Сказка лохматый крылатый и масляный текст

Конспект занятия

Лексико-грамматические упражнения. Чтение сказки «Крылатый, мохнатый да масляный»

Цель. Упражнять детей в подборе существительных к прилагательным. Познакомить с русской народной сказкой «Крылатый, мохнатый да масляный» (обработка И. Карнауховой), помочь понять ее смысл.

1. Ход занятия

Дети сидят на стульчиках перед воспитателем.

Воспитатель :Для начала, ребята давайте сделаем зарядку для наших язычков, чтобы речь наша была четкой.

Проводится артикуляционная гимнастика.

Сегодня мы с вами отправимся в страну сказок, но сначала мне хочется узнать,   любите ли вы сказки?

(ответы детей) 

Я тоже очень люблю сказки, особенно русские народные. Ребята, а как вы думаете, что значит – русские народные?

(ответы детей) 

А теперь давайте поиграем.

 Воспитатель проводит дидактическую игру «Что бывает?».
    Что бывает крылатое?

 Ответы детей.

Воспитатель: Правильно, птицы.

Воспитатель вывешивает на доске воробья.

Воспитатель: Что бывает мохнатое?

(Ответы детей)

                        Правильно, звери.

Вывешивает на доске мышку.

Воспитатель: Что может быть  масляная,  масляный,  масленое? 

(Ответы детей. Воспитатель вывешивает фигурку блина).

Воспитатель: Ребята, мы сегодня не зря вспомнили всё крылатое, всё мохнатое, всё масляное, так как эти слова составляют название русской народной сказки «Крылатый, мохнатый да масляный».

А теперь ребята, давайте поиграем!

Физкультминутка «Мышка».

Дети встают со своих мест и выполняют действия по тексту.

Мышка быстренько бежала (бег на месте),

Мышка хвостиком виляла (имитация движений),

Ой, яичко уронила (наклониться, поднять),

Посмотрите-ка, разбила (показать на вытянутых руках).

Повторяется 3 раза в разном темпе от быстрого к медленному.

 Воспитатель: Сейчас я вам прочитаю эту сказку, а вы слушайте её   внимательно.

Воспитатель читает сказку.

Во время чтения вывешивает на доску последовательно картинки – сюжеты. После прочтения сказки воспитатель проводит беседу.

Воспитатель: Как звали героев сказки?(Ответы детей)

— Как жили друзья в начале сказки?

— Правильно ли сделал воробей, когда обиделся на друзей?

— Что случилось, когда друзья решили поменяться своей работой?

— «Вот так всегда бывает, когда один на другого кивает, а свое дело делать не хочет», — так сказал Блин. Почему он так сказал?

— Чем заканчивается сказка?

Воспитатель: А теперь ребята давайте попробуем составить схему, опираясь на которую нам легко будет пересказать сказку. 

Детям предлагаетя выбрать с чего началась сказка, расставить все картинки в соответствии с текстом. После составления мемо-таблицы предлагаем детям пересказать текст.

Воспитатель:

Ребята, нам пора возвращаться из страны сказок. Для этого давайте закроем глазки, повернемся через левое плечо.

— Скажите, как называется сказка, с которой мы сегодня познакомились?(ответ детей)

— Чему научила вас эта сказка?
(ответы детей)

Действительно, ребята, эта сказка многому вас научила. А впереди вас ожидает знакомство с новыми интересными сказками.

Молодцы. Занятие закончено.

Текст сказки

На лесной опушке, в тепленькой избушке, жили-были три братца: воробей крылатый, мышонок мохнатый да блин масленый.

Воробей с поля прилетел, мышонок от кота удрал, блин со сковороды убежал.

Жили они, поживали, друг друга не обижали. Каждый свою работу делал, другому помогал. Воробей еду приносил — с полей зерен, из лесу грибов, с огорода бобов. Мышонок дрова рубил, а блин щи да кашу варил.

Хорошо жили. Бывало, воробей с охоты воротится, ключевой водой умоется, сядет на лавку отдыхать. А мышь дрова таскает, на стол накрывает, ложки крашеные считает. А блин у печи — румян да пышен — щи варит, крупной солью солит, кашу пробует.

Сядут за стол — не нахвалятся. Воробей говорит:

— Эх, щи так щи, боярские щи, как хороши да жирны!

А блин ему:

— А я, блин масленый, окунусь в горшок да вылезу — вот щи и жирные!

А воробей кашу ест, похваливает:

— Ай каша, ну и каша — горазд горяча!

А мышь ему:

— А я дров навезу, мелко нагрызу, в печь набросаю, хвостиком разметаю — хорошо в печи огонь горит — вот и горяча!

— Да и я, — говорит воробей, — не промах: соберу грибов, натащу бобов — вот вы и сыты!

Так они жили, друг друга хвалили, да и себя не обижали.

Только раз призадумался воробей.

«Я, — думает, — целый день по лесу летаю, ножки бью, крылышки треплю, а они как работают? С утра блин на печи лежит — нежится, а только к вечеру за обед берется. А мышь с утра дрова везет да грызет, а потом на печь заберется, на бок перевернется, да и спит до обеда. А я с утра до ночи на охоте — на тяжкой работе. Не бывать больше этому!»

Рассердился воробей — ножками затопал, крыльями захлопал и давай кричать:

— Завтра же работу поменяем!

Ну, ладно, хорошо. Блин да мышонок видят, что делать нечего, на том и порешили. На другой день утром блин пошел на охоту, воробей — дрова рубить, а мышонок — обед варить.

Вот блин покатился в лес. Катится по дорожке и поет:

Прыг-скок,

Прыг-скок,

Я — масленый бок,

На сметанке мешан,

На маслице жарен!

Прыг-скок,

Прыг-скок,

Я — масленый бок!

Бежал, бежал, а навстречу ему Лиса Патрикеевна.

— Ты куда, блинок, бежишь-спешишь?

— На охоту.

— А какую ты, блинок, песенку поешь?

Блин заскакал на месте да и запел:

Прыг-скок,

Прыг-скок,

Я — масленый бок,

На сметанке мешан,

На маслице жарен!

Прыг-скок,

Прыг-скок,

Я — масленый бок!

— Хорошо поешь, — говорит Лиса Патрикеевна, а сама ближе подбирается. — Так, говоришь, на сметане мешан?

А блин ей:

— На сметане да с сахаром!

А лиса ему:

— Прыг-скок, говоришь?

Да как прыгнет, да как фыркнет, да как ухватит за масленый бок — ам!

А блин кричит:

— Пусти меня, лиса, в дремучие леса, за грибами, за бобами — на охоту!

А лиса ему:

— Нет, я съем тебя, проглочу тебя, со сметаной, с маслом да и с сахаром!

Блин бился, бился, еле от лисы вырвался, — бок в зубах оставил, — домой побежал!

А дома-то что делается!

Стала мышка щи варить: чего ни положит, а щи все не жирны, не хороши, не маслены.

«Как, — думает, — блин щи варил? А, да он в горшок нырнет да выплывет, и станут щи жирные!»

Взяла мышка да и кинулась в горшок. Обварилась, ошпарилась, еле выскочила! Шубка повылезла, хвостик дрожмя дрожит. Села на лавку да слезы льет.

А воробей дрова возил: навозил, натаскал да давай клевать, на мелкие щепки ломать. Клевал, клевал, клюв на сторону своротил. Сел на завалинку и слезы льет.

Прибежал блин к дому, видит: сидит воробей на завалинке — клюв на сторону, слезами воробей заливается. Прибежал блин в избу — сидит мышь на лавке, шубка у ней повылезла, хвостик дрожмя дрожит.

Как увидели, что у блина полбока съедено, еще пуще заплакали.

Тут блин и говорит:

— Так всегда бывает, когда один на другого кивает, свое дело делать не хочет.

Тут воробей со стыда под лавку забился.

Ну, делать нечего, поплакали-погоревали, да и стали снова жить-поживать по-старому: воробей еду приносить, мышь дрова рубить, а блин щи да кашу варить.

Так они живут, пряники жуют, медком запивают, нас с вами вспоминают.

Краткая история пиратского контента: от народных сказок и Шекспира до нотных воров и «экранок»

Если задуматься, пиратство в том или ином виде существует с зари человечества. Издавна люди «из уст в уста» передавали друг другу фольклорные произведения, сказки и песни, не заботясь о том, что их придумали совсем не они. Со временем такое творчество получило и печатный формат. Шекспир откровенно заимствовал идеи у менее известных драматургов своего времени, а русские баснописцы ловко использовали творчество Лафонтена, которое вряд ли бы дошло до их сограждан в оригинале.

Радикализировалось пиратское движение в XVIII веке и во многом благодаря крепнущему американскому государству. Дельцы из Нового света повально перепечатывали на территории страны популярную английскую литературу, оставляя на обложках имена авторов. Аудитория была в восторге, а недовольные писатели с Туманного Альбиона могли только злиться за чашкой чая. В то время еще просто не было законов, которые могли бы защитить их собственность, тем более от негодяев с другого конца земного шара.

Подлили масла в огонь американские водевили, постановщики которых без тени сомнения заимствовали персонажей, музыку и целые сюжеты у европейских драматургов. Посетители театров исправно приносили в кассы свои кровные, авторы оригиналов устраивали скандалы на страницах газет, но понимания, как остановить этот процесс, не было.

В самой Европе, в частности в Британии, тоже было неспокойно: появилось идеологическое движение банд, которые при помощи фотолитографии копировали ноты популярных произведений и продавали их по заниженным ценам, ссылаясь на тот факт, что правообладатели якобы завышают стоимость своей продукции и таким образом ограничивают ее доступность. Это стало первым шагом к тотальному противозаконному распространению музыки во второй половине ХХ — начале ХХI века, когда копировать стали не ноты, а уже исполненные и записанные композиции.

Зарождение индустрии кино только стимулировало полет фантазии у олдскульных пиратов. Сперва, правда, к ним относили абсолютно всех независимых авторов, выпускающих ленты в обход патентов Томаса Эдисона, который владел всеми правами на киноаппарат и кинопроектор. Это была абсолютно несправедливая монополия, однако она просуществовала до 1918 года и невольно помогла образоваться такому чудесному месту, как Голливуд.

А вот дальше пираты вступили в дело по-настоящему — как только борьба с Эдисоном ушла в прошлое. Поначалу нелегальными показами фильмов промышляли владельцы кинотеатров: они, например, брали картины в аренду, но держали в прокате куда дольше оговоренного срока. Или отправляли в другие кинотеатры своей сети в обход соглашений. А бывало, что копировали ленты или неожиданно «теряли» их в дороге — и что прикажете с этим делать?

Во второй половине ХХ века откровенно пиратили контент крупные телеканалы: нарезали фильмы как им угодно и донельзя нашпиговывали рекламными вставками, против чего выступали мастодонты индустрии вроде Стивена Спилберга или Джорджа Лукаса. Затем появились VHS-видеоплееры, благодаря чему и добросовестные зрители, и индивидуальные предприниматели научились копировать кино с кассеты на кассету. А в 90-х стали доступными бытовые видеокамеры, которые ознаменовали начало эры «экранок».

В конце концов за дело взялся мсье Интернет, который стал надежной пиратской бухтой сразу для всего возможного контента. Файлообменники и торрент-трекеры благородно принимали у себя музыку, литературу, фильмы, программы и видеоигры — и отправляли их в дальнейшее плавание по сети.

Законы против пиратства: лицензированные монополии и союз на 179 стран

Почему пиратство актуально на протяжении столетий? Данные социологических опросов говорят, что причина в высоких ценах на контент, которым не соответствуют реальные доходы населения.

С другой стороны, история знает немало случаев, когда аудитория и рада была бы заплатить за официальную копию фильма или музыкального альбома, но не имела такой возможности, о чем не понаслышке знают жители постсоветских стран. Причем ситуация актуальна даже сейчас: например, на стриминг-сервис Disney+ до сих пор невозможно подписаться ни в Беларуси, ни в России, ни в Украине, хотя потенциальных фанатов свежих сериалов по «Звездным войнам» на этих территориях миллионы.

Конечно, есть и другие причины. Некоторые люди потребляют пиратские продукты просто из-за непонимания того факта, что таким образом поступают нехорошо, или просто по старой привычке. Распространяют контент тоже по разным мотивам: кто-то пытается таким нехитрым способом заработать, а кто-то из солидарности делится с другими ценителями редким артхаусным кино и раритетными делюкс-изданиями музыкальных альбомов.

Борьба с этим идет давно. Первые правовые попытки урегулировать вопросы авторского права были предприняты еще в 1662 году в Англии вместе с принятием «Закона о лицензировании прессы». Впрочем, на тот момент его разработчики не столько заботились о гипотетическом пиратстве, которое в ХVII веке существовало скорее на морских просторах, сколько боролись с публикацией «крамольных, низменных и не имеющих лицензии книг и брошюр». А заодно оформляли Лондонскую канцелярскую компанию как монополиста в сфере печати и регулировали производство станков — прямо как с Эдисоном и киноаппаратами.

Следующая попытка выбраться на территорию авторского права тоже случилась в Англии — и она считается первым полноценным законом в своем направлении. Дело в том, что в 1710 году в силу вступил так называемый «Статут королевы Анны», предполагающий индивидуальные права автора на текст, которые он смог зарегистрировать, возможность продажи этих прав и разового продления на 14 лет после истечения такого же срока. После дебюта закона подобные акты стали появляться и в других странах. Чуть более продвинутую версию придумали, например, в 1793 году во Франции: автор получал исключительные права на свое творение, а после его смерти они действовали либо 10 лет, либо переходили к наследникам.

К концу XIX века у множества государств сформировались свои меры по защите художественных произведений от недобросовестного копирования. Правда, распространялась эта защита в основном только на территорию конкретной страны: во Франции, конечно, издавать работы Виктора Гюго без его согласия не мог никто, но стоило выбраться в условную Америку, как закон терял силу.

Эту проблему администрации решали напрямую, договариваясь между собой. Пока не грянули 1886 год и Бернская конвенция об охране литературных и художественных произведений. Именно в этом документе было зафиксировано, что авторское право вступает в силу в момент создания контента и охраняется одинаково на территории всех стран-участниц.

С течением времени принятые в Швейцарии законы только совершенствовались, в команду вступали новые государства (сейчас она объединяет 179 правительств), а формулировки уточнялись. Однако неотвратимое цифровое пиратство потребовало новых мер. Так, например, в 1996 году появился Договор Всемирной организации интеллектуальной собственности по авторскому праву, который концентрировал свое внимание на требованиях интернет-эпохи.

Цена пиратства — штрафы, уголовные сроки и отключение от интернета

Цифровое пиратство последних десятилетий стало главным бичом для многих авторов и распространителей контента. Киностудии недополучают миллиарды долларов из-за торрент-трекеров и нелегальных онлайн-кинотеатров; в музыкальной сфере ситуация лучше, но не радикально. То же и с литературой. Хотя встречаются и спорно-прогрессивные мнения, что пиратство идет только на пользу писателям: мол, скажите спасибо, что люди вообще тратят время на ваши буквы.

Так или иначе, закручивать гайки начинают представители всего мирового сообщества. Где-то активнее, где-то пассивнее, кто-то работает только «по заявкам» оскорбленных авторов и компаний, а кто-то тщательно отслеживает все телодвижения на запрещенных ресурсах. Быстро пробежимся по самым интересным подходам в борьбе с пиратством в разных странах.

Германия: смотри, но не трогай

В Европе тяжелее всего приходится немцам — хотя, конечно, бывает и куда хуже. Граждане Германии могут без опасений пользоваться пиратскими онлайн-кинотеатрами, но стоит только потянуться к кнопке «Скачать» или отправиться на торрент-трекер, как ситуация резко меняет свой характер.

Первая попытка сохранить нелицензионную продукцию, которая приравнивается к факту распространения, обходится в 155 евро, а начиная со второго случая цена взлетает до тысячи. Проще купить легальную версию фильма.

Франция: три удара

Оказывается, чувственным французам не чужда пиратская романтика. Настолько, что в 2009 году в силу вступил закон Hadopi, известный в народе как «закон трех ударов». Работало все так: провайдер изучал деятельность абонента, а затем отчитывал его за нарушение авторских прав. За второй проступок пользователя тоже лишь журили, а вот роковой третий обходился небольшим штрафом и отключением от интернета на 15 суток.

Впрочем, с 2013 года «закон трех ударов» не действует — оказался малоэффективным. Еще бы: за все время лишь один человек получил максимальное наказание, остальных же такие перспективы не испугали. Наоборот, вынудили искать способы для обхода системы.

Япония: аниме под надежной защитой

На родине самураев и аниме ужесточения законодательства относительно пиратского контента добивались в основном музыкальные лейблы, страдающие от злоумышленников особенно заметно. В 2012 году поправки вступили в силу: распространение нелегального контента в Японии теперь может обернуться сроком до 10 лет или штрафом в 10 миллионов иен (около 88 тысяч долларов).

Впрочем, скачивать сомнительные треки или фильмы тоже не стоит, если не хочется замахнуться на 2 года лишения свободы и штраф до 2 миллионов иен (17 тысяч долларов).

США: постепенное ужесточение системы

До недавнего времени в Штатах к пиратству относились достаточно легкомысленно, не рассматривая его в качестве тяжкого преступления. Хотя штрафы выписывали немаленькие: например, в 2009 году от студентки требовали почти 2 миллиона долларов за распространение 24 песен. Был случай, когда за 30 треков студента обязывали выплатить 650 тысяч долларов, и хотя штраф по итогу сократили до 67 тысяч, это всего на треть меньше наказания в суровой Японии.

А с 2020 года пиратство в США влечет в том числе арест на срок до 3 лет, который при повторных нарушениях вырастает и вовсе до 10 лет.

Беларусь: в начале пути

У нас распространение или другое незаконное использование контента, охраняемого авторским правом, проходит в качестве административного правонарушения и оборачивается штрафами: от 10 до 30 базовых величин для рядового пользователя, от 50 до 100 — для индивидуальных предпринимателей и от 100 до 300 — для юридических лиц.

VOKA — это видеосервис, где каждый найдет что-то интересное для себя: фильмы и сериалы в HD-качестве и без рекламы, более 130 ТВ-каналов, премьеры новых эпизодов и сезонов одновременно со всем миром, live-трансляции концертов, спортивных матчей, контент собственного производства, а также удобные рекомендации по жанрам, настроению и новинкам.

Весь контент VOKA доступен к просмотру бесплатно для всех новых пользователей в течение первых 30 дней.

Спецпроект подготовлен при поддержке УП «А1», УНП 101528843.

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро

Перепечатка текста и фотографий Onlíner без разрешения редакции запрещена. ng@onliner.by

«Икеа» претендует на статус мирового лидера в области устойчивого развития. Но Aftonbladet удалось выяснить, что субподрядчик шведского мебельного гиганта уничтожает здоровые деревья, регистрируя их как больные или погибшие.

Великий Бычков, Украина

Из недр нетронутого леса доносится оглушительный треск. Вековой бук падает, увлекая за собой все на своем пути, и обрушивается с крутого склона. Дерево срубили незаконно — и скоро из него могут сделать икеевский стул, как выяснила Aftonbladet.

Последняя суббота ноября. Начинается рождественский сезон в торговом центре Kungens Kurva недалеко от Стокгольма. Покупатели с грохотом выкатывают тележки из некогда крупнейшего магазина «Икеа» в мире. Но нынешней осенью его обошел по размерам торговый комплекс в филиппинской Маниле.

Деревянную мебель в плоских упаковках загружают в багажники автомобилей или складывают на тележки — точно так же, как и в любом другом из более 400 магазинов «Икеа» по всему миру.

Многие поколения шведов обставляли свои дома мебелью из «Икеа». Эта компания с ее узнаваемым дизайном и доступными ценами занимает особое место в сердцах множества людей. А в магазине, украшенном к Рождеству, покупателей убеждают: мебель, которую они приобретают, не просто недорогая, но еще и произведена со всей ответственностью. А шведская компания на каждом этапе своей деятельности привержена стратегии устойчивого развития.

За четыре недели до этого над горами, поросшими лесом, клубился туман. Все вокруг окрасилось в оттенки золота и меди, яблони уже были прихвачены морозом, звенела вода в ручьях.

В Карпатах, на самой границе между Украиной и Румынией, еще сохранились последние реликтовые леса Европы, где свободно разгуливают медведи, волки и рыси.

Эти леса еще называют «легкими Европы». Они играют критически важную роль как в деле сохранения биологического многообразия, так и в борьбе с худшими последствиями изменений климата.

Но они становятся объектом все более наглых посягательств.

Виновником уничтожения лесов Амазонии стало животноводство. В Южной Азии — плантации для производства пальмового масла. А в Европе во всем виноват спрос на древесину.

По данным спутникового анализа Всемирного лесного дозора, в прошлом году, в самый разгар коронавирусного кризиса, Украина потеряла около 80 тысяч гектаров леса. Прирост на 76% по сравнению с предыдущим годом.

В своем ответе на запрос об устойчивом развитии «Икеа» заверяла, что придерживается принципа нулевой толерантности к незаконной вырубке деревьев. Однако в июне 2020 года британская экологическая организация Earthsight заявила, что субподрядчик «Икеа» на Украине допускает нарушения. Лесозаготовительную компанию обвинили в рубке деревьев в так называемый период тишины — весной, когда у многих животных рождается потомство. Закон требует защитить лес от подобных посягательств.

«Икеа» отвергла все обвинения, указав на неоднозначную трактовку законов, и заявила, что ее подрядчики ничего не нарушали. Дело ограничилось парой новостных заметок в шведских СМИ.

А через несколько месяцев стало ясно, что в деле имеются нестыковки. Проблема шире и масштабнее, чем казалось на первый взгляд: речь идет о мошенничестве, позволяющем незаконно производить большие объемы древесины. И в деле снова замешаны субподрядчики «Икеа».

Мы едем вглубь долины на взятой напрокат машине. Склоны гор поросли лесом. Здесь начинается путь от дерева к мебели.

За рулем Егор Хрынюк, биолог и специалист по лесу в одной из самых уважаемых экологических организаций страны — Украинской группе охраны природы со штаб-квартирой в Киеве. Этот молодой темноволосый мужчина со сдержанными манерами наблюдает за состоянием лесов по всей Украине.

Он сопровождает нас в лес. Он направляет нас в нашей погоне за правдой.

В последние десять лет продажи «Икеа» по всему миру быстро растут. Ее потребность в древесине удвоилась. Согласно расчетам, «Икеа» использует для производства мебели одно дерево в секунду — и так круглые сутки весь год напролет.

Местное лесозаготовительное предприятие называется так же, как и ближайший поселок — «Великий Бычков». В его распоряжении — около 50 тысяч гектаров государственного леса, и это внушительная доля древесины, используемой «Икеа».

Чтобы отследить весь путь мебели, мы запрашивали официальные документы у украинских властей и искали информацию в базах данных. Итак, лесозаготовительная компания продает большую часть буковой древесины местному производителю мебели ВГСМ — крупнейшему клиенту и вместе с тем крупнейшему работодателю этих мест. ВГСМ производит заготовки для стульев и отправляет их в ЕС, а именно в Румынию, где они превращаются в стулья «Икеа».

Судя по объему производства, за год на стулья «Икеа» пускают тысячи здешних деревьев. Согласно отчету Earthsight, раньше из этой древесины делали популярные модели «Терье» и «Ингольф».

Как украинские деревья превращаются в мебель «Икеа»

1. Лесозаготовительная компания «Великий Бычков» продает древесину мебельной фабрике ВГСМ

Государственное предприятие «Великий Бычков» в первые три квартала 2021 года было единственным поставщиком ВГСМ, как мы узнали из официальных документов.

Мебельная фабрика за этот период купила в общей сложности 10 827 кубометров древесины.

По данным Earthsight за 2020 год, лесозаготовительная компания продает ВГСМ 73% буковой древесины, заготовленной с коммерческими целями.

2. ВГСМ продает мебельные заготовки румынской «Плимоб»

ВГСМ в основном производит заготовки для мебели из бука. Готовый товар выпускает работающая на «Икеа» фабрика «Плимоб» (Plimob) в Румынии.

Мы изучили экспортные данные и выяснили, что в первом квартале 2021 года «Плимоб» приняла в общей сложности 43 поставки распила бука от ВГСМ. Стоимость товара в каждой партии соответствовала суммам от 124 тысяч до 187 тысяч шведских крон.

96% продукции ВГСМ в конечном итоге превращается в мебель «Икеа», если верить докладу Earthsight.

3. «Плимоб» продает «Икеа» готовые стулья

«Плимоб» производит деревянные стулья. 98% продукции отправляются в «Икеа», по данным, представленным в статье 2018 года в швейцарской Le Temps.

Американская «Икеа» в июне 2021 года тоже получила партию стульев из бука с румынской фабрики. Мы узнали об этом из данных по американскому импорту.

В ноябре 2021 года множество товаров с этой фабрики продавались в «Икеа» в торговом центре Kungens Kurva — например, стулья «Терье», «Рённинге», «Ингольф» и «Экедален».

Сворачиваем на грунтовку. Перед нами — несколько изб с дымящимися трубами. Вид как из сказки. Кукарекают петухи, мимо пробегает собака. Пахнет грибами и сырой осенней землей.

Прямо за деревенькой начинается лес. К нам выходит мужчина. Холодно, изо рта идет пар.

«Стоп, предъявите пропуск!»

Егор Хрынюк заявляет, что для прогулок в украинских лесах пропуск не нужен. Лесник оглядывается.

«У птиц вывелись птенцы, их нельзя тревожить», — говорит он наконец.

Мы указываем на очевидную путаницу времен года, но мужчина упорствует. Через десять минут к нам подъезжает насквозь проржавевший фургон. Начальник местной лесозаготовки Николай Бочкор изучает нас из-под седых кустистых бровей.

«Покажу вам лес», — отрывисто говорит он.

На Украине свирепствуют взяточничество и коррупция. И лес не исключение. Каждый день круглый год незаконно вырубают множество деревьев.

Согласно отчету ЕС от ноября 2018 года, до 30% всех вырубок нелегальные. Некоторые уверены, что эта цифра намного больше.

Есть разные способы обойти закон, но одна схема повторяется постоянно. Чтобы рационально использовать лесные ресурсы, у каждой компании есть план вырубки, одобренный региональной природоохранной организацией. В этом плане указано, где, когда и как следует валить деревья. Но, помимо этого, компания может в определенных обстоятельствах сама решать судьбу зараженных, больных, поврежденных или сгоревших деревьев. По-английски это называется «санитарная вырубка», по-шведски — «защитная». На Украине систематически злоупотребляют этим правом.

Санитарная вырубка превратилась там в способ добраться до деревьев, которые нельзя трогать — на охраняемых природных территориях и в заповедниках, в молодых лесах и вблизи водоемов. Леса вырубают все больше.

Эта уловка не только удобна, но и не несет в себе практически никаких рисков: главное разрешение выдает сам директор предприятия, места, где ведется вырубка, чаще всего находятся в труднодоступных районах, а когда древесину увозят, не остается никаких доказательств противоправной деятельности.

«Когда начинаешь изучать применение санитарной вырубки на Украине, становится очевидно, что это правило стало огромным источником коррупции», — отмечается в докладе ЕС 2018 года.

Субподрядчик «Икеа», лесозаготовительная компания «Великий Бычков», удивительно активно борется с зараженными деревьями. В прошлом году санитарная вырубка составила 45% всей вырубки леса, по собственным данным компании.

«Как и во всех лесозаготовительных предприятиях на Украине, там заявляют о серьезных проблемах с грибами и короедом. Это неправда. Бывают отдельные вспышки, но не в таких масштабах», — говорит Егор Хрынюк.

И непохоже, чтобы масштабы этой деятельности сокращались. Сейчас «Великий Бычков» планирует санитарную вырубку почти 200 гектаров леса в целом ряде районов.

Чтобы проверить, в каком состоянии деревья, мы решили лично отправиться в лес, и, поскольку мы в этом деле не специалисты, нас сопровождает Егор Хрынюк.

План очень простой: мы случайным образом выбрали для посещения четыре участка, где планируется санитарная вырубка.

Егор Хрынюк показывает первое такое место на карте Николаю Бочкору.

Грузный начальник на удивление легко поднимается по крутым глинистым тропам и перебирается через ручьи. Преодолев три четверти пути наверх, он останавливается, утирает пот и показывает на прекрасный нетронутый лес.

«Здесь».

Мы сверяемся с координатами GPS и подтверждаем, что это действительно то самое место. Куда ни глянь — буки всех возрастов, и каждое дерево помечено красным. Их приготовили к вырубке.

Стоит такая тишина, что можно услышать, как падают листья.

В уведомлении о вырубке утверждается, что деревья заражены опенком осенним, от которого возникает белая гниль. Егор Хрынюк — специалист по лесу, он умеет определять заражения. Он ходит от одного дерева к другому, пытаясь найти следы грибов или мицелия либо другие признаки заражения, такие как отмершие ветви и отсутствие листьев.

«Нет никаких признаков того, что эти деревья в плохом состоянии».

Местный начальник показывает на участок вверх по склону. «Там, чуть повыше, деревья, поваленные ветром», — сообщает он, хотя компания в решении о вырубке ссылается на грибы.

Aftonbladet: Зачем вы вырубаете здоровые деревья?

«Иначе невыгодно».

Начальник трогает корень носком ботинка. Похоже, он только что признался в намеренном нарушении лесного законодательства страны. В прошлом году на Украине ввели запрет на вырубку здоровых и неповрежденных деревьев. Тем не менее наши вопросы его озадачивают.

«Должна же быть финансовая выгода».

Мы осматриваемся и вскоре замечаем еще несколько злоупотреблений. Егор Хрынюк останавливается у одного из нескольких деревьев с большими дуплами. На нем тоже есть красная пометка.

«Такие деревья следует оставлять в лесу, потому что в них живут совы и другие птицы. Так говорит закон», — заявляет он.

Егор Хрынюк много раз сталкивался с незаконной вырубкой леса на Украине. Каждый раз он сообщал о нарушениях. Но инспекторы — это зачастую бывшие лесники, так что компании-нарушители заранее получают предупреждение о грядущей проверке. Когда инспекторы прибывают на место, деревьев уже нет — только пни. Каждый раз одно и то же.

В полиции тоже не обходится без нарушений. Лесозаготовительные предприятия часто вступают в сговор с властями, чтобы за взятку получить поддельное разрешение.

«Чаще всего незаконная вырубка леса на Украине осуществляется при наличии всех необходимых документов», — сообщает Александра Хубицкая из антикоррупционной организации «Наши деньги».

В долине нескольких деревенских мужиков наняли на строительство деревянного моста через ручей. Прежний мост смыло во время наводнения летом 2020 года — сильнейшего на памяти нынешнего поколения. В результате уничтожения лесов земля все хуже сдерживает воду, а экстремальных дождей становится все больше из-за изменения климата.

Егору Хрынюку еще нет и тридцати, но он уже собственными глазами видит, как меняется природа: горы оголяются, альпийские луга мало-помалу исчезают.

Вдобавок к этому лес вырубают все активнее.

«Одно тянет за собой другое. По моему мнению, лес уже на грани катастрофы», — говорит Егор Хрынюк.

Чиприан Галуска (Ciprian Galusca), координатор по вопросам охраны леса в румынском отделении Greenpeace, особо отмечает, что в результате широкомасштабной вырубки леса исчезает естественная среда обитания медведя и рыси.

«Мы должны сделать все возможное, чтобы защитить эту экосистему. Увы, развитие идет по другому пути».

У начальника местной лесозаготовки свой взгляд на происходящее. Возможностей в горных деревеньках мало, рассказывает он, когда мы прощаемся. Мужьям трех его дочерей пришлось уехать в Чехию в поисках работы.

«Если бы не лес, нам всем пришлось бы уезжать».

По пути к следующему месту мы проезжаем камень внушительного вида. Здесь находится географический центр Европы, если верить табличке. Правда, чувство возникает совсем другое — ощущение окраины, периферии.

Мы поднимаемся в гору по шуршащему ковру опавшей листвы. Эта полоса лиственного леса — лес именно того типа, который некогда покрывал большую часть европейского континента. Лесников не видно.

Дорога непростая, но в плане вырубки лесозаготовительного предприятия указаны конкретные координаты, так что мы не боимся заблудиться. Через полтора часа мы на месте — на высоте 450 метров.

Участок, предназначенный под вырубку, в длину около ста метров и примерно такой же в ширину. Светло-серые стволы буков стрелами возносятся к небу — метров на 25 или 30. Кроны похожи на мозаику в осенних цветах.

«Вот как выглядит действительно красивый и экологически ценный лес», — говорит Егор Хрынюк.

Здесь тоже нет ни малейшего следа заражения грибами или других болезней. Дятел долбит одно из деревьев в полном неведении о грядущей вырубке.

Вступить в битву за лес в качестве активиста означает объявить войну могущественным и безжалостным силам. На Украине это весьма рискованно.

Однажды утром в июле 2018 года на активистку Екатерину Гандзюк, которая вела расследование, касающееся государственной лесозаготовительной компании, напали, когда она шла к машине. Мужчина в черном выплеснул на нее почти литр серной кислоты. Пролежав три месяца в больнице, активистка скончалась.

Третий участок — всего в 400 метрах от второго. Мы проходим под кронами деревьев. Останавливаемся, прислушиваемся. Тишину нарушает какой-то звук. Это рев бензопилы, вгрызающейся в стволы живых и здоровых буков.

Работа идет полным ходом. Сплошная вырубка — уничтожают все деревья.

Мы осторожно подходим поближе. Если нас заметят, то увезут прочь, а работа остановится. Ныряем в бурелом. Пахнет древесной стружкой и соком. Запах свежеповаленных деревьев.

По украинским законам, сплошная вырубка допустима, если у всех деревьев есть признаки болезни или они уже погибли. Рассмотреть деревья вблизи мы не можем, однако очевидно, что это не тот случай.

В своей рекламе «Икеа» подчеркивает, что вся древесина, из которой изготовлена мебель, сертифицирована Лесным попечительским советом — международной организацией, гарантирующей рациональную и безопасную эксплуатацию лесных ресурсов. На плакатах Лесного попечительского совета — рабочие в современных защитных костюмах.

Человек перед нами работает на крутом склоне в одиночку и без всякой защиты. Ни защитного костюма, ни каски. Рабочий останавливается, чтобы перевести дух, делает несколько глотков из бутылки. Потом он снова берется за дело. Бензопила с шипением врезается в очередной высокий бук, на вид столетний. С оглушительным треском дерево валится со склона. Мужчина быстро обрубает ветви и сучья. И принимается за следующее дерево.

«Планета — наш единственный дом. И сейчас мы нужны нашему дому более, чем когда-либо прежде. Изменения климата угрожают сделать нашу планету необитаемой, а люди по всему миру становятся жертвами растущего неравенства и нетерпимости. Для нас это неприемлемо» (из стратегии устойчивого развития «Икеа»)

Граница со страной ЕС Румынией проходит в долине в нескольких милях отсюда. По ту сторону — огромная система взаимосвязанных экономик, которой тоже нужна отладка. Древесиной можно заменить и пластик, и ископаемое топливо, она может помочь нам спасти климат. Но ее тоже надо откуда-то брать.

На четвертый участок мы прибываем на закате. Мимо нас проходят двое мужчин с бензопилами на плечах, каждый дымит сигаретой. Один из них насвистывает. Рабочий день подошел к концу, и они не задают вопросов.

Поднимаемся в гору всего минут десять, и вот мы на месте. Половина деревьев уже вырублены. Поваленные буки пока лежат здесь, но скоро их увезет подрядчик «Икеи». Ни на срезах, ни на стволах или листьях нет следов заражения.

Глубина колеи позволяет предположить, что ближайший водоем форсировал тяжелый транспорт. Это тоже противоречит украинскому экологическому законодательству. Русло ручья перепахано, вода мутно-бурая.

Егор Хрынюк качает головой. «Смотрите, насколько далеко это от рационального использования лесных ресурсов».

На следующий день мы встречаемся с лесником, отвечающим за этот сектор. Спрашиваем, почему здоровые деревья попадают в санитарную вырубку.

Лесник, отказавшийся назвать свое имя, лишь усмехается. «Представьте, что вы пришли к врачу. На вид вы здоровы. Но он заявляет вам, что вы больны…»

Он останавливается на полуслове. Опускает глаза, пинает камушек. Что-то явно кроется между строк.

Сейчас субподрядчик «Икеа» планирует санитарные вырубки на 249 участках. Мы посетили четыре места, выбранные случайным образом. На каждом из них мы видели уже поваленные или размеченные для вырубки здоровые на вид деревья. Признаков заражения не было нигде.

Егор Хрынюк намерен сообщить об увиденном в Украинскую экологическую инспекцию, хотя и понимает, что это ни к чему не приведет.

У главного офиса лесозаготовительной компании «Великий Бычков» темно-зеленая остроконечная крыша, будто он хочет слиться с окружающим пейзажем. Мы несколько раз пытались связаться с директором Юрием Михайловичем, оставляли ему сообщения. Мы объясняем секретарше, зачем пришли: хотим спросить, почему он подписывает разрешения на вырубку здоровых деревьев. Она отходит, чтобы сделать звонок, возвращается минут через десять.

«До конца недели директор в отъезде».

А его заместитель?

«В отпуске… По семейным обстоятельствам».

Оставляем визитку, нам обещают, что перезвонят. Больше никто к нам не подходит.

Метрах в пятидесяти вверх по улице расположена частная мебельная фабрика ВГСМ — следующее звено цепи поставок «Икеа». Из трубы валит черный дым. На огромном внутреннем дворе — штабеля древесины, предназначенной на распил. Из нее сделают мебельные заготовки, которые отправятся на экспорт.

По данным местных СМИ, мебельная фабрика была построена в 1990-е специально для «Икеа», вплоть до 2008 года ею владела дочерняя компания «Шведвуд». Шведский мебельный гигант и сейчас определенно ее важнейший клиент.

Нынешний исполнительный директор Ирина Мацепура пожелала, чтобы мы заранее прислали ей список вопросов, которые хотим задать. Однако охранник сообщает, что она передумала давать интервью. Позже начальница присылает смс-сообщение, в котором пишет, что у нее неприятный опыт общения с прессой. «Компания решила ограничить визиты гостей. Мы рассчитываем на улучшение обстановки, когда прекратятся нападки на лесозаготовительную и деревообрабатывающую промышленность».

Мы стоим на перекрестке и ждем, когда мимо проедет телега с лошадью. Несколько школьников наискосок переходят дорогу — бегут на ржавую и полуразрушенную детскую площадку на той стороне улицы.

Те, кто контролирует лес, контролируют и близлежащие населенные пункты.

Молодые украинцы живут в бедности, в то время как потоки денег утекают прочь из страны, а деревья превращаются в предметы мебели в плоской упаковке.

Примечание: через четыре недели после заявления от Егора Хрынюка Украинская экологическая инспекция провела проверку наших первого, второго и третьего участков. По словам инспекторов, первый и третий участки к тому времени уже вырублены, и законность вырубки проверить нельзя. На участке номер два облетела листва, так что невозможно судить, здоровы деревья или нет.

Участки в «лесу Икеа», которые мы посетили

Место номер один

Координаты: 47.985668, 24.239284

Тип леса: природный лес, преимущественно буковый.

Размеры вырубки: 1,8 гектара, выборочная вырубка.

Что мы обнаружили: утверждается, что деревья заражены опенком осенним, который вызывает белую гниль. Мы проверили десяток деревьев, помеченных для вырубки, и ни на одном из них не обнаружили следов заражения. Под вырубку идут и деревья с дуплами.

Вероятные правонарушения:

— вырубка здоровых деревьев. Нарушение параграфа 12 Закона о санитарных правилах в лесах Украины;

— вырубка деревьев с дуплами. Нарушение параграфа 26 Закона о санитарных правилах в лесах Украины.

Место номер два

Координаты: 47.971611, 24.107972

Тип леса: природный лес, состоящий из бука, ясеня и ели.

Размеры вырубки: 1,5 гектара, выборочная вырубка.

Что мы обнаружили: утверждается, что деревья заражены опенком осенним, который вызывает белую гниль. Мы проверили десяток деревьев, помеченных для вырубки, и ни на одном не обнаружили следов заражения.

Вероятные правонарушения:

— вырубка здоровых деревьев. Нарушение параграфа 12 Закона о санитарных правилах в лесах Украины.

Место номер три

Кооординаты: 47.968001, 24.110496

Тип леса: природный лес, состоящий из бука, ясеня и ели.

Размеры вырубки: 1,0 гектар, сплошная вырубка.

Что мы обнаружили: утверждается, что деревья заражены опенком осенним, который вызывает белую гниль. Поскольку идут работы, сложно оценить состояние деревьев с близкого расстояния. Издалека они выглядят вполне жизнеспособными.

Вероятные правонарушения:

— сплошная вырубка здоровых деревьев. Нарушение параграфа 27 Закона о санитарных правилах в лесах Украины

Место номер четыре

Координаты: 48.074253, 24.081857

Тип леса: природный буковый лес.

Размеры вырубки: 1,5 гектара, выборочная вырубка.

Что мы обнаружили: утверждается, что деревья заражены опенком осенним, который вызывает белую гниль. Большая часть уже вырублены. Мы проверили десяток деревьев, помеченных для вырубки, и ни на одном не обнаружили следов заражения. Судя по следам колес, через ручей ездит тяжелая техника.

Вероятные правонарушения:

— вырубка здоровых деревьев. Нарушение параграфа 12 Закона о санитарных правилах в лесах Украины;

— проезд транспортных средств через русла ручьев. Нарушение в том числе параграфа 40 Закона о водных ресурсах Украины

Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.