Битвы за историческую память в XXI веке: как России защищать свой нарратив о Второй мировой войне?
© РИА Новости/Максим Богодвид
Поддерживаемый Россией нарратив, где нацизм – абсолютное зло, в сокрушении которого ключевую роль сыграл Советский Союз, уступает место в качестве доминирующего контрнарративу, продвигаемому странами Восточной Европы. Тезис о том, что Советский Союз несёт равную ответственность с Германией за развязывание Второй мировой войны, постепенно становится общеевропейским мейнстримом, что влечёт за собой важные последствия для статуса России на международной арене. О том, как сложилась эта ситуация и какой может быть политика в России в этих обстоятельствах, заместитель главного редактора valdaiclub.com Антон Беспалов
говорит с профессором Европейского университета в Санкт-Петербурге Алексеем Миллером.
Недопустимость пересмотра итогов Второй мировой войны является важнейшим постулатом российской политики в области исторической памяти. Судя по освещению в СМИ, наиболее эмоциональную реакцию у нас вызывают инциденты с посягательствами на памятники советским воинам и прославление сил, воевавших с СССР на стороне Германии. Действительно ли это самые важные вопросы для России?
Снос памятников оскорбляет, задевает, раздражает, но это не главное, что тревожит Россию в таких сюжетах. Важнейший вопрос для нас касается роли СССР и, следовательно, России в нарративе о Второй мировой войне. Тот нарратив, который мы защищаем, – и было бы странно, если бы мы этого не делали – рисует борьбу добра с абсолютным злом, в качестве которого выступает нацизм. И мы в этом нарративе играем ключевую роль как сила, внёсшая решающий вклад в разгром гитлеровской Германии. А другой нарратив отводит нам роль «нераскаявшегося тоталитаризма», одного из двух, ответственных за развязывание Второй мировой войны и все ужасы, случившиеся в ХХ веке. Этот вопрос напрямую определяет статус страны в современном мире. Тот или иной ответ на этот вопрос, та или иная роль, которая приписывается Советскому Союзу и, следовательно, России, оказывает огромное влияние на наши позиции в мире.
Хотя основные события, тревожащие Россию в сфере исторической памяти, происходят в Восточной Европе, этот процесс получает интеллектуальную и медийную поддержку на Западе. Можно ли на сегодняшний день говорить о существовании единого западного нарратива, частью которого является восточноевропейский?
Нарратив, в котором Советский Союз является силой зла, начинающей войну в Европе вместе с Гитлером, хорошо сочетается с образом современной России, которая в западном восприятии тоже является силой зла. Недооценивать силу таких нарративов нельзя: сегодня в Европе они владеют умами. Голосование в Европейском парламенте по резолюции «О важности сохранения исторической памяти для будущего Европы» в сентябре 2019 года показало, что они доминируют практически безраздельно. И неслучайно этот момент заставил российское руководство пересмотреть воображаемую географию политики исторической памяти. Мы считали, что эта позиция – возложение ответственности за Вторую мировую войну на СССР – характерна для Восточной Европы, и пытались поверх Восточной Европы – в Берлин, в Париж – адресовать свои жалобы на новых членов ЕС, которые, с нашей точки зрения, неприлично себя ведут в области политики памяти. А в 2019 году неожиданно оказалось, что представители этих стран старой Европы голосуют за такие резолюции. И когда мы призываем пристыдить восточноевропейцев, в ответ включается режим молчания – даже в самых вопиющих ситуациях.
Почему так происходит? Страны Западной Европы опасаются невольно оказаться на одной стороне с Россией, продвигая то, что они называют «кремлёвскими нарративами»?
Отношения со странами Восточной Европы для стран Западной Европы, особенно для Германии как её скрытого гегемона, очень важны. Немцы ни в коем случае не хотят вступать в конфронтацию с ними, потому что проблем от этого они могут получить очень много, а выигрыш будет сомнительным. Некоторое время назад мы наивно полагали, что малые страны Восточной Европы можно безнаказанно игнорировать. Тем более нельзя это делать немцам, и в этом смысле надо правильно формулировать свой запрос в отношении Германии: чего мы от неё хотим, чего мы можем от неё реально добиться в этих вопросах. И ценить то, что они делают в правильном направлении. Например, создаваемый Центр документации, просвещения и памяти жертв Второй мировой войны и нацистской оккупации будет охватывать всех пострадавших в войне на истребление на Востоке – при том что и поляки, и украинцы требовали, чтобы русских там не было. Это стоило бы оценить и отметить в публичном пространстве. Включать конфронтационный режим – это понятно и просто. Как, помимо конфронтационного режима, подхватывать необязательно идентичные с твоей позицией, но скорее играющие в твою пользу шаги, жесты – этому стоит учиться.
Алексей Миллер: «Вторая мировая война стала объектом “войн памяти”»
16.04.2020
И тем не менее смена нарратива происходит.
Да, можно говорить о том, что прежний нарратив, в котором нацизм был абсолютным злом, а Холокост – преступлением преступлений; нарратив, который мы целиком поддерживали, уступает место в качестве доминирующего контрнарративу, продвигавшемуся странами Восточной Европы. И это для нас очень опасно.
При этом нужно понимать, что нарративы Второй мировой войны очень разнообразны и совсем необязательно согласуются с тем нарративом, который был установлен как доминирующий во время Нюрнбергского процесса. Обратите внимание, что история Нюрнберга вдруг стала предметом большого интереса и историков, и кинематографистов, будь то у нас или в Америке. Причина проста: если вы хотите похоронить – или, наоборот, защитить старый нарратив, вы идёте туда, где он был сформирован, в данном случае – в Нюрнберг. Это очень серьёзная борьба, и перед внешней политикой России стоит очень серьёзная задача.
Есть ли у России союзники в защите нашего нарратива?
Есть, но нужно понимать, что речь идёт не о странах, потому что каждое общество расколото в памяти о войне. Разумеется, мы ни в коем случае не должны отказываться от нашего нарратива, в том числе потому, что он является важной частью политики идентичности внутри страны. Но было бы просто нереалистично предполагать, что мы можем заставить другие страны его принять. Надо понять, какие элементы этого нарратива надо отстаивать и кто наши союзники в этом.
У нас точно есть союзник в лице значительной части израильского общества. И это не только Израиль: есть еврейские организации в других странах, которые от нарратива о нацизме как абсолютном зле, а о Холокосте – как о преступлении преступлений не откажутся ни при каких обстоятельствах. Мы хорошо видели, как это работало в 2020 году, когда происходило празднование освобождения Аушвица в Яд Вашем и в Освенциме. Это были две разные истории.
Есть левые силы: это люди, которые считают себя наследниками тех, кто боролся с фашизмом с самого начала, – итальянские и французские партизаны и так далее.
Если вы встанете в середине любой итальянской улицы и запоёте Bandiera rossa, найдётся кому вам подпеть (равно как и найдутся люди, которым это не понравится).
Наше прощание с коммунизмом не означает отказа от солидарности с людьми, боровшимися с нацизмом и фашизмом под коммунистическими лозунгами.
Какова динамика и каковы масштабы ревизионизма в разных странах? Ведь в Восточной Европе есть те, кто «просто» отрицает освободительную роль Красной армии (например, Польша), и те, кто вдобавок обеляет сотрудничество с нацистами (Прибалтика, Украина). Можно ли говорить о едином фронте ревизионистов?
Суть ревизионизма – в вопросе о том, какую роль мы приписываем Советскому Союзу и России. И в этом смысле различия между Польшей и Прибалтикой или Украиной в её нынешнем виде не существует. Они действительно единым фронтом возлагают на Советский Союз равную ответственность с Германией. И символом всего этого является день памяти жертв тоталитарных режимов, установленный 23 августа, то есть в день подписания Договора о ненападении между Германией и Советским Союзом в 1939 году.
Действительно, Прибалтика и Украина обеляют сотрудничество с нацистами тех людей, которых они объявляют героями в своих национальных нарративах. Но они объявляют их героями не за то, что они сотрудничали с нацистами, а за то, что они боролись с советской властью. И то, что эти люди делали до или помимо этой борьбы, – это, что называется, издержки производства. То, что в понимании многих людей в этих странах можно понять и оправдать, потому что у них вот такой ужасный враг.
При этом надо понимать, что в последние годы Польша отчасти приблизилась к позициям Прибалтики и Украины в этом вопросе. Сегодня там происходит реабилитация и прославление так называемых «проклятых солдат» – тех, кто вопреки приказу руководства Армии Крайовой не сложил оружие и продолжал – в основном террористическими методами – борьбу с просоветской властью, установившейся после войны. Многие из них совершали преступления против гражданского населения, но здесь схема та же самая: это менее важно, чем их героизм в борьбе с коммунизмом.
Мощный проект по перекраиванию исторической памяти разворачивается на Украине. Запрещаются советские символы, официальными документами регламентируется употребление слов или выражений, в том числе применительно к событиям Второй мировой войны. Каковы шансы этого проекта на успех?
На Украине в области идеологической работы происходят вещи, которые, по сути, не очень сильно отличаются от других стран. Просто на Украине всё это как-то простодушно и бесстыдно. Понятно, что в любом обществе есть слова или речевые обороты, которые считаются неуместными. В качестве примера мы можем привести польский закон, запрещающий обвинять польскую нацию в соучастии в Холокосте. Что касается шансов этой работы на успех, то они неплохие. Если принять критерием успеха не всеобщую веру в то, что дело обстоит именно так, как хотят представить в украинском Институте национальной памяти, а то, что в стране есть существенная доля людей, кто в это верит.
Является ли широкое распространение этого нарратива чем-то неожиданным или же он присутствовал на Украине и раньше, но находился в «спящем» состоянии?
Этот нарратив всегда был, но, лишённый возможности проявлять себя в публичной сфере, он был ограничен сравнительно небольшим сегментом общества. Это была, в частности, заокеанская украинская эмиграция, которая выучилась работать с этим нарративом в условиях США и Канады, используя смесь из прямой лжи и сложных аргументов. И она по-другому вела себя внутри страны, где у неё были союзники и люди, находившиеся у неё на содержании.
Те инциденты, которые мы наблюдаем на Украине, – снос памятников и так далее – это сочетание селянского простодушия и упоения от того, что «теперь, наконец, можно»: сейчас мы возьмём молот и будем им бить по гранитному Ленину или бронзовому барельефу Ордена Победы.
Но совсем другое дело – украинская диаспора. Это хорошо организованная сила, не испытывающая никаких сомнений, умеющая мобилизовать финансовые ресурсы. Она является мощным эффективным политическим актором, в том числе и мнемоническим актором, работающим в области политики памяти. И эти люди действуют вовсе не по-селянски, а подчас тихо и очень эффективно.
В результате сегодня мы можем говорить о том, что сегмент общества, разделяющий этот нарратив, довольно велик. Это часть нарратива, в рамках которого украинец должен осознавать, что его главный, извечный и неизбывный враг – это Россия и русские. В определённом смысле успех этих усилий уже достигнут. В декабре в Washington Post вышла статья о том, удастся ли организовать на Украине мощное партизанское движение в случае войны с Россией. Но Збигнев Бжезинский говорил об этом ещё до 2014 года: то есть идея повоевать с Россией до последнего украинца интригует американцев уже давно. Идея, прямо скажем, чудовищная. Но наличие людей, готовых таким образом воевать, – это факт, который, безусловно, влияет на возможные сценарии развития событий в этой стране.
Тот нарратив, который мы считали присущим Восточной Европе, стал сегодня общеевропейским мейнстримом. Вы говорили о том, что России нельзя было в своё время игнорировать Восточную Европу – есть ли сегодня у нас шанс на диалог с кем-то в этом регионе?
Это можно сравнить с компьютерными играми, где надо пройти первый уровень, второй, третий. А на четвёртом уровне нас будут ждать страны Восточной Европы. То есть, сначала можно попробовать договориться с американцами – это то, что разворачивается на наших глазах. Потом с европейцами – по крайней мере, с кем-то в «старой» Европе. Потом – ещё с кем-то, а потом – возможно, придёт и время Восточной Европы. Она тоже не едина. Десять лет назад Дональд Туск выглядел очень перспективным партнёром по нормализации отношений. Можем ли мы себе представить появление такого человека снова? Да, вполне. Но зависит это не от человека, а от ситуации. В современной ситуации Туск – совершенно непримиримый человек, не менее бесполезный, чем Качиньский, в решении этих задач. Но в будущем – почему нет? Чего ожидать от таких людей? Явно не покаяния, не объятий, не благодарности за долгую заботу при коммунистическом режиме. Но некая нормализация возможна. Однако это четвёртый уровень компьютерной игры.
Если взглянуть на голосование по недавней резолюции Генеральной Ассамблеи ООН о борьбе с героизацией нацизма, мы увидим единый фронт западных держав, которые воздержались, за исключением США, которые проголосовали против, и Израиля, который поддержал эту резолюцию. Отчего так действует Европа? Боится невольного распространения российского нарратива?
Европа так действует очень давно, потому что считает – и небезосновательно, – что за этой резолюцией стоят и какие-то текущие политические интересы. Соответственно, у неё есть проблема: она не хочет голосовать против резолюции, потому что голосовать против резолюции, осуждающей оправдание нацизма, довольно странно. Она не хочет голосовать за, потому что не хочет поддерживать линию российской политики, которую считает не лишённой современной нагрузки. Поэтому если кто-то воздерживается при таком голосовании, я бы сказал, что это очень ценная позиция. С учётом того, что американцы голосуют против, получается, что европейцы как раз не солидаризуются с американцами. И успех не всегда в том, чтобы другие страны голосовали так, как ты. Может, успех будет в том, что какие-то страны не будут голосовать единым фронтом против тебя. При современном положении России это неплохой результат.
Данный текст отражает личное мнение автора, которое может не совпадать с позицией Клуба, если явно не указано иное.
Корпорации и экономика
Как Китай добился решающего успеха в построении умеренно процветающего общества
© РИА Новости/Алексей Бабушкин
Каким образом Центральный комитет Коммунистической партии Китая поставил первую столетнюю цель? Каковы количественные показатели? И как они оценивались? Ху Аньган, директор Центра китайских исследований Китайской академии наук, обобщает задачи построения умеренно процветающего общества во всех аспектах, включая четыре основные цели и индикатора – экономическое развитие, инновационное развитие, народное благосостояние, а также природные ресурсы и окружающую среду.
С 2000 года Китай вступил в этап всестороннего построения умеренно процветающего общества, приносящего пользу более чем одному миллиарду человек. Цель построения умеренно процветающего во всех отношениях общества включает три основных элемента: во-первых, постоянное усиление элементов модернизации; во-вторых, постоянное распространение социалистических элементов управления; в-третьих, учёт элементов китайской культуры. Это три составляющие первой сотни лет социалистической модернизации с уникальными китайскими особенностями.
Оценка целей экономического развития
Экономическая мощь Китая значительно увеличилась. ВВП в 2020 году в 5,28 раза больше, чем в 2000 году, что превышает цель «четырёхкратного увеличения», а его среднегодовые темпы роста достигают 8,7 процента, что выше, чем в США (1,3 процента), Японии (0,6 процента) и ЕС (0,9 процента). Вклад Китая в мировой экономический рост достиг примерно 30 процентов, страна стала крупнейшим источником мирового экономического развития. Китай также построил ультрамасштабный кластер современных городов мирового уровня, который стал одной из крупнейших движущих сил экономического развития Китая.
Оценка целей инновационного развития
Можно сделать вывод, что соотношение расходов Китая на НИОКР к ВВП значительно увеличилось, достигнув 2,4 процента к 2020 году, однако стране не удалось достичь целевого показателя интенсивности НИОКР (2,5 процента). Количество патентных заявок значительно увеличилось, Китай вышел на первое место в мире. Доля научно-технического прогресса в Китае резко возросла, а эффект инновационного развития усилился. Показатель количества абонентов фиксированной широкополосной связи близок к среднему уровню развитых стран. Китай стал крупнейшим в мире информационным, сетевым и цифровым обществом. В целом общая цель развития науки и технологий Китая на 2020 год успешно достигнута.
Оценка народного благосостояния
Доход жителей Китая на душу населения значительно увеличился, и, исходя из коэффициента паритета покупательной способности частного потребления, ежедневный доход на душу населения в Китае увеличился с 2,75 международного доллара до 20,9 международного доллара, то есть от самого низкого уровня бедности в мире до международного уровня среднего дохода. Увеличилась средняя продолжительность обучения трудоспособного населения. Число новых рабочих мест в городах увеличилось, намного превысив целевые показатели, поставленные в четырёх «пятилетних» планах, а вклад Китая в создание новых рабочих мест во всём мире вырос примерно до 30 процентов. К 2020 году уровень бедности в сельской местности снижен до нуля. Это означает, что Китай решил проблему экологической бедности, положил конец абсолютной бедности, длившейся тысячи лет, и сотворил чудо в истории борьбы с бедностью. Уровень участия в базовом страховании по старости существенно увеличился, достигнув 1 миллиарда. Средняя продолжительность жизни увеличилась с 71,4 года в 2000 году до 77,5 лет в 2020 году. Китай добился всеобщего доступа к основным медицинским услугам и услугам здравоохранения, тем самым повысив уровень здравоохранения для всего населения.
Оценка природных ресурсов и окружающей среды
Количество обрабатываемых земель в Китае остаётся стабильным. Потребление воды на 10 000 юаней ВВП продолжает значительно снижаться. Значительно снизилось потребление энергии на единицу ВВП. Доля неископаемой энергии в потреблении первичной энергии значительно выросла. Национальная углеродоёмкость Китая (выбросы углерода на единицу ВВП) досрочно достигла первоначального целевого показателя. Темпы развития лесных ресурсов стремительно выходят на первые строчки в мире. Качество воздуха значительно улучшилось. Качество поверхностных вод улучшено. Суммарный сброс основных загрязняющих веществ был значительно снижен. В целом основные цели и задачи по охране окружающей среды в Китае выполнены, а экологическое качество и качество окружающей среды улучшились во всех аспектах.
Важно отметить, что внезапная вспышка пандемии COVID-19 в 2020 году не помешала Китаю полностью достичь своей цели построения умеренно процветающего общества к 2020 году. Это связано с тем, что Китай стал первой страной в мире, которая установила эффективный контроль над пандемией в кратчайшие сроки, демонстрируя огромные преимущества социалистической системы. Китай также стал первой крупной экономикой в мире, которая возобновила экономический рост, продемонстрировав огромную устойчивость и динамизм своей экономики. Кроме того, Китай первым в мире предоставил другим странам реактивы для крупномасштабных тестирований и иные средства, материалы, технологии для борьбы с COVID-19, внеся решительный и уверенный вклад в дело глобального здоровья.
Конфликт и лидерство
Алексей Воскресенский
Мы в начале новой эпохи, решающие события которой будут происходить в Большой Восточной Азии. Нынешнее торговое противостояние США и Китая лишь прикрытие этого главного «сражения». Но смысл его заключается не в обострении противостояния, хотя это не исключается, а в выработке новой модели инкорпорирования Китая в глобальную систему, пишет Алексей Воскресенский, директор Центра комплексного китаеведения и региональных проектов, профессор кафедры востоковедения МГИМО.
Мнения экспертов
Можно сделать вывод о том, что в первые двадцать лет XXI века Китай воспользовался стратегическими возможностями и даже превзошёл ожидания ЦК КПК, достигнув высоких темпов исторического и общего развития. Эти важные изменения и значительный прогресс позволили Китаю быстро превратиться из просто мировой державы в мировую сверхдержаву. Данный процесс синхронизируется с главными изменениями в мире, невиданными за столетие.
Вступая в XXI век, международное сообщество, особенно западные страны во главе с США, сталкивается с рядом проблем, связанных с быстрым и мирным развитием Китая. Выдвигалось немало аргументов против быстрого и мирного развития Китая, особенно в западных странах. Это и «теория краха Китая», которая, по всей видимости, рухнула с его развитием, и «теория китайской угрозы» или «новая теория холодной войны», и «теория сдерживания Китая». С быстрым развитием Китая эти аргументы всё более и более выдвигаются на первый план, но и «теория вклада Китая» звучит всё громче и громче. Потому что развитие страны, особенно большой страны, порождает зависимость и положительные внешние эффекты, и многие страны со своей стороны вносят большой вклад в развитие Китая. Многие факты показывают, что развитие Китая внесло значительный вклад в человеческое развитие в XXI веке.
Ещё в 1956 году председатель Мао Цзэдун написал пророческие слова о вкладе Китая в своей статье «В память о Сунь Ятсене». Он указал, что через сорок пять лет, то есть когда мы войдём в двадцать первый век, облик Китая изменится ещё более радикально. Страна станет мощной социалистической индустриальной державой. Таким и должен быть Китай. Страна с 9,6 миллиона квадратных километров территории и населением более 1,4 миллиарда человек просто обязана внести больший вклад в развитие человечества.
В начале XXI века Китай начал открываться внешнему миру, он стал участвовать в экономической глобализации, выйдя в центр мировых процессов после вступления во Всемирную торговую организацию. Отношения между Китаем и миром резко изменились. Внёс ли Китай больший вклад в развитие человечества с момента вступления в XXI век? И как это удалось? Что это значит для мира в целом? Чтобы ответить на эти вопросы, китайцы приложили огромные усилия, сосредоточившись на девяти основных вкладах в развитие, включая ликвидацию абсолютной бедности, содействие экономическому росту, индустриализацию, рост торговли, увеличение глобальных инвестиций, продвижение технологических инноваций, увеличение количества запатентованных изобретений, содействие научным исследованиям, развитие зелёной энергетики, продвижение зелёного развития, содействие мирному развитию.
Наконец, следует отметить, что с 2021 года Китай начнёт новый «Великий поход» для достижения цели второго столетия – «Эры общества всеобщего процветания» под девизом: «Жизнь людей красивее и счастливее, всё ради развития людей и общего благосостояния всех и более очевидного прогресса». Уровень доходов 1,4 миллиарда китайцев будет выше, уровень человеческого капитала будет выше, уровень здоровья будет выше, способность человеческого развития будет выше, и Китай выйдет на уровень стран со средним уровнем дохода и высоким уровнем человеческого развития. Между тем Китай и остальной мир также станут беспрецедентным сообществом с общим будущим и уже сейчас работают вместе ради человечества и мира во всём мире.
Эрик Дунхао Лю способствовал написанию этой статьи.
Мораль и право
Сян Ланьсинь
Почему наступают плохие дни? Почему мы падаем и как помочь нам восстановиться, если такое возможно? Идея упадка вызывает у историков такое же очарование, как любовь у поэтов-романтиков. Люди, которые хотят представить Китай монстром, вынуждены также объяснять, почему США приходят в упадок. По иронии судьбы, они не могут сделать это убедительно, пишет Сян Ланьсинь, профессор Женевского института международных отношений и развития.
Мнения экспертов
Данный текст отражает личное мнение автора, которое может не совпадать с позицией Клуба, если явно не указано иное.
Фотографии: Depositphotos / Иллюстрация: Юлия Замжицкая
В ходе опроса 2017 года 17 процентов учеников 10–11 классов открыто заявили, что вместо чтения книг школьной программы знакомятся с их кратким изложением или смотрят экранизации. Еще 65% подростков признались, что делают так время от времени. Педсовет опросил 200 выпускников школ из разных регионов страны на предмет того, какие книги они так и не осилили в школе и почему.
Почему бы и не прочитать?
По мнению учителя литературы с 18-летним стажем Марии Константиновой, причин для нежелания читать определенную литературу очень много. Одна из главных — у современного ребенка с его нагрузкой просто нет на это времени и сил. После трудного школьного дня хочется отдохнуть и даже «повалять дурака», а не снова заниматься интеллектуальным трудом. Поэтому книги программы дочитывают, если они захватывают внимание или нравятся.
Произведения, которые дети осилить не могут, как показал опрос, обладают похожими чертами и условно делятся на три категории.
1. Далёкие от современности
Примеры:
- «Слово о полку Игореве» (как в прозе, в переводе Д. С. Лихачева, так и в поэтическом переводе Н. А. Заболоцкого);
- Н. Кун «Мифы Древней Греции».
«Слово…» не смогли дочитать 70 опрошенных, а сборник Куна не осилили 64 выпускника.
Литература Древней Руси построена на рассказе об исторических событиях, в которых школьнику трудно ориентироваться. Сложный язык, множество персонажей, частые отсылки к религиозным представлениям о человеке затрудняют понимание повествования.
В отношении мифов ситуация неоднозначная. Есть дети, которые читают их «запоем», но большинству подвиги Геракла представляются чем-то исключительно надуманным и странным. Образы, использованные в мифах, усложнены представлением о мироздании, нравами, которые бытовали в Древней Греции. Чтобы уяснить сюжет, нужно выстроить в голове совершенно новую систему координат.
Мария Константинова:
«Проблематика таких книг устарела, и современные дети не могут понять философских вопросов, которые в них поднимаются. Религиозная направленность, обращение к Богу или богам часто воспринимается подростками, воспитанными в светских традициях, „в штыки“. Кроме того, они не желают продираться через незнакомую им терминологию. Часть слов невозможно понять без толкового словаря, поэтому внимание рассеивается и книгу откладывают».
Олеся, выпускница московской школы:
«Я честно пыталась в свое время читать книги Древней Руси. Но это было невозможно! Там повсюду отступления на несколько страниц, все эти „ой ты гой еси, добрый молодец“… С ума можно сойти. Пока дочитал до следующего сюжетного поворота, предыдущий уже забыл. А потом постоянно клонит в сон, потому что больше половины слов вообще не несут в себе никакой смысловой нагрузки».
Андрей, выпускник школы в Санкт-Петербурге:
«Мифы я любил. Это как „Марвел“ смотреть — чудовища, герои. Но когда что-то из Древней Руси попадалось — это, конечно, „жесть“, дочитать совершенно нереально. Кому-нибудь вообще это удавалось?..»
2. Бессюжетные
Примеры:
- М. М. Пришвин «Кладовая солнца»;
- А. И. Солженицын «Матренин двор».
Пришвина не дочитали рекордные 124 человека, а 120 не одолели Солженицына.
Повесть «Кладовая солнца» рассказывает историю двоих детей, заблудившихся в лесу во время похода за клюквой, и почти полностью состоит из пейзажей. Сюжет, правда, имеется: главный герой чуть не утонул в болоте и спасся, благодаря собаке. Но продираться к нему приходится через дотошные описания «естествоиспытателя».
В рассказе «Матренин двор» описывается быт праведной женщины Матрены в глухой деревне. Она всю жизнь жила для других, честно работала, терпела невзгоды и помогала людям, не получая при этом никакой отдачи. Это очень «взрослая» тема, а проходят ее в девятом классе. Подросток еще не может оценить талант писателя и проникнуться идеей, поэтому теряет интерес к чтению и иногда возвращается к истории лишь годы спустя.
Мария Константинова:
«Действия многих классических произведений развиваются слишком медленно для современных ребят. Можно сколько угодно пенять на «клиповое мышление», но детям по-настоящему тяжело удерживать внимание. Описания подростки часто пропускают, а если книга целиком из них состоит и лишена четкого сюжета, они начинают путаться между сценами и быстро теряют нить повествования.
Эмоциональные истории, такие как «Матренин двор», воспринимаются ребятами как бессюжетный поток негатива, вызывают отторжение и совершенно идут вразрез с юношеским максимализмом, борьбой за счастье и прочими модными установками».
Егор, выпускник оренбургской школы:
«После Солженицына нужны антидепрессанты, реально. Вообще непонятно, почему эта женщина представляется положительной героиней. Она какая-то бесхребетная: все терпит, все принимает, ничего не пытается изменить, зачем такая жизнь — непонятно. Тоска берет. Я не дочитал. Она там погибла в конце, да?»
Анна, выпускница пермской школы:
«Кладовая солнца» вроде красивая. Но читать про лес и болото столько страниц — ну в смысле?! Когда ты подросток, пойти погулять и посмотреть по сторонам кажется идеей получше».
3. Нравоучительные
Примеры:
- Н. В. Гоголь «Тарас Бульба»;
- Н. А. Островский «Гроза».
56 человек не читали «Тараса Бульбу» в школе, а пьесу Островского не знают 52 выпускника.
Школьники часто не обладают глубокими знаниями истории и не могут соотнести произведение с эпохой, в которую оно было написано, поэтому не вникают в замысел книги, и сюжет кажется им совершенно «диким». Так, история казацкого восстания 17-го века, в ходе которого Тарас Бульба убивает своего сына за любовь к девушке из Польши и предательство Отчизны не служит примером патриотизма, а кажется болезненным проявлением, сродни патологии.
Хуже всего подросткам даются философские размышления, требующие проникновения в душу героя, его психологию. Главная героиня пьесы Островского, Катерина, которая не может ужиться с мужем и свекровью и, влюбившись в другого мужчину, совершает самоубийство в финале, кажется подросткам «королевой драмы», придумавшей проблему на пустом месте. Ведь в современном мире можно просто развестись.
Мария Константинова:
«Подростки в большинстве случаев не ассоциируют себя с героями литературных произведений, поэтому нравоучительные истории с плохим концом, скорее, вызовут у них смех и недоумение. Для понимания они требует серьезной проработки педагогом: рассказа об укладе, нравах того времени, выяснения мотивов поступков героев и так далее. Поэтому просто самостоятельно прочитать книгу недостаточно».
Марина, выпускница ярославской школы:
«Пьесу читать тяжело. Там все строится на репликах, надо держать в голове, кто что сказал. Поэтому в школе я просто спектакль посмотрела, там все понятно».
Илья, выпускник казанской школы:
«Я „Тараса Бульбу“ три раза начинал читать, но ни разу не осилил. Там какой-то „зашквар“. Для меня в этой книге все сложно: язык, сражения, психология, сюжет. Вообще тяжело поверить, что это Гоголь написал — другие его книги как-то нормально „зашли“».
Нужно ли читать книги, которые не нравятся?
Иногда ученики все же заставляют себя дочитать книги, которые их не увлекают: они боятся экзаменов или контрольных работ, пытаются угодить родителям или просто привыкли делать все, что задают на дом.
Если в семье есть культура чтения и восприятия литературы, ученик осилит всю школьную программу. Но Мария Константинова считает, что дети не должны читать книги, которые им не нравятся, потому что это не принесет положительных результатов.
«Чаще всего причина неприятия книги заключается в том, что она попадает к подростку не в том возрасте. Преподаватели русского языка отрабатывают придаточные предложения с детьми в седьмом классе на отрывках из «Войны и мира», а к десятому классу ученики не хотят вновь брать ее в руки, потому что смутно помнят, что там «что-то скучное».
Задача учителя литературы в том, чтобы привить любовь к чтению, а не наоборот. Поэтому в отношении книг можно уповать только на правильную мотивацию, разговор о контексте в начале изучения, возможность для ребят обсудить сюжет, выразить свое мнение и не быть за него пристыженным. А контрольные работы, сочинения вряд ли заставят ученика осилить целую книгу. Максимум — ее краткое изложение».
Материалы по теме:
- Список литературы: прочесть нельзя выкинуть
-
Нескучная классика: как увлечь подростков литературой
-
Почему школьникам сложно учить стихи?
Издательство «Манн, Иванов и Фербер» представляет книгу Джеймса Кэмпбелла и Уилла Прайса «Книги. Всемирная история библиотек» (перевод Ирины Матвеевой).
Книжные собрания всегда служили способом демонстрации культуры и образованности их владельцев. Каждая эпоха и культура формировала их так, чтобы они отражали приоритеты своего времени и рассказывали историю самой цивилизации. В какой-то момент слово «библиотека» стало означать не только сами книги, но и здания, где они находятся. В своей высшей форме библиотека — настоящее произведение искусства, сочетающее в себе живопись, скульптуру, интерьер и архитектуру. От проектов первых библиотек Древнего Рима до Национальной библиотеки в Париже архитекторы стремились превзойти друг друга, создавая новые и всё более впечатляющие здания. Историк архитектуры Джеймс Кэмпбелл и один из ведущих мировых фотографов интерьеров и архитектуры Уилл Прайс объездили весь земной шар и отсняли 82 знаковых библиотеки мира. Им удалось составить глубокое, но простое и увлекательное описание, а безукоризненные с технической точки зрения фотографии завораживают своей ясностью и атмосферой.
Предлагаем прочитать начало одной из глав книги.
Стены, купола и ниши
Библиотеки в XVII веке
В XVII веке начала формироваться современная библиотечная архитектура. Наконец на ней сказалось снижение стоимости книг. Цена падала на протяжении XVI века, но на оснащение библиотек это заметно повлияло только в следующем столетии. Чтобы еще больше сократить затраты, вводились новые форматы. Книги уменьшились и подешевели — соответственно, должно было измениться их расположение на полках.
Два наиболее очевидных нововведения — система кабинок (описанная в предыдущей главе) и система стен — появились в XVI веке, но окончательно оформились только в XVII веке. Создание системы кабинок стало причиной изобретения так называемой библиотечной ниши. Стенная система, о которой до сих пор почти не упоминалось, стала самой распространенной в Европе в XVII–XVIII веках. Это привело к появлению нового типа библиотечного здания — круглого.
Истоки стенной системы
Истоки стенной системы до сих пор неясны и, возможно, так и не будут раскрыты — отчасти из-за проблемы с терминами. Стены средневековых книжных залов украшали открытые стеллажи. На гравюрах, изображающих частные рабочие кабинеты XV и XVI веков, обычно видны отдельные настенные полки и открытые напольные книжные шкафы. Но это были небольшие помещения, где хранились книги или работали отдельные ученые, и поэтому они едва ли могут называться библиотеками — просто кабинетами или кладовыми с книгами. Чтобы появились более крупные библиотеки со стенными системами, потребовалось больше времени. Из них, безусловно, наиболее важная — и самая старая из сохранившихся — это Библиотека Эскориала в Испании.
Эскориал
«Ничто не даст вам представления об Эскориале, ни Виндзор в Англии, ни Петергоф в России, ни Версаль во Франции, — писал Александр Дюма-отец в 1846 году. — Он не похож ни на что, только на самого себя, созданного человеком, что подчинил собственную эпоху своей воле, фантазия, высеченная в камне, задуманная в бессонные часы властителем, на землях которого никогда не заходит солнце». Библиотека Эскориала — выдающееся здание, а сам Эскориал стал на долгие века образцом для подражания при строительстве монастырей и дворцов. Идея объединять монастыри и дворцы не нова, но раньше этим строениям никогда не придавали такую форму. В архитектурном плане Эскориал, без сомнения, одно из самых значимых и важных зданий в истории европейской архитектуры. А в дизайне библиотек оно сыграло по-настоящему решающую роль.
История проектирования Эскориала долгая и сложная. Библиотека была спроектирована и построена Хуаном де Эррера (1530–1597) в период между 1575 и 1583 годами, на одном из завершающих этапов возведения дворца. Затем Пеллегрино Тибальди расписал потолок фресками, а окончательно работы завершились, скорее всего, примерно в 1585 году. Библиотека представляет собой единое помещение длиной 68 м с цилиндрическим сводом и окнами во всю высоту стен, расположенными с обеих сторон через промежутки. Вдоль длинных простенков размещались большие книжные шкафы, вплотную приставленные к стенам.
Несмотря на огромные размеры и то, что они крепились к стенам, каждый можно назвать отдельным предметом мебели. Однако структурой они кардинально отличаются от прежних библиотечных шкафов: теперь книги находятся на виду. Они стали частью декора. Открыть стеллажи в Эскориале оказалось одновременно дальновидным и значимым решением. Впервые огромное помещение было заполнено плотными рядами книг, выставленными напоказ на полках вдоль стен. С тех пор образ большого зала, украшенного книгами, доминирует в библиотечной архитектуре. Представляя библиотеку, мы воображаем именно его.
Определение системы стен
При изготовлении средневековых пергаментных томов требовалось свести к минимуму разрезание шкур, и размеры книг зависели от размеров животного. На новых станках книги в основном печатали на бумаге, а ее можно было делать любой длины и ширины в зависимости от параметров книги и желаний читателя. В результате огромные тома с пергаментными страницами сменились бумажными книгами поменьше — ин-кварто (1/4 листа) или ин-октаво (1/8 листа). Их размеры определялись размерами листа бумаги, сложенного в два или четыре раза, чтобы получилось четыре или восемь листов. Делали даже крошечные книги sexagesimoquarto: лист складывали шесть раз, и в итоге выходила доля листа размером всего 5 × 7,6 см. Книги можно было купить в переплете или без него, а поскольку бумага более тонкая и гибкая, чем пергамент, отпала необходимость в застежках, удерживавших тома в закрытом положении. На смену деревянным обложкам пришли более дешевые пергаментные и картонные.
Всё это сразу же повлияло на тип стеллажей, которые изготавливали для библиотек. Кафедры разрабатывали для устаревших томов формата ин-фолио (1/2 листа), обычно около 30 × 38 см. Из-за способа переплета их приходилось класть на полку плашмя, а из-за дороговизны — приковывать цепями. При этом одна книга занимала около 30 см пространства, и на кафедре длиной в метр умещалось около трех книг. Таким образом, даже в довольно больших библиотеках с кафедрами могло храниться всего 300–600 книг. К XVII веку стали выходить более дешевые книги, поэтому цепи оказались не нужны. При хранении в вертикальном положении книга занимала всего 2,5–5 см пространства, так что на полке длиной в метр стояло от 20 до 40 книг. И это лишь один ярус. С 6–10 полками один метр библиотечной стены вмещал в себя 200–400 книг. Благодаря новой планировке собрание, для которого требовалась целая комната в библиотеке с системой кафедр, теперь можно было хранить на стеллажах всего на одном-двух метрах.
Из-за падения стоимости книг и роста их производства размеры книжных коллекций резко увеличились. К началу XVII века старые библиотеки с кафедрами перестали функционировать — требовался новый подход. В Англии нашли временное решение — систему кабинок, рассмотренную в предыдущей главе. А в континентальной части Европы (возможно, потому, что книги там были доступнее) начала распространяться стенная система.
Формальные характеристики стенной системы
Первая и самая заметная особенность этой системы — то, что образуются целые книжные стены (так она и получила свое название). Книжные шкафы в Эскориале выдаются вперед. Они выглядят как изысканные предметы мебели, которые расставлены по периметру комнаты, а не интегрированы в нее. Следующий этап подразумевал создание шкафов, кажущихся частью стен и занимающих всю их поверхность. Самой старой из сохранившихся и, вероятно, первой библиотекой такого типа в мире была Амброзианская библиотека в Милане.
В таких библиотеках устройство стенной системы не сводилось к тому, чтобы просто покрыть полками всю доступную площадь стен. Для начала разработчику следовало определиться с высотой шкафов. Обычно мужчина способен дотянуться до полок, которые находятся примерно в 2,06 м от пола, для женщины это расстояние составляет около 1,83 м. Для стенной системы это довольно мало, так что в большинстве библиотек (как, например, в Амброзианской) высота шкафов достигает 3–4 м. Чтобы доставать книги с верхних полок, нужны стремянки.
В библиотеках со стенной системой нижние полки никогда не доходят до пола. Нижняя часть стеллажей всегда закрыта плинтусом. Настенные полки должны быть разделены стойками, чтобы выдерживать нагрузку, которую дают книги. Наклонные поверхности в библиотеках с кафедрами не нуждались в таких опорах, потому что на них лежало лишь по несколько томов, но в условиях новой системы каждый метр был на счету. Такие стойки могли выглядеть скромно и неприметно или отличаться декором.
Наконец, если требовалось повесить на стены полки на высоте, до которой не дотянуться со стремянки, в ход шли галереи. Первой библиотекой с галереями и системой стен, опять же, стала Амброзианская библиотека, но Бодлианскую библиотеку в Оксфорде она опередила всего на пару лет. Обе были построены с очень маленькой разницей во времени, практически одновременно. Поэтому маловероятно, что они как-то друг на друга повлияли.
Амброзианская библиотека
Амброзианская библиотека (или Амброзиана) названа в честь святого Амвросия, епископа и покровителя Милана. Она была основана кардиналом Федерико Борромео (1564–1631), вторым сыном графа де Ароны и двоюродным братом святого Карло Борромео. Федерико изучал право и богословие в Павии, а затем завершил образование в Риме. Он стал кардиналом в 23 года, а в 1595 году его назначили архиепископом Милана. Он приобретал рукописи по всей Европе, включая Грецию, и в Сирии, пользуясь значительными богатствами, приносимыми ему должностями, и влиятельностью своего рода. Ему досталась коллекция рукописей Джана Пинелли (1535–1601), итальянского гуманиста и наставника Галилея. Говорят, что собрание было настолько обширным, что занимало семьдесят ящиков. Для хранения своих 15 000 рукописей и 30 000 печатных книг Борромео решил построить библиотеку. Строительство Амброзианской библиотеки началось в 1603 году.
Чертежи подготовил Лелио Буцци. Он начинал как мастер на строительстве Миланского собора; о нем как о неопытном и неумелом камнерезе упоминается в разбирательствах от 1569 года. Однако позже он стал руководить работами в соборе и превратился в известного в местных кругах архитектора. Предположительно, именно во время строительства собора он познакомился с кардиналом Борромео. Тем не менее в записях упоминаются также Франческо Риккино, Аурелио Трецци и Алессандро Тезауро как консультанты, работавшие на разных этапах, и непонятно, кого на самом деле следует назвать автором библиотеки. Как и в случае со многими подобными проектами, скорее всего, она стала результатом коллективного творчества.
Несмотря на путаницу с авторством, здание отличается простой и последовательной конструкцией. Изначально библиотека располагалась в единственном прямоугольном помещении, ныне известном как Sala Federiciana («Зал Федерико»). В отличие от большинства библиотек того периода, она находится всего на несколько ступеней выше уровня земли. В нее можно попасть через величественный портик, увенчанный фронтоном, в центре торцевой стены. Первоначально это был единственный вход. Книжные полки заполняют все стены зала. Высота нижних шкафов достигает 4 м, а шкафов на галерее — 2,6 м.
В эту галерею теперь можно попасть по лестнице, расположенной в соседнем крыле здания, через дверь на уровне галереи, но изначально туда поднимались по винтовым лестницам в углах здания. Полоса картин образует карниз над книжными шкафами; картины висят и на балюстраде. Сводчатый потолок в помещении эффектный и отлично декорированный, а освещение обеспечивают большие полукруглые окна в каждом торце.
За прошедшие годы Амброзианская библиотека существенно преобразилась. Вскоре после окончания строительства здание начали расширять, чтобы разместить в нем художественную галерею и академию. Потом в его планировку и обстановку внесли много изменений, а из-за серьезных повреждений, полученных во время Второй мировой войны, библиотеку пришлось почти полностью перестроить. То, что мы видим сегодня, является точной копией оригинала.
Тем не менее это по-прежнему одно из самых важных библиотечных зданий в истории. Судя по всему, после открытия в 1609 году библиотека действительно была доступна для всех посетителей. В 1670 году английский турист Ричард Ласселс заметил: «Амброзианская библиотека — одна из лучших в Италии, потому что она не так неприступна, как другие, которые редко дают себя увидеть: она открывает свои двери для всех желающих и позволяет им читать любую из своих книг». Открытость Амброзианы для широких кругов побудила некоторых опрометчиво назвать ее соперницей Бодлианской библиотеки в борьбе за звание первой публичной библиотеки в Европе.
Как мы убедились в предыдущих главах, это неправда — двери многих более старых библиотек были открыты, хотя и с некоторыми ограничениями. Однако если посмотреть на эти два здания по-другому, то окажется, что Бодлианская библиотека может похвастаться читальным залом современной планировки — со стенной системой и галереями. Этот зал называется Артс-энд.
Артс-энд и Бодлианская библиотека
Как упоминалось в предыдущей главе, сэр Томас Бодли был научным сотрудником Мертон-колледжа в Оксфорде и хорошим другом Генри Савиля, который оборудовал библиотеку колледжа и помог Бодли перестроить Библиотеку герцога Хамфри в 1598 году. Бодли намеревался восстановить университетскую библиотеку в Оксфорде, которая лишилась книг и меблировки в ходе Реформации и политических пертурбаций XVI века. К сбору средств он подходил по-современному: считал важным благодарить жертвователей и сам подавал другим пример, выделяя значительные суммы на восстановление библиотеки. Необходимое количество денег собрали к 1608 году, но строительство началось только в июле 1610 года, а закончилось в конце 1612-го. Будучи уже слишком больным для поездок, Бодли возложил большую часть обязанностей на Савиля.
Пристройка Бодли к Библиотеке герцога Хамфри называлась Артс-энд, поскольку в ней хранились книги по искусству. По задумке снаружи она должна была максимально гармонировать со Школой богословия и Библиотекой герцога Хамфри, и потому ее построили в стиле перпендикулярной готики — тогда уже устаревшем. Новое здание расположили под прямым углом к старому и в результате получился Т-образный план. Посетитель попадал на первый этаж здания, в просколиум — вестибюль. Он стал новым парадным входом в Школу богословия. В библиотеку можно было подняться по одной из лестниц в обоих концах зала. Следовательно, в Артс-энд, находящийся прямо над вестибюлем, входили не из центра, как в старых библиотеках, а с торцов. Помещение освещалось через три окна — по одному в каждом конце и одно посередине. Чертежи для создания четырехугольного пространства перед библиотекой — что обеспечивало еще больше места — начали разрабатывать еще до окончания строительства.
Коллекцию герцога Хамфри переделали в библиотеку со стенной системой, но пристройка Артсэнд задумывалась как таковая. Откуда взялась идея новой планировки, остается неясным, но похоже, что она была навеяна зарубежными поездками Савиля. Независимо от источника, Артс-энд считается одной из первых среди сохранившихся библиотек со стенной системой в Европе.
Однако форма Артс-энда необычна. Стеллажи кажутся частью стены, как в Амброзианской библиотеке. Но там, по-видимому, читали книги за столами в центре основного помещения, тогда как в Артс-энде середина комнаты оставлена свободной для прохода. Столы есть в нижней части стеллажей. Скамейки закреплены и составляют единое целое с опорами балконов, так что читатель сидит лицом к стене и читает за столом, выступающим из шкафа. Еще больше странности планировке добавляло то, что большинство книг в нижней части шкафов, за исключением очень маленьких, хранившихся за решетками верхней части, приковывались. Доступ к верхним открытым книжным полкам обеспечивают галереи. К ним ведут винтовые лестницы с запирающейся оградой для защиты от посторонних. Галереи поддерживаются колоннами, образующими спинки скамей. Вся композиция представляет собой необычайно сложное произведение столярного мастерства, нигде больше не воспроизведенное. В Селден-энде — пристройке в другом конце Библиотеки герцога Хамфри, добавленной в 1640 году, — планировка чуть проще. Ее назвали в честь юриста Джона Селдена (1584–1654) — он пожертвовал 8000 книг, которые хранятся там.
Одноярусные библиотеки со стенной системой
Стенная система в простейшем виде представляла собой один этаж стеллажей без галереи. Эта конфигурация подходила для помещений с высотой, какой можно ожидать от помещений в частных резиденциях, — 4–5 м. Книги в частных библиотеках не нуждались в цепях. Так что система стен почти наверняка впервые появилась во дворцах и домах богатых коллекционеров в XVI веке — раньше, чем в более крупных общественных зданиях, описанных выше. Многие одноярусные библиотеки позже оказались переоборудованы в соответствии с веяниями моды или вытеснены более масштабными зданиями. Теологический зал Страговского монастыря в Праге — особенно яркий пример одноярусной библиотеки со стенной системой. Его переделали под библиотеку по инициативе аббата Иеронима Гирнгайма в 1671–1679 годах. Помещение интегрировали в уже построенный монастырский комплекс — простота его внешнего вида обусловлена тем, что пристройка должна была гармонировать с остальными зданиями. Главный акцент сделан на интерьере.
Каменный свод Теологического зала теперь богато украшен гипсовой лепниной и фресками, выполненными в 1721–1726 годах на заказ художником Сиардом Носецким — тогда библиотеку расширяли для того, чтобы в ней уместилась растущая коллекция. Архитекторы отдавали предпочтение каменным сводам, поскольку они в некоторой степени защищали от пожаров — тех, что случались не в самой библиотеке, а в зданиях по соседству. Здания Средневековья и эпохи Возрождения отапливались углем или дровами, и огонь представлял серьезную угрозу. Свечи в библиотеках старались не использовать, предпочитая закрывать помещения при наступлении сумерек. Пожары в библиотеках случались регулярно на протяжении всей истории этого типа зданий. Эскориал в Испании пострадал от ужасного пожара в 1667 году. Тогда сгорели архивы и большая часть дворца, но библиотека с каменным сводом осталась нетронутой.
Альтернативой сводчатому потолку был плоский, как в Библиотеке Лауренциана. Считалось, что оба типа относятся к классическому дизайну, но строительство плоских — деревянных — стоило дешевле. Кроме того, с ними было проще делать большие окна. Края цилиндрического свода встречаются со стенами в месте, которое называется пятой свода. В боковых стенах окна следовало либо размещать ниже пяты, либо прорезать прямо в своде.
По затратам последний вариант превосходил первый, а кроме того, у него был важный недостаток: у таких окон откос получался слишком глубоким, из-за чего в помещение проникало меньше света. Так и случилось в Теологическом зале — окна там едва справляются с освещением пространства.
Визуальным компромиссом между сводчатыми и плоскими потолками стали потолки с зеркальным сводом, включающим выкружку (полукруглый переход от стены к потолку). Они были популярны во Франции в XVII веке. Особенно примечателен потолок, спроектированный архитектором Пьером Ле Мюэ в 1642 году для первоначального здания Библиотеки Мазарини в Париже, на улице Ришелье; позже, в 1668 году, ее перенесли в Коллеж четырех наций, а в 1689-м открыли для публики. Подобное решение было применено и в первой Библиотеке святой Женевьевы в Париже, которая строилась на чердаке монастыря Святой Женевьевы поэтапно с 1675 года. Она состояла из длинного ряда галерей, уставленных книжными полками с обеих сторон. Библиотеку расширяли в 1699–1700, 1719 и 1732 годах, из-за чего в ней появилась крестообразная планировка, а в 1730 году на пересечении возвели купол, больше напоминавший световой фонарь (сооружение с окнами, венчающее купол), чем купольное пространство библиотеки. Выкружка в Библиотеке Мазарини начиналась непосредственно над книжными полками и позади них, формируя ровный борт над полками. В Библиотеке святой Женевьевы выкружка (представлявшая собой не более чем резной и лепной декор, как и в Библиотеке Мазарини) поднималась из передней части полок, будто врезанных в стены.
В Теологическом зале Страговского монастыря неглубокий свод уходит за книжные шкафы, которые скрывают его пяту. Декор, добавленный на верхнюю часть каждого шкафа, сглаживает неуклюжий переход. Нижняя часть выступает вперед, образуя скамейку. Читатели сидели на них и пользовались отдельно стоящими столами (это напоминает планировку Библиотеки Кодрингтона в Оксфорде, которая будет описана позже). Скамья в нижней части полок служила не только местом для сидения, но и ступенькой, помогавшей библиотекарям добраться до верхних полок.
Курс
- 5 лекций
Как потребление превращалось из личного дела в глобальную проблему общества изобилия, что об этом думали философы и есть ли предел нашим желаниям
Курс подготовлен совместно с Audi e-tron
1/5
Античность. Как связаны космос и косметика и зачем держать вещи в порядке
Почему безмерное потребление ведет к хаосу, а умеренное — к космосу, каково место человека в хоре вещей и что общего у Гоголя с Ксенофонтом
2/5
Средние века. Потребление при жизни и после смерти
Какие наслаждения ждут нас после смерти, возможно ли пользоваться вещами, не владея ими, и можно ли потреблять время
3/5
Возрождение и Просвещение. Культ экономии и польза роскоши
Как контролировать расходы в безграничном мире, почему щедрость — это выгодно, в чем должен быть интерес просвещенного государя и чем хороша роскошь
4/5
XIX век. Как символы и товары начали управлять человеком
Почему раб и господин могут меняться местами, что плохого в комфорте, как объединить труд и потребление, чеснок и поэзию и как избежать харассмента
5/5
ХХ век. Изобилие, прокрастинация и государственные растраты
Почему время не убивается, почему граффити — настоящее искусство, а деньги — покупательная неспособность
Спецпроекты
Волшебные ключи
Какие слова открывают каменную дверь, что сказать на пороге чужого дома на Новый год и о чем стоит помнить, когда пытаешься проникнуть в сокровищницу разбойников? Тест и шесть рассказов ученых о магических паролях
Наука и смелость. Второй сезон
Детский подкаст о том, что пришлось пережить ученым, прежде чем их признали великими
«1984». Аудиоспектакль
Старший Брат смотрит на тебя! Аудиоверсия самой знаменитой антиутопии XX века — романа Джорджа Оруэлла «1984»
История Павла Грушко, поэта и переводчика, рассказанная им самим
Павел Грушко — о голоде и Сталине, оттепели и Кубе, а также о Федерико Гарсиа Лорке, Пабло Неруде и других испаноязычных поэтах
История игр за 17 минут
Видеоликбез: от шахмат и го до покемонов и видеоигр
Истории и легенды городов России
Детский аудиокурс антрополога Александра Стрепетова
Путеводитель по венгерскому кино
От эпохи немых фильмов до наших дней
Дух английской литературы
Оцифрованный архив лекций Натальи Трауберг об английской словесности с комментариями филолога Николая Эппле
Аудиогид МЦД: 28 коротких историй от Одинцова до Лобни
Первые советские автогонки, потерянная могила Малевича, чудесное возвращение лобненских чаек и другие неожиданные истории, связанные со станциями Московских центральных диаметров
Советская кибернетика в историях и картинках
Как новая наука стала важной частью советской культуры
Игра: нарядите елку
Развесьте игрушки на двух елках разного времени и узнайте их историю
Что такое экономика? Объясняем на бургерах
Детский курс Григория Баженова
Всем гусьгусь!
Мы запустили детское
приложение с лекциями,
подкастами и сказками
Открывая Россию: Нижний Новгород
Курс лекций по истории Нижнего Новгорода и подробный путеводитель по самым интересным местам города и области
Как устроен балет
О создании балета рассказывают хореограф, сценограф, художники, солистка и другие авторы «Шахерезады» на музыку Римского-Корсакова в Пермском театре оперы и балета
Железные дороги в Великую Отечественную войну
Аудиоматериалы на основе дневников, интервью и писем очевидцев c комментариями историка
Война
и жизнь
Невоенное на Великой Отечественной войне: повесть «Турдейская Манон Леско» о любви в санитарном поезде, прочитанная Наумом Клейманом, фотохроника солдатской жизни между боями и 9 песен военных лет
Фландрия: искусство, художники и музеи
Представительство Фландрии на Arzamas: видеоэкскурсии по лучшим музеям Бельгии, разборы картин фламандских гениев и первое знакомство с именами и местами, которые заслуживают, чтобы их знали все
Еврейский музей и центр толерантности
Представительство одного из лучших российских музеев — история и культура еврейского народа в видеороликах, артефактах и рассказах
Музыка в затерянных храмах
Путешествие Arzamas в Тверскую область
Подкаст «Перемотка»
Истории, основанные на старых записях из семейных архивов: аудиодневниках, звуковых посланиях или разговорах с близкими, которые сохранились только на пленке
Arzamas на диване
Новогодний марафон: любимые ролики сотрудников Arzamas
Как устроен оркестр
Рассказываем с помощью оркестра musicAeterna и Шестой симфонии Малера
Британская музыка от хора до хардкора
Все главные жанры, понятия и имена британской музыки в разговорах, объяснениях и плейлистах
Марсель Бротарс: как понять концептуалиста по его надгробию
Что значат мидии, скорлупа и пальмы в творчестве бельгийского художника и поэта
Новая Третьяковка
Русское искусство XX века в фильмах, галереях и подкасте
Видеоистория русской культуры за 25 минут
Семь эпох в семи коротких роликах
Русская литература XX века
Шесть курсов Arzamas о главных русских писателях и поэтах XX века, а также материалы о литературе на любой вкус: хрестоматии, словари, самоучители, тесты и игры
Детская комната Arzamas
Как провести время с детьми, чтобы всем было полезно и интересно: книги, музыка, мультфильмы и игры, отобранные экспертами
Аудиоархив Анри Волохонского
Коллекция записей стихов, прозы и воспоминаний одного из самых легендарных поэтов ленинградского андеграунда
— начала
История русской культуры
Суперкурс
Arzamas об отечественной культуре от варягов до
Русский язык от «гой еси» до «лол кек»
Старославянский и сленг, оканье и мат, «ѣ» и «ё», Мефодий и Розенталь — всё, что нужно знать о русском языке и его истории, в видео и подкастах
История России. XVIII век
Игры и другие материалы для школьников с методическими комментариями для учителей
Университет Arzamas. Запад и Восток: история культур
Весь мир в 20 лекциях: от китайской поэзии до Французской революции
Что такое античность
Всё, что нужно знать о Древней Греции и Риме, в двух коротких видео и семи лекциях
Как понять Россию
История России в шпаргалках, играх и странных предметах
Каникулы на Arzamas
Новогодняя игра, любимые лекции редакции и лучшие материалы 2016 года — проводим каникулы вместе
Русское искусство XX века
От Дягилева до Павленского — всё, что должен знать каждый, разложено по полочкам в лекциях и видео
Европейский университет в Санкт‑Петербурге
Один из лучших вузов страны открывает представительство на Arzamas — для всех желающих
Пушкинский
музей
Игра со старыми мастерами,
разбор импрессионистов
и состязание древностей
Стикеры Arzamas
Картинки для чатов, проверенные веками
200 лет «Арзамасу»
Как дружеское общество литераторов навсегда изменило русскую культуру и историю
XX век в курсах Arzamas
1901–1991: события, факты, цитаты
Август
Лучшие игры, шпаргалки, интервью и другие материалы из архивов Arzamas — и то, чего еще никто не видел
Идеальный телевизор
Лекции, монологи и воспоминания замечательных людей
Русская классика. Начало
Четыре легендарных московских учителя литературы рассказывают о своих любимых произведениях из школьной программы
Обложка: Франс Франкен Младший. Кунсткамера. 1636 год
Kunsthistorisches Museum / Wikimedia Commons
Курс был опубликован 16 декабря 2021 года