Сказка про сороконожку которая забыла как ходить

Æèëà-áûëà îäíà ñîðîêîíîæêà. Ýòî òà ñàìàÿ ñîðîêîíîæêà,
êîòîðàÿ îäíàæäû çàáûëà, êàê õîäèòü, êîãäà åå ñïðîñèëè, êàê
îíà íå ïóòàåòñÿ â ñâîèõ íîãàõ è íå çàáûâàåò, êàêîé íîãîé
íàäî ñòóïàòü â ñëåäóþùèé ðàç. Îíà òàê è íå ñìîãëà ýòîãî
îáúÿñíèòü è íà÷àëà õîäèòü òîëüêî òîãäà, êîãäà çàáûëà, ÷òî
åé íàäî äóìàòü, êàê õîäèòü. Ýòó èñòîðèþ çíàþò ìíîãèå. À âîò
îñòàëüíûå èñòîðèè ïðî ñîðîêîíîæêó ñëûøàëè íå âñå.

* * *

Îäíàæäû ñîðîêîíîæêà ãóëÿëà ïî ïîëþ ñðåäè öâåòîâ, è å¸
çàìåòèëà áàáî÷êà. Áàáî÷êà íèêîãäà ðàíüøå íå âèäåëà
ñîðîêîíîæêó. Ñîðîêîíîæêà î÷åíü áûñòðî øëà, ó íå¸ âåäü òàê
ìíîãî íîã! È áàáî÷êà ïîäóìàëà: «Âîò ýòî ñêîðîñòü! Âîò áû
ìíå óìåòü òàê áûñòðî äâèãàòüñÿ, à òî âåäü ÿ ïî
öâåòî÷êàì òàê ìåäëåííî ïîëçàþ…» À ñîðîêîíîæêà ñìîòðåëà íà
íå¸ ñíèçó ââåðõ è äóìàëà: «Âîò… áàáî÷êà… Ëåòàåò…
Âåçåò æå!..»

* * *

Îäíàæäû ñîðîêîíîæêà âñòàëà íå ñ òîé íîãè. «Íå ìóäðåíî
çàïóòàòüñÿ,» — ïðîâîð÷àëà ñîðîêîíîæêà, ïûòàÿñü ñîîáðàçèòü,
êàêàÿ èç åå ñîðîêà íîã ÒÀ.

* * *

Îäíàæäû ó ñîðîêîíîæêè îòâàëèëñÿ íà óëèöå êàáëóê íà
áàøìà÷êå. Îíà ïîäæàëà íîæêó è ïîñêàêàëà äîìîé íà 39
îñòàëüíûõ.

* * *

Îäíàæäû ñîðîêîíîæêà ãóëÿëà ïî ëåñó è ïîïàëà â êàïêàí. Âñåãî
îäíîé íîæêîé ïîïàëà, à óáåæàòü íå ìîãëà. Áîëüíî åé,
ñòðàøíî, ñèäèò è äóìàåò: «Âîò, êîãäà âîëê â êàïêàí ïîïàäàåò
îäíîé ëàïîé, ó íåãî ÷åòâåðòü âñåõ íîã â êàïêàíå. Ýòî ìíîãî
— öåëàÿ ÷åòâåðòü! À åñëè áû ÷åëîâåê ïîïàë îäíîé íîãîé â
êàïêàí, òî ó íåãî áû öåëàÿ ïîëîâèíà íîã áûëà áû â êàïêàíå!
Òî åñòü îäíà íîãà â êàïêàíå, îäíà — íåò! Ýòî åùå áîëüøå,
÷åì ÷åòâåðòü. À ó ìåíÿ — âñå 39 íîã ñâîáîäíû, îäíà ëèøü
íîãà â êàïêàíå, à âñå ðàâíî — íàäî ñèäåòü è æäàòü, êîãäà
êòî-íèáóäü ïðèäåò è âûòàùèò!» Èíîãäà íå èìååò çíà÷åíèå,
ñêîëüêî ó òåáÿ íîã, åñëè õîòü îäíà ïîïàëà â êàïêàí…

* * *

Îäíàæäû ñîðîêîíîæêà ïðîõîäèëà ìèìî îäíîãî îáóâíîãî
ìàãàçèíà. Íà äâåðÿõ ìàãàçèíà âèñåëî îáúÿâëåíèå: «Ìû íå
çàêðûâàåìñÿ, ïîêà íå óéäåò ïîñëåäíèé ïîêóïàòåëü!»
Ñîðîêîíîæêà ïîäóìàëà: «Î, ýòî êàê ðàç òî, ÷òî ìíå íàäî!»
Îíà îòêðûëà òÿæåëóþ äâåðü ìàãàçèíà, è âäðóã ïðîäàâùèöà, â
óæàñå âçãëÿíóâ íà ñîðîêîíîæêèíû íîæêè, çàìàõàëà ðóêàìè è
çàêðè÷àëà: «Èçâèíèòå, èçâèíèòå, ó íàñ ó÷åò!» — «Êàê? È ó
âàñ ó÷åò?» — ïîäóìàëà óäèâë¸ííàÿ ñîðîêîíîæêà è âçäîõíóëà:
«Óæå ïÿòûé ìàãàçèí ïðè âèäå ìåíÿ çàêðûâàåòñÿ íà ó÷åò! Ñ
÷åãî áû ýòî?»

* * *

Îäíàæäû ñîðîêîíîæêà ïîïàëà íà ïðàçäíèê. Åé òàì âñ¸ î÷åíü
íðàâèëîñü. Êîãäà âñå çàõëîïàëè, îíà çàõëîïàòü íå ñìîãëà è
çàòîïàëà. Íà íå¸ ïîñìîòðåëè ñòðîãî. Êîãäà âñå ñíîâà
çàõëîïàëè, ñîðîêîíîæêà íå âûäåðæàëà è îïÿòü çàòîïàëà. Òîãäà
åé ñêàçàëè, ÷òî òîïàòü çäåñü íåëüçÿ. Ñîðîêîíîæêà ñêàçàëà:
«Íî ÿ æå íå óìåþ õëîïàòü, ðóê-òî ó ìåíÿ íåò, à åñòü òîëüêî
íîæêè.» «Òîãäà íå õëîïàé, íî è òîïàòü íå íàäî!» Ñîðîêîíîæêà
ïîøëà èñêàòü òåõ, êòî ðàçðåøàåò òîïàòü. È î÷åíü áûñòðî
íàøëà. Åé ñêàçàëè: «Êîíå÷íî, ó íàñ ìîæíî òîïàòü! Êàê ýòî
òàê — òåáå çàïðåùàëè òîïàòü!? Íåìûñëèìî! Òîïàé,
îáÿçàòåëüíî òîïàé, òîëüêî îáóâü ñíèìè è ñðàçó òîïàé!»
Ñîðîêîíîæêà ÷óòü íå ðàñïëàêàëàñü îò ðàäîñòè. Îíà åëå
äîæäàëàñü ïðàçäíèêà. È, êàê òîëüêî ïðàçäíèê íà÷àëñÿ, ñðàçó
íà÷àëà ñíèìàòü îáóâü — íå èçâåñòíî âåäü, êîãäà íàäî áóäåò
íà÷èíàòü òîïàòü! Ïîëïðàçäíèêà îíà ñíèìàëà îáóâü. À êàê
òîëüêî ñíÿëà, âäðóã ïîäóìàëà, ÷òî åñëè îíà íå óñïååò
îáóòüñÿ, êîãäà ïðàçäíèê çàêîí÷èòñÿ? È âñå áóäóò å¸ æäàòü…
Îíà ñêîðåå íà÷àëà îáóâàòüñÿ è êàê ðàç óñïåëà ê îêîí÷àíèþ
ïðàçäíèêà. Ïîñëå ïðàçäíèêà ê ñîðîêîíîæêå ïîäîøëè è
ñïðîñèëè, íå ÷óâñòâîâàëà ëè îíà ñåáÿ ñòåñíåííîé íà ýòîì
ïðàçäíèêå? Íå çàïðåùàëè ëè åé òîïàòü, íå ñìîòðåëè ëè íà íå¸
ñòðîãî? È ñîðîêîíîæêà ñêàçàëà: «Íåò, âñ¸ áûëî ïðîñòî
çàìå÷àòåëüíî, ìåíÿ íèêòî íå ðóãàë!» À ïðî ñåáÿ ñîðîêîíîæêà
ïîäóìàëà: «Âîò áûâàþò æå íîðìàëüíûå ëþäè, íè÷åãî íå
çàïðåùàþò, äàæå òîïàòü!» À ýòè ëþäè äóìàëè: «È ÷åãî òàì
çàïðåùàëè ñîðîêîíîæêå òîïàòü? Íèêàêîãî øóìà îíà íå ñîçäà¸ò!
Î÷åíü ìèëîå ñóùåñòâî!..»

* * *

Çàõîòåëà êàê-òî ñîðîêîíîæêà íàó÷èòüñÿ ïëàâàòü. Ïðèøëà ê
èíñòðóêòîðó ïî ïëàâàíèþ è ïðîñèò, ÷òîáû îí å¸ íàó÷èë. À îí
óäèâèëñÿ è ãîâîðèò: «Êàê æå ÿ òåáÿ íàó÷ó — ó òåáÿ ñëèøêîì
ìàëî ðóê è ñëèøêîì ìíîãî íîã äëÿ òîãî, ÷òîáû ïëàâàòü!» Íî
ñîðîêîíîæêà î÷åíü óïðàøèâàëà, è èíñòðóêòîð ïûòàëñÿ
ïðèìåíÿòü âñå ñâîè ïðèåìû, íî ó íåãî íè÷åãî íå ïîëó÷àëîñü,
ïîòîìó ÷òî ó ñîðîêîíîæêè òîëüêî êîëè÷åñòâî ãîëîâ ñîâïàäàëî ñ òåì, ê ÷åìó îí ïðèâûê.
 êîíöå êîíöîâ, îí ðàçîçëèëñÿ è ñêàçàë: «Ñîðîêîíîæêà, êðîìå
æåëàíèÿ ïëàâàòü, íåîáõîäèìî èìåòü íåîáõîäèìîå è íå áîëüøåå
êîëè÷åñòâî ðóê è íîã! ß îòêàçûâàþñü ñ òîáîé çàíèìàòüñÿ!»
Î÷åíü ðàññòðîèëàñü ñîðîêîíîæêà, îíà óøëà îò èíñòðóêòîðà è
ïîøëà íà ïðóä îäíà. Îíà ñòàëà ó÷èòüñÿ ïëàâàòü
ñàìîñòîÿòåëüíî. Íåñêîëüêî ðàç îíà ÷óòü íå óòîíóëà,
íàõëåáàëàñü ãðÿçíîé âîäû, ïîðàíèëà òðè íîæêè, íî ÷åðåç
êàêîå-òî âðåìÿ íàó÷èëàñü íå ïðîñòî íà âîäå äåðæàòüñÿ, íî è
íåïëîõî ïëàâàòü. Ñêîðî ñîðîêîíîæêà ïëàâàëà óæå è íà
æèâîòèêå, è íà ñïèíêå, è âïåðåä, è áîêîì è äàæå ñëåãêà
íàçàä. Ëþäè íà áåðåãó îñòàíàâëèâàëèñü è ñìîòðåëè, êàê
ïëàâàåò ñîðîêîíîæêà. Êàê-òî ïðîõîäèë ìèìî èíñòðóêòîð,
êîòîðûé îòêàçàëñÿ ó÷èòü ïëàâàòü ñîðîêîíîæêó. Îí óâèäåë, êàê
îíà ïëàâàåò è ñïðîñèë òåõ, êòî ñòîÿë ðÿäîì: «×òî,
ñîðîêîíîæêà ïëàâàåò?» Åìó îòâåòèëè âîñòîðæåííî: «Äà, âû
ïðåäñòàâëÿåòå, çäîðîâî ïëàâàåò!» — «À âû çíàåòå, —
çàìåòèë èíñòðóêòîð, — âåäü ýòî ÿ êîãäà-òî ó÷èë åå ïëàâàòü.
Âíà÷àëå áèëñÿ ñ íåé, áèëñÿ, íè÷åãî ó íå¸ íå ïîëó÷àëîñü…
Äà, òÿæåëî áûëî î÷åíü… È âîò ðåçóëüòàò!»

Владимир Набоков в своей критической статье «»Превращение» Франца Кафки» о. Это произведение, безусловно, заслуживает своего статуса одного из величайших литературных творений и представляет собой образец удивительной фантазии автора.

Книга (Франц Кафка, «Превращение») повествует об одном человеке, Грегоре Замза, который просыпается однажды утром и вдруг осознает, что превратился в огромное насекомое.

Мгновенное и необъяснимое превращение Грегора, а также смешение бытовых и фантастических элементов делают эту похожую на сон историю удивительно правдоподобной.

Отзывы критиков

Опубликованное в 1912 году произведение вызвало противоречивые отзывы критиков. Читатели о — одна из немногих работ, которые Кафка стремился опубликовать. После смерти писателя интерес к повести был очень высок. Критики много писали о тематическом содержании произведения, некоторые отметили реалистичность романа, контрастирующую с полностью фантастическим сюжетом превращения Грегора в насекомого. Стэнли Корнголд заметил, что ни одно прочтение не исключает однобокости, но каждый раз хочется изучать огромный объем критики, посвященный этому произведению, чтобы лучше разобраться в нем.

Некоторые исследователи считают, что роман «Превращение» (Франц Кафка), анализ которого предлагается вашему вниманию, выражает чувство отчуждения, испытываемое автором в то время.

Он был не только немцем, живущем в чешской столице Праге, но и евреем в жестокую пору антисемитизма. Кафка также чувствовал давление со стороны отца, который хотел, чтобы он пошел по его стопам и стал бизнесменом. Это странное превращение в насекомого часто рассматривается как результат владевших автором ощущений изоляции и неполноценности. В этой истории также можно увидеть аллегорию геноцида, в частности Холокоста. В то время как сам писатель умер в 1924 году, когда основные события Холокоста еще не начались, многие члены семьи Кафки впоследствии пострадали от него.

Другие критики находят в произведении отсылки к творчеству Зигмунда Фрейда, Карла Маркса, Фридриха Ницше, рассматривая «Превращение» как упрощенную образную трактовку их сложных философских идей. Конфликт Грегора с отцом и эта похожая на сон история часто сопоставляются с точки зрения теории сновидений Фрейда и Эдипова комплекса. С позиции марксизма неспособность Грегора к работе рассматривается как протест против жестокого и бесчеловечного труда в капиталистическом обществе и его разрушающих последствий для личности. Некоторые расценивают ужасную оболочку героя как категорический отказ Грегора подчиняться ценностям и требованиям общества, подобно ницшеанскому сверхчеловеку.

Стилистика Кафки: язык новеллы «Превращение», примеры тропов

Эпитеты яркие, но немногочисленные: «панцирно-твердая спина», «выпуклый, раздавленный дугообразными чешуйками живот», «многочисленно, убого тонкие ножки», «высокая пустая комната пугала».

Другие критики утверждают, что его творчество нельзя отнести ни к одному из «измов»(сюрреализм, экспрессионизм, экзистенциализм), скорее оно соприкасается с литературой абсурда, но тоже чисто внешне. Стиль Кафки (в отличие от содержания) абсолютно не совпадает с экспрессионистским, так как изложение в его работах подчеркнуто суховато, аскетично, в нем отсутствуют какие-либо метафоры и тропы.

В каждом произведении читатель видит балансирование между естественным и необычайным, личностью и вселенной, трагическим и повседневным, абсурдом и логикой. В этом и заключается, так называемая, абсурдность.

Кафка любил заимствовать термины из языка юриспруденции и науки, используя их с иронической точностью, гарантирующей от вторжения авторских чувств; именно таков был метод Флобера, позволявший ему достигать исключительного поэтического эффекта.

Владимир Набоков писал: «Ясность речи, точная и строгая интонация разительно контрастируют с кошмарным содержанием рассказа. Его резкое, черно-белое письмо не украшено никакими поэтическими метафорами. Прозрачность его языка подчеркивает сумрачное богатство его фантазии».

Новелла по форме — реалистическое повествование, но по содержанию организована и подана, как сновидение. В итоге, получается индивидуальный миф. Как в настоящем мифе, в «Превращении» идет конкретно-чувственная персонификация психических особенностей человека.

Визит начальника

Руководитель Грегора приезжает из офиса, чтобы узнать о причинах его отсутствия на работе. Пока родители разговаривают с начальником, а сестра плачет в соседней комнате, Грегор крадется к двери своей спальни, открывает ее и предстает перед ними, шокируя всех своим новым обликом. Мать героя падает в обморок, а начальник в ужасе выбегает из квартиры.

Отец хватает газету и трость руководителя и пытается поймать Грегора, бегая за ним по гостиной. Герою в конце концов удается добраться до дверей своей спальни, но он застревает в дверном проеме. Отец вталкивает Грегора в комнату и закрывает за ним дверь.

Что же изобразил далее в повести «Превращение» Франц Кафка? Краткое содержание продолжают следующие события.

Озадаченные и шокированные ужасным новым обликом, Грегор и его семья постепенно погружаются в повседневные дела и заботы. Так проходят недели и месяцы. В то время как главный герой узнает о возможностях своего нового тела и о своем новом пристрастии к гнилым продуктам, Грета, его сестра, берет на себя уход за братом — кормит его два раза в день и чистит комнату.

Подробный пересказ Превращение Кафки

Действие начинается с описания героя по имени Грегор Замза, знатного коммивояжера, человека состоятельного, зарабатывающего достаточное состояние для проживания его семьи. Материальное положение позволяет выживать близким персонажа. Однажды главный герой, открыв глаза после беспокойного сна, обнаруживает, что он не такой, как прежде. Вместо своего привычного образа на кровати оказывается непонятное существо, подобно насекомому. Руки превратились в лапки, передвигаться теперь можно лишь при помощи туловища, ибо конечности становится все сложнее и сложнее передвигать. Так свершилось превращение Грегора Замза, после чего члены семьи героя перестают уважительно относиться к нему, ибо родным необходимы средства к существованию, а персонаж не в состоянии трудиться.

В доме начинает зарождаться полное равнодушие к главному герою. Отец не берет его в счет, когда дело доходит о воспоминаниях, мать постоянно в слезах и ужасе от того, что сталось с ее любимым ребенком. Одна лишь сестра Грегора не осталась в стороне: она носила в тайне еду герою, чтобы тот не совсем истощал. Конечно, влияние денег всерьез способно заглушить в человеке теплые чувства. Так семья персонажа стала глубоко безразлична к тяготам и невзгодам героя.

Если бы не все было завязано вокруг Грегора Замзы, тогда жизнь не казалась такой жестокой и страшной. Но отец главного героя обанкротился, остался без средств, благодаря которым можно жить и содержать семью, маму же персонажа охватывали приступы удушья, она тратила долгое время на отдых в кресле у окна. А сестра Грета, которой герой пообещал счастливое будущее, жизнь в достатке, тоже оказывается ни с чем, ибо то насекомое, что теперь находится в соседней комнате, не способно хоть на какую-то работоспособность.

Что удивительно: автор не заостряет внимания на прошлом персонажа. В книге приводятся скромные данные героя: после служения в армии ему удалось получить место коммивояжера, что означало рост по карьерной лестнице, уважение, достаточное количество денежных средств. Работа являлась упорной и тяжелой, однако, несмотря на то, что нужно было время от времени рано вставать, менять собственные планы, разъезжать по командировкам, отправляться с тяжким чемоданом на поезд, Грегор с особым усердием выполнял свою деятельность. Зачастую приходилось снимать комнаты для ночевки в том или ином месте страны.

Но вот одним утром главному герою «посчастливилось» проснуться в одной из съемочных квартир, где впоследствии выяснилось, что на кровати лежит далеко не человек, а нечто насекомообразное. Поначалу персонаж считал, что это сон: «Хорошо бы еще немного поспать и забыть всю эту чепуху», но такого не произошло, так как факт уже дан, действие свершилось. Вместо того чтобы идти на работу, бежать с багажом на рейс, выполнять трудовую деятельность, Грегор Замза осознал, что страшный кошмар оказался наяву. В ту же секунду за дверью послышались голоса и шаги членов семьи, которые волновались по поводу того, почему же герой не встает, дабы посетить работу.

Стучали со всех сторон, крики негодования слышались из прихожей. Приехал управляющий фирмы, которого тоже потряс прогул ответственного человека. В это время Грегор всеми силами старается что-либо предпринять для того, чтобы открыть дверцу, однако это удается с огромным трудом. Опираясь о старый сундук, своим скользким телом, получается увидеть все людей в гостиной.

Думая, что необходимо изъясниться перед начальником, выявить причину его поведения, Грегор старался говорить по существу, однако никто из присутствующих его не понять. В гостиной управляющий , так и оказалось, превращение существенно испортило жизнь главного героя. Начальник, которому тщетно пытался объяснить все сложившееся положение Замза, стал отходить от него дальше и дальше. Мать персонажа падает в обморок, отец грозит Грегору кулаком. Время остановилось резко. Немая сцена длилась долго, однако после нее мама героя быстро поднимается и издает судорожные крики. Она, опираясь на стол, оборонила кофейник. Управляющий же кинулся прямиком к лестнице. Главный герой ринулся за ним, дабы догнать и все истолковать, но дорогу отец преградил, грозя палкой. Надменным шагом затолкали Грегора в его комнатку, поранив ему при этом левый бок.

После всех случившихся обстоятельств Грегор Замза зажил рутинной жизнью, которая состояла лишь в заточении, поедании продуктов. Однако со временем, пробывшим в подобном обличие, персонаж обнаружил, что имеет способность лазать по стенам. Потренировавшись в таком деле, любимое занятие героя стал вис на потолке. Несмотря на превращение Грегора, тот не остался равнодушным к проблемам близким, его до сих пор волновали и тревожили финансовое состояние родных, их переживания, невзгоды и трудности. Каждый раз, когда члены семьи собирались за дверью в гостиной, чтобы обсудить то или иное обстоятельство, персонаж прижимался к двери, дабы услышать все речи, произносимые родными. Все в доме относились к Замзе презрительно, безразлично. А герою так не хватало чье-то внимание. В первое время сестра заботилась о нем, приносила еду, а после случая с мамой, когда та вошла в комнату, дабы переставить мебель и убраться в ней, и увидела героя, испугалась настолько, что затем Грегор чувствовал себя виноватым в страданиях семьи. Мать упала снова в обморок, а Грета побежала за лекарствами. Вошел отец, который, узнав о случившемся, стал кидать яблоки в Грегора. Одно из них застряло в туловище главного героя.

После раны, которую получил персонаж, ему становилось изо дня в день хуже и хуже. Семья теперь полностью изолировала героя от них самих. Комната заросла паутиной, появился слой пыли, яблоко на спине Грегора начало гнить, он готовился к смерти. Один, в полном одиночестве, не принятый своей семьей, герой глубоко страдал и считал, что во всем его вина. Его задевало, что сейчас члены семьи называют персонажа «оно».

В один день в квартиру входят жильцы, требующие денег. Грегор Замза выползает, покрытый весь пылью, все его отторгают. Заползая в комнату, на следующий день он ушел из этого мира.

После смерти главного героя семья вздохнула новой грудью, зажила счастливо, не вспоминая Грегора…

Можете использовать этот текст для читательского дневника

Перестановка мебели

Однажды Грета обнаруживает, что Грегор любит ползать по комнате, в том числе по стенам и потолку. Она рассказывает об этом матери, и они решают унести мебель из его спальни, чтобы предоставить Грегору больше места. Если раньше герой всегда прятался, когда кто-то входил в комнату, то в этот раз в попытке воспрепятствовать задумке своих родственников он забирается на картину, висящую на стене.

Когда женщины входят в спальню, мать видит Грегора и падает в обморок. Грета бежит в гостиную, чтобы принести ей лекарство, и наш герой следует за сестрой, пытаясь помочь. Когда девушка оборачивается, она видит Грегора и в испуге бежит обратно в комнату. Взволнованный, он носится по гостиной до тех пор, пока в изнеможении не падает на стол, стоящий в центре комнаты.

Сюжет произведения

Сюжетная линия романа представлена достаточно кратко. Центральным персонажем является Грегор Замза. Он родился в небогатой пражской семье. Помимо отца и матери, у героя есть ещё младшая сестра по имени Грета. Вся семья главного героя состоит из людей, имеющих чисто материальные потребности.

Когда отец Грегора становится банкротом, главный герой решается работать коммивояжером по торговле сукном у одного конторщика. С тех пор он является главным источником дохода в семье. Кроме того, Франц Кафка пишет, что мать Грегора страдала неизлечимой болезнью — астмой.

В начале новеллы повествуется также о постоянных рабочих поездках центрального героя. Однако Грегор решает остаться ночевать у себя дома. В этот момент герой, имеющий добрый и чуткий нрав, превращается в отвратительное насекомое.

Франц Кафка даёт в повести подробное описание нового видимого облика персонажа, начиная от строения его панциря и заканчивая появлением новых неудобств и вкусовых ощущений. В сознании Грегора перемешалось множество эмоций.

Находясь в глубокой депрессии, он начинает бояться малейшего шума, в том числе и свою тень. Постепенно главный герой утрачивает в себе человеческие качества: сначала способность говорить, а затем и все душевные характеристики.

Несмотря на происходящие метаморфозы, главный персонаж остаётся в большей степени человеком, в отличие от членов его семьи. В своей повести Кафка даёт подробное описание изменяющихся чувств семьи по отношению к Грегору.

Поначалу мать и сестра проявляли к нему поистине христианские чувства, а именно любовь и сострадание. Однако через некоторое время женщины начинают испытывать отвращение и неприязнь к своему сыну и брату, поскольку именно из-за него они вынуждены значительно сократить свои расходы и жить в нищете.

Отец Грегора также ненавидит своего сына в связи с тем, что его превращение вынудило членов семьи Замза искать работу и сдавать жильё квартирантам, которые шумят и не берегут имущество в их доме. От окружающих людей мать и сестра также скрывают тайну ужасного превращения Грегора.

Каждое из художественных произведений, будь то поэзия или рассказ, имеет определенную идею, в том числе и повесть Кафки «Превращение». Смысл новеллы заключается в наглядной демонстрации читателю постоянно изменяющихся настроений членов семьи к главному персонажу. Наконец, материнская надежда на его спасение практически иссекает, а гнев отца лишь только усиливается. Именно это служит причиной гибели Грегора. В порыве ярости отец бросает в своего сына гнилыми яблоками, одно из которых застревает в спине насекомого.

Смерть главного героя избавила членов семьи Замза от этого тягостного бремени. Никто из них совершенно не опечален гибелью и печальной судьбой Грегора. В это время отец, мать и Грета окончательно налаживают свою жизнь. Они устраиваются на новую работу и могут позволить себе снять более красивое и дорогое жилье. Новелла завершается совершенно счастливой сценой, несмотря на смерть Грегора. Семья Замза на трамвае едет на прекрасную прогулку, мечтая о новой и счастливой жизни.

При желании можно ознакомиться с этим произведением на любом онлайн-сайте в полном объеме. Краткий пересказ, представленный выше, позволит читателю ознакомиться за более короткое время с новеллой Кафки «Превращение». Сколько страниц включает в себя эта повесть, также можно узнать на просторах интернета в различных источниках.

Ранение

Через некоторое время отец возвращается домой. Грета рассказывает ему о случившемся. Отец в бешенстве преследует Грегора в гостиной и бросает в него яблоки. Одно из них попадает в спину героя, парализуя его. Внезапно мать выбегает из спальни и умоляет отца пощадить Грегора.

Для того чтобы залечить рану, герою потребовался месяц. Дверь в комнату Грегора по вечерам остается открытой, и он может наблюдать за обычными вечерними делами семьи. В то время как отец дремлет в своей рабочей одежде банкира, мать шьет белье, а Грета изучает стенографию и французский. Семья нанимает новую уборщицу, старую вдову, которая часто болтает с Грегором. Родители решают принять к себе трех квартирантов, чтобы как-то сводить концы с концами.

Смерть

Однажды ночью жильцы приглашают Грету поиграть на скрипке в их комнате. Грегор в восторге от игры выползает прямо на середину комнаты, ненароком попадаясь при этом на глаза зрителям. Придя сначала в замешательство, а затем в ужас, жильцы объявляют о том, что они намерены съехать отсюда на следующий день, не заплатив арендную плату. После того как они удаляются, семья совещается о том, что же делать дальше. Грета настаивает, что от Грегора нужно избавиться любой ценой. Наш герой, который в тот момент все еще лежит в центре комнаты, возвращается в свою спальню. Голодный, утомленный и расстроенный, он умирает рано утром на следующий день.

Через несколько часов уборщица обнаруживает труп Грегора и объявляет о его смерти семье. После ухода квартирантов семья решает взять выходной и поехать в деревню. Так заканчивает повесть «Превращение» Франц Кафка. Краткое содержание ее вы только что прочитали.

Краткое содержание: Превращение

Необычный случай однажды потряс Грегора Замзу. Казалось бы, все до безумия просто: однажды утром мужчина обнаружил, что стал насекомым огромного размера. После этого из ряда вон выходящего события в произведении больше не происходит ничего особенного, поведение всех персонажей совершенно логично. Только житейские мелочи доставляют превращенному мучительные страдания. Парень по имени Грегор Замза был обычным среднестатистическим жителем большого города. Он всеми силами стремился сделать жизнь своей семьи лучше, чувствуя за нее повышенную ответственность, так как был единственным сыном. Отец молодого человека разорился, и теперь чтение газет стало его обычным занятием. Что касается матери — она страдала от болезни дыхательных путей, что вынуждало ее иногда по нескольку часов проводить у окна. В семье была еще девочка по имени Грета, в которой брат души не чаял. Сестра делала успехи в игре на скрипке и у молодого человека была мечта по этому поводу. Он очень хотел рассчитаться с отцовскими долгами и отправить Грету в консерваторию, где она могла бы совершенствовать свое мастерство. Поле того, как воинская повинность была покрыта, Грегор пошел работать в небольшую фирму. Он работал с полной отдачей, что помогло ему за короткое время стать коммивояжером, хотя начинал он с совсем незначительной должности. Работа была тяжелой, связанной с ежедневными разъездами, во время которых парню приходилось постоянно таскать с собой тяжелый чемодан, в котором были образцы тканей. Его начальник был очень скуп, но молодой человек работал с усердием и никогда не высказывал неудовольствия. Иногда его работа была успешной, иногда — не очень, но его заработок был достаточным, чтобы снимать жилье для всей семьи. У Грегора была собственная комната, гдеон однажды на заре и понял, что представляет собой огромную сороконожку. Парень подумал, что это всего лишь дурной сон, и, осмотрев комнату, решил еще немного поспать, чтобы избавиться от наваждения. Обычно молодой человек любил лежать на боку, но теперь это было невозможно из-за толстого живота. Немного поворочавшись, он решил, что заснет и так. Неожиданно парень понял, что все происходящее — вовсе не сон. Более того, было уже около семи часов утра, хотя будильник был поставлен на половину пятого. По всему выходило, что Грегор проспал, и теперь неизбежно опоздает на поезд. Неожиданно за дверью раздался ласковый голос матери, которая беспокоилась, что сын еще не встал. Попытавшись ответить, молодой человек понял, что его голос стал совсем чужим и приобрел писклявые нотки. Все становилось хуже с каждой минутой. Вся его семья, не на шутку встревоженная, пыталась достучаться в двери и окна. Даже сестренка громко просила, чтобы парень открыл дверь. Молодой человек совершенно растерялся и не знал, что делать. Ужасных усилий стоило Грегору переместиться на угол собственной кровати, когда он услышал дверной звонок. Это был его начальник, который всерьез волновался, что парень не явился, как обычно, на службу. Молодой человек сделал неловкое движение и рухнул на ковер. Звук был услышан за дверью, и теперь не только семья, но и начальник требовали отпереть дверь. Тогда парень решил, что лучшим выходом будет поговорить с директором и все объяснить. Так он и поступил. Опираясь о стену, молодой человек сказал, что неважно себя чувствует, но обязательно поедет на работу на следующем поезде. Также он просил, чтобы начальник не увольнял его, приняв во внимание большую семью, которой не за что жить. В доме стало очень тихо. Из слов Грегора никто ничего не понял, только директор сказал, что голос за дверью явно не человеческий. Грета вместе с прислугой побежала звать слесаря, чтобы тот сломал замок и открыл дверь. Однако молодой человек сумел самостоятельно отпереть дверь, взявшись за ключ зубами. Как только дверь открылась, он предстал пред всеми во всей красе своего нового облика. Парень продолжал говорить о том, что все будет хорошо и что он обязательно отработает все потери. Только теперь он осмелился сказать о том, как нелегко ему приходится и что любой может обидеть его, если захочет. Однако его появление вызвало бурную реакцию: мать потеряла сознание, отец погрозил ему палкой, а директор стал пятиться к выходу. Мать, придя в себя, ужасно закричала и бросилась прочь. Управляющий также пустился наутек. Парень понял, что ни в коем случае не стоит отпускать его, и бросился вдогонку, перебирая лапками. Неожиданно на пути появился отец Грегора, который стал громко кричать и заталкивать его назад. Отец помогал себе палкой, и, наконец, ему удалось загнать сороконожку в спальню и захлопнуть за ней дверь. С той поры для парня наступили серые безрадостные будни. Он вынужден был скрываться от людских глаз и большую часть времени проводил в собственной комнате. Постепенно он привык к своему новому телу и находил даже забавной свою способность лазить по потолку и стенам. Не смотря на разительную перемену во внешности, парень в душе остался все тем же сыном, который любит своих родителей и заботится об их благополучии. Единственное, что ему оставалось — это слушать через стену беседы своей родни. Молодой человек очень переживал, что теперь не может обеспечить семью, и все ее члены вынуждены как-то зарабатывать. Грегори с ужасом понимал, что являет собой неприятное зрелище и очень страдал от этого. Только сестренка заходила к нему, чтобы покормить. Родители только через две недели смогли преодолеть брезгливость. Парень понимал, что с его организмом что-то происходит, и он уже не может нормально воспринимать пищу, еще недавно бывшую вполне привычной. Он старался поменьше выглядывать из-за шкафа или дивана, чтобы не пугать родню. В один из дней женщины решили нарушить спокойствие Грегори и вынести из его комнаты ставшую ненужной мебель. Такова была идея его сестры, которая хотела, чтобы парню было просторнее. Очень скоро был вынесен шкаф и комод, а после — письменный стол, который молодой человек очень любил. Это был первый раз, когда мать не побоялась войти в комнату чудовища. Все эти события очень расстроили Грегори, так как он ясно понял, что вся его жизнь безвозвратно меняется, а привычные вещи и предметы мебели больше ему ни к чему. Единственное, с чем он ни за что не хотел расставаться — это с портретом женщины, закутанной в меха, который висел на стене. Эту картинку он когда-то вырезал из журнала и очень ей дорожил. Парень выполз на середину комнаты и решил, что ни в коем случае не позволит забрать свою последнюю ценность. Когда мать с дочерью вошли в комнату, они увидели, что на стене находится огромная сороконожка, которая крепко сжимает лапками портрет. Мать не сразу поняла, что перед ней — ее собственный сын, и от страха потеряла сознание, опустившись на пол. Парень был взволнован и напуган. Он непременно хотел чем-то помочь матери, но только бестолково бегал по пятам за сестрой, которая искала в аптеке подходящие лекарства. С работы вернулся отец семейства (теперь он работал курьером в банковской службе), и Грета рассказала ему, что случилось и почему мать без сознания. Также она сказала, что Грегориразгуливает на свободе. Отец издал воинственный клич и принялся швырять в сороконожку яблоки. Несколько из них достигли цели, а одно застряло в спине. После этого ранения парень почувствовал себя намного хуже. В конце концов, Грета отвернулась от него и перестала наводить в комнате порядок. Постепенно пол и стены комнаты парня покрылись паутиной и слизью, которая выделялась из многочисленных конечностей. Так и вышло, что молодой человек, хоть и не чувствовал за собой никакой вины, стал очень одиноким. Он совершенно перестал спать по ночам, все чаще прокручивая перед глазами свою совершенно нескладную жизнь. Как обычно, вся семья вечерами любила проводить время в гостиной за чаем и разговорами. Парня вспоминали очень редко. О нем говорили в среднем роде и старались забыть о том, что он находится совсем рядом. Как-то парень услышал скрипичную музыку — это его сестра развлекала квартирантов, играя им. Семья пустила в дом посторонних людей, чтобы заработать хоть немного денег. Музыка настолько очаровала Грегори, что он забыл обо всем и решил подойти поближе. Парень являл собой страшное зрелище. Как и вся комната, он был покрыт пылью, паутиной, волосами и остатками трапезы. Совсем еще недавно он ежедневно чистился, лежа на спине, но постепенно равнодушие полностью завладело им. И именно это ужасное создание появилось на сверкающем паркете пола. Разумеется, жильцы были сильно напуганы. Они устроили страшный скандал и стали требовать, чтобы им вернули деньги. У матери случился страшный приступ кашля. Грета сказала, что так больше продолжаться не может, и отец семейства был полностью с ней согласен. Сороконожка пыталась попасть обратно в комнату, но было видно, что силы быстро покидают ее. В конце концов, Грегори сумел попасть в свое заброшенное жилище и понял, что его дни сочтены. Тем не менее, мысли о семье были такими же нежными и приятно согревали душу. Как-то в утреннее время служанка заглянула в комнату парня и увидела, что страшная сороконожка лежит без движения и не подает признаков жизни. Женщина радостно сообщила, что чудище, наконец, умерло, и больше им нечего бояться. Тельце сороконожки совершенно высохло, и было очень легким, когда служанка взяла веник и смела его в общую мусорную кучу. Все сразу почувствовали огромное облегчение. Наконец вся семья смогла выбраться в загородное путешествие, чтобы отдохнуть. Во время поездки все дружно говорили о том, что в будущем их ждут только радостные события, и теперь нет никаких поводов для волнений. И в этот момент и мать и отец думали об одном: ихдочь стала совсем взрослой и, не смотря на все последние события, очень похорошела.

Краткое содержание романа «Превращение» пересказала Осипова А. С.

Обращаем ваше внимание, что это только краткое содержание литературного произведения «Превращение». В данном кратком содержании упущены многие важные моменты и цитаты.

Жанр — магический реализм, модернизм

Это произведение, опубликованное в 1915 году, в 1912 году написал Франц Кафка. «Превращение», краткое содержание которого вы только что прочитали, относится к жанру модернистской литературы. Судьба Грегора, одинокого коммивояжера, выражает общую модернистскую озабоченность эффектом отчуждения, который появляется в современном обществе. Как и в других произведениях этого жанра, здесь используется техника «поток сознания», чтобы изобразить сложную психологию главного героя. Повесть «Превращение» — книга (Кафка Ф.), которую относят также к современному магическому реализму с его сопоставлением фантастических происшествий с действительностью.

Время и место

Нельзя точно сказать, где и когда происходят события повести (Кафка, «Превращение»). Краткое содержание не дает ответа на вопрос о точном времени и месте действия, как не дает его и само произведение. Повествование не указывает на определенное географическое положение и конкретную дату. За исключением заключительной сцены, когда Замзы отправляются за город, все действие происходит в их квартире. Это апартаменты с видом на оживленные улицы города и больницу через дорогу, расположенную возле окна спальни Грегора. По всей видимости, квартира находится в центре города. Сама она довольно скромна.

Зажатая между комнатами родителей и Греты, комната Грегора соседствует с гостиной. Ограничивая пространство повести квартирой, автор подчеркивает изоляцию главного героя, его отчужденность от общества.

Характер Грегора: анализ. («Превращение», Кафка)

Давайте взглянем на двух обыкновенных молодых людей. Ни один из них не выделяется особым умом, красотой или богатством. Можно даже сказать, что они несколько малодушны. Вот они оба однажды просыпаются и вдруг понимают, что обладают способностями насекомых…

Один из них становится супергероем (Человек-паук). Побеждает плохих парней. Завоевывает девушку. Легко взбирается по небоскребам в своем фирменном костюме, вызывая восхищение окружающих.

Что же другой, Грегор Замза, о котором рассказывает повесть (Ф. Кафка, «Превращение»), краткое содержание которой вы только что прочитали? Он остается замурованным в комнате и питается отбросами. Его семья игнорирует Грегора, если не откровенно враждебна настроена. Грязный, в мусоре и объедках, он умирает от одиночества. Вот так бесславно заканчивает свою жизнь герой повести «Превращение» (Кафка). Отзывы эта история вызывает весьма неоднозначные…

Трансформация Грегора так непроизвольна и гротескна, что невольно хочется обратиться к прошлому при попытке ответить на вопрос о том, что же привело к тому, что обычный парень так бесславно закончил свою жизнь, пережив подобное превращение. Кафка, отзывы о произведениях которого всегда были весьма неоднозначны, и в этот раз не дает ясного ответа о причинах столь резкого поворота событий в жизни своего героя, оставляя критикам широкий простор для гипотез. Нелюбимая работа, необходимость содержать семью, неудовлетворенность в личной жизни — все это, конечно, весьма неприятно, но не настолько, чтобы можно было назвать подобное положение невыносимым. Обычные проблемы обычного человека, не так ли? Даже отношение Грегора к своему превращению подтверждает это. Вместо того чтобы раздумывать о своем новом положении, герой озабочен тем, чтобы не опоздать на работу. Это специально подчеркивает Франц Кафка («Превращение»). Краткое содержание произведения смотрите выше.

Франц Кафка “Превращение”

Франц Кафка “Превращение” – первая книга, Кафки, которую я прочёл. С самого начала ты невольно задумываешься, тот ли этот Кафка, о котором все говорят? Что за чёрт? Книга начинается сразу с завязки. Коммивояжер превратился в насекомое. Не то в жука, не то в таракана. Размером с человека. Что за бред? Это точно Кафка?

«Про сороконожку«     Жила-была одна сороконожка. Это та самая сороконожка, которая однажды забыла, как ходить, когда ее спросили, как она не путается в своих ногах и не забывает, какой ногой надо ступать в следующий раз. Она так и не смогла этого объяснить и начала ходить только тогда, когда забыла, что ей надо думать, как ходить. Эту историю знают многие. А вот остальные истории про сороконожку слышали не все. * * *       Однажды сороконожка гуляла по полю среди цветов, и её заметила бабочка. Бабочка никогда раньше не видела сороконожку. Сороконожка очень быстро шла, у неё ведь так много ног! И бабочка подумала: «Вот это скорость! Вот бы мне уметь так быстро двигаться, а то ведь я по  цветочкам так медленно ползаю…» А сороконожка смотрела на неё снизу вверх и думала: «Вот… бабочка… Летает… Везет же!..» * * *       Однажды сороконожка встала не с той ноги. «Не мудрено запутаться,» — проворчала сороконожка, пытаясь сообразить, какая из ее сорока ног ТА. * * *       Однажды у сороконожки отвалился на улице каблук на башмачке. Она поджала ножку и поскакала домой на 39 остальных. * * *       Однажды сороконожка гуляла по лесу и попала в капкан. Всего одной ножкой попала, а убежать не могла. Больно ей, страшно, сидит и думает: «Вот, когда волк в капкан попадает одной лапой, у него четверть всех ног в капкане. Это много — целая четверть! А если бы человек попал одной ногой в капкан, то у него бы целая половина ног была бы в капкане! То есть одна нога в капкане, одна — нет! Это еще больше, чем четверть. А у меня — все 39 ног свободны, одна лишь нога в капкане, а все равно — надо сидеть и ждать, когда кто-нибудь придет и вытащит!»      Иногда не имеет значение, сколько у тебя ног, если хоть одна попала в капкан… * * *       Однажды сороконожка проходила мимо одного обувного магазина. На дверях магазина висело объявление: «Мы не закрываемся, пока не уйдет последний покупатель!» Сороконожка подумала: «О, это как раз то, что мне надо!»       Она открыла тяжелую дверь магазина, и вдруг продавщица, в ужасе взглянув на сороконожкины ножки, замахала руками и закричала: «Извините, извините, у нас учет!» — «Как? И у вас учет?» — подумала удивлённая сороконожка и вздохнула:       «Уже пятый магазин при виде меня закрывается на учет! С чего бы это?» * * *       Однажды сороконожка попала на праздник. Ей там всё очень нравилось. Когда все захлопали, она захлопать не смогла и затопала. На неё посмотрели строго. Когда все снова захлопали, сороконожка не выдержала и опять затопала. Тогда ей сказали, что топать здесь нельзя. Сороконожка сказала: «Но я же не умею хлопать, рук-то у меня нет, а есть только ножки.» «Тогда не хлопай, но и топать не надо!»      Сороконожка пошла искать тех, кто разрешает топать. И очень быстро нашла. Ей сказали: «Конечно, у нас можно топать! Как это так — тебе запрещали топать!? Немыслимо! Топай, обязательно топай, только обувь сними и сразу топай!»       Сороконожка чуть не расплакалась от радости. Она еле дождалась праздника. И, как только праздник начался, сразу начала снимать обувь — не известно ведь, когда надо будет начинать топать! Полпраздника она снимала обувь. А как только сняла, вдруг подумала, что если она не успеет обуться, когда праздник закончится? И все будут её ждать…       Она скорее начала обуваться и как раз успела к окончанию праздника. После праздника к сороконожке подошли и спросили, не чувствовала ли она себя стесненной на этом празднике? Не запрещали ли ей топать, не смотрели ли на неё строго? И сороконожка сказала: «Нет, всё было просто замечательно, меня никто не ругал!»          А про себя сороконожка подумала: «Вот бывают же нормальные люди, ничего не запрещают, даже топать!» А эти люди думали: «И чего там запрещали сороконожке топать? Никакого шума она не создаёт! Очень милое существо!..» * * *       Захотела как-то сороконожка научиться плавать. Пришла к инструктору по плаванию и просит, чтобы он её научил. А он удивился и говорит: «Как же я тебя научу — у тебя слишком мало рук и слишком много ног для того, чтобы плавать!» Но сороконожка очень упрашивала, и инструктор пытался применять все свои приемы, но у него ничего не получалось, потому что у сороконожки только количество голов совпадало с тем, к чему он привык.      В конце концов, он разозлился и сказал: «Сороконожка, кроме желания плавать, необходимо иметь необходимое и не большее количество рук и ног! Я отказываюсь с тобой заниматься!» Очень расстроилась сороконожка, она ушла от инструктора и пошла на пруд одна. Она стала учиться плавать самостоятельно.           Несколько раз она чуть не утонула, нахлебалась грязной воды, поранила три ножки, но через какое-то время научилась не просто на воде держаться, но и неплохо плавать. Скоро сороконожка плавала уже и на животике, и на спинке, и вперед, и боком и даже слегка назад. Люди на берегу останавливались и смотрели, как плавает сороконожка.      Как-то проходил мимо инструктор, который отказался учить плавать сороконожку. Он увидел, как она плавает и спросил тех, кто стоял рядом: «Что, сороконожка плавает?» Ему ответили восторженно: «Да, вы представляете, здорово плавает!» — «А вы знаете, — заметил инструктор, — ведь это я когда-то учил ее плавать. Вначале бился с ней, бился, ничего у неё не получалось… Да, тяжело было очень… И вот результат!»

Как у нашего Мирона
На носу сидит ворона.

А на дереве ерши
Строят гнёзда из лапши.

Сел баран на пароход
И поехал в огород.

В огороде-то на грядке
Вырастают шоколадки.

Как у наших у ворот
Чудо-дерево растёт.

Чудо, чудо, чудо, чудо
Расчудесное!

Не листочки на нём,
Не цветочки на нём,
А чулки да башмаки,
Словно яблоки!

Мама по саду пойдёт,
Мама с дерева сорвёт
Туфельки, сапожки.
Новые калошки.

Папа по саду пойдёт,
Папа с дерева сорвёт
Маше — гамаши,
Зинке — ботинки,
Нинке — чулки,

А для Мурочки такие
Крохотные голубые
Вязаные башмачки
И с помпончиками!
Вот какое дерево,
Чудесное дерево!

Эй вы, ребятки,
Голые пятки,
Рваные сапожки,
Драные калошки.
Кому нужны сапоги,
К чудо-дереву беги!

Лапти созрели,
Валенки поспели,
Что же вы зеваете,
Их не обрываете?

Рвите их, убогие!
Рвите, босоногие!
Не придётся вам опять
По морозу щеголять
Дырками-заплатками,
Голенькими пятками!

Анализ стихотворения «Чудо-дерево» Чуковского

Произведение «Чудо-дерево» Корнея Ивановича Чуковского посвящено Мурочке, дочери поэта.

Стихотворение создано в 1924 году. Жанр – фантазия, размер – хореический с рифмой преимущественно смежной, но проскакивает и холостая. В эту пору автор его сражается с формалистической советской критикой, уже известен своей поэзией для детей, работает над фундаментальным трудом по творчеству Н. Некрасова. Интонация и лексика фольклорные, в духе народных потешек и небылиц. Действующие лица здесь – родители и четыре девочки. Интересно, что сам поэт к этому времени как раз четырежды отец. С первых же двустиший начинается жонглирование словами и смыслами. Вновь прошлое слито с настоящим (Мирон и бараны русского райка и лубка с людьми 1920-х годов), народный колорит сменяется советскими реалиями (дороговизна товаров, в данном случае — непродовольственных). Даже двустишия имеют вид вполне законченных произведений и неизменно графичны. Ребенку легко и представить, и нарисовать, скажем, Мирона или тех же ершей. Кстати говоря, лапша и шоколадки – пример органичного соединения традиции и современности. Элемент инверсии с целью усилить эмоциональную нагрузку: как у нашего (наших). Это еще и лексический повтор, анафора. Чудо-дерево: легко и просто запоминается. Вообще, деревья – типичный атрибут мирового фольклора. Есть и внутренние рифмы: не листочки, не цветочки. Любимые детьми уменьшительные суффиксы в словах: калошки, башмачки, голенькими, помпончиками. Дочке поэта Марии было тогда 4 года, она еще была здорова. Спустя несколько лет девочка заболела туберкулезом, от которого и умерла. Итак, на расчудесном дереве растет обувь всех сортов и даже чулки на маленькие ножки. Поэт сравнивает все это богатство с яблоками. Волшебство предназначено не только для собственных детей, а для всех, у кого «рваные сапожки». Мама и папа всех оделяют ботинками и чулками. Появляются сверстницы Мурочки: Маша, Зинка, Нинка. Дочке же предназначены самые красивые вязаные башмачки на свете. Затем идет прямое обращение автора к ребятишкам: кому сапоги – к чудо-дереву беги! На любом базаре можно услышать схожий призыв. Только тут товар дармовой и самый лучший! Лапти наливаются соком, рдеют валенки, и, как плоды, почти падают на землю под собственной тяжестью. На глазах изумленных детей совершается чудо: убогие и босоногие рвут с веток себе обновки. Не нужно платить и копить. Дерево становится символом рождественской елки, на которую приглашены все – и никто не уйдет без подарка. Стихотворение было осуждено советскими деятелями культуры. Во-первых, какие еще проблемы с обувью, во-вторых, почему родители для своей дочки срывают башмачки, а другим предлагают обувь попроще, простонародную.

«Чудо-дерево» К. Чуковского стало популярным мультипликационным фильмом.

A+

A-

Веселое стихотворение о необычном дереве, на котором растут чулки да башмачки. Каждый ребенок может сорвать себе обувку по вкусу – хоть лапти, хоть сапожки…

Чудо-дерево читать

Как у нашего Мирона,
На носу сидит ворона.

А на дереве ерши,

Строят гнёзда из лапши,

Сел баран на пароход,

И поехал в огород.

В огороде-то на грядке,

Вырастают шоколадки.

А у наших у ворот,

Чудо-дерево растёт.

Чудо, чудо, чудо, чудо

Расчудесное!

Не листочки на нём,

Не цветочки на нём,

А чулки да башмаки,

Словно яблоки!

Мама по саду пойдёт,

Мама с дерева сорвёт

Туфельки, сапожки.

Новые калошки.

Папа по саду пойдёт,

Папа с дерева сорвёт

Маше — гамаши,

Зинке — ботинки,

Нинке — чулки,

А для Мурочки такие

Крохотные голубые

Вязаные башмачки

И с помпончиками!

Вот какое дерево,

Чудесное дерево!

Эй вы, ребятки,

Голые пятки,

Рваные сапожки,

Драные калошки.

Кому нужны сапоги,

К чудо-дереву беги!

Лапти созрели,

Валенки поспели,

Что же вы зеваете,

Их не обрываете?

Рвите их, убогие!

Рвите, босоногие!

Не придётся вам опять

По морозу щеголять

Дырками-заплатками,

Голенькими пятками!

Опубликовано:
Мишкой

04.02.2018 11:15
24.05.2019

Подтвердить оценку

Оценка: 4.8
/ 5. Количестов оценок: 18

Помогите сделать материалы на сайте лучше для пользователя!

Напишите причину низкой оценки.

Отправить

Спасибо за отзыв!

Прочитано 3249 раз(а)

Другие стихи Чуковского

• Федорино горе — Чуковский К.И.

  Известное произведение о неряшливой старушке и сбежавшей посуде. Бабушка Федора не жалела тарелок и чашек, била и не мыла их, не чистила кастрюли и сковородки. И посуда ушла от Федоры в лес. Бабушка сталась одна …

• Айболит — Чуковский К.И.

  Сказка о докторе, который лечил лесных зверей. Зайчики, лисички, волки – все обращались за помощью к доброму доктору. Но однажды к Айболиту прискакал шакал и привез телеграмму от Гиппопотама: «Приезжайте, доктор, в Африку скорей. И …

• Закаляка — Чуковский К.И.

  Короткое стихотворение о том, как девочка нарисовала Бяку-Закаляку и сама её испугалась… Закаляка читать Дали Мурочке тетрадь, Стала Мура рисовать. «Это — козочка рогатая. Это — ёлочка мохнатая. Это — дядя с бородой. Это — …

• Кошкин дом — Самуил Маршак

  ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА Кошка; Два котенка; Кот Василий; Грачи; Козел; Бобры; Коза; Поросята; Петух; Баран; Курица; Овца; Свинья; Рассказчик. Хор Бим-бом! Тили-бом! На дворе — высокий дом. Ставенки резные, Окна расписные. А на лестнице ковер …

• Про девочку, которая плохо кушала — Сергей Михалков

  Юля плохо кушает, Никого не слушает. — Съешь яичко, Юлечка! — Не хочу, мамулечка! — Съешь с колбаской бутерброд! Прикрывает Юля рот. Супик? — Нет… — Котлетку? — Нет… — Стынет Юлечкин обед. — Что …

Солнечный Заяц и Медвежонок

Козлов С.Г.



Однажды утром Медвежонок проснулся и увидел большого Солнечного Зайца. Утро было прекрасное и они вместе заправили постель, умылись, сделали зарядку и позавтракали. Солнечный Заяц и Медвежонок читать Медвежонок проснулся, приоткрыл один глаз и увидел, что …

Необыкновенная весна

Козлов С.Г.



Сказка про самую необыкновенную весну в жизни Ежика. Погода была замечательная и все вокруг распускалось и цвело, даже на табуретке появились березовые листочки. Необыкновенная весна читать Это была самая необыкновенная весна из всех, которые помнил …

Это чей холм?

Козлов С.Г.



История про то, как Крот изрыл весь холм, пока делал себе много квартир, а Ежик и Медвежонок велели ему заделать все дыры. Тут солнце хорошо осветило холм и иней на нем красиво засверкал. Это чей …

Ёжикина скрипка

Козлов С.Г.



Однажды Ежик сделал себе скрипку. Он хотел, чтобы игра скрипки напоминала шум сосны и дуновение ветра. Но у него получилось гудение пчелы, и он решил, что это будет полдень, ведь в это время пчелы летают …

Чарушин Е.И.



В рассказе описываются детеныши разных лесных зверей: волка, рыси, лисы и оленихи. Скоро они станут большими красавцами-зверями. А пока они играют и шалят, очаровательные, как любые малыши. Волчишко Жил в лесу волчишко с матерью. Ушла …

Кто как живет

Чарушин Е.И.



В рассказе описывается жизнь самых разных зверей и птиц: белки и зайца, лисицы и волка, льва и слона. Тетерка с тетеревятами Ходит тетёрка по полянке, бережёт цыплят. А они копошатся, разыскивают еду. Летать ещё не …

Рваное Ушко

Сетон-Томпсон


Рассказ про крольчиху Молли и ее сыночка, которого прозвали Рваное Ушко после нападения на него змеи. Мама учила его премудростям выживания в природе и ее уроки не прошли даром. Рваное ушко читать Рядом с опушкой …

Животные жарких и холодных стран

Чарушин Е.И.



Небольшие интересные рассказы про животных, живущих в разных климатических условиях: в жарких тропиках, в саванне, в северных и южных льдах, в тундре. Лев Берегитесь, зебры — полосатые лошади! Берегитесь, бы­стрые антилопы! Берегитесь, круторогие дикие буйволы! …

Какой самый любимый праздник всех ребят? Конечно, Новый год! В эту волшебную ночь на землю спускается чудо, всё сверкает огнями, слышен смех, а Дед Мороз приносит долгожданные подарки. Новому году посвящено огромное количество стихов. В …



В этом разделе сайта Вы найдете подборку стихотворений про главного волшебника и друга всех детей — Деда Мороза. Про доброго дедушку написано много стихов, но мы отобрали самые подходящие для детей 5,6,7 лет. Стихи про …



Пришла зима, а с ней пушистый снег, метели, узоры на окнах, морозный воздух. Ребята радуются белым хлопьям снега, достают коньки и санки из дальних углов. Во дворе кипит работа: строят снежную крепость, ледяную горку, лепят …



Подборка коротких и запоминающихся стихов про зиму и Новый год, Деда Мороза, снежинки, ёлочку для младшей группы детского сада. Читайте и учите короткие стихи с детьми 3-4 лет для утренников и праздника Нового года. Здесь …

1 — Про малютку-автобус, который боялся темноты

Дональд Биссет



Сказка о том, как мама-автобус научила своего малютку-автобуса не бояться темноты… Про малютку-автобус, который боялся темноты читать Жил-был на свете малютка-автобус. Он был ярко-красного цвета и жил с папой и мамой в гараже. Каждое утро …

2 — Три котёнка

Сутеев В.Г.



Небольшая сказка для самых маленьких про трех котят-непосед и их веселые приключения. Маленькие дети обожают короткие истории с картинками, поэтому, сказки Сутеева так популярны и любимы! Три котёнка читать Три котёнка — чёрный, серый и …

3 — Ёжик в тумане

Козлов С.Г.



Сказка про Ежика, как он гулял ночью и заблудился в тумане. Он свалился в реку, но кто-то вынес его на берег. Волшебная была ночь! Ёжик в тумане читать Тридцать комариков выбежали на поляну и заиграли …

Как у нашего Мирона,
На носу сидит ворона.

А на дереве ерши,
Строят гнёзда из лапши,
Сел баран на пароход,
И поехал в огород.

В огороде-то на грядке,
Вырастают шоколадки.

А у наших у ворот,
Чудо-дерево растёт.

Чудо, чудо, чудо, чудо
Расчудесное!

Не листочки на нём,
Не цветочки на нём,
А чулки да башмаки,
Словно яблоки!

Мама по саду пойдёт,
Мама с дерева сорвёт
Туфельки, сапожки.
Новые калошки.

Папа по саду пойдёт,
Папа с дерева сорвёт
Маше — гамаши,
Зинке — ботинки,
Нинке — чулки,
А для Мурочки такие
Крохотные голубые
Вязаные башмачки
И с помпончиками!

Вот какое дерево,
Чудесное дерево!

Эй вы, ребятки,
Голые пятки,
Рваные сапожки,
Драные калошки.

Кому нужны сапоги,
К чудо-дереву беги!

Лапти созрели,
Валенки поспели,
Что же вы зеваете,
Их не обрываете?

Рвите их, убогие!
Рвите, босоногие!

Не придётся вам опять
По морозу щеголять
Дырками-заплатками,
Голенькими пятками!

Что сделала Мура,

когда ей прочли сказку «Чудо-дерево»

Мура туфельку снимала,
В огороде закопала:
— Расти, туфелька моя,
Расти, маленькая!
Уж как туфельку мою
Я водичкою полью,
И вырастет дерево,
Чудесное дерево!

Будут, будут босоножки
К чудо-дереву скакать
И румяные сапожки
С чудо-дерева срывать,
Приговаривать:
«Ай да Мурочка,
Ай да умница!»

История создания сказки «Чудо-дерево»

Сказка-стихотворение про «Чудо-дерево» Чуковского
написана 1926 году. На волшебном дереве растут галоши, сапоги, туфли, босоножки. Все будут обуты! Вот такое необычное дерево!

Интересна история написания «Чудо-дерева».
На самом деле Корней Иванович написал эту сказку для себя. Он был многодетным отцом, или как выражался сам Чуковский «многосемейным». Было у Корнея четыре ребенка, два мальчика и две девочки, и вопрос с детской обувью стоял очень остро. Каждый месяц кому-нибудь из детей обязательно надо было покупать обувь: то туфли, то галоши, то сапоги, то ботинки. И где-то в глубине души Чуковский мечтал о таком дереве, на котором вместо яблок и груш растет обувь. Вот так и родилась сказка про чудо-дерево.

Ах, если бы такое дерево существовало на самом деле, тогда проблемы с обувью отпали не только у Чуковского, но и у нас с вами.

Интересно
, что Мурочка (Мария) — это не вымышленный персонаж, а дочь Корнея Ивановича Чуковского, которой он посвятил много стихотворений и сказок. Так и сказка «Чудо-дерево» заканчивается повествованием про дочь Чуковского Мурочку, которая посадила новое чудо-дерево.

ЧУДО-ДЕРЕВО

Как у наших у ворот
Чудо-дерево растёт.

Чудо, чудо, чудо, чудо
Расчудесное!

Не листочки на нём,
Не цветочки на нём,
А чулки да башмаки,
Словно яблоки!

Мама по саду пойдёт,
Мама с дерева сорвёт
Туфельки, сапожки.
Новые калошки.

Папа по саду пойдёт,
Папа с дерева сорвёт
Маше — гамаши,
Зинке — ботинки,
Нинке — чулки,

А для Мурочки такие
Крохотные голубые
Вязаные башмачки
И с помпончиками!
Вот какое дерево,
Чудесное дерево!

Эй вы, ребятки,
Голые пятки,
Рваные сапожки,
Драные калошки.
Кому нужны сапоги,
К чудо-дереву беги!

Лапти созрели,
Валенки поспели,
Что же вы зеваете,
Их не обрываете?

Рвите их, убогие!
Рвите, босоногие!
Не придётся вам опять
По морозу щеголять
Дырками-заплатками,
Голенькими пятками!

Тексты стихов Чуковского

КРОКОДИЛ

(Старая-престарая сказка)

Часть первая

Жил да был
Крокодил.
Он по улицам ходил,
Папиросы курил.
По-турецки говорил,-
Крокодил, Крокодил Крокодилович!

А за ним-то народ
И поёт и орёт:
— Вот урод так урод!
Что за нос, что за рот!
И откуда такое чудовище?

Гимназисты за ним,
Трубочисты за ним,
И толкают его.
Обижают его;
И какой-то малыш
Показал ему шиш,
И какой-то барбос
Укусил его в нос.-
Нехороший барбос, невоспитанный.

Оглянулся Крокодил
И барбоса проглотил.
Проглотил его вместе с ошейником.

Рассердился народ,
И зовёт, и орёт:
— Эй, держите его,
Да вяжите его,
Да ведите скорее в полицию!

Он вбегает в трамвай,
Все кричат:- Ай-ай-ай!-
И бегом,
Кувырком,
По домам,
По углам:
— Помогите! Спасите! Помилуйте!

Подбежал городовой:
— Что за шум? Что за вой?
Как ты смеешь тут ходить,
По-турецки говорить?
Крокодилам тут гулять воспрещается.

Усмехнулся Крокодил
И беднягу проглотил,
Проглотил с сапогами и шашкою.

Все от страха дрожат.
Все от страха визжат.
Лишь один
Гражданин
Не визжал,
Не дрожал —

Он боец,
Молодец,
Он герой
Удалой:
Он без няни гуляет по улицам.

Он сказал: — Ты злодей.
Пожираешь людей,
Так за это мой меч —
Твою голову с плеч!-
И взмахнул своей саблей игрушечной.

И сказал Крокодил:
— Ты меня победил!
Не губи меня, Ваня Васильчиков!
Пожалей ты моих крокодильчиков!
Крокодильчики в Ниле плескаются,
Со слезами меня дожидаются,
Отпусти меня к деточкам, Ванечка,
Я за то подарю тебе пряничка.

Отвечал ему Ваня Васильчиков:
— Хоть и жаль мне твоих крокодильчиков,
Но тебя, кровожадную гадину,
Я сейчас изрублю, как говядину.
Мне, обжора, жалеть тебя нечего:
Много мяса ты съел человечьего.

И сказал крокодил:
— Всё, что я проглотил,
Я обратно отдам тебе с радостью!

И вот живой
Городовой
Явился вмиг перед толпой:
Утроба Крокодила
Ему не повредила.

И Дружок
В один прыжок
Из пасти Крокодила
Скок!
Ну от радости плясать,
Щеки Ванины лизать.

Трубы затрубили,
Пушки запалили!
Очень рад Петроград —
Все ликуют и танцуют,
Ваню милого целуют,
И из каждого двора
Слышно громкое «ура».
Вся столица украсилась флагами.

Спаситель Петрограда
От яростного гада,
Да здравствует Ваня Васильчиков!

И дать ему в награду
Сто фунтов винограду,
Сто фунтов мармеладу,
Сто фунтов шоколаду
И тысячу порций мороженого!

А яростного гада
Долой из Петрограда:
Пусть едет к своим крокодильчикам!

Он вскочил в аэроплан,
Полетел, как ураган,
И ни разу назад не оглядывался,
И домчался стрелой
До сторонки родной,
На которой написано: «Африка».

Прыгнул в Нил
Крокодил,
Прямо в ил
Угодил,
Где жила его жена Крокодилица,
Его детушек кормилица-поилица.

Часть вторая

Говорит ему печальная жена:
— Я с детишками намучилась одна:
То Кокошенька Лелёшеньку разит,
То Лелёшенька Кокошеньку тузит.
А Тотошенька сегодня нашалил:
Выпил целую бутылочку чернил.
На колени я поставила его
И без сладкого оставила его.
У Кокошеньки всю ночь был сильный жар:
Проглотил он по ошибке самовар,-
Да, спасибо, наш аптекарь Бегемот
Положил ему лягушку на живот.-
Опечалился несчастный Крокодил
И слезу себе на брюхо уронил:
— Как же мы без самовара будем жить?
Как же чай без самовара будем пить?

Но тут распахнулися двери,
В дверях показалися звери:
Гиены, удавы, слоны,
И страусы, и кабаны,
И Слониха-
Щеголиха,
Стопудовая купчиха,
И Жираф —
Важный граф,
Вышиною с телеграф,-
Всё приятели-друзья,
Всё родня и кумовья.
Ну соседа обнимать,
Ну соседа целовать:
— Подавай-ка нам подарочки заморские!

Отвечает Крокодил:
— Никого я не забыл,
И для каждого из вас
Я подарочки припас!
Льву —
Халву,
Мартышке —
Коврижки,
Орлу —
Пастилу,
Бегемотику —
Книжки,
Буйволу — удочку,
Страусу — дудочку,
Слонихе — конфет,
А слону — пистолет…

Только Тотошеньке,
Только Кокошеньке
Не подарил
Крокодил
Ничегошеньки.

Плачут Тотоша с Кокошей:
— Папочка, ты нехороший:
Даже для глупой Овцы
Есть у тебя леденцы.
Мы же тебе не чужие,
Мы твои дети родные,
Так отчего, отчего
Ты нам не привёз ничего?

Улыбнулся, засмеялся Крокодил:
— Нет, проказники, я вас не позабыл:
Вот вам ёлочка душистая, зелёная,
Из далёкой из России привезённая,
Вся чудесными увешана игрушками,
Золочёными орешками, хлопушками.
То-то свечки мы на ёлочке зажжём.
То-то песенки мы елочке споём:
«Человечьим ты служила малышам.
Послужи теперь и нам, и нам, и нам!»

Как услышали про ёлочку слоны,
Ягуары, павианы, кабаны,
Тотчас за руки
На радостях взялись
И вкруг ёлочки
Вприсядку понеслись.
Не беда, что, расплясавшись, Бегемот
Повалил на Крокодилицу комод,
И с разбегу круторогий Носорог
Рогом, рогом зацепился за порог.
Ах, как весело, как весело Шакал
На гитаре плясовую заиграл!
Даже бабочки упёрлися в бока,
С комарами заплясали трепака.
Пляшут чижики и зайчики в лесах,
Пляшут раки, пляшут окуни в морях,
Пляшут в поле червячки и паучки,
Пляшут божии коровки и жучки.

Вдруг забили барабаны,
Прибежали обезьяны:
— Трам-там-там! Трам-там-там!
Едет к нам Гиппопотам.
— К нам —
Гиппопотам?!

Сам —
Гиппопотам?!
— Там —
Гиппопотам?!*

Ах, какое поднялось рычанье,
Верещанье, и блеянье, и мычанье:
— Шутка ли, ведь сам Гиппопотам
Жаловать сюда изволит к нам!

Крокодилица скорее убежала
И Кокошу и Тотошу причесала.
А взволнованный, дрожащий Крокодил
От волнения салфетку проглотил.

* Некоторые думают, будто Гиппопотам
и Бегемот — одно и то же. Это неверно.
Бегемот — аптекарь, а Гиппопотам — царь.

А Жираф,
Хоть и граф,
Взгромоздился на шкаф.
И оттуда
На верблюда
Вся посыпалась посуда!
А змеи
Лакеи
Надели ливреи,
Шуршат по аллее,
Спешат поскорее
Встречать молодого царя!

И Крокодил на пороге
Целует у гостя ноги:
— Скажи, повелитель, какая звезда
Тебе указала дорогу сюда?

И говорит ему царь:- Мне вчера донесли обезьяны.
Что ты ездил в далёкие страны,
Где растут на деревьях игрушки
И сыплются с неба ватрушки,
Вот и пришёл я сюда о чудесных игрушках послушать
И небесных ватрушек покушать.

И говорит Крокодил:
— Пожалуйте, ваше величество!
Кокоша, поставь самовар!
Тотоша, зажги электричество!

И говорит Гиппопотам:
— О Крокодил, поведай нам,
Что видел ты в чужом краю,
А я покуда подремлю.

И встал печальный Крокодил
И медленно заговорил:

Узнайте, милые друзья,
Потрясена душа моя,
Я столько горя видел там,
Что даже ты, Гиппопотам,
И то завыл бы, как щенок,
Когда б его увидеть мог.
Там наши братья, как в аду —
В Зоологическом саду.

О, этот сад, ужасный сад!
Его забыть я был бы рад.
Там под бичами сторожей
Немало мучится зверей,
Они стенают, и зовут,
И цепи тяжкие грызут,
Но им не вырваться сюда
Из тесных клеток никогда.

Там слон — забава для детей,
Игрушка глупых малышей.
Там человечья мелюзга
Оленю теребит рога
И буйволу щекочет нос,
Как будто буйвол — это пёс.
Вы помните, меж нами жил
Один весёлый крокодил…
Он мой племянник. Я его
Любил, как сына своего.
Он был проказник, и плясун,
И озорник, и хохотун,
А ныне там передо мной,
Измученный, полуживой,
В лохани грязной он лежал
И, умирая, мне сказал:
«Не проклинаю палачей,
Ни их цепей, ни их бичей,
Но вам, предатели друзья,
Проклятье посылаю я.
Вы так могучи, так сильны,
Удавы, буйволы, слоны,
Мы каждый день и каждый час
Из наших тюрем звали вас
И ждали, верили, что вот
Освобождение придёт,
Что вы нахлынете сюда,
Чтобы разрушить навсегда
Людские, злые города,
Где ваши братья и сыны
В неволе жить обречены!»-
Сказал и умер.
Я стоял
И клятвы страшные давал
Злодеям людям отомстить
И всех зверей освободить.
Вставай же, сонное зверьё!
Покинь же логово своё!
Вонзи в жестокого врага
Клыки, и когти, и рога!

Там есть один среди людей —
Сильнее всех богатырей!
Он страшно грозен, страшно лют,
Его Васильчиков зовут.
И я за голову его
Не пожалел бы ничего!

Ощетинились зверюги и, оскалившись, кричат:
— Так веди нас за собою на проклятый Зоосад,
Где в неволе наши братья за решётками сидят!
Мы решётки поломаем, мы оковы разобьём,
И несчастных наших братьев из неволи мы спасём.
А злодеев забодаем, искусаем, загрызём!

Через болота и пески
Идут звериные полки,
Их воевода впереди,
Скрестивши руки на груди.
Они идут на Петроград,
Они сожрать его хотят,
И всех людей,
И всех детей
Они без жалости съедят.
О бедный, бедный Петроград!

Часть третья

Милая девочка Лялечка!
С куклой гуляла она
И на Таврической улице
Вдруг увидала Слона.

Боже, какое страшилище!
Ляля бежит и кричит.
Глядь, перед ней из-под мостика
Высунул голову Кит.

Лялечка плачет и пятится,
Лялечка маму зовёт…
А в подворотне на лавочке
Страшный сидит Бегемот.

Змеи, шакалы и буйволы
Всюду шипят и рычат.
Бедная, бедная Лялечка!
Беги без оглядки назад!

Лялечка лезет на дерево,
Куклу прижала к груди.
Бедная, бедная Лялечка!
Что это там впереди?

Гадкое чучело-чудище
Скалит клыкастую пасть,
Тянется, тянется к Лялечке,
Лялечку хочет украсть.

Лялечка прыгнула с дерева,
Чудище прыгнуло к ней.
Сцапало бедную Лялечку
И убежало скорей.

А на Таврической улице
Мамочка Лялечку ждёт:
— Где моя милая Лялечка?
Что же она не идёт?

Дикая Горилла
Лялю утащила
И по тротуару
Побежала вскачь.

Выше, выше, выше,
Вот она на крыше.
На седьмом этаже
Прыгает, как мяч.

На трубу вспорхнула,
Сажи зачерпнула,
Вымазала Лялю,
Села на карниз.

Села, задремала,
Лялю покачала
И с ужасным криком
Кинулася вниз.

Закрывайте окна, закрывайте двери,
Полезайте поскорее под кровать,
Потому что злые, яростные звери
Вас хотят на части, на части разорвать!

Кто, дрожа от страха, спрятался в чулане,
Кто в собачьей будке, кто на чердаке…
Папа схоронился в старом чемодане,
Дядя под диваном, тётя в сундуке.

Где найдётся такой
Богатырь удалой,
Что побьёт крокодилово полчище?

Кто из лютых когтей
Разъярённых зверей
Нашу бедную Лялечку вызволит?

Где же вы, удальцы,
Молодцы-храбрецы?
Что же вы, словно трусы, попрятались?

Выходите скорей,
Прогоните зверей,
Защитите несчастную Лялечку!

Все сидят, и молчат,
И, как зайцы, дрожат,
И на улицу носа не высунут!

Лишь один гражданин
Не бежит, не дрожит —
Это доблестный Ваня Васильчиков.

Он ни львов, ни слонов,
Ни лихих кабанов
Не боится, конечно, ни капельки!

Они рычат, они визжат,
Они сгубить его хотят,
Но Ваня смело к ним идёт
И пистолетик достаёт.

Пиф-паф!- и яростный Шакал
Быстрее лани ускакал.

Пиф-паф!- и Буйвол наутёк.
За ним в испуге Носорог.

Пиф-паф!- и сам Гиппопотам
Бежит за ними по пятам.

И скоро дикая орда
Вдали исчезла без следа.

И счастлив Ваня, что пред ним
Враги рассеялись как дым.

Он победитель! Он герой!
Он снова спас свой край родной.

И вновь из каждого двора
К нему доносится «ура».

И вновь весёлый Петроград
Ему подносит шоколад.

Но где же Ляля? Ляли нет!
От девочки пропал и след!

Что, если жадный Крокодил
Её схватил и проглотил?

Кинулся Ваня за злыми зверями:
— Звери, отдайте мне Лялю назад!-
Бешено звери сверкают глазами,
Лялю отдать не хотят.

Как же ты смеешь,- вскричала Тигрица,
К нам приходить за сестрою твоей,
Если моя дорогая сестрица
В клетке томится у вас, у людей!

Нет, ты разбей эти гадкие клетки,
Где на потеху двуногих ребят
Наши родные мохнатые детки,
Словно в тюрьме, за решёткой сидят!

В каждом зверинце железные двери
Ты распахни для пленённых зверей,
Чтобы оттуда несчастные звери
Выйти на волю могли поскорей!

Если любимые наши ребята
К нам возвратятся в родную семью,
Если из плена вернутся тигрята,
Львята с лисятами и медвежата —
Мы отдадим тебе Лялю твою.

Но тут из каждого двора
Сбежалась к Ване детвора:

Веди нас, Ваня, на врага.
Нам не страшны его рога!

И грянул бой! Война! Война!
И вот уж Ляля спасена.

И вскричал Ванюша:
— Радуйтеся, звери!
Вашему народу
Я даю свободу.
Свободу я даю!

Я клетки поломаю,
Я цепи разбросаю.
Железные решётки
Навеки разобью!

Живите в Петрограде,
В уюте и прохладе.
Но только, Бога ради,
Не ешьте никого:

Ни пташки, ни котёнка,
Ни малого ребёнка,
Ни Лялечкиной мамы,
Ни папы моего!

Да будет пища ваша —
Лишь чай, да простокваша,
Да гречневая каша
И больше ничего.

Ходите по бульварам,
По лавкам и базарам,
Гуляйте где хотите,
Никто вам не мешай!

Живите вместе с нами,
И будемте друзьями:
Довольно мы сражались
И крови пролили!

Мы ружья поломаем,
Мы пули закопаем,
А вы себе спилите
Копыта и рога!

Быки и носороги,
Слоны и осьминоги,
Обнимемте друг друга,
Пойдёмте танцевать!

И наступила тогда благодать:
Некого больше лягать и бодать.

Смело навстречу иди Носорогу —
Он и букашке уступит дорогу.

Вежлив и кроток теперь Носорог:
Где его прежний пугающий рог?

Вон по бульвару гуляет Тигрица
Ляля ни капли её не боится:

Что же бояться, когда у зверей
Нету теперь ни рогов, ни когтей!

Ваня верхом на Пантеру садится
И, торжествуя, по улице мчится.

Или возьмёт оседлает Орла
И в поднебесье летит, как стрела.

Звери Ванюшу так ласково любят,
Звери балуют его и голубят.

Волки Ванюше пекут пироги,
Кролики чистят ему сапоги.

По вечерам быстроглазая Серна
Ване и Ляле читает Жюль Верна,

А по ночам молодой Бегемот
Им колыбельные песни поёт.

Вон вкруг Медведя столпилися детки
Каждому Мишка даёт по конфетке.

Вон, погляди, по Неве по реке
Волк и Ягнёнок плывут в челноке.

Счастливы люди, и звери, и гады,
Рады верблюды, и буйволы рады.

Нынче с визитом ко мне приходил —
Кто бы вы думали?- сам Крокодил.

Я усадил старика на диванчик,
Дал ему сладкого чаю стаканчик.

Вдруг неожиданно Ваня вбежал
И, как родного, его целовал.

Вот и каникулы! Славная ёлка
Будет сегодня у серого Волка.

Много там будет весёлых гостей.
Едемте, дети, туда поскорей!

Тексты стихов Чуковского

Бедный Федотка — сиротка.
Плачет несчастный Федотка:
Нет у него никого,
Кто пожалел бы его.
Только мама, да дядя, да тётка,
Только папа да дедушка с бабушкой.

Тексты стихов Чуковского

У меня зазвонил телефон.
— Кто говорит?
— Слон.
— Откуда?
— От верблюда.
— Что вам надо?
— Шоколада.
— Для кого?
— Для сына моего.
— А много ли прислать?
— Да пудов этак пять
Или шесть:
Больше ему не съесть,
Он у меня еще маленький!

А потом позвонил
Крокодил
И со слезами просил:
— Мой милый, хороший,
Пришли мне калоши,
И мне, и жене, и Тотоше.

Постой, не тебе ли
На прошлой неделе
Я выслал две пары
Отличных калош?
— Ах, те, что ты выслал
На прошлой неделе,
Мы давно уже съели
И ждем, не дождемся,
Когда же ты снова пришлешь
К нашему ужину
Дюжину
Новых и сладких калош!

А потом позвонили зайчатки:
— Нельзя ли прислать перчатки?

А потом позвонили мартышки:
— Пришлите, пожалуйста, книжки!

А потом позвонил медведь
Да как начал, как начал реветь.

Погодите, медведь, не ревите,
Объясните, чего вы хотите?

Но он только «му» да «му»,
А к чему, почему —
Не пойму!

Повесьте, пожалуйста, трубку!

А потом позвонили цапли:
— Пришлите, пожалуйста, капли:

Мы лягушками нынче объелись,
И у нас животы разболелись!

И такая дребедень
Целый день:
Динь-ди-лень,
Динь-ди-лень,
Динь-ди-лень!
То тюлень позвонит, то олень.

А недавно две газели
Позвонили и запели:
— Неужели
В самом деле
Все сгорели
Карусели?

Ах, в уме ли вы, газели?
Не сгорели карусели,
И качели уцелели!
Вы б, газели, не галдели,
А на будущей неделе
Прискакали бы и сели
На качели-карусели!

Но не слушали газели
И по-прежнему галдели:
— Неужели
В самом деле
Все качели
Погорели?
Что за глупые газели!

А вчера поутру
Кенгуру:
— Не это ли квартира
Мойдодыра? —
Я рассердился, да как заору:
— Нет! Это чужая квартира!!!
— А где Мойдодыр?
— Не могу вам сказать…
Позвоните по номеру
Сто двадцать пять.

Я три ночи не спал,
Я устал.
Мне бы заснуть,
Отдохнуть…
Но только я лег —
Звонок!
— Кто говорит?
— Носорог.
— Что такое?
— Беда! Беда!
Бегите скорее сюда!
— В чем дело?
— Спасите!
— Кого?
— Бегемота!
Наш бегемот провалился в болото…
— Провалился в болото?
— Да!
И ни туда, ни сюда!
О, если вы не придете —
Он утонет, утонет в болоте,
Умрет, пропадет
Бегемот!!!

Ладно! Бегу! Бегу!
Если могу, помогу!

Ох, нелегкая это работа —
Из болота тащить бегемота!

Детские сказки

ТОПТЫГИН И ЛИСА

«Отчего ты плачешь,
Глупый ты Медведь?» —
«Как же мне, Медведю,
Не плакать, не реветь?

Бедный я, несчастный
Сирота,
Я на свет родился
Без хвоста.

Даже у кудлатых,
У глупых собачат
За спиной весёлые
Хвостики торчат.

Даже озорные
Драные коты
Кверху задирают
Рваные хвосты.

Только я, несчастный
Сирота,
По лесу гуляю
Без хвоста.

Доктор, добрый доктор,
Меня ты пожалей,
Хвостик поскорее
Бедному пришей!»

Засмеялся добрый
Доктор Айболит.
Глупому Медведю
Доктор говорит:

«Ладно, ладно, родной, я готов.
У меня сколько хочешь хвостов.
Есть козлиные, есть лошадиные,
Есть ослиные, длинные-длинные.
Я тебе, сирота, услужу:
Хоть четыре хвоста привяжу…»

Начал Мишка хвосты примерять,
Начал Мишка перед зеркалом гулять:
То кошачий, то собачий прикладывает
Да на Лисоньку сбоку поглядывает.

А Лисица смеётся:
«Уж очень ты прост!
Не такой тебе, Мишенька, надобен хвост!..
Ты возьми себе лучше павлиний:

Золотой он, зелёный и синий.
То-то, Миша, ты будешь хорош,
Если хвост у павлина возьмёшь!»

А косолапый и рад:
«Вот это наряд так наряд!
Как пойду я павлином
По горам и долинам,
Так и ахнет звериный народ:
Ну что за красавец идёт!

А медведи, медведи в лесу,
Как увидят мою красу,
Заболеют, бедняги, от зависти!»

Но с улыбкою глядит
На медведя Айболит:
«И куда тебе в павлины!
Ты возьми себе козлиный!»

«Не желаю я хвостов
От баранов и котов!
Подавай-ка мне павлиний,
Золотой, зелёный, синий,
Чтоб я по лесу гулял,
Красотою щеголял!»

И вот по горам, по долинам
Мишка шагает павлином,
И блестит у него за спиной
Золотой-золотой,
Расписной,
Синий-синий
Павлиний
Хвост.

А Лисица, а Лисица
И юлит, и суетится,
Вокруг Мишеньки похаживает,
Ему перышки поглаживает:

«До чего же ты хорош,
Так павлином и плывёшь!
Я тебя и не признала,
За павлина принимала.
Ах, какая красота
У павлиньего хвоста!»

Но тут по болоту охотники шли
И Мишенькин хвост увидали вдали.
«Глядите: откуда такое
В болоте блестит золотое?»

Поскакали но кочкам вприпрыжку
И увидели глупого Мишку.
Перед лужею Мишка сидит,
Словно в зеркало, в лужу глядит,

Всё хвостом своим, глупый, любуется,
Перед Лисонькой, глупый, красуется
И не видит, не слышит охотников,
Что бегут по болоту с собаками.

Вот и взяли бедного
Голыми руками,
Взяли и связали
Кушаками.

А Лисица
Веселится,
Забавляется
Лисица:
«Ох, недолго ты гулял,
Красотою щеголял!

Вот ужо тебе, павлину,
Мужики нагреют спину.
Чтоб не хвастался,
Чтоб не важничал!»

Подбежала — хвать да хвать,-
Стала перья вырывать.
И весь хвост у бедняги повыдергала.

Тексты стихов Чуковского

ТАРАКАНИЩЕ

Часть первая

Ехали медведи
На велосипеде.

А за ними кот
Задом наперёд.

А за ним комарики
На воздушном шарике.

А за ними раки
На хромой собаке.

Волки на кобыле.
Львы в автомобиле.

Зайчики
В трамвайчике.

Жаба на метле…

Едут и смеются,
Пряники жуют.

Вдруг из подворотни
Страшный великан,
Рыжий и усатый
Та-ра-кан!
Таракан, Таракан, Тараканище!

Он рычит, и кричит,
И усами шевелит:
«Погодите, не спешите,
Я вас мигом проглочу!
Проглочу, проглочу, не помилую».

Звери задрожали,
В обморок упали.

Волки от испуга
Скушали друг друга.

Бедный крокодил
Жабу проглотил.

А слониха, вся дрожа,
Так и села на ежа.

Только раки-забияки
Не боятся бою-драки:
Хоть и пятятся назад,
Но усами шевелят
И кричат великану усатому:

«Не кричи и не рычи,
Мы и сами усачи,
Можем мы и сами
Шевелить усами!»
И назад ещё дальше попятились.

И сказал Гиппопотам
Крокодилам и китам:

«Кто злодея не боится
И с чудовищем сразится,
Я тому богатырю
Двух лягушек подарю
И еловую шишку пожалую!»

«Не боимся мы его,
Великана твоего:
Мы зубами,
Мы клыками,
Мы копытами его!»

И весёлою гурьбой
Звери кинулися в бой.

Но, увидев усача
(Ай-ай-ай!),
Звери дали стрекача
(Ай-ай-ай!).

По лесам, по полям разбежалися:
Тараканьих усов испугалися.

И вскричал Гиппопотам:
«Что за стыд, что за срам!
Эй, быки и носороги,
Выходите из берлоги
И врага
На рога
Поднимите-ка!»

Но быки и носороги
Отвечают из берлоги:
«Мы врага бы
На рога бы.
Только шкура дорога,
И рога нынче тоже
не дёшевы»,

И сидят и дрожат
Под кусточками,
За болотными прячутся
Кочками.

Крокодилы в крапиву
Забилися,
И в канаве слоны
Схоронилися.

Только и слышно,
Как зубы стучат,
Только и видно,
Как уши дрожат.

А лихие обезьяны
Подхватили чемоданы
И скорее со всех ног
Наутек.

И акула
Увильнула,
Только хвостиком махнула.

А за нею каракатица —
Так и пятится,
Так и катится.

Часть вторая

Вот и стал Таракан
победителем,
И лесов и полей повелителем.
Покорилися звери усатому.
(Чтоб ему провалиться,
проклятому!)
А он между ними похаживает,
Золоченое брюхо поглаживает:
«Принесите-ка мне, звери,
ваших детушек,
Я сегодня их за ужином
скушаю!»

Бедные, бедные звери!
Воют, рыдают, ревут!
В каждой берлоге
И в каждой пещере
Злого обжору клянут.

Да и какая же мать
Согласится отдать
Своего дорогого ребёнка —
Медвежонка, волчонка,
слоненка,-
Чтобы несытое чучело
Бедную крошку
замучило!

Плачут они, убиваются,
С малышами навеки
прощаются.

Но однажды поутру
Прискакала кенгуру,
Увидала усача,
Закричала сгоряча:
«Разве это великан?
(Ха-ха-ха!)
Это просто таракан!
(Ха-ха-ха!)

Таракан, таракан,
таракашечка,
Жидконогая
козявочка-букашечка.
И не стыдно вам?
Не обидно вам?
Вы — зубастые,
Вы — клыкастые,
А малявочке
Поклонилися,
А козявочке
Покорилися!»

Испугались бегемоты,
Зашептали: «Что ты, что ты!
Уходи-ка ты отсюда!
Как бы не было нам худа!»

Только вдруг из-за кусточка,
Из-за синего лесочка,
Из далеких из полей
Прилетает Воробей.
Прыг да прыг
Да чик-чирик,
Чики-рики-чик-чирик!

Взял и клюнул Таракана,
Вот и нету великана.
Поделом великану досталося,
И усов от него не осталося.

То-то рада, то-то рада
Вся звериная семья,
Прославляют, поздравляют
Удалого Воробья!

Ослы ему славу по нотам поют,
Козлы бородою дорогу метут,
Бараны, бараны
Стучат в барабаны!
Сычи-трубачи
Трубят!

Грачи с каланчи
Кричат!
Летучие мыши
На крыше
Платочками машут
И пляшут.

А слониха-щеголиха
Так отплясывает лихо,
Что румяная луна
В небе задрожала
И на бедного слона
Кубарем упала.

Вот была потом забота —
За луной нырять в болото
И гвоздями к небесам приколачивать!

Детские сказки

БАРМАЛЕЙ

Маленькие дети!
Ни за что на свете
Не ходите в Африку,
В Африку гулять!
В Африке акулы,
В Африке гориллы,
В Африке большие
Злые крокодилы
Будут вас кусать,
Бить и обижать,-
Не ходите, дети,
В Африку гулять.

В Африке разбойник,
В Африке злодей,
В Африке ужасный
Бар-ма-лей!

Он бегает по Африке
И кушает детей —
Гадкий, нехороший, жадный Бармалей!

И папочка и мамочка
Под деревом сидят,
И папочка и мамочка
Детям говорят:

«Африка ужасна,
Да-да-да!
Африка опасна,
Да-да-да!
Не ходите в Африку,
Дети, никогда!»

Но папочка и мамочка уснули вечерком,
А Танечка и Ванечка — в Африку бегом,-
В Африку!
В Африку!

Вдоль по Африке гуляют.
Фиги-финики срывают,-
Ну и Африка!
Вот так Африка!

Оседлали носорога,
Покаталися немного,-
Ну и Африка!
Вот так Африка!

Со слонами на ходу
Поиграли в чехарду,-
Ну и Африка!
Вот так Африка!

Выходила к ним горилла,
Им горилла говорила,
Говорила им горилла,
Приговаривала:

«Вон акула Каракула
Распахнула злую пасть.
Вы к акуле Каракуле
Не хотите ли попасть
Прямо в па-асть?»

«Нам акула Каракула
Нипочём, нипочём,
Мы акулу Каракулу
Кирпичом, кирпичом,
Мы акулу Каракулу
Кулаком, кулаком!
Мы акулу Каракулу
Каблуком, каблуком!»

Испугалася акула
И со страху утонула,-
Поделом тебе, акула, поделом!

Но вот по болотам огромный
Идёт и ревёт бегемот,
Он идёт, он идёт по болотам
И громко и грозно ревёт.

А Таня и Ваня хохочут,
Бегемотово брюхо щекочут:
«Ну и брюхо,
Что за брюхо —
Замечательное!»

Не стерпел такой обиды
Бегемот,
Убежал за пирамиды
И ревёт,

«Бармалей, Бармалей, Бармалей!
Выходи, Бармалей, поскорей!
Этих гадких детей, Бармалей,
Не жалей, Бармалей, не жалей!»

Таня-Ваня задрожали —
Бармалея увидали.
Он по Африке идёт,
На всю Африку поёт:

«Я кровожадный,
Я беспощадный,
Я злой разбойник Бармалей!
И мне не надо
Ни мармелада,
Ни шоколада,
А только маленьких
(Да, очень маленьких!)
Детей!»

Он страшными глазами сверкает,
Он страшными зубами стучит,
Он страшный костёр зажигает,
Он страшное слово кричит:
«Карабас! Карабас!
Пообедаю сейчас!»

Дети плачут и рыдают,
Бармалея умоляют:

«Милый, милый Бармалей,
Смилуйся над нами,
Отпусти нас поскорей
К нашей милой маме!

Мы от мамы убегать
Никогда не будем
И по Африке гулять
Навсегда забудем!

Милый, милый людоед,
Смилуйся над нами,
Мы дадим тебе конфет,
Чаю с сухарями!»

Но ответил людоед:
«Не-е-ет!!!»

И сказала Таня Ване:
«Посмотри, в аэроплане
Кто-то по небу летит.
Это доктор, это доктор,
Добрый доктор Айболит!»

Добрый доктор Айболит
К Тане-Ване подбегает,
Таню-Ваню обнимает
И злодею Бармалею,
Улыбаясь, говорит:

«Ну, пожалуйста, мой милый,
Мой любезный Бармалей,
Развяжите, отпустите
Этих маленьких детей!»

Но злодей Айболита хватает
И в костёр Айболита бросает.
И горит, и кричит Айболит:
«Ай, болит! Ай, болит! Ай, болит!»

А бедные дети под пальмой лежат,
На Бармалея глядят
И плачут, и плачут, и плачут!

Но вот из-за Нила
Горилла идёт,
Горилла идёт,
Крокодила ведёт!

Добрый доктор Айболит
Крокодилу говорит:
«Ну, пожалуйста, скорее
Проглотите Бармалея,
Чтобы жадный Бармалей
Не хватал бы,
Не глотал бы
Этих маленьких детей!»

Повернулся,
Улыбнулся,
Засмеялся
Крокодил
И злодея
Бармалея,
Словно муху,
Проглотил!

Рада, рада, рада, рада детвора,
Заплясала, заиграла у костра:
«Ты нас,
Ты нас
От смерти спас,
Ты нас освободил.
Ты в добрый час
Увидел нас,
О добрый
Крокодил!»

Но в животе у Крокодила
Темно, и тесно, и уныло,
И в животе у Крокодила
Рыдает, плачет Бармалей:
«О, я буду добрей,
Полюблю я детей!
Не губите меня!
Пощадите меня!
О, я буду, я буду, я буду добрей!»

Пожалели дети Бармалея,
Крокодилу дети говорят:
«Если он и вправду сделался добрее,
Отпусти его, пожалуйста, назад!
Мы возьмём с собою Бармалея,
Увезём в далёкий Ленинград!»
Крокодил головою кивает,
Широкую пасть разевает,-
И оттуда, улыбаясь, вылетает Бармалей,
А лицо у Бармалея и добрее и милей:
«Как я рад, как я рад,
Что поеду в Ленинград!»

Пляшет, пляшет Бармалей, Бармалей!
«Буду, буду я добрей, да, добрей!
Напеку я для детей, для детей
Пирогов и кренделей, кренделей!

По базарам, по базарам буду, буду я гулять!
Буду даром, буду даром пироги я раздавать,
Кренделями, калачами ребятишек угощать.

А для Ванечки
И для Танечки
Будут, будут у меня
Мятны прянички!
Пряник мятный,
Ароматный,
Удивительно приятный,
Приходите, получите,
Ни копейки не платите,
Потому что Бармалей
Любит маленьких детей,
Любит, любит, любит, любит,
Любит маленьких детей!»

Тексты сказок Чуковского

МУХА-ЦОКОТУХА

Муха, Муха-Цокотуха,
Позолоченное брюхо!

Муха по полю пошла,
Муха денежку нашла.

Пошла Муха на базар
И купила самовар:

«Приходите, тараканы,
Я вас чаем угощу!»

Тараканы прибегали,
Все стаканы выпивали,

А букашки —
По три чашки
С молоком
И крендельком:
Нынче Муха-Цокотуха
Именинница!

Приходили к Мухе блошки,
Приносили ей сапожки,
А сапожки не простые —
В них застежки золотые.

Приходила к Мухе
Бабушка-пчела,
Мухе-Цокотухе
Меду принесла…

«Бабочка-красавица.
Кушайте варенье!
Или вам не нравится
Наше угощенье?»

Вдруг какой-то старичок
Паучок
Нашу Муху в уголок
Поволок —
Хочет бедную убить,
Цокотуху погубить!

«Дорогие гости, помогите!
Паука-злодея зарубите!
И кормила я вас,
И поила я вас,
Не покиньте меня
В мой последний час!»

Но жуки-червяки
Испугалися,
По углам, по щелям
Разбежалися:
Тараканы
Под диваны,
А козявочки
Под лавочки,
А букашки под кровать —
Не желают воевать!
И никто даже с места
Не сдвинется:
Пропадай-погибай,
Именинница!

А кузнечик, а кузнечик,
Ну, совсем как человечек,
Скок, скок, скок, скок!
За кусток,
Под мосток
И молчок!

А злодей-то не шутит,
Руки-ноги он Мухе верёвками крутит,
Зубы острые в самое сердце вонзает
И кровь у неё выпивает.

Муха криком кричит,
Надрывается,
А злодей молчит,
Ухмыляется.

Вдруг откуда-то летит
Маленький Комарик,
И в руке его горит
Маленький фонарик.

«Где убийца, где злодей?
Не боюсь его когтей!»

Подлетает к Пауку,
Саблю вынимает
И ему на всём скаку
Голову срубает!

Муху за руку берёт
И к окошечку ведёт:
«Я злодея зарубил,
Я тебя освободил
И теперь, душа-девица,
На тебе хочу жениться!»

Тут букашки и козявки
Выползают из-под лавки:
«Слава, слава Комару —
Победителю!»

Прибегали светляки,
Зажигали огоньки —
То-то стало весело,
То-то хорошо!

Эй, сороконожки,
Бегите по дорожке,
Зовите музыкантов,
Будем танцевать!

Музыканты прибежали,
В барабаны застучали.
Бом! бом! бом! бом!
Пляшет Муха с Комаром.

А за нею Клоп, Клоп
Сапогами топ, топ!

Козявочки с червяками,
Букашечки с мотыльками.
А жуки рогатые,
Мужики богатые,
Шапочками машут,
С бабочками пляшут.

Тара-ра, тара-ра,
Заплясала мошкара.

Веселится народ —
Муха замуж идёт
За лихого, удалого,
Молодого Комара!

Муравей, Муравей!
Не жалеет лаптей,-
С Муравьихою попрыгивает
И букашечкам подмигивает:

«Вы букашечки,
Вы милашечки,
Тара-тара-тара-тара-таракашечки!»

Сапоги скрипят,
Каблуки стучат,-
Будет, будет мошкара
Веселиться до утра:
Нынче Муха-Цокотуха
Именинница!

Детские стихи Чуковского

Была у меня сестра,
Сидела она у костра
И большого поймала в костре осетра.

Но был осетёр
Хитёр
И снова нырнул в костёр.

И осталась она голодна,
Без обеда осталась она.
Три дня ничего не ела,
Ни крошки во рту не имела.
Только и съела, бедняга,
Что пятьдесят поросят,
Да полсотни гусят,
Да десяток цыпляток,
Да утяток десяток,
Да кусок пирога
Чуть побольше того стога,
Да двадцать бочонков
Солёных опёнков,
Да четыре горшка
Молока,
Да тридцать вязанок
Баранок,
Да сорок четыре блина.
И с голоду так исхудала она,
Что не войти ей теперь
В эту дверь.
А если в какую войдёт,
Так уж ни взад, ни вперёд.

Стихи корнея Чуковского

ФЕДОРИНО ГОРЕ

Скачет сито по полям,
А корыто по лугам.

За лопатою метла
Вдоль по улице пошла.

Топоры-то, топоры
Так и сыплются с горы.
Испугалася коза,
Растопырила глаза:

«Что такое? Почему?
Ничего я не пойму».

Но, как чёрная железная нога,
Побежала, поскакала кочерга.

И помчалися по улице ножи:
«Эй, держи, держи, держи, держи, держи!»

И кастрюля на бегу
Закричала утюгу:
«Я бегу, бегу, бегу,
Удержаться не могу!»

Вот и чайник за кофейником бежит,
Тараторит, тараторит, дребезжит…

Утюги бегут покрякивают,
Через лужи, через лужи перескакивают.

А за ними блюдца, блюдца —
Дзынь-ля-ля! Дзынь-ля-ля!

Вдоль по улице несутся —
Дзынь-ля-ля! Дзынь-ля-ля!
На стаканы — дзынь!- натыкаются,
И стаканы — дзынь!- разбиваются.

И бежит, бренчит, стучит сковорода:
«Вы куда? куда? куда? куда? куда?»

А за нею вилки,
Рюмки да бутылки,
Чашки да ложки
Скачут по дорожке.

Из окошка вывалился стол
И пошёл, пошёл, пошёл, пошёл, пошёл…

А на нём, а на нём,
Как на лошади верхом,
Самоварище сидит
И товарищам кричит:
«Уходите, бегите, спасайтеся!»

И в железную трубу:
«Бу-бу-бу! Бу-бу-бу!»

А за ними вдоль забора
Скачет бабушка Федора:
«Ой-ой-ой! Ой-ой-ой!
Воротитеся домой!»

Но ответило корыто:
«На Федору я сердито!»
И сказала кочерга:
«Я Федоре не слуга!»

А фарфоровые блюдца
Над Федорою смеются:
«Никогда мы, никогда
Не воротимся сюда!»

Тут Федорины коты
Расфуфырили хвосты,
Побежали во всю прыть.
Чтоб посуду воротить:

«Эй вы, глупые тарелки,
Что вы скачете, как белки?
Вам ли бегать за воротами
С воробьями желторотыми?
Вы в канаву упадёте,
Вы утонете в болоте.
Не ходите, погодите,
Воротитеся домой!»

Но тарелки вьются-вьются,
А Федоре не даются:
«Лучше в поле пропадём,
А к Федоре не пойдём!»

Мимо курица бежала
И посуду увидала:
«Куд-куда! Куд-куда!
Вы откуда и куда?!»

И ответила посуда:
«Было нам у бабы худо,
Не любила нас она,
Била, била нас она,
Запылила, закоптила,
Загубила нас она!»

«Ко-ко-ко! Ко-ко-ко!
Жить вам было нелегко!»

«Да,- промолвил медный таз,-
Погляди-ка ты на нас:
Мы поломаны, побиты,
Мы помоями облиты.
Загляни-ка ты в кадушку —
И увидишь там лягушку.
Загляни-ка ты в ушат —
Тараканы там кишат,
Оттого-то мы от бабы
Убежали, как от жабы,
И гуляем по полям,
По болотам, по лугам,
А к неряхе-замарахе
Не воротимся!»

И они побежали лесочком,
Поскакали по пням и по кочкам.
А бедная баба одна,
И плачет, и плачет она.
Села бы баба за стол,
Да стол за ворота ушёл.
Сварила бы баба щи,
Да кастрюлю поди поищи!
И чашки ушли, и стаканы,
Остались одни тараканы.
Ой, горе Федоре,
Горе!

А посуда вперёд и вперёд
По полям, по болотам идёт.

И заплакали блюдца:
«Не лучше ль вернуться?»

И зарыдало корыто:
«Увы, я разбито, разбито!»

Но блюдо сказало: «Гляди,
Кто это там позади?»

И видят: за ними из тёмного бора
Идёт-ковыляет Федора.

Но чудо случилося с ней:
Стала Федора добрей.
Тихо за ними идёт
И тихую песню поёт:

«Ой вы, бедные сиротки мои,
Утюги и сковородки мои!
Вы подите-ка, немытые, домой,
Я водою вас умою ключевой.
Я почищу вас песочком,
Окачу вас кипяточком,
И вы будете опять,
Словно солнышко, сиять,
А поганых тараканов я повыведу,
Прусаков и пауков я повымету!»

И сказала скалка:
«Мне Федору жалко».

И сказала чашка:
«Ах, она бедняжка!»

И сказали блюдца:
«Надо бы вернуться!»

И сказали утюги:
«Мы Федоре не враги!»

Долго, долго целовала
И ласкала их она,
Поливала, умывала.
Полоскала их она.

«Уж не буду, уж не буду
Я посуду обижать.
Буду, буду я посуду
И любить и уважать!»

Засмеялися кастрюли,
Самовару подмигнули:
«Ну, Федора, так и быть,
Рады мы тебя простить!»

Полетели,
Зазвенели
Да к Федоре прямо в печь!
Стали жарить, стали печь,-
Будут, будут у Федоры и блины и пироги!

А метла-то, а метла — весела —
Заплясала, заиграла, замела,
Ни пылинки у Федоры не оставила.

И обрадовались блюдца:
Дзынь-ля-ля! Дзынь-ля-ля!
И танцуют и смеются —
Дзынь-ля-ля! Дзынь-ля-ля!

А на белой табуреточке
Да на вышитой салфеточке
Самовар стоит,
Словно жар горит,
И пыхтит, и на бабу поглядывает:
«Я Федорушку прощаю,
Сладким чаем угощаю.
Кушай, кушай, Федора Егоровна!»

Стихотворения Чуковского

Лягушонок под тиною
Заболел скарлатиною.
Прилетел к нему грач,
Говорит:
«Я врач!
Полезай ко мне в рот,
Всё сейчас же пройдёт!»
Ам! И съел.

Тексты стихов Чуковского

Рады, рады, рады
Светлые берёзы,
И на них от радости
Вырастают розы.

Рады, рады, рады
Тёмные осины,
И на них от радости
Растут апельсины.

То не дождь пошёл из облака
И не град,
То посыпался из облака
Виноград.

И вороны над полями
Вдруг запели соловьями.

И ручьи из-под земли
Сладким мёдом потекли.

Куры стали павами,
Лысые — кудрявыми.

Даже мельница — и та
Заплясала у моста.

Так бегите же за мною
На зелёные луга,
Где над синею рекою
Встала радуга-дуга.

Мы на радугу
вска-ра-б-каемся,
Поиграем в облаках
И оттуда вниз по радуге
На салазках, на коньках!

Чуковский сказки скачать

КРАДЕНОЕ СОЛНЦЕ

Солнце по небу гуляло
И за тучу забежало.
Глянул заинька в окно,
Стало заиньке темно.

А сороки-
Белобоки
Поскакали по полям,
Закричали журавлям:
«Горе! Горе! Крокодил
Солнце в небе проглотил!»

Наступила темнота.
Не ходи за ворота:
Кто на улицу попал —
Заблудился и пропал.

Плачет серый воробей:
«Выйди, солнышко, скорей!
Нам без солнышка обидно —
В поле зёрнышка не видно!»

Плачут зайки
На лужайке:
Сбились, бедные, с пути,
Им до дому не дойти.

Только раки пучеглазые
По земле во мраке лазают,
Да в овраге за горою
Волки бешеные воют.

Рано-рано
Два барана
Застучали в ворота:
Тра-та-та и тра-та-та!

«Эй вы, звери, выходите,
Крокодила победите,
Чтобы жадный Крокодил
Солнце в небо воротил!»

Но мохнатые боятся:
«Где нам с этаким сражаться!
Он и грозен и зубаст,
Он нам солнца не отдаст!»
И бегут они к Медведю в берлогу:
«Выходи-ка ты, Медведь, на подмогу.
Полно лапу тебе, лодырю, сосать.
Надо солнышко идти выручать!»

Но Медведю воевать неохота:
Ходит-ходит он, Медведь, круг болота,
Он и плачет, Медведь, и ревёт,
Медвежат он из болота зовёт:

«Ой, куда вы, толстопятые, сгинули?
На кого вы меня, старого, кинули?»

А в болоте Медведица рыщет,
Медвежат под корягами ищет:
«Куда вы, куда вы пропали?
Или в канаву упали?
Или шальные собаки
Вас разорвали во мраке?»
И весь день она по лесу бродит,
Но нигде медвежат не находит.
Только чёрные совы из чащи
На неё свои очи таращат.

Тут зайчиха выходила
И Медведю говорила:
«Стыдно старому реветь —
Ты не заяц, а Медведь.
Ты поди-ка, косолапый,
Крокодила исцарапай,
Разорви его на части,
Вырви солнышко из пасти.
И когда оно опять
Будет на небе сиять,
Малыши твои мохнатые,
Медвежата толстопятые,
Сами к дому прибегут:

И встал
Медведь,
Зарычал
Медведь,
И к Большой Реке
Побежал
Медведь.

А в Большой Реке
Крокодил
Лежит,
И в зубах его
Не огонь горит,-
Солнце красное,
Солнце краденое.

Подошёл Медведь тихонько,
Толканул его легонько:
«Говорю тебе, злодей,
Выплюнь солнышко скорей!
А не то, гляди, поймаю,
Пополам переломаю,-
Будешь ты, невежа, знать
Наше солнце воровать!
Ишь разбойничья порода:
Цапнул солнце с небосвода
И с набитым животом
Завалился под кустом
Да и хрюкает спросонья,
Словно сытая хавронья.
Пропадает целый свет,
А ему и горя нет!»

Но бессовестный смеётся
Так, что дерево трясётся:
«Если только захочу,
И луну я проглочу!»

Не стерпел
Медведь,
Заревел
Медведь,
И на злого врага
Налетел
Медведь.

Уж он мял его
И ломал его:
«Подавай сюда
Наше солнышко!»

Здравствуй, солнце золотое!
Здравствуй, небо голубое!

Стали пташки щебетать,
За букашками летать.

Стали зайки
На лужайке
Кувыркаться и скакать.

И глядите: медвежата,
Как весёлые котята,
Прямо к дедушке мохнатому,
Толстопятые, бегут:
«Здравствуй, дедушка, мы тут!»

Рады зайчики и белочки,
Рады мальчики и девочки,
Обнимают и целуют косолапого:
«Ну, спасибо тебе, дедушка, за солнышко!»

Сказки Корнея Чуковского

СЛОНИХА ЧИТАЕТ

У слона была жена
Матрёна Ивановна.
И задумала она
Книжку почитать.

Но читала, бормотала,
Лопотала, лопотала:
«Таталата, маталата»,-
Ничего не разобрать!

Как сороконожка ходить разучилась

Утром, когда мы напились чаю, спустились к реке и я начал ловить по-настоящему, у меня всё стало не очень хорошо получаться.

На берегу, когда я учился кидать посуху, целя тряпкой в платок, у меня хорошо получалось, но когда я подошёл к воде, всё пошло плохо.

Дело было, конечно, не в снасти.

Снасть у меня была отличная, прекрасная в высшем смысле: её мне Сайрио подарил, дядин друг, он привёз её из Англии, потому что был дипкурьером…

Вы знаете, кто такие дипкурьеры? Дипкурьеры — это неприкосновенные личности, никто не имеет права к ним прикоснуться, потому что они возят дипломатическую почту, никто не имеет права их обыскивать или залезать к ним в чемодан. О дипкурьерах даже стихи написаны: «Товарищу Нетте, пароходу и человеку». Эти стихи написал Маяковский о своём друге дипкурьере Нетте. Нетте тоже был латыш, как и Сайрио. Среди латышей было много дипкурьеров. Но несмотря на то что они были неприкосновенными, их иногда убивали. Их убивали враги, которые хотели отнять у них дипломатическую почту — разные секретные документы. Нетте тоже убили, но он дорого продал свою жизнь, потому что был храбрым человеком. Латышские стрелки были очень храбрыми и преданными революции. Они охраняли Ленина, им это доверяли, а это не каждому можно было доверить. Вот какие это были люди! Потому Маяковский и написал о Нетте стихи, но он их написал, когда Нетте уже стал пароходом и ходил не по земле, а по Чёрному морю: пароход «Теодор Нетте».

Я тоже когда-нибудь напишу стихи о Сайрио, о дяде и о других его товарищах, старых большевиках. Но это уже другой разговор.

Теперь вы понимаете, что снасть у меня была прекрасной, потому что Сайрио не мог подарить плохую снасть. Он её сам выбрал в Лондоне, в лучшем рыболовном магазине, а там снасти отличные, потому что англичане сами отличные рыболовы. Да и Сайрио был рыболовом — он в этом деле разбирался. Многие дипкурьеры почему-то были рыболовами, уж не знаю почему. Так же как многие чекисты любили разводить рыбок в аквариумах. Это было в их среде почему-то очень распространено. Наверное, потому, что в обществе рыб они отдыхали, ибо работа у них была тяжёлая. О дяде уж говорить нечего — он относился к рыбалке со всей страстью.

Экипирован я был тоже прекрасно, по всей форме. На мне были высокие резиновые сапоги — большая редкость в то время, — брезентовый костюм, как у дяди, и соломенная шляпа. В брезентовом кармане куртки лежал чёрный кожаный бумажник, который весело поскрипывал, когда его сгибали или проводили по нему пальцем, потому что он был совершенно новый. В разных отделениях бумажника лежали… вы думаете, деньги, да? Вовсе не деньги! В бумажнике лежали искусственные мушки: английские и самодельные. Английские привёз Сайрио, а самодельные сделал дядя из петушиных перьев и из павлиньих перьев — он их доставал в зоопарке — и даже из собственных волос, и эти мушки из дядиных волос были очень хороши, потому что дядины волосы были жёсткими с проседью, а это очень ценно. Седина вообще прекрасная вещь, её все уважают, а для искусственных мушек седина просто неоценима! На такие мушки форель хватает как сумасшедшая! Мои волосы для мушек не годились, они были чёрными, но зато у меня был дядя, а у него было много седых волос — густая шевелюра! — так что я был обеспечен мушками по горло.

Но это ещё не всё!

Ещё у меня висел на поясе складной сачок, ручка которого состояла из отдельных раздвигающихся колен, тоже совсем новый. Сачок висел с левого бока, а на правом боку на ремне через плечо висела плетёная корзинка с крышкой — для пойманной форели. А в руках — самое главное! — в руках я держал замечательное удилище четырёхметровой длины, тонкое и гибкое, с агатовыми кольцами на нём, сквозь которые была пропущена сатурновая леска, намотанная на катушку. Катушка у меня была маленькая и лёгкая, сделанная из специального сплава, а барабан катушки, на котором была намотана леска, вертелся на агатовых подшипниках. Вы, конечно, не знаете, что такое агат. Агат — это драгоценный камень различных оттенков, от чёрного до красного. У меня был тёмно-красный. Он необычайно красив и прочен, никогда не стирается и не ржавеет. Поэтому кольца на моей удочке и подшипники в катушке были сделаны из агата.

Всё у меня было совершенно новое, блестящее, скрипящее… НО — и я пишу это «НО» большими буквами, потому что, в отличие от всего, что было у дяди и видало разные виды, всё, что было у меня, включая мою новую шляпу с широкими полями, защищавшими глаза от солнца, и накомарником из чёрной вуали на шляпе, — всё это никаких видов не видело.

Я стоял у берега, по колено в воде, с открытым лицом — накомарник был закатан и укреплён английской булавкой на шляпе, потому что комаров было мало: дул ветер и побрызгивал дождь. Была самая лучшая погода для ловли форели. В солнечную погоду, когда воздух и вода пронизаны светом, форель очень хорошо видит — она видит и рыбака на берегу, и тень от рыбака, которая движется по воде, и убегает. А когда пасмурно и нет от тебя тени да ещё вода рябит от дождевых капель или от ветра, тогда форель видит плохо, тогда она смелая. Тогда хорошо клюёт!

И сейчас была именно такая погода: прекрасная погода! Вы, конечно, скажете, что погода не прекрасная, потому что ветер и дождь, но ведь всё относительно, как говорил дядя. Относительно рыбалки погода была прекрасной. Так что всё было прекрасно!

Я стоял далеко в воде, глядя на камень, который торчал из воды метрах в двадцати от меня. Вода, ударяя в камень, разбивалась на две струи, и между ними, под камнем, был водоворот: там должна была стоять форель. Я старался завести свою мушку именно в этот водоворот. Я очень старался! Я держал в уме все дядины советы, которыми он напичкал мою бедную голову, всё время повторял эти советы про себя и старался всё делать по правилам. А дядя стоял неподалёку и смотрел.

Ловить он бросил — он курил свою трубку и смотрел на меня, а его спиннинг стоял рядом, прислонённый к камню. И Чанг тоже смотрел на меня. От этого я ещё больше волновался.

По правилам ловли надо закидывать немного дальше и выше того места, где стоит форель, чтобы потом, приподнимая удилище или проводя его вбок, завести мушку в нужное место. Тут надо её провести легко и как бы невзначай.

Стоять надо вполоборота против течения. Когда мушку отнесёт вниз и леска натянется, надо снова перезакинуть.

Я всё делал по правилам, однако не мог точно провести мушку над нужным местом. Надо всё время чувствовать, где именно она в данный момент находится. Но я это плохо чувствовал. Я никогда толком не знал, где она находилась!

В глазах у меня рябило от быстро несущейся воды, руки и ноги болели от напряжения, и голова болела от напряжения, потому что я всё время мысленно повторял правила ловли.

А ещё мешали комары. Их было мало, но иногда они впивались мне в нос или в бровь, и тогда всё шло насмарку.

В общем, я стоял уже несколько часов, а ни черта не клевало!

Снасть была прекрасная, погода прекрасная, правила я помнил прекрасно, — а ничего прекрасного не было!

Утром, когда я шёл с дядей от костра к реке, вид у меня был отличный: хоть сейчас на обложку спортивного журнала! Я даже видел мысленно подпись на обложке мелким шрифтом, курсивом: «Знаменитый нахлыстовик такой-то, обладатель мирового рекорда среди юношей в ловле форели нахлыстом, сезон 1937 года. Река Нива на Кольском полуострове». Портрет, конечно, цветной, во весь рост, я ослепительно улыбаюсь, на голове у меня шляпа с приспущенным накомарником, а в руках… вот в том-то и дело, что в руках у меня пока не было ничего, кроме удочки! Никакой форели! «Этакая шляпа в шляпе!» — подумал я про себя…

Я вдруг разозлился, с шумом выбрался на берег, бросил на камни свой нахлыст и с размаху плюхнулся на мшистую кочку.

— Нет тут никакой рыбы! — сказал я, чуть не плача. — Может, мушка не та?

Дядя посмотрел на меня с улыбкой. Он подошёл и сел рядом.

— Всё прекрасно! — сказал он. — Снасть у тебя отличная и мушка тоже.

Он взял мой нахлыст, бережно поднял его, смотал леску на катушку и прислонил нахлыст к камню так, что конец удилища торчал в воздухе.

— Никогда не обращайся грубо со снастью, — сказал он осуждающе.

— Но в чём же всё-таки дело? — спросил я.

— Дело в том, — внушительно сказал дядя, — что ты должен сейчас кое-что позабыть…

— Что позабыть?

— Я сейчас объясню тебе это на примере, — сказал дядя. — Я прочту тебе притчу в стихах.

— Какую притчу?

— Сейчас поймёшь: когда я прочту тебе притчу, ты сразу поймёшь, что такое притча и что надо забыть… Притча эта называется «Как Сороконожка ходить разучилась». Слушай!

Дядя опёрся кулаком с зажатой в нём трубкой о колено, прищурился на облака — он всегда щурился, когда читал стихи, — и начал:

— Пройдусь-ка перед сном немножко! —

Промолвила Сороконожка. —

И — раз! — два! — три! — четыре! — пять! —

Шесть! — семь! — и восемь!..

И так далее —

Обула все свои сандалии

И вышла из дому гулять.

Раз! — поставит ногу,

Два! — поставит ногу,

Три! — поставит ногу:

Подошла к порогу.

Дважды два — четыре:

Вышла из квартиры.

Пять, шесть, семь и восемь:

В огороде осень.

Два плюс носемь — десять:

Ноги глину месят.

Дважды десять — двадцать,

Дважды двадцать — сорок:

Если постараться,

Влезешь на пригорок…

Так ноги в ремешках сандалий

Легко несли её вперёд.

Горел закат в осенней дали.

Вот — миновала огород.

Шаги, конечно, не считала,

А просто на исходе дня

О чём-то про себя мечтала,

Ногами всеми семеня…

Тут дядя опять раскурил трубку, затянулся и, хитро улыбнувшись, продолжал:

Заслышав шум её шагов,

Жук Скарабей сказал: — Минутку!

Давайте с ней сыграем шутку! —

(Он шёл в компании жуков.)

И, поклонясь Сороконожке,

Вперёд он сделал три шага

И прошептал: — Какие ножки!

Походка у тебя легка!

Но не пойму я — хоть убей! —

Как двигаешь ты по дороге

Свои бесчисленные ноги? —

Спросил бедняжку Скарабей. —

Шагнёшь ты первою ногою,

А следом двигаешь какой:

Второй, седьмой, сороковою

Иль тридцать первою ногой?

Вопрос смутил Сороконожку:

— Я… просто движусь понемножку!

Своих шагов я не считаю,

Я просто так в пути мечтаю…

— Как! — возмутился Скарабей. —

Приводишь ноги ты в движенье,

Не зная правила сложенья?

Возможно ль двигаться глупей!

Должна ты знать, какой ногою

Когда шагнуть — вот в чём вопрос! —

Чтоб не шагнуть ногой другою

И в спешке не расквасить нос!

— Прости, —

Взглянув на Скарабея,

Сказала, бедная, робея…

Но Скарабей сказал: — Учти,

Что каждый шаг нам в жизни дорог

И должно делать их с умом!

А у тебя при всём при том

Не две ноги, а целых сорок!

А ну-ка, встань на ровном месте:

Носочки врозь, а пятки вместе.

Сочти все ноги и вздохни…

Теперь попробуй-ка — шагни!

Сороконожка чинно встала,

В уме все ноги сосчитала,

Потом хотела, как бывало,

Шагнуть вперёд… и вдруг упала!..

— Понял! Понял! — закричал я.

Но дядя нетерпеливо взмахнул рукой и сердито продолжал:

Привстав, она шагнула снова —

И вновь упала бестолково!

И всё она, как ни старалась,

На ровном месте спотыкалась…

Тогда, схватив её под мышки

(Их тоже сорок, боже мой!),

Жуки, несносные мальчишки,

Беднягу отвели домой.

С тех пор сидит она в квартире

И шепчет: —

Дважды два — четыре!

Пять минус восемь — двадцать два!

(Ах, как кружится голова!)

Одиннадцать плюс девять — семь…

— Не ходит, бедная, совсем,

Всё плачет, плачет день и ночь…

А ты не смог бы ей помочь?

Всё, — сказал дядя. — Надеюсь, ты понял, что надо забыть и что такое притча?

— Понял, — кивнул я. — Надо забыть правила, которым ты меня учил… но зачем ты тогда учил?

— Чтобы ты их знал, но они были бы у тебя в подсознании! А что такое притча?

— Это… это когда говорят о чём-нибудь совсем другом, чтобы объяснить совсем другое!

— Верно, — кивнул дядя. — Притча — это иносказательный рассказ, содержащий нравоучение. Он может быть и в прозе.

— Кто написал эти стихи? — спросил я.

— Один человек…

— Кто?

— Мой хороший знакомый. — И дядя встал. — А ты вёл себя сегодня, как та глупая Сороконожка! — добавил он.

— А ты Скарабей! — крикнул я, вскочив и кинувшись на дядю. — Скарабей! Скарабей!

И Чанг вдруг тоже вскочил и залаял, весело и звонко, но кинулся он не на меня и не на дядю — а в воду!

Я оглянулся: с того берега, ловко балансируя на камнях, приближалась к середине реки фигура высокого человека…

— Веди себя прилично, — сказал дядя. — К нам идут!

— Как «идут»? Ведь это же на том берегу!

— Сейчас увидишь «как», — ехидно сказал дядя, а сам не отрываясь смотрел на человека…