Сказка за руку ведет стих

Анализ стихотворения Пушкина «Жених»

Александр Пушкин вырос на народных сказках и преданиях, за что искренне было благодарен своей няне Арине Родионовне. Именно она привила поэту любовь к народном творчеству и подсказала огромное количество сюжетов для произведений, которые впоследствии стали классикой русской литературы.

После окончания лицея Пушкин очень редко бывал в родовом поместье Михайловское, где прошло его детство. Здесь по-прежнему жила Арина Родионовна, которая обожала своего воспитанника и считала его собственным сыном. Пушкин относился к этой мудрой женщине с особой любовью, и нередко именно она становилась первой слушательницей его новых произведений и первым их критиком.

В 1824 году после нескольких лет южной ссылки поэт был заключен под так называемый домашний арест и отправлен в Михайловское, где ему предстояло прожить почти два года вдали от друзей и светских развлечений. Скрашивала его одиночество любимая няня, которая по-прежнему потчевала поэта народными преданиями. Одно из них легло в основу знаменитого стихотворения-баллады «жених, увидевшего свет в 1825 году.

Речь в нем идет о молодой девушке Наташе, которая на три дня пропала из дома, но на все вопросы родителей отвечал слезами или же упорным молчанием. Впрочем, скоро этот случай позабылся, и девушка «стала, как была, опять румяна, весела». Жизнь вошла в привычное русло, но однажды мимо купеческого дома проезжал статный юноша, и Наташа, увидев его, бросилась в дом, ища спасения у родителей. Впрочем, и на этот раз она не открыла своей тайны. А на следующий день в дом к красавице пожаловали сваты, и отец благословил девушку на брак с добрым молодцем, которому накануне приглянулась Наталья. Она не стала противиться родительской воле, хотя и вела себя достаточно странно, то плача, то хохоча.

У любой притчи или же баллады есть своя мораль. В этом произведении все тайное становится явным на свадебном пиру, когда перед собравшимися гостями Наташа рассказывает свой удивительный сон о том, как попала она в лесную избушку, богато обставленную, куда вскоре пожаловали 12 удалых молодцев. С ними была девушка-красавица, с которой гости жестоко расправились. Одним из убийц был жених Натальи, который взял себе на память колечко жертвы. И именно в этом она публично его уличает, тем самым, воплощая в жизнь свой замысел наказать человека, который готов погубить ее жизнь взамен на обретение богатства.

Жених

Три дня купеческая дочь Наташа пропадала; Она на двор на третью ночь Без памяти вбежала. Вопросами отец и мать К Наташе стали приступать. Наташа их не слышит, Дрожит и еле дышит.

Тужила мать, тужил отец, И долго приступали, И отступились наконец, А тайны не узнали. Наташа стала, как была, Опять румяна, весела, Опять пошла с сестрами Сидеть за воротами.

Раз у тесовых у ворот, С подружками своими, Сидела девица и вот Промчалась перед ними Лихая тройка с молодцом. Конями, крытыми ковром, В санях он стоя правит И гонит всех, и давит.

Он, поровнявшись, поглядел, Наташа поглядела, Он вихрем мимо пролетел, Наташа помертвела. Стремглав домой она бежит. «Он! он! узнала! — говорит, — Он, точно он! держите, Друзья мои, спасите!»

Печально слушает семья, Качая головою; Отец ей: «Милая моя, Откройся предо мною. Обидел кто тебя, скажи, Хоть только след нам укажи». Наташа плачет снова. И более ни слова.

Наутро сваха к ним на двор Нежданая приходит. Наташу хвалит, разговор С отцом её заводит: «У вас товар, у нас купец; Собою парень молодец, И статный, и проворный, Не вздорный, не зазорный.

Богат, умён, ни перед кем Не кланяется в пояс, А как боярин между тем Живёт, не беспокоясь: А подарит невесте вдруг И лисью шубу, и жемчуг, И перстни золотые, И платья парчевые.

Катаясь, видел он вчера Её за воротами; Не по рукам ли, да с двора, Да в церковь с образами?» Она сидит за пирогом, Да речь ведет обиняком, А бедная невеста Себе не видит места.

«Согласен, — говорит отец; — Ступай благополучно, Моя Наташа, под венец: Одной в светелке скучно. Не век девицей вековать, Не всё косатке распевать, Пора гнездо устроить, Чтоб детушек покоить».

Наташа к стенке уперлась И слово молвить хочет — Вдруг зарыдала, затряслась, И плачет и хохочет. В смятеньи сваха к ней бежит, Водой студеною поит И льёт остаток чаши На голову Наташи.

Крушится, охает семья. Опомнилась Наташа И говорит: «Послушна я, Святая воля ваша. Зовите жениха на пир, Пеките хлебы на весь мир, На славу мёд варите, Да суд на пир зовите».

«Изволь, Наташа, ангел мой! Готов тебе в забаву Я жизнь отдать!» — И пир горой; Пекут, варят на славу. Вот гости честные нашли, За стол невесту повели; Поют подружки, плачут, А вот и сани скачут.

Вот и жених — и все за стол. Звенят, гремят стаканы, Заздравный ковш кругом пошел; Всё шумно, гости пьяны.

«А что же, милые друзья, Невеста красная моя Не пьёт, не ест, не служит: О чём невеста тужит?»

Невеста жениху в ответ: «Откроюсь на удачу. Душе моей покоя нет, И день, и ночь я плачу. Недобрый сон меня крушит». Отец ей: «Что ж твой сон гласит? Скажи нам, что такое, Дитя моё родное?»

«Мне снилось, — говорит она, — Зашла я в лес дремучий, И было поздно; чуть луна Светила из-за тучи; С тропинки сбилась я: в глуши Не слышно было ни души, И сосны лишь да ели Вершинами шумели.

И вдруг, как будто наяву, Изба передо мною. Я к ней, стучу — молчат. Зову — Ответа нет; с мольбою Дверь отворила я. Вхожу — В избе свеча горит; гляжу — Везде сребро да злато, Всё светло и богато».

«А чем же худ, скажи, твой сон? Знать жить тебе богато».

«Постой, сударь, не кончен он. На серебро, на злато, На сукна, коврики, парчу, На новгородскую камчу Я молча любовалась И диву дивовалась.

Вдруг слышу крик и конский топ. Подъехали к крылечку. Я поскорее дверью хлоп, И спряталась за печку. Вот слышу много голосов. Взошли двенадцать молодцов, И с ними голубица Красавица-девица.

Взошли толпой, не поклонясь, Икон не замечая; За стол садятся, не молясь И шапок не снимая. На первом месте брат большой, По праву руку брат меньшой, По леву голубица Красавица-девица.

Крик, хохот, песни, шум и звон, Разгульное похмелье. »

«А чем же худ, скажи, твой сон? Вещает он веселье».

«Постой, сударь, не кончен он. Идет похмелье, гром и звон, Пир весело бушует, Лишь девица горюёт.

Сидит, молчит, ни ест, ни пьёт И током слёзы точит, А старший брат свой нож берёт, Присвистывая точит; Глядит на девицу-красу, И вдруг хватает за косу, Злодей девицу губит, Ей праву руку рубит».

«Ну, это, — говорит жених,— Прямая небылица! Но не тужи, твой сон не лих, Поверь, душа-девица». Она глядит ему в лицо. «А это с чьей руки кольцо?» Вдруг молвила невеста, И все привстали с места.

Кольцо катится и звенит, Жених дрожит бледнея; Смутились гости. — Суд гласит: «Держи, вязать злодея!» Злодей окован, обличён, И скоро смертию казнён. Прославилась Наташа! И вся тут песня наша.

«Сказка о мертвой царевне» А.С. Пушкина и «Белоснежка» бр. Гримм. Сравним?

Как мы писали в предыдущей статье, работа с классическими литературными сказками на уроках литературного чтения в начальной школе позволяют читателю увидеть две стороны этого жанра: фольклорные традиции и авторское своеобразие. Рассмотрим, как можно организовать такую работу при изучении хрестоматийного произведения А. С. Пушкина «Сказка о мертвой царевне и о семи богатырях».

Задачи урока:

• рассмотреть взаимосвязи литературной сказки Пушкина с волшебной народной сказкой (на материале сказки братьев Гримм «Белоснежка»);
• раскрыть фольклорные традиции и своеобразие пушкинской сказки;
• формировать умение сопоставлять произведения, близкие по теме и жанру;
• совершенствовать умение анализировать образ-персонаж в художественном произведении.

Ход работы

В начале урока учитель актуализирует знания учащихся о признаках народной волшебной сказки: в ней есть сказочное место действия, фантастические персонажи, волшебные превращения.

Проблемный вопрос: Чем похожа сказка Пушкина на народные волшебные сказки и чем отличается от них?

Для ответа на этот вопрос предлагается обратиться к сопоставлению сказки братьев Гримм «Белоснежка» (обработанный народный вариант) и литературной сказки Александра Сергеевича Пушкина. Сравнительный анализ осуществляется при следующих условиях:

• дети прочитали сказки братьев Гримм и Пушкина заранее;
• в классе на партах у школьников лежат тексты обеих сказок;
• учащиеся выборочно пересказывают и перечитывают фрагменты текста для доказательства своих рассуждений.

Слово учителя

Немецкие ученые-филологи братья Гримм записывали сказки от народных сказителей, сознательно стремясь сохранить народный дух и народный язык. Позднее они лишь обработали услышанные и записанные народные варианты, придав им литературную форму. Поэтому сказки немецких ученых можно рассматривать как литературно обработанные варианты народных сказок. С русскими сказками подобную работу провели известнейший русский фольклорист Александр Николаевич Афанасьев и позднее писатель Алексей Николаевич Толстой.

Сказки братьев Гримм были опубликованы в 10–20-х годах ХIХ века, т. е. раньше, чем сказка Пушкина (1833 г.). Сходство между двумя сказками очень большое, поэтому можно предположить, что Пушкин был знаком с немецким вариантом сказки.

Учитель может также рассказать учащимся об интересе Пушкина к русским народным песням, сказкам, преданиям, к истории родной страны, который появился с самых ранних лет поэта и проходил через все его творчество.

Много времени Александр Сергеевич отдавал собиранию и изучению архивов и исторических материалов о великих деятелях русской истории – Петре I, Пугачеве, Борисе Годунове. В своих произведениях Пушкин прославлял не только великих русских царей и полководцев, но гордился и русским народом, его талантливыми и простыми людьми. В своем селе Михайловском он, переодевшись в крестьянский наряд, частенько смешивался на ярмарках с народной толпой, подпевал нищим слепцам, прислушивался к меткому народному слову.

Вспомним, какую трогательную привязанность испытывал Пушкин к своей няне Арине Родионовне, крепостной крестьянке, которую он воспел в своих стихах, называя ласково и нежно «доброй подружкой», «голубкой дряхлой».

Именно она рассказывала Александру Сергеевичу народные сказки, о которых он написал: «Вечером слушаю сказки – и вознаграждаю тем недостатки проклятого своего воспитания. Что за прелесть эти сказки! Каждая есть поэма!» Пушкин создал пять замечательных литературных сказок, «пропитанных» «русским духом». А еще раньше он написал свое знаменитое «Лукоморье» – пролог к поэме «Руслан и Людмила», в котором удивительным образом переплелись известные сюжеты русских сказок. Вспомним с детства знакомые строчки: «. Там чудеса: там леший бродит…».

Учитель может предложить вспомнить названия сказок писателя.

После рассказа педагог организует сопоставительный анализ сказки Пушкина и сказки братьев Гримм по следующей схеме.

I. Сравнительный анализ: что общего в этих сказках?

Отвечая на этот вопрос, учащиеся заполняют на следующие вопросы.

Сравни сказку Пушкина со сказкой братьев Гримм «Белоснежка и семь гномов» («Снегурочка»). Что общего в этих сказках?

1. Герои: _________________________________________

2. События: _______________________________________

Вопросы могут быть записаны на доске, или учитель распечатывает для каждого учащегося индивидуальный вариант. Каждый ответ подтверждается кратким пересказом или выборочным перечитыванием текста обеих сказок. В таблице должна появиться следующая запись:

г е р о и – мать, мачеха, падчерица, жених, семь друзей;

с о б ы т и я – падчерица изгоняется мачехой из дома, находит приют в лесу, мачеха ее хочет убить, героиню выручают лесные друзья, а затем оживляет принц.

II. Сравнительный анализ: чем различаются эти сказки?

Работа с таблицей. Каждый ответ также обязательно подтверждается кратким пересказом или выборочным перечитыванием текста обеих сказок.

Начальную часть анализа необходимо сделать в классе, коллективно обсуждая аналитические вопросы. В сильном классе большую часть анализа можно дать на самостоятельное выполнение (индивидуальное или в парах). Последние 2–3 пункта анализа можно рекомендовать для выполнения дома. В итоге таблица будет выглядеть следующим образом.

Сказка братьев Гримм

1. Семь богатырей.

2. Мачеха трижды пытается убить Белоснежку тремя разными способами.

2. Черница приходит один раз с яблочком.

3. Принц случайно находит Белоснежку. Она уже мертва.

3. Жених, королевич Елисей, долго ищет царевну, обращаясь к солнцу, месяцу, ветру.

4. Жестокий финал: мачеху заставляют танцевать на раскаленных углях.

4. Сказка Пушкина гуманистична: мачеха сама умирает от тоски и зависти.

5. Написана в прозе.

5. Написана в стихах, красивым литературным языком.

После сопоставительного анализа сказок учитель предлагает поразмышлять над следующими обобщающими вопросами.

Сказка Пушкина – пересказ народной сказки или авторская сказка?

Это сложный для младших школьников вопрос. С одной стороны, очевидно использование автором фольклорных традиций. Кроме этого, в сознании маленького читателя, начиная с дошкольного возраста, сказки Пушкина обрели статус народных.

Однако проделанный сопоставительный анализ позволяет прийти к выводу, что поэт создает свою неповторимую, литературную сказку. Она отличается от сказки братьев Гримм и сюжетом, и героями, и языком. Сказка Пушкина более поэтична, красочна, изящна по ритму и языку.

Зачем Пушкин пересказал сказку братьев Гримм?

Во-первых, братья Гримм написали сказку о своем народе, для немецких слушателей, а Пушкин – о русских людях. О национальном колорите сказки свидетельствуют:

• образы богатырей, взятые из русских былин;
• терем богатырей, напоминающий добротную крестьянскую избу;
• троекратные обращения Елисея к силам природы, напоминающие русские народные песенные заклинания;
• язык сказки Пушкина, пропитанный русскими народными выражениями, повторами, постоянными эпитетами.

Во-вторых, Пушкин не просто пересказал известный сюжет, а написал авторскую сказку, в которой многое изменил в связи с тем, что хотел выразить свои собственные идеалы, мысли и представления о жизни. Необходимо заострить внимание учащихся на идейном смысле сказки Пушкина. Сказка братьев Гримм рассказывается ради традиционно народной идеи: наказание, и очень жестокое, злых сил и вознаграждение слабых и беззащитных.

В отличие от сказки братьев Гримм сказка Пушкина о самой главной ценности для поэта – она прославляет человеческую верность и любовь. Мотив поисков своей возлюбленной королевичем Елисеем – принципиально новое «добавление» Пушкина к народному сюжету. Теме любви и верности посвящена и начальная картина смерти родной матери («восхищенья не снесла…»). С этой же темой связаны взаимоотношения царевны и богатырей и их сватовство, отсутствующие в сказке «Белоснежка». Темой преданности и любви продиктовано включение в сказку образа верного пса Соколко, погибающего ради своей хозяйки.

В дальнейшей работе целесообразно особое внимание уделить образу главной героини.

Нажмите на кнопку вашей социальной сети и поделитесь информацией с вашими коллегами.

Давно хотел написать этот пост, да всё руки не доходили) Анализируя причины того, почему те или иные люди так любят СССР и продолжают его любить, даже несмотря на то, что факты убеждают в обратном, я пришел к выводу, что причины этого кроются в раннем детстве.

Современные исследователи закрытых обществ часто пишут об импринтинге — таким словом называют впитанную в раннем детстве догматику, расстаться с которой очень сложно даже под влиянием рациональных аргументов. Подобное встречается и в радикально-религиозных обществах, и просто в закрытых диктатурах вроде советской или северокорейской — несмотря на декларируемый «светский» характер, изнутри там всё очень похоже на религию.

Видео дня

У меня дома большая библиотека, немало томов в которой занимают издания времён СССР. Для сегодняшнего поста я проанализировал две книги, школьный учебник и собрание стихотворений известного детского поэта, чтобы показать вам, как уже с самого раннего детства в СССР детям «промывали мозги» коммунистической пропагандой, пишет Максим Мирович в Facebook.

В общем, в сегодняшнем посте — рассказ о том, как промывали мозги советским детям.

01. Начнём, пожалуй, с учебника. Советские учебники русского языка для школьников в позднем СССР (где-то начиная с 1960-х годов) были похожи как две капли воды и имели абсолютно одинаковые разделы, реплицируемые из более ранних изданий в более поздние. Разделы были следующими — нейтральные рассказы про природу «(ой ты наша зимушка-зима!»), рассказы про жизнь октябрят и пионеров, рассказы про советскую армию, рассказы о разделе Второй мировой войны под названием «Великая Отечественная» и рассказы про Октябрьский переворот, именуемый Революцией. Ещё (опционально) мог быть отдельный раздел про жизнь Ильича, его жизнь в шалаше и хитромудрые уходы от царской охранки.

Отдельное обязательное место занимал раздел, рассказывающий про «бедную и несчастную» жизнь крестьян до революции. Там всегда присутствовали образы маленьких мальчиков, которые вместо школы пашут на конях, и рабочих с красным флагом, на которых нападают жандармы и казаки. Абсолютно везде лепили стихи Сергея Михалкова (о нём еще поговорим ниже) с такими строками:

«А если станет невтерпежь,

Когда их путь далёк.»

О том, что коммунистчиеские власти за подобные демонстрации вас не бросят в острог, а просто расстреляют, как в Новочеркасске в 1962 году или в Гданьске в 1970-м, в учебниках предпочитали как-то не упоминать.

02. Вообще, теме протестов против «угнетения прав рабочих» во времена дореволюционной России форсилась в этих книженциях достаточно активно, помню десятки рассказов вроде «Фонарик» или «Флаг забастовки», которые рассказывали о протестах бедных рабочих. Вот только о том, что на самом деле «бедные рабочие» в дореволюционные времена жили значительно богаче и свободнее советских, могли себе позволить квартиры и неплохую мебель, тоже как-то предпочитали молчать.

03. Примерно в брежневские годы зацементировалась «официальная картинка» Октябрьского переворота, одинаковые визуальные образы тех событий кочевали из книги в книгу — одетый в черную тройку Ленин на броневике, крейсер «Аврора», одетые в гражданское «красногвардейцы», матросы и солдаты, вооруженные винтовками-трехлинейками, пулемётами Максима и маузерами. Отступать от канона считалось чем-то сродни святотатству, как если бы в средние века на иконе вдруг нарисовали «неканоничный» посторонний предмет.

В общем, картинка «Октября» должна была выглядеть примерно вот так:

04. Картинка «царской России» тоже была весьма каноничной — никто не рисовал в книгах шикарные доходные дома начала XX века, красивые парки, вежливых и учтивых горожан. Нет, если речь шла о временах до октября 1917 года — то показать должны были обязательно какое-то низкое, маленькое и темное помещение, освещенное лучиной либо керосиновой лампой, в котором люди тяжело и много работают, а за окном обязательно должна была быть зимняя или осенняя дождливая ночь.

Ещё обязательно нужно было нарисовать «угнетателей трудового народа» — как правило, рисовали какого-нибудь помещика или домовладельца, или пожилую «хозяйку», на которых художники отрывались по полной — все были сплошь носатыми, пузатыми, страшными и толстыми. Ну, чтобы советскому школьнику было понятно, кого в 1917-м свергли. Упыри какие-то короче!

05. А ещё очень смешно показывали образы «буржуинов, западных рабовладельцев и всяких интервентов». На иллюстрации к гайдаровскому «Мальчишу-Кибальчишу» (рассказу из повести «Военная тайна») солдат «империалистических армий» рисовали во фраках, цилиндрах и лаковых туфлях — словом, во всём том, что было так ненавистно «трудовому народу») Вот вам смешно, а школьник в каком-нибудь Сургуте или Иркутске действительно верил, что всё так и было.

06. Помимо чисто школьной «обработки», на советского ребёнка наваливалась ещё и пропаганда из «обычных» книжек. Особенно в этом усердствовал Сергей Михалков, детский поэт и по совместительству ярый сталинист. Драматург Анатолий Мареингоф рассказывал, что на одном из обедов в Кремле Сергей Михалков, заикаясь (зная, что это нравится Сталину) выклянчил у последнего недоеденный чебурек — «Иосиф Виссарионович, это мне на память!»

О чём писал любитель сталинских объедков? У меня в библиотеке есть собрание его стихов, изданное в 1953 году. Там очень много всего интересного, что повыбрасывали из более поздних изданий, особенно после 1956 года.

Вот, например, стихотворение про использование детского труда на заводах во времена СССР. Следите за руками — то, что дети работали в царской России — это очень плохо и вообще против этого боролись большевики. А то, что те же дети вместо учебы работают и во времена СССР — это очень хорошо и вообще прогресс.

07. Вот тоже замечательное стихотворение, отражающее шпиономанию 1930-х годов — школьники отловили неизвестного прохожего и тут же сдали его «в органы». Разумеется, всем известно, что если ты гуляешь и не имеешь документов — то ты агент империалистической разведки. Стучи на всех, сдавай прохожих.

08. Ещё по таким книгам очень интересно наблюдать, как формировался и к 1940-50-м годам уже сформировался полностью культ личностей Ленина и Сталина. Бертран Рассел, Карл Поппер, а также более поздние исследователи тоталитарных идеологий XX века, воде Сэма Харриса, отмечали, что коммунистическая идеология была построена по образцу классичиеской авраамической религии — с догматикой, чудесами, пророками и даже «тем светом» — коммунизмом, в который мы все обязательно попадём.

Даже сам поход в музей Ленина напоминает поход в храм — музей представляет собой большой красивый красный дом, похожий на дворец, в который мальчика ведет в воскресенье старшая сестра.

09. В музее рассказывается про житие гражданина Ульянова, выслушивать про которое нужно с благоговейным трепетом, причём сакрально-духовное значение приобретает даже чайник Вождя, на который хочется смотреть и смотреть, не отрываясь.

10. В конце стихотворения про музей описана присяга «юных ленинцев», что очень напоминает религиозное причастие, тоже практикующееся во многих религиях. А на страничке справа размещен тоже очень интересный стишок под названием «Счастье», в котором автор признаётся в своей любви к Сталину, который «обнимал всех детей на свете», вы только вчитайтесь в эти строки:

«В день парада,

И племён…»

11. Или вот, например, стихотворение «Смена». Речь в нём идет про то, что в районе Красной площади остановились автомобили и пропускают через переход группу детей из детского сада.

12. Мысленно рассуждая о том, кем станут эти дети, пассажиры приходят к мнению, что дети обязательно станут «ленинцами, сталинцами и коммунистами». Это как если бы сейчас кто-то, глядя на пятилетних детей, всерьез рассуждал о том, что мол «вон идут будущие члены партии «Единая Россия»))

13. Не обошлось в пропагандистских стишках Михалкова и без «очернения запада», вот например стихотворение о советских детях, оставшихся после Второй мировой войны вне территории СССР. Флаг, который «полощется над ними», конечно же «чужой и надменный» (а каким еще может быть флаг Британии, в самом деле), а английским военным дети говорят «гутен таг». Зачем с англичанами здороваться по-немецки — автор не уточняет, и так сойдёт, иностранное слово же.

14. А наиболее смешно выглядят рассуждения Михалкова о том, кем вне СССР станет условный «малыш из-под Пскова», здесь автор перечисляет ровно то, что как раз ждало бы малыша в СССР — солдат, шпион, раб, безмолвный рабочий скот в колхозе за трудодни.

15. Помимо этого, в стихах Михалкова постоянно присутствует военная тематика, одного мальчика он обзывает «мимозой» за то, что тот не готов к тому, «чтоб стать пилотом, быть отважным моряком, чтоб лежать за пулемётом, управлять броневиком». Короче, не готов сгореть в танке за советскую бюрократию — ты не человек, а растение.

16. Или вот. Даже простой урок подаётся как какая-то «военная игра». И после этого вы ещё удивляетесь, почему все поклонники СССР такие воинственные. Да у них что ни день — то баталия:)

Такие дела. Как видите, промывать мозги и готовить к лояльности к советской власти в СССР начинали уже с самого детства. Расскажите об этом посте друзьям, пусть тоже почитают.

А вы помните какие-нибудь образцы советской пропаганды из детства?

Расскажите, интересно)