Сказки вепсов на русском

Универсальную формулировку для описания не только культурных итогов года, но и итогов года вообще меланхолично высказал наш коллега Антон Красовский в одном из своих видео: «Сил никаких нет, вот правда. Скорей бы уже умереть». 

Это общее мироощущение, надо отметить, некоторым образом сглаживается если не мажорностью, то карнавальностью культурных событий, произошедших за последний год. В то время, когда общественно-политические темы вяжут, как неспелая хурма под ёлкой (в самом деле, тысячи ртов пережёвывают одно и то же), культурная сфера, кажется, предлагает что-то новое. Или по крайней мере интересное. 

Что хорошего произошло в этом году? 

Наши люди летали в космос. В общем, это дело обычное уже с 1961 года. Но в этот раз слетали актриса и режиссёр, причём сразу на 12 суток. Юлия Пересильд и Клим Шипенко побывали на МКС и отсняли там 30 часов киноматериала для нового фильма. 

Как и всё происходящее, это вызвало бурю негодования в том духе, что полетели они туда для пиара, лишив законных мест профессиональных космонавтов, которые готовились к полёту годами, а сам космос лучше снимать в павильоне — это всеми мировыми режиссёрами доказано. Но что это меняет? Во-первых, всё, что происходит в мире, — это пиар. И хорошо, что у нас он тоже в культурной сфере получился. Во-вторых, космонавты и так постоянно летают на МКС, этим уже никого не удивишь. В-третьих, в этой конкретной ситуации важны не съёмки, важны достижения.

Будем надеяться, что фильм будет зрелищным и массовым. Всё-таки лучше что-то снять в космосе, чем не снять вообще ничего.

При этом объективным успехом российского кинематографа в 2021 году можно считать фильм «Майор Гром: Чумной Доктор». Для нашей страны это в известной степени феномен.

Начать можно с того, что это фильм, снятый по комиксам, то есть относящийся к части культуры безусловно массовой, но нишевой.

Развился этот проект по вполне голливудским лекалам, по крайней мере внешне: супергерой, молодёжная аудитория, огромное количество мерча, автограф-сессии на фестивалях комиксов и игр, сиквелы, приквелы и спин-оффы в виде печатных изданий.

Что в итоге? В прокате фильм даже не окупился. Что вроде бы грустно. Но тут нужно вспомнить, что это пандемийный год — люди то отвыкали куда бы то ни было ходить, то это делать запрещалось. 

И тогда фильм выстрелил вровень с временем, в которое появился, — он стал лидером в онлайн-кинотеатрах. Причём не только в российских, но и в международных. 

Так, на протяжении нескольких недель он занимал первые места в Италии, Испании, Бельгии, Швейцарии и ещё в 64 странах. 

И, вы знаете, я этот фильм смотрел. Он простой, но добротный — такое честное дитя индустрии. И это даёт надежду, что индустрия-то кино у нас есть, она может работать и приносить плоды и конкурировать этими плодами на мировом уровне. Кажется, неплохой итог, правда? 

В том, что раньше называли искусством изобразительным, а теперь всё больше современным, главный итог, наверное, — открытие нового роскошного выставочного пространства Москвы ГЭС-2. 

Тут всё тоже было очень современно, даже модно. Широкие народные массы узнали о ГЭС-2 благодаря скульптуре «Большая глина №4» Урса Фишера. Общественность, как это ей свойственно, возмутилась — поставили на набережной экскремент! Да ещё и на народные деньги!

Дальше долго объясняли, что скульптура эта изображает кусок глины в руках скульптора, что она бродячая, ездит по городам, к нам приехала из Флоренции и скоро уедет, что поставили её на деньги бизнесмена. Но главное уже произошло — люди заговорили о ГЭС-2.

И теперь туда все стремятся — посмотреть на стерильный дизайн и умеренно эпатажные фотографии, а также выпить кофе за 400 рублей.

Театр в этом году будто вывернулся наизнанку. Дело в том, что в самом театре закулисные события гораздо важнее спектаклей, в то время как зритель видит только то, что на сцене. Теперь развлечений хватает и помимо театра, к тому же театр стал дорогим, да и пандемийные ограничения не способствуют тому, чтобы люди сидели в зале. Поэтому театр стал одновременно и медийным пространством, и бесконечным информационным поводом. 

Каков пассаж — с поста ушёл художественный руководитель МХАТа им. Горького Эдуард Бояков, гендиректором назначили Владимира Кехмана. В рамках исторических аналогий этот сюжет нашёл свою рифму в Камергерском переулке. Ведь если МХАТ штормит, то не поодиночке. МХТ им. Чехова покидает художественный руководитель Сергей Женовач, на его место назначают Константина Хабенского.

В литературе главную книжную премию «Большая книга» в третий раз за 12 лет дали Леониду Юзефовичу за прекрасный, спору нет, роман «Филэллин».

В конце концов, приятно почитать о борьбе русских и греков за греческую независимость от Османской империи. Могли ли дать кому-то ещё, просто чтобы расширить кругозор тех, кто читает по спискам? Могли. Но, видимо, сами читали по спискам, а потому прекрасные книги вроде «Коки» Михаила Гиголашвили и «Желания быть городом» Дмитрия Бавильского обошли стороной.

Зато о Пелевине в этом году говорили много. И дело даже не в том, что по расписанию вышел его новый роман «Transhumanism Inc.» (читаешь и тут же забываешь, о чём он), но ещё и в том, что литературную премию «Национальный бестселлер» получил тоже Пелевин, только Александр, за остроумный и обаятельный фантастический роман «Покров-17». 

Музыка уже много лет живет в онлайне, ей пандемия нипочём. Почему новый альбом Оксимирона лучше, чем старый, вам расскажет молодёжь, а я коротко замечу, что моим фаворитом в музыкальной сфере в этом году стал совершенно очаровательный формат — в Московской консерватории народные артисты читают детские сказки под классическую музыку самых разных композиторов в исполнении симфонического оркестра. Прекрасный повод и способ переосмыслить «Винни Пуха» под Чайковского и Шуберта.

С тревожным ли сердцем мы вступаем в новый год? А когда оно у нас было спокойным? Как видим, что бы мир ни делал, в какой бы круговерти ни пропадал, культура не просто выживает, а колосится. Потому что кризисное время для искусства наиболее благотворно. Суть искусства — конфликт. А конфликты, как мы видим, неисчерпаемы. Так что не будем торопиться с отчаянием. Поживём пока.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.

Московский академический музыкальный театр имени К.С. Станиславского и Вл.И. Немировича-Данченко

Новогоднее, оно же в остальных странах (кроме стран Залива) рождественское, кино — отдельный жанр. С точки зрения героя Билла Мюррея в фильме Scrooged, это то, что заставит людей сидеть у телевизора и повышать магнатам рекламные расценки. А ещё, с нормальной, человеческой точки зрения, — нечто, что объединит семью на праздники, утешит одиноких, развеселит компанию и так или иначе пройдёт через всю жизнь как добрая память и даже привычка.

Собственно, то, что мы только что описали, вполне укладывается в концепцию непрекращающейся народной любви к вечнозелёной картине «Ирония судьбы, или С лёгким паром». Интересно, конечно, как она воспринимается уже новыми поколениями, — я думаю, всё больше и больше шуточек проходит мимо ушей, и она потихоньку переходит в разряд «фильмов для бабушек». Не знаю, я с внуками обычно смотрю на Новый год что-нибудь из «Квартирников у Евгения Маргулиса»: рок-н-ролл объединяет поколения лучше, чем кино. Хотя…

Было понятно, что про «Карнавальную ночь» уже мало кто вспоминает, но это тоже один из немногих реально новогодних фильмов made in USSR. Но свято место пусто не бывает, поэтому мы получили «Иронию судьбы — 2» (2007) с прекрасными артистами и странным исполнением. Зато Тимур Бекмамбетов стал основным поставщиком новогоднего контента в русском кино. Потому что «Ёлки» — это тоже его. А потом уже «Ёлки 2» (2011), «Ёлки 3» (2013), «Ёлки 1914» (2014) и так далее. Раньше у актёров была нехилая прибавка к жалованию — «ёлки», то есть работа на праздниках: «Алё, какой Голливуд, у меня ёлки!» Теперь это не просто «ёлки», а «Ёлки». С чем и поздравляем Ивана Андреевича Урганта. И ведь реально русский кинематограф старательно отрабатывает «дату»: на самом деле новогодних фильмов много, и они разного качества. А уж запомнили вы их или нет — это вопросы к производителям.

Традиционная международная продукция тоже недурно укрепилась в локальном сознании. При этом рождественско-новогоднее кино давно уже отрабатывает совершенно различные данные — от романтической комедии до боевиков и хоррора.

Скажем, «Крепкий орешек» 1988 года режиссёра Джона МакТирнана с Брюсом Уиллисом — это классический боевик-блокбастер или рождественское кино? И то и то одновременно. А для тех, кто не понял, — на титрах вам древний певец Вон Монро со своим оркестром споёт Let it snow, Let it snow, Let it snow…

Главное, чтобы действие позволяло поставить ёлку в кадре и чтобы прозвучали хотя бы отдалённо Jingle Bells и прочая классика. А за время развития поп-культуры специальных рождественских хитов написано и записано тоннами. От тех самых «Колокольчиков» до «Знают ли они, что уже Рождество?» сборного коллектива британских рок-звёзд и вплоть до «Хорошего Рождества всем» группы Slade (наверное, самая прикольная рождественская песенка).

И в рождественском кино не факт, что лидируют американцы. Потому что, например, есть «Настоящая любовь» (Love Actually, 2003) британца Ричарда Кёртиса — настоящая современная сказка про премьер-министра (Хью Грант), который влюбился в обычную простую девушку, и про писателя (Колин Фёрт), который переживает трагедию на любовном фронте. Это довольно мило, если не задумываться о классовом характере британского общества, который сквозит там изо всех щелей. А ещё главное — не путать его с другим фильмом с Хью Грантом, «Четыре свадьбы и одни похороны». Спойлер: в «Настоящей любви» есть ёлочки в кадре.

Не знаю, стоит ли в этом признаваться, но мне очень нравились рождественские specials сериала «Доктор Кто» (Dr Who) — это маленькие телевизионные шедевры, независимо от того, кто играл Доктора. И даже в этом году что-то такое покажут, несмотря на полную катастрофу с Доктором-женщиной и навязчивую левацкую пропаганду внутри сериала.

В принципе, могли и отменить Кристмас-спешл, потому что Кристмас может кого-нибудь сильно обидеть, и пора его тоже заканцелить.

Британский фильм «Миллионы» (Millions, 2004) с Джеймсом Несбиттом мало кто знает, но тем не менее он считается одним из лучших праздничных фильмов. И пусть вас не сбивает с толку, что он начинается летними пейзажами. Из самых новых — «Дед Мороз вернулся» (Father Christmas is Back, 2021) c Элизабет Хёрли и «монтипайтоном» Джоном Клизом в ролях. Собственно, с британцев отдельный спрос, потому что именно Чарльз Диккенс, можно сказать, основоположник жанра с его «Рождественской песней» 1843 года. И по Диккенсу полно прямых экранизаций — это и мини-сериал режиссёра Ника Мёрфи (2019), и фильмы  Роберта Земекиса (2009), Клайва Доннера (1984) и т. д. И не все они милые, потому что Эбенезер Скрудж — трагическая фигура и события в повествовании довольно страшные. Но образ Скруджа и даже его имя, которое стало нарицательным, присутствуют в совсем других картинах, отсылая нас к Диккенсу, или просто живут сами по себе, как у «Диснея». Но мой выбор — «Рождественская песнь Чёрной Гадюки» (Blackadder’s Christmas Carol, 1988) c Роуэном Эткинсоном, которого публика знает как Мистера Бина. Ну и, конечно, «Рождественская песнь Маппетов».

Диккенсовская тема живёт даже в фильме «Новая рождественская сказка» (Scrooged, 1988) Ричарда Доннера, который постоянно отсылает нас к истории Эбенезера Скруджа. Только про корпоративную культуру на телевидении. Билл Мюррей, как всегда, прекрасен, а сцена, где великий Майлс Дэвис играет на улице за «донаты», длится буквально минуту, но она делает мой вечер. Герой Мюррея бросает ему злобно: «Вы там в ноты хоть попадать научитесь сначала». Сцены корпоративных вечеринок могут сейчас довести до инфаркта членов отвратительного woke-комсомола.

На удивление, но «Гремлины» (Gremlins, 1984) — это тоже рождественское кино. И руку к нему приложил Джо Данте, который с Ричардом Доннером прославился и «Полицейским взводом», и «Байками из склепа». И даже Стивен Спилберг. Сценарий Криса Коламбуса, который уже в качестве режиссёра принёс нам ещё один рождественский фильм — «Один дома» (Home Alone, 1990). Вечно юный Маколей Калкин так и остался исполнителем роли мальчика. Многие критики даже успели его обругать — ровно до того момента, пока не стало понятно, что при бюджете 18 млн он собрал почти полмиллиарда. Вот это я понимаю — рождественская история.

Выдающийся сказочник нашего времени Тим Бёртон сделал три рождественских фильма. Один — «Эдвард руки-ножницы» (Edward Scissorhands, 1990). Главного персонажа придумала писательница Кэролайн Томпсон, на чём её вклад в мировую культуру и завершился. Джонни Депп, видимо из-за тяжёлого грима, тут выглядит приличным актёром. А весь образ главного героя Бёртон слепил с образа лидера группы The Cure Роберта Смита, снабдив его ножницами вместо пальцев. Трогательная история, которую бабушка рассказывает внучке на вопрос, откуда берётся снег. Особый визуальный талант режиссёра каждый фильм превращает в арт-манифест. Возможно, во втором рождественском фильме Бёртона, «Бэтмен возвращается» (Batman Returns, 1992), он был немного ограничен оригинальной стилистикой комиксов, но готическая атмосфера не мешает фильму быть именно рождественским. Плюс Дэнни ДеВито и Мишель Пфайффер.

Полнометражный анимационный фильм Бёртона «Кошмар перед Рождеством» (Nightmare Before Christmas, 1993) тоже носит отпечаток готичности. Но он парадоксален, прекрасно нарисован и вообще — классика жанра. И да, это мюзикл.

Из классических сказок, которые для нас классикой не успели стать, — с картиной «Как Гринч украл Рождество» (How the Grinch Stole Christmas, 2000) можно получить свою дозу рождественского настроения.

Хотя Джим Керри может перевернуть с ног на голову наше представление о празднике. Но, конечно, Арни Шварценеггер в «Подарке на Рождество» (Jingle All the Way, 1996) ещё страшней. Если вы ещё не придумали, какую модную — самую модную — игрушку подарить своему ребёнку на НГ, лучше этот фильм не смотреть всей семьёй. А то могут возникнуть вопросы типа «Папа, а подаришь PlayStation 5?» (или что там у нас в моде в этом сезоне).

Для парадоксальных и неконвенциональных тоже найдутся рождественские фильмы. Один из них — «Поцелуй навылет» (Kiss Kiss Bang Bang, 2005) с Робертом Дауни младшим и Вэлом Килмером. Он мог бы понравиться и небинарным, но тут чётко говорится о том, что когда мужчины целуются — это противоестественно. Да, были времена в Голливуде. По-моему, это единственный рождественский фильм в стиле нуар.

Но есть и рождественское кино в жанре хоррор — «Анна и апокалипсис» (Anna and the Apocalipse, 2017). Это британская картина, снятая по очень удачной короткометражке «Зомби», которой к тому же дали премию BAFTA. Правда, самое хоррорное в нём — это то, что он мюзикл.

Конечно, картина неполная, но как минимум неделю перед Новым годом вам будет что посмотреть. Настроиться на чудо.

А чудо, как учит нас этот жанр, может случиться всегда. И как говорил один травмированный чёрный пацан из Scrooged, «и благослови нас Бог».

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.

Мир перевернулся вверх дном. Владимир Зеленский проиграл Петру Порошенко — правда, пока не на выборах, а в суде общественного мнения. По данным проведённого Киевским международным институтом социологии опроса граждан Украины об их электоральных предпочтениях, за партию Порошенко «Европейская солидарность» сегодня готовы отдать свои голоса 19,8% избирателей, а за партию Зеленского «Слуга народа» — 18,4%. Разрыв в 1,4% — это совсем немного. При желании эту цифру можно даже рассматривать не как разрыв, а как статистическую погрешность при опросе. Но эта статистическая погрешность вырастает до гигантского размера, если вспомнить, с каким счётом Зеленский разгромил Порошенко на последних президентских выборах.

Для тех, кто уже успел подзабыть результаты, которые Владимир Александрович выдал на гора в апреле 2019 года, напоминаю. Второй тур выборов главы украинского государства: Зеленский — 73,22% голосов, Порошенко — 24,45%. Иными словами, всего два года и восемь месяцев тому назад один Зеленский был круче трёх Порошенко. А что мы имеем сегодня? Человек, который, если говорить об общественной поддержке, ещё совсем недавно казался политическим колоссом, сегодня сдулся до размеров своего поверженного противника. Если это не олицетворение политического лузерства, то тогда я не знаю, что может считаться таким олицетворением. Но то, что Владимир Зеленский постепенно превращается в политического пигмея, — это не главный вывод, который можно сделать из опроса Киевского института социологии. Главный вывод ещё более печален: украинские избиратели попали в заколдованный круг, выйти из которого им не дают.

В мемуарах сбежавшего за границу секретаря Сталина Бориса Бажанова среди прочих откровений можно найти и вот какой пассаж: «Я мало что могу вспомнить об этом XI съезде партии (1922 года), на котором я присутствовал, но ясно помню выступление Томского, члена политбюро и руководителя профсоюзов. Он говорил: «Нас упрекают за границей в том, что у нас режим одной партии. Это неверно. У нас много партий. Но, в отличие от заграницы, у нас одна партия — у власти, а остальные — в тюрьме». Зал ответил бурными аплодисментами».

Казалось бы, какое отношение эта история имеет к современной Украине? В парламенте этой страны, кроме «Слуги народа» Зеленского, представлены ещё «Оппозиционная платформа — За жизнь», «Европейская солидарность» Порошенко, «Батькивщина» Юлии Тимошенко, «Голос» Юлии Клименко и ещё несколько совсем мелких политических сил. Многопартийность в действии? Как бы не так! Выбор между Зеленским, Порошенко и Тимошенко равнозначен наличию альтернативы в виде трёх пакетов скисшего молока. Чисто формально выбор есть. Один пакет скис вчера, второй — позавчера, третий — неделю назад. Налетайте, граждане, выбирайте! Наслаждайтесь богатством нашего политического ассортимента! А если, судари мои, вас что-то не устраивает, то это уже не наша проблема.

В чём смысл этой аллюзии? В том, что единственную реальную альтернативу нынешнему политическому курсу официального Киева предлагает «Оппозиционная платформа — За жизнь». Впрочем, сразу поправлюсь: слово «предлагает» — это лишь фигура речи. Предлагать этой политической силе ничего не дают. О какой свободе действий «Оппозиционной платформы» можно говорить, если глава её политического совета Виктор Медведчук стал под откровенно надуманным предлогом объектом официальных обвинений в государственной измене и постоянно подвергается преследованиям?

Одного из самых опытных и авторитетных политиков Украины пытаются уничтожить, убрать с политического поля. Это та же самая формула Томского — пусть в её слегка припудренном варианте.

Но дело здесь, конечно, не только и не столько в личностях. Дело в том, что Украине наглухо закрывают выход из тупика. Нынешние проблемы страны только кажутся нерешаемыми. Можно их решить, очень даже можно. Для этого требуется всего-то ничего: перестать имитировать выполнение Минских соглашений и начать их выполнять по-серьёзному. Мне даже как-то неловко об этом писать. Уж слишком это напоминает известную шутку: ты уже десять лет подряд мечтаешь выиграть в лотерею — ну купи уж тогда, наконец, лотерейный билет!

Но не дают Украине купить лотерейный билет — даже несмотря на то, что это билет с гарантированным выигрышем. В это сложно поверить: политический алгоритм, который в случае своего неукоснительного выполнения позволит Украине осуществить реинтеграцию Донбасса, объявлен «дьявольскими происками». Возникает логичный вопрос: кто является настоящими врагами Украины? Может быть, те, кто заставляет её постоянно бегать по кругу?

Грустно всё это, очень грустно. Жалко Украину. Жалко украинских избирателей, которые, пожив при Порошенко, предпочли ему Зеленского, а пожив при Зеленском, поняли, что на фоне Владимира Александровича даже Пётр Алексеевич не представляется теперь таким уж ужасным. В теории эта проблема решается очень просто: все пакеты прокисшего молока надо списать и выбросить. Некондиционный товар на полках должно сменить свежее молоко. Но как же далека эта теория от практики украинской политики — дальше, чем от Земли до Юпитера.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.