». Публицист понимает, что прошлое — «тлеющий огонек» и что наша задача « не дать холодным ветрам вечности его погасить».

Понять позицию автора несложно, обратившись к рассуждению главного героя. «Я обязан это рассказать» — этими мыслями рассказчика публицист передаёт свою просьбу к читателям: сохранять историческую память и передавать её следующим поколениям.

В том, Р.С. Савинов безусловно прав, я убедилась на личном опыте. Уже более полувека, слушая рассказы бабушек и дедушек, наша семья старается сохранить память о тяжелых годах Великой Отечественной войны. Я уверена, что от каждого из нас зависит, будут ли последующие поколения знать историю, подвиг народа, и вижу свой долг в сохранении памяти предков.

В том, что историческая память играет важную роль в жизни народа, я убедилась, прочитав рассказ Майкла Гелприна «Свеча горела». Вместе с главным героем Андреем Петровичем мы обеспокоены тем, что литература — связующая нить между поколениями — исчезает из жизни людей постиндустриального общества.

Не удивительно, что одно из важных мест в повествовании занимает робот- гувернер Максим. Если машина, несмотря на риск утилизации, обращается к литературе, значит, в книгах прошлых веков заключено самое главное — нравственность, опыт, мудрость предыдущих поколений.

Читая рассказ, понимаешь, что от каждого из нас зависит не только настоящее, но и будущее.

В свое время я с удовольствием прочитала роман Р. Брэдбери «451º по Фаренгейту». Описывая наш мир в будущем, писатель акцентирует внимание на отношении к знаниям: хранение книг стало преступлением.

Перед нами две части расколовшегося общества: городских жителей, считающих, что найдут смысл жизни в общении с «родственниками» в телевизионных стенах, и отшельников, которые отказались от всех благ и даже своих имен ради сохранения знаний. Один из них, Грэнджер, и объясняет главному герою Гаю Монтэгу цель, ради которой скитальцы запоминают наизусть целые тома произведений.

Работы Платона, Эйнштейна и других авторов сохраняются только в памяти. Меня поразила вера этих людей в то, что их знания, сохранённая в их памяти история человечества обязательно понадобятся потомкам.

Безусловно, историческая память является связующим звеном между прошлым и будущим. Именно поэтому мы должны сделать все, чтобы звенья этой цепи не разорвались.

Текст Р. С. Савинова

(1)В детстве я зачитывался книжками про индейцев и страстно мечтал жить где-нибудь в прериях, охотиться на бизонов, ночевать в шалаше… (2)Летом, когда я окончил девятый класс, моя мечта неожиданно сбылась: дядя предложил мне охранять пасеку на берегу тощей, но рыбной речушки Сисявы. (3)В качестве помощника он навязал своего десятилетнего сына Мишку, парня степенного, хозяйственного, но прожорливого, как галчонок.

(4)Два дня пролетели в один миг: мы ловили щук, обходили дозором наши владения, вооружившись луком и стрелами, без устали купались; в густой траве, где мы собирали ягоды, таились гадюки, и это придавало нашему собирательству остроту опасного приключения.

(5)Вечерами в огромном котле я варил уху из пойманных щук, а Мишка, пыхтя от натуги, выхлебывал её огромной, как ковш экскаватора, ложкой. (6)Но, как выяснилось, одно дело – читать про охотничью жизнь в книгах, и совсем другое – жить ею в реальности.

(7)Скука мало-помалу начинала томить меня, вначале она ныла несильно, как недолеченный зуб, потом боль стала нарастать и всё яростнее терзать мою душу.

(8)Я страдал без книг, без телевизора, без друзей, уха опротивела мне, степь, утыканная оранжевыми камнями, похожими на клыки вымерших рептилий, вызывала тоску, и даже далёкое поле жёлтого подсолнечника мне казалось огромным кладбищем, которое завалили искусственными цветами. (9)Однажды после обеда послышался гул машины.

(10)Дядя так рано никогда не приезжал – мы решили, что это разбойники-грабители. (11)Схватив лук и стрелы, мы выскочили из палатки, чтобы дать отпор незваным гостям. (12)Возле пасеки остановилась «Волга». (13)Высокий мужчина лет сорока, обойдя машину, открыл заднюю дверь и помог выйти маленькому старичку.

(14)Тот, шатаясь на слабых ногах, тяжело осел на траву и стал с жадной пронзительностью смотреть кругом, словно чуял в летнем зное какой-то неотчётливый запах и пытался понять, откуда он исходит. (15)Вдруг ни с того ни с сего старичок заплакал. (16)Его лицо не морщилось, губы не дрожали, просто из глаз часто-часто потекли слёзы и стали падать на траву.

(17)Мишка хмыкнул: ему, наверное, показалось чудным, что старый человек плачет, как дитя. (18)Я дёрнул его за руку. (19)Мужчина, который привёз старика, понимая причину нашего удивления, пояснил: (20)– Это мой дед! (21)Раньше он жил здесь. (22)На этом самом месте стояла деревня.

(23)А потом все разъехались, ничего не осталось… (24)Старик кивнул, а слёзы не переставая текли по его серым впалым щекам. (25)Когда они уехали, я оглянулся по сторонам. (26)Наши тени – моя, высокая, и Мишкина, чуть меньше, – пересекали берег.

(27)В стороне горел костёр, ветерок шевелил футболку, которая сушилась на верёвке… (28)Вдруг я ощутил всю силу времени, которое вот так раз – и слизнуло целую вселенную прошлого.

(29)Неужели от нас останутся только эти смутные тени, которые бесследно растают в минувшем?! (30)Я, как ни силился, не мог представить, что здесь когда-то стояли дома, бегали шумные дети, росли яблони, женщины сушили бельё… (31)Никакого знака былой жизни! (32)Ничего! (33)Только печальный ковыль скорбно качал стеблями и умирающая речушка едва шевелилась среди камышей… (34)Мне вдруг стало страшно, как будто подо мной рухнула земля и я оказался на краю бездонной пропасти. (35)Не может быть! (36)Неужели человеку нечего противопоставить этой глухой, равнодушной вечности? (37)Вечером я варил уху. (38)Мишка подбрасывал дрова в костёр и лез своей циклопической ложкой в котелок – снимать пробу. (39)Рядом с нами робко шевелились тени, и мне казалось, что сюда из прошлого несмело пришли некогда жившие здесь люди, чтобы погреться у огня и рассказать о своей жизни. (40)Порою, когда пробегал ветер, мне даже слышны были чьи-то тихие голоса… (41)Тогда я подумал: память. (42)Чуткая человеческая память. (43)Вот что человек может противопоставить глухой, холодной вечности. (44)И ещё я подумал о том, что обязательно всем расскажу о сегодняшней встрече. (45)Я обязан это рассказать, потому что минувшее посвятило меня в свою тайну, теперь мне нужно донести, как тлеющий уголёк, живое воспоминание о прошлом и не дать холодным ветрам вечности его погасить. (По Р. Савинову*)

Еще сочинения по данному тексту

Что человек может противопоставить глухой вечности?

Конец прошлого и начало нового столетия характеризуется значительными переменами и новыми направлениями в изучении языка на самых разных уровнях его организации. Тогда же заметно возрос интерес к анализу лингвистических приемов, выражающих разные стороны человека. Это изучение вылилось в новое направление лингвистики – лингвокультурологию. «Язык самым тесным образом связан с культурой: он растет из нее, развивается с ней и ее выражает» [Маслова 2001: 6].
С одной стороны, в языке отражаются такие черты внеязыковой действительности, которые становятся общими для носителей культуры, говорящих на данном языке; с другой стороны, изучая язык и, в частности, значение различных слов, носитель языка начинает видеть мир через призму родного языка и привыкает к концептуализации мира, характерной для соответствующей культуры.
На данном этапе лингвистического анализа становится очевидным, что исследование только формы и структуры языка и его коммуникативной роли не показывает реальной роли языка в процессе создания и укрепления культуры того или иного этноса. Отсюда совсем другой подход к языку, применяемый для исследования его сути, а этого можно достичь лишь тогда, когда язык рассматривается не только как «средство общения, а, прежде всего, и как неотъемлемый элемент культуры этноса» [Бижева, 2000: 2].
Похожий подход к осмыслению сущности языка можно найти и у других лингвистов: «Язык в этнических рамках его носителей – это не только средство общения, сколько память и история народа, его мировоззрение и психология, его опыт познавательной деятельности, система знаний о природе и космосе, о болезнях и способах их лечения, а также – о воспитании и подготовке к жизни новых поколений людей в интересах сохранения и умножения народа и его самобытности. Следовательно, язык является формой культуры, вбирающей в себя данный исторически складывавшийся национальный тип жизни во всем ее разнообразии и диалектической противоречивости» [Тарланов 1993: 7].
С.Т. Тер-Минасова, в свою очередь, предлагает сравнить язык с зеркалом, т.к. в нем на самом деле отражается реальный мир. Причем язык, как известно, отражает и географию, и климат, и историю, и условия жизни человека [Тер-Минасова 2000: 8].
Такой подход к интерпретации языка берет свое начало от философии В. фон Гумбольдта, утверждавшего следующее: «Язык – это внешнее проявление духовности этносов: язык народа есть его дух, а дух народа – это его язык, и невозможно представить что-либо более тождественное» [Гумбольдт 2000: 4].
Однозначно понятно, что характеристика языка как средства общения не должна считаться достаточной для уяснения его сути. Язык каждого народа, его история неотделимы от этноса и его истории, т.к. ничто из этнических проявлений или констант не может соперничать с ним в постоянстве выражения, универсальности, полноте и поддержания всего этнического на протяжении целых тысячелетий. Это явилось побудительным толчком к зарождению довольно новой отрасли языкознания – этнолингвистики.
В современном языкознании культурологию и этнолингивистику различают как самостоятельные течения. Однако, как указывает Н.И. Толстой, этнолингвистический анализ языка сам по себе не является новым. По его мнению, некоторые подобные идеи можно прочитать еще у И.Г. Гердера (XVIII в.) и В. Гумбольдта (нач. XIX в.). Кроме того, об этнолингвистике как новом течении и особом подходе к языку через призму его духовной культуры можно прочитать и у Ф.Боаса и Э. Сепира, изучавших языки и культуру североамериканских индейцев. Н.И. Толстой подчеркивает важность двух основных выводов Э. Сепира: 1) о том, что язык нельзя назвать только условной системой звуковых символов; и 2) о том, что «различия в языках и диалектах при переходе от одной социальной группы к другой не ограничены никакими рамками» [Толстой 1995: 28]. Эти выводы в полной мере можно отнести и к обычаям, искусству, верованиям, для которых также характерно понятие диалекта и подобных явлений.
Для этнолингвистики крайне важно представление не только рефлексии народной культуры, психологии и мифологических представлений в языке, но и созидающей функции языка и его влияния на формы и функции народной культуры,
и т-ч и
народной психологии и народного творчества. В нашей лингвистике такое осмысление взаимодействия языка и окружающей среды характерно для Ф.И. Буслаева, А.Н. Афанасьева и А.А. Потебни.
Как указывает Н.И. Толстой, линии развития языка и этноса всегда были тесно взаимосвязаны, поэтому без анализа древней истории носителей языка невозможно представить внешнеязыковых исследований по конкретным языкам. Однако структура этноса «исторически изменчива в большей мере, чем структура языка и непосредственно связана с социально-экономическими и государственно-политическими процессами, оказывающими серьезное влияние на соотношение «язык-этнос» [Толстой 1995: 34].
По мнению лингвистов, лингвокультурология – это недавно зародившееся и самое молодое ответвление этнолингвистики [Воркачев 2001: 64]. К основным задачам данной научной дисциплины относят описание и изучение взаимоотношений языка и культуры, языка и народного менталитета, языка и этноса, ибо считается, что этнолингвистика создана на основе триады – язык, культура, человеческая личность.
В последние годы языковые исследования оказываются в фокусе внимания не только лингвистов, но и философов и культурологов: считается, что языковые структуры помогают освоить структуры внеязыковые, описывающие наш реальный мир (Cassirer 1996; Gadamer 1999; Hejdegger 1993; Patocka 1995). Общепринято также полагать, что концептуализация мира связана с процессом овладения языком и особым способом членения мира. В связи с этим, языковая картина мира (ЯКМ) считается одной из основных единиц метаязыка лингвистики.
Говоря о нынешнем состоянии проблемы языковой («наивной») картине мира, Ю.Д. Апресян отмечает, что анализ ЯКМ идет в двух основных направлениях:

Языковая картина мира и проблемы формирования языковой личности школьника.
В современной лингвистике в результате бурного развития семантики и прагматики, сопоставительного изучения языков, усилившихся контактов с поэтикой и логикой идея систематической и национально-своеобразной организации семантического материала в каждом естественном языке получила мощные импульсы. В связи с этим помимо исследований наивной картины мира появились работы по изучению научной картины мира, мифологической картины мира, национальной языковой картины мира и, наконец, индивидуальной языковой картины мира. В результате появляется основа для выявления универсальных и национально-своеобразных черт в структуре естественных языков, вскрываются некоторые фундаментальные принципы формирования языковых значений. При этом оказывается, что наивная картина мира отнюдь не примитивна. Во многих деталях она не уступает по сложности научной картине мира, а может быть, и превосходит ее.
Лингвокультурологическое исследование неизбежно сталкивается с проблемой определения термина “языковая картина мира”. Это понятие вошло в лингвистический обиход еще с работ В. фон Гумбольдта и имеет широкое хождение в силу актуальности лингвокультурологических исследований. С другой стороны, термин “языковая картина мира”, несмотря на кажущуюся очевидность его значения, далек от определенности. Ю.Н. Караулов отмечает скованность лингвистов при оперировании этим понятием в строгом терминологическом смысле, придание ему метафорического характера (Караулов 1999: 89). Однако широкое употребление данного термина делает необходимым как его четкое определение, так и отграничение его от смежных, как например “модель мира”. Для того чтобы развести данные понятия, можно прибегнуть к помощи толкового словаря и разобраться  в значениях слов “картина” и “модель”.
Рассмотрение значений слова “картина” делает возможным выделение важнейших свойств данного понятия и в его терминологическом лингвистическом употреблении. “Картина” в словаре русского языка С.И. Ожегова  означает “то, что можно видеть, обозревать или представлять в языковых образах”, а также “вид, состояние, положение чего-нибудь” (Ожегов: 231). Большой толковый словарь русского языка дополняет первое из представленных здесь значений: “яркое и выразительное словесное изображение чего-нибудь” (БТСР: 419). При этом изображение толкуется через образ, а образ определяется как “воспроизведение сознанием предметов и явлений внешнего мира” (БТСР: 682). Следовательно, языковая картина мира несет в себе изображение мира при помощи языковых средств, которое и создает наглядное представление о предметах и явлениях окружающей действительности. В конечном итоге языковая  картина мира есть воспроизведение в языке при помощи средств языка предметов и явлений окружающей действительности. Картина подразумевает целостное отражение, которое тем или иным способом воспроизводит положение, состояние предметов и явлений окружающего мира. Картина мира отражает действительность подобно тому, как отражает ее художественное полотно. Она отражает сами элементы в их различных состояниях, связях. Отражая мир в его бесконечном многообразии и целостности, языковая картина мира указывает на составляющие картины, их состояние, положение, то есть связи по отношению друг к другу. Рассмотрим содержание понятия языковая картина мира в лингвистике.
В. фон Гумбольдт был одним из первых лингвистов, кто обратил внимание на национальное содержание языка и мышления, отмечая, что «различные языки являются для нации органами их оригинального мышления и восприятия» (Гумбольд В. Фон. Язык и философия культуры. М.: Прогресс, 1985,с.324).
Каждый человек имеет субъективный образ некоего предмета, который не совпадает полностью с образом того же предмета у другого человека. Объективироваться это представление может только, прокладывая «себе путь через уста во внешний мир». Слово, таким образом, несет на себе груз субъективных представлений, различия которых находятся в определенных рамках, так как их носители являются членами одного и того же языкового коллектива, обладают определенным национальным характером и сознанием. По В. фон Гумбольдту, именно язык оказывает влияние на формирование системы понятий и системы ценностей. Эти его функции, а также способы образования понятий с помощью языка, считаются общими для всех языков. В основе различий лежит своеобразие духовного облика народов – носителей языков, но главное несходство языков между собой состоит в форме самого языка, «в способах выражения мыслей и чувств» (Гумбольд В. Фон. Язык и философия культуры. М.: Прогресс, 1985.).
В. фон Гумбольдт рассматривает язык как «промежуточный мир» между мышлением и действительностью, при этом язык фиксирует особое национальное мировоззрение. Он акцентирует разницу между понятиями «промежуточный мир» и «картина мира». Первое – это статичный продукт языковой деятельности, определяющий восприятие действительности человеком. Единицей его является «духовный объект» – понятие. Картина мира – это подвижная, динамичная сущность, так как образуется она из языковых вмешательств в действительность. Единицей ее является речевой акт.
Таким образом, в формировании обоих понятий огромная роль принадлежит языку: «Язык – орган, образующий мысль, следовательно, в становлении человеческой личности, в образовании у нее системы понятий, в присвоении ей накопленного поколениями опыта языку принадлежит ведущая роль» (Гумбольд В. Фон. Язык и философия культуры. М.: Прогресс, 1985.)
Заслуга Л. Вайсгербера заключается в том, что он ввел в научную терминологическую систему понятие «языковая картина мира». Это понятие определило своеобразие его лингвофилософской концепции наряду с «промежуточным миром» и «энергией» языка.
Основными характеристиками языковой картины мира, которыми её наделяет Л. Вайсгербер, являются следующие:
1. языковая картина мира – это система всех возможных содержаний: духовных, определяющих своеобразие культуры и менталитета данной языковой общности, и языковых, обусловливающих существование и функционирование самого языка,
2. языковая картина мира, с одной стороны, есть следствие исторического развития этноса и языка, а, с другой стороны, является причиной своеобразного пути их дальнейшего развития,
3. языковая картина мира как единый «живой организм» чётко структурирована и в языковом выражении является многоуровневой. Она определяет особый набор звуков и звуковых сочетаний, особенности строения артикуляционного аппарата носителей языка, просодические характеристики речи, словарный состав, словообразовательные возможности языка и синтаксис словосочетаний и предложений, а также свой паремиологический багаж. Другими словами, языковая картина мира обусловливает суммарное коммуникативное поведение, понимание внешнего мира природы и внутреннего мира человека и языковую систему,
4. языковая картина мира изменчива во времени и, как любой «живой организм», подвержена развитию, то есть в вертикальном (диахроническом) смысле она в каждый последующий этап развития отчасти нетождественна сама себе,
5. языковая картина мира создает однородность языковой сущности, способствуя закреплению языкового, а значит и культурного её своеобразия в видении мира и его обозначения средствами языка,
6. языковая картина мира существует в однородном своеобразном самосознании языковой общности и передается последующим поколениям через особое мировоззрение, правила поведения, образ жизни, запёчатлённые средствами языка,
7. картина мира какого-либо языка и есть та преобразующая сила языка, которая формирует представление об окружающем мире через язык как «промежуточный мир» у носителей этого языка,
8. языковая картина мира конкретной языковой общности и есть её общекультурное достояние.
Восприятие мира осуществляется мышлением, но с участием средств родного языка. Способ отражения действительности носит у Л. Вайсгербераидиоэтнический характер и соответствует статичной форме языка. По сути, учёный акцентирует интерсубъектную часть мышления индивида: «Нет сомнения в том, что многие укоренившиеся в нас воззрения и способы поведения и отношения оказываются «выученными», то есть общественно обусловленными, как только мы проследим сферу их проявления по всему миру» (Вайсгербер Й.Л. Язык и философия// Вопросы языкознания, 1993. №2).
Значение знака есть его применение в соответствии с правилами данного языка и особенностями той или иной деятельности, ситуации, контекста. Поэтому одним из важнейших вопросов для Л. Витгенштейна является соотношение грамматического строя языка, структуры мышления и структуры отображаемой ситуации. Предложение – модель действительности, копирующая её структуру своей логико-синтаксической формой. Следовательно, в какой мере человек владеет языком, в такой степени он знает мир. Языковая единица представляет собой не некое лингвистическое значение, а понятие, поэтому Л. Витгенштейн не разграничивает языковую картину мира и картину мира в целом.
Основательный вклад в разграничение понятий картина мира и языковая картина мира внесен Э. Сепиром и Б. Уорфом, утверждавшими, что “представление о том, что человек ориентируется во внешнем мире, по существу, без помощи языка и что язык является всего лишь случайным средством решения специфических задач мышления и коммуникации, – это всего лишь иллюзия.В действительности “реальный мир” в значительной мере неосознанно строится на основе языковых привычек той или иной социальной группы” (Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологи.М.Издательская группа «Прогресс – Универс», 1993. 123 с.).
Употребляя сочетание “реальный мир”, Э. Сепир имеет в виду “промежуточный мир”, включающий язык со всеми его связями с мышлением, психикой, культурой, социальными и профессиональными феноменами. Именно поэтому Э. Сепир утверждает, что “современному лингвисту становится трудно ограничиваться лишь своим традиционным предметом…он не может не разделять взаимных интересов, которые связывают лингвистику с антропологией и историей культуры, с социологией, психологией, философией и – в более отдаленной перспективе – с физиологией и физикой” ( Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологи. М.Издательская группа «Прогресс – Универс», 1993. 123 с.).
Современные представления о ЯКМ выглядят    следующим     образом.
Язык – факт культуры, составная часть культуры, которую мы наследуем, и одновременно ее орудие. Культура народа вербализуется в языке, именно язык аккумулирует ключевые концепты культуры, транслируя их в знаковом воплощении – словах. Создаваемая языком модель мира есть субъективный образ объективного мира, она несет в себе черты человеческого способа миропостижения( Сукаленко Н.И. Отражение обыденного сознания в образной языковой картине мира. Киев: Наукова думка, 1992. 164 с.) , т.е. антропоцентризма, который пронизывает весь язык.
Данную точку зрения разделяет В.А. Маслова: «Языковая картина мира – это общекультурное достояние нации, она структурирована, многоуровневая. Именно языковая картина мира обусловливает коммуникативное поведение, понимание внешнего мира и внутреннего мира человека. Она отражает способ речемыслительной деятельности, характерной для той или иной эпохи, с ее духовными, культурными и национальными ценностями»  (Маслова В.А. Введение в когнитивную лингвистику. – М.: Флинта: Наука, 2007. 296 с.)
Е.С.Яковлева под ЯКМ понимает зафиксированную в языке и специфическую для мира – это своего рода мировидение через призму языка» ( Яковлева  Е.С. Фрагменты русской языковой картины мира//  Вопросы языкознания, 1994. №5. С.73-89.)
«Языковая картина мира» – это «взятое во всей совокупности, все концептуальное содержание данного языка» (Караулов Ю.Н. Общая и русская идеография. М.: Наука, 1996. С. 264 ).
Понятие наивной языковой картины мира, как считает Д.Ю. Апресян, «представляет отраженные в естественном языке способы восприятия и концептуализации мира, когда основные концепты языка складываются в единую систему взглядов, своего рода коллективную философию, которая навязывается в качестве обязательной всем носителям языка. (Апресян Ю.Д.. Интегральное описание языка и системная лексикография. «Языки русской культуры». Избранные труды/ Ю.Д. Апресян. М.: Школа, 1995. Т.2.,с.39).
Языковая  картина мира является «наивной» в том смысле, что во многих существенных отношениях она отличается от «научной» картины. При этом отраженные в языке наивные представления отнюдь не примитивны: во многих случаях  они не менее сложны и интересны, чем научные. Таковы, например, представления о внутреннем мире человека, которые отражают опыт интроспекции десятков поколений на протяжении многих тысячелетий и способны служить надежным проводником в этот мир . (Апресян Ю.Д.. Интегральное описание языка и системная лексикография. «Языки русской культуры». Избранные труды/ Ю.Д. Апресян. М.: Школа, 1995. Т.2.)
Языковая картина мира, как отмечает Г.В.Колшанский, базируется на особенностях социального и трудового опыта каждого народа. В конечном счете, эти особенности находят свое выражение в различиях лексической и грамматической номинации явлений и процессов, в сочетаемости тех или иных значений, в их этимологии (выбор первоначального признака при номинации и образовании значения слова) и т.д. в языке «закрепляется все разнообразие творческой познавательной деятельности человека (социальной и индивидуальной)», которая заключается именно в том, что «он в соответствии с необозримым количеством условий, являющихся стимулом в его направленном познании, каждый раз выбирает и закрепляет одно из бесчисленных свойств предметов и явлений и их связей. Именно этот человеческий фактор наглядно просматривается во всех языковых образованиях как в норме, так и в его отклонениях и индивидуальных стилях» (Колшанский Г.В. Объективная картина мира в познании и языке. М.: Наука, 1990. 103 с.3)
Итак, понятие ЯКМ включает две связанные  между собой, но различные идеи:1)картина мира, предлагаемая языком, отличается от «научной» и 2) каждый язык рисует свою картину, изображающую действительность несколько иначе, чем это делают другие языки. Реконструкция ЯКМ составляет одну из важнейших задач современной лингвистической семантики. Исследование ЯКМ ведется в двух направлениях, в соответствии с названными двумя составляющими этого понятия. С одной стороны, на основании системного семантического анализа лексики определенного языка производится реконструкция цельной системы представлений, отраженной в данном языке, безотносительно к тому, является она специфичной для данного языка  или универсальной, отражающей «наивный» взгляд на мир в противоположность «научному». С другой стороны, исследуются отдельные характерные для данного языка (лингвоспецифичные) концепты, обладающие двумя свойствами: они являются «ключевыми» для данной культуры (в том смысле, что дают «ключ» к ее пониманию) и одновременно соответствующие слова плохо переводятся на другие языки: переводной эквивалент либо вообще отсутствует (как, например, для русских слов тоска, надрыв, авось, удаль, воля, неприкаянный, задушевность, совестно, обидно, неудобно), либо такойэквивалент в принципе имеется, но он не содержит именно тех компонентов значения, которые  являются для данного слова специфичными (таковы, например, русские слова душа, судьба, счастье, справедливость, пошлость, разлука, обида, жалость, утро, собираться, добираться, как бы).
“Языковая модель мира” терминологически порою употребляется синонимично “языковой картине мира”. При возможности их взаимозамены тем не менее необходимо указать на различия между этими терминами. Модель может означать “предмет, точно воспроизводящий в уменьшенном виде или в натуральную величину какой-либо другой предмет”, а также “схему, математическое описание устройства какого-либо физического объекта или процесса, протекающего где-нибудь” [БТСР: 550]. Таким образом, модель воспроизводит другой объект, представляя его схему, описывая устройство. Соответственно, языковая модель мира указывает на то, как мир устроен. Она акцентирует функциональный аспект данного типа представления. Языковая модель мира представляет возможное понимание устройства мира, выраженное при помощи языковых средств. Представляется, что языковая картина мира и языковая модель мира – термины не взаимозаменяемые и даже разнопорядковые. Модель мира представляет собою результат концептуализации мировоззренческих категорий культуры. И в этом смысле «языковая модель мира есть абстракция» [Шафиков]. Языковая модель мира предполагает  языковое воплощение модели мира как таковой. Модель мира относится к объектам исследования культурологии, философии. Языковая модель мира изучается лингвокультурологами с целью выявления особенностей языкового воплощения модели мира. Языковая картина мира создается посредством анализа лингвистического материала. В лингвокультурологию сведения о языковой картине мира черпаются из лингвистики. Таким образом, и языковая модель мира и языковая картина мира – термины лингвокультурологические. При этом языковая модель мира представляет языковые средства воплощения мировоззренческих категорий культуры. Языковая картина мира представляет предметы и явления окружающей действительности в их связях, целостности и многообразии, выраженные в языковых формах.
В этом плане понятно определение языковой картины мира, данное Н.Ю. Шведовой. Она толкует языковую картину мира как “выработанное вековым опытом народа и осуществляемое средствами языковых номинаций изображение всего существующего как целостного и многочастного мира, в своем строении и в осмысляемых языком связях своих частей представляющего, во-первых, человека, его материальную и духовную жизнедеятельность и, во-вторых, все то, что его окружает: пространство и время, живую и неживую природу, область созданных человеком мифов и социум” [Шведова]. Требующим внимания и концептуально важным для определения языковой картины мира является то, что она «отображает знаковым способом» [Серебренников 1988: 6] окружающую действительность в  ее целостности и многообразии с точки зрения опыта народа. Опыт народа и придает языковой картине мира культурологическую окраску. Опыт народа означает “совокупность знаний, навыков, умений, вынесенных из жизни, практической деятельности” [БТСР: 723]. Культура же включает опыт, поскольку толкуется как “совокупность достижений человеческого общества в производственной, общественной и духовной жизни” [БТСР: 479]. Языковая картина мира  в силу опосредования языком предполагает  языковое осмысление, связанность и окрашенность [Шведова]. В связи с этим представляется возможным выделить три плана языковой картины мира: “а) ее собственно “изобразительное полотно”, представляемое классами именующих единиц; б) сеть языковых смыслов, охватывающих это полотно и понятийно связующих его участки, и в) сеть смыслов квалифицирующих, свободно передвигающихся по всему такому пространству и способных устремляться к разным его единицам и их множествам” [Шведова ]. При этом языковая картина мира может предполагать различные изображения. Так, у Н.Ю. Шведовой языковая картина мира “предстает как развернутое полотно с изображенной на нем вершиной и с обращенными к ней участками, компоненты которых располагаются по принципу ступенчатого сужения”.
М.М. Маковский, дифференцируя термины “модель мира” и “картина мира”, считает, что картина мира вписана в модель мира. В его интерпретации модель мира структурирует картину мира и организует ее согласно присущим ей принципам. Картина мира представляет собой «глобальный образ мира, репрезентирующий его свойства в том виде, в котором они осмысляются его носителями, и являющийся интеграцией всех моментов психической жизни человека как представителя того или иного этноса на той или иной ступени их развития» [Маковский ]. Эти рассуждения полностью снимают вопрос о первичности / вторичности языковой картины мира и языковой модели мира. Представляется, что первична модель мира. Она может быть репрезентирована как в языке, так и в других медиаторных средствах. Подтверждением этому служит и замечание Г.А. Золотовой: «Вся эта картина мира, вся жизнь человека (точнее человеческого общества) в мире, пропущенная сквозь коллективное человеческое сознание, отражается в языке и, находя в каждом языке соответствующие формы выражения, становится содержанием коммуникации» [Золотова]. В широком смысле модель мира имеет объяснительную силу, картина мира – описательную, констатирующую.
Интерес к личностному аспекту изучения языка существенно повысился в последние годы во всех дисциплинах, так или иначе связанных с языком, — не только в лингвистике, но и в психологии, философии, лингводидактике. “Языковая личность” оказывается тем стержневым, определяющим понятием, вокруг которого разворачивается обсуждение наиболее интересных сегодня, как мне представляется, проблем общего и русского языкознания.
Под языковой личностью понимается совокупность способностей и характеристик человека, обусловливающих создание и восприятие им речевых произведений (текстов), которые различаются
а) степенью структурно-языковой сложности,
б) глубиной и точностью отражения действительности,                                    в) определенной целевой направленностью.
В этом определении соединены способности человека с особенностями порождаемых им текстов. Три выделенные аспекта анализа текста сами по себе всегда существовали по отдельности как внутрилингвистические и вполне самостоятельные задачи.
Структура языковой личности представляется состоящей из трех уровней: 1) вербально-семантического, предполагающего для носителя нормальное владение естественным языком, а для исследователя — традиционное описание формальных средств выражения определенных значений; 2) когнитивного, единицами которого являются понятия, идеи, концепты, складывающиеся у каждой языковой индивидуальности в более или менее упорядоченную, более или менее систематизированную “картину мира”, отражающую иерархию ценностей. Когнитивный уровень устройства языковой личности и ее анализа предполагает расширение значения и переход к знаниям, а значит, охватывает интеллектуальную сферу личности, давая исследователю выход через язык, через процессы говорения и понимания — к знанию, сознанию, процессам познания человека; 3) прагматического, заключающего цели, мотивы, интересы, установки и интенциональности. Этот уровень обеспечивает в анализе языковой личности закономерный и обусловленный переход от оценок ее речевой деятельности к осмыслению реальной деятельности в мире.
Психологический аспект в изучении языковой личности представлен очень сильно, он пронизывает не только два последние — когнитивный и прагматический уровни, — но и первый, поскольку основывается на заимствованных из психологии идеях его организации в виде ассоциативно-вербальной сети. Но в то же время психологическая глубина представления языковой личности лингвистическими средствами не идет ни в какое сравнение с глубиной представления личности в психологии.
Языковедческий подход раскрывает и новые возможности для конкретного и конструктивного наполнения некоторых важных, но слишком обобщенных и потому трудных для оперирования ими понятий. Возьмем такое, чисто философское понятие, как мировоззрение. С учетом того содержания, которое вложили в характеристику уровней в структуре языковой личности, можно дать методическое определение этого понятия: мировоззрение есть результат соединения когнитивного уровня с прагматическим, результат взаимодействия системы ценностей личности, или “картины мира”, с ее жизненными целями, поведенческими мотивами и установками, проявляющийся, в частности, в порождаемых ею текстах.
Таким образом, уже в самом выборе языковой личности в качестве объекта лингво-психологического изучения заложена потребность комплексного подхода к ее анализу, возможность и необходимость выявления на базе дискурса не только ее психологических черт, но философско-мировоззренческих предпосылок, этно-национальных особенностей, социальных характеристик, историко-культурных истоков.
Гаврилова Ольга Вадимовна
Учитель русского языка и литературы
ГБОУ СОШ № 8 «Музыка»
С-Пб, Фрунзенский район

«Огромный выигрыш человека, обладающего развитым языком, -пишет А.М. Лурия, – заключается в том, что мир удваивается. С помощью языка, который обозначает предметы, он может иметь дело с предметами, которые непосредственно не воспринимаются и которые не входят в состав его собственного опыта. Человек имеет двойной мир, в который входит и мир непосредственно отражаемых предметов, и мир образов, объектов, отношений и качеств, которые обозначаются словами». [8, 8].
В рамках языковой картины мира осуществляется связь языка с мышлением, окружающим миром, культурными и этническими явлениями, а также явлениями внутри самого языка. «Язык есть система понимания, то есть, в конечном счете, миропонимания; язык и есть само миропонимание», – писал А.Ф. Лосев [9, с. 822].
Н.Д. Шведова представляет структуру языковой картины мира как развернутое полотно с изображенной на нем вершиной и с обращенными к ней участками, компоненты которых располагаются по принципу ступенчатого сужения. В вершине этого изображения стоит человек; к этой вершине обращены две главенствующие ветви: «сам человек, его жизнедеятельность и ее плоды» и «его окружение, сфера его существования». Именно такое первичное членение соответствует восприятию человеком самого себя и того, что существует вокруг него и «для него» [10, с. 15]. Ветви членятся на множество отдельных фрагментов, каждый из которых делится на многокомпонентные участки, внутри компонентов существует свое деление на составные части в соответствии с иерархией отношений. Так проявляется многоплоскостность, многофрагментность и иерархичность языковой картины мира.
Языковая картина мира имеет двойственную природу. С одной стороны, условия жизни людей, окружающий их материальный мир определяют их сознание и поведение, что находит отражение в их языковой картине мира; с другой – человек воспринимает мир преимущественно через формы родного языка, его семантику и грамматику, что детерминирует структуры мышления и поведения. Языковая картина мира есть субъективный образ объективного мира, она несет в себе черты человеческого способа миропостижения, то есть антропоцентризма, который пронизывает весь язык. Языковая картина мира – целостный, глобальный образ мира,
который является результатом всей духовной активности человека, она возникает у человека в ходе всех его контактов с миром.
Языковая картина мира выполняет две базисные функции: интерпретативную, обеспечивающую видение мира, и регулятивную, служащую ориентиром человека в мире. Помимо базовых выделяются следующие функции: именования (предметов, признаков, явлений, процессов, состояний, отношений, ситуаций, событий и т.д.); экспликации результатов категоризации явлений действительности; идентификации явлений мира; ориентации в окружающем мире, социализации, отнесения к определенной культуре, к определенному обществу.
Каждый естественный этнический язык имеет особую картину мира, т.е. отражает определенный способ восприятия и организации мира. Языковая личность организует содержание высказывания в соответствии с языковой картиной мира, и в этом проявляется специфически человеческое восприятие мира, зафиксированное в языке.
Наличие специфических языков приводит к возникновению специфических языковых картин мира у представителей разных народов. Но существуют также индивидуальные картины мира, которые различаются у разных людей. И это следует учитывать, говоря о типологии языковых картин мира.
В научной литературе (Апресян Ю.Д., Маслова В.А., Постовалова В.И.) предложены различные типологии языковых картин мира. В целом классификация языковых картин мира, на наш взгляд, возможна по следующим трем основаниям.
1. По субъекту (носителю) языковой картины мира.
«Существует столько картин мира, сколько имеется наблюдателей,
контактирующих с миром» [1, с. 32]. Различаются индивидуальные языковые картины мира, или картины мира языковой личности, и коллективные, или «софийные», языковые картины мира. Следует учитывать, что индивидуальные языковые картины мира образуют в своей совокупности целокупную языковую картину этноса. В то же время этническая языковая картина мира является вневременной, постоянной, базовой составляющей картины мира языковой личности. Наиболее крупная коллективная языковая картина мира – этническая, но могут выделяться внутри нее групповые языковые картины мира: территориальных, социальных, профессиональных сообществ, а также языковые картины мира взрослых и детей.
2. По объекту, отображаемому языковой картиной мира.
Языковая картина мира всегда отображает объективную действительность, окружающий мир. Однако в ней может быть представлен либо мир целиком, во всем многообразии его связей и обусловленностей, либо фрагмент этого мира:
а) по объему отображаемого объекта выделяются целостная, глобальная языковая картина мира – таковы мифологические, религиозные, философские, общенаучная – и локальные языковые картины мира. К последним относятся профессиональные и частнонаучные картины мира: физическая, химическая, биологическая, геологическая, техническая (научная картина техносферы), социологическая, кибернетическая, математическая, информационная и др. В этой связи говорят о картине микромира, макромира, мегамира. В соответствии с характером и результатом деятельности субъекта-созерцателя, интерпретатора признаются рационально обработанные картины мира (функциональные, информационные, теоретиковероятностные и др.) и картинно-образные (художественные) [11, с. 27].

Каждый язык создает свою языковую картину мира, в которой «зашифрованы» климат и природа страны, история народа, его печаль и юмор.
То, что связано с заснеженной, морозной русской зимой, с ожиданием весны после долгой зимы, с пробуждением природы, таянием снегов, звучной весенней капелью, с грустью осеннего умирания — все это в образах и словах с помощью особенностей русского языка создает в нашем сознании русскую языковую картину мира. Мы не замечаем языковую работу в нашем сознании, она совершается без наших специальных усилий.
Задания
Прочитайте текст. Обратите внимание, как в нем переплетаются слуховые и зрительные впечатления, как они дополняют друг друга, как воздействуют на наши органы чувств и как через язык возбуждают в нашем сознании определенные ассоциации, образы, картины.
«Однажды ночью я проснулся от необыкновенной тишины. Я долго лежал, прислушивался и, наконец, понял, что за окнами дома умер дождь, умер ветер, умер беспокойный сад. Такую тишину называют «мертвой».
Я открыл глаза. Белый свет наполнял комнату. Я встал и подошел к окну — за окном все было снежно и безмолвно. Высоко в небе стояла одинокая луна.
Когда же выпал первый снег? Я подошел к часам. Было так светло, что я увидел сразу: было два часа.
Значит, за два часа так изменилась земля, за два коротких часа поля, леса и сады стали совсем белыми.
Через окно я увидел, как большая серая птица села на ветку в саду. С ветки посыпался снег. Птица медленно поднялась и улетела, а снег еще сыпался, как стеклянный дождь с елки.
Потом снова стало тихо».
[Паустовский К.Г., из рассказа «Прощанье с летом»)
Автор текста, писатель К.Г. Паустовский, просыпается ночью не от каких- либо звуков, а от «мертвой тишины», тишину за окнами он и слышит, и видит. Воздействие впечатлений слуха и зрения автора на читателя помогает воспринять картину первого снега — как меняется мир, когда неожиданно ночью выпадет первый снег.
Вопросы
1. Можем ли мы мысленно восстановить картину, которая предшествовала тишине?
2. Какие изменения воспринимает ухо?
3. Какие слова и словосочетания относятся к слуховым впечатлениям?
4. Что такое «мертвая тишина»?
5. Случалось ли вам слышать такую глубокую тишину, о которой можно сказать «мертвая тишина»? Расскажите, как и где это было.
Зрительные и слуховые впечатления автора переплетаются. Можно услышать шум дождя, а услышать шелест листвы — это все равно, что услышать ветер. Но можно ли услышать снег? Оказывается, можно.
Второй абзац текста передает зрительные впечатления. Автор открыл глаза. Он видит: белый свет наполняет комнату, за окном снежно и безмолвно — зрительные впечатления соединяются со слуховыми. Выпал снег, ушли тучи, высоко в небе одинокая луна — это усиливает белый свет. По воле автора глаза читателя видят. Но как услышать снег? Всего два слова потребовались для этого: снег приглушил все беспокойные звуки, и стало снежно и безмолвно (снежно — для глаза, безмолвно — для уха). На эти изменения в мире потребовалось всего два часа. И уже ничто, никакие движения не нарушают безмолвия: птица перелетает с ветки на ветку бесшумно, снег сыплется с дерева бесшумно, все стихает, и мы слушаем снежное безмолвие. Последние слова в этом тексте — «стало тихо». Мы погружаемся в эту тишину не только слухом, но и зрением. Полную картину тишины дает диалог уха и глаза.
Тонкие наблюдения автора особенно важны тем, чье сознание незнакомо с первым снегом. К.Г. Паустовский приобщает читателей к своему восприятию природного явления: неожиданно ночью выпавший первый снег все вокруг сказочно преобразил, будто сменилась театральная декорация.
Особенности природы, климата, обилие воды или ее отсутствие находят отражение в языке, в звуках и сочетаниях звуков, каким-то образом отражается и темперамент народа — энергичный или спокойный, «южный» или «северный».
Язык есть исповедь* народа,
В нем слышится его природа,
Его душа и быт родной.
(Вяземский П.Л.)
Словарь
* Исповедь — признание, высказывание убеждений, обращение к внутреннему миру.
Примером того, как природа и быт отражаются в языке и сознании, может служить выражение «кнут и пряник», которое в русском языке означает строгость и поощрение: политика кнута и пряника, воспитывать нужно кнутом и пряником, т.е. проявлять в воспитании и ласку, и строгость. Этому русскому выражению в восточных языках, например, на иврите, соответствует выражение «морковка и палка», которое употребляется в тех же ситуациях. Пряник — русское национальное угощенье, кнутом «угощают» лошадь. Но когда мы говорим «морковка и палка», перед нами возникает картинка из другого мира: упрямый ослик на каменистой дороге и соответствующее его вкусу угощенье — морковка, ну и, конечно, палка.
К русскому выражению «за грехи отцов» (когда поколение отцов грешит, совершает неблагородные поступки, то тень греха ложится и на детей, дети отвечают за отцов) приближается по смыслу к ивритской поговорке «отцы ели недозрелые фрукты, а у детей оскомина*». Эта пословица едва ли могла родиться в русском языке, так как обилие фруктов, от которых оскомина, не характерно для русского быта.
Картины мира в разных языках различны, и смысл поговорок передан по- разному, в соответствии с языковой картиной мира
Словарь
* Оскомина — вяжущее ощущение во рту.
Задания
1. Напишите сочинение «История моей книги». Имеется в виду не какая-то одна книга, которая вам понравилась, а история вашего чтения, вашего общения с книгой. Ведь чтение — это процесс: мы движемся в своем чтении от книги к книге, от автора к автору, от истории к истории. Каждый по-своему воспринимает то, что прочитал. Даже если два человека будут читать одни и те же книги, они будут читать их по-разному, потому что чтение каждый наполняет своим восприятием, своими впечатлениями и переживаниями, своим знанием вещей и событий, своим жизненным опытом, так что один и тот же текст, одна и та же книга меняются в индивидуальном восприятии: это всегда твое личное общение с книгой, твой текст.
2. Проследите, как изменялся процесс вашего чтения (а он изменяется у каждого человека). Вспомните и расскажите о ваших первых впечатлениях от чтения. Как менялось в течение вашей жизни ваше чтение? Что вы любите читать, как вы читали раньше и как читаете теперь и что планируете прочесть в будущем?
3. Обдумайте для сочинения следующие вопросы (это не план к сочинению!):
а) Вспомните, как вы учились читать.
б) Кто показал вам буквы?
в) Кто читал вам сказки?
г) Какие сказки были любимыми в раннем детстве?
д) Как вы воспринимали сказочный мир?
е) Бывало ли вам страшно ночью, в темноте?
ж) Какую роль играет воображение в детстве? А теперь? Какие книги интересней читать в детстве, а какие теперь? Почему?
з) Помните ли вы первую книгу, которую прочитали самостоятельно?
и) Есть ли у вас любимая книга, любимый автор, любимый герой?
к) Любите ли вы стихи? Есть ли у вас любимые поэты?
л) Книги какого жанра вы предпочитаете читать: романы, детективы, фантастику, что-то другое?
м) Любите ли вы читать, держа книгу в руках и перелистывая ее страницы, или вам все равно — книга это или ее компьютерный вариант?
Когда закончите сочинение, ответьте на следующие вопросы:
1. Что вы цените в книгах больше всего? Проставьте баллы от 5 (самое важное в чтении) до 1 (наименее важное):
• книги дают новую информацию,
• книги уводят в другой мир,
• книги знакомят с человеческими судьбами,
• книги поднимают настроение,
• книги позволяют посмеяться (люблю юмор).
2. Какой язык (языки) вы считаете родным(и)?
3. На каких языках вы читаете, смотрите телевизионные передачи?
4. На каких языках вы переписываетесь в Интернете?

Современные представления о языковой картине мира выглядят следующим образом.
Язык – факт культуры, составная часть культуры, которую мы наследуем, и одновременно ее орудие. Культура народа вербализуется в языке, именно язык аккумулирует ключевые концепты культуры, транслируя их в знаковом воплощении – словах. Создаваемая языком модель мира есть субъективный образ объективного мира, она несет в себе черты человеческого способа миропостижения, т.е. антропоцентризма, который пронизывает весь язык.
Данную точку зрения разделяет В.А. Маслова: «Языковая картина мира – это общекультурное достояние нации, она структурирована, многоуровнева. Именно языковая картина мира обусловливает коммуникативное поведение, понимание внешнего мира и внутреннего мира человека. Она отражает способ речемыслительной деятельности, характерной для той или иной эпохи, с ее духовными, культурными и национальными ценностями» [12, с. 88].
Е.С. Яковлева под языковой картиной мира понимает «зафиксированную в языке и специфическую для мира – это своего рода мировидение через призму языка» [20, с. 41].
«Языковая картина мира» – это «взятое во всей совокупности, все концептуальное содержание данного языка» [5, с. 28].
Понятие наивной языковой картины мира, как считает Д.Ю. Апресян, «представляет отраженные в естественном языке способы восприятия и концептуализации мира, когда основные концепты языка складываются в единую систему взглядов, своего рода коллективную философию, которая навязывается в качестве обязательной всем носителям языка [1, с. 39].
Языковая картина мира является «наивной» в том смысле, что во многих существенных отношениях она отличается от «научной» картины. При этом отраженные в языке наивные представления отнюдь не примитивны: во многих случаях они не менее сложны и интересны, чем научные. Таковы, например, представления о внутреннем мире человека, которые отражают опыт интроспекции десятков поколений на протяжении многих тысячелетий и способны служить надежным проводником в этот мир [1, с. 48] .
Языковая картина мира, как отмечает Гумбольдт В.О., базируется на особенностях социального и трудового опыта каждого народа. В конечном счете, эти особенности находят свое выражение в различиях лексической и грамматической номинации явлений и процессов, в сочетаемости тех или иных значений, в их этимологии (выбор первоначального признака при номинации и образовании значения слова) и т.д. в языке «закрепляется все разнообразие творческой познавательной деятельности человека (социальной и индивидуальной)», которая заключается именно в том, что «он в соответствии с необозримым количеством условий, являющихся стимулом в его направленном познании, каждый раз выбирает и закрепляет одно из бесчисленных свойств предметов и явлений и их связей. Именно этот человеческий фактор наглядно просматривается во всех языковых образованиях как в норме, так и в его отклонениях и индивидуальных стилях» [8, с.171].

Мироощущение можно определить как особый склад мышления, систему категорий или особое соотношение понятий.
Ученые отмечают, что обычно переход от одной стадии общественного развития к другой сопровождается резким изменением или ломкой общественной картины мира, утверждением новых эталонов мирообъяснения. Новое мировоззрение формирует не только новое мировосприятие и мироощущение, но и в конечном счете новую картину мира. Прогресс – развитие человека
и человечества – это последовательное изменение и усложнение индивидуальных и групповых картин мира.
Поскольку из картины мира вытекает все остальное – и ценности, и иерархия, и парадигмы научного познания, и допустимые способы человеческих действий, следовательно, картина мира может служить интегральной типологической характеристикой культуры [6].
В зависимости от оснований, которые берутся в качестве критериев, может быть создана типология картин мира. Так, в зависимости от субъекта познания выделяется картина мира взрослого человека и ребенка, картина мира цивилизованного общества и архаическая картина мира. В свою очередь, в зависимости от объекта различаются глобальная и локальная (частнонаучная) картины мира. Примером целостных картин мира являются общефилософская, общенаучная, религиозная картины мира. В качестве локальных выступают социологическая, информационная, физическая, художественная картины мира [1].
Наиболее полное представление о мире дает его научная картина, которая опирается на важнейшие научные достижения и упорядочивает наши знания о различных свойствах и закономерностях бытия. Можно сказать, что это своеобразная форма систематизации знаний, целостная и одновременно сложная структура, в которую может быть включена как общенаучная картина мира, так и картины мира отдельных частных наук, которые, в свою очередь, могут опираться на целый ряд различных концепций, постоянно обновляющихся и видоизменяющихся. Отмечается, что научная картина мира существенно отличается от религиозных концепций мироздания, поскольку в основе научной картины лежит эксперимент, позволяющий подтвердить или опровергнуть достоверность тех или иных суждений; а в основе религиозной картины – вера.
Научной картине мира противопоставляется наивная картина мира, отражающая материальный и духовный опыт какого-либо народа, говорящего на том или ином языке. И.И. Богатырева указывает, что она может довольно существенно отличаться от научной картины, которая никоим образом не зависит от языка и может быть общей для разных народов. Наивная картина формируется под влиянием культурных ценностей и традиций той или иной нации, актуальных в определенную исто-рическую эпоху, и находит свое отражение, прежде всего, в языке – в его словах и формах. Используя в речи слова, несущие в своих значениях те или иные смыслы, носитель определенного языка, не осознавая, принимает и разделяет определенный взгляд на мир [3].
Язык есть важнейшее средство человеческого общения, орудие формирования и выражения
мысли. При этом Н.И. Сукаленко отмечает, что язык – нечто большее, чем внешнее орудие, и его значение для познания скорее сходно со значением таких органов чувственного восприятия, как глаз или ухо. Язык – это факт культуры, составная часть культуры, которую мы наследуем, и одновременно ее орудие. Поскольку культура народа вербализуется в языке, именно язык аккумулирует ключевые концепты культуры, транслируя их в знаковом воплощении – словах. При этом создаваемая языком модель мира есть субъективный образ объективного мира, она несет в себе черты человеческого способа миропо-стижения [12].
В.А. Маслова пишет: “Языковая картина мира – это общекультурное достояние нации, она структурирована, многоуровнева. Именно языковая картина мира обусловливает коммуникативное поведение, понимание внешнего мира и внутреннего мира человека. Она отражает способ рече-мыслительной деятельности, характерной для той или иной эпохи, с ее духовными, культурными и национальными ценностями” [9].
Как отмечает Г.В. Колшанский, языковая картина мира базируется на особенностях социального и трудового опыта каждого народа. В конечном счете, эти особенности находят свое выражение в различиях лексической и грамматической номинации явлений и процессов, в сочетаемости тех или иных значений, в их этимологии (выбор первоначального признака при номинации и образовании значения слова) и т. д. В языке “закрепляется все разнообразие творческой познавательной деятельности человека (социальной и индивидуальной)”, которая заключается именно в том, что “он в соответствии с необозримым количеством условий, являющихся стимулом в его направленном познании, каждый раз выбирает и закрепляет одно из бесчисленных свойств предметов и явлений и их связей. Именно этот человеческий фактор наглядно просматривается во всех языковых образованиях как в норме, так и в его отклонениях и индивидуальных стилях” [7].
Проблема языковой картины мира тесно связана с проблемой языкового детерминизма и понятием “лингвистическая относительность”. Так, один из основоположников этнолингвистики Франц Боас считал, что образ жизни и грамматические категории в значительной степени различаются в разных местах, и полагал, что культура и жизнь людей отражаются в языке, на котором они говорят [10].
Любой конкретный человеческий язык, по мнению исследователей, отражает определенный способ восприятия и понимания мира, причем все носители данного языка разделяют (зачастую не
отдавая в том себе отчета) эту своеобразную систему взглядов на окружающую неязыковую действительность, так как это особое мировиде-ние заключено не только в семантике лексических единиц, но и в оформлении морфологических и синтаксических структур, в наличии тех или иных грамматических категорий и значений, в особенностях словообразовательных моделей языка и т.п. (все это и входит в понятие языковой картины мира) [3].
Само понятие “языковая картина мира” восходит к идеям Вильгельма фон Гумбольдта. Рассматривая соотношение языка и мышления, Гумбольдт пришел к выводу, что мышление не просто зависит от языка вообще, а до определенной степени оно зависит от каждого конкретного языка. Индивидуальность разных языков проявляется во всем – от алфавита до представлений о мире; огромное число понятий и грамматических особенностей одного языка зачастую не может быть сохранено при переводе на другой язык без их преобразования.

Стол – рабочее место

Вот мой письменный стол. Это моя рабочая территория, за этим столом я делаю уроки, пишу рефераты, он для серьёзных занятий, не для игр и мечтаний.

Ковер

Помечтать я люблю на полу, на пушистом ковре, это моё любимое место для фантазий о разных дальних странах и путешествиях. На ковре стоит огромный глобус, по которому я мысленно совершаю путешествия, прокладываю маршруты и неизменно возвращаюсь в свой любимый город к папе и маме.

Книги

Есть в моей комнате и небольшая библиотека. Она состоит из трёх полок, которые я потихоньку заполняю книгами. В моей библиотеке много уже прочитанных мною книг, которые я оставила, как хорошие воспоминания, о приключениях, пережитых мной на страницах. Рядом с полками с книгами стоит большое и мягкое кресло, в котором я люблю читать по вечерам, включив небольшой ночник, в виде котёнка, мамин подарок.

Кровать

Моя кровать средних размеров, но мягкая и удобная, На ней я отдыхаю после занятий и тренировок по плаванию, сплю до обеда в выходные дни, и просто валяюсь на каникулах. На потолке, прямо над кроватью, по ночам вспыхивает звёздное небо, при выключенном свете звёзды почти до утра мерцают своим таинственным светом. Я часто засыпаю, глядя на созвездия на потолке и мне снятся космические сны.
Комната моя светлая и уютная. Это лучшее место в квартире, так думает и моя кошка, которая обожает находиться в моей комнате подолгу, и даже засыпать со мной.
Вот такая моя комната – мой мир, моя территория, где я чувствую себя свободно и легко.

Сочинение №3: Моя комната от имени мальчика, 6 класс

План

Место отдыха
Слежу за порядком
Игрушки
Рисунки и спорт

Место отдыха

Моя комната – это то место, где я могу отдохнуть после уроков, побыть один. В ней уютно и спокойно. Здесь мы любим проводить время с друзьями, играем в настольные игры. Смотрим любимые фильмы, слушаем музыку.
Когда мы с папой хотим поговорить о чем-то секретном, мужском, то просто уходим в мою комнату. Ни мама, ни сестренка в это время нас не беспокоят. Так принято в нашей семье. Хотя в другое время сестренка просто обожает забраться на мою кровать с ногами и просто посидеть.
Сейчас я учусь в шестом классе. И в моей комнате многое изменилось. Но я помню ее с обоями в виде машинок. Комнату большой не назовешь, но все равно места нам с друзьями в ней хватает. Иногда у нас остается ночевать мой двоюродный брат. И тогда мы с папой ставим для него раскладушку у окна.

Слежу за порядком

За порядком в своей комнате я слежу самостоятельно: могу не только пропылесосить, но и протереть пыль и вымыть пол. Год назад мы с родителями делали ремонт: обои и новую мебель я выбирал с ними в магазинах. Оформили все в моем любимом морском стиле.
Мы часто с отцом и мамой ездим в поездки. Обычно привозим из них на память какие-то сувениры. Когда возвращаемся домой, я старюсь все привезенные памятные вещи расставить на книжных полках в своей комнате. Так ими может любоваться моя семья и гости.

Игрушки

Еще мне немного жалко расставаться с детскими игрушками. Поэтому мы с мамой договорились, что я тоже буду следить, чтобы все мои машинки и роботы стояли аккуратно. Пока мне это удается. Я считаю, что научившись наводить порядок в своей комнате, ребенок, когда станет взрослым, также будет следить за порядком и чистотой во всем доме.

Рисунки и спорт

Еще я занимаюсь в художественной школе. И на стенах развешиваю свои самые любимые и удачные работы. Еще одно мое увлечение – это спорт. Поэтому папа специально установил в комнате спортивный комплекс.
Хорошо, когда у каждого ребенка есть своя комната. Тогда можно никому не мешая, заниматься своими делами.

4. Сочинение 6 класс

Для многих детей предел мечтаний – это большая комната, в которой можно поместить половину замка. Но, увы, моя комната совершенно не такая. Она имеет небольшие размеры, но в детстве казалась совершенно бескрайней. Несмотря на ее маленький размер в ней я чувствую себя комфортно, так как смогла уместить все, что необходимо для своего творчества и полета мыслей.
Многие девочки очень сильно любят розовый цвет, но, видать, я была не такой как все и увлекалась темными тонами. Для того, чтобы моя жизнь не была однообразной при выборе обоев я отказалась от монотонного окраса, но моя мама думала совсем по – другому. Но несмотря на наши противоречия итог порадовал нас обеих. Одна стена была оформлена в изящную поляну с розами и это была моя маленькая победа.
С детства я предпочитала классику и строгость, это и отразилось на всех сферах моей жизни, даже на комнате. Все должно сочетаться друг с другом, рабочая зона отдельно от зоны отдыха. И в этом, наверное, огромный плюс. Я всегда могу найти в ней то, что мне надо, даже в шкафу платья висят так, чтобы зимой я не надела летнее платье и наоборот. В мелочах вся радость и многие этого не понимают, а мне от этого только лучше, потому что я могу радоваться, смотря на обычный цветочный горшок в котором растет домашний клен.
А компьютерный стол я поставила рядом с окном. Утром, смотря в него, не видишь ничего стоящего, но как только наступает ночь, мой город начинает загораться яркими красками, а еще можно открыть окно. Ветер, дующий из него, придает сил на творчество. И вроде бы все как всегда, ничего не меняется. Но если пофантазировать, то моя комната – большой замок, а под кроватью живут ужасные чудовища и если свесить ногу, то они обязательно ее схватят. Вроде бы детская фантазия, но, уже повзрослев, все равно боишься свешивать ноги.
6 класс. 2 и 5 классы. Любимая комната. С планом