Наш маленький домик стоит в лесу на берегу реки.
Весною вокруг домика мы сажаем цветы и деревья. Летом смотрим, как плывут по реке нарядные пароходы, часто ходим в лес по знакомой весёлой тропинке. В лесу я рассказываю моему внучонку Саше, как живут звери и птицы, как растут и разговаривают между собою деревья, какие цветы раскрываются.
Много чудес открыла за лето перед нами лесная тропинка.
Черёмуха
Вот у самой тропинки, на берегу ручья, распустилась и цветёт черёмуха.
Это очень весёлое деревце. Оно всегда улыбается, а весною, когда душистые белые цветы сплошь его покрывают, — даже смеётся. Любуясь цветущей черёмухой, сам невольно начинаешь улыбаться.
Весною мы приглядываемся к черёмухе. Если на ней раскрылись зелёные почки, значит, окончательно проснулась и потеплела земля, а весна вошла в полную силу.
Ещё мы следим за лягушками. Когда затурлычат в весенних лужах лягушки, это значит — в самом разгаре весна, прилетели певчие птицы.
Ландыши
Мы нашли очень красивое местечко в лесу. Под стройными соснами было прохладно, пахло смолой и молодой берёзовой листвой. У корней деревьев проворно бегали муравьи.
— Посмотри, сколько ландышей! — крикнул мой внучонок Саша. — Понюхай, как хорошо пахнут.
Мы набрали по большому букету ландышей и, обложив их зелёными нежными листьями, осторожно принесли домой.
Мы очень любим ландыши. Их белые, чистые цветы, похожие на крошечные фарфоровые колокольчики, так тонко пахнут!
Рой
В нашем небольшом садике стоят голубой, розовый и зеленый ульи.
— Смотри хорошенько! — сказал я Саше. — Сегодня из голубого улья собирается выходить рой.
Пока я ходил за водою на колодец, послышался звонкий крик:
— Дедушка, скорее!
Над ульем шумели, клубом вились и кружились пчёлы. Отлетавший из улья рой мы побрызгали водою, и пчёлы начали садиться на согнувшийся под их тяжестью ивовый куст.
Скоро все пчёлы свились на куст, и рой стал похож на живой, тихо гудевший неподвижный мешок.
Дав усидеться рою, я надел на голову сетку и осторожно стряхнул загудевших пчёл в лукошко с сетчатым дном, плотно закрыл и завязал лукошко.
Вечером мы посадили рой в новенький улей, и на другой день пчёлы снова стали летать на работу, носить в улей мёд.
Дятлы
Ещё зимою в лесу мы нашли мастерскую дятла.
В развилине пня торчала еловая шишка. Целая куча расклёванных шишек лежала внизу на снегу.
Я показал лесную мастерскую Саше и сказал:
— Всё это наделал пёстрый дятел. Он таскает сюда и долбит шишки. Чтобы удобнее доставать из шишек семена, он устроил себе верстак.
Мы спрятались в молодом ельнике, стали ждать. Скоро прилетел дятел. В лапках он держал тяжёлую шишку и ловко вправил её в свой верстак. Вправил и стал долбить клювом. Во все стороны полетели смолистые чешуйки.
Мы долго смотрели, как трудится в своей мастерской дятел.
Весною мы нашли гнездо дятлов. Птенцы жили в дупле, в старой осине. Когда к дуплу подлетали взрослые дятлы, молодые поднимали громкий крик и высовывали из дупла носатые головы.
Когда пришло время, молодые дятлы вылетели из гнезда. Мы услыхали отчаянный крик и стали тихонько подходить. Молодые, уже оперившиеся птенцы сидели вокруг дупла на деревьях и кричали изо всех сил. Наверное, им было страшно вылетать первый раз из родного гнезда. Они испуганно и жалостно звали на помощь своих папу и маму.
Сойки
Это было ранней весной. Лес ещё не успел одеться.
Мы шли по тропинке. Вдруг послышались тихие, незнакомые и очень приятные звуки. Было похоже, что в глухом лесу собрались настоящие музыканты, играют на флейтах, фаготах и ещё каких-то диковинных инструментах.
Прячась за деревьями, мы увидели много рыжеватых соек. Усевшись на сучках деревьев, сойки пели и щебетали.
Раньше мы не знали, ни от кого не слыхали, что беспокойные крикливые сойки умеют красиво петь и даже устраивают концерты.
Обычно их можно видеть на лесных дорогах и опушках. Заметит сойка собаку или человека и, перелетая с сучка на сучок, издаёт резкий, тревожный и неприятный крик. По этому крику звери и птицы узнают о близкой опасности, стараются поскорее укрыться.
А тут поют!
Подкравшись тихонько, мы стали слушать лесную музыку, любоваться весёлыми нарядными музыкантами.
Неожиданно лесной концерт был испорчен. По нашим следам примчался мой охотничий пёс Фомка. С высунутым мокрым языком он стал носиться под деревьями и распугал соек. С тревожным криком они разлетелись.
Мы очень рассердились на глупого Фомку, помешавшего нам дослушать редкостный лесной концерт.
Цветы леса
Мы очень любим простые лесные цветы.
Первыми расцветают подснежники. Их белыми и лиловыми цветами весною украшены освещённые солнцем лесные поляны.
Однажды, ранней весной, Саша нашёл в лесу маленькое деревце, сплошь покрытое цветами. Розоватые крошечные цветы плотно сидели на гладких тоненьких ветках. Цветущее красивое деревце мы принесли домой и поставили в банку с водой. Я рассказал Саше, что это удивительное деревце называют волчьим лыком. Оно цветёт очень рано, как только сойдёт снег, а ягоды и кора его ядовиты.
В начале лета в лесу появилось много цветов. На берёзовых опушках зацвела иван-да-марья, показались лиловые колокольчики, высоко поднялся иван-чай. В густой траве на лесных полянах мы находили и собирали душистые ночные фиалки. А у лесного ручья, на берегу реки, любовались нежными голубыми незабудками.
Некоторые лесные цветы очень хорошо прижились в нашем садике и цветнике.
Осенью мы собирали в пакетики семена, а ранней весной выкапывали корневища и сажали в землю, удобренную лесным перегноем. На эти цветы летали пчёлы собирать мёд и золотую пушистую пыльцу.
Соловей
У нашего домика каждый вечер громко поёт соловей.
Поющего соловья трудно увидеть. Он прячется в густых кустах вблизи своего гнезда и при малейшем шорохе затихает. Наш соловей так привык к людям и человеческим голосам, что шума почти не боится. Иногда мы близко подходим к покрытому росой пышному кусту черёмухи, и Саша мне шепчет на ухо:
— Вот он, дедушка, смотри!
Взявшись за руки, мы долго слушаем и смотрим на маленького певца. Соловей — очень маленькая и неприметная птичка. Но в пении соловья такая радость и такая сила!
Громкое пение соловья иногда будит нас ночью. Мы просыпаемся у открытого в сад окна и, улыбнувшись, ещё крепче засыпаем.
Светляки
Вечером у лесной тропинки мы увидели первых светляков.
— Огоньки! Огоньки! — закричал Саша.
Мы разглядели в высокой траве и поймали маленького червячка. Конец его мягкого брюшка светился зеленоватым холодным огоньком, очень похожим на крошечный фонарик. Червячок ползал по ладони, освещая на коже все морщинки и бугорки.
Мы собрали в коробочку несколько светляков, принесли домой и посадили на листья сирени. Всю ночь на сирени под нашим окном горели и переливались зелёные огоньки.
В тёплые летние ночи вдоль тропинки появлялось очень много светляков. Вечерами мы выходили слушать соловья, и нам казалось, что вся тропинка, как в праздник, украшена зелёными фонариками-огоньками.
Земляника
Раньше всех ягод созревает в лесу земляника.
Растёт земляника на лесных вырубках и полянах, у старых пней и по оврагам.
Земляника — самая вкусная, самая душистая, самая красивая ягода в лесу.
Мы часто ходим в лес на знакомую поляну, заросшую земляникой. Там я делаю из берёсты небольшие кузовки, а Саша сам собирает спелые ягоды и дома всех угощает душистой земляникой.
Грибы
После тёплых дождей в лесу пошли грибы.
Каждое утро мы ходим по нашей тропинке в знакомый лес. Хорошо и душисто летом в лесу! Смолою пахнут высокие сосны, недвижно дремлют зелёные ели. Шелестят кудрявой листвою берёзы и шепчутся осины. Краснеет на солнце рябина…
По опушкам среди берёз прячутся в траве крепкие боровики, розовеют мокрые сыроежки. Словно малые ребята, толпятся красноголовые подосиновики. Важно стоят нарядные мухоморы.
С корзинками в руках долго бродим по лесу, ищем и собираем грибы.
Когда Саша находит красивый гриб, я далеко слышу его весёлый и радостный голос:
— Боровик! Посмотри, дедушка, какой боровик!
Гнёздышко
Птичка вспорхнула из куста чёрной смородины и закружилась над нашими головами.
Мы осторожно раздвинули густые зелёные ветки и увидели гнёздышко. В гнёздышке лежали четыре голубых яичка.
Пока мы смотрели, две птички кружились, пищали и, казалось, жалостно нас просили:
«Не тронь! Не тронь!»
Разумеется, мы не тронули, даже не коснулись гнезда.
Мы часто навещали знакомое гнёздышко, и птички к нам скоро привыкли. В начале лета из голубых яичек вывелись желторотые голые птенчики, а возле гнёздышка валялись разбитые сухие скорлупки. Птички прилетали кормить птенцов и нас совсем не боялись.
Когда подросли и вылетели оперившиеся птенцы, мы осторожно сняли гнёздышко, положили в пустую коробку и осенью привезли в город. Теперь это гнёздышко стоит на полке вместе с любимыми игрушками Саши, и, на него глядя, мы вспоминаем домик в лесу, счастливое тёплое лето, доверчивых птичек и нашу любимую лесную тропинку.
Твоё слово (СИ) — Лисканова Яна — читать книгу онлайн бесплатно, автор Лисканова Яна
Пролог
Я сидела на кирпичной кладке, выложенной в несколько рядов вокруг клумбы. Что за цветы — не знаю. Зачем их посадили около ящиков с мусором — тоже. А вот на вопрос, зачем я сижу на кирпичной кладке, выложенной вокруг клумбы, которую разбили в двух метрах от мусорки, я ответить могу: потому что только здесь безлюдно и можно посидеть и подумать. А подумать мне было о чем и помимо несоответствии нарядно-радостного и угнетающе-удушливого на расстоянии слишком близком.
— А чего ты такая грустная тут сидишь? — спросила какая-то тетка, выворачивая из ведра отходы.
— А есть причины веселиться? — ответила вопросом на вопрос я с лицом подростка, в порывах юношеского максимализма убедившегося, что все тлен и причин для радости нет.
— А то как же! — счастливо воскликнула дородная розовощекая женщина, которая переросла состояние «все_тлен» лет -дцать назад, — день рождения у наследника драконьего престола!
— Драконьего? Прям натурально драконьего? А может он и сам того… дракон? — я подперла щечку кулачком в ожидании ответа.
— А кто ж еще? Золотой дракончик! — тетка стала подозрительно на меня поглядывать, но улыбаться не переставала, хотя уже и не так беззаботно.
Вот ровно также я улыбалась нашему соседу дяде Восе, когда лет в четырнадцать поняла, что сказки о других мирах, которые пересекаются с нашими и в которые нас не пускает мировое правительство (потому что теми, кто не знает об Устройстве Хаоса, управлять легче) он рассказывает на полном серьезе и даже не только когда пьян!
Лет с восьми, когда мы с отчимом только переехали в новую квартиру, я с ним была знакома.
Дядя Вося сажал меня и других дворовых ребятишек себе на колени и рассказывал сказки о Другом мире, из которого он прибыл, чтобы рассказать Этому миру Правду. Рассказывал он, надо признаться, потрясающе — даже взрослые порой останавливались, чтобы послушать.
Но репутацию имел местного юродивого, который не прочь опрокинуть в себя грамм двести-триста, если дадут, и спеть похабную песенку часа в четыре утра. Петух Блаженный — погоняло, которое ему дали, когда он в третий раз перебудил весь двор еще до рассвета.
Местные мужики относились к нему со спокойным пониманием, бабы — недолюбливали, вынужденные слушать перепевку неприличных песен от непослушных чад, дети — обожали, а подростки — обходили по периметру с вот такой вот улыбкой, которую мне сейчас демонстрирует незнакомая женщина, с надеждой спрашивая, — не местная, чтоль?
— Не местная, да, — успокоила ее я, — очень не местная.
— Оно и видно, — тихонько выдохнула тетка, — весь Высокий с ночи празднует, только и галдят что о драконьем наследничке!
И только я ни сном, ни духом. Ни сном весь этот бред уже оправдать не могу, ни исходом духа!
Вполне живая, и вовсе даже не спящая сижу и слушаю про какого-то там дракона золотого, наследника золотой короны, золотого трона, золотой ложки, с которой его кормят, и золотого унитаза. Или здесь еще нет унитазов? Золотого ночного горшка!
В общем, форменный бред, но ощущения вполне реальные. И запах вони от мусорного ящика, и нагретых солнцем кирпичей под задницей, и даже ощущение праздника — вполне реальные.
Дядя Вося, почему, ну почему я тебе не верила? Но главное как — как! — Мировое Правительство допустило, что я оказалась здесь, а мой дом — где-то там? И, главное, где — Здесь и как мне вернуться в Там?..
Глава 1. Гадание дяди Воси
Рассветало. Я сидела в заваленной всяким хламом и макулатурой комнате, которую не убирала, кажется, никогда. Вот оно — мужское воспитание!
Никто мне не говорил — ты же девочка, уберись, друзья подумают что ты свинья, замуж никто не возьмет… В нашей с Олежей квартирке убиралась только олежина же мамка, ненавидевшая меня всеми фибрами души и демонстративно обходившая мою комнату стороной. Надеялась, видимо, что я утону в мусоре или задохнусь пылью.
Но я стоически держалась! И даже раз в месяц собирала весь мусор в доме в огромный черный пакет и выносила к бакам, а раз в полгода-год мыла полы, но только если у меня получалось их отыскать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: ‘adrun-4-144’, c: 4, b: 144})
В любом случае, чтобы действительно не задохнуться пылью на радость старой карге, я старалась чаще открывать окна и проветривать, так что в комнате у меня все-таки было свежо. Хлам всякий меня вообще не напрягал, а вот плохие запахи выводили из себя, поэтому хоть я и была потомственной свиньей, посуда с объедками у меня неделями не стояла, одежду я пусть и не гладила, но стирала довольно часто и даже приучила истериками и скандалами Олежу выносить мусор, а не ждать, пока им пропахнет вся квартира.
Так что я сидела в кресле и дышала свежим чуть прохладным то ли еще ночным, то ли уже утренним воздухом.
На часах было без двадцати пять, я закончила статью и вносила правки.
Точнее, конкретно сейчас я, развалившись в кресле, пыталась открыть слезящиеся глаза и одновременно собрать не то что не выспавшийся, а скорее не спавший мозг в кучу и внести-таки гребенные правки. Получалось пока не очень. Веки категорически отказывались подниматься, а в голове была какая-то густая тяжелая пустота и разогнать ее у меня не получалось.
Утром надо отправить статью, Шура, отправить статью, открывай глазки и смотри ими в монитор! Глазки смотреть не хотели. Глазки хотели спать. Под глазками залегли две огромные черные бездны, намекающие, куда мне стоит пойти со своей писаниной.
Я взяла блестки для лица, которые Олежа подарил мне на день рождения со словами: обмажься ими — может хоть какой-нибудь мужик подумает что ты бриллиантик, раз так блестишь. Блестки назывались «Маленькая принцесса» и купил он их, судя по всему, в Детском Мире. Я размазала их под глазами, и черные бездны превратились в звездное небо. Это было обещание уставшему организму. То ли обещание ночного сна, то ли неба в алмазах — но точно чего-то хорошего…
Я вдохнула. Выдохнула. Повернула ноутбук от окна, чтобы залезающие как спруты в комнату солнечные лучи не лезли в монитор — я и без них уже почти ничего не вижу. Скрючилась над монитором и продолжила работу.
К девяти утра, отправив статью под названием «ОН НЕ ВСТАЛ — шокирующее признание известной актрисы о причинах развода с четвертым мужем», в которой подробно расписывала, как жестокосердечный мужчина не уступил в метро место старушке, я пошла на кухню заморить червячка, чтобы наконец со спокойной душой и спокойным желудком лечь спать.
Но не тут-то было.
— О, Шура! — стрельнул в меня радостным взглядом Олежа, заливая остатки растворимого кофе кипятком, — как хорошо что ты уже не спишь!
— Еще, — поправила его я, — я еще не сплю. Но уже собираюсь.
— Надо сходить в магазин, — без прелюдии начал он, — у нас закончились кофе, молоко и туалетная бумага!
— Ну так сходи, в чем проблема? Я всю ночь работала и если и пойду куда-то, то только в кровать, — сообщила я, сооружая бутерброд.
— Ты всю ночь работала, а я сейчас иду работать. Мне некогда!
Я внимательно посмотрела на Олежу. Работать? Я не ослышалась? Может у меня галлюцинации от недосыпа? Я стояла и пялилась на него с недоверием во взгляде.
— А если не пойдешь — тебе же хуже! Жопу себе будешь статейками своими подтирать, — закончил отчим.
— Ты собираешься работать? — все никак не могла прийти в себя я.
Олежа посмотрел на меня так, будто я оскорбила его в лучших чувствах, поправил галстук (где он его откопал вообще?) и вышел в коридор.
— Пора, знаешь ли, становиться финансово независимым! Я взрослый мужчина!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: ‘adrun-4-145’, c: 4, b: 145})
Пока он собирался — на работу! — и уходил, демонстративно тяжело вздыхая и рассказывая, видимо, своим ботинкам, что его никто не ценит, я зашла в туалет проверить — бумаги и правда не было от слова совсем. Салфетки, как назло, тоже закончились. И в магазин мне, похоже, сходить все-таки придется, если не хочу действительно своими статейками подтираться.