Пролог
— Ась… Ася… Асяяяяяяя! — подруга противным голосом затянула свою песню, отвлекая от любимого хобби. Но Ася изо всех сил ее игнорировала, надеясь, что в этот раз прокатит.
— Ассоль! — не прокатило. Наташа снова затевала что-то непоправимое. А когда ей в голову приходит что-то такое — не отделаешься, хоть мертвым притворись.
— Я сколько раз просила тебя не называть это имя? — Ася, крутнувшись на стареньком, видавшем виды, но крайне любимом компьютерном кресле, оторвалась от монитора.
— Ну, видишь, приходится применять крайние меры. Что делать, если ты не отзываешься? — В голосе Натальи не было даже намека на чувство вины. Скорее, радость, что она своего добилась.
Дурацкое имя досталось Асе от мамы, начитавшейся в детстве сказок Грина, и всю жизнь мечтавшей о своих личных алых парусах. Парусов она так не увидела, потому как морем в их провинциальном городке Центральной России даже и не пахло. Зато встретился залетный капитан дальнего плавания, якобы приехавший в отпуск на малую Родину. Обещал ей горы золотые, прогулки на яхтах, на которых каждый, самый малый парус, будет выкрашен в алый цвет его же собственными руками. Он даже рисовал картинки, на которых выписывал названия брамселей, фоков, крюйселей и контр-бизаней. Подсчитывал, сколько уйдет краски на их превращение в алые, даже оттенки нужные подбирал…
От отца Ассоли только и остались на память, что эти рисунки, нелепое имя — источник вечных насмешек ровесников, да невероятная тяга к кораблям. Ни фамилии, ни отчества, ни самого отца девочке не досталось. А, еще мама, которая так и не вернулась в реальность, продолжая верить в то, что чудеса случаются, и ее непутевый «мистер Грей» когда-нибудь еще вернется, а сейчас он просто заблудился в своем долгом плавании…
Лариса Евгеньевна не разучилась мечтать, и это сильно мешало ее дочери жить нормально. Если бы не дедушка с бабушкой, которые всю жизнь старательно заботились о внучке, махнув рукой на дочь, что с самого рождения была слегка «не от мира сего», зато отлично сочиняла свои собственные сказки, девочке пришлось бы очень туго.
Зато старики радовались тому, что Ася твердо стоит на ногах, трезво смотрит на мир и почти никогда ничего не выдумывает. Чуть повзрослев, девочка однажды заявила, что мечты — это глупость, и только мешают жить нормальным людям. Она категорически считала, что мечтать — запрещено. И никогда этого делать не пыталась.
— Наташ, ну, единственный выходной же! Мы ведь договаривались: если я занята, ты мне не мешаешь. А я не мешаю тебе. Все по-честному, вроде. И всегда почти получалось… Что сегодня стряслось?
— Ты помнишь, что скоро Восьмое Марта?! — подруга округлила глаза, словно говорила о чем-то, случающемся раз в тысячелетие, а не о нелепом событии, которое делало неадекватными всех окружающих ровно каждый год.
— И что? Чем оно лучше девятого, например? Маму я поздравлю. Тебе тоже подарю открытку. Поверь, они есть во всех супермаркетах рядом с домом. Зачем из этого делать трагедию?
— Ну, Ась… Ты в своем репертуаре, как обычно. В Новый Год работает, на Рождество кого-то подменяет, даже Женский день у нее — не праздник. Как так можно жить, Аська?
— У меня два праздника, зато каждый месяц: десятое и двадцать пятое число. — Это были даты, когда девчонки получали аванс и зарплату. Они работали вместе, на этой почве и подружились, и квартиру снимали вдвоем.
— Так. Вставай, собирайся. Пойдем по магазинам. — Наталья дернула подругу за руку, поднимая с кресла, тут же сама приземлилась на ее место, закрыла все окна, которые были открыты в немереном количестве, просто потыкав на крестики.
— Наташа! — Ася топнула ногой, не на шутку рассерженная. — У меня там были несохраненные документы! Ну, как так можно?
— Обыкновенно. Можно подумать, я не знаю, что у тебя все вкладки потом автоматом откроются. А какие не откроются — по истории найдешь. Не делай из меня дурочку, подруга. Вообще-то, я тоже с компами работаю.
— Зачем идти в магазины, если не секрет? У меня нет лишних денег.
— Зато у меня есть! И я хочу тебе сделать подарок, и заодно себе.
— Отдай деньгами. Лучшего подарка не придумаешь. — Ася не была жадной. Но ей нужны были сбережения, и желательно побольше, а любые лишние траты казались ножом, воткнутым в самое сердце.
— Нет. Ты на них ничего себе не купишь, я знаю. А нам с тобой нужно еще на корпоратив идти. Не уверена, что мальчишки оценят, если ты явишься в своих вечных джинсах и свитере.
— А что не так с моей одеждой, скажи? Чем тебя свитер не устраивает? — Ася оглядела свою любимую трикотажную тунику — чистую, не застиранную, без катышков. Отличного серого цвета — в такой можно и в пир, и в мир, и в добрые люди ходить.
— Тем, что он — не платье. Все. Возражения не принимаются. Натягивай свою куртку, и побежали.
Иногда с Натальей проще согласиться и сделать, как просит, — выйдет дешевле для нервной системы и время сэкономит. В отличие от Аси, не очень общительной и не любившей тратить силы попусту, Наташка очень любила разговаривать, время свое не экономила, а сил душевных на свои фантазии она не жалела никогда.
Пришлось тащиться с ней в ближайший торговый центр, полностью утыканный бутиками одежды и магазинами попроще, и сетевыми отделами эконом-класса. Люди, бесцельно бродившие по огромным, ярко освещенным пространствам и глазеющие на витрины, всегда поражали Асю: что им дома-то не сидится? Скучно? Так лучше бы в музей пошли, там можно тоже долго шляться и смотреть, но хотя бы с пользой для общего образования.
—————-
Ну, что, друзья мои! Я рада приветствовать вас в этой книге, которую обещала в качестве сюрприза))
Принимайте подарок — сказку от автора, который сказок не пишет. Специально для вас старалась))
С Праздником, дорогие девчонки! С 8 Марта вас!
Ну, и напомню, конечно, что лучшим подарком от вас будет ваше внимание и поддержка)) Ваши лайки и комментарии — что мне и Музам еще для счастья надобно?;-))
Из кино ушел удивительный человек и художник — так о смерти друга-режиссера Владимира Наумова сказал актер Александр Панкратов-Черный. О кончине автора культового «Бега» и «Легенды о Тиле…» артист узнал от журналистов. Сокрушался о своих утратах, вспомнив и о почившем на днях Александре Градском. Слишком много друзей и коллег похоронил в последнее время, сказал Панкратов-Черный.
Карьера актера началась в творческом объединении Владимира Наумова и Александра Алова. После ВГИКа и армии туда его привел кинорежиссер Марлен Хуциев после одной случайной встречи и короткого рассказа, мол, ищу работу. Тогда состоялось знакомство Панкратова-Черного с Наумовым, превратившееся со временем в крепкую дружбу, под его крылом артист снял первые фильмы, позже стал членом худсовета организации. Картины были, как отметил актер, очень «больные», цензура кромсала их беспощадно, но друг всегда поддерживал, помогал, просто был рядом.
«Он удивительно талантливый человек, потрясающей какой-то темпераментности, такой душевной темпераментности. Вы знаете, он, например, может отрепетировать сцену, снимать уже начинаем — и вдруг он все останавливает, потому что его посетила другая идея. Фантазии столько у него, просто фонтан! Он просто может во время съемки переделать и сценарий, и сцену, и режиссуру, ну то есть это что-то удивительное», — вспоминал о Наумове актер, все еще говоря о нем в настоящем времени.
Такой формат работы, признался артист, был порой очень трудозатратным, утомительным, но безусловно интересным. Невозможно было предсказать, что сегодня предложит режиссер и как пройдет съемочный день, какой в результате получится фильм. Чистое творчество художника.
Наумов был прекрасным графиком, здорово рисовал, как и его сокурсник Сергей Параджанов — их Панкратов-Черный считает истинными мастерами жанра и легендарными личностями. Жажда деятельности в Наумове была настолько неумолима, что он даже не мог высидеть собрание — брал с собой ручку, ватман и что-то все время рисовал, придумывал, планировал.
«Художник в полном смысле этого слова. Удивительный человек, прекрасное отношение к актерам, хотя очень строг, очень строг. Группа вся у него всегда на съемочной площадке, как в армии. Не только просто все готово (должно быть) для съемки, группа всегда что-то приготавливает для его фантазии, стараются угадать, а что сейчас будет. Потому что каждый съемочный день у Наумова — это обязательно какое-то новшество», — отметил актер.
По словам Панкратова-Черного, покойный Армен Джигарханян завидовал работавшему с Наумовым Иннокентию Смоктуновскому — ему удалось настолько хорошо сжиться с непредсказуемой манерой работы мастера, что в перерывах он умудрялся даже поспать, а по сигналу был готов к любой задаче и все исправно выполнял.
«Он очень любил актеров, ему всегда можно было что-то предлагать, он с интересом всегда выслушивал артистов… С прекрасным чувством юмора, любил слушать анекдоты, любил их рассказывать, больше — слушать», — говорит актер о Наумове.
Артист рассказал, как однажды на съемках фильма «Десять лет без права переписки» режиссер задумал сделать его выше ростом. Партнер по кино Борис Щербаков был выше Панкратова-Черного на голову, но Наумову захотелось, чтоб было наоборот. Чтобы воплотить идею, на заводе ЗИЛ изготовили металлические ходули, в которых пришлось сниматься. Когда они сломались, и ждать починки нужно было месяц, Наумов решил — пусть Панкратов-Черный будет своего роста, переснимем все заново. Актер смеялся, вспоминая, как костылял в железках, причем в результате совершенно напрасно.
Владимир Наумов, ведомый эмоциями и порывами, мог вспылить, надерзить, потом тут же извиниться и наладить отношения. Работа для него была на первом месте. Энергии в мастере был такой запас, что все вокруг поражались, не увидеть этого было невозможно. Ни минуты он не мог бездельничать.
«Из кино ушел удивительный человек, конечно, удивительный. Он умел удивлять», — не находя лучшего слова для друга, повторял Панкратов-Черный.
В соавторстве с Аловым Наумов создал «Бег» по мотивам произведений Михаила Булгакова, знаковую картину. В начале 80-х в партнерстве со швейцарскими и французскими коллегами они выпустили «Тегеран-43», в центре которого шпионско-политическая интрига и история любви длиною в жизнь. Кинодеятель много лет преподавал, руководил мастерской во ВГИКе, вместе с супругой, актрисой Наталией Белохвостиковой, вел актерско-режиссерскую мастерскую в Московской школе нового кино.
О смерти народного артиста СССР Владимира Наумова сообщили в Союзе кинематографистов России. О причине смерти и планах относительно церемонии прощания и похорон пока информации нет.
Ранее 5-tv.ru рассказывал о творческой судьбе скоропостижно скончавшегося музыканта Александра Градского.