Сказка про царя салтана с матом слушать

Сказка о золотом петушке
Додон получает золотого петушка
Тип мультфильма	рисованный
Жанр	сказка
Режиссёр	Александра Снежко-Блоцкая
На основе	Александр Пушкин
Автор сценария	Виктор Шкловский
Художник-постановщик	Виктор Никитин
Роли озвучивали	Алексей Грибов, Людмила Пирогова, Алексей Консовский, Георгий Вицин, Степан Бубнов, Мария Виноградова, Леонид Пирогов, Анатолий Кубацкий, Лидия Рюмина, Юрий Медведев
Композитор	Виталий Гевиксман
Мультипликаторы	Виктор Шевков, Ольга Орлова, Игорь Подгорский, Марина Восканьянц, Светлана Жутовская, Виолетта Колесникова, Юрий Бутырин, Константин Чикин, Владимир Крумин, Владимир Балашов, Николай Фёдоров
Оператор	Екатерина Ризо
Звукооператор	Борис Фильчиков
Студия	«Союзмультфильм»
Страна	СССР
Язык	русский
Длительность	29 мин. 58 сек.
Премьера	1967
IMDb	ID 0214139
BCdb	подробнее
Аниматор.ру	ID 2230

«Ска́зка о золото́м петушке́» — советский рисованный мультфильм, снятый на киностудии «Союзмультфильм» по мотивам одноимённой сказки (1834) Александра Пушкина. Премьера состоялась в 1967 году в СССР.

Сюжет[править | править код]

Мультфильм начинается словами автора:

Негде, в тридевятом царстве,
В тридесятом государстве,
Жил-был славный царь Додон^[1].
Смолоду был грозен он
И соседям то и дело
Наносил обиды смело,
Но под старость захотел
Отдохнуть от ратных дел
И покой себе устроить.
Тут соседи беспокоить
Стали старого царя,
Страшный вред ему творя.

Далее следует сражение между вражескими солдатами и воинами Додона, причём под бой колокола. Днём царь просыпается и берёт меч, чтобы принять бой, но из-за старости он падает и бросает меч. Ночью в царстве случился пожар. Тогда на следующий день после сражения царь решил созвать совет для того, чтобы решить, что делать дальше. Старший царевич говорит:

Надо рать убрать с границы
И поставить вкруг столицы.
Мы же в стольном граде сём
Яств и питий запасём.

Тогда враг задрожит от страха. Над этим советом царь посмеялся, зато воевода Полкан беспокоится, что враги сожгут дворец. Младший царевич дал совет поехать навстречу соседям и принять бой, с чем Додон согласился. Но воеводе не нравится и этот совет:

Как же так, великий царь?
Кипяток меня ошпарь!
Ну, а как сосед наш дерзкий
По повадке богомерзкой
Нам не даст заране знать,
Что собрался воевать!

Не вытерпев этого, все по команде младшего царевича «Бей его!» начали драться с Полканом. Последний заготовил секиру и замахнулся на бояр. Тогда царь ударил жезлом, чтобы остановить драку. Когда он уже готов был гадать по звёздам, словно по вызову, появился мудрец-звездочёт и подарил Додону золотого петушка. Если в стране будет спокойно, он будет сидеть смирно, а в случае опасности возвестит:

Кири-ку-ку!
Царствуй, лёжа на боку!

После этого Додон предложил мудрецу золото, но тот отказался. Тогда царь пообещал исполнить любое его желание. С тех пор «петушок с высокой спицы стал стеречь его границы». Когда к царству Додона начали подплывать вражеские корабли, все зажгли порох, будто это тревожный сигнал. Под бой колокола рать Додона сожгла одно из суден, а остальные уплыли. Благодаря этому «соседи присмирели, воевать уже не смели».

Пока всё было мирно, сыновья Додона флагами отгоняли голубей от петушка, а за их отцом ухаживала ключница Амелфа. Стоило младшему царевичу свистнуть, как вдруг в комнату к Додону залетели мухи. Амелфа прогнала их платком. Вскоре царевичи уснули, оставив флаги возле петушка. Через некоторое время петушок снова встрепенулся, повернулся на восток и прокричал:

Кири-ку-ку!
Царствуй, лёжа на боку!

Воевода Полкан прибежал ко дворцу Додона и напомнил о сигнале петушка. Тогда царь начал собирать войско. Сначала войско повёл старший сын Додона, потом — младший и, наконец, сам Додон (из-за того, что никто из его сыновей не вернулся). Через 8 дней царь со своим войском прибыл в горы, где кругом лежала побитая рать, которую клевали птицы. Когда они улетели, царь увидел своих сыновей мёртвыми. Очевидно, они убили друг друга в поединке ради Шемаханской царицы.

Неожиданно появился шатёр. И только воевода Полкан приказал пушкарям стрелять, как неожиданно появилась Шемаханская царица. Из-за её красоты Додон забыл обо всём и решил познакомиться с ней. Та изначально закрыла от Додона лицо, но потом объяснила, что собирается завоевать его край. Хотя это была чистая правда, царь не поверил и посмеялся над этим, назвав царицу шутницей, а после знакомства она поднесла Додону вино. Тот вначале отказался, но потом всё-таки выпил. Увидев Полкана, царица закрывается и от него, но потом тоже подносит ему вино. Царь, увидев, что Шемаханская царица закрывается от его воеводы, прогоняет его.

Наконец царица увела Додона в шатёр, где он упал на кровать, и латы снялись с него. Царица спрашивает у Додона, пел ли он, когда был влюблён, но тот этого не помнит. Тогда царица даёт ему арфу, и царь начал играть на ней и петь то, что когда-то пел своей умершей жене. Царица посмеялась над этим. Под песню Додона все начали танцевать, петь и так далее.

Царица предложила Додону плясать, но тот изначально отказался, а потом, когда царица позвала Полкана, согласился, хотя это он не умеет. Устав от пляски, царь захотел жениться на Шемаханской царице. Для этого он решил взять её с собой во дворец. Собрались они и отправились обратно. Когда Додон со своим войском и Шемаханской царицей вернулся назад, им навстречу вышел звездочёт и попросил подарить ему царицу. Однако Додон не хотел этого делать: сначала он предлагал своему собеседнику откупиться чем-нибудь другим, а затем, рассердившись, позвал своих стражников и велел им прогнать старика:

Тьфу ты, пропасть! Лих же, нет!
Ну, так слушай мой ответ:
Ничего ты не получишь,
Сам себя ты, грешник, мучишь.
Убирайся, цел пока!
Оттащите старика!

Стражники попытались оттащить мудреца, но тот, вырвавшись, подбежал к колеснице, продолжая тем самым настаивать на своём. Не вытерпев этого, Додон ударил мудреца жезлом по лбу, и последний умер, вследствие чего ударил гром, и царица посмеялась над смертью мудреца. Как по приказу, золотой петушок вспорхнул со спицы, на которой он всё это время сидел, полетел к колеснице и клюнул Додона в голову, чтобы отомстить ему за смерть хозяина. В результате неблагодарный царь тоже умер, а Шемаханская царица, посмеявшись над этим, пропала, как будто её и не было. Заканчивается мультфильм словами автора:

Сказка ложь, да в ней намёк!
Добрым молодцам урок.

Создатели^[2][править | править код]

• Сценарий Виктора Шкловского
• Режиссёр: Александра Снежко-Блоцкая
• Художник-постановщик: Виктор Никитин
• Композитор: Виталий Гевиксман
• В музыке использованы мотивы Николая Андреевича Римского-Корсакова
• Текст Владимира Владимирова
• Оператор: Екатерина Ризо
• Звукооператор: Борис Фильчиков
• Редактор: Раиса Фричинская
• Директор картины: Григорий Кругликов
• Ассистенты:
  • Елена Новосельская
  • Нина Майорова
  • Лидия Модель
  • Владимир Морозов
  • Светлана Кащеева
• Художники-декораторы: Ирина Светлица, Вера Харитонова
• Художники-мультипликаторы:
  • Виктор Шевков
  • Ольга Орлова
  • Игорь Подгорский
  • Марина Восканьянц
  • Светлана Жутовская
  • Виолетта Колесникова
  • Юрий Бутырин
  • Константин Чикин
  • Владимир Крумин
  • Владимир Балашов
  • Николай Фёдоров
• Роли озвучивали:
  • Алексей Грибов — царь Додон
  • Людмила Пирогова — Шемаханская царица
  • Алексей Консовский — текст от автора/младший царевич
  • Георгий Вицин — мудрец
  • Степан Бубнов — воевода Полкан
  • Мария Виноградова — золотой петушок
  • Леонид Пирогов — боярин в оранжевом
  • Анатолий Кубацкий — боярин в синем/старик с палкой
  • Лидия Рюмина — Амелфа
  • Юрий Медведев — старший царевич
  • Борис Новиков — ратник/пушкарь (в титрах не указан)
• Танцы: Владимир Шубарин

Отличия от оригинала[править | править код]

Текст в мультфильме написан Владимиром Владимировым (с использованием отдельных мотивов и фрагментов либретто Владимира Бельского к опере Николая Римского-Корсакова) и почти полностью не соответствует оригинальной сказке Александра Пушкина:

• В отличие от оригинала, в мультфильме (как и в оперном либретто) царь Додон созывает совет для того, чтобы решить, как быть дальше. В оригинале он посылает гонца за помощью к мудрецу.
• В оперном либретто старшего царевича зовут Гвидоном (так же как и князя из «Сказки о царе Салтане» Пушкина), а младшего — Афроном. В фильме, как и в оригинале, их имена не упоминаются.
• В оригинале воевода не называется по имени, а в мультфильме (как и в оперном либретто) его зовут Полканом.
• В фильме, как и в оперном либретто, мудрец появляется во время совета.
• В отличие от оригинала, смысл произведения дан подробно. Например, Шемаханская царица говорит Додону:

Знай, Додон, что я — девица,
Шемаханская царица.
Пробираюсь я, как тать,
Весь твой край завоевать.

Её первая реплика — перефразировка фрагмента оперного либретто Владимира Бельского:

В своей воле я девица,
Шемаханская царица;
Пробираюсь же, как тать,
Город твой завоевать.

Таким образом, золотой петушок не ошибся, но с этой напастью Додон не смог справиться.

Отсутствуют в оригинале, но есть в фильме[править | править код]

• За Додоном ухаживает прислуга. В частности, здесь выведен отсутствующий у Пушкина, но придуманный для оперы персонаж — ключница Амелфа.
• Перед заключительными словами появляется старик с палкой и говорит:

Если это всё не сон.

Эта же фраза позаимствована из либретто оперы.

Видео[править | править код]

В начале 1990-х годов мультфильм был выпущен на видеокассетах киновидеообъединением «Крупный план» вместе с мультфильмом «Сказка о попе и о работнике его Балде» (1973). В середине 1990-х выпускался на VHS Studio PRO Video в сборнике мультфильмов-сказок А. Пушкина вместе с м/ф «Двенадцать месяцев» (1956), и в сборнике мультфильмов киностудии «Союзмультфильм» студией «Союз».

В 2000-е годы мультфильм был выпущен на DVD кинообъединением «Крупный план» и студией «Союз», а также в 2003 году — в одном из выпусков «Золотой коллекции любимых мультфильмов».

Критик о мультфильме[править | править код]

В 1967 году Снежко-Блоцкая изящно перенесла на экран «Сказку о золотом петушке». Художник Виктор Никитин насытил знаменитый сюжет А. С. Пушкина о разрушающей силе красоты и глупости колоритными персонажами и остроумными находками. Самыми яркими героями, как и следовало ожидать, оказались женственная, таинственная и весьма эротичная Шемаханская царица и старый царь Додон. В фильме он был длинным и костлявым, как Дон Кихот. Особый колорит придал ему голос актёра Алексея Грибова. Сцена обольщения девицы, когда старик пытался исполнить современный танец, а потом запевал: «Век тебя любить я буду, никогда не па-за-буду!..», стала несомненной удачей фильма.

— Сергей Капков^[3]

Говоря о роли царя Додона, Сергей Капков замечал, что Грибову удавалось передать своё обаяние даже отрицательным персонажам^[4].

Примечания[править | править код]

Ссылки[править | править код]

• «Сказка о золотом петушке» на «Аниматор.ру»
• Капков С. Интервью с Виктором Никитиным «ГАЗЕТА» 01.08.2004

Поспорили как-то Пушкин с Жуковским, кто лучше отразит дух русского фольклора. Так в 1831 г. и появилась «Сказка о царе Салтане», не только соединившая в себя центральные архетипы «оклеветанная жена» и «волшебный помощник», но и взорвавшая привычный ассортимент образов посредством фантастической девушки-оборотня – Царевны Лебеди.

В 1899 г. Н. А. Римский-Корсаков задумал (по рекомендации Стасова) написать по сказке Пушкина оперу к 100-летию поэта. Как дань тому давнему спору партитура «Салтана» изобилует фольклорно-ярмарочными элементами. Между тем, опера Римского-Корсакова относится к тексту Пушкина примерно так же, как «Евгений Онегин» Чайковского к одноимённому роману: текст либретто примерно на три четверти (если не более) состоит из авторских стихов Владимира Ивановича Бельского (1866 – 1946) – знатока и стилизатора русского фольклора, яркого представителя славянского эсхатологического пантеизма (см. его либретто к опере Римского-Корсакова «Сказание о граде Китеже»). Я не буду говорить о том, почему текст Бельского и сложнее, и философски глубже сказки Пушкина: в этом каждый может убедиться самостоятельно, достаточно переслушать финал оперы и сравнить её с литературным первоисточником. В целом же, несмотря на архаизацию языка, Бельскому удалось удержаться в позитивной тональности пушкинской сказки, поэтому понять в ней, что к чему, хоть и сложно, но можно (отчасти благодаря «народной» музыке Римского-Корсакова, использовавшего в партитуре и народные песни, и колыбельные, и масштабные хоровые сцены).

Спектакль Алексея Франдетти на Новой сцене Большого театра (2019) не только идеально вписывается в эту традицию, но и развивает её, представляя собой едва ли не безоговорочный шедевр в русле современной развлекательной эстетики. Все режиссёрские решения не только являются внятными мизансценными высказываниями, но и подкрепляются экстраординарным визуальным контентом, начиная с изобретательной сценографии Зиновия Марголина и цирковых трюков настоящих акробатов и воздушных гимнастов и заканчивая продуманной световой палитрой Ивана Виноградова и роскошными костюмами Виктории Севрюковой (костюмы в «Салтане» — редчайшее достижение, напоминающее выдающиеся работы Павла Каплевича в сокуровском «Борисе Годунове» (2007) и Бенуа Дугардина в «Кавалере Розы» Стивена Лоулесса (2012) здесь же в Большом).

Музыкальная ткань спектакля поддерживала и дополняла его визуальное волшебство. Премьерная критика 2019 г. не пожалела скептических оценок в адрес маэстро Тугана Сохиева и оркестра Большого театра, совершенно забыв об особенностях восприятия театральной музыки в насыщенном визуальностью пространстве. В январской серии показов 2021 оркестр звучал бесподобно: плотно, ярко, мистически тяжеловесно, основательно. Именно на оркестровый звукоряд и на слаженную работу хора, как на прочный академический фундамент, улеглась вся сумасшедше сложная и стилистически разношерстная фактура режиссёрской интерпретации.

Но основным театральным ресурсом постановки стали, конечно, артисты. И тут в первую очередь хочется отметить артистов цирка, создавших праздничное настроение того самого живого ярмарочного шоу мирового класса: Анастасию Бурдину (Лебедь), Илью Салмова (Коршун, Белка), Э. Бисерова, Д. Булгакова, Д. Гизатуллина, С. Кима, О. Лымороева, К. Михайлова, С. Мишанина, Д. Нечаева, В. Самолётова, В. Худакова. Это был настоящий фейерверк трюков, сумасшедший всплеск солнечного, праздничного, удалого мастерства.

Блестящий уровень вокала продемонстрировал и ансамбль солистов Большого театра.

Диапазонно сложная (и самая притягательная для критики) партия Царевны Лебеди была с сияющей лёгкостью и изяществом исполнена Анной Аглатовой. Денис Макаров прекрасно справился с партией Царя Салтана. Екатерина Морозова продемонстрировала лучезарный вокал и актерское мастерство в партии Царицы Милитрисы.

Не менее замечательной (и по объёму, и по выделке) стала работа Ильи Селиванова в партии Князя Гвидона: превращение из царевича в просвещённого князя было представлено живо и убедительно.

Гнусная троица Ткачихи (искромётная вокально-драматическая работа обаятельной Юлии Мазуровой!), Поварихи (ураганно-карнавальный апломб в исполнении Светланы Лачиной) и Сватьи бабы Бабарихи (мистически-мрачная, исполненная вокальным колдовством интерпретация Елены Манистиной) в излюбленной композитором нумерологической дихотомии комически «рифмовалась» с партиями трёх Корабельщиков в исполнении Максима Пастера (взвешенно-экспрессивное звучание в партии Первого корабельщика, частично укрупнённой за счёт купированной роли Старого деда), Николая Казанского и Александра Бородина.

На одном дыхании «осушив» этот бокал музыкально-театральной радости и красоты, я подумал: а почему собственно оперные режиссёры так стесняются делать… праздники? Почему в оперный театр обязательно нужно интеллектуально снаряжаться, как на пыточное испытание? Почему из исконно развлекательного жанра делают чуть ли не экзамен на «высоколобость»? Зачем? Откуда эта бредовая задача сделать трудным лёгкое, сложным простое, непонятным очевидное и неудобоваримым доступное?

Я помню помпезный и тяжеловесный спектакль Г. Ансимова в Большом (1986 г.), и это был тихий ужас: скучно, невнятно, бесцветно, безыдейно. Впрочем, хорошо, что безыдейно: «идейная» перегруженность подобных партитур всё равно ничего, кроме недоумения, не вызывает. Вспомнить хотя бы последний спектакль Дм. Чернякова по той же опере в Брюсселе (2019), в котором несчастная брошенная мать рассказывает «Сказку» своему сыну-аутисту о том, как его бросил папа. Блестящие актёрские работы практически всех участников, к сожалению, не объясняют ни того, почему папа Салтан вдруг оказывается подонком, а не жертвой трёх злобных идиоток (как у Пушкина и Бельского), ни того, почему на сцене под радостную музыку нам показывают трагедию. Любопытно что интерпретация Царя Салтана как негодяя так впилась в сознание наших критиков, что один из них (весьма известный и в целом уважаемый) в своей рецензии на спектакль Большого театра искренне недоумевал, почему Гвидон с Милитрисой простили «царя-ирода». Признаться, у меня челюсть отвисла, когда я это прочитал. Дорогие коллеги, я понимаю, что ни для кого не секрет, что многие из нас, будучи визуалами, давно уже ничего не слушают, а только смотрят. Но хоть сказки Пушкина-то надо же знать. Потому что если мы с вами сказок Пушкина не знаем, то что мы вообще знаем и кому это надо?

Алексей Франдетти в своём «Салтане» не стесняется делать праздник. Напротив, режиссёр настаивает на нём, никогда не скатываясь в дешёвый китч, даже когда речь заходит об укрупнении рискованного пушкинского противопоставления просвещённого «запада» острова Буяна, вырастающего на фоне звёздного неба хрустальными силуэтами петербургской архитектуры, и матрёшечно-лубочной Тьмутаракани.

Современные дети с родителями (а именно для них Большой театр сделал этот фантастический дорогостоящий проект) наверняка помнят сюжет культового диснеевского мультфильма «Рататуй», когда заносчивый ресторанный критик Антуан Эго получает на ужин тот самый простой деревенский рататуй (тушёные овощи), возвращающий его в безмятежное детство, к маме, к радости безусловной любви и непосредственного обожания. В своём предпремьерном интервью Алексей Франдетти заметил: «Я против [зрительского] усилия в театре… Я за то, чтобы это всегда было в радость… [В театре] не надо мучиться…»

Именно таким радостным (без усилий и мучений!) возвращением в детство стал для многих редчайшей красоты спектакль Алексея Франдетти.

Фото Дамира Юсупова / Большой театр