Слушать маленький рассказ о большой судьбе

Семейный спор

Юрий Гагарин вырос в Гжатске. В честь него город получил название Гагарин. К юбилею города родителей космонавта просят одобрить медаль про космос. Анна Тимофеевна довольна, а Алексей Иванович спорит: городу 250 лет. При Петре Первом через него везли «хлебушек» в Петербург. Быть на медали старому имени города!

В школу

Война на Смоленщине. Юра Гагарин с ранцем и блинами идет в 1 класс сельской школы, как на праздник. Мать под окном школы слышит, как он читает стихи про летчика. Потом учительница строит детей по росту – Юра в самом конце. Мать утешает сына: «Не горюй, сыночек, ты еще выше всех вымахаешь!» Так и случилось в апреле 1961 года!

Холмик посреди деревни

Народное ополчение идет сражаться с фашистами. Отец Гагарина хром – его не берут. В этот день мать с Юрой пошли на могилку большевика Семена Сушкина. В Гражданскую войну он не стал прятаться от белых – и его убили. Юра на всю жизнь запомнил «могильный холмик» героя.

Жилища богатырей

Село Клушино, где Юра провел детство, «историческое место». Здесь дорога с насыпями-жилищами богатырей, тут разбито войско гетмана Жолкевского, тут прошел Наполеон. Экскурсию прерывает вражеский налет. Гибнет почтальонша Дуня. Дома у Гагариных вспоминают деда Ивана Гагару, силача, гуляку. Он любил радость и жизнь. А значит, умел жить. И Юра такой: заступается за новенькую в классе и всем интересуется.

Ночью

Наши отступают. В Клушино среди ночи ждут немцев. Мать с Юрой, Валентином, Зоей и Борей идет спать к соседке. Изба полна народа. Вместе не страшно. Немец зашел с фонариком – и увидел чистые, детские глаза Юры. «Какие сны ему снятся, если он может так смотреть!» А снилось Юре, как он раков на речке ловил…

Старая ветла

Гагарины жили в землянке, а немец – в их избе. Хромого с детства Алексея Ивановича поставили мельником. Он для фашистов мало молол. Выпороли его в комендатуре. А он смолчал: «Нельзя, чтоб мальчонка слышал…» Ведь Юра под дверью ждал отца, тоже битый. Оба набираются сил у крепкой, стойкой ветлы, посаженной прадедом Алексея Ивановича.

Юрина война

Избу Гагариных занял здоровенный злой немец Альберт. Сказал – навсегда, и жену сюда привезет. Семья перешла в погреб. Однажды ребятишки посмеялись, что немцев погонят с русской земли, как Наполеона с французами. Альберт от злости подвесил малыша Борю на дерево. Мать и Юра едва успели его спасти.

У Юры своя «маленькая, но небезопасная война» с врагами. Он засыпает дорогу гвоздями и стеклом, чтоб падали мотоциклисты и глохли машины. И портит Альберту зарядку для аккумуляторов. Как стали наши наступать – Альберт, прихватив добро Гагариных, улепетывать. Юра швырнул в грузовик камень – вот Альберт перепугался!

Снова за учебу

После освобождения Клушино Алексей Иванович добился, чтоб его взяли на фронт. А Юра с ребятишками пошел в школу. Вместо чернил – отвар свеклы, вместо учебника – Юрин «Боевой устав пехоты». Всем классом читают про защиту Родины.

Буянка

Старшего брата и сестру Юры немцы угнали в Германию. Они вернулись в конце войны. Юре с мамой пришлось пахать землю. Отец пришел с войны больным. Работала мать. Помогла и коровка Буянка. Молока и самим хватило, и на продажу. Пастушком при ней был Юра. «Добрая русская корова» заслужила памятник!

В бескрайнем небе

Саратовский аэроклуб, курсант Юрий Гагарин совершает свой первый самостоятельный полет на самолете ПО-2, «кукурузнике». На земле его поздравляют инструктор Мартьянов и генерал. Тот самый, чей самолет был подбит у Клушино. Юра тогда помог летчикам. И вот – встретились. Генерал сказал, что Юре не в литейщики надо идти, а в летчики.

Ворота в небо

Гагарин окончил Саратовский техникум, но пошел не в металлурги, а снова учиться. На этот раз в Оренбургское летное училище. Принять решение ему помог Мастер-литейщик. Сказал, что профессию нужно выбирать по сердцу.

В городском саду

В Оренбурге курсанту-сержанту Гагарину нравится студентка медтехникума Валя Горячева. Через друга Юру Дергунова он знакомится с ней. Гагарин, невысокий парень, на одном характере спасает свою баскетбольную команду удачным броском. Валя становится его женой и вдовой. Растит дочек. Его друг Дергунов тоже погиб.

Звезды

Юра с детства любил звезды. Ведь они так красивы! И про невесту матери сказал: она как звездочка! А совершая полет вокруг Земли, успел заметить в иллюминаторе любимую звездочку. И сам, погибнув, стал звездой…

Урок анатомии

Перевод летчиков в полевой лагерь. Юрий навещает Валю, которой не дается анатомия. Он мгновенно запоминает урок – и пересказывает ей. Это не память, а цепкий ум. После чего бежит в лагерь – целых 35 км!

Тост

Юрий Гагарин уже лейтенант. Гости спорят на его свадьбе: кого пошлют в космос после полета собаки Лайки. Гагарин уверен: летчика-испытателя. Отец пьет за здоровье смельчака, еще не зная, что им станет его сын.

Гибель Дергунова

Гагарин с другом Дергуновым служит на Севере. Дергунов – веселый парень и талантливый летчик со своим «почерком». Погиб он на земле, а не в небе. Его мотоцикл сбил грузовик. Потрясенный Гагарин думает: страшно погибнуть, если ничего не успел сделать. Сам он успел многое. Но погибать ему было не легче.

В сурдокамере

Сурдокамера – испытание одиночеством. Главному конструктору Королеву важно понять, выстоит ли человек один на один с космосом? В ней все думали о прошлом, пережитом. И только Юра, с улыбкой, о будущем. Королев уверен: «Никто после полета так не улыбнется человечеству и Вселенной, как Юра Гагарин».

О чем думал герой

После полета в космос майора Гагарина всюду ждали. В том числе, в родных летных школах. Неуклюжий застенчивый курсант спрашивает героя: о чем он думал, когда шел рапортовать правительству? О высоком, великом? Оказывается, о развязавшемся шнурке. И курсант поверил в себя. Герой – это такой же человек, как и он.

Форель

В отпуске с Гагариным произошел случай. Он ловил рыбу с приятелем Ивановым. К Юрию рыба шла, к другу – нет. Гагарин поменялся с ним местами. Наконец, и тот вытащил форель. Да вот беда: маловата. Таких велено отпускать. А тот покривил совестью, сделал вид, что в самый раз. Нет, не быть такому парню космонавтом!

Друг детства

На похоронах Гагарина – друг детства. Он к 34 годам стал солидным человеком, инженером, руководителем. И всегда с сожалением смотрел на Юрия. Тот не сразу нашел призвание. Из литейщиков – в летчики. Потом опять учеба. Служба в Заполярье. И только потом – полет 12 апреля 1961 года и слава. Невдомек другу: зачем Гагарин сел испытывать тот самолет? Ведь у него и так все было! Не знает он, что это не конец, а бессмертие.

Фотография

Кажется: «один-единственный скромный виток вокруг Земли», но как велико значение этого подвига! Бортовой журнал полета маленький, с простыми строчками: «Вошел в тень Земли…» Первый, кто преодолел земное притяжение, первый, кто увидел Землю с неба. После гибели Гагарина в самолете в его вещах нашли маленькое фото конструктора Королева. Оно всегда было с Юрием. Это два героя страны.

В те последние мгновения

Наверно, последней, кто видел погибших Гагарина и Серегина живыми, была официантка Настя. Она передала Юрию забытый именной талончик на обед. Дядя Насти, житель Еремино, уверен, что Гагарин мог спастись. Один. На парашюте. Но без Серегина не стал. Так Гагарина и «не уберегли»…

День с Германом Титовым, или Еще раз об улыбке Гагарина

Для создания фильма о Гагарине идет беседа с его другом, вторым советским космонавтом, и просто хорошим человеком Германом Титовым. «Весь мир – от мала до велика – улыбался в ответ Гагарину». В этой улыбке был весь наш народ. Если найдется артист с такой улыбкой – фильму быть. Не нашлось… среди взрослых. А о детстве Гагарина фильм сняли. И мальчишка в нем по-гагарински улыбается.

Читательский дневник «Маленькие рассказы о большой судьбе» Нагибина

Сюжет

Юрий Гагарин – простой парень из Гжатска. Вместе с отцом-инвалидом Алексеем Ивановичем, матерью Анной Тимофеевной, братьями и сестрой он был в оккупации. И «воевал», как мог: портил технику фашистов, подбрасывая на дорогу гвозди. Потом выучился на летчика, создал семью, первым облетел Землю, улыбнулся Вселенной и миру знаменитой улыбкой. И погиб с летчиком Серегиным, испытывая самолет.

Отзыв

Рассказы о детстве, молодости, подвиге и смерти первого космонавта Земли Юрия Алексеевича Гагарина. Из них можно узнать о его большой и дружной семье, первой школе, выживании в войну, отваге, честности и смышлености маленького Юры. О дружбе, связавшей его с конструктором Королевым, его жене Валентине и дочках. Полет Гагарина – шаг в освоении человечеством космоса, шаг за пределы земного мира. Рассказы учат любить Родину, свой народ, гордиться героями своей страны, мечтать, искать призвание, быть смелым, целеустремленным, уметь дружить и дарить людям радость.

Снится Мишке, будто дед срезал в саду здоровенную вишневую хворостину, идет к нему, хворостиной машет, а сам строго так говорит.

А ну, иди сюда, Михайло Фомич, я те полохану по тем местам, откель ноги растут!..

За что, дедуня? — спрашивает Мишка.

А за то, что ты в курятнике из гнезда чубатой курицы все яйца покрал и на каруселю отнес, прокатал!..

Дедуня, я нонешний год не катался на каруселях! — в страхе кричит Мишка.

Но дед степенно разгладил бороду да как топнет ногой:

Ложись, постреленыш, и спущай портки!..

Вскрикнул Мишка и проснулся. Сердце бьется, словно в самом деле хворостины отпробовал. Чуточку открыл левый глаз — в хате светло. Утренняя зорька теплится за окошком. Приподнял Мишка голову, слышит в сенцах голоса: мамка визжит, лопочет что-то, смехом захлебывается, дед кашляет, а чей-то чужой голос: «Бу-бу-бу…»

Протер Мишка глаза и видит: дверь открылась, хлопнула, дед в горницу бежит, подпрыгивает, очки на носу у него болтаются. Мишка сначала подумал, что поп с певчими пришел (на Пасху когда приходил он, дед так же суетился), да следом за дедом прет в горницу чужой большущий солдат в черной шинели и в шапке с лентами, но без козырька, а мамка на шее у него висит, воет.

Посреди хаты стряхнул чужой человек мамку с шеи да как гаркнет:

А где мое потомство?

Мишка струхнул, под одеяло забрался.

Минюшка, сыночек, что ж ты спишь? Батянька твой со службы пришел! — кричит мамка.

Не успел Мишка глазом моргнуть, как солдат сграбастал его, подкинул под потолок, а потом прижал к груди и ну рыжими усами, не на шутку, колоть губы, щеки, глаза. Усы в чем-то мокром, соленом. Мишка вырываться, да не тут-то было.

Вон у меня какой большевик вырос!.. Скоро батьку перерастет!.. Го-го-го!.. — кричит батянька и знай себе пестает Мишку — то на ладонь посадит, вертит, то опять до самой потолочной перекладины подкидывает.

Терпел, терпел Мишка, а потом брови сдвинул по-дедовски, строгость на себя напустил и за отцовы усы ухватился.

Пусти, батянька!

Ан вот не пущу!

Пусти! Я уже большой, а ты меня, как детенка, нянчишь!..

Посадил отец Мишку к себе на колено, спрашивает улыбаясь:

Сколько ж тебе лет, пистолет?

Восьмой идет, — поглядывая исподлобья, буркнул Мишка.

А помнишь, сынушка, как в позапрошлом годе я тебе пароходы делал? Помнишь, как мы в пруду их пущали?

Помню!.. — крикнул Мишка и несмело обхватил руками батянькину шею.

Тут и вовсе пошло развеселье: посадил отец Мишку верхом к себе на шею, за ноги держит и по горнице кругом, кругом, а потом как взбрыкнет, как заржет по-лошадиному, у Мишки от восторга аж дух занялся. Мать за рукав его тянет, орет:

Иди на двор, играйся!.. Иди, говорят тебе, варнак этакий! — И отца просит: — Пусти его, Фома Акимыч! Пусти, пожалуйста!.. Не даст он и поглядеть на тебя, сокола ясного. Два года не видались, а ты с ним займаешься!

Ссадил Мишку отец на пол и говорит:

Беги, с ребятами играйся, опосля придешь, я тебе гостинцев дам.

Притворил Мишка за собой дверь, сначала думал послушать в сенцах, о чем будет разговор в хате, но потом вспомнил: никто еще из ребят не знает, что пришел батянька, — и через двор, по огороду, топча картофельные лунки, пыхнул к пруду.

Выкупался Мишка в вонючей, застоявшейся воде, обвалялся в песке, нырнул в последний раз и, чикиляя на одной ноге, натянул штанишки. Совсем было собрался идти домой, но тут подошел к нему Витька — попов сынок.

Не уходи, Мишка! Давай искупаемся и пойдем к нам играть. Тебе мамочка разрешила приходить к нам.

Мишка левой рукой поддернул сползающие штанишки, поправил на плече помочь и нехотя сказал:

Я с тобой не хочу играть. У тебя из ушей воняет дюже!..

Витька ехидно прищурил левый глаз, сказал, стаскивая с костлявых плеч вязаную рубашечку:

Это от золотухи, а ты — мужик, и тебя мать под забором родила!..

А ты видал?

Я слыхал, как наша кухарка рассказывала мамочке.

Мишка разгреб ногой песок и глянул на Витьку сверху вниз.

Брешет твоя мамочка! Зато мой батянька на войне воевал, а твой — кровожад и чужие пироги трескает!..

Нахаленок!.. — кривя губы, крикнул попович.

Мишка схватил обточенный водой камешек-голыш, но попович сдержал слезы и очень ласково улыбнулся:

Ты не дерись, Миша, не сердись! Хочешь, я тебе отдам свой кинжал, какой из железа сделал?

Мишкины глаза блеснули радостью, отшвырнул в сторону голыш, но, вспомнив про отца, сказал гордо:

Мне батянька получшей твоего с войны принес!

Вре-ошь? — недоверчиво протянул Витька.

Сам врешь!.. Раз говорю — принес, значится — принес!.. И заправское ружье…

Подумаешь, какой ты стал богатый! — завистливо усмехнулся Витька.

И ишо у него есть шапка, а на шапке висят махры и золотые слова прописаны, как у тебя в книжках.

Витька долго думал, чем бы удивить Мишку, морщил лоб и почесывал бледный живот.

А мой папочка скоро будет архиреем, а твой был пастухом. Ага, что?..

Мишке надоело стоять, повернулся и пошел к огороду. Попович его окликнул:

Миша, Миша, я что-то скажу тебе!

Подойди ко мне!..

Мишка подошел и подозрительно скосился:

Ну, говори!

Попович заплясал по песку на тоненьких кривых ножках, улыбаясь, злорадно крикнул:

Твой отец — коммуняка! Вот как только помрешь ты и душа твоя прилетит на небо, а бог и скажет: «За то, что твой отец был коммунистом, — отправляйся в ад!..» И начнут тебя там черти на сковородках поджаривать!..

А тебя, думаешь, не зачнут поджаривать?

Мой папочка — священник!.. Ты ведь дурак необразованный и ничего не понимаешь…

Мишке стало страшно. Повернулся и молча побежал домой.

У огородного плетня остановился, крикнул, грозя поповичу кулаком:

Вот спрошу у дедушки. Коли брешешь — не ходи мимо нашего двора!

Перелез через плетень, к дому бежит, а перед глазами сковородка, и на ней его, Мишку, жарят… Горячо сидеть, а кругом сметана кипит и пенится пузырями. По спине мурашки, скорее бы до деда добежать, расспросить…

Как на грех, в калитке свинья застряла. Голова с той стороны, а сама с этой, ногами в землю упирается, хвостом крутит и пронзительно визжит. Мишка — выручать: попробовал калитку открыть — свинья хрипеть начинает. Сел на нее верхом, свинья поднатужилась, вывернула калитку, ухнула и по двору к гумну вскачь. Мишка пятками в бока ее толкает, мчится так, что ветром волосы назад закидывает. У гумна соскочил — глядь, а дед на крыльце стоит и пальцем манит.

Творчество известного донского писателя Михаила Шолохова началось с написания им небольших рассказов, которые отражали все то, что писатель увидел или пережил сам. Его первыми сборниками стали «Лазоревая степь» и «Донские рассказы». В этих рассказах Шолохов рисует все то, что было в его эпоху, когда происходили трагические и страшные события послереволюционного периода: человек не мог найти себя, было много смертей и насилия.

История создания сборника

«Донские рассказы» Шолохов (краткое содержание по главам будет изложено в этой статье) начал писать в 1923 году. Тогда он был еще молодым и неопытным писателем. Известно, что первоначально все рассказы выходили по отдельности, и лишь только в 1926 году они вышли отдельной книгой.

Шолохов переиздал свой сборник в 1931 году. За это время изменилось в нём количество рассказов: первоначально их было девятнадцать, а во втором издании уже насчитывалось двадцать семь. После этого в течение двадцати пяти лет книгу больше не печатали.

Структура сборника

Сборник «Донские рассказы» Шолохова (краткое содержание будет представлено далее) состоит из девятнадцати произведений. Начинается этот сборник рассказом «Родинка», который является эпиграфом ко всему произведению. Вторым по счёту автор поместил свое произведение «Пастух», где показывает, как может быть беспомощен человек. Мир коров, пораженный чумой. Пастух и те, кто приезжает, чтобы помочь, остановить эпидемию не в силах.

Третий рассказ — «Продкомиссар», который обычно читатели чаще всего выбирают для прочтения. Последующие произведения обычно известны читателям: «Шибалково семя», «Алешкино сердце», «Бахчевник», «Путь — дороженька», «Нахаленок» и другие. В рассказе «Коловерть» автор показывает, как сложно и трудно складывается судьба крестьянская.

В сборник «Донские рассказы» Шолохова (краткое содержание по главам и частям будет представлено далее), вошли и такие произведения: «Семейный человек», «Председатель Реввоенсовета республики», «Кривая стежка», «Обида», «Смертный враг», «Жеребенок», «Галоши», «Червоточина» и «Лазоревая степь». Последним в этом шолоховском цикле стал рассказ «Батраки». В нем рассказывается о судьбе Федора, который сначала был в батраках, а затем решил уйти от хозяина.

Тема и идея сборника

Основной и, наверное, единственной темой всего сборника «Донские рассказы» Шолохова, краткое содержание которого будет представлено в данной статье, является описание жизни донских казаков. До Михаила Александровича в классической литературе уже были писатели, которые старались представить жизнь и быт донских казаков. Но у Шолохова это получилось правдиво и честно, потому что он сам вырос и жил среди них. Поэтому ему не надо было изучать их быт, он знал его прекрасно.

В каждом своем сюжете сборника автор пытается показать основную идею: нет ничего важнее, чем воспитание молодого поколения на традициях старшего. Стоит только разрушить старый мир кровью и смертью, потом будет трудно подняться и отмыться от этого.

Характеристики героев «Донских рассказов»

Герои сборника «Донских рассказов» Шолохова, краткое содержание которого будет интересно и школьникам, и взрослым, — чаще всего люди, которые действительно существовали. Эти реальные персонажи, о которых писал Михаил Александрович, жили в хуторе Каргине недалеко от станицы Вешенской Ростовской области. Но, несомненно, автор использует и художественный вымысел, и средства выразительности, чтобы создать более полное ощущение у читателя от той истории, которую он рассказывает.

Шолоховским героям приходится пройти испытания смертью, кровью и голодом, поэтому чаще всего это сильные личности. В рассказах Шолохова всех казаков можно разделить на два типа. Первый — это старшее поколение, которое полностью погружено в традиции. Они думают о семейном благополучии. Таких казаков в рассказах Шолохова большинство. Второй, показанный Михаил Шолоховым в «Донских рассказах», краткое содержание которых есть в этой статье, представлен молодыми и активными казаками. Они стараются разрушить тот уклад, который складывался годами.

М.А. Шолохов «Донские рассказы»: краткое содержание главы «Алешкино сердце»

Главный герой рассказа — небольшой мальчик, которому едва исполнилось четырнадцать лет. Но по своему физическому развитию он слаб и совсем не выглядит на свой возраст. И все это потому, что его семья уже давно голодает. От недоедания у него умерли близкие родственники: мать и сестра. Алексей старается бороться за жизнь, но дается ему это сложно, так как его сестру просто убили из-за похлебки. Алексей видел, как люди перестают быть человечными и гуманными, и это его страшит.

Чудовищна история гибели сестры Алеши. Полька была настолько голодна, что решилась залезть в чужой дом, чтобы найти хоть какую-то пищу. Макарчиха, хозяйка хаты, не стала терпеть воришку и, размахнувшись, ударила утюгом по голове. Из-за этого Полька умерла. А ведь эта женщина когда-то купила дом у этих детей всего лишь за кружку молока и несколько пригоршней муки.

После смерти сестры Лешка голодал уже пять месяцев. Но он все-таки еще пытался выдержать испытание и выжить. Ему некуда было идти: дом был продан, и мальчик страдал от холода. Тогда он пошел в наемные работники, но ничего и тут не получал, кроме побоев. Умер Лешка, спасая ребенка, которым хотели прикрыться бандиты.

Главным героем данного сюжета в сборнике Шолохова «Донские рассказы» (содержание по главам представлено в статье) является Минька, которому уже исполнилось восемь лет. Он живет со своей мамой и дедом. Все вокруг за его непоседливый и неугомонный характер зовут его не по имени, а Нахаленком. Есть еще один смысл в прозвище: все жители хутора знают, что родился он без отца, и что его мать никогда не была в браке.

Вскоре приходит с войны и отец мальчика. Фома до войны был местным пастухом. Очень быстро отец и сын сближаются. Вскоре Фома становится колхозным председателем. В их селе появляются люди из продотряда, которые требуют отдать пшеницу. Минькин дед добровольно отдал зерно, а вот поп-сосед не желал этого делать. Но Нахалёнок показал, где находится тайник. После этого случая поп затаил на него обиду, а все деревенские ребятишки перестали с ним общаться.

Шолохов «Донские рассказы»: краткое содержание главы «Семейный человек»

Главный герой рассказа — Микишара. Он рано женился, и жена подарила ему девятерых сыновей, но сама вскоре, заболев горячкой, умерла. Когда установилась советская власть, то два старших сына ушли воевать. А когда и Микишару заставили отправиться на фронт, то он среди пленных нашел сына Данилу. И первый ударил его. А от второго тумака вахмистра тот умер. За смерть сына Микишару повысили в звании.

Весной привезли и пленного Ивана. Казаки его долго избивали, а потом отцу приказали доставить сына в штаб. По дороге сын просил о побеге. Сначала Микишара его отпустил, но когда молодой человек побежал, отец выстрелил ему в спину и убил.

Основное содержание рассказа «Чужая кровь»

Пожилая пара однажды подобрала солдата, который был тяжело ранен. У них в семье перед этим случилась трагедия — погиб сын. Поэтому, выхаживая раненого, они привязались к нему, словно это был их сын. Но когда солдат выздоровел и немного окреп, несмотря на привязанность, он все равно вернулся в город. Дед Гавриил долго переживал, но все-таки Петр оказался чужим.

Затем товарищ присылает молодому человеку письмо с Урала, где некогда жил и сам Петр. Он предлагает тому приехать, чтобы вместе восстанавливать предприятие, где когда-то раньше они вместе работали. Финальная сцена расставания трагична. Старик просит молодого человека сказать старухе, что он вернется. Но после отъезда Петра дорога, по которой тот уехал, просто обвалилась. И это символично. Автор пытался показать читателю, что больше никогда раненый солдат не вернется в их хутор.

Анализ рассказов

«Донские рассказы» Шолохова, краткое содержание которых можно найти в этой статье, вполне реалистичны. В них автор старается рассказать о войне, но делает это правдиво. Нет никакой романтики в том, что происходит на Гражданской, и Шолохов об этом открыто заявляет. Но зато донской писатель видит красоту в другом, показывая, как красив казачий народ, его речь, жизнь и быт.

Михаил Александрович создавал свои рассказы для того, чтобы читатель смог задуматься о смысле жизни, о том, что несет война и о том, что каждый человек делает для того, чтобы она не повторилась. Поэтому эти шолоховские произведения актуальны и для современного общества.

Стоит прочитать их, так как Шолохов в «Донских рассказах», краткое содержание которых представлено в данной статье, демонстрирует главный и важный урок о том, что нельзя забывать историю, которая создавалась смертью и кровью. Автор постоянно напоминает читателю, что в любых ситуациях необходимо оставаться человеком.

Ответ оставил Гость

Эх ты, «читатель»! С детства учишься обманывать. Пока в Интернете пересказ ищешь — уже бы прочитала полностью этот маленький рассказ — и сама сообразила, как кратко изложить. Если не хочешь, чтобы тебя считали тупой овцой — ЧИТАЙ САМА! И как можно больше. Человеком вырастешь, а не пустышкой. Классику читай, а не только фанфики и манги. «А «Нахалёнок» — это, между прочим, история твоего народа и твоей страны — глазами ребёнка. Посмотри, это же интересно:
«Снится Мишке, будто дед срезал в саду здоровенную вишневую хворостину, идет к нему, хворостиной машет, а сам строго так говорит.
— А ну, иди сюда, Михайло Фомич, я те полохану по тем местам, откель ноги растут!. .
— За что, дедуня? — спрашивает Мишка.
— А за то, что ты в курятнике из гнезда чубатой курицы все яйца покрал и на каруселю отнес, прокатал!. .
— Дедуня, я нонешний год не катался на каруселях! — в страхе кричит Мишка.
Но дед степенно разгладил бороду да как топнет ногой:
— Ложись, постреленыш, и спущай портки!. .
Вскрикнул Мишка и проснулся. Сердце бьется, словно в самом деле хворостины отпробовал.

… Для отца он — Минька. Для матери — Минюшка. Для деда — в ласковую минуту — постреленыш, в остальное время, когда дедовские брови седыми лохмотьями свисают на глаза — «эй, Михайло Фомич, иди, я тебе уши оболтаю! »
А для всех остальных: для соседок-пересудок, для ребятишек, для всей станицы — Мишка и «нахаленок» .
Девкой родила его мать. Хотя через месяц и обвенчалась с пастухом Фомою, от которого прижила дитя, но прозвище «нахаленок» язвой прилипло к Мишке, осталось на всю жизнь за ним.

… Как на грех, в калитке свинья застряла. Голова с той стороны, а сама с этой, ногами в землю упирается, хвостом крутит и пронзительно визжит. Мишка — выручать: попробовал калитку открыть — свинья хрипеть начинает. Сел на нее верхом, свинья поднатужилась, вывернула калитку, ухнула и по двору к гумну вскачь. Мишка пятками в бока ее толкает, мчится так, что ветром волосы назад закидывает. У гумна соскочил — глядь, а дед на крыльце стоит и пальцем манит.
— Подойди ко мне, голубь мой!
Не догадался Мишка, зачем дед кличет, а тут опять про адскую сковородку вспомнил и — рысью к деду.
— Дедуня, дедуня, а на небе черти бывают?
— Я тебе зараз всыплю чертей!. . Поплюю в кой-какие места да хворостиной высушу!. . Ах ты, лихоманец вредный, ты на что ж это свинью объезжаешь?. .

…Не успел Мишка рта раскрыть в свое оправдание, как дед снял ремешок, левой рукой портки держит, чтобы не упали, а правой Мишкину голову промеж колен просовывает. Выпорол и при этом очень строго говорил:
— Не езди на свинье!. . Не езди!. .

Повернулся Мишка к деду, размазал кулаком последнюю слезу, сказал, упираясь в дверь задом:
— Ну, дедунюшка… попомни!
— Ты что ж это, поганец, деду грозишь?
Мишка видит, как дед снова расстегивает ремень, и заблаговременно чуточку приоткрывает дверь.
— Значит, ты мне грозишь? — переспрашивает дед.
Мишка вовсе исчезает за дверью. Выглядывая в щелку, пытливо караулит каждое движение деда, потом заявляет:
— Погоди, погоди, дедунюшка!. . Вот выпадут у тебя зубы, а я жевать тебе не буду!. . Хоть не проси тогда!

Теряя сознание, прошептал Мишка:
— Банда в станице… Батяньку убили… Сполком сожгли, а дедуня велел вам скорейча ехать туда!
Перед тускнеющим Мишкиным взором поплыли цветные круги…
Прошел мимо батянька, усы рыжие крутит, смеется, а на глазу у него сидит, покачиваясь, большая зеленая муха. Дед прошагал, укоризненно качая головой, маманька, потом маленький лобастый человек с протянутой рукой, и рука указывает прямо на него, на Мишку.
— Товарищ Ленин!. . — вскрикнул Мишка глохнущим голоском, силясь, приподнял голову — и улыбнулся, протягивая вперед руки».

Рассказ «Нахаленок» печатался в газете «Молодой ленинец» с 30 мая по 12 июня 1925 года. О рассказе Михаил Александрович Шолохов говорил, что это «отчасти автобиографический рассказ». В раннем детстве писатель и сам пережил ощущение «незаконности» своего положения. За строчками биографии автора « Нахаленка» стоит трудное детство, сложность, а порой и жестокость первых детских впечатлений.

Прозвище — это название, данное человеку в шутку, в насмешку, обычно содержащее в себе указание на какую-либо заметную черту его

характера, внешности и т. п.

Прозвища возникают в живой звучащей устной речи, часто в речи народной. Прозвище дают так, чтобы оно выделило человека из толпы, обратило на него внимание, подчеркнуло его индивидуальность. Прозвища, возникающие в народной речи, всегда звучны, ярки, красочны. Особенно уникальны прозвища в диалектах и говорах, т. к. они связаны с языковыми особенностями. Именно такие прозвища мы встречаем в произведениях М.А. Шолохова, они вносят универсальный характер в произведение и обладают ярко выраженными эмоционально-стилистическими возможностями.

Наиболее часто в произведениях М.А. Шолохова встречаются прозвища, основным принципом которых является внешний вид. М.А. Шолохов использует в прозвище героя уменьшительный суффикс -ок-. Так, например, один из «Донских рассказов» назван «Нахаленок». Главный герой — мальчик Миша получил прозвище «Нахаленок», потому что «девкой родила его мать. Хотя через месяц и обвенчалась с пастухом Фомою, от которого прижила дитя, но прозвище «нахаленок» язвой прилипло к Мишке, осталось на всю жизнь за ним». Так звали его и взрослые, и дети. Но неужели этот мальчик, честный и открытый, был нахаленком? Однако в Этимологическом словаре П.Я. Черных указано, что в слове «нахал» корень тот же, что и в словах «охальник, подхалим, хамить» (т. е. забавляться, проказничать). Причем индоевропейский корень мог быть skзl-, skфl- «гнуть, сгибать, искривленный». Наверное, автор и хотел нам показать именно веселого, шаловливого ребенка, которого пытались согнуть и искривить окружающие, сломать его. Ольга Качко- студентка МГОПУ им. М.А. Шолохова » ПО-РУССКИ МЕТКО И ТОЧНО», http://hrono.ru/slovo/2003_04/kachko04_03.html

Сюжет рассказа прост и знаком многим с детства: отец на войне, его ждет семья: дед, жена и сынишка, который мечтает попасть в Красную Армию; к сожалению, в конце рассказа отец погибает.

В «Нахалёнке» виден классово — социальный конфликт.

Перед читателем предстает семилетний шустрый мальчуган. Все в его жизни, казалось бы, хорошо. Есть семья: мамка, дед, отец вернулся со службы, и еда на столе есть, вот только соседские ребята не дают покоя герою. Прозвали они Мишку Нахаленком,а потом, когда узнали, что отец его — коммунист, стали обзывать коммунячьим сыном. -Твой отец — коммуняка! Вот так только помрешь ты, и душа твоя прилетит на небо, а бог и скажет: «За то, что твой отец был коммунистом, — отправляйся в ад!..» И начнут тебя там черти на сковороде поджаривать! Михаил Шолохов «Донские рассказы» Москва. «Детская литература» 2010,стр.144 Но Мишка не верит дворовым ребятам, поэтому-то и выспрашивает все у деда и отца: про войну, про Ленина, кто с кем воюет и т.п. И вот каждый вечер рассказывает ему отец про коммунистов, про их политику и про Ленина.

Нахаленок — мальчишка, которого знают все в округе, с примечательной внешностью и с энергичным, неугомонным характером. С большой любовью и очень подробно Михаил Александрович описывает своего семилетнего героя: «Мишка собой щуплый, волосы у него с весны были как лепестки цветущего подсолнечника, в июне солнце обожгло их жаром, взлохматило пегими вихрами; щёки, точно воробьиное яйцо, исконопатило веснушками, а нос от солнышка и постоянного купания в пруду облупился, потрескался шелухой. Одним хорош колченогенький Мишка — глазами. Из узеньких прорезей высматривают они, голубые и плутовские, похожие на нерастаявшие крупинки речного льда. Вот за глаза-то да за буйную непоседливость и любил Мишку отец. Михаил Шолохов «Донские рассказы» Москва. «Детская литература» 2010,стр.142. Таков портрет героя по описанию повествователя-автора. Мы видим, что Шолохов при описании героя использует сравнение.

Сравнение — сопоставление двух предметов или явлений с целью пояснения другого. Краткий справочник по современному русскому языку. М., 1995

В русском языке сравнение сопоставляемого и сопоставляющего, как известно, может оформляться несколькими способами. В рассказе писатель прибегает к употреблению существительного в творительном падеже:

Пиявкой присосался, за подол уцепился, волочится.

Мишка вьюном около нее крутился.

И к употреблению союзов и союзных слов:

…волосы у него с весны были как лепестки цветущего подсолнечника;

…щеки, точно воробьиное яйцо;

Из узеньких прорезей высматривают они, голубые и плутовские, похожие на нерастаявшие крупинки речного льда;

Мишка… как заяц от гончих, пустился домой. Купина Н.А., Николина Н.А. Филологический анализ художественного текста. М., 2003

Если внимательно посмотреть на эти примеры, то можно увидеть, что писатель сравнивает своего героя с миром природы: речной лед, цветущий подсолнух, воробьиное яйцо и пр., причем только с хорошими ее проявлениями. Этим Михаил Александрович показывает нам, что Мишка доброжелателен и наивен, как недавно пришедшая весна.

Описывая Нахаленка, Шолохов обращает внимание читателей на глаза героя, этим он дает нам понять, что глаза — это то, что выделяет Мишку из общей массы. Несмотря на тяжелое время в стране писатель изображает героя как яркий, пусть и небольшой лучик солнечного света. Вокруг этого лучика происходят беды и неприятности, а он все равно светит.

Мишка непоседлив, он вечно чем-то заинтересован, немного труслив и, конечно же, непосредственен.

Писатель необыкновенно внимателен к пластике. Движение рук, ног, положение тела во сне или в седле схватывается пристальным глазом, независимо от сюжетных надобностей. Так, автор «Нахаленка» дополняет, а нередко заменяет привычное для русской литературы описания душевных движений, оттенков мыслей, чувств, состояний.

Терпел, терпел Мишка, а потом брови сдвинул по-дедовски, строгость на себя напустил и за отцовы усы ухватился. Михаил Шолохов «Донские рассказы» Москва. «Детская литература» 2010,стр.137

Скупыми средствами, с помощью вещественных деталей, передаются самые трагические переживания. Вот момент, когда герой видит убитого отца:

«Мишка, качаясь, подошел к повозке, заглянул в лицо… Мелко подрагивая от ужаса, перевел взгляд и, увидев на груди, на матросской рубахе, синие и белые полосы, залитые кровью, вздрогнул, словно кто-то сзади ударил его по ногам, — широко раскрытыми глазами взглянул еще раз в недвижное черное лицо и прыгнул на повозку:

Батянюшка, встань! — Упал с повозки, хотел бежать, но ноги подвернулись, на четвереньках прополз до крыльца и ткнулся головой в песок». Михаил Шолохов «Донские рассказы» Москва. «Детская литература» 2010,стр.162

Даже по тому, как героя называют члены семьи, можно понять, как они к нему относятся. Например:

Для отца он — Минька, для матери — Минюшка. Для деда — в ласковую минуту — постреленыш, в остальное время, когда дедовские брови седыми лохмотьями свисают на глаза, — эй, Михайло Фомич, иди, я тебе уши оболтаю! А для всех остальных: для соседок- пересудок, ребятишек, для всей станицы — Мишка и « Нахалёнок» Михаил Шолохов «Донские рассказы» Москва. «Детская литература» 2010,стр.142..

Для семьи он разный. Но вот жители деревни относятся к Миньке по-другому. И связано это с отцом, которого в деревне называют «коммунягой». Именно поэтому Мишка — «коммунячий сын». Часто мальчишки в след ему кричали: «Эй, ты, коммуненнок! Коммунячев недоносок, оглянись!» Михаил Шолохов «Донские рассказы» Москва. «Детская литература» 2010,стр.144.

Проанализируем, а как же на протяжении всего рассказа герои обращаются в Мишке. Читая произведение, уже по этим обращениям можно конкретно представить себе главного героя.

В тексте произведения мы встречаем 35 различных обращений к Мишке: мое потомство; большевик; пистолет; сынушка; голубь мой; сукин кот; постреленыш; дуралей; поганец; короста липучая; непоседа; мой любонький; Мишка; сынок; Минька; малыш; полуношник; сорванец; коммуненок; внучек; неугомонный; деточка; малец; шпаненок; окаянный; мой родный; сыночек; коммунячий недоносок; сто чертов твоей матери; лихоманец вредный; Миша; варнак; нахаленок; Минюшка; Михайло Фомич.

Анализируя эти обращения, мы можем увидеть, что все они абсолютно разные, но все пронизаны невероятной чувством теплоты и любви к главному герою, именно поэтому практически все обращения содержат уменьшительно-ласкательные суффиксы.

Есть только одно обращение с ярко выраженной отрицательной окраской — коммунячий недоносок. Именно так обращаются к Мишке соседские мальчишки.

Среди данных обращений пять являются производными от имени героя: Минька, Мишка, Минюшка, Михайло Фомич, Миша. Так называет Нахаленка его семья. И несмотря на то, что часто Мишка проказничает, озорничает, злит деда, не могут они грубо обратиться к нему, так как очень любят, могут только очень официально Михайло Фомич. И Нахаленку этого достаточно, чтобы понять, что дед злится на него.

Однако за проказы члены семьи называют Мишку не только по имени- отчеству. Мы встречаем множество интересных обращений: пистолет, короста липучая, сто чертов твоей матери, сукин кот.

Три обращения, также пронизанных любовью, указывают на родственные отношения и являются производными от слова сын: сыночек, сынок, сынушка. Все эти слова имеют уменьшительно-ласкательные суффиксы: -ок-, -ушк-, -очек-. На родственные отношения указывает и обращение внучек.

Три обращения: малец, малыш, деточка — указывают на возраст главного героя.

О характере героя, о том, что с ним постоянно что-то случалось, что он не мог усидеть на одном месте, мы узнаем из обращений нахаленок, шпаненок, неугомонный, непоседа, сорванец, постреленыш.

Несколько обращений построено по одной модели: местоимение МОЙ + прилагательное или существительное: мое потомство, мой любонький, голубь мой. Диброва Е.И. Словарь языка Шолохова. М., 2005

Но о герое можно узнать и по его речи, по тому, как он обращается к своей семье. Очень любит Нахаленок свою небольшую семью.

Деда он слушает, но побаивается. И, несмотря на то, что дед его часто наказывает, Нахаленок не говорит ему ни одного грубого слова, не думает про него ничего плохого. Он называет его дедулей, дедушкой, дедунюшкой. «Мишка деду всегда готов услужить».

Мать он тоже любит, но практически не слушает ее, так как знает, что она его слишком любит, чтобы наказывать. Его обращения к матери тоже очень ласковы: мамка, маменька, мама.

Отец для Мишки был идеалом, поэтому Нахаленок хотел быть похожим на своего отца. Когда отец возвращается домой, Мишка смотрит на него с опаской. Он и называл его сначала большим солдатом, чужим человеком. Отец был ему незнаком. Но впоследствии, когда отец начинает рассказывать Мишке про войну, завораживая его тем самым, он ближе узнает его, гордится им, защищает его перед соседскими ребятишками. И эти истории помогают Мишке забыть о неприятной ссоре, случившейся с соседскими ребятами. И уже он мучается не от порезов и ссадин, а от нетерпения. Для него отцовские истории — самое долгожданное событие. И за одну ночь он узнает гораздо больше, чем за все свои семь лет. Он называет его батянькой, батей, миленьким, батянюшкой.

Сон как средство раскрытия образа главного героя.

Мишка взрослеет на протяжении этого небольшого рассказа. Подтверждением являются сны героя. Мишке снятся два сна. Один — в начале рассказа. Это детский, забавный сон о том, как герой крадет яйца из курятника. В этом сне перед нами озорной мальчуган, любящий похулиганить.

Второй сон — сон повзрослевшего мальчишки. В своем сне Мишка как раз и сближается с отцом. Он становится сильным, мужественным, а главное, теперь он знает самого Ленина.

Этот непосредственный и нелепый с одной стороны сон, становится очень важным в раскрытии характера главного героя.

Образ Нахаленка, как и другие детские образы шолоховских героев, заставляет читателя проникнуться к нему огромной любовью. Всеми средствами языка: лексикой, синтаксисом, морфологией, изобразительно-выразительными средствами — писатель создает образ обаятельного мальчугана, не умеющего усидеть на месте, интересующего всем, что происходит вокруг, безгранично любящего свою семью и, конечно же, мечтающего помочь своей стране, своему родному донскому краю. А. А. Журавлёва, А. Н. Ковалёва «Михаил Шолохов» Просвещение 1975. Стр.47- 49

Шолохов Михаил

Нахаленок

Михаил Шолохов

Нахаленок

Снится Мишке, будто дед срезал в саду здоровенную вишневую хворостину, идет к нему, хворостиной машет, а сам строго так говорит:

А ну, иди сюда, Михайло Фомич, я те полохану по тем местам, откель ноги растут!..

За что, дедуня? — спрашивает Мишка.

А за то, что ты в курятнике из гнезда чубатой курицы все яйца покрал и на каруселю отнес, прокатал!..

Дедуня, я нонешний год не катался на каруселях! — в страхе кричит Мишка.

Но дед степенно разгладил бороду да как топнет ногой:

Ложись, постреленыш, и спущай портки!..

Вскрикнул Мишка и проснулся. Сердце бьется, словно в самом деле хворостины отпробовал. Чуточку открыл левый глаз — в хате светло. Утренняя зорька теплится за окошком. Приподнял Мишка голову, слышит в сенцах голоса: мамка визжит, лопочет что-то, смехом захлебывается, дед кашляет, а чей-то чужой голос: «Бу-бу-бу».

Протер Мишка глаза и видит: дверь открылась, хлопнула, дед в горницу бежит, подпрыгивает, очки на носу у него болтаются. Мишка сначала подумал, что поп с певчими пришел (на пасху когда приходил он, дед так же суетился), да следом за дедом прет в горницу чужой большущий солдат в черной шинели и в шапке с лентами, но без козырька, а мамка на шее у него висит, воет.

Посреди хаты стряхнул чужой человек мамку с шеи да как гаркнет:

А где мое потомство?

Мишка струхнул, под одеяло забрался.

Минюшка, сыночек, что ж ты спишь? Батянька твой со службы пришел! — кричит мамка.

Не успел Мишка глазом моргнуть, как солдат сграбастал его, подкинул под потолок, а потом прижал к груди и ну рыжими усами не на шутку колоть губы, щеки, глаза. Усы в чем-то мокром, соленом. Мишка вырываться, да не тут-то было.

Вон у меня какой большевик вырос!.. Скоро батьку перерастет!.. Го-го-го!..- кричит батянька и знай себе пестует Мишку — то на ладонь посадит, вертит, то опять до самой потолочной перекладины подкидывает.

Терпел, терпел Мишка, а потом брови сдвинул по-дедовски, строгость на себя напустил и за отцовы усы ухватился:

Пусти, батянька!

Ан вот не пущу!

Пусти! Я уже большой, а ты меня как детенка нянчишь!..

Посадил отец Мишку к себе на колено, спрашивает, улыбаясь:

Сколько же тебе лет, пистолет?

Восьмой идет,- поглядывая исподлобья, буркнул Мишка.

А помнишь, сынушка, как в позапрошлом годе я тебе пароходы делал? Помнишь, как мы в пруду их пущали?

Помню!..- крикнул Мишка и несмело обхватил руками батянькину шею.

Тут и вовсе пошло развеселье: посадил отец Мишку верхом к себе на шею, за ноги держит и по горнице кругом, кругом, а потом как взбрыкнет, как заржет по-лошадиному, у Мишки от восторга аж дух занялся. Мать за рукав его тянет, орет:

Иди на двор, играйся!.. Иди, говорят тебе! — И отца просит: — Пусти его, Фома Акимыч! Пусти, пожалуйста!.. Не даст он и поглядеть на тебя, сокола ясного. Два года не видались, а ты с ним займаешься!

Ссадил Мишку отец на пол и говорит:

Беги, с ребятами играйся, опосля придешь, я тебе гостинцев дам.

Притворил Мишка за собой дверь, сначала думал послушать в сенцах, о чем будет разговор в хате, но потом вспомнил: никто еще из ребят не знает, что пришел батянька,- и через двор, по огороду, топча картофельные лунки, пыхнул к пруду.

Выкупался Мишка в вонючей, застоявшейся воде, обвалялся в песке, нырнул в последний раз и, чикиляя на одной ноге, натянул штанишки. Совсем было собрался идти домой, но тут подошел к нему Витька — попов сынок.

Не уходи, Мишка! Давай искупаемся и пойдем к нам играть. Тебе мамочка разрешила приходить к нам.

Мишка левой рукой поддернул сползающие штанишки, поправил на плече помочь и нехотя сказал:

Я с тобой не хочу играть. У тебя из ушей воняет дюже!..

Витька ехидно прищурил левый глаз, сказал, стаскивая с костлявых плеч вязаную рубашечку:

Это от золотухи, а ты — мужик, и тебя мать под забором родила!..

А ты видал?

Я слыхал, как наша кухарка рассказывала мамочке.

Мишка разгреб ногой песок и глянул на Витьку сверху вниз:

Брешет твоя мамочка! Зато мой батянька на войне воевал, а твой — кровожад и чужие пироги трескает!..

Нахаленок!..- кривя губы, крикнул попович.

Мишка схватил обточенный водой камешек-голыш, но попович сдержал слезы и очень ласково улыбнулся:

Ты не дерись, Миша, не сердись! Хочешь, я тебе отдам свой кинжал, какой из железа сделал?

Мишкины глаза блеснули радостью, отшвырнул в сторону голыш, но, вспомнив про отца, сказал гордо:

Мне батянька получшей твоего с войны принес!

Вре-ошь? — недоверчиво протянул Витька.

Сам врешь!.. Раз говорю — принес, значится — принес!.. И заправское ружье…

Подумаешь, какой ты стал богатый! — завистливо усмехнулся Витька.

И ишо у него есть шапка, а на шапке висят махры и золотые слова прописаны, как у тебя в книжках.

Витька долго думал, чем бы удивить Мишку, морщил лоб и почесывал бледный живот.

А мой папочка скоро будет архиреем, а твой был пастухом. Ага, что?..

Мишке надоело стоять, повернулся и пошел к огороду. Попович его окликнул:

Миша, Миша, я что-то скажу тебе!

Подойди ко мне!..

Мишка подошел и подозрительно скосился:

Ну, говори!

Попович заплясал по песку на тоненьких кривых ножках, улыбаясь, злорадно крикнул:

Твой отец — коммуняка! Вот как только помрешь ты и душа твоя прилетит на небо, а бог и скажет: «За то, что твой отец был коммунистом,- отправляйся в ад!..» И начнут тебя там черти на сковородках поджаривать!..

А тебя, думаешь, не зачнут поджаривать?

Мой папочка священник!.. Ты ведь дурак необразованный и ничего не понимаешь…

Мишке стало страшно. Повернулся и молча побежал домой.

У огородного плетня остановился, крикнул, грозя поповичу кулаком:

Вот спрошу у дедушки. Коли брешешь — не ходи мимо нашего двора!

Перелез через плетень, к дому бежит, а перед глазами сковородка, а на ней его, Мишку, жарят… Горячо сидеть, а кругом сметана кипит и пенится пузырями. По спине мурашки, скорее бы до деда добежать, расспросить…

Как на грех, в калитке свинья застряла. Голова с той стороны, а сама с этой, ногами в землю упирается, хвостом крутит и пронзительно визжит. Мишка — выручать: попробовал калитку открыть — свинья хрипеть начинает. Сел на нее верхом, свинья поднатужилась, вывернула калитку, ухнула и — по двору к гумну вскачь. Мишка пятками в бока ее толкает, мчится 1 так, что ветром волосы назад закидывает. У гумна соскочил — глядь, а дед на крыльце стоит и пальцем манит:

Подойди ко мне, голубь мой!

Не догадался Мишка, зачем дед кличет, а тут опять про адскую сковородку вспомнил и — рысью к деду:

Дедуня, дедуня, а на небе черти бывают?

Я тебе зараз всыплю чертей!.. Поплюю в кой-какие места да хворостиной высушу!.. Ах ты лихоманец вредный, ты на что ж это свинью объезжаешь?..

Сцапал дед Мишку за вихор, зовет из горницы мать:

Поди на своего умника полюбуйся!

Выскочила мать:

За что ты его?

Как же за что? Гляжу, а он по двору на свинье скачет, аж ветер пыльцу схватывает!..

Это он на супоросой свинье катался? — ахнула мать.

Не успел Мишка рта раскрыть в свое оправдание, как дед снял ремешок, левой рукой портки держит, чтобы не упали, а правой Мишкину голову промеж колен просовывает. Выпорол и при этом очень строго говорил:

Не езди на свинье!.. Не езди!..

Мишка вздумал было крик поднять, а дед и говорит:

Значит, ты не жалеешь батяньку? Он с дороги уморился, прилег уснуть, а ты крик подымаешь?

Пришлось замолчать. Попробовал брыкнуть деда ногой — не достал. Подхватила мать Мишку — в хату толкнула:

Сиди тут… Я до тебя доберусь — не по-дедовски шкуру спущу!..

Дед в кухне на лавке сидит, изредка на Мишкину спину поглядывает.

Повернулся Мишка к деду, размазал кулаком последнюю слезу, сказал, упираясь в дверь задом:

Ну, дедунюшка… попомни!

Ты что ж это, поганец, деду грозишь?

Мишка видит, как дед снова расстегивает ремень, и заблаговременно чуточку приоткрывает дверь.

Значит, ты мне грозишь? — переспрашивает дед.

Мишка вовсе исчезает за дверью. Выглядывая в щелку, пытливо караулит каждое движение деда, потом заявляет:

Погоди, погоди, дедунюшка!.. Вот выпадут у тебя зубы, а я жевать тебе не буду!.. Хоть не проси тогда!

Дед выходит на крыльцо и видит, как по огороду, по зеленым лохматым коноплям ныряет Мишкина голова, мелькают синие штанишки. Долго грозит ему дед костылем, а у самого в бороде хоронится улыбка.

Для отца он — Минька. Для матери — Минюшка. Для деда — в ласковую минуту — постреленыш, в остальное время, когда дедовские брови седыми лохмотьями свисают на глаза,- «эй, Михаило Фомич, иди, я тебе уши оболтаю!»

А для всех остальных: для соседок-пересудок, для ребятишек, для всей станицы — Мишка и Нахаленок.

Мишка собой щуплый, волосы у него с весны были как лепестки цветущего подсолнечника, в июне солнце обожгло их жаром, взлохматило пегими вихрами; щеки, точно воробьиное яйцо, исконопатило веснушками, а нос от солнышка и постоянного купания в пруду облупился, потрескался шелухой. Одним хорош колченогенький Мишка — глазами. Из узеньких прорезей высматривают они, голубые и плутовские, похожие на нерастаявшие крупинки речного льда.

На следующей неделе состоится первый суд по иску о ликвидации общества «Мемориал» за несоблюдение закона об «иностранных агентах». С призывом отозвать иск обратились к Генеральной прокуратуре РФ первый президент СССР Михаил Горбачев и главный редактор «Новой газеты» Дмитрий Муратов, лауреаты Нобелевской премии мира. Многие комментаторы благодарны Горбачеву за этот жест.

Натали Радько

Это хорошо. Нобелевские лауреаты Горбачёв и Муратов поддержали «Мемориал»

Плохо то, что не нобелевские лауреаты «авторитеты» в стране, а потомки палачей в законе и стукачи.

Александр Скобов

Старенькому Горбачеву, конечно, сердечное спасибо. Все-таки он человек, что бы там ни говорили некоторые олдовые-в-законе. И понятно, что при его статусе, бэкграунде и прочих вещах, заменяющих понятие «классовая принадлежность», текст должен был быть лоялистский и легалистский по форме. Критиковать эту форму глупо и неуместно. Просто люди иной классовой принадлежности должны понимать, что на практике означает призыв к прокуратуре урегулировать свои претензии к «Мемориалу» во внесудебном порядке. Это означает, что прокуратура будет по-тихому принуждать Московский Правозащитный Центр «Мемориал» к отказу от реальной правозащитной деятельности. В частности – к отказу от своего списка политзаключенных. И мой настоятельный совет этим людям, не связанным условностями придворного этикета – не забывать, что мы имеет дело с преступной, бандитской, фашистской властью, последовательно восстанавливающей тоталитаризм. И никакого «урегулирования претензий» с ней быть не может – ни судебного, ни внесудебного. Ибо разногласия по земельному вопросу.

«Остальных» на самом деле не так уж мало. Открытое письмо в защиту «Мемориала» подписали сотни деятелей культуры как в России, так и за ее пределами, в том числе Стивен Фрай, Том Стоппард, Джон Кутзее и другие. Среди известных российских имен — Юрий Норштейн, Владимир Познер, Леонид Ярмольник, Андрей Макаревич. Сбор подписей продолжается в комментариях под постами поэта Татьяны Щербины и главного редактора «Кольты» Марии Степановой. Подписи под открытым письмом музыкантов собирает Михаил Нодельман.

Кирилл Шулика

Вообще меня очень радует та общественная кампания в защиту «Мемориала», которую я вижу. Она офигенно важная и результат она сама по себе. «Мемориал» же никуда и после решения суда не денется, чтобы вы понимали, ибо это люди, причем подвижники, а не бумаги с печатью.

Пресс-секретарь Кремля Дмитрий Песков несколько дней назад заявил, что с «Мемориалом» «давно есть проблемы в плане соблюдения норм российского законодательства». Многие комментаторы уверены, что «проблемы» есть не у «Мемориала», а у российских властей.

Кирилл Лятс

Нас сегодня невозможно представить без Мемориала, потому что Мемориал — это сервер нашей совести.
Это больше, чем институт, хотя, конечно, Мемориал взял на себе в конце восьмидесятых системообразующую функцию. Он стал лакмусовой бумажкой для порядочных людей и порталом в десталинизируемое общество для всех.
Страна не смогла пойти по пути денквдизации, потому что, в отличие от фашистской Германии, почти в каждой семье могли быть и жертвы, и палачи — репрессировали не по нацпризнаку и даже не по политическим мотивам, а для поддержания общего уровня страха.
Мемориал давал и правду, и утешение, и покаяние тем, кто его искал.
Покушение на Мемориал — это куда большее надругательство над чувствами людей, чем сомнения в существовании 28 панфиловцев. Это реальное возбуждение вражды и ненависти по историческому и политическому признаку ко всем потомкам и к еще ныне живущим репрессированным (например, моя бабушка жива, а ее семья была раскулачена, а отец замучен до смерти в лагере Соликамска, разве ей не плюет в лицо прокуратура, требуя закрыть Мемориал?!)
Шаг за шагом уничтожаются элементы свободы, которой мы добились во второй половине 80-х:
— повальное приклеивание ярлыка иноагента всем честным журналистам
— преследования за госизмену
— посадки за митинги, пикеты и посты
— запрет на просветительскую деятельность
— запрет на исторические исследования, если они хоть как то сравнивают деятельность властей СССР и Третьего Рейха…
Уничтожение Мемориала, думается, это еще один шаг в бездну, сравнивать с которой запрещено.
Морок окутал нашу страну почище пандемии.
Очень хочется, чтобы мы все очнулись.

Александр Морозов

Мемориал — это линза, которая сфокусировала свет миллионов отдельных душ, у каждой из которых была своя «световая нитка», проходящая через историю семьи в ХХ веке. Это был «свет молитвы о ненасилии». Государственное насилие ХХ века — шокирующее, не вмещаемое сознанием — было главной темой всей российской культуры во второй половине столетия. Мемориал был институцией, которая символизировала коллективную волю тех, кто стремился вытащить общество из-под этой травмы. Два поколения — наши родители и мы — в 1985-1991 гг. — верили, что удастся положить конец политическому произволу и насилию, порождаемому идейной монополией государства. Из этой надежды рождалось и новое российское общество, и государство, и, как казалось тогда, гуманистичная рамка нашего человеческого сосуществования, которая сохранится на долгие года вперед. Уничтожение Мемориала — это не просто закрытие «общественной организации». Это уничтожение той линзы, которая собирала свет, дающий возможность существовать и основаниям права, морали и политической философии, которые вообще создают возможность существования общества. Беспамятство, отказ от рефлексии, тьма и рассеяние — вот что порождается сегодня теми, кто исполняя «беззаконный закон», уничтожает «Мемориал».

Алексей Миноровский

Мемориал — современная проекция средневекового монашеского ордена, только светского, мирского. Это своего рода «домострой» для современного человека в области коллективной исторической памяти, выстраиваемой вокруг гуманистических ценностей. Уничтожение «Мемориала» — наступление тьмы в ее онтологическом смысле на все то светлое и чистое, что может быть в человеке. Вот что бы я сказал, если бы спросили меня.

На Change.org опубликована петиция «Руки прочь от «Мемориала»!» – на момент написания этой заметки под ней было около 75 000 подписей. Цель создателей петиции – собрать 100 000 подписей к 23 ноября, когда по делу «Мемориала» пройдут предварительные слушания в суде. Защищать организацию в суде будут Генри Резник и Илья Новиков.

Сергей Пархоменко

Друзья, петиция в защиту Мемориала набирает подписи час за часом, но пока там ещё далеко даже до 100 000. Хотя и эта цифра совсем не отражает того громадного количества сторонников Мемориала, людей, которые ему благодарны и которые не представляют себе жизни в России без этой важнейшей гражданской институции.

Я понимаю, что многие из нас давно разочаровались в действенности петиций как инструмента прямого политического и гражданского действия.

Но в данном случае петиция в защиту Мемориала — это акт моральной поддержки, это способ выразить солидарность с людьми, которые подвергаются жестокому давлению власти за то, что отдали много лет своей жизни работе над делом исторической памяти в России.

Поддержите петицию. Поставьте ваше имя в список тех, для кого затея разрушить Мемориал — преступна и злонамеренна.

18 ноября в Москве прошла пресс-конференция, на которой обсуждались иски прокуратуры и значение «Мемориала» для российского гражданского общества. Запись пресс-конференции доступна в YouTube. Ключевые моменты выступлений участников пересказывает «РосКомСвобода».

Илья Барабанов

Не мог не сходить на пресс-конференцию в «Мемориал» по поводу его возможной скорой ликвидации, историческое все же событие. И вот после многих правильных слов встает австрийский журналист и спрашивает: «Что нам говорит происходящее о ситуации в России? Куда страна катится?»

Прием понятный. У европейского зрителя нет времени и желания вникать во все нюансы, что там в этой далекой и снежной России вновь вытворяют, так что нужен синхрон секунд на 30 с общим описанием ситуации.

А я сразу вспомнил, как почти двадцать лет назад стажером еще сидел в редакции «Новой газеты», а в соседнем «аквариуме» интервью какому-то голландскому телеканалу давала Анна Политковская. И вот я через стекло слушаю, как она полтора часа подробно рассказывает про пытки, убийства, внесудебные казни, похищения, зинданы, батальоны смерти.

Голландский журналист все это терпеливо выслушивает, а под конец разговора задает вопрос: «Анна Степановна, все что вы рассказали очень важно и интересно, но не могли бы вы в двух словах описать, что же сейчас происходит в Чечне?»

Ей богу, я тогда подумал, что она сейчас пришибет эту съемочную группу чем-то тяжелым.

Если «Мемориал» будет ликвидирован, общество может потерять доступ к созданной обществом базе данных о репрессиях, отмечает Дмитрий Шабельников:

О Международном Мемориале уже сказали много хороших слов многие хорошие люди. Меня тоже в разные моменты связывали с ним самые разные проекты, обсуждения, идеи и просто знакомства с людьми, которых «Мемориал» к себе притягивает. «Мемориал» — это, среди многого другого, и потрясающий архив с рукописными воспоминаниями и письмами, и «Возвращение имен», и частично «Последний адрес», и конкурс детских сочинений, лекции и обсуждения, книги и даже настольные игры.

Но сказать сейчас я хочу об одном: о базе данных. В условиях, когда государство, на словах осуждая советские репрессии и даже открывая памятники их жертвам, продолжает во многом скрывать архивную информацию, «Мемориал» взял на себя координацию этого огромного труда — вытаскивания всей доступной информации, ее обработки и сведения в одну базу, доступную в два клика любому желающему. Началась эта работа еще в начале 1990-х: архивы тогда «приоткрылись», но зато все нужно было делать на бумаге. Сегодня это очень важный и теперь уже удобный инструмент, не только для родственников, но и для любого исследователя или просто интересующегося историей России ХХ века. Когда мне, например, попадается какой-нибудь персонаж 1910-х, скажем, годов, о котором совсем ничего не известно, я обязательно прогоняю его по базе «Мемориала» — и если там не найдется он сам, то почти непременно найдутся какие-нибудь родственники (особенности отечественной истории, чего уж).

В других странах такими вещами занимается государство или общественные институты, финансируемые государством. Некоторое время назад были разговоры о плане создания новой базы данных с участием уважаемого мной Музея истории ГУЛАГа (который как раз финансируется государством). Это я могу только приветствовать, но, представляя себе отношение к открытости архивной информации со стороны некоторых государственных структур, я, честно говоря, не очень верю в успех этого мероприятия (совершенно не сомневаясь, опять же, в искренних намерениях ГМИГ).

Я очень надеюсь, что «Мемориал» не ликвидируют — вон даже фадеевский СПЧ «обеспокоен ситуацией» и называет предлагаемую ликвидацию «несоразмерной совокупности нарушения и несправедливой» (как будто все остальные действия властей в последнее время соразмерны и справедливы). Но все мы понимаем, что это запросто может произойти.

База сейчас продублирована и несколько расширена еще одной хорошей организацией, Открытый список. Тем не менее надеюсь, что мемориальская база сейчас многократно скопирована, потому что это настоящее сокровище и важное культурное достояние, при всех ее недостатках, вызванных не только обстоятельствами создания, но и все той же проблемой — ограничения доступа к архивам.

Андрей Десницкий

Мемориал, объявленный в России иностранным агентом — это не просто правозащитная риторика, это уникальные базы данных и профессиональная работа с ними. Любой историк, который так или иначе касается подобных тем, обойтись без них не может, и Мемориал открыт и доступен для сотрудничества.

По-видимому, в случае объявления их экстремистами (а прокуратура требует уже и этого) доступ к этим базам на территории РФ будет закрыт, их распространение будет считаться подсудным правонарушением (КоАП РФ статья 20.29), а любое другое сообщество, которое в иных условиях взялось бы за продолжение такой работы, будет бежать от нее, как от огня. История репрессий станет запретной темой на территории нашей страны.

Полагаю, что «национализация» этой информации и ее засекречивание — основная цель нынешнего наступления на Мемориал.

Зачем это нужно государству, вполне понятно. Репрессии невозможно оправдать, но их можно заболтать. «Сколько-сколько миллионов погибло? Нет, ну были, конечно, отдельные перегибы на местах, но в целом весь наш народ как тогда, так и сегодня… Так сколько погибло миллионов? А докажите!»

И уже не докажешь.

Я не смотрел новый фильм про «Ивана Денисовича», но судя по рецензиям, он сделан по той же модели: вот Иван Денисович идет парадом по Красной площади защищать Москву, ему улыбается Вождь Народов, вот он подбивает пять танков под мудрым руководством Вождя, ну, потом, конечно, не без перегибов на местах, но даже в холодном карцере молитва чудотворная его спасает от гибели неминучей и всякая такая развесистая клюква. Солженицынский рассказ о простом советском мужике превращается в расписную матрешку, где трагедия – часть узора. Рассказ об обыденности зла, о простом человеке вывернут наизнанку с этими парадами, подвигами и чудесами. С моралью: мы выстояли, мы победили, ура!

За сохранение уникальной базы «Мемориала» выступают и многие «охранители». Егор Холмогоров предложил не ликвидировать общество «Мемориал», а переформатировать его, переименовав в общество «Память», и другие правые консерваторы его поддержали.

Наталия Осипова

Переименовать «Мемориал» в «Память» — это хороший троллинг у Егора Холмогорова. Но самое важное, всерьез — это сохранить архивы и данные о репрессированных. Из госархивов добыть эти данные очень непросто. Нужна открытая база в общем доступе, это несомненно. Расприватизация темы репрессий — это очень правильно.

Правый Григоров

Конечно политическая часть «Мемориала» жёстко выступала против России, поддерживали даже террористов и радикальных исламистов, не говоря уже о заукраинцах.
Вместе с тем «Мемориал» – это реликт эпохи «Перестройки», и большой объём памяти восстановлен.
Нам не хотелось бы, чтобы пропало наследие и архивы о репрессированных, как историк-архивист я это прекрасно понимаю, а архивы должны открываться.
Потому поддерживаю инициативу Егора по реорганизации «Мемориала» с исключением политической и русофобской деятельности, направленных против государства российского.
Буквально сегодня говорил об этом с воронежским профессором истории Аркадием Минаковым.
Мы готовы выступить в качестве представителей русского гражданского общества, сохранить архивы, историческую память, реорганизовать «Мемориал», исключив из него враждебную деятельность против России.

Отдельная дискуссия развернулась после выступления Григория Явлинского, в котором бывший лидер «Яблока» связал преследование «Мемориала» с «Умным голосованием».

За этим выводом стоит длинная логическая цепочка: за законы об «иноагентах» голосовали в том числе депутаты от КПРФ, а «Умное голосование», в свою очередь, предлагало голосовать за них на последних парламентских выборах – тем самым подписывая приговор оппозиционным организациям.

Дмитрий Колезев

Григорий Алексеевич Явлинский не дает о себе забыть. Вот выпустил очередную статью об уничтожении «Мемориала» и вроде как выступил в защиту, но при этом не преминул заявить, что атака на «Мемориал» стала следствием… «Умного голосования», которое-де привело в Госдуму коммунистов и тем сделало возможным такой шаг.

В общем, коварный Алексей Навальный сидит и из тюрьмы уничтожает остатки гражданского общества в России, негодяй этакий. А Явлинский нас от него защищает.

Ну, я гиперболизирую, конечно. Но вообще, видимо, это не одного Явлинского мысль. Лев Шлосберг недавно в твиттере писал, что происходящее вокруг «Мемориала» стало следствием выборов в Госдуму — победы «Единой Росси» и усиления КПРФ. Правда, слова «Умное голосование» Шлосберг все-таки не произнес. Но его мысль творчески развел Григорий Явлинский.

Свою мысль развивает в телеграме и сам Лев Шлосберг:

Депутаты фракции КПРФ голосовали за эти законы, начиная с 2012 года. Более того – депутаты от фракции КПРФ были инициаторами внесения проектов этих законов. Это и есть реальная позиция политической партии КПРФ. Для КПРФ поддержка этого закона – сознательный политический выбор.

Признанные «иностранными агентами» «Мемориал», Ассоциацию «Голос», «Команда 29», средства массовой информации, отдельных граждан сейчас уничтожают политически, морально и физически по нормам федерального закона, полностью поддержанного КПРФ.

Политическая поддержка КПРФ для сотрудников правозащитных организаций, журналистов, политиков, деятелей культуры и науки – всех, но в особенности тех, кто признан или может быть признан бессудным и волюнтаристским путём «иностранным агентом» – это политическое самоубийство.

Взывать к праву, подписывать петиции с требованием отмены варварского закона об «иностранных агентах» и при этом голосовать за КПРФ и призывать к этому других людей – это политическая шизофрения или «стокгольмский синдром».

С этими умозаключениями спорит поддержавший КПРФ на выборах сотрудник «Мемориала» Александр Черкасов:

Некоторые люди, вроде бы сочувствуя «Мемориалу», указывают, что в наездах на нас виновата КПРФ и те, кто агитировал за неправильных кандидатов (дальше идёт много общих слов). Имеются в виду, очевидно (а в комментах это и не скрывают) Алексей Навальный и его «Умное голосование» (ну и я сам, похоже, виноват, как унтер-офицерская вдова, поскольку агитировал за Михаил Лобанов, за что и был отдельно проклят).

Эти рассуждения — не только гешефт и подмена сущностей. Тут ещё нарушены причинно — следственные связи.

1. Нам достоверно известно, что решительный «наезд» на «Мемориал» замышлялся и планировался ещё в середине лета, задолго до сентябрьских «выборов» (и их итогов, столь неутешительных для, в общем, симпатичных мне людей).

2. Бумаги, положенные в основу иска Мосгорпрокуратуры о закрытии Правозащитного центра» Мемориал», датированы декабрем 2020 года — они остались от прошлого прокурорского» наезда», который нам тогда удалось отбить без потерь (да, нас «прессовали» постоянно, — но мы на этом не пиарились).

Так что попытка увиноватить Навального и пр. тут разбивается о даты: это «разводка». Допускаю, что кто-то в это искренне верит, но увы.

Спасибо всем за слова солидарности и поддержки. Только не надо использовать наши трудности.

Многие блогеры высказываются еще резче.

Анастасия Брюханова

Я не понимаю, что должно было произойти с политиками, которые долгие десятилетия называли себя оппозицией, чтобы они внезапно стали оправдывать и даже легитимизировать репрессии. «А что вы хотели? Вы же сами проголосовали, и теперь Путин и все остальные имеют полное право на репрессии» — по сути именно это и пытаются продвигать Лев Шлосберг, Григорий Явлинский и другие представители партии «Яблоко».

Хотя и сторонники Навального, и те, кто голосовал по их рекомендациям, и кандидаты, прошедшие благодаря им, и сам Путин прекрасно понимают, что это не так. Все знают, что избраны случайные люди, «табуретки» без имени и поддержки, поддержанные вопреки, а не благодаря.

Но на сцену вышли проигравшие всё «опытные политики», которые решили обвинить народ, по сути жертву, в том, что их репрессируют. Такую подмену понятий и манипуляцию не смогли бы придумать кремлёвские политтехнологи, такую глупость могут выдавать только озлобленные люди, обнаружившие себя с рекордно низкой поддержкой граждан собственной страны. И которые больше не в состоянии критически оценивать не только себя, но и реальность.

Хочется лишь верить, что когда они обвиняют жертву в том, что она сама виновата в репрессиях, они за закрытыми дверьми не радуются, мол, так этой жертве и надо.

Продолжаем истории из жизни польских ссыльных, сосланных в Якутию, на ком они женились и как жили здесь.

В предыдущей истории мы рассказали о жизни в Якутии Серошевского. Сейчас продолжим рассказ о судьбе приемного сына Э.К.Пекарского.

Напомним, что в 1900 году умирает неофициальная жена Пекарского Анна Шестакова. Пекарский так и не узаконил с ней отношения, не женился официально. Но усыновил двух ее детей. Об этом мы подробнее писали в предыдущем материале. В 1904 году, уже живя в Якутске после ссылки в Татте, Эдуард Пекарский официально женится на Елене Андреевне Кугаевской, дочери местного адвоката.

«Николаю дали прекрасное образование»

В начале 1900-х годов Пекарский подает прошение на усыновление детей. Дело в том, что в июле 1900 года Анна Шестакова умирает при родах. В это время она была замужем за крестьянина Игидейского наслега А.Константинова.

«Сам выросший в семье своих родственников, Эдуард Карлович, несомненно сочувствует детям, принимает на себя ответственность за их судьбу и начинает хлопотать об их усыновлении. К сожалению, дочь Сусанна не дожила до этого момента, она умерла в возрасте 9 лет», — рассказывает историк Татьяна Щербакова, исследовавшая в архивах письма и дневники из личного фонда Э.Пекарского.

Маленький Николай получает фамилию приемного отца и его отчество.

Вместе с приемными родителями (у Пекарского и его законной жены не было своих детей), в возрасте 9 лет он переезжает из Якутска в Петербург. Николаю дали прекрасное образование, он знал французский, латынь.

Николай Пекарский окончил Ленинградский Восточный институт им.Енукидзе, работал в Архиве РАН, затем в Управлении артиллерии, в управлении Очаковского военно-морского порта.

«Вот и моя надёжа! Словом неудачник, которому уже 36 лет!»

В 1929 году Николай Пекарский неожиданно был арестован. Но после прошений и заступничества Эдуарда Карловича Пекарского, на тот момент академика, Николая из ОГПУ отпускают. Однако позже отношения между отцом и приемным сыном испортились.

«Надежды на сына не оправдались, о чем свидетельствуют его записи в дневниках.

Например, вот его запись: «1932 г. 5 июля. Был Николай с сообщением, что он закончил (по истечении года) свою аспирантуру, как человек слабый в методологическом отношении; и якобы доволен, что имеет, по крайней мере, звание преподавателя китайского языка, но, как беспартийный, не могущий получить места по своей специальности! Вот и моя надежа! Словом неудачник, которому уже 36 лет!
По-видимому, Эдуард Карлович в целом был разочарован не только положением, но и поведением приемного сына», — констатирует современный историк.

Из дневника Э.Пекарского:

«Мне неоднократно говорили, что Николай очень любит меня, предлагали записать его номер телефона. Я наотрез отказался и заявил, что совсем не считаю его своим сыном, что хочу напечатать в газете, как он пользуется моим именем, о чем до меня доходят слухи, иначе его давно бы выслали из Ленинграда в провинцию.

«Николай издавна, чуть ли не с детства, злится на Елену Андреевну за то что она отняла у него отца. Какой же я ему отец? Я имел глупость когда-то усыновить его, и он чем дальше, тем больше стал походить и лицом, и ростом, на моего соседа-якута Григория Тымты!».

«Эти слова записи Эдуарда Карловича свидетельствуют о том, что он не является биологическим отцом Николая. И собственно, им и не был», — говорит кандидат исторических наук Щербакова.

«За месяц до своей кончины, отказался от приемного сына»

Наконец, в фондах Санкт-Петербургского филиала Архива РАН найден документ, говорящий о разрыве отношений Пекарского с приемным сыном.

Это письмо, датируемое маем 1934 года, т.е., за месяц до кончины Э.Пекарского.

«Мною и моей женой на основании акта об усыновлении Вам предоставлена была возможность 33 года назад выйти в люди, т.е., получить образование классическое среднее и окончить два факультета с высшим дипломом.

После 16-летнего перерыва в общении со мной и моей женой Вами через посредство третьих лиц принимаются меры по восстановлению утраченной, по Вашей вине исключительно, родственной связи.

…настоящим предлагаю Вам и Вашим посредникам прекратить дальнейшее беспокойство.
Вам для жизни дано все необходимое, а именно: 1) фамилия, 2) воспитание и 3) прекрасное образование. Старайтесь все это применить во благо общества.

По роду моей болезни, я нуждаюсь в покое. Это учтите и оставьте меня и мою жену, на что мы вправе рассчитывать. 21 мая 1934 г.».

«Что послужило причиной такого трагического противостояния отца с приемным сыном? Об этом можно только догадываться. Но, вероятно, только исключительные обстоятельства и серьезные причины заставили 76-летнего на тот момент Эдуарда Карловича пойти на подобный шаг.
Как сложилась в дальнейшем судьба Николая Карловича Пекарского, свидетельств нами пока не обнаружено», говорят исследователи и историки.

Фото yakutskhistory.net

Полный звук: СЛУШАТЬ

Одесса, наряду с Москвой, Ленинградом, Парижем стала городом, который занял важнейшее место и в жизни, и в творчестве Владимира Высоцкого.
На Одесской киностудии Высоцкий снимался в «Вертикали», «Коротких встречах», «Интервенции», «Опасных гастролях», в фильме «Служили два товарища» – ну, и, конечно, в роли Глеба Жеглова в «Место встречи изменить нельзя».

Нина Русланова и Владимир Высоцкий в фильме Киры Муратовой «Короткие встречи»
Одесская киностудия, 1966 год

И песню «Москва – Одесса» вспоминают всегда, когда говорят про Одессу и Высоцкого.
И хотя сама эта песня вроде бы и не про город, но какой-то лихой одесский дух в ней точно есть. И как сама Одесса не ограничивается географическим понятием, так и песня «Москва – Одесса» гораздо шире истории человека, застрявшего в аэропорту.

Новокузнецк, Драмтеатр, 4-8 февраля 1973 года. Фото Владимира Богачёва

Нам известны 78 фонограмм песни «Москва – Одесса», записанных в период с 1968 по 1980 год.
Все, кто более или менее с творчеством Владимира Семёновича знакомы, конечно, эту песню слышали – и не раз. Но были среди всех её вариантов и такие, которые многим из нас покажутся удивительными. Например, вот этот, исполненный во время концерта в московском кинотеатре «Арктика» 28 декабря 1968 года: слушать

В этом варианте Одесса есть, а никакой Москвы в тексте нет вообще: вместо Москвы – север.
Причем, это не самое ранее исполнение. В 1968 году Высоцкий пел эту песню чаще, чем в любом из последующих. И тем не менее, вот такой авторский зигзаг. При этом сам текст примерно устоялся с первых же фонограмм, хотя отдельные слова, конечно, порою менялись. Иногда эти изменения даже влияли на смысл, на что мы еще обратим ваше внимание, а пока отметим, что и само название «Москва — Одесса» утвердилось у Высоцкого не сразу: слушать

Одесский аэропорт, 1965 год. Фото А.Глазкова и Л.Штерна

Кстати, во время вот этого исполнения в январе 1968 года – одного из первых – Высоцкий не ошибался, спев всё от и до.
Но вообще – случалось всякое. Просто для примера – забавный случай с концерта в Киеве, в Институте физики (ИФАН) 24 сентября 1971 года. По хронологии – аж 40-е исполнение песни «Москва – Одесса». И вдруг: слушать

Фото с автографом, подаренное Игорю Зборовскому после выступления на заводе «Арсенал». Киев, сентябрь 1971 года

По легенде, замысел песни родился еще летом 1967 года, когда Высоцкий летел из Одессы в Минск на съемки фильма Виктора Турова «Война под крышами», а обратно вылететь никак не мог.

Александр Лукьянов, Владимир Высоцкий, Владимир Белокуров и Екатерина Васильева на съёмочной площадке фильма «Война под крышами».
Минск, 14 августа 1967 года (фото из фондов Белорусского государственного архива кино-фото-фонодокументов)

Причем, в Одессе его уже ждала жена Людмила Абрамова, прилетевшая туда на свой день рождения – 16 августа.
Помогла Высоцкому с билетом в разгар туристического сезона минская стюардесса, и в полете у Высоцкого родился набросок:

И вниз из поднебесья мне глядеть без интереса,
А прямо и вперёд пускай глядит пилот.
Лечу я Минск – Одесса — пособила стюардесса,
Изящная, как весь гражданский флот.

А в январе 1968 года история почти повторилась, и Высоцкий уже из-за нелетной погоды застрял в Москве и всё никак не мог вылететь в сторону «Жемчужины у моря».
Об этом случае сам Высоцкий вспоминал 12 июня 1976 года в Коломне, в ДК тепловозостроительного завода: слушать

Калинин, Университет, 3 июня 1976 года. Фото Александра Баринова

У песни «Москва – Одесса» сложилась очень интересная судьба.
Уже в год написания она прозвучала со сцены. Причем, это была не сцена родного для Высоцкого Театра на Таганке, а Театра сатиры. Там ставилась пьеса «Последний парад», и драматург Александр Штейн уговорил режиссера Валентина Плучека использовать в спектакле песни Высоцкого.

Андрей Миронов и Валентин Плучек в антракте спектакля «Ревизор».
Москва, Театр Сатиры, 1978 год. Фото Александра Стернина

Их исполняли звезды Театра сатиры Анатолий Папанов, Михаил Державин, Вера Васильева, Владимир Долинский, Роман Ткачук – всего прозвучало шесть песен.
Для Высоцкого, который уже был известен, но еще не был так знаменит, любой выход его песен к публике был очень важен, тем более когда столько песен исполняется такими популярными артистами одного из лучших театров страны. К слову, песня «Москва – Одесса» звучала в спектакле «Последний парад» в исполнении Михаила Державина.

Михаил Державин и Анатолий Папанов в спектакле «Последний парад»

При этом действие пьесы разворачивается на Баренцевом море – поэтому у Высоцкого в некоторых вариантах песни герой вылетал из Одессы на север.
Премьера «Последнего парада» состоялась 9 октября 1968 года, а 3 апреля 1968-го Высоцкий сам пел в стенах этого театра. И «Москва – Одесса» прозвучала в тогда в уникальном варианте, когда автор поменял куплеты и строки местами и начал почти с середины: слушать

В 1969 году Владимир Высоцкий вновь исполнит в Театре сатиры эту песню по случаю 60-летия Валентина Плучека.
Точнее от «Москвы – Одессы» останется только мотив, а куплеты будут специальными, юбилейными: слушать

На 60-летнем юбилее Валентина Плучека.
Москва, Театр Сатиры, 4 декабря 1969 года

Подчеркнем, что это было посвящение Валентину Плучеку, и больше такой вариант песни Владимир Высоцкий не исполнял ни разу.
А так мы уже говорили, что больших разночтений в тексте «Москва – Одесса» не было. Но существовал один важный нюанс. И касался он стюардессы.
Запись 1968 года. Кстати, тоже, уникальная – начинает Высоцкий со свиста: слушать

Стюардесса у Высоцкого на разных фонограммах бывала и «спокойная, как весь гражданский флот», и «похожая на весь гражданский флот».
Но основных вариантов два: «надежная» – как на этой пленке, а чаще всего «доступная, как весь гражданский флот». «Доступная» – первоначальный вариант. Но в спектакле Театра Сатиры была уже «надежная», и этот вариант время от времени возникал и у самого Высоцкого. А когда он записывал эту песню для пластинки на студии «Мелодия» в апреле 1974 года, редакторы снова попросили его спеть про стюардессу, что она «надежная, как весь гражданский флот», опасаясь, что характеристика «доступной» в отношении женщины может показаться двусмысленной и что такая строка даже «удешевляет» всю песню.

«Изящная, как весь гражданский флот»

Высоцкий после некоторых колебаний с неохотой согласился.
Но потом до конца жизни пел только так, как, например, во время концерта в Нью-Йорке в январе 1979 года: слушать

Потрясающее исполнение, великолепное качество записи.
Ну и представьте себе, как всё это звучало в 1979 году в Нью-Йорке для зала, в котором было полно эмигрантов из Союза: «Оттуда не пускают, а туда не принимают», про открытый Париж, Лондон и Дели. И, конечно, фантастическая строка «открыт закрытый порт Владивосток» – ведь за «железным занавесом» были еще и отдельные «закрытые» города, куда не то, что иностранцев – не всех советских-то граждан пускали.

Нью-Йорк, Куинз-колледж, 19 января 1979 года. Фото Игоря Высоцкого

В черновиках у Владимира Семёновича, между прочим, есть и такое четверостишие:

Я скоро буду бредить наяву:
Объявлена посадка Волгограду,
А сердце нашей Родины Москву
Закрыли вдруг, как будто так и надо.

Нью-йоркское исполнение «Москвы – Одессы» – одно из последних.
В конце жизни Высоцкий придумал продолжение этой песни, о котором мы расскажем в следующей программе. Но сперва Владимир Семёнович опробовал его на концертах фрагментами, а в Ижевске 28 апреля 1979 года представил как эпиграф к песне «Москва – Одесса»: слушать

Ижевск, за кулисами ДС «Ижсталь», 27 апреля 1979 года
Фото Сергея Соротокина

Рассказ о песне «Москва – Одесса» мы завершим той самой записью, сделанной на «Мелодии» с ансамблем под управлением Георгия Гараняна в 1974 году для пластинки, которая выйдет только после смерти Высоцкого.

Москва – Одесса: слушать

Гибкий миньон Всесоюзной студии грамзаписи «Мелодия», 1975 год.
(на обложке — фото Евгения Савалова. Москва, Ленинские горы, апрель 1974 года)

В этом и заключается гениальность Высоцкого, что, описывая тривиальную вроде бы историю с задержкой вылета из аэропорта, он на самом деле рассказывает свою собственную историю и заодно говорит обо всех нас.
«Но надо мне туда, куда меня не принимают, – И потому откладывают рейс». Везде, куда ни посмотри, и ясно, и тепло – от Магадана до Лондона, от Ашхабада до Парижа, который присутствовал в песнях Высоцкого как далекий прекрасный город еще задолго до того, как он впервые смог в нем побывать. Но герою туда не надо! Он повторяет это снова и снова! Хорошо везде, где его нет: «А я уже не верю ни во что – меня не примут, – Опять найдётся множество причин». Разве это не напоминает нам все те случаи, когда Высоцкому отказывали в ролях, не брали его песни, не хотели выпускать его пластинки и печатать стихи? Ну, и конечно, вот эти строки, которые так понятны нам сегодня: «И нас обратно к прошлому ведёт»… «И граждане покорно засыпают… Мне это надоело черт возьми, – И я лечу туда, где принимают!»

Тбилиси, аэропорт, 19 сентября 1979 года. Фото Н.Тбилели

Я благодарю за помощь в подготовке этой программы Юрия Гурова, Андрея Скобелева, Владимира Чейгина и наших друзей из Творческого объединения «Ракурс» Игоря Рахманова, Александра Ковановского, Александра Петракова, Олега Васина, Сергея Алексеева, Валерия и Владимира Басиных.

Слушайте в следующей программе: слушать

При подготовке программы использованы:
– фонограммы из архивов Александра Петракова, Валерия и Владимира Басиных;
– фотографии из архивов Сергея Алексеева, Олега Васина, Игоря Данилова, Александра Петракова и Творческого объединения «Ракурс»;
– А.В. Скобелев. «Много неясного в странной стране…» III материалы к комментированию избранных произведений В.С. Высоцкого. Воронеж, 2012.

Жуковский, физтех, 20 февраля 1980 года. Фото Игоря Козлова

Бонус

Мне туда не надо: слушать (Москва, НИКФИ, 26 января 1968 года)

На север вылетаю из Одессы
слушать (Москва, Театр Сатиры, 3 апреля 1968 года)
слушать (Москва, МИИЗ, 30 декабря 1968 года)

Москва – Одесса
слушать (Неизвестная домашняя запись, 1968 год)
слушать (Нью-Йорк, Куинз-колледж, 19 января 1979 года)
слушать (Москва, ВНИИАЭМ, февраль 1980 года — последнее исполнение)

Москва, ВНИИЭТО, 1 февраля 1980 года

Есть звук!

Друзья! У нас снова хорошие производственные новости о нашем проекте!

Канада, Morin Heights, Le Studio, июль 1976 года.
Фото Эль Брэндис (Yaёl Brandeis Perry)
© Издательство «Либрика»

Вы, конечно, не забыли, но мы всё-таки ещё раз напомним, что мультимедийная часть издания «Один Высоцкий. Том второй» состоит из двух флешек. Одна из них – с полным звуком всех глав программы «Один Высоцкий» со 101-й по 200-ю. Причём в ряде случаев главы были переработаны и дополнены для издания не только в текстовом, но и в звуковом варианте.

В прошлый раз мы уже сообщили вам, что тираж «домика», где будут эти флешки «обитать», полностью отпечатан. Сегодня мы докладываем, что полностью записаны и все флешки со звуком ста глав!

Что касается книжной части проекта, то сейчас заканчивается вёрстка буквально уже самых последних глав.

Макет вёрстки издания «Один Высоцкий. Том второй»

В ближайшее время мы сообщим вам и о том, что эту, главную часть подготовительной работы мы, наконец, завершили.

Макет вёрстки издания «Один Высоцкий. Том второй»

Спасибо ещё раз за поддержку и за терпение!

Антон Орехъ и Творческое объединение «Ракурс»