Сходство между сказкой и басней

Отличительной чертой педагогического университета является отсутствие узкого профиля. Это образовательное учреждение, в котором готовят тех, кто, став специалистами в своих областях, должны быть широко эрудированными и образованными людьми, знающими собственную и мировую культуру. Очень важно, чтобы инновационные технологии были направлены на решение главной задачи образования — формирование личности человека. Невозможно представить себе педагогику без синтеза просвещения, обучения и воспитания. И, главное, без фигуры Учителя.

Учитель должен обладать не только педагогическим даром передавать на самом современном уровне знания, входящие в программу. Невозможно представить себе учителя, который лишь учит, но не воспитывает. Стоит отметить, что задачи священника и учителя в этом сходны — не случайно Церковь и школа всегда взаимно дополняли друг друга.

Определение «педагогика» само по себе многозначно. Оно описывает и обучаемых, и обучающих, и само обучение и воспитание, и, наконец, содержание передаваемого учения, например, заповедей. Об этом в своем сочинении под названием «Педагог» говорит христианский писатель рубежа II–III вв. Климент Александрийский [4, с. 59].

В этом произведении он указывает на то, что многие учителя пытаются учить разным умениям и знаниям, но к «усмотрению Истины» приводит лишь педагогика, которая согласна с волей Божией [4, с. 118]. Говоря о педагоге, Климент имеет в виду не просто абстрактного учителя. Перед его глазами стоит яркий образ Иисуса Христа — Педагога с заглавной буквы.

У Иисуса был очень интересный, своеобразный и уникальный преподавательский метод. Так, например, Иисус никогда не снижал планку, пытаясь подстроиться под духовный и интеллектуальный уровень своих собеседников, как делают многие учителя. В Его беседе с Никодимом (Ин. 3: 1–21) или беседе с самарянкой (Ин. 4: 5–42) демонстрируется, что разговор в обоих случаях происходит как бы на двух разных уровнях: на одном уровне говорит Иисус, на другом вопрошает собеседник. Иисус как бы ведет за собой собеседника, поднимая его все выше и выше и научая за простыми земными явлениями и предметами видеть духовные реальности.

Одной из характерных особенностей педагогического метода Иисуса было использование жанра притчи в качестве едва ли не основного способа передачи истин людям. Это было настолько характерным для Иисуса, что Евангелисты специально отмечали: «Все сие Иисус говорил народу притчами, и без притчи не говорил им» (Мф. 13: 24); «И таковыми многими притчами проповедовал им слово, сколько они могли слышать. Без притчи же не говорил им..» (Мк. 4: 33–34). Когда Иисус переставал говорить притчами, это даже вызывало удивление: «Вот, теперь Ты прямо говоришь, и притчи не говоришь никакой» (Ин. 16: 29).

В истории человечества не было никого, кто бы использовал жанр притчи так же широко, как Иисус Христос. Каждая притча основана на простых, бытовых, понятных каждому человеку образах, но в сердцевине притчи сокрыта духовная тайна, для постижения которой требуется усилие. Как же добраться до этой тайны? Смотрите фильм митрополита Илариона, посвященный притчам Христа.

Жанр притчи является одним из промежуточных звеньев между прозой и поэзией [6, с. 19–37]. Притчи излагаются, как правило, в прозаической форме, однако их образный строй, язык, лаконичная форма изложения, присказки и присловия, которыми они часто сопровождаются («кто имеет уши слышать, да слышит»; «много званых, но мало избранных»; «будут последние первыми, и первые последними»), — все это сближает притчи с поэзией, придает им поэтическую окрашенность.

Притча имеет также некоторое сходство с басней или сказкой [2, с. 195–197]. Подобно басне, она построена на принципе метафоры и в некоторых случаях заканчивается прямым указанием на то, как эта метафора соотносится с реальностью. Подобно сказке, притча не претендует на реализм и может содержать в себе разного рода фантастические детали, закончиться раньше, чем хотелось бы слушателям. 

Иисус нередко обращался к людям с прямыми наставлениями, имевшими императивную форму (примером может служить уже упомянутая Нагорная проповедь (Мф. 5, 6, 7)). Но в притчах Он прибегал к иной форме изложения, оставлявшей значительно больше пространства для воображения, фантазии, самостоятельного творческого осмысления. В притчах Иисус предстает перед нами не только как учитель нравственности, но и как поэт, облекающий свою мысль в пластичные и многофункциональные словесные формы, предполагающие многоуровневое восприятие — не столько через интеллект, сколько через сердце.

Вознесение Господне. Фреска церкви Святого Георгия в монастыре Убиси, Грузия. XIV век. Иконописец Герасиме. Фрагмент

Источник: Демид / Fotoload

Иисус был подлинным Педагогом не только потому, что основным делом Своим избрал учительство, но и потому, что создал вокруг Себя общину учеников. Общественное служение Иисуса начинается с призвания учеников:

Проходя же близ моря Галилейского, увидел Симона и Андрея, брата его, закидывающих сети в море, ибо они были рыболовы. И сказал им Иисус: идите за Мною, и Я сделаю, что вы будете ловцами человеков. И они тотчас, оставив свои сети, последовали за Ним. И, пройдя оттуда немного, Он увидел Иакова Зеведеева и Иоанна, брата его, также в лодке починивающих сети; и тотчас призвал их. И они, оставив отца своего Зеведея в лодке с работниками, последовали за Ним (Мк.1: 16–20; Мф. 4: 18–22).

Глагол «следовать» встречается в Евангелиях в общей сложности 79 раз (25 у Матфея, 18 у Марка, 17 у Луки и 19 у Иоанна), из них в 73 случаях он указывает на следование за Иисусом. Призвание апостолов заключается прежде всего в том, чтобы следовать за Учителем — как в буквальном смысле (идти за Ним), так и в переносном (исполнять Его заповеди, следовать Его учению). Тема взаимоотношений Иисуса с учениками — одна из центральных во всех четырех Евангелиях. Значительная часть поучений Иисуса, воспроизведенных в Евангелиях, адресована ученикам. Иисус беседует с ними наедине; отдельно обращается к ним перед тем, как обратиться к народу; по их просьбе разъясняет то, чего они не поняли в Его поучениях, адресованных народу.  Община учеников во главе с Иисусом была первой новозаветной школой, в которой ученики усваивали Божественное Откровение из уст Самого воплотившегося Бога Слова. Именно в усвоении этого опыта и состояло прежде всего ученичество апостолов. Как утверждает евангелист Иоанн, в сообщении ученикам этого опыта и заключается, в конечном счете, основной смысл земного служения Иисуса: «И от полноты Его все мы приняли и благодать на благодать, ибо закон дан чрез Моисея; благодать же и истина произошли чрез Иисуса Христа. Бога не видел никто никогда; Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил» (Ин. 1: 16–18). Здесь употреблен греческий глагол «экзегесато» — «явил», «изъяснил», «показал». Иисус явил ученикам Бога Отца, стал первым «экзегетом» Бога.

Ученики называли Иисуса «учителем» и «господом», и Христос принимал это как должное: «Вы называете Меня Учителем и Господом, и правильно делаете, ибо Я точно то» (Ин. 13: 13). Задачу учеников Он определял прежде всего как подражание Ему. Умыв ноги ученикам на Тайной вечери, Христос сказал им: «Если Я, Господь и Учитель, умыл ноги вам, то и вы должны умывать ноги друг другу. Ибо Я дал вам пример, чтоб и вы делали то же, что Я» (Ин. 13: 14–15). 

Отношения между Христом и апостолами были глубоко человечными. Те часто не понимали Его слов и действий, а Он упрекал их в маловерии. Евангелия рисуют перед читателями эмоциональные сцены, споры и даже гнев Христа. Подробнее об отношениях между Спасителем и апостолами, а также между самими учениками, рассказывает митрополит Волоколамский Иларион.

Сознавая Свое учительское достоинство, Христос говорил: «Ученик не выше учителя, и слуга не выше господина своего: довольно для ученика, чтобы он был, как учитель его, и для слуги, чтобы он был, как господин его» (Мф. 10:24–25). В то же время Он подчеркивал, что Его ученик — это не «слуга» и не «раб» своего Учителя: «Я уже не называю вас рабами, ибо раб не знает, что делает господин его; но Я назвал вас друзьями, потому что сказал вам все, что слышал от Отца Моего» (Ин. 15: 15). Ученичество есть не что иное, как дружба с Учителем — глубокая дружба, при которой Учитель ничего не скрывает от учеников.

Отношение Христа к ученикам отличается от Его отношения к простому народу. Народ Он учит притчами, говорит людям не все, что мог бы сказать ученикам, некоторые вещи скрывает от него. Ученикам же Он доверяет великие и сокровенные тайны Царствия Небесного:

И, приступивши, ученики сказали Ему: для чего притчами говоришь им? Он сказал им в ответ: для того, что вам дано знать тайны Царствия Небесного, а им не дано; ибо кто имеет, тому дано будет и приумножится; а кто не имеет, у того отнимется и то, что имеет; потому говорю им притчами, что они видя не видят, и слыша не слышат, и не разумеют (Мф. 13: 10–14).

Евангелисты не скрывают от нас сложностей во взаимоотношениях Иисуса и учеников, фиксируют различные реакции учеников на слова Иисуса и происходящие события: не только восхищение, радость, изумление, удивление, но также и непонимание, недоумение, неверие, страх, протест. Богатая гамма личных чувств, переживаний и эмоций учеников представлена на страницах Евангелий. Ученики часто не понимают, что хочет им сказать Учитель, переспрашивают Его, спорят с Ним.

Ученики были необходимы Иисусу для того, чтобы разделять Его труды, слушать и запоминать Его поучения, а со временем — и это главное — продолжить Его дело. Именно они составили ядро Церкви, которую Иисус создал на все времена.

Создание Церкви было миссионерским проектом — крупнейшим в истории человечества. И осуществление этого проекта после смерти и воскресения Христа легло на плечи Его учеников, которым Он повелел: «Идите, научите все народы… уча их соблюдать все, что Я повелел вам» (Мф. 28: 19–20). Следует обратить внимание на дважды употребленный в одной фразе глагол «учить»: именно учительную, педагогическую миссию Спаситель объявляет главным делом Своих учеников.

instagram viewer

11 ноября 2021 года председатель Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата митрополит Волоколамский Иларион, находящийся в Свято-Владимирской духовной семинарии в Нью-Йорке по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла и по приглашению Блаженнейшего Митрополита всей Америки и Канады Тихона, выступил на открытии научно-богословской конференции «Исследуйте Писания», посвященной переводу на английский язык шеститомного исследования владыки  под общим названием «Иисус Христос. Жизнь и учение».

Перед открытием конференции ректор Свято-Владимирской семинарии дал в честь председателя Отдела внешних церковных связей торжественный ужин. На вечере присутствовали Блаженнейший Митрополит всей Америки и Канады Тихон, иерархи Православной Церкви в Америке архиепископ Нью-Йорский и Нью-Джерсийский Михаил и архиепископ Питтсбургский и Западно-Пенсильванский Мелхиседек, викарий Восточно-Американской епархии РПЦЗ епископ Манхэттенский Николай, митрополит Северо-Восточной епархии Маланкарской Ортодоксальной Церкви в США Мар Захария Николаос, викарий Патриарха Сирийской Ортодоксальной Церкви в США архиепископ Мар Дионисий Иоанн (Кавак), ректор римско-католической семинарии и колледжа им. Святого Иосифа епископ Джеймс Масса, протосингел Антиохийской архиепископии Северной Америки архимандрит Иеремия (Дэвис), декан Свято-Тихоновской духовной семинарии (ПЦА) протоиерей Иоанн Паркер, представитель главы Англиканской Церкви в Северной Америке каноник Кристофер Калпеппер, декан богословской семинарии Nashotah House профессор Гарвуд Андерсон, декан Свято-Троицкой духовной семинарии РПЦЗ Николай Шидловский, представители Благотворительного фонда Grace and Mercy Foundation во главе с его основателем Биллом Хваном, а также многочисленные представители других христианских конфессий, работающие в области новозаветных исследований.

Открывая мероприятие, президент семинарии протоиерей Чад Хатфилд рассказал о сотрудничестве возглавляемого им учебного заведения и издательства SVS Press с митрополитом Иларионом, которому в 2014 году была присуждена степень почетного доктора богословия Свято-Владимирской семинарии. За прошедшее десятилетие переведено на английский язык и издано восемнадцать книг митрополита Илариона, в том числе четыре из шести томов монографии «Иисус Христос. Жизнь и учение». Последний из переведенных и изданных томов посвящен притчам Иисуса Христа.

Далее президент семинарии предоставил слово митрополиту Волоколамскому Илариону, который открыл научно-богословскую конференцию программным докладом на тему «Иисус Христос и Его притчи».

В первой части доклада митрополит Иларион рассказал о том, как создавалась шеститомная монография об Иисусе Христе, и об основных проблемах западной новозаветной науки, с которыми приходится сталкиваться православному исследователю. «В течение более двухсот лет, — отметил он, — новозаветная наука развивалась под воздействием мифов, создаваемых учеными. Тот или иной миф сначала возникал в уме исследователя или группы исследователей, затем другие ученые его подхватывали, начинали анализировать, дополнять, развивать, оспаривать. В результате сюжетом научного поиска становился миф, а не сам евангельский текст, который использовался лишь в качестве подспорья для доказательства правоты создателей мифа».

К числу таких мифов относится, в частности, представление о том, что Евангелия создавались для конкретной аудитории, а именно для церковных общин, к которым принадлежали евангелисты. Суть этой теории сводится к тому, что в конце I века существовали изолированные иудеохристианские общины, подвергавшиеся гонениям со стороны язычников и переживавшие различные внутренние кризисы, связанные с конфликтами между новообращенными из язычества и иудаизма. Внутри таких общин якобы и появились Евангелия, ставившие целью укрепить в вере членов этих общин, утешить их в гонениях от «внешних», снизить уровень внутренней конфликтогенности. Каждая община, согласно этой точке зрения, «проецировала свои проблемы и вопросы на рассказы о жизни Иисуса»: в свете этих проблем и вопросов якобы и следует воспринимать евангельский текст. На практике данная концепция применяется следующим образом: сначала на основе текста того или иного Евангелия делаются выводы об основных характеристиках гипотетических общин, в которых оно создавалось, а затем этот же текст рассматривается в свете сделанных выводов.

Такой подход докладчик назвал ошибочным и порочным по целому ряду причин. Во-первых, он подрывает доверие к Евангелиям как историческим источникам, содержащим достоверные сведения о том, что делал и чему учил Иисус Христос, поскольку превращает Иисуса в литературный персонаж, созданный тем или иным автором для конкретных пастырских нужд. Во-вторых, он недооценивает роль межцерковной коммуникации в I веке, когда между различными христианскими общинами существовала налаженная связь, позволявшая быстро и регулярно обмениваться информацией самого разного рода: в этой ситуации трудно представить себе автора, который писал бы текст такого калибра, как любое из четырех Евангелий, исходя из узких нужд своей общины и не имея при этом в виду потенциального читателя из других общин (не говоря уже о будущих поколениях читателей). Наконец, в-третьих, данный подход основывается на парадигме «литературного мышления», согласно которой весь процесс создания Евангелий происходил в кабинетной обстановке и сводился к написанию текстов и их редактированию. Данная парадигма не учитывает особенности устной традиции, внутри которой Евангелия или их прототипы — отдельные сюжеты из жизни Иисуса и Его отдельные изречения — существовали на протяжении, по-видимому, достаточно долгого времени.

Митрополит Иларион призвал собравшихся в зале ученых к совместной работе по «демифологизации» новозаветной науки, то есть по освобождению ее от мифов, созданных учеными в XIX-XX веках и не имеющих основания в тексте Нового Завета. От успешного решения этой задачи во многом зависит будущее направление новозаветных исследований, подчеркнул докладчик.

Во второй части своего выступления митрополит Иларион рассказал о притчах Иисуса Христа. По его словам, притчи Иисуса «представляют собой наиболее сложный для интерпретации пласт Его прямой речи. Даже для Его современников они были по большей части непонятны, что подтверждают неоднократные попытки учеников получить разъяснение той или иной притчи». Одно из объяснений причин, по которым Иисус говорил притчами, «основывается на том, что сам образ Иисуса, Его чудеса и Его проповедь оказывали двоякое действие на людей: в одних они укрепляли веру, у других, напротив, вызывали отторжение и ненависть».

Простые, но убедительные ответы на вопрос о том, почему Иисус говорил притчами, дает Иоанн Златоуст. По его мнению, Иисус говорил притчами «для большей выразительности»; использовал «прикровенную» речь, потому что говорил о возвышенном. По словам святителя, «сначала Он не притчами говорил им, но просто и ясно. Но так как они стали неохотно слушать Его, то Он, наконец, стал говорить им притчами».

Жанр притчи, отметил далее докладчик, является одним из промежуточных звеньев между прозой и поэзией. Притчи излагаются, как правило, в прозаической форме, однако их образный строй, язык, лаконичная форма изложения, присказки и присловия, которыми они часто сопровождаются («кто имеет уши слышать, да слышит»; «много званых, но мало избранных»; «будут последние первыми, и первые последними») — все это сближает притчи с поэзией, придает им поэтическую окрашенность. Соответственно, и восприятие притч слушателем близко к тому, как люди воспринимают поэзию. В стихотворении читатель, как правило, не ищет мораль, выводы или инструкции: гораздо важнее оказываются образы, звукопись, ритм, игра слов, другие приемы поэтического мастерства.

Притча, кроме того, имеет некоторое сходство с басней или сказкой. Подобно басне, она построена на принципе метафоры и в некоторых случаях заканчивается прямым указанием на то, как эта метафора соотносится с реальностью. Подобно сказке, притча не претендует на реализм и может содержать в себе разного рода фантастические детали, закончиться раньше, чем хотелось бы слушателям. Прослушав сказку или басню, дети иногда спрашивают: «А что было дальше?» Этот вопрос взрослым кажется неуместным и комичным, так как они знают законы жанра. У жанра притчи тоже есть свои законы. Один из них заключается в том, что не все детали притчи имеют равное значение, и не каждая деталь требует истолкования. Не случайно святитель Иоанн Златоуст говорил о том, что «не на все в притчах надо обращать внимание».

В завершение своего доклада митрополит Иларион отметил: «Церковь является хранительницей и авторитетной толковательницей учения Иисуса. Именно внутри Церкви в течение многих веков развивалась экзегетическая традиция, позволившая многим поколениям христиан понимать смысл притч, применять их к собственной жизненной ситуации, извлекать из них нравственные уроки и духовные наставления. Не впадая ни в чрезмерный аллегоризм, ни в излишний буквализм, такие толкователи, как Иоанн Златоуст, проецировали притчи Иисуса на ситуацию, в которой находились их современники, помогая им воспринимать притчи не как теоретические выкладки, какими они никогда не были, а как руководство к действию».

«Никакая церковная община не может «приватизировать» Иисуса и Его учение, объявить себя эксклюзивным обладателем прав на Его наследие. — сказал председатель ОВЦС. — Иисус шире Церкви, потому что Он — Сам Бог, пришедший к людям в человеческой плоти. Значение Его личности и учения настолько универсально и всеобъемлюще, что оно выходит за границы Церкви. Иисус принадлежит всему миру и всякому человеку. Ему есть что сказать каждому — и тому, кто уже в Церкви, и тому, кто на пути к ней, и людям, далеким от нее и вообще от религии и религиозности». И притчи Иисуса «принадлежат не только Церкви и не только верующим людям. Они принадлежат всему человечеству. Каждому они способны сказать что-то свое». 

На выступлении митрополита Илариона присутствовали Блаженнейший Митрополит всей Америки и Канады Тихон и другие участники ужина, данного в честь гостя из Русской Православной Церкви президентом семинарии протоиереем Чадом Хатфилдом. Еще около тысячи человек слушали доклад с помощью средств дистанционной связи.

Конференция продолжится 12 ноября выступлениями ведущих американских специалистов по Новому Завету, в числе которых: почетный профессор Кендлерской богословской школы Университета Эмери профессор Карл Холладей, профессор библейских исследований Богословской семинарии Эшбери Крейг Кинер, профессор новозаветных исследований Йельского университета Грегори Стерлинг, почетный профессор Питтсбургской богословской семинарии Эдит Хамфри, декан богословской семинарии Nashotah House профессор Гарвуд Андерсон, доцент кафедры Нового Завета Свято-Владимирской духовной семинарии Джон Барнет, доцент кафедры Нового Завета Богословской семинарии Святого Креста в Бруклине (штат Массачусетс) Брюс Бек, декан и профессор религии и философии Университета Christian Brothers в Мемфисе (штат Теннесси) Джеймс Уоллес.

Служба коммуникации ОВЦС/Патриархия.ru

Отличить басню от сказки порой бывает непросто, поскольку необычность происходящего и персонажи этих небольших по объему вымышленных историй имеют много общего. Занимательное содержание и нравоучительный подтекст сближает эти жанры настолько, что их принципиальные различия оказываются очевидными только при детальном анализе содержания и формы.

Басня относится к малым эпическим жанрам, сложившимся как часть мифотворчества в период расцвета античной культуры. Заимствованные из мифов аллегорические образы приобрели в басне новый смысл. Они стали иносказательной формой изображения человеческих достоинств и пороков, проявляющихся в поступках, отношениях, житейских ситуациях.

Басня представляет собой короткий рассказ дидактического характера, в котором персонажи становятся предметом сатирического изображения, поскольку действуют вопреки правилам общепринятой морали. Оценка их действиям дается в краткой афористичной концовке басни как вывод обобщающего характера или в начале рассказа как нравоучение, требующее сатирической иллюстрации.

Сказка имеет не менее древнюю историю. Считается, что изначально сказочное повествование имело не только развлекательный характер, но, прежде всего, служило предупреждением или поучением, в котором на примере сказочных героев демонстрировались последствия поведения, нарушающего родовое табу или языческий ритуал. Сказка, как и басня, могла иметь нравоучительную концовку в форме пословицы, поговорки или присказки.

При всем сходстве, басня и сказка имеют отличительные жанровые особенности. В басне выделяют событийную часть и собственно нравоучение, составляющие ее композиционное целое. Сюжет сказки не имеет такого деления — он развивается как цепь событий, в результате которых герой, заручившись поддержкой добрых сил, справляется с невыполнимой задачей и получает награду.

Большинство персонажей басен заимствованы из мифов и представлены образами животных, наделенных аллегорическими чертами человеческого характера: волк отличается алчностью и жестокостью, лиса — хитростью и корыстолюбием, сова — мудростью, медведь — грубостью, лев — благородством. В сказках о животных эти качества имеют не аллегорическое, а символическое значение, а сами персонажи действуют не в одной конкретной ситуации, проявляющей эту символику, а на протяжении всего повествования, многократно подтверждая ассоциативную связь образа с ролью, которая отведена ему в сказочном сюжете.

Басня — сатирическое произведение, чаще всего написанное в стихотворной форме. Сказка — традиционно прозаический жанр. Приемы сатиры в ней используются эпизодически и не являются доминантой, за исключением сатирических сказок.

Басня «Лебедь, рак и щука» И. Крылов

Сказка строится с многократными повторами, использованием устойчивых речевых оборотов, постоянных эпитетов, сравнений и метафор. Повествование басни отличается сжатостью, динамизмом развития сюжета, имеет ограниченный выбор средств художественной выразительности.

Выводы сайт

1. Басня — короткий нравоучительный рассказ, состоящий из двух равнозначимых частей: описания события и афористичной концовки или начала. Сказка не имеет явно выраженной нравоучительной установки. Ее содержание подробно передает события, в результате которых герой побеждает зло и получает награду.
2. В отличие от сказки как преимущественно повествовательного жанра, басня является сатирическим произведением.
3. В сказке основными средствами художественной выразительности являются метафора и постоянные эпитеты, в басне — аллегория.
4. Персонажи сказок чаще всего люди и мифические существа, реже — звери. В баснях действующие лица, как правило, — животные.

У каждого из нас детство ассоциируется с волшебством. И, конечно же, все мы помним такие любимые сказки, которые нам рассказывали перед сном. В школе мы смогли познакомиться с очень похожим на них литературным жанром — басней. Выясним, чем басня отличается от сказки, и в чем их схожесть.

Что такое басня

Как известно, басня является малым в котором зачастую главные роли играют животные, но иногда это могут быть люди или даже предметы. Авторы басен известны нам со школьной скамьи: Крылов, Дмитриев, Лафонтен. Зародил этот жанр писатель Древней Греции Эзоп, который использовал колкие высказывания в адрес правительства, назвав их баснями.

Многие любят басни за их живость, актуальность во все времена. Но некоторые считают этот не задумываясь о различиях. И все-таки, чем отличается басня от сказки?

Такие разные жанры

Басня и сказка действительно во многом схожи, но если углубиться, можно найти и немало различий.

Вспомните: лисичка в баснях изображает хитрого человека, медведь — сильного, осел — недалекого, глупого. Но действительно ли в баснях говорится о жизни животных? Нет, здесь идет речь о людях. При помощи сатиры автор высмеивает людские недостатки, животные здесь лишь средство их изображения.

Наличие морали — это следующее, чем басня отличается от сказки. Мораль — своеобразный итог басни. Зачастую она выносится за черточку после самого текста, но также может быть скрыта в нем. Из морали читатели получают совет или нравоучительное высказывание автора. В сказках же этого вывода нет, мы плавно подходим к логическому концу. Мораль заставляет нас задуматься над поступками людей, взглянуть на ситуацию под другим углом.

Стихотворная форма басен — это третье, чем басня отличается от сказки. Мы, конечно, знаем и сказки, к примеру, Пушкина, написанные в форме стихотворений. Но все же русские народные сказки передавались из уст в уста в прозе. Басня же авторский жанр. Использование стихотворной формы придает ей особый колорит.

Басня и рассказ

Чем отличается басня от сказки, мы уже выяснили. Теперь стоит задаться другим вопросом: есть ли сходство и различие басен и рассказов?

Рассказ — небольшого объема. Он имеет конкретно построенный сюжет, композицию, систему образов. Обычно в нем повествуются реальные события, которые происходили или вполне могли бы произойти в настоящей жизни.

В басне же обычно происходят фантастические действия. Животные, изображающие людей — первое тому доказательство.

В рассказе вступление идет к основной части, плавно переходя к финалу. Басня имеет короткое предварение, но большую основную часть. В ней — вся суть произведения.

Рассказ не всегда ставит перед собой нравоучительную задачу, в басне же это обязательно. Дидактичность — вот чем отличается басня от сказки и рассказа. Прочитав любую из басен, читатель обязательно вынесет что-то для себя.

Комичность — очередной отличительный признак басни от рассказа. Далеко не всегда рассказы написаны с юмором. Очень часто их задачей является вызывать эмоции у читателя, научиться сопереживать главным героям. А в баснях всегда есть сатира. Мы удивляемся нелепым поступкам героев, их жадности или глупости.

Каждый из героев басен наделен актуальными и по сей день недостатками. Поэтому этот жанр до сих пор изучается в школе, хотя его пик в нашей стране пришелся на 18-й — 19-й век. Но сегодня басни пишут мало. Гораздо проще написать рассказ, чем басню. Для этого надо обладать мастерством и быть знатоком человеческого поведения.

Итог

Малые очень схожи между собой. Все они воспитывают в читателе эмпатию, прививают эстетику и учат, как себя вести в различных ситуациях. Басня среди них занимает особое место. В ней мы видим себя как бы со стороны, являясь свидетелем событий. Оказывается, так нелепо могут выглядеть люди, когда скупы или глупы! Мораль подведет итог не только басне, но и даст совет читателю, как стоит или не стоит себя вести. Чем отличается басня от сказки о животных? Тем, что животные, изображаемые в ней, на самом деле являются людьми. И здесь волшебство сказки пропадает: мы не радуемся за счастливый конец, а смеемся над порочными героями.

Басни читать и слушать любят как дети, так и взрослые. Тексты басен старинны. Появились они очень давно. В Древней Греции, например, были известны басни Эзопа в прозе. Самыми видными и нашумевшими баснями нового времени стали басни Лафонтена. В русской же поэзии проявили себя много авторов-баснописцев, но самыми известными стали басни Крылова, Толстого и Михалкова.

Что же такое басня и чем она отличается от сказки или стихотворения? Основное отличие басни от других литературных жанров — это нравоучительный и чаще даже сатирический характер написания. Хотя главными героями басен являются животные или даже предметы, всё равно рассказ ведется про людей, и высмеиваются их пороки. Ну и конечно неотъемлемой частью басни является её мораль. Чаще ярко выраженная, написанная в конце басни, а иногда завуалированная, но в любом случае понятная.

Что касается происхождения басен, то выделяют всего две концепции. Первая из них — немецкая, а вторая — американская. Немецкая говорит о том, что из мифов рождались сказки про животных, из которых в свою очередь стали отдельно выделяться детские басни, основой которых являлся текст, а уже мораль шла как необычное для сказки дополнение. Американская школа считает, что мораль басни — это основа, а вот сам текст басни для детей — это дополнение, которого могло бы и не существовать.

Сохранившиеся до настоящего времени басни, за редким исключением, главными героями представляют зверей. Например, лиса или волк, ведут себя как люди и разговаривают как люди. При этом каждому животному приписывается один или несколько человеческих пороков, которые и осуждаются. Привычная хитрость лисы, мудрость совы, коварство змеи и другие достоинства или пороки. Часто четко прослеживаются характерные черты людей.

Басни для детей хороши также тем, что они совсем небольшого размера, читаются быстро вне зависимости от того, в стихах они или прозе, поэтому и воспринимаются лучше. Вы не успеете потерять нить, а смысл воспримите налету, часто даже детям сразу понятна мораль и все выводы. За один раз можно прочитать не одну детскую басню, а сразу несколько, но и усердствовать также не стоит — потеряется интерес ребенка и пропадет смысл чтения.

Иногда встречаются уникальные басни для детей, которые всегда на слуху, и герои которых настолько характерные персонажи, что зачастую их имена используют как нарицательные. В этом разделе мы собираем басни лучших авторов, тех, которые действительно привнесли что-то новое в этот жанр и являются признанными баснописцами мировой литературы.

чем басня отличается от сказки о животных

• В басне на примере животных высмеиваются пороки людей, а в конце обязательно будет мораль.

  А сказка, это просто придуманная история.

  Хотя, стоит заметить, что в основе басни, лежит все же именно сказка =)

• Ба’сня — стихотворное или прозаическое литературное произведение нравоучительного, сатирического характера. В конце басни содержится краткое нравоучительное заключение — так называемая мораль.

  Ска’зка — жанр литературного творчества:

  1) Сказка- фольклорная — эпический жанр устного народного творчества: прозаический устный рассказ о вымышленных событиях в фольклоре разных народов . Вид повествовательного, в основном прозаического фольклора (сказочная проза) , включающий в себя разножанровые произведения, тексты которых опираются на вымысел. Сказочный фольклор противостоит «достоверному» фольклорному повествованию (несказочная проза) (см. миф, былина, историческая песня, духовные стихи, легенда, демонологические рассказы, сказ, предание, быличка) .

  2) Сказка литературная — эпический жанр: ориентированное на вымысел произведение, тесно связанное с народной сказкой, но, в отличие от нее, принадлежащее конкретному автору, не бытовавшее до публикации в устной форме и не имевшее вариантов . Литературная сказка либо подражает фольклорной (литературная сказка, написанная в народнопоэтическом стиле) , либо создаёт дидактическое произведение (см. дидактическая литература) на основе нефольклорных сюжетов. Фольклорная сказка исторически предшествует литературной.

• кароче и то и то сказки

  сказка — байка для детей (всмысле понимания урока/ смысла)

  басня — байка для более взрослых детей

  

• Если вкратце, без «умных трактовок и определений»,то басня (Основоположник Эзоп, пожалуй, «Эзоповский язык») так вот басня, — в ней 1) написана в стихах, а главное за персонажами басни (животные или даже растения) легко угадываются люди. Людские нравы, чаще всего го людские пороки или недостатки (моральные) 2) Сам сюжет басни- это какая-то очень распространённая жизненная ситуация. проблема. Тот же Эзоп, -он применял вот такие иносказания так, что НИКОГО конкретно не поучал, не обвинял и не обижал. Просто обрисовывал ситуацию, знакомую всем, какую-то общечеловеческую ситуацию, Это как бы возможность взглянуть на какую-то проблему.. или недостатки со стороны. Мораль, нравоучительный вывод, — вовсе не обязателен. Нравоучение некоторое содержится уже в самой басне. Выводы напрашиваются сам. Например Крылов- «Однажды Лебедь, Рак, да Щука

  Везти с поклажей воз взялись,

  И вместе трое все в него впряглись;

  Из кожи лезут вон, а возу все нет ходу!

  Поклажа бы для них казалась и легка:

  Да Лебедь рвется в облака,

  Рак пятится назад, а Щука тянет в воду.

  Кто виноват из них, кто прав, — судить не нам;

  Да только воз и ныне там. »

  Ну и где здесь МОРАЛЬ в конце басни? Напротив, автор предлагает сделать вводы читателю. Сказка же… может ничего общего с жизнью не иметь. Сказка-это просто чудесная история. Животные в сказки имеют черты, присущие людям, точнее их наделят такими чертами, Но совсем не с целью кого-то усовестить… или показать людские пороки. Там ВОЛК-это волк. И ОН злой. Лиса-это ЛИСА… и она хитрая. За ними не угадываются какие-то люди, речь о людях и не идёт. Мораль же, намёк, — конечно присутствуют, но… САТИРЫ, пародии на людей нет в сказке.

Внимание, только СЕГОДНЯ!

• Басня, как правило, носит нравоучительный характер. В конце или в начале басни обязательна мораль.

1. В какое время жил Иван Андреевич Крылов, наш великий баснописец?

• Крылов родился в 18 веке (1769 год), а умер в 19 веке (1844 год).

1. А известны ли в мировой литературе баснописцы до Крылова?

• В 6 веке до Р.Х. в Древней Греции жил баснописец Эзоп. Он был рабом. Басни свои писал в прозе. Их у него было более 400.

1. А сколько басен написал Крылов?

• Примерно 200. Причем 80 из них — переводы басен Эзопа.

1. Теперь вспомним некоторые факты из биографии Крылова.

Кем был его отец?

• Отец Крылова — армейский офицер; служил помощником коменданта Яицкой крепости. Во время пугачевского восстания едва не погиб: Пугачев грозился схватить его и повесить.

1. А как же матери удалось спасти малолетнего Ивана Андреевича?

• Чтобы спрятать мальчика, мать посадила его в корчагу (большой глиняный кувшин); так он и ехал до ближайшего города — Оренбурга.

1. Скажите, а какие произведения писал Крылов в самом начале своей литературной деятельности?

• В начале своей литературной деятельности Крылов писал драматически произведения.

1. Какой гонорар получил тридцатилетний автор за свою первую пьесу?

• За свою первую комическую оперу «Кофейница» Крылова получил стопку книг на 60 руб.

1. В течение многих лет Крылов писал пьесы и издавал сатирические журналы.

Что было главной особенностью всех его произведений?

• Отличительная черта литературной деятельности Крылова — изображение недостатков современного русского общества.

1. Конечно, злословие Ивана Андреевича вызвало неудовольствие властей, и императрица строго наказала дерзкого писателя. В чем заключалось это наказание?

• Императрица предложила Крылову на пять лет за счет правительства уехать попутешествовать за границу. Но он отказался.

1. Только в 1809 году Крылов выпускает первое отдельное издание своих басен, и этой книжечкой завоевывает себе видное и почетное место в русской литературе.

Сколько басен было в этой книжечке?

• В издании 1809 г. было 23 басни Крылова, а всего им создано более 200 басен.

1. Крылов не очень верил, что при помощи его басен можно исправить недостатки людей. А если это так, то зачем же он их писал? Какую задачу ставил перед собой?

• Задача Крылова при создании басен —

КАЗНИТЬ ЗЛО БЕЗЖАЛОСТНЫМ СМЕХОМ.

2 раунд.

Вспомните название басен (4 слайда) и героев.

Раз гадайте кроссворд .

• По горизонтали

1. Вещуньина с похвал вскружилась …

2. На ту беду лиса … бежала.

3. … , мне странно это:

Да работала ль ты лето?

1. Однажды Лебедь, Рак да …

Везти с поклажей воз взялись.

1. Ай, … ! знать она сильна,

Что лает на слона!

1. Хоть видит … ,

Да зуб неймёт.

• По вертикали

1. Ягнёнок в жаркий день зашёл к … напиться.

2. Да только … и ныне там.

3. Да того ль, … , было.

4. Оглянуться не успела,

Как … катит в глаза.

1. И сели на … под липки, —

Пленять своим искусством свет.

1. Все про … лишь мне налгали,

А проку на волос нет в них.

1. Тут … являть своё искусство стал:

Защёлкал, засвистал.

Следующий конкурс поможет нам определить,

кто же лучший знаток басен Крылова.

Прошу вас продолжить отрывки из басен.

4 раунд

Синквейн

1 строчка

Одно существительное

(Кто? Что?)

2 строчка

Два прилагательных

(Какой? Какая? Какое?)

3 строчка

Три глагола