Слушать рассказы рэя брэдбери

Светлана Евсюкова

Тексты Рэя Брэдбери, кажется, сопровождали меня всю жизнь и успели встроиться в мою ДНК. Когда речь идёт о писателе, который давно стал частью меня и во многом сделал меня такой, какая я есть, очень сложно говорить о его «лучших» и «худших» вещах. И тем не менее в честь юбилея великого фантаста я порылась в памяти и составила очень субъективный топ-10 текстов, которые произвели на меня самое сильное впечатление. Да, я сознательно оставила за бортом рассказы из циклов: если бы в моём распоряжении были еще «Марсианские хроники», «Из праха восставшие» и «Зелёные тени, белый кит», этот топ был бы в три раза длиннее.

10. «Маленький убийца»

Этот рассказ я прочла в антологии «Смерть Вселенной», которая вышла в книжной серии «Клуб любителей фантастики». Именно этот том познакомил меня с «новой волной», но это совсем другая история. Главное — подборка «чёрных» рассказов Брэдбери открыла мне совсем другого писателя, не «великого гуманиста», а мастера хоррора, который может лишить читателя сна и покоя одним простым «а что, если?». Брэдбери утверждал, будто помнит свою жизнь с самого рождения. Чтобы написать «Маленького убийцу», ему оставалось только предположить, что младенец может попросту ненавидеть своих родителей за то, что его заставили появиться на свет. Кроме того, этот рассказ исследует тёмную сторону родительских чувств и недвусмысленно намекает, что матери и отцы совершенно не обязательно любят детей с самого их рождения, — ещё одна неприглядная правда, о которой в наше время только начинают говорить.

Разве у ребенка нет идеального алиби? Тысячелетия слепой человеческой веры защищают его. По всем общепринятым понятиям он беспомощный и невиновный. Но ребенок рождается с ненавистью, и со временем положение еще больше ухудшается. Новорожденный получает заботу и внимание в большом объеме. Когда он кричит или чихает, у него достаточно власти, чтобы заставить родителей прыгать вокруг него и делать разные глупости. Но проходят годы, и ребенок чувствует, что его власть исчезает и никогда уже не вернется. Так почему бы не использовать ту полную власть, которую он пока имеет? Почему бы не воспользоваться положением, которое дает такие преимущества? Опыт предыдущих поколений подсказывает ему, что потом уже будет слишком поздно выражать свою ненависть. Только сейчас нужно действовать.

9. «Космонавт»

Во-первых, я люблю песню Элтона Джона Rocketman, вдохновлённую этим рассказом. А во-вторых, я прочла его в том возрасте, когда очень легко отождествить себя с главным героем — мальчиком, который ждёт отца из далёкого космоса. Но даже когда отец возвращается, он возвращается не до конца. Это не только история о том, что у родителей всегда есть иная жизнь, куда детям просто нет доступа, — это ещё и рассказ об обратной стороне романтики дальних странствий, которая обещает вечное счастье, а вместо этого превращается в зависимость и навсегда отбирает человека у его близких и любимых. Непопулярный взгляд на героическую профессию — с точки зрения не того, кто уходит, а тех, кто остаётся, чтобы ждать его и в то же время «думать о нём как о мёртвом».

— Дуг, — сказал он часов около пяти; мы только что подобрали полотенца и пошли вдоль прибоя к гостинице, — обещай мне одну вещь.

— Что?

— Никогда не будь космонавтом.

Я остановился.

— Я серьезно, — продолжал он. — Потому что там тебя всегда будет тянуть сюда, а здесь — туда. Так что лучше и не начинать. Чтобы тебя не захватило.

8. «Город, в котором никто не выходит»

Рэй Брэдбери писал не только фантастику — на заре карьеры он создал несметную тьму рассказов в подражание классикам нуара. «Город, в котором никто не выходит» явно навеян не только нуаром, но и вестернами. Залитый солнцем провинциальный городишко, где ничего никогда не происходит, полусонный старик на платформе — и первый за много лет чужак, которому просто захотелось сойти с поезда именно здесь. Что из этого может получиться? Например, сценарий идеального убийства и почти классическая ковбойская дуэль — только не на оружии, а на словах. Не покидает ощущение, что из этого рассказа можно было бы сделать нечто большее, но и в таком виде, лаконичном и парадоксальном, он почти по-хемингуэевски хорош.

— Давненько, — продолжал старик, — я жду на платформе.

— Вы? — спросил я.

— Я. — Он кивнул, оставаясь в тени деревьев.

— Вы ждали кого-то на станции?

— Да, — ответил он. — Тебя.

— Меня? — В моем голосе, видимо, прозвучало удивление, которое я испытал. — Почему?.. Вы же меня ни разу в жизни не видели.

— А разве я сказал, что видел? Сказал только, что ждал.

7. «Золотые яблоки Солнца»

Разумеется, этот рассказ попал в топ в первую очередь из-за названия, взятого из стихотворения Уильяма Батлера Йейтса (в русском переводе «Серебряный налив луны / И солнца золотой налив»). Но дело не только в нём. История о космонавтах, которые летят к Солнцу, чтобы ковшом зачерпнуть его вещества, совершенно лишена логики и правдоподобной физики — зато через край наполнена лирикой. Это почти миф о новых Икарах, поэма о героизме — на этот раз без тёмных сторон, ослепительном, как само Солнце, и даже смерть в этих обстоятельствах становится возвышенной и прекрасной, как жертва всесильному божеству. Нора Галь блестяще перевела ритмичную прозу Брэдбери, и этот рассказ читается почти как стихотворение.

Сердце корабля билось тише, тише… Стрелки приборов побежали вниз, убавляя счёт сотен. Термометр вещал о смене времён года. И все думали одно: «Лети, лети прочь от пламени, от огня, от жара и кипения, от жёлтого и белого. Лети навстречу холоду и мраку».

Через двадцать часов, пожалуй, можно будет отключить часть холодильников и изгнать зиму. Скоро они окажутся в такой холодной ночи, что придётся, возможно, воспользоваться новой топкой корабля, заимствовать тепло у надёжно укрытого пламени, которое они несут с собой, словно неродившееся дитя.

Они летели домой.

6. «Чудесный костюм цвета сливочного мороженого»

Ещё один рассказ с прекрасным названием — одним из лучших в мировой литературе, как по мне. Но это лишь часть его обаяния. Это жизнерадостная история о шестерых молодых бедных мексиканцах, которые покупают один костюм на всех и носят его по графику. Предполагается, что костюм приносит им удачу, — но главной удачей, конечно, оказывается нечаянно обретённая дружба. Рассказ заражает оптимизмом: на последних строках ловишь себя на том, что улыбаешься вместе с героями, которым так мало, оказывается, нужно для счастья.

В центре комнаты на манекене висело фосфоресцирующее чудо, белое, сияющее видение с необыкновенно отутюженными лацканами, с потрясающе аккуратными стежками и безукоризненной петлицей. Белый отблеск костюма упал на лицо Мартинеса, и ему показалось, что он в церкви. Белый! Белый! Словно самое белое из всех ванильных мороженых, словно парное молоко, доставляемое молочником на рассвете. Белый, как одинокое зимнее облако в лунную ночь. От одного его вида в этой душной летней комнате дыхание людей застывало в воздухе. Даже закрыв глаза, Мартинес его видел. Он знал, какого цвета сны будут сниться ему в эту ночь.

5. «Здесь могут водиться тигры»

Рассказ о силе воображения — и о том, что своих чудовищ мы всегда носим с собой. Покорители космических просторов прилетают на удивительно гостеприимную планету, которая исполняет любое их желание, — и это гостеприимство оказывается в буквальном смысле слова сокрушительным. Но не для всех, а только для тех, кто принёс на планету враждебные намерения. Между прочим, рассказ был написан за девять лет до «Мира смерти» и за двадцать лет до «Соляриса», — и хотя нет доказательств, что Брэдбери повлиял на Гаррисона и Лема, эти параллели просто напрашиваются. Помимо прочего, это рассказ — ещё и прекрасная метафора отношений человека и природы: она относится к нам ровно так же, как мы к ней, не более и не менее.

— Все мы холостяки, все мы летаем уже много лет и устали. Как приятно было бы наконец осесть где-то. Быть может, именно здесь. На Земле мы работаем не покладая рук, чтобы скопить немного денег на покупку домика, чтобы заплатить налоги. В городах — вонь. А здесь — здесь даже не нужен дом при такой прекрасной погоде. Если надоест однообразие, можно попросить дождя, облаков, снега — словом, перемен. Здесь вообще не надо работать — все дается даром.

— Это скучно. Так можно и свихнуться.

— Нет, — улыбаясь, возразил Кестлер, — если жизнь пойдет слишком уж гладко, надо только изредка повторять слова Чаттертона: «Здесь могут водиться тигры».

4. «Запах сарсапарели»

Я до сих пор не знаю, как пахнет эта самая сарсапарель, но ничего более прекрасного о путешествиях во времени Брэдбери не написал. Конечно, все знают «И грянул гром», но «Запах сарсапарели» (и перекликающийся с ним «Время, вот твой полёт») рассказывает о путешествиях в прошлое, не сопряжённых с далеко идущими последствиями от раздавленной бабочки. Здесь прошлое — это ностальгическая страна простых радостей, а завалявшийся на чердаке старинный хлам — магические артефакты, открывающие порталы в иные времена. Всё, что нужно для путешествия во времени, — вера в чудеса, в которой старики почти ничем не отличаются от детей (оттого и те, и другие так часто становятся героями Брэдбери).

Ведь что такое чердак? Тут дышит само Время. Тут все связано с прошедшими годами, всё сплошь куколки и коконы иного века. Каждый ящик и ящичек — словно крохотный саркофаг, где покоятся тысячи вчерашних дней. Да, чердак — это темный уютный уголок, полный Временем, и, если стать по самой середке и стоять прямо, во весь рост, скосив глаза, и думать, думать, и вдыхать запах Прошлого, и, вытянув руки, коснуться Минувшего, тогда — о, тогда…

3. «Вельд»

Ещё одна история о детях и о силе воображения — и это одна из самых страшных историй в мировой литературе. Брэдбери не питал иллюзий относительно младшего поколения, хорошо зная, что детская невинность прекрасно сочетается с незамутнённой жестокостью. Именно поэтому детская комната, материализующая желания детей, будет наполнена далеко не только сказками про фей. «Вельд» можно прочитать как рассказ-предупреждение о вреде технологий, написанный за много лет до «Чёрного зеркала» и страшилок о «цифровом поколении». Но это ещё и вечная история об отцах и детях — об их сложных чувствах друг к другу и запутанном взаимном влиянии.

Вот они, львы, в пятнадцати футах, такие правдоподобные — да-да, такие, до ужаса, до безумия правдоподобные, что ты чувствуешь, как твою кожу щекочет жесткий синтетический мех, а от запаха разгоряченных шкур у тебя во рту вкус пыльной обивки, их желтизна отсвечивает в твоих глазах желтизной французского гобелена… Желтый цвет львиной шкуры, жухлой травы, шумное львиное дыхание в тихий полуденный час, запах мяса из открытой, влажной от слюны пасти.

Львы остановились, глядя жуткими желто-зелеными глазами на Джорджа и Лидию Хедли.

— Берегись! — вскрикнула Лидия.

Львы ринулись на них.

2. «Конвектор Тойнби»

Это относительно поздний — 1984 года — рассказ Брэдбери о путешествиях во времени, и он исчерпывающе подводит итог этой теме, причём не только в его творчестве. Пересказывать его без спойлеров невозможно — поэтому просто намекну, что это история о том, что мы так или иначе сами строим своё будущее и что мы сами себе машины времени, путешествующие в прошлое и будущее исключительно силой собственного разума (полковник Фрилей из «Вина из одуванчиков» — дальний родственник главного героя рассказа). Жаль только, что светлых образов будущего у нас уже практически не осталось.

— Мы своего добились! — сказал он. — У нас все получилось! Будущее принадлежит нам. Мы заново отстроили столицы, преобразили города, очистили водоемы и атмосферу, спасли дельфинов, увеличили популяцию китов, прекратили войны, установили в космосе солнечные батареи, чтобы освещать Землю, заселили Луну, Марс, а вслед за тем и Альфу Центавра. Мы нашли средство от рака и победили смерть. Мы это сделали — слава богу, мы все это сделали! Да воссияют будущего пики!

1. «О скитаньях вечных и о Земле»

Рэй Брэдбери написал много признаний в любви к литературе — и это самое пронзительное из них. В этом рассказе классику американской литературы Томасу Вулфу делают царский подарок: его ненадолго переносят в будущее, чтобы он создал свои лучшие произведения о космосе, при этом зная, что его смерть от пневмонии всё равно неизбежна. Космос здесь, как всегда у Брэдбери, живой, пульсирующий и полный сверкающих чудес, которые может поймать на кончик пера только по-настоящему талантливый мастер слова. Вряд ли писатель имел в виду самого себя, но, когда изобретут путешествия во времени, я бы многое отдала за то, чтобы ненадолго свозить мистера Брэдбери на настоящий Марс.

Космос — как осень, писал Томас Вулф. И говорил о пустынном мраке, об одиночестве, о том, как мал затерянный в Космосе человек. Говорил о вечной, непроходящей осени. И еще — о межпланетном корабле, о том, как пахнет металл и какой он на ощупь, и о чувстве высокой судьбы, о неистовом восторге, с каким наконец-то отрываешься от Земли, оставляешь позади все земные задачи и печали и стремишься к задаче куда более трудной, к печали куда более горькой. Да, это были прекрасные страницы, и они говорили то, что непременно надо было сказать о Вселенной и о человеке и о его крохотных ракетах, затерянных в космосе.

Бонус: «Кошкина пижама»

Этот рассказ проходит вне конкурса, потому что в нём Рэй Брэдбери использовал запрещённый приём — котиков. Точнее, одного очень везучего котёнка, которого не поделили мужчина и женщина, — а в итоге нашли не только домашнее животное, но и друг друга. Никакой фантастики, просто трогательная житейская коллизия, — их Брэдбери умел описывать не хуже марсианских просторов. Кстати, написан этот рассказ в 2003 году, когда писателю было 83 года.

Источник:https://www.mirf.ru/book/10-luchshih-rasskazov-reya-bredberi-ochen-subektivnyj-top/

Новости парнеров

За сутки посетители оставили 485 записей в блогах и 6225 комментариев.
Зарегистрировалось 26 новых макспаркеров. Теперь нас 5030179.

Источник

Сегодня, 22 августа 2021-го, исполняется 101 год со дня рождения знаменитого американского писателя-фантаста.

Рэй Брэдбери – выдающийся писатель и классик научной фантастики, притягательность произведений которого неоспорима. Ведь написанное сим автором – это не банальные стрелялки из бластеров и предсказуемые сюжетные линии, на которых строится большинство фантастических фильмов категории «Б». Его рассказы и романы проникнуты философией. В постапокалиптическом мире, когда оставшиеся на планете люди, казалось бы, скатились в эстетическом восприятии мира ниже дна, его мальчик Том в «Улыбке» сохраняет себе на память кусочек «Моны Лизы», растерзанной руками обозленной толпы. А пожарный Гай Монтэг, которому приказывают не спасать от разбушевавшегося огня, а наоборот – разжигать костры из книг, начинает понимать ценность этих самых книг и полностью меняет свои взгляды. Это – лишь два персонажа из известнейших произведений Рэя Брэдбери. А ведь есть еще множество других литературных героев и историй американца, которые углубили понятие «научная фантастика».

Читай также: Иосиф Бродский. Стихи, которые мы заслужили

За свою жизнь Брэдбери создал более восьмисот литературных произведений, в том числе несколько романов и повестей, сотни рассказов, десятки пьес. Его истории легли в основу экранизаций, театральных постановок и музыкальных сочинений.

«Я не думаю о смерти, потому что я-то буду здесь всегда. Этот ящик с моими фильмами и полки с моими книгами убеждают, что сотня-другая лет у меня в запасе есть. Смерть – это форма расплаты с космосом за чудесную роскошь побыть живым», – писал Брэдбери.

Предлагаем вспомнить главные произведения писателя.

Рэй Брэдбери – книги

Марсианские хроники

Читай также: Лучшие антивоенные книги: ТОП-10

Брэдбери не без юмора называл Марсианские хроники «троюродным братом романа» и «сборником рассказов, делающим вид, что он – роман». Условная форма «хроник» дала автору неограниченный простор для фантазии. В одних новеллах Марс обжит и обитаем, в других – по его каналам сухо скрипит безжизненный песок.

451° по Фаренгейту

Геликоптеры, компьютеры, многочисленные гаджеты, делающие жизнь людей максимально комфортной и упорядоченной. Но книги здесь запрещены, их распространение и чтение караются смертью. Государство установило жесточайший контроль над распространением информации, и спецподразделения пожарных выявляют и сжигают нелегальные хранилища книг… Роман экранизирован в 1966-м и 2018-м.

Вино из одуванчиков

Читай также: День рождения Лины Костенко: Известные и малоизвестные факты о ней

Эта книга наполнена столь личными воспоминаниями и впечатлениями, что они прорастают сквозь пласты стран, народов, идеологий и каким-то чудесным образом становятся всеобщими, принадлежащими всему человечеству, – что присуще только настоящему искусству.

Дзен в искусстве написания книг

Эта книга – медитация о том, что такое быть писателем и как писателями становятся. Как рождается сюжет? Как появляется замысел? И вообще – в какой момент человек понимает, что писать книги – и есть его предназначение? Но это отнюдь не скучные и пафосные заметки мэтра. Рэй Брэдбери делится писательской мудростью с легкостью и юмором человека, у которого за плечами несколько десятков книг разных жанров.

Лето, прощай

Читай также: 12 лучших романов, написанных женщинами

«Лето, прощай» – продолжение всеми любимого Вина из одуванчиков. Книга берет свое начало все в том же 1957 году, когда представленное в издательство Вино из одуванчиков показалось редактору слишком длинным и тот попросил Брэдбери убрать заключительную часть. За прошедшие пятьдесят лет этот «хвост» жил своей жизнью, развивался и переписывался, пока не вырос в полноценный роман.

Из праха восставшие

Роман, у истоков которого стоял знаменитый художник Чарли Аддамс – создатель «Семейки Аддамсов». И семейка Эллиотов, герои «Из праха восставших», ничуть не уступает Аддамсам. В предлагаемой вашему вниманию семейной хронике переплетаются истории графа Дракулы и египетской мумии, мыши, прошедшей полмира, и призрака «Восточного экспресса».

Золотые яблоки солнца

Читай также: «Ключи царства» Арчибальда Кронина впервые изданы на украинском

Интересующимся, какие Рэй Брэдбери лучшие рассказы написал, стоит почитать этот. Мечты у всех разные. Кто-то хочет снять самый великий фильм всех времен и народов. Кому-то позарез нужно подстрелить тиранозавра, пусть даже ценой гибели цивилизации. А кто-то жаждет откусить кусочек от золотого яблока Солнца, но при этом не обжечься. И так заманчиво отбросить суету повседневности и пуститься в путь за своей мечтой.

Механизмы радости

У этих механизмов никогда не бывает сбоев. Они вечны, как вечный двигатель и снега на вершине Килиманджаро. Потому что человек, их создавший, один из лучших в мире выдумщиков небывалых вещей, Рэй Брэдбери, писатель, фантаст, поэт, для которого создавать механизмы радости – такое же привычное ремесло, как для пекаря делать хлеб, а для винодела – вино.

У нас всегда будет Париж

Читай также: Актеры кино по романам Толкина собирают деньги на спасение его дома

Рэй Брэдбери был замечательным рассказчиком. Каждая история, вошедшая в книгу «У нас всегда будет Париж» – подлинная жемчужина. На каждой странице вас ждет открытие – полет на Марс и рассказ о пожилых супругах; размышления о том, как может измениться человеческая жизнь под влиянием одного момента, одного неосторожно сказанного слова.

Далеко за полночь

Полночь – это дверь, ведущая в волшебную даль. За ней могут скрываться история первой любви и украденный попугай Хемингуэя, самозародившееся знойным летом зло в людском обличье и заводной Бернард Шоу, воскресенье в Дублине и отпуск в Мексике у подножья грозного вулкана.

Рэй Брэдбери – интересные факты

После окончания средней школы в 1938 году будущая звезда литературы три года продавала газеты на улицах Лос-Анджелеса. Полностью этим Брэдбери перестал заниматься к 1942 году. Тогда, в 22 года, он всецело перешел на литературный заработок.
На написание романа «451 градус по Фаренгейту» Брэдбэри частично вдохновило сожжение книг нацистами, которые избавлялись от произведений, противоречащих национал-социалистической идеологии.
«451 градус по Фаренгейту» фантаст написал в подвальном помещении публичной библиотеки Лос-Анджелеса. Там находилась прокатная пишущая машинка с прорезью для монет. За 10 центов она полчаса находилась во включенном состоянии. Рэй подготовил книгу за девять дней. Аренда машинки обошлась ему в 9 долларов 80 центов.
Впервые роман «451 градус по Фаренгейту» был напечатан частями в первых выпусках журнала Playboy.
Обретя популярность, Брэдбери не переставал активно созидать. Его литературная деятельность занимала по несколько часов каждодневно. В 1957 году была опубликована книга «Вино из одуванчиков», к которой Брэдбери написал продолжение под названием «Лето, прощай!». Но редакторы посчитали текст сиквела «незрелым», из-за чего отказались его печатать. Рэй представил миру вторую часть лишь в 2006 году, спустя полвека после первой.
Некоторые современные вещи Брэдбери ститал бесполезными и глупыми. Речь о костюмах для собак, должности рекламного менеджера и «штуке вроде айфона». По словам писателя, если бы люди больше развивали науку, осваивали космическое пространство, то трудно предсказать, каким бы был наш мир сейчас. Но современное общество, поделился мнением литератор, «хочет заниматься потреблением – пить пиво и смотреть сериалы».

Ранее сообщалось о том, что исполнилось 130 лет со дня рождения автора «Мастера и Маргариты».

Источник

топ лучших

Обязательно к прочтению: 12 лучших книг Рэя Брэдбери, заставляющих задуматься

Ярослав Головизин
Знает, что культовый роман «451 градус по Фаренгейту» впервые был опубликован в 1953 г. в журнале Playboy

Рэй Брэдбери – один из самых известных писателей в мире, потрясающий фантаст с неоспоримым литературным талантом. Его книги – это гениальное сочетание замысловатого сюжета и красноречия. Рэю Брэдбери, как никому другому, удалось показать иную сторону нашей реальности. В список его лучших произведений входит множество разнообразных детективов, лирики и, конечно же, фантастики. Каждое из них по-своему уникально и интересно, но есть и то, что их всех объединяет – хитросплетённый сюжет, от которого просто невозможно оторваться. Произведения Брэдбери нельзя прочесть на одном дыхании: они требуют определённой вдумчивости и заставляют переосмыслить многие события в нашей жизни. Гениальный фантаст умел добираться до глубин души посредством обычных слов. А доказательством тому послужит рейтинг лучших книг Рэя Брэдбери.

Обзор топа лучших произведений писателя Рэя Брэдбери

Рэй Брэдбери стал легендарным человеком в литературном мире. В своё время писатель не смог отправиться на военную службу и очень тяжело переживал последствия холодной войны. Но, несмотря на множество личных проблем, он сумел построить блестящую карьеру. За 74 года из-под пера автора вышло огромное количество потрясающих пьес, рассказов и романов, многие из которых смело можно назвать обязательными к прочтению. Именно такие произведения и стали участниками нашей подборки. Знакомьтесь, топ-12 лучших книг Рэя Брэдбери, которые стоит прочитать каждому.

Вино из одуванчиков

1957 год

Повесть, получившая всемирное признание. Произведение было переведено на сотни языков и экранизировано в разных странах. Эта книга получилась практически автобиографической. В ней Рэй Брэдбери поделился с читателями личными эмоциями и воспоминаниями о лете 1928 года. События того года оставили глубокий след в жизни писателя, который нашёл своё отражение на страницах книги. Повесть включает несколько мини-рассказов, которые связаны между собой героями. Главное, что удивляет при прочтении, то, насколько точно и вдохновляюще автор смог передать атмосферу лета. Читая произведение, в памяти невольно всплывают отрывки из детства. И основное в нём – вовсе не яркий сюжет, а именно атмосфера, накладывающая особый отпечаток на сознание.

Плюсы

Подходит для читателей разного возраста
Дарит непередаваемые эмоции
Освежает воспоминания из детства

Минусы

Местами сюжет кажется скучным

451 градус по Фаренгейту

1953 год

«451 градус по Фаренгейту» – это книга, которая действительно заставляет задуматься и переосмыслить собственную жизнь.

Антиутопия, прославившая Рэя Брэдбери. Книга описывает ужасный мир будущего, в котором царит глянец, мода и фальшь. В нём перестали радоваться мелочам и получать настоящее удовольствие от жизни. Всю ежедневную работу выполняют роботы, а людьми управляет телевидение. Законодательство запрещает читать книги и хранить их дома. Больше никто не путешествует, не устраивает пикники и не обращает внимания на красоту природы. Главное теперь – это телевизоры, которые уже давно заменили все радости жизни.

Плюсы

Увлекательный сюжет
Философский смысл
Можно читать и взрослым, и детям
Экранизирован
Не теряет актуальности

Минусы

Трудно найти полный роман

Смерть – дело одинокое

1985 год

Потрясающий детектив с острым сюжетом. Эту книгу Рэй Брэдбери выпустил после перерыва в карьере длиною в 20 лет, и она получилась поистине шикарной. С первых страниц автору удаётся окутать читателя в своеобразную атмосферу тревожности и интриги. Постепенно открывается целая история, которая звучит жутко, но в то же время очень увлекательно. События разворачиваются в Венеции, где внезапно обнаруживают утопленника. Главный герой мечется в поисках правды, но при этом трупов вокруг него становится всё больше, а убийца практически дышит ему в затылок.

Книга наполнена тонким юмором, а её изюминкой можно назвать необыкновенную атмосферу и своеобразные, подчас странные сравнения. Она непременно понравится поклонникам детективного жанра.

Плюсы

Интригующий сюжет
Крутой поворот событий
Тонкий юмор
Читается на одном дыхании

Минусы

Только для взрослых читателей

Золотые яблоки солнца

1953 год

Увлекательный рассказ о героизме и мужестве. «Золотые яблоки солнца» – одно из немногих произведений Рэя Брэдбери, практически напрочь лишённое фантастики. Описываемые события вполне реалистичны и рассказывают нам о том, насколько великой может быть поставленная цель.

Плюсы

Минимум фантастики
Интересный сюжет
Легко и быстро читается
Приятные персонажи
Глубокий смысл

Марсианские хроники

1950 год

Один из самых популярных романов Брэдбери. Именно он в паре с книгой «451 градус по Фаренгейту» принес писателю мировую славу. Роман состоит из целой серии мини-рассказов, каждый из которых высмеивает общественные проблемы, актуальные по сей день. В своём произведении писатели поднял такие важные темы, как расизм, капитализм и тщеславие. С первых глав становится понятно, что речь идёт вовсе не о далёком и неизведанном Марсе, а о нашей планете, которую разрушают сами люди. Книга заставляет задуматься и переосмыслить общепринятые ценности.

Плюсы

Глубокий смысл
Описание жизненно важных аспектов
Интересный сюжет
Необычный стиль написания

Минусы

Полное изложение на 220 страницах

Настоящая находка для искушённого читателя. Научно-фантастический роман с увлекательной сюжетной линией завоевал огромное количество хвалебных рецензий. Многие пользователи настоятельно рекомендуют эту книгу к прочтению, подчёркивая её глубокий смысл и потрясающую манеру написания. «Эффект бабочки» или почему нельзя ничего менять в прошлом, – вот о чём повествует популярный рассказ об охотнике и машине времени.

Плюсы

Легко читается
Интересно выстроенный сюжет
Экранизирован в 2005 году
Глубокий смысл

Минусы

Сложно сразу понять заложенный автором смысл
Не для детского восприятия

Летнее утро, летняя ночь

2008 год

Сборник рассказов с потрясающим настроением и глубоким смыслом. Каждое произведение из этой книги наполнено лёгкостью и простотой. Все они повествуют о разных событиях и разных героях, но вместе рассказы выглядят как единое целое. По отзывам, эта книга дарит возможность морально отдохнуть, взбодриться и поднять настроение.

Плюсы

Для разных возрастных категорий
Читается легко и приятно
Поднимает настроение

Минусы

Не все рассказы одинаково интересны

Философский рассказ о будущем и путешествиях во времени. Рэй Брэдбери написал огромное количество книг, так или иначе связанных с путешествиями во времени, но именно этим произведением он как бы подвёл черту, завершив свою мысль для читателей. «Конвектор Тойнби» – это история, которая рассказывает каждому из нас о том, что мы сами строим собственное будущее и самостоятельно выбираем свой путь.

Плюсы

Заставляет задуматься о собственной жизни
Поднимает тему человеческих отношений
Легко читается
Для широкой читательской аудитории

Минусы

Будущее описывается в слишком утрированной форме

Человек в картинках

1951 год

По мнению литераторов, эта книга понравится даже тем, кто равнодушно относится к научной фантастике.

Раннее творчество писателя в 18 рассказах. Весь сборник автор посвятил тому, чтобы понять человеческую суть и причины тех или иных поступков. В книге удивительным образом сочетается научная фантастика, философия и психология. В ней подняты проблемы, которые остаются актуальными уже много лет.

Плюсы

Замечательная манера написания
Переосмысление разных проблем
Сочетание разных стилей
Глубокий философский смысл

Минусы

Редко встречается в продаже

Вечная тема отцов и детей в интерпретации фантаста. На самом деле «Вельд» считается одним из самых жутких произведений в мировой литературе. Писатель всегда считал, что детская невинность часто сочетается с агрессией и даже жестокостью, и эта мысль полностью нашла своё отображение в книге.

Плюсы

Автор затронул много жизненно важных тем
Стиль написания
Реалистичность описываемых событий

Минусы

Тяжело воспринимается
Только для взрослых

Небольшая притча о вечной борьбе добра и зла для подростков. Книга повествует о жутких событиях, произошедших во время карнавала. Трагедия, нависшая над маленьким городом, повергнет в ужас местное население. Спастись от злых сил и защитить от них своих близких могут только люди с чистым сердцем. Удастся ли им победить и каким будет наказание для плохих персонажей, автор рассказывает в финале.

Плюсы

Много символических персонажей
Интересно читать
Поднимает сразу несколько важных тем

Минусы

Не для слабонервных читателей

Всё лето в один день

1954 год

Гениальное произведение, заставляющее задуматься. Рассказ о детской жестокости, который стоит прочитать каждому. Книга повествует о девочке, живущей на пасмурной дождливой Венере. Здесь солнце появляется всего раз в 7 лет, и то только на несколько часов. И из всех учеников в местной школе только Марго однажды видела его своими глазами. Однажды встретившись с тёплыми солнечными лучами, девочка больше не хотела жить на серой планете. К тому же её жизнь омрачалась завистью и ненавистью, которую испытывали другие дети, мечтающие о том, чтобы хотя бы раз увидеть солнце. Плохие чувства толкают ребят совершить ужасный, непоправимый поступок. А когда на улице появляется солнце, дети испытывают раскаяние.

Плюсы

Гениальная задумка
Философский смысл
Интересный сюжет
Раскрывает важные общественные темы

Минусы

Тяжёлый финал
Оставляет неприятные мысли

Интересные факты их жизни Рэя Брэдбери: справка редакции Zuzako

За свою долгую и насыщенную писательскую карьеру Рэй Брэдбери сумел привить преданность, доброту и любовь целому поколению. Большая часть его гениальных произведений представляет собой короткие рассказы с замысловатым сюжетом, глубокими мыслями и тонкой психологией. Автор никогда не пытался навязать читателю собственную точку зрения, предпочитая оставаться «за кулисами». В своих произведениях он лишь ставит вопросы, показывает разные стороны ситуации, волнует и подбадривает, но потом постепенно уходит, оставляя вас наедине с вашими мыслями. При этом каждое из них по-своему интересно и уникально, и потому достойно отдельного внимания. Ну а если вы до сих пор не встречались с творчеством этого гениального писателя, мы предлагаем вам познакомиться с самим Рэем Брэдбери, биография которого наполнена массой интересных фактов.

Биография

Родился знаменитый фантаст в маленьком городке Уокиган в 1920 году, но в 14 лет вместе с родителями переехал в Лос-Анджелес. Рэй был из небогатой семьи, которая не могла оплатить поступление мальчика в колледж. Так что подрастающему фантасту пришлось самостоятельно заниматься своим образованием. Именно поэтому он стал частым гостем местной библиотеки, в которой и пристрастился к литературе.

К двадцати годам юный Рэй уже окончательно решил посвятить себя творчеству. Даже в самые тяжёлые для своей семьи времена он не свернул с намеченного пути и продолжал заниматься любимым делом. Первые публикации начинающего писателя появились в сомнительных изданиях среди множества низкопробных романов других авторов. Но именно в эти годы Брэдбери отточил своё мастерство и нашёл собственный неповторимый стиль.

В 40-х годах прошлого столетия Рэй создал журнал, дав ему название «Будущая фантастика». В нём он публиковал статьи, в которых рассуждал на тему того, что ожидает людей в скором будущем. В то время писатель зарабатывал на жизнь, продавая журналы и газеты.

Неподдельный интерес Рэя к науке и технологиям давал ему возможность черпать новые идеи для историй из научной фантастики. В течение года он публиковал не менее полусотни коротких рассказов с разнообразными сюжетами. И долгожданный успех всё-таки настиг талантливого писателя. В 1953 году, когда мир увидел книгу «451 градус по Фаренгейту», Брэдбери стал знаменитым. С этого момента его карьера резко пошла вверх. Писателя стали часто приглашать на различные шоу, он занялся написанием сценариев для фильмов и пьес, которые становились популярными. Кропотливая работа принесла произведениям Брэдбери всемирную известность, а его лучшие рассказы начали экранизироваться в разных уголках планеты.

Личная жизнь

Со своей будущей супругой знаменитый фантаст познакомился в Лос-Анджелесе в 1946 году. Маргарет Маклюр была продавцом в книжном магазине, и именно она стала любовью всей жизни Рэя Брэдбери. Вместе они прошли через поствоенный кризис и множество других проблем. Денег, которые писатель получал за свои рассказы, катастрофически не хватало на обеспечение их семьи, поэтому поначалу все расходы ложились на плечи Маргарет. Но вместе со славой Рэй получил и финансовую независимость, которая позволила ему содержать не только любимую женщину, но и четверых детей, родившихся в их браке.

Источник

Специальный показ спектакля «Вино из одуванчиков, или Замри» состоялся на днях ТЮЗе. По замыслу организаторов он предшествовал торжественному поздравлению народной артистки России Ирины Соколовой с присуждением ей специальной премии «За выдающийся вклад в развитие театрального искусства» Российской национальной театральной премии «Золотая Маска».

Итак, сначала прошел спектакль по повести Рэя Брэдбери «Вино из одуванчиков», поставленный в 2014 году режиссером Адольфом Шапиро, который тогда так обосновал свой выбор: «Это глубоко личная, пронзительно интимная книга о чувствах и ощущениях. Те, кто читал, никогда уже не забудут её героев и то, что с ними происходит. Их волнения и переживания схожи с теми, которые не покидают нас. Вот почему театр решил сочинить по этой книге спектакль. Он обращён к людям разных поколений, объединённых желанием быть счастливыми».

За эти годы в этом смысле ничего не изменилось: по-прежнему мы все родом из детства, все также актуальны проблемы интересов разных поколений. Следуя за автором повести, режиссер поставил спектакль-роман, состоящий из нескольких сюжетных линий. Для этого нужна была необычная организация сценического пространства. Художник Александр Шишкин кардинально поменял основную сцену ТЮЗа им. А.А. Брянцева, трансформировав актерскую зону в зрительскую, и наоборот. И без того просторная, она путем поворота вокруг своей оси на 90 градусов превратилась в громадное пространство, где не только происходит действие сразу нескольких фрагментов из памяти автора, но и часть пространства отдана под места для зрителей. Соответственно, ступенчатый зрительный зал стал частично местом действия для самих актеров, передает корреспондент «Конкретно.ру».

Начинается спектакль активно – по крутому спуску между секторами бывшего зрительного зала на роликовых коньках лихо съезжает главный молодой герой – Дуг в исполнении Федора Федотова. Второй завлекательный момент, когда на сцене появляется живой ослик, ведомый старьевщиком. Но не эти яркие приемы привлекают взгляды зрителей, а несколько разных акцентов на огромном пространстве сцены: сидящая на скамье пожилая женщина с книгой, странная высокая стена с огромными банками, заполненными одуванчиками, а между ними в инвалидном кресле старый и больной бывший военный. Это далеко не все персонажи, что видят в пространстве огромной сцены зрители. А перед ними раскрывается череда, можно сказать, мини-бенефисов знаменитых актеров.

Первым звучит соло народной артистки РФ Антонины Введенской, героиня которой миссис Бентли в ярком рыжем парике, суетливая и молодящаяся, пытается доказать девочкам, что она когда-то была их ровесницей и даже дарит им вещественные доказательства – перстень, заколку, свое фото в детстве, но они лишь смеются над ней не веря, даже после того, когда она облачившись в костюм Белоснежки, пытается танцевать, изображая своего кумира. Молодость жестока и далека от понимания таких вот старческих причуд. Но не всегда.

Мини-бенефис Ирины Соколовой в роли Лумис, полной достоинства 90-летней героини, доказывает, что бывают молодые люди, по достоинству ценящие серебряный возраст. Ее поклонник Билл в исполнении О.Сенченко, готовый слушать ее бесконечно и робко дарящий ей цветы, триумфально увозит ее со сцены на велосипеде. И смотрится эта великолепная актриса при этом как императрица в карете. Задумка организаторов вполне удалась – эта роль очень подошла к идее торжественно отметить театральную награду Ирины Соколовой.

Ну а третий – мужской мини-бенефис и вовсе оказался прекрасно поставленным в соавторстве режиссера Адольфа Шапиро и актера Сергея Дрейдена. Немощный старик в первой сцене, начинает оживать в окружении молодежи, пришедшей послушать его рассказы о военном прошлом. И хотя он ничего толком не может вспомнить, это пробуждает в нем тягу общения, и он звонит в Мехико, чтобы просто послушать шум тамошней жизни. Но его пробуждение от старческой немощи – начало его ухода. То, как мастерски исполняет Дрейден сначала первые шаги больного старика, и постепенно переходит в прекрасный танец с уходом вверх по подиуму, дает понимание о минуте прощания. И когда видишь процессию молодых, несущих на руках кресло с его портретом, которое постепенно уходит в люк на сцене как опускание гроба в крематории, понимаешь, что несмотря на всю разницу поколений эти ребята его любили.

Слово «замри» в названии не лишнее, оно — подтверждение истины: «Остановись мгновенье, ты прекрасно».

Спектакль закончился, но его третьим действием стало награждение. В родных стенах ТЮЗа, куда Ирина Соколова вернулась в июне этого года, поздравивший ее председатель Союза театральных деятелей Петербурга Серей Паршин сказал, что есть люди, при общении с которыми он испытывает священный трепет, и для него таким человеком является Ирина Соколова: «Мне посчастливилось работать с ней в кино и на сцене, она умеет все и сыграла все. Она уникум, одна из наших доминат: Эрмитаж, Русский музей и Ирина Соколова. Я счастлив вручить ей высшую театральную награду нашей страны».

В ответном слове она рассказала о том, что когда-то ее с первого раза не приняли в театральный институт, якобы, она слишком маленькая, зато сразу приняли в ТЮЗ. «Как сказал Александр Володин – стыдно быть несчастливым. Я как раз счастливая по всем параметрам, – утверждает артистка. — Я благодарная судьбе, которая определила меня в семью (а она выросла как раз в театральной семье) и после всем, кто был и есть со мной – это мое счастье. Спасибо театрам, в которых я «погуляла», и главное, спасибо вам, зрители!» И поздравив с наступающим Новым годом, вдруг торжественно выкрикнула: «Я желаю всем любви»!

Источник

Отель напоминал высохшую кость в пустыне. Немилосердно жгло солнце и накаляло крышу. По ночам воспоминания о дневном зное наполняли комнаты, словно запах далекого лесного пожара. И после наступления темноты в отеле долго не зажигали огней, ибо свет означал зной. Обитатели отеля предпочитали в потемках ощупью пробираться по коридорам в тщетных поисках прохлады.

В этот вечер мистер Терль, хозяин отеля, и его единственные постояльцы, мистер Смит и мистер Фермли,- оба словно сухие листья табака, и даже пахли они сухим табаком,- засиделись на длинной веранде, опоясывающей дом. Раскачиваясь в скрипучих креслах-качалках, они ловили ртами раскаленный воздух и пытались движением качалок всколыхнуть застывший зной.

— Мистер Терль, вот было бы здорово, если бы вы вдруг… как-нибудь… взяли да и купили установку для охлаждения воздуха… Мистер Терль даже не открыл смеженных век. — Откуда мне взять деньги на это? — ответил он наконец после долгой паузы.

Оба постояльца слегка порозовели от стыда — вот уже двадцать лет, как они живут в отеле и ничего не платят мистеру Терлю. Снова воцарилось молчание. Мистер Фермли печально вздохнул. — А почему бы нам всем не махнуть отсюда в какой-нибудь приличный городишко, где нет такой адской жары?

— Найдется ли охотник купить мертвый отель в этом пропащем месте? — ответил мистер Терль.- Нет, останемся здесь и подождем двадцать девятого января. Скрип качалок смолк.

29 января. Единственный день в году, когда здесь действительно идут дожди. — В таком случае ждать осталось недолго,- сказал мистер

Смит, взглянув на карманные часы, они блеснули на ладони, словно желтая луна.- Еще каких-нибудь два часа и девять минут, и наступит долгожданное двадцать девятое января. А на небе ни облачка.

— Сколько я себя помню, двадцать девятого всегда приходили дожди.- Мистер Терль умолк, сам удивившись, как громко прозвучал его голос.- Если они в этом году и запоздают на денек, я не стану роптать и гневить бога.

Мистер Фермли судорожно проглотил слюну и обвел взглядом пустой горизонт — с востока на запад, до самых дальних гор. — Интересно, вернется сюда золотая лихорадка?.. — Золота здесь больше нет,- ответил мистер Смит.- И что еще хуже, нет дождей. Их не будет ни завтра, ни послезавтра, ни послепослезавтра. Не будет весь год.

Три старых человека смотрели на яркую, как солнце, луну, которая прожгла дыру в черном пустом небосводе. Снова медленно, нехотя заскрипели качалки.

Легкий утренний ветерок зашелестел закудрявившимися от зноя листами отрывного календаря, который висел на облупившейся стене отеля.

Трое стариков, перекидывая через костлявые плечи подтяжки, босиком спустились вниз и, щурясь от солнца, посмотрели на пустой горизонт.

— Двадцать девятое января… — Ни единой милосердной капли дождя… — Все еще впереди, день только начинается. — У кого впереди, а у кого и позади,- проворчал мистер Фермли и, повернувшись, исчез в доме.

Целых пять минут понадобилось ему, чтобы через путаницу лестниц и коридоров добраться до своей комнаты и раскаленной как печь постели.

В полдень в дверь осторожно просунулась голова мистера Терля. — Мистер Фермли?..

— Проклятые старые кактусы! Это мы с вами…- произнес мистер Фермли, не поднимая головы с подушки; издали казалось, что его лицо вот-вот рассыплется в сухую пыль, которая осядет на шершавые доски пола.- Но даже кактусам, черт побери, нужна хотя бы капля влаги, чтобы выжить в этом пекле. Заявляю вам, что не встану до тех пор, пока не услышу шум дождя, а не эту дурацкую птичью возню на крыше.

— Молитесь богу и готовьте зонтик, мистер Фермли,- сказал мистер Терль и осторожно на цыпочках вышел. Под вечер по крыше слабо застучали редкие капли. Мистер Фермли, не поднимаясь, слабым голосом крикнул в окно: — Нет, это не дождь, мистер Терль. Я знаю, вы поливаете крышу из садового шланга. Благодарю, но не тратьте понапрасну сил.

Шум на крыше прекратился. Со двора донесся печальный протяжный вздох…

Огибая угол дома, мистер Терль увидел, как оторвался и упал в серую пыль листок календаря.

— Проклятое двадцать девятое января! — услышал он голос сверху.- Еще целых двенадцать месяцев!

x x x

В дверях отеля появился мистер Смит, но спустя мгновенье скрылся. Затем он появился снова с двумя помятыми чемоданами в руках. Он со стуком опустил их на пол веранды.

— Мистер Смит! — испуганно вскричал мистер Терль.- После двадцати лет? Вы не можете этого сделать!

— Говорят, в Ирландии весь год идут дожди,- сказал мистер Смит.- Найду там работу. То ли дело бегать весь день под дождем.

— Вы не должны уезжать, мистер Смит! — Мистер Терль лихорадочно искал веские доводы и наконец выпалил: — Вы задолжали мне девять тысяч долларов!

Мистер Смит вздрогнул как от удара, и в глазах его отразились неподдельная боль и обида.

— Простите меня,- растерянно пролепетал мистер Терль и отвернулся.- Я и сам не знаю, что говорю. Послушайтесь моего совета, мистер Смит, поезжайте-ка лучше в Сиэтл. Там каждую неделю выпадает не менее пяти миллиметров осадков. Но, прошу вас, подождите до полуночи. Спадет жара, станет легче. А за ночь вы доберетесь до города.

— Все равно за это время ничего не изменится. — Не надо терять надежду. Когда все потеряно, остается надежда. Надо всегда во что-то верить. Побудьте со мной, мистер Смит. Можете даже не садиться, просто стойте вот так и думайте, что сейчас придут дожди. Сделайте это для меня, и больше я ни о чем вас не попрошу.

В пустыне внезапно завертелись крохотные пыльные вихри, но тут же исчезли. Мистер Смит обвел взглядом горизонт.

— Если не хотите думать о дождях, думайте о чем угодно. Только думайте.

Мистер Смит застыл рядом со своими видавшими виды чемоданами. Прошло пять-шесть минут. В мертвой тишине слышалось лишь громкое дыхание двух мужчин.

Затем мистер Смит с решительным видом нагнулся и взялся за ручки чемоданов.

И тут мистер Терль вдруг прищурил глаза, подался вперед и приложил ладонь к уху.

Мистер Смит замер, не выпуская из рук чемоданов. С гор донесся слабый гул, глухой еле слышный рокот. — Идет гроза! — свистящим шепотом произнес мистер Терль. Гул нарастал; у подножия горы появилось облачко. Мистер Смит весь вытянулся и даже поднялся на носках.

Наверху, словно воскресший из мертвых, приподнялся и сел на постели мистер Фермли.

Глаза мистера Терля жадно вглядывались вдаль. Он держался за деревянную колонну веранды и был похож на капитана судна, которому почудилось, что легкий тропический бриз вдруг откуда-то донес аромат цитрусовых и прохладной белой сердцевины кокосового ореха. Еле заметное дыханье ветерка загудело в воспаленных ноздрях, как ветер в печной трубе. — Смотрите! — воскликнул он.- Смотрите! С ближайшего холма катилось вниз облако, отряхивая пыльные крылья, гремя и рокоча. С гор в долину с грохотом, скрежетом и стоном съезжал автомобиль — первый за весь этот месяц автомобиль!

Мистер Терль боялся оглянуться на мистера Смита. А мистер Смит посмотрел на потолок и подумал в эту минуту о бедном мистере Фермли.

Мистер Фермли выглянул в окно только тогда, когда перед отелем с громким выхлопом остановилась старая разбитая машина. И в том, как в последний раз выстрелил, а затем заглох ее мотор, была какая-то печальная окончательность. Машина, должно быть, шла издалека, по раскаленным желто-серым дорогам, через солончаки, ставшие пустыней еще десятки миллионов лет назад, когда отсюда ушел океан. И теперь этот старый, расползающийся по швам автомобиль выпуска 1924 года, кое-как скрепленный обрывками проволоки, которая торчала отовсюду как щетина на небритой щеке великана, с откинутым брезентовым верхом,- он размяк от жары, как мятный леденец, и прилип к спинке заднего сиденья, словно морщинистое веко гигантского глаза,- этот старый разбитый автомобиль в последний раз вздрогнул и испустил дух.

Старая женщина за рулем терпеливо ждала, поглядывая то на мужчин, то на отель, и словно бы говорила: «Простите, но мой друг тяжко занемог. Мы знакомы с ним очень давно, и теперь я должна проститься с ним и проводить в последний путь». Она сидела неподвижно, словно ждала, когда уймется последняя легкая дрожь, пробегавшая еще по телу автомобиля, и наступит то полное расслабление членов, которое означает неумолимый конец. Потом еще с полминуты женщина оставалась неподвижной, прислушиваясь к умолкшей машине. От незнакомки веяло таким покоем, что мистер Терль и мистер Смит невольно потянулись к ней. Наконец она взглянула на них с печальной улыбкой и приветственно помахала рукой.

И мистер Фермли, глядевший в окно, даже не заметил, что машет ей в ответ. А мистер Смит подумал:

«Странно, ведь это не гроза, а я почему-то не очень огорчен. Почему же?»

А мистер Терль уже спешил к машине.

— Мы думали… мы думали…- Он растерянно умолк.- Меня зовут Терль, Джо Терль.

Женщина пожала протянутую руку и посмотрела на него такими чистыми светло-голубыми глазами, словно это были снежные озера, где вода очищена солнцем и ветрами.

— Мисс Бланш Хилгуд,- сказала она тихо.- Выпускница Гринельского колледжа, не замужем, преподаю музыку, тридцать лет руководила музыкальным студенческим клубом, была дирижером студенческого оркестра в Грин Сити, Айова, двадцать лет даю частные уроки игры на фортепьяно, арфе и уроки пения, месяц как ушла на пенсию. А теперь снялась с насиженных мест и еду в Калифорнию.

— Мисс Хилгуд,- отсюда не так-то просто будет выбраться. — Я и сама теперь вижу.- Она с тревогой посмотрела на мужчин, круживших возле ее автомобиля, и в эту минуту чем-то напомнила им девочку, которой неловко и неудобно сидеть на коленях у больной ревматизмом бабушки.

— Неужели ничего нельзя сделать? — спросила она. — Из спиц выйдет неплохая изгородь, из тормозных дисков — гонг, чтобы созывать постояльцев к обеду, а остальное, может, пригодится для японского садика.

— Все, кончилась. Говорю вам, машине конец. Я отсюда и то вижу. Не пора ли нам ужинать? — послышался сверху голос мистера Фермли.

Мистер Терль сделал широкий жест рукой.

— Мисс Хилгуд, милости просим в отель «Пустыня». Открыт двадцать шесть часов в сутки. Беглых каторжников и правонарушителей просим заносить свои имена в книгу постояльцев. Отдохните ночку, платить не надо, а завтра утром вытащим из сарая наш старый «форд» и отвезем вас в город.

Мисс Хилгуд милостиво разрешила помочь ей выйти из автомобиля. Он в последний раз издал жалобный стон, словно молил не покидать его. Она осторожно прикрыла дверцу, захлопнувшуюся с мягким стуком.

— Один друг покинул меня, но второй все еще со мной. Мистер Терль, не внесете ли вы ее в дом? — Ее, мадам?

— Простите, я всегда думаю о вещах так, словно это люди. Автомобиль был джентльменом, должно быть, потому, что возил меня повсюду. Ну а арфа все же, согласитесь, дама.

Она кивком головы указала на заднее сиденье. На фоне неба, накренившись вперед, словно нос корабля, разрезающего воздух, стоял узкий кожаный ящик.

— Мистер Смит, а ну-ка подсобите,- сказал мистер Терль. Они отвязали высокий ящик и осторожно сняли его с машины. — Эй, что там у вас? — крикнул сверху мистер Фермли. Мистер Смит споткнулся, и мисс Хилгуд испуганно вскрикнула. Ящик раскачивался из стороны в сторону в руках неловких мужчин. Раздался мелодичный звон струн.

Мистер Фермли услышал его в своей комнате и уже больше не спрашивал, а лишь, открыв от удивления рот, смотрел, как темная пасть веранды поглотила старую леди, таинственный ящик и двух мужчин.

— Осторожно! — воскликнул мистер Смит.- Какой-то болван оставил здесь свои чемоданы.- И вдруг умолк.- Болван? Да ведь это же мои чемоданы!

x x x

Мистер Смит и мистер Терль посмотрели друг на друга. Лица их уже не блестели от пота. Откуда-то налетевший ветерок легонько трепал вороты рубах, шелестел листками календаря. — Да, это мои чемоданы,- сказал мистер Смит. Они вошли в дом.

Еще вина, мисс Хилгуд? Давненько у нас не подавали вино. — Совсем капельку, если можно.

Они ужинали при свете единственной свечи, все равно делавшей комнату похожей на раскаленную печь, и слабые блики света играли на вилках, ножах и новых тарелках. Они ели, пили теплое вино и беседовали.

— Мисс Хилгуд, расскажите еще что-нибудь о себе. — О себе? — переспросила она.- Право, я была все время так занята, играя то Бетховена, то Баха, то Брамса, что не заметила, как мне минуло двадцать девять, а потом сорок, а вчера вот исполнилось семьдесят один. О, конечно, в моей жизни были мужчины. Но в десять лет они переставали петь, а в двенадцать уже не могли летать. Мне всегда казалось, что человек создан, чтобы летать, поэтому я терпеть не могла мужчин с кровью, тяжелой как чугун, цепями приковывающей их к земле. Не помню, чтобы мне приходилось встречать мужчин, которые бы весили меньше ста килограммов. В своих черных костюмах они проплывали мимо словно катафалки. — И вы улетели от них, да?

— Только мысленно, мистер Терль, только мысленно. Понадобилось целых шестьдесят лет, чтобы наконец по-настоящему решиться на это. Все это время я дружила с флейтами и скрипками, потому что они как ручейки в небесах, знаете, такие же, как ручьи и реки на земле. Я плавала в реках и заливах с чистой студеной водой, от озер Генделя до прозрачных заводей Штрауса. И, только напутешествовавшись вдоволь, я осела в этих краях.

— Как же вы все-таки решились сняться с места? — спросил мистер Смит.

— На прошлой неделе я вдруг оглянулась вокруг и сказала себе: «Эге, да ты летаешь совсем одна. Ни одну живую душу во всем Грин Сити не интересует, как высоко ты можешь залететь». Всегда одно и тоже: «Спасибо, Бланш», «Спасибо за концерт в клубе, мисс Хилгуд». Но никто из них по-настоящему не умел слушать музыку. Когда же я, как-то еще давно, пыталась мечтать о Нью-Йорке или Чикаго, все только снисходительно похлопывали меня по плечу и со смехом твердили: «Лучше быть большой лягушкой в маленьком болоте, чем маленькой лягушкой в большом болоте». И я оставалась, а те, кто давал мне такие советы, уезжали, или же умирали, или с ними случалось и то и другое. А большинство были просто глухи. Неделю назад я взялась за ум и сказала себе: «Хватит! С каких это пор ты решила, что у лягушек могут вырасти крылья?»

— Значит, вы решили держать путь на запад? — спросил мистер Терль.

— Может быть. Устроюсь где-нибудь аккомпаниатором или буду играть в оркестре, в одном из тех, что дают концерты прямо под открытым небом. Но я должна играть для тех, кто умеет слушать музыку, по-настоящему умеет…

Они слушали ее в душной темноте. Женщина умолкла, она сказала им все, а теперь пусть думают, что это глупо или смешно. Она осторожно откинулась на спинку стула. Наверху кто-то кашлянул. Мисс Хилгуд прислушалась и встала.

x x x

Мистеру Фермли стоило усилий разомкнуть веки, и тогда он увидел лицо женщины. Она наклонилась и поставила у кровати поднос. — О чем вы только что говорили там внизу? — Я потом приду и расскажу вам,- ответила она,- поешьте. Салат очень вкусный.- Она повернулась, чтобы уйти. И тогда он торопливо спросил: — Вы не уедете от нас?

Она остановилась на пороге, пытаясь разглядеть в темноте его мокрое от испарины лицо. Он тоже еле различал ее глаза и губы. Постояв еще немного, она спустилась вниз.

— Должно быть, не слышала моего вопроса,- произнес мистер Фермли.

И все же он был уверен, что она слышала.

Мисс Хилгуд пересекла гостиную и коснулась рукой кожаного ящика.

— Я должна заплатить за ужин.

— Нет, хозяин отеля бесплатно угощает вас,- запротестовал мистер Терль.

— Я должна,- ответила она и открыла ящик. Тускло блеснула старая позолота.

Мужчины встрепенулись. Они вопросительно поглядывали на женщину возле таинственного предмета, который по форме напоминал сердце. Он возвышался над нею, у него было круглое, как шар, блестящее подножие, а на нем — высокая фигура женщины со спокойным лицом греческой богини и продолговатыми глазами, глядевшими на них так же дружелюбно, как глядела на них мисс Хилгуд.

Мужчины обменялись быстрыми взволнованными взглядами, словно догадались, что сейчас произойдет. Они вскочили со стульев и пересели на краешек плюшевого дивана, вытирая лица влажными от пота платками.

Мисс Хилгуд пододвинула к себе стул и, сев, осторожно накренила золотую арфу и опустила ее на плечо. Пальцы ее легли на струны.

Мистер Терль втянул в себя раскаленный воздух и приготовился. Из пустыни налетел ветер, и кресла-качалки закачались на веранде, словно пустые лодки на пруду. Сверху послышался капризный голос мистера Фермли: — Что у вас там происходит? И тогда руки мисс Хилгуд побежали по струнам. Они начали свой путь где-то сверху, почти у самого ее плеча и побежали прямо к спокойному лицу греческой богини, но тут же снова вернулись обратно, затем на мгновенье замерли, и звуки поплыли по душной горячей гостиной, а из нее в каждую из пустых темных комнат отеля.

Если мистеру Фермли и вздумалось еще что-то кричать из своей комнаты, его уже никто не слышал. Мистер Терль и мистер Смит не могли больше сидеть и словно по команде вскочили с дивана. Они пока ничего не слышали, кроме бешеного стука собственных сердец и собственного свистящего дыхания. Выпучив глаза и изумленно раскрыв рот, они глядели на двух женщин — незрячую богиню и хрупкую старую женщину, которая сидела, прикрыв добрые усталые глаза и вытянув вперед маленькие тонкие руки.

«Она похожа на девочку,- подумали мистер Терль и мистер Смит,- девочку, протянувшую руки в окно, навстречу чему-то… Чему же? Ну, конечно же, навстречу дождю!..»

Шум ливня затихал на далеких пустых тротуарах и в водосточных трубах.

Наверху неохотно поднялся мистер Фермли, словно его кто-то силком тащил с постели.

А мисс Хилгуд продолжала играть. Никто из них не знал, что она играла, но им казалось, что эту мелодию они слышали не раз в своей долгой жизни, только не знали ни названия, ни слов. Она играла, и каждое движение ее рук сопровождалось щедрыми потоками дождя, стучащего по крыше. Прохладный дождь лил за открытым окном, омывал рассохшиеся доски крыльца, падал на раскаленную крышу, на жадно впитывавший его песок, на старый ржавый автомобиль, на пустую конюшню и на мертвые кактусы во дворе. Он вымыл окна, прибил пыль, наполнил до краев пересохшие дождевые бочки и повесил шелестящий бисерный занавес на открытые двери, и этот занавес, если бы вам захотелось выйти, можно было раздвинуть рукой. Но самым желанным мистеру Терлю и мистеру Смиту казалось его живительное прохладное прикосновение. Приятная тяжесть дождя заставила их снова сесть. Кожу лица слегка покалывали, пощипывали, щекотали падавшие капли, и первым побуждением было закрыть рот, закрыть глаза, закрыться руками, спрятаться. Но они с наслаждением откинули головы назад, подставили лицо дождю — пусть льет сколько хочет.

Но шквал продолжался недолго, всего какую-то минуту, потом стал затихать, по мере того как затихали звуки арфы, и вот руки в последний раз коснулись струн, извлекая последние громы, последние шумные всплески ливня.

Прощальный аккорд застыл в воздухе, как озаренные вспышкой молнии нити дождя.

Виденье погасло, последние капли в полной темноте беззвучно упали на землю.

Мисс Хилгуд, не открывая глаз, опустила руки. Мистер Терль и мистер Смит очнулись, посмотрели на двух сказочных женщин в конце гостиной — сухих, невредимых, каким-то чудом не промокших под дождем.

Мистер Терль и мистер Смит, с трудом уняв дрожь, подались вперед, словно хотели что-то сказать. На их лицах была полная растерянность.

Звук, донесшийся сверху, вернул их к жизни. Звук был слабый, похожий на усталое хлопанье крыльев одинокой старой птицы.

Мистер Терль и мистер Смит прислушались. Да, это мистер Фермли аплодировал из комнаты. Мистеру Терлю понадобилось всего мгновенье, чтобы прийти в себя. Он толкнул в бок мистера Смита, и оба в экстазе захлопали. Эхо разнеслось по пустым комнатам отеля, ударяясь о стены, зеркала, окна, словно ища выхода наружу.

Теперь и мисс Хилгуд открыла глаза, и вид у нее был такой, словно этот шквал застал ее врасплох.

Мистер Терль и мистер Смит уже не помнили себя. Они хлопали так яростно и громко, словно в их руках с треском лопались связки карнавальных ракет. Мистер Фермли что-то кричал сверху, но никто его не слышал. Ладони разлетались, соединялись снова в оглушительных хлопках и так до тех пор, пока пальцы не распухли, и дыхание не стало тяжелым и учащенным, и вот наконец горящие, словно обожженные руки лежат на коленях.

И тогда очень медленно, словно еще раздумывая, мистер Смит встал, вышел на крыльцо и внес свои чемоданы. Он остановился у подножия лестницы, ведущей наверх, и посмотрел на мисс Хилгуд. Затем он перевел глаза на ее чемодан у ступенек веранды и снова посмотрел на мисс Хилгуд: брови его чуть-чуть поднялись в немом вопросе.

Мисс Хилгуд взглянула сначала на арфу, потом на свой единственный чемодан, затем на мистера Терля и наконец на мистера Смита и кивнула головой.

Мистер Смит, подхватив под мышку один из своих тощих чемоданов, взял чемодан мисс Хилгуд и стал медленно подниматься по ступенькам, уходящим в мягкий полумрак. Мисс Хилгуд притянула к себе арфу, и с этой минуты уже нельзя было разобрать, перебирает ли она струны в такт медленным шагам мистера Смита или это он подлаживает свой шаг под неторопливые аккорды. На площадке мистер Смит столкнулся с мистером Фермли — накинув старый, выцветший халат, тот осторожно спускался вниз.

Оба постояли с секунду, глядя вниз на фигуру мужчины и на двух женщин в дальнем конце гостиной — всего лишь видение, мираж. И оба подумали об одном и том же.

Звуки арфы и звуки дождя — каждый вечер. Не надо больше поливать крышу из садового шланга. Можно сидеть на веранде, лежать ночью в своей постели и слушать, как стучит, стучит и стучит по крыше дождь…

Мистер Смит продолжил свой путь наверх; мистер Фермли спустился вниз.

Звуки арфы… Слушайте, слушайте же их! Десятилетия засухи кончились. Пришло время дождей.

Источник