Смысл сказки премудрый пескарь салтыкова щедрина

Краткий анализ

Год написания – 1869 г.
История создания – Не имея возможности открыто высмеивать пороки самодержавия, Салтыков-Щедрин прибегнул к иносказательной литературной форме – сказке.
Тема – В произведении Салтыкова-Щедрина «Дикий помещик» наиболее полно раскрыта тема положения крепостных крестьян в условиях царской России, абсурдность существования класса помещиков, не умеющих и не желающих работать самостоятельно.
Композиция – В основе сюжета сказки – гротескная ситуация, за которой скрыты реальные отношения между классами помещиков и крепостных. Несмотря на небольшой размер произведения, композиция создана по стандартному плану: завязка, кульминация и развязка.
Жанр – Сатирическая сказка.
Направление – Эпос.

История создания

Михаил Евграфович всегда крайне болезненно относился к тяжелому положению крестьян, вынужденных находиться в пожизненной кабале у помещиков. Многие произведения писателя, в которых открыто затрагивалась эта тема, подвергались критике и не допускались цензурой к печати.

Однако Салтыков-Щедрин все же нашел выход из этого положения, обратив свой взор на внешне вполне безобидный жанр сказок. Благодаря умелому сочетанию фантастики и реальности, использованию традиционных фольклорных элементов, метафор, яркого афористичного языка писателю удалось замаскировать злое и острое высмеивание помещичьих пороков под прикрытием обычной сказки.

В обстановке правительственной реакции только благодаря сказочной фантастике можно было высказать свои взгляды на существовавший государственный строй. Использование сатирических приемов в народной сказке позволило писателю существенно расширить круг своих читателей, достучаться до народных масс.

Впервые сказка «Дикий помещик» была опубликована в 1869 году в популярном литературном журнале «Отечественные записки».

В тот период возглавлял журнал близкий друг и единомышленник писателя – Николай Некрасов, и с публикацией произведения у Салтыкова-Щедрина не возникло никаких проблем.

Проблематика и художественные особенности сказок М.Е.Салтыкова-Щедрина

(2 часа)

!. Причины обращения М.Е.Салтыкова-Щедрина к жанру сказок. Их место в творчестве писателя.

2. Тематика сказок М.Е.Салтыкова-Щедрина: сатирическое изображение верхов общества, самодержавия, бюрократии («Богатырь», «Медведь на воеводстве», «Дикий помещик» и др.); горькие раздумья о положении народа и его долготерпении («Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил», «Коняга» и др.); осмеяние обывательских настроений, позиции либеральной интеллигенции («Премудрый пискарь», «Либерал» и др.); утверждение социалистических идеалов («Дурак», «Христова ночь», «Рождественская сказка»).

3. Связь сказок М.Е.Салтыкова-Щедрина с русскими народными сказками и отличие от них.

Литература

Бушмин А.С., Баскаков В.Н.

Сказки // Салтыков-Щедрин М.Е. Собрание сочинений: В 20 т. М., 1974. Т. 16. Кн. 1. С. 414-446.

Прозоров В.В.

Салтыков-Щедрин. М., 1988.

Бушмин А.С.

Сказки Салтыкова-Щедрина. Л., 1976.

Бушмин А.С.

Художественный мир Салтыкова-Щедрина. М., 1987.

Горячкина М.С.

Сатира Салтыкова-Щедрина. М, 1965.

Тюнькин К.И.

Салтыков-Щедрин. М., 1989.

Макашин С.А.

Салтыков-Щедрин: Последние годы. 1875-1889. Биография. М., 1989.

ВОПРОСЫ ЗАЧЕТА ПО КУРСУ «РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА 40–70-х гг. XIX в.».

1. Литература 1842–1855 г.

2. «Натуральная школа» в русской литературе 40‑х гг.

3. Повести А.И.Герцена 40-х гг. «Доктор Крупов», «Сорока-воровка». Их идейный смысл и художественные особенности.

4. Социальная проблематика романа А.И.Герцена «Кто виноват?». Основные образы. В.ГБелинский о могуществе мысли как главной силе таланта писателя.

5. «Былое и думы» как энциклопедия русской идейной жизни 30–60-х гг. века. Жанровое и стилевое своеобразие произведения.

6. Идейный смысл, основные образы и художественное своеобразие романа .И.А.Гончарова «Обыкновенная история». В.Г.Белинский о романе.

7. Литература 60-х гг.

8. Проблема положительного героя в романе И.А.Гончарова «Обломов». Н.А.Добролюбов и А.В.Дружинин об Обломове и «обломовщине».

9. И.И.Обломов в системе образов романа ИА.Гончарова «Обломов». Художественное мастерство писателя.

10. Проблематика и основные образы в романе И.А.Гончарова «Обрыв».

11. Сатирическое изображение купечества, дворянства и чиновничества в пьесах А.Н.Островского дореформенного периода («Свои люди – сочтемся», «Воспитанница», «Доходное место»). Художественное мастерство драматурга. Н.А.Доброолюбов и А.В.Дружинин об этих пьесах.

12. Противоречивость пьес А.Н.Островского «москвитянинского» периода. Н.Г.Чернышевский о пьесе «Бедность не порок».

13. Драматический конфликт в пьесе А.Н.Островского «Гроза». Смысл названия пьесы. Н.А.Добролюбов о «Грозе».

14. Катерина – решительный русский характер в пьесе А.Н Островского «Гроза». Ее место в системе образов. Н.А.Добролюбов и Д.И.Писарев о характере Катерины.

15. Изображение «хозяев жизни» в пьесах А.Н.Островского пореформенного периода («На всякого мудреца довольно простоты». «Бешеные деньги», «Последняя жертва», «Волки и овцы»,«Лес» и др.).

16. Проблематика пьесы А.Н.Островского «Бесприданница». Образ Ларисы Огудаловой.. Мастерство психологической характеристики.

17. Проблематика «Записок охотника» И.С.Тургенева. Образы помещиков и крестьян. В.Г.Белинский о новаторстве Тургенева в изображении народа.

18. Проблема исторических судеб и роли дворянской интеллигенции в романе И.С.Тургенева «Рудин». Способы раскрытия заглавного героя.

19. Проблема счастья и долга в романе И.С.Тургенева «Дворянское гнездо». Основные образы. Художественные особенности.

20. Идейно-художественное своеобразие романа И.С.Тургенева «Накануне». Основные образы. Н.А.Добролюбов о романе и его героях.

21. Проблематика романа И.С.Тургенева « Отцы и дети». Смысл заглавия. Полемика вокруг романа (М.А.Антонович, Д.И.Писарев).

22. Базаров в системе образов романа Тургенева «Отцы и дети». Противоречивое отношение нему автора.

23. Повести И.С.Тургенева «Ася», «Первая любовь», «Вешние воды». Их идейный смысл и художественные особенности. Н.Г.Чернышевский о повести «Ася».

24. Проблема положительного героя в романе И.С.Тургенева «Дым». Образы русской эмиграции. Мастерство Тургенева-романиста.

25. Основной конфликт в романе И.С.Тургенева «Новь». Образы народников. Художественное своеобразие произведения.

26. Проблематика «Стихотворений в прозе» И.С.Тургенева. Своеобразие жанра и языка.

27. Основные темы, жанры и образы лирики Н.А.Некрасова 40-х годов.

28. Изображение народной жизни в лирике Н.А.Некрасова 50-х гг. Художественное новаторство Некрасова.

29. Своеобразие изображения народной жизни в лирике Н.А.Некрасова 60-70-х годов. Глубина психологического анализа. Обогащение реализма элементами романтизма.

30. Тема гражданского подвига в лирике Н.А.Некрасова. Идеализация героев и ее причины. Функция библейских образов.

31. Проблема положительного героя в поэме Н.А.Некрасова «Саша». Сатирическое изображение Агарина. «Саша» как лирическая поэма.

32. Герои в поэтическом пространстве поэмы Н.А.Некрасова «Коробейники».

33. Своеобразие проблематики, композиции и языка в поэме Н.А.Некрасова «Мороз, Красный нос». Образы главных героев. Роль сказочных элементов.

34. Тема преемственности поколений в поэме Н.А.Некрасова «Дедушка». Изображение крестьянской утопии. Художественные особенности поэмы.

35. Своеобразие сюжета и композиции в поэме Н.А.Некрасова «Русские женщины». Смысл заглавия.

36. Своеобразие сюжета и эволюция замысла поэмы Н.А.Некрасова «Кому на Руси жить хорошо». Литературные и фольклорные источники. Роль коллективного образа (семи мужиков).

37. Поэма Н.А.Некрасова «Кому на Руси жить хорошо» как эпопея крестьянской жизни. Вопрос о композиции произведения.

38. Крестьянские типы в поэме Н.А.Некрасова «Кому на Руси жить хорошо». Полифоничность поэмы, мастерство речевой характеристики.

39. Изображение дворянского и духовного сословий в поэме Н.А.Некрасова «Кому на Руси жить хорошо». Использование сатиры.

40. Образ Гриши Добросклонова в поэме Н.А.Некрасова «Кому на Руси жить хорошо. Неоднозначность его трактовки.

41. Сборник Н.А.Некрасова «Последние песни»: темы, идеи, образы. Соединение гражданских и личных мотивов.

42. Эстетическая теория Н.Г.Чернышевского, ее сильные и слабые стороны.

43. Историко-литературные взгляды Н.Г.Чернышевского («Сочинения Пушкина», «Очерки гоголевского периода русской литературы»).

44. Н.Г.Чернышевский о творчестве А.Н.Островского, Л.Н.Толстого, И.С.Тургенева, М.Е.Салтыкова-Щедрина. Мастерство критического анализа.

45. Проблематика, сюжет, композиция романа Н.Г.Чернышевского «Что делать?». Роль снов. Споры о художественности произведения.

46. Система образов в романе Н.Г.Чернышевского «Что делать?». Теория «разумного эгоизма», ее отвлеченный характер. Д.И.Писарев о романе Чернышевского.

47. «Особенный» человек в романе Н.Г.Чернышевского «Что делать?». Общество будущего.

48. Литература 70-х гг.

49. Проблематика и художественные особенности цикла очерков Г.И.Успенского «Нравы Растеряевой улицы». Образы героев, способы их обрисовки.

50. Критика буржуазного общества в рассказах Г.И.Успенского «Будка» и «Выпрямила». Эстетический идеал писателя.

51. Изображение крестьянской жизни в очерках Г.И.Успенского «Крестьянин и крестьянский труд» и «Власть земли». Трезвый реализм писателя.

52. Проблема власти и народа в «Истории одного города» М.Е.Салтыкова-Щедрина. Сатирическое изображение градоначальников. Роль символики.

53. Изображение экономического оскудения и нравственной деградации героев в романе М.Е.Салтыкова-Щедрина «Господа Головлевы». Глубина психологического анализа.

54. Социально-историческое и общечеловеческое значение образа Иудушки Головлева в романе М..Е.Салтыкова-Щедрина «Господа Головлевы». Приемы раскрытия характера. Философский смысл финала.

55. Проблематика и художественные особенности сказок М.Е.Салтыкова-Щедрина. Их связь с русскими народными сказками.

56. Социально-бытовая хроника М.Е.Салтыкова-Щедрина «Пошехонская старина». Типы крестьян и помещиков. Проблема воспитания нового поколения.

Конфликты в семейной жизни. Как это изменить? Редкий брак и взаимоотношения существуют без конфликтов и напряженности. Через это проходят все…

ЧТО ТАКОЕ УВЕРЕННОЕ ПОВЕДЕНИЕ В МЕЖЛИЧНОСТНЫХ ОТНОШЕНИЯХ? Исторически существует три основных модели различий, существующих между…

Что делает отдел по эксплуатации и сопровождению ИС? Отвечает за сохранность данных (расписания копирования, копирование и пр.)…

Живите по правилу: МАЛО ЛИ ЧТО НА СВЕТЕ СУЩЕСТВУЕТ? Я неслучайно подчеркиваю, что место в голове ограничено, а информации вокруг много, и что ваше право…

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте:

Тема

Основная тема сказки «Дикий помещик» заключается в социальном неравенстве, огромной пропасти между двумя существовавшими в России классами: помещиками и крепостными крестьянами. Порабощение простого народа, сложные отношения между эксплуататорами и эксплуатируемыми – главная проблематика данного произведения.

В сказочно-аллегорической форме Салтыков-Щедрин хотел донести до читателей простую идею – именно мужик является солью земли, и без него помещик является лишь пустым местом. Мало кто из помещиков задумывается над этим, а потому отношение к мужику презрительное, требовательное и зачастую откровенно жестокое. Но только благодаря мужику помещик получает возможность пользоваться всеми благами, которые он имеет в достатке.

В своем произведении Михаил Евграфович делает вывод, согласно которому именно народ является поильцем и кормильцем не только своего хозяина-помещика, но и всего государства. Истинным оплотом державы служит не класс беспомощных и ленивых землевладельцев, а исключительно простой русский народ.

Именно эта мысль не дает писателю покоя: он искренне сетует на то, что крестьяне уж слишком терпеливы, темны и забиты, и не осознают в полной мере всей своей силы. Он критикует безответственность и терпение русского народа, который ничего не предпринимает для улучшения своего положения.

Энциклопедия Школьника – содружество русского слова и литературы

В «Сказках» используется энергичная простонародная речь, с которой контрастируют канцелярские штампы. Для характеристики верхних сословий писатель применяет обороты на иностранных языках и изысканные салонные выражения.

Социальные симпатии писателя отчетливо определились уже в первой сказке, в «Повести о том, как один мужик двух генералов прокормил». По воле автора два генерала попадают на необитаемый остров, где «рябчики свищут, тетерева токуют, зайцы бегают». И среди всего этого изобилия генералы чуть не умерли с голоду, так как ничего не умели делать. Ведь до сих пор за них все делали другие. К счастью, на острове оказался мужик, который не только их накормил, но и веревку свил, чтобы генералы связывали его на ночь. Салтыков-Щедрин обличает здесь паразитизм и тунеядство правящего сословия. Но в то же время он не жалует и рабскую покорность мужика.

Наиболее глубокое художественное обобщение доли крестьянства в царской России мы видим в сказке «Коняга». В образе Коняги и его хозяина автор дает представление о народе, который «живет, точно в темную бездну погружается, и из всех ощущений, доступных живому организму, знает только ноющую боль, которую дает работа». В праздных рассуждениях лошадей пустоплясов легко обнаружить отголоски современных писателю либеральных теорий. Но автор не дает ответа на вопрос, кто же освободит порабощенный народ.

В сказках Салтыкова-Щедрина, как и в народном фольклоре, происходит одушевление животного мира. Особенно часто он показывает рыбье царство. Различные породы рыб олицетворяют либералов, их соглашательскую тактику и обывательскую трусость. Например, в сказке «Премудрый пескарь» Щедрин критикует ту часть интеллигенции, которая в годы политической реакции поддалась трусливой панике. Покоряясь инстинкту самосохранения, обезумевший от страха герой сказки пожизненно замуровал себя в темной норе. «Он жил и дрожал — только и всего». Не было у него за всю жизнь ни семьи, ни друзей, никому от таких, как он, «ни тепло, ни холодно, никому ни чести, ни славы…» Жизнь таких «премудрых пескарей» бесполезна.

Более сложным было отношение Щедрина к тем честным, Но наивным мечтателям, образ которых он воплотил в сказке «Карась-идеалист». Поборник социального равенства, карась-идеалист выражает взгляды передовой части русской интеллигенции, в том числе взгляды самого Щедрина. Но вера карася в моральное перевоспитание хищников наивна. Горячий проповедник общественной гармонии жестоко поплатился за свои иллюзии: в конце концов, его проглотила щука.

К числу наиболее резких сатир Щедрина, направленных непосредственно против российского самодержавия, относятся сказки «Медведь на воеводстве» и «Орел-меценат». В первой из них имена медвежьих правителей (Топтыгин I, Топтыгин II, Топтыгин III) ассоциируются с именами царей (Александр I, Александр II, Александр III; в безграмотном Льве читатель сразу узнал царя Александра III). В сказке «Орел-меценат» писатель подвергает критике псевдопросветительскую практику самодержавия. При жизни Щедрина цензура запретила эти сказки к публикованию.

Сказки Щедрина — итог его многолетних жизненных наблюдений. В них фантастика переплетается с реальностью, комическое с трагическим, широко используется искусство эзопова языка. Человек, о котором пишет сатирик, ощутим, виден. Прикидываясь простачком, умный сатирик говорит о делах совсем не сказочных.

obobshhayushhij-smysl-skazok-m.-e.-saltykova-shhedrinaобобщающий смысл «сказок» м. е. салтыкова-щедрина

Среди классиков русского классического реализма XIX века М. Е. Салтыков-Щедрин (1826— 1889) занимает место непревзойденного художника, мастера социально-политической сатиры. В стремлении расширить круг читателей, с одной стороны, и преодолеть рогатки цензуры — с другой, писатель обращается к жанру сказки. Используя традиционную фольклорную форму, Салтыков-Щедрин фактически создал новый сатирический жанр. Писатель не повторяет народно-сказочных сюжетов и образов. Они в «Сказках» Щедрина являются лишь опорой для выражения собственных идей.

В сложном содержании «Сказок» можно выделить следующие основные темы: сатира на правительственные верхи самодержавия и на эксплуататорские классы, изображение жизни русского народа, обличение поведения и психологии обывателей, разоблачение индивидуалистической морали, пропаганда новой нравственности.

Композиция

Сказка «Дикий помещик» – небольшое произведение, которое в «Отечественных записках» заняло лишь несколько страниц. В ней идет речь о глупом барине, который бесконечно донимал работающих на него крестьян из-за «холопьего запаха».

В завязке произведения главный герой обращался к Богу с просьбой навсегда избавиться от этого темного и ненавистного ему окружения. Когда же молитвы помещика об избавлении его от крестьян были услышаны, он остался в полном одиночестве в своем большом поместье.

Кульминация сказки в полной мере раскрывает беспомощность барина без крестьян, которые выступали в его жизни источником всех благ. Когда же они исчезли, некогда лощеный барин быстро превратился в дикое животное: перестал мыться, следить за собой, есть нормальную человеческую пищу. Жизнь помещика превратилась в скучное, ничем не примечательное существование, в котором не было места радости и удовольствиям. В этом и заключался смысл названия сказки – нежелание поступиться собственными принципами неизбежно приводит к «дикости» – гражданской, интеллектуальной, политической.

В развязке произведения помещик, окончательно обнищавший и одичавший, полностью утрачивает рассудок.

Источник

Баран-непомнящий

Баран-непомнящий — герой сказки. Стал видеть неясные, волновавшие его сны, заставлявшие подозревать, что «мир не оканчивается стенами хлева». Овцы стали глумливо именовать его «умником» и «филозофом» и чуждаться его. Баран захирел и умер. Объясняя случившееся, овчар Никита предположил, что покойный «вольного -барана во сне видел».

Богатырь

Богатырь — герой сказки, сын Бабы-Яги. Отправленный ею на подвиги, вырвал с корнем один дуб, другой перешиб кулаком, а увидев третий, с дуплом, залез туда и уснул, устрашая окрестности храпом. Слава его была велика. Богатыря и боялись, и надеялись на то, что он во сне сил наберется. Но проходили века, а он все спал, не приходя своей стране на помощь, что бы с ней ни случилось. Когда же при вражеском нашествии к нему подступились, чтобы выручил, то оказалось, что Богатырь давно мертв и сгнил. Его образ столь явно был нацелен против самодержавия, что сказка оставалась не напечатанной вплоть до 1917 г.

Дикий помещик

Дикий помещик — герой одноименной сказки. Начитавшись ретроградной газеты «Весть», по глупости жаловался, что «очень уж много развелось… мужика», и старался всячески их притеснять. Бог услышал слезные крестьянские молитвы, и «не стало мужика на всем пространстве владений глупого помещика». Тот пришел было в восторг («чистый» воздух стал), по оказалось, что теперь ему ни гостей не принять, ни самому не поесть, ни даже пыль с зеркала вытереть, да и подати казне некому платить. Однако он от своих «принципов» не отступал и в результате одичал, стал передвигаться па четвереньках, утратил человеческую речь и уподобился хищному зверю (однажды уть самого исправника не задрал). Обеспокоившись отсутствием податей и оскудением казны, начальство повелело «мужика изловить и водворить обратно». С большим трудом изловили также помещика и привели его в более или менее приличный вид.

Карась-идеалист

Карась-идеалист — герой одноименной сказки. Живя в тихой заводи, благодушествует и лелеет мечты о торжестве добра над злом и даже о возможности урезонить Щуку (которой отродясь на видывал), что она не имеет права есть других. Ест ракушек, оправдываясь тем, что «сами в рот лезут» и у них «не душа, а пар».

едстав перед Щукой со своими речами, на первый раз был отпущен с советом: «Поди проспись!» Во второй — заподозрен в «сицилизме» и изрядно покусан на допросе Окунем, а в третий раз Щука так удивилась его возгласу: «Знаешь ли ты, что такое добродетель?» — что разинула рот и почти невольно проглотила собеседника». В образе Карася гротескно запечатлены черты современного писателю либерализма. Ерш — тоже персонаж этой сказки. Глядит на мир с горькой трезвостью, видя всюду распрю и одичалость. Над рассуждениями Карася иронизирует, уличая его в совершенном незнании жизни и в непоследовательности (Карась возмущается Щукой, но сам ест ракушек). Однако признает, что «все-таки с ним одним по душе поговорить можно», и временами даже слег-ка колеблется в своем скептицизме, пока трагический исход «диспута» Карася со Щукой не подтверждает его правоты.

Здравомысленный заяц

Здравомысленный заяц — герой одноименной сказки, «так здраво рассуждал, что и ослу впору». Считал, что «всякому зверю свое житье предоставлено» и что, хотя зайцев «все едят», он «не привередлив» и «всячески жить согласен». В пылу этого философствования был пойман Лисой, которая, наскучив его речами, съела его.

Кисель

Кисель — герой одноименной сказки, «был до того разымчив и мягок, что никакого неудобства не чувствовал от того, что его ели. Господа до того им пресытились, что и свиньям есть предоставляли, так что, в конце концов, «от киселя остались только засохшие поскребушки», В гротескном виде здесь отобразились и крестьянская покорность, и послереформенное оскудение деревни, ограбленной уже не только «господамн»-помещмками, но и новыми буржуазными хищниками, которые, по убеждению сатирика, как свиньи, «сытости… не знают».

Баран-непомнящий

Бедный волк

Богатырь

Верный Трезор

Ворон-челобитчик

Вяленая вобла

Гиена

Господа Головлевы

Деревенский пожар

Дикий помещик

Дурак

История одного города

Карась идеалист

Кисель

Коняга

Либерал

Медведь на воеводстве

Орел-меценат

Премудрый пескарь

Пропала совесть

Рождественская сказка

Самоотверженный заяц

Краткие содержания
Салтыков-Щедрин

Баран-непомнящий
Бедный волк
Богатырь
Верный Трезор
Ворон-челобитчик
Вяленая вобла
Господа Головлёвы
Деревенский пожар
Дикий помещик
Добродетели и Пороки
Дурак
Здравомысленный заяц
Игрушечного дела людишки
История одного города
Карась-идеалист
Кисель
Коняга
Либерал
Медведь на воеводстве
Недреманное око
О корени происхождения Глуповцев
Орёл-меценат
Повесть о том как один мужик двух генералов прокормил
Помпадуры и помпадурши
Пошехонская старина
Премудрый пескарь
Пропала совесть
Рождественская сказка
Самоотверженный заяц
Сказка Гиена
Соседи
Христова ночь
Чижиково горе

Салтыков-Щедрин по праву признан лучшим сатириком девятнадцатого века. Это писатель, соединивший в своем творчестве такие направления, как беллетристика и журналистика. Он продолжил традиции Свифта и Рабле, направил по верному пути Булгакова, Зощенко и Чехова.

Начал писать Салтыков-Щедрин еще в юном возрасте. Первое произведение было написано им в возрасте шести лет и на французском языке. А первая публикация датирована мартом одна тысяча восемьсот сорок первого года.

Переехав в Петербург, писатель стал много времени уделять созданию рецензий для «Современника», в этом же издании он опубликовал повести: «Противоречия» и «Запутанное дело». Результатом этих публикаций стала немедленная ссылка Салтыкова-Щедрина в Вятку. Так лично распорядился сам Николай I. В Вятском «плену» писатель пробыл около восьми лет. Он смог построить завидную карьеру, между делом успел ознакомиться с системой бюрократии, жизненным укладом помещиков и крепостных. В дальнейшем все это найдет отражение в его произведениях.

Только после смерти царя Салтыкову-Щедрину было позволено возвратиться в Петербург, где он начал работать над «Губернскими очерками», которые принесли писателю неслыханную популярность. Находясь на государственной службе, Салтыков успевал публиковаться в нескольких изданиях. Позже он вышел в отставку и продолжил литературное творчество. За один год работы с «Современником» он напечатал шестьдесят восемь произведений, в число которых вошли первые его повести из серии «Помпадуры и помпадурши» и роман с сатирической ноткой «История одного города». Возникшие материальные проблемы заставили Салтыкова выйти снова на службу. Далее были два года тяжелого творческого кризиса.

Выйдя в отставку окончательно, он был назначен ответственным редактором журнала «Отечественные записки», в котором и продолжил свои публикации. Писатель смог сформировать свой личный, присущий только ему стиль писателя. Он обходил строгую цензуру благодаря задействованию иносказаний. В своих произведениях Салтыков-Щедрин сатирически отразил картину современной России, высмеял пороки общества и описал во всех подробностях типичную бюрократию и реакционеров.

В сказке рассказывается о Пескаре, который боялся быть съеденным. От этого он жил одиноко в своей норе, не было у него ни семьи, ни друзей. В одиночестве и постоянном страхе Пескарь и закончил свою жизнь. В сказке есть глубокий смысл и юмористические моменты.

Сказка Премудрый пескарь скачать:

Сказка Премудрый пескарь читать

Жил-был пескарь. И отец и мать у него были умные; помаленьку да полегоньку аридовы веки в реке прожили и ни в уху, ни к щуке в хайло не попали. И сыну то же заказали. «Смотри, сынок, — говорил старый пескарь, умирая, — коли хочешь жизнью жуировать, так гляди в оба!»

А у молодого пискаря ума палата была. Начал он этим умом раскидывать и видит: куда ни обернется — везде ему мат. Кругом, в воде, все большие рыбы плавают, а он всех меньше; всякая рыба его заглотать может, а он никого заглотать не может. Да и не понимает: зачем глотать? Рак может его клешней пополам перерезать, водяная блоха — в хребет впиться и до смерти замучить. Даже свой брат пескарь — и тот, как увидит, что он комара изловил, целым стадом так и бросятся отнимать. Отнимут и начнут друг с дружкой драться, только комара задаром растреплют.

А человек? — что это за ехидное создание такое! Каких каверз он ни выдумал, чтоб его, пискаря, напрасною смертью погублять! И невода, и сети, и верши, и норота, и, наконец… уду! Кажется, что может быть глупее уды? Нитка, на нитке крючок, на крючке — червяк или муха надеты… Да и надеты-то как? В самом, можно сказать, неестественном положении! А между тем именно на уду всего больше пескарь и ловится!

Отец-старик не раз его насчет уды предостерегал. «Пуще всего берегись уды! — говорил он, — потому что хоть и глупейший это снаряд, да ведь с нами, пискарями, что глупее, то вернее. Бросят нам муху, словно нас же приголубить хотят; ты в нее вцепишься — ан в мухе-то смерть!»

Рассказывал также старик, как однажды он чуть-чуть в уху не угодил. Ловили их в ту пору целою артелью, во всю ширину реки невод растянули, да так версты с две по дну волоком и волокли. Страсть, сколько рыбы тогда попалось! И щуки, и окуни, и головли, и плотва, и гольцы, — даже лещей-лежебоков из тины со дна поднимали! А пискарям так и счет потеряли. И каких страхов он, старый пескарь, натерпелся, покуда его по реке волокли, — это ни в сказке сказать, ни пером описать. Чувствует, что его везут, а куда — не знает. Видит, что у него с одного боку — щука, с другого — окунь; думает: вот-вот, сейчас, или та, или другой его съедят, а они — не трогают… «В ту пору не до еды, брат, было!» У всех одно на уме: смерть пришла! А как и почему она пришла — никто не понимает.

Наконец стали крылья у невода сводить, выволокли его на берег и начали рыбу из мотни в траву валить. Тут-то он и узнал, что такое уха. Трепещется на песке что-то красное; серые облака от него вверх бегут; а жарко таково, что он сразу разомлел. И без того без воды тошно, а тут еще поддают… Слышит — «костер», говорят. А на «костре» на этом черное что-то положено, и в нем вода, точно в озере, во время бури, ходуном ходит. Это — «котел», говорят. А под конец стали говорить: вали в «котел» рыбу — будет «уха»! И начали туда нашего брата валить. Шваркнет рыбак рыбину — та сначала окунется, потом, как полоумная, выскочит, потом опять окунется — и присмиреет. «Ухи», значит, отведала. Валили-валили сначала без разбора, а потом один старичок глянул на него и говорит: «Какой от него, от малыша, прок для ухи! Пущай в реке порастет!» Взял его под жабры, да и пустил в вольную воду. А он, не будь глуп, во все лопатки — домой! Прибежал, а пискариха его из норы ни жива ни мертва выглядывает…

И что же! сколько ни толковал старик в ту пору, что такое уха и в чем она заключается, однако и поднесь в реке редко кто здравые понятия об ухе имеет!

Но он, пескарь-сын, отлично запомнил поучения пискаря-отца, да и на ус себе намотал. Был он пескарь просвещенный, умеренно-либеральный, и очень твердо понимал, что жизнь прожить — не то, что мутовку облизать. «Надо так прожить, чтоб никто не заметил, — сказал он себе, — а не то как раз пропадешь!» — и стал устраиваться. Первым делом нору для себя такую придумал, чтоб ему забраться в нее было можно, а никому другому — не влезть! Долбил он носом эту нору целый год, и сколько страху в это время принял, ночуя то в иле, то под водяным лопухом, то в осоке. Наконец, однако, выдолбил на славу. Чисто, аккуратно — именно только одному поместиться впору. Вторым делом, насчет житья своего решил так: ночью, когда люди, звери, птицы и рыбы спят — он будет моцион делать, а днем — станет в норе сидеть и дрожать. Но так как пить-есть все-таки нужно, а жалованья он не получает и прислуги не держит, то будет он выбегать из норы около полден, когда вся рыба уж сыта, и, бог даст, может быть, козявку-другую и промыслит. А ежели не промыслит, так и голодный в норе заляжет, и будет опять дрожать. Ибо лучше не есть, не пить, нежели с сытым желудком жизни лишиться.

Так он и поступал. Ночью моцион делал, в лунном свете купался, а днем забирался в нору и дрожал. Только в полдни выбежит кой-чего похватать — да что в полдень промыслишь! В это время и комар под лист от жары прячется, и букашка под кору хоронится. Поглотает воды — и шабаш!

Лежит он день-деньской в норе, ночей не досыпает, куска не доедает, и все-то думает: «Кажется, что я жив? Ах, что-то завтра будет?»

Задремлет, грешным делом, а во сне ему снится, что у него выигрышный билет и он на него двести тысяч выиграл. Не помня себя от восторга, перевернется на другой бок — глядь, ан у него целых полрыла из норы высунулось… Что, если б в это время щуренок поблизости был! ведь он бы его из норы-то вытащил!

Однажды проснулся он и видит: прямо против его норы стоит рак. Стоит неподвижно, словно околдованный, вытаращив на него костяные глаза. Только усы по течению воды пошевеливаются. Вот когда он страху набрался! И целых полдня, покуда совсем не стемнело, этот рак его поджидал, а он тем временем все дрожал, все дрожал.

В другой раз, только что успел он перед зорькой в нору воротиться, только что сладко зевнул, в предвкушении сна, — глядит, откуда ни возьмись, у самой норы щука стоит и зубами хлопает. И тоже целый день его стерегла, словно видом его одним сыта была. А он и щуку надул: не вышел из коры, да и шабаш.

И не раз, и не два это с ним случалось, а почесть что каждый день. И каждый день он, дрожа, победы и одоления одерживал, каждый день восклицал: «Слава тебе, господи! Жив!»

Но этого мало: он не женился и детей не имел, хотя у отца его была большая семья. Он рассуждал так: «Отцу шутя можно было прожить! В то время и щуки были добрее, и окуни на нас, мелюзгу, не зарились. А хотя однажды он и попал было в уху, так и тут нашелся старичок, который его вызволил! А нынче, как рыба-то в реках повывелась, и пискари в честь попали. Так уж тут не до семьи, а как бы только самому прожить!»

И прожил премудрый пескарь таким родом с лишком сто лет. Все дрожал, все дрожал. Ни друзей у него, ни родных; ни он к кому, ни к нему кто. В карты не играет, вина не пьет, табаку не курит, за красными девушками не гоняется — только дрожит да одну думу думает: «Слава богу! Кажется, жив!»

Даже щуки, под конец, и те стали его хвалить: «Вот, кабы все так жили — то-то бы в реке тихо было!» Да только они это нарочно говорили; думали, что он на похвалу-то отрекомендуется — вот, мол, я! Тут его и хлоп! Но он и на эту штуку не поддался, а еще раз своею мудростью козни врагов победил.

Сколько прошло годов после ста лет — неизвестно, только стал премудрый пескарь помирать. Лежит в норе и думает: «Слава богу, я своею смертью помираю, так же, как умерли мать и отец». И вспомнились ему тут щучьи слова: «Вот, кабы все так жили, как этот премудрый пескарь живет…» А ну-ка, в самом деле, что бы тогда было?

Стал он раскидывать умом, которого у него была палата, и вдруг ему словно кто шепнул: «Ведь этак, пожалуй, весь пискарий род давно перевелся бы!»

Потому что, для продолжения пескарьего рода, прежде всего нужна семья, а у него ее нет. Но этого мало: для того, чтоб пескарья семья укреплялась и процветала, чтоб члены ее были здоровы и бодры, нужно, чтоб они воспитывались в родной стихии, а не в норе, где он почти ослеп от вечных сумерек. Необходимо, чтоб пискари достаточное питание получали, чтоб не чуждались общественности, друг с другом хлеб-соль бы водили и друг от друга добродетелями и другими отличными качествами заимствовались. Ибо только такая жизнь может совершенствовать пескарью породу и не дозволит ей измельчать и выродиться в снетка.

Неправильно полагают те, кои думают, что лишь те пискари могут считаться достойными гражданами, кои, обезумев от страха, сидят в норах и дрожат. Нет, это не граждане, а по меньшей мере бесполезные пискари. Никому от них ни тепло, ни холодно, никому ни чести, ни бесчестия, ни славы, ни бесславия… живут, даром место занимают да корм едят.

Все это представилось до того отчетливо и ясно, что вдруг ему страстная охота пришла: «Вылезу-ка я из норы да гоголем по всей реке проплыву!» Но едва он подумал об этом, как опять испугался. И начал, дрожа, помирать. Жил — дрожал, и умирал — дрожал.

Вся жизнь мгновенно перед ним пронеслась. Какие были у него радости? Кого он утешил? Кому добрый совет подал? Кому доброе слово сказал? Кого приютил, обогрел, защитил? Кто слышал об нем? Кто об его существовании вспомнит?

И на все эти вопросы ему пришлось отвечать: «Никому, никто».

Он жил и дрожал — только и всего. Даже вот теперь: смерть у него на носу, а он все дрожит, сам не знает, из-за чего. В норе у него темно, тесно, повернуться негде, ни солнечный луч туда не заглянет, ни теплом не пахнет. И он лежит в этой сырой мгле, незрячий, изможденный, никому не нужный, лежит и ждет: когда же наконец голодная смерть окончательно освободит его от бесполезного существования?

Слышно ему, как мимо его норы шмыгают другие рыбы — может быть, как и он, пискари — и ни одна не поинтересуется им. Ни одной на мысль не придет: «Дай-ка, спрошу я у премудрого пискаря, каким он манером умудрился с лишком сто лет прожить, и ни щука его не заглотала, ни рак клешней не перешиб, ни рыболов на уду не поймал?» Плывут себе мимо, а может быть, и не знают, что вот в этой норе премудрый пескарь свой жизненный процесс завершает!

И что всего обиднее: не слыхать даже, чтоб кто-нибудь премудрым его называл. Просто говорят: «Слыхали вы про остолопа, который не ест, не пьет, никого не видит, ни с кем хлеба-соли не водит, а все только распостылую свою жизнь бережет?» А многие даже просто дураком и срамцом его называют и удивляются, как таких идолов вода терпит.

Раскидывал он таким образом своим умом и дремал. То есть не то что дремал, а забываться уж стал. Раздались в его ушах предсмертные шепоты, разлилась по всему телу истома. И привиделся ему тут прежний соблазнительный сон. Выиграл будто бы он двести тысяч, вырос на целых пол-аршина и сам щук глотает.

А покуда ему это снилось, рыло его, помаленьку да полегоньку, целиком из норы и высунулось.

И вдруг он исчез. Что тут случилось — щука ли его заглотала, рак ли клешней перешиб, или сам он своею смертью умер и всплыл на поверхность, — свидетелей этому делу не было. Скорее всего — сам умер, потому что какая сласть щуке глотать хворого, умирающего пискаря, да к тому же еще и «премудрого»?

Премудрый пискарь или пескарь?

Согласно нормам правописания XIX века, слово «пескарь» в этой сказке традиционно пишется через «и» — «пискарь», в том числе в современных академических (с комментариями) изданиях Салтыкова-Щедрина. Некоторые детские иллюстрированные неакадемические издания называют главного героя согласно современным нормам — «пескарь».

Жил-был пискарь. И отец и мать у него были умные; помаленьку да полегоньку аридовы веки в реке прожили и ни в уху, ни к щуке в хайло́ не попали. И сыну то же заказали. «Смотри, сынок, — говорил старый пискарь, умирая, — коли хочешь жизнью жуировать, так гляди в оба!»

А у молодого пискаря ума палата была. Начал он этим умом раскидывать и видит: куда ни обернется — везде ему мат. Кругом, в воде, всё большие рыбы плавают, а он всех меньше; всякая рыба его заглотать может, а он никого заглотать не может. Да и не понимает: зачем глотать? Рак может его клешней пополам перерезать, водяная блоха — в хребет впиться и до смерти замучить. Даже свой брат пискарь — и тот, как увидит, что он комара изловил, целым стадом так и бросятся отнимать. Отнимут и начнут друг с дружкой драться, только комара задаром растреплют.

А человек? — что это за ехидное создание такое! каких каверз он ни выдумал, чтоб его, пискаря, напрасною смертью погублять! И невода́, и сети, и ве́рши, и норота́, и, наконец… уду! Кажется, что́ может быть глупее уды? — Нитка, на нитке крючок, на крючке — червяк или муха надеты… Да и надеты-то как?.. в самом, можно сказать, неестественном положении! А между тем именно на уду всего больше пискарь и ловится!

Отец-старик не раз его насчет уды предостерегал. «Пуще всего берегись уды! — говорил он, — потому что хоть и глупейший это снаряд, да ведь с нами, пискарями, что глупее, то вернее. Бросят нам муху, словно нас же приголубить хотят; ты в нее вцепишься — ан в мухе-то смерть!»

Рассказывал также старик, как однажды он чуть-чуть в уху не угодил. Ловили их в ту пору целою артелью, во всю ширину реки невод растянули, да так версты с две по дну волоком и волокли. Страсть, сколько рыбы тогда попалось! И щуки, и окуни, и головли, и плотва, и гольцы, — даже лещей-лежебоков из тины со дна поднимали! А пискарям так и счет потеряли. И каких страхов он, старый пискарь, натерпелся, покуда его по реке волокли, — это ни в сказке сказать, ни пером описать. Чувствует, что его везут, а куда — не знает. Видит, что у него с одного боку — щука, с другого — окунь; думает: вот-вот, сейчас, или та, или другой его съедят, а они — не трогают… «В ту пору не до еды, брат, было!» У всех одно на уме: смерть пришла! а как и почему она пришла — никто не понимает. Наконец стали крылья у невода сводить, выволокли его на берег и начали рыбу из мотни в траву валить. Тут-то он и узнал, что́ такое уха. Трепещется на песке что-то красное; серые облака от него вверх бегут; а жарко таково́, что он сразу разомлел. И без того без воды тошно, а тут еще поддают… Слышит — «костер», говорят. А на «костре» на этом черное что-то положено, и в нем вода, точно в озере, во время бури, ходуном ходит. Это — «котел», говорят. А под конец стали говорить: вали в «котел» рыбу — будет «уха»! И начали туда нашего брата валить. Шваркнет рыбак рыбину — та сначала окунется, потом, как полоумная, выскочит, потом опять окунется — и присмиреет. «Ухи», значит, отведала. Валили-валили сначала без разбора, а потом один старичок глянул на него и говорит: «Какой от него, от малыша, прок для ухи! пущай в реке порастет!» Взял его под жабры, да и пустил в вольную воду. А он, не будь глуп, во все лопатки — домой! Прибежал, а пискариха его из норы ни жива ни мертва выглядывает…

И что же! сколько ни толковал старик в ту пору, что́ такое уха и в чем она заключается, однако и поднесь в реке редко кто здравые понятия об ухе имеет!

Но он, пискарь-сын, отлично запомнил поучения пискаря-отца, да и на ус себе намотал. Был он пискарь просвещенный, умеренно-либеральный, и очень твердо понимал, что жизнь прожить — не то, что мутовку облизать. «Надо так прожить, чтоб никто не заметил, — сказал он себе, — а не то как раз пропадешь!» — и стал устраиваться. Первым делом нору для себя такую придумал, чтоб ему забраться в нее было можно, а никому другому — не влезть! Долбил он носом эту нору целый год, и сколько страху в это время принял, ночуя то в иле, то под водяным лопухом, то в осоке. Наконец, однако, выдолбил на славу. Чисто, аккуратно — именно только одному поместиться впору. Вторым делом, насчет житья своего решил так: ночью, когда люди, звери, птицы и рыбы спят — он будет моцион делать, а днем — станет в норе сидеть и дрожать. Но так как пить-есть все-таки нужно, а жалованья он не получает и прислуги не держит, то будет он выбегать из норы около полден, когда вся рыба уж сыта, и, бог даст, может быть, козявку-другую и промыслит. А ежели не промыслит, так и голодный в норе заляжет, и будет опять дрожать. Ибо лучше не есть, не пить, нежели с сытым желудком жизни лишиться.

Так он и поступал. Ночью моцион делал, в лунном свете купался, а днем забирался в нору и дрожал. Только в полдни выбежит кой-чего похватать — да что́ в полдень промыслишь! В это время и комар под лист от жары прячется, и букашка под кору хоронится. Поглотает воды — и шабаш!

Лежит он день-деньской в норе, ночей не досыпает, куска не доедает, и все-то думает: «Кажется, что я жив? ах, что-то завтра будет?»

Задремлет, грешным делом, а во сне ему снится, что у него выигрышный билет и он на него двести тысяч выиграл. Не помня себя от восторга, перевернется на другой бок — глядь, ан у него целых полрыла из норы высунулось… Что, если б в это время щуренок поблизости был! ведь он бы его из норы-то вытащил!

Однажды проснулся он и видит: прямо против его норы стоит рак. Стоит неподвижно, словно околдованный, вытаращив на него костяные глаза. Только усы по течению воды пошевеливаются. Вот когда он страху набрался! И целых полдня, покуда совсем не стемнело, этот рак его поджидал, а он тем временем все дрожал, все дрожал.

В другой раз, только что успел он перед зорькой в нору воротиться, только что сладко зевнул, в предвкушении сна, — глядит, откуда ни возьмись, у самой норы щука стоит и зубами хлопает. И тоже целый день его стерегла, словно видом его одним сыта была. А он и щуку надул: не вышел из норы, да и шабаш.

И не раз, и не два это с ним случалось, а почесть что каждый день. И каждый день он, дрожа, победы и одоления одерживал, каждый день восклицал: «Слава тебе, господи! жив!»

Но этого мало: он не женился и детей не имел, хотя у отца его была большая семья. Он рассуждал так: «Отцу шутя можно было прожить! В то время и щуки были добрее, и окуни на нас, мелюзгу, не зарились. А хотя однажды он и попал было в уху, так и тут нашелся старичок, который его вызволил! А нынче, как рыба-то в реках повывелась, и пискари в честь попали. Так уж тут не до семьи, а как бы только самому прожить!»

И прожил премудрый пискарь таким родом слишком сто лет. Все дрожал, все дрожал. Ни друзей у него, ни родных; ни он к кому, ни к нему кто. В карты не играет, вина не пьет, табаку не курит, за красными девушками не гоняется — только дрожит да одну думу думает: «Слава богу! кажется, жив!»

Даже щуки, под конец, и те стали его хвалить: «Вот, кабы все так жили — то-то бы в реке тихо было!» Да только они это нарочно говорили; думали, что он на похвалу-то отрекомендуется — вот, мол, я! тут его и хлоп! Но он и на эту штуку не поддался, а еще раз своею мудростью козни врагов победил.

Сколько прошло годов после ста лет — неизвестно, только стал премудрый пискарь помирать. Лежит в норе и думает: «Слава богу, я своею смертью помираю, так же, как умерли мать и отец». И вспомнились ему тут щучьи слова: «Вот кабы все так жили, как этот премудрый пискарь живет…» А ну-тка, в самом деле, что́ бы тогда было?

Стал он раскидывать умом, которого у него была палата, и вдруг ему словно кто шепнул: «Ведь этак, пожалуй, весь пискарий род давно перевелся бы!»

Потому что, для продолжения пискарьего рода, прежде всего нужна семья, а у него ее нет. Но этого мало: для того, чтоб пискарья семья укреплялась и процветала, чтоб члены ее были здоровы и бодры, нужно, чтоб они воспитывались в родной стихии, а не в норе, где он почти ослеп от вечных сумерек. Необходимо, чтоб пискари достаточное питание получали, чтоб не чуждались общественности, друг с другом хлеб-соль бы водили и друг от друга добродетелями и другими отличными качествами заимствовались. Ибо только такая жизнь может совершенствовать пискарью породу и не дозволит ей измельчать и выродиться в снетка.

Неправильно полагают те, кои думают, что лишь те пискари могут считаться достойными гражданами, кои, обезумев от страха, сидят в норах и дрожат. Нет, это не граждане, а по меньшей мере бесполезные пискари. Никому от них ни тепло, ни холодно, никому ни чести, ни бесчестия, ни славы, ни бесславия… живут, даром место занимают да корм едят.

Все это представилось до того отчетливо и ясно, что вдруг ему страстная охота пришла: «Вылезу-ка я из норы да гоголем по всей реке проплыву!» Но едва он подумал об этом, как опять испугался. И начал, дрожа, помирать. Жил — дрожал, и умирал — дрожал.

Вся жизнь мгновенно перед ним пронеслась. Какие были у него радости? кого он утешил? кому добрый совет подал? кому доброе слово сказал? кого приютил, обогрел, защитил? кто слышал об нем? кто об его существовании вспомнит?

И на все эти вопросы ему пришлось отвечать: «Никому, никто».

Он жил и дрожал — только и всего. Даже вот теперь: смерть у него на носу, а он все дрожит, сам не знает, из-за чего. В норе у него темно, тесно, повернуться негде, ни солнечный луч туда не заглянет, ни теплом не пахнёт. И он лежит в этой сырой мгле, незрячий, изможденный, никому не нужный, лежит и ждет: когда же наконец голодная смерть окончательно освободит его от бесполезного существования?

Слышно ему, как мимо его норы шмыгают другие рыбы — может быть, как и он, пискари — и ни одна не поинтересуется им. Ни одной на мысль не придет: «Дай-ка, спрошу я у премудрого пискаря, каким он манером умудрился слишком сто лет прожить, и ни щука его не заглотала, ни рак клешней не перешиб, ни рыболов на уду не поймал?» Плывут себе мимо, а может быть, и не знают, что вот в этой норе премудрый пискарь свой жизненный процесс завершает!

И что́ всего обиднее: не слыхать даже, чтоб кто-нибудь премудрым его называл. Просто говорят: «Слыхали вы про остолопа, который не ест, не пьет, никого не видит, ни с кем хлеба-соли не водит, а все только распостылую свою жизнь бережет?» А многие даже просто дураком и срамцом его называют и удивляются, как таких идолов вода терпит.

Раскидывал он таким образом своим умом и дремал. То есть не то что дремал, а забываться уж стал. Раздались в его ушах предсмертные шепоты, разлилась по всему телу истома. И привиделся ему тут прежний соблазнительный сон. Выиграл будто бы он двести тысяч, вырос на целых поларшина и сам щук глотает.

А покуда ему это снилось, рыло его, помаленьку да полегоньку, целиком из норы и высунулось.

И вдруг он исчез. Что́ тут случилось — щука ли его заглотала, рак ли клешней перешиб, или сам он своею смертью умер и всплыл на поверхность, — свидетелей этому делу не было. Скорее всего — сам умер, потому что какая сласть щуке глотать хворого, умирающего пискаря, да к тому же еще и премудрого?

Жил-был «просвещённый, умеренно либеральный» пескарь. Умные родители, умирая, завещали ему жить, глядя в оба. Пескарь понял, что ему отовсюду грозит беда: от больших рыб, от соседей-пескарей, от человека (его собственный отец однажды едва не был сварен в ухе). Пескарь построил себе нору, куда никто, кроме него, не помещался, ночью выплывал за едой, а днём «дрожал» в норе, недосыпал, недоедал, но изо всех сил берёг свою жизнь. Пескарю снится сон о выигрышном билете в 200 тысяч. Его подстерегают раки, щуки, но он избегает смерти.

У пескаря нет семьи: «самому бы прожить». «И прожил премудрый пескарь таким родом с лишком сто лет. Все дрожал, все дрожал. Ни друзей у него, ни родных; ни он к кому, ни к нему кто. В карты не играет, вина не пьёт, табаку не курит, за красными девушками не гоняется — только дрожит да одну думу думает: «Слава богу! кажется, жив!» Даже щуки хвалят пескаря за спокойное поведение, надеясь, что он расслабится и они его съедят. Пескарь не поддаётся ни на какие провокации.

Пескарь прожил сто лет. Размышляя над щучьими словами, он понимает, что, если бы все жили как он, пескари бы перевелись (нельзя жить в норе, а не в родной стихии; нужно нормально есть, иметь семью, общаться с соседями). Жизнь же, которую ведёт он, способствует вырождению. Он относится к «бесполезным пескарям». «Никому от них ни тепло, ни холодно, никому ни чести, ни бесчестия, ни славы, ни бесславия… живут, даром место занимают да корм едят». Пескарь решает раз в жизни вылезти из норы и нормально проплыть по реке, но пугается. Даже умирая, пескарь дрожит. Никому до него нет дела, никто не спрашивает его совета, как прожить сто лет, никто не называет его премудрым, а скорее «остолопом» и «постылым». В конце концов пескарь исчезает неизвестно куда: ведь он не нужен даже щукам, хворый, умирающий, да ещё и премудрый.

В данной статье будет рассмотрена одна из страниц творчества знаменитого русского писателя Михаила Ефграфовича Салтыкова-Щедрина — рассказ «Премудрый пескарь». Краткое содержание этого произведения будет рассматриваться вкупе с его

историческим контекстом.

Салтыков-Щедрин — известный писатель и сатирик, создававший свои литературные творения в интересном стиле — в виде сказок. Исключением не является и «Премудрый пескарь», краткое содержание которого можно рассказать двумя предложениями. Однако в нем подняты острые социально-политические проблемы. Рассказ этот был написан в 1883 году, в период начавшихся репрессий императора направленных против активизировавшихся противников царского режима. В то время многие прогрессивно мыслящие люди уже понимали всю глубину проблем существующего строя и пытались донести это до народных масс. Однако в отличие от студентов-анархистов, мечтавших о силовом перевороте, передовая интеллигенция пыталась найти выход из положения мирными способами, с помощью соответствующих реформ. Лишь при поддержке всей общественности можно было повлиять на ситуацию и предотвратить существующий беспорядок, считал Салтыков-Щедрин. «Премудрый пескарь», краткое содержание которого будет дано ниже, саркастически повествует нам об определенной части российской интеллигенции, всячески уклоняющейся от общественной деятельности из страха перед наказанием за вольнодумство.

«Премудрый пескарь»: краткое содержание

Жил да был один пескарь, да не простой, а просвещенный, умеренно-либеральный. С самого детства наставлял его отец: «Берегись опасностей, подстерегающих тебя в реке, кругом полно врагов». Пескарь решил: «И правда, в любой момент тебя либо на крючок

поймают, либо щука съест. А сам-то ты никому вреда причинить не можешь». И решил он всех перехитрить: построил себе нору, где безвылазно жил, «жил и дрожал», на поверхность выходил лишь в полдень, чтобы поймать какую-нибудь мошку, что не всегда удавалось. Но пескарь не огорчался, главное — цел. И всю жизнь прожил он так, и не было у него ни семьи, ни друзей, и жил он в постоянном страхе за свою жизнь, но он был очень горд сознанием того, что умрет не в ухе или в пасти рыбы, а своей смертью, как и его почтенные родители. И вот лежит пескарь в своей норке, помирает от старости, бегут в его голове ленивые мысли, и вдруг как будто кто-то шепнул ему: » А ведь зря ты жил, не сделал ничего ни полезного, ни вредного… Лишь корм переводил. Помрешь, никто про тебя и не вспомнит. Даже и премудрым тебя почему- то никто не называет, только дураком да остолопом. «И понял тогда пескарь, что он сам лишил себя всех радостей, что место его было не в этой искусственно вырытой полутемной норке, а в естественной среде. Но было уже поздно, он лежал и засыпал. И вдруг пропал пескарь, никто не знает как. Скорее всего, помер да всплыл на поверхность, потому что никто не стал бы его есть — старого, да еще и «премудрого».

Таково краткое содержание. «Премудрый пескарь» повествует нам о бесполезных для общества людях, которые всю жизнь живут в страхе, всячески избегая борьбы, самонадеянно считая себя при этом просвещенными. Салтыков-Щедрин в очередной раз жестоко высмеивает жалкую жизнь и образ мыслей подобных людей, призывая не прятаться в норе, а смело бороться за место под солнцем для себя и своих потомков. Не только уважения, но даже жалости или сочувствия в читателе не вызывает премудрый пескарь, краткое содержание существования которого можно выразить двумя словами: «жил и дрожал».

Источник