Этот рассказ Паустовский написал в 1946 году. На нашем сайте можно прочитать краткое содержание «Телеграммы». В произведении автор затрагивает извечную для русской литературы проблему взаимоотношений родителей и детей. Описывая хмурые картины дождливой осени, Паустовский соотносит состояние природы с душевным состоянием Катерины Петровны.
Основные персонажи рассказа
Главные герои:
- Катерина Петровна – старая женщина, доживающая свои последние дни в одиночестве; мать Насти.
- Настя – дочь Катерины Петровны; уехав в Ленинград, очень редко навещала старенькую мать.
Другие герои:
- Тихон – сторож пожарного сарая.
- Манюшка – дочь сапожника.
Паустовский «Телеграмма» очень кратко
Телеграмма Паустовский краткое содержание:
В забытой богом деревушке последние дни доживает Катерина Петровна. Она совсем слаба и плохо видит. Помогают ей односельчане сторож Тихон и Манюша.
Хотя у пожилой женщины есть взрослая самостоятельная дочь. Она живёт в Ленинграде, Настя много работает и редко вспоминает, что где-то по ней тоскует мать. Вместо писем, что обрадовали бы старушку, Настя присылает денежные переводы.
Понимая, что наступающих холодов ей не пережить, Катерина Петровна пишет дочери и просит навестить перед смертью. Но Настя всё откладывает поездку, погружаясь в проблемы окружающих её людей, никому не отказывая в помощи.
Тихон видя, что несчастная старушка совсем плоха, шлёт в Ленинград телеграмму, в которой сообщает, что мать Насти при смерти. Катерина Петровна умирает в тоске, вечно занятая дочь не успевает вовремя приехать. Проститься ей удаётся лишь с могильным холмиком.
Читайте также: Рассказ «Мещерская сторона» Паустовского был написан в 1939 году. Для лучшей подготовки к уроку литературы рекомендуем прочитать краткое содержание «Мещерская сторона» на нашем сайте. Произведение состоит из пятнадцати глав, небольших очерков, не связанных между собой. Они представляют собой описание природы средней полосы России.
Короткий пересказ «Телеграммы»
К. Г. Паустовский Телеграмма краткое содержание:
В этот холодный и ненастный октябрь Катерине Петровне стало ещё труднее вставать по утрам. Старый дом, в котором она доживала свой век, был построен её отцом, известным художником, и находился под охраной областного музея. Дом стоял в селе Заборье. Каждый день к Катерине Петровне прибегала Манюшка, дочь колхозного сапожника, помогала по хозяйству. Иногда заходил Тихон, сторож при пожарном сарае. Он помнил, как отец Катерины Петровны строил этот дом.
Настя, единственная дочь Катерины Петровны, жила в Ленинграде. Последний раз она приезжала три года назад. Катерина Петровна очень редко писала Насте — не хотела мешать, но думала о ней постоянно. Настя тоже не писала, только раз в два-три месяца почтальон приносил Катерине Петровне перевод на двести рублей.
Однажды в конце октября, ночью кто-то долго стучал в калитку. Катерина Петровна вышла посмотреть, но там никого не было. В ту же ночь она написала дочери письмо с просьбой приехать.
Настя работала секретарём в Союзе художников. Художники звали её Сольвейг за русые волосы и большие холодные глаза. Она была очень занята — устраивала выставку молодого скульптора Тимофеева, поэтому положила письмо матери в сумочку не читая, только вздохнула с облегчением: если мать пишет — значит жива. В мастерской Тимофеева Настя увидела скульптуру Гоголя. Ей показалось, что писатель насмешливо и укоризненно смотрит на неё.
Две недели Настя возилась с устройством выставки Тимофеева. На открытие выставки курьерша принесла Насте телеграмму из Заборья: «Катя помирает. Тихон». Настя скомкала телеграмму и снова почувствовала на себе укоризненный взгляд Гоголя. В тот же вечер Настя уехала в Заборье.
Катерина Петровна не вставала уже десятый день. Манюшка шестые сутки не отходила от неё. Тихон пошёл на почту и что-то долго писал в почтовом бланке, потом принёс его Катерине Петровне и испуганно прочёл: «Дожидайтесь, выехала. Остаюсь всегда любящая дочь ваша Настя». Катерина Петровна поблагодарила Тихона за доброе слово, отвернулась к стенке и словно уснула.
Хоронили Катерину Петровну на следующий день. На похороны собрались старухи и ребята. По дороге на кладбище похороны увидела молоденькая учительница и вспомнила о своей старенькой матери, которая осталась одна. Учительница подошла к гробу и поцеловала Катерину Петровну в высохшую жёлтую руку.
Настя приехала в Заборье на второй день после похорон. Она застала свежий могильный холм на кладбище и холодную тёмную комнату, из которой ушла жизнь. В этой комнате Настя проплакала всю ночь. Уезжала она из Заборья крадучись, чтобы никто не заметил и ни о чём не спросил. Ей казалось, что никто, кроме Катерины Петровны, не может снять с неё груз непоправимой вины.
Это интересно: Рассказ «Корзина с еловыми шишками» Паустовского был написан в 1954 году. Рекомендуем прочитать краткое содержание «Корзина с еловыми шишками» по частям. Это произведение посвящено человеку, тонко чувствующему природу – известному норвежскому композитору Эдварду Григу.
Содержание «Телеграммы» с цитатами
Октябрь был холодный, шли дожди. Катерине Петровне стало «труднее вставать по утрам и видеть все то же». Отец женщины был известным художником, он и построил этот дом в селе Заборье. Здесь Катерине Петровне не с кем было поговорить ни о картинах, ни об искусстве.
Каждый день к ней прибегала дочь соседа, колхозного сапожника, Манюшка и помогала женщине по хозяйству. Изредка заходил сторож при пожарном сарае – тощий рыжий Тихон, заставший еще время, когда этот дом строился.
Катерина Петровна каждый день думала о дочери Насте, которая жила сейчас в Ленинграде. Последний раз девушка приезжала три года назад. «Писем от Насти тоже не было», но раз в два-три месяца Катерина Петровна получала от нее перевод на двести рублей.
Как-то в конце октября кто-то постучал в калитку в саду, но там никого не оказалось. В ту же ночь женщина написала Насте письмо о том, что она не переживет эту зиму. Попросила приехать хотя бы на день.
Настя работала секретарем в Союзе художников. Художники звали Настю «Сольвейг» – «за русые волосы и большие холодные глаза». Письмо она решила прочесть позже. Письма матери вызывали у нее, с одной стороны, «вздох облегчения: раз мать пишет — значит, жива», а с другой, становились «безмолвным укором».
Как раз в это время Настя занималась организацией выставки молодого скульптора. В его мастерской внимание девушки привлекла скульптура Гоголя, который насмешливо и с укором смотрел на нее, словно напоминая о нераспечатанном в сумочке письме.
Прочтя письмо матери, Настя тут же подумала о долгом пути, «неизбежных материнских слезах» и спрятала конверт в ящик письменного стола.
Через две недели выставка состоялась. Все поздравляли скульптора и благодарили Настю. Неожиданно курьер принесла девушке телеграмму: «Катя помирает. Тихон». Настя сначала подумала, что телеграмма адресовалась не ей, но в бумажной ленте значилось «Заборье». Старый художник спросил у нее, что случилось. Девушка ответила, что «Это так… От одной знакомой». Неожиданно ей снова показалось, будто Гоголь смотрит на нее, говоря: «Эх, ты!».
Настя торопливо выбежала на улицу. Она поняла, что ее никто так не любил, «как эта дряхлая, брошенная всеми старушка». Девушка пошла к станции железных дорог. Билетов не было, но кассир помогла ей.
Катерина Петровна не вставала уже десять дней, ей было трудно дышать. Манюшка шестые сутки сидела возле женщины. Тихон, чтобы как-то утешить Катерину Петровну, сам написал телеграмму и сказал, что она от ее дочери: «Дожидайтесь, выехала. Остаюсь всегда любящая дочь ваша Настя». Женщина поблагодарила его, повернулась к стене и как будто уснула – умерла.
На следующий день Катерину Петровну хоронили, собралось много людей. Когда гроб несли на кладбище, к ним подошла молодая учительница. Она вспомнила о своей матери и поцеловала умершую Катерину Петровну в руку.
Настя приехала в Заборье на второй день после похорон. Вернувшись домой, девушка проплакала всю ночь. «Уехала Настя из Заборья крадучись, стараясь, чтобы ее никто не увидел и ни о чем не расспрашивал. Ей казалось, что никто, кроме Катерины Петровны, не мог снять с нее непоправимой вины, невыносимой тяжести».
Заключение
В рассказе «Телеграмма» образ Насти неоднозначен. Девушка не лишена сочувствия, она готова помогать другим. Однако по отношению к матери она не проявляла должной заботы. Стараясь отгородиться от всего, что происходило в Заборье, она пропустила и смерть родного человека.
Читайте также: Рассказ «Заячьи лапы» Паустовского, написанный в 1937 году, поднимает сразу несколько серьезных тем. Среди них – взаимосвязь человека и природы, доброта и сопереживание одних людей на фоне равнодушия других. Рекомендуем прочитать краткое содержание «Заячьи лапы», которое будет полезным для читательского дневника и при подготовке к уроку литературы. Своей книгой писатель хотел показать, что каждый человек должен нести ответственность за свои поступки.
Видео краткое содержание Телеграмма Паустовский
Катерина Петровна доживала свой век в доме, построенном ее отцом — известным художником. Глаза ее видят плохо, некоторые висящие на стенах картины ей уже трудно разглядеть.
Содержание
- Основные персонажи рассказа
- Паустовский «Телеграмма» очень кратко
- Короткий пересказ «Телеграммы»
- Содержание «Телеграммы» с цитатами
- Видео краткое содержание Телеграмма Паустовский
Основные персонажи рассказа
Главные герои:
- Катерина Петровна – старая женщина, доживающая свои последние дни в одиночестве; мать Насти.
- Настя – дочь Катерины Петровны; уехав в Ленинград, очень редко навещала старенькую мать.
Другие герои:
- Тихон – сторож пожарного сарая.
- Манюшка – дочь сапожника.
Паустовский «Телеграмма» очень кратко
Телеграмма Паустовский краткое содержание:
В забытой богом деревушке последние дни доживает Катерина Петровна. Она совсем слаба и плохо видит. Помогают ей односельчане сторож Тихон и Манюша.
Хотя у пожилой женщины есть взрослая самостоятельная дочь. Она живёт в Ленинграде, Настя много работает и редко вспоминает, что где-то по ней тоскует мать. Вместо писем, что обрадовали бы старушку, Настя присылает денежные переводы.
Понимая, что наступающих холодов ей не пережить, Катерина Петровна пишет дочери и просит навестить перед смертью. Но Настя всё откладывает поездку, погружаясь в проблемы окружающих её людей, никому не отказывая в помощи.
Тихон видя, что несчастная старушка совсем плоха, шлёт в Ленинград телеграмму, в которой сообщает, что мать Насти при смерти. Катерина Петровна умирает в тоске, вечно занятая дочь не успевает вовремя приехать. Проститься ей удаётся лишь с могильным холмиком.
Читайте также: Рассказ «Мещерская сторона» Паустовского был написан в 1939 году. Для лучшей подготовки к уроку литературы рекомендуем прочитать краткое содержание «Мещерская сторона» на нашем сайте. Произведение состоит из пятнадцати глав, небольших очерков, не связанных между собой. Они представляют собой описание природы средней полосы России.
Короткий пересказ «Телеграммы»
К. Г. Паустовский Телеграмма краткое содержание:
В этот холодный и ненастный октябрь Катерине Петровне стало ещё труднее вставать по утрам. Старый дом, в котором она доживала свой век, был построен её отцом, известным художником, и находился под охраной областного музея. Дом стоял в селе Заборье. Каждый день к Катерине Петровне прибегала Манюшка, дочь колхозного сапожника, помогала по хозяйству. Иногда заходил Тихон, сторож при пожарном сарае. Он помнил, как отец Катерины Петровны строил этот дом.
Настя, единственная дочь Катерины Петровны, жила в Ленинграде. Последний раз она приезжала три года назад. Катерина Петровна очень редко писала Насте — не хотела мешать, но думала о ней постоянно. Настя тоже не писала, только раз в два-три месяца почтальон приносил Катерине Петровне перевод на двести рублей.
Однажды в конце октября, ночью кто-то долго стучал в калитку. Катерина Петровна вышла посмотреть, но там никого не было. В ту же ночь она написала дочери письмо с просьбой приехать.
Настя работала секретарём в Союзе художников. Художники звали её Сольвейг за русые волосы и большие холодные глаза. Она была очень занята — устраивала выставку молодого скульптора Тимофеева, поэтому положила письмо матери в сумочку не читая, только вздохнула с облегчением: если мать пишет — значит жива. В мастерской Тимофеева Настя увидела скульптуру Гоголя. Ей показалось, что писатель насмешливо и укоризненно смотрит на неё.
Две недели Настя возилась с устройством выставки Тимофеева. На открытие выставки курьерша принесла Насте телеграмму из Заборья: «Катя помирает. Тихон». Настя скомкала телеграмму и снова почувствовала на себе укоризненный взгляд Гоголя. В тот же вечер Настя уехала в Заборье.
Катерина Петровна не вставала уже десятый день. Манюшка шестые сутки не отходила от неё. Тихон пошёл на почту и что-то долго писал в почтовом бланке, потом принёс его Катерине Петровне и испуганно прочёл: «Дожидайтесь, выехала. Остаюсь всегда любящая дочь ваша Настя». Катерина Петровна поблагодарила Тихона за доброе слово, отвернулась к стенке и словно уснула.
Хоронили Катерину Петровну на следующий день. На похороны собрались старухи и ребята. По дороге на кладбище похороны увидела молоденькая учительница и вспомнила о своей старенькой матери, которая осталась одна. Учительница подошла к гробу и поцеловала Катерину Петровну в высохшую жёлтую руку.
Настя приехала в Заборье на второй день после похорон. Она застала свежий могильный холм на кладбище и холодную тёмную комнату, из которой ушла жизнь. В этой комнате Настя проплакала всю ночь. Уезжала она из Заборья крадучись, чтобы никто не заметил и ни о чём не спросил. Ей казалось, что никто, кроме Катерины Петровны, не может снять с неё груз непоправимой вины.
Это интересно: Рассказ «Корзина с еловыми шишками» Паустовского был написан в 1954 году. Рекомендуем прочитать краткое содержание «Корзина с еловыми шишками» по частям. Это произведение посвящено человеку, тонко чувствующему природу – известному норвежскому композитору Эдварду Григу.
Содержание «Телеграммы» с цитатами
Октябрь был холодный, шли дожди. Катерине Петровне стало «труднее вставать по утрам и видеть все то же». Отец женщины был известным художником, он и построил этот дом в селе Заборье. Здесь Катерине Петровне не с кем было поговорить ни о картинах, ни об искусстве.
Каждый день к ней прибегала дочь соседа, колхозного сапожника, Манюшка и помогала женщине по хозяйству. Изредка заходил сторож при пожарном сарае – тощий рыжий Тихон, заставший еще время, когда этот дом строился.
Катерина Петровна каждый день думала о дочери Насте, которая жила сейчас в Ленинграде. Последний раз девушка приезжала три года назад. «Писем от Насти тоже не было», но раз в два-три месяца Катерина Петровна получала от нее перевод на двести рублей.
Как-то в конце октября кто-то постучал в калитку в саду, но там никого не оказалось. В ту же ночь женщина написала Насте письмо о том, что она не переживет эту зиму. Попросила приехать хотя бы на день.
Настя работала секретарем в Союзе художников. Художники звали Настю «Сольвейг» – «за русые волосы и большие холодные глаза». Письмо она решила прочесть позже. Письма матери вызывали у нее, с одной стороны, «вздох облегчения: раз мать пишет — значит, жива», а с другой, становились «безмолвным укором».
Как раз в это время Настя занималась организацией выставки молодого скульптора. В его мастерской внимание девушки привлекла скульптура Гоголя, который насмешливо и с укором смотрел на нее, словно напоминая о нераспечатанном в сумочке письме.
Прочтя письмо матери, Настя тут же подумала о долгом пути, «неизбежных материнских слезах» и спрятала конверт в ящик письменного стола.
Через две недели выставка состоялась. Все поздравляли скульптора и благодарили Настю. Неожиданно курьер принесла девушке телеграмму: «Катя помирает. Тихон». Настя сначала подумала, что телеграмма адресовалась не ей, но в бумажной ленте значилось «Заборье». Старый художник спросил у нее, что случилось. Девушка ответила, что «Это так… От одной знакомой». Неожиданно ей снова показалось, будто Гоголь смотрит на нее, говоря: «Эх, ты!».
Настя торопливо выбежала на улицу. Она поняла, что ее никто так не любил, «как эта дряхлая, брошенная всеми старушка». Девушка пошла к станции железных дорог. Билетов не было, но кассир помогла ей.
Катерина Петровна не вставала уже десять дней, ей было трудно дышать. Манюшка шестые сутки сидела возле женщины. Тихон, чтобы как-то утешить Катерину Петровну, сам написал телеграмму и сказал, что она от ее дочери: «Дожидайтесь, выехала. Остаюсь всегда любящая дочь ваша Настя». Женщина поблагодарила его, повернулась к стене и как будто уснула – умерла.
На следующий день Катерину Петровну хоронили, собралось много людей. Когда гроб несли на кладбище, к ним подошла молодая учительница. Она вспомнила о своей матери и поцеловала умершую Катерину Петровну в руку.
Настя приехала в Заборье на второй день после похорон. Вернувшись домой, девушка проплакала всю ночь. «Уехала Настя из Заборья крадучись, стараясь, чтобы ее никто не увидел и ни о чем не расспрашивал. Ей казалось, что никто, кроме Катерины Петровны, не мог снять с нее непоправимой вины, невыносимой тяжести».
Заключение
В рассказе «Телеграмма» образ Насти неоднозначен. Девушка не лишена сочувствия, она готова помогать другим. Однако по отношению к матери она не проявляла должной заботы. Стараясь отгородиться от всего, что происходило в Заборье, она пропустила и смерть родного человека.
Читайте также: Рассказ «Заячьи лапы» Паустовского, написанный в 1937 году, поднимает сразу несколько серьезных тем. Среди них – взаимосвязь человека и природы, доброта и сопереживание одних людей на фоне равнодушия других. Рекомендуем прочитать краткое содержание «Заячьи лапы», которое будет полезным для читательского дневника и при подготовке к уроку литературы. Своей книгой писатель хотел показать, что каждый человек должен нести ответственность за свои поступки.
Видео краткое содержание Телеграмма Паустовский
Катерина Петровна доживала свой век в доме, построенном ее отцом — известным художником. Глаза ее видят плохо, некоторые висящие на стенах картины ей уже трудно разглядеть.
Краткое содержание
Октябрь был холодный, шли дожди. Катерине Петровне стало «труднее вставать по утрам и видеть все то же». Отец женщины был известным художником, он и построил этот дом в селе Заборье. Здесь Катерине Петровне не с кем было поговорить ни о картинах, ни об искусстве.
Каждый день к ней прибегала дочь соседа, колхозного сапожника, Манюшка и помогала женщине по хозяйству. Изредка заходил сторож при пожарном сарае – тощий рыжий Тихон, заставший еще время, когда этот дом строился.
Катерина Петровна каждый день думала о дочери Насте, которая жила сейчас в Ленинграде. Последний раз девушка приезжала три года назад. «Писем от Насти тоже не было», но раз в два-три месяца Катерина Петровна получала от нее перевод на двести рублей.
Как-то в конце октября кто-то постучал в калитку в саду, но там никого не оказалось. В ту же ночь женщина написала Насте письмо о том, что она не переживет эту зиму. Попросила приехать хотя бы на день.
Настя работала секретарем в Союзе художников. Художники звали Настю «Сольвейг» – «за русые волосы и большие холодные глаза». Письмо она решила прочесть позже. Письма матери вызывали у нее, с одной стороны, «вздох облегчения: раз мать пишет — значит, жива», а с другой, становились «безмолвным укором».
Как раз в это время Настя занималась организацией выставки молодого скульптора. В его мастерской внимание девушки привлекла скульптура Гоголя, который насмешливо и с укором смотрел на нее, словно напоминая о нераспечатанном в сумочке письме.
Прочтя письмо матери, Настя тут же подумала о долгом пути, «неизбежных материнских слезах» и спрятала конверт в ящик письменного стола.
Через две недели выставка состоялась. Все поздравляли скульптора и благодарили Настю. Неожиданно курьер принесла девушке телеграмму: «Катя помирает. Тихон». Настя сначала подумала, что телеграмма адресовалась не ей, но в бумажной ленте значилось «Заборье». Старый художник спросил у нее, что случилось. Девушка ответила, что «Это так… От одной знакомой». Неожиданно ей снова показалось, будто Гоголь смотрит на нее, говоря: «Эх, ты!».
Настя торопливо выбежала на улицу. Она поняла, что ее никто так не любил, «как эта дряхлая, брошенная всеми старушка». Девушка пошла к станции железных дорог. Билетов не было, но кассир помогла ей.
Катерина Петровна не вставала уже десять дней, ей было трудно дышать. Манюшка шестые сутки сидела возле женщины. Тихон, чтобы как-то утешить Катерину Петровну, сам написал телеграмму и сказал, что она от ее дочери: «Дожидайтесь, выехала. Остаюсь всегда любящая дочь ваша Настя». Женщина поблагодарила его, повернулась к стене и как будто уснула – умерла.
На следующий день Катерину Петровну хоронили, собралось много людей. Когда гроб несли на кладбище, к ним подошла молодая учительница. Она вспомнила о своей матери и поцеловала умершую Катерину Петровну в руку.
Настя приехала в Заборье на второй день после похорон. Вернувшись домой, девушка проплакала всю ночь. «Уехала Настя из Заборья крадучись, стараясь, чтобы ее никто не увидел и ни о чем не расспрашивал. Ей казалось, что никто, кроме Катерины Петровны, не мог снять с нее непоправимой вины, невыносимой тяжести».
Телеграмма
Октябрь был на редкость холодный, ненастный. Тесовые крыши почернели. Спутанная трава в саду полегла, и все доцветал и никак не мог доцвесть и осыпаться один только маленький подсолнечник у забора. Над лугами тащились из-за реки, цеплялись за облетевшие ветлы рыхлые тучи. Из них назойливо сыпался дождь. По дорогам уже нельзя было ни пройти, ни проехать, и пастухи перестали гонять в луга стадо. Пастуший рожок затих до весны. Катерине Петровне стало еще труднее вставать по утрам и видеть все то же: комнаты, где застоялся горький запах нетопленных печей, пыльный «Вестник Европы» (1), пожелтевшие чашки на столе, давно не чищенный самовар и картины на стенах Может быть, в комнатах было слишком сумрачно, а в глазах Катерины Петровны уже появилась темная вода (2), или, может быть, картины потускнели от времени, но на них ничего нельзя было разобрать. Катерина Петровна только по памяти знала, что вот эта — портрет её отца, а вот эта — маленькая, в золотой раме, — подарок Крамского (3), эскиз к его «Неизвестной». Катерина Петровна доживала свой век в старом доме, построенном её отцом — известным художником. В старости художник вернулся из Петербурга в свое родное село, жил на покое и занимался садом. Писать он уже не мог: дрожала рука, да и зрение ослабло, часто болели глаза. Дом был, как говорила Катерина Петровна, «мемориальный». Он находился под охраной областного музея. Но что будет с этим: домом, когда умрет она, последняя его обитательница, Катерина Петровна не знала. А в селе — называлось оно Заборье — не было никого, с кем бы можно было поговорить о картинах, о петербургской жизни, о том лете, когда Катерина Петровна жила с отцом в Париже и видела похороны Виктора Гюго. Не расскажешь же об этом Манюшке, дочери соседа, колхозного сапожника, — девчонке, прибегавшей каждый день, чтобы принести воды из колодца, подмести полы, поставить самовар. Катерина Петровна дарила Манюшке за услуги сморщенные перчатки, страусовые перья, стеклярусную (4) черную шляпу. — На что это мне? — хрипло спрашивала Манюшка и шмыгала носом. — Тряпичница я, что ли? — А ты продай, милая, — шептала Катерина Петровна. Вот уже год, как она ослабела и не могла говорить громко. — Ты продай. — Сдам в утиль, — решала Манюшка, забирала все и уходила. Изредка заходил сторож при пожарном сарае — Тихон, тощий, рыжий. Он еще помнил, как отец Катерины Петровны приезжал из Петербурга, строил дом, заводил усадьбу. Тихон был тогда мальчишкой, но почтение к старому художнику сберег на всю жизнь. Глядя на его картины он громко вздыхал: — Работа натуральная! Тихон хлопотал часто без толку, от жалости, но все же помогал по хозяйству: рубил в саду засохшие деревья, пилил их, колол на дрова. И каждый раз, уходя, останавливался в дверях и спрашивал: — Не слышно, Катерина Петровна, Настя пишет чего или нет? Катерина Петровна молчала, сидя на диване — сгорбленная, маленькая, — и все перебирала какие-то бумажки в рыжем кожаном ридикюле. Тихон долго сморкался, топтался у порога. — Ну, что ж, — говорил он, не дождавшись ответа. — Я, пожалуй, пойду, Катерина Петровна. — Иди, Тиша, — шептала Катерина Петровна. — Иди — бог с тобой! Он выводил, осторожно прикрыв дверь, а Катерина Петровна начинала тихонько плакать. Ветер свистел за окнами в голых ветвях, сбивал последние листья. Керосиновый ночник вздрагивал на столе. Он был, казалось, единственным живым существом в покинутом доме, — без этого слабого огня Катерина Петровна и не знала бы, как дожить до утра. Ночи были уже долгие, тяжелые, как бессонница. Рассвет все больше медлил, все запаздывал и нехотя сочился в немытые окна, где между рам еще с прошлого года лежали поверх ваты когда-то желтые осенние, а теперь истлевшие и черные листья. Настя, дочь Катерины Петровны и единственный родной человек, жила далеко, в Ленинграде. Последний раз она приезжала три года назад. Катерина Петровна знала, что Насте теперь не до нее, старухи. У них, у молодых, свои дела, свои непонятные интересы, свое счастье. Лучше не мешать. Поэтому Катерина Петровна очень редко писала Haсте, но думала о ней все дни, сидя на краешке продавленного дивана так тихо, что мышь, обманутая тишиной, выбегала из-за печки, становилась на задние лапки и долго, поводя носом, нюхала застоявшийся воздух. Писем от Насти тоже не было, но раз в два-три месяца веселый молодой почтарь Василий приносил Катерине Петровне перевод на двести рублей. Он осторожно придерживал Катерину Петровну за руку, когда она расписывалась, чтобы не расписалась там, где не надо. Василий уходил, а Катерина Петровна сидела, растерянная, с деньгами в руках. Потом она надевала очки и перечитывала несколько слов на почтовом переводе. Слова были все одни и те же: столько дел, что нет времени не то что приехать, а даже написать настоящее письмо. Катерина Петровна осторожно перебирала пухлые бумажки.
—> ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ
Последние комментарии
Последние публикации
- Re: В гостях у Посторонним В. (Van Levon) 10 минут 29 секунд назад
- Re: В гостях у Посторонним В. (SubMarinka) 15 минут 57 секунд назад
- Re: В гостях у Посторонним В. (Van Levon) 56 минут 56 секунд назад
- Re: В гостях у Посторонним В. (SubMarinka) 1 час 2 минут назад
- Re: В гостях у Посторонним В. (Van Levon) 1 час 7 минут назад
- Re: В гостях у Посторонним В. (SubMarinka) 1 час 28 минут назад
- Re: В гостях у Посторонним В. (Van Levon) 1 час 39 минут назад
- Re: В гостях у Посторонним В. (SubMarinka) 2 часов 27 минут назад
- Re: В гостях у Посторонним В. (Van Levon) 3 часов 42 минут назад
- Re: В гостях у Посторонним В. (SubMarinka) 6 часов 37 минут назад
— Телеграмма (а.с. Рассказы) 48 Кб (читать) (читать постранично) — Константин Георгиевич Паустовский
Настройки текста:
Константин Паустовский Телеграмма
Октябрь был на редкость холодный, ненастный. Тесовые крыши почернели.
Спутанная трава в саду полегла, и все доцветал и никак не мог доцвесть и осыпаться один только маленький подсолнечник у забора.
Над лугами тащились из-за реки, цеплялись за облетевшие ветлы рыхлые тучи. Из них назойливо сыпался дождь.
По дорогам уже нельзя было ни пройти, ни проехать, и пастухи пере, стали гонять в луга стадо.
Пастуший рожок затих до весны. Катерине Петровне стало еще труднее вставать по утрам и видеть все то же: комнаты, где застоялся горький запах нетопленных печей, пыльный «Вестник Европы»[1], пожелтевшие чашки на столе, давно не чищенный самовар и картины на стенах. Может быть, в комнатах было слишком сумрачно, а в глазах Катерины Петровны уже появилась темная вода[2], или, может быть, картины потускнели от времени, но на них ничего нельзя было разобрать. Катерина Петровна только по памяти знала, что вот эта — портрет ее отца, а вот эта — маленькая, в золотой раме — подарок Крамского[3], эскиз к его «Неизвестной». Катерина Петровна доживала свой век в старом доме, построенном ее отцом — известным художником.
В старости художник вернулся из Петербурга в свое родное село, жил на покое и занимался садом. Писать он уже не мог: дрожала рука, да и зрение ослабло, часто болели глаза.
Дом был, как говорила Катерина Петровна, «мемориальный». Он находился под охраной областного музея. Но что будет с этим домом, когда умрет она, последняя его обитательница, Катерина Петровна не знала. А в селе — называлось оно Заборье — никого не было, с кем бы можно было поговорить о картинах, о петербургской жизни, о том лете, когда Катерина Петровна жила с отцом в Париже и видела похороны Виктора Гюго.
Не расскажешь же об этом Манюшке, дочери соседа, колхозного сапожника, — девчонке, прибегавшей каждый день, чтобы принести воды из колодца, подмести полы, поставить самовар.
Катерина Петровна дарила Манюшке за услуги сморщенные перчатки, страусовые перья, стеклярусную[4] черную шляпу.
— На что это мне? — хрипло спрашивала Манюшка и шмыгала носом. — Тряпичница я, что ли?
— А ты продай, милая, — шептала Катерина Петровна. Вот уже год, как она ослабела и не могла говорить громко. — Ты продай.
— Сдам в утиль, — решала Манюшка, забирала все и уходила.
Изредка заходил сторож при пожарном сарае — Тихон, тощий, рыжий. Он еще помнил, как отец Катерины Петровны приезжал из Петербурга, строил дом, заводил усадьбу.
Тихон был тогда мальчишкой, но почтение к старому художнику сберег на всю жизнь. Глядя на его картины, он громко вздыхал:
— Работа натуральная!
Тихон хлопотал часто без толку, от жалости, но все же помогал по хозяйству: рубил в саду засохшие деревья, пилил их, колол на дрова. И каждый раз, уходя, останавливался в дверях и спрашивал:
— Не слышно, Катерина Петровна, Настя пишет чего или нет?
Катерина Петровна молчала, сидя на диване — сгорбленная, маленькая, — и всё перебирала какие-то бумажки в рыжем кожаном ридикюле. Тихон долго сморкался, топтался у порога.
— Ну что ж, — говорил он, не дождавшись ответа. — Я, пожалуй, пойду, Катерина Петровна.
— Иди, Тиша, — шептала Катерина Петровна. — Иди, бог с тобой!
Он выходил, осторожно прикрыв дверь, а Катерина Петровна начинала тихонько плакать. Ветер свистел за окнами в голых ветвях, сбивал последние листья. Керосиновый ночник вздрагивал на столе. Он был, казалось, единственным живым существом в покинутом доме, — без этого слабого огня Катерина Петровна и не знала бы, как дожить до утра.
Ночи были уже долгие, тяжелые, как бессонница. Рассвет все больше медлил, все запаздывал и нехотя сочился в немытые окна, где между рам еще с прошлого года лежали поверх ваты когда-то желтые осенние, а теперь истлевшие и черные листья.
Настя, дочь Катерины Петровны и единственный родной человек, жила далеко, в Ленинграде. Последний раз она приезжала три года назад.
Катерина Петровна знала, что Насте теперь не до нее, старухи. У них, у молодых, свои дела, свои непонятные интересы, свое счастье. Лучше не мешать. Поэтому Катерина Петровна очень редко писала Насте, но думала о ней все дни, сидя на краешке продавленного дивана так тихо, что мышь, обманутая тишиной, выбегала из-за печки, становилась на задние лапки и долго, поводя носом, нюхала застоявшийся воздух.
Писем от Насти тоже не было, но раз в два-три месяца веселый молодой почтарь Василий приносил Катерине Петровне перевод на двести рублей. Он осторожно придерживал Катерину Петровну за руку, когда она расписывалась, чтобы не расписалась там, где не надо.
Василий уходил, а Катерина Петровна сидела, растерянная, с деньгами в руках. Потом она надевала очки и перечитывала несколько слов на почтовом переводе. Слова были все одни и те же: столько дел, что нет времени не то что приехать, а даже написать настоящее письмо.
Катерина Петровна осторожно перебирала пухлые бумажки. От старости она забывала, что деньги эти вовсе не те, какие были в руках у Насти, и ей казалось, что от денег пахнет Настиными духами.
Как-то, в конце октября, ночью, кто-то долго стучал в заколоченную уже несколько лет калитку в глубине сада.
Катерина Петровна забеспокоилась, долго обвязывала голову теплым платком, надела старый салоп[5], впервые за этот год вышла из дому. Шла она медленно, ощупью. От холодного воздуха разболелась голова. Позабытые звезды пронзительно смотрели на землю. Палые листья мешали идти.
Около калитки Катерина Петровна тихо спросила:
— Кто стучит?
Но за забором никто не ответил.
— Должно быть, почудилось, — сказала Катерина Петровна и побрела назад.
Она задохнулась, остановилась у старого дерева, взялась рукой за холодную, мокрую ветку и узнала: это был клен. Его она посадила давно, еще девушкой-хохотушкой, а сейчас он стоял облетевший, озябший, ему некуда было уйти от этой бесприютной, ветреной ночи.
Катерина Петровна пожалела клен, потрогала шершавый ствол, побрела в дом и в ту же ночь написала Насте письмо.
«Ненаглядная моя, — писала Катерина Петровна. — Зиму эту я не переживу. Приезжай хоть на день. Дай поглядеть на тебя, подержать твои руки. Стара я стала и слаба до того, что тяжело мне не то что ходить, а даже сидеть и лежать, — смерть забыла ко мне дорогу. Сад сохнет — совсем уж не тот, — да я его и не вижу. Нынче осень плохая. Так тяжело; вся жизнь, кажется, не была такая длинная, как одна эта осень».
Манюшка, шмыгая носом, отнесла это письмо на почту, долго засовывала его в почтовый ящик и заглядывала внутрь, — что там? Но внутри ничего не было видно — одна жестяная пустота.
Настя работала секретарем в Союзе художников. Работ «было много, Устройство выставок, конкурсов — все это проходило через ее руки.
Письмо от Катерины Петровны Настя получила на службе. Она спрятала его в сумочку, не читая, — решила прочесть после работы. Письма Катерины Петровны вызывали у Насти вздох облегчения: раз мать пишет — значит, жива. Но вместе с тем от них начиналось глухое беспокойство, будто каждое письмо было безмолвным укором.
После работы Насте надо было пойти в мастерскую молодого скульптора Тимофеева, посмотреть, как он живет, чтобы доложить об этом правлению Союза. Тимофеев жаловался на холод в мастерской и вообще на то, что его затирают и не дают развернуться.
На одной из площадок Настя достала зеркальце, напудрилась и усмехнулась, — сейчас она нравилась самой себе. Художники звали ее Сольвейг[6] за русые волосы и большие холодные глаза.
Открыл сам Тимофеев — маленький, решительный, злой. Он был в пальто. Шею он замотал огромным шарфом, а на его ногах Настя заметила дамские фетровые боты.
— Не раздевайтесь, — буркнул Тимофеев. — А то замерзнете. Прошу!
Он провел Настю по темному коридору, поднялся вверх на несколько ступеней и открыл узкую дверь в мастерскую.
Из мастерской пахнуло чадом. На полу около бочки с мокрой глиной горела керосинка. На станках стояли скульптуры, закрытые сырыми тряпками. За широким окном косо летел снег, заносил туманом Неву, таял в ее темной воде. Ветер посвистывал в рамках и шевелил на полу старые газеты.
— Боже мой, какой холод! — сказала Настя, и ей показалось, что в мастерской еще холоднее от белых мраморных барельефов[7], в беспорядке развешанных по стенам.
— Вот, полюбуйтесь! — сказал Тимофеев, пододвигая Насте испачканное глиной кресло. — Непонятно, как я еще не издох в этой берлоге. А у Першина в мастерской от калориферов[8] дует теплом, как из Сахары.
— Вы не любите Першина? — осторожно спросила Настя.
— Выскочка! — сердито сказал Тимофеев. — Ремесленник! У его фигур не плечи, а вешалки для пальто. Его колхозница — каменная баба в подоткнутом фартуке. Его рабочий похож на неандертальского человека. Лепит деревянной лопатой. А хитер, милая моя, хитер, как кардинал!
— Покажите мне вашего Гоголя, — попросила Настя, чтобы переменить разговор.
— Перейдите! — угрюмо приказал скульптор. — Да нет, не туда! Вон в тот угол. Так!
Он снял с одной из фигур мокрые тряпки, придирчиво осмотрел ее со всех сторон, присел на корточки около керосинки, грея руки, и сказал:
— Ну вот он, Николай Васильевич! Теперь прошу!
Настя вздрогнула. Насмешливо, зная ее насквозь, смотрел на нее остроносый сутулый человек. Настя видела, как на его виске бьется тонкая склеротическая жилка.
«А письмо-то в сумочке нераспечатанное, — казалось, говорили сверлящие гоголевские глаза. — Эх ты, сорока!»
— Ну что? — опросил Тимофеев. — Серьезный дядя, да?
— Замечательно! — с трудом ответила Настя. — Это действительно превосходно.
Тимофеев горько засмеялся.
— Превосходно, — повторил он. — Все говорят: превосходно. И Першин, и Матьящ, и всякие знатоки из всяких комитетов. А толку что? Здесь — превосходно, а там, где решается моя судьба как скульптора, там тот же Першин только неопределенно хмыкнет — и готово. А Першин хмыкнул — значит, конец!.. Ночи не спишь! — крикнул Тимофеев и забегал по мастерской, топая ботами. — Ревматизм в руках от мокрой глины. Три года читаешь каждое слово о Гоголе. Свиные рыла снятся!
Тимофеев поднял со стола груду книг, потряс ими в воздухе и с силой швырнул обратно. Со стола полетела гипсовая пыль.
— Это все о Гоголе! — сказал он и вдруг успокоился. — Что? Я, кажется, вас напугал? Простите, милая, но, ей-богу, я готов драться.
— Ну что ж, будем драться вместе, — сказал Настя и встала.
Тимофеев крепко пожал ей руку, и она ушла с твердым решением вырвать во что бы то ни стало этого талантливого человека из безвестности.
Настя вернулась в Союз художников, прошла к председателю и долго говорила с ним, горячилась, доказывала, что нужно сейчас же устроить выставку работ Тимофеева. Председатель постукивал карандашом по столу, что-то долго прикидывал и в конце концов согласился.
Настя вернулась домой, в свою старинную комнату на Мойке, с лепным золоченым потолком, и только там прочла письмо Катерины Петровны.
— Куда там сейчас ехать! — сказала она и встала, — Разве отсюда вырвешься!
Она подумала о переполненных поездах, пересадке на узкоколейку, тряской телеге, засохшем саде, неизбежных материнских слезах, о тягучей, ничем не скрашенной скуке сельских дней — и положила письмо в ящик письменного стола.
Две недели Настя возилась с устройством выставки Тимофеева.
Несколько раз за это время она ссорилась и мирилась с неуживчивым скульптором. Тимофеев отправлял на выставку свои работы с таким видом, будто обрекал их на уничтожение.
— Ни черта у вас не получится, дорогая моя, — со злорадством говорил он Насте, будто она устраивала не его, а свою выставку. — Зря я только трачу время, честное слово.
Настя сначала приходила в отчаяние и обижалась, пока не поняла, что все эти капризы от уязвленной гордости, что они наигранны и в глубине души Тимофеев очень рад своей будущей выставке.
Выставка открылась вечером. Тимофеев злился и говорил, что нельзя смотреть скульптуру при электричестве.
— Мертвый свет! — ворчал он. — Убийственная скука! Керосин и то лучше.
— Какой же свет вам нужен, невозможный вы тип? — вспылила Настя.
— Свечи нужны! Свечи! — страдальчески закричал Тимофеев. — Как же можно Гоголя ставить под электрическую лампу. Абсурд!
На открытии были скульпторы, художники. Непосвященный, услышав разговоры скульпторов, не всегда мог бы догадаться, хвалят ли они работы Тимофеева или ругают. Но Тимофеев понимал, что выставка удалась.
Седой вспыльчивый художник подошел к Насте и похлопал ее по руке:
— Благодарю. Слышал, что это вы извлекли Тимофеева на свет божий. Прекрасно сделали. А то у нас, знаете ли, много болтающих о внимании к художнику, о заботе и чуткости, а как дойдет до дела, так натыкаешься на пустые глаза. Еще раз благодарю!
Началось обсуждение. Говорили много, хвалили, горячились, и мысль, брошенная старым художником о внимании к человеку, к молодому незаслуженно забытому скульптору, повторялась в каждой речи.
Тимофеев сидел нахохлившись, рассматривал паркет, но все же искоса поглядывал на выступающих, не зная, можно ли им верить или пока еще рано.
В дверях появилась курьерша из Союза — добрая и бестолковая Даша. Она делала Насте какие-то знаки. Настя подошла к ней, и Даша, ухмыляясь, подала ей телеграмму.
Настя вернулась на свое место, незаметно вскрыла телеграмму, прочла и ничего не поняла:
«Катя помирает. Тихон».
«Какая Катя? — растерянно подумала Настя. — Какой Тихон? Должно бить, это не мне».
Она посмотрела на адрес: нет, телеграмма была ей. Тогда только она заметила тонкие печатные буквы на бумажной ленте: «Заборье».
Настя скомкала телеграмму и нахмурилась. Выступал Перший.
— В наши дни, — говорил он, покачиваясь и придерживая очки, — забота о человеке становится той прекрасной реальностью, которая помогает нам расти и работать. Я счастлив отметить в нашей среде, в среде скульпторов и художников, проявление этой заботы. Я говорю о выставке работ товарища Тимофеева. Этой выставкой мы целиком обязаны — да не в обиду будет сказано нашему руководству — одной из рядовых сотрудниц Союза, нашей милой Анастасии Семеновне.
Перший поклонился Насте, и все зааплодировали. Аплодировали долго. Настя смутилась до слез.
Кто-то тронул ее сзади за руку. Это был старый вспыльчивый художник.
— Что? — спросил он шепотом и показал глазами на скомканную в руке Насти телеграмму. — Ничего неприятного?
— Нет, — ответила Настя. — Это так… От одной знакомой…
— Ага! — пробормотал старик и снова стал слушать Першина.
Все смотрели на Першина, но чей-то взгляд, тяжелый и пронзительный, Настя все время чувствовала на себе и боялась поднять голову. «Кто бы это мог быть? — подумала она. — Неужели кто-нибудь догадался? Как глупо. Опять расходились нервы».
Она с усилием подняла глаза и тотчас отвела их: Гоголь смотрел на нее, усмехаясь. На его виске как будто тяжело билась тонкая склеротическая жилка. Насте показалось, что Гоголь тихо сказал сквозь стиснутые зубы: — «Эх, ты!»
Настя быстро встала, вышла, торопливо оделась внизу и выбежала на улицу.
Валил водянистый снег. На Исаакиевском соборе выступила серая изморозь. Хмурое небо все ниже опускалось на город, на Настю, на Неву.
«Ненаглядная моя, — вспомнила Настя недавнее письмо. — Ненаглядная!»
Настя села на скамейку в сквере около Адмиралтейства и горько заплакала. Снег таял на лице, смешивался со слезами.
Настя вздрогнула от холода и вдруг поняла, что никто ее так не любил, как эта дряхлая, брошенная всеми старушка, там, в скучном Заборье.
«Поздно! Маму я уже не увижу», — сказала она про себя и вспомнила, что за последний год она впервые произнесла это детское милое слово — «мама».
Она вскочила, быстро пошла против снега, хлеставшего в лицо.
«Что ж что, мама? Что? — думала она, ничего не видя. — Мама! Как же это могло так случиться? Ведь никого же у меня в жизни нет. Нет и не будет роднее. Лишь бы успеть, лишь бы она увидела меня, лишь бы простила».
Настя вышла на Невский проспект, к городской станции железных дорог.
Она опоздала. Билетов уже не было.
Настя стояла около кассы, губы у нее дрожали, она не могла говорить, чувствуя, что от первого же сказанного слова она расплачется навзрыд.
Пожилая кассирша в очках выглянула в окошко.
— Что с вами, гражданка? — недовольно спросила она.
— Ничего, — ответила Настя. — У меня мама… Настя повернулась и быстро пошла к выходу.
— Куда вы? — крикнула кассирша. — Сразу надо было сказать. Подождите минутку.
В тот же вечер Настя уехала. Всю дорогу ей казалось, что «Красная стрела» едва тащится, тогда как поезд стремительно мчался сквозь ночные леса, обдавая их паром и оглашая протяжным предостерегающим криком.
…Тихон пришел на почту, пошептался с почтарем Василием, взял у него телеграфный бланк, повертел его и долго, вытирая рукавом усы, что-то писал на бланке корявыми буквами. Потом осторожно сложил бланк, засунул в шапку и поплелся к Катерине Петровне.
Катерина Петровна не вставала уже десятый день. Ничего не болело, но обморочная слабость давила на грудь, на голову, на ноги, и трудно было вздохнуть.
Манюшка шестые сутки не отходила от Катерины Петровны. Ночью она, не раздеваясь, спала на продавленном диване. Иногда Манюшке казалось, что Катерина Петровна уже не дышит. Тогда она начинала испуганно хныкать и звала: живая?
Катерина Петровна шевелила рукой под одеялом, и Манюшка успокаивалась.
В комнатах с самого утра стояла по углам ноябрьская темнота, но было тепло. Манюшка топила печку. Когда веселый огонь освещал бревенчатые стены, Катерина Петровна осторожно вздыхала — от огня комната делалась уютной, обжитой, какой она была давным-давно, еще при Насте. Катерина Петровна закрывала глаза, и из них выкатывалась и скользила по желтому виску, запутывалась в седых волосах одна-единственная слезинка.
Пришел Тихон. Он кашлял, сморкался и, видимо, был взволнован.
— Что, Тиша? — бессильно спросила Катерина Петровна.
— Похолодало, Катерина Петровна! — бодро сказал Тихон и с беспокойством посмотрел на свою шапку. — Снег скоро выпадет. Оно к лучшему. Дорогу морозцем собьет — значит, и ей будет способнее ехать.
— Кому? — Катерина Петровна открыла глаза и сухой рукой начала судорожно гладить одеяло.
— Да кому же другому, как не Настасье Семеновне, — ответил Тихон, криво ухмыляясь, и вытащил из шапки телеграмму. — Кому, как не ей.
Катерина Петровна хотела подняться, но не смогла, снова упала на подушку.
— Вот! — сказал Тихон, осторожно развернул телеграмму и протянул ее Катерине Петровне.
Но Катерина Петровна ее не взяла, а все так же умоляюще смотрела на Тихона.
— Прочти, — сказала Манюшка хрипло. — Бабка уже читать не умеет. У нее слабость в глазах.
Тихон испуганно огляделся, поправил ворот, пригладил рыжие редкие волосы и глухим, неуверенным голосом прочел: «Дожидайтесь, выехала. Остаюсь всегда любящая дочь ваша Настя».
— Не надо, Тиша! — тихо сказала Катерина Петровна. — Не надо, милый. Бог с тобой. Спасибо тебе за доброе слово, за ласку.
Катерина Петровна с трудом отвернулась к стене, потом как будто уснула.
Тихон сидел в холодной прихожей на лавочке, курил, опустив голову, сплевывал и вздыхал, пока не вышла Манюшка и не поманила в комнату Катерины Петровны.
Тихон вошел на цыпочках и всей пятерней отер лицо. Катерина Петровна лежала бледная, маленькая, как будто безмятежно уснувшая.
— Не дождалась, — пробормотал Тихон. — Эх, горе ее горькое, страданье неписаное! А ты смотри, дура, — сказал он сердито Манюшке, — за добро плати добром, не будь пустельгой[9]… Сиди здесь, а я сбегаю в сельсовет, доложу.
Он ушел, а Манюшка сидела на табурете, подобрав колени, тряслась и смотрела не отрываясь на Катерину Петровну.
Хоронили Катерину Петровну на следующий день. Подморозило. Выпал тонкий снежок. День побелел, и небо было сухое, светлое, но серое, будто над головой протянули вымытую, подмерзшую холстину. Дали за рекой стояли сизые. От них тянуло острым и веселым запахом снега, схваченной первым морозом ивовой коры.
На похороны собрались старухи и ребята. Гроб на кладбище несли Тихон, Василий и два брата Малявины — старички, будто заросшие чистой паклей. Манюшка с братом Володькой несла крышку гроба и не мигая смотрела перед собой.
Кладбище было за селом, над рекой. На нем росли высокие, желтые от лишаев вербы.
По дороге встретилась учительница. Она недавно приехала из областного города и никого еще в Заборье не знала.
— Учителька идет, учителька! — зашептали мальчишки.
Учительница была молоденькая, застенчивая, сероглазая, совсем еще девочка. Она увидела похороны и робко остановилась, испуганно посмотрела на маленькую старушку в гробу. На лицо старушки падали и не таяли колкие снежинки. Там, в областном городе, у учительницы осталась мать — вот такая же маленькая, вечно взволнованная заботами о дочери и такая же совершенно седая.
Учительница постояла и медленно пошла вслед за гробом. Старухи оглядывались на нее, шептались, что вот, мол, тихая какая девушка и ей трудно будет первое время с ребятами — уж очень они в Заборье самостоятельные и озорные.
Учительница наконец решилась и спросила одну из старух, бабку Матрену:
— Одинокая, должно быть, была эта старушка?
— И-и, мила-ая, — тотчас запела Матрена, — почитай что совсем одинокая. И такая задушевная была, такая сердечная. Все, бывало, сидит и сидит у себя на диванчике одна, не с кем ей слова сказать. Такая жалость! Есть у нее в Ленинграде дочка, да, видно, высоко залетела. Так вот и померла без людей, без сродственников.
На кладбище гроб поставили около свежей могилы. Старухи кланялись гробу, дотрагивались темными руками до земли. Учительница подошла к гробу, наклонилась и поцеловала Катерину Петровну в высохшую желтую руку. Потом быстро выпрямилась, отвернулась и пошла к разрушенной кирпичной ограде.
За оградой, в легком перепархивающем снегу лежала любимая, чуть печальная, родная земля.
Учительница долго смотрела, слушала, как за ее спиной переговаривались старики, как стучала по крышке гроба земля и далеко по дворам кричали разноголосые петухи — предсказывали ясные дни, легкие морозы, зимнюю тишину.
В Заборье Настя приехала на второй день после похорон. Она застала свежий могильный холм на кладбище — земля на нем смерзлась комками — и холодную темную комнату Катерины Петровны, из которой, казалось, жизнь ушла давным-давно.
В этой комнате Настя проплакала всю ночь, пока за окнами не засинел мутный и тяжелый рассвет.
Уехала Настя из Заборья крадучись, стараясь, чтобы ее никто не увидел и ни о чем не расспрашивал. Ей казалось, что никто, кроме Катерины Петровны, не мог снять с нее непоправимой вины, невыносимой тяжести.
Примечания
1
«Вестник Европы» — журнал, выходивший в 1866–1918 гг.
(обратно)
2
Темная вода (разговорн.) — слепота.
(обратно)
3
Крамской И. Н. (1837–1887) — русский художник. В своих картинах и портретах глубоко раскрывал психологию человека.
(обратно)
4
Стеклярус — маленькие стеклянные трубочки, нанизываемые на нитку. Служат для украшения.
(обратно)
5
Салоп (устар.) — широкое женское пальто.
(обратно)
6
Сольвейг — героиня драмы норвежского писателя Ибсена «Пер Гюнт» (букв. — Солнечный путь). Олицетворение поэтичности, красоты.
(обратно)
7
Барельеф — выпуклое скульптурное изображение на плоской поверхности.
(обратно)
8
Калорифер — прибор для отопления помещения нагретым воздухом.
(обратно)
9
Пустельга (простореч.) — здесь: пустой, легкомысленный человек.
(обратно)
Константин Георгиевич Паустовский Телеграмма
Рассказы Ц
Константин Паустовский Телеграмма
Октябрь был на редкость холодный, ненастный. Тесовые крыши почернели. Спутанная трава в саду полегла, и все доцветал и никак не мог доцвесть и осыпаться один только маленький подсолнечник у забора. Над лугами тащились из-за реки, цеплялись за облетевшие ветлы рыхлые тучи. Из них назойливо сыпался дождь. По дорогам уже нельзя было ни пройти, ни проехать, и пастухи пере, стали гонять в луга стадо. Пастуший рожок затих до весны. Катерине Петровне стало еще труднее вставать по утрам и видеть все то же: комнаты, где застоялся горький запах нетопленных печей, пыльный «Вестник Европы», пожелтевшие чашки на столе, давно не чищенный самовар и картины на стенах. Может быть, в комнатах было слишком сумрачно, а в глазах Катерины Петровны уже появилась темная вода, или, может быть, картины потускнели от времени, но на них ничего нельзя было разобрать. Катерина Петровна только по памяти знала, что вот эта – портрет ее отца, а вот эта – маленькая, в золотой раме – подарок Крамского, эскиз к его «Неизвестной». Катерина Петровна доживала свой век в старом доме, построенном ее отцом – известным художником. В старости художник вернулся из Петербурга в свое родное село, жил на покое и занимался садом. Писать он уже не мог: дрожала рука, да и зрение ослабло, часто болели глаза. Дом был, как говорила Катерина Петровна, «мемориальный». Он находился под охраной областного музея. Но что будет с этим домом, когда умрет она, последняя его обитательница, Катерина Петровна не знала. А в селе – называлось оно Заборье – никого не было, с кем бы можно было поговорить о картинах, о петербургской жизни, о том лете, когда Катерина Петровна жила с отцом в Париже и видела похороны Виктора Гюго. Не расскажешь же об этом Манюшке, дочери соседа, колхозного сапожника, – девчонке, прибегавшей каждый день, чтобы принести воды из колодца, подмести полы, поставить самовар. Катерина Петровна дарила Манюшке за услуги сморщенные перчатки, страусовые перья, стеклярусную черную шляпу. – На что это мне? – хрипло спрашивала Манюшка и шмыгала носом. – Тряпичница я, что ли? – А ты продай, милая, – шептала Катерина Петровна. Вот уже год, как она ослабела и не могла говорить громко. – Ты продай. – Сдам в утиль, – решала Манюшка, забирала все и уходила. Изредка заходил сторож при пожарном сарае – Тихон, тощий, рыжий. Он еще помнил, как отец Катерины Петровны приезжал из Петербурга, строил дом, заводил усадьбу. Тихон был тогда мальчишкой, но почтение к старому художнику сберег на всю жизнь. Глядя на его картины, он громко вздыхал: – Работа натуральная! Тихон хлопотал часто без толку, от жалости, но все же помогал по хозяйству: рубил в саду засохшие деревья, пилил их, колол на дрова. И каждый раз, уходя, останавливался в дверях и спрашивал: – Не слышно, Катерина Петровна, Настя пишет чего или нет? Катерина Петровна молчала, сидя на диване – сгорбленная, маленькая, – и всё перебирала какие-то бумажки в рыжем кожаном ридикюле. Тихон долго сморкался, топтался у порога. – Ну что ж, – говорил он, не дождавшись ответа. – Я, пожалуй, пойду, Катерина Петровна. – Иди, Тиша, – шептала Катерина Петровна. – Иди, бог с тобой! Он выходил, осторожно прикрыв дверь, а Катерина Петровна начинала тихонько плакать. Ветер свистел за окнами в голых ветвях, сбивал последние листья. Керосиновый ночник вздрагивал на столе. Он был, казалось, единственным живым существом в покинутом доме, – без этого слабого огня Катерина Петровна и не знала бы, как дожить до утра. Ночи были уже долгие, тяжелые, как бессонница. Рассвет все больше медлил, все запаздывал и нехотя сочился в немытые окна, где между рам еще с прошлого года лежали поверх ваты когда-то желтые осенние, а теперь истлевшие и черные листья. Настя, дочь Катерины Петровны и единственный родной человек, жила далеко, в Ленинграде. Последний раз она приезжала три года назад. Катерина Петровна знала, что Насте теперь не до нее, старухи. У них, у молодых, свои дела, свои непонятные интересы, свое счастье. Лучше не мешать. Поэтому Катерина Петровна очень редко писала Насте, но думала о ней все дни, сидя на краешке продавленного дивана так тихо, что мышь, обманутая тишиной, выбегала из-за печки, становилась на задние лапки и долго, поводя носом, нюхала застоявшийся воздух. Писем от Насти тоже не было, но раз в два-три месяца веселый молодой почтарь Василий приносил Катерине Петровне перевод на двести рублей. Он осторожно придерживал Кате.рину Петровну за руку, когда она расписывалась, чтобы не расписалась там, где не надо. Василий уходил, а Катерина Петровна сидела, растерянная, с деньгами в руках. Потом она надевала очки и перечитывала несколько слов на почтовом переводе. Слова были все одни и те же: столько дел, что нет времени не то что приехать, а даже написать настоящее письмо. Катерина Петровна осторожно перебирала пухлые бумажки. От старости она забывала, что деньги эти вовсе не те, какие были в руках у Насти, и ей казалось, что от денег пахнет Настиными духами. Как-то, в конце октября, ночью, кто-то долго стучал в заколоченную уже несколько лет калитку в глубине сада. Катерина Петровна забеспокоилась, долго обвязывала голову теплым платком, надела старый салоп, впервые за этот год вышла из дому. Шла она медленно, ощупью. От холодного воздуха разболелась голова. Позабытые звезды пронзительно смотрели на землю. Палые листья мешали идти. Около калитки Катерина Петровна тихо спросила: – Кто стучит? Но за забором никто не ответил. – Должно быть, почудилось, – сказала Катерина Петровна и побрела назад. Она задохнулась, остановилась у старого дерева, взялась рукой за холодную, мокрую ветку и узнала: это был клен. Его она посадила давно, еще девушкой-хохотушкой, а сейчас он стоял облетевший, озябший, ему некуда было уйти от этой бесприютной, ветреной ночи. Катерина Петровна пожалела клен, потрогала шершавый ствол, побрела в дом и в ту же ночь написала Насте письмо. «Ненаглядная моя, – писала Катерина Петровна. – Зиму эту я не переживу. Приезжай хоть на день. Дай поглядеть на тебя, подержать твои руки. Стара я стала и слаба до того, что тяжело мне не то что ходить, а даже сидеть и лежать, – смерть забыла ко мне дорогу. Сад сохнет – совсем уж не тот, – да я его и не вижу. Нынче осень плохая. Так тяжело; вся жизнь, кажется, не была такая длинная, как одна эта осень». Манюшка, шмыгая носом, отнесла это письмо на почту, долго засовывала его в почтовый ящик и заглядывала внутрь, – что там? Но внутри ничего не было видно – одна жестяная пустота.
Настя работала секретарем в Союзе художников. Работ«было много, Устройство выставок, конкурсов – все это проходило через ее руки. Письмо от Катерины Петровны Настя получила на службе. Она спрятала его в сумочку, не читая, – решила прочесть после работы. Письма Катерины Петровны вызывали у Насти вздох облегчения: раз мать пишет – значит, жива. Но вместе с тем от них начиналось глухое беспокойство, будто каждое письмо было безмолвным укором. После работы Насте надо было пойти в мастерскую молодого скульптора Тимофеева, посмотреть, как он живет, чтобы доложить об этом правлению Союза. Тимофеев жаловался на холод в мастерской и вообще на то, что его затирают и не дают развернуться. На одной из площадок Настя достала зеркальце, напудрилась и усмехнулась, – сейчас она нравилась самой себе. Художники звали ее Сольвейг за русые волосы и большие холодные глаза. Открыл сам Тимофеев – маленький, решительный, злой. Он был в пальто. Шею он замотал огромным шарфом, а на его ногах Настя заметила дамские фетровые боты. – Не раздевайтесь, – буркнул Тимофеев. – А то замерзнете. Прошу! Он провел Настю по темному коридору, поднялся вверх на несколько ступеней и открыл узкую дверь в мастерскую. Из мастерской пахнуло чадом. На полу около бочки с мокрой глиной горела керосинка. На станках стояли скульптуры, закрытые сырыми тряпками. За широким окном косо летел снег, заносил туманом Неву, таял в ее темной воде. Ветер посвистывал в рамках и шевелил на полу старые газеты. – Боже мой, какой холод! – сказала Настя, и ей показалось, что в мастерской еще холоднее от белых мраморных барельефов, в беспорядке развешанных по стенам. – Вот, полюбуйтесь! – сказал Тимофеев, пододвигая Насте испачканное глиной кресло. – Непонятно, как я еще не издох в этой берлоге. А у Першина в мастерской от калориферов дует теплом, как из Сахары. – Вы не любите Першина? – осторожно спросила Настя. – Выскочка! – сердито сказал Тимофеев. – Ремесленник! У его фигур не плечи, а вешалки для пальто. Его колхозница – каменная баба в подоткнутом фартуке. Его рабочий похож на неандертальского человека. Лепит деревянной лопатой. А хитер, милая моя, хитер, как кардинал! – Покажите мне вашего Гоголя, – попросила Настя, чтобы переменить разговор. – Перейдите! – угрюмо приказал скульптор. – Да нет, не туда! Вон в тот угол. Так! Он снял с одной из фигур мокрые тряпки, придирчиво осмотрел ее со всех сторон, присел на корточки около керосинки, грея руки, и сказал: – Ну вот он, Николай Васильевич! Теперь прошу! Настя вздрогнула. Насмешливо, зная ее насквозь, смотрел на нее остроносый сутулый человек. Настя видела, как на его виске бьется тонкая склеротическая жилка. «А письмо-то в сумочке нераспечатанное, – казалось, говорили сверлящие гоголевские глаза. – Эх ты, сорока!» – Ну что? – опросил Тимофеев. – Серьезный дядя, да? – Замечательно! – с трудом ответила Настя. – Это действительно превосходно. Тимофеев горько засмеялся. – Превосходно, – повторил он. – Все говорят: превосходно. И Першин, и Матьящ, и всякие знатоки из всяких комитетов. А толку что? Здесь – превосходно, а там, где решается моя судьба как скульптора, там тот же Першин только неопределенно хмыкнет – и готово. А Першин хмыкнул – значит, конец!… Ночи не спишь! – крикнул Тимофеев и забегал по мастерской, топая ботами. – Ревматизм в руках от мокрой глины. Три года читаешь каждое слово о Гоголе. Свиные рыла снятся! Тимофеев поднял со стола груду книг, потряс ими в воздухе и с силой швырнул обратно. Со стола полетела гипсовая пыль. – Это все о Гоголе! – сказал он и вдруг успокоился. – Что? Я, кажется, вас напугал? Простите, милая, но, ей-богу, я готов драться. – Ну что ж, будем драться вместе, – сказал Настя и встала. Тимофеев крепко пожал ей руку, и она ушла с твердым решением вырвать во что бы то ни стало этого талантливого человека из безвестности. Настя вернулась в Союз художников, прошла к председателю и долго говорила с ним, горячилась, доказывала, что нужно сейчас же устроить выставку работ Тимофеева. Председатель постукивал карандашом по столу, что-то долго прикидывал и в конце концов согласился. Настя вернулась домой, в свою старинную комнату на Мойке, с лепным золоченым потолком, и только там прочла письмо Катерины Петровны. – Куда там сейчас ехать! – сказала она и встала, – Разве отсюда вырвешься! Она подумала о переполненных поездах, пересадке на узкоколейку, тряской телеге, засохшем саде, неизбежных материнских слезах, о тягучей, ничем не скрашенной скуке сельских дней – и положила письмо в ящик письменного стола. Две недели Настя возилась с устройством выставки Тимофеева. Несколько раз за это время она ссорилась и мирилась с неуживчивым скульптором. Тимофеев отправлял на выставку свои работы с таким видом, будто обрекал их на уничтожение. – Ни черта у вас не получится, дорогая моя, – со злорадством говорил он Насте, будто она устраивала не его, а свою выставку. – Зря я только трачу время, честное слово. Настя сначала приходила в отчаяние и обижалась, пока не поняла, что все эти капризы от уязвленной гордости, что они наигранны и в глубине души Тимофеев очень рад своей будущей выставке. Выставка открылась вечером. Тимофеев злился и говорил, что нельзя смотреть скульптуру при электричестве. – Мертвый свет! 1
Константин Паустовский — русский писатель, создавший множество гениальных произведений, поражающих точностью и красочностью используемых слов. Его проза наполнена любовью и вниманием к величию природы, к людям, понимающим красоту окружающего мира. Эти особенности присущи и новелле «Телеграмма», характеристика главных героев которой помогает читателю лучше понять глубокую мысль, заложенную автором в произведении.
Краткое содержание
С наступлением октябрьских холодов главной героине Катерине Петровне, уже доживающей свой век, стало трудно ходить и вставать. Жила она в селе Заборье в доме-музее своего отца — известного художника. К ней ежедневно приходила дочка колхозного сапожника Манюшка, помогавшая старушке по хозяйству. Кроме неё, к героине захаживал сторож при пожарном сарае, делавший работу по двору.
Своя же собственная дочь Настя уже как три года не навещала мать. Жила она в Ленинграде и даже не писала Катерине Петровне писем, а лишь присылала каждые два-три месяца денежные переводы по двести рублей. Старушка не хотела мешать дочери, поэтому писала Насте редко, но всегда о ней думала.
Однажды женщине показалось, что кто-то долго стучит в калитку. Она с трудом оделась и вышла посмотреть. Но на улице никого не было. В тот же вечер она написала дочери письмо, в котором просила Настю поскорее приехать погостить хоть на денёк, поскольку чувствовала, что зиму уже не переживёт. Анастасия трудилась в Союзе художников, где занимала должность секретаря. Работы было много:
- устройство выставок;
- организация конкурсов;
- поиск талантливых художников.
Письмо девушка получила на работе, но открыла его не сразу, а решила прочитать уже дома. В то время девушка была занята судьбой молодого скульптора Тимофеева, создавшего гениальный бюст Гоголя, пронизывавший её взглядом, словно укоряя в том, что письмо до сих пор лежит в сумочке. Когда Настя всё-таки прочла его, то решила никуда не ехать, ведь нужно было подготовить выставку скульптору.
В течение двух недель девушка занималась организационными вопросами. А в день, когда открылась выставка Тимофеева, ей принесли телеграмму о скорой кончине Катерины Петровны. Она снова почувствовала на себе укоризненный взгляд Гоголя и в тот же вечер отправилась в Заборье.
Старушка не вставала десять дней. Тихон отправил Насте телеграмму, а на другом почтовом бланке написал ответ, будто она уже выезжает и просит её дождаться. Придя к Катерине Петровне, мужчина прочёл телеграмму. Но старушка ему не поверила и, поблагодарив за заботу, отвернулась к стене и вскоре умерла.
Хоронили Екатерину на следующий день. Настя приехала в село уже после похорон. Всю ночь она проплакала в опустевшем холодном доме, ведь знала, что получить прощение могла только от матери, но не успела. Утром девушка уезжала крадучись, чтобы её никто не видел и ни о чём не расспрашивал.
Основные персонажи
Основные и второстепенные действующие лица одинаково важны для раскрытия авторского замысла, причём вторых в рассказе больше. Характеристика главных героев «Телеграммы» Паустовского:
- Катерина Петровна. Пожилая женщина, дочь известного художника. Катерина живёт в ветхом доме, который считается культурным памятником. О муже ничего не сказано, вероятно, он умер, а дочь живёт в Ленинграде, приезжает раз в 3 года, редко пишет и иногда присылает 200 рублей. Катерина Петровна пишет Насте письма, называет её «ненаглядная моя», а дочь, занятая делами, даже не сразу их открывает. Женщина очень скучает по своей кровиночке, стесняется досаждать, но всё же надеется хоть разок увидеть её перед смертью. Старушке кажется, что она не переживёт зиму.
- Настя. Дочь Катерины, работает секретарём в Союзе художников. Коллеги называют её Анастасией Семёновной. Девушка живёт чужими интересами. Она увлечена работой и старается организовать выставку работ начинающего скульптора, странного вспыльчивого человека. Девушка получает сначала письмо от мамы, потом телеграмму от Тихона и только спустя долгое время понимает, что ближе, чем родная мать, у неё никого нет. Увидеть женщину живой девушка не успевает. Приехав в Заборье, Настя оказывается в доме, из которого давно ушла жизнь. Девушка покидает село рано утром, чтобы не встречаться с жителями.
- Скульптор Тимофеев. Молодой человек со странностями, неуверенный в себе. У мастера получаются интересные работы, но он боится быть осмеянным, при этом завидует чужому успеху. Скульптор беден, после выставки он не верит своему успеху, однако признанные мастера действительно высоко оценили работы. Один даже поблагодарил Настю за то, что она «извлекла Тимофеева на свет».
- Манюшка. Девочка, которая живёт по соседству, дочь колхозного сапожника. Манюшка приходит к старушке каждый день, подметает, приносит из колодца воду, ставит самовар. Женщина благодарит её и дарит кое-то из своих ценностей, но девочка не понимает, зачем ей перчатки, броши и страусиные перья. Когда силы окончательно покидают старушку, Манюшка неотлучно находится рядом с ней, ухаживает за ней, кормит и поит ее.
История создания
Однажды Константин Георгиевич рассказал о трогательном событии, которое легло в основу «Телеграммы». Герои новеллы взяты из реальной жизни. Когда-то писатель жил под Рязанью в усадьбе Пожалостина — знаменитого гравёра. Хозяйку дома звали Катерина Ивановна. Её собственная дочь совсем забыла о матери и лишь высылала ей денежные переводы. Вечерами писатель пил чай с хозяйкой и подолгу с ней беседовал. Она нередко давала ему почитать письма отца, рассказывала, что знала Тургенева и была на похоронах Гюго.
Помогала Катерине Ивановне по хозяйству соседская девочка Нюрка. А телеграмму её дочери Насте после смерти старушки отослал сам Константин Георгиевич. Дочка приехала спустя трое суток после похорон.
Из автобиографии Паустовского можно проследить некоторую взаимосвязь его собственной полуслепой сестры с действующим лицом Катериной. Есть основания полагать, что в его героине находит отображение не только судьба хозяйки усадьбы Пожалостиных, но и образы близких автору людей. Ведь Катерина Петровна изображена с очень большой любовью, искренним сожалением, тоской и добротой.
История одной фотографии
С «Телеграммой» Константина Паустовского связана реальная история, произошедшая в 1964 году. В Москву на гастроли приехала популярная певица и актриса Марлен Дитрих. Она писала, что в московском аэропорту у встречавших ее журналистов сразу же спросила о Паустовском. Когда Марлен подъезжала к отелю, она уже знала, что писатель лежит в больнице. Г. Арбузова, падчерица Константина Георгиевича, в одном из интервью рассказывала, что Паустовский хотел побывать на концерте Марлен Дитрих, но в то время был очень болен. И вот в сопровождении своего врача В. А. Коневского писатель отправился в Дом литераторов, где она выступала.
После концерта легенда кинематографа отвечала на вопросы. И когда у Марлен спросили, какой у нее любимый писатель, ответила, что любит Паустовского. К ней подошла переводчица Нора и сообщила, что писатель в зале. Марлен стояла и всматривалась в зал, ожидая, что он поднимется на сцену. Но, будучи очень застенчивым человеком, Константин Георгиевич не поднимался. И когда зал стал аплодировать, подбадривая его, Паустовский вышел на сцену. Марлен, не сказав ни слова, встала перед писателем на колени и прижала его руку к своему залитому слезами лицу.
Вечернее платье актрисы, расшитое камнями, было настолько узким, что стали лопаться нитки, и камни посыпались по сцене. Все на мгновение замерли. Недоступная богиня стоит на коленях и целует руки советского писателя. Потом огромный зал медленно и неуверенно поднялся, в тишине послышались робкие одинокие хлопки, а потом началась настоящая буря – шквал рукоплесканий. Когда Марлен помогли подняться с колен, она тихо сказала, что ее потряс рассказ Паустовского «Телеграмма». И с тех пор она считала своим долгом поцеловать руку писателя, написавшего это.
Характеристика героев
В «Телеграмме» Паустовского прослеживаются образы нескольких персонажей. Список их небольшой, но все они играют важную роль в сочинении:
- Катерина Петовна;
- Настя;
- Манюша;
- Тихон;
- Тимофеев.
Катерина Петровна — старая женщина, доживающая свой век в отцовском доме и мечтающая перед смертью повидаться с горячо любимой дочерью. В усадьбе знаменитого отца на стенах висели старинные портреты, картины и даже небольшая картинка в золотой рамке — эскиз «Неизвестной» Крамского. Женщина называла это поместье «мемориальным» и дорожила им. Но в силу своей старческой слабости уже не могла ухаживать за садом и хозяйством. В этом ей помогали соседи — Тихон с Манюшей.
А вот у родной дочери не нашлось времени навестить старушку или даже просто написать ей письмо. Единственная помощь, оказанная Настей — денежные переводы. Катерина Петровна, казалось, забывала, что деньги эти даже не находились у дочки в руках, но она сжимала их и нюхала, ведь ей мерещился запах Настиных духов на них. Старушке не нужна была материальная помощь, а лишь любовь и забота, которую приходилось получать от соседей, а не от родного человека.
Анастасия характеризуется в Союзе художников как отличный работник и заботливый коллега. Она тратит массу времени на то, чтобы вывести в свет молодое дарование — скульптора Тимофеева. Но совершенно забывает о единственном родном человеке — маме. Настя не хочет ехать в Заборье, которое нагоняет на неё тоску. Письма Катерины Петровны вызывают у неё двоякое чувство: с одной стороны, они приносят облегчение, поскольку героиня понимает, что мать ещё жива, а с другой — беспокойство, ведь кажутся немым укором из-за отсутствия участия в судьбе старушки.
Тихон — сосед, знавший отца хозяйки усадьбы. Мужчина очень уважал и ценил известного художника и поэтому заботился об увядающей старушке. Ему тяжело было смотреть на страдания Екатерины Петровны. Он написал телеграмму от лица Насти в попытке снять камень с души женщины перед скорой кончиной. Хоть старушка и поняла хитрость Тихона, но всё же поблагодарила за заботу о себе.
Манюшка — добродушная соседская девочка, которой старушка постоянно дарила ценные вещички из своего гардероба, чтобы та их продала. Девушка заботилась о женщине и старалась во всём ей помочь. Смерть Катерины оказалась для неё тяжёлым событием: Манюшка не отрываясь смотрела на побледневшую старушку и, поджав на табурете ноги, тряслась.
Тимофеев — гордый и ранимый талантливый скульптор, страдающий от своей невостребованности. Он жаждет похвалы и признания, отчего порой ведёт себя грубо и сварливо.
КОНСТАНТИН ГЕОРГИЕВИЧ ПАУСТОВСКИЙ. ТЕЛЕГРАММА 258-278стр.
ПЕРЕЧИТЫВАЕМ, РАЗМЫШЛЯЕМ
1.О чём вы задумались, прочитав рассказ? Какие сцены вас особенно взволновали?
После прочтения рассказа задумываешься о том, внимательно ли мы относимся к своим родителям, понимаем ли мы до конца, что это единственные люди, которые беззаветно нас любят.
Особенно взволновали сцены написания письма дочери от Екатерины Петровны, а так же поступок молодой учительницы.
2.О чём этот рассказ?
В рассказе «Телеграмма» К. Паустовский поднимает тему человеческого равнодушия и одиночества. Сюжетную основу составляет простая история о том, как пожилая мать, забытая дочерью, занятой своей работой в городе, умирает в одиночестве.
3.Почему описание последних дней Катерины Петровны дано на фоне ненастной поздней осени? Какое настроение вызывает пейзажная зарисовка в начале рассказа? Как писатель передаёт это настроение?
Обратили ли вы внимание на «маленький подсолнечник у забора»? Как связан этот образ с состоянием Катерины Петровны? Какие ещё образы-символы из мира природы помогают лучше ощутить и понять боль угасания жизни одинокого человека?
Он создаёт печальное настроение, ощущение какой-то скорой утраты. Описывается октябрьское ненастье. Грусть льётся с самого начала произведения: «Октябрь был на редкость холодный, ненастный. Тесовые крыши почернели. Спутанная трава в саду полегла, и всё доцветал и никак не мог доцвесть и осыпаться один только маленький подсолнечник у забора». На фоне серого, чёрного окружения природы маленький подсолнечник одинок, как и Катерина Петровна. Он доцветает, как и Катерина Петровна доживает свой век
Далее рассказывается о Катерине Петровне. Автору симпатична эта одинокая старушка. Её одиночество скрашивают девочка Манюшка, помогающая по дому, и сторож Тихон. Она живёт прошлым.
Кажется, в доме время застыло на месте. Он даже чем-то напоминает заброшенный музей. Это подчёркивают такие детали, как пыльный «Вестник Европы», пожелтевшая посуда, картины на стенах, застоявшийся запах нетопленых печей. Катерина Петровна дарила Манюшке сморщенные перчатки, страусовые перья, стеклярусную чёрную шляпу – вещи, которые сегодня не найдут применения. Всё, что у неё осталось от жизни, — это дочь Настя. Каждый день старушка думает о Насте, ждёт её появления и плачет. Она сидит так тихо, «что мышь, обманутая тишиной, выбегала из-за печки, становилась на задние лапки и долго, поводя носом, нюхала застоявшийся воздух».
Тяжесть одиночества автор подчёркивает, одушевляя неживой предмет: «Керосиновый ночник был…, казалось, единственным живым существом в покинутом доме». Писатель вводит описание осеннего рассвета, который по традиции символизирует возрождение. Но здесь он значит совсем иное: «Рассвет всё больше медлил, всё запаздывал и нехотя сочился в немытые окна, где между рам ещё с прошлого года лежали поверх ваты когда-то жёлтые, осенние, а теперь истлевшие и чёрные листья». Так постепенно угасает и жизнь Катерины Петровны, кончается её осень. Ощущение одиночества и старости символически передаются и через образ клёна, который когда-то давно девушкой-хохотушкой посадила Катерина Петровна. Теперь он стоял «облетевший, озябший, ему некуда было уйти от этой бесприютной, ветреной ночи».
4.Пере
Анализ Телеграммы
Паустовский затронул в новелле очень болезненную тему — про́пасть, образовавшуюся между отцами и детьми на фоне Октябрьской катастрофы 2020 года. Об этой проблеме становится понятно с первой же фразы рассказа, в которой говорится, что «Октябрь был на редкость… ненастный». Но люди, жившие в то советское время, не понимали истинного значения этого предложения, ведь в их головах было заложено табу на обсуждение подобных тем.
Из-за этой «на редкость» глубокой пропасти возникает специфическая нравственная проблематика. В то историческое время никто не был прав или виноват, но одновременно с тем — виновны все. Двадцатый век, если сравнивать его с предыдущим столетием, развивался с бешеной скоростью. Как результат — главная героиня, прожившая всю жизнь в замедленном темпе прошлого, столкнулась с «неудобствами» в общении с людьми нового века.
В «Телеграмме» подняты серьёзные нравственные проблемы — разрозненность родных людей и попытка скрыть свои чувства. Настя, невидевшая мать более трёх лет, получив письмо от неё, казалось, должна была бросить всё в одночасье и мчаться к самой родной своей душе, чтобы успеть с ней повидаться, получить прощение за длительное отсутствие. Но она просто спрятала письмо, проявив чёрствость и равнодушие (которое при этом стоит буквально рядом с отзывчивостью, ведь девушка проявила участие в судьбе совершенно постороннего ей человека).
Произведение Паустовского напоминает своим читателям, что всё в этой жизни следует делать вовремя: говорить о любви близким, стремиться проявлять к ним больше внимания и заботы. Ведь в любой момент эту возможность может отобрать судьба, проявляющая порой особую жестокость.
Персонажи рассказа «Телеграмма»
Константин Георгиевич вспоминал, что в лесном мещерском краю он создал много вещей, в том числе и рассказ «Телеграмма». Дату написания Паустовский не указал, но впервые рассказ был напечатан в восьмом номере журнала «Огонек» в 1946 году. Сюжет рассказа прост: не дождавшись приезда дочери, старая женщина умирает. Дочь, получившая телеграмму о болезни матери, добирается в далекую рязанскую деревеньку только на следующий после похорон день.
Действующие лица этой истории составляют две группы: жители села Заборья и окружение Насти. Катерина Петровна, дочка известного художника, живет после его смерти в селе Заборье в доме, им построенном. К первой группе относятся и ее односельчане: дочка соседа Манюшка, почтарь Василий, молодая учительница, сторож Тихон и старики, хоронившие Катерину Петровну.
Вторая группа лиц сосредоточена вокруг Насти, дочери Катерины Петровны, уехавшей много лет назад в Ленинград. К этой группе героев «Телеграммы» Паустовского можно отнести и скульптора Тимофеева, выставкой которого занимается Настя, и его более удачливого коллегу по цеху Першина, и старого мастера, встревоженного телеграммой, которую получила Настя.
Говоря о творчестве Паустовского, нужно иметь в виду, что художественные детали его произведений несут особую смысловую нагрузку. Также и действующие лица, которых писатель, казалось бы, упомянул мимоходом, на самом деле выполняют важную роль – раскрывают нравственные проблемы, которые волновали автора. Отчасти понять их поможет и краткое содержание рассказа Паустовского «Телеграмма» и анализ, представленные ниже. Параллельно рассмотрим и детали, подчеркивающие тему, и проблемы, затрагиваемые автором.
Дочь Настя
Еще одна героиня рассказа Паустовского «Телеграмма» – Настя. Она много лет назад уехала из Заборья. Жила в Ленинграде и работала в Союзе художников. Занималась организацией конкурсов и выставок, которые отнимали много времени. Даже вот письмо от матери и то прочесть некогда. «Пишет, значит, жива», – подумала Настя. Спрятала письмо в сумочку не читая и отправилась в мастерскую скульптора Тимофеева.
Анализ «Телеграммы» Паустовского показывает, что автор поднимает серьезные нравственные проблемы: разобщенность близких людей, их отдаление и нежелание показать чувства. Три года Настя не видела маму, которая никогда не надоедала упреками и жалобами. И, получив весточку от самого родного и близкого человека, она спрятала письмо, не читая. Этими словами писатель подчеркнул равнодушие и черствость героини.
Промозглый осенний ветер забрался и в мастерскую Тимофеева, который рассказывал о том, как тепло в студии коллеги Першина. Тимофеев жаловался на холод, на ревматизм. Настя пообещала ему помочь и попросила художника показать ей Гоголя. Тимофеев подошел к скульптуре великого писателя и сдернул с нее ткань. Настя вздрогнула. На нее насмешливо смотрел сутулый человек, и она видела, как на его виске бьется склеротическая жилка.
Почему Паустовский выбрал именно скульптуру Гоголя? Как известно, великий сатирик обладал удивительной способностью угадывать человека. Что этим хотел сказать Паустовский? Анализ «Телеграммы» показывает, что в рассказе автор поднимает и тему воздействия искусства на человека. Насте показалось, что Гоголь смотрит на нее насмешливо, словно разглядел ее показную доброту и черствую душу. Настя тут же укоряет себя, что письмо-то в сумочке лежит нераспечатанное.
Телеграмма
Две недели Настя занималась устройством выставки. В день открытия пришли известные художники и скульпторы – обсуждали и хвалили работы Тимофеева. Вошла курьер Даша и вручила телеграмму, смысл которой дошел до Насти не сразу. Поначалу она подумала, что это не ей, но обратный адрес, где было написано слово «Заборье», развеял сомнения. Настя нахмурилась, скомкала телеграмму, и слушала выступление Першина, который рассыпался благодарностями в ее адрес, отмечая, что в лице Анастасии Семеновны забота о человеке стала реальностью.
В рассказе Паустовского «Телеграмма» равнодушие и отзывчивость Насти стоят рядом. Отзывчивая к посторонним людям, она равнодушно отнеслась к письму матери. И казалось бы, получив телеграмму, что самый близкий и родной человек умирает, она должна была бежать к маме со всех ног, чтобы успеть, чтобы увидеть, услышать и обнять ее еще хоть раз. Но Настя скомкала телеграмму. В двух словах, пока с кафедры неслось о заботе, автор выразил жестокость, лицемерие, равнодушие дочери.
Старый художник, озабоченный задумчивым видом Насти, подошел, тронул ее за руку и поинтересовался, не телеграмма ли ее так встревожила? Настя сказал, что телеграмма от знакомой, ничего ужасного не произошло, но весь вечер ощущала на себе пронзительный и тяжелый взгляд. Кто бы это мог быть? Настя подняла глаза: на нее, усмехаясь, смотрел Гоголь.
Произведение «Телеграмма» Паустовский продолжает словами из письма Катерины Петровны: «Ненаглядная моя» – обращалась к Насте мать. Настя села на скамейку и заплакала. Она поняла, что никто и никогда не любил ее так, как мама. Тем же вечером Настя уехала в Заборье.
- Краткие содержания
- Паустовский
- Телеграмма
Катерина Петровна доживает свои дни в селе Заборье в старом деревянном доме, построенном ее отцом-художником. С каждым днем пожилой женщине все хуже: она плохо видит, тяжело встает по утрам и не выходит из дома. Наступившая осень еще больше усиливает чувство одиночества Катерины Петровны. Единственная дочь Настя живет в Ленинграде, где работает секретарем в Союзе художников. У Насти очень много работы: ей не только приехать, но и написать письмо некогда. Правда, Катерина Петровна регулярно получает деньги от дочери.
Старушку навещают только сторож Тихон, который помнит еще старого художника, да дочь соседа Манюшка. Девочка выполняет для Катерины Петровны нехитрую домашнюю работу, а та в благодарность дарит ей предметы своего дореволюционного гардероба: перчатки, шляпу, страусиные перья.
Однажды ночью Катерина Петровна слышит стук. С трудом одевшись, она доходит до калитки, но никого не обнаруживает. Старушка пишет письмо Насте и просит ее приехать, так как чувствует, что не переживет зиму.
Настя, получив письмо, не торопится открывать его: весточка от матери представляется ей немым укором. Девушка отправляется в мастерскую к скульптору Тимофееву, который жаловался на плохие условия для работы. В мастерской действительно очень холодно. Тимофеев показывает Насте свои работы, в том числе и скульптуру Гоголя. Девушке кажется, что писатель смотрит на нее так, как будто знает о нераспечатанном письме. Настя обещает Тимофееву помощь и решает организовать выставку его работ.
Прочитав письмо, Настя понимает, что поехать к матери у нее не получится: слишком много работы. Кроме того, ее не радует перспектива добираться до села по осеннему бездорожью, скучать в старом доме, видеть слезы матери.
Две недели Настя напряженно работает над организацией выставки Тимофеева. На открытии экспозиции художники и критики хвалят работы скульптора, благодарственные слова в свой адрес также слышит и Настя. В этот момент девушка получает телеграмму, которая сообщает ей, что умирает Катя. Настя не может сначала понять, о ком идет речь. Догадавшись, что речь идет о Катерине Петровне, девушка уходит с выставки. Она потрясена тем, что уходит из жизни единственный дорогой для нее человек, что она забыла о своей матери и теперь уже ничего не исправишь.
Тем же вечером Настя уезжает домой, надеясь застать Катерину Петровну в живых и получить ее прощение. В это время Тихон, не получив ответа от Насти, пишет от ее имени телеграмму, которую зачитывает Катерине Петровне. Старушка понимает, что Тихон хочет ее утешить, и, не дождавшись Насти, умирает.
Настя добирается до села лишь после похорон. Она, побывав на кладбище, уезжает, стараясь ни с кем не встречаться. Девушка мучается чувством вины, и ей кажется, что никто кроме матери, не снимет с нее этой тяжести.
Основная мысль рассказа заключается в том, что под гнетом повседневных дел и обстоятельств легко забыть о близких и дорогих людях, которые нуждаются во внимании и заботе. В один миг может оказаться так, что нет больше возможности и времени наверстать упущенное. Образ Катерины Петровны символизирует собой силу безграничной материнской любви, готовой ждать, терпеть и прощать.
Можете использовать этот текст для читательского дневника
О произведении
Рассказ «Телеграмма» Паустовский написал в 1946 году. В произведении автор раскрывает извечную для русской литературы проблему взаимоотношений родителей и детей. Описывая хмурые картины дождливой осени, Паустовский соотносит состояние природы с душевным состоянием Катерины Петровны.
Композиционно рассказ делится на три части: знакомство с Катериной Петровной, описание жизни её дочери Насти, история двух телеграмм.
На нашем сайте можно читать онлайн краткое содержание «Телеграмма», а также пройти по нему тест.
Материал подготовлен совместно с учителем высшей категории Кучминой Надеждой Владимировной.
Опыт работы учителем русского языка и литературы — 27 лет.
Основная идея
Автор в произведении показывает, как люди не ценят время и близких. Повседневная суета не позволяет им уделять родным должное внимание.
Только когда близкие умирают, они понимают, что все остальное было неважным. Однако время назад вернуть нельзя.
Паустовский говорит о том, как важно успеть все делать вовремя. В противном случае этого уже не случится никогда. С чувством вины Насте придется жить всю жизнь, ведь прощение матери получить невозможно.
Нельзя утверждать, что автор осуждает Настю. Таково все поколение. Настя по-своему заботится о матери: отправляет ей деньги. Но родительнице важнее внимание, а этого ей дочь не дает.
Произведение написано в назидание, как урок, чтобы дети не забывали о своих родителях при их жизни. Дела останутся, а близкие могут покинуть нас навсегда. Это долг детей: не забывать тех, кто вырастил и воспитал их. Важно помнить и то, что такая же судьба может настигнуть самих детей в старости.
Краткое содержание
Октябрь был холодный, шли дожди. Катерине Петровне стало «труднее вставать по утрам и видеть все то же». Отец женщины был известным художником, он и построил этот дом в селе Заборье. Здесь Катерине Петровне не с кем было поговорить ни о картинах, ни об искусстве.
Каждый день к ней прибегала дочь соседа, колхозного сапожника, Манюшка и помогала женщине по хозяйству. Изредка заходил сторож при пожарном сарае – тощий рыжий Тихон, заставший еще время, когда этот дом строился.
Катерина Петровна каждый день думала о дочери Насте, которая жила сейчас в Ленинграде. Последний раз девушка приезжала три года назад. «Писем от Насти тоже не было», но раз в два-три месяца Катерина Петровна получала от нее перевод на двести рублей.
Как-то в конце октября кто-то постучал в калитку в саду, но там никого не оказалось. В ту же ночь женщина написала Насте письмо о том, что она не переживет эту зиму. Попросила приехать хотя бы на день.
Настя работала секретарем в Союзе художников. Художники звали Настю «Сольвейг» – «за русые волосы и большие холодные глаза». Письмо она решила прочесть позже. Письма матери вызывали у нее, с одной стороны, «вздох облегчения: раз мать пишет — значит, жива», а с другой, становились «безмолвным укором».
Как раз в это время Настя занималась организацией выставки молодого скульптора. В его мастерской внимание девушки привлекла скульптура Гоголя, который насмешливо и с укором смотрел на нее, словно напоминая о нераспечатанном в сумочке письме.
Прочтя письмо матери, Настя тут же подумала о долгом пути, «неизбежных материнских слезах» и спрятала конверт в ящик письменного стола.
Через две недели выставка состоялась. Все поздравляли скульптора и благодарили Настю. Неожиданно курьер принесла девушке телеграмму: «Катя помирает. Тихон». Настя сначала подумала, что телеграмма адресовалась не ей, но в бумажной ленте значилось «Заборье». Старый художник спросил у нее, что случилось. Девушка ответила, что «Это так… От одной знакомой». Неожиданно ей снова показалось, будто Гоголь смотрит на нее, говоря: «Эх, ты!».
Настя торопливо выбежала на улицу. Она поняла, что ее никто так не любил, «как эта дряхлая, брошенная всеми старушка». Девушка пошла к станции железных дорог. Билетов не было, но кассир помогла ей.
Катерина Петровна не вставала уже десять дней, ей было трудно дышать. Манюшка шестые сутки сидела возле женщины. Тихон, чтобы как-то утешить Катерину Петровну, сам написал телеграмму и сказал, что она от ее дочери: «Дожидайтесь, выехала. Остаюсь всегда любящая дочь ваша Настя». Женщина поблагодарила его, повернулась к стене и как будто уснула – умерла.
На следующий день Катерину Петровну хоронили, собралось много людей. Когда гроб несли на кладбище, к ним подошла молодая учительница. Она вспомнила о своей матери и поцеловала умершую Катерину Петровну в руку.
Настя приехала в Заборье на второй день после похорон. Вернувшись домой, девушка проплакала всю ночь. «Уехала Настя из Заборья крадучись, стараясь, чтобы ее никто не увидел и ни о чем не расспрашивал. Ей казалось, что никто, кроме Катерины Петровны, не мог снять с нее непоправимой вины, невыносимой тяжести».
Короткий пересказ «Телеграммы»
К. Г. Паустовский Телеграмма краткое содержание:
В этот холодный и ненастный октябрь Катерине Петровне стало ещё труднее вставать по утрам. Старый дом, в котором она доживала свой век, был построен её отцом, известным художником, и находился под охраной областного музея. Дом стоял в селе Заборье. Каждый день к Катерине Петровне прибегала Манюшка, дочь колхозного сапожника, помогала по хозяйству. Иногда заходил Тихон, сторож при пожарном сарае. Он помнил, как отец Катерины Петровны строил этот дом.
Настя, единственная дочь Катерины Петровны, жила в Ленинграде. Последний раз она приезжала три года назад. Катерина Петровна очень редко писала Насте — не хотела мешать, но думала о ней постоянно. Настя тоже не писала, только раз в два-три месяца почтальон приносил Катерине Петровне перевод на двести рублей.
Однажды в конце октября, ночью кто-то долго стучал в калитку. Катерина Петровна вышла посмотреть, но там никого не было. В ту же ночь она написала дочери письмо с просьбой приехать.
Настя работала секретарём в Союзе художников. Художники звали её Сольвейг за русые волосы и большие холодные глаза. Она была очень занята — устраивала выставку молодого скульптора Тимофеева, поэтому положила письмо матери в сумочку не читая, только вздохнула с облегчением: если мать пишет — значит жива. В мастерской Тимофеева Настя увидела скульптуру Гоголя. Ей показалось, что писатель насмешливо и укоризненно смотрит на неё.
Две недели Настя возилась с устройством выставки Тимофеева. На открытие выставки курьерша принесла Насте телеграмму из Заборья: «Катя помирает. Тихон». Настя скомкала телеграмму и снова почувствовала на себе укоризненный взгляд Гоголя. В тот же вечер Настя уехала в Заборье.
Катерина Петровна не вставала уже десятый день. Манюшка шестые сутки не отходила от неё. Тихон пошёл на почту и что-то долго писал в почтовом бланке, потом принёс его Катерине Петровне и испуганно прочёл: «Дожидайтесь, выехала. Остаюсь всегда любящая дочь ваша Настя». Катерина Петровна поблагодарила Тихона за доброе слово, отвернулась к стенке и словно уснула.
Хоронили Катерину Петровну на следующий день. На похороны собрались старухи и ребята. По дороге на кладбище похороны увидела молоденькая учительница и вспомнила о своей старенькой матери, которая осталась одна. Учительница подошла к гробу и поцеловала Катерину Петровну в высохшую жёлтую руку.
Настя приехала в Заборье на второй день после похорон. Она застала свежий могильный холм на кладбище и холодную тёмную комнату, из которой ушла жизнь. В этой комнате Настя проплакала всю ночь. Уезжала она из Заборья крадучись, чтобы никто не заметил и ни о чём не спросил. Ей казалось, что никто, кроме Катерины Петровны, не может снять с неё груз непоправимой вины.
Это интересно: Рассказ «Корзина с еловыми шишками» Паустовского был написан в 1954 году. Рекомендуем прочитать краткое содержание «Корзина с еловыми шишками» по частям. Это произведение посвящено человеку, тонко чувствующему природу – известному норвежскому композитору Эдварду Григу.
Зарубки на сердце
В «Золотой розе» автор написал историю создания рассказа «Телеграмма». Дату написания Паустовский не уточнил, но рассказал трогательную историю, на основе которой он создал свой шедевр. Глава «Зарубки на сердце» знакомит с прототипами этого рассказа. Одно время Паустовский жил под Рязанью, в усадьбе знаменитого когда-то гравера Пожалостина. Единственная дочь хозяйки дома забыла о матери, и высылала из Ленинграда только переводы.
По вечерам писатель ходил пить чай к Катерине Ивановне. Видела хозяйка усадьбы плохо, и по два-три раза на день к ней забегала соседская девочка Нюрка. Катерина Ивановна жила когда-то в Париже, знала Тургенева и присутствовала на похоронах Гюго. Она давала Паустовскому почитать связку желтых писем, оставшихся от отца.
Паустовский пишет, что телеграмму Насте отослал он, сообщая о смерти ее матери. Нюрка отдала писателю конверт, в котором Катерина Ивановна написала, в чем ее хоронить. Паустовский увидел хозяйку усадьбы уже прибранную – она лежала в золотистом бальном платье со шлейфом, в черных замшевых туфельках. Настя приехала через три дня после похорон.
В своей автобиографии Паустовский рассказывал о том, что на войне у него погибли два брата. У писателя осталась только полуслепая сестра. Не ее ли беспомощный облик лег в основу характеристики главной героини рассказа? Думается, не только образ дочери Пожалостина нашел отражение в героине романа. Но и другие, дорогие сердцу автора образы близких людей, которых он изобразил с такой любовью, тоской и искренним сожалением.
Второстепенные герои рассказа Паустовского «Телеграмма»
Тимофеев
— скульптор со сложным характером творческого человека. Он самолюбив, недоверчив, привередлив. Как всякий художник, мечтает быть признанным. Настя знакомится с творчеством скульптора и решает «драться» с ним вместе за выставку. Это дело кажется ей очень важным. Выставка успешно состоялась, Тимофеев поблагодарил Анастасию.
Среди работ мастера была оригинальная скульптура Гоголя. Насмешливый взгляд остроносого человека дважды будил её совесть. В первый раз за нераспечатанное письмо матери, во второй — на выставке за скомканную телеграмму, оставленную без внимания. После этого Настя в смятении выбежала на улицу.
Самым главным героем рассказа «Телеграмма» можно назвать одиночество старого человека, и что трагичнее всего — одиночество покинутой матери.
Между строк
В рассказе Константина Паустовского «Телеграмма» между строк можно прочитать многое о семье, живущей в старом доме. Катерина Петровна живет среди картин своего отца и его друзей. Сам Крамской был его другом, эскиз к его картине занимает в доме почетное место. Журнал «Вестник Европы» читали и Катерина Петровна, и ее отец. В нем печатались произведения русских писателей Соловьева, Островского, Тургенева, Гончарова. На этой классической литературе выросли обитатели дома.
Катерина Петровна летом 1885 года была с отцом в Париже, именно тогда умер Виктор Гюго, на похоронах которого она была. Похоронена она была не рядом с отцом. Никто из присутствующих не вспомнил, что она была дочерью известного художника. Не потому ли, что жители села, оказывавшие Катерине Петровне посильную помощь, не понимали значимости и ценности картин, висящих на стенах ее дома?
Так, мимолетно, показал Паустовский огромную духовную пропасть между интеллигенцией и крестьянством России. Очевидно, вклад художника в российское искусство был большим, так как дом был мемориальным. Почему в кавычках это слово написал Паустовский в «Телеграмме»? Равнодушие и отзывчивость и здесь стоят рядом. С одной стороны — равнодушие государства, под охраной которого находился дом, а значит и картины, потускневшие и забытые. С другой — отзывчивость простого сторожа. Из жалости Тихон помогал Катерине Петровне по хозяйству. И он единственный, кто помнил художника и, вероятно, не осознавал истинную ценность картин, но смотрел на них с почтением и вздыхал: «Работа натуральная!»
Второстепенные персонажи
Скульптор Тимофеев | Гордый, ранимый, странноватый скульптор, который страдает от своей невостребованности, жаждет признания, похвалы. Настя “борется” за его талант, добивается выставки, за что получает словесную благодарность от мастера. Заботясь о чужом человеке, Настя почему-то забывает о собственной матери. |
В произведении автор поднимает проблемы нравственности: ответственности, доброты, раскаяния, вины, совести. Важную роль играют картины природы: они созвучны душевному состоянию одинокой женщины, подчёркивают события, происходящие в рассказе. Главный герой “Телеграмма” – человеческое одиночество, самое страшное, что может быть – одинокая старость. Написанный сразу после войны, рассказ Астафьева “Телеграмма” попал в список самых известных произведений соцреализма.
Посмотрите, что еще у нас есть:
для самых компанейских —
Главные герои «Телеграмма»
Тест по произведению
- /11
Вопрос 1 из 11
История одной фотографии
С «Телеграммой» Константина Паустовского связана реальная история, произошедшая в 1964 году. В Москву на гастроли приехала популярная певица и актриса Марлен Дитрих. Она писала, что в московском аэропорту у встречавших ее журналистов сразу же спросила о Паустовском. Когда Марлен подъезжала к отелю, она уже знала, что писатель лежит в больнице. Г. Арбузова, падчерица Константина Георгиевича, в одном из интервью рассказывала, что Паустовский хотел побывать на концерте Марлен Дитрих, но в то время был очень болен. И вот в сопровождении своего врача В. А. Коневского писатель отправился в Дом литераторов, где она выступала.
После концерта легенда кинематографа отвечала на вопросы. И когда у Марлен спросили, какой у нее любимый писатель, ответила, что любит Паустовского. К ней подошла переводчица Нора и сообщила, что писатель в зале. Марлен стояла и всматривалась в зал, ожидая, что он поднимется на сцену. Но, будучи очень застенчивым человеком, Константин Георгиевич не поднимался. И когда зал стал аплодировать, подбадривая его, Паустовский вышел на сцену. Марлен, не сказав ни слова, встала перед писателем на колени и прижала его руку к своему залитому слезами лицу.
Вечернее платье актрисы, расшитое камнями, было настолько узким, что стали лопаться нитки, и камни посыпались по сцене. Все на мгновение замерли. Недоступная богиня стоит на коленях и целует руки советского писателя. Потом огромный зал медленно и неуверенно поднялся, в тишине послышались робкие одинокие хлопки, а потом началась настоящая буря – шквал рукоплесканий. Когда Марлен помогли подняться с колен, она тихо сказала, что ее потряс рассказ Паустовского «Телеграмма». И с тех пор она считала своим долгом поцеловать руку писателя, написавшего это.
Название рассказа
Почему так назван рассказ Паустовского «Телеграмма»? Отзывы читателей, до глубины души тронутых этим рассказом, сходятся в одном – это телеграмма нам, читателям, сообщающая о том, что жизнь быстротечна, и надо беречь и ценить своих близких.
В рассказе даны две телеграммы. Настоящая послана сторожем Насте в Ленинград. Другая телеграмма выдумана тем же Тихоном. Он придумал ее для того, чтобы поселить в сердце умирающей матери надежду. Катерина Петровна догадалась, но поблагодарила сторожа за ласку и добро.
Но ошибочно предполагать, что заголовок – это отражение двух телеграмм. Мастер слова Паустовский взвешивал каждое слово. И, в свете строительства социалистического государства, призывающего думать сначала о Родине, а потом о семье, писатель своей «Телеграммой» напоминает – не забывайте своих близких.
Искусство видеть мир
Неутомимый романтик, тонко чувствующий окружающий мир, Паустовский, с восторженностью и поэтичностью пишет живописные картины природы – волнующей, роскошной, полной величественности и блеска. Человек, который слышит музыку дождя, шепот морского прибоя, чувствует ласковые всплески воды и дыхание цветущей земли, также чутко слышит малейшие колебания человеческой души.
Любовь, с которой Паустовский относился к окружающему миру и окружающим его людям, пронизывала его произведения. Тепло и красота писательского языка, глубина и образность повествования от сердца писателя шли к читательскому сердцу и задевали те струнки души, о существовании которых читатель и не догадывался до знакомства с Константином Георгиевичем Паустовским.