Индийская сказка
Жила-была в стране Андхра, в одной деревне, бедная старая женщина. Были у нее два сына. Каждое утро сыновья уходили в лес на охоту и домой возвращались только к вечеру. Продавали соседям мясо убитых животных, покупали соль, перец, рис и просо – для лепешек – и носили домой матери. Мать пекла лепешки, варила рис, сыновей кормила и себя не забывала. Так они и жили – день за днем. Как-то раз ушли сыновья поутру в лес, а к вечеру не вернулись. Стемнело, на небе звезды зажглись, а их все нет и нет. Страшно стало старухе:
«Куда это сыновья мои пропали? Что же я теперь делать буду? В доме – ни питья, ни еды, даже зернышка сухого нет».
От страха и голода старая женщина всю ночь глаз не сомкнула. На заре постучался в ее хижину бродячий колдун из тех, что ходят по деревням, песни поют и буду-щее предсказывают. Рассказала ему старая мать про свою беду.
– Плохо твое дело, матушка,– говорит колдун. – Сыновей твоих проглотил лесной кабан: сидят они теперь у него в брюхе и выйти не могут. Но так уж и быть, помогу я твоему горю. Возьми эти шесть зерен перца, по-ложи их в глиняный кувшин, кувшин на порог поставь, а сама сядь рядом и жди. Как пройдет шесть часов – позови, да погромче:
«Эй, Перечное Зернышко!»
Выскочит из кувшина маленький мальчишка и сделает для тебя все, что прикажешь. Только ты обещай мне, что воспитаешь этого мальчика как своего сына.
Старуха обрадовалась, благодарить стала:
– Ох, и спасибо тебе, отец! Для меня твои слова – что холодное молоко в жаркий день! Все сделаю, как ты говоришь.
Принесла она кувшин, поставила на порог, бросила в кувшин зерна, сама рядом села. Пошептал колдун над кувшином и ушел своей дорогой. Через положенный срок вылез из кувшина мальчишка – маленький, с кувшин ростом, и черный, как перечное зернышко. Поклонился он старухе и говорит:
– Вот и я, матушка! Что ты мне сделать прикажешь?
– Поди, сынок, в лес, – говорит старуха, – освободи своих братьев.
Схватил мальчик Перечное Зернышко острое копье, с которым братья на охоту ходили, и пошел. Разыскал он в лесу большую нору и видит: спит в норе кабан, и брюхо у него раздулось. Подбежал Перечное Зернышко к кабану, проткнул острым копьем кабанье брюхо. Вышли на свободу старухины сыновья, поблагодарили брата за спа-сение. Все трое вернулись домой, к старой матери. Стали вместе жить. Старшие братья по-прежнему на охоту хо- дят, старуха дома сидит, а Перечное Зернышко с утра до вечера в поле работает: то пашет, то сеет, то урожай собирает.
Мало-помалу зажили они богато: вместо хижины новый дом построили, у старосты наняли хорошей земли, корову купили, буйвола. Прошли месяцы, минули годы. Перечное Зернышко вырос, стал большим и сильным. Только как он ни старался помогать матери с братьями, все никак угодить не мог. Не любила его старуха, хоть был он и умный, и работящий, и сын почтительный. Решила она женить своих сыновей, так и то сначала младшему сыну не хотела свадьбу готовить. Потом уж подумала: «Что, мол, люди скажут»,– испугалась… Отпраздновали сразу три свадьбы. Вошли в дом три молодые невестки, а с ними – так уж повелось – обиды вошли да попреки. Из маленьких обид большие выросли, а там, глядишь, и ссоры в доме завелись.
Отделила старуха сыновей – пусть каждый своим домом живет, но и тут разделить поровну не пожелала. Старшие сыновья получили по большому дому, а Перечному Зернышку досталась старая хижина. Старшим сыновьям старуха дала и быков, и коров, и овец, и коз, а младшему – одну старую буйволицу.
Обидно было Перечному Зернышку, однако долго горевать он не стал. Жену отправил к тестю, в соседнюю деревню, буйволицу мяснику продал, а сам взял маленький барабан, из кожи носорога сделанный, прихватил пару лепешек и пошел бродить по дорогам, искать себе счастья. Ходил Перечное Зернышко из города в город, из деревни в деревню, бил в барабан и пел песни. Людям его песни нравились, они его кормили, ночевать пускали, а некоторые даже денег давали.
Шел он как-т.о раз из одной деревни в другую. Дорога проходила через лес, а время было уже позднее. Настала ночь, темно сделалось – ни луны, ни звезд не видно. Испугался Перечное Зернышко:
«Что делать? Дальше идти – того и гляди с дороги собьешься, пропадешь в лесу. Попробую-ка я лучше где-нибудь поблизости ночлега поискать, просижу до рассвета, а там уж дальше пойду».
Неподалеку от дороги он заметил большое, раскидистое дерево – баньян. Не долго думая, взобрался Перечное Зернышко на дерево, устроил себе на толстом суку по-стель из листьев, улегся поудобнее, а под голову положил свой барабан. За день Перечное Зернышко сильно устал, поэтому он скоро дремать начал, а потом и совсем заснул.
То ли он неловко повернулся во сне, то ли вдруг ветер сильный подул, а только вдруг барабан выскользнул из-под его головы и – дхам-дхам-дхам! – вниз полетел, внизу, под деревом, поднялся шум, началась суматоха, послышались крики: «Ай-йо, черт идет! Ай-йо, нечистая сила. Бежим! Спасайтесь!» От крика и шума Перечное ерпышко проснулся: сидит на суку, ничего понять не может. Потом осторожно взглянул вниз. Видит – там странное что-то творится: горит под деревом костер, вокруг разложены пальмовые листья – тарелки, а на них еда – рис, рыба, манго, свежие плоды тамаринда. А людей не видать – все в лес убежали. У Перечного Зернышка в животе даже пискнуло что-то – такой он был голодный. Спрыгнул он поскорей на землю, схватил лист-тарелку и начал уплетать за обе щеки и рис, и рыбу, и манго. Наелся – огляделся вокруг. Видит – лежит его барабан, а подальше, у самого дерева, какие-то тюки и маленькая шкатулка.
Поднял Перечное Зернышко барабан, прихватил и шкатулку и полез обратно на дерево. Потом устроился на своем суку поудобнее и стал ждать, что дальше будет.
Ждать пришлось недолго. Подошли к костру два старика, подложили дров, осмотрелись. Смотрят: на одном листе вся еда съедена и шкатулки под деревом нет. Пошептались старики и снова в лес ушли. Через полчаса вернулись старики, и с ними еще человек двадцать. Поглядел на них Перечное Зернышко и понял, что попал он к разбойникам. Притаился он на дереве, стал слушать. Заговорил предводитель разбойничьей шайки:
– Беда, братья, случилась великая. Не черт нам помешал, а лесная богиня Мохини. Ведь как мы перед ней провинились: каждую ночь укрывались под этим деревом, пили и ели, а ей не дали и гнилого банана, медного пайса не пожертвовали! Вот и разгневалась на нас Мохини, взяла у нас самое дорогое – царское ожерелье, что нам вчера украсть удалось. Боюсь я, братья, накажет нас теперь Мохини: прикинется красивой девушкой, станет манить, звать, а пойдешь за ней – заведет неведомо куда, прямо в логово тигра или в змеиное болото. Смотрите же не давайте себя обмануть!
Испугались разбойники, всю ночь просидели у костра один подле другого, никто заснуть не посмел. Утром поднялись и ушли своей дорогой. Перечное Зернышко тоже не спал ночь – сидел на суку и пошевелиться боялся. Когда разбойники ушли, он открыл шкатулку, заглянул в нее и увидел золотое ожерелье, драгоценными камнями усыпанное. Взял Перечное Зернышко шкатулку под мышку, барабан свой захватил, отправился в царскую столицу. В столице он отыскал царский дворец и стал просить стражников, чтобы допустили его к самому царю,– мол, дело есть важное. Стражники только смеются.
– Ну куда тебе, оборванцу, с самим царем беседовать!
Еще чего выдумал! Советнику доложим, и за то спасибо скажи.
Вышел к нему советник, спросил:
– Зачем ты сюда, юноша, пришел? Говори, какое у тебя дело?
Перечное Зернышко показал советнику царское ожерелье и рассказал, как он встретил в лесу разбойников. Увидел советник, что дело и вправду важное, отвел Перечное Зернышко к царю, и царь в тот же день послал в лес отряд воинов. Царские воины и прежде немало за теми разбойниками гонялись, да поймать не могли, а тут сразу всю шайку схватили. Царь щедро наградил Перечное Зернышко, поселил его у себя во дворце, своим советником сделал. И стал Перечное Зернышко управлять столицей.
Правил он справедливо и мудро, и слава о нем разошлась по всей стране.
Вот и старуха мать услыхала о своем младшем сыне. Ее старшие сыновья и дома, и скот, и все имущество проиграли в кости, а сами ушли куда глаза глядят и пропали. Осталась старуха одна, и жилось ей еще хуже прежнего.
Пожалела она, что с приемышем неласкова была, да уж поздно было… Сама себя наказала глупая старуха.
ÄÞÉÌÎÂÎ×ÊÀ
ñöåíàðèé äëÿ äîøêîëÿò
Ñêàçî÷íèöà
Âîëøåáíèöà
Æåíùèíà
Äþéìîâî÷êà
Æàáà
Ñûí æàáû
Æóê
Ìûøü
Êðîò
Ëàñòî÷êà
Ñîëíöå
Ýëüô
Ðàçäàåòñÿ òóê. Ñêàçî÷íèöà òàèíñòâåííî íà÷èíàåò:
Äåòè! ×òî ýòî çà çâóê?
Âñå óñëûøàëè òóê-òóê?
Ýòî ñêàçêà ê íàì ñòó÷èòñÿ.
Ïóñòèì? ×òî æå â íåé ñëó÷èòñÿ?
Íó-êà, ñêàçêà «Çàõîäè!».
×òî-òî æäåò íàñ âïåðåäè
Âûõîäèò Æåíùèíà ñ êîòîì íà ðóêàõ, ñàäèòñÿ ó îêîøêà.
Ñêàçî÷íèöà:
Æèëà íà ñâåòå æåíùèíà áåç ìóæà è äåòåé.
Íèêòî íå ïîçàáîòèëñÿ áû â ñòàðîñòè î íåé.
Îäíàæäû, òèõèì âå÷åðîì, êàê âîäèòñÿ, îäíà.
Ñèäåëà ýòà æåíùèíà ó ñâîåãî îêíà.
È ãîâîðèëà ëàñêîâî ñ îðàíæåâûì êîòîì.
À ìèìî øëà âîëøåáíèöà ïîä êðóæåâíûì çîíòîì. (ãîëóáûì)
Âûõîäèò Âîëøåáíèöà ïîä çîíòèêîì.
Æåíùèíà:
ß ðàäà ïîçíàêîìèòüñÿ, âîëøåáíèöà ñ òîáîé.
Ìíå êàæåòñÿ, òû ïîñëàíà êî ìíå ñàìîé ñóäüáîé.
Ìå÷òàÿ î ðåáåíî÷êå, æèâó ñîâñåì îäíà,
È íå î êîì çàáîòèòüñÿ, è â äîìå òèøèíà.
Âîëøåáíèöà:
Íó, åñòü îäíî ðåøåíèå ó ãîðÿ òâîåãî.
Âîò çåðíûøêî ÿ÷ìåííîå, òû ïîñàäè åãî.
Ïîñòàâü íà ïîäîêîííèêå òû ñ çåðíûøêîì ãîðøîê.
È æäè, ïîêà ïîÿâèòñÿ ðîñòîê, ïîòîì öâåòîê.
Æåíùèíà:
Âîò ÷óäî íàñòîÿùåå! Ñïàñèáî! Ïîñïåøó!
È çåðíûøêî âîëøåáíîå ñåé÷àñ æå ïîñàæó.
Ïóñòü äî÷åíüêà-êðàñàâèöà ïîÿâèòñÿ ñêîðåé
Ïóñòü ñ÷àñòüå ìîþ äåâî÷êó âñòðå÷àåò ó äâåðåé.
Åé ðàññêàæó èñòîðèþ ñêàçî÷íîé ñòðàíå.
Îíà â íå¸ îòïðàâèòñÿ êîãäà-íèáóäü âî ñíå.
Ñàæàåò çåðíûøêî â ãîðøîê, ñòàâèò åãî ïîñðåäè ñöåíû è ê íåé ñëåòàþòñÿ ôåå÷êè-áàáî÷êè. Íà÷èíàåòñÿ òàíåö âîêðóã ãîðøêà: ïîëèâàþò, âûðàùèâàþò, êðóæàòñÿ, ïðåâðàùàþòñÿ â áóòîí, ðàñêðûâàþòñÿ ëåïåñòêàìè
â öåíòðå Äþéìîâî÷êà.
Òàíöóþùèå:
Êàêàÿ ìàëåíüêàÿ! Êàêàÿ çâåçäî÷êà!
Ìû íàçîâåì å¸ Äþéìîâî÷êà!
Äþéìîâî÷êà:
Êàê êðàñèâî âñ¸ âîêðóã!
Íåáî, îçåðî è ëóã!
Ðÿäîì áàáî÷êè-ïîäðóæêè.
Îé, à êòî ýòî? Ëÿãóøêè?
Æàáà: (Ïðîòÿãèâàåò ñûíó òàðåëêó ñ åäîé)
Õâàòèò ïëûòü óæå! Çäåñü ìåëêî!
Âîò îáåä! Äåðæè òàðåëêó!
Ñûí æàáû:
Ìàì, íå õî÷åòñÿ ìíå åñòü.
Æàáà:
Ìîæåò, ñêàçî÷êó ïðî÷åñòü?
Ñûí æàáû:
Ìàì, ÿ âûðîñ! Â ñàìîì äåëå!
Ñêàçêè ýòè íàäîåëè.
Æàáà:
Âûðîñ? Àõ êàê âðåìÿ ì÷èòñÿ!
Ñûí Æàáû:
ß õî÷ó ñêîðåé æåíèòüñÿ…
Æàáà âûïðûãèâàåò íà áåðåã, õâàòàåò Äþéìîâî÷êó è òàùèò å¸ ïîêàçàòü ñûíó:
Âîò, ñûíî÷åê ìîé êðàñèâûé,
Ïîñìîòðè êàêîå äèâî!
ß íàøëà òåáå íåâåñòó,
Åé ñ òîáîþ ðÿäîì ìåñòî.
Ñûí æàáû:
Æåíþñü! Îíà Êâà-Êâà-Êâàñîòêà.
Ñïàñèáî, ìàì, îíà íàõîäêà.
Æàáà:
ß ïîçàáîòèëàñü î ñûíå!
Ïîéäó, óñòðîþ äîìèê â òèíå.
Äþéìîâî÷êà:
Ìíå ñûí, âàø, ìàìåíüêà íå ëþá,
È ÿ áîþñü åãî, îí ãðóá.
Æàáà õâàòàåò Äþéìîâî÷êó è ñàæàåò íà ëèñò êóâøèíêè äàëåêî îò áåðåãà:
Öûö! ß õî÷ó åãî æåíèòü!
Ïðèâûêíåøü. Ñÿäü âîò çäåñü! Íå íûòü!
Äþéìîâî÷êà:
Âîò ãîðå! ß ñîâñåì îäíà.
È ïëà÷åò ìàìà ó îêíà.
Àõ, êòî-íèáóäü! Ñêîðåé ñïàñèòå.
Ìåíÿ îò Æàáû óíåñèòå!
Ìèìî ïðîëåòàåò Æóê. Ñëûøèò Äþéìîâî÷êèíó ðå÷ü, ëåãêî ïîäõâàòûâàåò å¸ ñ ëèñòà è óíîñèò íà äåðåâî, ãäå åãî æäóò äðóãèå æóêè.
Æóê:
ÏîÆÆÆàëåë òåáÿ ÿ êðîøêà.
ÏîÆÆÆèâè ñî ìíîé íåìíîæêî.
Æóêè íà äåðåâå íà÷èíàþò ñìåÿòüñÿ:
Ôó! Óðîäèíó ïðèí¸ñ.
Ó÷èíèì-êà åé äîïðîñ.
Ãäå æå óñèêè? Ãäå êðûëüÿ?
Íîæêè òîëüêî äâå è áûëè?
Æóê îòíîñèò Äþéìîâî÷êó íà çåìëþ:
Íå ñëîÆÆÆèëàñü íàøà ÆÆÆèçíü.
Íà, âîò, ÿãîäêó äåðÆÆÆè.
ß ê ñâîèì, à òû êàê çíàåøü,
Äî ñâèäàíüÿ, äîðîãàÿ.
Æóê óëåòàåò è Äþéìîâî÷êà îñòàåòñÿ îäíà íà ïîëÿíêå, îíà óñòðàèâàåò ñåáå äîìèê ïîä ëèñòîì ëîïóõà, ñìîòðèò íà ñêëîíèâøèéñÿ ê íåé öâåòîê êîëîêîëü÷èêà è óíîñèòñÿ ìûñëÿìè äàëåêî-äàëåêî
Äþéìîâî÷êà:
Êàê õîðîøî ïîä ëîïóõîì.
Îí äëÿ ìåíÿ óþòíûé äîì.
È òåìíîé íî÷üþ ñâåòëÿ÷êè
Çàæãóò ìíå ÷óäî-îãîíüêè.
Ñðåäè öâåòîâ êàê äîìà ÿ,
Åùå íàøëàñü áû ìíå ñåìüÿ.
Âåäü åñòü æå ãäå-òî äàëåêî
Ñòðàíà, ãäå áóäåò ìíå ëåãêî,
Ãäå ñðåäè ìàëåíüêèõ ëþäåé,
Ñìîãó íàéòè ñåáå äðóçåé.
Òàì ñîëíöå è òåïëî âñåãäà.
Õî÷ó êîãäà-íèáóäü òóäà.
Äþéìîâî÷êà æèâåò â ëåñó. Èäåò âðåìÿ. Ëåòî çàêàí÷èâàåòñÿ, ïîãîäà ïîðòèòñÿ. Âñå ÷àùå ñòàíîâèòñÿ õîëîäíî
Ñêîðî îñåíü, äîæäü è âåòåð.
Êàê ìíå æèòü îäíîé íà ñâåòå?
Âûõîäèò ïîëåâàÿ ìûøü:
Çàõîäè â ìîé òåïëûé äîì.
Âìåñòå äðóæíî çàæèâåì.
Çàïàñåì ñ òîáîé çåðíà,
Áóäåøü äåòêà, íå îäíà.
Äþéìîâî÷êà:
Îé ñïàñèáî! ß áåãó!
Ïî õîçÿéñòâó ïîìîãó.
Ñêàçêó íà íî÷ü ðàññêàæó,
Çà êàìèíîì ïðèãëÿæó.
Ìûøü:
Äà, ñ òîáîþ ñòàëî ëàäíî.
×èñòî, ïðèáðàíî, íàðÿäíî.
Áóäòî â íîðêå áîëüøå ìåñòà.
Òû çàâèäíàÿ íåâåñòà.
Êñòàòè, åñòü ó íàñ ñîñåä.
Îí ïðèäåò ê íàì íà îáåä.
Ïðèõîäèò êðîò:
×óþ ïàõíåò ïèðîãàìè.
Âûïüþ ÷àþ âìåñòå ñ âàìè.
Êñòàòè, ìíå íóæíà æåíà,
×òîáû äîì âåëà îíà.
Çà áîãàòñòâàìè ñëåäèëà,
È íà ñâåò íå âûõîäèëà.
Ïîäîéäåò íåâåñòà ìíå.
Ñâàäüáó ñïðàâèì ïî âåñíå.
Äþéìîâî÷êà:
Óæàñ! Ïîä çåìëåé íà âåê!
Æèòü íå ìîæåò ÷åëîâåê.
Ñêó÷íûé, òîëñòûé, ñòàðûé êðîò.
Áåç ìåíÿ ïóñêàé æèâåò.
Ðàñêèäàë, íåðÿõà, êîðêè
Ïî óãëàì ìûøèíîé íîðêè.
Äþéìîâî÷êà îãîð÷åííàÿ óõîäèò ê ñåáå â ñâîþ êîìíàòó çàñûïàåò è âèäèò ñîí:
Äåâî÷êà! Òû î÷åíü ñêîðî
Ïîïàäåøü â öâåòî÷íûé ãîðîä.
Òàì òåïëî è ñâåòèò Ñîëíöå,
Ðàäîñòü òàì ðåêîþ ëü¸òñÿ.
Ýëüôû ñ ìåäîì è íåêòàðîì,
Ñ òàíöåì, ñ ïåñíåé ïîä ãèòàðó,
Æäóò òåáÿ ãîòîâÿò äîì,
Ðÿäîì ñ ðîçîâûì êóñòîì.
Äþéìîâî÷êó ðàçáóäèë ãîëîñ ëàñòî÷êè:
Äåâî÷êà, ñêîðåé ñïàñè!
Ìíå âîäè÷êè ïðèíåñè.
Äþéìîâî÷êà:
Ìíå ïî÷óäèëîñü? ß ñëûøó!
Êòî çàáðàëñÿ â íîðêó ê ìûøè!
Ïîáåãó ÿ â äàëüíèé õîä,
Ïîãëÿæó, êòî òàì æèâ¸ò.
Ëàñòî÷êà! Âîò ýòî ÷óäî!
Ïî÷åìó òû è îòêóäà?
Âèæó! Ðàíåíà òû, ïòè÷êà.
Ïîòåðïè, íåñó âîäè÷êó.
Ëàñòî÷êà:
Äåíü çà äíåì êî ìíå ïðèõîäèøü,
Ëå÷èøü è åäó íàõîäèøü,
Ãðååøü â õîëîä è ïóðãó.
Ïîçîâåøü ÿ ïîìîãó.
Äþéìîâî÷êà:
Äî âåñíû íå äîëãî æäàòü!
Ñêîðî ñìîæåøü ïîëåòàòü.
Ìûøü:
×òî-òî ÷àñòî ïðîïàäàåøü.
Ãäå òû â îáëàêàõ âèòàåøü?
Ñêîðî çàìóæ! Íå ëåíèñü!
Øèòü ïðèäàíîå ñàäèñü!
Ëèøü ðàñòîïèò ñîëíöå ëåä.
Çà òîáîþ êðîò ïðèä¸ò.
Äþéìîâî÷êà:
Ñîëíöå! Ñîëíûøêî, ìîé ñâåò!
ß è æäó òåáÿ, è íåò.
È íîøó â ãðóäè ìå÷òó,
×òîá íå ñòàòü æåíîé êðîòó.
Ñîëíöå:
Íå ïðîòèâüñÿ òåïëûì äíÿì.
Åñòü èäåÿ ó ìåíÿ:
Êðîò ê âàì â äâåðè ïîñòó÷èòñÿ
Îòïðîñèñü ñî ìíîé ïðîñòèòüñÿ.
 ÷èñòî-ïîëå âûõîäè,
È íà ëàñòî÷êå ëåòè.
Ëàñòî÷êà:
Çäîðîâû äâà ìîèõ êðûëà.
Ìåíÿ îò ñìåðòè òû ñïàñëà.
 îòâåò è ÿ òåáÿ ñïàñó.
 âîëøåáíûé ãîðîä îòíåñó.
Ëàñòî÷êà ñ Äþéìîâî÷êîé óëåòàþò è îêàçûâàþòñÿ â öâåòî÷íîì ãîðîäå. Ëàñòî÷êà ñàæàåò Äþéìîâî÷êó íà öâåòîê, îáíèìàåò å¸ è óëåòàåò. Ê Äþéìîâî÷êå ïîäëåòàåò Ýëüô.
Ýëüô:
Òû íà öâåòêå, ìîÿ îòðàäà.
Âëþáèëñÿ ñ ïåðâîãî ÿ âçãëÿäà.
ß äëÿ òåáÿ íà âñå ãîòîâ.
Æèâè ñî ìíîé ñðåäè öâåòîâ.
Îñòàíüñÿ íàâñåãäà ñî ìíîé,
Ïðîøó ÿ, ñòàíü ìîåé æåíîé.
Äþéìîâî÷êà:
Ñ òîáîþ õî÷åòñÿ áûòü âìåñòå,
È òàíöåâàòü, è ñëóøàòü ïåñíè,
Õî÷ó ÿ ñòàòü òâîåé æåíîé.
Ñëåòàåøü ê ìàìå òû ñî ìíîé?
Ÿ ïîðàäîâàòü äîëæíà,
Îíà ñîâñåì-ñîâñåì îäíà.
Ýëüô:
Äàâàé ñêîðåå ïîëåòèì,
Ñ òîáîþ ìàìó íàâåñòèì.
À õî÷åøü, ïðèãëàñèì ñ ñîáîé.
Ñ êîòîì â öâåòî÷íûé çàìîê ìîé?
Äþéìîâî÷êà îáíèìàåò åãî â îòâåò:
Îñòàëîñü ìíå òåáå îòâåòèòü,
×òî ñàìûé ëó÷øèé òû íà ñâåòå.
Ñêàçî÷íèöà:
Íå çðÿ ïðèøëà ê íàì ñêàçêà â äâåðè.
Âñåãäà-âñåãäà ÿ â ñ÷àñòüå âåðþ.
Ïóñòü áîëüíî, ñòðàøíî ïîíà÷àëó.
Âñå áóäåò õîðîøî ê ôèíàëó.
В ту раннюю пору, когда только начиналось освоение Дикого Запада, лесорубам, охотникам и прочим людям приходилось туго. Жизнь была грубая, и шутки людей бывали грубоваты. Они хвастались силой и хитростью. А вот Джонни Яблочное Зернышко, про которого мы собираемся вам рассказать, был совсем другим человеком.
Он вообще не был силачом и гигантом или, как говорили про Майка Финка, полукрокодилом-полуконем. Нет, это был тихий, скромный человек, который, однако, совершил великие дела.
Он никого не убивал – ни зверей, ни индейцев, как, к сожалению, делали многие. Совсем напротив, он дружил и с теми и с другими. И все-таки не похож он был на других людей не этим. А страстной любовью к яблокам! Он считал, что все новые земли на Западе надо покрыть яблоневыми садами, чтобы, когда новые поселенцы хлынут на эти земли, они сразу могли бы отведать яблок.
Когда Джонни только начал разводить яблоневые сады, никто не придал этому никакого значения. Никто и не догадывался, какое великое дело он затеял.
Во время сбора фруктов, когда фермеры выжимали яблочный сок и готовили сидр, Джонни был тут как тут. Само собой, яблочных зернышек тогда повсюду валялось множество. И Джонни собирал их все в большой кожаный мешок.
Взвалив мешок на плечо, Джонни шагал через лес на Запад. А когда встречал славную, ровную полянку, сажал яблочные зернышки в землю.
Вскоре все росчисти в лесу и полянки на расстоянии двух дней пути от дома Джонни покрылись молодыми яблоньками. Джонни аккуратно посещал свои яблоневые плантации, нянчился с новыми всходами, пересаживал их, поливал, окучивал- словом, делал все, что надо.
Вскоре Джонни приходилось топать через заросли уже целую неделю, прежде чем он добирался до последнего своего сада. А потом ему пришлось шагать целых две недели, пока он не обнаружил в штате Огайо открытую равнину, которую никто еще не успел ничем засадить.
Так год за годом Джонни спешил с мешком яблочных зернышек за спиной из Пенсильвании в Огайо, а оттуда дальше в Индиану.
– Только б хватило у меня силенок, – говорил Джонни, – и тогда прекрасные, душистые сады покроют всю страну!
Случалось, путешествия Джонни сильно затягивались, ему приходилось уходить все дальше и дальше, а мешок за плечами был маловат, чтобы вместить все семена, какие ему требовались.
И однажды, когда ему предстояло насадить особенно большую плантацию, Джонни взял две индейских лодки – каноэ, связал их крепко-накрепко, потом наполнил доверху яблочными зернышками и спустил на воду в реку Огайо. Он погнал свой драгоценный груз через штат Индиана в поисках подходящей земли для яблоневого сада в краю великих лесов.
Еще в самое первое свое яблочное путешествие Джонни сделал несколько важных открытий. Вообще-то он терпеть не мог таскать с собой лишние вещи. К примеру, он считал лишним брать с собой и шляпу, и котелок для супа. И решил обойтись без шляпы, а вместо нее, когда надо, прикрывать голову котелком. Потом сделал открытие, что и котелок – излишняя роскошь, К чему котелок, когда он может совсем не готовить, а собирать дикие ягоды и плоды, орехи и прочие дары леса?
Он сроду не убил ни одного зверя, так что котелок, чтобы варить мясо, ему был не нужен.
Котелок-то не нужен, а вот шляпа была все-таки нужна. И особенно козырек, чтобы прикрывать глаза от солнца.
И тогда Джонни сделал новое открытие. Он смастерил себе из картона чашку. Но чашку – совсем как спортивную шапочку для бейсбола. Только козырек у нее получился слишком большой и сильно выдавался вперед.
Эти чашки, или шапочки, не стоили Джонни ни гроша, потому что люди дарили ему старые картонные коробки бесплатно, и он в любую минуту мог сделать себе новую, если старая износилась.
И остальная одежда не стоила Джонни ни гроша. Он подбирал мешок из-под сахара и проделывал в нем дырки для головы и для рук. Эти сахарные мешки служили ему и рубашкой, и штанами одновременно. К тому же Джонни всегда ходил босиком, даже в самую ветреную погоду.
Конечно, вы скажете, что было слишком опасно ходить босиком по лесу, в котором водились ядовитые змеи. В те времена, когда первые фермеры-пионеры расчищали от леса новые земли для своих посадок, они чего только ни придумывали от змей! Даже привязывали к пяткам пучки соломы. Но Джонни Яблочное Зернышко это не понравилось. Он не обращал никакого внимания на змей, а змеи – на него.
Ну конечно, простыней Джонни тоже не признавал. Если ему случалось переночевать в чьей-нибудь хижине, он ложился прямо на пол. А когда спал в лесу, свертывался клубочком, словно кролик или лиса. И никогда не простужался.
Однажды выдалась особенно холодная ночь, и Джонни решил устроить себе постель в пустом дупле. Он залез в него поглубже и уж было совсем заснул, как вдруг понял, что забрался без приглашения в зимнюю медвежью берлогу. Стараясь не потревожить медведицу с медвежонком, Джонни вылез поскорее наружу.
Не подумайте, что Джонни испугался. Просто с животными он обращался так же деликатно, как с людьми. И особенно с детьми. Детей он очень любил.
Единственное, что Джонни всегда таскал с собой – кроме мешка с яблочными зернышками, разумеется, – это большой куль с детскими подарками. Он заходил в каждую хижину и, запустив руку поглубже в свой куль, выуживал оттуда разноцветные коленкоровые ленты для девочек и стеклянные шарики для мальчиков.
Джонни не любил, когда на фронтире возникали ссоры между индейцами и пионерами, отнимавшими у индейцев хорошую землю. Джонни не понимал, зачем отнимать у других землю. Он считал, что лучше всюду, где можно, сажать яблоневые сады. Поэтому он никогда не ссорился с индейцами. И они часто приглашали Джонни к себе в гости.
Прошли годы. Вдоль яблоневых садов Джонни протянулись поля фермеров. Девственных лесов больше не осталось. А Джонни все продолжал идти на Запад. Тут и там он говорил всем, как прекрасны яблоневые сады, произносил пламенные речи, и фермеры, когда у них случались деньги, покупали у него яблони. А Джонни нужны были деньги не для чего-нибудь, а для животных. Каждую осень он собирал отбившихся от стада, от стаи, от табуна коров, собак и лошадей, а потом платил фермерам, чтобы они давали этим тварям приют в суровые зимние месяцы.
Если вам придется когда-нибудь путешествовать по штатам Огайо или Индиана, вам, может быть, посчастливится увидеть яблоневые сады, посаженные самим Джонни Яблочное Зернышко.