Сказка про коротышку зеленые штанишки диафильм

        Ñêàçêà Ñëîíåíîê
        Ðåäüÿðä Êèïëèíã

        Ñëîíåíîê
        Ñëîíåíîê — ïðîèçâåäåíèå Ðåäüÿðäà Êèïëèíãà, ñ êîèì ìîæíî ïîçíàêîìèòü ëþáîçíàòåëüíûõ ðåáÿò.  íåì ðàññêàçûâàåòñÿ î òîì, ÷òî êîãäà-òî ó ñëîíîâ íå áûëî õîáîòà.  òå âðåìåíà æèë ëþáîïûòíûé ñëîíåíîê. Îí çàäàâàë âçðîñëûì çâåðÿì è ïòèöàì ìíîæåñòâî âîïðîñîâ. Îäíàæäû îí çàõîòåë ðàçóçíàòü, ÷åì ïèòàþòñÿ êðîêîäèëû. Îäíà ïòèöà ïîñîâåòîâàëà ñëîíåíêó îòïðàâèòüñÿ ê ðåêå Ëèìïîïî, ÷òîáû óçíàòü ïðàâäó. Íàøåë ëè ñëîíèê îòâåò íà ñâîé âîïðîñ, ïðî÷òèòå âìåñòå ñ äåòüìè â ñêàçêå. Îíà íàïîìèíàåò èì, íàñêîëüêî èçëèøíåå ëþáîïûòñòâî áûâàåò îïàñíî.

         îòäàëåííûå âðåìåíà, ìèëûå ìîè, ñëîí íå èìåë õîáîòà. Ó íåãî áûë òîëüêî ÷åðíîâàòûé òîëñòûé  íîñ, âåëè÷èíîþ  ñ  ñàïîã,  êîé êà÷àëñÿ èç  ñòîðîíû â ñòîðîíó, è ïîäíèìàòü èì ñëîí íè÷åãî  íå ìîã. Íî ïîÿâèëñÿ íà ñâåòå îäèí ñëîí, ìîëîäåíüêèé ñëîí, ñëîíåíîê,  êîé îòëè÷àëñÿ  íåóãîìîííûì  ëþáîïûòñòâîì  è ïîìèíóòíî  çàäàâàë êàêèå-íèáóäü  âîïðîñû.  Îí  æèë  â  Àôðèêå  è âñþ  Àôðèêó îäîëåâàë ñâîèì  ëþáîïûòñòâîì.  Îí ñïðàøèâàë  ñâîåãî  âûñîêîãî  äÿäþ ñòðàóñà, îò÷åãî  ó íåãî ïåðüÿ ðàñòóò íà  õâîñòå; âûñîêèé äÿäÿ ñòðàóñ  çà ýòî  áèë åãî ñâîåé  òâåðäîé-ïðåòâåðäîé  ëàïîé.  Îí ñïðàøèâàë  ñâîþ  âûñîêóþ  òåòþ æèðàôó, îò÷åãî  ó íåå  øêóðà ïÿòíèñòàÿ; âûñîêàÿ  òåòÿ  æèðàôà çà  ýòî áèëà åãî ñâîèì òâåðäûì-ïðåòâåðäûì êîïûòîì. È âñå-òàêè ëþáîïûòñòâî åãî íå óíèìàëîñü!

        Îí ñïðàøèâàë  ñâîåãî  òîëñòîãî äÿäþ ãèïïîïîòàìà,  îò÷åãî  ó  íåãî ãëàçà êðàñíûå; òîëñòûé  äÿäÿ  ãèïïîïîòàì çà  ýòî áèë åãî ñâîèì  øèðîêèì-ïðåøèðîêèì êîïûòîì. Îí ñïðàøèâàë  ñâîåãî  âîëîñàòîãî  äÿäþ ïàâèàíà,  îò÷åãî äûíè  èìåþò òàêîé,  à íå  èíîé  âêóñ;  âîëîñàòûé  äÿäÿ  ïàâèàí  çà  ýòî  áèë  åãî  ñâîåé ìîõíàòîé-ïðåìîõíàòîé  ðóêîé.  È  âñå-òàêè ëþáîïûòñòâî åãî  íå  óíèìàëîñü! Îí çàäàâàë âîïðîñû îáî âñåì, ÷òî òîëüêî âèäåë, ñëûøàë,  ïðîáîâàë, íþõàë, ùóïàë, à  âñå  äÿäþøêè è òåòóøêè çà ýòî  áèëè  åãî.  È âñå-òàêè ëþáîïûòñòâî  åãî íå óíèìàëîñü!

          îäíî  ïðåêðàñíîå  óòðî ïåðåä  âåñåííèì  ðàâíîäåíñòâèåì*  íåóãîìîííûé ñëîíåíîê çàäàë íîâûé ñòðàííûé âîïðîñ. Îí ñïðîñèë:

        — ×òî ó êðîêîäèëà áûâàåò íà îáåä?

        Âñå ãðîìêî çàêðè÷àëè «ø-ø» è ïðèíÿëèñü äîëãî, áåçîñòàíîâî÷íî áèòü åãî.

        Êîãäà íàêîíåö åãî  îñòàâèëè â ïîêîå,  ñëîíåíîê óâèäåë ïòèöó êîëî- êîëî, ñèäåâøóþ íà êóñòå òåðíîâíèêà, è ñêàçàë:

        —  Îòåö áèë  ìåíÿ, ìàòü  áèëà  ìåíÿ,  äÿäþøêè  è  òåòóøêè áèëè ìåíÿ  çà «íåóãîìîííîå ëþáîïûòñòâî»,  à ÿ âñå-òàêè  õî÷ó çíàòü, ÷òî ó êðîêîäèëà áûâàåò íà îáåä!

        * Ðàâíîäåíñòâèå  — ýòî  âðåìÿ, êîãäà  äåíü  ðàâíÿåòñÿ íî÷è. Îíî  áûâàåò âåñåííåå  è îñåííåå. Âåñåííåå ïðèõîäèòñÿ íà 20-21 ìàðòà, à îñåííåå  — íà  23 ñåíòÿáðÿ.

        Ïòèöà êîëî-êîëî ìðà÷íî êàðêíóëà åìó â îòâåò:

        — Ñòóïàé íà áåðåã áîëüøîé ñåðî-çåëåíîé ìóòíîé ðåêè Ëèìïîïî,  ãäå ðàñòóò äåðåâüÿ ëèõîðàäêè, è ñàì ïîñìîòðè!

        Íà  ñëåäóþùåå óòðî, êîãäà  ðàâíîäåíñòâèå  óæå  îêîí÷èëîñü,  íåóãîìîííûé ñëîíåíîê  âçÿë  ñòî ôóíòîâ* áàíàíîâ (ìåëêèõ ñ  êðàñíîé  êîæèöåé), ñòî ôóíòîâ ñàõàðíîãî òðîñòíèêà (äëèííîãî  ñ  òåìíîé êîðîé)  è ñåìíàäöàòü äûíü (çåëåíûõ, õðóñòÿùèõ) è çàÿâèë ñâîèì ìèëûì ðîäè÷àì:

        — Ïðîùàéòå!  ß  èäó  ê áîëüøîé  ñåðî-çåëåíîé ìóòíîé  ðåêå Ëèìïîïî,  ãäå ðàñòóò äåðåâüÿ ëèõîðàäêè, ÷òîáû óçíàòü, ÷òî ó êðîêîäèëà áûâàåò íà îáåä.

        Îí óøåë, íåìíîãî  ðàçãîðÿ÷åííûé,  íî íèñêîëüêî íå óäèâëåííûé. Ïî äîðîãå îí åë äûíè, à êîðêè áðîñàë, òàê êàê íå ìîã èõ ïîäáèðàòü.

        Øåë  îí, øåë íà ñåâåðî-âîñòîê  è âñå  åë  äûíè, ïîêà íå ïðèøåë íà áåðåã áîëüøîé ñåðî-çåëåíîé  ìóòíîé  ðåêè  Ëèìïîïî, ãäå ðàñòóò äåðåâüÿ ëèõî- ðàäêè, êàê åìó ãîâîðèëà ïòèöà êîëî-êîëî.

        Íàäî âàì ñêàçàòü,  ìèëûå ìîè, ÷òî äî òîé ñàìîé íåäåëè, äî  òîãî  ñàìîãî äíÿ, äî òîãî  ñàìîãî ÷àñà, äî òîé  ñàìîé ìèíóòû íåóãîìîííûé ñëîíåíîê íèêîãäà íå âèäàë êðîêîäèëà è äàæå íå çíàë, êàê îí âûãëÿäèò.

        *  Ôóíò  ðàâíÿåòñÿ ïðèáëèçèòåëüíî 454 ã, çíà÷èò,  ñëîíåíîê âçÿë ñ ñîáîé áîëåå 45 êã áàíàíîâ è áîëåå 45 êã ñàõàðíîãî òðîñòíèêà.

        Ïåðâûé, êòî ïîïàëñÿ ñëîíåíêó íà ãëàçà,  áûë äâóõöâåòíûé ïèòîí (îãðîìíàÿ çìåÿ), îáâèâøèéñÿ âîêðóã ñêàëèñòîé ãëûáû.

        —  Ïðîñòèòå, — âåæëèâî ñêàçàë ñëîíåíîê, — íå âèäàëè  ëè âû â ýòèõ êðàÿõ êðîêîäèëà?

        — Íå âèäàë ëè ÿ êðîêîäèëà? — ãíåâíî âîñêëèêíóë ïèòîí. — ×òî çà âîïðîñ?

        — Ïðîñòèòå, — ïîâòîðèë ñëîíåíîê, — íî íå ìîæåòå ëè âû  ñêàçàòü ìíå, ÷òî ó êðîêîäèëà áûâàåò íà îáåä?

        Äâóõöâåòíûé  ïèòîí  ìãíîâåííî  ðàçâåðíóëñÿ è  ñòàë áèòü ñëîíåíêà  ñâîèì òÿæåëûì-ïðåòÿæåëûì õâîñòîì.

        —  Ñòðàííî! — çàìåòèë ñëîíåíîê. — Îòåö è ìàòü, ðîäíîé  äÿäþøêà è ðîäíàÿ òåòóøêà, íå ãîâîðÿ óæå î äðóãîì äÿäå ãèïïîïîòàìå è òðåòüåì äÿäå ïàâèàíå, âñå áèëè ìåíÿ çà «íåóãîìîííîå ëþáîïûòñòâî». Âåðîÿòíî,  è  òåïåðü  ìíå çà  ýòî æå äîñòàåòñÿ.

        Îí  âåæëèâî  ïîïðîùàëñÿ  ñ  ïèòîíîì,  ïîìîã åìó îïÿòü  îáâèòüñÿ  âîêðóã ñêàëèñòîé  ãëûáû è  ïîøåë  äàëüøå, íåìíîãî  ðàçãîðÿ÷åííûé, íî  íèñêîëüêî  íå óäèâëåííûé.  Ïî  äîðîãå îí  åë  äûíè,  à êîðêè  áðîñàë, òàê êàê  íå  ìîã  èõ ïîäáèðàòü. Ó  ñàìîãî  áåðåãà áîëüøîé ñåðî-çåëåíîé  ìóòíîé  ðåêè  Ëèìïîïî  îí íàñòóïèë íà ÷òî-òî, ïîêàçàâøååñÿ åìó áðåâíîì.

        — Íå íàäî! Ïóñòèòå!

        Îí  òÿíåò â ñâîþ ñòîðîíó, à êðîêîäèë â ñâîþ. Äâóõöâåòíûé ïèòîí ïîñïåøíî ïëûâåò íà  ïîìîùü  ñëîíåíêó. ×åðíîå  ïÿòíî ñïðàâà  èçîáðàæàåò áåðåã  áîëüøîé ñåðî-çåëåíîé  ìóòíîé ðåêè  Ëèìïîïî — ðàñêðàñèòü êàðòèíêó ìíå  íå  ïîçâîëåíî. Ðàñòåíèå  ñ  öåïêèìè  êîðíÿìè  è âîñåìüþ ëèñòèêàìè —  ýòî  îäíî  èç äåðåâüåâ ëèõîðàäêè, êîè çäåñü ðàñòóò.

        *  Áèáëèè ðàññêàçûâàåòñÿ î òîì, ÷òî Áîã, ðàçãíåâàâøèñü  íà ëþäåé çà èõ ïëîõîå ïîâåäåíèå, ðåøèë ïîñëàòü  íà çåìëþ ïîòîï îí ïîùàäèë òîëüêî îäíó ñåìüþ —  ïðàâåäíèêà  Íîÿ,  êîé  ïî  âåëåíèþ  Áîãà ïîñòðîèë áîëüøîé  äåðåâÿííûé êîðàáëü —  êîâ÷å㠗 è,  âçÿâ ñ ñîáîé ïî ïàðå âñåõ æèâîòíûõ, çàêðûëñÿ  â íåì. Ñîðîê  äíåé è íî÷åé  ëèë  äîæäü.  Âñÿ  çåìëÿ  áûëà  çàòîïëåíà.  Çàòåì  äîæäü ïðåêðàòèëñÿ,  è âñå îáèòàòåëè  êîâ÷åãà âûøëè íà  ñóøó.  Îò íèõ  ïîøëè  íîâûå ïîêîëåíèÿ ëþäåé è æèâîòíûõ.

        Îäíàêî â  äåéñòâèòåëüíîñòè ýòî  áûë êðîêîäèë. Äà, ìèëûå ìîè. È êðîêîäèë ïîäìèãíóë ãëàçîì — âîò òàê.

        —  Ïðîñòèòå,  —  âåæëèâî ñêàçàë ñëîíåíîê, — íå ñëó÷àëîñü ëè âàì â  ýòèõ êðàÿõ âñòðå÷àòü êðîêîäèëà?

        Òîãäà êðîêîäèë ïðèùóðèë äðóãîé ãëàç è íàïîëîâèíó âûñóíóë õâîñò èç òèíû. Ñëîíåíîê âåæëèâî ïîïÿòèëñÿ; åìó âîâñå íå õîòåëîñü, ÷òîáû åãî îïÿòü ïîáèëè.

        — Èäè ñþäà, ìàëþòêà, — ñêàçàë êðîêîäèë.

        — Îò÷åãî òû îá ýòîì ñïðàøèâàåøü?

        — Ïðîñòèòå, — âåæëèâî îòâåòèë ñëîíåíîê, —  íî îòåö ìåíÿ áèë,  ìàòü ìåíÿ áèëà,  íå ãîâîðÿ óæ î äÿäå ñòðàóñå  è  òåòå  æèðàôå, êîÿ äåðåòñÿ  òàê æå áîëüíî, êàê  äÿäÿ ãèïïîïîòàì è äÿäÿ  ïàâèàí.  Áèë ìåíÿ äàæå  çäåñü íà áåðåãó äâóõöâåòíûé ïèòîí, à îí ñâîèì òÿæåëûì-ïðåòÿæåëûì õâîñòîì  êîëîòèò áîëüíåå èõ âñåõ. Åñëè âàì âñå ðàâíî, òî, ïîæàëóéñòà, õîòü âû ìåíÿ íå áåéòå.

        — Èäè ñþäà, ìàëþòêà, — ïîâòîðèëî ÷óäîâèùå. — ß — êðîêîäèë.

        È â äîêàçàòåëüñòâî îí çàëèëñÿ êðîêîäèëîâûìè ñëåçàìè.

        Ó ñëîíåíêà îò ðàäîñòè äàæå äóõ çàõâàòèëî. Îí ñòàë íà êîëåíè è ñêàçàë:

        — Âû òîò,  êîãî ÿ èùó  óæå ìíîãî äíåé. Áóäüòå äîáðû, ñêàæèòå ìíå, ÷òî ó âàñ áûâàåò íà îáåä?

        — Èäè ñþäà, ìàëþòêà, — îòâåòèë êðîêîäèë, — ÿ òåáå ñêàæó íà óøêî.

        Ñëîíåíîê  ïðèãíóë  ãîëîâó  ê  çóáàñòîé,  çëîâîííîé  ïàñòè  êðîêîäèëà. À êðîêîäèë  ñõâàòèë åãî çà íîñ,  êîé ó ñëîíåíêà äî òîãî äíÿ è ÷àñà  áûë íå áîëüøå ñàïîãà, õîòÿ ãîðàçäî ïîëåçíåå.

        — Êàæåòñÿ, ñåãîäíÿ, — ñêàçàë êðîêîäèë ñêâîçü çóáû,  âîò òàê, — êàæåòñÿ, ñåãîäíÿ íà îáåä ó ìåíÿ áóäåò ñëîíåíîê.

        Ýòî âîâñå íå ïîíðàâèëîñü ñëîíåíêó, ìèëûå ìîè,  è îí  ñêàçàë â íîñ,  âîò òàê:

        — Íå íàäî! Ïóñòèòå!

        Òîãäà äâóõöâåòíûé ïèòîí ñî ñâîåé ñêàëèñòîé ãëûáû ïðîøèïåë:

        — Ìîé þíûé äðóã, åñëè òû  ñåé÷àñ  íå ïðèìåøüñÿ  òÿíóòü èçî âñåõ ñèë, òî ìîãó  òåáÿ óâåðèòü, ÷òî  òâîå çíàêîìñòâî ñ áîëüøèì êîæàíûì ìåøêîì (îí èìåë â âèäó êðîêîäèëà) îêîí÷èòñÿ äëÿ òåáÿ ïëà÷åâíî.

        Ñëîíåíîê ñåë íà áåðåã  è  ñòàë  òÿíóòü,  òÿíóòü,  òÿíóòü, à åãî íîñ âñå âûòÿãèâàëñÿ. Êðîêîäèë  áàðàõòàëñÿ â âîäå,  âçáèâàÿ áåëóþ  ïåíó õâîñòîì, à îí òÿíóë, òÿíóë, òÿíóë.

        Íîñ ñëîíåíêà ïðîäîëæàë  âûòÿãèâàòüñÿ.  Ñëîíåíîê  óïåðñÿ  âñåìè ÷åòûðüìÿ íîãàìè è  òÿíóë,  òÿíóë, òÿíóë,  à  åãî íîñ ïðîäîëæàë âûòÿãèâàòüñÿ. Êðîêîäèë çàãðåáàë õâîñòîì  âîäó,  ñëîâíî  âåñëîì, à  ñëîíåíîê  òÿíóë, òÿíóë, òÿíóë. Ñ êàæäîé ìèíóòîé íîñ åãî âûòÿãèâàëñÿ — è êàê æå åìó áûëî áîëüíî, îé-îé-îé!

        Ñëîíåíîê ïî÷óâñòâîâàë, ÷òî  åãî  íîãè  ñêîëüçÿò,  è  ñêàçàë ÷åðåç  íîñ, êîé ó íåãî òåïåðü âûòÿíóëñÿ àðøèíà* íà äâà:

        — Çíàåòå, ýòî óæå ÷åðåñ÷óð!

        Òîãäà  íà  ïîìîùü ÿâèëñÿ äâóõöâåòíûé ïèòîí.  Îí îáâèëñÿ äâîéíûì êîëüöîì âîêðóã çàäíèõ íîã ñëîíåíêà è ñêàçàë:

        —  Áåçðàññóäíûé  è  îïðîìåò÷èâûé  þíåö!  Ìû  äîëæíû  òåïåðü  õîðîøåíüêî ïðèíàëå÷ü, èíà÷å òîò âîèí â  ëàòàõ** (îí èìåë â âèäó  êðîêîäèëà,  ìèëûå ìîè) èñïîðòèò òåáå âñþ áóäóùíîñòü.

        Îí òÿíóë, è ñëîíåíîê òÿíóë, è êðîêîäèë òÿíóë.

        Íî  ñëîíåíîê è  äâóõöâåòíûé  ïèòîí  òÿíóëè  ñèëüíåå.  Íàêîíåö  êðîêîäèë âûïóñòèë íîñ ñëîíåíêà  ñ òàêèì âñïëåñêîì, êîé ñëûøåí áûë âäîëü âñåé ðåêè Ëèìïîïî.

        Ñëîíåíîê  óïàë íà ñïèíó.  Îäíàêî  îí íå  çàáûë ñåé÷àñ  æå ïîáëàãîäàðèòü äâóõöâåòíîãî ïèòîíà, à çàòåì ñòàë óõàæèâàòü çà ñâîèì áåäíûì âûòÿíóòûì íîñîì: îáåðíóë åãî ñâåæèìè  áàíàíîâûìè ëèñòüÿìè è ïîãðóçèë â áîëüøóþ  ñåðî- çåëåíóþ ìóòíóþ ðåêó Ëèìïîïî.

        * Îäèí àðøèí —  ýòî ïðèáëèçèòåëüíî 71 ñì; çíà÷èò, äëèíà íîñà ó ñëîíåíêà ñòàëà ïî÷òè ïîëòîðà ìåòðà.

        ** Äâóõöâåòíûé ïèòîí íàçâàë òàê êðîêîäèëà ïîòîìó,  ÷òî òåëî åãî ïîêðûòî òîëñòîé,  ìåñòàìè  îðîãîâåâøåé êîæåé,  êîÿ  çàùèùàåò  êðîêîäèëà,  êàê  â ñòàðèíó çàùèùàëè âîèíà ìåòàëëè÷åñêèå ëàòû.

        — ×òî òû äåëàåøü? — ñïðîñèë äâóõöâåòíûé ïèòîí.

        — Ïðîñòèòå, — ñêàçàë ñëîíåíîê, — íî  ìîé íîñ ñîâñåì óòðàòèë ñâîþ ôîðìó, è ÿ æäó, ÷òîáû îí ñúåæèëñÿ.

        —  Íó,  òåáå  äîëãî  ïðèäåòñÿ  æäàòü,  —  ñêàçàë äâóõöâåòíûé  ïèòîí.  — Óäèâèòåëüíî, êàê èíûå íå ïîíèìàþò ñîáñòâåííîãî áëàãà.

        Òðè äíÿ ñëîíåíîê ñèäåë è æäàë,  ÷òîáû åãî íîñ ñúåæèëñÿ. À íîñ íèñêîëüêî íå óêîðà÷èâàëñÿ è äàæå ñäåëàë åìó ãëàçà ðàñêîñûìè.  Âû ïîíèìàåòå, ìèëûå ìîè, ÷òî êðîêîäèë âûòÿíóë  åìó íàñòîÿùèé  õîáîò, — òàêîé, êàêîé è òåïåðü áûâàåò ó ñëîíîâ.

        Ïîä  êîíåö òðåòüåãî äíÿ  êàêàÿ-òî ìóõà óêóñèëà ñëîíåíêà â ïëå÷î. Ñàì íå îòäàâàÿ ñåáå îò÷åòà, îí ïîäíÿë õîáîò è ïðèõëîïíóë ìóõó íàñìåðòü.

        — Ïðåèìóùåñòâî ïåðâîå! — çàÿâèë äâóõöâåòíûé ïèòîí. — Ýòîãî òû íå ìîã áû ñäåëàòü ïðîñòûì íîñîì. Íó, òåïåðü ïîêóøàé íåìíîãî!

        Ñàì íå îòäàâàÿ ñåáå îò÷åòà, ñëîíåíîê ïðîòÿíóë  õîáîò, âûäåðíóë îãðîìíûé ïó÷îê òðàâû, âûêîëîòèë åå î ñâîè ïåðåäíèå íîãè è îòïðàâèë ê ñåáå â ðîò.

        — Ïðåèìóùåñòâî âòîðîå! — çàÿâèë äâóõöâåòíûé ïèòîí. — Ýòîãî òû íå ìîã áû ñäåëàòü ïðîñòûì íîñîì. Íå íàõîäèøü ëè òû, ÷òî çäåñü ñîëíöå ñèëüíî ïðèïåêàåò?

        — Ïðàâäà, — îòâåòèë ñëîíåíîê.

        Ñàì  íå  îòäàâàÿ ñåáå  îò÷åòà,  îí  íàáðàë òèíû èç áîëüøîé ñåðî-çåëåíîé ìóòíîé ðåêè Ëèìïîïî è âûïëåñíóë  ñåáå íà ãîëîâó. Ïîëó÷èëñÿ  ãðÿçåâîé ÷åï÷èê, êîé ðàñòåêñÿ çà óøàìè.

        — Ïðåèìóùåñòâî òðåòüå! — çàÿâèë äâóõöâåòíûé ïèòîí. — Ýòîãî òû íå ìîã áû ñäåëàòü ïðîñòûì íîñîì. À íå õî÷åøü ëè áûòü áèòûì?

        — Ïðîñòèòå ìåíÿ, — îòâåòèë ñëîíåíîê, — âîâñå íå õî÷ó.

        — Íó, òàê íå õî÷åøü ëè ñàì ïîáèòü  êîãî-íèáóäü? — ïðîäîëæàë äâóõöâåòíûé ïèòîí. — Î÷åíü õî÷ó, — ñêàçàë ñëîíåíîê.

        — Õîðîøî. Âîò  óâèäèøü, êàê äëÿ ýòîãî òåáå ïðèãîäèòñÿ òâîé íîâûé íîñ, — îáúÿñíèë äâóõöâåòíûé ïèòîí.

        — Áëàãîäàðþ âàñ, — ñêàçàë  ñëîíåíîê. — ß ïîñëåäóþ âàøåìó ñîâåòó. Òåïåðü ÿ îòïðàâëþñü ê ñâîèì è íà íèõ èñïðîáóþ.

        Ñëîíåíîê  ïîøåë  äîìîé ÷åðåç âñþ Àôðèêó, êðóòÿ è  âåðòÿ  ñâîèì õîáîòîì. Êîãäà åìó õîòåëîñü  ïîëàêîìèòüñÿ ïëîäàìè,  îí ñðûâàë èõ ñ äåðåâà, à íå æäàë, êàê  ïðåæäå,  ÷òîáû  îíè  ñàìè  óïàëè.  Êîãäà  åìó  õîòåëîñü òðàâû,  îí,  íå íàãèáàÿñü, âûäåðãèâàë åå õîáîòîì, à  íå ïîëçàë íà êîëåíÿõ, êàê ïðåæäå. Êîãäà ìóõè  êóñàëè åãî, îí âûëàìûâàë ñåáå âåòêó è îáìàõèâàëñÿ  åþ.  À êîãäà ñîëíöå ïðèïåêàëî, îí  äåëàë ñåáå  íîâûé ïðîõëàäíûé ÷åï÷èê èç òèíû. Êîãäà åìó ñêó÷íî áûëî  èäòè, îí ìóðëûêàë ïåñåíêó,  è  ÷åðåç õîáîò îíà  çâó÷àëà  ãðîì÷å ìåäíûõ òðóá.  Îí  íàðî÷íî ñâåðíóë  ñ  äîðîãè,  ÷òîáû  íàéòè  êàêîãî-íèáóäü òîëñòîãî ãèïïîïîòàìà (íå ðîäñòâåííèêà) è õîðîøåíüêî åãî îòêîëîòèòü. Ñëîíåíêó õîòåëîñü óáåäèòüñÿ, ïðàâ ëè äâóõöâåòíûé ïèòîí  îòíîñèòåëüíî  åãî  íîâîãî õîáîòà.  Âñå âðåìÿ  îí  ïîäáèðàë  êîðêè  äûíü, êîè ïîáðîñàë  ïî äîðîãå ê Ëèìïîïî:  îí îòëè÷àëñÿ îïðÿòíîñòüþ.

         îäèí òåìíûé âå÷åð îí âåðíóëñÿ ê ñâîèì è, äåðæà õîáîò êîëüöîì, ñêàçàë:

        — Çäðàâñòâóéòå!

        Åìó î÷åíü îáðàäîâàëèñü è îòâåòèëè:

        — Èäè-êà ñþäà, ìû òåáÿ ïîáüåì çà «íåóãîìîííîå ëþáîïûòñòâî».

        —  Áà! — ñêàçàë ñëîíåíîê. — Âû âîâñå íå  óìååòå áèòü.  Çàòî ïîñìîòðèòå, êàê ÿ äåðóñü.

        Îí ðàçâåðíóë õîáîò è òàê óäàðèë  äâóõ ñâîèõ áðàòüåâ, ÷òî îíè ïîêàòèëèñü êóâûðêîì.

        —  Îé-îé-îé!  —  âîñêëèêíóëè îíè.  — Ãäå òû  íàó÷èëñÿ  òàêèì  øòóêàì?.. Ïîñòîé, ÷òî ó òåáÿ íà íîñó?

        — ß  ïîëó÷èë  íîâûé  íîñ  îò êðîêîäèëà  íà áåðåãó áîëüøîé  ñåðî-çåëåíîé ìóòíîé  ðåêè Ëèìïîïî, —  ñêàçàë ñëîíåíîê.  — ß ñïðîñèë, ÷òî ó íåãî áûâàåò íà îáåä, à îí ìíå äàë âîò ýòî.

        — Íåêðàñèâî, — ñêàçàë âîëîñàòûé äÿäÿ ïàâèàí.

        — Ïðàâäà, — îòâåòèë ñëîíåíîê, — çàòî î÷åíü óäîáíî.

        Ñ  ýòèìè ñëîâàìè  îí ñõâàòèë ñâîåãî âîëîñàòîãî äÿäþ ïàâèàíà çà ìîõíàòóþ ðóêó è ñóíóë åãî â ãíåçäî øåðøíåé.

        Çàòåì  ñëîíåíîê   ïðèíÿëñÿ   áèòü  äðóãèõ  ðîäñòâåííèêîâ.   Îíè   î÷åíü ðàçãîðÿ÷èëèñü è î÷åíü óäèâèëèñü. Ñëîíåíîê ïîâûäåðãàë  ó ñâîåãî âûñîêîãî äÿäè ñòðàóñà õâîñòîâûå  ïåðüÿ. Ñõâàòèâ ñâîþ âûñîêóþ  òåòêó æèðàôó çà çàäíþþ íîãó, îí ïðîâîëîê  åå ÷åðåç êóñòû òåðíîâíèêà. Ñëîíåíîê êðè÷àë íà  ñâîåãî  òîëñòîãî äÿäþøêó ãèïïîïîòàìà è çàäóâàë åìó ïóçûðè â óõî, êîãäà òîò ïîñëå îáåäà ñïàë â âîäå. Çàòî îí íèêîìó íå ïîçâîëÿë îáèæàòü ïòèöó êîëî-êîëî.

        Îòíîøåíèÿ íàñòîëüêî  îáîñòðèëèñü,  ÷òî  âñå  ðîäè÷è,  îäèí  çà  äðóãèì, ïîñïåøèëè  íà áåðåã áîëüøîé  ñåðî-çåëåíîé  ìóòíîé ðåêè  Ëèìïîïî, ãäå  ðàñòóò äåðåâüÿ  ëèõîðàäêè,  ÷òîáû  äîáûòü ñåáå  ó  êðîêîäèëà  íîâûå íîñû. Êîãäà îíè âåðíóëèñü íàçàä, òî áîëüøå íèêòî óæå  íå äðàëñÿ. Ñ  òîé ïîðû, ìèëûå ìîè, âñå ñëîíû, êîèõ âû óâèäèòå, è äàæå òå,  êîèõ âû íå óâèäèòå, èìåþò òàêèå æå õîáîòû, êàê íåóãîìîííûé ñëîíåíîê.
***

        Ñëîíåíîê. Êèïëèíã Ðåäüÿðä. Äèàôèëüì. 1965

        Èëëþñòðàòîð: Ñóòååâ Âëàäèìèð Ãðèãîðüåâè÷

        (Èëëþñòðàòîð âûâåë íîâûé âèä êðîêîäèëà — ãóáîçóáûé êðîêîäèë).

ÍÝÄÁ: Ñëîíåíîê. Êèïëèíã Ðåäüÿðä. Äèàôèëüì. 1965
http://arch.rgdb.ru/xmlui/handle/123456789/36371

#íýäá #äèàôèëüì #äèàôèëüìû #ñëîíåíîê #êèïëèíã #ðåäüÿðä #ñóòååâ #áàëàìóò÷óìà
#áàëàìóò÷óìàíýäá #áàëàìóò÷óìàäèàôèëüì #áàëàìóò÷óìàäèàôèëüìû #áàëàìóò÷óìàñëîíåíîê #áàëàìóò÷óìàêèïëèíã #áàëàìóò÷óìàðåäüÿðä #áàëàìóò÷óìàñóòååâ
ÍÝÄÁ,äèàôèëüì,äèàôèëüìû,ñëîíåíîê,Êèïëèíã,Ðåäüÿðä,Ñóòååâ, áàëàìóò÷óìà

Мышка, символ предыдущего года, уступает место благородному животному.

Символ года бык обладает только положительными характеристиками. О них много написано в Сети.

Чтобы удача сопутствовала, символ года бык должен быть рядом. Это не сложно выполнить вязальным крючком или вышивальной иглой.

Символ года бык, о рукоделии, видео

Здесь вы найдете описания, где символ года бык представлен как связанный крючком и вышитый крестиком.

Символ года бык в виде пальчиковой игрушки связан крючком в стиле амигуруми. Его можно превратить в обычную игрушку, если не вязать отверстие для пальца.

Если на спинке бычка прикрепить цепочку, то получится отличный брелок. Для плоского брелка символ года бык можно вышить.

На видео есть вышитая крестиком картина, где символ года бык не один, а целое стадо. Красивая вышивка останется воспоминанием на долгие годы.

Черный бычок, на слайде видео, связан давно. Его можно превратить в новогодний, если сменить цвет кожи на более светлый и надеть на рога красный колпак.

Новогодний праздник без елок не бывает. Маленькая елочка ажурная и еще меньше, связаны крючком по описаниям ссылок.

Бычок не простой

Символ года бык, связанный крючком в виде пальчиковой игрушки, имеет прототип. Все бывшие дети из бывшей большой страны помнят стихи Агнии Барто.

Например, о бычке:

Конечно, он не упадет, потому что доска проложена между двумя деревьями (кустами), полые стволы которых натянуты на двух расставленных пальцах.

На анимации, которую легко сделать, стволы деревьев натянуты не на пальцах. Пришлось приспособить картонную коробку от яиц, чтобы сфотографировать шустрого бычка.

Получилось театральное представление, где главный герой символ года бык, а на самом деле – маленький бычок.

Материалы для вязания:

• пряжа «Ирис»;
• цвета – белый, коричневый, розовый, желтый;
• мулине коричневое для пятен на теле и светло-коричневое для чубчика;
• крючок № 1,5;
• глазки готовые;
• клей ПВА, чтобы приклеить глазки;
• ножницы;
• маркер;
• наполнитель синтепон (холлофайбер, синтепух-шарики или другое).

Описание вязания бычка

Голову и тело связать по схеме Медведя из сказки «Колобок» белыми нитками. Разница в том, где пришита голова.

У медведя сверху связанного тела, а у бычка с боковой стороны. Ведь мишка может ходить и на двух лапах, а вот у бычка не получится.

Прежде чем пришивать голову, следует украсить ее деталями внешности. Свяжем крючком рога, носик, ушки и хвост.

Пятна вязать произвольно коричневыми нитками мулине в два сложения. Пришить пятна.

Хвост. Связать коричневой нитью цепочку из 10 вп и провязать два ряда сбн. Пришить хвост, на конце хвоста сделать бахрому из нескольких ниток.

Описание вязания держателей

Деревья (2 штуки) вязать коричневой нитью по описанию тела Ноя.

Зеленой нитью, лучше меланжевой, связать длинные петли, в виде листвы, начиная от первого ряда (верхушки) связанного дерева. Направление вниз и по кругу. Вязать примерно 5 рядов.

Доска связана желтой нитью. Связать цепочку такой длины, чтобы созданные кольца по краям были по размеру обхвата стволов.

Иначе говоря, длиной окружности вашего пальца с одетым на нем, полым внутри, деревом.

Лесенка комфортно держится в натянутом виде на двух раздвинутых пальцах. Цепочка на лесенке обвязана с двух сторон столбиками без накида.

Бычок брелок

Символ года бык, в виде брелка, связан крючком очень быстро. В таком виде достаточно связать только голову бычка.

Вязать из тонкой пряжи типа Ирис (100% хлопок, 25 г/150 м), Alize miss (100% хлопок, 50 г/280 м) или другой.

Подойдут также вышивальные нитки мулине, пасма из 6 тонких нитей.

Крючок использовать тонкий, примерно № 0.75 – 2. Вязать плотно, чтобы не выглядывала белая внутренняя начинка.

Глазки для бычка можно вышить, вставить готовые, пришить бусинки или полубусинки, как на фотографии.

Безопасные глазки вставить в процессе вязания, примерно посередине головы на расстоянии 7 петель между ними.

Описание вязания

Игрушка связана способом амигуруми, то есть вязание по спирали.

Сборка символа года бычка – брелка

Голова уже готова к тому, чтобы пришить к ней мелкие детали:

• мордочку пришить внизу большой детали, вкладывая наполнитель, нижний край на уровне 15 ряда головы;
• в рожки вложить чуточку наполнителя и пришить на расстоянии 3-4 петель между ними на макушке;
• ушки пришить на 3 ряда ниже рожек, перпендикулярно к голове (или как захочется);
• глаза пришить на 1 ряд выше мордочки с расстоянием 7 петель между ними.

Сделать утяжку глаз, пришивая их. Или стянуть иглой с крепкой нитью места пришивания. Несколько белыми стежками вышить белки глаз.

Черной нитью вышить брови и ротик. Челку сделать коричневой нитью способом бахромы. Гобеленовой иглой расчесать эти нити и подрезать до нужной длины.

Осталось приобрести цепочку для брелка и прицепить к символу года быку.

Беленький бычок

К новогодним праздникам остается совсем мало времени. Всего за один день можно связать крючком беленького бычка. Очень приятный подарок, связанный своими руками.

Связанный из тонкой пряжи, типа Ирис, бычок помещается в ладони. Нашелся такой красавчик в японском журнале по вязанию крючком игрушек амигуруми.

Вязать по схемам журнала на страницах 90-94.

Скачать здесь журнал.

Схемы в японских и китайских журналах несложные, можно разобраться.

На странице 90 большая схема схема Тела, ниже Хвостик и слева шарф.

На странице 91 нос.Мне показался он слишком большим, поэтому у бычка на фото нос на 4 ряда меньше. Здесь же слева руки, а справа ноги.

На странице 92 слева Рожки, справа Ушки, а ниже Голова. Начальное вязание Носа и Головы по овалу, остальные детали, кроме хвоста, по кругу.

Учтите, что в начале каждого ряда воздушная петля, а в конце ряда соединительная. В этом случае можно не пользоваться маркером.

Я бы написала описание вязания бычка, но не знаю, нужно ли это вам, уважаемые вязальщицы.  Думаю, что новогодний бычок получится и по схеме.

Еще один бычок

Самый последний бычок получился накануне праздника. Высота у него всего 13 см. Как и предыдущие красавцы, он связан из тонкой пряжи.

Бежевый бычок одет в зеленые штанишки. Рога коричневые, а мордочка белая – это классика. Как видно на фотографии, штанишки вяжутся вместе с телом.

Сначала вяжется голова, затем вязание ног переходит в тело. Рога сшиты из прямоугольных (почти) деталей, которые тоже связаны крючком.

Описание вязания

Оформление

Хвост у последнего бычка, как у беленького. Также у него  можно взять описание вязания бантика и пришить готовый к шее или привязать на веревочке.

Челка между рожками сделана, как у бычка-брелка.

В голову и тело с ножками вложить наполнитель. Пришить голову к телу.

Приступить к оформлению головы: рожки, мордочку, ушки и рожки пришить, как у предыдущих игрушек.

Вышить нитью потолще ноздри и брови. Зеленой нитью вышить цепочку, которая укажет границу штанов и тела бычка.

Названия петель

Приступая к вязанию, рассмотрите внимательно информацию о сокращенных названиях петель, чтобы результат не огорчил.

Стадо быков

Вышитый символ года бык не один. Целое стадо мощных разноцветных быков на картине.

Очень изящная вышивка крестом таких сильных и надежных животных.

Не стану углубляться в прогнозы астрологов, кто такой символ года бык. Их легко найти в Сети.

Но вышитый крестиком, хотя бы один из всего стада, символ года бык, украсит новогодний праздник.

Времени на вышивку уйдет больше, чем на вязание крючком маленького бычка.

Посмотрев на готовую и оформленную работу, вы подумаете: «Неужели это я вышила такую красоту?»

В новогодний праздник, через каждые 9 лет –  на год Быка – , картину достанут и вспомнят о вышивальщице.

Вышивка китайская, как видно по иероглифам на картине. Схема вышивки отличного качества.

Схему вышивки скачать здесь.

Цвет ниток мулине можно подобрать по цветным квадратикам (с символами на схеме).

Вышитые образы животных обшиты черными стежками «бэкстич», которые выделяют красоту каждого из них.

Без стежков невозможно обойтись. Подробно о них можно узнать по ссылке выше, о вышивке крестом.

Новогодние вышивки, схемы

Несколько вышивок с быками и коровами, как же без них. Символ года бык в двух экземплярах. Несложная вышивка с отличными схемами.

Схемы вышивок, где символ года бык, скачать здесь.

На фотографии показаны почти все персонажи из файла.

Среди схем есть вышивка коровы на пластиковой канве. Впрочем, корову можно превратить в быка, если не вышивать вымя…

Ершов Иван

Глава первая. Незнайка забывает о неприятностях

Вы, конечно, хорошо помните о том путешествии на Луну, которое совершил Незнайка вместе со своим приятелем Пончиком. За время длительного пребывания на Луне Незнайка так соскучился по родной Земле, что едва не умер от тоски в космическом корабле, на котором возвращался домой. Только благодаря стараниям доктора Пилюлькина и помощи коротышек, летевших вместе с Незнайкой, ему удалось справиться с болезнью. Уже через несколько минут после приземления Незнайка пришел в себя и был готов к новым путешествиям. Но Пилюлькин вместе с доктором Медуницей, которая специально прибыла из Зеленого города, чтобы помочь больному, решили ни в коем случае не выпускать Незнайку ни в какое путешествие как минимум в течение месяца.

Разумеется, наш герой не мог безропотно сносить такое издевательство над собой и всячески пытался сократить время пребывания в больнице, ссылаясь на то, что чувствует себя вполне здоровым и бодрым. Увы, ничего не помогало Пилюлькин безжалостно угрожал касторкой, стоило Незнайке только заикнуться о том, чтобы выйти на волю. Утешало в этой ситуации только одно: доктор Пилюлькин никогда не исполнял своих угроз, и вместо касторки больной регулярно получал лишь огромные порции меда — ему Медуница отдавала предпочтение перед всеми остальными лекарствами.

Через две недели после начала медового лечения Незнайка чувствовал себя как медведь, залегший в спячку — у него стали появляться жировые складки на животе, а лицо лоснилось, будто хорошо начищенный ботинок.

Гунька, который чаще других коротышек приходил навещать Незнайку — ведь они по-прежнему были друзьями — однажды не выдержал и засмеялся:

— Наверное, ты скоро покроешься бурой шерстью и начнешь рычать по-звериному.

В ответ Незнайка хмуро пробурчал;

— Животные, живущие в зоопарках, хоть гулять могут в своих вольерах. А меня тут заперли, словно хищника, и даже на воздух не выпускают. Пилюлькин меня каждый раз касторкой хочет напоить. Пусть бы сам ею лечился, если эта дрянь ему так нравится, так нет же — только других пичкает.

При этом он состроил такую кислую мину на своей пухлой физиономии, что Гунька расхохотался.

— Чему ты так радуешься? — вспылил Незнайка. — Посмотрел бы я на тебя, если бы Медуница ежедневно заставляла тебя съедать по ведру меда, а Пилюлькин каждое утро разглядывал бы твой язык и щупал пульс.

— А может быть я только об этом и мечтаю? — обиженно протянул Гунька. Может быть, мне было бы приятно есть по ведру меда в день, высовывать язык и протягивать руку, чтобы доктор проверил мой пульс? Знаешь, как я теперь люблю болеть? Это наверное потому, что у нас в Цветочном городе уже давно никто не болел.

Незнайка, который с жадностью слушал новости из родного города, несказанно удивился.

— А что такое случилось у нас в Цветочном городе? Почему никто не болеет?

Судя по всему, Гуньке была близка эта тема, потому что он тут же принялся рассказывать другу о том, как невероятно скучно стало жить без болезней. Оказывается, за то время, пока Незнайка совершал свое путешествие на Луну, медицина в лице доктора Пилюлькина сделала такой гигантский шаг вперед, что едва ли не с любым заболеванием врачу удавалось справиться за один день.

Теперь коротышкам не приходилось ложиться в больницу или валяться в собственных постелях целыми неделями — Пилюлькин заставлял больного выпить несколько таблеток, и наутро коротышка был как огурчик.

Поначалу малышам и малышкам это нравилось — можно было не бояться гулять в холодную погоду или промокнуть под дождем. Но затем всем стало ясно, что в болезнях была своя прелесть — тебя по несколько раз в день навещали друзья, которые приносили всякие подарки и сладости; тебя все жалели и любили как родного; никто не вспоминал о неприятностях, что, к сожалению еще случались у коротышек в Цветочном городе.

Особенно скучали по болезням малышки и малыши, имевшие не слишком много друзей. Именно поэтому Незнайка, которому прописали длительный постельный режим после его возвращения из путешествия на Луну, часто замечал на себе странные взгляды приходивших к нему коротышек.

Да, многим — как ни странно это вам покажется — хотелось вот так же поваляться на больничной кровати под присмотром докторов, поесть меда и вволю начитаться книжек. Незнайка хоть и пытался заставить себя регулярно читать, больше двух страниц в день одолеть не мог — его от этого утомительного занятия невыносимо клонило в сон.

Но и спать целыми днями он не мог, а потому проводил время в бессмысленном пересчитывании кружков на обоях в пустой больничной палате, где он лежал, и в ожидании прихода кого-нибудь из друзей. Больше всего ему хотелось — только не пугайтесь — чтобы Гунька тоже попал в больницу и лежал на соседней кровати. Нет, Незнайке вовсе не хотелось, чтобы его лучший друг тяжело заболел или сломал себе что-нибудь, но вот, например, оцарапался — это другое дело.

Доктор Пилюлькин всегда очень болезненно относился к небольшим ранам и заставлял коротышку, неосторожно оцарапавшегося о какой-нибудь куст, терпеть невероятные муки, смазывая его раны ужасным кусачим йодом.

Незнайке было бы гораздо легче, если бы рядом с ним оказался друг, но время шло, а палата, где он лежал, по-прежнему оставалась пустой.

Однако, за неделю до истечения назначенного доктором Пилюлькиным срока у Незнайки наконец-то появился товарищ по несчастью.

Это был житель Змеевки Гвоздик, которого наверняка помнят те, кто читал первую книгу о приключениях Незнайки и его друзей. Гвоздик был одним из самых бесшабашных и отчаянных жителей города малышей и всегда попадал в какие-нибудь смешные и нелепые ситуации. С тех пор как Незнайка совершил с друзьями путешествие на воздушном шаре и побывал в Зеленом городе, прошло несколько лет, но Гвоздик оставался таким же сорвиголовой, каким был прежде. В больницу Цветочного города он попал из-за того, что вывихнул ногу.

Как вы знаете, по проекту архитектора Вертибутылкина на улице Колокольчиков было построено два вертящихся здания. Одно было пятиэтажным, башенного типа, со спиральным спуском и плавательным бассейном вокруг. Другое было шестиэтажным, с качающимися балконами, парашютной вышкой и чертовым колесом на крыше.

Утром воскресного дня Гвоздик приехал в Цветочный город на автомобиле вместе с шофером Бубликом. Парашютная вышка была закрыта. Но Гвоздику так хотелось прыгнуть, что он, не обращая внимания на предупреждающую надпись у входа, забрался на крышу, взял парашют и, нацепив его себе на спину, прыгнул вниз.

Гвоздик мог бы пострадать значительно больше, если бы купол парашюта не был прикреплен длинной веревкой к прочному металлическому штырю. Парашют не раскрылся потому, что Гвоздик забыл дернуть за кольцо: он посчитал его украшением.

Под ужасные вопли Бублика Гвоздик со свистом полетел к земле и наверняка разбился бы, если бы не страховочный фал. Малыша подбросило вверх, и он просто-напросто вылетел из парашютных лямок над землей и отделался лишь вывихом ноги.

На крики Бублика собрались жители Цветочного города, и Гвоздика немедленно увезли в больницу, где к его лечению приступил доктор Пилюлькин. Он тут же распорядился обмазать йодом все царапины на теле Гвоздика, а заодно и вывихнутую ногу. Разумеется, необходимости в этом не было, потому что Бублик, первым поспешивший на помощь другу, успел вправить ему вывихнутый сустав. Однако медицинское светило Цветочного города — доктор Пилюлькин — и слушать не желал никаких возражений Гвоздика.

— Да у меня все в порядке, братцы! — кричал пострадавший, отбиваясь от наседавшего на него Пилюлькина, который приступил к лечению прямо на тротуаре. — Мне просто ногу нужно забинтовать потуже. Ой-ой-ой! Зачем он мажет меня йодом? Ой-ой-ой!

Коротышки сочувственно смотрели на беднягу Гвоздика, прямо у них на глазах покрывавшегося большими коричневыми пятнами. Пилюлькин не жалел йода, и вскоре Гвоздик был похож на лошадь в яблоках.

— Эй, братцы, что же это делается! — отчаянно вопил Гвоздик, пытаясь отделаться от Пилюлькина. — Я уже на человека не похож. Зачем же вы позволяете ему делать такое?

Ворчун, который стоял в первом ряду зевак, хмуро буркнул:

— А кто еще должен мазать тебя йодом? Я, что ли?

Да, Гвоздику не повезло. Если бы на месте доктора Пилюлькина оказалась Медуница, то пострадавший скорее всего отделался бы несколькими медовыми пластырями и большой порцией меда внутрь. Однако Медуница была занята уходом за «больным» Незнайкой, а на срочные вызовы отправлялся доктор Пилюлькин.

Именно после этого происшествия Гвоздик и стал соседом Незнайки по палате.

Они ужасно обрадовались, встретив друг друга, потому что давно не виделись, а Незнайка к тому же соскучился до смерти в этой больнице. Гвоздик, угодив на больничную койку, пребывал в далеко не лучшем расположении духа. Понять его было нетрудно — он ехал в Цветочный город не для того, чтобы оказаться под присмотром Пилюлькина. Однако, делать было нечего — и, чтобы не скучать, они принялись развлекать друг друга рассказами о своих приключениях. Так Гвоздик узнал о том, что случилось с Незнайкой вначале в Солнечном городе, а затем на Луне.

По мере того, как Незнайка рассказывал о своих путешествиях, настроение у Гвоздика постепенно улучшалось. Узнав о Солнечном городе, Гвоздик воскликнул:

— То-то я думаю, в Цветочном городе появилось так много машин и красивых зданий. Вы все привезли оттуда?

— Ничего подобного, — обиделся Незнайка. — Мы сами все придумали. У нас, между прочим, есть такие мастера, что никакой Солнечный город не нужен. Одни Винтик и Шпунтик чего стоят!

— Тоже мне мастера, — фыркнул Гвоздик. — Вот у нас есть мастер по имени Шурупчик, всем изобретателям изобретатель.

— Ну и что же он такого изобрел? — съязвил Незнайка. — Бормотограф для писателя Смекайлы да пару откидных стульев.

— А ты откуда знаешь? — удивился Гвоздик.

— А ты не смотри, что меня зовут Незнайка. Я уже многое повидал. Я даже ракетой управлять могу.

— Ну вот, загнул, — засмеялся Гвоздик. — Ракетой управляла умная машина, а вы с Пончиком просто болтались там, как две сардельки в кастрюле.

Незнайка спрыгнул с постели и бросился к Гвоздику с кулаками.

— Я вот тебе сейчас покажу сардельку! Я тебе как другу обо всем рассказал, а ты обзываешься.

Гвоздик мгновенно пошел на попятную.

— Ну ладно, ладно, извини, — примирительно сказал он. — Я и сам временами люблю прихвастнуть. Лучше расскажи мне еще про Луну.

Он громко хохотал, слушая о том, как Пончику приходилось крутить гигантское чертово колесо. А вот рассказ о Дурацком острове привел его в уныние.

— Это что же получается, — пробормотал Гвоздик. — Если ничего не делать, а только играть, кататься на карусели и ходить в кино, превратишься в животное? Нет, я не хочу быть бараном! Я выбрал себе профессию.

— Вот именно, — подтвердил Незнайка. — Я и сам чуть было не стал бараном. Хорошо, что Знайка вовремя подоспел. Но ты, Гвоздик, не бойся — у вас в Змеевке воздух другой.

— Между прочим, — сказал Гвоздик, — мы уже подружились с малышками из Зеленого города и часто ходим к ним в гости. Мы вместе выращиваем яблоки и арбузы и убираем урожай.

— Вот это правильно, — кивнул Незнайка. — В Зеленом городе живут очень хорошие малышки, им нужно помогать. Доктор Медуница говорила мне, что ты подружился со Снежинкой и Синеглазкой.

Гвоздик заулыбался.

— Да, это правда. Только вот встречаемся мы не очень часто.

— Почему?

— Видишь ли, я много времени не мог понять, чем мне больше всего хочется заниматься. Сначала я хулиганил, потом мне хотелось выступать в цирке, а потом я решил стать путешественником.

— Погоди-ка, — удивленно спросил Незнайка. — А что такое цирк? Гвоздик вытаращил на него глаза.

— Как? Ты не знаешь, что такое цирк? Вот уж Незнайка, так Незнайка. Цирк это место, где сбываются все желания. Незнайка недоверчиво скривился.

— Хватит врать. Все желания может исполнить только волшебная палочка, уж я-то знаю.

Гвоздик почему-то покраснел.

— Ас чего ты взял, что я вру? И вовсе я не вру. Цирк — это такое место, где можно встретить говорящих собак и лошадей, которые ходят на задних ногах, где малышки катаются на слонах, а малыши укрощают диких животных. Можно стать силачом и поднимать огромные гири, а можно ходить по канату и даже не упасть.

Незнайка недоверчиво смотрел на Гвоздика.

— Заливаешь…

— Вот упрямая твоя голова! — воскликнул Гвоздик. — Говорю тебе, что все это правда. Я сам был в цирке и все это видел собственными глазами. Там выступают точно такие же малыши, как мы с тобой. А один и вовсе оказался волшебником.

— Ух, ты! Что, настоящий волшебник, в халате, в колпаке и с бородой? спросил Незнайка.

— Да нет же, — отмахнулся от него Гвоздик. — Обыкновенный коротыш, без бороды. А одет был в черный костюм и высокую круглую шляпу. Я забыл, как она называется, что-то вроде поршня.

— Цилиндр, — догадался Незнайка.

— Вот-вот, цилиндр! — радостно воскликнул Гвоздик. — Этот малыш в цилиндре творил настоящие чудеса.

— У него была волшебная палочка?

— Ага, — кивнул Гвоздик. — Он мог махнуть этой палочкой и достать у кого-нибудь из-за пазухи живого кролика, представляешь? А еще он мог искромсать ножницами веревку, а потом помахать над ней волшебной палочкой и сделать веревку целой.

— Вот это по мне, — обрадовался Незнайка. — У меня самого когда-то была волшебная палочка. Что я только ни делал.

— Знаю, знаю, — насмешливо протянул Гвоздик. — Людей в ослов превращал, а ослов в людей. Незнайка тяжело вздохнул.

— Ну да, было такое. Но ведь я сам честно во всем признался.

— А я тебя, между прочим, ни в чем и не виню, — спокойно сказал Гвоздик. Я тебе просто про цирк рассказываю. Я видел там ученых собак, которые решали задачки по арифметике и разговаривали.

Незнайка поморщился.

— Ну, уж это ты точно загнул. Разве можно научить нашего Бульку решать задачки по арифметике или разговаривать?

— Ну вот, вот, об этом я тебе и талдычу уже битый час, — обрадованно замахал руками Гвоздик. — Я же тебе говорю, что цирк — это место, где все может быть. Ты когда-нибудь видел тигров?

— Видел, злющие такие.

— Ха-ха! — рассмеялся Гвоздик. — А вот и неправда. В цирке они послушные, как домашние кошки. Они даже в горящие кольца прыгают. А какие в цирке жонглеры!

— Жон… кто? — недоуменно переспросил Незнайка.

— Жонглеры. Эх, ты! А говоришь, что все видел и все знаешь.

— Что ж я виноват в том, что ни в Солнечном городе, ни в Давилоне, ни в Сан-Комарике я не видел этого… как ты его называешь… цирка? И никаких жон… жонглеров там не было. А кто они такие?

— Я же тебе говорил, обычные коротышки вроде нас с тобой. Но у них все получается так, что можно только позавидовать. Жонглеры умеют подбрасывать сразу несколько шариков, и ни один не падает на землю. То же самое они могут делать с палками, мячами и вообще с чем угодно. В цирке еще есть эквилибристы. Они вытворяют те же чудеса, что жонглеры, только ногами.

— Ух ты!

— И я точно так же воскликнул, когда впервые попал в цирк, — радостно подхватил Гвоздик. — Это очень здорово. Мне сразу захотелось стать таким же, как они. Когда представление закончилось, я пошел за кулисы и попросил директора взять меня в свой цирк. Но он только посмеялся и сказал, что я ничего не умею делать. Тогда я сказал, что могу быть клоуном.

— Клоуном? — переспросил Незнайка. — А это еще кто такой? Гвоздик не ответил и почему-то пристально посмотрел на приятеля.

— Знаешь, а ты бы вполне мог стать клоуном, у тебя есть к этому способности.

— Почему это?

— Потому что клоуны всех смешат. У них такие большие носы, длинные рыжие волосы и огромные шляпы.

— Ну вот еще! — недовольно воскликнул Незнайка. — Что, по-твоему, у меня большой нос?

— Да нет же, просто они так одеваются. А еще они все время рассказывают всякие небылицы и очень смешно дерутся.

— Я рассказываю небылицы? — вскипел Незнайка. — Ну, сейчас я тебе наподдам!

На шум в палату прибежали доктора Пилюлькин и Медуница.

— Больные, — строго сказала Медуница. — Вы находитесь на лечении и должны вести себя как следует, а не безобразничать. Если вы будете шуметь, я положу вас в разные палаты.

— А я пропишу вам двойную дозу касторки, — серьезно добавил Пилюлькин.

— Нет, нет! — в один голос закричали Незнайка и Гвоздик. — Не надо касторки, не надо в разные палаты! Здесь и так можно умереть со скуки.

— Ну ладно, — смилостивилась Медуница, — обещайте вести себя как настоящие больные.

— Обещаем, обещаем!

— И все-таки я вынуждена вас наказать. Больной Незнайка получит завтра на обед дополнительную порцию меда, а больному Гвоздику я прописываю еще два медовых пластыря.

Делать было нечего, и друзья понуро согласились с ужасным наказанием. Когда Пилюлькин и Медуница ушли, Незнайка снова принялся расспрашивать Гвоздика о цирке.

— Обычно они выступают под большим куполом на круглой арене, посыпанной опилками. Представление продолжается целый вечер, — начал Гвоздик.

— И что, этот цирк приезжал в Змеевку? — спросил Незнайка. Гвоздик уныло махнул рукой.

— Нет, чтобы попасть на цирковое представление, мне пришлось отправиться в путешествие.

Незнайка изумленно хлопал глазами.

— Ты летал один?

— Ага. Мне же не привыкать. Сначала я долго поднимался вверх, а потом, когда все внизу стало маленьким, летел вдоль реки, на берегах которой росли огурцы.

— Да это же была Огурцовая река, — догадался Незнайка. — Та самая, на которой стоит Цветочный город. Гвоздик пожал плечами.

— Не знаю, может быть. В общем, мой воздушный шар летел вдоль этой реки, а потом стал медленно опускаться. Я сбросил балласт и пролетел еще немного. Потом, когда шар опустился на землю, я увидел впереди огромный город, больший, чем любой другой, который я когда-либо видел на этом свете.

Незнайка недоверчиво покачал головой.

— Больше чем Солнечный город?

— Да, — уверенно сказал Гвоздик. — Там есть все, что только можно придумать. Я еще ни разу не видел столько машин, мотоциклов, самолетов, вертолетов, бульдозеров и всяких прочих механизмов. Эх, жаль, что со мной не было Шурупчика. Вот бы он удивился.

— А разве ты не рассказывал ему потом об этом удивительном городе? недоуменно спросил Незнайка.

— Я-то рассказывал, да мне никто не верит. Они говорят, что я научился сочинять у тебя. Но я ведь ничего не выдумывал, я и вправду был в этом городе.

— А как же он называется?

— Он называется город ЛЕГО.

— Какое странное название, — изумился Незнайка.

— Этот город появился совсем недавно.

— И так быстро вырос?

— Да. Коротышки, что там живут, строили город из специальных блоков, которые можно составлять друг с другом как хочешь. Хочешь — можешь сделать маленький домик, хочешь — получится огромное здание, где можно поселить тысячи коротышек.

— А коротышки, которые там живут, такие же как мы? Гвоздик неопределенно пожал плечами.

— Да, наверное. Только странные они какие-то — похожи друг на друга, как близнецы, но одеваются по-разному. Есть важные и строгие, в черных костюмах, вроде вашего Знайки, а есть такие, которым больше нравится ходить в рубашках и шортах. Но техника у них, брат ты мой — закачаешься. Говорят, что это они сами все придумали, но мне сдается, — тут он понизил голос до шепота и почему-то оглядываясь на дверь добавил, — мне сдается, что все это дело рук каких-то волшебников.

Незнайка тоже зачем-то оглянулся и шепотом спросил:

— А почему ты так думаешь?

— Потому что простой коротышка никогда не смог бы додуматься до такого. У них есть реактивные самолеты и большие корабли, мотоколяски и вертолеты.

— Ну и что тут особенного? В Солнечном городе уже давно такое есть, да и у нас в Цветочном полным-полно всяких механизмов. Эка невидаль.

— А вот и невидаль, — возразил Гвоздик. — В этом городе все сделано из одинаковых деталей, только в разных комбинациях. Хочешь — можешь дом себе построить, хочешь — замок с привидениями, а захочешь — бассейн или кинотеатр. Знаешь, это вроде детских кубиков, только гораздо хитрее придумано. А самое главное — там есть цирк. Нет, конечно, кроме цирка там еще много интересного музеи, парки, дворцы, есть даже порт. Ты не представляешь, какая там большая река.

— Какая, какая, — фыркнул Незнайка. — Знаю, Огурцовая.

— А вот и нет, — возразил Гвоздик. — Там настоящая река, брат ты мой, и по ней большие корабли плавают, и у всех на борту написано «ЛЕГО». Это тебе не ручей, который через Цветочный город протекает.

— Я вот тебе покажу ручей, — неожиданно разозлился Незнайка. — Приехал сюда, небылицы всякие рассказываешь, да еще норовишь обидеть.

Гвоздик приуныл.

— Ну вот, и ты мне не веришь, — кисло сказал он. — Честное слово, я ничего не сочиняю. Там, далеко, на Огурцовой реке и вправду стоит настоящий город, только до него очень долго лететь на воздушном шаре.

— Интересно, а как же ты вернулся домой? — ехидно спросил Незнайка.

— Все было очень просто. Один коротышка из города ЛЕГО посадил меня в свой вертолет и привез домой. Дело было вечером, и никто не видел в Змеевке, как я вернулся. Потому-то мне и не верят. Они говорят, что я просто не справился с управлением воздушным шаром и придумал всю эту историю для того, чтобы надо мной не смеялись.

Неожиданно Незнайка громко зевнул. Все-таки доктор Пилюлькин был прав после длительного путешествия на Луну ему требовалось восстановить силы, а лучшим средством для этого был крепкий здоровый сон. К тому же, рассказы Гвоздика утомили Незнайку, который пока не знал, верить ему или не верить. Благоразумно решив, что утро вечера мудренее, он вяло пожелал Гвоздику спокойной ночи и, повернувшись на бок, тут же уснул.

В ответ Гвоздик лишь обиженно вздохнул, но уже спустя минуту сам спал как убитый.

Глава вторая. Незнайка выходит из больницы

Последняя неделя пребывания Незнайки в больнице была не такой тоскливой, как три предыдущие. Незнайка больше не скучал. Гвоздик рассказывал ему о чудесном городе ЛЕГО, а чаще о цирковом представлении, на котором ему посчастливилось побывать. Так что к концу недели Незнайка знал все или почти все о цирке и о городе, который был весь построен из маленьких блоков, и где жили коротышки, похожие друг на друга, словно близнецы.

Временами Незнайка охотно верил рассказам Гвоздика, но иногда его охватывали сомнения — а действительно ли это было на самом деле и Гвоздик ничего не выдумывает? Если все это правда, то Незнайка просто обязан побывать в городе ЛЕГО. А то, что Гвоздик рассказал ему про цирк, окончательно укрепило его в этом решении.

Одним из немногих коротышек, кто навещал Незнайку в больнице в последнюю неделю его пребывания, был Гунька. Однако в отличие от Незнайки, Гунька был настроен весьма скептически по отношению к рассказам Гвоздика. Если бы не вывихнутая нога путешественника из Змеевки, Гунька с Гвоздиком наверняка бы подрались. Иногда Незнайка вступался за Гвоздика, иногда становился на сторону Гуньки, но рассказам про цирк он верил безоговорочно. Да, раньше он слыхал о чем-то подобном, но собственными глазами видеть цирк ему еще не приходилось.

— Гунька, — говорил он другу, — а не отправиться ли нам с тобой в этот сказочный город ЛЕГО и не стать ли циркачами? Гунька кривился и махал рукой.

— Да ну его! Мне и здесь, в Цветочном городе, хорошо. Недавно я подружился с малышками, которых зовут Звездочка и Пушинка. Хочешь, я и тебя познакомлю? Они очень славные малышки.

— Ну, хорошо, хорошо, — соглашался Незнайка, потому что не хотел ссориться с другом, — обязательно познакомлюсь со Звездочкой и Пушинкой. Но ведь нельзя же до конца жизни заниматься только тем, что ходить в гости к малышкам. Нужно и дело какое-нибудь делать.

— По-моему, ты уже нашел себе дело, — скептически отвечал Гунька.

— Какое?

— Ты ведь знаменитый путешественник. Вот я еще ни разу не бывал ни в Зеленом городе, ни в Змеевке, ни в Солнечном городе, ни на Луне.

— Ну, тебе раньше не везло. Вот я и предлагаю отправиться в город ЛЕГО.

— А где мы его будем искать? Даже Гвоздик не знает, в какой стороне он находится.

— Все очень просто. Нужно отправиться вниз по Огурцовой реке, а там и до города ЛЕГО рукой подать.

— Вот именно, — вставлял Гвоздик, — всего лишь полдня полета на воздушном шаре.

— Ну вот, полдня лететь на воздушном шаре. А если ветер будет дуть в другую сторону? Залетим мы куда-нибудь к черту на рога.

— Не обязательно же лететь на воздушном шаре, — возражал Незнайка. — Мы можем взять у Винтика и Шпунтика авиагидротурболет. На нем можно куда угодно за полчаса долететь. Гунька опять кривился.

— Нет уж, я знаю, что бывает, когда ты за руль садишься. Обязательно разобьемся. Вспомни, как ты учился ездить на газированном автомобиле. Чуть Бульку не задавил.

Незнайка нетерпеливо отмахивался.

— Да когда это было? Я после этого даже в ракете на Луну летал.

— Опять начинаешь хвастаться, — укоризненно говорил Гунька. — Если бы не умная машина, которая стояла в ракете, ты бы ни на какую Луну не попал, а свалился где-нибудь возле Зеленого города в грязную лужу.

— Возле Зеленого города нет грязных луж, — уточнял Гвоздик.

— А это неважно, Незнайка обязательно нашел бы, даже если бы там была всего одна лужа.

После этого разговор снова переходил в ссору, и обиженный Гунька отправлялся восвояси.

— Да ну его, — расстроенно говорил Гвоздик. — По-моему, твой друг боится всего на свете. Вот если бы не моя вывихнутая нога, мы бы отправились с тобой в город ЛЕГО вместе.

— Да, жалко, — вздыхал Незнайка. — С тобой было бы славно путешествовать.

Наконец пришел день, когда доктор Пилюлькин торжественно объявил Незнайке:

— Можешь отправляться домой, на улицу Колокольчиков. Курс лечения закончен, и мы с доктором Медуницей спокойны за тебя.

— Ура! — завопил Незнайка и тут же прыгнул с постели к платяному шкафу, где висела его одежда.

Сбросив с себя надоевшую больничную пижаму, он стал натягивать свои желтые канареечные брюки, оранжевую рубаху с зеленым галстуком и, в довершение всего, надел на голову свою знаменитую голубую шляпу.

— Ну и соскучился же я по путешествиям! — воскликнул он, направляясь к двери.

Вот этого ему не следовало говорить, потому что Пилюлькин тут же преградил ему дорогу и строго сказал:

— Никаких путешествий! Путешествия тебе противопоказаны. Незнайка недовольно нахмурил брови.

— Что значит — противопоказаны? А если я не могу сидеть дома целыми днями? Или прикажешь мне на всю жизнь запереться в четырех стенах, как в этой больничной палате?

— А вот и прикажу, — упрямо стоял на своем Пилюлькин. — Только вздумай куда-нибудь отправиться — об этом сейчас же станет известно Знайке и другим коротышкам. Если даже ты не будешь слушать меня, то Знайка с тобой справится.

Быстро сообразив, что пререкаться с доктором Пилюлькиным сейчас ни к чему, Незнайка тут же пошел на попятную.

— Ну, ладно, ладно, ни в какое путешествие я не собираюсь. Только не говори ничего Знайке.

Конечно, врать ему не хотелось, а потому лицо Незнайки стало быстро покрываться предательским румянцем.

— Даже думать забудь о путешествиях, — наставлял его на путь истинный Пилюлькин.

Гвоздик, который теперь оставался в палате один, с сожалением наблюдал за происходящим.

— Пока, Гвоздик, — со счастливым лицом попрощался Незнайка, выходя в больничный коридор. — Я буду тебя навещать.

— Надеюсь, — хмуро буркнул Гвоздик.

Выйдя из больницы, Незнайка немедленно отправился на улицу Маргариток, где жил его друг Гунька.

Гунька сидел рядом с домом на широкой скамейке. Рядом Незнайка увидел двух незнакомых малышек, судя по всему, Звездочку и Пушинку, о которых ему рассказывал Гунька.

Увидев своего друга, Гунька тут же вскочил и радостно завопил:

— Незнаечка, тебя уже выпустили из больницы! Как я рад! Они крепко обнялись, и Гунька тут же повернулся к малышкам.

— Это мой друг Незнайка, — представил он, широко улыбаясь. И добавил, мой самый лучший друг.

Звездочка и Пушинка всплеснули руками и совершенно одинаковыми голосами взвизгнули:

— Ой, как интересно! Неужели тот самый Незнайка? Гунька с гордостью похлопал друга по плечу.

— Да, тот самый знаменитый путешественник. Он повидал уже столько, что мне и не снилось.

— Ой, как интересно! — снова взвизгнули малышки. — Неужели столько, что нам и не снилось?

Незнайка, в планы которого не входило общение с малышками, в ответ лишь кивнул и пробормотал что-то неразборчивое, затем потянул Гуньку в сторону.

— Эй, эй, — запротестовал тот, — куда ты меня тащишь? Я сейчас занят.

— У меня к тебе конфиденциальный разговор, — подозрительно оглядываясь по сторонам, сказал Незнайка. Гунька изумленно хлопал глазами.

— У тебя ко мне что?

— Конфиденциальный разговор. Ну, это значит, только для нас двоих, и чтобы об этом больше никто не знал.

Гунька с сожалением посмотрел на малышек, которые широко раскрытыми глазами провожали знаменитого путешественника и, остановившись возле качелей, кисло спросил:

— Что ты задумал на этот раз?

— Я тебе уже говорил, — серьезно произнес Незнайка. — Давай отправимся в город, в котором побывал Гвоздик. Гунька поморщился.

— Неужели ты ему веришь? Он все сочинил про этот город Леги.

— Ни Леги, а ЛЕГО, — поправил его Незнайка. — А вот я думаю, что он сказал правду, и очень хочу увидеть все своими глазами.

— Да какая разница — Леги, Лиги или Лего, — отмахнулся Гунька. — Не хочу я, как Гвоздик, лететь куда-то, а потом падать. Незнайка вспылил:

— Боишься, да? Ну сознайся, сознайся. Ты просто испугался, а признаться тебе в этом стыдно.

Разговор между друзьями быстро превращался в ссору.

— Город ЛЕГО есть! — кричал Незнайка, размахивая руками.

— А я говорю — нет!

Незнайка позабыл про все свои клятвы и обещания ни с кем больше не драться и вкатил Гуньке такую оплеуху, что тот упал рядом с качелями.

На шум и крик из соседних домов высыпали коротышки и бросились к дерущимся Незнайке и Гуньке, чтобы разнять их. Незнайке сейчас меньше всего хотелось объяснять, из-за чего произошла ссора, а поэтому он напоследок стукнул Гуньку по лбу и бросился бежать.

— Ты мне больше не друг! — кричал ему вслед Гунька.

— Ну и ладно. Я и так, один, могу прожить.

— Посмотрим. Сам придешь первым мириться.

— Очень ты мне нужен!

Вот такие они были друзья — могли за один день десять раз подраться и столько же раз помириться.

После встречи с Гунькой Незнайка отправился к астроному Стекляшкину. Тот сидел возле большой подзорной трубы, сделанной из нескольких увеличительных стекол.

— Привет, Стекляшкин, — сказал ему Незнайка. — А что ты разглядываешь в свою подзорную трубу? Ведь сейчас день, и никаких звезд не видно. Одно солнце на небе светит.

— А я за солнцем и наблюдаю, — пояснил Стекляшкин. — Вот смотри, я приложил к подзорной трубе кусок черного стекла, и теперь смотреть на солнце можно сколько угодно, и глаза у меня ни капельки не слезятся.

— Что, совсем ни чуточки? А ну, покажи, — не поверил ему Незнайка.

Незнайка долго смотрел в подзорную трубу, с восхищением чмокая языком.

— Вот это да. А я и не знал, что так можно делать.

— Ты еще много чего не знаешь, — снисходительно сказал Стекляшкин. — Тебе надо учиться и учиться.

Незнайка тяжело вздохнул и пожал плечами.

— Ну да, наверное. Я сам об этом часто думаю. Но у меня как-то не получается. Как сяду за книжку, так сразу спать хочется. Вот если бы можно было учиться, гуляя по улицам или катаясь на карусели…

Стекляшкин засмеялся.

— Ну, брат ты мой, так бы все были умными. А ты вот попробуй посидеть дома за книгами один.

Уже от одного этого разговора Незнайку потянуло в сон, и, чтобы не зевнуть, он поспешно спросил:

— Слушай, Стекляшкин, а в твою подзорную трубу соседний город увидеть можно?

Стекляшкин почесал лоб.

— Вообще-то, конечно, можно, если только он не скрывается за линией горизонта.

— Это как? — не понял Незнайка.

— Ну, ты же знаешь, что наша земля круглая. Мы не можем увидеть, например, то, что находится на ее противоположной стороне.

— Но ведь соседний город не на противоположной стороне.

— Но земля-то изогнутая, — возразил Стекляшкин. — Вот когда у меня будет своя настоящая обсерватория и мощный телескоп, мы сможем видеть очень далеко, а пока что, увы, — он развел руками.

— Неужто и вовсе ничего нельзя увидеть? — уныло протянул Незнайка. — Хоть один домик.

— А ты про какой город говоришь?

— Да так, — уклончиво ответил Незнайка, — есть тут один, ниже по Огурцовой реке.

— Что-то я ничего не слышал о городе на Огурцовой реке.

— А может, там все-таки есть что-нибудь? — с надеждой в голосе спросил Незнайка. — Давай посмотрим, а? Стекляшкин поморщился.

— Нет, я сейчас не могу. Я провожу важные наблюдения. Незнайка пробовал уговорить Стекляшкина и так, и этак, однако все было бесполезно. Тот упрямо не желал повернуть свой телескоп в сторону Огурцовой реки.

В конце концов Незнайка разозлился и воскликнул:

— Вовсе ты никакой не астроном, Стекляшкин, а просто жадина! Ну ничего, я тоже раздобуду подзорную трубу и не дам тебе в нее посмотреть!

— Очень надо! — кричал Стекляшкин, выпроваживая Незнайку. — Вот сам в свою трубу и разглядывай Огурцовую реку, а меня звезды интересуют.

— Плевать я хотел на звезды! Ты из-за них землю не видишь! Незнайка едва успел выйти из больницы, а уже дважды поссорился. Конечно, такое никого не обрадует, и расстроенный Незнайка отправился домой, на улицу Колокольчиков, где он надеялся встретить более теплый прием. Однако улица Колокольчиков была пустынна. Пуст был и дом, в котором жил Незнайка вместе с пятнадцатью другими коротышками.

Незнайка долго бродил по комнатам, пока наконец не услышал в одной из них шум. Он вошел в комнату, где валялись разбросанные в беспорядке вещи, и увидел торчащие из-под кровати ноги. Он сразу же догадался, что это был Растеряйка, потому что одна нога была обута в ботинок, а на другой ботинка не было.

— Привет, Растеряйка, — сказал Незнайка. — Куда это все подевались? Даже Бульки во дворе нет.

Чертыхаясь, Растеряйка вылез из-под кровати. На носу у него повисла паутина, а лицо было измазано в пыли.

— Булька вместе с Пулькой ушел на охоту, — пробурчал Растеряйка, — а все остальные ушли в планетарий. Знайка читает там лекцию о межзвездных путешествиях.

Сунув руки в карманы своих канареечных брюк, Незнайка прошелся по комнате.

— Нашли кого слушать, — фыркнул он. — Можно подумать, что Знайка что-нибудь смыслит в межзвездных путешествиях.

— А что же им, тебя слушать? — огрызнулся Растеряйка. — Ты только про Дурацкий остров и можешь рассказать.

— Да что вы все привязались к этому Дурацкому острову, — разозлился Незнайка. — Да, я там был, и ничего со мной не случилось. А вот что было бы там с тобой, не знаю.

— На то ты и Незнайка, — философски заметил Растеряйка, ползая на коленках по комнате. — Слушай, ты не видел мой ботинок? Ума не приложу, куда он запропастился? Из-за него я на лекцию не попал.

Незнайка пнул носком башмака кучу беспорядочно наваленных в углу вещей.

— Да вот же он. Смотреть надо было внимательнее.

— О, мой дорогой ботинок! — обрадованно воскликнул Растеряйка. — А я-то уж подумал, что совсем потерял тебя. Ну вот, теперь можно и в планетарий отправляться.

Он натянул ботинок и заторопился на лекцию. Незнайка остался один и, тяжело вздохнув, пробормотал:

— Вот так всегда. Лежишь в больнице, думаешь, что все тебя любят и скучают по тебе, а потом — бац, и никого. Что же мне теперь делать? Даже Бульки нет.

Он еще немного побродил по дому и разочарованно улегся на кровати.

— Ладно, — сказал он наконец вслух самому себе, — почитаю что-нибудь.

Обнаружив на подоконнике книгу, Незнайка принялся читать.

Это была книга, которую написал профессор Звездочкин после своего путешествия на Луну. В книге были подробно описаны устройства ракет «НиП» и «ФиС», объяснялись принципы воздухоплавания в разреженном пространстве с использованием прибора невесомости и без него.

Одна из глав книги была посвящена лунной поверхности. В ней профессор Звездочкин спорил с теорией, которую выдвинул Знайка по поводу происхождения Луны. Это было тем более удивительно, что сам профессор Звездочкин летал вместе со Знайкой на Луну и собственными глазами мог убедиться в правильности предположений, сделанных своим коллегой.

Однако научное упрямство не позволяло Звездочкину просто так согласиться с выводами Знайки, и он в своей книге выдвигал новую теорию появления жизни на Луне. Судя во утверждению Звездочкина, лунные коротышки были вовсе не такими коротышками, которые жили на Земле, а появились они на Луне, потому что когда-то здесь приземлился огромный межпланетный корабль из другой галактики. То есть, получалось, что лунные коротышки были жителями совсем другого мира, и у них не могло быть ничего общего со своими земными собратьями.

Незнайка до того увлекся чтением книги профессора Звездочкина, что даже не заметил, как добрался до середины трактата. Однако, прочитав об инопланетном происхождении лунных коротышек, он громко фыркнул и захлопнул книгу.

— Фу, ерунда какая-то, — пробормотал он. — Я же сам видел всех лунных коротышек. Они точно такие же, как мы. А профессор Звездоч-кин обыкновенный…

Незнайка потер лоб, вспоминая это слово.

— …обыкновенный шарлатан. Тоже мне ученый. А еще научным авторитетом считается. Ему бы не книжки писать, а в цирке выступать. Пойду-ка я лучше погуляю.

С этими словами он отправился к Огурцовой реке.

Прошло несколько дней. Каждое утро начиналось для Незнайки с похода в больницу, где он навещал Гвоздика.

Снова и снова Незнайка просил Гвоздика рассказать об огромном, невиданном городе ЛЕГО. Воображение Незнайки разгоралось, словно костер, в который подбрасывают сухой хворост. Гвоздик рассказал о том, что в ЛЕГОпарках, которые порой простирались далеко за пределы города, были и замки с привидениями и рыцарями, и заповедники с невиданными обитателями, и огромные рукотворные озера, которые кишели самой разнообразной живностью. Каким образом все это появилось рядом с современным городом, Гвоздик не знал, и это придавало в его рассказам еще больше таинственности.

Конечно, Незнайка в сравнении с Гвоздиком был более опытным путешественником. И рассказами об огромных космодромах и мототреках его удивить было нельзя. А вот гигантские вертолетодромы на крышах домов и замки с привидениями были для него диковинкой. После каждого посещения Гвоздика Незнайка возвращался домой словно в полусонном состоянии и часто на ходу бормотал странные для других коротышек слова.

Раз за разом он принимался рассказывать жителям улицы Колокольчиков о том, что на свете есть удивительный город ЛЕГО, наполненный чудесами и диковинками, и каждый раз кто-нибудь обязательно смеялся над ним. Знайка, самый авторитетный малыш в доме, где жил наш герой, веско сказал однажды:

— Неужели тебе было мало того, что на Луне ты попал на Дурацкий остров и чуть не превратился в барана? После таких опытов тебе следовало бы поумнеть и выбить из головы всякую дурь. Займись чем-нибудь полезным. Читай книжки, изучи какое-нибудь дело.

На это Незнайка резонно возражал:

— Быть путешественником — это тоже дело. Кто-то ведь всегда должен быть первым. А книжки я, между прочим, каждый день читаю.

Это было сущей правдой. Всякий раз, наслушавшись рассказов Гвоздика, дававших простор собственной фантазии, Незнайка приходил домой и выискивал среди книг, принадлежавших Знайке, что-нибудь этакое, где можно было прочитать о волшебных замках, призраках, цирке и тому подобной антинаучной чепухе.

Книг у Знайки было очень много, но в большинстве своем это были научные книги, написанные совершенно непонятным для Незнайки языком, а потому не вызывавшие у него ни малейшего интереса. Среди книг Знайки почти не было сказок, но одну книгу на весьма интересовавшую его тему Незнайка все-таки нашел.

Это был неизвестно как попавший в библиотеку Знайки справочник лунного кино. Очевидно, Знайка случайно захватил его с собой вместе с научными произведениями, подаренными ему лунными учеными.

Поскольку читать о достижениях науки Незнайке было совсем неинтересно, он со скуки пролистал киносправочник. Оказывается, на Луне еще до прилета туда земных коротышек снималось очень много фильмов. В общем, Незнайка мог бы и сам об этом догадаться, если бы немного пораскинул мозгами.

Ведь на улицах лунных городов было такое огромное количество кинотеатров, что шагу нельзя было пройти, чтобы не угодить в один из них. По телевидению тоже непрерывно крутили кино. Кино было самое разное — стреляющее, бегающее, прыгающее, смеющееся, глупо хохочущее, пугающее, ужасающее.

Все эти фильмы делали на огромных студиях, расположенных в одном месте. Это были окрестности Лос-Свиноса, а место называлось Луновуд.

Так вот, множество фильмов, снятых в Луновуде, были в основном всякой мистической чепухой и ужастиками, которые вызывали отвращение у Знайки, как коротышки разумного и не верившего в подобную антинаучную ерунду. А вот Незнайка, читая о фильмах, посвященных разным замогильным призракам и лунным упырям, приходил во все больший и больший восторг.

Странно, но рассказы Гвоздика о широких улицах города ЛЕГО, заполненных огромным количеством машин, мотоколясок, спиралеходов и прочей техники, гораздо меньше возбуждали воображение Незнайки. Может быть, потому что все это он уже видел. А вот побывать в музеях, замках с привидениями и особенно в цирке Незнайке хотелось так сильно, что иногда он просыпался среди ночи с воплем: «Дайте мне билет на представление!», чем вызывал бурное недовольство спавших рядом коротышек.

Гвоздик к этому времени уже так подробно объяснил Незнайке, что такое настоящий цирк, что вскоре слова «дрессированный тигр», «волшебный сундук» и «летающие жонглеры» стали для Незнайки такими же родными и близкими, как, например, «огурец», «воздушный шар» или «шляпа».

Правда, Незнайка был единственным из коротышек Цветочного города, кто верил рассказам Гвоздика. Мешала плохая репутация этого жителя Змеевки еще с тех времен, когда там побывали путешественники на воздушном шаре. Если помните, Гвоздик тогда прославился тем, что пришел к малышкам в Зеленый город и притворился, будто он хочет дружить с ними. Малышки разрешили ему жить рядом, и он тут же принялся хулиганить. Из города его прогнали, но после этого Гвоздик попросил прощения и вернулся, чтобы помогать малышкам в уборке урожая.

Но многие в Цветочном городе до сих пор не верили в то, что такой малыш, как Гвоздик, может исправиться. Впрочем, и на Незнайку многие тоже махнули рукой. Мол, шалопай, что с него возьмешь.

Вот Знайка — это да. Это голова. Все у него получается, весь он из себя правильный и никогда не делает глупостей.

В общем, к этому привыкли все. Даже Незнайка старался не обращать внимания на такое отношение коротышек к собственной персоне. Но иногда ему становилось ужасно обидно.

Тогда он брал в руки книжку и, отправившись на берег Огурцовой реки, принимался читать ее и представлять себя то лунным полицейским, который мужественно расправляется с лунными бандитами, и при этом успевает отпускать колкие шуточки, то героем, спасающим целый город от ужасного наводнения или гигантского пожара, то искателем приключений, который отбивается от лунных пиратов, а потом забирает у них прямо из-под носа несметные сокровища.

Иногда, под самый вечер, когда солнце уже садилось, Незнайка поднимал голову и ему казалось, будто он видит в последних лучах его отблески волшебного пластмассового города ЛЕГО, где исполняются все желания. Да, там, в ЛЕГОпарках и ЛЕГОцирке его ждут новые открытия и, как он надеялся, новые друзья.

Кстати о друзьях. Видно Гунька не на шутку обиделся, потому что за те несколько дней, которые прошли после их ссоры, он так и не появился на улице Колокольчиков. Незнайка тоже упрямился и первым идти на мировую не желал. Вместо того, чтобы помириться с Гунькой и как прежде проводить с ним время в играх и развлечениях, Незнайка бесцельно слонялся по Цветочному городу, пытаясь увлечь хоть кого-нибудь рассказами о городе ЛЕГО, куда он собрался совершить путешествие.

Гвоздик рассчитывал быстро поправиться, и после этого вдвоем с Незнайкой собственными глазами увидеть все чудеса города ЛЕГО. Может быть, им даже повезет, и они станут циркачами. Но как видно, Гвоздик серьезно повредил ногу, потому что проходили день за днем, а он все еще не мог встать с больничной кровати. Опухоль на ноге не спадала, несмотря на все старания доктора Пилюлькина.

Делать было нечего, и на исходе недели Незнайка решил пойти мириться к Гуньке сам.