Сказки про нечистую силу

à íå Òàíüêîé – áåñîì, ñ ñîñåäíåãî ïîäúåçäà? Áûâàåò è òàêîå! Ýòà ñòàòüÿ áóäåò èíòåðåñíà òåì, êòî èçó÷àåò òåìó îäåðæèìîñòè è ýêçîðöèçìà, è òåì, êòî ïîäîçðåâàåò íàëè÷èå ó ñåáÿ ïîäñåëåíöåâ. Ïðè îáðÿäàõ ýêçîðöèçìà â öåðêâÿõ âûõîäÿò ìíîãèå áåñû íî, êàê ïðàâèëî, íåñåðü¸çíûå, ïðîñòûå, òå êòî ïðè æèçíè áûë ïüÿíèöåé, ëãóíîì, ðàçâðàòíèêîì è ïðîñòî ãðåøíèêîì è êòî ïîñëå ñìåðòè ñóìåë ïîäñåëèòüñÿ. Èëè êîãî ñïåöèàëüíî ïîäñåëèëè ê âàì ñ ïîìîùüþ êîëäîâñòâà. Îäíàêî áûâàþò è èñêëþ÷åíèÿ èç ïðàâèë î íèõ è ïîãîâîðèì. Òàê â ôèëüìå «Ýêçîðöèñò» áûë äåìîí, øóìåðñêèé — «Ïàçóçó» êîòîðûé, âñåëèëñÿ â äåâî÷êó. È ýòî áûëî ïîñåðü¸çíåå, ÷åì ïðîñòî áåñ èç óæå ïåðå÷èñëåííûõ ãðåøíèêîâ. À â äðóãîì ôèëüìå – «Àâàëîí», ïàäøèé àíãåë, âñåëèëñÿ â òåëî äåâóøêè.   ôèëüìå «Îáðÿä ýêçîðöèçìà» èìÿ áåñàì áûëî — «ëåãèîí»! Ìîæíî ñêåïòè÷åñêè îòíîñèòüñÿ ê ïîäîáíûì ôèëüìàì, à åñëè âñïîìíèòü ïðî ñàí ýêçîðöèñòà â êàòîëè÷åñêîé öåðêâè, êîòîðûé ñîâñåì íåäàâíî áûë îòìåí¸í, ñêåïòèöèçì âñ¸ åù¸ ñîõðàíèòñÿ, òîëüêî ó äóðàêîâ è «Ôîìû íåâåðóþùåãî»!  Áèáëèè, òîæå åñòü îïèñàíèÿ èçãíàíèÿ áåñîâ è îäåðæèìîñòè.
Èòàê, äëÿ òåõ ó êîãî ñóùåñòâîâàíèå äåìîíîâ, äæèíîâ, ïàäøèõ àíãåëîâ íå âûçûâàåò ñîìíåíèÿ è èõ ñïîñîáíîñòü âñåëÿòüñÿ â òåëà ëþäåé, ýòà ñòàòüÿ!
Êàê ïîíÿòü ÷òî âû îäåðæèìû ñåðü¸çíûì äåìîíîì, à íå ïðîñòî áåñîì òèïà Òàíüêè ïüÿíèöû, èç ñîñåäíåãî ïîäúåçäà? Ó âàñ äîëæíû áûòü âðåìÿ îò âðåìåíè ñòðàííûå ãëàçà òî÷íåå çðà÷êè. Ïðè ôîòîãðàôèðîâàíèè èëè âèäåî îíè ìîãóò áûòü äâîéíûìè, íååñòåñòâåííî âûòÿíóòûìè èõ ìîæåò áûòü íåñêîëüêî âñ¸ ýòî ïðèçíàêè ñåðü¸çíîé îäåðæèìîñòè, î êîòîðîé, êñòàòè, â ôèëüìàõ íå ñêàçàíî! Åùå íà ïåðâûõ ïîðàõ ëåâèòàöèÿ, âû ìîæåòå íà÷àòü åþ ñòðàäàòü ïî ïðîáóæäåíèè, èëè ïðè çàñûïàíèè, êîãäà âû ïåðåõîäèòå ãðàíèöó ìåæäó ìèðàìè ßâè è Íàâè. Ó âàñ îáÿçàòåëüíî íå òåëå, äîëæíû ïîÿâèòüñÿ çíàêè, êîòîðûå âû âèäèòå è äðóãèå ìîãóò âèäåòü, íî íå æåëàòåëüíî èõ ïîêàçûâàòü, ðÿäîì ñî çíàêàìè áóäåò óãëóáëåíèå â êîæå, î ÷åì õîðîøî áûëî ðàññêàçàíî â ôèëüìå «Îáðÿä ýêçîðöèçìà». Çíàê – ýòî ïå÷àòü èëè ñèãèëü  òîãî êåì âû îäåðæèìû è ïî íåìó âû ñìîæåòå óçíàòü êòî îí òàêîé. Ïðè  ýòîì ãîëîñîâ â ãîëîâå ïðèêàçûâàþùèõ âû ìîæåòå íå ñëûøàòü âîâñå. Òàêèå ãîëîñà, êàê ïðàâèëî, ïðèíàäëåæàò íèçøèì áåñàì ó êîòîðûõ íåò ïå÷àòåé. È â àäó åñòü ñâîÿ èåðàðõèÿ. Òóò ìû ãîâîðèì î òåõ, êòî ñ ïå÷àòüþ è ñòîèò ïî ëåñòíèöå âûøå, èëè íèæå, ñìîòðÿ êàê ïîñìîòðåòü, âåäü ðå÷ü èä¸ò î äåìîíè÷åñêîì ìèðå äàæå åñëè ýòî è ïàäøèé àíãåë. Óïàë-òî îí êóäà? Âîò îòòóäà ê âàì îí è ïðèø¸ë è â òåëî âàøå ïîäñåëèëñÿ ñ êàêîé-òî öåëüþ. Ïðè ýòîì âíåøíèå èçìåíåíèÿ âû ìîæåòå íå çàìå÷àòü, èõ áóäóò âèäåòü äðóãèå. Êðè÷àòü è âåñòè ñåáÿ íåàäåêâàòíî ýòî «êëèêóøåñòâî» îïÿòü òàêè, íèçøèå áåñû íå íàøà èñòîðèÿ, õîòÿ è î íèõ íàäî çíàòü. Ìîæåò ñëó÷èòüñÿ, òàê ÷òî âû áóäèòå âûãëÿäåòü ìîëîæå, ÷åì åñòü, íå ïîëüçóÿñü êðåìàìè è êîñìåòè÷åñêèìè ïðîöåäóðàìè ïî îìîëîæåíèþ. ×òî ñòðàííî, êîíå÷íî åñëè âû íå ïåðñîíàæ èç ôèëüìà «Âåê Àäàëèí». Êàê ëèáî, íî äåìîí áóäåò ñåáÿ ïðîÿâëÿòü, â âàøåì òåëå è íà ôèçè÷åñêîì óðîâíå. Íà âàñ ìîãóò íà÷àòü ñòðàííî ðåàãèðîâàòü  æèâîòíûå, íî òóò åñòü ïîäâîõ æèâîòíûå âîîáùå ñòðàííî  ðåàãèðóþò íà: ïüÿíèö, ïëîõèõ çëûõ ëþäåé, íàðêîìàíîâ, îõîòíèêîâ è òåõ, êîãî áîÿòñÿ èëè êòî èõ áîèòñÿ îñîáåííî – ñîáàêè! À âîò åñëè âàø çíàêîìûé ï¸ñ ïîñëå ïîäñåëåíèÿ äåìîíà â âàøå òåëî âäðóã âàñ íå óçíàë èëè åù¸ õóæå ñòàë ðû÷àòü êàê íà ÷óæîãî, òóò óæå ñåðü¸çíûé çíàê íà êîòîðûé ñòîèò îáðàòèòü âíèìàíèå. Ó âàñ ìîãóò ïîÿâèòüñÿ ïàðàíîðìàëüíûå ñïîñîáíîñòè: ñêëîííîñòü ê ÿñíîâèäåíèþ, ÿñíîçíàíèþ, òåëåêèíåç, ëå÷åíèå ðóêàìè. Èëè íàîáîðîò íåãàòèâíûå ñïîñîáíîñòè ê: ñãëàçó, ïîð÷å ïðîêëÿòèÿì. Âû ìîæåòå îáíàðóæèòü ÷òî, çàäàâ âîïðîñ, òóò æå ïîëó÷àåòå îòâåò èç ãîëîâû â âèäå ìûñëåé èëè, ñëîâíî êòî-òî ñêàçàë, èëè âäðóã âêëþ÷èâ òåëåâèçîð, ñëûøèòå íàçâàíèå óëèöû, íà êîòîðîé íàõîäèòñÿ öåðêîâü, â êîòîðóþ âàñ ñèëüíî ïîòÿíóëî, íî âû íå çíàåòå òî÷íîãî àäðåñà, è â ñïðàâî÷íèêå íåò! Êîíå÷íî, ýòî ïàðàíîðìàëüíûå ñïîñîáíîñòè, êîòîðûõ íåò ó äðóãèõ. È â öåðêîâü âàñ íàîáîðîò ìîæåò òÿíóòü, îñîáåííî åñëè âû îäåðæèìû ïàäøèì àíãåëîì. Òàêèå öåðêâè äàæå ìîãóò ñíèòüñÿ âàì âî ñíå. Òîëüêî çà÷åì âàñ òóäà ïîòÿíóëî âîò â ÷¸ì âîïðîñ? Ó äåìîíà ñâîÿ âîëÿ ó âàñ ñâîÿ – ÷åëîâå÷åñêàÿ. Âàøè âîëè ìîãóò íå ñîâïàäàòü. Âû õîòèòå æèòü ïðîñòîé ÷åëîâå÷åñêîé æèçíüþ, à äåìîí õî÷åò ñäåëàòü èç âàñ ÷òî-òî äðóãîå! Ìîãóò ïîÿâèòüñÿ îãðàíè÷åíèÿ, êóäà âû ðàíüøå õîäèëè è ñ êåì îáùàëèñü, âäðóã ñòàíåò íåâîçìîæíûì! Õîòÿ â öåðêîâü åù¸ ðàç ïîä÷¸ðêèâàþ, õîäèòü íàîáîðîò áóäåò òÿíóòü. Òàì âåäü  òîæå ëþäè ðàçíûå ðàáîòàþò è þðîäèâûå, è îäåðæèìûå è äàæå êîëäóíû ïîä ðÿñàìè ìîíàøåê è ïîïîâ. À âîò îò ìîùåé ñâÿòûõ, ñêîðåå âñåãî âàñ, ðåàëüíî áóäåò îòòàëêèâàòü, íî è ýòî íå æåëåçíûé ôàêò. Ñìîòðÿ, êàêèå ìîùè. Âû ìîæåòå âäðóã, íà÷àòü ÷óâñòâîâàòü ÷óâñòâà äðóãèõ — ýìïàòèÿ âêëþ÷èòñÿ. Èëè ñàìè ñìîæåòå âíóøàòü ÷óâñòâà äðóãèì ëþáîâü-äðóæáó-ñèìïàòèþ.  ëþáîì ñëó÷àå âàì íàðóæíî áóäåò ñåñòü è ñïîêîéíî çàïèñàòü, âñå ïîÿâèâøèåñÿ ó âàñ âîçìîæíîñòè. È åñëè çíàê, ïîñòàâëåííûé íà âàøå òåëî áûë ïîñòàâëåí êàê-òî î÷åíü ñïåöèôè÷åñêè, ñ ïðèìåñüþ ÿâíîé ìèñòèêè òèïà âû îòêëþ÷èëèñü è âîò îí ïîÿâèëñÿ, è ýòî íå òàòóèðîâêà, ñäåëàííàÿ ïî-ïüÿíè, âàì ñòîèò ñåðü¸çíî çàäóìàòüñÿ íà òåìó ïîäñåëåíèÿ! Ïîæàëóé, çíàê íà ñïèíå è âûåìêà ðÿäîì ýòî ñàìîå æåëåçíîå äîêàçàòåëüñòâî îäåðæèìîñòè ñåðü¸çíûì äåìîíîì, à íå ïðîñòî áåñîì íèçøåãî óðîâíÿ. Åù¸ íîñèòü êðåñò ìîæåò îêàçàòüñÿ ïðîáëåìíûì, îñîáåííî îñâÿù¸ííûé. Îò íåãî ìîæåò íà÷àòü òðÿñòè. È ðàçíûå ïðîáëåìíûå ñèòóàöèè ïðîèñõîäèòü, íåïðèÿòíîñòè, êîíôëèêòû, ñêàíäàëû ïîòåðè äåíåã è çäîðîâüÿ. Êàê ïðàâèëî, îäåðæèìûå êðåñòîâ íå íîñÿò, íå ìîãóò èõ íîñèòü.  Åù¸ ðàç ïðî ðåàêöèþ æèâîòíûõ íà âàñ òóò ìîãóò áûòü è î÷åíü ïîëîæèòåëüíûå, äðóæåëþáíûå äåéñòâèÿ, òàêèå êàê äðóæåñêîå âèëÿíèå, õâîñòîì ó ñîáàêè, ê âàì ìîãóò æèâîòíûå íàîáîðîò òÿíóòüñÿ, íå êàê â ôèëüìå «Îìåí» ãäå æèâîòíûå â çîîïàðêå ðàçáåãàëèñü â ðàçíûå ñòîðîíû îò ñûíà Ñàòàíû. È òî, ÷òî â âàñ âñåëèòñÿ Ìàìîíà ñûí ñàòàíû èëè ñàì Ñàòàíà ýòî íà âðÿä ëè, õîòÿ âñÿêîå áûâàåò. Íî, ñëó÷àè âñåëåíèÿ â òåëî ÷åëîâåêà äåìîíîâ è ïàäøèõ àíãåëîâ âûñøåãî óðîâíÿ óæå áûëè â èñòîðèè! Åù¸ îäèí èíòåðåñíûé ïðèçíàê âû ìîæåòå âäðóã âïàäàòü â òðàíñ îòêëþ÷àòüñÿ, õîòÿ äëÿ ýòîãî íóæíî âðåìÿ è ñïåöèàëüíûå òåõíèêè, èñïîëüçóåìûå íîðìàëüíûì ÷åëîâåêîì. Ó îäåðæèìûõ ýòî ïðîèñõîäèò ñïîíòàííî. Èëè ïîÿâèòñÿ îùóùåíèå ýéôîðèè, ëåãêîñòè è òðàíñà îäíîâðåìåííî áåç âñÿêèõ ñïåöèàëüíûõ ìåòîäîâ è ïðàêòèê. Ýòî òàê ïðîÿâëÿåòñÿ âîçäåéñòâèå îäåðæèìîãî âàìè äåìîíà íà âàñ, íà ýíåðãåòè÷åñêîì óðîâíå. Êàê ïðàâèëî, îò ñåðü¸çíûõ òðàâì îäåðæèìûå çàñòðàõîâàíû òóò ôèëüìû âðóò ïðî îòêóñûâàíèå, ðóêè ïî ëîêîòü îäåðæèìîé. Êîìó îõîòà ëîìàòü äîì, â êîòîðîì æèâ¸øü? À âû èìåííî äîì èëè ïîðòàë äëÿ äåìîíà äëÿ âõîäà â ýòîò ìèð âåäü  ðîäèòüñÿ äåìîí êàê èçâåñòíî íå ìîæåò. Çíà÷èò òîëüêî ïîäñåëèòüñÿ â òåëî èëè ïåðåñåëÿòüñÿ èç òåëà â òåëî, ÷åðåç ïðèêîñíîâåíèÿ êàê ýòî äåëàë Àçàçåëü, â ôèëüìå…íå ïîìíþ íàçâàíèå. ß òóò íå ôèëüìû ðåêëàìèðóþ! À âîò ìåëêèå ïðîáëåìû ñî çäîðîâüåì ìîãóò ñëó÷èòüñÿ ïîðåçû íà òåëå ðàíû ïîñëå ïðèêîñíîâåíèÿ ê èêîíàì îñîáåííî îñâÿù¸ííûì, êîòîðûå îáæèãàòü âàñ åñòåñòâåííî íå áóäóò! È ñåðåáðî âàñ îáæèãàòü íå áóäåò, íå îáîðîòåíü è íå âàìïèð âû, íå íàäî âåðèòü â ñêàçêè! Áûë ñëó÷àé, êîãäà ó îäåðæèìîãî ïîäíÿëàñü âûñîêàÿ òåìïåðàòóðà äî 40-êà ãðàäóñîâ ïîñëå óâèäåííûõ ìîùåé ñâÿòîãî, êîòîðûå âûíåñëè â öåðêâè íà ïðàçäíèê. Íî, âñêîðå íåäóã èñ÷åç ñàì ñîáîþ. Âîïðîñ, ïî÷åìó äåìîí ïîçâîëèë îäåðæèìîìó ïðèéòè â öåðêîâü, ãäå äëÿ íåãî åñòü îïàñíîñòü – ìîùè, ñâÿòîãî èç-çà êîòîðûõ, è ïîäíÿëàñü òåìïåðàòóðà? Õîòü è áåç ñåðü¸çíûõ ïîñëåäñòâèé? Îòâåò ïîêà íåÿñåí, íî åñòü äîãàäêà, ÷òî äåìîí õî÷åò, ÷òîáû îäåðæèìûé çíàë, ÷òî îí îäåðæèì, è èìåë òîìó ÿâíûå äîêàçàòåëüñòâà. Âñå ìû ñóùåñòâà ñìåðòíûå è ñòðàäàåì çàáûâ÷èâîñòüþ. Íó, ïîñòàâèë íàì êòî-òî íåâèäèìûé ïå÷àòü íà òåëî, íó ëåòàëè ìû ïîä ïîòîëêîì, à ÷òî äàëüøå? Çàáûëè…è ïîøëè ñåáå ñïîêîéíî ãóëÿòü, è íîâûõ øìîòîê, ïîêóïàòü òàê è íå ïîíÿâ ñóòè óðîêà: â íàñ âñåëèëñÿ äåìîí, è ìû òåïåðü – îäåðæèìûå! Âîò äåìîí è äà¸ò âñÿ÷åñêè ïîíÿòü ÷òî îí â âàñ åñòü! Ñ äðóãèìè âñ¸ íîðìàëüíî, à ó âàñ òåìïåðàòóðà ïîä ñîðîê ïîñëå ïðîñìîòðà ìîùåé ñâÿòîãî. Âäðóã âîçíèêøèå òàëàíòû óìåíèå ðèñîâàòü êðàñèâî, ïèñàòü êàðòèíû, øèòü èäåàëüíî, òâîðèòü èëè ñîñòàâëÿòü ñëîæíûå ñõåìû îáìàíîâ ýòî òîæå ãîâîðèò î íàëè÷èè ïîäñåëåíöà. Õîòÿ òóò íóæíî ïðîñìîòðåòü âåñü ðîä, íå áûëî ëè ïîäîáíûõ òàëàíòîâ ó ïðåäêîâ, èíà÷å îíè ìîãëè ïåðåéòè ê âàì ïî íàñëåäñòâó ïî êðîâè. Äåìîí òîæå ìîã ïåðåéòè ê âàì ïî íàñëåäñòâó ïî êðîâè, åñëè â ðîäó áûë çàêëþ÷¸í íåêèé äîãîâîð ñ íå÷èñòüþ, è âàøè ïðåäêè ïîëüçîâàëèñü óñëóãàìè äæèíîâ! Âû ñàìè ìîãëè â øóòêó òàêîé äîãîâîð çàêëþ÷èòü, ðàñïèñàâøèñü êðîâüþ, Ñïîñîáîâ çàêëþ÷åíèÿ ìíîãî ãëàâíîå âåðèòü. À âû âñïîìíèòå, ìîæåò, áóäó÷è åù¸ äåòüìè áðîñàëè íîæ â çåìëþ òàê äåëàåòñÿ ïîäñåëåíèå íèçøèìè áåñàìè, èëè ÷åãî äîáðîãî íàñëóøàâøèñü ñêàçîê ïðî íå÷èñòóþ ñèëó è ÷¸ðòà ðåàëüíî åãî âûçûâàëè è äîãîâîð â øóòêó êðîâüþ ïîäïèñûâàëè. Âñ¸ ýòî êàæåòñÿ äåòñêèìè øàëîñòÿìè, à ÷¸ðò âàñ çàïîìíèë è ïðîñüáó âàøó èñïîëíèë. Èòîã: âû òåïåðü îäåðæèìû áåñîì! Âñå ýòè ìîìåíòû èç âàøåé æèçíè íå ïëîõî áû âñïîìíèòü! ß ïîìíþ, ìû âûçûâàëè «ãíîìèêà ìàòåðøèííèêà», íî îí íå ïðèø¸ë, õîòÿ åù¸ ÷óòü-÷óòü è òî÷íî áû ïîÿâèëñÿ è íàñ îáìàòåðèë, ìíå òàê êàæåòñÿ! Îäåðæèìîñòü ãíîìèêîì ìàòåðøèííèêîì ó ìåíÿ, ñëàâà áîãó íå ñëó÷èëàñü. Ìàòîì ïî÷òè ñîâñåì íå ðóãàþñü. À âîò ó äðóãèõ ÿâíî âûçâàòü ãíîìèêè ïîëó÷èëîñü, íî ýòî óæå èõ áåäà. Âåðí¸ìñÿ ê äåëó. Åù¸ î÷åâèäíûé ïðèçíàê îäåðæèìîñòè âû âûçûâàåòå ñèëüíûå ýìîöèè è ðåçêèå ó îêðóæàþùèõ íå ó âñåõ, à òîëüêî òåõ ñ êåì âû êîíòàêòèðóåòå èëè êîìó ïîñìîòðåëè â ãëàçà. Ðåàêöèÿ êàê çàâèñòü ñâîäÿùàÿ ñ óìà ñîñåäêó, òàê è ïîõîòü è âäðóã æåëàíèå âàñ äîñòàâàòü, ó ñîñåäà ñ ñåìü¸é. Ïðè ýòîì ëþäè ó êîòîðûõ âû âäðóã âûçâàëè ïîäîáíóþ ðåàêöèþ, ïî÷òè íå ìîãóò ñåáÿ êîíòðîëèðîâàòü è â ïðÿìîì ñìûñëå ñëîâíî ñõîäÿò ñ óìà. Åùå îäèí âîïðîñ, à ãäå æå àíãåë âàø õðàíèòåëü,  êîòîðûé äîïóñòèë âñåëåíèå äåìîíà â âàøå òåëî? Ãäå îí áûë è ïî÷åìó òàêîå äîïóñòèë? Âåäü, êàê èçâåñòíî àíãåëû íàñ çàùèùàþò, à òóò âñåëåíèå äåìîíà! Êàêàÿ æå ýòî çàùèòà? Àíãåë õðàíèòåëü óñèëèâàåò ñâîþ ñèëó ïðè êðåùåíèè, îäåðæèìîãî  íå âîçìîæíî íîðìàëüíî ïîêðåñòèòü. Çíà÷èò è àíãåë õðàíèòåëü ñâîèõ ñèë íå íàáåð¸ò äëÿ çàùèòû. Åù¸ îäíî ïðåäïîëîæåíèå íå ëèø¸ííîå çäðàâîãî ñìûñëà ýòî ó êàæäîãî ñâîé ýãðåãîð ó êîãî ò¸ìíûé ó êîãî ñâåòëûé! Ó êîãî àíãåë õðàíèòåëü, à ó êîãî äåìîí-ïîêðîâèòåëü! Ïîýòîìó ïîäñåëåíèå è ïðîèñõîäèò. È åù¸ îäèí ïðèçíàê îäåðæèìîñòè ýòî åñëè âû ñìîæåòå, äîëãîå âðåìÿ âûïîëíÿòü ðàáîòó íå óñòàâàÿ è ñëîâíî íàõîäÿñü â òðàíñå, íå çàêîí÷èòå, ïîêà íå ñäåëàåòå. Êàê ÿ ñåé÷àñ ïèøó ýòó ñòàòüþ áåç îñòàíîâêè è ïåðåäûøêè!

© Copyright: Àíòîíèíà Èæèêîâà, 2021
Ñâèäåòåëüñòâî î ïóáëèêàöèè ¹221053101376

Ðåöåíçèè

–  Здравствуйте,  дорогие мальчики и девочки! Я приветствую также мам и пап, дедушек и бабушек, расположившихся у экрана вместе с детьми. 

Сегодня я расскажу вам сказ про то, как Сиверко (ветер северный) искал пропавший волшебный посох самого Деда Мороза! Да-да! Именно так и было! Хотите – верьте, хотите – нет! 

Итак, располагайтесь поудобнее! Я начинаю свой рассказ…

Как отправился Сиверко в заколдованный лес

В одном волшебном городе, на северном краю земли русской, жил поживал в своём сказочном тереме самый настоящий Дед Мороз. Трудился он целый год, наблюдая за детишками и взрослыми, кто как себя ведёт, кто добро творит, кто каких подарков достоин. 

Помогали ему в этом снежинки, росинки да капельки дождя, а Сиверко, ветер северный, приносил полученные сведения на своих крыльях без задержек. 

Вот уже и пора наступила подарки людям готовить, да вот беда, пропал куда-то посох волшебный. А без него Дед Мороз ну никак не успевал управиться в срок. Подарков-то было очень много, как и людей на землях русских. 

И только с добрым волшебством можно было быстро все вещицы и сладости рассортировать, да по отдельным мешочкам упаковать, чтобы успеть за одну ночь всем безошибочно их раздать.

Такой волшебной силой обладал лишь посох Деда Мороза. Нужно найти его было срочно, чтобы не остались люди добрые без подарков праздничных да без радости новогодней.

Закручинился Дед Мороз, ведь из-за его рассеянности Новый Год мог и не наступить. Стал думать, где же он оставил свой волшебный инструмент. И так мозгами раскинет, и эдак –  никак не может вспомнить, пока внучку, Снегурочку, не позвал. 

Она-то и напомнила ему про лес заколдованный, где Мороз Иванович третьего дня порядок наводил, снежком деревья да землю присыпал. Обрадовался дед Мороз, послал за посохом Сиверко, а сам другими делами занялся.

Подлетел ветер северный к лесу заколдованному, опустился у огромной старой ели и превратился в молодца прекрасного, потому как не мог он в облике ветра по этому лесу летать. Почему так происходило, никто не знал, даже Дед Мороз, хоть и слыл он Великим волшебником.

Пробираясь по лесу этому, Сиверко внимательно смотрел по сторонам и под ноги, чтобы чуда какого не нарушить, зверюшку мелкую не растоптать.Так он добрался до полянки, снег на которой сверкал и переливался всеми цветами радуги, будто россыпь бриллиантов. А по центру той опушки стояла самая пушистая и стройная в этом лесу ёлочка.

На её макушке красовалась кружевная ледяная звезда, похожая на ту, что украшала навершие волшебного посоха Деда Мороза. От самой её верхушки и до сугробов вились серебряные нити заледеневшей паутины, похожие на драгоценную вуаль. 

На ветках висели шишки, покрытые золотой пылью, отчего искрились они, отражая солнечные лучи. Одним словом, лесная красавица была кем-то принаряжена, как принцесса на собственную свадьбу.

Заколдованная ёлочка в волшебном лесу

–  Чудеса! – воскликнул изумлённый молодец. – И кто же это ёлочку нарядил до сроку до времени?

Никто не ответил ему. А перед ним вдруг тропка появилась, словно проторил её кто-то невидимый, да и остановился, его ожидаючи.

– Есть здесь кто-нибудь? – спросил Сиверко.

Промолчал лес, да только молодцу и объяснять ничего не нужно, так все понял – раз тропинку перед ним кто-то проторил, значит, в путь по ней приглашает. Больше не раздумывая, встал он на тропку и пошёл по ней. А она словно видела его. Сиверко останавливался, и тропка вперёд не бежала, он шагал, и она вдаль поспешала.

Долго ли, коротко брёл молодец, но дошёл до селения. А там народ гулял, силой мерялся. Силачи вокруг большого камня собрались, что размером с телегу, поднять его пытались.

– Кто этот камень в овраг столкнёт, у того заветное желание исполнится, – в который раз объявил старейшина селения, приглашая на середину круга очередного богатыря.

– А что это за камень? – спросил Сиверко стоявшего рядом селянина. — Откуда взялся?

Был Сиверко ветром вездесущим, но и он не мог все знать и везде побывать. А в этих местах заповедных не приходилось ему пролетать по причине превращения его в этих землях в человека.

– Так всегда он здесь стоял. – Ответил ему белобрысый парнишка, что поблизости стоял да на богатырей любовался. – Ещё дед мой, когда молодым был, пытался камень этот с места сдвинуть. Говорят, заколдован он был в давние времена, и тот, кто сумеет его с места сдвинуть да с дороги убрать, счастье познает великое. Только никому ещё не удавалось его даже чуть пошевелить. Каждый год в этот день собираются богатыри лучшие счастье своё испытать. Да напрасно всё.

Подивился Сиверко рассказу мальчика. Захотел тоже силы свои проверить. Только к камню подошёл, а его будто кто-то окликнул сзади. Оглянулся, а нет никого. Богатыри все исчезли куда-то, а селение опустело.

Насторожился молодец. Не чисто здесь было, колдовством попахивало. Он и раньше знал, что лес этот заколдованным считается, но сейчас вдруг явно нечистую силу почувствовал. А спросить, что да как, не у кого. Потоптался он в раздумьях вокруг камня, да и дальше в путь отправился, вспомнив, что послан посох отыскать и Деду Морозу его вернуть.

Сиверко спускается в подземное царство

Долго шел Сиверко по лесу, а вокруг тучи сгущаться начали, солнце прятать, снегом лес засыпать, тропку скрывать. «Неспроста всё это», – подумал Сиверко. – «Значит, правильно иду, раз мне препятствия строит кто-то».

А лес ещё гуще становился, стеной поднимался. Но всё же пробрался сквозь него ветер северный и замер ошеломлённый. Разлилось перед ним озеро глубокое незамерзающее, гладкое, как стекло да тихое.

Только покой этот кажущийся, потому как над ним перевёрнутый град висел с церквями и башнями, с домами и дворцами. Подивился на такое чудо Сиверко, никогда ничего подобного не видывал. Вроде и не было в небе ничего, а град отражался. Другой мир видно к нам заглядывал.

Подумал так ветер северный и стал искать лестницу. Должна же она быть здесь, иначе, незачем ему всё это показывать. Осмотрел всё вокруг внимательно, не нашёл ничего и пригорюнился.

Вдруг услышал, завозился кто-то сзади, да попискивать начал. Пригляделся, а там зайчишка барахтался, в силках запутался, высвободиться не мог. Наклонился Сиверко и выпустил его на волю. А зайка отскочил в кусты, туесок принёс и протянул его спасителю своему в знак благодарности.

– Спасибо тебе, добрый молодец, что спас меня от смерти лютой. Отплачу и я тебе добром. Возьми вот туесок берестяной. Пригодится он тебе.

Подивился ветер северный подарку такому. Глядь, а путь волшебный поджидает его да в лес манит. Делать нечего, отправился дальше Сиверко. А тропка бежала, словно торопилась. Еле-еле молодец за ней поспевал.

Лес пошёл совсем густой. Ели тёмные своими лапами колючими по лицу били, за руки цеплялись. Пройти вперёд мешали. Небо ясное своими кронами прикрыли. Темно совсем в том лесу стало. Тропинку с трудом Сиверко находил уж.

Разбушевалась непогода, идти молодцу не даёт метель-вьюга. С трудом дошёл он до старого разрушенного колодца. Глядь, а на этом пятачке тишь стояла, хоть и солнца не видать.

Заглянул молодец в колодец, а на дне словно светилось что-то. Вроде не глубоко там, вот и решил посланец морозов поближе посмотреть на источник света. Спустился, а свет от него удалился. Стены колодца в тоннель превратились.

Проход в подземное царство

Только не отступил Сиверко. Он ведь ветром по сути своей был, и прекрасно видел в темноте. Да и надо было, в конце концов, разобраться, что в этом лесу происходило.

Вскоре понял он, что колодец этот был непростым, и вёл в царство подземное, потому как стояли вдоль пути его стражами изваяния безмолвные с закрытыми глазами, и все, как один, в одном направлении указывали, мол, туда идти нужно.

Поёжился ветер северный, будто озноб его пробрал, и подумал: «Нехорошее место, тревожное. Опасностью веет со всех сторон. Надо бы путь этот закрыть, чтобы невинные люди и звери сюда не попадали. А прежде выяснить, зачем жители подземные заманивают сюда путников земных».

Пошёл Сиверко дальше по тоннелю и вышел в зал, посередине которого провал зиял, а рядом разбитая каменная плита валялась, которой раньше, видимо, тот провал закрывался. Над той пропастью что-то уж совсем неземное шевелилось, извивалось, чёрной тучей ворочалось, да ещё прекрасной музыкой разливалось.

А изваяния, что в зале стояли, на эту черноту указывали, толи приглашали шагнуть к туче чёрной, толи наоборот предостерегали.

Догадался Сиверко, что это ловушка для пришедших сюда. Заметил молодец, что звуки шли не из самой тучи чёрной, а от боковой стены зала. А тут и правда, заприметил он дверку боковую, между изваяний затесавшуюся.

Открыл её и попал в сад прекрасный, фруктами да ягодами диковинными усыпанный. И снова тропка, как старый друг, объявилась перед ним, побежала к предгорью, что виднелось недалече.

Да только вела она недолго, закончилась перед входом в пещеру. Хотел Сиверко внутрь войти, да не успел. Появился перед ним старец седовласый.

– Здравствовать тебе, молодец, – по-доброму сказал он.

И посланник наш в ответ добрым словом поприветствовал:

– И тебе здравствовать много лет, отец.

– Что ты делаешь в наших местах тревожных?

– Ищу источник света.

– Не там ты свет ищешь, здесь только одиночество процветает, да тьма радуется.

– А ты не знаешь, что за свет появляется в конце туннеля?

– Так ты оттуда? – старик посмотрел вверх, где вроде как небо светилось, только какое-то ровное, на искусственное похожее.

Дождался, когда Сиверко подтвердит это и только тогда продолжил.

– Тогда и я признаюсь. Это я каждый день прихожу под своды вашего мира и свечу зажигаю, помощи жду. Переход между мирами закрыть нужно, чтобы нечисти путь преградить. Да только без камня горючего невозможно это сделать. Слышал я, что искать его нужно в граде верхнего мира, но сам не могу туда сходить, стар стал.

Тут вспомнил Сиверко видение недавнее, но обнадёживать старика не стал. Сказал лишь, что попробует помочь.

Поднимается Сиверко в дивный град

И снова тропка дивная повела молодца, только теперь в обратную сторону, а может, и нет, так как не было в этом лесу заколдованном направлений. И если бы не тропка, неизвестно, куда Сиверко зайти мог. 

А следуя по тропке волшебной в скором времени вышел он снова к берегу озера. Опасался, что исчезнет град тот, что это просто видение было. Да только по-прежнему висел город дивный над водой куполами вниз.

Теперь посланнику нашему нужно было, во что бы то ни стало, отыскать путь к нему. И пошёл молодец вдоль берега, снова оглядывая прибрежные скалы.

Тем временем, смеркаться стало, и чтобы не ночевать под открытым небом, Сиверко под тремя валунами решил спрятаться. Стояли они, опираясь друг на друга верхушками, образовав каменный шатёр.

Хотел было костёр распалить, чтобы землю чуть прогреть, принёс дрова уже, да вдруг шаги тяжёлые услышал. Притих Сиверко, выглянул из укрытия, а по берегу друг за другом изваяния, из колодца появившиеся, переваливались, рукой куда-то вдаль указывали.

Пересчитал их молодец и сделал вывод неутешительный, что покинули они все колодец, решив, видимо, обосноваться здесь. Нельзя было оставлять это без внимания. Подождал он, когда вереница каменная мимо пройдет, и перебежками последовал за истуканами.

А те прошли пару сотен метров, да в озеро ступили. И шли, пока первой статуе вода до подбородка не дошла, а это без малого три метра. Тут впереди идущий подниматься начал, словно кто-то невидимый его из воды тянул, а за ним и остальные изваяния.

«Вот он путь»! – обрадовался Сиверко и, недолго думая, в ледяную воду за странными существами бросился. С трудом преодолел небольшое расстояние, ведь плыл-то в одежде. Схватился за какую-то сучковатую палку, зацепившуюся за невидимую лестницу, и только тогда сумел взобраться на ступень.

Никогда бы он не нашёл эту лестницу, кабы не встретился с этими каменными созданиями. А может и не случайно это вышло, а подстроено хранителями земли русской, чтобы смог молодец наш попасть в тот град дивный, над озером висящий. 

В общем, долго поднимался Сиверко за чужеземцами, размышляя об этом. Например, непонятно ему было, почему решили они наверх пойти, вместо того, чтобы на Земле остаться. Интересовало его и то, как дорогу нашли они к граду перевёрнутому. Вопросов много в голове рождалось, а вот ответов пока не наблюдалось.

Высоко поднялся Сиверко. Так высоко, что дышать тяжело стало. Высоты он не боялся, все же ветром был, но в теле человеческом сразу почувствовал разницу. Остановился, засмотрелся на красоту родной земли, оставшуюся далеко внизу.

Отражение дивного града в озере

С последней ступеньки шагнул на камень мира дивного и почувствовал, что изменилось все вокруг. Поднял голову, а перед ним холм раскинулся, на котором тот самый град стоял, теперь, как положено куполами вверх, глянул снова вниз, а там уж не видно родимого края, трава зеленела под ногами.

А ещё ниже по местности дубравы раскинулись, река протекала, а на её берегу стада паслись. Только истуканов каменных, за коими шёл молодец, нигде не видно. Вроде по времени не должны были они до града дойти, а вот получается, что дошли, потому что спрятаться им в округе и негде.

Отметил Сиверко место заветное, где вышел в этот мир, той самой палкой сучковатой, что прихватил с собой, и отправился в город. Брёл, диву давался. Людей вокруг не было, а везде красоты необыкновенной изящные церкви поднимались, узорами чудесными расписаны.

Наконец, на площадь вышел, ко дворцу, похожему на те, что строили в нашем мире, с ровными красивыми линиями, изящными окнами и аккуратными башенками. Рядом к солнцу тянулись дома-деревья, дома-треугольники и других причудливых форм строения, чуждые по духу и образу человеку. А одно из них аж потянуло его к себе. И ворота сами открылись перед ним — заходи, путник добрый, к нам.

Вошёл Сиверко, огляделся, каждую деталь заприметил. Неплохо все здесь было устроено, можно сказать, даже уютно. Не раз он видел узоры волшебные, которыми Мороз Иванович Землю наряжал. А здесь всё было куда тоньше и изящнее украшено, завитушки причудливые с душой перекликались, светом небесным светились, а цветы на глазах раскрывались.

А тут и главный зал перед ним отворился и тоже пустой, хотя у стены дальней трон стоял. Походил Сиверко по залу, покричал, позвал хозяев, не нашёл никого и снова к трону вернулся.

Подумал: «Посижу немного, передохну, да дальше пойду жителей искать, чтобы предупредить, что сюда сила тёмная забралась». Уселся на трон и за рукоятки кресла взялся, да видно на что-то нажал, и тут же в другом помещении оказался.

Снова позвал хозяев, и опять никто ему не ответил. Но вдруг засветился один из лежавших на столе предметов. Подошёл Сиверко, пригляделся, а это камень светился да вспыхивал,. Вспомнил тут ветер северный слова старца про горюч-камень, захотел дотронуться до него, да не смог, слишком уж горячо. Да и негоже в чужом доме вещи без спроса брать.

– Добрые хозяева, спасибо за гостеприимство. – Крикнул он. – Попал я, видно, в покои личные. Хотел хозяев о нечисти иноземной предупредить. А ещё, мне камень горючий нужен, закрыть вход в нижний мир. Не подскажете, где искать его?

Сказал он это и замолчал, снова на камень засмотрелся, потому что это единственное, что казалось живым во дворце. А тот возьми да придвинься к нему.

– Что-то мне подсказывает, – говорит Сиверко, – что не простой ты камень. Давай так, я буду спрашивать, а ты отвечай, если поймёшь меня. Двинешься ко мне – это «да», от меня – «нет». Согласен?

Камень ещё ярче засветился и двинулся к нему.

– В этом городе есть люди? – спросил Сиверко.

Камень назад двинулся.

– А во всем мире этом, где град дивный стоит?

Камень ещё дальше откатился.

– Но они ведь здесь были? Верно?

– Нет, – ответил камень.

– Кто же тогда этот город построил? – изумлённо протянул ветер северный.

Ничего не ответил на это камень, возможно потому, что сам не знал.

– Хотел я предупредить людей мира этого о нечисти, что к вам забралась. Да, вижу, некого предупреждать тут.

После этих слов камень вспыхнул ярко, а рядом с ним кучка камней образовалась.

– Неужели чужаки в камни превратились?

Камень подтвердил это.

– Выходит, истуканы каменные не нечисть, а люди заколдованные! А тебя как звать величать? Не горюч-камень случайно?

Тут камень ещё ближе подвинулся к нему.

– Мне перекрыть ход нужно к нижнему миру. Сможешь помочь?

Сказал камень, что может помочь и совсем близко к Сиверко оказался. Отпрянул ветер северный, слишком горячо ему стало. Тогда рядом с камнем на столе рушничок появился. Обхватил им Сиверко горюч-камень, достал туесок, что подарил ему зайчонок, положил внутрь сверток и тут же у ворот замка оказался.

Больше нечего было ему в этом мире делать, поэтому пошёл он обратно. Брёл дорогой уже знакомой, а камни вокруг, словно прощались с ним, всеми красками переливались.

– Прощайте. Найду способ помочь вам – вернусь, а не найду, не обессудьте. – Молвил молодец и, напоследок, поклонился городу.

Палка сучковатая оказалась на месте. Вытащил её и на берегу лесного озера тут же оказался, не пришлось по лестнице спускаться и в воде холодной вновь купаться. А тут и град небесный растаял, исчез, чтобы не беспокоить своим видом жителей земных.

Как Сиверко спасает сестер Морозовых

И снова тропка перед ним побежала, вперёд повела. Да только недолго. Выскочил ему наперерез зайчишка и уселся на тропку.

– Не тот ли ты, зайчонок, что туесок мне подарил?

Кивнул зайчик.

– Спасибо тебе за это, очень он мне пригодился. – Погладил Сиверко смелого малыша по головке и дальше пошёл.

А зайчонок за ним поскакал, не отставая.

– Что-то видно тебе от меня ещё нужно. – Сказал ветер северный.

Посадил зайчонка в карман и снова вперёд устремился. Нужно ведь ему было вход в нижний мир перекрыть, чтобы оттуда никакая нечисть больше не вылезла. Да и задание Деда Мороза торопило.

А тропка бежала себе и бежала. Сиверко решил, что она его к колодцу вела. Вокруг искрилось всё, радовалось хорошей зимней погоде. И молодец радовался, ведь дома хорошо, вольготно, все просто и понятно.

Вот и места знакомые потянулись, да только не те, которые вокруг колодца были. К волшебному валуну подошли они. Тут зайчонок в кармане зашевелился, забеспокоился. Вытащил его Сиверко, под ноги посадил.

Зайчик метнулся к камню, лапкой к нему прикоснулся и скатился тот в овражек. На месте же лесного зверька девочка маленькая появилась в сочно-зелёном сарафане, кружевами жёлтыми отделанном.

– Вот так диво! – поразился Сиверко. – Веснушечка, Весна-красна, откуда же ты взялась, кроха?

– После того, как передала я дела своей сестрице Лету ясному – Полинушке, – начала рассказ девица, – пошла прогуляться по лесам зелёным, и увидела, как колдун чёрный нечисть пытается из нижнего мира в наш отправить. Заметил он меня, разозлился страшно и превратил в зайчонка. Если бы не ты, не пришла бы весна на землю северную. Надо скорее к нашему братцу Морозу Ивановичу идти, да рассказать ему о том, что случилось.

– Вот только одно дело сделаю, и пойдём, – ответил Сиверко, имея в виду старца, которому он хотел горюч-камень отнести.

Но прежде, чем отправиться к колодцу, молодец к тому, кто тропку торил, обратился:

– Не води ты меня кругами, друг любезный, а веди сразу к колодцу, где мы с тобой были, потому как вход в нижний мир нужно скорее закрыть, чтобы нечисть оттуда на землю северную не лезла.

И дальше пошёл, на палку сучковатую опираясь, уверенный, что путь торился куда нужно.

Только снова не туда привела его тропка. К ёлочке нарядной они вышли. Веснушка вокруг неё запрыгала – красоте лесной красавицы радовалась, украшения поправляла.

Решили здесь передохнуть, костёр распалить. Сиверко палку свою удобную, сучковатую возле ёлочки в снег воткнул, да и за дровами пошёл. Вдруг услышал испуганный голос Веснушечки:

– Полинушка, сестричка моя милая, очнись.

Обернулся он и глазам своим не поверил. Вместо ёлочки на полянке девушка невиданной красы лежала в нарядном красном сарафане цветами украшенном.

Бросился он к ней, живой водицы в рот капнул. Ожила она, села на снегу и на него посмотрела, не понимая, что произошло. Потом вспомнила, в пояс ему поклонилась:

Сиверко, Веснушечка и Полинушка в заколдованном лесу

– Ох, спасибо тебе, Сиверко, спас ты меня. Вековать бы мне ёлочкой нарядной, а земле северной не видать прихода Лета красного. Заколдовал меня колдун иноземный, когда я увидела, как он людей заманивает к себе в подземелье.

– Но я ничего не сделал, – ответил молодец.

– Как же не сделал. Ты меня посохом волшебным коснулся.

Смотрит Сиверко и впрямь, лежит на том месте, где росла ёлочка, посох Мороза Ивановича, а палка сучковатая исчезла.

– А ты Веснушечка, не знаешь, где моя палка сучковатая? – Спросил он, уже заподозрив, как дело было. – Я ведь её в снег втыкал.

– Случайно я её толкнула, когда вокруг ёлочки ходила, – молвила Веснушечка. – И как я могла тебя не узнать, Полинушка? Ведь теперь я ясно вижу, что и в облике лесного дерева ты все равно собой оставалась.

– Не диво это, сестрёнка моя младшенькая, а заведомые козни колдуна, – ответила девушка, обняв свою Веснушечку. – Надо скорее к братцу нашему идти, Морозу Ивановичу, да поведать ему о том, что колдун чёрный погибель земле северной готовит.

– Как же угораздило тебя, красавица, в беду такую попасть? – Спросил Сиверко.

Тогда рассказала красавица Полинушка им свою историю.

– После того, как передала я дела сестрице нашей старшей – Зорянушке — осени благодатной, решила прогуляться по лесу заколдованному и вышла к колодцу старому. Вокруг него место было тихое да укромное, и решила я там малину высадить, чтобы лесным зверям было чем полакомиться.

Как всегда вокруг меня птицы летали, песни распевали, зверята играли, а лисёнок один возьми да и свались вниз. Пожалела я его и решила вытащить. А там один из беженцев нижнего мира оказался. Он и рассказал мне о том, что делалось в нижних мирах. Как с помощью колдуна появилась там тёмная сила, и как помогал он ей людей губить.

Выбрались мы с ним из колодца того и вместе к Морозу Ивановичу в ледяной терем отправились. Только догнал нас колдун чёрный, беженца с собой забрал, а меня в ёлочку лесную превратил.

– А как он выглядел, колдун-то этот? – спросил Сиверко, уже догадываясь, кем был тот старик, что повстречался в колодце и хитростью отправил его за тем, что самому было нужно.

– На вид он обычный человек, с седой бородой, благообразный. Только, душа у него чёрная.

– Не знаешь, зачем ему камень-горючий понадобился?

– Могу только догадываться, что с помощью него он хотел захватить наш мир.

– Тогда надо срочно идти к Морозу Ивановичу – он разберётся, – подытожил Сиверко.

Дошли они по тропе до конца леса. Тут Сиверко поклонился тому, кто тропку торил, обернулся ветром северным, подхватил своих спутниц и вмиг домчал до терема Деда Мороза. Снова стал молодцем и вошёл вместе с сестрицами в хоромы северного правителя.

Возвращение в терем Деда Мороза

Предстали путники наши пред Морозом Ивановичем, в пояс ему поклонились. И по очереди рассказали все трое о своих приключениях. Две сестрицы наперебой нахваливали Сиверко за смекалку и смелость богатырскую. А сам ветер северный скромно глаза в пол опустил да руками развел, мол нет его большой заслуги в том.

Поблагодарил Дед Мороз Сиверко за находку посоха волшебного, но особо благодарен был ему за спасение сестёр своих родных. А когда показал молодец ему горюч-камень, за сердце схватился Дедушка Мороз. Испугались все, кто был в тереме.

Только причина сердечной боли их любимого Хозяина земель северных оказалась душевного характера. Остановил он своих сестёр и соратников, бросившихся на помощь, поднял посох и коснулся им рушника, в который завёрнут был горюч-камень.

И в тот же миг поднялась на его месте изящная женщина в великолепном головном уборе, одетая в наряды багряные, золотом расшитые. Взяла она рушник и подала Морозу Ивановичу.

– Для тебя вышивала, братец мой любимый. – Со слезами на глазах произнесла старшая сестрица.

Когда радость от встречи немного поутихла, рассказала она, что с ней приключилось.

– После того, как передала я дела тебе, братец мой, пошла прогуляться к озеру лесному, да лестницу увидела. И так мне любопытно стало, что решила я посмотреть, куда она ведёт, и тотчас возле града удивительного оказалась. А как только ступила на его землю волшебную, так в камень горючий и превратилась. И лишь там в облике камня узнала, что земле русской беда грозит из царства подземного.

Колдун черный путь указал нечисти тёмной на землю нашу родимую и колдовством своим людей русских заманивал в тот мир на услужение силе злобной. А валун, что проход в подземный мир закрывал, чарами колдовскими закинул подальше, чтобы не нашли его да обратно не вернули.

Камень тот не простой, а волшебством зачарованный. Тот, у кого помыслы злые, да мысли чёрные, с места его сдвинуть не сможет. А человек с чистым и добрым сердцем как пушинку его поднимет.

Зорянушка вздохнула.

– Как же нечисть дорогу в верхний мир нашла? – спросил Сиверко. – И почему мы раньше тот путь в дивный град не видели.

– Скорее всего, путь между мирами становится видным раз в несколько тысяч лет, – высказал свою догадку Мороз Иванович, – колдун из нижних миров знал об этом и захотел покорить все народы. Да только помешали ему вы, сёстры мои дорогие, и ты, ветер северный. Сестрицы силы его отняли, когда встали на его пути и не смог он сразу захватить землю северную. А ты, Сиверко, нарушил планы его, когда не принёс ему камень-горючий.

– Что же это? – изумился Сиверко. – Получается, что он ждал меня?

– Именно тебя, потому что злому колдуну было известно будущее. Если бы ты своими руками подарил ему камень-горючий, пропала бы наша земля северная, никто бы не помог.

– Тогда зачем он истуканов – людей заколдованных в верхний мир отправил?

– Потому что сам не мог туда подняться и опасался, что тебе что-нибудь помешает камень принести, — ответил Дед Мороз.

– Все правильно, – подтвердила Зорянушка. – Только не знал колдун, что град тот в верхнем мире пограничный, а земля в нем волшебная и никто не может пройти через него. А ты, Сиверко, прошёл, потому что вели тебя добрые силы – хранители наши. Они тоже знали, что могло случиться и не допустили, чтобы землю северную нечисть захватила, — добавила Зорянушка.

Дед Мороз на волшебной тройке облетает земли русские

Ну вот, все рассказы послушали, всем спасённым порадовались, ветра северного поблагодарили за услугу великую, да разошлись по своим делам спешным, связанным с новогодними торжествами грядущими. Потом на санях, управляемых Сиверко, Зорянушка и Мороз Иванович отправились в лес заколдованный.

Сперва в овраг спустились, куда Веснушечка валун с дороги столкнула. Прихватили его с собой в сани да к колодцу направились. Из рассказа Зорянушки все уже знали, что валун тот не простой был. Для люда простого русского лёгок, как перышко, а для нечисти подземной неподъёмен, как скала многопудовая.

У колодца лесного заброшенного нашли мага чёрного и потребовали ответа за судьбу всех людей. Он ничего не смог молвить в оправдание. В наказание превратил Дед Мороз его в болото топкое да гнилое, что разлилось вокруг колодца заброшенного. 

Перед тем заткнули проём колодца валуном волшебным, чтобы не смогла больше нечисть в земли северные забраться, а люд простой по глупости в нижний мир спуститься.

На всякий случай слетали они и на озеро лесное, только путь в верхний мир закрылся уже на тысячу лет земных. Но иногда небо над землёй северной распускалось дивными всполохами разноцветными, которые люди называли Сиянием Северным. И только зрячие могли увидеть в нём отблеск красоты верхнего мира, что когда-то открылась Сиверко.

Управились в срок с делами. Как раз уж ночь заветная начиналась. Взмахнул Мороз Иванович посохом волшебным, и подарки все сами рассортировались, в мешочки подарочные упаковались да в сани волшебные уложились. Сёстры Морозовы в снежинок принарядились, Снегурочку с собой взяли да всей гурьбой во главе с Дедом Морозом в тех санях помчались. И за ночь всю землю русскую объехали, каждый дом посетили и подарками заслуженными всех одарили.

Возвращение из сказки

Вот такая удивительная история приключилась в канун Нового Года в волшебном лесу. Кто-то поверит в эту историю, случившуюся однажды, кто-то нет. Это уж право каждого.

Если вы зарядились Новогодним настроением, значит моя цель достигнута. Желаю всем радостно и весело встретить этот чудесный праздник. Всем хорошего настроения, здоровья и удачи в наступающем году.

Дед Мороз и Снегурочка в детском саду

Заряжайтесь верой в чудеса, и тогда они будут происходить в вашей жизни не только в Новогоднюю ночь, но и на протяжении всего года.

Напишите в комментариях, понравилась ли сказка вам и вашим детям. Что в ней показалось ново и удивительно, а чего не хватило для создания праздничного настроения.

Подписаться на новые произведения авторов можно тут. А если вам понравилась сказка, поделитесь сказкой с друзьями в соц. сетях.

А все начиналось как в сказке: в городе Стокгольме на самой обыкновенной улице в самом обыкновенном доме жила самая обыкновенная шведская семья. Вот только дочка у них росла не самая обыкновенная. Грета Тинтин Элеонора Эрнман Тунберг, хоть и обладает подходящей для сказочной роли какой-нибудь Пеппи Длинныйчулок внешностью, и даже папу Греты зовут как того самого сказочного малыша – Сванте, все же повзрослела очень рано. И уже в 15 лет стояла с плакатом «Школьная забастовка за климат» у здания шведского парламента.

Как же получилось, что школьная активистка с довольно несдержанным характером и достаточно резкими высказываниями в адрес авторитетных политических деятелей (что, впрочем, тоже вполне себе в духе подросткового бунтарства, для 15 лет – самое время) вдруг получила такую грандиозную известность? С чего все началось и когда он наступил, тот самый судьбоносный момент?

Грета Тунберг родилась 3 января 2003 года

Пожалуй, свою роль сыграл тот самый плакатик в руках Греты – с надписью: «Школьная забастовка за климат». Инициативу Греты подхватили школьники по всему миру, назвали свое движение за экологию «Пятницами ради будущего», придумали эффектную аббревиатуру — FFF (Fridays For Future) и стали требовать от политиков в срочном порядке бороться всеми силами с глобальным потеплением.

Стокгольм

Почему Грета вышла к парламенту?

Грета Тунберг приняла решение не ходить в школу после того, как аномальная жара принесла летом 2018 года ужасающие по своим масштабам лесные пожары в Европе и Америке. Грета планировала не посещать школу с 20 августа до 9 сентября, когда в Швеции должны были пройти выборы, и вместо школы каждый день приходить к зданию парламента и сидеть там с плакатом, требуя снизить выбросы парниковых газов в Швеции в рамках Парижского соглашения. Перед самыми выборами Грета объявила, что ее забастовки продолжатся каждую пятницу до тех пор, пока ее страна не начнет действовать в рамках Парижского соглашения.

Молодежь из каких стран поддержала движение?

К ноябрю того же года инициативу Греты Тунберг подхватили студенты в Австралии, волна забастовок прокатилась по странам Северной Америки и Европы, в Японии и Австралии в период, когда в Катовице проходила Конференция ООН об изменении климата в декабре 2018 года. Позже к движению присоединилась Новая Зеландия, Колумбия, Уганда. На момент проведения «глобальной забастовки» 15 марта 2019 молодежь 123 стран поддерживало инициативу Греты Тунберг – участников забастовок насчитывалось почти полтора миллиона.

Молодежь, называющая себя «будущим человечества», призывала мировых лидеров взять ответственность за изменение климата и что-то с этим сделать

Координационная группа забастовки направила в издание The Guardian открытое письмо, под которым стояло полторы сотни подписей. В письме молодежь, называющая себя «будущим человечества», призывала обратить внимание на климатический кризис и выступала с требованием к мировым лидерам принять на себя ответственность за изменение климата и что-то с этим сделать.

Грета Тунберг в марте 2020 года

После прошли еще несколько «глобальных забастовок» — 24 мая 2019 года и 21 июня 2019 года в немецком городе Ахене, куда съехались сорок тысяч студентов из семнадцати стран. А на следующий день произошла атака на угольный карьер Гарцвайлер на западе Германии (земля Северный Рейн-Вестфалия), в которой приняли участие двадцать тысяч активистов движения FFF: было ранено 8 полицейских, которые пытались защитить карьер, было заблокировано движение поездов между карьером и электростанцией, на которую из карьера подавалось топливо, в результате чего весь Северный Рейн-Вестфалия остался без электричества. 19 июня 2019 был выпущен пресс-релиз, в котором участники забастовок объявили «гражданское неповиновение законной формой протеста, необходимой для защиты нашего будущего».

Участники забастовок объявили «гражданское неповиновение законной формой протеста, необходимой для защиты нашего будущего»

В конце сентября 2019 года была объявлена «глобальная неделя климатических протестов», приуроченная к Саммиту ООН по мерам в области изменения климата, который состоялся 23 сентября. К «глобальной неделе» присоединилась молодежь из 156 стран, а сама Грета Тунберг выступила на самой крупной забастовке в Нью-Йорке перед 250 тысячами участников. Данные о точном количестве участников «глобальной недели» по разным источникам составляют 6-7 миллионов человек.

С наступлением пандемии движение постепенно перешло в цифровую плоскость, и теперь Грета призывает не ходить на улицы и площади, а постить протестные картинки в интернете. Но 24 сентября 2021 года, перед тем, как в Германии состоялись парламентские выборы, в Глазго вновь состоялась акция за климат, которую поддержали люди из почти полутора тысяч населенных пунктов, а сама Грета Тунберг выступила в Берлине перед почти сотней тысяч участников.

Кто поддержал движение?

Движение Греты Тунберг поддержали ученые, которые даже написали открытое письмо, поддерживающее «школьные забастовки за климат» и подтверждающие, что именно деятельность человека является причиной парникового эффекта, нагревающего землю, и в этом правы участники кампании. Под письмом с такими содержанием, опубликованным 31 января 2019 года, поставили свои подписи 3400 ученых.

Грета Тунберг возле здания шведского парламента, август 2018 г.

Еще одно открытое письмо было написано в Англии 13 февраля 2019. В этом письме студентов полностью поддержали 224 академика. В том же году 5 марта 700 ученых из Германии присоединились и подписали петицию, поддерживающую забастовки. Участникам забастовок также выразили поддержку более двенадцати тысяч ученых на сайте «Ученые за будущее», 262 швейцарских, французских и бельгийских исследователя на сайте газеты Le Temps, 3000 ученых со всего мира в издании Science, участников «школьной забастовки» поддержали медработники, профессора, общественные деятели из Великобритании.

В поддержку бастующей молодежи выступили многие политики: Ангела Меркель похвалила молодежь за «хорошую инициативу», Барак Обама назвал ребят «мужественными, преданными своему делу молодыми лидерами, которые выступают за спасение единственной планеты, которая у нас есть».

Кто не поддержал «школьные забастовки за климат»?

Критиков молодежного экологического движения было достаточно. Основной претензией было то, что молодежь бастовала во время школьных занятий, и за это в ряде школ были даже введены наказания, системы штрафов для родителей.

Премьер-министр Великобритании Тереза Мэй очень жестко заявила о том, что школьники просто «попусту тратят учебное и учительское время».

Премьер-министр Австралии Скотт Моррисон посоветовал участникам забастовок «больше учиться и меньше заниматься активизмом».

Чего в итоге добились?

Безусловно, первоначальная цель, которую ставила перед собой Грета Тунберг, была достигнута: привлечь внимание к проблемам экологии, безусловно, удалось.

Кроме того, так называемый «Эффект Греты», который породил множество молодежных протестов по всему миру, способствовал тому, что ряд политиков признал, что необходимо пристальное внимание к вопросам изменения климата:

об этом заявил министр охраны окружающей среды Великобритании Майкл Гоув;

британский политик Эд Милибэнд, который курировал закон об изменении климата в 2008 году, поблагодарил молодых людей за то, что они «подняли зеркало для нашего общества»;

председатель Европейской комиссии Жан-Клод Юнкер пообещал, что «в финансовом периоде с 2021 по 2027 год каждый четвёртый евро, потраченный в рамках бюджета ЕС, пойдет на меры по смягчению последствий изменения климата».

Протест в Берлине, декабрь 2018 г.

В самой Швеции движение против использования воздушного транспорта по экологическим причинам Flight Shame, участницей и активисткой которого является Грета Тунберг, добилось того, что внутри Швеции использование самолётов в 2019 сократилось на 4%.

Называть эти достижения хэппи-эндом пока рано, наверное, история еще не окончена.

Но пока, честно сказать, вся эта история похожа на сказку: маленькая девочка внезапно получает в свои руки огромное влияние – волшебную силу, способную как создать нечто прекрасное, так и разрушить все до основания. И, как правило, в сказках с подобным сюжетом за спиной у таких маленьких девочек обязательно стоит могущественный волшебник. А вот окажется он в итоге добрым чародеем или злым кукловодом, наверное, покажет время.

источник

Орлов Михаил Александрович

Воззрения на нечистую силу и сказания о ней в средние века

I. Мнения о существовании нечистой силы

Всего любопытнее изучать взгляды на существование демонов и их деятельность среди людей по сочинениям писателей XVI и XVII столетий. Любопытно в этих сочинениях то, что в одних из них авторы совершенно открыто разделяют еще все грубейшие суеверия своего времени, в других же обнаруживается уже дух сомнения и критики. Но и те, и другие дают нам драгоценнейший материал для суждения о ходячих представлениях и верованиях насчет демона и сношений с ним людей. Пользуясь здесь этим изобильными источником, мы можем дать полную картину суеверий в том виде, как они существовали на Западе в течение Средних веков, а также и в последующие ближайшие к ним столетия. Начнем с основного вопроса, касающегося самого существования дьявола. Знаменитый автор «Демономании» Боден в предисловии своей книги, изданной в XVII столетии и пользовавшейся в свое время громадной известностью, между прочим говорит: «Невежды думают, что все рассказы о колдунах и чародеях, которые они слышат, невероятны. Безбожники и лжеученые не хотят признать то, что они видят, и, не зная причины того, что видят, отрицают виденное. А колдуны и чародеи смеются над ними по двум главным причинам: во-первых, чтобы отвести от себя подозрение, а во-вторых, чтобы обеспечить торжество царства Сатаны». Как видно, человек глубоко верил во всю чертовщину своего времени. Другой ученый демонолог, Гийон, тоже жестоко ополчается на неверующих в злого духа. Он свято верит в рассказы о чертях, поселившихся в некоторых домах и выживших оттуда людей, в злых духов, живущих в пустынных местах и пугающих проезжих. Он дивится, что находятся люди, которые могут не верить таким несомненным вещам. Он приводит свидетельство знаменитого путешественника Марко Поло. При описании некоей пустыни, называемой Лоп, лежащей на границе великой Турции и тянущейся на протяжении 25 или 30 дней пути, он упоминает, что путешественники испытывают в ней чрезвычайные опасности. Дело в том, что в этой пустыне свирепствуют злые духи, которые производят разные обманы чувств. Путешественникам рекомендуется ни на минуту не отставать от своих спутников, иначе они неминуемо погибнут, потому что злые духи сейчас же примут вид их спутников, будут их манить и кликать по имени и отвлекут в сторону, и они заблудятся и погибнут. И в этой же пустыне часто слышны в воздухе звуки и аккорды разных музыкальных инструментов, а потому, — заключает Марко Поло, — пустыня сия весьма опасна и гибельна для путешествия».
Далее тот же Гийон ссылается на свидетельства святых, живших в Египетской пустыне, например, Антония и Павла Отшельника, которые утверждают, что эта пустыня полна демонов. Так, святой Антоний видел на дороге фигуру какого-то чудовищного всадника, похожего на кентавра. Антоний даже обращался к нему с просьбой показать ему дорогу к келье Павла Отшельника. Чудовищный всадник что-то проговорил в ответ, но его слов нельзя было понять. Он, однако, показал дорогу рукою, а затем умчался во всю прыть. Святой Антоний, однако же, не убоялся этого страшного явления и продолжал свой путь. Но как только он спустился в небольшую каменистую лощину, лежавшую по дороге, перед ним явилось новое чудище. Он увидел перед собою какого-то низенького человечка, чрезвычайно уродливого и безобразного, с большим крючковатым носом и двумя рогами, ужасным образом торчавшими из его лба; ноги чудовища были козлиные. Святой Антоний не убоялся и этого явления и смело шел вперед. Тогда чудовище, как бы в знак доброго расположения, подало ему фиников и пальмовых плодов. Святой остановился и заговорил с чудовищем, спросил, что оно такое и что делает в пустыне. Чудище же отвечало: «Я смертный и один из граждан и обитателей этой пустыни, которых язычники и идолопоклонники в своем ослеплении боготворят и почитают под именем фавнов, панов, сатиров и инкубов. И я пришел сюда от имени своих, которые меня к тебе послали, просить тебя, чтобы ты был милостив, помолился Господу Богу за нас несчастных, ибо мы знаем, что Он пришел в сей мир для спасения всех людей и что звук слов Его распространился по всей земле». Так говорило это чудище, и святой Антоний, слушая его. Плакал радостными слезами. Продолжаем дальше цитировать того же Гийона. Он рассказывает, что в Ирландии злые духи часто попадаются в горах. «Многие из местных жителей, — говорит он, — полагают, что это ложные видения, зависящие будто бы от того, что жители употребляют в пищу говядину и охмеляющие напитки. Но я знаю от англичан, которые там жили, — продолжает Гийон, — что в горах действительно водятся злые духи, которые пугают путешественников днем и ночью». Затем в какой-то пустыне, которой Гийон не называет, черти кидают перед путешественниками золотые и серебряные вещи, которые, однако же, тотчас исчезают из глаз. В Аравийской пустыне свирепствуют демоны, выделывающие такие страсти, при виде которых путники падают без чувств. Однажды, когда через эту пустыню шел караван (Гийон добросовестно указывает даже день и час этого происшествия — 6-го июля, 5 часов утра), внезапно раздался громкий голос, который говорил: «Мы давно уже идем вместе с вами. Погода отличная, будем идти все прямо». Кто-то из бывших в караване арабов отвечал на эти слова: «Путник, я тебя не знаю, иди своей дорогой». Но как только были произнесены эти слова, злой дух так напугал путешественников, что они совершенно растерялись, остановились и не решались идти дальше. Но чем напугал — об этом история умалчивает.
Путешественник Торквемада пишет, что в Норвегии на реке Черной являются какие-то духи, которые играют на музыкальных инструментах, и это всегда служит знаком скорой смерти кого-нибудь из знатных людей той местности. В Германии, в городе Ротвиле, в 1545 году дьявол ходил по многолюдной площади среди бела дня. Граждане города видели его и пришли в неимоверный испуг. Они знали, что дьявол являлся раньше в одном соседнем городе и весь тот город спалил. И они боялись, что то же самое будет с их городом. Ради этого все горожане стали поститься и молиться, и только таким экстренным благочестием им удалось удалить дьявола из своего города. Совсем в ином духе повествует автор XVI столетия Лафатер, написавший книгу о привидениях, чудесах, явлениях духов и т. д., изданную в 1571 году. Он настроен скептически по отношению ко всякого рода сверхъестественным явлениям. Он в своей книге описывает множество разных чудес, но все они у него объясняются либо какими-нибудь естественными причинами, или злонамеренным шарлатанством. Вот, например, одна из передаваемых им историй. Люди, достойные веры, сообщали ему, что в 1569 году в городе Аугсбурге в одном доме служанка и несколько служителей отозвались весьма непочтительно об иезуитах. Узнав об этом, один иезуит пришел к их хозяину и сказал ему, что он заставит их в скором времени думать иначе. И вот он переоделся дьяволом и спрятался в доме. Служанка как раз пошла за чем-то, наткнулась на этого дьявола и, разумеется, от страха не взвидела света. Убежав от черта, она рассказала потом о нем другим служителям. Среди них нашелся какой-то храбрец. Он пошел в то место, где сидел дьявол, и когда тот на него кинулся, храбрый служитель выхватил кинжал и проткнул им дьявола насквозь. Тот тут же растянулся замертво. Эта история, прибавляет Лафатер, была потом изложена в немецких стихах и напечатана.

II. Явления дьявола людям

Любимым местом появления дьявола перед людьми обычно считались перекрестки дорог, леса, старые заброшенные языческие капища, наконец, золотые россыпи, рудники и места, где зарыты клады. Само собой разумеется, что нечистому не было никакого существенного препятствия появляться людям и во всякого рода других местах, в том числе даже в монастырях и храмах. Автор книги о видениях и привидениях, изданной в XVII столетии, Лелуайе, рассказывает несколько любопытных историй, которые в его время, надо думать, передавались из уст в уста. Вот одна из них. Некий жандарм, по имени Гюг, всю жизнь свою кутил и пьянствовал и даже слегка подозревался в ереси. И вот наступил час его смерти. Он лежал больной на смертном одре. В это время перед ним вдруг предстала огромнейшая толпа каких-то людей, и один из них, имевший вид предводителя, спросил умирающего: «Признаешь ли ты меня, Гюг?». — «А кто ты?», спросил Гюг. Пришлец отвечал: «Я могущественнейший из могущественных и богатейший из богачей. Коли хочешь, я могу избавить тебя от смерти и сделаю так, что ты еще долго будешь жить. А чтобы ты не сомневался в том, что я тебе говорю сущую правду, знай, что император Конрад в этот час сделался мирным обладателем своей империи и покорил Германию и Италию в самое короткое время». Он и еще что-то говорил ему о разных событиях, в то время происходивших в мире. Когда Гюг выслушал его, то поднял правую руку, чтобы сотворить крестное знамение, сказав при этом: «Именем Бога и Господа моего Иисуса Христа свидетельствую, что ты никто иной как сам дьявол». Тогда дьявол ему сказал: «Не поднимай своей руки против меня». И вслед за тем тотчас же вся эта толпа исчезла, как дым, а Гюг в тот же день к вечеру умер. Вот еще история, рассказываемая тем же автором: Во время Фридриха II в городе Фрейбурге жил один молодой человек, который страстно влюбился в девицу, жившую в том же городе. Он отыскал колдуна и посулил ему хорошо заплатить, если тот посредством чародейства устроит так, что девица ответит на любовь своего воздыхателя. Колдун пришел за ним в глухую ночь и привел его в какой-то погреб в уединенной постройке. Там колдун начертил волшебный круг и какие-то фигуры и письмена, вошел сам в начерченный круг и ввел в него юношу, потом стаи делать заклинания, и на них толпою явились духи в самых разнообразных видах и образах. Самый злобный из всех этих дьяволов принял видь той самой девицы, в которую был влюблен юноша. Девица-оборотень подошла к кругу с обольстительною улыбкою. Юноша же, ослепленный своею любовью, простер к ней руки и сделал это так неосторожно, что его руки выступили за черту магического круга. А дьяволу только этого и надо было. Он тотчас же ухватил неосторожного любовника за руку, выдернул его из круга и, взмахнув им два или три раза, размозжил ему голову о стену погреба, мертвое же тело швырнул назад в круг, и затея вся толпа демонов исчезла. Мертвое тело навалилось на колдуна, и тот, несмотря на все усилия, никак не мог из-под него выкарабкаться и вдобавок не осмеливался выступить за черту круга. И только утром люди, услышав его стоны и крики, вошли в погреб и вынесли оттуда мертвое тело юноши и полумертвого от страха колдуна. Тот же Лелуайе, добрый католик, не упускает случая пустить камень в огород нечестивых гугенотов. «Многие еретики и ересиархи нашего времени, — пишет он, — также не чуждаются сношений с дьяволом и удостаиваются его посещений. Так, у самого Лютера был знакомый дьявол, и сей ересиарх, т. е. Лютер, был так бесстыден, что открыто заявлял об этом в своих сочинениях. В одном месте этих сочинений Лютер утверждает даже, что он со своим дьяволом состоит в многолетней и самой тесной дружбе, так что они съели вместе целый бочонок соли. Дьявол этот очень часто его посещал, будил его иногда по ночам и побуждал его писать сочинения против церковной службы, причем сам заботливо подбирал для этих сочинений доводы и доказательства». И не один Лютер из числа тогдашних ересиархов обвинялся католиками в сношениях с дьяволом. Так, например, про Цвингли Лелуайе приводить такой рассказ. Однажды ночью этот ученый богослов впал в глубокое размышление по поводу слов Спасителя: «Сие есть тело Мое». В эту минуту явился перед ним какой-то дух, не то черный, не то белый, этого Цвингли не мог рассмотреть, и стал ему внушать и убеждать его, что эти слова надо понимать не в прямом, а в переносном смысле, т. е. что ими обозначается не действительное присутствие в причастии тела Христова, а только лишь обрядовое обозначение его. Существует рассказ об одном из учеников Лютера. Дьявол явился перед ним в то время, как он лежал на смертном одре, подошел к нему, схватил его и с такой силой ударил его о ложе, что тот тут же испустил дух. Базельский священник Эразм Альберт подвергся такой же участи. За три дня до смерти в комнате, где он лежал, внезапно появился гигантского роста дьявол, и это тут же было сочтено за предзнаменование близкой смерти этого еретика. В 40-х годах XVII столетия случилось знаменитое дело в монастыре святой Елизаветы в городке Лувье, во Франции. Чуть не все монахини этой обители один прекрасный день оказались одержимыми дьяволом. Духовное начальство произвело тогда строжайшее расследование этого ела, и до нас дошли подробные описания его. Приводим здесь показания некоторых монахинь. Одна из них, сестра Мария, утверждала, например, что перед ее глазами явились какие-то ужасные образы. Один из них имел вид старца с большою бородою. Он явился перед монахиней в четыре часа утра, без церемонии вошел к ней в келью, уселся на ее ложе и держал к ней такую речь: «Я сейчас видел сестру Магдалину. Как она зла! Она вся будет наша, а вот другую нам не удастся соблазнить». Благочестивая сестра Мария скоро опомнилась и сотворила крестное знамение. После которого видение исчезло. В другой раз перед той же монахиней явился демон в другой форме. Монахиня была в эту минуту на чердаке и увидела перед собою, в окне, выходившем в другое отделение чердака, громадную черную голову. Голова эта уставилась на нее глазами и долго смотрела в упор, приведя благочестивую сестру в неописуемый ужас. Однако, страх не помешал ей в свою очередь внимательно рассмотреть призрак, который мало-помалу начал бледнеть и затем исчез. После того монахиня, оправившись от страха, заглянула в то отделение чердака, откуда выглядывал дьявол, но там уже никого не было. Однако же, когда она вошла туда, веревки, на которых было развешено белье, сами собою развязались и свернулись в мотки, а белье упало на пол. Такого рода происшествия, т. е. падение вещей на пол, опрокидывание мебели, а также всякие шумы, стука и грохоты то и дело раздавались по всему монастырю все время, пока в нем хозяйничали черти. Немало случаев явления чертей описывается в книге ученого аббата Крепе «О злобе сатаны и злых духов», изданной в, конце XVI столетия. Он, например, рассказывает об одной греховоднице, которая состояла в связи с духовным лицом. После смерти этого своего утешителя она не имела покоя по ночам, потому что к ней являлся демон, мучивший ее все ночи напролет. Ее надоумили принести полное покаяние во всех прегрешениях, и как только она это исполнила, дьявол-мучитель тотчас же отстал от нее. В монастыре, которым управлял Крепэ, сохранилось предание о благочестивом иноке, умершем почти за сто лет перед тем. Однажды во время ужасной грозы, когда все монахи усердно молились, собравшись в церкви, упомянутый благочестивый инок увидал дьявола, который носился посреди молний, влетел с ними в церковь и намеревался в ней все переломать, разрушить и осквернить. Благочестивый инок предстал перед дьяволом с распятием в руках и повелел ему Христовым именем выйти из храма. И дьявол был вынужден беспрекословно ему повиноваться. Очень страшная история случилась некогда в Риме. О ней повествует некто Жан Декорр, автор сборника разных чудесных историй, напечатанного в 1584 году. Какой-то молодой человек, сын очень бедных родителей, вел разгульную жизнь, и при том нрава был чрезвычайно злобного. Не поладивши с отцом, он жестоко с ним поругался и даже побил старика. В пылу этой схватки им овладело такое бешенство, что он воззвал к нечистому духу и изъявил желание продать ему свою душу. Дело происходило в какой-то деревушке в окрестностях Рима. После описанной ссоры с отцом юноша покинул отчий дом и отправился в Рим, все еще полный мыслью устроить своему отцу какую-нибудь штуку, еще погаже тех, которые он раньше делал. Дорогою он повстречал дьявола, который принял вид очень грязного и неопрятного человека, в старой рваной одежде, с растрепанными волосами и бородой и очень злым лицом. Дьявол спросил юношу, чем он так расстроен и озабочен. Тот рассказал ему о своей ссоре с отцом и о своем страстном желании как-нибудь покрепче насолить ему. Выслушав его рассказ, дьявол ему отвечал, что он как раз находится в таком же самом положении, что он тоже рассорился с отцом и жаждет ему отомстить. Поэтому, дескать, им лучше всего будет вступить в союз и действовать заодно. На том и порешили. На ночь они остановились в гостинице и улеглись спать в одной комнате. Ио едва юноша заснул, как злобный компаньон схватил его за горло и начал душить и наверное задушил бы, если бы блудный сын, проснувшись, не успел вовремя, призвать имя Божье. Как только это имя было произнесено, злой дух мгновенно исчез, но при этом так потряс весь дом, что он едва не разрушился. Этот урок пошел на пользу блудному сыну, который после того исправился, покаялся и вел примерную жизнь. Ученый немецкий богослов Годельман рассказывает случай, происшедший в Вюр-енберге, в то время, когда Годельман учился в тамошней академии (Годельман жил в XVI столетии). К одному из профессоров этой академии однажды кто-то громко постучался в дверь. Слуга отворил дверь и увидел перед собою человека в очень странном костюме. На вопрос, что ему нужно, посетитель отвечал, что желает говорить с профессором. Тот приказал его принять. Посетитель немедленно задал профессору несколько трудных богословских вопросов, на которые опытный ученый, заматеревший в диспутах, немедленно дал ответы. Тогда посетитель предложил вопросы еще более трудные, и ученый сказал ему: «Ты ставишь меня в большое затруднение, потому что мне теперь некогда, я занят. А вот тебе книга; в ней ты найдешь то, что тебе; нужно». Но когда посетитель взял книгу, ученый увидал, что у него вместо руки с пальцами — лапа с когтями, как у хищной птицы. Узнав по этой примете дьявола, ученый сказал ему: «Так это ты? Выслушай же, что было сказано о тебе». И, открыв Библию, ученый показал ему в книге Бытия слова: «Семя жены сотрет главу змия». Раздраженный дьявол в великом смущении и гневе исчез, но при этом произвел страшный грохот, разбил чернильницу и разлил чернила и оставил после себя гнусный смрад, который долго еще слышался в доме Гулар, автор книги «Сокровище чудесных и памяти достойных историй вашего времени», изданной в 1600 году, сообщает в этой книге следующий случай. В городе Фрейберге дьявол в человеческом образе явился одному больному. Он показал ему какую-то книгу и убеждал его покаяться во всех своих грехах, какие только он может припомнить. Грехи эти, по словам таинственного посетителя, следовало записать в ту книгу, которую он предъявляли. Больной сначала испугался, и страх отнял у него язык. Но он скоро оправился, изъявил согласие продиктовать свои грехи, но только требовал, чтобы пришлец предварительно написал в своей книге крупными буквами библейские слова: «Семя жены сотрет главу змия». Как и в предыдущем рассказе, дьявол мгновенно исчез, наполнив весь дом невыносимым смрадом. Очевидно, приведенным словам Библии в Средние века приписывалась капитальная чертогонная сила. У того же Гулара находим еще следующий рассказ. Какой-то монах Фома повздорил с другим монахом своего монастыря. Между ними началась жестокая ссора, во время которой они осыпали один другого скверною бранью. Наконец, наругавшись вдоволь, разошлись, и Фома, чтобы несколько успокоиться и развлечься, пошел прогуляться в ближний лес. Там он повстречал какого-то человека в длинном платье, с черной бородой. Вид его был безобразен, а взгляд ужасен. Фома спросил его, куда он идет. Незнакомец отвечал, что у него убежала верховая лошадь, и что он ходит и ищет ее. Пошли вместе, в скоро дошли до глубокого ручья. Монах начал было разуваться, чтобы перейти вброд, но спутник убедил его сесть на него верхом и брался перенести его через воду. Фома уселся на него к охватил его шею руками. Но в эту минуту, опустив глаза, он увидел, что ноги его спутника имеют самую странную и чудовищную форму. Удивленный и испуганный, он начал творить молитву. Услыша святые слова, спутник тотчас сбросил его с себя и кинулся вперед с такою стремительностью, что с треском повалил своим телом огромный дуб и переломал на нем все ветви. Фома же долгое время лежал полумертвый от страха.

III. Похищение людей нечистой силой

Выражения: «черт унес», «черт побрал» и т. д., стали общеупотребительными почти у всех европейских народов. Пошли же эти выражения в ход, очевидно, из тех бесчисленных историй и сказаний о похищении нечистой силой людей, которые существуют у всех народов. Мы передадим несколько историй этого рода, попавших в демонологические сочинения, вроде упомянутых книг Крепэ, Гулара и других. В 1551 году случилось такое происшествие в одном немецком городке в день Троицы. Народ веселился, пьянствовал, гулял. Среди гуляк особенно отличалась одна баба, которая поминутно поминала в речи черта. И вот вдруг какая-то невидимая сила подхватила ее, выволокла за, дверь на улицу и подняла на воздух. Все бывшие в доме кинулись вслед за нею на улицу. Они видели, как несчастную бабу несло по воздуху, как она пролетела над всей деревней и как была потом брошена на землю посреди поля. Ее нашли на земле уже бездыханною. Эта история рассказана в книге Иоганна Вира, представляющей обширный сборник всяких историй о проделках дьявола, колдунов, ведьм и т. д. У Гулара рассказывается история одного пьяницы, который во хмелю принялся разглагольствовать о том, что у него, наверное, нет никакой души, что все разговоры о душе сущий вздор, потому что никто никогда не видал души. В это время один из собутыльников предложил ему продать свою душу, коли он ее ни во что не ставит, за бутылку вина. Пьяница охотно согласился, и как только этот торг состоялся, покупатель тотчас схватил его и вместе с ним пропал из глаз присутствовавших. Крепэ рассказывает о каком-то маклак, который занимался торговлей хлебом. Однажды по случаю торговых неудач озлившийся маклак обратился к дьяволу и призвал его к себе на помощь. Дьявол немедленно явился, схватил маклака, мгновенно вознес его на вершину дуба и оттуда сбросил на землю, о которую он и расшибся до смерти. У Лелуайе рассказывается такое происшествие. Дело было в Польше. Какой-то анабаптист однажды собрал своих приверженцев на проповедь, обещая им, что они увидят воочию, как ни него во время проповеди снизойдет Святой Дух. Однако, на деле вышло иное, ибо, — замечает благочестивый автор, — Дух Святой не нисходит на еретиков. Вместо него на анабаптиста кинулся дьявол, которого видели все присутствовавшие своими глазами, поднял его на воздух, мял его и трепал, а затем окунул вниз головою в воду, и держал в этой позиции, покуда он не захлебнулся. Чрезвычайно неприятное происшествие в этом роде, передаваемое Жаном Декорром, о которого мы уже упоминали выше, случилось с судьей в городе Маконе, во Франции. Этот судебный чин был колдун. Черти, с которыми он что-то не поладил, однажды накинулись на него во время обеда, подхватили, выволокли на улицу, подняли на воздух и три раза промчали вокруг города, на глазах многих жителей, со страхом и ужасом смотревших на этого воздухоплавателя. Все слышали, как несчастный вопил: «Помогите, помогите!». Чем эта история окончилась — почтенный автор не сообщает. Вот еще история одного солдата, довольно пространно рассказанная в книге Гулара. Этот воин во время путешествия по Бранденбургу внезапно захворал и остановился в гостинице. Бывшие с ним деньги он отдал хозяйке гостиницы, прося ее поберечь их, покуда он болен. Через несколько дней он выздоровел и просил хозяйку отдать ему его деньги. Но та уже успела посоветоваться со своим мужем, и они вместе порешили присвоить себе эти деньги. Поэтому на спрос постояльца она отвечала, что никаких денег он ей не давал и своим требованием наносит ей бесчестье. Раздраженный постоялец раскричался на нее, называя ее воровкой. На крики прибежал муж хозяйки, разумеется, заступился за жену и вытолкал постояльца вон; тот выхватил меч и ударил им в дверь. Хозяин же принялся кричать караул, и людям, сбежавшимся на его крики, стал жаловаться на солдата, что тот хотел силою ворваться в дом и ограбить его. Солдата немедленно арестовали и заключили в тюрьму, потом судили и решили приговорить к смерти. И вот в тот самый день, когда солдату должны были объявить приговор, к нему явился дьявол и сказал ему, что он приговорен к смерти, но что если он пожелает продать свою душу, то останется цел и невредим и выйдет на свободу. Однако, арестант ответил искусителю, что он согласится скорее умереть невинным, нежели спасти свою жизнь таким способом. Дьявол настаивал на том, что осужденному угрожает неминуемая опасность, и что если он не желает отдавать свою душу, то он, дьявол, поможет ему и так, даром. Он внушил солдату, чтобы тот, когда его призовут в суд, сказал, что он желает иметь защитника. А защитник, т. е. сам дьявол, будет находиться там же на суде, и солдат его может узнать по синему колпаку, который будет надет у него на голове. Солдат на это согласился. На другой день во время суда он потребовал себе защитника, и ему это было разрешено. Дьявол тотчас выступил в адвокатской роли и со всеми подробностями рассказал, как было дело, причем с точностью указал, где спрятаны деньги, похищенные у солдата. Хозяин гостиницы, видя, что ему приходится плохо, отпирался от взводимых на него обвинений, причем в виде клятвы произнес, что пускай де унесет меня дьявол, ежели я присвоил себе солдатские деньги. При этих словах адвокат в синем колпаке мгновенно кинулся на него, схватил его в охапку, выводок из зала заседания суда и поднялся е ним на воздух, взлетая все выше и выше до тех пор, пока не скрылся совершенно из глаз. Автор этого сообщения приводит свидетельство какого-то лица, удостоверяющего, что событие произошло в 1541 году, и что солдат этот возвращался из Венгрии. Тот же автор рассказывает о каком-то дворянине, который имел дурную привычку призывать черта во всех затруднительных случаях жизни. Однажды ночью, проезжая в сопровождении своего слуги по пустынной дороге, он вдруг был окружен целой толпой злых духов, которые схватили его и повлекли. Но слуге, человеку весьма благочестивому, стало жалко своего барина, и он, стремясь спасти его от чертей, крепко обнял его, творя молитву. Черти тщетно кричали ему, чтобы он бросил своего барина, и рвали его из рук слуги. Они ничего не могли сделать, и барин-богохульник был таким образом спасен своим слугой Вот еще история из сборника Гулара. В Саксонии одна очень богатая девица дала обещание выйти замуж за красивого, но очень бедного молодого человека. Жених, однако, плохо верил ее обещанию и не раз говорил ей, что она, такая богатая, очень легко может изменить свое решение и выйти замуж за другого, который ей будет более под пару. Девушку чрезвычайно раздражали эти сомнения жениха и она однажды сказала ему: «Если я пойду замуж за другого, то пусть меня черт унесет в самый день моей свадьбы. И вот случилось то, чего опасался бедный жених. Богатая девушка разлюбила его и дала слово другому. Прежний жених напомнил было ей о ее страшной клятве, но она только посмеялась и продолжала деятельно готовиться к свадьбе. Однако, в самый день свадьбы молодой было что-то не по себе, она видимо задумывалась и беспокоилась. Во время свадебного пира во двор дома въехали двое незнакомых хозяевам всадников. Их приняли, как гостей, ввели в зал, где происходило пиршество. Когда все вышли из-за стола и начали танцевать, хозяева дома попросили одного из этих гостей протанцевать с новобрачной. Он подал ей руку и обвел ее кругом зала. Потом в присутствии родителей, родственников и друзей он с громкими криками схватил ее, вынес на двор и поднялся с нею на воздух. И затем в мгновение ока он исчез из глаз со своею добычей и в ту же минуту исчезли его спутники и их лошади. Родители, в предположении, что их дочь была брошена где-нибудь оземь, искали ее целый день, чтобы похоронить, но не нашли. А на следующий день к ним явились те же два всадника и отдали им всю одежду и украшения новобрачной, сказав при этом, что Бог предал в их власть только ее тело и душу, а одежду и вещи они должны возвратить. И, сказав это, они вновь исчезли из глаз. Один человек гостил у своего родственника в Неаполе. Однажды ночью он услыхал отчаянные вопли: кто-то призывал к себе на помощь. Тот человек зажег свечку и бросился на крики. Добежав до места, откуда они раздавались, он увидал какую-то ужасную фигуру, которая схватила и влекла куда-то какого-то молодого человека. Несчастный кричал и отбивался изо всех сил. Когда же он увидел человека, вышедшего к нему на помощь, он рванулся к нему и с отчаянием ухватился за его одежду. Оба они начали громко творить молитвы, и ужасный призрак тотчас исчез. Спаситель привел спасенного к себе в дом и долго не миг его успокоить. Когда же тот, наконец, пришел в себя, то рассказал своему освободителю, что он очень нехорошо себя вел и был тая груб и непочтителен со своими родителями, что те его прокляли и выгнали из дому. И как только он вышел из родительского дома, злой дух тотчас и напал на него. Один человек, житель Гейдельберга, однажды куда-то ездил в другой город, и когда возвращался домой, то невдалеке от родного города встретил всадника. Они разговорились, и всадник предложил ему сесть сзади его на лошадь. Взобравшись на коня, путник хотел ухватиться за всадника, чтобы крепче держаться на спине лошади, но всадник вдруг мгновенно исчез у него из глаз. В ту же минуту конь взвился на воздух и, поднявшись на значительную высоту, сбросил человека на землю. Он упал и так расшибся, что несколько часов не мог двинуть ни рукой, ни ногой. Жан Декорр рассказывает такого рода историю. В Сицилии жал однажды молодой человек, предававшийся всякого рода распутству. Он состоял на службе у вице-короля Сицилии, который однажды послал его куда-то и за чем-то. Но по дороге он вдруг был подхвачен какой-то невидимой силой, взвился на воздух и затем исчез. Спустя немого времени после того около тех мест проходило по морю судно. И вдруг с высоты раздался громкий голос, выкрикивавший имя хозяина того судна. Испуганный хозяин молчал, не отвечал на призыв, повторившийся уже дважды. Тогда голос окликнул его в третий раз и при этом прибавил, что если он не отзовется, то его судно будет потоплено. Тогда судовладелец с трепетом спросил, кто его зовет и чего от него хотят. Голос сверху отвечал: «Я дьявол. Скажи вице-королю, чтобы он не искал понапрасну такого-то (т. е. молодого человека, который был похищен). Я его унес, он теперь здесь с нами. Вот пояс его жены, который был е ним. Отдай его ей». И при этих словах на палубу судна упал сверху женский пояс. Происшествие это случилось у самой подошвы вулкана Этны, который в старые времена считался в народе отверстием адовым.

IV. Превращения дьявола

Превращаемость нечистой силы во все виды и формы должна была представляться воображению первобытного человека, как совершенно необходимое свойство. Вообще вера в превращение или оборотничество принадлежит, несомненно, к глубочайшей древности. Источник этой веры, как полагает известный автор «Поэтических воззрений славян на природу» А. Афанасьев, таится в самом языке первобытных племен, полном иносказаний и переносных значений. Человек уподоблял явления природы различным животным, называл их одинаковыми именами и с течением времени привык к этому смешению понятий и уверовал в действительность своих поэтических воззрений. Так, например, облака и тучи, игравшие столь важную рол в жизни первобытного человека, своим свойством беспрерывно самым причудливым образом менять свой вид навели человека на сравнения их с птицами, с быстроногими конями и оленями, охотничьими собаками, волками, медведями, кошками, козами, овцами и даже дойными коровами. Таким образом, народ с седой древности усвоил себе понятия о превратимости таинственных сил и духов, о бесконечном разнообразии форм, какие могут быть ими приняты. Отсюда и вышло верование в оборотней. Но о них у нас еще речь впереди. Здесь же мы только укажем на существовавшие в Средние века россказни о превращениях дьявола. Сама профессия соблазнителя и искусителя заставляла нечистого духа прибегать к изменению своей внешней формы, выбирать ее сообразно обстоятельствам. Поэтому у наших предков и было принято, как один из основных догматов суеверия, что дьявол может принимать какую ему угодно форму. Лелуайе, на которого мы уже не раз ссылались, говорил в своей книге: «Нет такого четвероногого зверя, вида которого ни принимал бы дьявол, о чем могут служить свидетелями отшельники, жившие в пустынях и много претерпевшие от нечистой силы. Так, например, святому Августину, который жил в Фиваидской пустыне, демоны являлись в виде волков, львов, быков. Святому Иллариону во время молитвы беспрестанно являлся то воющий волк, то лающая лисица, то большая собака. Иногда демон являлся отшельникам даже в виде Левиафана, о котором упоминается в книге Иова. Но не довольствуясь формой четвероногих, дьявол является также в виде птиц, в виде мух, оводов и т. д. Буде же представляется надобность, враг рода человеческого с той же легкостью может принять вид какого ему угодно неодушевленного предмета — травы, кустарника, дерева, золота, серебра, огня, воды, ветра, молнии и т. д. Сплошь и рядом в народных сказаниях и легендах дьявол меняет свою форму прямо на глазах тех, кому является, т. е., например, из гиганта превращается в карлика, из птицы — в зверя, из огня — в золото и т. д. Иоганн Вир рассказывает, как в одном монастыре дьявол очень долго мучил монахинь разными своими штуками. Он, например, врывался к ним в опочивальни в виде вихря, а потом начинал наигрывать на лютнях или на арфах такие задорные плясовые мотивы, что у монахинь сами собой начинали ходить ноги и они не могли удержаться, чтобы не пуститься в пляс. А в самый разгар этого адского бала внезапно появлялся откуда-то огромный пес и кидался на тех на монахинь, которые перед тем впадали в какие-нибудь особенно зазорные прегрешения. В другом монастыре, тоже женском, около Кельна, дьяволы принимали вид собачонок, которые старались забраться к монахиням под одежду. В третьем, тоже женском монастыре, дьяволы делали ту же проделку, но уже под видом кошек. Любимая форма черта, когда он является людям, которыми уже овладел, т. е. колдунам и ведьмам, это вид козла. В случае надобности дьявол принимает образ умерших людей. По этой части мы находим у Лелуайе рассказ о том, как дьявол соблазнял женщину, муж которой только что перед тем был повешен. С тою целью он и принял внешность повешенного. Однако, происшествие это изложено у Лелуайе до такой степени запутанно и сбивчиво, что его нет возможности удобопонятно пересказать. Автор, должно быть, и сам это чувствует, и потому, кончав этот рассказ, немедленно сообщает другой такой же факт для того, чтобы разъяснить на примере, что он хочет сказать. Он рассказывает историю некой Николь Обри, одержимой демонами, с которой пришлось немало повозиться опытным заклинателям. Дьявол первоначально явился этой особе под видом ее отца, скоропостижно скончавшегося. Покойник убеждал ее за упокой его души отслужить несколько месс и совершить богомольное странствование. Все это время он неотступно следовал за ней повсюду. Простодушная женщина, не сомневавшаяся в том, что видит перед собой действительно дух своего покойного родителя, добросовестно исполнила все подвиги благочестия, какие дьявол от нее потребовал. Ему же только и нужно было заставить ее слушаться себя. Когда же ему показалось, что он уже вполне завладел ее послушанием, он вдруг переменил свой вид и явился перед нею в виде отвратительного и безобразного призрака, и тут уже резко изменил смысл своих внушений, начал побуждать ее». то к самоубийству, то к разным смертным грехам. У Бодена, записан такой случай. В одном доле, перед целым кружком людей, бывших там, вдруг появился злой дух в виде женщины. Он плакал и стонал, и на вопрос, кто он и что ему надо, он отвечал, что он душа умершей женщины, которой не будет на том свете покоя, пока ревнители благочестия не отслужат по ней несколько обеден и не сходят на богомолье. При этом словоохотливый демон рассказал множество разных случаев и событий, совершенно верных и действительных, чем немало удивил присутствовавших и склонил их поверить тому, что перед ними действительно находится душа той самой женщины. Но одному из компании, по счастью, пришло в голову сделать испытание, весьма серьезное и доказательное.
— Если ты хочешь, чтобы мы тебе поверили, — сказал он привидению, — то прочти вслух псалом: «Помилуй мя, Боже, по великой милости Твоей»… Но привидение оказалось не в силах сделать это, и тогда все присутствующие увидели, что это был не покойник, а просто дьявол, задумавший сыграть штуку. Лафатер рассказывает, например, что супруга итератора Генриха II, Кунигунда, была заподозрена в измене; распустили слух о том, что она вошла в преступную связь с одним из придворных. Слухи эти основывались на том, что много раз видали, как этот «самый придворный выходил по ночам из покоев императрицы. А между тем, это был вовсе не подозреваемый придворный, а дьявол, который принимал его вид, чтобы погубить императрицу. Впоследствии она это блистательно доказала посредством ордалии, т. е. Суда Божьего, который так широко практиковался в Средние век». Она прошла босиком по раскаленной железной решетке, не причинив себе никакого вреда. На острове Сардинии в городе Кальяри (повествует Деланкр. Автор книги «Картина непостоянства злобных ангелов») жила одна девица, происходившая из очень богатого и почтенного семейства. Она страстно влюбилась в одного из своих сограждан, очень красивого молодого дворянина, но скрыла от него свою страсть. Дьявол-искуситель, измерив глубину ее увлечения, мигом сообразил, что он может им очень успешно воспользоваться, чтобы погубить девицу. Он принял вид предмета ее страсти и стал за нею ухаживать. Влюбленная девушка не могла не впасть в обман, потому что ловкий дьявол так подделал свое обличие, что не было никакой возможности отличить подделку от подлинника. Дело быстро подвинулось вперед, и враг рода человеческого не удовольствовался одним тем, что сбил девицу с пути истинного, но учинил еще другое злодейство — подделал таинство брака. Обманутая девушка отдалась в его власть в полной уверенности, что она хотя и тайно от родителей, но все же обвенчана со своим возлюбленным; она впадала в свой грех, не отдавая себе отчета в его настоявших размерах. Между тем случилось, что мать этой особы надела на нее какую-то ладанку с мощами. Ясное дело, что когда она с этою ладанкою явилась на свидание к своему таинственному супругу, он сейчас же ее покинул. Переждав некоторое время, не видя своего мужа и не получая от него никаких вестей, она отправила к нему письмо. И вот тут-то обнаружилась проделка дьявола. Красавец-дворянин, получив ее письмо, был удивлен до ошеломления. Ему не трудно было доказать, что он никак и не мог обвенчаться с нею в то время, о котором говорила попавшаяся впросак девица, потому что не жил тогда в Кальяри. Злополучная барышня поняла, что она сделалась жертвой дьявольского наваждения, и ушла в монастырь замаливать свой невольный грех. Такого же рода историю, т. е. на почве любовного увлечения, рассказывает Иоганн Вир. Героиней этой истории была служанка какой-то богатой монахини. Эту девушку обещал за себя взять замуж крестьянский парень. Но ветреный жених влюбился в другую. Первая невеста была так этим огорчена и раздражена, что, не помня себя, бросилась бежать куда глаза глядят. И вот, когда она отошла версты на две от монастыря, навстречу ей откуда ни возьмись дьявол, принявший вид молодого парня, только другого, не жениха. Он заговорил с ней и рассказал ей всю подноготную об ее женихе, как он ей изменяет, как ухаживает за другой и т. д. Лукавому хотелось довести ее этими рассказами до полного отчаяния и побудить к самоубийству. Заметив, что он почти уже достиг своей цели, дьявол начал ее уговаривать пойти с ним в одно место, которое он ей указывал. Девушка отвечала, что в том месте ничего нет, кроме топкого болота, и что идти туда ей незачем. Тогда ее спутник внезапно пропал из ее глаз, а девица от ужаса лишилась чувств и свалилась с ног. После того она долго хворала и жаловалась на то, что ее мучит нечистый дух, который все грозился похитить ее и унести через окно. В заключение вот еще одна история, рассказанная тем же автором. Жена одного купца, жившего в Витемберге, повадилась в отсутствие мужа принимать своего сердечного друга. И вот однажды случилось, что муж куда-то отлучился, а к супруге по обыкновению заявился гость. Они покушали и выпили, и вообще хорошо провели время; когда же наступил момент прощания, возлюбленный купчихи мгновенно превратился в сороку и, взлетев на шкаф, проговорил оттуда человечьим голосом:
— Вот он каков, твой возлюбленный-то, полюбуйся! И с этими словами злой дух исчез и больше уже не возвращался.

V. Признаки одержимости дьяволом

Следует строго различать одержимых дьяволом от предавшихся ему. Первые — ни в чем неповинные жертвы дьявола, которым он овладевает помимо их воли; вторые добровольно входят с ним в союз, сами призывают его, заключают с ним свободный договор. Первые всегда пользовались защитой и содействием духовенства, и из них изгоняли бесов с помощью особых обрядов и молитвенных заклинаний (экзорцизмов). Вторые, напротив, бежали и всеми мерами укрывались от пытливого ока духовных стражей, а когда попадались, то были рассматриваемы и судимы, как враги веры, еретики и богоотступники, и подвергались весьма жестокой расправе. Однако, к той или другой группе принадлежал вошедший в сношение с нечистой силой, был ли он доброволец или жертва. Во всяком случае дьявол накладывал на него свою печать, отмечал свою добычу. И по сему было существенно важно знать, по каким признакам надлежит отличать одержимого. Искусство этого распознавания чрезвычайно старательно разрабатывалось в течение Средних веков. Обратимся вновь к нашим авторам-демонологам и посмотрим, что они говорят по этому предмету. Гулар приводит мнение Меланхтона, который говорит, что сколько» бы ни существовало естественных причин бешенства и сумасшествия, во всяком случае надо признать, что в некоторых людей дьявол, действительно вселяется и причиняет им страшные мучения, и приводит их в ярость, причем естественные причины этих явлений могут быть налицо, но могут и отсутствовать. Отсюда-большая сбивчивость в объяснении и истолковании всех этих бурных явлений одержимости: бешенства, корчей, судорог, нелепых движений, богохульных криков и т. д. Но затем и дан человеку разум, чтобы все понять, объяснить, разобрать и определить, и привести в стройную систему и порядок. И средневековые богословы, ученые, врачи, философы не жалели трудов на эту богоугодную задачу. К чему они пришли, об этом можно судить по сочинениям вроде тех, какое было написано ученым доктором медицины, голландцем Эсе, под заглавием: «Рассуждение о знаках одержимости» (издано в 1644 г.). Автор прямо перечисляет по пунктам все существенные приметы одержимости. Вот они. Человек может быть признан одержимым: Когда утверждает сам, что он одержим дьяволом. Когда он ведет дурную жизнь. Когда он чуждается людей и проводит жизнь в строгом одиночестве. 4) Когда он страдает продолжительной болезнью с необычайными признаками и припадками вроде непробудного сна, извержения со рвотою разных предметов, не входящих в состав пищи, и т. д. Когда он изрыгает хулу на Бога и часто поминает дьявола. Когда он заключил договор с дьяволом. Когда его мучают злые духи. Когда у него на лице появляется особое ужасное выражение, приводящее людей в трепет. 9) Когда он жалуется на скуку и пустоту жизни, когда им овладевает отчаянье. Когда он впадает в бешенство, буянит и дерется. Когда он издает крики, свист и рычание подобно дикому зверю, птице или гаду. В 30-х годах XVII столетия разразилось одно из знаменитейших дел, возникших на почве одержимости дьяволом. Монахини Урсулинского монастыря в Лудене (департамент Виенны во Франции) оказались все с явными признаками одержимости. Это дело было впоследствии описано в очень многих богословских и других ученых сочинениях. Полагая, что нам еще придется говорить об этом деле, мы теперь не будем входить во все его подробности, а упомянем только об одной из них, которая нам как раз теперь нужна. Дело в том, что когда духовное начальство взялось за разбор этого дела, перед ним встал чрезвычайно затруднительный и щекотливый вопрос: как смотреть на все те неистовства и штуки, которые выкидывали злополучные монашки? Не приемля на себя решения этого ответственного вопроса, духовенство обратилось в университет в Монпелье, прося ученый синклит этого учреждения взять на себя решение тех вопросов. Ответы университетских профессоров в высшей степени характеристичны. Всего любопытнее в них тот дух сомнения, критики и даже насмешки, с которым тогдашние ученые относились к ходячим воззрениям на одержимость. С этой стороны ответы университета на заданные ему вопросы заслуживают того, чтобы их привести подробно. На первый вопрос о том, могут ли служить признаком одержимости сильные сгибания и движения тела, например, пригибание головы к пяткам, судороги и необычайные позы, факультет дал такой ответе «Акробаты, гимнасты и прочие фокусники могут выделывать самые необычайные движения, изгибают и перекручивают тело на разные манеры, и можно утверждать, что не существует такого телодвижения или такой позы, которые бы мужчина или женщина ни выучились делать при надлежащем упражнении, ибо жилы, мускулы и нервы человеческого тела при долгом упражнении могут быть как угодно растянуты. И, однако же, все такие действия производятся при помощи самых натуральных средств». На вопрос: можно ли считать признаком одержимости быстрое качание головою взад и вперед, причем голова то опускается на грудь, то закидывается на спину, университет отвечает: «Эго движение столь же просто и естественно, как и те, о которых шла речь в ответе на первый вопросе». Третий вопрос: считать ли одержимыми тех, у кого вздувается язык и горло, вспухает лицо, которые внезапно краснеют и бледнеют? Ответ: «Расширение и трепетание груди зависит от вдыханий и выдыханий, а эти движения вполне естественные, и тут не может быть никакой речи об одержимости. Вздутие горла можно произвести остановкою дыхания, что опять-таки будет вполне естественно». Следующий вопрос: считать ли признаком одержимости тупость и даже полное отсутствие внешних чувств и полную нечувствительность к боли? На это университет отвечает: «Пример молодого спартанца, несшего украденную им лисицу, которая прогрызла ему бок и загрызла его на смерть, причем он, однако же, перенес все причиненные ему страдания не моргнув глазом, показывает, что усилием воли человек может заставить себя переносить, не выказывая ни малейших признаков боли, даже самые страшные истязания, а не только ничтожные уколы булавками или небольшие ожоги. При том же известно, что у некоторых людей бывают некоторые участки на теле, совершенно нечувствительные к боли, тогда как кругом лежат другие части, на которых боль нормально ощущается. Таким образом и этот признак не может указывать на одержимость». На следующий вопрос: считать ли признаком одержимости, когда человек, перед тем корчившийся в страшных судорогах, вдруг останавливается и остается спокойным по приказанию лица, производящего экзорцизм, — университет отвечает: «Так как движения нашего тела вполне произвольны, то каждый может по своему желанию двигаться или не двигаться. Поэтому остановка движения, если только она не соединена с полною бесчувственностью человека, не должна считаться признаком одержимости». Далее следовал вопрос: считать ли одержимыми тех, кто издает лай и другие звуки, свойственные животным, в особенности, когда видно, что эти звуки исходят не из горла, а из глубины груди? Университет отвечает: «Человеческое горло так искусно устроено, что приспособляется к произведению каких угодно звуков, и потому человек может подделывать с большим искусством крик какого угодно животного. Вдобавок, находятся искусники, которые ухитряются производить звуки так, так будто бы они исходят из чрева или слышатся сверху, снизу, как бы из-под земли и т. д. Этих искусников называют энгастримимами или энганстрилоками (чревовещателями). Но все эти фокусы производятся совершенно естественным образом». Затем идет вопрос: считать ли признаком одержимости совершенно неподвижный взгляд? На это университет отвечает, что глаз человека подобно другим частям его тела, двигается вполне по воле человека, и что всякий волен двигать глазами ила остановить их и смотреть неподвижно. Далее спрашивают: «Если человеку, незнающему латинского языка, задать вопрос по-латыни, а оп дает совершенно толковый ответ по-французски, то следует ли это считать признаком одержимости?». Этот коварный вопрос несколько поколебал скептическую самоуверенность университетских ученых. Они дают уклончивый ответ. Начинают она с того, что, конечно-де, ежели человек, не изучавший чужого языка, вдруг начнет на нем говорить, то позволительно из этого заключить, что таким внезапным талантом человек обязан участию нечистой силы. Но если человек отвечает лишь на несколько вопросов, то это может зависеть и от естественных причин. Люди могли случайно узнать несколько латинских слов, вдобавок, эти слова могли и походить на французские. Приписывать же непременно дьяволу, поселившемуся в человеке, французские ответы на латинские вопросы не представляется в подобных случаях никаких оснований. Следующий вопрос: считать ли одержимыми тех, кто извергает рвотою разные вещества в том же виде, в каком они были проглочены? На этот вопрос университет, ссылаясь на Бодена, Дельрио и других авторитетов по части демонологии, дает ответ, что иногда колдуны при посредстве чародейства извергают рвотою разные предметы, как, например, гвозди, булавки и т. д., и что такое явление можно, конечно, приписать дьяволу, так как колдуны, без сомнения, пользуются в своих делах его содействием. Отсюда можно заключить, что то же самое может происходить и с одержимыми. Но что касается до извержения рвотою предметов в том виде, в каком их проглотили, то в этом нет еще ничего сверхъестественного, ибо существует немало людей со слабым желудком, у которых проглоченное может очень долгое время оставаться в желудке непереваренным и, следовательно, может быть извергнуто из него в таком непереваренном виде. Наконец, на последний вопрос: считать ли признаком одержимости, если уколы и порезы ланцетом на разных частях тела не причиняют кровотечения — университетские ученые отвечали, что такое отсутствие кровоизлияния надо отнести к особенным свойствам людей, обладающих «меланхолическим» темпераментом. У людей с таким темпераментом кровь обычно бывает очень густая и грубая, которая не может вытекать через малые надрезы. Бывают случаи, когда у таких людей кровь не вытекает и из надрезанных жилы что засвидетельствовано прямыми опытами и наблюдениями хирургов. А посему это обстоятельство не может считаться сверхъестественным и чудесным. Мы с намерением привели здесь эти вопросы и ответы. Они служат яркой характеристикой воззрений того времени, и богословских, и медицинских; заодно в них выступает и картина тогдашних суеверий, относящихся до чертовщины. В 1566 году наделало шуму дело некой Николь, о которой нам уже случилось упомянуть. Автор подробного и ученого описания этого дела, Булез, интересно описывает, как из тела этой одержимой изгоняли 26 бесов, которые устроили в ней свою квартиру. «В два часа пополудни, — повествует Булез, — вышеозначенная Николь, одержимая нечистою силою, была принесена в названную церковь, где вышеуказанным Моттою были произнесены над нею заклинания. Не взирая на эти заклинания, Вельзевул громким голосом отвечал, что он не выйдет из нее. После обеда Мотта вновь принялся за заклинание и спросил у него, сколько их вышло. Он отвечал: «Двадцать шесть». — «Теперь надо, — сказал Мотта, — чтобы и ты сам, и все, кто остались с тобой, тоже вышли, как и прежние». Он отвечал: «Нет, я здесь не выйду, а если ты хочешь, чтобы я вышел, то отведи вас в другую церковь (и он указал эту церковь), там мы выйдем. Будет с тебя и того, что 26 уже вышли». Тогда Мотта спросил. По какой примете можно судить о том, что те 26 дьяволов уже вышли. Он (т. е. Вельзевул) отвечал, что пусть взглянут в маленький садик, который находился близ той церкви; дьяволы, выходя из тела одержимой, обломили три ветви с молодой сосны и вынули три камня из фундамента церкви. И это оказалось на самом деле так, в чем удостоверились самолично такие-то (далее идет перечисление свидетелей)». Тот же автор описывает корчи одержимой. Когда епископ подносил к ней гостию (святые Дары) и при этом возглашал: «Изыди, враг Божий!», она тотчас же бросалась на землю и корчилась в ту и другую сторону. И голова ее пригибалась к ногам, и при этом она во весь голос выла. Ноги у нее сводило судорогой, так что пальцы прижимались к пяткам. В то время как ее удерживали восемь сильных людей, ее подбрасывало вверх на высоту человеческого роста; мгновениями она приподнимала за собою на воздух всех, кто ее держал, причем со всех этих людей ручьями струился нот. Она же, несмотря на все эти ужасные корчи и движения, оставалась холодною, ее тело нисколько не разогревалось. Народ, присутствовавший при этом зрелище, плакал и восклицал: «Смилуйся, Боже!». Иные закрывали глаза, не будучи в состоянии смотреть на это зрелище. Спустя некоторое время одержимая утихла и застыла в какой-то совершенно неестественной позе. Ее положили, и епископ разрешил всем подходить к ней и осматривать ее. И тогда все убедились воочию, что она находится в полном оцепенении. Люди пытались приподнять у ней веки, разогнуть сведенные судорогою пальцы, руки, ноги, но при этом убеждались, что гораздо легче сломать у ней руку или ногу, нежели разогнуть. Жан Лебретон пишет о монахинях монастыря в Лувье, которые подверглись огульной одержимости, следующие вещи. Несколько раз в день ими овладевали припадки страшной ярости и бешенства. Они называли себя дьяволами, но, однако же, никому не наносили никакого вреда. Когда духовные отцы хлопотали над ними и в самые ярые моменты бешенства запускали им пальцы в рот (совершенно не постигаем, зачем это делалось), то они не кусали этих пальцев. Во время припадков они делали самые неимоверные движения; так, например, сгибались таким образом, что все тело их образовывало дугу, причем опирались на пятки и на лоб. В этом положении многие из них оставались подолгу. Однако же, по прекращении припадков они вовсе не казались ни измученными, ни утомленными; у них был ровный, здоровый пульс, хороший цвет лица, словом, они выглядели так, как будто с ними ничего не случилось. Иных брала судорога, начинавшаяся прежде всего в пальцах ног, переходившая на стопу, с нее на голень, затем на бедро, на живот, на грудь и на горло. И опять-таки этот припадок проходил сам собою, без всякого врачебного вмешательства, и они приходили в свое нормальное здоровое состояние. Это быстрое возвращение к норме, в настоящее время не удивляющее никакого врача. Привыкшего к уходу за нервнобольными и особенно истеричными, в то время чрезвычайно поражало всех и служило признаком несомненной одержимости. Другой историк, описывавший то же событие в Лувье, приводит такого рода факт. Посреди часовни монастыря стояла большая мраморная чаша, фута два в поперечнике и около фута глубиной, имевшая стенки толщиною не менее как в три пальца. Ваза эта была столь грузна, что трое сильных людей с большим трудом могли лишь приподнять ее. Одна из одержимых монахинь, женщина небольшого роста, сухощавая и на вид очень слабенькая, подойдя к этой вазе, схватила ее за грани рукою, сдвинула с места и опрокинула верхом вниз с такой легкостью, как будто бы это была чашка, которую перевертывают вверх донышком на блюдечке. Затем одержимая начала бегать по часовне во все стороны с такою яростной силой, что не было возможности ее удержать. Одному священнику удалось схватить ее за руку, но она начала вертеться во все стороны, причем, казалось, как будто бы ее тело соединено с рукою веревочкою, допускавшею движения по всем направлениям. Она крутилась так долгое время, приводя всех свидетелей в изумление совершенной сверхъестественностью своих движений. Чрезвычайно любопытные и странные явления наблюдались в монастыре Огзонне. Здесь по ночам в саду, прилегавшем к монастырю, и вообще кругом его зданий воздух наполнялся каким-то неясным шумом, слышались какие-то неведомые голоса, свист, шипение, крики, словно целый сонм невидимых существ вел шумную беседу на неведомом языке. Эго был первый приступ к делу со стороны нечистой силы. Вслед за тем в окна церкви, где в то время служили мессу, полетели камни, швыряемые невидимыми руками. Эти окна находились в очень дальнем расстоянии от монастырской стены, а потому нельзя было думать, чтобы их бросал кто-нибудь, находившийся вне монастырской ограды. Замечательно еще то, что хотя окна были разбиты, но ни одного камня внутри церкви не могли отыскать. Все эти шумы, голоса и звон разбитых стекол слышали часовые городской крепости и монахини, бывшие на молитве в церкви. Им казалось, что весь их монастырь сотрясается до основания, и они усердно молились Богу. В это время в саду монастыря послышались тихие и жалобные голоса, словно кто призывал на помощь. Был второй час ночи; в саду была полная тьма, и погода стояла ненастная. Два священника спустились в сад, чтобы посмотреть, кто там плачет и зовет на помощь, и нашли гаи двух женщин, из которых одна сидела на дереве, а другая на монастырском крыльце. Обе были живы, но видимо чем-то истощены и измучены. Одна из них была бледная, с окровавленным лицом и страшно испуганная. У другой тоже была кровь на липе, хотя ни у той, ни у другой при тщательном осмотре не нашли никаких ран. Ворота монастыря были старательно заперты на ночь, и ограда его, высотою в 10-12 футов, достаточно защищала его от нападения каких-либо злодеев, а потому все эти происшествия, за неимением другой видимоё причины, разумеется, и были приписаны нечистой силе. Между тем, обе женщины, найденные в саду, были отпущены. Когда о них доложили местному епископу, он, заподозрив в них одержимых, пожелал их видеть и послал за ними; но их нигде не могли отыскать. Тогда епископ, находясь в церкви монастыря, мысленно призвал к себе одну из этих женщин, т. е., другими словами, повелел демону, присутствие которого в ней подозревал, предстать пред ним, епископом. И, удивительное дело, дьявол немедленно повиновался, ибо не более как через четверть часа раздался чрезвычайно громкий стук в церковную дверь. И когда ее отворили, одержимая демоном девица ворвалась в церковь и принялась по ней выделывать дикие и бешеные прыжки. Ее лицо было совершенно искажено и налито кровью, глаза сверкали. При всякой попытке прикоснуться к ней священными предметами; или накрыть священными одеждами она делала яростные движения; и сбрасывала с себя все прочь. Четверо здоровых и сильных священников, которые хотели было ее связать, должны были отказаться от этого, потому что не в силах были с ней справиться. Чтобы убедиться, что в этой женщине действительно сидит дьявол и что он вполне овладел ее телом, пробовали делать ему разные приказания, и он их охотно исполнял. Так, например, велели ему остановить пульс в левой руке одержимой, и он сейчас же это сделал. Приказали ему перевернуть ее с боку на бок, он перевернул. Ему приказали, чтобы он сделал девицу нечувствительною к боли; она сама тотчас протянула руку и сказала, что с нею могут делать, что хотят — жечь ее, проткнуть. И в самом деле, когда ей загнали под ноготь длинную иглу, она не выказала никакой боли, даже смеялась. Приподняли у ней кожу на руке к проткнули ее насквозь — крови не вытекло из укола ни единой капли. В старинных демонологиях, описываются одержимые, которые сами себе наносили жесточайшие истязания, например, бились изо всей силы головой об стену или о каменный пол, причем у них не обнаруживалось ни раны, ни кровотечения, ни боли. Ужасало еще в них полное отсутствие всякого физиологического возбуждения при самых неистовых движениях, т. е. ни испарины, ни одышки, ни повышенного сердцебиения. Одна одержимая, например, раз сорок подряд с чрезвычайною быстротою и изо всей силы перегибалась взад к вперед до невозможности, и, однако, эта чудовищная гимнастика совсем не поднимала у ней пульса и не согревала ее. Но самым пугающим, ужасным и в тоже время убедительным признаком одержимости считалось чтение одержимыми мыслей. Заклинатель, не говоря ни слова, не издавая звука, не делая никакого движения, которое выдавало бы его мысль, про себя, мысленно, задавал одержимому тот или иной вопрос, повелевал сделать то или иное движение. И одержимый мгновенно отвечал на вопрос или делал, что приказано. Тут уже было ясно, что в нем сидит нечистый дух, который читает за него мысли заклинателя. Как время переменчиво! Теперь в любой клинике нервнобольных истеричные проделывают еще и не такие штуки, как огзонские одержимые, а чтение мыслей сделалось невинною забавою в гостиных у людей, стоящих вне всякого подозрения по части сношений с нечистою силою.

VI. Шабаш

Шабаш ведьм — одно из грандиознейших созданий народной творческой фантазии, увлекавшее величайших поэтов и художников. Вспомним шабаш в «Фаусте» Гете! Но мы оставим в покое великих, а обратимся к малым. Послушаем, что говорил народ в доброе старое время о шабашах. Прежде всего взглянем на процедуру подготовки к шабашу. С этою целью дамы, желавшие принять в нем участие, должны были, как известно, натираться особенною мазью. О составе и свойствах этой мази мы находим сообщения, между прочим, у много раз уже упомянутого нами Иоганна Вира. Вот что он говорит: «Они (т. е. ведьмы) кипятят младенца в медной посудине и вытопившийся жир счерпывают и хранят, тщательно спрятавши, пока в нем будет надобность. На этом жире и составляется волшебная ша-башная мазь». Но для этого к жиру надо прибавить еще много разных снадобий: водяной петрушки (цикуты), аконита, тополевого листа, сажи. «А то делают еще так, — продолжает Вир, — делают смесь из поручейника (Бшт, растение сем. зонтичных), касатика, дикого винограда, крови летучей мыши, волчьих ягод и деревянного масла. Делают и другие смеси, подобные вышеописанным». Прежде чем натереться мазью, ведьма сначала крепко растирает все тело насухо, чтобы оно разгорелось и покраснело, а потом уже наводит мазь. Делается так, «дабы привлечь в тело жар и раскрыть то, что было сжато холодом», т. е., удобопонятнее говоря, дабы раскрыть поры тела, подготовить его к лучшему всасыванию мази. «И так уверены они, что будут унесены ночью, при свете луны, по воздуху на бал, на музыку, на танцы и в объятия прекрасных молодых людей, о которых они мечтают». Как совершается путешествие на шабаш? Об этом повествует нам Дельрио, ученый и благочестивый автор книги «Контроверсы и магические изыскания>, изданной в 1611 году. Чаще всего поездка на шабаш совершается верхом на палке, которая для этого намазывается особой мазью. Это снадобье имеет тот же состав, как и описанные Виром мази. В него входит, как существенная составная часть, жир маленьких детей, которых обязательно доставляет ведьмам сам дьявол. Он, впрочем, только предоставляет им случай овладеть младенцем, а уж убивают его они сами. Итак, ведьмы садятся верхом на эту палку, натертую волшебною мазью, либо натираются ею сами и садятся на вилы, на метлу, иной раз на быка, на козла, на пса… Значит, экипаж у них бывает разнообразный. Усевшись на что бы то ни было, ведьма вылетает обязательно через печную трубу и мчится по воздуху на дьявольское собрание. По прибытии на место дорогую гостью встречает хозяин пиршества — сам дьявол в образе козлища или пса. Сатанинский бал освещается страшными огнями, испускающими густые клубы черного дыма. Слетающиеся со всех сторон ведьмы воздают поклонение дьяволу; знаками этого поклонения являются особые позиции тела; так, например, ведьмы приседают на корточки и вместо того, чтобы склонить голову пред демоном, закидывают ее назад или становятся с ним спина к спине. Вообще в изображении этой обрядности видно желание народной фантазии дать картину чего-то вывернутого наизнанку, обратного обычному представлению. Иные усердные поклонницы преподносят дьяволу черные свечки или вырезки из тела младенцев и прикладываются к нему устами, но опять-таки не к тем частям тела, куда обычно адресуются поцелуи. Всякого рода посрамления церковной обрядности и надругательства над гостией, конечно, являются жертвами, наиболее угодными дьяволу. Время препровождение на шабашах поясняется в рассказе того же автора. Прежде всего идут танцы, а потом садятся за стол, щедро уставленный всякими блюдами. Иногда чрезвычайно вкусными и лакомыми, а иногда разною гнилью и гадостью, — это уже, смотря по достоинству гостей. За столом располагаются в различном порядке. Иногда около каждой ведьмы садится ее кавалер-дьявол; так и сидят парами. Иногда же дамы садятся по одну сторону стола все в ряд, а с ними визави-кавалеры, тоже все рядом. Перед едою произносится нечто вроде благословения яства и пития, но, конечно, в богохульном смысле. И заканчивается трапеза тоже возглашениями подобного же рода. Танцуют обязательно держась спина к спине. Иногда на балу бывает музыка — скрипки и гобои, иногда все танцующие поют и пляшут под свое пение. Иной раз присутствовавшие на шабаше гости оставались с открытыми лицами, иной раз маскировались. Эта предосторожность считалась не лишней среди ведьм, потому что на шабаше могли быть самые неожиданные и неприятные встречи близких соседок или даже родственниц. Обыкновенно пиршество заканчивалось тем, что каждая ведьма отдавала хозяину пиршества, т. е. сатане, подробный отчет во всех пакостях, которые ей удалось совершить со времени последнего их собрания, причем удостаивалась либо похвалы и награды за рвение, либо нагоняя за нерадивость; нерадивых иногда тут же жестоко били. Дельрио описывает в своей книге конец бала и разъезд гостей. В эти последние минуты пиршества все ведьмы запасаются каким-то порошком, который захватывают с собою. Что это был за порошок и из чего он состоял, об этом существовало множество остроумных, но, увы, противоречивых догадок. Наибольшим весом пользовалось, однако, такое сказание о происхождении этого порошка. Хозяин бала, сатана, обычно присутствовавший на пиршестве в образе громадного черного козла, вдруг мгновенно вспыхивал адским огнем, сгорал весь без остатка и превращался в кучу золы. Вот эта самая зола и представляла собою тот таинственный порошок, который ведьмы уносили с собою на память с шабаша. Случалось также, что они захватывали с собой разные яды, которые им всегда были полезны при их злодействах. Сборище расходилось, наконец, восвояси, причем те, кто жил по близости, уходили пешком, а те, кто жил подальше, — тем же способом, каким совершили путь на шабаш. Я забыл упомянуть, — прибавляет Дельрио, — что эти дьявольские шабаши чаше всего совершаются около полуночи, ибо сатана всегда совершает все свои дела во тьме. В разных местах шабаши происходят в разные дни; в Италии они справляются в ночь с пятницы на субботу, в Лотарингии — в ночь под четверг или воскресенье, в других местах — с понедельника на вторник». Теперь перейдем к очень интересному показанию личной участницы шабаша, изобличенной ведьмы Магдалины Баван, которая была осуждена в XVI столетии и процесс которой рассказывается в благочестивой книге Борожэ, носящей заглавие «Удрученное благочестие».
Магдалина Баван показывает, что она три года работала в заведении у швеи. Она и несколько других работниц этой швеи были обольщены каким-то колдуном. Всех этих своих жертв злой колдун водил на шабаши. Таи он служил мессу, причем одевал грязнейшую рубаху, которую, очевидно, нарочно держал для «той цели. Всем своим обольщенным жертвам он показывал книгу, сшитую из двух дестей бумаги и заставлял их в этой книге расписываться. Магдалина прибавляла к этому, что когда она уходила с первого шабаша домой, то обольститель заставил ее надеть на себя ту самую рубаху, в которой он был на шабаше, и все время, пока эта адова одежда была на ней, она чувствовала себя истязуемой самыми смрадными вожделениями. По совету благочестивого патера, которому она во всем покаялась, она скинула эту рубаху, и с тех пор греховные мысли оставили ее. Магдалина Баван после первого шабаша посещала эти собрания еще много раз, почти каждую неделю, увлекаемая туда своим искусителем. Во время одного из шабашей соблазнитель, отслужив свою адскую мессу, торжественно сочетал ее браком с одним из присутствовавших на шабаше демонов, которого звали Дагоном. Этот любопытный жених принял вид обольстительного молодого человека. Он надел ей на палец кольцо. Вслед за обручением новобрачные расстались, но молодой сказал своей супруге, что они скоро увидятся, и действительно, он явился к ней на другой же день к после того сожительствовал с ней несколько лет подряд: его любовный пыл доставлял злополучной супруге гораздо больше муки, нежели наслаждения. Далее та же Магдалина Баван показывала, что раза три или четыре во время шабашей она была свидетельницею разрешения ведьм от бремени. Новорожденных обычно клали на алтарь, перед которым совершалась адская месса, и все время, пока эта месса шла, маленькие оставались живы, шевелись и подавали голос, когда же месса кончалась, все присутствовавшие ведьмы, а в том числе и матери, кидались на злополучных малышей и душили их, а затем разрывали на части и разносили эти части по домам, потому что этот материал считался необходимою принадлежностью колдовства. Впрочем, от трупов брали только некоторые части, как, например, сердце, а все остальное тут же закапывалось в землю. Та же ведьма принесла повинную в том, что во время шабашей воздавала поклонение дьяволу, который являлся либо в виде козла, либо в виде чудовища-полукозла, получеловека. Эти поклонения адскому козлищу всегда имели смысл надругательства над обрядами и таинствами католической церкви. В другой раз эти поклонения состояли в разных неудобоописуемых скверностях. Скептический Лафатер, книгой которого мы уже не раз пользовались, старается придать шабашам несколько иное толкование. Ему кажется, что все, что на шабашах происходит, по показаниям самих ведьм, все это не действительность, а лишь обман чувств, нечто вроде сновидения, вызванного искусственно. Он говорит, что когда ведьмы желают вызвать к себе злых духов, то они натираются особой мазью и от этого впадают в глубокий сон, из которого их нет возможности вывести никакими средствами. В это время их можно жечь каленым железом, колоть иглами, и они не проснутся. И вот в то время, когда они покоятся в этом непробудном сне, им являются черти и устраивают балы, пиршества, танцы и вообще всякого рода развлечения. «Но, — оговаривается Лафатер, который в конце концов при всем своем скептицизме все же не может одолеть в себе духа времени, — дьяволы так могущественны, что если бы захотели, то могли бы переносить людей куда-нибудь в пустынное место, как, например, в лес, и там, посредством отвода глаз и обмана чувств, представить им какое угодно зрелище». Так, например, случилось однажды, что некто, прибегавший к этого рода средствам, в один прекрасный день внезапно был подхвачен невидимой силой, вынесен из дому и доставлен куда-то в весьма любопытное место, где всю ночь продолжались танцы и угощения. А утром это все вдруг исчезло, и он увидал себя посреди чаши каких-то колючих кустарников. Однако, Лафатер признает, кроме того, еще склонность в дьяволах учинять разные злодейства и жестокости. Он, например, верит, что дьяволы в образе кошек или собак входят в дома и там убивают маленьких детей или утаскивают их. Ученый Крепэ, автор книги «О ненависти сатаны к человеку», заносит в свою книгу рассказ про одного итальянца, жившего в XVI столетии. Этот бедняк имел супругу, очевидно, ведьму. Однажды она уговорила его намазаться какой-то мазью, которою и она сама намазалась. Вслед за этою операцией оба поднялись на воздух и помчались. Крепэ при этом оговаривается, что летели они исключительно лишь с помощью волшебных чар, которыми обладала мазь, и волшебных слов, произнесенных при этом ведьмой, а вовсе не силою дьявола. И трудно понять, почему он прибавляет это объяснение. Ему, очевидно, хочется отделить чародейство от дьявольщины. Обе эти вещи, по его воззрению, вероятно, могут быть независимы одна от другой. Итак, наши супруги из Рима, где они проживали, примчались в Беневент и здесь опустились в тени развесистого орешника, где уже собралось целое скопище колдунов и ведьм. Вся эта компания пила и ела, и вновь прибывшие супруги тоже уселись за стол. Но на столе не было соли. Муж, не привыкший кушать без соли, спросил ее для себя, не зная и даже не подозревая, что черти терпеть не могут соли. Однако, ему подали соль, и он так ей обрадовался, что невольно воскликнул: «Слава Богу, вот и соль!». И как только имя Божие было упомянуто, тотчас же все дьяволы, колдуны и ведьмы исчезли, а несчастный человек остался среди поля под деревом один и при том совершенно голый. Он в таком виде и побрел к себе в Рим, выпрашивая дорогою подаяние. Вернувшись в Рам, он, конечно, не замедлил донести на свою злодейку-жену, и ту, как водится, судили, признали ведьмою и сожгли. Тот же Крепэ рассказывает дело, рассматривавшееся в Женевском суде. Судилась какая-то женщина, которая, будучи терзаема угрызениями совести, публично покаялась в том, что она уже давно путешествует на шабаши, во время которых совершала поклонение дьяволу. Дьявол на шабашах принимал вид рыжей лисицы и звали его в этом виде Моргэ (Мо^иет). Присутствующие на шабаше должны были прикладываться устами к этой лисице, причем ощущали, что та… часть, к которой прикладывались, была холодна, как лед, и что от нее шел нестерпимый смрад. Однажды случилось, что на шабаше появилась в числе ведьм молодая девушка, прибывшая впервые. Она наотрез отказалась совершить гнусное обрядовое лобзание. Тогда дьявол покинул вид лисицы и принял вид человека. Он заставлял девушку приложиться к его ноге, которая тоже была холодна, как лед, и в то же время притронулся пальцем к ее лбу, причинив ей этим прикосновением страшную боль. Все эти подробности были сообщены упомянутой покаявшейся ведьмой. Она рассказывала еще, между прочим, что для путешествии на шабаш она пользовалась особой палкой, которая была белая, испещренная красными пятнами. Она говорила этой палке: «Палка красно-белая, неси меня туда, куда дьявол велит!». Вслед затем она садилась на эту палку и мчалась на ней в месту дьявольского сборища. В той же книге рассказывается случай, происшедший в Венеции. Какая-то молодая девушка, проснувшись среди ночи, видела, как ее мать встала с постели, сняла рубашку, натерлась какою-то мазью, потом села верхом на палку, поднялась на воздух, вылетела в окно и исчезла из глаз. Подстрекаемая любопытством, молодая девушка сделала то же самое, и ее в свою очередь подхватила какая-то неведомая сила и она помчалась вслед за своей матерью. Но когда она прилетела на шабаш и увидела чертей, ею овладел ужас. Она тотчас перекрестилась и начала читать молитву. Тогда дьявольское сборище исчезло, и девица очутилась одна и без одежды посреди чистого поля. Таких рассказов, как только что приведенный, т. е. повествований о том, как случайный свидетель видел сбор ведьмы на шабаш и сам, проделав то же, что она делала, устремлялся на бесовское сборище вслед за нею, существует множество. Этой фантастической темой, между прочим, воспользовался А. С. Пушкин в своей балладе «Гусар»:

.. И слышу: кумушка моя
С печи тихохонько прыгнула,
Слегка обшарила меня,
Присела к печке, уголь вздула

И свечку тонкую зажгла,
Да в уголок пошла со свечкой;
Там с полки скляночку взяла
И, сев на веник перед печкой,

Разделась донага;
потом Из склянки три раза хлебнула —
И вдруг на венике верхом
Взвилась в трубу и улизнула

Эге, смекнул в минуту я:
Кума-то, видано, басурманка!
Постой голубушка моя!..
И с печи слез — и вижу: склянка;

Понюхал: кисло! Что за дрянь!
Плеснул я на пол: что за чудо?
Прыгнул ухват, за ним лохань,
И оба в печь Я вижу: худо!

Гляжу: под лавкой дремлет кот;
И на него я брызнул склянкой —
Как фыркнет он! Я: брысь!..
И вот И он туда же за лоханкой…

И т. д.

Приведем одну из этих историй, передаваемую уже известным нам Гуларом. Гут тоже какоё-то конюх или рабочий подсмотрел, как его хозяйка, вдова и ведьма, однажды ночью забралась в сарай, ощупью нашла вилы и вслед затем исчезла. Рабочий в свою очередь вошел в сарай, взял другие вилы, и его тотчас же куда-то понесло. Через несколько мгновений он очутился на бесовском сборище. Хозяйка, увидев его, очень встревожилась, указала на него чертям и внушила им, что он человек опасный, может донести па всех, кто явился на сборище, и погубить их. Черти накинулись на злополучного конюха, намереваясь с ним расправиться. Тот в страшном испуге начал им клясться всеми адовыми силами, что он никому ничего не скажет и что он сам готов сделаться членом почтенной компании и постоянным посетителем шабашей. После долгих пререканий и споров черти решила ему поверить и допустили его в свои бесовские игрища. (Заметим здесь мимоходом, что в книге Гу-лара, именно в этом рассказе, бесовское сборище везде называется синагогою. В этом слове, как, впрочем, в самом названии шабаш, видится желание посрамить жидовство и спутать понятие о дьявольских игрищах с жидовскими праздниками) Затем, когда шабаш стал приходить к концу, хозяйка вновь затревожилась и опять начала шушукаться с чертями о том, как быть с любопытным конюхом — придушить ли его тут же на месте или доставить живым к здоровым домой. Судили, рядили и порешили на том, что конюх дал клятву никому ни о чем не сказывать и что этой клятве можно поверить. Вдова-хозяйка взялась доставить его домой. Она посадила его себе на плечи и отправилась в путь. Но по дороге попалось болото, все заросшее камышом и тростником. Хозяйке опять пришло на мысль как бы этот конюх не выдал их всех, и она решилась бросить его в воду. Она так и сделала, рассчитывая, конечно, что конюх утонет в болоте, но, по счастью, он упал в густую заросль камыша, который не дал ему утонуть. Так он пролежал на болоте всю ночь, а утром прохожие, услышав его крики, выручили его. Дело дошло до начальства. Ведьму арестовали, и она призналась во всех своих злодействах, Даже вполне добровольно, без пытки, и, само собой разумеется, была сожжена по всем правилам искусства. Бывали также люди, из числа судей и инквизиторов, которые проникались живейшим любопытством самолично видеть бесовские игрища, происходящие на шабашах. Боден в своей «Демономании» рассказывает, что в одном из итальянских городов, где существовало инквизиционное судилище, двое инквизиторов, выслушивая показания колдунов и ведьм о том, что совершается на шабашах, ужасались этим рассказам и почти отказывались им верить. И вот, движимые благочестивым любопытством, они обратились с просьбою к одной из попавших в их руки колдуний, чтобы она сводила их на шабаш, разумеется, пообещав за это смягчение наказания. Отцы-инквизиторы очень охотно давали такие обещания, с теплою верою в то, что их можно потом не исполнять, в свое полное удовольствие, потому что обещание, данное еретику, ни в коем смысле ни к чему не обязывало. Колдунья, прельщенная этим обещанием, добросовестно исполнила просьбу. Она доставила обоих инквизиторов на «синагогу» и там поставила их в такое укромное местечко, откуда они могли все видеть, не будучи сами видимы. И отцы-инквизиторы нагляделись всласть: видели и поклонение дьяволу в обрядовом целовании, и неистовства ведьм с чертями, и танцы их спина к спине, и застольное пиршество, и поругание католической святыни. Только благочестивые отцы напрасно мечтали, что останутся на шабаше невидимыми свидетелями. Черти отлично их видели и лишь делали вид, что не видят. Когда же адский бал пришел к концу, черти кинулись на них и так капитально их изувечили, что они через две недели оба скончались. В книге Балтасара Беккера «Очарованный мир» указывается несколько иной порядок отправления шабаша. О нем можно судить по большому процессу, который происходил в 1670 году в Швеции, в области Эльфдален. Здесь тогда присудили к смерти до 70 человек мужчин, женщин и даже детей, изобличенных в колдовстве. По шведскому обычаю, колдуны е ведьмы отправлялись на шабаш не верхом на метлах и палках и не с помощью волшебных мазей, а просто выходили на один перекресток, на росстань, как выражаются в наших русских сказаниях. Около этого перекрестка находилась глубокая и мрачная пещера. Ведьмы становились перед этою пещерою и трижды восклицали: «Антессер, приди и у неси нас на Блокулу». Эта Блокула была гора, совершенно соответствующая немецкому Брокену или Лысой горе наших сказаний. Антессер же — имя демона, который заведовал шабашными игрищами. Этот демон являлся на призыв своих поклонников одетым в серый кафтан, красные штаны с бантами, синие чулки и остроконечную шляпу. У него была большая рыжая борода. Он подхватывал всех своих гостей и мгновенно переносил их по воздуху на Блокулу, в чем ему помогала толпа чертей, которая являлась вслед за ним. Все эти черти принимали вид козлов; гости и мчались на шабаш, сидя на них верхом. Многие ведьмы водили с собою на шабаш детей. Эта мелкая публика доставлялась на шабаш особым способом, а именно: козлим ведьмы втыкали копья. Ребятишки и садились верхом на эти копья. По прибытии на Блокулу дело шло обычным порядком, т. е. шабаш справлялся, как и всюду в других местах. В шведском шабаше отмечено, впрочем, несколько особенностей, которые, однако же, иногда, хотя изредка, упоминаются в сказаниях и у других народов. Шведские ведьмы во время шабаша делали себе уколы на пальцах и вытекшей кровью подписывали договор с дьяволом, который вслед за тем совершал над ними крещение, разумеется, уже во имя свое, причем давал им медные стружки, Которые получаются при обтачивании колоколов. Ведьмы бросали эти стружки в воду, произнося при этом такого рода заклинания на собственную душу: «Как эти опилки никогда не вернутся к колоколу, с которого они содраны, так пусть и душа моя никогда не увидит Царствия Небесного». Замечательно еще, что по шведскому народному верованию главною приманкой на шабашах является еда. Можно было бы подумать, что шведы великие чревоугодники, по, кажется, этого за ними не было замечено, и лишь по части выпивки они, Сколько нам известно, тонко понимают дело. На шведских шабашах застольное пиршество — главный номер в программе увеселений. Народные сказания приводят даже полное меню шабашного стола: щи с салом, овсяная каша, коровье масло, молоко и сыр. Меню в своем роде характеристическое. Верно, не очень-то сытно жилось народу, коли он мечтал о таких пирах, как о чем-то достижимом лишь при посредстве продажи души дьяволу! После застольного пира ведьмы принимались для развлечения драться между собою. Хозяин бала, дьявол Антессер, ежели бывал в добром расположении духа, принимал участие в этих невинных забавах и собственноручно хлестал ведьм прутьями и при этом во все горло хохотал. Иногда, будучи в особо благодушном настроении, он услаждал своих гостей игрою на арфе. От брака демонов с ведьмами, по шведскому поверью, нарождались на свет жабы и змеи. Отмечена еще одна любопытнейшая подробность шведских сказаний. Иногда дьявол, присутствовавший на шабашах, оказывался больным. Чем именно и в чем выражалась болезнь, об этом история умалчивает; но зато объясняется, что гости шабаша усердно ухаживали за больным хозяином и лечили его — ставили ему банки. Своим верным приверженцам шведский черт давал верных рабов, в виде разных животных — кому ворона, а кому кота. Этих зверей можно было посылать куда угодно и с каким угодно поручением, и они все аккуратно исполняли. Дьявол учил также ведьм волшебному доению чужих коров. Для этого надо было загнать в стену нож и привязать к нему веревочку, а затем мысленно себе представить какую-нибудь соседскую корову. И сейчас же молоко из вымени этой коровы волшебным способом лилось по веревочке в подставленную посудину, а злополучная хозяйка коровы после того уже не получала от нее ни капли молока. Эта же веревочка, привязанная к ножу, загнанному в стену, оказывала еще другую добрую услугу. Стоило, держа ее в руке, думать о своем враге, чтобы этот враг в то самое время почувствовал жесточайшие мучения, боли и корчи. Шведские колдуны и ведьмы могли даже наповал убивать своих недругов, взмахнув по воздуху деревянным ножом. Заведя речь о шабашных игрищах, нельзя мимоходом не упомянуть о суккубах и ин-кубах, вера в которых распространена у всех индоевропейских народов.
Такими названиями обозначают демонов, принимающих вид либо мужчин (инкубы), либо женщин (суккубы), и в таком виде вступающих в плотскую связь с людьми. Блаженный Августин в своем «Граде Божьем» признает плотские союзы человека с, демонами. Он говорит, что есть особые демоны, которых франки его времени называли сСи-біі и которые главным образом специализировались на таком способе соблазна слабых смертных. Изобличенные и преданные суду ведьмы давали бесчисленные показания о своих плотских неистовствах с демонами. Из этих показаний видно, что лукавый проявляет в своей нежности известную разборчивость; он различает красивых женщин от безобразных. В трактатах «Бе Бетіпа сІіаЬоІогит», каких немало было издано учеными демонологами, настойчиво указывается (и опять-таки по показаниям ведьм) на то, что ласки демонов не только не доставляют никакого упоения, но, наоборот, порождают страх и ужас. По нашему народному, очень поэтическому сказанию огненный змей, посещающий женщин, изводит и сушит их. Но связь с дьяволом не всегда остается бесплодной. Вспомним Роберта Дьявола, Мерлина; они оба были порождения женщины и черта. Многие благочестивые современники Вольтера, как известно, были пресерьезно убеждены в том, что он порождение дьявола, отнюдь не в переносном, а прямом смысле. В старое время народ охотно приписывал такое происхождение всяким уродам. Дельрио (см. выше) описывает некоторых из этих чудищ — порождений от женщины и нечистого духа. Так, он приводит в пример какого-то великана, которого будто бы видели в Бразилии. Он был ростом в 17 локтей (что-то вроде трех сажен), кожа на нем была, как на ящерице, руки, как львиные лапы, глаза, метавшие огнь и пламя, и «язык таковой же» (не понимаем, что это значит). В 1240 году в Саксонии, в лесу, изловили тоже каких-то чудищ «с получеловечьим обличьем». В 1278 году какая-то женщина в Швейцарии родила ни более, ни менее, как льва; другая, в 1271 г., в Павии, — кота; третья, в Брессе, — собаку; четвертая разродилась тройнею: сначала родила человечью голову, потом змею с двумя ногами и, наконец, поросенка, цельного и надлежаще сформированного. «Сомнения нет, — заключает Дельрио, — что все это породил с теми женщинами сам демон, принимавший вид всех этих зверей и чудовищ». Случалось, что женщины, зачавшие от дьявола, разрешались дымом и бурными ветрами, которые внезапно вырывались у них из тела. Знаменитый Пико де Мирандола утверждает, что знал человека, который сорок лет сожительствовал с суккубом. Он звал его Армелиной и видел его в форме красивой женщины. Но видел ее он один. Идя с нею по улице, среди народа, он с нею разговаривал, а люди на него глазели и дивились, с кем это он говорит, потому что никого не видели подле него, и считали его помешанным (в чем, без сомнения, ни на волос и не ошибались).
Но Мирандола, очевидно, верит, что этот злополучный маньяк на самом деле сожительствовал с чертовкой, да и кто в его время (XV стол.) усомнился бы в этом! Связавшиеся с демоном, все равно с инкубом или суккубом, кончали обыкновенно весьма печально. Так, Гион в своей книге «Разные поучения» рассказывает, что одна греховодница, соблудившая с дьяволом, вдруг вся страшно вспухла. Она полагала, что эта полнота не что иное, как беременность, во вместо того у ней проявилась какая-то мучительная болезнь, в которой ни один врач ничего не мог понять. В 1580 году какой-то молодой дворянин Лимузинской области во время охоты в лесу встретил злого духа, принявшего вид обольстительной красавицы. Он не устоял против соблазна, но после этого грехопадения у него во всем теле начался адский жар, который через три дня свел его в могилу. Гулар тоже занес в свою любопытную книгу немало историй с суккубами и инкубами. Вот одна из них. В 1602 году некий французский дворянин ехал себе путем-дорогою, и вдруг навстречу ему из леса выбежала прелестная молодая девушка с воплем о помощи. На нее напали разбойники, убили ее спутников, сама она едва-едва спаслась. Наш рыцарь посадил ее к себе на коня, привез в ближайшее местечко. Остановился с нею в гостинице, предложил ей подкрепиться пищей. Но девица, все еще насмерть испуганная, не хотела ни есть, ни пить и, вдобавок, не соглашалась ни на шаг отстать от своего спасителя. Так что ему и на ночь пришлось расположиться с ней в одной комнате. Он приказал приготовить две кровати и сам улегся на одну из них. Но ему что-то не спалось, да «вдобавок, он имел неосторожность засмотреться на свою спутницу в то время, когда она раздевалась. Утром, когда он проснулся, его спутницы уже не было: она исчезла. Он прождал ее до полудня, потом уехал. Но едва он выехал за город, как на него с явным вызовом в бой кинулся какой-то вооруженный всадник, неведомо» откуда взявшийся. Когда они съехались, приготовившийся к битве дворянин вдруг с ужасом узнал в своем противнике ту самую девицу, пред чарами которой он так постыдно не устоял. И он увидал, что это был дьявол. Полумертвый от страха, дворянин начал громко творить молитву. Дьявол, конечно, исчез, но бедному грешнику пришлось худо. Он поспешил вернуться домой, смиренно исповедался в своем грехе; но им уже овладела какая-то изнурительная немочь, от которой он очень скоро скончался.

VII. Продажа души дьяволу и договор с ним

Всем и каждому известно что враг рода человеческого никогда никому никаких услуг не оказывает даром, вознаграждение же за свои услуги он взимает всегда одно и то же — душу. Кто при жизни желает пользоваться силой дьявола, тот обычно уступает ему свою душу. В таком смысле и заключается между ними договор, а чтобы он был крепче, то его пишут, и человек подписывает его своею кровью. Бесчисленные процессы колдунов и ведьм в Средние века и ближайшие к ним столетия оставили нам любопытнейшие образцы этих договоров дьявола с человеком на запродажу души. Сообщаем здесь в подробном переводе один из таких договоров, напечатанный в книге «De la vocation des magicians et magiciennes» (о призвании колдунов и колдуний), изданной в Париже, в 1623 году. Этот договор был заключен патером Лоисом (т. е. Людовиком) Гофриди. Вот его текст слово в слово: «Я, патер Лоис, отрекаюсь от всех и каждого духовных и телесных благ, какие мне могли бы быть даны и ниспосланы от Бога, от Девы и от всех святых, а в особенности от моего покровителя Иоанна Крестителя, и от святых апостолов Петра и Павла, и от святого Франциска. Тебе же, Люцифер, коего я вижу и лицезрею перед собою, я отдаю себя со всеми добрыми делами, которые я буду творить, за исключением благодати Святых Тайн, из сострадания к тем, кому я буду оные преподавать, и сего ради я все сие подписываю и свидетельствую».
Дьявол же со своей стороны подписал по отношению к Лоису Гофриди следующее обязательство: «Я, Люцифер, обещаю под моей подписью тебе, г-ну патеру Лоису Гофриди, дать силу и могущество околдовывать дуновением уст всех жен и девиц, каких ты пожелаешь, в чем и подписываюсь, Люцифер». Замечательно, что в Средние века и последующие столётия в Западной Европе и особенно в католических странах очень часто вступали в договор и союз с дьяволом лица духовного звания обоего пола.
Так, Боден сообщает о некой Магдалине Делакруа, настоятельнице одного женского монастыря в Испании. С этой особою начали на глазах у всех монахинь, ей подчиненных, твориться самые изумительные вещи — вещи такого рода, что монахини о них умолчать не могли, а как только они о них заговорили бы, то почтенной игуменье, пожалуй, угрожал бы костер. В чаянии отклонить от себя эту плачевную участь мать Магдалина поспешила принести повинную самому папе. Она исповедала ему, что еще с двенадцатилетнего возраста вступила в связь с дьяволом и связь эта продолжается уже более тридцати лет. Дьявол, по ее словам, посещал ее ежедневно (или, точнее сказать, еженощно), располагаясь у нее на правах полного хозяина. Нет ничего удивительного поэтому, что с ней и начали твориться разные чудеса. Так, например, во время церковной службы она внезапно приподнималась на воздух. Во время причащения монахинь гостия сама собою из рук патера переносилась по воздуху ей в уста. Все, эти необычайные вещи возбуждали неописуемое изумление в монахинях и монастырском патере. Все они считали свою настоятельницу за святую. Но ее, очевидно, терзало сомнение, что дьяволу может придти фантазия выкинуть с нею какую-нибудь штуку, которая уже не будет походить на святость, и тогда ей придется плохо. Это и побудило ее принести исхаянную перед папой. Какой успех имела эта покаянная, мы не знаем. В книге; аббата Кальмэ («Трактат о явлении духов, приведений» и т. д.) Рассказывается история одного злополучного молодого дворянина Михеля Людвига Бубенхорена, о которой запись сохранялась в одной из церквей, принадлежавших иезуитам в Германии. Родители этого юноши были богатые люди и, желая дать сыну хорошее образование, послали его в Лотарингию, чтобы он там изучил французский язык и науки. Но молодой человек увлекся картежной игрой и продулся в пух и прах. Доведенный этим до отчаяния, он порешил продать свою душу дьяволу, если тот согласится доставить ему денег для игры, но денег настоящих, а не фальшивых. В те времена существовала уверенность, что при подобных случаях дьявол охотно дает деньги но не настоящие, а старается как-нибудь надуть и вместо денег всучить черепки, камни или какую-нибудь скверность.
И в ту самую минуту, когда он только подумал об этом, перед ним мгновенно появился молодой человек такого же возраста, как он сам, красивый и богато одетый, и протянул ему руку, полную золота, и просил его посмотреть и испытать, настоящее ли это золото или фальшивое. Бубенхорен взял это золото и пошел играть, и сразу отыграл все проигранные раньше деньги, да сверх того еще выиграл до последней копейки все деньги, бывшие у других игроков. После того демон-искуситель вновь явился перед ним. Счастливый Бубенхорен спросил его, чем он может его отблагодарить, и дьявол попросил у него в уплату за услугу всего только три капли крови. Он собрал эту кровь в желудевую чашечку, потом подал Бубенхорену перо и велел ему собственной кровью написать, что продиктует. Продиктовал он сначала несколько совершено непонятных слов. В упомянутой церкви, где вся эта история записана на стене, приведен и текст договора с дьяволом Мы не можем сказать, существует ли эта самая церковь и надпись и поныне, но Кальмэ, говоря об этой надписи, называет ее «знаменитою», так что, стало быть, в его время, т. е. В XVIII столетии, эта надпись была известна. Церковь же находилась в эльзасском городе Мольсхейме (ныне Мольтцен), близ Страсбурга. Договор был написан в двух экземплярах, из которых один остался у дьявола, другой же был вложен в руку Бубенхорена, а именно в то самое место, откуда была взята кровь. И при этом дьявол сказал ему: «Я буду служить тебе ровно семь лет. Но после того ты станешь уже моим без всяких отговорок». Юноша согласился на это, хотя и не без тайного ужаса. Дьявол же после того стал являться ему ежедневно и научал его великому множеству разных вещей, совершенно никому неведомых, но, однако, по существу лишь исключительно таких, которые клонились к злу. Между тем, срок договора постепенно истекал; юноше же было всего только двадцать лет и ему, конечно, хотелось жить, Он вернулся к отцу.
Тут демон внушил ему мысль отравить отца и мать, сжечь отчий дом и в заключение наложить на сея руки. Но эти преступления ему не удались. Яд, который он дал родителям, на них не подействовал, а ружье, из которого он хотел застрелиться, два раза подряд дало осечку. Терзаемый отчаянием, юноша рассказал кому то из домашних всю свою историю. Раздраженный дьявол за это так его рванул, что едва не переломил ему спину. Мать его была сектантка. Она рада была бы оказать помощь сыну, но духовенство ее секты ничего не могло тут поделать, и мать передала своего сына в распоряжение католического духовника. Юноша немедленно от него бежал, т его поймали и передали в руки иезуитов той самой церкви в Мольсхейме, где записана была эта чудесная история. Тогда демон стал являться ему в самых ужасных образах, чаще всего под видом кровожадных животных. Однажды демон подкинул иезуитам договор, подписанный Бубенхореном, но когда сличили тот договор с тем, который был на руке у юноши, то в тексте оказалось различие. Эта проделка была объяснена в том смысле, что дьяволу хотелось сбить людей с толку, вовлечь их в обман, чтобы они не знали, какой именно договор следует считать действительным. Между тем, молодой человек 20-го октября 1603 г. принес торжественное покаяние в церкви, исповедал католическую веру, отрекся от дьявола и был удостоен причастия. Но вслед за причащением он разразился ужасающим криком. Пред ним предстали два колоссальных черных козла. Они стояли на задних ногах, а в передних держали договоры с дьяволом, подписанные Бубенхореном. Духовенство тотчас же начало читать экзорцизмы призывая имя святого Игнатия (Лойолы, основателя иезуитского ордена). Козлы постепенно начали опускаться и, наконец, обратились в бегство, а в то же время из руки молодого человека без всякой боли и без всякого следа на теле выступил его договор с дьяволом и упал к ногам заклинателя. Но надо было еще добыть другой список контракта, тот, который оставался у дьявола.
Поэтому заклинания продолжались. Вновь призвали имя святого Игнатия и принесли торжественный обет отслужить в честь него мессу. И вот вслед за тем в церкви появился огромный безобразный аист, державший в клюве дьяволову копию с договора, которую он и положил на престол. Средневековые демонологи утверждали, что существуют особые демоны-полуденники, т. е. такие, которые являются тем, кто вошел с ними в союз, например, колдунам, только в полуденное время. Они являются своим друзьям и союзникам иногда в виде людей, иногда зверей; иные из них принимают образ какого-нибудь неодушевленного предмета; иные дают себя заключить во что-нибудь, например, в кольцо, в бутылку, в графин; иные даже умещаются в какой-нибудь начертанной человеком фигуре, букве или цифре. Благочестивый Лелуайе, на которого мы уже много раз ссылались, с огорчением говорит о том, что подобный способ сношения с нечистою силою принадлежит кг числу самых обыкновенных и распространенных. Гулар передает со слов какого-то другого писателя его времени рассказ об одном ученом враче, который, войдя в союз с дьяволом, овладел этим злым духом и сумел заточить его в склянку, где тои у него и сидел постоянно, находясь в полном распоряжении своего обладателя. Во всех затруднительных случаях жизни, а в особенности медицинской практики, доктор обращался к своему пленнику, и тот давал ему превосходнейшие советы. Врач страшно прославился своим искусством, которое позаимствовал у дьявола, и золото лилось к нему рекою. Умирая, он оставил своим наследникам 26 тысяч экю — сумма громадная по тому времени. Но перед смертью с ним стало нехорошо: он почувствовал сильные угрызения совести; только эти угрызения привели его не к покаянию, а к ожесточению. Он впал в такую ярость, что начал на каждом шагу призывать черта, и в то же время изрыгал страшные хулы на Провидение. В этом плачевном состоянии он и скончался. Тот же Гулар приводит свидетельство об одном интересном путешествии грешника в ад.
Эта история произошла в одном из мелких владений Неаполитанской области. В этой области правил одно время чрезвычайно жестокий и скаредный князь, который начисто обобрал и разорял всех своих несчастных подданных. Случилось однажды, что кто-то из этих бедняков, будучи укушен собакой этого князя, ударил ее и убил. Раздраженный тиран приказал схватить его и заточить в тюрьму. И вот через несколько дней тюремный сторож, принеся этому арестанту хлеб и воду, увидел, что дверь его камеры стоит запертая по всем правилам искусства, а самого арестанта в камере нет. Принялись его искать повсюду, и были в особенности изумлены тем, что нигде не удалось открыть, — ни в самой камере, ни вокруг здания тюрьмы, — решительно никаких следов подготовленного бегства. Об этом чудесном исчезновении арестанта, которое не могли ни понять, ни объяснить, доложили самому князю. Тот сначала распалился гневом на тюремную стражу, но когда все разузнал, то и сам был изумлен не менее тюремщиков. Так прошло несколько дней в совершенном недоумении. Потом вдруг в один прекрасный день тюремщики вновь нашли арестанта в его камере в том самом виде, в каком его там оставили, когда посещали в последний раз. На расспросы тюремщиков он отвечал требованием, чтобы его немедленно вели к князю, которому он должен сделать чрезвычайно важное сообщение.
И вот что поведал он князю. Доведенный до отчаяния жестокостью тюремного заключения, всеми покинутый, ни на что не надеясь, не чая никакого спасения, он в отчаянии призвал к себе на помощь дьявола. Услужливый враг рода человеческого не замедлил явиться на его призыв. Подхватил его и увлек прямо в ад. Интересно описание этого ада. Он представлял собой обширное, бездонное и мрачное подземелье, битком на-битое грешниками. В бесконечной толпе этих грешников ему в особенности кинулись в глаза короли, князья, дворяне, папы, кардиналы, прелаты. Все эти сильные мира сего были в аду в тех самых великолепных облачениях, в каких щеголяли и красовались и на сем свете. И всех их пожирал адский огонь, все они изнывали в муках несказанных. В этой толпе грешников он узнал немало своих друзей и знакомых. Один из них заговорил с ним и сделал ему очень важное сообщение. «Ты останешься здесь недолго, — сказал он ему, — ты отсюда скоро выйдешь. Запомни же хорошенько, что я тебе скажу. Передай своему князю, что мера его беззаконий и жестокостей переполнилась и что если он не покается, то его ожидают здесь те же мучения, какие ты видишь. А для того, чтобы он знал и был уверен, что ты говоришь правду, ты передай ему секретный разговор, который я с ним вел». И при этом грешник подробно рассказал нашему невольному странствователю по аду, где, когда, при каких обстоятельствах происходил тот разговор и в чем он состоял. Тут же, между прочим, посетитель ада рассказал кое-какие подробности об адском житье-бытье. Так, например, его поразили блестящие одежды и облачения пап, королей и других знатных мира сего: зачем, дескать, люди и в аду на себе сохраняют эти блестящие облачения?
Но его путеводитель разъяснил ему, что все это золото и драгоценные каменья, и всякие другие украшения суть не что иное, как адский огонь. В этом наш странник мог убедиться, прикоснувшись к одному из роскошно облаченных греховодников. То, что он принимал за золото, жестоко опалило ему руку, и след ожога оставался на ней. Князь был чрезвычайно поражен этим рассказом, а в особенности разоблачением тайны его разговора, которую он считал известной только ему одному. Все это так его потрясло, что он решился исправиться и начал с того, что отпустил на свободу этого несчастного человека, которого засадил в тюрьму за убийство своего пса. К сожалению, бедняку не пришлось счастливо воспользоваться своим избавлением от тюрьмы. Он был совершенно ошеломлен своим путешествием в аи, и это ошеломление уже не покидало его до самой смерти. Сама наружность его до такой степени изменилась, что по возвращении домой жена и дети не узнали его. Да и прожил он после того очень недолго. Овладев человеком, сатана обычно налагал на него свою печать, т. е. отмечал свою добычу каким-нибудь особенным знаком.
Демонологи старого времени очень усердно рассуждали об этих чертовых печатях. Жак Фонтен написал даже особую книгу, специально посвященную этому предмету: «Discourse des marques des sorciers et de recelle possession» («Рассуждение о знаках у колдунов и о подлинной одержимости» ). Обычным признаком того, что человек вошел в близкую связь с дьяволом, служила полная нечувствительность некоторых участков на теле одержимого. Эти места можно было колоть, жечь, и человек ничего не чувствовал, ни малейшей боли. Вдобавок, уколы и порезы на этих местах не вызывали кровотечения. Впрочем, об этих признаках мы упоминали уже в главе пятой. Благочестивый Фонтен, о книге которого мы только что упоминали, говорит об этих чертовых печатях: «Дьявол кладет эти знаки на тело колдунов не для того только, чтобы их можно было распознавать и отличать, подобно тому, как командиры кавалерийских отрядов распознают тех, которые принадлежат к их отраду, но цвету кафтанов, но рада того, чтобы подделаться под создателя всего сущего, чтобы явить свою гордость, показать власть, которую он приобрел над злополучными людьми, поддавшимися его коварствам и хитростям». В начале этой главы мы упоминали о патере Людовике Гофриди, вошедшем в сговор с дьяволом и за это сожженном на костре. На этого человека дьявол наложил более тридцати печатей. По смыслу договора видно, что этот служитель алтаря, затеявший столь рискованную игру на два фронта, главным образом имел в виду, заполучив в свое распоряжение сатанинское содействие, утолять свой болезненный эротический пыл. Иногда печатями дьявола считали те места на теле колдуна или ведьмы, или вообще человека одержимого, на которые нечистый дух возлагал свой перст; иногда судьи, специалисты по этой части, считали такими печатями разные непостижимого свойства предметы, полученные одержимым от нечистого.
Так, в 1591 году схватили и судили старую нищенку, 80-тилетнюю старуху, Леонарду Шастено. Это была ведьма, в чем ее и изобличили самым неопровержимым образом. Достаточно сказать, что свидетели-очевидцы видели ее на шабашах, а перед такими свидетельствами в доброе старое время никакие запирательства, божбы и клятвы силы не имели. Да старуха в конце концов и сама чистосердечно покаялась. Она, между промчим, предъявила судьям какие-то два кусочка будто бы воска, как она уверяла. Судьи рассмотрели этот воск и не могли в нем признать ни одного из ведомых людям веществ. Это было и неудивительно, если принять в расчет путь приобретения старухой этих кусочков. Дело в том, что когда она сидела в тюрьме, дьявол явился к ней в виде кошки. Измаянная допросами старуха сказала ему, что жизнь стала ей не в мочь и что она хотела бы умереть. Тогда дьявол и дал ей эти два кусочка, советуя ей их съесть. Съешь, дескать, и умрешь. Но старуха почему-то раздумала прибегать к такому способу самоубийства и представила эти таинственные кусочки своим судьям. Она, бедная, быть может, рассчитывала на снисхождение. Но такой расчет в те времена был в высшей степени неоснователен.

VIII. Злобные проделки дьявола

Для того, чтобы вполне оправдать внушительное наименование «врага рода человеческого», которое обычно придавалось дьяволу, народ приписывал ему множество злых, а главное, коварных и вероломных проделок с людьми, и при том не только с теми, которые трепетали и боялись его, и всячески избегали, но и с теми, кто добровольно отдавался в его власть и искал союза с ним. Впрочем, в этом смысле трудно решить, кто кому больше насолил и кто кого коварнее и бессовестнее надувал — дьявол человека или человек дьявола ибо надуть и посрамить дьявола, разумеется, для всякого крещеного было величайшим подвигом благочестия. Дьявол особенно изощрялся в наглом надругательстве над человеческой жадностью. Мы уже упоминали вскользь о том распространенном веровании, что, например, деньги, полученные из рук дьявола, почти всегда были ненадежны и что такая дьяволова щедрость по большей части сводилась к так называемому «отводу глаз». Рассказы об этих плутнях черта пестрят собой страницы старинных сборников, вроде книг Гулара, Крепэ и др. Чаще всего случалось так, что «человек, получивший от черта целый мешок золота оттягивавший ему руки, потом находил в этом мешке кучу углей или навоза.
Идет, например, по улице добрый молодец и встречается с каким то неведомым ему прохожим. Встречный останавливает молодца и спрашивает его, хочет ли он сделаться богатым? Тот отвечает, что хочет. Незнакомец подает ему сложенную бумагу и говорит, что он с помощью этой бумаги может иметь столько золота, сколько пожелает. Ему стоит только пожелать, чтобы у него была такая-то сумма денег, и эта сумма денег сейчас же явится. Но при этом ставилось одно условие: бумагу ни в каком случае не следовало развертывать, она должна была оставаться сложенной. Если человек сумеет удержаться от соблазна и соблюдет эти условия, то он в скором времени узнает, кто был его благодетель. Облагодетельствованный с восторгом бежит домой, запирается у себя в комнате, встряхивает таинственную бумагу. Из нее сыплется целый дождь золота. Но любопытство превозмогает над корыстью. Человек развертывает бумагу и что же там находит?
Медвежьи когти, жабьи лапы и тому подобные ужасы. Он спешит бросить чертову бумагу в огонь, но она не горит, а тем временем золото, высыпавшееся из нее, уже успело исчезнуть неведомо куда. И злополучный человек убеждается, наконец, в том, что он стал жертвою чертовой проделки. Какой-то скупец перед смертью позвал жену и велел ей принести ему его заветный мешок с деньгами, которые он собирал всю жизнь. Он с нежностью прижал этот мешок к своему сердцу, не хотел выпускать его из рук и умоляя, чтобы его похоронили вместе с этим мешком. Так с мешком в руках он и скончался. После смерти домашним через великую силу удалось выпростать этот мешок из его окоченевших перстов. Но когда из него выпростали то, что в нем содержалось, то вместо груды золота, на которую рассчитывали наследники, они увидали двух жаб; кроме них в мешке ничего и не было. Дьявол в момент смерти скупца явился за его душою, вместе с нею мимоходом захватил и золото, а в кошель вместо него сунул жаб. Святой Григорий Турский в своей книге о чудесах рассказывает такой случай. Один бедняк вздумал быстро обогатиться торговлей. Он придумал продавать вино прохожим. Но при этом по мере того, как вино убывало у него из посудины, он доливал его водой. Таким мошенническим способом он действительно в скором времени скопил себе деньжонки Он положил эти деньги в кожаный кошелек и отправился купить новый запас вина, чтобы продолжать свою прибыльную торговлю. Он дошел до какой-то реки. Тут он вздумал что-то купить, вынул свой кошель и только что его развязал и вынул из него монету, как вдруг откуда ни возьмись налетела громадная птица, выхватила у него из рук кошелек и бросила его в реку. В руке у бедняка осталась лишь та монета, которую он вынул из кошеля. И эта монета представляла собою в точности тот первоначальный капитал, с которым он начал свою торговлю. Он одумался, счел этот случай за предуведомление свыше и перестал мошенничать.
В 16О6 году чрез одну деревню в Франш-Конте проходил какой-то незнакомец, весьма благообразно одетый. Повстречав местного жителя, крестьянина, который вел лошадь, незнакомец стал просить его, чтобы он ему продал эту лошадь. Крестьянин согласился, и они поладили на восемнадцати дукатах. Но у незнакомца было с собой только всего двенадцать дукатов, и потому в залог недостающей суммы он оставил свою золотую цепь, обещая выкупить ее а обратном пути. На другой день продавец лошади, завернувший цепь и деньги в бумагу, цепи в этой б/маге уже не нашел, а вместо золотых дукатов в бумаге лежали свинцовые бляшки. В книге Кальмэ рассказывается такой случай. Юноша из хорошей фамилии был определен родителями сначала в военную службу, потом, т. к. он нехорошо вел себя, взят был родителями домой, чтобы отдать его в школу. Но мальчик уже разленился и распустился, учиться ему вовсе не было желательно, и он бежал из родительского дома с намерением вновь поступить в военную службу. Ио дороге он встретился с каким-то человеком, очень богато одетым, но обладавшим чрезвычайно зловещей внешностью, черным и безобразным.
Незнакомец спросил, куда он идет и почему он так печален, прибавив к этому, что он может его превосходно устроить, если он согласится служить ему. Юноша в первую минуту подумал, что незнакомец хочет нанять его для своих услуг, и попросил у него времени на размышление. Однако пышные обещания незнакомца показалась юноше подозрительными. Он всмотрелся повнимательнее в своего спутника и заметил, что у него левая нога раздвоена, как у быка. Юноша ужаснулся, перекрестился и сотворил молитву, и незнакомец тотчас исчез. Но через три дня тот же незнакомец, в том же самом образе, вновь появился перси юношей и спросил, обдумал ли он его предложение и согласен ли служить у него. Юноша отвечал отказом. Незнакомец спросил его, куда он идет, юноша назвал то место, куда шел. Тогда незнакомец бросил перед ним на дорогу увесистый кошель, который стукнулся о землю с весьма аппетитным звоном. В этом кошеле было множество золотых монет, которые горели и сверкали, как будто сейчас были отчеканены. Разговорчивый незнакомец стал давать юноше много разных злых советов, а главное, настойчиво убеждал его отказаться от употребления святой воды и причастных облаток. Юноша, ужаснувшийся этих предложений, перекрестился и в то же время его с такою силою ударило о землю, что он целый час лежал без памяти. Золото же, которое ему вручил злой дух, оказалось простой медью. Дьявол, неистощимый в своих ухищрениях. Много раз сбивал с толку своих жертв тем, что вначале, когда только приступался к ним, побуждал их совершать разные подвиги благочестия и этим путем мало-помалу старался подчинить их своей воле. Так, Боден рассказывает историю какой-то девицы, которая была одержима дьяволом и над которой уже хлопотали опытные монахи-заклинатели.
Однажды на вопрос заклинателя, что делать девице, чтобы избавиться от злого духа, этот последний ее устами отвечал, что она должна сходить на богомолье в один отдаленнейший монастырь, причем через каждые три шага она должна останавливаться и класть поклоны. А придя в тот монастырь, она должна была отслужить молебен святой Анне: после того она будет освобождена от нечистого духа. И в самом деле, когда девица все это исполнила, злой дух вышел из нее в виде белого призрака, который видела она сама и патер, служивший для нее обедню. Но подобные случаи не всегда кончались так благополучно, потому что дьявол пользовался внушениями благочестивых подвигов вовсе не против себя, а наоборот, в свою пользу. Как пример подобного рода ухищрений и коварств лукавого, Боден приводит случай с одной девицей, памятный всем жителям Парижа, потому что он произошел в этом городе. Боден указывает с точностью адрес этой девицы, улицу и дом. История эта случилась в семье одного парижского басонщика. Он взял к себе на воспитание свою племянницу-сиротку. Однажды, когда эта девочка молилась на могиле своего отца, перед ней внезапно предстал сам сатана в образе громадного черного человека. Он взял девочку за руку и сказал ей: «Не бойся ничего, дружок мой. Твоему отцу и твоей матери на том свете хорошо. Надо только отслужить по ним несколько обедней и сходить на богомолье (в такой-то монастырь), и тогда твои родители пойдут прямо в рай». Девочка полюбопытствовала спросить у этого ревнителя о спасении душ, кто он такой? Он так прямо и ответил, что он не кто иной, как сам сатана, но тут же успокоил ее, чтобы она ничему не удивлялась и ничего не боялась, а делала бы то, что он ей говорит. Девочка послушалась его: отслужила обедни, сходила на богомолье.
Тогда он снова явился к ней и сказал ей, что надо еще совершить богомолье в другой, отдаленный от Парижа монастырь. Но на этот раз девочка отказалась, говоря, что она одна не может идти в такой дальний путь. С этих пор нечистый уже не отставал от нее. Он внушал ей самые гнусные и мрачные мысли, искушал ее то броситься в воду, то удавиться, и с этою целью даже надевал ей веревку на шею. Дядя, которому девочка рассказала обо всех этих проделках, всеми мерами оберегал девочку от козней лукавого, и за это в один прекрасный день был так им избит, что несколько дней пролежал почти при смерти. Случалось, что сатана жестоко бивал и девочку, когда она оказывала сопротивление. В числе лиц, к которым дядя обращался за помощью, был, между прочим, секретарь одного епископа, который, разузнав дело, преподал девочке весьма мудрый совет. Он убедил ее никогда ни на какие слова и разговоры лукавого ничего не отвечать и никаких его советов не исполнять, даже в том случае, если он будет предписывать какие-нибудь подвиги благочестия. Девочка так и поступила. Сатана же, видя, что он ничего ровно от нее не может добиться, со злобою ударил ее оземь и страшно изувечил, но зато с этой поры оставил ее в покое и больше уже к ней не являлся.
Испанские завоеватели Америки и первые путешественники по этой стране были страшно поражены свирепствовавшими ураганами, которые и местными туземцами приписывались злому богу бурь. Испанцы истолковывали ураганы, как дьявольские игрища. Овиедо, однажды поднявшись на какую-то гору в центральной Америке, увидал, что весь лес, покрывавший эту гору, повален и нагроможден в невообразимом хаосе. Лес, разумеется, был повален ураганом, но Овиедо так ужаснулся этому опустошению, что не задумался приписать его дьяволу. Черту не раз приписывались опустошительные пожары, причем, конечно, его самого видело перед пожаром множество народа и слышало его угрозы. Таким путем, по преданию, погиб в 1533 году город Шильтах в Германии. Дело происходило в четверг на Страстной неделе. Началось с того, что дьявол забрался на крышу одного дома и начал неистово свистать. Забрались люди на крышу, чтобы снять оттуда свистуна, но никого там не нашли, а когда спустились, свист начался снова, и эта проделка повторилась несколько раз. Люди постигли, наконец, что тут шутит дьявол, собрались около дома целой толпой и наскоро позвали двух патеров. Духовенство начало читать заклинания. На вопрос: кто ты и зачем пожаловал? — дьявол немедленно и охотно ответил, что пришел за тем, чтобы спалить весь город. Когда же патеры начали ему грозить и заклинать его, он крикнул:
— Очень я вас боюсь! Разве я не знаю, что оба воры, а один еще сверх того распутник! Вслед за тем рядом с ним на крыше появилась одна женщина, с которой, как потом разведали, дьявол состоял в сожительстве четырнадцать лет, хотя злодейка все это время аккуратно каждый год ходила на исповедь и причащалась. Он вручил ей горшок с огнем и приказал повсюду раскидывать этот огонь. Женщина плеснула из горшка огнем во все стороны, и в ту же минуту весь город был объят пламенем и сгорел дотла. Этот пожар Шильтаха (или Сильтаха) описывается у многих авторов XVI и XVII столетий. Один из них говорит, что огонь падал в виде огненных ядер или бомб, и притом сразу на весь город. Иные жители бежала на помощь соседям, видя, как их дом загорался, но в ту же минуту загорались их собственные дома, и люди вследствие этого метались по городу, как безумные. Автор этого описания слышал свидетельство очевидица пожара, патера. Тот уверял, что дьявол явился пред самым пожаром и обнаружил свое присутствие громким свистом и голосами разных птиц и зверей.
Дьявол швырнул в этого патера обручем от бочки, и обруч попал ему на голову и сел па ней на подобие венка. Потом он громко спросил у собравшейся публики: слыхали ли вы, дескать, как каркает ворон? — и немедленно начал сам каркать, но столь ужасно, что все присутствовавшие дрожали от страха. Тут же мимоходом лукавый многим из присутствовавших напомнил о разных их секретных грешках, повергая их этими разоблачениями в неимоверное смущение. В 894 году дьявол едва не спалил города Реймса — места коронования французских королей, да и спалил бы, если бы город не имел тогда мощного защитника в лице благочестивого архиепископа святого Реми. Вот как рассказывает об этом происшествии реймский летописец. Архиепископ молился в одной из городских церквей, благодаря Всевышнего за то, что ему была ниспослана удача — спасти несколько душ от козней дьявола, как вдруг ему прибежали сказать, что весь город объят огнем. Опытный ратоборец с лукавым тотчас распознал, чьи это штуки; распаляясь благочестивым гневом, пастырь топнул ногой и воскликнул:
— Узнаю тебя, сатана! Значит, мне все еще не удалось покончить с твоей злобой. В одной из реймских церквей показывают плиту пола, по которой тогда топнул святой Реми; на ней остался отпечаток от стопы. Взяв в руки свой пастырский жезл, святитель вышел на улицу. Прямо перед ним огонь пожирал целую груду деревянных домиков с соломенной кровлей — тогдашних обычных жилых построек. Святой Реми смело пошел на огонь, осеняя себя крестным знамением, и огонь тотчас начал перед ним отступать. Так шел он вперед, творя крестное знамение, и огонь отходил все дальше и дальше, словно задуваемый невидимою силой, исходившею от святого человека. Иной раз казалось, что огонь вступает в борьбу со святителем, окружает со всех сторон, как бы стремясь пожрать его; но святой Реми своим страшным крестом побеждал силу дьявола. Наконец, отступив, так сказать, по всей линии боя, вынужденный покинуть все постройки, которые им были захвачены, огонь, как побежденный зверь, издох у ног архиепископа; по воле святителя он отступил за город и спустился в ров, который окружал город. Там святитель отпер дверь, ведшую в подземелье, низверг туда огонь, подобно тому, как низвергают в бездну злодея, повелел замуровать дверь и под угрозою гибели тела и души воспретил кому бы то ни было и когда бы то ни было открывать эту дверь.
Случилось однажды, что какой-то любопытный, а быть может и неверующий человек, открыл эту дверь; но из подземелья на него хлынул поток пламени, которое пожгло его без остатка, а потом само ушло и скрылось в подземелье, где воля и заклятье святителя держала его и будут держать до скончания века. Эта легенда очень известна во Франции. О ней упоминает. Гизо, сравнивая эту эпическую борьбу пастыря с адским огнем с классической легендой о борьбе Ахилла против Скамандра. Дьявола всегда считали охотником выкидывать разные мелкие штуки, «холопские», как выражается один из благочестивых писателей XVII века — Гейстербах. Этот писатель рассказывает, между прочим, о жизни одного весьма благочестивого священника. Дьявол чрезвычайно долго изощрялся над ним, давши себе слово вывести его из терпения всякими злобными и досаждающими проделками. Так, например, когда почтенный патер читал свой требник, дьявол потихоньку подкрадывался к нему и клал лапу на то место книги, которое тот читал, чтобы помешать ему читать. Иногда он внезапно захлопывал книгу или перевертывал страницы. Но ночам, когда благочестивый патер читал при свечке, дьявол задувал свечку. Всеми этими проделками дьявол имел в виду вывести из терпения святого человека, заставить его рассердиться, выговорить какое-нибудь бранное слово. Это был бы хоть и маленький, а все же грех. Но лукавый напрасно старался. Патер переносил его штуки с таким безграничным терпением, что нечистый, видя, что от него ничего не добиться, должен был от него отстать. О том, как черти сбивают путников, заставляют их плутать, заводят в незнакомые места, в болота и т. д., об этом существует бесчисленное множество сказаний как среди народа так и у старых писателей, между прочим, и у отцов церкви.
Об этих проделках дьявола упоминает, например, святой Кассиан. Гильом Парижский упоминает о каком-то фокуснике или комедианте, к которому пристроился дьявол и постоянно досаждал ему своими штуками самого озорного свойства. Так, например, по утрам он будил его, стаскивая с него одеяло, а если тот не вставал, то и самого его стаскивал за ноги на пол и т. д. Такие черти-баловники были известны даже в глубокой древности. У римлян чертей в нашем смысле слова не полагалось, но зато у них было бесчисленное множество всяких гениев — домашних, лесных, водяных и т. д. Эти невидимые существа, населявшие весь мир, тоже не прочь были пошалить со смертными, на манер наших шкодливых чертей. Так, например, Плиний рассказывает, что в одном доме в Риме домашние духи (лары и пенаты) по ночам забавлялись тем, что стригли людей. Их видели в то время, как они, одетые во все белое, входили в комнаты спящих людей, садились к ним на ложе, обрезали у них волосы и раскидывали эти волосы по полу. Однако, те же черти весьма нередко принимали на себя и более почетную задачу — жестоко карали злых людей и грешников за различные злодеяния, У Гулара сообщается, например, такое происшествие. В первой половине XVI столетия в одной местности в Германии жил-был помещик, отличавшийся чрезвычайно свирепым и прижимистым нравом, настоящий тиран принадлежавших ему крестьян. И вот однажды этот помещик приказал одному своему мужику отправиться в лес, срубить там огромный дуб и доставить его к нему на дом, пригрозив, конечно, что если он этого не сделает, то ему придется худо. Бедный мужик понял, что жестокий барин нарочно придумал для него работу выше сил человеческих, чтобы только придраться и подвергнуть его истязанию. Он, однако, побрел в лес, присел там на пне и залился слезами.
Вдруг перед ним появился какой-то человек и спросил его, о чем он так грустит. И когда мужичек рассказал ему свое горе, незнакомец его успокоил, сказал, что все будет сделано как следует, и велел идти домой. Едва успел мужичек вернуться в деревню, как вдруг громаднейший дуб, влекомый неведомою силою, налетел на дом злого помещика и со всего размаха всунулся в дверь целиком со всеми своими сучьями и ветвями. И его не было возможности не только сдвинуть с места, но нельзя было даже отрубить у него ни одной ветви, потому что дерево оказалось твердо, как камень. Злому помещику пришлось совсем покинуть ту часть дома, куда внедрился этот дуб, и прорубить окна и двери с другой стороны. Вот еще история, тоже передаваемая Гуларом и наставительно свидетельствующая о том, сколь опасно отдаваться гневу и, отдавшись ему, упоминать нечистую силу. Какой-то дворянин созвал к себе гостей на пир, но перед самым пиршеством от всех званных явились посланные с извинениями, что гости не могут быть. Дворянин чрезвычайно был рассержен этой неудачей и в гневе вскричал: «Коли ни один человек не хочет придти ко мне в гости, пусть все дьяволы пожалуют ко мне!». После этого он тотчас вышел из дому и отправился в церковь, где в эго время шла служба. Пока он был в церкви, на двор к нему явилась вдруг целая куча гостей. Все они были верхом на конях, все одеты в черное и произвели на домашних очень тревожное впечатление. Один из гостей обратился к слуге и приказал ему сходить сейчас же за хозяином дома и позвать его домой, чтобы встречал гостей. Перепуганный слуга побежал в церковь, рассказал хозяину о неожиданных гостях, а тот в свою очередь обратился к патеру с вопросом — как ему быть. Все они сейчас же кинулись к дому и прежде всего поспешили выкликнуть оттуда всех домашних. Те выбежали впопыхах и при этом забыли в доме маленького ребенка
А между тем, гости, т. е. черти, столь торжественно приглашенные самим хозяином, уже вломились в дом и расположились в нем. Таким образом дитя, спавшее в колыбели, осталось в их власти. Ворвавшись в дом, черти подняли в нем страшную возню. Слышно было, как они кувыркают столы и стулья, и прочую мебель. Окна открылись настежь и в них начали показываться медвежьи, свиные, собачьи и козлиные морды. Многие из этих чудовищ подходили к окнам, держа в лапах куски жареного мяса, хлеба, кубки, полные вином, и т. п. Их звали в гости и они угощались. И вот в то время, когда хозяева этого дома и сбежавшиеся толпой соседи с ужасом смотрели на все это, хозяин дома вдруг увидел, что его маленького ребенка нет с ними и что, следовательно, он остался в доме во власти чертей. Тогда хозяин взмолился к одному из своих верных слуг, умоляя его войти в дом и выручить ребенка. Получив благословение патера и напутствуемый добрыми пожеланиями собравшейся толпы соседей, добрый служитель вошел в дом, стал на колени, поручил себя покровительству Божию и затем смело вступил в ту комнату, где были черти. Иные из них сидели, иные ходили и ползали по полу. Как только он вошел, они все на него набросились с оглушительным свиным хрюканьем, спрашивая его, зачем он пришел. Ребенок, оставленный в доме, был на руках у одного из чертей. И вот между верным служителем и чертями началась борьба. Он именем Божиим требовал, чтобы они выдали ему невинного младенца, а черти не отдавали. Но храбрый служитель, громко творя молитву, бросился к черту, который держал младенца, вырвал его из его лап и побежал. Черти подняли адский шум, хрюкали, свистали, ржали, выли, требовали младенца назад, грозили храброму служителю, что растерзают его в клочья, но он, не обращая никакого внимания на их вопли и угрозы, благополучно вынес младенца и передал его с рук на руки отцу. Ужасные гости, однако же, еще несколько дней оставались в доме, их не удалось сразу выкурить оттуда, как говорится, ни крестом, ни пестом. Но урок послужил на пользу хозяину: он с этих пор сделался добрым христианином.

Первое издание: История сношений человека с дьяволом / М. А. Орлов. — Санкт-Петербург: П.Ф. Пантелеев, 1904