Слушать рассказ коржики в поезде

30 лет назад, 26 декабря 1991 года, в 19 часов 35 минут, в такой же, как в этом году, холодный зимний вечер в лучах прожекторов, высвечивающих редкие снежинки, с купола первого корпуса Кремля, резиденции президентов СССР и РСФСР, был спущен красный флаг Советского Союза. Распад СССР случился до обидного просто, буднично и незаметно, будто повторяя конец Российской империи, описанный Василием Розановым в «Апокалипсисе нашего времени»: «Русь слиняла в два дня. Самое большее – в три. Даже «Новое Время» нельзя было закрыть так скоро, как закрылась Русь. Поразительно, что она разом рассыпалась вся, до подробностей, до частностей. И собственно, подобного потрясения никогда не бывало, не исключая «Великого переселения народов».

Никогда такого не было, и вот опять. Даже газету «Правда» нельзя было закрыть так скоро, как закрылся Советский Союз – фальшивый, картонный и никому не страшный в тот стылый вечер. Наступало время великих симуляций: рынка, демократии, либерализма, власти. Союз распался на 14 независимых государств, в разной степени успешных и состоявшихся, и одну воображаемую державу, которая перестала быть империей, но так и не стала нацией. Россия унаследовала от СССР не только юридическое правопреемство, ядерное оружие и место в Совете Безопасности ООН, но и дух империи, её пространственный размах, геополитические амбиции и психологические комплексы. В постколониальном мире, на исходе столетия, видевшего закат крупнейших империй Нового времени – Османской и Австро-Венгерской в начале века, Третьего рейха и Японской империи в его середине и Британской, Французской и Нидерландской во второй его половине, – осталась огромная евразийская территория, застывшая в вечной мерзлоте и в собственном прошлом, словно гигантское ископаемое животное.

Короткая имперская ремиссия, ознаменовавшаяся уходом России из Центральной и Восточной Европы и зон геополитического противостояния по всему миру и парадом региональных суверенитетов в самой России (знаменитое ельцинское «Берите столько суверенитета, сколько сможете»), продолжалась не более пяти лет (1989–1994) и оборвалась первой войной в Чечне. В середине 1990-х появились первые признаки советской ностальгии: в 1995-м были сняты «Старые песни о главном» по мотивам «Кубанских казаков». СССР возвращался в виде мифологии и идеологии, в виде «большого стиля» в культуре и царских замашек в Кремле. По итогам десятилетнего ельцинского транзита России так и не удалось создать нацию – ни этническую, ни тем более гражданскую: страна оставалась в глубокой коме и в полной неопределенности по части своей идентичности и исторической памяти, в осознании своего места в мире.

Из этой пустоты родился неоимперский крестовый поход Владимира Путина. «Выдающийся политик XIX века», по меткому выражению из интернета, он построил свой политический проект на возвращении имперского дискурса как основы для российской идентичности. Лишенный видения будущего, Путин опрокинул Россию в прошлое, предложив стране и миру иллюзии былого величия, сделавшись «большим ученым» из лагерной песни, записным историком, выдающим раз в полгода статьи по вопросам исторической памяти. Вехами имперского ренессанса стали ламентации о «крупнейшей геополитической катастрофе» распада СССР, Мюнхенская речь, война с Грузией, аннексия Крыма, прокси-оккупация Донбасса и громогласные, на весь мир, приготовления к войне с Украиной в конце 2021 года.

Параллельно разворачивалось пропагандистское наступление, итогом которого стало создание полноценной государственной идеологии и квазирелигиозного культа Победы, от имени которой санкционируются репрессии внутри страны – например, ликвидация «Мемориала» (объявлен российскими властями «иностранным агентом», не согласен с этим статусом. – РС), агрессивная риторика в отношении Восточной Европы и геополитические амбиции на мировой арене. Российская империя воссоздана в духе и образе, и в своих мечтах российский суверен видит себя то ли в белом кителе, стоящим над картой Европы в Ялте 1945-го, то ли в щеголеватом мундире на Венском конгрессе 1815-го, в окружении европейских правителей и танцующих пар.

Однако по прошествии 20 лет путинского правления (и шире, постсоветского тридцатилетия) итоги воссоздания империи довольно жалки, если не сказать комичны. Вместо реконструкции постсоветского пространства Россия присоединила к себе с юга токсичный пояс непризнанных территорий, живущих за счет российского бюджета и военной помощи: Южная Осетия, Абхазия, Донецкая и Луганская области, Крым, Приднестровье, и теперь ещё Беларусь, взявшую на вооружение политику государственного терроризма. Этот пародийный квази-СССР не приносит метрополии стратегических преимуществ, но только растущую дыру в бюджете, проблемы в отношениях с соседями и санкции от Запада. Хорошего решения ни для одной из указанных территорий не существует, это тлеющие конфликты, которые России предстоит тащить на себе в одиночку, со всё возрастающими издержками.

Призрак Российской империи остается всего лишь фантомной болью, ностальгическим всхлипом, гротеском

Лучше всего это подтверждают последние события на белорусском и украинском фронтах. Даже загнанный в угол, Лукашенко манипулирует Россией, вытягивает из нее новые деньги и вовлекает в свои опасные игры с Западом: «хвост виляет собакой», и несмотря на заверения об углубляющейся интеграции, звучащие уже четверть века, Россия не в состоянии поглотить столь проблемный актив. Ещё менее это возможно с Украиной: чем громче лязг гусениц на границе, чем агрессивнее риторика Кремля и чем наглее заявления политических шутов, тем очевиднее сугубо символическая, словесная природа этих угроз и тем менее вероятно настоящее вторжение. Великие державы себя так не ведут – то пугая весь мир, то сдавая назад. Призрак Российской империи остается всего лишь фантомной болью, ностальгическим всхлипом, гротеском – как гротескны угрозы Рамзана Кадырова и Владимира Жириновского Украине, – истерикой брошенного мужа под дверью бывшей жены.

…В антиутопии Владимира Сорокина «Теллурия», описывающей мир в середине XXI века на пространстве от Мадрида до Алтая, есть рассказ о бабушке с двумя внуками, которые едут в сибирскую глушь, чтобы поклониться там изваяниям «трех роковых правителей России, Трёх Великих Лысых, сокрушивших страну-дракона». Они сходят с поезда на полустанке, пробираются через тайгу и болота заветными тропами и выходят к пещере, где стоят три каменных истукана: «Первый из них, лукавый такой, с бородкой, второй, в очках и с пятном на лысине, и третий, с маленьким подбородком» – три великих рыцаря, в три удара разрушивших страшную страну…

За десять лет до нашего общения с Экином друг Владимира Путина, тогдашний канцлер Германии Герхард Шредер обсуждал с руководителями РЖД и Siemens строительство в России завода, где для начала планировалось произвести 60 скоростных поездов на базе немецких составов Intercity Express. Тогда страна была другой. Она всё ещё остро хотела в будущее, в связи с чем строила утопичные планы. Вскоре машинистом РЖД стал Владимир Якунин, число поездов сократилось, а производство в России решили не открывать. В этой истории победил реализм. Наземное скоростное сообщение оказалось актуально лишь для Москвы и Санкт-Петербурга. Жители остальных городов если и могли купить билет, то, как правило, в один конец, чтобы навсегда уехать в одну из двух столиц. Причём для многих это было возможно только в результате многолетнего откладывания денег на «билет счастья». Особенности экономики переходного периода внесли свои коррективы в проект ускорения российской железной дороги.

На фоне кризиса 2008 года пущенные в следующем году скоростные поезда «Сапсан» сперва не произвели никакого прорыва. Скорее, они произвели впечатление – тем, что Питер и Москва соединились удобным образом, «как в Европе». Сапсанами, немедленно ставшими нарицательными, стали активно пользоваться в основном те, кто раньше летал на самолетах, страдая от логистических издержек (расстояние от центра города, предполетные формальности и т. д.). Пересели на них и некоторые пользователи ночных поездов, предпочитавшие ездить в купе. Цены на экономкласс «Сапсана» сопоставимы с ночным поездом, а экономия времени значительная. Не говоря о том, что после ночи, проведенной в поезде, хочется принять душ, а не сразу бежать на работу, повязав галстук. Жители двух столиц с амбициями, а потом уж и вовсе без них постепенно вошли во вкус, и теперь РЖД может завлечь пассажиров на ночные рейсы разнообразными скидками. В «Сапсанах» же яблоку негде упасть, пандемия или не пандемия. Как в Европе.

«Ласточка» быстрее электрички, но не требует перестройки инфраструктуры – это классика российских спасительных полумер

«Сапсан» отличается от ЭР-200 бесшумным и стремительным ходом, но вес поезда остается высоким, просто технологии ушли вперед. Амортизация путей – будь здоров, годятся только японские рельсы на особой подушке. Где их нет, там приходится снижать скорость или уповать на дрезину. С 2015 года нижегородский «Сапсан» заменили на «Стриж», состоящий из вагонов испанского поезда Talgo Intercity, прицепленных к российскому электровозу. К этому моменту между многими городами России уже курсировали более тихоходные «Ласточки», которые не предусматривали капитальную перестройку путей.

По-настоящему высокие скорости так и остались только между столицами. В обеспечение этого маршрута государство было вынуждено вложиться. Все остальные обойдутся. Поезд «Ласточка» быстрее электрички, но не требует перестройки инфраструктуры и отдельных путей – это классика российских спасительных полумер. Но именно они привели к революции, которая не удалась премиальному «Сапсану». Теперь практически все областные центры вокруг Москвы связаны с ней своей «Ласточкой», которая идет три-четыре, а не шесть-семь часов, как обычный поезд. Это значит, что люди, которым нужно бывать в столице время от времени, но которые не сидят в офисе сутками напролет, могут жить в относительно небольших городах и соразмерных человеку условиях. В свою очередь, эти города начинают принимать все больше туристов из Москвы, приезжающих погулять на 1–2 дня.

Теперь кто-то из них возвращается и вкладывается в родной город. Потому что логистика облегчилась, и расстояния сократились. Это развитие, как бы там ни было. Мне понятны риски своего примиренчества. Любой истинный критик российского режима обязан пожурить меня за славословия в адрес РЖД, пусть и не высказанные прямо. Хотя в отличие от моего стамбульского собеседника, я не стану говорить, что «Ласточка» – это круто. Нам далеко до турецкого скоростного автобуса, туннелей под Босфором и высокотехнологичного трамвая (при всем уважении к традициям Уралвагонзавода). «Ласточка» – это лишь ругмя ругаемый, но приемлемый и потому заполненный до отказа, хотя и условный, «на отвали», российский Intercity. Уже не электричка, еще не скоростной болид, ни рыба, ни мясо. Но мы уже не удивляемся, что нас в Рязани, Твери и Владимире селят в одинаково хорошие гостиницы и кормят как в Европах, среди дизайнерских изысков. Мы исходим из того, что так и должно быть. И это едва ли не единственное очевидное достижение, которое можно записать в актив нашей инфраструктурной политики последнего десятилетия.

Ян Левченко – культуролог и комментатор

Дом на улице Ленинградской, 3, в Чите как айсберг. Проходя мимо от вокзала в сторону площади Ленина, мы видим только его внешнюю часть, но на деле он гораздо больше и тянется вглубь квартала. Порядком поистрепавшийся, с очевидным налётом старины, но всё равно при этом впечатляющий своей солидностью и навсегда связанный с именем великого писателя, прославившего Забайкалье, – Евгения Евстафьевича Куренного.

ИА «Чита.Ру» в рамках нового проекта «Здесь был Вася» начинает знакомить читателей с примечательными постройками столицы Забайкалья через истории известных людей, которые в них жили или работали.

Двухэтажное деревянное здание под №3 на улице Ленинградской, которая раньше была Корейской, построили в 1903 году специально для Забайкальского областного правления, образованного за 52 года до этого для руководства регионом. Сооружение возвели по проекту архитектора Гавриила Никитина, который взял за основу план и смету здания другого областного правления – якутского.

Строился дом в Чите с тем прицелом, чтобы разместить в нём всех чиновников областного правления, которых к концу XIX века стало очень много, а также оборудовать там собственную типографию и архив. Именно в этом здании, к слову, были отпечатаны первые пять номеров газеты «Забайкальский рабочий», существующей и по сей день.

Примечательно, что здание удалось не сразу принять на баланс областной казны, так как понадобилось ещё 3 года после завершения строительства на устранение недочётов. А ещё через 3 года рядом появился асфальт. Областное правление просуществовало до 1917 года, после чего в здании побывали разные ведомства, начиная от городской милиции и заканчивая областным управлением культуры. Горожане должны помнить, что слева, где высокое крыльцо, в доме располагался когда-то и магазин музыкальных инструментов.

Вот как описывает архитектуру объекта культурного наследия регионального значения сайт visitchita.ru, на который ведёт QR-код, размещённый на фасаде здания в наше время:

«Здание имеет оригинальную композицию в сочетании центрального кирпичного и боковых деревянных объёмов. Центральный кирпичный ризалит завершён парапетной стенкой. Деревянные объёмы декорированы калёваной обшивкой и пропильной резьбой. Окна обрамлены рамочными наличниками. Выносная плита венчающего карниза и межэтажный карниз, слегка выступающий, декорированы резным подзором. Карнизы окон 1 этажа поддерживаются кронштейнами криволинейных очертаний».

На сегодняшний день объект выглядит не так поэтично, как в приведённом выше описании. Краска поблёкла и облупилась, кирпичное основание здания местами разрушилось или отсырело. Очевидно, что сооружение давно нуждается в ремонте. Из новых появившихся особенностей: заснеженный огромный ковёр на крыльце, ведущем в левую часть здания, и свежая надпись краской «Моя радость» – её пока тоже не убрали.

По информации Государственной службы по охране объектов культурного наследия Забайкальского края, здание на Ленинградской, 3, в Чите сегодня пустует, но охраняется. До 2011 года здесь находилось региональное министерство культуры, а после строение несколько раз сдавалось организациям, но не на длительный срок.

На фоне обшарпанной деревянной стены до сих пор отлично смотрится памятная доска из зелёного гранита с отлитым на ней из сложного металлического сплава барельефом, запечатлевшим профиль известного писателя Евгения Куренного, который по праву может считаться забайкальским, хоть и родился очень далеко от нашего региона. Мемoриальная доска гласит: «В этом здании с 1977 по 1984 год работал писатель Е.Е. Куренной».

По информации из «Энциклопедии Забайкалья», родился Евгений Евстафьевич в Донбассе в 1936 году. Окончил Киевский госуниверситет по специальности «журналистика». С 1960 по 1977 год работал в редакции газеты «Забайкальский рабочий». Он запомнился как отличный публицист, но настоящую известность получил как прозаик, в 27-летнем возрасте выпустивший в Чите свой первый сборник рассказов «Цветы и камни».

С 1977 года Евгения Куренного избрали ответственным секретарём Читинской писательской организации, с этих пор он стал заниматься творчеством профессионально. Как раз об этом периоде его деятельности говорится на памятной доске на здании по улице Ленинградской, 3.

Много его повестей и рассказов были посвящены темам экологии и природы Сибири, проблемам малых деревень. Например, рассказ «Охота на тайменя», который переведён на ряд европейских языков, привлёк большое внимание критиков и читателей всего Советского Союза. Особое место в творчестве Куренного заняли повести о подвиге народа в Великую Отечественную войну: «Скирды горят», «Трофейная овчарка», «Поезд на рассвете». Известен он и своими детскими сказками, и сатирическими рассказами.

«Драматические события, происходящие в нашей стране после её развала, в эпоху смены политического строя не заставили себя ждать на страницах рукописей писателя. Его юмор тонко пронизывает серьёзное социальное обобщение, произведение становится ближе простому читателю, а сам он позиционирует себя как блестящий аналитик», – писала в своём очерке для газеты «Читинское обозрение» библиограф-краевед Ирина Куренная – супруга Евгения Евстафьевича.

Будучи писателем, Евгений Куренной являлся влиятельным человеком в регионе, к которому с разными просьбами обращались забайкальцы. И он старался решать их проблемы во властных структурах Читы и даже в Москве. Ирина Куренная вспоминает историю, когда недалеко от Театральной площади в столице Забайкалья в 1990-е годы хотели установить памятник японским военнопленным, но отказались от этой идеи, в том числе из-за позиции Евгения Куренного.

«Имя Куренного имело немалый авторитет среди самых разных социальных групп общества Читинской области. Сам он любил слушать, понимать и видеть в каждой личности человека. При этом Евгений Евстафьевич отвергал предложения различных политических сил включиться в активную борьбу. Когда же ему приходилось заниматься вопросами политики, то делал он это интеллигентно и достойно. Оставаясь верен профессии, писатель, улыбаясь, говорил, что это единственная партия, в которой он состоит», – отмечала Ирина Куренная.

В ноябре 2021 года Евгению Куренному исполнилось бы 85 лет, но в 1997 году он трагически ушёл из жизни. Это была очень громкая история, когда 21 апреля двое солдат, дезертировавших из воинской части, пробрались на дачу писателя и, решив завладеть его автомобилем, совершили убийство. Преступники были задержаны и предстали перед судом, наверное, только потом осознав, какую страшную рану нанесли не только семье прозаика, но и целому краю.

За 61 год жизни Евгений Куренной выпустил более 50 книг. Отлично пел, дружил с Георгием Граубиным, любил Байкал и свою малую родину – Донбасс, а ещё бескрайне обожал свою семью и потрясающее по своей красоте Забайкалье. В год смерти Евгению Евстафьевичу присвоили звание «Заслуженный работник культуры Российской Федерации».

«По моим повестям и рассказам нетрудно определить: у меня две литературные родины – Украина и Забайкалье. Да, это так. Я, конечно же, не мог переступить через всё то, что было моей жизнью, судьбой в детстве и юности. Но так же естественно, закономерно пришли в мои книги сибирские темы, они давно стали для меня главными», – признавался сам писатель.

В следующий раз, когда будете проходить мимо здания на Ленинградской, 3, и увидите посвящённую Евгению Куренному мемoриальную доску, вспомните, что именно здесь долгое время творил человек широчайшей многогранной души. И, если вдруг получится, обязательно перечитайте его рассказы – любые, и он станет вам ещё ближе и понятнее.

Амедиатека, с 1 января

Долгожданная встреча выпускников школы чародеев, выдуманной британской писательницей Джоан Роулинг в конце 1990-х. Первая экранизация (о философском камне) вышла в 2002 году, а последняя (о Дарах Смерти) — в 2011-м. За 10 лет артисты кинофраншизы прошли долгий самостоятельный путь, превратившись из детей, которые росли на съемочной площадке, во взрослых, амбициозных, талантливых людей, которым есть что вспомнить, и что друг другу рассказать. Джоан Роулинг, мать всей истории, на встречу не пригласили в свете последних событий, но обещали, что она будет присутствовать в архивных кадрах.

Premier, Kinopoisk, c 6 января

Роуд-муви финского режиссера Юхо Куосманена с Юрой Борисовым, Юлией Ауг и Сэйди Хаарла, покорившее публику международных кинофестивалей и мировой аудитории (две награды в Каннах и номинации на «Золотой глобус» и «Оскар»). По сюжету финская студентка едет поездом Москва-Мурманск, где встречает русского шахтера Леху. Вместе им придется ехать в одном купе, разговаривать и пытаться друг друга понять. Фильм снят по роману Росы Ликсом.

Ссылка

Саундтрек к свежему фильму Пола Томаса Андерсона, который вы наверняка пойдете смотреть в кино.