Требования удаления разоблачительной информации. Блокировки неугодных сайтов. Война в виртуальном пространстве в 2021 году стала нормой для путинского режима. Построит ли Кремль в России свой «китайский файрвол»?
В эфире политик Дмитрий Гудков, политолог Дмитрий Орешкин, сооснователь проекта «ОВД-Инфо» Григорий Охотин, глава юридической практики «РосКомСвободы» Саркис Дарбинян.
Ведет передачу Михаил Соколов.
Видеоверсия программы
Михаил Соколов: Сегодня мы поговорим о тенденциях и событиях 2021 года. Важнейшим полем битвы Владимира Путина с обществом стал интернет. Борьба со свободой слова в виртуальном пространстве – приоритет Кремля, судя по последним событиям.
Давайте начнем не с интернета, а с приговора. Петрозаводский суд отправил главу карельского «Мемориала» Юрия Дмитриева на 15 лет в колонию строгого режима по делу, которое многие считают сфабрикованным. Каков будет политический эффект этого решения, на ваш взгляд?
Дмитрий Орешкин: На мой взгляд, он не будет ожидаемым. Потому что идея заключается в том, чтобы всех запугать. Ситуация перешла уже в такое время, когда запугиваться некуда, потому что отступать уже нельзя. Все понимают, особенно люди с возрастом, что чем ты сильнее прячешься, тем с большим ражем тебя выковыривают.
Дело Дмитриева, конечно, политическое, дело Дмитриева, конечно, демонстративное, чтобы все сидели под лавкой и не высовывались. Мне кажется, это уже не получается, потому что весь 2021 год, самое главное его событие, мне кажется, заключается в том, что все больше людей во всем свете и даже в России начинают понимать, с кем имеют дело.
Раньше наши пессимистические прогнозы воспринимались как клевета на действительность, а сейчас все больше людей вдруг начинают понимать, что так оно и есть, будет еще хуже. Когда говорили про то, что режим будет завинчивать гайки, режим загоняет страну в тупик, режим ведет дело к изоляции России, поворот ее с европейских рельсов опять на рельсы азиатских султанатов, все это смотрелось как некие теоретические соображения, а сейчас вот она – практика, и дело Дмитриева это подтверждает. Плюс еще опыт Лукашенко, который на два корпуса впереди бежит по той же самой тропинке. Так что предельно понятно, что нас ожидает в ближайшем будущем. Здесь, конечно, надо, сцепив зубы, сопротивляться, потому что тех, кто не сопротивляется, уничтожают еще быстрее.
Михаил Соколов: Дмитрий, почему вы так уверенно пишете, когда вы увидели этот приговор Дмитриеву, что параллельная расправа с «Мемориалом» предрешена? Возможны и варианты, в конце концов.
Дмитрий Гудков: Возможны, наверное, варианты. Это, может быть, произойдет не 28 декабря, но, я абсолютно согласен, тренды очевидны. Рано или поздно дойдет до всего живого, до всех журналистов, блогеров, представителей культуры, просвещения. Собственно говоря, законы физики просто: если вы яблоко отпускаете, оно падает вниз или камень катится с горы. Здесь те же самые законы физики, только в политике или в государственном устройстве.
У нас до 2019 года были точечные политические репрессии, теперь они для политиков массовые. Потому что у нас зачистили команду Навального, «Открытку», выдавили практически всех ключевых кандидатов на разные выборные должности, либо, как Навального и Пивоварова, посадили. От точечных к массовым мы перешли уже в политической сфере, сейчас идут журналисты, общественники. Дальше мы уже видим, что идут точечные репрессии представителей культуры и просвещения.
Поскольку у нас теперь, как власть декларирует, любое публичное дело теперь государственное, любая популярность теперь государственная, вы ею распоряжаться не сможете, как хотите. Если сегодня они не могут окончательно взять под контроль интернет, они значит пойдут крестовым походом, уже в принципе пошли, на все публичное. Я думаю, помимо Дмитриева дело Зуева тоже показательное, дело блогера Хованского, атака на Моргенштерна. Я думаю, что все, что у нас является публичной сферой, еще не до конца подконтрольное, нелояльное режиму, нужно приготовиться либо к репрессиям, либо к эмиграции, потому что государство обязательно дойдет.
Теперь это для наших силовых структур, которых расплодилось в огромном количестве, социальный лифт. Если ты хочешь продвинуться по карьерной лестнице, тебе не надо за преступниками бегать, ты знаешь, что государство поощряет борьбу с инакомыслием, с врагами режима, «иностранными агентами», «нежелательными организациями».
А поскольку оппозиция заканчивается, аппетиты только нарастают, значит, они будут уже искать «иностранных агентов» среди всех не сильно лояльных, а потом возьмутся и за лояльных. Потому что когда товарищ майор дослужится до генерала или хотя бы до полковника, он поймет, что масштабы доходов должны соответствовать новому званию. Если ты полковник, значит у тебя в коробках из-под обуви должны быть миллиарды. Нужно будет искать не среди гражданских политических активистов, а среди жирных депутатиков.
Начнут с региональных, выбьют какие-то показания, что тот или иной депутат финансировал «экстремистские» организации, ставил лайки под постами Навального, Гудкова, Яшина, Соболь, можно очень хорошо потом распилить его бизнес. 1930-е годы, понятно, что с поправкой на время, там же тоже сначала был «Съезд победителей» в 1934 году, потом, мы знаем, было репрессировано больше 80% членов президиума и больше половины членов Центрального комитета. Так что, нынешние товарищи Берии и все заодно, приготовьтесь.
Михаил Соколов: Григорий, вы разобрались с тем, что случилось с вашим сайтом «ОВД-Инфо», как его заблокировали по решению Луховицкого районного суда и в чем суть претензий – «оправдание работы экстремистских и террористических объединений»?
Григорий Охотин: Нет, мы не разобрались. Мы знаем, что сайт заблокирован по решению Луховицкого суда. Мы знаем слова Роскомнадзора о том, что «оправдание экстремизма и терроризма». Сам судебный процесс прошел с чудовищными процедурными нарушениями, мы, соответственно, не можем узнать, что там написано, как не может этого узнать и Дмитрий Песков. Он об этом сегодня заявил, что он не знает, что в этом решении суда.
Михаил Соколов: Каковы будут сейчас ваши действия в этой ситуации, что предпринимают юристы, адвокаты?
Григорий Охотин: Обычные досудебные действия, мы будем входить в это дело, получать материалы дела, чтобы понять, какова будет наша юридическая тактика.
Михаил Соколов: Рассматривалось дело вообще в отсутствие представителей «ОВД-Инфо»?
Григорий Охотин: Да. Сайт принадлежит мне, мой адвокат был накануне в прокуратуре, ему ничего не сообщили. Процедурно это все полное нарушение – это все понимают, в том числе Совет по правам человека, который уже направил в прокуратуру требование прояснить ситуацию. Сейчас эта ситуация развивается не в правовом поле, а в политическом, поэтому говорить о некоторых юридических деталях, честно говоря, мне неинтересно.
Михаил Соколов: Вы будете продолжать свою деятельность правозащитную, оказывать юридическую помощь тем, кто пострадал от репрессий и вообще попадает в полицию по разным делам? Условно говоря, человека на пикете задержали.
Григорий Охотин: Мы продолжаем и будем продолжать, блокировка сайта этому не особо мешает.
Михаил Соколов: Вы можете действовать сейчас через другие механизмы, не только через этот сайт?
Григорий Охотин: Естественно. Сайт не является важным элементом «ОВД-Инфо» с точки зрения и наших сервисов, и нашей аудитории, важны социальные сети. Тут важно, что в нашем кейсе произошла достаточно беспрецедентная вещь, когда Роскомнадзор требует от всех социальных сетей и российских, и иностранных заблокировать наши аккаунты, не удалить какую-то информацию, а заблокировать наши аккаунты.
Важно понимать два момента. Первое, что это происходит в контексте давления на «Гугл» и «Фейсбук», которые накануне нашей блокировки оштрафовали на миллиарды, вопрос стоит ребром и рублем для них. Второе, что за несколько дней до нашей блокировки был принят законопроект, поправки в закон о внесудебных блокировках, право блокировать любой контент, который они посчитают обоснованием или оправданием экстремистской деятельности. То, что говорит про нас Роскомнадзор, и то, что в этом законодательстве – это просто идентичные цитаты. Поэтому я думаю, что мы некоторый маленький кейс в более большой истории про переход на новый уровень контроля государства за интернет-пространством.
Михаил Соколов: Как вы думаете, почему «ОВД-Инфо» попал под раздачу? Они людям помогают, которые попали в полицию за что-то.
Дмитрий Орешкин: Ведь не «ОВД-Инфо» первый и не «ОВД-Инфо» последний. Это общая динамика – заткнуть все информационные дырочки. Это неизбежный процесс, потому что ничего хорошего нынешняя власть своей стране показать не может, следовательно, надо заткнуть источники информации, которые говорят о том, как оно есть на самом деле. Потому что можно рассказывать по телевизору, что мы поднимаемся с колен и неуклонно приближаемся к светлому будущему, но есть реальная жизнь повседневная, сообщения об этой реальной жизни несут угрозу той картинке, которую нам рисует власть. Поэтому это неизбежно, это естественно. За «ОВД» будет кто-то еще. До этого можно десятки кейсов таких назвать, когда блокировали, закрывали.
Михаил Соколов: «Грани», например, «Ежедневный журнал» и так далее.
Дмитрий Орешкин: Да сколько угодно. Должна быть одна газета «Правда», еще рядом с ней газета «Известия», еще может быть «Труд», чтобы трудящиеся читали, что им Центральный комитет партии рассказывает. Китайский вариант, видимо, считается идеальным зачинателям этого процесса.
Мы видим, как «Гугл» пытаются, в идеале может быть вообще его изгнать из России, для них в идеале, какие-то уже многомиллионные в долларах штрафы выписывают. Просто портят социальную среду, чтобы ему здесь было тяжело и невозможно работать. То, что в результате наука тормозится, потому что какая без «Гугла» информационная среда, ты просто не найдешь хорошую научную статью.
Михаил Соколов: Пользуйтесь «Яндексом», который цензуруется.
Дмитрий Орешкин: А вот «Яндекс» вам сделает все, как надо, но в «Яндексе» вы не найдете тех статей по геологии, по инженерной практике, по менеджменту, которые есть в «Гугле». Это значит опять страну сажают на голодный информационный паек, потому что им надо сохранить ту модель управления, которую они считают для себя оптимальной, а она китайская, чтобы не сказать чеченская.
Михаил Соколов: Давайте мы, поскольку разговор зашел о «Гугле» и «Фейсбуке», которые получили действительно многомиллионные штрафы не в рублях, а в долларах, послушаем Саркиса Дарбиняна, который ответил на вопросы Артура Давлетшина, почему такой наезд.
Артур Давлетшин: Многомиллионные долларовые штрафы для «Гугла» и «Фейсбука» – это способ подчинить себе мегакорпорации или ограничить доступ к ним?
Саркис Дарбинян: Я думаю, естественно, это не попытка полностью их заблокировать сразу, скорее, это достаточно однозначный символичный сигнал в сторону Силиконовой долины. Причем сделан он в главный праздник Запада – в католическое Рождество. Тем самым российские власти говорят, что если в 2022 году «Фейсбук», «Гугл», YouTube, «Твиттер» и все другие западные компании, к которым накопилось уже огромное количество претензий, не приземлятся, не откроют свои представительства, не подключатся к единому реестру Роскомнадзора, то их ждут санкции в виде ограничения доступа, замедления скорости, отключения от рекламного рынка России, платежных систем. Естественно, это не значит, что действительно кто-то пытается всерьез взыскать эти деньги с западных компаний. Потому что на самом деле и взыскивать их особо неоткуда, у них нет ни активов, ни счетов в России. Поэтому, конечно, эти многомиллиардные штрафы скорее стоит рассматривать как последний звоночек, как достаточно громкий сигнал, что в 2022 году Роскомнадзор уже приступит к применению конкретных санкций в отношении этих компаний.
Артур Давлетшин: Как юрист, как бы вы прокомментировали ситуацию, которая сложилась вокруг блокировки сайта «ОВД-Инфо»?
Саркис Дарбинян: Вы знаете, не то что это ни с того ни с сего произошло, очень многие были готовы, что, конечно, огромное количество ресурсов, которые освещали протестные акции, независимых СМИ, некоммерческих организаций, все их ресурсы будут заблокированы. Это уже началось в 2021 году. Попытка уничтожить «Мемориал» – это, естественно, история, которая тоже достаточно символична. Все понимали, что после «Мемориала» достанется и всем остальным. «ОВД-Инфо» находился особенно близко к «Мемориалу», являясь организацией, которая зависела от «Мемориала», являлась, можно сказать, составной частью «Мемориала». Поэтому на самом деле это ожидаемая история. В 2022 году, я думаю, продолжится зачистка информационного поля и особое давление на социальные сети для удаления всего того контента, который российские власти считают нежелательным для российских пользователей.
Михаил Соколов: На ваш взгляд, западные крупные интернет-компании смогут выдержать давление, которое оказывает сейчас на них российская власть, или начнут сливать?
Григорий Охотин: Я сначала прокомментирую то, что сказал Саркис, очень его люблю, но он ошибается – мы не являемся составной частью «Мемориала», мы не зависим от «Мемориала». Мы независимый проект, мы две разных организации, преследуют нас по разным причинам.
Насчет гигантов, конечно, они могут это выдержать, мы не такой большой рынок. Интересный рынок, но не такой большой. Вопрос совершенно в другом: может ли наша экономика выжить без этих гигантов? Я уверен, что нет, какие бы крутые заявления ни делали разные наши чиновники, без «Гугла» мы не можем, без YouTube мы не можем, без «Фейсбука» можем, но без YouTube даже политический режим не выдержит совсем. Поэтому идет торг.
Я надеюсь на их здравый смысл, не на ценности. Я не думаю, что они будут платить эти миллиарды. Я не думаю, что они начнут всерьез цензурировать. Думаю, что останется у нас свобода слова в виде VPN иностранных соцсетей. Но действительно тенденции, которые описал и Дмитрий Борисович, и Дмитрий Геннадиевич, они верные, все идет к совершенно другому уровню цензуры от сдерживания гражданской активности и контроля над информацией к подавлению полному любых автономных акторов и к полному контролю над информацией. Выйдет ли это у ребят из Кремля? Нет, не выйдет. Очень хорошо понимаю желание сравнивать со сталинскими временами и с Китаем, но мы не сталинский СССР, мы не Китай. Совершенно другое общество, очень выросшее за последние 10 лет, сильное, активное, живое, совсем не собирающееся умирать. Сейчас есть некая апатия, но это не значит, что так будет всегда. Я думаю, что поборемся, все будет хорошо.
Михаил Соколов: Я так понимаю, что донатить вам пока безопасно, вас ведь не приписали в экстремисты и злодеи?
Григорий Охотин: Нет, пока не приписали, донатить можно с точки зрения юридической. Как только мы посчитаем, что это опасно, мы будем первыми, кто это скажет. Но тем не менее нам стратегически сейчас гораздо важнее донаты в криптовалюте, не столько потому, что это безопасней, сколько потому, что это безопасней для сохранения этих денег. Ситуация, правда, развивается очень быстро, поэтому надо готовиться к худшему, надеясь на лучшее. Криптовалюта нам поможет.
Михаил Соколов: Дмитрий, я тут нашел хорошую такую фразу, что кремлевские маразматики очень хотят изобрести машину времени, вернуться в 1970–80-е годы. На ваш взгляд, как бы им помешать с этим путешествием в прошлое?
Дмитрий Гудков: Я хочу добавить к тому, что было уже сказано по поводу интернета. Я пока слушал, вспоминал свою встречу с Антоном Носиком, наверное, в 2014 году. Он мне тогда рассказывал, что никаких технических вариантов у власти закрыть интернет уже нет, то есть они опоздали. К сожалению, как показывает жизнь, власть находит способы, как бороться с интернетом. Мне кажется, что, с одной стороны, они, конечно, могли бы все закрыть, перекрыть, но это невыгодно, но есть и другие механизмы.
На самом деле меня даже больше смутило не то, как IT-гиганты удалили приложение Навального с «умным голосованием», а меня больше напрягла ситуация с Моргенштерном. Грубо говоря, был рэпер популярный, и достаточно было господину Бастрыкину выйти в какой-то эфир, сказать, что он торгует наркотиками, в принципе человека выдавили из страны. Необязательно даже закрывать. У нас есть, допустим, 5–7 популярных блогеров, столько же музыкантов, которые демонстрируют нелояльность, на самом деле нет никаких проблем, не закрывая их YouTube, не закрывая их каналы, просто выдавить из страны.
Если речь идет о блогерах-журналистах, которые организуют большие редакции, то очевидно, что это создает проблемы для того, чтобы делать дальше серьезные программы, именно посвященные российской тематике. Власть в любом случае, не закрывая интернет, не устанавливая тотальную цензуру, все равно найдет способ, как минимизировать риски для себя. Это одна сторона медали. Другая сторона медали заключается в том, что на самом деле перемены организуют все равно меньшинство, единицы. Власть хочет, чтобы общество, большинство было покорно власти. Но оно покорно не потому, что покорно именно этой власти, оно в принципе покорно, и когда меньшинство сможет реализовать перемены в стране, оно так же будет покорно и тем, кто придет потом.
Все равно двигатель прогресса – это меньшинство. А меньшинство, активное с независимой позицией, политически активное меньшинство все равно найдет возможность доступа даже к тому, что заблокировано. И что толку, что кого-то в России заблокировали? У меня давно уже стоит платный VPN, я всегда могу из любой страны зайти на необходимую мне страничку, прочитать все, что нужно. Более того, мои родители, которым 65, спокойно пользуются VPN. Мне кажется, это приведет к тому, что количество людей, способных обходить все эти ограничения, просто будет критически высокое для власти.
Я недавно был в Украине, мне говорят: вот, смотрите, у нас сколько федеральных каналов, у нас столько здесь информации, у вас, наверное, нет. Я, конечно, согласен с тем, что в Украине действительно много каналов телевизионных, дискуссий, президента можно ругать – это все есть, у нас этого нет. Но при этом я задал себе вопрос: а есть ли у меня какие-то проблемы быть информированным, с доступом к информации? Я себя поймал на мысли, что у меня нет таких проблем, у всего моего штаба нет таких проблем, у людей, которые интересуются политикой, нет проблем. Хорошо, даже если вы закроете телеканал «Дождь», не дай бог, я значит буду смотреть все тоже самое в других СМИ. Есть ряд западных СМИ, есть «Медуза», есть Радио Свобода. Все они все равно не закроют.
Грубо говоря, у политически активной части нашей страны, которая в любом случае станет локомотивом всех перемен, никаких проблем не будет даже в случае какой-то массовой цензуры в сети. Да, остальная часть общества потеряет, но с точки зрения развития страны, каких-то глобальных перемен, я не думаю, что это будет играть большую роль. Когда общество созреет к переменам, когда общество захочет узнать правду, оно найдет возможности и VPN себе установить, и обойти все эти блокировки, почитать то, что нужно.
Михаил Соколов: Такой довольно оптимистичный взгляд Дмитрия. Это меньшинство продвинутое способно продолжать, условно говоря, борьбу за свободу слова, свободу самовыражения через интернет, если власть ставит задачу превратить Россию в Китай в этом смысле?
Дмитрий Орешкин: Мне кажется, картинка чуть-чуть сложнее. Дело в том, что исходя из рациональных соображений, конечно, невозможно загнать пасту назад в тюбик. Но должен сказать, что возможно все, вопрос только в цене вопроса. Можно из России сделать сначала Беларусь, потом Чечню.
Михаил Соколов: Северную Корею?
Дмитрий Орешкин: В перспективе и Северная Корея не невозможный вариант. Но это будет стоить чудовищно дорого для России. Ну и что?
Михаил Соколов: А для правящего класса?
Дмитрий Орешкин: А для правящего класса все нормально. Не все нормально, конечно, они тоже ощущают некоторое неудобство со своей собственностью за рубежом и так далее. Но перед ними очень простой вопрос: или ты теряешь все, потому что у нас страна так построена, что если ты нелоялен, то тебе невозможно развивать бизнес, любой бизнес, например, «Рольф» с Сергеем Петровым, или Ходорковский, или Чичваркин. Соответственно, выбирают элитные граждане из двух вариантов – потерять все и вылететь из страны, начинать все с нуля, или просто жить на накопленное, или делиться, или примиряться, или соглашаться. Это, кстати, проблема того же самого «Гугла»: ссориться с российскими властями или каким-то образом искать компромисс.
Михаил Соколов: Для них это рынок не приоритетный. С учетом суммы, которую им выкатили, он может оказаться таким, что лучше от него оттолкнуться.
Дмитрий Орешкин: К этому и идет, чтобы они сами отказались, все было хорошо. Они могут уйти – это был бы идеальный вариант для властей. Но это означает, что страна превращается в глубокую периферию. Она и так постепенно движется по этому пути. В этом и катастрофа: люди ради своих довольно примитивных интересов командования и получения первоочередной мзды от торговли газом и нефтью уничтожают будущее России. Не так сложно уничтожить или запугать то самое меньшинство, о котором говорил Дмитрий Геннадиевич, просто вопрос в демографической цене.
Например, когда Сталин присоединял страны Балтии, он репрессировал 1,5-2% населения – это были бизнесмены, это были политики, это была местная интеллигенция. Скажем, если три миллиона было в Латвии, репрессировали 20–30 тысяч – этого вполне хватило. Это все равно что кастрация коня: отрезается маленькая деталь, но после этого конь ведет себя по-другому. Мою страну и пытаются кастрировать таким образом.
Да, это чудовищно дорого. Потому что для того, чтобы загнать российскую европейскую империю в советские рамки, пришлось пожертвовать миллионами людей – это подорвало надолго, навсегда демографическую базу русского народа. Но и сейчас то же самое. Мы видим, что увеличивается количество уехавших, уменьшается количество новых бизнесов, которые перебегают туда, за рубеж, развиваются там, как развивалось в свое время телевидение, как развивалась в свое время русская литература за рубежом. То есть ради своих довольно мелкотравчатых интересов эта уважаемая публика с погонами просто превращает страну в третьесортное отхожее место где-то на периферии мирового прогресса. Их это устраивает, потому что они в этом буфете командуют. А то, что в буфете все скуднее меню, и то, что сам буфет сокращается по площади, и то, что в нем дурно пахнет – это ничего, они привыкли, и мы привыкнем, такая примерно логика.
Дмитрий Геннадиевич вещает, насколько я понимаю, из-за рубежа. Ведь это очень плохо, потому что он яркий человек, талантливый человек, он бы здесь в России был бы гораздо полезнее для России, но не для тех, кто этой страной командует. Поэтому мне кажется, что мы осознаем то, что то самое меньшинство, о котором говорил Дмитрий, осознало уже несколько лет назад. Помните, как воспринимали крик Гарри Каспарова на Пушкинской площади, когда его паковали в автозак, он кричал, что это полицейское государство. Тогда это казалось, может быть, слишком смелым, а сейчас мы приехали к этому, вопрос только во времени. Через пять лет мы можем себя обнаружить не в Северной Корее, но в чем-то похожем на Чечню, с чеченскими выборами.
Михаил Соколов: Где берут заложников. На ваш взгляд, связаны ли итоги выборов в Госдуму и усиление этих репрессий против структур гражданского общества? Явлинский говорил, что вот, вы за нас не проголосуете, вас будут мочить гораздо сильнее, чем раньше. Вот видите, так оно и есть.
Дмитрий Орешкин: А если бы за него проголосовали?
Михаил Соколов: А если бы за него проголосовали, он бы в Думе выступал в защиту «ОВД-Инфо», выходил бы на трибуну, ну не он, а Шлосберг.
Дмитрий Орешкин: Потому Явлинского и не сняли с дистанции, что все понимали, что он совершенно точно в Думу проходит. Поэтому он может говорить все, что угодно. Тут ситуация, которая называется «плетью обуха не перешибешь». Конечно, очень правильно говорит, что если бы… Такая страна, она так устроена.
Михаил Соколов: Команда Леонида Волкова, говорят, увела от имени Навального избирателей не туда – к «Новым людям» подозрительным, к КПРФ, которая Сталина хватит. Никто не защищает права граждан, а если кто-то высунулся защищать, он уже на лося поохотился неправильно.
Дмитрий Орешкин: Мне кажется, это нет смысла обсуждать. Конечно, если бы это была другая страна, если бы были другие избиратели, если бы была партия «Яблоко» немножко поумнее, возможно, за нее бы проголосовали. Но в том виде, в каком она есть – это просто вызывает, мягко говоря, недоумение. «Яблоко» мертвый плод – это давно всем уже понятно.
И виновата в этом не Россия, потому что она такая есть, виновато в этом «Яблоко». Надо было вести себя по-другому, договариваться, искать союзников, поддерживать Навального и объединяться с ним, а не собачиться с ним. А теперь очень простая безукоризненная позиция: вот если бы вы проголосовали за меня, все было бы по-другому. Ничего по-другому не было бы, все было бы так же. Вот пример с Дмитрием Гудковым как раз об этом.
Михаил Соколов: Я, кстати, с вами бы поспорил. Если бы протесты в начале этого года были бы другими по масштабу, хотя они были достаточно приличными, может быть, история пошла бы иначе.
Дмитрий Орешкин: Не думаю. Во-первых, они были такими, какие они были. Во-вторых, разогнали бы еще более жестко. Опыт советский говорит, что надо несколько миллионов угробить, пожалуйста, угробят.
Михаил Соколов: Вы нас просто в пессимизм вгоняете.
Дмитрий Орешкин: Я думаю, процесс идет, все равно необратим, и та часть продвинутся в чисто географическом смысле, которая ориентируется на Европу, даже, может быть, того не осознавая, я имею в виду Москву, Петербург и так далее, она все равно будет идти по этому тренду, но страну будут вести в противоположном тренде. Мне кажется, основная проблема Путина заключается в том, вина Путина, коллективного Путина, заключается в том, что он ведет страну опять к территориальному расколу. Раньше или позже Москва, Питер, Нижний Новгород, Екатеринбург, Новосибирск будут двигаться в общемировом тренде просто потому, что крупные города в этом нуждаются, а их будут пытаться загнать в стойло электоральных султанатов. Для этого придется кого-то репрессировать, сажать, сдерживать. Если это удастся сделать – это значит, Россия кончится, если этого не удастся сделать, Россия развалится по двум ортогональным векторам. Власть ведет ее назад к азиатским султанатам, города и все большее количество населения, все больше миллионов людей с легкой оторопью наблюдают за этим процессом и думают, что делать: покупать билеты на белый самолет, переводить бизнес за рубеж, закукливаться, прятаться под листочком на обочине, как-то приспосабливаться к этой ситуации. В любом случае для России это отвратительная перспектива. Так что да, я в некотором смысле пессимист, но мне кажется, что это исторически задано тем путем, который Владимир Владимирович Путин обозначил в 2006 году. У него была возможность пойти нормальным путем, но это создало бы ему и его команде серьезные трудности. Он предпочел пойти простым путем возврата, а идти назад и под горку всегда легче, чем идти вперед и в горку.
Михаил Соколов: Дмитрий, ваш ретроспективный взгляд на этот год, где были действительно допущены такие ошибки, которые привели к тому, что Россия идет под гору, в это страшное прошлое, когда уже надо уничтожать тех, кто напоминает об этом прошлом, я имею в виду «Мемориал»?
Дмитрий Гудков: Я даже на своем канале в YouTube выпустил ролик, у меня там есть пять основных трендов – это репрессии, я уже о них сказал, мы уже в новое качество перешли. Это, безусловно, новая волна миграции, очень много талантливых людей, причем не только политиков и политических активистов, но и бизнесменов, ученых, которые сейчас в достаточно большом количестве эмигрируют. Это атмосфера войны, которую нам путинский режим устроил. Мы живем и не понимаем, что будет дальше, начнет он военную операцию в Украине, не начнет. Умные авторитетные эксперты уже не сходятся во взглядах. Если раньше многие считали, что никакой войны не будет – это всего лишь путинский шантаж, то сейчас уже достаточное количество людей, к которым я, во всяком случае, прислушиваюсь, допускают уже подобное развитие событий. Я считаю, что выборы – это были первые выборы «товарища майора», я так сформулировал, когда без всякой пропаганды тупо с помощью силовиков фабрикуют на пустом месте уголовные дела, не пускают никуда никого. У нас больше нет парламента, даже имитационного парламента, просто как института власти. Безусловно, это переход от авторитарного режима к диктатуре по сути. Потому что власть уже и в пространство личной жизни лезет, дальше будет продолжать. На самом деле все становится сильно хуже, но при этом процессы ускоряются. Грубо говоря, когда меня спросили в одном из интервью: 2021 год, 10 лет назад была Болотная, сейчас хуже стало? Я говорю: стало хуже, но зато мы на 10 лет ближе к развязке. Я абсолютно с Дмитрием Борисовичем согласен, что исторически мы в любом случае придем к европейской гуманистической модели управления нашей страной. Да, есть такое ощущение, что Путин идет против истории. Причем это ощущаем не только мы, политически активные граждане, это не только сейчас создаются проблемы для общества, но и для элит такие же проблемы. Я, поскольку у меня закончилась болгарская виза, мне нужно было уехать на месяц оформлять заново, я просто с чемоданом езжу по друзьям. Сейчас я нахожусь на Кипре у своего друга Дмитрия Некрасова. Просто угадайте, кого я тут встретил? Депутаты, чиновники, бывшие сотрудники, действующие сотрудники. Несмотря на то что, казалось бы, режим, правящие элиты нас ведут куда-то в сторону Северной Кореи, даже внутри самих элит это воспринимается, если сначала как необходимость для сохранения позиций, то сейчас это уже не гарантирует, что твои позиции, твои капиталы защитит. Потому что у нас самая опасная профессия – мэр и губернатор. У нас в любой момент, даже если ты проявил лояльность, дал необходимый Путину результат на выборах, к тебе все равно могут прийти. Потому что силовики играют доминирующую роль, уже сдержек, противовесов внутри самой системы, может быть, они на уровне членов кооператива «Озеро» существуют, но уже для 10 тысяч семей второго эшелона такое ощущение, что правил нет. Конечно же, им тоже жить в условиях политических джунглей, без правил совершенно некомфортно, потому что ты в таких условиях не являешься собственником своих капиталов, своих активов, ты просто держатель, пока тебе позволяют держать эти акции, держать собственность, но ты не являешься в европейском понимании этого слова собственником. Поэтому мне кажется, что сейчас нарастает протест не только в обществе, он нарастает в элитах, которые могут где-то шепотом выражать пока недовольство, но как только все факторы исторические сойдутся в одной точке, будут какие-то сильные масштабные протесты, я просто уверен, что какая-то часть, назовем ее реформаторской, часть элит этим моментом воспользуется. Потому что то, что в стране происходит, даже сейчас не хочу пользоваться терминами «демократия», «не демократия», просто ненормально. Поразительно избыточная жестокость, Дмитриеву 15 лет, Зуева, 67-летнего профессора, держат в СИЗО. Зачем? Никто не понимает, невозможно объяснить. Невозможно объяснить даже тем людям, которые являются бенефициарами этого режима. Потому что все всё равно имеют недвижимость в Европе, в Америке, дети учатся на Западе, отдыхать они предпочитают на Лазурке, а не в Северной Корее. В этом смысле движение страны сейчас противоестественное для всех, кроме, наверное, самого Путина и какого-то очень узкого окружения, которое узурпировало власть в нашей стране, живет в какой-то параллельной реальности.
Михаил Соколов: Я думаю, мы должны еще поговорить о тех методах, как с этими блокировками обходиться, если надо жить в этом мире Тора, и VPN.
Артур Давлетшин: Власть продолжает блокировать неугодные ей сайты. Есть ли способы обхода блокировок, если сейчас начинают блокировать даже VPN-сервисы?
Саркис Дарбинян: С точки зрения технологии права, конечно, уже было создано все для того, чтобы хоть завтра заблокировать социальные сети. Россия тоже шла медленно, но верно, к созданию собственного «золотого щита» или, как его называют, «великий русский щит». Если в 2012 году наша история с онлайн-цензурой отличалась от Китая тем, что в основном она делалась руками операторов связи, то к 2021 году уже был создан полностью правовой контур для создания так называемой трехступенчатой фильтрации. Теперь кроме операторов связи контент может блокироваться на уровне Роскомнадзора через технические средства противодействия угрозам, которые были созданы в рамках суверенного интернета. Этот фильтр наиболее суровый и жесткий, он может блокировать отдельные порты, протоколы. Как мы видим, достаточно уже его хорошо научили блокировать в том числе VPN-сервисы и распознавать различный трафик. И третий фильтр тоже был создан в начале 2021 года – это закон о социальных сетях, который заставляет соцсети удалять весь контент, который не был отфильтрован на предыдущих двух фильтрах. Поэтому да, наверное, к 2022 году наша система онлайн-цензуры и контроля за контентом в сети уже намного ближе к Китаю, чем это было еще несколько лет назад.
Артур Давлетшин: Готовы ли в России технически создать аналог «великого китайского файрвола»?
Саркис Дарбинян: Ни российские власти, ни какие-либо другие власти не могут полностью заблокировать такие инструменты, как Тор, различные VPN. Надо сказать, что эти сервисы создавались уже в расчете на то, что многие страны с репрессивным режимом будут пытаться блокировать, конечно, хорошенько научились обходить эти блокировки уже и в Китае, и в Иране. Я думаю, что они готовы и к блокировкам в России. Поэтому полностью закрыть их не получится.
У Тора есть так называемые невидимые мосты, которые можно создавать. VPN-сервисы тоже используют достаточно современные протоколы, которые могут мимикрировать, камуфлировать определенный трафик. Поэтому на 100% никогда этого сделать не получится, всегда будут способы обхода блокировок, о чем знают достаточно много пользователей.
Я уверен, что, конечно, если вдруг внезапно в 2022 году наступят блокировки Фейсбука, YouTube и других, то многие пользователи будут к этому готовы. Хотя, конечно, работать все будет достаточно нестабильно, некоторые VPN-сервисы будут обваливаться. Блокировка, например, Гугла затронет огромную инфраструктуру, которой пользуются десятки, а то и сотни тысяч российских предпринимателей и миллионы российских юзеров.
Михаил Соколов: Кстати говоря, Саркис Дарбинян скептически относится к тому, что есть перспективы спутникового интернета, поскольку власти будут блокировать, видимо, ввоз этих устройств для приема сигнала со спутников. Но поживем – увидим. Коррупция тоже существует, в конце концов, будет помогать обходить всякие запреты. Ваши ощущения, российский народ осознает, что ставку, может быть, надо делать не на технику, а на политические перемены, а то удушат все?
Дмитрий Орешкин: Думаю, что еще нет. Но все большее количество людей приходят к такого рода пониманию. Это легко увидеть по количеству просмотров, откликов на разного рода оппозиционные сообщения. Раньше был один Навальный, а сейчас люди смотрят совершенно разные источники, сотни тысяч и миллионы даже посещений. Да, возникает переоценка ситуации.
Михаил Соколов: Кстати говоря, рейтинги Владимира Путина резко пошли вниз.
Дмитрий Орешкин: Я не знаю, насколько резко. Они понемножку ползут вниз, если верить данным «иностранного агента» «Левада-центра», звание «иностранного агента» в данном случае точно знак качества, он добросовестно показывает то, что замеряет, то начиная с 2014 года одобрение деятельности президента понемножку ползет вниз. Но 2021 год, мне кажется, как раз интересен тем, что медленное сползание переходит в крутое падение – это неизбежно. Невозможно заткнуть все дырки. Даже в советские временя все наши дедушки, бабушки слушали Би-би-си, «Голос Америки», «Свободу» и так далее. Сейчас это в десятки, в сотни, может быть, раз больше аудитория. Так что тупиковость этого процесса, мне кажется, не вызывает сомнений.
Михаил Соколов: Вопрос в том, что люди не осознают связи между свободой и своими личными проблемами, экономическим неблагосостоянием, ростом цен и так далее.
Дмитрий Орешкин: Конечно. Но это тоже не сразу появилось в так называемых развитых демократиях. Джон Локк в Британии в XVII веке писал о том, что человек является собственностью себя. Это тогда казалось очень странным, потому что ты или собственник церкви, или короля, или общины, к которой ты принадлежишь, вдруг он такой индивидуален. Этот переход Джона Локка продолжался в течение столетий и до сих пор продолжается. Это связано было не с абстрактными ценностями свободы – это было связано с понятными городскими приоритетами цеховиков. Они не хотели платить слишком много налогов какому-то феодалу, они отстаивали свои шкурные интересы.
Михаил Соколов: Были революции?
Дмитрий Орешкин: Были, да. Сейчас мы не живем в веке революций, но люди чувствуют, в том числе интернет-активисты, которые зарабатывают в интернете, что их лишают не свободы – их лишают привычного заработка, и таких людей все больше. Я не верю в то, что вдруг российский народ будет бороться за свободу, но я верю, что он будет бороться за свои интересы, за улучшение качества жизни, за повышение зарплат, за обеспечение здравоохранения.
Я, например, это вижу в том, какое количество антиваксеров появилось – это ничего хорошего, но это идиотская, «через задницу» форма несогласия с тем, что делает власть. Или те же самые болельщики, которые отказываются получать идиотские «паспорта болельщиков» – это тоже защита своих прямых привычных прав.
Михаил Соколов: У власти тоже есть защитники. Кадыров предлагает сажать пожизненно «иностранных агентов» и завоевать Украину.
Дмитрий Орешкин: Это правильное решение для Кадырова, и к этому должно было прийти. А что он еще может предложить? Посадить и присоединить. Ни то, ни другое не получится. Посадить можно 2–3% в нынешних условиях, да и то некрасиво будет, а присоединить Украину – это Кадырову еще расти и расти. Я думаю, ему пора губы закатать, не следует так уж сильно троллить путинскую политику, потому что он смешон. Вся российская политика делается смешная и страшная тоже. Может быть, в этом и спасение, потому что Советский Союз погиб от того в значительной степени, что над ним смеялись. Мне кажется, что Путин и путинская бригада страшные, но одновременно смешные. И это, мне кажется, залог того, что да, какие-то годы впереди они будут контролировать, но их время довольно быстро кончается.
Михаил Соколов: У нас подошло время к опросу Радио Свобода: что люди думают о цензуре в интернете?
Опрос на улицах Москвы
Михаил Соколов: У нас в интернете опрос дал результат, что на первом месте – боятся власти разоблачений. Дмитрий, есть ли у вас повод для оптимизма, когда вы смотрите на настроения граждан, или все будет и в новом году плохо?
Дмитрий Гудков: Я как раз сам хотел предложить закончить на оптимистической ноте. Конечно же, люди будут бороться за свои права. Даже такая странная форма, как борьба с вакцинацией, людей политизирует. Они в любом случае столкнутся с тем, что на власть влиять невозможно, в судах правды не найти, то есть они политизируются. И даже последний опрос «Левада-центра» показал, что на фоне всех этих пыток, репрессий вырос спрос на свободы, подскочил заметно по сравнению даже с прошлым годом. Я проехал крупные города после Москвы, могу сказать, что на удивление Москва по сервисам, технологически, по разнообразию товаров чуть ли не на первом месте в мире. Даже в европейских столицах я сталкивался с проблемами, которых у москвичей уже нет. Например, приезжаешь куда-нибудь в Америку, там еще ходят со старыми айфонами, а у нас в кредит стремятся взять чуть ли не последнюю модель. Я долго думал, почему же так. Мне кажется, связано с тем, что когда в советские времена был дефицит и так далее, произошла у нас потребительская революция, люди достаточно жадны до того, чтобы быть правильно и хорошо обслуженными и так далее. Этого нет в Европе, например. Недавно мне позвонил Гарри Каспаров и говорит: Си-эн-эн делает проект, где люди, подверженные репрессиям в своих странах, объясняют американцам, насколько важно соблюдать, следовать демократическим курсом. Я еще посмеялся, думаю: мы еще будем американцев учить демократии – это как-то странно. Он говорит: «Ты не понимаешь, это вы на своей шкуре все испытали, а у них это просто как норма, но за которую они, их поколение не боролись, все было достаточно давно». Я думаю, если когда-нибудь нам удастся, а я верю, обязательно рано или поздно у нас это получится, когда-нибудь мы вернем себе демократические свободы в стране, мы их больше уже никогда не отдадим, потому что это будет уже немножко другая ситуация, не как в 1990-е, когда свободы были подарены сверху. Мне кажется, это и есть то позитивное будущее, где, наверное, российское общество будет в этом смысле более чувствительно к попыткам у них же свободы отобрать. Да, это пусть будет сложное время, время репрессий, время разного рода идиотизма со стороны властей, но я думаю, что историческая справедливость, то, что мы идем не в ногу со временем, а шагаем куда-то в другую сторону, она восстановится, тогда мы еще как минимум на поколение вперед будем очень детально, очень подробно изучать все то, что происходит в политической сфере, чтобы, не дай бог, у нас какие-то права, свободы не отобрали.
Михаил Соколов: До этого времени дожить можно нам?
Дмитрий Орешкин: Я абсолютно уверен, что Россия вернется в нормальное будущее, но по дороге к этому нормальному будущему она может потерять так много, как мы сегодня даже не представляем. В том числе возможен очередной цикл территориального сжатия.
После прочтения вот этого поста от модераторов хабра, я к своему ужасу, увидел, что в мире есть большое количество людей, которые “не знают как правильно написать статью”.
Что может быть проще! Берёшь бумагу и ручку, или пишущую машинку, или что там у вас нынче в моде, и пишешь статью.
Как бы то ни было, для большого количества людей это всё равно считается заоблачным. Некоторые говорили, что для того, чтобы писать, нужен дар божий, а некоторые сидят и ждут, когда прилетит муза и начнёт играть на арфе.
Всё это фигня. Нам, айтишникам, нужны реальные инструкции о том, как что-то сделать. Давайте я вам расскажу о том как научится писать. Причём писать круто и интересно. Ведь профессия эта — древняя и хорошо всем знакомая. Не может же быть так, что вообще никто ничего не знает о том, как писать.
На самом деле знают, но почему-то превращают это знание в кучу эзотерических фактов о жизни фей в райских садах. Почему? Не знаю. Возможно потому, что сами такие люди ничего не знают о том, как что-то написать. А ведь это — достаточно просто. Посему, прошу под кат, я вам дам реальные советы по поводу того, как научиться хорошо писать интересные статьи.
▍ Первый элемент
Рассказывайте.
Вы смотрели Игру Престолов? Помните, почему Тирион Ланнистер решил, что Бран будет лучшим королём? Освежите память.
Рассказывание историй — это умение и навык, который всегда ценился людьми. В стародавние времена у нас были барды и гусляры. Позже их сменили поэты и писатели. Сейчас некоторых из них называют модным словом “инфлюенсеры”. Умение рассказать что-то с интересом всегда ценилось среди народа. Можете посмотреть на топовые видео на любой платформе, и вы найдёте кого-то, кто о чём-то рассказывает.
В древние времена подобные люди занимались исключительно важным делом — они были вашим коммуникационным эфиром. Это ваш ethernet в десятом веке. Всё это происходило по протоколу UDP с жуткими потерями. При этом потерянные данные восстанавливались методом угадывания уже на конечных станциях.
Итак, это — первое, что вам нужно, чтобы начать писать. Вам нужно уметь рассказать историю.
Да иди ты! Я никогда их не рассказывал, не умею и не буду.
А жаль. Мне было бы интересно послушать. Давайте исправлять это.
Для того чтобы исправить своё умение рассказывать что-то, вам не нужно делать какие-то курсы по 60к рублей и напиваться в стельку. Для того чтобы с интересом рассказывать, нужно просто тренироваться рассказывать.
Начните с анекдотов. Люди их слушают. Это достаточно маленькие рассказы, и на них можно тренироваться с лёгкостью тренировки на кошках. Берём анекдот и рассказываем его своим друзьям.
И тут мы встречаем три первых важных элемента вашего умения рассказывать:
1. Чувство такта: По определению википедии — тактичность — это умение вести себя в соответствии с моральными и этическими нормами общества. А для того чтобы правильно себя вести, эти нормы надо знать. Вы знаете, если вы можете впихнуть пошлый анекдот про Вовочку в разговор с родителями. Но это не значит, что на Хабре нормы такие же. Посему, сначала изучите моральные нормы общества, которому вы будете рассказывать историю.
2. Умение рассказывать интересно: Добавлять столько данных, сколько нужно к тому, чтобы рассказ был интересный. Умение не затягивать рассказ.
Почему я рекомендую начать с анекдотов? Потому что вы сможете тренироваться сколько душе угодно. И быстро получите отклик вашей публики.
“Я не душа компании”, “Я не особо мастак рассказывать истории” — это всё просто потому, что вы не тренировались в рассказывании этих историй. Идите и тренируйтесь. Прочитали интересную новость? Разворачиваетесь и говорите жене (маме, девушке, ребёнку, можно даже кошке, если совсем страшно) “Слушай, дорогая, ты знаешь, что цены на морковь упали в два раза?”
Избегайте “новостей” о том, как всё плохо или о том, что кто-то умер. Большинство новостей о том, как всё плохо — это просто утки. А для того чтобы хорошо рассказать страшную историю, вам нужно будет тренироваться достаточно долго.
Увидели новость, которая будет интересна коллегам? Не надо просто скидывать ссылку в слак. В курилке на перерыве скажите: “Кстати, а вы знаете, что Интел начал выпуск новых процессоров для черепах?”
3. Самое главное — делайте это: Мы живём в мире, где ваша способность говорить была сведена до следующего:
Ты: ссылка-на-новость.com
Он: ?
С таким подходом ваше умение рассказывать историю будет сведено на нет. Вы не сможете этого сделать, потому что вы никогда не тренировались рассказывать.
Начинаем с анекдотов, потом переходим на короткие новости, и вот, вы уже в той ситуации, когда вы можете развлечь толпу курильщиков интересным шпилем на пять минут.
Продолжайте тренироваться. С этим к вам придёт самое важное умение хорошего рассказчика — умение удерживать внимание публики. Ведь из всех ваших бесполезных анекдотов и новостей, которые никто не слушает, вы получите представление о том, что такое живая реакция аудитории.
Вы сможете увидеть, когда кому-то не интересно, и когда кто-то опускает глаза. Но тренироваться надо постоянно. И обязательно учитесь на основе данных, которые вы собрали сами. Тут прикол в том, что я вам не смогу сказать, что такое хорошо и что такое плохо. Вы должны будете испытать это на собственной шкуре.
Если вы идёте в правильном направлении, то в следующий раз в курилке кто-то скажет: “Слышь, Петя, ну что там нового у Nvidia?” Если вы идёте в неправильном направлении, то, как ожидается, вы услышите “Да достал ты своими новостями, замолчи!”
Замолчите. Но только не надо молчать до конца жизни. Откатываемся на предыдущую ступень в рассказе анекдотов и продолжаем тренироваться.
Туда — обратно, повторяем и тренируемся. Улучшаем три важных качества ваших коротких рассказов, описанных выше, повторяем… И через некоторое время вы находите себя в курилке, окружённым четырьмя коллегами, которые от вас не могут отвести глаз уже час, хотя рабочий день кончился. А вы стоите и рассказываете о том, как правильно играть на фондовой бирже. (Реальная история. Мне потом за это даже заплатили.)
Ок, теперь вы потренировались, и у вас есть идея о том, как что-то рассказать.
▍ Элемент второй
Умей слушать и читать.
И слушать надо будет много. Я не могу сказать, что прослушал всю Модель для Сборки, но как минимум, львиную долю всех рассказов. Начиная с 2000-го года я постоянно ходил с затычками в ушах, слушая Влада Коппа. МДС слушаю до сих пор. Но одним только МДСом дело не ограничивалось. В своё время я умудрился достать полную коллекцию издательства МИР. А совсем недавно дорвался до http://librivox.org. Когда меня спросили, сколько книг я прочитал в жизни, то после достаточно долгих вычислений я сказал что примерно 3000. Сюда входило многое. Начиная от “Золотого Осла” Апулея (2 век нашей эры), заканчивая серией “Ушёл, учусь на волшебника” (последняя книга вышла недавно)
Я слушал лекции и читал всё подряд всю жизнь. Ничего, мозгу от этого хуже не будет, кажется место у вас там не закончится. А вот стилю написания будет только лучше.
Слушайте то, что интересно и замечайте то, как и что интересно. Вам это понадобится. Но пожалуйста, выносите своё суждение о том, что интересно. Не надо читать критиков и отзывы. Фиг с ними. Читайте тексты. И читайте разные жанры. Не значит, что вам нужно будет читать все произведения российских авторов 18-го века, но хоть что-то да прочитайте. Если единственное, что вы прочитали в жизни — это всё что написал Толкиен, то с написанием своих рассказов может быть туго.
И, я хочу ещё раз сделать на этом ударение — выносите собственное суждение о прочитанных книгах. Оно не обязательно должно соответствовать вашей школьной программе или мнению общества. Я, например, считаю, что Толстой был страшным занудой. Ничего более занудного, чем “Война и Мир” я себе представить не могу. А Достоевский был просто замороченным индивидуумом. Я это “Преступление и Наказание” еле осилил.
А вот, Орсон Скотт Кард и Пол Андерсон зашли мне намного лучше. Хотя, тот же Апулей писал очень задорно и интересно. А после прослушивания Тома Сойера в оригинале, я пропитался любовью к Марку Твену. Хотя книга “Старик и Море” вызвала у меня спорные чувства. А самая весёлая книга, когда-либо написанная на этой планете называется “Благие знамения” и принадлежит перу Нила Геймана и Терри Праттчета. Это — мои мнения. У меня таких мнений вагон и маленькая тележка.
Прочтение чудовищного количества разной литературы даст вам идею о том, как выглядели стили разных людей. Во все века существовали зануды и хорошие писатели. Определение того, кто является кем — это работа для вас.
На основании этого вы получите идеи о том, что можно делать с текстом. (А чего делать не следует).
Фильмы, стихи и музыка тоже подойдут. Главное, чтобы вы читали рассказы, которые читаются больше чем за пять минут. Собирайте данные и анализируйте сами. На это надо потратить время.
▍ Элемент третий
Пишите.
Тут нас постигает всё та же напасть современного общества. “Но я никогда ничего не писал! Я не умею писать!”.
Враки. Во-первых, вы, как минимум, писали диктанты и сочинения в школе. Да и в день вы пишите тучи комментов, email, сообщений и постов.
Но у вас никогда в жизни не было потребности писать что-то более развёрнутое. А сочинения и диктанты из школы вы в гробу видали. Тут ничего не поделаешь, надо тренироваться.
Ничего, вам понравится. Не всё так жутко.
Садитесь и записывайте эти анекдоты и рассказы. В старые добрые времена был такой ЖЖ. Там было прикольно до какого-то момента. А потом его забросили и все перевалили в инсту и вконтактик. А жаль. В ЖЖ писать надо было больше. В инсте дело простое — снапай фотки, получай лайки, учитывая что большинство этих бездарных фоток пропущено через тысячи фильтров, цены этому — чуть.
Вам надо тренироваться в написании текста, содержащем в себе определённую мысль, которая тянется больше чем на 2 абзаца.
В нашем замечательном мире, где вашим вниманием управляют большие дядьки из гугла и амазона, нам ненамеренно убивают умение концентрироваться. Куда ни смотри — всё очень быстро и коротко, только для того, чтобы клиент правильно монетизировался и у нас был высокий процент удержания клиентов. Тикток и Твиттер — это не те сервисы, в которых кто-то поощряет внимательность и способность “оставаться на той же мысле”.
Для написания статьи вам потребуется умение не отвлекаться на что-то. У вас должна быть идея, и вы должны её излагать. Поэтому, когда мы садимся и пишем о том, как правильно чесать котям пузо, то мы продолжаем писать о котях и пузе, а не уходим в разговор о собаках.
После того как вам удалось что-то написать, садитесь и работайте над стилем. Можете попробовать переписывать уже существующие тексты, или придумывать новые. Вам пригодятся знания из предыдущего пункта. Вы будете знать, как “звучат” тексты из средневековья, и как люди пишут сегодня. Различные обороты, фразы, сравнения, шутки и тому подобные вещи — всё это приходит к вам с опытом и знаниями в какой-то определённой области.
После примерно 750000 символов, у вас появится идея о том, что такое ваш собственный стиль. Вы сами его выберите. 750000 символов, это примерно 100000 слов или 500 страниц текста.
Много, скажете вы? Выглядит как будто много, но на самом деле это не так уж и много.
Тренируйтесь в написании email-ов. Нам надо достаточно часто писать, и вместо того, чтобы писать:
“Пожалуйста, пришлите инвойс №21991”
можете поразвлекаться и написать что-то в стиле:
“Дорогая Анна Андреевна,
Я с ужасом для себя заметил, что в отчётной ведомости за шестое июля отсутствует инвойс с номером 21991. Не могли бы вы, пожалуйста, предоставить его нам, путём залива на FTP сервер по адресу 127.0.0.12
С уважением,
И так далее”
А если вы работаете с клиентами, то тут вообще ограничение — это ваша фантазия. Людям на самом деле занудно читать “правильно составленные” “машинные ответы”, которые мы зачастую получаем от компаний:
“Здравствуйте, пользователь!
Сообщаем вам, что ваш запрос получен, пожалуйста, ожидайте в очереди 10 дней”.
Садитесь и переделывайте это. Если ваши ответы будут не машинными, то и читать вас будут больше.
Есть ещё более интересные методы. Можно, например, завести себе перьевую ручку, или вообще обзавестись пером и чернильницей и писать письма на бумаге. Что самое прикольное, если вы напишете красивое письмо, то в современном мире его могут и в рамку повесить. Ибо такие вещи — редкость.
Но ладно, хватит извращаться. Всё-таки написание статей и каллиграфия — это две разные вещи.
Вместо того чтобы скинуть запрос в слак вашему саппорту, напишите им на мыло.
Подробно изложите ситуацию и попросите посодействовать. Напишите развёрнуто и так, чтобы им не нужно было задавать никаких вопросов.
Или вот, например, лучший способ сэкономить себе время:
Каждый раз, когда вам задают вопрос, отвечайте на него в письменной форме и публикуйте в своём блоге.
“Вась, тыжпрограммист, какой компьютер купить?”
Не стоит сразу же пыжится, по поводу того, что вы — программист и подобные вопросы — это не ваш удел. Просто напишите статью на пару страниц. Расскажите в ней о том, что есть разные компьютеры и покупать лучше такие-то и такие-то.
И ответьте человеку ссылкой.
Вам и жить станет лучше, и народ вас зауважает больше. Вот, например, блог Скотта Хансельмана. Он его ведёт с Апреля 2002 года. Он бережно хранит все старые статьи и постоянно на них ссылается в общении с программистами и обычными людьми. Десятки миллионов символов. Десять книг. Некоторые посты можно просто брать и переделывать в главы.
Почитайте, кстати, его первые посты, которые были в стиле “привет, я завёл FTP” и пост, который он опубликовал буквально через два года после этого. Это пост, в котором он рассказывает как он “раздебажил” свою тёщу и научил её параллельной парковке. Это уже весело читать.
▍ Элемент четвёртый
Тема повествования.
Этим элементом нужно заниматься после того, как вы разобрались со всеми предыдущими моментами. То, о чём вы собираетесь писать.
Я не пишу о том, что не трогал собственными руками. Я не люблю “второсортных данных”. Когда я писал про powershell, ASP.NET, Rust, WinAPI, Телестудии и сети — всё что я писал, было написано на основе моего опыта. Я знаю с чего начать, как рассказать и чем закончить повествование.
И это умение частенько отсутствует у некоторых писателей. Статья (книга, повесть) начинается с одного, а заканчивается совсем другим.
Яркий пример, который я не положил в черновики — “Cказка — ложь”. Этот рассказ я написал наобум, и вышло достаточно криво. Я начал писать об одном, а закончил совсем другим. Результат — позорные 2.4к просмотров и куча минусов.
С другой стороны, у меня есть другой пример. Вот другая сказка под названием “Как он учился писать статьи на Хабре”. Всего лишь 1к просмотров, но 68 плюсов. Это — самый высокий показатель просмотров/плюсов среди всех моих статей. Статья — сказка про Васю, который хотел написать статью на Хабре, НЛО и котэ.
Так, погоди! Что за чушь? Ты говоришь, что писать надо про реальные вещи, которые ты испытал на собственной шкуре, а сам пишешь про НЛО и скатерти-самобранки.
А кто вам сказал, что испытанные вами эмоции не являются чем-то, что вы пережили? Возможно, вы видели что-то, а возможно, вы видели что-то во сне. Вы же знаете как Джеймс Кэмерон придумал “Терминатора”? Ему приснилось, что за ним гонится жуткий робот с красными глазами.
Никто не сказал, что ВСЁ что вы пишете, должно быть реальным. Вы могли испытать сильные эмоции по поводу чего-то и изложить эти эмоции в другой истории, нежели той, что была в реальности. Именно для этого у вас есть Пункт 2: “Много Читайте”. У вас будет много идей о том, в каком формате вы можете рассказать историю.
Можете играться. Брать историю из жизни и выдумывать персонажа, например, старого деда. И рассказывать историю о том, как старый дед делал то, {что делали вы}.
Как бы то ни было, помните вот о чём. У истории есть начало и конец. Если вы начинаете писать и у вас есть идея о начале и конце, то всё будет прекрасно. Если вы пока ещё не знаете, чем всё закончится — нууу… Я бы как минимум такие вещи называл второсортными. Почему?
Ну, посмотрите на те истории, которые мы считаем крутыми или гениальными. Все читали “Гарри Поттера”. Нравится вам книга? Нет? Неважно. Книга ещё как продавалась. Но, как мы знаем, в первых книгах были описаны герои и события, которые проявили себя только в середине серии. У Роулинг была идея о том, что будет происходить в будущем с крысами. Так же, как и Толкиен не сидел и не мучался идеей о том, должен ли Фродо разрушить кольцо. Начало и конец были.
Ещё один пример — Футурама. Мы все были в шоке, когда пересматривали первый эпизод и видели, таки, тень Зубастика, который подтолкнул Фрая в криогенную камеру. Начало и конец были. Между этими началом и концом была куча эпизодов, но у нас была гигантская история о том, как пацан из 2000-го года влюбился в девочку-мутанта из 3000-го года. И она закончилась тем, что в конце концов они поцеловались. А всё что было после — вызывает тяжёлые вздохи у фанатов и посты на реддите, где люди просят не возвращать Футураму к жизни, потому что мы и так её любим и менять её не нужно.
По поводу сериалов
Сериалы и серии книг, созданные для «дойки франшизы» на мой взгляд являются самым недостойным видом творчества. Звездные войны я перестал смотреть с Эпизода 7 и жалею, что видел его. А вот тот же Inception можно пересматривать 20 раз и получать от этого удовольствие. Или вышеупомянутая книга «Благие Знамения». Я её перечитал раз 10, и всё равно получаю удовольствие.
Но как бы то ни было, в сериале без конца есть две линии — основная, большая линия, и по одной на каждую серию.
То, что находится между началом и концом — это то, насколько круто вы пишите. У вас может быть прямой и неинтересный сюжет, а может быть целый шпионский боевик. Всё может быть грустно или весело, интересно, поучительно или повествовательно. Или занудно, если вы хотите испортить всем настроение. Как бы то ни было, середина — для вас.
Но хорошая середина существует только если есть начало и конец:
- Как научиться работать с Powershell? Замечательно!
Начало: Мы ничего не знаем о Powershell
Конец: Программист знает основы Powershell и может самостоятельно его изучить.
Результат: Плюс 180 в карму и какие-то невероятные 300к+ просмотров. - Что на самом деле таит в себе страшная цифра восемь?
Начало: Вы ничего не знаете про Windows 8
Конец: Вы понимаете что такое Windows 8 и что она нам принесёт.
Результат: +291 в карму. - Сказка — Ложь
Начало: сайфай в стиле средневековой Руси
Конец: Какие-то сумбурные мысли о текущем регулировании интернета.
Результат: минусы в карму.
▍ Пятый элемент
Не верьте критикам.
Самое простое в написании любой статьи/поста/email или книги — это то, что результат — налицо. У вас либо есть статья, либо её нет. Я давал примерные оценки того, сколько вам нужно написать, чтобы у вас появился свой стиль. Но я не говорил, что вам надо писать от восьми до десяти или по пять статей в день. Садитесь и пишите. Вот, например, недавно Нил Гейман сказал, что писал повесть Коралайн по 50 слов в день.
У меня нет строгого режима написания статей. Я, например, лучше всего работаю, когда кто-то просит материалы “прямо сейчас”. (Чем обычно довожу моего главреда до состояния панического ужаса. Все сроки горят, статей нет, а я за час-два, выдаю текст.) Я обычно пишу пять страниц текста за 1-2 часа. Я не люблю писать кусками. Но я — это я. Вы — это совершенно другое дело. Может быть, вас устраивает только написание с двух ночи до шести утра. А может быть вы вообще берётесь за него раз в месяц, но выдаёте 50 страниц в день. Как вам угодно.
Не надо вдаваться во всяческие поверья о том, как к вам должна приходить муза, и как вас должно ополаскивать манной небесной, чтобы вы могли писать. Если у вас есть идея о том, как что-то начнётся и как оно закончится, то садитесь и пишите. Если идеи нету — идите и собирайте данные. Если вы хотите писать для Хабра, то пойдите поковыряйтесь в кишках какой-нибудь системы, и у вас может появиться идея. Если у вас вдруг появилась идея в неподходящий момент, возьмите и запишите её. Напишите об этом потом.
Что касается оценок и механизма Хабра. Мы не раз видели эпические походы испанской инквизиции по поводу того, что система кармы работает хорошо или плохо. И да, тут всё может быть капризно, но у кармы есть свой прикол.
Если вы пишете нейтральную статью о том, как научиться что-то делать в области компьютеров для Хабра — то вам не стоит бояться. (Только прошу вас, не врите и действительно разберитесь с тем, что вы пишете. Не стоит обижаться за жутко заминусованные статьи, в которых вы рассказываете как поднимать кластер на кубере с помощью Microsoft Teams.)
Если вы пишете двоякую статью, в которой выражаете своё мнение на определённую проблему в обществе, то дела могут пойти по-разному, и тут только великий рандом может вам сказать, куда потянется ваша карма.
Так что, особенно для начала, рекомендую выбрать полезную обучающую тему, которая позволит другим лучше осваиваться с компьютерами. За это вы получите плюсы.
Но, сколько бы плюсов вам не выдали за статью, обязательно найдётся кто-то, кто придёт и скажет своё “бе” по поводу того, как ужасна ваша статья и по поводу того, как вам следует перестать писать прямо сейчас же.
Решение подобной проблемы только одно — просто игнорируйте это. Это — не проблема. Если ваша статья получила +40 рейтинга, и вас прочитали 7к человек, ну что же, поздравляю! Это очень хорош и вы вышли в топ Хабра на денёк. Молодцы. Если при этом первым комментом вам заявляют, что вам нужно было бы завязать с писательством, то просто игнорируйте это. Как бы то ни было, у вас рейтинг в +40. И большинство читателей оценило вашу статью по достоинству. А в разборки им лезть лень. И вы не суйтесь.
Когда к вам приходят с критикой, убедитесь что критикуют по делу и предлагают что-то взамен. Например, есть такой интересный пользователь berez, который обильно комментирует мой стиль. Причём, комментирует хорошо и по делу. Казалось бы, можно было бы и взбеситься по этому поводу, поскольку практически о каждой моей статье berez отписался мне в личку. Но, его советы на самом деле попадают в точку и позволяют мне что-то исправить или улучшить. Посему они надёжно хранятся.
А критика в стиле “ты унылое какашко” может быть отпущена в /dev/null гигабайтами.
▍ Заключение
Писать — это прикольно. Писать можно много, и это вам ничего не стоит. Более того, вы можете начать писать уже прямо сейчас.
- Научитесь рассказывать. Повествовать. Увлекательно говорить. Это приходит с практикой пересказов историй. Простой шаг, но в современном мире вам редко дают потренировать это умение.
- Читайте много литературы. Не важно чего, главное много и разнообразно. Это даст вам представление о том, как писали в разные времена и как пишут сейчас.
- Садитесь и пишите. Простое написание всего чего угодно, начиная от email, заканчивая статьями на блог, позволят вам создать свой собственный стиль.
- Уделите внимание идее. Идея начинается с чего-то определённого и заканчивается чем-то определённым. Убедитесь что у вас есть это начало и конец, тогда вам будет что излагать.
- Не парьтесь, если вас критикуют уж очень зело. Мнения рьяных критиков, рассказывающих о том, что вам надо себя убить, не стоят ничего. Хороший критик всегда скажет, что в вашем тексте не так и поможет вам его исправить.
Садитесь и тренируйтесь. Мне будет очень интересно прочитать ваши статьи!
«Как я буду его развлекать?» — ложная формулировка»
Девять дней дома — с 1 по 9 января. Обычно январские каникулы у родителей маленьких детей и младших школьников расписаны заранее — театральные постановки, елки, походы в музеи и на выставки. Но в начале 2022 года, когда из-за ограничительных мер, связанных с пандемией коронавирусной инфекции, культурных мероприятий не так много, как в доковидные времена, заботы о досуге детей лягут на плечи домашних. «Как развлечь ребенка?», «Чем заняться с ребенком?» — самые частые вопросы в родительских интернет-сообществах в декабре. Ведь раньше можно было купить билет на спектакль, отвести туда ребенка, занять и заинтересовать его. А чем заинтересовать дома?
Педагог Дима Зицер считает, что ошибка кроется уже в постановке вопроса.
«Мы говорим не о педагогическом процессе, а об общении с любимыми людьми. Это — отправная точка. Очень частая и ложная формулировка — а жаль — «как я буду его развлекать?». Вместо «как мы будем вместе развлекаться?» и «как мы будем вместе весело проводить время?», — говорит Дима. — Как вы понимаете, это не просто игра слов. «Как я буду его развлекать?» — в этом есть уже элемент вынужденности, как будто я кому-то это должен. Самый простой совет — ребята, просто на уровне слов поменяйте формулировку. Вы удивитесь, но в этот момент уже происходит маленькое чудо».
По мнению Димы, родителю стоит в первую очередь спросить самого себя, а что интересно лично ему. Это касается родителей, которые не любят играть с детьми, скучают, не могут вовлечься в детскую игру или придумать для них интересное занятие.
«Не нужны искусственные конструкции, когда ради ребенка я должен заниматься тем, что мне не нравится. Важно понять, что вы любите, и подсоединить к этому ребенка. Это особенно легко с маленькими детьми. В возрасте пяти — семи лет мы воспринимаем родителей как богов, и ничего мы не можем такого сделать в его глазах, чего бы не стоило делать. Этот ключ — когда я делаю то, что я люблю, и делаю это увлеченно, и делаю это страстно, это, безусловно, рождает увлеченность в партнерах — в наших детях. Любите готовить — делайте это вместе с детьми. Любите ходить в походы — отправьтесь в него, пусть это будет даже соседний лес или парк».
«Вы должны сказать: «Как нам все это успеть?»
Педагог советует тем, кто привык к насыщенной культурной программе на каникулах, не изменять традиции. Просто в этот раз подготовиться придется чуть тщательнее.
«Ничего не надо менять, — говорит Дима Зицер, — но придется планировать, даже если вы не привыкли к этому. К Новому году составьте список, что бы вы хотели увидеть, что бы хотели поделать, что долго-долго откладывали и вот наконец-то у вас есть такая возможность. Наверняка рядом с вашим городом есть достопримечательности, которые вы еще не видели. Отправились туда — и вот уже и погуляли, и посмотрели, и поели, и поболтали. Планируйте на несколько дней, это должен быть список из большого количества наименований, чтобы к концу этого списка мы сказали вместе с членами семьи: «Ого! Как нам все это успеть?» Чтобы было из чего выбирать, чтобы мы этот момент вынужденности убрали».
Подогреть ожидание Нового года можно уже сейчас, предложив детям новогодний адвент. Обычно эта европейская традиция сводится к открыванию каждый день окошек в календаре, в которых спрятаны шоколадки, игрушки или наклейки с пожеланиями. Если выйти за эти рамки, получится создать для ребенка атмосферу волшебства, увлечь книгами, познавательными играми.
Детский книжный блогер Мария Вусс советует заранее придумать и прописать сценарий адвента. Он может занять десять дней, неделю, даже пять дней — главное, чтобы была концепция, ведь каждый день ребенок будет ждать продолжения истории.
«К примеру, можно помочь Деду Морозу сразиться со Снежной королевой или улететь в чудесное путешествие по разным странам, чтобы узнать о новогодних обычаях и традициях этих государств. Адвент может быть любым: книжным, историческим, библейским, сказочным, музыкальным — все зависит от вашей фантазии и увлечений вашего ребенка!» — говорит Мария.
Каждый день адвента предлагайте ребенку новые задания. Это могут быть готовые химические опыты для детей, отправка поздравительных открыток по почте близким и друзьям, изготовление поделок. Напишите заранее на крафтовой бумаге письма для детей с заданиями от сказочных героев — так вы не только увлечете их, но и сможете потренировать их навыки чтения.
Чем заняться на каникулах дома?
Кроме поездок за город или к окрестным достопримечательностям распишите заранее и подготовьте реквизит для занятий дома. Это может быть выпечка имбирного печенья, сборка и украшение пряничного домика, создание рождественского венка; сделайте из простых картонных коробок поезд, раскрасьте его и поиграйте в Полярный экспресс. Подберите тематические книжки с красивыми иллюстрациями, накануне Рождества зажгите свечи и почитайте детям вслух. Дети любят снимать видео, делать селфи? Попробуйте снять поздравительный клип, смонтируйте ролик и отправьте его друзьям и близким или устройте фотосессию в нарядных костюмах. Достаньте старый проектор и посмотрите с ребенком диафильмы. Это занятие увлекает даже тех детей, которые привыкли к мультикам в планшете и телефоне.
Впрочем, любовь к гаджетам можно обратить во благо: купите ребенку образовательный курс по предмету, который ему нравится больше всего, и тогда время, проведенное за компьютером, будет потрачено с пользой. Например, на сайте «ПостНаука» можно найти курсы, тексты, видеоэфиры, гиды и спецпроекты, посвященные самым разнообразным научным темам; онлайн-кинотеатр Ivi предлагает программы, посвященные географии, истории, космосу, биологии; приложение «Радио Арзамас» — подкасты по литературе, музыке, истории искусства; платформа «Умназия» — онлайн-курсы по географии, химии, физике, финансовой грамотности; сайт Logiclike — логические и математические задания для малышей пяти-семи лет. В интернете есть сотни мастер-классов, которые научат лепке из глины, шитью, приготовлению пряников, созданию собственного мультфильма и клипа и многому другому. Самые знаменитые музеи мира — петербургский Эрмитаж, мадридский музей Прадо, Британский музей и другие — предлагают отправиться в виртуальный тур по их залам.
Отправьтесь с детьми в маленькое, но реальное путешествие за новогодней елкой в лесничество, где вы сами сможете выбрать понравившееся дерево и спилить его. О том, как и где это сделать, мы подробно писали здесь. Накануне праздника займитесь украшением елки.
«Можно сделать елочные игрушки из ваты или других подручных материалов и украсить ими домашнюю елку, — советует Мария Вусс. — А на елку во дворе повесьте баранки, золотые грецкие орехи или ледяные игрушки, которые вы предварительно заморозите дома».
Приготовьте морковь, старый шарф и ведерко и слепите во дворе красивого снеговика, смастерите с детьми кормушку из обрезков досок, фанеры или купите готовый набор для сборки.
Займитесь планированием: напишите с ребенком список дел и достижений, которых бы обязательно хотелось добиться в наступившем году. Напишите вместе с ребенком новогодний рассказ или сказку, красиво оформите его в самодельную книжку, предложите нарисовать картинки для нее.
Отталкивайтесь от увлечений ребенка и вводите в ваши повседневные дела его любимых сказочных героев.
По сути, не так важно, что вы будете делать, главное, что новогодние дни можно потратить на общение с близкими и уделить им персональное внимание — то, на что так редко остается время в повседневной жизни.
Карина Салтыкова
Крупный город. Россия. Краткосрочные курсы для учеников старших классов.
Социальный срез — средний класс, дети законопослушных граждан, твердо стоящих на ногах. Обучение — 10 занятий — стоит как средняя зарплата в Москве.
В конце каждого курса, на 10-м занятии, проводится письменный опрос учащихся, где они отвечают на самые элементарные вопросы: как звали последнего русского царя, назови столицу Белоруссии или Эстонии, кто написал «Песнь о вещем Олеге», с кем была ВО война и когда, назови три музыкальные группы и т.д.
При этом учащимся говорится, что это небольшой тест на кругозор (в смысле на интеллект, — приходится уточнять, так как далеко не все знают, что такое «кругозор»). Да что там — какой-то «кругозор» — подавляющее большинство старшеклассников обнаруживают обескураживающую непросвещенность не только в реалиях окружающего мира, но не понимают смысла самых, казалось бы, обычных и простых слов.
В старшей группе из 15 человек (возраст 14 — 16 лет) только двое знали значение слова «иждивенец», остальные отвечали на вопрос, кто это такой, так:» воин»,» непослушный», «тот, кто живет один», «человек, который иждевал», «кто не подчиняется законам», «кто сбежал из тюрьмы», «кто нанялся к бандитам», «кто рано встает», «брет — именно так — брет сумашчего» или просто «не знаю» — ставить прочерки вместо ответов им было запрещено.
Почти никто из школьников не понимают слова «навзничь» (на просьбу придумать словосочетание с этим словом пишут «дождь пошел навзничь», «пришел навзничь» и т.д.), практически никто не знает слов «кумачовый», «пунцовый», «бирюзовый», «толченый», а еще выяснилось, что так же точно практически никто в старшей группе не знает, что означает слово «попадья».
На прямой вопрос «кто или что это такое» в ответ было напряженное молчание — пришлось предложить варианты ответов. Одна выбрала ответ «жена попа», остальные отвечали так: «это прорубь на реке», «яма на стройке», «след от пули».
Причем второй вариант про яму выбрали сразу шесть человек. Ни один, внимание, ни один человек не смог объяснить значение слова «амбразура». Ответы: «это когда вскрывают письма и посылки», «это клетки в зоопарке», «старые ненужные машины», «это когда стреляют сразу много кто».
Абсолютное большинство, то есть все без исключения, не знают, кто написал «Песнь о вещем Олеге». Этот вопрос задаем и средним и старшим — разницы нет никакой, хотя 6-7 классы должны были бы знать — у них это программное произведение, классе в пятом было. Все как один делают большие глаза, по аудитории идет обеспокоенный шорох, и у всех выражение лиц такое, будто их спрашивают, кто изобрел атомную бомбу. Вчерашние ответы (кроме «не знаю»): «крестьянство»,» нестер Летописец, «какой-то писатель», «композитор Великий», «музыкант», «никто», «церковные люди», «Виктор Цой».
Автор последнего ответа (12 лет) не знает толком, кто такой Цой — слышал только, что он «песни поет», а когда он жил узнать у него невозможно, т.к. на вопрос «Ты полагаешь, что Цой жил еще до революции?» учащийся не может ответить, так как не понимает, что значит «до революции»; отвечает: «Ну наверно… я не знаю…», а на попытку установить, что это за зверь такой «революция» только пожимает плечами.
Зато его одногруппники фамилию «Цой» слышат впервые и вообще не знают, кто это такой. Ни один из средней группы (12-13 лет) никогда не слышали слово «пресса», а уж выражение «желтая пресса» и тем более. Оно попалось им, когда был словарный диктант.
Учитель увидел что один из них пишет вместо «пресса» — «кресо» и спросила, понимает ли он, о чем речь. Оказалось, что, не зная этих слов, он не так услышал и не стал думать, что же это такое. Когда его спросили, он напрягся, подумал и смущенно пробормотал: «Растение, наверное, дерево какое-то…не знаю!». Тут выяснилось, что все остальные тоже не знают, хотя написали правильно.
В старшей группе еще есть такой вопрос: «Мандельштам, Коллонтай, Бабель — кто из них женщина?». Разумеется, эти фамилии все слышат в первый (и, скорее всего, в последний) раз в жизни. Хотя часто попадаются люди с «рыжей ветки», а там есть улица Коллонтай, но это ничего не решает: про улицу-то они, может, и слышали, но не в состоянии соотнести одно с другим. Поэтому отвечают наугад, и, разумеется, самый популярный ответ: женщина — это Бабель.
Эти три фамилии звучат для них как полная абракадабра, хотя читаются внятно, громко и в полной тишине. Все равно в их транскрипции они выглядят так:» Мандель Штамп»,» Майдельшталь», «Манданштан», а вчера наша картотека пополнилась вариантом «Миммельштой». Для средней группы вчера вопрос пришлось адаптировать: «Фалафель, Барто, Пухто — кто из них женщина?» Так вот, ответ Барто (правда, написано было не Барто, а Бурто) был только один. Пятеро написали «Пухто (вариант — «Пахто»), большинство предпочли ответ «Фалафель» (у одной — «Палафель»).
Есть миф, что, мол «дети» («детишки» даже, можно сказать) зато хорошо разбираются в новых системах коммуникаций и так далее. Увы, дальше социальных сетей, приложений и игрушек дело не идет, и для многих, очень многих найти в интернете нужную информацию — большая проблема, а иногда и правильно выйти на нужный адрес группы ВК не в состоянии.
На вопрос «Кто изобрел социальную сеть Фейсбук» сами они ответить не могут, нужны варианты ответов. Из вариантов предлагаем: Цукерман, Цукерберг, Цукерсон или Цискаридзе? И что вы думаете? Что уж на этот-то вопрос все знают ответ? Как бы не так. Отвечают наугад и как попало.
Наряду с Цукерсонами и Цукерманами появился (в группе 6-7 кл) Сукер сон и Цыцкариджа. Авторы этих ответов (и других тоже) не поняли даже смысла самого вопроса. Еще новенькое: столица Белоруссии — Украина, Турция, Киев, Белгород, а Эстонии — Мексика. Чукчи живут в горах, в лесу, в Игле, в холодных странах, где таджики, на востоке, в хатах, на северном полюсе.
А один написал, что нет такого народа — «это брет» (тот самый, который так же ответил на вопрос про иждивенца). И что попадья это «бочка на воде» из двух вариантов ответа он сделал один.
Советский Союз развалил Сталин, Путин, Ленин, Брежнев, Гитлер (некоторые пишут «немцы»). Но то, что ВО война была с немцами, тоже знают не все. Дату один из них (учащийся 8 класса, 14 лет) указал 1941-1998г., а другой 12 лет — с 1710 по 2005 год. Но на этот вопрос чаще всего ответы правильные.
Никто не знает, как называется священная книга у мусульман: «В христианстве — Библия, а в мусульманстве?». Прочерки ставить нельзя, поэтому пишут: «мусульмане», «книга», «деньги», карант», «мангольство», «будда», «молитва», «анти библия», «история», «свитки», «алах» и т.д. А вчера коллекция пополнилась ответом «кармен» (отвечал ученик 8 класса).
В конце идут вопросы «блиц»: любимая книга, любимый фильм, блюдо и тд. Среди блюд лидируют суши, пицца, тирамису, а на вопросы про книгу и фильм почти все ответы такие: «нет».
P. S.
У раннего СССР была стратегия — развитие личности, потенциала человека. Там создание лучшего образования поставили в основу. Причем принципы образования для масс (крестьян и пролетариата) были взяты с принципов образования для элиты (дворян).
У позднего СССР была стратегия — независимое, самодостаточное государство и мировой технологический полюс. Тоже образование нужно было. Не так что было очень сильно развивало личность, но толковых специалистов готовило.
Сейчас кричат что нет никакой стратегии в образовании. А просто реформы ради реформ. Неправда. Страна 25+ лет «входит в Запад любой ценой». Образование должно готовить в лучшем случае узких специалистов, которым никогда даже в голову не придет делать что-то не по инструкции. Для всего остального, ~5-10% могут себе позволить образование вне страны. Ну и так-то для «вхождения в Запад» много лишних людей.
Люди которые сокрушаются, что образование стало хуже неправы — он стало другим. Более подходящим для текущей стратегемы.