Сказка о илье муромце и святогоре читать

НПК «Саха — сахата, фольклор төрүттээччитэ»

МБОУ «Адычинская СОШ им. В.С. Чирикова»

МО Верхоянский район РС (Я)

Сравнительный анализ сказки «Илья Муромец»

из книги И.А. Худякова «Верхоянский сборник»

и  русских народных сказок об Илье Муромце

Выполнила: Алексеева Дина, ученица 7 класса

 МБОУ «Адычинская СОШ» МО «Верхоянский район РС (Я)

Руководители: Ширяева Сардана Ивановна,

учитель русского языка и литературы,

Рубцова Елена Романовна,

учитель родного языка и литературы  

Бетенкес, 2021 г.

Тема: Сравнительный анализ сказки «Илья Муромец» из книги И.А. Худякова

«Верхоянский сборник» и  русских народных сказок об Илье Муромце

Цель: сравнить русские народные сказки со сказкой «Илья Муромец», рассказанной якутами И.А. Худякову

Задачи:

1. Изучить биографию Худякова И.А.;
2. Прочитать сказки об Илье Муромце;
3. Выявить, что внес якутский народ в русскую народную сказку.

Актуальность: «Верхоянский сборник» И.А. Худякова – первый памятник устного поэтического творчества якутов и русских Севера Якутии. Эта книга занимает исключительное место в исследовании якутского фольклора. Но материал книги недостаточно исследован.

Практическая значимость: результаты нашей работы будут интересны и полезны учителям и ученикам при изучении как русского, так и якутского фольклора

Объект исследования: русские народные сказки об Илье Муромце из книги И.А. Худякова «Верхоянский сборник».

Предмет исследования: различия сравниваемых сказок.

Гипотеза исследования: мы предполагаем, что якутский народ внес в русскую народную сказку «Илья Муромец» свой национальный колорит

Методы исследования:

1. Поиск, обработка материалов;
2. Сопоставительный анализ.

ВВЕДЕНИЕ

В устной поэтической традиции русского народа живут прозаические рассказы, героями которых являются богатыри русских былин, рассказы, отразившие сюжеты или отдельные эпизоды былинного эпоса. Рассказы эти разного типа. Одни из них не что иное, как разрушенные в своей стихотворной форме былины, сохранившие, однако, былинные фразеологию и интонации. К таким устным рассказам, в которых ощущается еще крепкая связь с былиной и по содержанию, и по стилю, хотя они и утратили не только напев, но и стихотворную структуру, применим термин «побывальщина»

Среди русских сказок о былинных богатырях огромное большинство имеет своим героем Илью Муромца. Илья́ Му́ромец (полное былинное имя — Илья Муромец сын Иванович) — один из главных героев древнерусского былинного эпоса, богатырь, воплощающий общий народный идеал героя-воина. Согласно легенде, крестьянский сын и будущий защитник русской земли от врагов, параличный до 33 лет, получает силу от старцев  после чего борется с Соловьём-разбойником, идолищем, жидовином, татарами и, наконец, окаменевает.

В значительной части своей они объединяют по нескольку былинных сюжетов об этом богатыре. Есть такие, которые используют весь или почти весь состав цикла былин об Илье Муромце. Сравнительно мало сказок, построенных на одном-двух сюжетах. Содержание сказок разнообразно. Отличаются они друг от друга и сюжетным составом, и разным сочетанием использованных сюжетов, и особенностями их пересказа. Сказок с повторяющейся композицией, близких друг к другу, немного. Это говорит о том, что сказки об Илье Муромце жили и живут в устной традиции, передаваясь из уст в уста от поколения к поколению.

Сказки об Илье Муромце встречаются и у  других народов России. Наличие в фольклоре народов России сказок о богатырях русской земли засуживает особого внимания. Каждый народ добавлял в историю о богатыре свою национальную специфику.

Якуты тоже рассказывали сказки про русского богатыря Илью Муромца. Сохранилась эта сказка благодаря Ивану Александровичу Худякову, первооткрывателю якутских сказок.

За участие в революционном движении Иван Александрович был сослан царѐм в ссылку на срок до конца жизни в город Верхоянск, куда он прибыл 7 апреля 1867 года. К тому времени он уже проявил себя в студенческой среде как подготовленный, подающий надежды фольклорист и этнограф, имеющий конкретные цели в сфере науки. Политссыльному Худякову запрещалось покидать город Верхоянск. Молодой человек с передовыми идеями не стал отчаиваться, решил заниматься изучением фольклора, культуры, этнографии народа, среди которого был вынужден коротать свой век, и стал в этом первопроходцем, проложив тропку к истинной сокровищнице мудрости, неисчерпаемое богатство которой не убывает по прошествии столетий. Его поселили в бедной многодетной семье, к жилищу которой тесно прилегал коровник. Талантливый филолог в скором времени освоил якутский язык. С помощью сына местного купца Н. С. Горохова за год научился свободно разговаривать и писать по-якутски, познакомился с горожанами и с головой окунулся в желанную работу. Как свидетельствуют архивные документы, к концу 1867 года он подготовил статьи «Достижения человечества в прошлом и будущем времени», «О строительстве железной дороги в Сибири», крупный этнографический труд «Описание Верхоянского округа и города». В начале 1869 года в статистический комитет были переданы его рукописи «Русско — якутский словарь», «Материалы для народной словесности и характеристика местного языка и обычаи инородцев Верхоянского округа», «Верхоянский округ». Но, опираясь на негативные отзывы Д. Д. Попова, статистический комитет, кроме статьи «Верхоянский округ», вернул труды автору. Это стало для И. А. Худякова моральным и психологическим ударом, привлѐкшим депрессивное состояние от сознания своей бесполезности.

 И.А. Худяков (1842 — 1876) стал первооткрывателем якутских сказок. Уже известный собиратель и исследователь русского фольклора, автор многих просветительских книжек для народа Иван Александрович был и видным участником революционного движения первой половины 60-х гг. XIX в. 

Человеку с тонкой натурой, лишѐнному общения с равными по уму, познаниям, И. А. Худякову сложно было переносить все тяготы ссылки, в 1871 году у него проявились признаки душевной болезни. Без надлежащего ухода и лечения болезнь прогрессировала, и в 1876 году он скончался в иркутской больнице. После смерти замечательного учѐного-фольклориста был издан сборник его переводов народного творчества «Верхоянский сборник». Об этом труде И. А. Худякова Г. У. Эргис сказал: «Значение «Верхоянского сборника» трудно переоценить. Он впервые широко и разносторонне ознакомил учѐных и образованных людей с устным поэтическим творчеством якутов. Книга Худякова была воспринята как подвиг ученого».

В «Верхоянском сборнике» И. А. Худякова собраны якутские народные сказки, русские сказки у якутов Верхоянского округа (в переводе на русский язык) и русские сказки,  (рассказываемые  в сел Русское Устье, близ впадения реки Индигирки в Ледовитый океан). Всего русских сказок, рассказанных якутами, 2: «Илья Муромец» и «Старец Пилигрим».

Меня заинтересовала сказка об Илье Муромце. Ведь это русский былинный богатырь, герой русских народных былин и сказок, персонаж современного мультипликационного фильма. Мне стало интересно, насколько якуты сохранили русскую сказку, есть ли различия в сказках, рассказываемых самими русскими и якутами. Что изменилось в этих сказках?

Для этого я прочитала несколько русских народных сказок об Илье Муромце, выбрала одну, более полную по сюжету, сказку.

Прочитав сказку, мы выявили следующие различия в героях и  сюжетах двух сказок:

1. Имена родителей: в якутском варианте отца зовут Клим, у матери нет имени.
2. У богатыря Алеши Поповича осталось только отчество, у князя Владимира пропало прозвище Красно Солнышко, богатыря Святогора называют не по имени, а просто громадным человеком
3. В якутском варианте сказки сюжетных линий меньше чем в сравниваемой сказке. Совпадают сюжеты о Соловье-разбойнике, сорока разбойниках, Алеше Поповиче.
4. В якутскую сказку вставлен пересказ сюжета «Алеша Попович и Тугарин» (в сказке он переименован в Смерть Тамаровича). «Сюжет в основном пересказан традиционно, лишь с некоторыми своеобразными деталями. Например, Смерть Тамарович дважды пытается на пиру убить Алешу. Утром в день поединка Смерть Тамарович взлетает вверх на огромной птице с бумажными крыльями»

В работе «Народные сказки о богатырях русского эпоса» А. Астахова говорится о необходимости изучения в нерусских сказках о русских богатырях национальной специфики.

Сказка якутов о русском богатыре Илье Муромце отражает черты быта якутского народа, его народное представление. Якуты добавили многое от себя. Эти изменения мы разделили на 4 группы: из образа жизни якутов, мифологии, обычаев. В отдельную группу выделили слова «пашенный» и «генерал», как представляющих особый интерес.

Якутский национальный колорит в сказке «Илья Муромец»

1. В книге Худякова отец Ильи Муромца богат. Он имеет «двадцать табунов конного скота, несколько сот коров и быков,…» Описание богатства отца богатыря напоминает описание из якутского фольклора: «Улуу Кудаҥса сыһыыга баппат сыспай сиэллээхтэрэ, ынах сүөһүлэрэ аҕыс үрэх баһынан үөскээбиттэрэ». Так якуты описывали несметное богатство богачей. Богатство они измеряли не в золоте и серебре, а в количестве лошадей и коров, так как занимались скотоводством.
2. То, что хижина Ильи Муромца имеет наружную обмазку, это тоже взято из быта якутов,  которые обязательно обмазывали свои балаганы снаружи коровьим навозом.
3. В сюжете о богатыре Поповиче и Смерти Тамаровиче упоминается о ноже, используемом «сдирать жилы с кожи». Худяков пишет в сноске: «Самый плохой нож якуты употребляют на это будто бы постыдное дело, как позорный инструмент».
4. В русских вариантах сказок об Илье Муромце к нему приходят старцы, странники. Странники в русском фольклоре олицетворяют мудрость. В 33 года Илья Муромец обретает не только силу, но и мудрость. В якутском варианте вылечивают богатыря два светлых юноши. В якутской мифологии в мире идет борьба между светлыми и темными сторонами. Светлая сторона – сырдык айыылар. Есть также герой олонхо, богатырь Үрүҥ Уолан. То есть помогли Илье Муромцу светлые айыы, божества верхнего мира. Илья Муромец в якутском варианте будет защитником мира людей, светлой стороны мира. Приравнивается к богатырям айыы, борется с темными силами.
5. В сказке из «Верхоянского сборника» встречаются примеры гипербол, схожие с гиперболами олонхо. Например, когда Илья Муромец впервые согнул руки, ноги, суставы его хрустнули так сильно, что «обвалилась наружная обмазка хижины», а ногами  богатырь вдавил две половицы до лодыжек. Так в олонхо «Ньургун Боотур» у богатырей тоже сильно хрустят суставы: «Иҥиирдэрин тыаһыттан илбис ырыата ылланна, тарбахтарын тыаһыттан табык охсуллан лачыгыраата».
6. Илья Муромец побеждает Соловья – разбойника, выстрелив из лука в левый глаз. Если в русских вариантах сказки богатырь убивает Соловья – разбойника, то в якутском варианте сказки он отрывает одно крыло (руку), одну ногу и отпускает. Одноглазый, однорукий, одноногий Соловей – разбойник стал похож на абаасы из якутской мифологии. Об одноглазом дьяволе упоминается в книге Худякова «Краткое описание Верхоянского округа».
7. В «Верхоянском сборнике» Илья Муромец помогает Поповичу бороться с железным  и огненным войсками. Железное войско ковали семь кузнецов, а огненных воинов высекают пять мужчин из кремня.  В сказке-былине железо не упоминается. В якутском пересказе железные воины нападают на богатыря Поповича. В якутских сказках и олонхо злые духи абаасы живут в железных юртах, одеты в железные доспехи, то есть это железное войско.
8. В начале сказки встречается слово «пашенный». Якуты называли пашенными крестьян. От слова «пашня». В «Словаре якутского языка» Э. К. Пекарского слово «бааһынай» переводится как «пашенник, пахарь, крестьянин, земледелец». В основном пашенными были русские, так как якуты не занимались земледелием.
9. В якутском пересказе когда Илья Муромец подходит к дому царь-девицы, навстречу выходят два генерала. Упоминание о генералах, нам кажется, якуты добавили для придания значимости этих персонажей. Былина об Илье Муромце появилась в средние века, когда не было генералов.
10. В русских сказках Илья Муромец лежит недвижим 30 лет и 3 года. В якутском пересказе – 12 или 18 лет. До этого времени у него не было имени. Это нам напомнило якутскую легенду о Майагатта Бэрт Хара,  Герой якутской легенды тоже  с рождения не мог двигаться. Мать  дала ему имя только тогда, когда он встал на ноги. Такой пример, когда родители долгое время не давали своим детям имена,  встречается в якутском фольклоре. Так в олонхо «Айыы  Дьураҕастай» старик Атыйахаан и старуха Имиллэхээн  не давали имя сыновьям 30 лет, а дочери 16 лет. Якуты считали, что имя ребенка определяет его судьбу, по имени якута можно было понять его характер. А в раннем возрасте, чтобы уберечь от злых духов аббасы, давали им на первый взгляд непристойные имена. Илья Муромец и Майагатта Бэрт Хара с рождения не двигались, и поэтому, возможно, их не считали полноценными людьми, не могли точно определить их характер и не давали имя. Этот обычай якутов отразился в исследуемой сказке.
11. Отправляя сына в Киев, отец благословляет его и просит духов гор, лесов и вод беречь его. В книге С. Сомоготто «Обычаи народа саха» говорится, что каждая стихия, явление, местность наделялись своим духом – хозяином. В благословении (алгысе) отражается это мировоззрение якутов.

Якутские национальные компоненты в русской сказке придают ей особый, неповторимый колорит. русский былинный богатырь напоминает якутского богатыря олонхо.  И кажется, что действие сказки происходит на якутской земле, разделенной на три мира, а богатырь ведет борьбу со злыми духами из нижнего мира за срединный мир людей.

Иван Александрович Худяков оставил нам уникальный, бесценный труд —  книгу «Верхоянский сборник». Надеемся, что наша работа станет скромным вкладом в изучение верхоянского, якутского фольклора.

Выводы

1. В сравниваемых сказках различаются некоторые имена героев;
2. В якутском варианте сказки сюжетных линий меньше чем в сравниваемой сказке. Совпадают сюжеты о Соловье-разбойнике, сорока разбойниках, Алеше Поповиче.
3. Сказка якутов о русском богатыре Илье Муромце отражает черты быта якутского народа, его народное представление. Якуты добавили многое от себя;
4. Из реалии якутской жизни в сказке упоминается обмазка хижины, нож для сдирания жилы с кожи, богатство измеряется в количестве лошади и скота;
5. Есть общее с якутским эпосом – олонхо. Это гиперболы в описании богатыря, образы светлых юношей, сходство врагов со злыми духами абаасы;
6. Также отразились обычаи якутского народа: Илья Муромец пока был недвижим не имел имени, благословение отца Муромца похоже на якутский алгыс;
7. Муромец в русском фольклоре выступает защитником Руси. Илья Муромец в якутском варианте — защитник Срединного мира людей, светлой стороны мира. Приравнивается к богатырям айыы, борется с темными силами;
8. Якутские национальные компоненты в русской сказке придают ей особый, неповторимый колорит. русский былинный богатырь напоминает якутского богатыря олонхо.

Литература

1. Э. К. Пекарский «Словарь якутского языка», Академия наук СССР, 1958 г.
2. М. Т. Гоголева, Г. А. Захарова, М. В. Осипова «Төрөөбүт литература» 8 кл, Бичик, 2017 с
3. Е.М. Поликарпова, Л.Ф. Молукова, С.Г. Олесова «Төрөөбүт литература» 7 кл, Бичик, 2017 с
4. С. Сомоготто «Обычаи народа саха» Якутск, 1996 г
5. И. А. Худяков «Краткое описание Верхоянского округа» Бичик 2016 г
6. И.А. Худяков «Верхоянский сборник», «Верхоянская районная типография», 2008
7. А. М. Астахова «Народные сказки о богатырях русского эпоса» Москва, 1962 г

Передо мной две книги: «Народы России. ДНК-генеалогия» А.А. Клёсова и «Неожиданный Владимир Стасов. Происхождение русских былин». Первая – издана в 2021 году. Она даёт читателю наиболее полную информацию о мужских гаплогруппах ста девяноста народов, проживающих на территории современной России. Вторая – книга, изданная в наше время, в ХХI веке, в 2019 году по инициативе А.В. Пыжикова и имеющая его предисловие. Так получилось, что я читал эти две книги попеременно, то одну, то другую. Почти восемьсотстраничную ДНК-энциклопедию Анатолия Алексеевича Клёсова я ещё не дочитал, но не в этом дело. Одновременное ознакомление с этими двумя трудами подвело меня к необходимости прокомментировать сведения В.В. Стасова о происхождении русских былин в свете новых данных ДНК-генеалогии.

«Нельзя сказать, что имя Владимира Васильевича Стасова пребывает в забвении…» – так начинает своё предисловие к книге А.В. Пыжиков. Далее он перечисляет заслуги учёного в области искусствоведения, в музыкальной критике и в других областях, о которых помнят и сегодня. Кроме того, Александр Владимирович Пыжиков нам сообщает, что точка зрения В.В. Стасова на происхождение русских былин, оказалась чуждой его современникам, как западникам, так и славянофилам. Труд Стасова о происхождении русских былин публиковался в 1868 году в популярном журнале «Вестник Европы». Несомненно, с этой работой были знакомы писатели Салтыков-Щедрин, Тургенев, Лев Толстой, Бунин. Николай Рерих был учеником Владимира Стасова. Неудобная и неприемлемая книга для различных лагерей и течений – книга В.В. Стасова о происхождении русских былин, по мнению Александра Пыжикова, не была удостоена качественного и подробного критического разбора. Оппоненты В.В. Стасова, по мнению А.В. Пыжикова, выбрали другое оружие для борьбы с новаторством знатока русских былин. Это оружие – замалчивание. О Стасове – знатоке сказок и былин, постарались забыть. И это почти получилось. Но в 20-е годы ХХI века, в год своей безвременной кончины, А.В. Пыжиков смог вернуть широкому читателю интереснейший и достойный внимания широкого круга читателей труд неординарного ученого, кропотливо собравшего, проанализировавшего и сравнившего огромный массив былин и эпосов самых разных народов Евразии.

Для В.В. Стасова главным критерием при сравнении былин, сказаний и эпосов различных народов была схожесть: схожесть сюжетов, деталей, описания героев, их поступков, даже схожесть во фразеологии и в именах собственных. Стасов установил близость русских былин с южно-арийскими эпосами (персидским, индийскими), с песнями тюркских и монгольских племён. Стасов подчеркнул, что, однако, подобной близости не наблюдается между русскими и финскими эпосами, между русскими и скандинавскими и вообще германскими героями: «С Калевалой наши былины имеют сходство лишь только в некоторых общих эпических мотивах…» – пишет В.В. Стасов. И тут же, ниже сообщает: «Богатырь русской былины ни в чём не похож на богатыря финского, скандинавского и германского эпоса, целые пропасти разделяют тех и других, а между тем никаких подобных пропастей не существует между богатырём русской былины и богатырями монгольских и тюркских поэм и песен: напротив, точки соприкосновения и величайшего сходства, даже тожества, бросаются в глаза на каждом шагу». В выводах, которые делает Владимир Стасов в конце своей книги, он пытается строить гипотезы о причинах близости русских былин и восточного эпического материала. Похоже, Владимир Васильевич даже слегка озадачен пропастью между русскими былинами и финским эпосом. Гипотезы В.В. Стасова о причинах родства русского, тюркского, монгольского и южно-арийского эпического материала – это единственное спорное место данной книги. В целом же, книга – великолепная. Важная и своевременная книга. И о «спорном месте» можно говорить условно. Оно в той же степени спорное, какими бы могли быть суждения самого выдающегося ученого ХVIII века, если бы имелись таковые, о ядерной физике. Эти суждения были бы невероятно далеки от сегодняшних научных знаний. Другими словами – знай бы В.В. Стасов о сегодняшних открытиях в области ДНК-генеалогии, конечно же, он сделал бы совсем другие выводы. Именно это «спорное место» и сподвигло меня взяться за эту статью. Разбор его – в конце статьи.

Владимир Васильевич Стасов ДНК-генеалогию не знал, но, повторюсь, он проделал колоссальную работу, сравнивая огромные массивы сказаний различных народностей. А.А. Клёсов с коллегами, опираясь на данные ДНК-тестирования, построив систему расчётов, несёт думающим людям революционные знания о путях миграций различных родов в далёком и в не очень далёком прошлом, о родовом происхождении современных народов. Коль под рукой имеются такие инструменты, я не вижу ни одной причины, почему бы мне не попытаться сделать маленькое усилие, и уже на готовом энциклопедическом материале одного и другого учёного, не помочь Владимиру Васильевичу Стасову через сто пятьдесят лет после первой публикации труда «Происхождение русских былин» скорректировать его выводы о схожести русских, тюркских, монгольских и южно-арийских эпических произведений.

Скрупулёзно анализируя самые значимые русские богатырские былины, В.В. Стасов ищет и находит в эпосах и героических песнях других народов не просто параллели, а серьёзные, почти полные совпадения. Кто хочет подробностей, пусть прочитает книгу В.В. Стасова с предисловием А.В. Пыжикова. Я постараюсь избежать деталей. Я не ставлю себе задачу рассматривать сравнительный анализ, проделанный В.В. Стасовым, отдельных былин, песен и рассказов из эпосов, и оценивать правомерность выявленной схожести. Да это и не в моих силах – я достаточно поверхностно знаком с южно-арийскими эпосами, а с песнями сибирских татар и киргизов совсем не знаком. Я, доверяя авторитету А.В. Пыжикова, принимаю анализ русских былин, сделанный В.В. Стасовым, без моей собственной критической оценки этого анализа. Да, к тому же, доводы Стасова звучат очень убедительно. Не мог же он всю эту схожесть выдумать. Если бы выдумал, то незамедлительно очень серьёзно получил бы от своих оппонентов по третье число. А А.В. Пыжиков указывает на тот факт, что аргументы В.В. Стасова никто даже не пытался оспаривать. Сделав детальный разбор былины, сравнив её со схожим восточным эпосом, Стасов, каждый раз, после такого анализа в конце каждой главы посвященной отдельной былине, даёт выжимки, экстракт текста главы. Вот этими-то выжимками, точнее их небольшими фрагментами, я и пользуюсь в моём исследовании. И, кроме того, с помощью книги А.А. Клёсова «Народы России. ДНК-генеалогия», я определяю родовое происхождение народности, у которой, по мнению В.В. Стасова, имеется сказание, песня или эпос, схожее с русской былиной или с русской сказкой.

Итак, первое русское народное произведение, которое анализирует в своей книге В.В. Стасов – это «Сказка о Еруслане Лазаревиче». Стасов пишет: «Таким образом, мы встречаем много сходства между русской сказкой о Еруслане Лазаревиче и разными эпизодами из жизни персидского богатыря Рустема (из персидского эпоса «Шах-Намэ»). Все главнейшие черты тожественны. Добывание коня богатырского, участие в этом деле отцовского конюха, первая победа (над драконом = князем Иваном, русским богатырём); помощь в этом бою коня; вторая победа (над Дивом Арзенгом = Феодулом-Змеем); третья победа (над Белым Дивом = Зелёным царём и князем Даниилом Белым); содействие при этой победе, посторонней благоприятной помощи (царевич Аулад — девица-птица); излечение богатырём слепоты своего царя и его приближённых посредством крови убитого врага; наконец, рождение сына у богатыря и единоборство между отцом и сыном, не знающими друг друга — всё это одинаково существует и в персидском, и в русском рассказе, изложено в одном и том же порядке, с соблюдением одной и той же зависимости происшествий одних от других. Мало того: многие даже мелкие подробности рассказа одни и те же, и многие речи действующих лиц совершенно тожественны. Наконец, как сказано выше, некоторые собственные имена одинаковы». В книге А.А. Клёсова персы (иранцы) идут под номером 106. У них встречаются гаплогруппы J2a, J1, G1, G2a, R1a, E1b и другие. Однако, ещё в ХIХ веке учёными было установлено, что персидские и индийские эпосы родственны между собой и имеют арийское происхождение, то есть были созданы древними ариями. Данное утверждение никто не оспаривает и не собирается оспаривать. Также Стасов сообщает, что сюжеты «Сказки о Еруслане Лазаревиче» и эпоса «Шах-Намэ» имеют много общего с сюжетами некоторых рассказов древнеиндийского эпоса «Махабхарата». Индийцы в книге А.А. Клёсова идут под номером 105. Не буду приводить тут гаплогрупп индийцев, достаточно сказать, что у высших каст Индии R1a составляет более 70%.

Второе народное произведение – русская сказка «Жар птица». Стасов пишет: «Родство нашей сказки, а равно и всех остальных европейских сказок о Жар-Птице со сказкою Сомадевы очевидно. Везде тут мы имеем все одни и те же главные мотивы. Во-первых, нам представляются царь и несколько его сыновей (по индийскому рассказу сыновей этих много, по всем остальным их только трое); младший из сыновей — самый лучший, самый счастливый, самый ловкий и удачливый: им-то и совершаются все подвиги. Далее является оборотень, волшебное существо (всего чаще в виде птицы), наносящее вред царству; надо изловить это вредное существо, и за эту задачу берётся младший царевич…» И так далее. Аргументы В.В. Стасова серьёзны, совпадений очень много. Стасов в данном случае указывает на родство с индийскими источниками. Далее В.В. Стасов сообщает: «Есть другие восточные рассказы, с которыми она в известных отношениях имеет ещё более сходства, чем с приведённым индийским оригиналом. В одной песне сибирского племени кызыльцев, живущих при реке Чёрном Юсе, рассказывается следующее…» Далее следуют подробности и анализ исследователя. Его аргументы о сходстве русской сказки и кызыльской песни звучат убедительно. Кызыльцы – одна из этнографических групп хакасов. Хакасы в книге А.А. Клёсова идут под номером 57. В данных по хакасам мы видим, что у них превалируют гаплогруппы N1a (более 40%) и R1a субклад z93 (около 30%).

Третье рассматриваемое произведение – былина о Добрыне Никитиче. В.В. Стасов пишет: «Нам известен до сих пор один только этот восточный первообраз всей нашей повести о Добрыне целиком. Он принадлежит брахманскому периоду, и мы не знаем покуда ни одной из последующих полных редакций, брахманских и буддийских, служивших, без сомнения, посредствующими ступенями между первобытными древнеазиатскими и позднейшими русскими пересказами этих легенд, — как мы это часто встречаем в других подобных же случаях. Но, несмотря на это, точки соприкосновения и сходства так близки уже и без этого, русский рассказ успел так мало измениться в главных чертах своих против первобытных оригиналов, что не остаётся ни малейшего сомнения в зависимости первых от последних. Наш Добрыня — сам бог Кришна; его крестовый брат и товарищ по богатырским подвигам, Иван Дубрович или Марко-паробок — родной брат и сподвижник Кришны, Баларама или Санкаршана…» И так далее. Совпадений очень много. Родственными опять оказываются русская былина и индийский эпос. Среди схожих подробностей, на которые указывает В.В. Стасов, есть рассказ о натягивании необыкновенного гигантского лука. Стасов сообщает: «Рассказ о натягивании необыкновенного лука и стрелянии в цель мы находим у сибирских народов. В одной телеутской песне рассказывается, что к ойротскому князю Когодою пришли однажды из чужой страны три человека с железными луками…» Далее Владимир Васильевич Стасов указывает на поразительное сходство сюжетов русской былины и телеутской песни. Телеуты упомянуты в книге А.А. Клёсова «Народы России. ДНК-генеалогия» в разделе Алтайцы, которому присвоены номера с 51 по 56. Из книги А.А. Клёсова мы узнаём, что для телеутов гаплогруппа R1a основная (55%), различные субклады гаплогруппы N составляют 20%, R1b – 13%. Также Стасов находит близость былины о русском богатыре Добрыне с песнями минусинских татар. Данные по хакасам – минусинским татарам, были приведены выше. Нужно подчеркнуть, в песнях минусинских татар В.В. Стасов находит почти полное повторение сюжетов, имеющихся в рассказах древнеиндийской Махабхараты. Но не всё так просто: «Но, кроме этого, во второй своей половине минусинская песня представляет нам ещё другие важные подробности, которых нет ни в Гаривансе, ни в Магабгарате, ни в Рамаяне, ни в телеутской песне, но которые есть в нашей песне о Добрыне». Очень похожее утверждение Стасов ранее делал и о «Сказке о Еруслане Лазаревиче». Какие-то сюжетные ходы роднят её с персидским эпосом, другие подробности – с древнеиндийским. Это говорит нам о том, что наша сказка не является поздним заимствованием из одного из вышеуказанных эпосов, и что указывает на её происхождение от общего корня с персидским и древнеиндийскими эпосами.

Четвёртой по очереди В.В. Стасов рассматривает былину о богатыре Потоке. Стасов сообщает: «За весьма немногими исключения, все подробности нашей песни заключаются в рассказе Магабгараты, и повесть о Потоке и Лебеди Белой есть только сокращённая и немного изменённая повесть о брахмане Руру и его невесте Прамадваре». И снова древнеиндийский эпос. Но и с этой былиной В.В. Стасов находит параллели в песнях сибирских народов: «Мы не раз наталкиваемся тут на детали, не известные в брахманской Индии и языческой Персии, но очень употребительные у племён тюркских. В числе их довольно указать на опущение Потока в могилу с конём и оружием. Мы этого никогда не встречаем в поэмах и песнях индийских и персидских, но зато довольно часто находим в песнях и легендах тюркских народов Сибири. Например, в одном рассказе сагайцев при погребении богатыря Амыр-Сарана его самого опускают в землю, покрывают кольчугой, кладут подле него, по сторонам рёбер, лук и стрелы, потом убивают его коня и кладут также в могилу». Сагайцы – одна из этнографических групп хакасов. О них сказано выше. В своей книге А.А. Клёсов указывает на то, что среди хакасов есть этнические группы, например качинцы, у которых гаплогруппа R1a почти отсутствует. То есть 30% R1a у хакасов, это, так скажем, средняя температура по палате или даже по всей больнице. Очень хотелось бы узнать ДНК отдельных этнических групп хакасов, упомянутых в труде В.В. Стасова. Для этой же былины Стасов находит параллели с тибетским эпосом «Дзанглун». Совпадение, по мнению учёного, касается захоронения в одной могиле двух супругов, которые прожили всю свою жизнь, что называется, душа в душу. У тибетцев распространены гаплогруппы Q, O, N, C, и другие, распространённые во всей КНР. Ещё одним эпосом, близким по сюжету с былиной о Потоке, по мнению В.В. Стасова, была монгольская и тибетская поэма «Гессер-Хан». У монголов самыми распространёнными гаплогруппами являются О, С и N.

Пятой В.В. Стасов рассматривает былину об Иване Гостином сыне. Стасов пишет: «Наша песня об Иване Гостином сыне заключает в себе явным образом те самые элементы, которые образовали песню томских шоров…» Опускаем подробности и детали сходства и полного совпадения. В книге А.А. Клёсова «Народы России. ДНК-генеалогия» шорцы идут под номером 81. В соответствующей таблице в книге мы видим, что шорцы преимущественно R1a-Z93 (71%). N1a у них тоже достаточно много (23%). Далее В.В. Стасов пишет: «Но этот восточный оригинал оказывается в свою очередь тюркскою и буддийскою переделкою оригинала, идущего вглубь веков и имеющего уже совершено иной характер. Я могу указать на древнеазиатский рассказ, который является нам в форме древнеиндийского рассказа времён брахманских, но имеет содержание ещё чисто космическое… В этом рассказе Магабгараты нельзя не узнать первобытных черт сибирской и русской песен. Дело идёт о божественном коне…» То есть, обычный (правда, говорящий) конь из русской былины и тюркской песни – символизирует восходящее светило в древнеиндийском эпосе.

Шестое русское эпическое произведение в труде В.В. Стасова – это былина о боярине Ставре Годиновиче. Стасов пишет: «Родство нашей песни с алтайскою очевидно, и разница между обоими рассказами очень невелика. Наш Ставр-боярин — это сибирский богатырь Алтаин-Саин-Салам. Наша Василиса, Ставрова жена, — это девушка, Алтаинова сестра». Алтайцы, также как и телеуты описаны в книге А.А. Клёсова в разделе номера 51-56. У алтайцев гаплогруппа R1a в среднем составляет 47%, Q – 12%, C – 11-22%. Далее В.В. Стасов сообщает, что сюжет, подобный сюжету былины о боярине Ставре встречается в рассказах древнеиндийской Махабхараты: «Сибирская песня занимает среднее место между символическим и религиозно-стихийным Магабгараты и между чисто богатырским русской песни».

Седьмой в книге «Неожиданный Владимир Стасов. Происхождение русских былин» рассматривается былина о Соловье Будимировиче. Автор находит общее этой былины с одним рассказом из индийского сборника сказок, который называется «Катха-Сарит-Сагара».

Восьмой – купец Садко. «Наш новгородский купец Садко есть не что иное, как являющийся в русских формах индийский царь Яду, индийский богатырь-брахман Видушака, тибетский брахман Джинпа-Ченпо, тибетский царевич Гедон, индийский монах Самгха-Ракшита». Далее в книге Стасова мы видим подробнейший разбор схожести русской былины с рассказами из индийских и тибетских эпосов. И снова автор приходит к выводу, что в более ранних эпических произведениях речь идёт о сотворении мира, о богах и их сыновьях. В.В. Стасов пишет: «Так, в самом древнем из этих рассказов, находящемся в Гаривансе, герой должен совершить своё сошествие в море для того, чтобы получить в супружество дочерей царя Змеев, от которых должны последствии произойти пять сыновей, родоначальников новых индийских поколений, описываемых далее в Гаривансе». В поздних же эпических произведениях, в том числе и в русской былине, подчёркивает автор, речь идёт о похождениях героя, но не более того. Причём, в сюжетах поздних, по мнению В.В. Стасова, произведений, зачастую трудно понять логику событий и поступков.

Девятое произведение – былина «Сорок калик со каликой». Здесь В.В. Стасов обнаруживает заметные связи с древнеиндийскими эпосами. Калики русской былины – это брахманы Древней Индии.

Десятой идёт былина об Илье Муромце. Здесь много общего с Древней Индией и с Персией, по мнению Владимира Васильевича. Также В.В. Стасов делится мнением: «В одной песне чернолесных татар, живущих у Телецкого озера (в южной Сибири… … мы встречаем поразительное сходство со всеми главными подробностями наших песен об Илье Муромце с Соловьём-разбойником». В книге А.А. Клёсова чернолесные татары с берегов Телецкого озера упомянуты в том же самом разделе алтайцы. Речь идёт о тубаларах. У этой этнической группы главная (по количеству) гаплогруппа – Q (44%), вторая — R1a (37%). Ещё В.В. Стасов находит параллели у былины об Илье Муромце с телеутской песней. О телеутах и их гаплогруппах было писано выше. Кроме того, Владимир Васильевич находит поразительное сходство нашей былины с киргизской песней. Киргизы в книге «Народы России. ДНК-генеалогия» идут под номером 49. Вот основные гаплогруппы киргизов: R1a – 50%, C – 27%. И в монголо-калмыцкой поэме есть свой Илья Муромец. О гаплогруппах монголов речь шла выше. Калмыки в книге А.А. Клёсова идут под номером 40. У них – С равно 59%, О – 11%.

Одиннадцать – Дунай. Стасов пишет: «известный нам ныне рассказ Гаривансы явно был одним из прапредков нашей былины о Дунае и служит объяснением многого, что у нас искажено и потому темно…» История повторяется: у нас – сказка с тёмным, нелогичным сюжетом, в древнеиндийском эпосе ведётся повествование о сотворении мира. Ниже Владимир Васильевич в своей книге сообщает, что: «В рассказах Магабгараты и Гаривансы мы встречаем древнейшую, нам доступную брахманскую форму настоящего сказания. Буддийских форм, составлявших переход от неё к нашей былине, я указать пока не могу». Обращаю на эти слова внимание читателей, потому что считаю, что этой и подобными фразами уважаемый учёный подводит читателей к своему объяснению причин схожести русских былин, сибирских песен и рассказов из древнеиндийских эпосов. Нужно запомнить эту фразу В.В. Стасова. Мы к ней ещё вернёмся.

И наконец, двенадцатое русское эпическое произведение, которое рассматривал В.В. Стасов – это былина о Ваньке Вдовине сыне. В.В. Стасов находит параллели между русской былиной и рассказом или песней монгольско-тибетской поэмы «Гессер-Хан», а также ещё и между той же русской былиной про Ваньку Вдовина сына и песнями хакасов – койбальцев, качинцев и сагайцев. О ДНК хакасов было написано выше. В.В. Стасов подчёркивает, что койбальцы – не только тюркское племя, но ещё и буддистское. Я, в свою очередь, подчеркну стасовское подчёркивание. Подытоживая, В.В. Стасов указывает на схожесть сюжетов нашей былины и одного из рассказов из персидского эпоса «Шах-Намэ».

Дальше В.В. Стасов рассматривает по отдельности описание еды, одежды, сакральных чисел, богатырских боёв и так далее в былинах, песнях и эпосах. Оставляю без комментариев этот раздел его книги. Для меня важны его окончательные выводы о причинах того, что наши сказки так похожи на тюркские песни и южно-арийские эпосы. В.В. Стасов размышляет: «Перешли ли к нам восточные богатырские рассказы все разом, в одну эпоху, во времена нашествия на Россию монгольских и тюркских племён в XIII веке, или переходы эти были разновременны, постепенны и многочисленны, при посредстве давнишних торговых сношений древней Руси с разноплемёнными восточными народами (всё-таки преимущественно монгольского и тюркского племени), или же действовали и те и другие причины совокупно этого решить удовлетворительно покуда нельзя». Далее он развивает свою мысль: «Может представиться предположение, что азиатские рассказы, сделавшиеся основою наших былин, перешли к нам в эпоху очень отдалённую, именно в те времена, когда процветала, от конца VII и до первой половины XI века, торговля древней Руси с Востоком. Торговля эта велась посредством двух торговых союзов: восточного или низавого, образованного из волжских булгаров, эрзы или мордвы, и части веси (главными деятелями и хозяевами здесь были булгары), и западного, состоявшего из веси, мери, славян, кривичей и чуди (душою его были новгородцы). Легко предположить, что при существовании такой торговли и таких связующих, сообщающихся центров азиатские рассказы уже и в эту эпоху переходили в Россию… Но против такого предположения говорит очень многое. Во-первых, если б азиатские рассказы, лёгшие в основу былин, пришли к нам с Востока в эпоху между VII и XI веками, тогда они были бы распространены не только и у всех остальных славянских племён, но и у тех западных народов, с которыми тогдашняя Русь была в ближайших и постоянных соприкосновениях… … если б те рассказы пришли к нам между VII и XI веками, тогда в наших былинах было бы много элементов финских и, по всей вероятности, весь эпический поворот их был бы в значительной мере финский, потому что в означенную эпоху финские племена играли в сношениях торговых и иных столько же важную роль для северных наших племён, как и восточные племена. Но и этого на деле не оказывается». И подытоживает: «Всё это вместе, кажется мне, показывает довольно ясно, что материал для наших былин пришёл к нам с Востока не в раннюю, а довольно позднюю эпоху, что и было причиной указанных нами явлений».

По мнению Владимира Васильевича, былины к нам пришли с востока в XIII- XIV веках. То есть, он попытался построить схему перехода сюжетов рассматриваемых русских былин, сибирских песен и южно-арийских эпосов следующим образом: из Индии они шли через буддизм в Монголию, далее – к буддистским тюркским племенам и далее – к нам через Батыево нашествие и наше Золотоордынское вассальное положение. Именно для этого В.В. Стасов и обратил несколько раз внимание читателей на буддизм и монголов, и тюркских племён. Для XIX века стасовская гипотеза звучит логично. Тем не менее, мы можем увидеть в ней противоречие стасовскому же наблюдению, что некоторые сюжеты рассматриваемых былин, песен и эпосов, пересекаясь и сходясь во множестве случаев, всё-таки имеют такие значимые несовпадения между собой, что можно предположить, что все эти плоды творчества различных народов, не являются поздним копированием одного от другого, что все они произошли от одного общего корня. Несколько раз В.В. Стасов сообщает читателю, что он пока не видит похожих сюжетов в индийских, монгольских и тибетских эпических произведениях эпохи буддизма. Понятно, почему он их не видел. Их попросту не существовало. Они не перешли в буддистские песни и эпосы из брахманских и ещё более ранних. Также стоит ещё раз указать на озадаченность В.В. Стасова, возникшую из-за отсутствия малейших пересечений и совпадений у былин с сюжетами финских эпосов. Под финскими Стасов подразумевает в первую очередь «финно-угорские» по языку народы Поволжья, Урала и Западной Сибири. На это недоумение автора, в его книге не сделан явственный акцент, но оно присутствует. И оно понятно — народы Поволжья – вот они, рядом, а где те киргизы с хакасами? Они за тридевять земель.

Теперь снова призовём в помощники ДНК-генеалогию и книгу Анатолия Алексеевича Клёсова «Народы России. ДНК-генеалогия». В русских былинах мы наблюдаем не только отсутствие следов влияния удмуртских, мансийских и чувашских сказок и песен, но и башкирских, грузинских, чеченских, аварских, каких-нибудь орочонских и так далее. На русские былины не оказано было заметного влияния эпосами народностей России, для которых, главными по процентному содержанию гаплогруппами являются N, R1b, G, J и другие, даже если эти народности проживали от русских гораздо ближе киргизов и хакасов. Киргизы, хакасы, алтайцы, шорцы – это всё потомки скифов. Для потомков скифов характерно наличие и даже количественное превалирование гаплогруппы R1a, субклада Z93. В Индии и Иране, бывшей Персии, наблюдается та же самая картина, что и у потомков скифов – индийцы и иранцы гаплогруппы R1a имеют тот же субклад Z93. Эпосы Древней Индии и Персии – это наследие древних ариев. С данным утверждением с конца ХVIII — начала ХIХ веков никто не пытался и не пытается спорить. На самом деле, не было никакого влияния потомков скифов и южных ариев на русские былины. На русский эпический материал было оказано влияние общего предка русских, скифов и южных ариев.

Несколько лет назад я познакомился с трудами А.А. Клёсова и его последователей, и с тех пор внимательно слежу за новостями ДНК-генеалогии. Статьи и книги Анатолия Алексеевича о происхождении ариев, об их миграциях, о прямой и непосредственной связи исторических ариев с родом R1a, были мне хорошо известны уже давно. В 2020 году появилась информация, что эстонские генетики протестировали двадцать образцов палео-ДНК из Фатьяновской культуры и получили двадцать результатов R1a, пять из них R1a-Z93, то есть, таких же точно, как и у высших каст Индии и у потомков скифов. Ещё пятнадцать, по утверждению А.А. Клёсова, были недотипированы, то есть их молодой субклад не был определён. Фатьяновская культура существовала на обширнейших пространствах от Немана до Уральских гор 4,5-3 тыс. лет назад. Уверен, что в ближайшее время появятся результаты тестирования палео-ДНК фатьяновцев, сделанные не только эстонскими генетиками. И что-то мне подсказывает, что в скором времени к фатьяновцам R1a-Z93, добавятся фатьяновцы R1a-Z280 и R1a-M458. Тут я повторяю слова Анатолия Алексеевича Клёсова, но делаю это осмысленно и обоснованно.

Что касается моего «спора» с В.В. Стасовым, никогда бы я не стал поправлять русского учёного, уровня Александра фон Гумбольдта, если бы у меня под рукой не было бы революционного научного материала А.А. Клёсова и новых данных ДНК различных этносов и народностей России и мира, Азии в первую очередь. Я пришёл на всё готовенькое: А.А. Клёсов и В.В. Стасов сделали гигантское дело, каждый в своей области, мне же в данной статье, для того, чтобы обоснованно выступить, нужно было не полениться и сверить полученные ими научные сведения и попробовать объяснить данные В.В. Стасова с помощью ДНК-генеалогии А.А. Клёсова.

Мои выводы таковы: сюжеты наших сказок, сибирских песен и южно-арийских эпосов схожи, потому что они – сюжеты, сказки, песни, эпосы, были разнесены по миру родом R1a. Возникает вопрос, а как же быть с монголами? Надо сказать, что монгольский эпос упоминается в книге В.В. Стасова всего лишь три раза и все эти упоминания всегда запараллелены с упоминаниями древнеиндийских эпосов и сибирских песен. То есть, можно указать на то, что Стасов очень старался внести монгольский эпос в свою книгу, да ещё и при перечислении этносов, чьи эпосы повлияли на русские былины, ставил монголов чуть ли не на первое место. Понятно, почему он это делал. Такова была его концепция. Но пересечения русских былин и монгольского эпоса существует, с этим нельзя спорить. Как это объяснить? В.В. Стасов всё сам уже объяснил. Свою роль сыграл буддизм. Именно через буддизм, индийские сюжеты попали в песни и эпосы монголов, тибетцев и калмыков. Мы же не будем отрицать, что за тысячу лет христианства, сюжеты и Старого, и Нового завета вошли в сознание русских людей и отразились в их народном творчестве. Аналогично в сознание монголов и тибетцев эпический материал древней Индии пришёл благодаря буддистским верованиям.

Получается, что все обсуждаемые в статье эпические сюжеты существовали уже 3,5-4 тыс. лет назад, что зародились они на обширных пространствах от Немана до Уральских гор, и что удивительным образом сохранились в памяти самых разных и очень далёких друг от друга народов, этносов и этнических групп.

И тут стоит вернуться к одному важному наблюдению, сделанному В.В. Стасовым: в Древней Индии, рассматриваемые нами эпические сюжеты, имели космический характер. В более поздние времена в Индии и в Персии, они же получили историческое звучание. В русских былинах и в сибирских песнях эпический материал уже превращается в похождения богатырей – сказочных героев. Да, к тому же, в сюжетах наших былин и сибирских песен часто отсутствует логика событий. Предполагаем, что тот род ариев, который более 3,5 тыс лет назад пришёл на территорию современной Индии, нёс рассматриваемый нами эпический материал практически как свою религию, как сакральные знания о сотворении мира. Именно поэтому в многочисленных эпосах Индии этот материал выглядит наиболее закончено, детализировано и логично. Можно выдвинуть гипотезу, что тот же самый материал в персидском эпосе «Шах-намэ», обретший облик истории древних персидских царей, вторичен по отношению, прежде всего в древнеиндийской Махабхарате. Может быть, этот факт является маленькой подсказкой при ответе на вопрос о путях миграции индийского субклада R1a-Z93-L657? Этот вопрос ставит в своей книге «Народы России. ДНК-генеалогия» А.А. Клёсов. Что ж, поживём, добудем новых данных, и увидим.

Теперь обсудим наши родные былины. То, что имели место гонения на дохристианское русское язычество, мы хорошо знаем. И уже в этих условиях русские былины были загнаны в подполье народной памяти. В том числе и поэтому, объяснима и нелогичность сюжетов русских былин, и немотивированность поступков былинных богатырей. Но всё валить только на церковные гонения было бы неправильно. Выдвину ещё одну гипотезу: после полутора тысяч лет существования Фатьяновской культуры на Русской равнине, у её наследников могли настать тёмные века, которые могли быть весьма продолжительными. Они могли продолжаться до тех пор, пока не случился рассвет праславянства и славянства, описанный в книге В.В. Седова «Происхождение и ранняя история славян», которую в одной из своих статей анализирует А.А. Клёсов. Да, деградация сюжетов имела место, но древние сюжеты-то в былинах, хоть и в искаженном виде, но, всё-таки, дожили до наших дней, несмотря ни на что. Это указывает на преемственность, существующую между Фатьяновской культурой и современным русским этносом через праславян, описанных В.В. Седовым, возможно, не только через них. Подчеркну, деградация сюжетов русских былин – это не главная тема данной статьи. Главная тема – «пути миграций» эпических сюжетов. И нужно отметить, что эпические сюжеты полноправно превращаются в «кольцо на птичьей лапке», в маркер, такой же, как результаты тестирования ныне живущих людей и результаты тестирования палео-ДНК, как данные лингвистики, как виды трупоположения, как схожесть строительных терминов, описанная в одной из статей сайта «Переформат.ру», как рисунки вышивки, как многообразная информация историков, археологов, антропологов и другие научные данные. Эпические сюжеты были маркером и раньше. Но благодаря титанической работе по сравнительному анализу эпического материала, проделанной Владимиром Васильевичем Стасовым, благодаря обнародованию его книги «Происхождение русских былин» Александром Владимировичем Пыжиковым, это превращение в маркер становится явственным и практически неоспоримым.

В граде Муроме, селе Карачарове, жили-были два брата. У большего брата была жена таровата, она ростом не велика, не мала, а сына себе родила, Ильей назвала, а люди — Ильей Муромцем. Илья Муромец тридцать три года не ходил ногами, сиднем сидел. В одно жаркое лето родители пошли в поле крестьянствовать, траву косить, а Илюшеньку вынесли, посадили у двора на траву. Он и сидит. Подходят к нему три странника и говорят.

— Подай милостыню.

А он говорит:

— Идите в дом и берите, что вам угодно. Я тридцать три года не ходил, отроду сиднем сидел.

Один и говорит.

— Встань и иди.

Он встал.

— Что вам угодно?

— Что не жаль.

Он зачерпнул чару зелена вина в полтора ведра.

— Выпей сам.

Он ни слова не сказал, одним духом выпил.

— Поди принеси еще.

Приносит он.

— Выпей сам.

Он одним духом все выпил.

Они у него спрашивают:

— Какую ты в себе силушку чувствуешь?

— Такую , добрые люди, что если бы был столб одним концом в небо, другим концом в землю вбитый, и кольцо, я бы повернул.

Они переглянулись.

— Это ему много. Поди, принеси еще. Еще принес. Он выпил одним духом.

— Теперь как?

— Чувствую, в половине осталось.

— Ну, вот с тебя хватит.

Он от большой радости пошел их проводить и говорит:

— Я чую в себе силу богатырскую, где теперь коня взять?

— Вот на обратном пути мужик будет вести строгача (два года коню, значит) продавать, ты купи, только не торгуйся, сколько спросит, столько и отдай. Только откорми его три месяца бело-яровой пшеницей, отпои ключевой водой и пусти его на три зари на шелковую траву, а потом на шелковый канат и пропусти через железный тын туда — сюда перелететь. Вот тебе и конь будет. Бейся с кем хочешь, тебе на бою смерти нет. Только не бейся со Святогором — богатырем.

Илюшенька проводил их далеко за село. На обратном пути видит, его отец-мать крестьянствуют. Они глазам не верят.

Он просит:

— Дайте, я покошу.

Взял косу и стал ею помахивать, не успели оглянуться — вся степь лежит. Говорит:

— Я захмелел.

Вот прилег отдохнуть. Проснулся и пошел. Глядь, — мужик идет, ведет строгача, он вспомнил.

— Здорово!

— Здорово, дорогой молодец!

— Далеко ли ведете строгача?

— Продавать.

— Продай мне.

— Купи.

— Сколько?

— Двадцать рублей.

Он отдал, ни слова не сказал, взял из полы в полу и повел домой.

Привел домой, постановил его в конюшню и насыпал белояровой пшеницы. Так три месяца кормил, поил ключевой водой, выпускал на шелковую траву на три зари, вывел его на шелковый канат, конь туды — суды через железный тын перелетел, как птица. Ну, вот ему и конь богатырский. Так и вправду случилось.

Бился Илья Муромец с Соловьем-разбойником, и он [Илья Муромец] его победил. Конь под ним был богатырский, как лютый зверь, ход у него спорый. Он задними копытами за переднюю восемнадцать верст закидывает. Он утреню стоял в Чернигове, а к обедне поспел в Киев-град.

Однажды ехал-ехал по дороге, оказалось, дорога расходится в три стороны и на этой дороге лежит камень, и на камне надпись:

“Влево поедешь — будешь женат, вправо поедешь — будешь богат, прямо поедешь — будешь убит”.

Он подумал:

— Жениться еще время не настало, а богатства своего мне не нужно. Некстати русскому богатырю Илье Муромцу богатство наживать, а под — стать ему бедных да сирот спасать, защищать, во всем помогать. Дай, поеду, где смерти не миновать. Мне ведь в бою-то смерти нет, не написана.

И поехал прямо. Ехал-ехал он по дикой степи, впереди дремучий лес, поехал по этому дремучему лесу. Ехал он дремучим лесом с утра до полудня. Приехал на поляну, там стоит громадный дуб в три обхвата, под ним сидят тридцать богатырей, а на поляне пасутся тридцать коней. Они увидели Илью Муромца и зашумели.

— Зачем ты сюда, негодный мужиковина? Мы богатыри рода дворянского, а тебя, мужиковина, за три версты видать. Смерть тебе!

Илья Муромец наложил каленую стрелу на лук, как вдарит в дуб, только щепки полетели, весь дуб расшиб на щепки. Богатырей побил, дубом прихлопнул. Обратил Илья Муромец коня и поехал назад и написал на камне:

“Кто писал: проедет — будет убит — неправда, путь свободен всем прохожим и проезжим”.

Сам думает:

— Дай-ка поеду, где буду богат! Ехал он день, ехал два, на третий подъезжает -огромный двор, высокий забор, у ворот чугунный столб, на этом столбе висит чугунная доска и железная палка. Взял Илья Муромец и стал бить в эту доску.

Отворились ворота, выходит старик.

— Входи в дом, бери, что тебе угодно! У меня кладовые, подвалы ломятся.

Он думает:

— Деньги прах, одежда тоже, а жизнь и слава честная всего дороже.

Поехал назад и написал на камне:

“Неправда, что будешь богат. Чужое богатство недолговечное и непрочное”.

— Ну, поеду по третьей дороге, что там за красавица, может, правда, женюсь.

Подъезжает, а там стоит дворец, сам деревянный, окошечки хрустальные, серебром покрыты, золотом облиты.

Выходит девушка-красавица и говорит: I

— Принимаю, добрый молодец, как любимого жениха.

Взяла его за руку правую и повела его в столовую и подала обедать честь честью.

— Теперь время отдохнуть.

Ввела в спальню.

— Вот, — говорит, — кровать, ложись, отдыхай.

Он взял, нажал кулаком, она — бултых. А там яма глубокая, сажень пять. И там тридцать богатырей.

— Эй, ребята, это вы жениться сюда заехали?

— Да, — говорят, — помоги, Илья Муромец!

Они сразу узнали.

Он снял аркан с коня и бросил туда и вытащил их, всех до одного вывел.

— Ну, говорит, ступайте, гуляйте на воле, А я с ней поговорю.

— Поди отгуляла невеста, пора замуж идти.

Вывел в лес, привязал за волосья, натянул тугой лук. Вдарил — не попал.

— А знать, ты ведьма!

Он взял каленую стрелу, выстрелил в темя.

Она сделалась такая страшная, нос крючком, два Зуба. Он перекрестил три раза, она — бултых.

Он вернулся и написал:

“Кто хочет жениться — это неправда, здесь невесты нет — отгуляла”.

ездил, ездил по дикой степи, дремучим лесам, селам и городам и думает;

— Поеду я смотреть Святогора — богатыря.

И поехал глядеть Святогора — богатыря. Ехал — ехал, подъехал — высокая гора, как Араратская, только что-то чернеет. Он пустил коня и полез пешком, он шел винтом, взошел, там раскинут шатер, и в нем Святогор — богатырь лежит.

— Здоров ли, Святогор — богатырь?

— Жив — здоров, спасибо тебе, триста лет живу, лежу, никто меня не навешал. Я плохо вижу. Приподнялся, пожали они друг другу руки слегка.

Спустились с горы, ходили-ходили, видят -гроб лежит.

— Э, тут наша смерть. Твоя или моя?

А крышка растворена. Илья Муромец влез — ему просторно.

— Э, Илья Муромец, еще рано тебе. Ну-ка вылезай, я попробую.

Святогор — богатырь влез, только вытянулся, крышка захлопнулась. Илья Муромец семь раз вдарил — семь железных обручей накатил. Святогор — богатырь и говорит:

— Илья Муромец, подойди ко мне поближе, я дуну на тебя, у тебя силы прибавится.

Илюшенька один шаг сделал, силу почуял и сделал три шага назад.

— А, не подошел, а то была бы такая сила, — мать земля не носилаб!

Илья Муромец подошел к гробу, поклонился.

— Ну, прости, Святогор — богатырь.

— Похорони меня!

Илья Муромец вырыл мечом могилу глубокую, сволок в нее гроб, повалил его, простился и поехал в Киев. Там он прожил двести лет. И помер.

За всю жизнь Илья Муромец много врагов русской земли победил, за что он и славен был.