Сочинение на тему петербург глазами пушкина в поэме медный всадник кратко

Никто не будет спорить, это – самый узнаваемый и самый известный из памятников в Санкт-Петербурге.
Дело не только в удачном месторасположении на Сенатской площади, и «знаковости» фигуры основателя города.
Памятник сам по себе хорош и, можно сказать – совершенен.
Медный всадник, созданный Фальконе, – главный символ Петербурга. Кстати, ставшее почти официальным, название придумал А.С. Пушкин, посвятив ему одноименную поэму.
Путь к созданию статуи был долог и тернист.
Мнений было столько же, сколько человек было задействовано в его создании.
Но, возможно, к счастью, Фальконе настоял на том, чтобы Петр в его исполнении выглядел именно так, и никак иначе.
Инициатива создания принадлежала императрице Екатерине Второй.
По ее приказу и по совету профессоров Парижской академии живописи Дидро и Вольтера, князь Голицин и пригласил в Петербург Этьена-Мориса Фальконе.
Он, не раздумывая, взялся создать «статую колоссального размера» за довольно скромный гонорар.
Выбор скульптора не случаен: в моде было все французское, а Фальконе был любимым скульптором мадам де Помпадур, фаворитки Людовика 15.
Хотя до того времени тот делал довольно небольшие скульптуры, но они были настолько реалистичны и совершенны в деталях, что вызывали восхищение.
Медный всадник – сложная в изготовлении, крупноформатная фигура, да и приблизиться к нему вплотную мешает ограждающий заборчик, незаметно вплетенный в живую изгородь. Но, чтобы представить уровень мастерства Фальконе, можно сходить в
Эрмитаж, посмотреть его Пигмалиона и Галатею.
История создания была долгой и мучительной.
Как уже упоминалось, Фальконе видел творение совсем не так, как императрица и большая часть русской знати.
Екатерина предполагала, что, сидящий на коне, Петр будет держать в руках скипетр и жезл, а весь его облик будет напоминать римского императора.
Одевать Петра в римскую тогу, Фальконе отказался сразу, мотивируя тем, что никому не пришло бы в голову одеть Гая Юлия Цезаря в русские одежды.
Статский советник Штелин предлагал изобразить фигуру царя в окружении аллегорических статуй, символизирующих благоразумие, трудолюбие, победу. А руководитель работ по возведению памятника, Бецкой, представлял, что Петр будет стоять во весь рост.
Дидро же вообще предлагал создать памятник-фонтан.
Были и совсем уже нелепые предложения, например, рассредоточить взгляд царя так, чтобы один его глаз смотрел на Адмиралтейство, а другой – на здание Двенадцати коллегий.
Такой Петр, наверное, вызывал бы не трепет и восхищение, а ухмылки и удивление (и стал бы достойным прародителем безобразного шемякинского «Петра» в Петропавловской крепости).
Благодаря упрямству и настойчивости скульптора, Петр, в результате, получился именно таким, каким его задумал сам Фальконе, модель которого создавал целых двенадцать лет.
Голову вылепила его молодая ученица. За это, по приказу императрицы, её приняли в члены Российской Академии художеств и определили солидную пожизненную пенсию.
Змея, которую топчет конь, принадлежит руке русского скульптора Гордеева.
Прототипом царского коня послужили орловские жеребцы из царских конюшен,- Каприз и Бриллиант.
В 1769 году, проходя мимо императорского временного Зимнего дворца, люди могли наблюдать офицера, который взлетал на коне на деревянный помост и ставил его на дыбы. Так Фальконе делал с коня зарисовки для будущего памятника.
Наконец, гипсовая модель статуи была готова, но неожиданно возникли новые трудности.
Отливать памятник не брался ни один мастер. Даже, специально приглашенный из Франции, известный литейщик назвал автора сумасшедшим, и отказался.
Наконец, нашелся один отважный человек – Емельян Хайлов, пушечных дел мастер.
В течение трех лет велись подготовительные работы. Начали отливать статую только в 1774 году.
Так как опиралась фигура только на три точки, очень сложно было подобрать нужную толщину стенок, чтобы статуя не потеряла равновесия.
Провести такую работу без предварительных расчетов и компьютерного моделирования, без сопромата и металловедения нужно было обладать не только большим опытом, чутьем и талантом. Мастерам должно было просто повезти, словно сам Петр наблюдал и помогал озарениями свыше.
Отдельного упоминания заслуживает и гранитный монолит, служащий пьедесталом.
По замыслу он должен был представлять собой волну, символизируя то, что именно Петр вывел Россию к морю.
Такой камень искали очень долго, и нашли в районе Лахты, недалеко от Петербурга. Когда-то в него попала молния, сделав в валуне трещину, за это его позвали в народе «гром-камень».
Доставили его в столицу крайне необычным способом, в честь которого Екатерина Вторая даже повелела отчеканить памятную медаль.
В пути глыба провела почти год. Пока её перетаскивали, камнетесы, не теряя времени, придавали постаменту нужную форму. Транспортировка на Сенатскую площадь стала зрелищем городского масштаба.
На неё ездили посмотреть из самых дальних уголков, а осколки разбирали на сувениры.
Своевольный Фальконе, к концу работ, совсем испортил отношения с императорским двором и уехал в Париж, не дождавшись торжественного открытия памятника.
Состоялось оно 7 августа 1782 года, и с того дня Сенатскую площадь переименовали в Петровскую.
Реставрировали всадника дважды и во время последнего обследования, в 1976 году, пришли к выводу, что техническое состояние позволит простоять ему еще долгие годы.
Сегодня Медный всадник – не только классическая точка всех городских Экскурсий, но и традиционное место, куда приезжают практически все свадебные пары, чтобы сфотографироваться на его фоне, оставляя за спиной силуэт Исаакиевского собора.
Традиционно при этом пьют шампанское и, к сожалению, бьют рюмки о гранит.
К счастью у городской казны сегодня достаточно денег, чтобы в режиме он-лайн убирать мусор после свадебных разгуляев.

МОУ СОШ №3
Реферат
«Медный всадник». Замысел и исполнение
Работа выполнена
ученицей 10 класса
Феничевой Наталией
Кашин 2010
Содержание
Введение
Часть 1. Замысел
Часть 2. Исполнение
Легенда о майоре Батурине
Заключение
Список литературы
Приложение
Введение
Тема «Медный всадник» была выбрана мною, потому что меня заинтересовал данный памятник. Я неоднократно видела его на фотографиях. Надо обладать незаурядными способностями и талантом, чтобы создать столь величественное произведение архитектуры.
«Медный всадник» не оставил равнодушными многих деятелей культуры. Например, великий русский поэт Александр Сергеевич Пушкин создал одноименную поэму. Вот как он описывает статую Петра:
«…Какая дума на челе!
Какая сила в нем сокрыта!
А в сем коне, какой огонь!
Куда ты скачешь, гордый конь,
И где опустишь ты копыта?
О, мощный властелин судьбы!
Не так ли ты над самой бездной
На высоте уздой железной Россию поднял на дыбы?»
Данная работа состоит из двух частей, раскрывающих тему этого проекта. В первой части рассказывается о Этьене Морисе Фальконе, архитекторе этого памятника, его достижениях, о подготовке к работе, о легендах, связанных с «Медным всадником». Во второй части представлен сам процесс выполнения монумента.
Материал для данной работы тщательно отобран. Использованы достоверные источники, исторические материалы.
Задача, поставленная передо мной, — отразить всю важность и неповторимость памятника Петру I, его величие, и, помимо этого, изложить важные и интересные факты, которые имели место быть при выполнении данного архитектурного произведения.
Часть 1. Замысел
В первую очередь следует указать на деятельность Этьена Фальконе, который согласился выполнять заказ Екатерины II за вознаграждение в два раза меньшее, чем запрашивали другие мастера – Фальконе жаждал проявить себя в монументальном творчестве. Он подписал контракт в 1766 году и оправился в Санкт-Петербург, где сразу взялся за работу – скульптор разработал эскизы статуи.
Стоит отметить, что Фальконе был чрезвычайно талантливым мастером. Его первые работы «Грозящий Амур» и «Купальщица» вызвали у критиков только восхищения.
Это был первый конный памятник русскому царю. В условном одеянии, на вздыбленной лошади, Пётр изображается Фальконе, прежде всего как законодатель: в иерархии классицизма законодатели находятся выше полководцев. Вот что писал по этому поводу сам Фальконе: «Монумент мой будет прост… Я ограничусь только статуей этого героя, которого я не трактую ни как великого полководца, ни как победителя, хотя он, конечно, был и тем и другим. Гораздо выше личность созидателя законодателя…» Скульптор изобразил Петра в подчёркнуто динамическом состоянии, одел его в простую и легкую одежду, а богатое седло заменил звериной шкурой, чтобы всё это не бросалось в глаза и не отвлекало внимание от главного. Постамент в виде громадной скалы — символ преодоленных Петром I трудностей, а введённая в композицию змея представляет собой остроумную находку в решении задачи по обеспечению статической устойчивости монумента. Её появление под ногами вздыбленного коня достаточно убедительно объясняется тем, что она изображает «враждебные силы».
И только венок из лавра, венчающий голову, да меч, висящий у пояса, указывают на роль Петра как полководца-победителя. В обсуждении концепции памятника принимали участие Екатерина II, Дидро и Вольтер. Памятник был должен изображать победу цивилизации, разума, человеческой воли над дикой природой. Постамент памятника призван был символизировать природу, варварство, и тот факт, что Фальконе обтесал грандиозный Гром-камень, отполировал его, вызвал возмущение и критику современников. Надпись на постаменте гласит: «ПЕТРУ перьвому ЕКАТЕРИНА вторая л?та 1782» с одной стороны, и «PETRO primo CATHARINA secunda MDCCLXXXII» — с другой, подчеркивая тем самым замысел императрицы: установить линию преемственности, наследования между деяниями Петра и собственной деятельностью.
Памятник Петру I уже в конце XVIII века стал объектом городских легенд и анекдотов, а в начале XIX века — одной из самых популярных тем в русской поэзии.
В начале 1768 года скульптор приступил к работе над моделью памятника Петру I в величину будущей статуи. Предварительно он долго и детально изучал движение коня с всадником. Для этого был насыпан холм земли, по форме соответствующий пьедесталу. «Не однажды, но сотни раз наездник проскакал галопом на различных лошадях,- пишет Фальконе.- Ибо глаз может схватить эффекты подобных быстрых движений только с помощью множества повторных впечатлений. Изучив избранное мной движение коня в целом, я перешел к изучению деталей. Я рассматривал, лепил, рисовал каждую часть снизу, сверху, спереди, сзади, с обеих сторон, ибо это единственный способ ознакомиться с предметом».
Не менее важным был также выбор определенной породы коня и наиболее удачного экземпляра этой породы. Только долгие поиски позволили Фальконе найти в конюшнях графа Орлова подходящую модель. Самого всадника скульптор также лепил, руководствуясь натурой: ему позировал генерал П.И. Мелиссино, по росту и телосложению напоминавший Петра.
«Установив композицию памятника, Фальконе был озабочен устойчивостью статуи. Он сумел найти остроумный выход из положения, введя змею в качестве опоры. Эта мысль вызвала возражения Бецкого, боявшегося «дурных истолкований». Екатерина после некоторых колебаний согласилась с доводами Фальконе, писавшего ей: «Эта мысль тем более удачная, Что змея возвышает идею памятника, при этом поддерживает статую и выполнена таким образом, что скрывает необходимость, заставившую к ней прибегнуть». В 1770 работа над большой гипсовой моделью была завершена. «Наконец-то полотно снято, я нахожусь в полной власти публики, моя мастерская всегда переполнена»,- пишет Фальконе императрице 28 мая 1772.Многие критиковали памятник резко и недоброжелательно. Такое отношение обижало и раздражало скульптора, ранило его самолюбие, что видно из его писем. «Смейтесь над глупцами и идите своей дорогой»,- отвечала ему императрица.
При всех затруднениях Фальконе обращался к Екатерине, но уже в конце 1770 года ее письма стали сухими и короткими: «Заключите перемирие с вашими врагами, как я с султаном»,- советовала она». Д.К. Самин «100 великих памятников»
В ожидании отливки статуи Фальконе взялся за подготовку постамента. Отказавшись от общепринятой геометрической формы, он задумал его в виде гранитной скалы, составленной из отдельных каменных глыб, хорошо скрепленных, но, следуя совету военного инженера Карбюри Ласкари, решил высечь его из монолита.
«Найти подходящие камни для монумента сразу не удалось. И тогда в газете «Санкт-Петербургские ведомости» было опубликовано обращение к частным лицам, которые пожелали бы «для постановления… монумента в гору выломать и привезти сюда, в Санкт-Петербург». Подходящий камень был указан казённым крестьянином Вишняковым Семеном Григорьевичем, поставщиком строительного камня в Санкт-Петербург, давно знавшем об этой глыбе и имевшем намерение найти ей применение для собственных нужд, расколов на куски, но не нашедшем для этого нужного инструмента. Об этом он сообщил Ласкари, руководителю поисковых работ в этом проекте. Место, где найден был Гром-камень до сих пор точно не установлено. Известно лишь, что это было лесистое и весьма сырое место в районе деревни Лахта, и что путь камня до места погрузки был равен приблизительно 8 верстам, то есть примерно такому же числу километров». Проскурина В. «Петербургский миф и политика монументов: Пётр IЕкатерине II»
«Гром-камень» получил свое название из-за ударившей в него молнии. Жители ближайших сел связывали его с именем Петра Великого, по преданию, обозревавшего отсюда местность еще до основания Петербурга.
Потребовалось долгих шесть недель, чтобы перетащить камень к заливу. Для ускорения всех работ прямо на скале была устроена кузница с огромной наковальней.
Шесть кузнецов непрерывно исправляли необходимые для передвижения инструменты, изготовляя новые части для замены сломанных. Одновременно сорок каменотесов обсекали скалу, придавая ей задуманную Фальконе форму. Многие петербуржцы приезжали смотреть, как двигается «Гром-камень». Прибыла и сама императрица со своей свитой в Лахту. Доставка камня, его предварительная обработка, погрузка на большой плот, закрепленный между двумя кораблями, и установка на месте – все это заняло время с 1768 по 1770 год.
Часть 2. Исполнение
Приближалось время из отливки монумента. Литейщик Эрсман из Франции, которого долго ожидали, в итоге отказался от работы. Фальконе пришлось самому взяться за отливку. Он не был новичком в этом деле, освоив его еще в мастерской своего учителя Лемуана в Париже.
В 1775 году Фальконе приступил к работе. Стремясь обеспечить равновесие и устойчивость бронзового коня, вставшего на дыбы, он сделал точный расчет и, определив необходимое положение центра тяжести, увеличил толщину бронзы, а значит и вес задних ног и хвоста коня. Это дало возможность обойтись без каких-либо подпорок.
«Отливка статуи чуть не закончилась катастрофой. В плавильной печи, топившейся уже много дней, рабочие в ту ночь развели сильный огонь. Дежуривший литейщик-иностранец заснул, и верхняя часть формы сгорела. Металл, хлынувший в эту часть, превратился в бесформенную массу. В мастерской начался пожар, Фальконе был ранен и потерял сознание, все убежали, кроме артиллерийского литейщика Емельяна Ефстафьевича Кайлова ». Топоров В. Н. «Фальконетовский памятник Петру I»
1 ноября 1777 года была безупречно отолита и недостающая часть памятника. Вместе с опытным чеканщиком Сандозом, работавшим до этого над курантами в Петропавловской крепости, скульптор сам чеканил и отделывал бронзу.
В 1778 году в своем последнем письме к Екатерине II Фальконе докладывал об окончании работ. Здесь же он опровергал слухи о недостаточной устойчивости коня. На это письмо императрица уже не ответила – она успела охладеть к художнику, который больше ей не был нужен.
Не дождавшись установки памятника, в сентябре 1778 года Фальконе покинул Санкт-Петербург. После открытия памятника, на которое скульптора даже не пригласили, Екатерина послала ему две медали – золотую и серебряную, отчеканенные по случаю этого события. Вручил ему их князь Дмитрий Голицын в имении Фальконе в Шатене. Скульптор расплакался.
Таково было последнее событие в жизни Фальконе, связанное с памятником Петру. Оно происходило примерно за полгода до того, как с ним случился апоплексический удар, приведший к параличу. Болезнь приковала Фальконе к постели, и последние восемь лет жизни за ним ухаживала его ученица-Мари Анн Колло. В 1791 году жизнь замечательного художника оборвалась.
Руководство сооружением памятника после отъезда Фальконе перешло к архитектору Фельтену. Устанавливали статую, мостили площадь, отливали решетку. Со всем этим особенно не торопились. Наконец, всё было готово, и открытие назначили на 7 августа 1782 года – в столетний юбилей воцарения Петра. День был с утра ненастный. Нок полудню небо очистилось. На площадь прибыли гвардейские петровские полки, созданные им, — Преображенский, Измайловский, Бомбардирский, Семеновский, лейб-гвардии Конный и другие. Всего 15 тысяч солдат и офицеров.
Едва Екатерина появилась на балконе здания Сената, взвилась ракета. Тотчас полотняные щиты, окружавшие памятник, упали на мостовую. Войско отдало памятнику «честь ружьем и уклонением знамен, а суда – поднятием флагов, и в ту же минуту производимая пальба с обеих крепостей и с судов, смешанная с беглым огнем полков и барабанным боем и игранием военной музыки, поколебала восторгом город, Петром созданный…»
Фальконе сумел нарушить традиции конных памятников XVIII века со спокойно сидящими фигурами королей, полководцев, победителей в пышных одеждах, окруженных многочисленными аллегорическими фигурами.
«…Труд этот, друг мой, как истинно прекрасное произведение, отличается тем, что кажется прекрасным, когда видишь его в первый раз, а во второй, третий, четвертый раз представляется еще более прекрасным, покидаешь его с сожалением и всегда охотно к нему возвращаешься…» Из письма Дидро к Фальконе.
Легенда о майоре Батурине
Во время Отечественной войны 1812 в результате отступления русских войск возникла угроза захвата Санкт-Петербурга французскими войсками. Обеспокоенный такой перспективой, Александр приказал вывезти из города особо ценные произведения искусства. В частности, статс-секретарю Молчанову было поручено вывезти в Вологодскую губернию памятник Петру I, и на это было отпущено несколько тысяч рублей. В это время некий майор Батурин добился свидания с личным другом царя князем Голицыным и передал ему, что его, Батурина преследует один и тот же сон. Он видит себя на Сенатской площади. Лик Петра поворачивается. Всадник съезжает со скалы своей и направляется по петербургским улицам к Каменному острову, где жил тогда Александр I. Всадник въезжает во двор Каменоостровского дворца, из которого выходит к нему навстречу государь. «Молодой человек, до чего ты довел мою Россию, — говорит ему Петр Великий, — но покуда я на месте, моему городу нечего опасаться!» Затем всадник поворачивает назад, и снова раздается «тяжело-звонкое скаканье». Пораженный рассказом Батурина, князь Голицын передал сновидение государю. В результате Александр I отменил свое решение об эвакуации памятника. Памятник остался на месте.
Есть предположение, что легенда о майоре Батурине легла в основу сюжета поэмы А.С. Пушкина «Медный всадник». Есть также предположение, что легенда о майоре Батурине стала причиной того, что в годы Великой Отечественной Войны памятник остался на месте и не был, подобно другим скульптурам, спрятан.
Заключение
Памятник Петру Великому – важное культурное достояние России. Процесс его изготовления, проблемы и обстоятельства, сопутствовавшие на протяжении 12 лет, грандиозность этого памятника, известность мастеров и скульпторов, — все это лишний раз доказывает, что «Медный всадник» — скульптура, которой нет подобных. Она величественна, суровое выражение лица царя, огромные размеры памятника(10 метров) – все это восхищает и заставляет удивляться все больше и больше искусности и тонкости выполненной работы. Но все же «Медный всадник» стоил не только огромных денег и много времени, но и неоправданных жертв и надежд, что можно увидеть на примере самого архитектора Этьена Мориса Фальконе. Человек, делом жизни которого была работа над этой скульптурой, не был приглашен на церемонию ее открытия и кончил жизнь больным и всеми забытым.
«Медный всадник» — это не просто памятник, это напоминание всем поколениям о Петре Великом и о его преобразованиях, без которых, возможно, не было бы современной России.
Список использованной литературы
1. Бакмейстер И.Г. библиотекарь Академии наук. Русское издание 1786 г.
2. Памятники архитектуры Ленинграда. — Л.: Стройиздат, 1975..
Кнабе Г. С. Воображение знака: Медный всадник Фальконе и Пушкина. — М.: 1993..
3. Топоров В. Н. О динамическом контексте трехмерных произведений изобразительного искусства (семиотический взгляд). Фальконетовский памятник Петру I // Лотмановский сборник. 1. М., 1995.
4. Проскурина В. Петербургский миф и политика монументов: Пётр Первый Екатерине Второй // Новое литературное обозрение. — 2005. — № 72.
5. Д.К. Самин «100 великих памятников»

На Сенатской площади находится один из символов Санкт-Петербурга – памятник Петру I Медный всадник. Скульпторами Медного всадника являются Этьен Фальконе и Мари Колло, которая ваяла голову Петра I. Главным литейщиком Медного всадника стал Ефим Хайлов. Согласно рассказам, Хайлов лично спас будущую скульптуру, зажав отверстия прорвавшей от горячего металла трубы собственной одеждой.Громадный камень для памятника Петру I на Сенатской площади нашли в 1768 году в посёлке Лахта на берегу Финского залива (расколотый молнией гром-камень). В Петербург с огромным трудом его доставляли сотни людей, ведь его вес составлял 1600 тонн. Доставили камень в Петербург только в 1770 году. Еще в пути начались работы по обработке камня-гиганта для Медного всадника, камню придали форму скалы и волны одновременно. 25 августа 1775 года началась отливка Медного всадника.В 1782 году состоялось открытие памятника на Сенатской площади – Медного всадника, это был настоящий праздник, сопровождавшийся музыкой и стрельбой из пушек. Напамятнике Медный всадник выбита надпись на русском и латинском языках: «Петру Первому Екатерина Вторая».Медный всадник стал символом Петербурга, лавровый венок на голове царя, вздыбившийся конь и змея, символ зла, под его копытами – символом мощи и побед России.

В композиции, созданной Фальконе, Петр представлен верхом на вздыбленном коне — на полном скаку поднявшемся по крутой скале и остановившемся на ее вершине, у края обрыва.
Впечатляющая сила этого образа, как в этом убеждает более подробное рассмотрение, обусловлена, прежде всего, тем, что он построен на взаимно противоположных началах, “соткан” из внутренних противопоставлений, находящих свое гармоническое разрешение. Эти внутренние противоречия художественного образа не зашифрованы в нем намеками или символами, а даны открыто — открыто показаны в самой пластике монументального изображения.
Понять композицию и образ изваяния — значит, прежде всего, понять смысл этих внутренних противопоставлений.
К ним относится, прежде всего, противоположность движения и покоя. Оба эти начала совмещены в образе всадника, стремительно поднявшегося на крутизну скалы и остановившего коня на полном скаку. Конь, поднятый на дыбы, еще весь в движении, порыв охватывает его, неостывший жар исходит из всего его существа. Фигура коня наполнена динамикой. Но изображение всадника, его посадка, поза, жест, поворот головы олицетворяют величественный покой — уверенную силу властителя, укрощающего и бег коня, и сопротивление стихии. Всадник на скачущем коне повелительным жестом дарует покой стране. Пластическое единство движения и покоя лежит в основе скульптурной композиции.
Это сочетание-противопоставление раскрывается также и в другом плане. Конь, поднявшийся на дыбы перед обрывом, показан в положении, которое может длиться всего мгновение. Мгновенность позы — характерная особенность избранной скульптором ситуации. Но, превращенная в монументальный образ, эта мгновенность воспринимается также и в прямо противоположном смысле: конь и всадник как бы застыли навеки в этой мгновенной позиции, бронза гигантской статуи говорит зрителю о несокрушимо вечной жизни всадника. Быстро переходящему движению коня, поднятого на дыбы, сообщен характер ничем не колеблемой устойчивости, постоянства, прочности. Мгновенность здесь сочетается с вечностью — противоположность этих начал воспринимается как пластическое единство, воплощенное всем строем художественного образа.
Если в композиции монумента сочетаются движение и покой, мгновенность и постоянство, то с не меньшей силой соединились в нем, образ ничем не ограниченной стихийной свободы и мощной, все подчиняющей себе воли. Всадник летит вперед — в бесконечный простор, раскрывающийся с высоты одинокой скалы. Перед ним открыты все пути, все земные дороги и морские дали. Еще не сделан выбор пути, еще не видна конечная цель. Но в то же время бег коня направляется “железной рукой” могучего властелина. Абсолют человеческой воли обуздывает стихию. Образы скачущего во весь опор коня и повелевающего им всадника сочетают в себе оба этих начала.

11 вариантов

1. Многие российские писатели и литераторы очень часто в своих произведениях старались описать тот или иной город, как бы показывая его важность и значимость в отечественной истории и фольклоре, показывая  всю мощь и красоту нашей большой страны, тем самым прославляя её. Также очень многие описывали, как и столицу, так и культурную столицу нашей страны – Петербург. Получалось это далеко не у всех, так как передать все те образы, которые царят в таком большом городе – довольно трудная задача, с которой идеально справился Пушкин.
   В своём произведении “Медный всадник” автор рассказывает нам удивительную историю, которая берёт своё начало во время самого основания города Петербург. Он показывает его как оплот человеческой мысли, традиций, а главное как превосходство человеческой мысли над силами природы, что также характеризует город как прекрасное место, способное произвести на приезжего в него человека немалое впечатление. Потому автор и составляет из образа города некий идеал, к  которому необходимо стремиться, и который необходимо придерживаться.
   Однако наряду с выявлением явных преимуществ города, он также показывает, что как бы не старался человек противостоять неумолимой силе природы, он всё же, в конце концов, сдаться под её натиском, оставив ей право выбора, что же делать дальше. Пушкин говорит об этом в своём произведении, о неминуемости подчинения природе, её могуществу, которое особенно ярко проявляет себя в России.
   Город он называет городом оживших статуй, так как Петербург в то время, впрочем, как и сейчас, был городом, довольно наполненным историческими мемориалами, памятниками, различной культурной структурой, которая рассказывала его посетителю о богатом прошлом, как и самого города, так и о богатой истории России. Так или иначе, в произведении он прославляет Петербург, называя его самым красивым городом, как наружной оболочкой, так и внутренним содержанием. И действительно, в городе все люди довольно миловидные личности, привыкшие общаться на различные темы культурного порядка, о музыке, искусстве, и прочих вещах, так присущих аристократии тех лет. Пушкин достаточно ярко и подробно описал образ данного города в своём произведении “Медный всадник”, из чего следует, что он является легкоузнаваемым и легко прочитывается среди всего произведения.

3. На уроке литературы я познакомился с одним из многочисленных произведений Александра Сергеевича Пушкина – поэмой «Медный всадник». В ней автор затрагивает одну из важных тем – тему взаимоотношения человека, государства и власти.
   Дочитав поэму до конца, я сделал вывод, что в ней всего два главных героя: Медный всадник, памятник Петру Первому и молодой человек Евгений.
   В начале произведения на фоне пустынной местности перед нами предстает Петр I. Он «дум великих полон», мыслит об укрощении стихии и принимает важнейшее решение, от которого зависит вся будущая российская история: «Здесь будет город заложен…» Я заметил, что размышляя об этих свершениях, Петр I не замечает ни «приют убогого чухонца», ни «бедного челна». Его не волнует жизнь и судьба ничем не примечательных людей. Царь думает только о будущей новой столице, перед которой «померкнет старая Москва». Ведь счастье нескольких человек несравнимо с интересами целого государства. Таким образом, Петр нарушает обычную и уже сложившуюся жизнь, установившуюся в этих местах. Далее автор пропускает целых сто лет, словно не замечая огромных жертв, которых потребовало строительство большого города среди лесов и болот.
   В первой части А.С.Пушкин говорит о мелком чиновнике Евгении. Из всего, что сказано об этом человеке, я не смог представить его облик – он теряется в серой, безликой массе столичных граждан. Я узнал только лишь то, что он живет в Коломне и, возможно, принадлежит к дворянскому роду. У Евгения есть мечта:
   … он молод и здоров,
   Трудиться день и ночь готов;
   Он кое-как себе устроит
   Приют блаженный и простой
   И в нем Парашу успокоит.
   Если бы мечта осуществилась, Евгений был бы счастлив, но это не удается – Параша погибает во время наводнения. От этого известия Евгений сходит с ума, покидает свой дом и бродит по городу. Затем он прозревает и обрушивает весь свой гнев на медного всадника. И Евгению кажется, что памятник оживает и преследует его. Вскоре, не приходя в себя после наводнения, Евгений умирает.
   …Наводненье
   Туда, играя, занесло
   Домишко ветхий…
   … Он был пуст
   И весь разрушен. У порога
   Нашли безумца моего,
   И тут же хладный труп его
   Похоронили ради Бога.
   По моему мнению, Петербург прекрасен, но он дался народу очень высокой ценой: на его строительстве полегли несколько поколений крестьян. И теперь он стоит великолепный и равнодушный к людским страданиям. Город стал символом обновленной России. Но простым людям, населяющим этот город, живется очень тяжело. Они страдают и мучаются, плачут и умирают, и Пушкин не мог остаться к этому равнодушным.
   Образ Петербурга в поэме “Медный всадник” Пушкина (2 вариант)
   Александр Сергеевич Пушкин — истинный и тонкий ценитель красоты, поэтому много в его творчестве произведений, описывающих прелесть русской природы, ее величавость и спокойную мудрость, но не меньшую дань отдает поэт и красоте рукотворной, созданиям гениальных художников, скульпторов, архитекторов.
   По мысли А. С. Пушкина, Петербург явился превосходным синтезом великих замыслов Петра Первого и талантливости русских мастеров.
   …юный град.
   Полнощных стран краса и диво,
   Из тьмы лесов, из топи блат
   Вознесся пышно, горделиво.
   В поэме “Медный всадник” наряду с другими ярко звучит и тема прекрасного города, построенного неимоверными усилиями сотен тысяч строителей, гениально воплотивших великие помыслы.
   …Назло надменному соседу.
   Природой здесь нам суждено
   В Европу прорубить окно.
   Ногою твердой стать при море.
   Сюда по новым им волнам
   Все флаги в гости будут к нам,
   И запируем на просторе.
   Ужасающие картины строительства города и жизни рабочих остались за рамками поэмы, о них нам расскажут другие художники, Пушкина же восхищают творения рук человеческих. Город-красавец является вечным памятником своим создателям.
   Вслед за поэтом мы любуемся построенным городом, принимая его как данность, существовавшую всегда.
   Громады стройные теснятся
   Дворцов и башен; корабли
   Толпой со всех концов земли
   К богатым пристаням стремятся;
   В гранит оделася Нева;
   Мосты повисли над водами;
   Темно-зелеными садами
   Ее покрылись острова.
   Поэт не может сдержать своего восхищения перед всем содеянным. Его голос звучит торжествующе-победными нотами, явно проступают патриотические настроения и желание стать вровень с теми, кто создал эту красоту.
   Люблю тебя, Петра творенье.
   Люблю твой строгий, стройный вид,
   Невы державное теченье,
   Береговой ее гранит,
   Твоих оград узор чугунный,
   Твоих задумчивых ночей
   Прозрачный сумрак, блеск безлунный.. .
   И ясны спящие громады Пустынных улиц, и светла
   Адмиралтейская игла.. .
   Петербург немыслим без Невы, являющейся его составной частью, продолжением, дорогой к морю. Река разделяет город на части своим руслом, украшает северную столицу “державным” течением, но и пугает, держит в напряжении, когда “мечется, как больной, в своей постеле, беспокойной”.
   Город, построенный на берегах могучей реки, любуется в ее воды, как в зеркало, отражаясь своими красотами.
   Поэт восхищен не просто новой столицей, он поет славу стране, сумевшей отстоять свое право называться великой державой, а это было не так-то просто. Теперь многие трудности позади, и Пушкин уверен, что город, построенный в ознаменование побед, будет стоять вечно, как хранитель традиций и великой русской истории.
   Вражду и плен старинный свой
   Пусть волны финские забудут
   И тщетной злобою не будут
   Тревожить вечный сон Петра!
   Сейчас уже невозможно представить Россию без ее жемчужины — “северной Пальмиры”, возникшей на диких, топких берегах северной реки, доказавшей всему миру талантливость русского народа. А неотъемлемой частью самого Петербурга является памятник Петру Великому, основателю города.
   Образ Петербурга в поэме “Медный всадник” Пушкина (3 вариант)
   Поэма “Медный всадник” – живой образный организм, не терпящий однозначных толкований. Все образы здесь многозначны, символичны. Образы Петербурга, Медного всадника, Невы, Евгения имеют самостоятельное значение, но в рамках поэмы тесно взаимодействуют друг с другом.
   Историю и современностью поэт объясняет через емкий и символический образ Петербурга.
   Поэма открывается “Вступлением”, в котором образ города занимает господствующее место. Петербург здесь – глубоко символический памятник плодотворности единства миллионов людей. Эта плодотворность в том, что был создан город, нужный для России, город для людей, город, отдающий добро, заложенное в нем его строителями. Поэтому в описание Петербурга нередко вторгается автор с выражением своей любви к нему:
   Люблю тебя, Петра творенье…
   Петру принадлежит сама идея создания этого города, идея в масштабе целой России, а построил его народ для людей. Все в нем прекрасно, гармонично, преисполнено величия, красоты и добра. “Человечность” города раскрывается в утверждении благоприятствования Петербурга творчеству:
   …Твоих задумчивых ночей
   Прозрачный сумрак, блеск безлунный,
   Когда я в комнате моей
   Пишу, читаю без лампады…
   В дальнейшем описание читателю открываются все новые и новые стороны города. Перед нами предстает славный города, новая столица могучей России, которую любит поэт. И он увлекает читателя своей приверженностью к дорогим ему местам Петербурга.
   Но чем больше поэт говорит о пышной красоте города, тем больше создается впечатление, что он какой-то неподвижный, даже отчасти неестественный. Поэт видит “спящие громады пустынных улиц”, слышит “шипенье пенистых бокалов”, но людей на улицах нет, как нет и их лиц на фоне бокалов.
   Во “Вступлении” намечен главный принцип изображения города, реализованный в двух частях “петербургской повести”, – контраст. В первой части облик Петербурга меняется, это уже не пышный “юный град”, а “омраченный Петроград”. Город превращается в крепость, осажденную Невой. Нева – тоже часть города, и это стоит отметить. Беда приходит как бы изнутри, сам город берет себя приступом; наружу выходит все то, что было недостойно изображения, скрыто за описанием парадности:
   Лотки под мокрой пеленой,
   Обломки хижин, бревны, кровли,
   Товар запасливой торговли,
   Пожитки бледной нищеты,
   Грозой снесенные мосты,
   Гробы с размытого кладбища
   Плывут по улицам!
   И только теперь появляется на улицах народ, “теснится кучами” на берегах Невы. Бушующая Нева сложно соотнесена со стихией народного возмущения: она то мечется, “как больной в своей постеле беспокойной”, то рвется “к морю против бури” и, встретив преграду, бунтует, то ропщет “пени…как челобитчик у дверей”.
   Вся первая часть – картина народного бедствия, и именно в этот момент впервые появляется фигура “кумира на бронзовом коне”, который невозмутим, в отличие от живого царя, бессильного противостоять стихии.
   После наводнения городские противоречия не только не исчезли, но еще более усилились. Петербургская окраина, куда устремился Евгений, напоминает “поле боевое”, смытый бурной стихией домик возлюбленной Евгения Параши является олицетворением всеобщей трагедии; но уже на следующее утро все возвращается к прежнему порядку – город вновь равнодушен к человеку. Вновь он становится городом торговцев, чиновников и “злых детей”, бросающих камни в безумного Евгения.
   Петербург предстает как твердыня русского самовластья, как центр самодержавия, и он враждебен человеку. Столица России, созданная народом, обернулась враждебной силой для него самого и для отдельного человека. Пушкин как бы подчеркивает, что город, не возникший постепенно, не выросший из деревни, как подавляющее большинство других городов, а насильно построенный на этом месте вопреки плавному течению истории, если и будет стоять, то жителям его придется расплачиваться за то, что основатель практически пошел против законов природы.
   В центре города – памятник его основателю, а сам Петербург является огромным памятником личности Петра; и противоречия города отражают противоречия его основателя.

5. Из данного описания мы понимает, что место для строительства было выбрано среди заболотистой местности, поросшей дремучими лесами. Не совсем правильное месторасположение нового города сыграло с ним роковую шутку. Петроград не однократно подвергался разрушительным наводнениям.
   Но вначале, Петр I мечтал о другом. Он построил свой город, сломав устоявшиеся обычаи и уклад жизни людей, которые здесь жили многие десятилетия. Это показывает и раскрывает основной конфликт произведения – борьба государства и простого человека. В этой борьбе победителем всегда будет государство.
   Дальше Пушкин пропускает целых сто лет. За это время молодой Петроград расширился и окреп. Мечта Петра Великого осуществилась. Правда Пушкин умалчивает о тяжелой судьбе тысяч людей, которые строили Петроград. Ведь это по меркам государства не важно. Главное, что город стоит.
   Петроград стал украшение великой России. Он был городом знати и высшего общества.
   В тоже время для простого человека, такого как Евгений, Петроград был дождливым, серым и угрюмым. Сияющий город был равнодушен к простому человеку, его проблемам и потребностям.
   Петроград стал символом новой России.

7. Петербург —удивительный город, Северная Пальмира. Какой значительный след оставил он в нашей русской истории. Как сильно и многообразно повлиял он на наше общество, на нашу жизнь. И как тема, и как образ Петербург оставил глубокий след в русской литературе. Грозная стихия, закованная в гранит, вдохновила многих писателей. Такие гении, как Ломоносов, Державин, Батюшков, Гоголь, Лермонтов и многие другие, раскрывали образ Петербурга, но именно Пушкин создал целостный и завершенный образ города. Он уникален тем, что описал духовное начало Петербурга, придал городу силу самостоятельного бытия, живущего своей жизнью, то тихой и спокойной, то полной наводнений и бедствий. Величественное, ужасающее творение, построенное на болоте и на костях, раскинулось грозно и прекрасно. И никто, даже самодержцы, не может бороться со стихией:
   Печален, смутен, вышел он
   И молвил: «С Божией стихией
   Царям не совладеть».
   Наверное, именно поэтому как единственного человека, покорившего стихию, Пушкин описывает Петра I: непостижимое и недосягаемое божество, грозное и могучее, окутанное «священным покровом» основателя города.
   Петербург предстает здесь и в хорошем и в плохом свете. Это величественный , красивый град, полный изящных форм и очертаний, и в то же время бушующий тиран, неугомонная стихия, закованная в цепи «владыки полумира». Пушкин показывает Петербург со всех сторон. Он и нищий:
   Забор некрашеный, да ива
   И ветхий домик…
   И величественно прекрасный своими холодными грациозными очертаниями:
   По оживленным берегам
   Громады стройные теснятся
   Дворцов и башен; корабли
   Толпой со всех концов земли
   К богатым пристаням стремятся;
   В гранит оделася Нева;
   Мосты повисли над водами…
   Среди Ашогочисленных характеристик неповторимых особенностей Петербурга как северного города можно отметить удивительные по совершенству отточенного слова описания белых ночей:
   Твоих задумчивых ночей
   Прозрачный сумрак, блеск безлунный…
   Этот образ неразрывно связан с Северной столицей. Для того чтобы описать белую северную ночь, Пушкин нашел слова, неповторимые по отчетливости сравнений.
   Надо признать, что во времена Пушкина архитектурный облик Петербурга был куда более совершенен. И повезло же пушкинским современникам, которые видели своими глазами не только таинственный и прекрасный облик нашего города, но и узнавали его воссозданным, претворенным в совершенных стихах, только что вышедших из-под пера Пушкина. Для нас же прежний образ утонул в «преданьях старины», и только пушкинские творения служат путеводителем по городу, каким он был при поэте и каким мы захотели бы его увидеть снова. Конечно же, современникам Пушкина было легче утверждать, что поэту удалось воссоздать облик любимого ими города на Неве ярче, чем это могли сделать за него многие другие поэты. Но, вглядываясь в наследие поэта, мы сможем понять его величие на тех страницах, которые посвящены Петербургу.
   Все, что описано в «Медном всаднике», является истинным бытием Северной столицы. Гений Пушкина отразил всю духовную и материальную жизнь города в непревзойденных стихах, которые и по сей день являются лучшим гимном нашему городу. Многогранный Петербург предстает так разнообразно прекрасным:
   Люблю тебя, Петра творенье,
   Люблю твой строгий, стройный вид,
   Невы державное теченье,
   Береговой ее гранит…
   Все олицетворяет близкие образы нашего города: прекрасные «громады дворцов и башен», «чугунная ограда» Невы, «Адмиралтейская игла», чугунные узоры дивных решеток Летнего сада, Казанского собора. И всегда присутствует Нева как неразделимое целое, как сердце Северной Пальмиры.
   Поэма «Медный всадник» тесно связана с самим Петербургом. Без нее не было бы духовного завершения города. Да и только Петербург мог дать Пушкину такое богатство художественных впечатлений и знаний. Город находит свое изображение в его творчестве в различное время года, дня, в разнообразных своих частях: в центре и предместьях. Здесь можно найти различные черты города: и бедного и богатого, и безмолвного и бушующего, прекрасного и угрожающего.
   Вообще, весь образ Петербурга говорит о трудности его рождения, о деспотическом характере Петра, создавшего его, о рабстве народа. Поистине Петербург — город на костях человеческих. Все эти особенности, характерные черты города нашего отразил Пушкин в своей гениальной поэме «Медный всадник».
   «Пушкин создал из Петербурга целый мир. С наследием Пушкина должны были считаться все, пытавшиеся сказать свое слово о Петербурге». (Н.П.Анциферов).

9. Поэма “Медный всадник” – живой образный организм, не терпящий однозначных толкований. Все образы здесь многозначны, символичны. Образы Петербурга, Медного всадника, Невы, Евгения имеют самостоятельное значение, но в рамках поэмы тесно взаимодействуют друг с другом.
   Историю и современностью поэт объясняет через емкий и символический образ Петербурга.
   Поэма открывается “Вступлением”, в котором образ города занимает господствующее место. Петербург здесь – глубоко символический памятник плодотворности единства миллионов людей. Эта плодотворность в том, что был создан город, нужный для России, город для людей, город, отдающий добро, заложенное в нем его строителями. Поэтому в описание Петербурга нередко вторгается автор с выражением своей любви к нему:
   Люблю тебя, Петра творенье…
   Петру принадлежит сама идея создания этого города, идея в масштабе целой России, а построил его народ для людей. Все в нем прекрасно, гармонично, преисполнено величия, красоты и добра. “Человечность” города раскрывается в утверждении благоприятствования Петербурга творчеству:
   …Твоих задумчивых ночей
   Прозрачный сумрак, блеск безлунный,
   Когда я в комнате моей
   Пишу, читаю без лампады…
   В дальнейшем описание читателю открываются все новые и новые стороны города. Перед нами предстает славный города, новая столица могучей России, которую любит поэт. И он увлекает читателя своей приверженностью к дорогим ему местам Петербурга.
   Но чем больше поэт говорит о пышной красоте города, тем больше создается впечатление, что он какой-то неподвижный, даже отчасти неестественный. Поэт видит “спящие громады пустынных улиц”, слышит “шипенье пенистых бокалов”, но людей на улицах нет, как нет и их лиц на фоне бокалов.
   Во “Вступлении” намечен главный принцип изображения города, реализованный в двух частях “петербургской повести”, – контраст. В первой части облик Петербурга меняется, это уже не пышный “юный град”, а “омраченный Петроград”. Город превращается в крепость, осажденную Невой. Нева – тоже часть города, и это стоит отметить. Беда приходит как бы изнутри, сам город берет себя приступом; наружу выходит все то, что было недостойно изображения, скрыто за описанием парадности:
   Лотки под мокрой пеленой,
   Обломки хижин, бревны, кровли,
   Товар запасливой торговли,
   Пожитки бледной нищеты,
   Грозой снесенные мосты,
   Гробы с размытого кладбища
   Плывут по улицам!
   И только теперь появляется на улицах народ, “теснится кучами” на берегах Невы. Бушующая Нева сложно соотнесена со стихией народного возмущения: она то мечется, “как больной в своей постеле беспокойной”, то рвется “к морю против бури” и, встретив преграду, бунтует, то ропщет “пени…как челобитчик у дверей”.
   Вся первая часть – картина народного бедствия, и именно в этот момент впервые появляется фигура “кумира на бронзовом коне”, который невозмутим, в отличие от живого царя, бессильного противостоять стихии.
   После наводнения городские противоречия не только не исчезли, но еще более усилились. Петербургская окраина, куда устремился Евгений, напоминает “поле боевое”, смытый бурной стихией домик возлюбленной Евгения Параши является олицетворением всеобщей трагедии; но уже на следующее утро все возвращается к прежнему порядку – город вновь равнодушен к человеку. Вновь он становится городом торговцев, чиновников и “злых детей”, бросающих камни в безумного Евгения.
   Петербург предстает как твердыня русского самовластья, как центр самодержавия, и он враждебен человеку. Столица России, созданная народом, обернулась враждебной силой для него самого и для отдельного человека. Пушкин как бы подчеркивает, что город, не возникший постепенно, не выросший из деревни, как подавляющее большинство других городов, а насильно построенный на этом месте вопреки плавному течению истории, если и будет стоять, то жителям его придется расплачиваться за то, что основатель практически пошел против законов природы.
   В центре города – памятник его основателю, а сам Петербург является огромным памятником личности Петра; и противоречия города отражают противоречия его основателя.

11. Поэма “Медный всадник” – живой образный организм, не терпящий однозначных толкований. Все образы здесь многозначны, символичны. Образы Петербурга, Медного всадника, Невы, Евгения имеют самостоятельное значение, но в рамках поэмы тесно взаимодействуют друг с другом.
    Историю и современностью поэт объясняет через емкий и символический образ Петербурга.
    Поэма открывается “Вступлением”, в котором образ города занимает господствующее место. Петербург здесь – глубоко символический памятник плодотворности единства миллионов людей. Эта плодотворность в том, что был создан город, нужный для России, город для людей, город, отдающий добро, заложенное в нем его строителями. Поэтому в описание Петербурга нередко вторгается автор с выражением своей любви к нему:
    Люблю тебя, Петра творенье…
    Петру принадлежит сама идея создания этого города, идея в масштабе целой России, а построил его народ для людей. Все в нем прекрасно, гармонично, преисполнено величия, красоты и добра. “Человечность” города раскрывается в утверждении благоприятствования Петербурга творчеству:
    …Твоих задумчивых ночей
    Прозрачный сумрак, блеск безлунный,
    Когда я в комнате моей
    Пишу, читаю без лампады…
    В дальнейшем описание читателю открываются все новые и новые стороны города. Перед нами предстает славный города, новая столица могучей России, которую любит поэт. И он увлекает читателя своей приверженностью к дорогим ему местам Петербурга.
    Но чем больше поэт говорит о пышной красоте города, тем больше создается впечатление, что он какой-то неподвижный, даже отчасти неестественный. Поэт видит “спящие громады пустынных улиц”, слышит “шипенье пенистых бокалов”, но людей на улицах нет, как нет и их лиц на фоне бокалов.
    Во “Вступлении” намечен главный принцип изображения города, реализованный в двух частях “петербургской повести”, – контраст. В первой части облик Петербурга меняется, это уже не пышный “юный град”, а “омраченный Петроград”. Город превращается в крепость, осажденную Невой. Нева – тоже часть города, и это стоит отметить. Беда приходит как бы изнутри, сам город берет себя приступом; наружу выходит все то, что было недостойно изображения, скрыто за описанием парадности:
    Лотки под мокрой пеленой,
    Обломки хижин, бревны, кровли,
    Товар запасливой торговли,
    Пожитки бледной нищеты,
    Грозой снесенные мосты,
    Гробы с размытого кладбища
    Плывут по улицам!
    И только теперь появляется на улицах народ, “теснится кучами” на берегах Невы. Бушующая Нева сложно соотнесена со стихией народного возмущения: она то мечется, “как больной в своей постеле беспокойной”, то рвется “к морю против бури” и, встретив преграду, бунтует, то ропщет “пени…как челобитчик у дверей”.
    Вся первая часть – картина народного бедствия, и именно в этот момент впервые появляется фигура “кумира на бронзовом коне”, который невозмутим, в отличие от живого царя, бессильного противостоять стихии.
    После наводнения городские противоречия не только не исчезли, но еще более усилились. Петербургская окраина, куда устремился Евгений, напоминает “поле боевое”, смытый бурной стихией домик возлюбленной Евгения Параши является олицетворением всеобщей трагедии; но уже на следующее утро все возвращается к прежнему порядку – город вновь равнодушен к человеку. Вновь он становится городом торговцев, чиновников и “злых детей”, бросающих камни в безумного Евгения.
    Петербург предстает как твердыня русского самовластья, как центр самодержавия, и он враждебен человеку. Столица России, созданная народом, обернулась враждебной силой для него самого и для отдельного человека. Пушкин как бы подчеркивает, что город, не возникший постепенно, не выросший из деревни, как подавляющее большинство других городов, а насильно построенный на этом месте вопреки плавному течению истории, если и будет стоять, то жителям его придется расплачиваться за то, что основатель практически пошел против законов природы.
    В центре города – памятник его основателю, а сам Петербург является огромным памятником личности Петра; и противоречия города отражают противоречия его основателя.

13. Страница: [ 1 ] 2
    Сколь бы глубоко наука ни постигала личность и деятельность Петра,
    сколь бы впечатляюще искусство ни создавало его образ, естественно желание каждого читателя составить собственное мнение, своими глазами вглядеться в лицо “странного монарха”, как называл Петра Первого А.С.Пушкин. Для этого имеется реальная возможность: известны указы Петра Первого, связанные со строительством Санкт–Петербурга, сохранившие в той или иной степени его образ мысли, речи и поступков. Петр не был писателем и не претендовал на это звание, в отличие от некоторых других русских монархов и правителей; но указы, собственноручно им написанные, продиктованные, подписанные его рукой хранят черты своеобразного стиля – резкого, энергичного.
    К сожалению, документов, прямо относящихся к истории города, имеется в распоряжении науки немного. Нет ни одного, раскрывающего замысел царя–градостроителя. Нет и указа о переводе столицы в Санкт–Петербург: видимо он не издавался, это происходило постепенно, по мере перевода правительственных учреждений из Москвы в Петербург. В 1712 г. переехал двор – и с этого года принято считать Санкт–Петербург новой столицей. Но сохранился ряд указов о строительстве и благоустройстве города. “Комментарием к ним могут послужить слова А.С.Пушкина из его “Истории Петра”: “Достойна удивления разность между государственными учреждениями Петра Великого и временными его указами. Первые суть плоды ума обширного, исполненного доброжелательства и мудрости, вторые нередко жестоки, своенравны и, кажется, писаны кнутом. Первые были для вечности, или, по крайней мере для будущего, – вторые вырвались у нетерпеливого самовластного помещика” (Петербург в русской литературе, С.24).
    Странное имя города оказалось необычайно ёмким: оно соединило три языка, два образа – Христова апостола и русского царя, две эпохи – христианства евангельских времён и раннего русского Просвещения. (Город назван в честь апостола Петра, чьим именем был наречён при крещении будущий Петр Первый; таким образом, святой Пётр стал покровителем и царя, и новой столицы России.)
    Странная и лукавая двусмысленность: то “великий”, то “святой”. Имя – предзнаменование – говорили в Древнем Риме. Оправдывался ли этот таинственный закон в истории Санкт-Петербурга? Есть немало оснований для утвердительного ответа. Прежде всего потому, что судьба города величественна и трагична, подобно судьбе его святого покровителя, рыбака Симона из Вифсаиды, которого Христос назвал Петром, провидя в нём основателя своей церкви. Проповедовал Пётр в Палестине, Сирии, восточных провинциях Римской империи, доходил в апостольских странствиях до славянских земель, соединял народы Христовой верой. Он испытал гонения: дважды был заточён в темницу и кончил свои дни на кресте, распятый в Риме по приказу Нерона. И обрёл бессмертие в человеческой памяти.
    Но интересно получается, город, которому трижды суждено отречься от своего имени, назван именем трижды отрёкшегося святого апостола! “Город отречётся от имени Санкт-Петербург, но вовсе не для освобождения от лукавых игр с апостольским именем. Город отречётся от имени Петроград, и вовсе не оттого, что вдруг из недр его донесётся проклятье имени деспота, голоса сотен тысяч безымянных мужиков и баб, уложенных вместе со сваями в основание Северной Пальмиры. Отречётся он и от имени Ленинград, имени, не посрамлённого его жителями, сообщившими своим нравом и мужеством слову “ленинградец” весомость звания. Смена имён – это смена масок, это обозначение новых правил игры, нового карнавального пространства, где прежняя жизнь, отчасти вывернутая наизнанку, отчасти идущая задом наперёд, и есть органическая форма самореализации” (А.Вельтман, С.6).
    Два имени – родовое и духовное… Дважды апостол был в заточении. Две блокады, два голода пережил город. Дважды город перестанет быть столицей. Двойственность, раздвоенность, двусмысленность – не ошибка, не огрех или недогляд, скорее знак, требующий прочтения, понимания, знак судьбы.
    Итак, мы сказали, что апостол Пётр – один из святых покровителей Петербурга. К таким святым покровителям мы можем отнести и ещё двоих апостолов.
    Незадолго до основания города указом Петра были учреждены орден Андрея Первозванного – высшая награда, отмечавшая заслуги перед Отечеством, и Андреевский флаг, ставший символом мужества военных моряков России.
    16 мая (стар. ст.) на острове Люст Эланд были воздвигнуты деревянно-земляные стены и бастионы. 29 июня в день памяти Петра и Павла в крепости был заложен собор. Так начинался Санкт-Петербург, хранителем которого стали три евангельских апостола.
    Сегодня, когда городу вернули его изначальное название, возникает ощущение пребывания в замкнутом круге, ощущение завершённости. Мы взошли на пик Белого Бычка, с этой возвышенной точки город обозрим со всей своей свершившейся судьбой, обозрим во всех своих скрытых смыслах. Санкт-Петербург – это не только художественное произведение, это ещё и символ, и образ, и многоцветное иносказание.
    В системе символов, выработанных историей культуры, город занимает особое место. При этом следует выделить две сферы городской семиотики: город как имя и город как пространство. О первом мы только что говорили. Теперь о втором.
    Обратимся к исследованию Ю.М.Лотмана “Символика Петербурга и проблемы семиотики города”. Лотман говорил, что город как замкнутое пространство может находиться в двояком положении к окружающей земле: он может олицетворять государство (Рим – город, Рим – мир), а может быть его антитезой.
    Если Москва для русской земли как бы естественный центр вращения (кружение на месте), то Петербург – это смещённая ось, порождающая движение, напоминающее “взбрыкивание” (А.Вельтман, С.7).
    Москва – концентрический город (город на горе). Он выступает как посредник между землёй и небом (актуализация антитезы земля/небо), вокруг него концентрируются мифы генетического плана, он имеет начало, но не имеет конца – это “вечный город”.
    Петербург – эксцентрический город, расположенный на краю культурного пространства, на берегу моря, в устье реки. Здесь актуализируется оппозиция “естественное/искусственное”. “Это город созданный вопреки Природе и находящийся в борьбе с нею, что даёт двойную возможность интерпретации города: как победы разума над стихиями, с одной стороны, и как извращённости естественного порядка, с другой” (Ю.М.Лотман, 1984, С.10).
    Типология отношений природы и культуры в Петербурге предельно разнообразна. “Один полюс образуют описания, построенные на противопоставлении природы, болота, дождя, ветра, тумана, мути, сырости, мглы, мрака, ночи, тьмы и т.п. (природа) и шпиля, шпица, иглы, креста, купола (обычно освещённых или – более энергично – зажжённых лучом, ударом луча солнца), линии, проспекта, площади, набережной, дворца, крепости и т.п. (культура). Природа тяготеет к горизонтальной плоскости, к разным видам аморфности, кривизны и косвенности, к связи с низом (земля, вода); культура – к вертикали, чёткой оформленности, прямизне, устремлённости вверх (к небу, к солнцу). Переход от природы к культуре нередко становится возможным лишь тогда, когда удаётся установить зрительную связь со шпилем или куполом.
    Вместе с тем, и природа, и культура сами полярны. Внутри природы вода, дождь, слякоть, мокрота, муть, туман, мгла, холод, духота противопоставлены солнцу, закату, глади воды, взморью, зелени, прохладе, свежести” (В.Н.Топоров, С.289). При появлении элементов первого ряда наступает беспросветность, безнадёжность, тоска, зрительно – ничего не видно. Когда появляются элементы второго ряда “становится видно во все концы, с души спадает бремя, наступает эйфорическое состояние, новая жизнь” (В.Н.Топоров, С.289). Духовная и природная дальновидность образует один из важных признаков петербургского пространства: “Петербург – город проспектов, более того город проспекта, потому что Невский проспект – своего рода идеальный образ города, его идея, взятая в момент её высшего торжества воплощения” (В.
    Страница: [ 1 ] 2

15. Страница: [ 1 ] 2
    Живя в Петербурге, столице и оплоте русского самодержавия, Пушкин не мог не видеть значения этого города, историю его создания для России. Когда Пушкин писал «Медного всадника» он был уже в поре зрелости, признанным основателем русской реалистической прозы, драматургом, историком. Это время, когда обострялся взгляд человека и художника на город. Никто как Пушкин не смог добавить романтики этому городу, образу Невы, как одушевленному, живому существу. Для того, чтобы узнать как относился к городу сам Пушкин, надо просто читать его произведения: все, что он хотел сказать о Петербурге, сказано им самим. В поэме прославляется «великие думы» Петра, его творенье – «град Петров», «полночных стран краса и диво», новая столица русского государства, выстроенная в устье Невы, «под морем», «на мшистых, топких берегах», из соображений военно-стратегических («отсель грозить мы будем шведу»).
    Экономических связей («сюда по новым им волнам все флаги в гости будут к нам») и для установления культурной связи с Европой («природой здесь нам суждено в Европу прорубить окно»). Наводнение, показанное в поэме как бунт покоренной, завоеванной стихии против Петра, губит жизнь Евгения – простого и честного человека и губит жизнь его невесты – Параши. Петр в своих великих государственных заботах не думал о беззащитных маленьких людях, принужденных под угрозой наводнения (как не думал и о сотнях жизней о строительстве города).
    Пушкин первый поднял эту тему: никакого эпилога, возвращающего нас к первоначальной теме величественного Петербурга, – эпилога, примиряющего нас с исторически оправданной трагедией Евгения, Пушкин не дает. Противоречие между полным признанием правоты Петра I, не могущего считаться в своих государственных «великих думах» и делах с интересами отдельного человека, и полным же признанием правоты каждого человека, требующего, чтобы с его интересами считались, – это явное противоречие остается неразрешенным в поэме. «Вступление» к «Медному всаднику» написано в торжественном стиле, классическом стиле. По своему стилю оно резко отличается от стиля всех других частей поэмы.
    Поэтому часто воспринимается как самостоятельное произведение. От повествовательных частей поэмы оно отличается, прежде всего, своим торжественно-ликующим тоном. «Вступление» часто называют гимном великому городу. Все другие изображения Петербурга – будь то Петербург Гоголя, Некрасова или Достоевского – всегда сопоставляются с Петербургом «Вступления» Пушкина. Сами эти писатели осознавали созданные ими образы Петербурга как полемические по отношению к пушкинскому. «Люблю тебя, Петра творенье…» – повторял Достоевский Пушкинский стих. И тут же ответил:
    * Виноват, не люблю его
    * «Прошло сто лет, и юный град,
    * Полнощных стран краса и диво,
    * Из тьмы лесов, из топи блат,
    * Вознесся пышно, горделиво;
    * Где прежде финский рыболов,
    * Печальный пасынок природы,
    * Один у низких берегов
    * Бросал в неведомые воды
    * Свой ветхий невод, ныне там
    * По оживленным берегам
    * Громады стройные теснятся
    * Дворцов и башен; корабли
    * Толпой со всех концов земли
    * К богатым пристаням стремятся;
    * В гранит оделася Нева;
    * Мосты повисли над водами;
    * Темно-зелеными садами
    * Ее покрылись острова,
    * И перед младшею столицей
    * Померкла старая Москва,
    * Как перед новою царицей
    * Порфироносная вдова.
    * Люблю тебя, Петра творенье
    Начиная с 1717 года Петербург строился очень интенсивно, ежегодно возводилось по несколько сот новых зданий, и к концу жизни Петра (1725 г.) столица была большим городом с населением 40 тысяч человек. Появление крупного города на пустом месте и в краткий срок явилось невиданным в Европе событием. Петр I приказал, чтобы высота шпиля на Петропавловском соборе превосходила высоту колокольни Ивана Великого, самого высокого сооружения в Московском Кремле. Нева определила архитектурный облик города: от нее пролегли первые дороги, в дальнейшем ставшие центральными улицами города. Описывая наводнения, Пушкин очень ярко описал разбушевавшуюся Неву:
    * Осада! приступ! злые волны,
    * Как воры, лезут в окна. Черны
    * С разбега стекла бьют кормой.
    * Лотки под мокрой пеленой,
    * Обломки хижин, бревна, кровли,
    * Товар запасливой торговли,
    * Пожитки бледной нищеты,
    * Грозой снесенные мосты,
    * Гроба с размытого кладбища
    * Плывут по улицам!
    * Народ
    * Зрит божий гнев и казни ждет.
    * Увы! все гибнет: кров и пища!
    * Где будет взять?
    * В тот грозный год
    * Покойный царь еще Россией
    * Со славой правил. На балкон,
    * Печален, смутен вышел он
    * И молвил: «С божией стихией
    * Царям не совладеть». Он сел
    * И в думе скорбными очами
    * На злое бедствие глядел.
    На следующий день Евгений выясняет, что дом его невесты смыт, и она погибла. К утру в городе – центре «уже прикрыто было зло». «Чиновный люд, покинув свой ночной приют, на службу шел. Торгаш отважный, не унывая открывал Невой ограбленный подвал, сбираясь свой убыток важный на ближнем выместить». Как и в «Евгении Онегине» Пушкин живо описывает каждодневные заботы горожан разных сословий.
    * …А Петербург неугомонный
    * Уж барабаном принужден.
    * Встает купец, идет разносчик,
    * На биржу тянется извозчик,
    * С кувшином охтинка спешит,
    * Под ней снег утренний хрустит.
    * Проснулся утра шум приятный.
    * Открыты ставни; трубный дым
    * Столбом восходит голубым,
    * И хлебник, немец аккуратный,
    * В бумажном колпаке, не раз
    * Уж отворял свой васисдас
    «Неугомонному Петербургу» нет дела до конкретного маленького человека Евгения. Что до того, что стихия забрала его счастье, отобрала ум? Безумие описано Пушкиным весьма точно: «тихонько стал водить очами с боязнью дикой на лице». Всполох сознания обращает вину за свои несчастья на «властелина судьбы». Далее Пушкин задает с позиций сегодняшнего дня риторический вопрос: «Не так ли ты над самой бездной, на высоте, уздой железной Россию поднял на дыбы?». Сколько раз еще в истории России будут поднимать ее на дыбы. В поэме «обуянный силой черный» Евгений грозит: «Добро, строитель чудотворный! – шепнул он, злобно задрожав – Ужо тебе», но быстро понимает, что замахнулся слишком сильно, переступил все дозволенные ему границы и в страхе бежит. Кажется ему, что медный всадник повсюду его преследует.
    Пушкин завершает историю гибелью Евгения, но не завершает тему, остающуюся современной и сегодня: государство и власть, как инструмент насилия подавляет человека, он бесправен по большому счету и ничего не может противопоставить произволу власти, пока «зубы стиснув, пальцы сжав, как обуянный силой черный» человек не начнет противостоять ей. Бунт черни страшен.
    Пушкин не случайно изучал историю Пугачева. Это все звенья одной цепи. После Пушкина к образу медного всадника обращались многие поэты: А.Блок воспевал как стража своего города, ближе к Пушкину будет Максимилиан Волошин. «О, Бронзовый Гигант! Ты создал призрак – город» – его стихотворение сочится кровью и предсказаниями невинных жертв, отданных данью за город – призрак.
    В.Брюсов написал «К медному всаднику»; В.Маяковский «Последняя Петербургская сказка», где есть неубедительная, на мой взгляд, попытка выставить Петра даже в смешном виде тоскующего узника, закованного в собственном городе; Б.Пастернак написал «Вариации на тему «Медного всадника», используя некоторые строчки Пушкина:
    * Песком сгущенный,
    * кровавился багровый вал.
    * Такой же гнев обуревал Его,
    * и чем-то возмущенный,
    * Он злобу на себе срывал
    Но все это было потом, после Пушкина. Каждая эпоха добавляет свое видение Петербурга и Медного всадника, но в годы испытаний именно строки Пушкина: «Красуйся, град Петров, и стой неколебимо, как Россия» поддерживали людей в блокадном Ленинграде, когда 10 февраля 1942 г. не сговариваясь друг с другом несколько ленинградцев около трех часов встретились на Мойке, под аркой у той заветной двери, через которую 105 лет назад вынесли раненого Пушкина (по воспоминаниям литературоведа В.
    Страница: [ 1 ] 2

17. Содержание
    Введение
    Петербург в судьбе А.С.Пушкина
    Последний период жизни в Петербурге
    Петербург в поэме Пушкина «Медный всадник»
    Петербург Пушкина в прозаических повестях
    «Пиковая дама» и «Станционный смотритель»
    Заключение.
    Список использованной литературы
    Живя в Петербурге, столице и оплоте русского самодержавия, Пушкин не мог не видеть значения этого города, историю его создания для России. Когда Пушкин писал «Медного всадника» он был уже в поре зрелости, признанным основателем русской реалистической прозы, драматургом, историком. Это время, когда обострялся взгляд человека и художника на город. Никто как Пушкин не смог добавить романтики этому городу, образу Невы, как одушевленному, живому существу. Для того, чтобы узнать как относился к городу сам Пушкин, надо просто читать его произведения: все, что он хотел сказать о Петербурге, сказано им самим.
    В поэме прославляется «великие думы» Петра, его творенье – «град Петров», «полночных стран краса и диво», новая столица русского государства, выстроенная в устье Невы, «под морем», «на мшистых, топких берегах», из соображений военно-стратегических («отсель грозить мы будем шведу»), экономических («сюда по новым им волнам все флаги в гости будут к нам») и для установления культурной связи с Европой («природой здесь нам суждено в Европу прорубить окно»). Наводнение, показанное в поэме как бунт покоренной, завоеванной стихии против Петра, губит жизнь Евгения – простого и честного человека и губит жизнь его невесты – Параши. Петр в своих великих государственных заботах не думал о беззащитных маленьких людях, принужденных под угрозой наводнения (как не думал и о сотнях жизней о строительстве города). Пушкин первый поднял эту тему: никакого эпилога, возвращающего нас к первоначальной теме величественного Петербурга, – эпилога, примиряющего нас с исторически оправданной трагедией Евгения, Пушкин не дает. Противоречие между полным признанием правоты Петра I, не могущего считаться в своих государственных «великих думах» и делах с интересами отдельного человека, и полным же признанием правоты каждого человека, требующего, чтобы с его интересами считались, – это явное противоречие остается неразрешенным в поэме.
    «Вступление» к «Медному всаднику» написано в торжественном стиле, классическом стиле. По своему стилю оно резко отличается от стиля всех других частей поэмы. Поэтому часто воспринимается как самостоятельное произведение. От повествовательных частей поэмы оно отличается, прежде всего, своим торжественно-ликующим тоном. «Вступление» часто называют гимном великому городу. Все другие изображения Петербурга – будь то Петербург Гоголя, Некрасова или Достоевского – всегда сопоставляются с Петербургом «Вступления» Пушкина. Сами эти писатели осознавали созданные ими образы Петербурга как полемические по отношению к пушкинскому. «Люблю тебя, Петра творенье…» – повторял Достоевский Пушкинский стих. И тут же ответил: « Виноват, не люблю его».
    «Прошло сто лет, и юный град,
    Полнощных стран краса и диво,
    Из тьмы лесов, из топи блат,
    Вознесся пышно, горделиво;
    Где прежде финский рыболов,
    Печальный пасынок природы,
    Один у низких берегов
    Бросал в неведомые воды
    Свой ветхий невод, ныне там
    По оживленным берегам
    Громады стройные теснятся
    Дворцов и башен; корабли
    Толпой со всех концов земли
    К богатым пристаням стремятся;
    В гранит оделася Нева;
    Мосты повисли над водами;
    Темно-зелеными садами
    Ее покрылись острова,
    И перед младшею столицей
    Померкла старая Москва,
    Как перед новою царицей
    Порфироносная вдова.
    Люблю тебя, Петра творенье,
    …
    Красуйся, град Петров, и стой
    Неколебимо, как Россия,
    Да умирится же с тобой
    И побежденная стихия;
    Вражду и плен старинный свой
    Пусть волны финские забудут
    И тщетной злобою не будут
    Тревожить вечный сон Петра!»
    Начиная с 1717 года Петербург строился очень интенсивно, ежегодно возводилось по несколько сот новых зданий, и к концу жизни Петра (1725 г.) столица была большим городом с населением 40 тысяч человек. Появление крупного города на пустом месте и в краткий срок явилось невиданным в Европе событием. Петр I приказал, чтобы высота шпиля на Петропавловском соборе превосходила высоту колокольни Ивана Великого, самого высокого сооружения в Московском Кремле. Нева определила архитектурный облик города: от нее пролегли первые дороги, в дальнейшем ставшие центральными улицами города.
    Описывая наводнения, Пушкин очень ярко описал разбушевавшуюся Неву:
    «Осада! приступ! злые волны,
    Как воры, лезут в окна. Черны
    С разбега стекла бьют кормой.
    Лотки под мокрой пеленой,
    Обломки хижин, бревна, кровли,
    Товар запасливой торговли,
    Пожитки бледной нищеты,
    Грозой снесенные мосты,
    Гроба с размытого кладбища
    Плывут по улицам!
    Народ
    Зрит божий гнев и казни ждет.
    Увы! все гибнет: кров и пища!
    Где будет взять?
    В тот грозный год
    Покойный царь еще Россией
    Со славой правил. На балкон,
    Печален, смутен вышел он
    И молвил: «С божией стихией
    Царям не совладеть». Он сел
    И в думе скорбными очами
    На злое бедствие глядел.
    …
    Царь молвил – из конца в конец,
    По ближним улицам и дальним,
    В опасный путь средь бурных вод
    Его пустились генералы
    Спасать и страхом обуялый
    И дома тонущий народ.
    …
    «Боже, боже! там –
    Увы! близехонько к волнам,
    Почти у самого залива –
    Забор некрашенный, да ива
    И ветхий домик: там оне,
    Вдова и дочь, его Параша,
    Его мечта…»
    И обращен к нему (Евгению) спиною,
    В неколебимой вышине,
    Над возмущенною Невою
    Стоит с простертою рукою
    Кумир на бронзовом коне.
    На следующий день Евгений выясняет, что дом его невесты смыт, и она погибла. К утру в городе – центре «уже прикрыто было зло». «Чиновный люд, покинув свой ночной приют, на службу шел. Торгаш отважный, не унывая открывал Невой ограбленный подвал, сбираясь свой убыток важный на ближнем выместить». Как и в «Евгении Онегине» Пушкин живо описывает каждодневные заботы горожан разных сословий.
    «…А Петербург неугомонный
    Уж барабаном принужден.
    Встает купец, идет разносчик,
    На биржу тянется извозчик,
    С кувшином охтинка спешит,
    Под ней снег утренний хрустит.
    Проснулся утра шум приятный.
    Открыты ставни; трубный дым
    Столбом восходит голубым,
    И хлебник, немец аккуратный,
    В бумажном колпаке, не раз
    Уж отворял свой васисдас».
    «Неугомонному Петербургу» нет дела до конкретного маленького человека Евгения. Что до того, что стихия забрала его счастье, отобрала ум? Безумие описано Пушкиным весьма точно: «тихонько стал водить очами с боязнью дикой на лице». Всполох сознания обращает вину за свои несчастья на «властелина судьбы». Далее Пушкин задает с позиций сегодняшнего дня риторический вопрос: «Не так ли ты над самой бездной, на высоте, уздой железной Россию поднял на дыбы?». Сколько раз еще в истории России будут поднимать ее на дыбы. В поэме «обуянный силой черный» Евгений грозит: «Добро, строитель чудотворный! – шепнул он, злобно задрожав – Ужо тебе», но быстро понимает, что замахнулся слишком сильно, переступил все дозволенные ему границы и в страхе бежит. Кажется ему, что медный всадник повсюду его преследует.
    Пушкин завершает историю гибелью Евгения, но не завершает тему, остающуюся современной и сегодня: государство и власть, как инструмент насилия подавляет человека, он бесправен по большому счету и ничего не может противопоставить произволу власти, пока «зубы стиснув, пальцы сжав, как обуянный силой черный» человек не начнет противостоять ей. Бунт черни страшен. Пушкин не случайно изучал историю Пугачева. Это все звенья одной цепи.
    После Пушкина к образу медного всадника обращались многие поэты: А.Блок воспевал как стража своего города, ближе к Пушкину будет Максимилиан Волошин. «О, Бронзовый Гигант! Ты создал призрак – город» – его стихотворение сочится кровью и предсказаниями невинных жертв, отданных данью за город – призрак; В.Брюсов написал «К медному всаднику»; В.Маяковский «Последняя Петербургская сказка», где есть неубедительная, на мой взгляд, попытка выставить Петра даже в смешном виде тоскующего узника, закованного в собственном городе; Б.Пастернак написал «Вариации на тему «Медного всадника», используя некоторые строчки Пушкина: «Песком сгущенный, кровавился багровый вал. Такой же гнев обуревал Его, и чем-то возмущенный, Он злобу на себе срывал». Но все это было потом, после Пушкина. Каждая эпоха добавляет свое видение Петербурга и Медного всадника, но в годы испытаний именно строки Пушкина: «Красуйся, град Петров, и стой неколебимо, как Россия» поддерживали людей в блокадном Ленинграде, когда 10 февраля 1942 г. не сговариваясь друг с другом несколько ленинградцев около трех часов встретились на Мойке, под аркой у той заветной двери, через которую 105 лет назад вынесли раненого Пушкина (по воспоминаниям литературоведа В.А.Мануйлова).
    Вернуться на предыдущую страницу

Петербург – это поразительный город, который оставил в русской истории большой след. Он многообразно и невероятно сильно повлиял на нашу жизнь, на наше общество! И, конечно же, образ Петербурга вдохновлял многих русских писателей и поэтов. Гении слова, такие как Гавриил Державин, Николай Гоголь, Михаил Ломоносов, Константин Батюшков, Михаил Лермонтов, часто использовали тему Петербурга в своих произведениях, но завершенный и целостный образ города создал не кто иной, как Александр Пушкин. Он придал Петербургу силу самостоятельного бытия, описал духовное начало города, живущего собственной жизнью, то спокойной и тихой, то полной бедствий и страданий. Прекрасно и грозно раскинувшееся на костях и болоте величественное творение Петра Первого существует по своим законам, и никто не в силах бороться с его могучей стихией.

Пушкин «Медный всадник». Образ Петербурга

Поэма начинается с истории образования города. Раньше на его месте царствовали вода и ветер, но именно тут Петр Первый решил заложить новую столицу. Петербург возносится «пышно, горделиво», назло самой природе. И вот уже, кажется, нет и малого напоминания о когда-то царившем здесь хаосе: «мосты повисли над водами», «в гранит оделася Нева». Образ Петербурга в поэме «Медный всадник» демонстрирует торжество человека над природными силами, однако обманчиво это впечатление: город во время наводнения является скорее сообщником стихии, чем победителем.

Буйство воды

Персонифицированная в образе Невы вода сначала предстает перед читателем как побеждаемая стихия: «Нева металась, как больной». Затем автор изображает ее в образе зверя, который крушит и сметает все на своем пути. Разрушения после наводнения похожи на последствия «бессмысленного и беспощадного» бунта. Вот и судьбы людей попадают в зависимость от стихии. Она отнимает со слепой неразборчивостью самого дорогого человека у Евгения, героя поэмы «Медный всадник». Образ Петербурга теперь видится ему беспощадным, губительным. Жизнь Евгения теряет всякий смысл, он не может справиться с несчастьем и сходит с ума. В лице этого героя отражается роковая обреченность и закономерность судеб и других «маленьких людей», существование которых всецело зависит от геополитических устремлений власти и царя. Когда Петр Первый решил основать новую столицу, он думал в целом о народе и государстве, но не о каждом конкретном человеке.

Так, образ Петербурга в поэме «Медный всадник» раскрывает одна из составляющих – «маленький человек», униженный и зависимый.

Петр Первый

Тема города неразрывно связана с его создателем. Во вступлении Александр Пушкин не называет по имени царя, а пользуется местоимением «он»: «На берегу пустынных волн стоял он, дум великих полн…» Петербург был построен по единоличной воле Петра трудом множества безымянных работников. Поэтому образ царя присутствует все время на страницах поэмы «Медный всадник». Описание Петербурга тесно переплетается с фигурой правителя. Вот он, отлитый из бронзы, во время наводнения наблюдает за вытворяемыми Невой бесчинствами, даже словно одобряя их: «Стоит с простертою рукою Кумир на бронзовом коне». Даже в названии памятника Пушкин нарочно опускает имя царя и называет его то «медным всадником», «то мощным властелином судьбы». Так, образ Петра Первого вырисовывается зловещим, мрачным.

Город оживших статуй

Пушкин при создании поэмы использовал разные легенды, связанные с Петербургом. К примеру, существовал миф о том, что в Михайловском замке бродит привидение Павла Первого. Вот и в затуманенном мозге Евгения тоже возникает призрак царя, но только уже Петра Великого. А памятник «Медный всадник» в Петербурге являет собой будто бы ожившую статую и становится воплощением беспощадной воли и беспредельной власти государя. Царь Петр предстает недосягаемым и непостижимым божеством, могучим и грозным, а сам Петербург – городом таинственным и загадочным, губящим людей и подавляющим их волю.

Двойственность образа

Вместе с тем Петербург в поэме «Медный всадник» раскрывается не только в зловещем, но и в положительном ореоле. Это красивый, величественный город, полный изящных форм, поражающий великолепием. Он полон грациозных очертаний: «громады стройные дворцов и башен», «богатые пристани», в которые стремятся «корабли со всех концов земли»… Среди всех неповторимых особенностей Петербурга нельзя не отметить удивительные описания Пушкиным белых ночей. Для этого автор находит неповторимые сравнения, использует в совершенстве отточенные слова: «Твоих задумчивых ночейпрозрачный сумрак, блеск безлунный…» Надо сказать, что пушкинским современникам повезло, ведь в те времена архитектурный облик города был намного совершеннее. Можно только позавидовать людям, которые собственными глазами видели тот прекрасный и таинственный Петербург, да еще и могли узнать его в только что вышедших из-под пера Александра Пушкина стихах.

Для нас же образ Петербурга, в поэме «Медный всадник» описанный поэтом, утонул в «преданьях старины», и путеводителем по городу времен жизни Пушкина теперь служат лишь его творения. Современники Александра Сергеевича утверждали, что ему намного ярче, чем другим литераторам, удалось воссоздать облик удивительного города на Неве. Нам остается только согласиться с этим.

Истинное бытие Северной столицы

Многообразным, одновременно прекрасным и ужасающим рисуется читателю образ Петербурга в поэме «Медный всадник». Пушкин отразил в ней и материальную, и духовную жизнь города. В непревзойденных стихах Петербург предстает разным, но во всем угадываются очертания, знакомые и близкие и сегодняшним жителям Северной столицы: «чугунная ограда» реки, «дивные решетки» Летнего сада, «Адмиралтейская игла»… И всегда в описании города присутствует Нева как нечто неразделимое, как сердце Петербурга.

Вместо заключения

Поэма «Медный всадник» не была бы полной без духовного завершения образа Северной Пальмиры, показанного в разное время дня, года, в разных ее частях: в предместьях и в центре. Читатель видит в произведении неоднозначный Петербург: богатый и бедный, бушующий и безмолвный, угрожающий и прекрасный. Поэма отражает трудности рождения этого города, деспотичный характер правителя, создавшего его, рабство народа.

В сущности, Петербург – город на человеческих костях. И все эти особенности как нельзя ярко раскрыл Пушкин в своем гениальном произведении. Александр Сергеевич сделал из Петербурга целый мир, и с этим должен был считаться каждый, кто хотел сказать об этом городе свое собственное слово.

Памятник Петру I в Санкт-Петербурге получил название «Медный всадник». Его роль в русской культуре трудно переоценить, потому что нет такого вида искусства, который не затронул бы своим вниманием монумент Петра Великого.

Глубокий смысл, заложенный автором «Медного всадника», современники прекрасно понимали: крутая скала, отечески простёртая рука, судороги побежденной змеи, стремительный полёт коня, несущего Всадника в будущее. Монумент символизировал расцвет России, он стал первым и лучшим памятником Петербурга, одним из самых выразительных произведений скульптуры. Наиболее правильно охарактеризовали его поэты: Александр Пушкин, так умело подобравший название своему произведению и самому памятнику, а через сто лет — Александр Блок.

С первых дней своего царствования Екатерина II, отказавшись от собственного памятника, решила увековечить свои деяния установлением памятника Петру I, продолжательницей дела которого она себя считала.

Царица пригласила в Петербург французского скульптора Фальконе, и в 1766 году он прибыл в Петербург. Скульптору был оказан великолепный приём, специально для него была устроена мастерская.

Замысел принадлежит самому Фальконе: установить конную статую на гигантский пьедестал естественной скалы. Для позирования из царских конюшен были выделены лучшие жеребцы с красивыми кличками Бриллиант и Каприз. Лошадей загоняли на полном скаку на построенный дощатый помост и на мгновение удерживали над пропастью. За этот короткий миг скульптор должен был сделать карандашный набросок с натуры. Было выполнено бесчисленное количество набросков, которые впоследствии составили блестящую композицию.

У Фальконе возникла проблема при моделировании головы Петра I. Трижды он её лепил, и трижды императрица отвергала его модели из-за отсутствия сходства с оригиналом.

Помогла ученица скульптора Колло, приехавшая с ним в Россию и ставшая его помощницей. Она вылепила голову царя при помощи гипсовой маски, снятой ещё при жизни Петра. Успех превзошёл себя: показанная Екатерине модель сразу была принята, и Колло получила за неё пожизненную пенсию. В 1788 году монумент был открыт, из двух медалей (золотой и серебряной) одну Фальконе отдал Колло.

Вернуться:

Сочинения на тему «Страницы истории»

Знакомство детей с памятниом Петру I Медный всадник

Презентация на тему: Медный всадник

Медный всадник в Санкт-Петербурге – самый известный памятник Петру I. Он расположен в открытом сквере на Сенатской площади и является уникальным произведением русской и мировой культуры.

Проект памятника Петру I разработал французский скульптор Э. Фальконе, которого пригласила в Петербург Екатерина Вторая. Этье Этьен Фальконе Екатерина Вторая

Петр Первый по задумке автора твердо восседает верхом на вздыбленном скакуне, который олицетворяет собой своенравный и непокорный народ, под копытами скакуна раздавлена огромная змея, ставшая символом победы Петра Первого над врагами . Фигура самого императора показывает его силу, настойчивость, стремление двигаться вперед и вести за собой огромную державу.

Уникальность памятника состоит в том, что он имеет всего три точки опоры (задние ноги коня и извивающийся хвост змеи)

По замыслу скульптора основанием памятника служит естественная скала в виде волны. Форма волны служит напоминанием о том, что именно Пётр I вывел Россию к морю.

История возникновения памятника

Необходимый для постамента гранитный монолит был найден в 13 км от Петербурга. Когда-то по местным преданиям в скалу попала молния, образовав в ней трещину. Среди местных жителей скалу называли «Гром-камень»

Первоначальный вес монолита — около 2000 тонн. Екатерина II объявила награду в 7000 рублей тому, кто придумает самый эффективный способ доставить скалу на Сенатскую площадь, где было решено установить памятник.

От места нахождения камня до берега залива прорубили просеку, укрепили грунт. Гром-камень рычагами водрузили на деревянную платформу, опиравшуюся на медные шары. Эти шары передвигались по деревянным рельсам, обитым медью. Работы по перевозке скалы продолжались и в мороз и в жару. Работали сотни людей.

По суше скалу перетаскивали почти год. Далее по Финскому заливу её везли на барже. Во время перевозки десятки каменотёсов придавали ей необходимую форму. Скала прибыла к Сенатской площади 23 сентября 1770 года, где ей было суждено стать пьедесталом. Однако, памятник на ней появился лишь спустя 12 лет.

В честь необыкновенной транспортной операции Екатерина II повелела отчеканить медаль, на которой написано «Дерзновению подобно. Генваря, 20. 1770″.

Фальконе создавал модель скульптуры около трёх лет. Из императорских конюшен были взяты две лошади Орловской породы Каприз и Бриллиант. Фальконе делал зарисовки, глядя как гвардейский офицер взлетал на лошади на помост и ставил ее на дыбы.

Модель головы Петра Фальконе переделывал несколько раз, но так и не добился одобрения Екатерины II и в результате голову Медного всадника успешно вылепила его ученица Мари-Анн Колло. Лицо Петра I получилось мужественным и волевым, с широко открытыми глазами и озаренным глубокой мыслью.

Долгое время никто не хотел браться за отливку статуи. Иностранные мастера требовали слишком большую сумму, а местных умельцев пугал её размер и сложность работы. Наконец нашёлся литейщик — пушечных дел мастер Емельян Хайлов. Вместе с ним Фальконе подбирал сплав, делал пробы.

Несмотря на свое название, «Медный всадник» сделан вовсе не из меди, а из бронзы. В работу пущено было 176 тонн бронзы и 4 тонны железа. Отливка удалась не сразу: в самую решительную минуту расплавленный металл потек из глиняной формы. Фальконе в ужасе выбежал из мастерской; но русский рабочий, литейщик Хайлов, не растерялся, и с опасностью для жизни стал собирать вытекший металл и снова вливать в форму. Изъян удалось исправить, на что потребовалось два года.

Торжественное открытие монумента состоялось 18 августа 1782 года. Вокруг него собралось 15 тысяч войск. Екатерина восхищалась Петром. Об этом нам говорит надпись на постаменте: «PETRO primo CATHARINA secunda — ПЕТРУ первому ЕКАТЕРИНА вторая».

«Медным всадником» скульптуру в своей одноимённой поэме назвал А.С. Пушкин. Это выражение стало настолько популярным, что стало практически официальным. А сам памятник Петру I стал одним из символов Санкт-Петербурга. Вес «Медного всадника» — 8 тонн, высота — более 5 метров.

Существует несколько мифов и легенд, в которых Петр I пророчит: «Пока я на месте, моему городу нечего опасаться». И действительно, Медный всадник оставался на своем месте во время Отечественной войны 1812 года и во время Великой Отечественной войны. Во время блокады Ленинграда он был обшит бревнами и досками и вокруг него уложили мешки с песком и землей . Медный всадник во время блокады ВОВ

В настоящее время «Медный всадник» является популярным местом для молодожёнов.

Медный всадник памятник краткое описание для детей

Россия. Медный всадник

Одним из символов Петербурга стал величественный памятник основателю города Петру I. Император поднял на дыбы коня, правую руку он протягивает вперед, словно говоря: «Здесь будет город заложен!» Величественный монумент, который увековечит память первого российского императора, решила возвести жена его внука императрица Екатерина II. Создать памятник должен был знаменитый скульптор Этьенн-Морис Фальконе, он специально для этого приехал из Франции в Россию. Работе над образом Петра скульптор посвятил двенадцать лет — с 1766 по 1782 г.

Медный всадник на самом деле отлит из бронзы

Фальконе задумал поставить конную статую Петра на огромную каменную скалу. Однако отыскать подходящий камень для постамента было очень трудно. Наконец крестьяне на берегу Финского залива нашли исполинский кусок гранита. Поднять его было не в человеческих силах. Сначала камень катили к морю по деревянным желобам, а потом погрузили на судно, которое специально построили для перевозки будущего постамента. Камень бережно доставили на Сенатскую площадь, там он стоит и сейчас, а на нем — огромный всадник. На постаменте Екатерина по-латыни и по-русски приказала написать: «Петру Первому. Екатерина Вторая». Прошло полвека, и А. С. Пушкин описал конный памятник Петру в поэме «Медный всадник». С тех самых пор за памятником закрепилось это название. Медный всадник Пушкина грозен и безжалостен, враждебен простому человеку. Герой поэмы — бедный чиновник Евгений, потерявший во время наводнения невесту, сходит с ума, и в бреду ему мерещится, что по улицам Петербурга скачет за ним жестокий и неумолимый Медный всадник.

Над головой памятника Петру I работала ученица Фальконе Мари-Анн Колло. Голову Петра Колло увенчала лавровым венком — символом власти, победы и славы.

Медный всадник — не единственный памятник Петру в Петербурге и его окрестностях. В разным местах северной столицы можно встретить множество изображений российского императора, Очень интересный бронзовый памятник появился в 1991 г. в Петропавловской крепости. Его автор — скульптор Михаил Шемякин.

Петр Шемякина сидит в кресле, это огромный уставший человек с совершенно лысой головой, длинными руками и ногами. Говорят, этот памятник больше похож на настоящего Петра, чем торжественный Медный всадник.

Иллюстрация А. Н. Бенуа к поэме «Медный всадник»

­Описание памятника

Поэма “Медный всадник” является одним из наиболее удачных шедевров в творчестве А. С. Пушкина. В ней он описал жизнь в Петербурге такой, какой он ее видел. На одной чаше весов он изобразил могущественное государство, а на другой – простой народ. При этом власть представлена величественным памятником, стоящим на берегу реки Невы и олицетворяющим Петра I.

Скульптура “Медный всадник” была открыта на Сенатской площади в августе 1782 года, а поэма Пушкина была написана осенью 1833 года. Кстати, именно благодаря пушкинской поэме памятник получил такое “громкое” название. Известно, что он изготовлен не из меди, а из бронзы. Скульптура Петра Великого на коне венчает мегалит весом более одной тысячи тонн.

Сегодня этот памятник, воздвигнутый когда-то по настоянию Екатерины II, считается одной из главных достопримечательностей Санкт-Петербурга. Какую же роль он сыграл в поэме Пушкина?

Это бесчувственный памятник, который яро преследует бедного Евгения за глупые домыслы. Это окаменевший образ, утративший патриотизм, свойственный Петру I.

Здесь нужно отметить, что в поэме был еще один герой, жизнь которого переменилась к худшему, как он полагал из-за “Медного всадника”. Это бедный чиновник Евгений, который потерял во время потопления свою возлюбленную и сошел с ума. Во всех своих бедах он винит памятник. Он понимает, что Петербург не просто так возник на островах дельты Невы.

Это был выбор царя, желавшего защитить северо-запад России от врага. И в нем теперь он видит виновника разрушительной стихии, ему грозит со словами: “Ужо тебе…” Но бронзовый кумир не намерен выслушивать обвинения в свой адрес.

В поэме Пушкина он оживает и гневным взглядом преследует того, кто нарушил его покой. Более того, Евгению кажется, что он памятник догоняет его. Ему даже слышится топот тяжелых медных копыт.

С той поры, проходя мимо “Медного всадника”, молодой человек снимает шляпу и виновато опускает глаза, боясь гнева грозного истукана.

Сочинение на тему: Описание памятника в поэме Медный всадник, Пушкин« Ответы на вопросы – КупринКраткое содержание романа Диккенса “Повесть о двух городах” »Используемые источники:

• https://free-topic.ru/mednjy-vsadnik
• https://otdyhpress.ru/pamjatniki/mednyj-vsadnik-pamjatnik-kratkoe-opisanie-dlja-detej.html
• https://lit.ukrtvory.ru/sochinenie-na-temu-opisanie-pamyatnika-v-poeme-mednyj-vsadnik-pushkin/