Случай сказка анекдот спектакль

1. О первых выходах на сцену

Алексей Самохвалов был одним из студентов первого в Барнауле Театрального училища, которое работало с 1939 по 1941 года. Все учащиеся сразу же были задействованы в спектаклях в качестве массовки. Вот что пишет Самохвалов об этом периоде.

«Несмотря на нашу молодость, приклеивали нам какие-то необыкновенные усы, бороды. Я никогда не забуду свою бороду купца в „Ревизоре“. Мне наклеили здоровую, большую бороду, я ее еле носить мог. А клей тогда был крепкий, сандарачный, его невозможно было отодрать. Приклеят так приклеят — намертво.

У нас был парикмахер Коля — просто „садист“, для него удовольствие составляло намазать нас лаком и приклеить бороды. И когда прошёл спектакль, начинаешь отдирать — она, борода, прямо с кожей слезает».

2. Об актерской профессии

В 1936 году в театре драмы в Барнауле стал работать режиссер Василий Познанский. Он впервые сформировал полноценную труппу по типажам, артисты работали на постоянной основе.

До этого театр драмы работал в формате антрепризы, когда актеров приглашали лишь на один сезон. Сейчас слово «антреприза» ассоциируется у нас с некой «халтурой», но в начале XX века артисты антрепризы очень ценились, о чем и рассказывает Самохвалов:

«Закончилась антреприза, и вся ее актерская мощь пришла в государственный театр. В антрепризе работать было очень трудно. Там без таланта, без мастерства, без „фактуры“ работать было нельзя, там должен был быть Актёр!

Он, если играл Молчалина, то должен был играть его очень хорошо, иначе возьмут другого. Никто же ничем не был связан».

3. О судьбе Театрального училища в Барнауле

«Находилось Театральное училище в помещении первой музыкальной школы, которая была на Красноармейском проспекте, между улиц Никитинской и Короленко. Каменное здание это не сохранилось, его снесли, когда расширяли дорогу».

4. О работе театра в начале войны

«В начале июля в Алтайский исполком поступило директивное указание Всесоюзного комитета по делам искусств о сокращении штатов театрально-зрелищных предприятий, на основании которого с 1 августа 1941 года штат театра был сокращён наполовину.

А недели через две последовал приказ о закрытии театра и расформировании труппы. Вот это мы уже воспринимали как трагедию. <…> Невероятные усилия и самоотверженность потребовались Барнаульской труппе, чтобы отстоять свой театр».

5. О корифеях сцены — Коковкине, Лесникове и других актерах

«Старики, ещё со сцены „Императорских театров“, из старинной антрепризы, несли в себе традиции старой актерской школы, умели играть „нутром“. Конечно, звезды их были на закате, но это были такие индивидуальности, которых нынче днём с огнём не сыщешь. Они могли в лютой роли „по заказу“ вызвать аплодисменты.

Играем какой-нибудь спектакль, а Диагарин шепчет мне: „Лёша, хочешь, сейчас зрители зааплодируют?“. Говорит свой текст, порой вовсе незначительный, и в зале раздаются аплодисменты».

6. Об отношении к «старикам»

«На моей памяти был один случай. Шёл спектакль „Враги“. Горбуновский играл Коня. Помню, при распределении он страшно возмущался в кабинете у директора театра Стрельцова — почему он должен играть Коня? „Что это за роль — Конь? Я не умею играть лошадей!..“ И это было на полном серьезе, без всякой хохмы! Хотя прекрасно понимал, что это просто фамилия к персонажа — Конь. Но его это страшно обижало на старости лет, артисту его положения играть какого-то Коня! Диагарин в этом спектакле играл Генерала, а он Коня! Это было для него оскорблением…

Он страшно не любил эту роль, хотя играл совершенно потрясающе. Но от горькой актерской обиды солидно выпивал перед выходом. И вот идёт спектакль, Яков его спрашивает: „Где генерал?“. Он должен ответить: „Червей роет“. И вдруг Горбуновский своим громоподобным голосом, на весь зрительный зал, говорит: „Червей… ловит“.

Этим двум старикам — Горбуновскому и Диагарину все прощалось. Они были любимцами труппы. И на слабость их к спиртному смотрели сквозь пальцы, хотя в то время законы по „этому делу“ были жесткими: театр уже был государственный, стационарный, дисциплина была железная. Но в Кэтти актерам никакие строгости не применялись, к ним относились как к малым детям»

7. О курьезных случаях

«Как-то на гастролях играем спектакль „Деревья умирают стоя“. У Лиды Аникиной переодевание. Она должна одеться в белое платье. Она снимает с себя все, остаётся в одном белье. Никто, конечно, в этот момент в ее закуток, где она переодевается, не заходит.

А у нас был завмуз, тщедушный такой человечек, дирижировал оркестром. Он очень плохо видел, носил две пары очков, одну на другую, но это его не спасало, он практически ничего не видел, и часто оркестранты на него жаловались: он так размахивал своей дирижерской палочкой, что попадал им по головам. И страшно любил женщин. В этом спектакле он играл на пианино за кулисами. И каждый раз, именно в момент переодевания, пробирался через этот закуток и целовал Лиду в плечико — эдакий Дон Жуан! Лида страшно стеснялась, ей это очень не нравилось.

И Серёжа (один из артистов театра — Прим. ред) решил ей помочь избавиться от назойливого кавалера. Подговорил Бориса Сурова сесть на Лидино место в этот закуток и снять с себя рубаху. А Лиду спрятали в другой уголок. Вот наш дирижёр, ни о чем не подозревая, привычно суётся в тот закуток и нежно целует … мощное волосатое плечо Бориса! Мы умирали со смеху…»

8. Об актерском взаимопонимании

«Мы, молодые актеры, были очень дружной командой. Никакой зависти друг к другу у нас в помине не было. Никакого подсиживания, никакого стремления заполучить большую роль любой ценой, отобрать роль у партнера! Вот ставят спектакль „Маскарад“. И мы прекрасно понимаем, что Арбенина будет играть Хлытчиев. Или „Отелло“ — Яго будет играть Коковкин. Ещё до распределения мы знали, какой актёр что получит. Потому что не могло быть другого распределения — лучшие актеры играли лучшие роли. Не было этого ажиотажа, хватание, обид и унижения.

А сейчас каждый актёр считает себя гением, и убеждён, что он может все роли сыграть. Большое заблуждение! Никто не может все играть. Никто. Природой не дано все сыграть».

9. О режиме работы и зарплате

«Тогда была адская работа в театре. Адская! Режим был напряженнейший. Приходили мы в десять часов утра, до двух репетировали, после короткого перерыва начинали готовиться к вечернему спектаклю, который начинался в восемь вечера и заканчивался за полночь. Спектакли всегда были большие, в трёх-четырёх актах. Играли мы каждый день, по тридцать пять — сорок спектаклей в месяц, включая утренние и дневные спектакли для детей.

Молодые актеры были заняты во всех, без исключения, спектаклях. Если не в роли какой, то в массовке-то обязательно! А зарплата актерская была совсем маленькая — что пятьдесят, от силы двести рублей. Мастера, ведущие актеры получали самое большое четыреста, но основной состав, как и сейчас, был низкооплачиваемый. Как прожить на эти копейки? Все мы старались где-то подработать.

Я вёл два драматических кружка — в клубе Железнодорожников и на Трансмаше, каким-то чудом выкраивая для этих занятий время. Репетиции в кружках были ежедневно, с пяти до семи вечера. Платили рублей по восемьдесят за каждый кружок. Вот эти две маленьких зарплаты было все, что я мог дополнительно принести в семью. И то не хватало на жизнь».

10. О смене директоров и режиссеров

«Ротация в театре — понятие вполне закономерное, это закон такой, такая специфика работы. Театральный организм должен обновляться, надо впрыскивать свежую кровь в театр.

Но какими жестокими методами свершаются такие перемены! Всем правит Королева Интрига, которая тоже есть порождение чисто театральное. Интриги в театре существовали всегда, и никуда от этого не денешься, такова наша театральная жизнь. Не мы породили это, не с нами это уйдёт. <…>

В театре издавна командуют две королевы — Зависть и Интрига. Эти королевы всегда были первым номером. И за всю свою жизнь царствие этих королев мне пришлось испытать в полной мере именно в нашем театре. <…>Чуть только чем товарищ артист недоволен — не дали роли, не повысили ставку, не представляют к званию — он тут же собирает группировку и отправляется в крайком жаловаться на руководство. <…> Таким образом добывали ставки, звания, привилегии, поощрения, премии. „Свергали“ неугодных режиссеров — и главных, и очередных».

11. О гениальности Золотаря

«Я такого метафоричного режиссёра, как Золотарь, ещё не встречал. Я удивляюсь этому молодому человеку, смотрю на, но спектакли и поражаюсь: „Боже мой! Как здорово он придумал, откуда он все берёт?“. В „Ромео и Джульетте“, помню, меня буквально потрясла сцена смерти и оплакивается Джульетты. Как это было сделано! Цветок с поникшей головкой, который перебрасывается из рук в руки… Это не перескажешь, это надо видеть. Какая сильная метафора!»

12. О развитии труппы театра

«Обязательно нужно организовывать театральную студию, набирать актерский курс при нашей академии искусств и культуры и обучать, воспитывать его в театре. Молодежь должна с первого своего часа обучения находиться в театре, на сцене. Только таким образом можно воспитать актера, знаю это по собственному опыту».

13. О незавидной судьбе актера

Алексей Самохвалов за свою творческую карьеру сменил несколько театров, но в конце пути все же вернулся в барнаульский театр драмы.

Но все здесь было не так, как прежде — часто меняли директоров, режиссеров, «старики» уходили, иногда в некой жуткой обиде на мир за то, что прошлого — и людей, и взаимоотношений, и отношении к профессии — уже не вернуть.

«Прожив эту жизнь длинную, проработав столько лет, не могу унять в душе чисто человеческую обиду. Когда я возвращался в этот театр… Почему, зачем же я вернулся обратно? Я понял! Я только теперь это понял! Сейчас, когда ночами бессонными думаешь, как же это все случилось, вдруг так отчетливо понимаешь, что возвращался к тому театру, который любил беззаветно.

Думал, что приеду к тем же людям, к тем актерам, друзьям, с которыми делил кусок зхлеба, выпивал последнюю стопку напополам, закусывал какой-то тухлой рыбой, и последнюю буханку хлеба мы разрезали на четверых на гастролях и ели с луком…».

Алексей Самохвалов скончался в 2017 году в возрасте 95 лет. Ему так и не дали звание «народный артист», но в конце своей биографии он отметил, что все же его по-своему получил.

«Артисты всех театров зовут меня „дядя Леша“. Это великое звание», — подытожил в своей книге артист.

Театр

4 декабря. Комедия «Дура & дурочка»

Повзрослевшая Золушка, работающая не покладая рук и в одиночку воспитывающая сына, встречает старую фею, которая дарит надежду на счастливое будущее. Вот только в сказке все чудесным образом решается при помощи волшебной палочки, а в жизни наоборот. А жить в современном мире не становится легче. Его спасут любовь и доброта.

Государственный национальный русский театр драмы имени Чингиза Айтматова, 18.00.

4 декабря. Опера «Аида»

На роль Рамфиса приглашен солист Большого театра заслуженный артист России Павел Черных. За дирижерским пультом будет работать известный маэстро Но Тэ Чол (Южная Корея). Вместе с прославленными коллегами на сцену выйдут звезды кыргызской оперы.

Кыргызский национальный академический театр оперы и балета имени Абдыласа Малдыбаева, 17.00.

4-5 декабря. Спектакль «Саадак какты»

Пьеса Бексултана Жакиева ставит перед зрителем извечные вопросы о нравственности, чистоте и греховности души. История стара как мир — умирающему отцу предстоит непростая задача по разделению наследства среди трех сыновей. Подробнее

Бишкекский городской драматический театр имени Арсена Умуралиева, 18.00.

5 декабря. Комедия «День космонавтики, или Любовь, похожая на сон»

Накануне празднования Дня космонавтики в сельском клубе собираются три закадычные подруги, чтобы подготовить праздничное выступление, а в результате рассказывают о себе и своей жизни, смеются и плачут, сплетничают и пускаются в воспоминания.

Государственный национальный русский театр драмы имени Чингиза Айтматова, 18.00.

5 декабря. Балет «Чолпон»

Спектакль в трех действиях Михаила Раухвергера прошел реконструкцию. «Чолпон» является лучшим образцом национальной балетной классики, визитной карточкой кыргызского театра. Сказочный сюжет о чистой, светлой любви Чолпон и Нурдина, о злой волшебнице Айдай, завидующей их счастью, поэтичность темы и музыки обеспечили долгую сценическую жизнь балету.

Кыргызский национальный академический театр оперы и балета имени Абдыласа Малдыбаева, 17.00.

Выставки, ярмарки

4-5 декабря. Постоянные выставки

Музей представляет несколько постоянных выставок живописи, графики, скульптуры, декоративно-прикладного искусства.

Кыргызский национальный музей изобразительных искусств имени Гапара Айтиева, 10.00-18.00.

4-5 декабря. Постоянные выставки музея

В Бишкеке после пяти лет открыли Исторический музей. Подробнее

Государственный исторический музей, 10.00-18.00.

22 ноября — 19 декабря. Выставка «Открывая небо»

Художница Марина Громова представит работы 2016-2021 годов по живописи, графике, мозаике и росписи на камнях. В день открытия выставки состоится мастер-класс по интуитивной живописи.

Музей имени Николая Рериха.

24 ноября — 8 декабря. Фотовыставка «Тревоги и надежды народа Кыргызстана»

Фотопроект Гулизы Урустамбек кызы расскажет о страсти и деятельности 10 кыргызстанцев, проживающих в разных регионах и, несмотря на разные вызовы, занимающихся своим любимым делом.

Кыргызский национальный музей изобразительных искусств имени Гапара Айтиева, 10.00-18.00.

25 ноября — 16 декабря. Выставка «Воздух, которым мы дышим»

«Воздух, которым мы дышим» — это повседневность в искусстве художниц Кыргызстана, размышление куратора выставки на эту тему, предложение посмотреть на современность и историю через ее проживание женщинами, жившими и творившими в советский период и после.

Кыргызский национальный музей изобразительных искусств имени Гапара Айтиева, 10.00-18.00.

3-10 декабря. Мультимедийная выставка «Не терять корни, не отставать от времени»

Выставка — это размышления художницы Алтынай Осмоевой о сохранении национальной идентичности. На одной чаше весов — традиционная культура и народная мудрость, на другой — социальные сети со своими стандартами красоты, поведения и мышления.

Кыргызский национальный музей изобразительных искусств имени Гапара Айтиева, 10.00-18.00.

Мастер-классы, лекции

5 декабря. Мастер-класс по акварельной живописи

Маргарита Ханафеева поближе познакомит с этой техникой желающих пройти у нее мастер-класс.

«Галерея М» (ЦУМ-2), 13.00.

5 декабря. Мастер-класс «Сила намерения»

Медитативное графическое рисование, создающее и укрепляющее ваше намерение изнутри. Рисуем из тишины, и движение кисти вытекает естественно, как речка в природе, — самым лучшим образом. Регистрация по телефону 0554412236.

Музей имени Николая Рериха, 16.30.

Фестивали, концерты

3-9 декабря. Международный фестиваль документальных фильмов по правам человека

В этом году тема фестиваля: «Права человека в период рисков и бедствий». Вас ждут просмотр фильмов участников со всего мира, важные и познавательные лаборатории, интересные обсуждения и качественный нетворкинг.

5 декабря. Концерт органной музыки

Солистка Кыргызской национальной филармонии Виктория Васильева исполнит произведения Дитриха Букстехуде, Яна Свелинга, Иоганна Себастьяна Баха и Ференца Листа.

Кыргызская национальная филармония имени Токтогула Сатылганова, 18.00.

Для детей

4 декабря. Сказка «Иван да Марья»

Спектакль перенесет юных зрителей в неведомое царство-государство, которым правил умный и рассудительный князь. Но однажды пришла на землю русскую беда: прилетело идолище заморское и сказало, что все деревни и города уничтожит, если дань ему платить не станут.

Государственный национальный русский театр драмы имени Чингиза Айтматова, 11.00.

5 декабря. Спектакль «Лесной переполох»

Юные зрители увидят и ледяную избушку, и лубяную, а также всех тех, кто оказался причастным к этой истории: лису, медведя, волка, быка, петуха и несчастного зайца, который вынужден бороться с рыжей соседкой.

Государственный национальный русский театр драмы имени Чингиза Айтматова, 11.00.

5 декабря. Спектакли «Приключение зайчонка» и «Бардыгын билгим келет»

Театр приглашает на спектакль по сказке Бориса Заходера.

«Бардыгын билгим келет» («Хочу все знать») — постановка для самых маленьких зрителей, которым все интересно, хочется все узнать и понять, и они расспрашивают обо всем взрослых. По мотивам сказки Редьярда Киплинга о любопытном слоненке.

Кыргызский государственный театр кукол имени Мусы Жангазиева, 11.00, 12.00.

Артист Мозырского драматического театра Вадим ДУБРОВ сыграл множество ролей. И все они им любимы. О каждой он отзывается с нежностьюи восторгом. На сцене Вадим Иванович глубок и харизматичен. В жизни – скромен и даже застенчив.

После спектакля «Уехал цирк…», где он сыграл Альберта Риди, поклонников у него значительно прибавилось. Интересная роль, сложная, полная психологизма. Справился он с ней прекрасно! Зрители оценили. Восхитились. Влюбились. Сегодня же Вадим Дубров – в непривычной для себя роли. В роли интервьюируемого.

– В детстве я не мечтал стать артистом. О работе в театре и не думал. Даже мыслей таких не допускал. В самодеятельности школьной, конечно, участвовал. Пел в хоре. Не петь было нельзя: классный руководитель – учитель пения, поэтому в каждом из нас априори обнаруживался талант вокалиста. Но сцены боялся. Даже странно: мама моя всю свою жизнь посвятила танцам, ее подопечные участвовали во всех городских концертных программах (Галина Ивановна Дуброва более 30 лет вела хореографический кружок в Доме пионеров. Это прекрасный, неравнодушный, большой души человек, любящий свое дело безгранично. – Прим. автора), а я вот на сценических подмостках чувствовал себя неуютно. В моих планах было связать свою жизнь с медициной, лечить людей. Хотел стать врачом-хирургом.

Окончив школу, поехал поступать в Минский медицинский. Не поступил. С медицинским училищем в родном Мозыре тоже не сложилось, а ведь я готовился. Даже на УПК получил «корочку» медбрата. В детской больнице проходил практику, сдавал экзамены. Все парни шли на слесарей, водителей, а мы с одноклассником выбрали медицинскую стезю.

Чтобы не терять год до следующего поступления, принял решение получить специальность в мозырском 228-м училище химиков. Так начался новый период в моей жизни: новые знакомства, новые увлечения. Однажды приятель привел меня в Городской дом культуры (он тогда располагался в здании нашего театра. – Прим. автора) в театральную студию Валентины Герасимовой. Коллектив был прекрасный. Такие приятные ребята! Вот тут и случился, между прочим, мой первый выход на сцену с небольшим юмористическим монологом. И мне понравилось! Затянуло меня! Я уже и в театре служил, а студию всячески поддерживал. Жизнь моя, безусловно, поменялась. Участие в различных концертах, в городских мероприятиях стало ее яркой частью.

На одном из таких праздников я познакомился с артистами театра. А спустя какое-то время ко мне подошел Валерий Лосовский (он тогда был художественным руководителем театра, директором. – Прим. автора) и пригласил нас с приятелем в труппу. Думаю, видел нас давно, присматривался.

Все-таки встречались в одном здании. И я, не раздумывая, принимаю решение, кардинально меняющее мою жизнь, – оставить работу в филиале «Мозырская нефтеразведочная экспедиция глубокого бурения», где проработал два года, и полностью перейти в театр. Мизерная заработная плата артиста меня не смутила. Мама меня поддержала. Иначе и не могло быть. Она была человеком творческим. Ей это было близко. Здорово, когда родные «за тебя»!

Меня тут же ввели во взрослый спектакль «Трыштан ды Іжота». Шел он на белорусском языке. Тут же появилась роль в сказке. Дальше – больше. Меня постепенно вводили в действующий репертуар. Сперва это были небольшие роли… Но мне нравилось всё!

Первую роль помню. В спектакле «Гуляць дык гуляць» (Ю. Кулiк, 1995 г.) мы с Михаилом Клименко играли двух одноклассников. Потом был «Мiстэр Розыгрыш» (С. Кандрашоў, 1999 г.) и первая главная роль – новый русский. В 1999 году в театр пришел новый режиссер – Роман Матвеевич Цыркин. И всё стало по-другому. В репертуаре появились новые постановки, у меня – главные роли. Особенной популярностью пользовался спектакль «Мужской род, единственное число», на премьеру которого было не попасть.

Зрители готовы были переплачивать за билеты, только чтобы оказаться в зрительном зале. Главную роль исполнял Валерий Шушкевич, актер Национального академического драматического театра имени М. Горького. А когда он уволился из театра, на сцену в роли полковника уже выходил я. В спектакле «Контракт» я играл доктора Вольфа. «Деревья умирают стоя» был любимым спектаклем моей покойной мамы. Она посмотрела его раз 20. Я играл внука. В 24 года сыграл 70-летнего (интересный опыт!) в «Страсти под вязами». Мы были на одной роли с В. Шушкевичем, которого срочно вызвали в Минск (он параллельно служил в русском театре), и на премьере играл я. Это было здорово! Но о Валерии Шушкевиче хотелось бы сказать отдельно: удивительный человек и прекрасный актер. Играть с ним приятно, комфортно.

В 1999 году поступил в Белорусскую государственную академию искусств на факультет «Актер театра и кино», руководитель курса – Григорий Иванович Боровик. На нашем курсе он собрал команду самых лучших режиссеров. Было очень интересно у них учиться: у каждого своя школа, свое видение. К этому времени я уже много играл. Ребята-однокурсники завидовали: «Какие спектакли! Какие роли!»

Что для меня театр? (задумывается) Всегда боялся излишней пафосности, высоких слов… Театр – моя жизнь. Я им живу. Себя вне театра не представляю. Перед выходом на сцену всегда волнуюсь. И не важно, какая роль. Мысли только о том, как примет зритель. Ведь это важно. Иногда так чувствуешь связь с залом… Например, в спектакле «Деревья умирают стоя», в сцене прощания с бабушкой, которую герой так любил, я не мог сдерживать слез. И когда увидел зрителей с влажными от слез глазами, осознал, что у меня получилось. Что всё не зря. Бабушку играла тоже молодая актриса Елена Чижик. Она в этой роли была великолепна! Это была хорошая совместная работа. Вспоминать приятно. А ночью после премьеры не могу долго уснуть. Анализирую. Прокручиваю спектакль в голове. Пропускаю через себя вновь и вновь…

Бывают и курьезные моменты, частенько даже хулиганские. Рассказывать о них не буду (улыбается). К примеру, был случай забавный: во время спектакля «Любовь в стиле барокко», где я играл графа (еще один мой любимый спектакль): героиня выливает на меня ведро воды. Вода попадает мне прямехонько в рот, выплескивается наружу смешным фонтанчиком, усы отклеиваются. Я срочно ретируюсь за кулисы приводить себя в порядок – ситуация смешная и тревожная одновременно. Справился! Зритель не заметил. Опыт работы в кино у меня небольшой. Первый раз снялся в сериале «Коррупция». Дело было в Мозыре. Я – дублер минского артиста, стою спиной к камерам, чтобы не видно было лица! Всё произошло так быстро, что даже испугаться не успел. Не понял толком ничего. В «Мухтаре» у меня уже было три съемочных дня. Тут нужно было поработать.

Потом случился фильм «Хозяйка горы». Интересно, конечно. Мне нравится сниматься: новые яркие знакомства, эмоции, опыт. На съемочной площадке рядом с тобой Анна Снаткина, Виктория Толстоганова, Сергей Перегудов. Приятные в общении люди, простые. Женщина из массовки увидела Сергея Перегудова и обо всём на свете забыла! «Можно с вами сфотографироваться?» – не отстает от него. Останавливали съемку раз пять. Она успокоиться не может! Ему – неловко. Короче, вывели поклонницу Перегудова. Любовь к артисту явилась преградой к ее появлению в кадре. Такая вот приключилась забавная история. Вместе с Михаилом Клименко приняли участие в съемках российского драматического телесериала «Угрюм-река» Юрия Мороза (вторая экранизация одноименного романа В. Шишкова), премьерный показ которого состоялся на Первом канале в марте 2021 года.

А вообще театр и кино – разные вещи. Совершенно. В театре работаешь сразу на чистовую. Тут не переснимешь, права на несколько дублей у тебя нет.
Я хочу пожелать театру новых ярких премьер! Аншлагов! Я хочу сказать зрителям: «Обязательно приходите в театр! Мы будем вас радовать и удивлять».

Татьяна Иванова, руководитель литературно-
драматургической части Мозырского
драматического театра им. И. Мележа.