Слушать аудио рассказ два капитана

Вечное противостояние, а в итоге проигрыш

Четвертый мир. Утро. Пентагон. По всей территории патрулирует охрана. Далеко на горизонте засветились огоньки. Их сияние приближалось с каждой секунды все ближе и ближе. Один из дозорных увидел их и посмотрел в бинокль. В эту минуту из главного здания вышел сонный генерал. Чтобы пробудиться он начал разминаться, и в один момент краем глаза также заметил огоньки. Он подошел к дозорному и спросил:

— Что это? — показывая пальцем на горизонт.

— Это машины сер.

— Мы кого-то ждем в гости?

— Всех оповестили, что прибудет караван машин, но кто и для чего нам не сказали.

— И для чего тогда ты здесь стоишь? Придется мне все узнавать. — Генерал обернулся и пошел, фыркая под нос.

За это время, машины уже подъехали к главным воротам. Железные врата перед ними автоматически открылись и во двор по очереди въехало десять военных машин. Они остановились прямо посередине широкого двора. С каждой машины вышло по два военных, с последней вышло трое, точнее два солдата и между ними заложник в синем пиджаке. Эта троица вышла в перед, все остальные выстроились в шеренгу по двое за ними. В месте войны двинулись к главному входу в пентагон. Зайдя внутрь, они застыли на месте в ожидании дальнейших указаний. Парадный вестибюль был очень просторный, но несмотря на огромные размеры, проходящие мимо люди закрыли всё свободное пространство. Шеренга солдат почти растерялась в таком хаосе, они уже намеривались выйти, как в этот момент к ним как-то протиснулся министр обороны Келзей:

— Ого так быстро! Вы не перестаете меня удивлять капитан.

С шеренги вышел капитан и ответил:

— Просто операция была слишком легкая, нам даже не пришлось использовать оружие.

— Я что-то не вижу, чтобы операция была слишком легкая. — Сказал министр, разглядывая боевую шеренгу.

— В смысле?

— Ну вы должны были привести четырех заложников, а не одного, где еще трое?

— Эти трое были охраной, они смело защищали своего босса и поэтому попали в больницу, вас предупреждали, и вы должны такое помнить… — подозрительно ответил капитан.

— Тогда ведите его на второй этаж в сорок третий кабинет, там вас будет ждать психолог Джинни, он проведет допрос. Я подойду чуточку позже, как только перезвоню Карталусу.

— Министр вы точно уверены, что это хорошая идея?

— Тоже так думаю, что звонить Карталусу не хорошая идея.

— Я не об этом!

— Да понимаю про что ты. Я попросил Джинни на этот раз быть осторожней, он ведь у нас единственный такой.

— Понял на что вы намекаете.

— Я не понял… — с этими словами министр растворился в человеческой толпе.

Вся шеренга разошлась, оставив только двух военных, капитана и заложника. Они поднялись на второй этаж, и оказались в широком коридоре, капитан повернул в левый проход и резко повернулся в право. Два военных не могли понять, что происходит. Капитан осторожно повернулся и с улыбкой спросил:

— А где здесь сорок третьего кабинет?

— Да он здесь. — Ответил военный, показывая на левый поворот.

Они двинулись в эту сторону. Считая кабинеты по пути, капитан не заметил, как дорогу им преградил человек в голубом халате и двумя охранниками за спиной. Психолог поправил очки и заговорил к ним первым:

— Я так понимаю вы привели мой подарок.

— Он еще не в твоем распоряжении. — Грозно ответил капитан.

— Ну это пока. — Джинни протянул в сторону руку и открыл дверь в темный кабинет. — Милости прошу, заходите.

Служащие зашли внутрь, посадили заложника за стол, и быстро вышли вместе с капитаном, хлопнув за собой дверью, «какое бескультурье!» — подумал Джинни глядя на дверь. Он также сел за стол напротив заложника, а два его охранника встали позади контролируя каждый сантиметр заложника. Не теряя ни секунды, психолог бодро посмотрел на человека в синем пиджаке и сказал, не отрывая взгляда:

— Снимите с него уже эти наручники, теперь вы наш гость.

К заложнику подошел охранник. Достав карточку он разблокировал наручники, быстро положил их в карман и незаметно вернулся на место.

— Ну, как вас зовут? — психолог повторно улыбнулся. — Это риторический вопрос, можете на него не отвечать, у нас якобы имеется ваше имя, только оно может быть не точным.

— Мер вол капева вар вапалинк Сирил? — ответил пленник.

— Что? Ах, точно, забыл. — Джинни вытащил из своей сумочки небольшой цилиндр и поставил его посреди стола. — Вот так, сейчас можете разговаривать нормально.

— Меквут ампелях ивитер я вас так и так не пойму!

— А сейчас понимаете?

— Да…?

— Тогда замечательно! Мы сейчас будем разговаривать на одном языке, так что можете не переживать, что вас не так поймут.

— Я типа не знаю как работают переводчики.

— Вижу объяснять вам лишний раз не понадобится.

— Ну естественно! — пленник отодвинулся вместе со стулом подальше от стола, и откинулся с креслом.

— Тогда начнем допрос: ваше реальное имя?

— Генрих первый.

— Ого вы, вероятно, какая-то высокая персона, если владеете таким титулом.

— А как зовут вас? Мне просто не приятно вести разговор тем, кого я не знаю.

— На моем бейджике пишет имя. — Джинни постучал пальцем по бейджику на плаще.

— Я не понимаю вашей письменности.

— А переводчик даже такое не переводит? Ладно, меня зовут Джинни.

— Хорошо Джинни, вы что-то спрашивали о моем титуле?

— Да.

— Это реально мой титул, у нас так принято относятся к высоким персонам, чтобы лишний раз не называть фамилию. А почему мне он достался вам знать не нужно.

— Меня сюда выслали как раз, чтобы выяснить все о вас.

— Тебе действительно нужно моё прошлое Джерри или как тебя там…

— Этот пункт тоже входит в список.

— Тогда ты не отделаешься… Но ты и так, не поверишь, моему прошлом.

— Как я вам уже сказал, я психолог, и верить всему это моя профессия.

Глава 1. Начало

   Прошло почти полгода со дня, когда Лика согласилась стать девушкой капитана Леви. Уже наступила весна, которая многим подарила надежду на спасение. Имир, Бертольт и Райнер были принужденно вакцинированы и лишены способности превращаться в титанов. Прежние проблемы Райнера с памятью после инъекции усугубились, вследствие чего парень потерял многие воспоминания о своем прошлом. Но во всем плохом есть хорошее, как и в хорошем всегда найдется что-то плохое. Удостоверившись в том, что Райнер не притворяется и действительно почти ничего не помнит, суд отклонил прошение о его казни.       

      Долго велись спорные заседания по поводу решения дальнейшей участи всей троицы. Да, один из них потерял память, все трое потеряли свои способности, но можно ли им доверять? В действительности, все могло бы закончиться бесконечно плачевно, если бы не вмешательство коронованной Хистории, которая не могла позволить умереть своей лучшей подруге, которую любила всем сердцем. Девушка долго ходила в темницу к ребятам, наедине разговаривая с ними и убеждая в том, что именно им необходимо сделать для того, чтобы выжить. Подавленной троице на размышление потребовалась не одна ночь, но, в конце концов, Хистории удалось убедить ребят сделать шаг навстречу и начать сотрудничать с властями и разведчиками. Больших трудов стоило юной королеве добиться разрешения поселить ребят во дворце, пусть и под пристальным наблюдением стражи. С течением времени, учитывая покорность бывших титанов, благодарных Хистории за спасение, слежку постепенно начали ослаблять.       

   Вскоре, благодаря содействию троицы, из кристалла смогли достать Энни, чему больше всех радовался Бертольт. Ничего нового, чего бы не говорил Гуверт, девушка в общий рассказ о прошлом добавить не смогла, но впоследствии тоже поселилась во дворце. Со временем Энни все чаще стала оставаться на ночь в комнате Бертольта, окружившего ее всеобъемлющей заботой, которая была ей необходима, ибо после пребывания в кристалле она хуже всех переносила вакцинирование.

      Информация, предоставленная бывшими титанами, действительно дала много ответов на вопросы жителей Стен, но, поскольку они были исключительно исполнителями, которых не посвящали во все подробности высшей цели, добиться абсолютной осведомленности не удалось.

   Узнавшая о новой девушке Бертольта Лика одновременно радовалась, что парню удалось отвлечься от мыслей о ней, и печалилась, ведь вполне возможно, что именно на нее он отвлекался, стараясь не думать о недоступной на тот момент Энни. В любом случае, несносная курсантка была счастлива, что никто из ее бывших однокурсников не оказался на виселице.

     Осведомленность Лики, с которой капитан делился всем известным ему, разительно отличалась от того, что командор Эрвин рассказывал другим курсантам. Конечно, вначале зарождения эта система чуть не дала сбой. Лика, вероятно, не до конца понимавшая всю важность секретности информации, была поймана в коридоре проходящим мимо мрачным капитаном Леви на моменте, когда уже рассказавшая все Микасе девушка, вдохновенно втолковывала ту же информацию только подошедшему Эрену. В тот день между капитаном и несносной курсанткой произошел серьезный разговор, после которого Леви почти каждый раз напоминал Лике, что он описывает произошедшее исключительно ей, никому это пересказывать нельзя, ни даже Микасе, ни даже Эрену. Когда Лика спросила, можно ли это обсудить хотя бы с Ханджи, которой и так все известно, мужчина одарил ее настолько тяжелым взглядом, что девушка смиренно умолкла и повторила свой вопрос лишь через несколько дней, наконец, получив позволение сплетничать исключительно за закрытой дверью и только с ним.

   Не меньше нервов было потрачено капитаном на выяснение истинной причины отказа Лики переезжать к нему. Спустя множество долгих вечеров проведенных в обсуждении их дальнейшей совместной жизни, Леви получил неожиданный для себя ответ. Оказывается, несносная курсантка не хотела в столь юном возрасте начинать прожигать свою жизнь готовкой, стиркой и уборкой.

  – По-твоему, я, взрослый мужчина, не один год проведший в одиночестве, не в состоянии самостоятельно убрать свою комнату и постирать рубашку? – нахмурив брови, мужчина с силой сжал ладонь девушки, которая в любую секунду могла ускользнуть в попытке сбежать от необходимости принятия решения.

    – Ты жил один и в этом не было необходимости, – Лика несколько раз осторожно подергала свою руку, убеждаясь лишь в том, что на сей раз с возлюбленным действительно придется говорить об этом. – Разве начало совместной жизни не предполагает, что на женщину сваливаются все обязанности? – девушка невинно хлопала ресницами, словно не понимая, почему лицо капитана в отблесках огня камина становится все мрачнее.

    – Я хочу жить вместе с любимой девушкой, а не горничной, – холодно проронил Леви, ослабляя хватку и позволяя курсантке ретироваться. Ему самому необходимо было осмыслить полученную информацию.

     Спустя несколько дней мужчине удалось, наконец, убедить свою возлюбленную, что он приглашает ее в совместную жизнь, а не в рабство. Попытки девушки объяснить, что, возможно, ему будет некомфортно с ней, ведь он даже не представляет, на что соглашается, не возымели успеха. Вероятно, капитан до конца не верил в слова, которые могли быть сказаны исключительно в качестве оправдания отказа – а зря. В чем он и убедился в очень скором времени.

     Предупредив Лику, чтобы она с вечера собрала все свои вещи, Леви на следующее утро зашел в ее комнату и забрал сумку. Через несколько часов, мужчине удалось найти и хозяйку вещей, скрывающуюся от него в шкафу лаборатории. Наконец, затащив возлюбленную в свою комнату, показал, что и где лежит, куда она может сложить свои вещи и прочие мелочи, касающиеся быта. Лика попыталась заикнуться о распределении обязанностей, на что капитан ответил, что этим они займутся на выходных во время генеральной уборки.