Шалам варламов колымские рассказы

— А конвой уже вызвали?

— Вызвали, — сказал дежурный.

— Наверх пришлите старшего.

И Романов исчез на лестнице.

Пришли два конвоира — один постарше, рябой, в папахе кавказского образца, другой молодой, лет двадцати, розовощекий, в красноармейском шлеме.

— Вот этот, — сказал дежурный, показывая на меня. Оба — молодой и рябой — оглядели меня очень внимательно с ног до головы.

— А где начальник? — спросил рябой.

— Вверху. И пакет там.

Рябой пошел наверх и скоро вернулся с Романовым.

Они говорили негромко, и рябой показывал на меня.

— Хорошо, — сказал наконец Романов, — мы дадим записку.

Мы вышли на улицу. Около крыльца, там же, где ночью стоял грузовичок с «Партизана», стоял комфортабельный «ворон» — тюремный автобус с решетчатыми окнами. Я сел внутрь. Решетчатые двери закрылись, конвоиры уселись в тамбуре, и машина двинулась. Некоторое время «ворон» шел по трассе, по центральному шоссе, что разрезает пополам всю Колыму, но потом свернул куда-то в сторону. Дорога вилась между сопок, мотор все время храпел на подъемах; отвесные скалы с редким лиственным лесом и заиндевевшие ветки ивняка. Наконец, сделав несколько поворотов вокруг сопок, машина, идущая по руслу ручья, вышла на небольшую площадку. Здесь была просека, караульные вышки, а в глубине, метрах в трехстах, — косые вышки и темная масса бараков, окруженных колючей проволокой.

Дверь маленькой будочки-домика на дороге отворилась, и вышел дежурный, опоясанный револьвером. Машина остановилась, не глуша мотора.

Шофер выскочил из кабины и прошел мимо моего окна.

— Вишь, как кружило. Истинно «Серпантинная».

Это название было мне знакомо, говорило мне больше, чем угрожающая фамилия Смертина. Это была «Серпантинная» — знаменитая следственная тюрьма Колымы, где столько людей погибло в прошлом году. Трупы их не успели еще разложиться. Впрочем, их трупы будут нетленны всегда — мертвецы вечной мерзлоты.

Старший конвоир ушел по тропке к тюрьме, а я сидел у окна и думал, что вот пришел и мой час, моя очередь. Думать о смерти было так же трудно, как и о чем-нибудь другом. Никаких картин собственного расстрела я себе не рисовал. Сидел и ждал.

Наступали уже сумерки зимние. Дверь «ворона» открылась, старший конвоир бросил мне валенки.

— Обувайся! Снимай бурки.

Я разулся, попробовал. Нет, не лезут. Малы.

— В бурках не доедешь, — сказал рябой.

— Доеду.

Рябой швырнул валенки в угол машины.

— Поехали!

Машина развернулась, и «ворон» помчался прочь от «Серпантинной».

Вскоре по мелькающим мимо машинам я понял, что мы снова на трассе.

Машина сбавила ход — кругом горели огни большого поселка. Автобус подошел к крыльцу ярко освещенного дома, и я вошел в светлый коридор, очень похожий на тот, где хозяином был уполномоченный Смертин: за деревянным барьером возле стенного телефона сидел дежурный с пистолетом на боку. Это был поселок Ягодный. В первый день путешествия мы проехали всего семнадцать километров. Куда мы поедем дальше?

Дежурный отвел меня в дальнюю комнату, которая оказалась карцером с топчаном, ведром воды и парашей. В двери был прорезан «глазок».

Я прожил там два дня. Успел даже подсушить и перемотать бинты на ногах — ноги в цинготных язвах гноились.

В доме райотдела НКВД стояла какая-то захолустная тишина. Из своего уголка я прислушивался напряженно. Даже днем редко-редко кто-то топал по коридору. Редко открывалась входная дверь, поворачивались ключи в дверях. И дежурный, постоянный дежурный, небритый, в старой телогрейке, с наганом через плечо — все выглядело захолустным по сравнению с блестящим Хаттынахом, где товарищ Смертин творил высокую политику. Телефон звонил редко-редко.

— Да. Заправляются. Да. Не знаю, товарищ начальник.

— Хорошо, я им передам.

О ком тут шла речь? О моих конвоирах? Раз в день, к вечеру, дверь моей камеры раскрывалась, и дежурный вносил котелок супу, кусок хлеба.

— Ешь!

Это мой обед. Казенный. И приносил ложку. Второе блюдо было смешано с первым, вылито в суп.

Я брал котелок, ел и вылизывал дно до блеска по приисковой привычке.

На третий день дверь открылась, и рябой боец, одетый в тулуп поверх полушубка, шагнул через порог карцера.

— Ну, отдохнул? Поехали.

Я стоял на крыльце. Я думал, что мы поедем опять в утепленном тюремном автобусе, но «ворона» нигде не было видно. Обыкновенная трехтонка стояла у крыльца.

— Садись.

Я послушно перевалился через борт.

Молодой боец влез в кабину шофера. Рябой сел рядом со мной. Машина двинулась, и через несколько минут мы очутились на трассе.

Куда меня везут? К северу или к югу? К западу или к востоку?

Спрашивать было не нужно, да конвой и не должен говорить.

На другой участок передают? На какой?

Машина тряслась много часов и вдруг остановилась.

— Здесь мы пообедаем. Слезай.

Я слез.

Мы вошли в дорожную трассовую столовую.

Трасса — артерия и главный нерв Колымы. В обе стороны беспрерывно движутся грузы техники — без охраны, продукты с обязательным конвоем: беглецы нападают, грабят. Да и от шофера и агента снабжения конвой хоть и ненадежная, но все же защита — может предупредить воровство.

В столовых встречаются геологи, разведчики поисковых партий, едущие в отпуск с заработанным длинным рублем, подпольные продавцы табака и чифиря, северные герои и северные подлецы. В столовых спирт здесь продают всегда. Они встречаются, спорят, дерутся, обмениваются новостями и спешат, спешат… Машину с невыключенным мотором оставляют работать, а сами ложатся спать в кабину на два-три часа, чтобы отдохнуть и снова ехать. Тут же везут заключенных чистенькими стройными партиями вверх, в тайгу, и грязной кучей отбросов — сверху, обратно из тайги. Тут и сыщики-оперативники, которые ловят беглецов. И сами беглецы — часто в военной форме. Здесь едет в ЗИСах начальство — хозяева жизни и смерти всех этих людей. Драматургу надо показывать Север именно в дорожной столовой — это наилучшая сцена.

Там я стоял, стараясь протискаться поближе к печке, огромной печке-бочке, раскаленной докрасна. Конвоиры не очень беспокоились, что я сбегу, — я слишком ослабел, и это было хорошо видно. Всякому было ясно, что доходяге на пятидесятиградусном морозе некуда бежать.

— Садись вон, ешь.

Конвоир купил мне тарелку горячего супа, дал хлеба.

— Сейчас поедем дальше, — сказал молодой. — Старшой придет — и поедем.

Но рябой пришел не один. С ним был немолодой боец (солдатами их еще в те времена не звали) с винтовкой и в полушубке. Он поглядел на меня, на рябого.

— Ну, что же, можно, — сказал он.

— Пошли, — сказал мне рябой.

Мы перешли в другой угол огромной столовой. Там у стены сидел, скорчившись, человек в бушлате и шапочке-бамлагерке, черной фланелевой ушанке.

— Садись сюда, — сказал мне рябой.

Я послушно опустился на пол рядом с тем человеком. Он не повернул головы.

Рябой и незнакомый боец ушли. Молодой мой конвоир остался с нами.

— Они отдых себе делают, понял? — зашептал мне внезапно человек в арестантской шапочке. — Не имеют права.

— Да, душа из них вон, — сказал я. — Пусть делают, как хотят. Тебе что — кисло от этого?

Человек поднял голову.

— Я тебе говорю, не имеют права…

— А куда нас везут? — спросил я.

— Куда тебя везут, не знаю, а меня в Магадан. На расстрел.

— На расстрел?

— Да. Я приговоренный. Из Западного управления. Из Сусумана.

Это мне совсем не понравилось. Но я ведь не знал порядков, процедурных порядков высшей меры. Я смущенно замолчал.

Подошел рябой боец вместе с новым нашим спутником.

Они стали говорить что-то между собой. Как только конвоя стало больше, они стали резче, грубее. Мне уже больше не покупали супа в столовой.

Проехали еще несколько часов, и в столовой к нам подвели еще троих — этап, партия, собирался уже значительный.

Трое новых были неизвестного возраста, как все колымские доходяги; вздутая белая кожа, припухлость лиц говорили о голоде, о цинге. Лица были в пятнах отморожений.

— Вас куда везут?

— В Магадан. На расстрел. Мы приговоренные.

Мы лежали в кузове трехтонки скрючившись, уткнувшись в колени, в спины друг друга. У трехтонки были хорошие рессоры, трасса была отличной дорогой, нас почти не подбрасывало, и мы начали замерзать.

Мы кричали, стонали, но конвой был неумолим. Надо было засветло добраться до «Спорного».

Приговоренный к расстрелу умолял «перегреться» хоть на пять минут.

Машина влетела в «Спорный», когда уже горел свет. Пришел рябой.

— Вас поместят на ночь в лагерный изолятор, а утром поедем дальше.

Я промерз до костей, онемел от мороза, стучал из последних сил подошвами бурок о снег. Не согревался. Бойцы все искали лагерное начальство. Наконец через час нас отвели в мерзлый, нетопленный лагерный изолятор. Иней затянул все стены, земляной пол весь оледенел. Кто-то внес ведро воды. Загремел замок. А дрова? А печка?

Вот здесь в эту ночь на «Спорном» я отморозил наново все десять пальцев ног, безуспешно пытаясь заснуть хоть на минуту.

Утром нас вывели, посадили в машину. Замелькали сопки, захрипели встречные машины. Машина спустилась с перевала, и нам стало так тепло, что захотелось никуда не ехать, подождать, походить хоть немного по этой чудесной земле.

Разница была градусов в десять, не меньше. Да и ветер был какой-то теплый, чуть не весенний.

— Конвой! Оправиться!..

Как еще рассказать бойцам, что мы рады теплу, южному ветру, избавлению от леденящей душу тайги.

— Ну, вылезай!

Конвоирам тоже было приятно размяться, закурить. Мой искатель справедливости уже приближался к конвоиру.

— Покурим, гражданин боец?

— Покурим. Иди на место.

Один из новичков не хотел слезать с машины. Но, видя, что оправка затянулась, он передвинулся к борту и поманил меня рукой.

— Помоги спуститься.

Я протянул руки и, бессильный доходяга, вдруг почувствовал необычайную легкость его тела, какую-то смертную легкость. Я отошел. Человек, держась руками за борт машины, сделал несколько шагов.

— Как тепло. — Но глаза были смутны, без всякого выражения.

— Ну, поехали, поехали.

Тридцать градусов. С каждым часом становилось все теплее. В столовой поселка «Палатка» наши конвоиры обедали последний раз. Рябой купил мне килограмм хлеба.

— Возьми вот беляшки. Вечером приедем.

Шел мелкий снег, когда далеко внизу показались огни Магадана. Было градусов десять. Безветренно. Снег падал почти отвесно — мелкие-мелкие снежинки.

Страницы

[
1 |
2 |
3 |
4 |
5 |
6 |
7 |
8 |
9 |
10 |
11 |
12 |
13 |
14 |
15 | 16 |
17 |
18 |
19 |
20 ]

предыдущая целиком следующая

Источник

Фильм к 100-летию классика мирового кино вышел с годовым опозданием и некоторыми потерями

25 сентября 2020 года исполнилось 100 лет со дня рождения народного артиста СССР, кинорежиссера, обладателя премии «Оскар» Сергея Бондарчука. К этой дате нашими коллегами Антоном Желновым и Денисом Катаевым планировался выход фильма о нем. Из-за пандемии закончить его удалось спустя год.

Фото: Кадр из видео

Картину назвали «Бондарчук. Battle», хотя Федор Бондарчук сопротивлялся, но в итоге принял решение авторов. Снимал картину режиссер Илья Белов, уже работавший с Антоном Желновым на «Сорокин трип»» и «Бродский не поэт». Работа из-за пандемии растянулась на два года и завершилась с некоторыми потерями. К примеру, Кристофера Пламмера, сыгравшего Веллингтона в «Ватерлоо», не успели снять. Но счастье, что вообще удалось хоть что-то сделать. Авторы попытались «смыть мраморный барельеф» и посвятили картину жене Бондарчука Ирине Скобцевой, которая успела принять участие в съемках незадолго до своего ухода.

Сергея Бондарчука рассматривали исключительно как режиссера, уйдя от политического и социального аспекта, каких бы то ни было рассуждений на тему сталинист он или нет. Это не байопик, не документальный фильм в привычном понимании, а картина на стыке документалистики и игрового кино. «Я стараюсь, чтобы в каждом фильме была своя поэтика, и это не совсем док в классическом понимании, скорее, это наша фантазия, где-то субъективная, на тему Бондарчука», — говорит Антон Желнов. «Мы хотели посмотреть на Бондарчука со стороны, из космоса, поговорить с людьми, которые не погружены в советский контекст», — скажет Денис Катаев.

Они сосредоточились только на 12-ти годах жизни Бондарчука с 1958 по 1970-й годы, на внутренних диалогах с Фрэнсисом Фордом Копполой, Стэнли Кубриком. Среди создателей есть продюсер по архивам, которому пришлось искать даже пригласительные билеты на премьеру «Войны и мира».

Бондарчуку было 40 лет, когда он начал экранизировать роман Толстого. Снимал десять лет, пережив клиническую смерть, став дважды отцом за это время. В 1969 году фильм получил премию «Оскар», а принимала награду исполнительница роли Наташи Ростовой Людмила Савельева. Теперь будут спрашивать, почему она не появилась в «Бондарчук. Battle», и мы слышим только ее закадровый голос. Но актриса не дает интервью. Чудо, что теперь согласилась, но с условием, что снимать ее не будут. Пообщавшиеся с Савельевой создатели фильма убедились в том, что она не из нынешнего времени, а из XIX века, как говорит на экране.

Бондарчука не стало 20 октября 1994 года. В фильме ничего не говорится о его смерти, трагических моментах последних лет жизни. За кадром осталось многое: то, как пришел во ВГИК с фронта и был принят на третий курс, а в 32 года стал народным артистом СССР, как в 1986-м был исключен из руководства Союза кинематографистов за то, что обласкан властью, осыпан наградами. Один его уход и унесшая годы жизни последняя картина «Тихий Дон», стоят отдельного фильма.

О «Войне и мире» мечтали многие, а получил возможность снимать только Бондарчук. Андрей Кончаловский рассказывает, что тогдашний министр культуры Фурцева была влюблена в Бондарчука. А он был неприкасаемым народным артистом, любимцем в номенклатурной обойме.

Фото: Кадр из видео

Жаль, что не вошел в финальную версию монолог Кончаловского, где он сравнивает Бондарчука с таким же корневым человеком Шукшиным. В Париже Василий Макарович так и не вышел из автобуса, чтобы посмотреть Нотр Дам. А Бондарчук ходил, смотрел, снимал.

Оказалось, что Тарковский пробовался на роль Болконского, а Кончаловский на роль Пьера Безухова. Они уже потирали руки: «Мы сейчас врежем»», Но их не утвердили. Как напишет Олег Стриженов (этого нет в фильме), на роль Болконского Бондарчук решил пробовать весь Советский Союз. Пьера Бондарчук решил сыграть сам, хотя по роли требовался актер 25-26 лет. Оператор Анатолий Петрицкий, снимавший «Войну и мир», вспоминает, как Бондарчуку трудно было сесть на лошадь, имея 100 кг веса, а лошади было трудно вынести его.

Незадолго до закрытия границ авторам фильма удалось взять интервью у тех, кто работал с Сергеем Бондарчуком, у создателей недавнего британского сериала «Война и мир», поговорить с вдовой выдающегося американо-итальянского продюсера Дино Де Лоурентиса, работавшего на «Ватерлоо», а также с дочерью Стэнли Кубрика Катариной. Ее отец мечтал снять фильм о Наполеоне, но не нашлось средств для реализации его грандиозного замысла.

А «Ватерлоо» Бондарчука он назвал дурацким. Хорошо, что авторы картины, учитывая то, что продюсировал ее сын главного героя, не стали вылизывать биографию, как это часто бывает с родственниками великих людей, выпускающих дистиллированные опусы. Кадры из «Ватерлоо» смотрятся грандиозно, особенно, летящая конница.

Снимали в Париже, Лондоне, Нью-Йорке, Лос-Анджелесе, на Васильевском острове в Петербурге, а начали с павильонов студии «Чинечитта», где Сергей Бондарчук снимался в фильме «В Риме была ночь» Роберто Росселлини. Режиссер Илья Белов предложил павильонные съемки, которые и стали принципом построения картины. «Война и мир» Бондарчука рассматривается в контексте двух других экранизаций – американской Кинга Видора с Одри Хепберн в роли Наташи Ростовой и британской 2016 года Тома Харпера. Интересно сделано совмещение (мэшап) сходных сцен из разных версий, где Людмилу Савельева сменяет Одри Хепберн, и можно поспорить, кто лучше. На экране три Пьера. Фрагменты батальных сцен из «Войны и мира» и «Ватерлоо» смонтировали заново.

Фото: Кадр из видео

Среди экспертов — киновед Михаил Трофименков, оставшийся за кадром исследователь творчества Бондарчука, бесценный специалист по советскому кино Евгений Марголит, их французский коллега и режиссер киновед Пьер Леон, который почти случайно попал в картину, буквально из поезда, по пути из Лондона в Париж. Поначалу он отказывался участвовать, а потом выяснилось, что его мама (а она – русская), снималась в массовке «Войны и мира», правда, сын ее так и не нашел в кадре. Отец Пьера Леона – французский журналист, работавший в газете «Юманите», делал фоторепортаж со съемочной площадки эпопеи Бондарчука. О нем говорят корреспондент Каннского кинофестиваля Жоэль Шапрон, Никита Михалков, Анастасия Вертинская, что абсолютная редкость.

Михалков назвал Бондарчука советским человеком, который видел этот мир, и его этот мир не смутил. Ирина Скобцева вспоминает рассказ мужа о том, как к нему в окоп во время войны приползла испуганная гиена, глаза которой запомнились на всю жизнь. 90-летний Жан-Люк Годар не захотел возвращаться в прошлое. К нему Швейцарию отправили посыльного с письмом, которое он прочитал, но ограничился тем, что прислал ссылку на свой монолог о кино.

Федор Бондарчук после показа рассказал нам интересную историю «Когда мы были в Лос-Анджелесе со «Сталинградом», мой агент сообщил, что со мной хочет встретиться продюсер Вайнштейн. Мы к нему поехали, и он спросил: «Войну и мир» будешь снимать?». Я ответил: «Нет». О дальнейшем разговоре не могу говорить, как-нибудь потом расскажу». Это ответ тем, кто спрашивает, не хочет ли сын пойти по стопам отца и сделать новую киноверсию романа Толстого.

В интервью примерно 1982 года, когда имя Варлама Шаламова почти не упоминалось, Сергей Федорович заговорит о намерении экранизировать «Колымские рассказы». Фильм он снять не успел.

Вот что рассказал после показа Федор Бондарчук: ««Колымские рассказы» отец читал, но где они были изданы, в России или Нью-Йорке, не могу сказать. У нас в семье был небольшой секретер с двумя ящиками, закрытыми на замок. Пришло время, и я его все-таки открыл. Увидел там книги, обернутые в газеты. С интересом открыл первую. Это был «Раковый корпус». Открыл вторую – воспоминания Бунина. Третья оказалась «В круге первом». Нью-Йорк, самиздатское издание, которое привез отец. Я попался, потому что должен был поделиться этим знанием со всеми. Дал своему товарищу книгу, он мне ее вернул, и мама вызвала меня на разговор. «Ты видел книги?» — «Да» — «Читал?» — «Да» — «Давал кому-нибудь?» — «Нет». Она сказала: «Мы не выписываем «Советский спорт». Кому ты давал книгу?».

В финале «Сергей Бондарчук. Battle» звучит его голос, повторяющий слова: «Меня нет и больше не будет». На экране — пустое режиссерское кресло, и такая тревога охватывает. На этом точка.

Источник: mk.ru

Источник

Опубликовано: 06.01.2022

Происхождение слова келев.

. Меня однажды удивил преподпаптель иврита, скзав, что слово «сробака» (калев) состоит из слов, которые можно перевести как «в сердце». И один наш епископ сказал: «собаки и алкоголики очень тянутся друг к другу, потому, что ощущают, что никому не нужны». Как часто простое человеческое участие заменяет деньги, и прочее. Мир сей боится милосердия понимая, что именно через милосердие мы являемся людьми. Именно наше отношение к тем, кто в беде и показыват, кто мы на самом деле.

Как будет на иврите собака

ЗАЧЕМ НУЖНА ГРАММАТИКА?

ШЛА СОБАКА.

Как-то, несколько лет тому назад, я обедал в университетской столовой в компании двух моих друзей – профессоров физики. Оба они к тому времени жили несколько лет в Израиле и не очень ладили с ивритом. Естественным образом разговор зашёл о трудностях изучения языка, и один из физиков возмущённо сказал:

– Зачем вообще в наш век нужно учить грамматику? Ведь можно внести все формы каждого слова в память компьютера, и проблема решена: войди в компьютер и найди нужную тебе форму вместе с её переводом.

Мои объяснения попросту отметались: сегодняшние компьютеры с их колоссальной памятью и огромной скоростью, казалось, решают любые проблемы.

Переводя на иврит простейшее предложение «Собака шла по улице» при помощи самого полного компьютерного словаря, какой только можно придумать, мы найдём слова:

Я уж не говорю о синтаксисе: ведь если – чисто теоретически – можно внести в компьютерную память все слова со всеми их формами, то сделать это с предложениями просто невозможно.

Так что без изучения грамматики никак не обойтись. Кто-то отнесётся к этому спокойно; иные же воспримут это как совет регулярно принимать горькую пилюлю. На мой необъективный взгляд грамматика, тем более такая логичная, как ивритская – вещь исключительно интересная. Правда, излагают её обычно очень сухо, поэтому для многих она хуже горькой редьки. Попробую преподнести эту науку, столь необходимую вам для хорошего овладения ивритом, в более живой форме, пользуясь сравнением с русским и другими языками.

ЯЗЫК КАК МАТЕМАТИКА

Русское слово по форме своей либо равно основе (СТОЛ, ЧЕЛОВЕК), либо же к этой основе добавляются суффиксы и окончания (СТОЛЫ, СТОЛОВ). Можно сказать, что русский язык пользуется для образования разных форм знаком плюс и изредка знаком минус (ГОЛОВ+А, ГОЛОВ+Ы, родительный падеж множественного числа ГОЛОВ, то есть ГОЛОВЫ минус Ы). Такой способ – прибавление к корню окончания или приставки – используется в большинстве языков мира.

Ещё один способ, используемый как в русском, так и во многих прочих языках, — это применение вспомогательных слов, например предлогов (ДОМ – В ДОМ), частиц (ЧИТАЛ – ЧИТАЛ БЫ) и вспомогательных глаголов (БУДУ ЧИТАТЬ).

Иврит, так же как и остальные семитские языки, использует не только эти два способа: предлоги (и иные вспомогательные слова) и окончания, но и ещё один способ: так называемую ВНУТРЕННЮЮ ФЛЕКСИЮ.

Давайте сравним несколько ивритских слов; для удобства сравнения запишем их русскими буквами:

ШАМАР — он охранял

ШОМЕР — он охраняет; охранник

ЙИШМОР – он будет охранять

ШАМУР – сохранённый, охраняемый.

В русских словах чётко выделяется основа ОХРАН-, образованная от корня ХРАН-, к которой добавлены суффиксы и окончания. А в ивритских? Здесь мы видим три согласных Ш-М-Р, которые повторяются во всех словах и явно являются корнем. Таким образом, слово ШАМАР содержит корень ШМР, а что же такое

-А-А- ? Очевидно, это элемент, выражающий прошедшее время глагола. В отличие от русского суффикса –ал/-ял, в иврите этот элемент проникает внутрь корня, т.е. если русское слово можно представить как ОХРАН+ЯЛ со знаком плюс, то ивритское скорее напоминает алгебраическую формулу типа (A+B) x C: (Ш-М-Р) х (1а2а3), где цифры 1,2,3 указывают на место согласного. Проникновение служебного элемента (морфемы) внутрь корня и называется внутренней флексией. Форма женского рода ШАМРА «она охраняла» может быть представлена формулой 1а23а, т.е. существенны не только сами гласные, но и их место по отношению к согласным корня (сравните с ШАМАР, формула 1а2а3).

Изменение гласной внутри слова встречается и в других языках, напр. в русском (сЕл, сИдел, сАжал) или английском (foot — feet «нога — ноги», tooth – teeth «зуб – зубы»), но там это явление нерегулярное. В семитских языках внутренняя флексия является очень важным, регулярным способом образования как форм слова (времена и так называемые биньяны глагола), так и новых слов. Понимание структуры ивритского слова очень облегчит вам изучение языка.

Давайте разберём один пример и сопоставим пары слов:

Таким образом, мы с вами поняли очень важную особенность иврита: корень слова состоит из одних согласных (чаще всего трёх, реже четырёх; изредка встречаются корни из одной или двух согласных), гласные же играют вспомогательную роль, однако они несут определённое грамматическое значение. Соединение корня с гласными создаёт слово, значение которого как правило (хотя, как известно, нет правил без исключений) выводится из смысла корня плюс общее значение огласовки (так принято называть комбинацию гласных).

Аналогию этому явлению можно найти в русском языке. Возьмем, к примеру, прошедшее время глагола: чита-л, чита-ла, чита-ли. Однако от глагола нести прошедшее время будет нёс, нес-ла, нес-ли. Куда делось окончание –л в мужском роде? Оказывается, если основа глагола оканчивается на согласный с, з, то окончание выпадает (нес-л > нёс, вез-л > вёз).

Это несколько усложняет картину; тем не менее алгебраичность ивритской структуры превращает освоение новых слов в решение интересной, логичной задачи.

Все ли ивритские слова содержат корень и огласовку? Почти все. Не разлагаются на элементы местоимения, предлоги, междометия и всякие частицы, а также заимствованные слова. Однако когда от заимствованного слова образуется глагол или причастие, то вступают в силу правила ивритской грамматики: из слова извлекается корень (три или четыре согласные), и он вставляется в соответствующую формулу (мишкаль), напр. от телефон – тилфен (в литературном языке тилпен) «звонил по телефону»;

китлег «каталогизировал»;

тирпед «торпедировал»;

медуплам «дипломированный».

Перепечатка, переиздание или публикация материалов этого раздела в любом виде без разрешения администрации сайта запрещены.

Ивритские слова, имеющие отношение к собакам. Лучший друг человека!

Однако знаете ли вы, как на иврите называется собака? А как щенок на иврите? С помощью этой короткой, но симпатичной статьи вы сможете расширить свой запас слов на иврите лексикой, связанной с миром собак.

Узнав эти слова, вы будете более чем готовы посетить один из многочисленных собачьих парков практически в любом городе Израиля и свободно побеседовать с владельцами собак, которые, как и вы, сердечно любят своих мохнатых, эмоциональных и забавных друзей.

Готовы расширить свой запас слов на иврите? Приступим!

Гав-гав! Слова иврита, имеющие отношение к собакам

Вы только что прибыли в Израиль и хотите взять щенка? Вы подумываете о собачьем тренере для своего нового члена семьи? Может быть, вы хотите дать своей собакепопулярное еврейское имя, какие дают человеческим младенцам? Вот некоторые слова, которые нужно выучить в первую очередь. Перейдём сразу к делу!

Учите иврит сегодня. Переезжайте в Израиль. Заводите собаку!

Ваша жизнь может измениться в любую секунду. Изучая иврит на одном из прекрасных онлайн-курсов в школе иврита им. Розена, вы сможете подготовиться к успешному переезду в Страну молока и мёда.

Подпишитесь на нашу рассылку

Изучите сленг на иврите, отправьтесь в виртуальный тур по Израилю, откройте для себя лучшую местную кухню и многое другое

Zahav. Мнения

17 . 08 . 2021 07 : 07 Тель Авив

Мнения

Где у иврита зарыта собака

Один мой знакомый никак не может на иврите заговорить — хотя много занимается, голова у него — светлая, он все понимает. Но не говорит. И он, как человек образованный, сам понял, где тут собака зарыта.

Глава из бестселлера Юрия Моор-Мурадова «Занимательный иврит-1». Книга написана 10 лет назад, многие упомянутые здесь факты, события и имена устарели и подзабылись, но самое главное, иврит — по-прежнему прекрасен, увлекателен и занимателен.

В предыдущей главе мы говорили о том, почему нам никак не удается писать на иврите. Ладно, писать — это более сложная стадия. Но вот один мой знакомый никак не может на иврите заговорить — хотя много занимается, голова у него — светлая, он все понимает, даже «Едиот ахронот» читает. Но не говорит. И он, как человек образованный, сам понял, где тут собака зарыта, сам совершенно верно поставил диагноз: говоря на своем родном русском, он постоянно пересыпает речь пословицами, прибаутками, «словечка в простоте не скажет», по выражению классика. Это давно стало его сутью. И иначе он просто выражать свои мысли не может. Ему сказать простую фразу, без изысков — все равно, что художнику-абстракционисту нарисовать оранжевый апельсин. А поскольку ивритских поговорок и пословиц мой друг не знает — то и не говорит, оставаясь великим немым, хотя в стране уже восемь почти лет (напоминаю: писал я это, когда большая алия была примерно такого возраста).

И подобных людей в Израиле немало, особенно — среди представителей нашей славной профессии, связанной со словом. Им, а также просто любителям красного словца, и призвана принести пользу эта глава.

Короче, пора вооружить читателей мощным инструментом, именуемым пословицами и поговорками. Их на иврите, как и в любом другом языке, — море.

Пословицы могут быть полностью идентичными: «Новая метла чисто метет» — «матате хадаш метате тов», или: «Вот где зарыта собака!» — «по кавур hа-келев».

И такими, где смысл одинаков, а исходный материал разнится. «Дор ше-ло йада эт Йосеф» — «Иваны, родства не помнящие», а дословно — «Поколение, не знавшее Иосифа» (имеется в виду Иосиф, «правая рука» древнеегипетского фараона; когда в той стране появилось новое поколение коренных жителей, которые слыхом не слыхали об Иосифе Прекрасном, спасшем этот народ от голодной смерти, они стали притеснять соплеменников своего спасителя — евреев).

Пословицами и поговорками можно украсить свою речь в самых разных случаях жизни. Вы, скажем, политик, и готовите выступление, в котором хотите внушить властям предержащим, что если Израиль не использует в полной мере потенциал алии, то это будет роковая ошибка — «бхия ле-дорот» («плач на многие поколения»).

Впрочем, говорить об этом властям — как об стенку горох: «Дабер эль hа-эцим ве-эль hа-аваним». Перед выборами обещают золотые горы — «hивтиху hарим у-гваот» («обещали горы и холмы»), а потом показывают кукиш («эцба мешулешет» — на иврите). Еще «горная» пословица: «Роэ цель hарим ке-hарим» — «тень горы принимает за саму гору» — в смысле: «делает из мухи слона».

Считается, что у лжи короткие ноги, — «шекер — эйн ло раглаим» («у лжи нет ног»). Но, как показывает жизнь, избиратели всякий раз обманываются, верят. В таком случае израильтяне говорят: «Фраерим ло метим, hэм рак митхальфим» — «доверчивые «лопухи» не умирают, они только с виду меняются». Есть ли такая пословица на русском? Должна быть, просто я сейчас не могу сходу ее вспомнить.

«Язык мой — враг мой» — «хаим ве-мавет бийдей лашон» («жизнь и смерть в руках у языка»). Прежде чем назвать своего босса дураком, оглянитесь — нет ли рядом стукачей, а лучше вовсе воздержитесь от таких бесполезных заявлений, так как «и у стен есть уши» — «ознаим ла-котель».

Хотя я вас могу понять, иногда так припрет, что «переполнится чаша терпения» — «бау маим ад нАфеш» («вода дошла до горла»). Обратите внимание: обычно «душа» — «нЕфеш», но вот в этой пословице говорят «нафеш». То же самое, кстати, наблюдается в устойчивом выражении «хийнам эйн кАсеф» — «бесплатно, без денег», хотя обычно «деньги» — «кесеф».

Туго приходится тому, у кого «что в душе — то и на языке» — «тохо ке-варо» («что внутри, то и снаружи»).

Репатриантка пишет письмо в министерство абсорбции, жалуется, что у нее — проблемы, а местные начальники «палец о палец не хотят ударить» — «ло нокфим эцба». Иногда делают что-то, но только «для отвода глаз» — «ле-мар’ит аин».

Один израильский журналист свою заметку о том, что из йешивы вытекает в городскую канаву сточная вода, назвал: «Эйн рЕах — эйн Тора» («Нет запаха — нет Торы), обыграв тем самым пословицу «Эйн кЕмах — эйн Тора» («голодное брюхо к учению глухо»). «Реах», перекликающийся с «кемах» (мука), означает — «запах».

מטאטא חדש מטאטא טוב * פה כבור הכלב * דור שלא ידע את יוסף * בכיה לדורות * דבר אל העצים ואל האבנים * הבטיחו הרים וגבעות * אצבע משולשת * רואה צל הרים כהרים * שקר אין לו רגליים * פראיירים לא מתים הם רק מתחלפים * חיים ומוות בידי לשון * אוזניים לכותל * באו מים עד נפש * חינם אין כסף * תוכו כברו * לא נוקפים עצבה * למראית עין * אין ריח אין תורה * אין קמח אין תורה * קמח *

Какая рубашка нам ближе к телу?

(Продолжение темы пословиц)

Когда я вижу, что многих репатриантов судьба Березовского, убийство Листьева или выборы в России трогают много больше, чем израильские реалии, — я с огорчением вспоминаю пословицу: «Своя рубашка ближе к телу» — «КарОв адам эцель ацмО». Я уверен, что нельзя вариться в собственном соку: «Эйн hа-бор митмале ми-хулиято» — «колодец не заполнится тем, что в него капает». Нужно интегрироваться.

Знакомые сетуют: выучить новый язык — пройти семь кругов ада — «Лаавор шив’а медорей геhинОм». Русский разделяет ад на «круги», иврит — на «разделы», подотделы.

Некоторые вообще воротят нос от нового языка; что ж — «На вкус, на цвет — товарища нет» — «Аль таам ва-реах эйн леhитвакеах» — о вкусе и цвете спорить не следует.

«Нет худа без добра» — «ме-аз яца матОк» («из горького вышло сладкое»). Существует и полный аналог: «эйн ра бли тов», хотя это менее распространено. Чаще встретишь обратную формулу: «эйн тов бли ра» — что-то вроде — «розы без шипов не бывает». А «эйн ра бли тов» сказала недавно в беседе с журналистом Яфа Дери, жена Арье Дери, в полной мере хлебнувшего этого «ра».

«Два сапога пара» — «маца мин эт мино» («нашел себе подобного»). Может, тут удачным переводом может стать и «рыбак рыбака видит издалека».

«Рука руку моет» — «яд рохЕцет яд». Из того же ряда: «Ты мне, я тебе» — «шмор ли ве-эшмор леха».

«Кто платит, тот заказывает музыку» — «бааль hа-меа — бааль hа-деа» («имеющий сотенку может позволить себе продвинуть свое мнение»).

И можно стать «бааль hа-меа», если не сидеть, сложа руки — «лашевет бе-хибук ядаим». Только нужно до поры до времени не раскрывать все карты, держать их близко к груди: «леhахзик клафим каров ла-хазе».

Мой знакомый жалуется: здесь «закон — тайга, медведь — прокурор». Знай он иврит, сказал бы: «лейт дин ве-лейт даян» («нет суда и нет судьи»).

Он работал, на ушах стоял, из кожи лез — «амад аль hа-рош» (на голове стоял), «аса шминийот ба-авир» («делал восьмерки в воздухе»). Тем не менее — уволили. Кто-то имел на него зуб — «шамар тинА клапав» («питал к нему неприязнь»).

Он ходил к хозяину на поклон, но тот — «крепкий орешек» — «эгоз кашЕ», отделался туманными обещаниями. Дела, мол, пойдут в гору — позвоню. А, жди, «пока на горе рак свистнет» — «ад ше-яво Элияhу» (до прихода Ильи-пророка).

Между прочим, если вы ищете в кинопрограмме на иврите фильм «Крепкий орешек» с бесподобным Брюсом Уиллисом, то это будет не «Эгоз каше», поскольку название, как вы понимаете, на иврит переводили с оригинала, а там он называется Die Hard, что примерно может означат — «Трудно убиваемый». На иврите решено эту серию фильмов назвать «Мет лихьот» («Смертельно хочет жить»). Кстати, первоначальное название фильма на русском было «Неистребимый».

Не всегда в пословицах выражается народная мудрость. Вот на днях один радиокомментатор возмущался: «Ну, кто и когда доказал, что «маим шкетим ходрим амОк?» Это расхожая ивритская пословица — «тихая вода проникает глубоко», аналог русской «в тихом омуте черти водятся». Подумайте — ведь он прав.

Или: «за двумя зайцами погонишься — ни одного не поймаешь» — «тафаста мерубе — ло тафаста» («поймал многих — ничего не поймал»). Опять глупости — сплошь и рядом кто-то двух зайцев схватывает, или даже зайчих, а кто-то на пособии по безработице мыкается. То ли тут везение, то ли умение. Про того, кто остался с носом, говорят: «кереах ми-кан у-ми-кан», облысел, буквально, со всех сторон. По-видимому, должно быть особенно обидно, но разве больше радости — облысеть с одной стороны?

Другая пословица как бы ободряет «дуплетчиков»: «hараг штей ципорим бе-мака ахат» — «одним выстрелом двух зайцев (птиц — в оригинале) убил». Вообще прелесть народных пословиц состоит в том, что они абсолютно противоречат одна другой и нужны скорее для красного словца, нежели для практического использования в качестве руководства к жизни и жизненного принципа. (Вот русские иллюстрации к этой мысли: «Без труда не выудишь и рыбку из пруда» и «Работа не волк, в лес не убежит». На иврите есть аналог последнему выражению: «Авода эйна арневет, ло тиврах, эфшар лашевет» — «работа не заяц, не убежит, можно и посидеть».) А упомянутый выше «жизненный принцип» — «нер ле-рагло».

Вы понимаете, что тема пословиц далеко не исчерпана, — мы еще вернемся к ней, и не раз.

קרוב אדם אצל עצמו * אין הבור מתמלא מחולייתו * לעבור שבעה מדורי גיהינום * מעז יצא מתוק * אין רע בלי טוב * אין טוב בלי רע * מצא מין את מינו * יד רוחצת יד * שמור לי ואשמור לך * בעל המאה — בעל הדעה * לשבת בחיבוק ידיים * להחזיק קלפים קרוב לחזה * לית דין ולית דיין * עמד על הראש * עשה שמיניות באוויר * שמר טינה כלפיו * אגוז קשה * מת לחיות * מים שקטים חודרים עמוק * תפסת מרובה לא תפסת * קירח מכאן ומכאן * הרג שתי ציפורים במכה אחת * עבודה אינה ארנבת לא תברח אפשר לשבת

Для приобретения книг Юрия Моор-Мурадова из серии «Занимательный иврит»: 054-7923229, yuramedia@gmail.com

Композиция на въезде в «винный» город Зихрон-Яаков со стороны автострады номер 4.

Если откликнуться в духе этой главы, то можно привести пословицу «Нихнас яин — яца сод» — «Выпил вина — и выдал секрет».

Facebook

?‍?‍? АhувАти, якирАти, иштО, баалА, арцЕйну, тикватЕйну, панАв, etc. — привычное для израильтянина соединение существительного с притяжательным местоимением, экономящее место на бумаге и время в разговоре.

… Ещё Отличное решение! Поддерживаю бештей ядай ??

?? НО! Мне показалось, что не все так просто.

Окончания таких «притянутых объектов» формируются не только согласно рода и числа этих объектов, и не только согласно личности их «собственника» (мой, твой, наш, его, ее, их, etc.)

Иногда меняется все слово, или лефахот все гласные в нем ?

❓ Существует ли чёткое правило образования таких «притяжательных» существительных? Когда какое окончание применяется? Какие исключения?

❓ Есть ли критерий, который решает, можно или нельзя слепить из слова его «притяжательную» форму?

❓ Может быть есть какая-то таблица, где сведено всё это вместе в виде системы?

Тода раба мерош за разъяснения, подсказки и ссылки на источники ??

Tanya Kreydenko ‎Иврит-курилка

Друзья, как сказать на иврите фразу, которая по- русски звучит: «не гневи бога»

Aron Ramhalcom ‎Иврит-курилка

Солидный господь для солидных господ. Как это сказать, чтобы, по возможности, не обидеть религиозного человека, не знакомого с творчеством Пелевина

Maya Manya ‎Иврит-курилка

Скажите пожалуйста, есть ли в иврите слово или выражение, аналогичное русскому «шавка»-то есть мелкая противно лающая собачка?

Татьяна Лагода ‎Иврит-курилка

Всем привет!Как сказать на иврите упасть лицом в грязь и держать марку (помимоעַל סטַנדַרט גָבוֹהַּ לשמור) ?

Gan Latte ‎Иврит-курилка

Всем привет
Есть выражение в иврите בעוד מועד тоесть заранее преждевременно, из этой логики можно ли конкретизировать и состряпать בעוד חצי שעה за пол часа, почему такой вопрос потому, что перевод глагола בעוד не охватывает наше привычное — «за». За сколько то там времени.
Понятно что есть аналогии
חצי שעה קודם
Кстати есть существительное הקדמה с ним как то можно обыграть фразу на пол часа раньше

Alisa Goldenberg ‎Иврит-курилка

אנה ויינברג ‎Иврит-курилка

Друзья, а подскажите плиз, как на иврите «бра» и «плафон»?
Так чтоб было понятно, что вопрос не про люстру, а именно про настенный светильник — бра. Хочу приобрести в магазине не сам светильник, а отдельно плафон к нему. Но если то что мне нужен настенный фонарь я еще с горем пополам смогла бы объяснить, то как сказать что мне нужен только сам плафон, — ума не приложу!
?‍♀️ ?

Costa Nikulin поделился фотографией.

по случаю нынешнего шаравхамсина =)

‎האקדמיה ללשון העברית‎

Хана Ротман ‎Иврит-курилка

Друзья, кто-нибудь встречал ивритское название для профессии «фасилитатор» (פסיליטייטור)?

Ame Kamura ‎Иврит-курилка

Всем шалом!
вот на иврите — 3д моделированиевизуализация будет הדמיה תלת-מימדית

А как будет моделлервизуализатор?
Знаю, что это сфера такая довольно специфическая, но вдруг всё-таки кто-то знает

Собака дяди

Израильский драматург, писатель и переводчик Рои Хен перевел на иврит «Маленькие трагедии» Пушкина — и рассказал о том, что значит посвятить десять лет работе, которая «точно не изменит мир», о том, почему переводчик — одновременно раб и хозяин автора, и о том, как правильно переводить слово «жид».

Линор Горалик: Хочется сразу спросить: «Господи помилуй, что заставило сильно занятого переводчика, писателя и драматурга взяться за такой огромный труд?» Как вы в это вляпались?

Рои Хен: Давайте начнем с самого начала. Я познакомился с Пушкиным, когда мне было четыре года. Это была собака моего дяди. Я понятия не имел, что где-то там есть какой-то сумасшедший народ, для которого имя Пушкина — это не имя кудрявой собаки, а имя национального поэта. Пушкин-Пушкин, Пушкин-Пушкин — это была наша собака. В деревне, куда я поехал к своему дяде самых честных правил (подождите, сейчас эта история зациклится). А потом, в 14 лет, я оказался в гостях у своего друга.

Горалик: Вы тогда еще не говорили на русском языке, верно? Хочется напомнить читателю, что вы вообще не из русскоговорящей семьи.

Хен: Да, я не говорил по-русски, конечно. И вот я стоял у друга в салоне и умирал от смеха: я вдруг увидел книгу, которую написала собака моего дяди. Я спросил: «Слушай, что это такое? Это же собака моего дяди! Кто это вообще?» Я не просто не знал Пушкина — я вообще ничего не знал: я, кажется, до 13 лет не прочитал ни одной книги.

Горалик: Да и зачем?

Хен: Именно. Смысл-то какой? Я так развеселился, что открыл эту книгу. Это был «Евгений Онегин» (я же обещал, что история зациклится). Я начал читать — и мне снова было очень смешно: там же сразу дядя! Ну и все, я пропал. Тогда что-то со мной произошло. А позже я узнал, что Пушкин тоже был эдакий черножопец среди русских — вот как я сейчас.

Горалик: Был какой-то момент сознательного решения — «что бы мне такое перевести из Александра нашего Пушкина»?

Хен: Нет, был еще один виток спирали. Я работал тогда с тель-авивским театром «Маленки», который предложил мне создать спектакль по «Маленьким трагедиям». На иврите, разумеется, такого текста не было. И я начал переводить. Это было 10 лет назад. Мы создали спектакль, спектакль вышел, книга — нет. Понадобилось много-много лет работы, прежде чем я почувствовал уверенность в том, что мой перевод — точный. И тогда я посвятил книгу собаке моего дяди.

Горалик: Собака жива?

Хен: Нет! Давно уже нет.

Горалик: Зачем было тратить на это десять лет жизни? Для чего?

Хен: Потому что этой книге нужен был перевод на иврит.

Горалик: А читателю? Принято спрашивать: «Каковы, по вашему ощущению, будут культурные последствия этого перевода, сколько человек его прочтет?»

Хен: А я не делал это для людей, я делал это для себя. То есть я очень рад, что какие-то люди этот перевод прочитают. Но я считаю, что перевод — это цепь писем. Переводя чужой текст, я де-факто перевожу письмо, которое кто-то написал людям в XIX веке: кому интересно — тот это письмо получит. Израиль ведь очень читающая страна, сейчас, мне кажется, читают больше, чем раньше, просто читают другое и по-другому. Вот у нас, в этой стране, есть такая маленькая церковь: церковь читателей таких книг, этой книги. Кто придет в эту церковь на службу — сядет на скамеечку и откроет «Маленькие трагедии». В основном самое главное в этом во всем — понять, что ты — то, с чего ты начал. Понять, что ты занят делом, которое не то что не поменяет мир — а, может быть, и вовсе почти не прозвучит. И, честно говоря, мне, как человеку, каждый день заполняющему зал на восемьсот мест, было так приятно создать книгу, которую прочитает, возможно, всего один человек. Случайно, может быть, в каком-нибудь букинистическом магазине кто-нибудь ее откроет через двадцать лет — и вдруг прочтет. Мне этого более чем достаточно.

Горалик: Одной из самых интересных сторон в этой истории оказывается язык. Любой переводчик принимает сложнейшие решения касательно того, каким языком переводить книгу XIX века — языком XIX же века? А в какой мере? А на какие компромиссы с современным языком при этом идти? Но в вашем случае дела обстоят еще интереснее: как бы нет такого пласта иврита, который бы легко соотносился с исходным языком «Маленьких трагедий», и каждый переводчик на иврит разбирается с этой проблемой по-своему. Как с ней разбирался Рои Хен?

Хен: Рои Хен — переводчик, который очень много лет работает в театре. А «Маленькие трагедии» — произведение очень театральное. И в чем-то я не побоялся переводить это так, чтобы это можно было слышать со сцены, а не только читать. Мне это было важно. Поэтому иврит, которым переведен этот текст, не только «классический», но время от времени еще и наглый — там, где это уместно. Потому что и исходный текст местами наглый, и автор у него был наглый.

Горалик: Из какой позиции делалась работа — срастания с текстом или, наоборот, остранения? Десять лет — серьезный срок для любого сожительства.

Хен: Одна из главных тем «Маленьких трагедий» — это ревность, а это чувство очень свойственно переводчику. Так что срастания с моей реальной жизнью было предостаточно. В этом смысле бензин у меня не иссякал все 10 лет. Мне все время было интересно понять, кто Моцарт, а кто Сальери в этой игре моей с Пушкиным. Кто кого отравит.

Горалик: И как?

Хен: Черт его знает.

Горалик: Пока все живы?

Хен: Что до меня — кто прочитает, скажет. Что до Пушкина — не знаю (смеется).

Горалик: Вы готовы связываться с Пушкиным еще?

Хен: В данный момент — нет, нет и нет. Я переводил Хармса, «Колымские рассказы» Шаламова, «Темные аллеи» Бунина, Чехова — все короткие пьесы, «Бедных людей» Достоевского и сейчас вот — Пушкина. И очень устал. За это не то что не платят — ты еще сам тратишь деньги, чтобы этим заниматься. Не поймите неправильно: книга вышла в очень хорошем издательстве, я получил все гранты возможные, меня даже (и это было очень приятно) фонд Лихачева из Петербурга пригласил в Питер, меня ждали в Лицее, открыли его для меня, я гулял, смотрел — то есть буквально побывал на стороне Пушкина, — но, черт, больше не хочу. Огромная работа, тяжелейшая. Шизофрения просто выносит мозг на каждом шагу.

Горалик: А вот про шизофрению поподробнее.

Хен: Ты обязан быть и слугой, и мастером — все время. Это тяжело — быть и слугой, и мастером. Слуга — это тот, кто обслуживает Пушкина. Он очень важен в этой системе. А мастер — это тот, кто говорит Пушкину: «Подожди, но ты же не знаешь иврита, правильно, Александр Сергеевич? Поэтому подожди секундочку, я тебе говорю: так звучит лучше». А слуга отвечает: «Извините, я представляю интересы моего господина, и если ты испортишь его текст, я тебя буду ждать за занавеской с маленьким кинжалом».

Горалик: Можно пример из текста?

Хен: Я очень плохо помню свои тексты. Я вообще ничего не помню, я даже детство толком не помню. Я пишу, чтобы в какой-то момент посмотреть и увидеть, что я все-таки жил. Но вот вспомнил: это касается «Пира во время чумы». В «Пире» Пушкин — и поэт, и переводчик, и драматург, потому что «Пир» — это английское произведение «The City of the Plague». Это просто пьеса, и Пушкин ее в какой-то мере перевел, переложил. Я нашел оригинальное произведение, читаю его — все на месте. Я узнаю, перерыв горы пушкинистских книг, стоящих у меня дома, что у него была именно вот эта книга, которую я читаю, нахожу конкретный экземпляр: видно, где он его читал, а где не читал, видно, где его нож не разрезал бумагу (то есть он еще и ленивый был). И я вижу, что передо мной — труд Пушкина-переводчика. Это не тот же Пушкин, который пишет «Каменного гостя», не тот, который читал Байрона и Мольера, не Пушкин, который пишет о Моцарте и Сальери (то есть не Пушкин, который из маленькой газетной заметки о том, что Сальери отравил Моцарта, создает свое произведение). Это Пушкин-переводчик, человек куда более ленивый. Но ведь «Пир» — одно из моих любимых произведений! И я начинаю страдать: кого я перевожу — Пушкина или оригинал? Кому быть вернее вообще? И как сделать, чтобы через перевод Пушкина все-таки просвечивал оригинал? У меня возникает двойная задача, таким образом. Но самое сложное — в том, что там тоже присутствует Пушкин-автор! Потому что в пушкинском «Пире» есть два момента, не являющихся переводными: это песня Мери и Гимн в честь чумы. Это лучшие моменты этого произведения, это авторский текст Пушкина, которого не было в оригинале. И тогда я решаю, что буду все произведение переводить сквозь призму этих двух отрывков. И я начинаю перевод с них, чтобы сперва заставить звучать Пушкина-поэта, а уже потом — Пушкина-переводчика и чтобы весь текст поднять до уровня этих отрывков.

Горалик: При таком вживании в текст были какие-то большие сюрпризы?

Хен: Ну, скажем, сначала я был уверен, что «Маленькие трагедии» — это серьезное произведение. А ведь название на самом деле ироничное, как «Обыкновенное чудо»: оксюморон, заранее заложенный в текст. Трагедия — но маленькая, мелкая. И начинаешь лучше понимать остроумие Пушкина. Позже, когда я начал читать письма, которые Пушкин в тот же период писал из Болдина, это понимание только углубляется: Натали он жалуется на тоску и чуму (то есть холеру), а другу пишет — как же хорошо сидеть в деревне, ничего не делать, писать, читать, сам себе хозяин. И вдруг ты видишь, откуда в его текстах что берется. И еще понимаешь, что своей работой этот человек, не выезжавший из России, все-таки гуляет по миру.

Горалик: Это отличный пример того, что такое быть «слугой». А «хозяином»?

Горалик: На иврите «йеhуди» — «еврей», «йеhудон» — «еврейчик» или «жиденок», «йеhудонон» — еще презрительнее и мельче — «жидишко». Почему был сделан такой выбор?

Хен: Потому что я помнил, что перевожу для театра. Я представляю, как это звучит со сцены на русском: «Проклятый жид, почтенный Соломон» — тут есть два «п», которые очень важны.

Горалик: Это можно произнести ерническим тоном с акцентами на каждое слово.

Хен: Да, совершенно верно. И когда ты говоришь «йеhудонон» — там есть все необходимое: и внутренняя рифма с именем «Соломон», и «почтенный/проклятый» — словом, там в нужной пропорции смешаны высокое и низкое, издевательское и поэтическое.

Горалик: Что далось тяжелее всего? Есть какой-то пример того, что не шло, не шло, не шло, не шло?

Хен: «Гений и злодейство». «Гений и злодейство» меня просто убили, потому что эти слова очень длинные на иврите. В конечном итоге я сделал так, чтобы вместо «две вещи несовместные» на иврите звучало «не уживутся в одном сердце». Но проблема была не только в ритмике: хуже было то, что само выражение «гений и злодейство» — оно очень нееврейское. У евреев нет гениев. Это другие про нас говорят, что мы гении, а мы не используем это слово, кроме как для обозначения великих раввинов, «гаонов». Если написать «гаон» — это сразу не Моцарт или Сальери, а Виленский гаон. А Моцарт — он не гаон, а просто очень талантливыйt австрийский мальчик. Вот от этого я лез на стенку.

Горалик: И все это время, пока вы лезли на стенку, текст жил какой-то своей жизнью: первый вариант ставили на сцене, более поздние выходили в журналах, их читали редакторы. Как это ощущалось?

Хен: У меня были два редактора: один — профессор Аминадав Дикман, второй — Ронен Сонис, переведший «Защиту Лужина», ученик Дикмана, моложе и наглее. Каждый полюбил одни моменты перевода и возненавидел другие, у одного был более классический взгляд, у другого — более современный. Это был важный урок.

Горалик: Страшно было заканчивать?

Хен: Не то слово. Под конец я ненавидел Пушкина и все, что с ним связано, — но ненавидел так, как можно ненавидеть свою только самую любимую женщину, с которой ты жил всю жизнь и боялся расставания, потому что за ним — пустота.

Русский

Произношение

Семантические свойства

Значение

Синонимы

— , скотина, негодяй, мерзавец, поганец, сукин сын, чёрт
? , насильник ; перен. , жарг. : обезьяна, обезьянка, лягуха, лягушка; офиц. : коммерческое at

Антонимы

Гиперонимы

— , знак

Гипонимы

Родственные слова

Фразеологизмы и устойчивые сочетания

, тж. вешать всех собак, навешать собак, навешать всех собак ( на кого ) , тж. вот где собака порылась , тж. всякая собака , тж. как собаки , тж. как собака на сене ( на чём-либо )

Пословицы и поговорки

Этимология

Перевод

_es

м.

_it

_pl

_tr

_uk

м.

_sv

_ja

_en

_ia

_es

ж.

_it

ж.

_lt

_de

м.

ср.

_nl

_pl

_pt

ж.

_sk

м.

_uk

_fi

жарг.

_fr

ж.

_sv

_eo

_ja

Библиография

Добавить хотя бы один перевод для каждого значения в секцию «Перевод»

Украинский

Морфологические и синтаксические свойства

со — ба́ — ка

Существительное, одушевлённое, общий род, 1-е склонение (тип склонения 3a по классификации А. Зализняка).

УРОК № 15. КТО ЭТО? – ЖИВОТНЫЕ И ПТИЦЫ

На данном уроке вы познакомитесь с названиями животных и птиц.

Начнём с названий животных:

.זֹאת חַיָה (зот хайА.) «Это животное (живой организм), зверь (хищное млекопитающее)».

Слово חַיָה (хайА) – это существительное женского рода единственного числа.

.זֶה בַּעַל חַיִים (зэ бАал хаИм) «Это животное (живой организм)».

Словосочетание בַּעַל חַיִים (бАал хайИм) «хозяин жизни» — это сопряжённое сочетание существительного мужского рода единственного числа בַּעַל (бАал) и существительного мужского рода множественного числа חַיִים (хайИм) «жизнь».

.זֶה גוּר (зэ гур.) «Это детёныш (животного)».

Слово גוּר (гур) – это существительное мужского рода единственного числа.

.זֶה כֶּלֶב (зэ кЭлэв.) «Это собака, пёс».

Слово כֶּלֶב (кЭлэв) – это существительное мужского рода единственного числа.

.זֹאת כַּלבָּה (зот калбА.) «Это собака, сука (самка собаки)».

Слово כַּלבָּה (калбА) – это существительное женского рода единственного числа.

.זֶה חָתוּל (зэ хатУл.) «Это кот».

Слово חָתוּל (хатУл) – это существительное мужского рода единственного числа.

.זֹאת חֲתוּלָה (зот хатулА.) «Это кошка».

Слово חֲתוּלָה (хатулА) – это существительное женского рода единственного числа.

.זֶה סוּס (зэ сус.) «Это лошадь, конь».

Слово סוּס (сус) – это существительное мужского рода единственного числа.

.זֹאת סוּסָה (зот сусА.) «Это лошадь, кобыла».

Слово סוּסָה (сусА) – это существительное женского рода единственного числа.

.זֶה פַּר (зэ пар.) «Это бык».

Слово פַּר (пар) «бык; здоровый, сильный человек» – это существительное мужского рода единственного числа.

.זֹאת פָּרָה (зот парА.) «Это корова».

Слово פָּרָה (парА) – это существительное женского рода единственного числа.

.זֶה כֶּבֶשׂ (зэ кЭвэс.) «Это баран».

Слово כֶּבֶשׂ (кЭвэс) – это существительное мужского рода единственного числа.

.זֹאת כִּבשָׂה (зот кивсА.) «Это овца».

Слово כִּבשָׂה (кивсА) – это существительное женского рода единственного числа.

.זֶה דוֹב (зэ дов.) «Это медведь».

Слово דוֹב (дов) – это существительное мужского рода единственного числа.

.זֹאת דוּבָּה (зот дубА.) «Это медведица».

Слово דוּבָּה (дубА) – это существительное женского рода единственного числа.

.זֶה זְאֵב (зэ зэЭв.) «Это волк».

Слово זְאֵב (зэЭв) – это существительное мужского рода единственного числа.

.זֹאת זְאֵבָה (зот зээвА.) «Это волчица».

Слово זְאֵבָה (зээвА) – это существительное женского рода единственного числа.

.זֶה נָמֵר (зэ намЭр.) «Это леопард (самец)».

Слово נָמֵר (намЭр) – это существительное мужского рода единственного числа.

.זֹאת נְמֵרָה (зот нэмэрА.) «Это леопард (самка)».

Слово נְמֵרָה (нэмэрА) – это существительное женского рода единственного числа.

.זֶה עַכבָּר (зэ ахбАр.) «Это мышь (самец)».

Слово עַכבָּר (ахбАр) – это существительное мужского рода единственного числа.

.זֹאת עַכבָּרָה (зот ахбарА.) «Это мышь (самка)».

Слово עַכבָּרָה (ахбарА) – это существительное женского рода единственного числа.

.זֶה פִּיל (зэ пил.) «Это слон».

Слово פִּיל (пил) – это существительное мужского рода единственного числа.

.זֹאת פִּילָה (зот пилА.) «Это слониха».

Слово פִּילָה (пилА) – это существительное женского рода единственного числа.

.זֶה קוֹף (зэ коф.) «Это обезьяна (самец)».

Слово קוֹף (коф) – это существительное мужского рода единственного числа.

.זֹאת קוֹפָה (зот кофА.) «Это обезьяна (самка)».

Слово קוֹפָה (кофА) – это существительное женского рода единственного числа.

.זֶה שוּעָל (зэ шуАл.) «Это лиса, лис».

Слово שוּעָל (шуАл) – это существительное мужского рода единственного числа.

.זֹאת שוּעָלָה (зот шуалА.) «Это лиса, лисица».

Слово שוּעָלָה (шуалА) – это существительное женского рода единственного числа.

.זֶה אַריֵה (зэ арйЭ.) «Это лев».

Слово אַריֵה (арйЭ) – это существительное мужского рода единственного числа.

.זֹאת לְבִיאָה (зот лэвиА.) «Это львица».

Слово לְבִיאָה (лэвиА) – это существительное женского рода единственного числа.

Кроме парных названий животных (мужского и женского рода), существуют и однородные названия некоторых животных:

.זֶה נָחָש (зэ нахАш.) «Это змей, змея».

Слово נָחָש (нахАш) – это существительное мужского рода единственного числа.

.זֶה צָב (зэ цав.) «Это черепаха».

Слово צָב (цав) – это существительное мужского рода единственного числа.

.זֶה צבִי (зэ цви.) «Это газель».

Слово צבִי (цви) – это существительное мужского рода единственного числа.

.זֶה תַנִין (зэ танИн.) «Это крокодил».

Слово תַנִין (танИн) – это существительное мужского рода единственного числа.

Переходим к названиям птиц:

.זֹאת צִיפּוֹר (зот ципОр.) «Это птица».

Слово צִיפּוֹר (ципОр) – это существительное женского рода единственного числа.

.זֶה עוֹף (зэ оф.) «Это крупная птица».

Слово עוֹף (оф) «птица (крупная); курица (мясо), куриное мясо» – это существительное мужского рода единственного числа.

.זֶה גוֹזָל (зэ гозАл.) «Это птенец».

Слово גוֹזָל (гозАл) — это существительное мужского рода единственного числа.

.זֶה אֲווָז (зэ авАз.) «Это гусь».

Звонкий согласный звук «з» в конце слова, в отличие от русского языка, не оглушается.

Слово אֲווָז (авАз) – это существительное мужского рода единственного числа.

.זֹאת אַווָזָה (зот авазА.) «Это гусыня».

Слово אַווָזָה (авазА) – это существительное женского рода единственного числа.

Кроме парных названий птиц (мужского и женского рода), существуют и однородные названия некоторых птиц:

.זֶה בַּרבּוּר (зэ барбУр.) «Это лебедь».

Слово בַּרבּוּר (барбУр) – это существительное мужского рода единственного числа.

.זֹאת יוֹנָה (зот йонА.) «Это голубь».

Слово יוֹנָה (йонА) – это существительное женского рода единственного числа.

Итак, на данном уроке вы познакомились с названиями животных и птиц, а также узнали:

Собаки Израиля

— Интервью? — спросил меня лохматый пес странной породы. – Ну, коли ты понимаешь наш язык, то дам. Расскажу кое-что.

— А вы, разве, не на иврите говорите? – удивился я.

— Нет, у нас, собак, нет различия в языках, мы все на одном разговариваем. Правда, что б с людьми общаться, приходится иностранные изучать. Вон, видишь сенбернар куст обнюхивает. Он у нас вообще полиглот. С хозяином в пяти странах побывал, теперь английский понимает, греческий, русский, иврит и французский. Эй, Сеня, как по английски собака?

— Dog, — проворчал сенбернар.

— Кэлев. Надоели уже, что я вам – переводчик.

— Его что, в самом деле Сеней зовут? – спросил я.

— Нет, это мы между собой, по простецки. А то хозяева порой такую кличку придумают, что язык сломаешь. По паспорту он Рамзес, хотя к Египту никакого отношения не имеет. А меня, ты только подумай, Джорджаном окрестили. Не иначе моя мама с доберманом породистым согрешила.

— Вы что ж, по породам друг друга оцениваете?

— Что ты! У нас никаких национальных или из-за происхождения разборок не бывает. Мы – демократы! Но породистым легче жизнь устроить. Они чаще к богатым людям на жительство определяются. Мы, дворняги, на это рассчитывать не можем. Я, например, вообще приютский. Всего год, как усыновили добрые люди, больно уж я их дочке понравился.

— И как там, в приюте жилось тебе?

— Эх, лучше не вспоминать. Приют он и есть приют…

Если вы захотите завести собаку, то первое знакомство с собаководами начнется для вас с объявления в одной из газет: «Милые собачки и кошки ищут заботливого хозяина». В этом объявлении будут и фотографии. Вы остановите свое внимание на светлом лабрадоре и позвоните, чтоб договориться о встрече.

На другой день в вашу квартиру явятся мужчина лет пятидесяти с дамой и тощим скелетиком, напоминающим пуделя. Пудель будет последовательно выражать трусость и агрессию, не забывая покусывать себя под хвостом – признак глистов.

«Здоров, здоров пес», — скажет мужчина, — у нас справка есть от ветеринара.

Пес, конечно, не здоров. Крайнее истощение физическое и нервное, глисты, возможно и другие болячки. Но ни это главное, что требовать от частного приюта. Нашли собаку на улице, помыли и пытаются пристроить на жительство «в добрые руки». Странно другое, я ведь просил лабрадора.

Лабрадора демонстрируют на экранчике цифровой фотокамеры. На фото пес выглядит блестяще.

После недолгого разговора выясняется, что посмотреть питомник невозможно. «Далеко мы живем, ну очень далеко. И заняты все время. Если будете брать – привезем сами. А то берите пуделя, вот его документы».

Демонстрируются паспорт и родословная. Родословная такова, что король Людовик мог бы позавидовать.

«Всего 800 шекелей, — ласково сообщает «сладкая парочка», — задаром, можно сказать отдаем».

Да уж! Ежели бы они песика хоть месяц продержали, откормили, подлечили. Ну, тогда их расходы составили бы шекелей 50. И очень уж странно появление документов, если, по их словам, пес найден на улице.

Конечно, я понимаю, что израильская собака может бродяжничать с паспортом и свидетельством о рождении в зубах. Но все равно, 800 шекелей – это оскорбление.

Не менее странно нежелание пригласить меня в питомник, чтоб там я мог спокойно выбрать желаемое. Три раза я попросил об этом и всякий раз они уклонялись от темы.

На этом и попрощались. И, хотя они обещали лабрадора привести, но так и не привели. Насторожили их мои вопросы.

Второе знакомство с собачьим обществом произойдет в питомнике-приюте вполне официальном, в том, что рядом с Ботаническим садом.

Работница питомника на мои, «невинные» вопросы отвечает как-то странно. Поэтому диалог напоминает беседу Алисы из зазеркалья с участниками сумасшедшего чаепития.

— А вы собак не учите правилам хорошего поведения?

— У нас приют. Мы собак с улицы подбираем или кто-то приводит, а потом отдаем желающим за плату. Чего мы их учить будем!

— Почему бы не учить? Чистоплотности, например, чтоб на кровать на залазили, ходил рядом у ноги?

— У нас приют. Мы собак беспризорных берем, а потом отдаем желающим. Не бесплатно, конечно. Зачем нам их учить!

— Ну, представьте, дворняжку какую-то научить считать например, или служить. Такую и возьмут охотней.

У нас приют! Мы собак бездомных берем, а потом пристраиваем тем, кто собаку хочет купить. Мы не школа для собак. Нам надо расходы окупать на их содержание. Вы что – чудак, что ли!

Я почувствовал, что разговор пошел по какому-то порочному кругу и раскланялся.

Израильтяне известны своей гуманностью. По отношению к бездомным собакам и людям. Они их кормят, пристраивают в «хорошие руки». За плату, естественно. Тот факт, что неизвестная собака может иметь скверные привычки никого не волнует. Владельцев таких приютов по вполне понятным причинам, а будущих владельцев собаки – из-за их полнейшей неграмотности в области кинологии. Им же никто не сказал, что неизвестный взрослый пес может быть крайне нечистоплотным, может иметь привычку рвать книги и вещи, а порой проявлять спонтанную агрессию.

Интересно, может ли такой владелец подать в суд на собачий приют, когда его или его ребенка искусает необученный пес?

В принципе, может. В Израильском законе «О вреде» есть подраздел, который называется «Ущерб, причинённый собакой».
Насколько этот закон можно применить к владельцам приютов, где приобретено животное? Пожалуй, в очень малой степени. Зато хороший адвокат поможет вчинить им иск за продажу заведомо опасного товара, надо только сохранить документ, подтверждающий, что животное приобретено за деньги, куплено. То, что вы якобы просто оказываете материальную помощь приюту в их благородном деле, а не покупаете собаку или кошку, — полнейшая чушь. С вас берут деньги, а потом выдают животное: факт купли-продажи налицо!

Кстати, не следует думать, что я отрицаю необходимость приютов для бесхозных животных. Напротив, всячески приветствую их существование. Плохо лишь то, что порой их владельцы подменяют гуманность денежным интересом.

Известно, что в странах с высоким уровнем жизни люди чаще заводят собак для души, а не для охраны. Так, в Дании больше всего спаниелей, лабрадоров, болонок. В Голландии тоже предпочтение отдано небольшим или не агрессивным породам: той-терьеры, таксы, ньюфаундленды, сенбернары, спаниели. А вот в Америке лидируют боевые собаки – немецкие овчарки, пит-були, ротвейлеры.

Небольшое исследование по определению популярности пород собак в Тель-Авиве было проведено при помощи интернета и объявлений: куплю — продам.

За исключением лабрадора и миттельшнауцера все породы относятся к наиболее опасным, агрессивным. Такое впечатление, что в Израиле так же опасно жить, как в Гарлеме, где собака хоть чуть-чуть оберегает от преступных банд. И, хотя это не так, рейтинг пород указывает на низкую культуру собаководства среди любителей. В странах, где собак держат повсеместно и повседневно, заводить без острой нужды бойцовую собаку считается дурным тоном. Таким же, как вставлять золотые зубы или носить много драгоценностей.

И еще. Культура содержания собак в развитых странах не ограничивается магазинами с собачьими кормами и ошейниками. На выгуле пса хозяин всегда имеет с собой пакетик для сбора собачьих экскрементов. На ошейнике четвероногого любимца пластинка с адресом хозяина. С поводка собаку спускают только в специально отведенных для выгула местах. В Израиле следы собачьих оправлений видны всюду. И псы чаще всего ходят не то что на поводке, но и без намордника.

Весьма трагично и другое. Если во всем мире прививки от бешенства делаются бесплатно, то в нашей стране и за эту процедуру надо платить. Что приводит к тому, что половина собак не привита, да и вообще не стоит на учете в ветслужбе. А бешенство, кстати, неизлечимо!

Среди любителей бытует несколько взаимоисключающих убеждений:

Лучшая порода — самая дорогая,

Лучшая порода — самая распространенная,

Лучшая порода — самая универсальная.

Хочется напомнить, что самая дорогая — это всего лишь редкая в данном месте в данное время, либо вообщемалочисленная из-за трудности племенной деятельности(голые собачки, шарпей, английский бульдог). Кроме того, цена зависит от капризов моды.Так что, по стоимости породы никак нельзя определить ее ценность.

Распространенностьпороды опять-таки связанас модой и говорит лишь об относительной легкости разведенияи содержания определенных пород (шнауцеры,овчарки, пудели).Распространенность, многочисленность породы создаетв сознание людей некийстандарт о еепопулярности, что невсегда соответствует реальности.

Наконец,универсальность — одна из самыхживучих легенд собаководов. Подразумевается умение собакработать по любой службе: и охрана, и охота, и буксировка — ну, просто Белый Клык Д.Лондона.

Искатели универсальнойпороды почему-то незадумываются, зачем в мире существует более 350 ТЫСЯЧ породных групп! Если бы часть из них была намного хуже других, то “худшие” породы давно перестали существовать. В том то и дело, что, как каждыйчеловек уникален по своимвозможностям, но впроцессе воспитания становится ординарным обывателем,так и собакаможет стать обычным “середняком”, в котором ни одна наследственнаячерта не проявится.

Что мораль не абсолютно чужда животным, люди знали с незапамятных времен: перед ними была собака. Каждый, воспитывая собаку, мог убедиться, как легко ей привить некоторые морально-этические правила человека, которые ей исходно совершенно чужды. Вы не хотите, чтобы она ела без разрешения пищу, которую может найти в доме, — пожалуйста, она не ест. Вы не хотите, чтобы она справляла нужду в доме, — пожалуйста, она будет терпеть, пока вас нет дома. Вы не хотите, чтобы она запрыгивала на стол, стул или кровать, — она не будет этого делать. Нельзя играть игрушками вашего ребенка, такими соблазнительными для нее, — она вздохнет и не будет.

И главное, она переживает, если нарушила ваш запрет, просит простить ее. Более того, она может сама запрещать то же своим щенкам. Но если бы в ней была только эта понятливость и послушность, боязнь наказания, мы назвали бы ее своим четвероногим рабом. А мы зовем ее другом. И помимо придуманной нами для нее этики, мы видим в хорошей собаке ее собственную мораль, во многом совпадающую с нашей. Нам нельзя бить женщину, ребенка — пес не может применять силу к щенку. Нужно выручать друга в беде — и наша собака умрет за друга. Нужно защищать своих, свой дом — так же поступает и собака. Если друг расстроен, мы чувствуем потребность видеть это, обласкать его — и наша собака наделена той же чуткостью.

Нельзя лгать, обманывать, скрывать — и собаке противен обман. Если обидим, мы извиняемся — и собака тоже. Трус презренен для нас обоих, и оба мы уважаем храбрость. И так далее, и так далее. Более того, хороший человек перед хорошей собакой чувствует себя немного виноватым: ее устои кажутся сильнее и бескомпромисснее. «Благородное животное», — говорят люди. «У сильного животногосильна и мораль», — говорит К. Лоренц.

Человек и собакаМОГУТ БЫТЬ СЧАСТЛИВЫтолько тогда, когда идеально подходят друг к другу. Но ЕДИНСТВЕННАЯ ИДЕАЛЬНАЯ СОБАКА — это собака, которую вы любите и которая любит вас.

Я просмотрел написанную статью и обнаружил отсутствие того, что называется изюминкой. Покопавшись в интернете я разыскал сенсацию – свеженькую, горячую. Перекидывая её с руки на руку, чтоб не обжечься, предлагаю вниманию читателя.

Необычный случай произошел в южноафриканском городе Дурбан. Преступник, спасаясь от стражей порядка, покусал полицейскую собаку. Та, однако, продолжала удерживать беглеца.
Затем этот человек укусил за палец офицера полиции, собравшегося было его арестовать.
Представители полиции уточнили, что палец полицейского был прокушен до кости. Собака же чувствует себя прекрасно.

Читайте также:

Какой рой летел за щенком кроссворд

Что дают лошадям перед скачками

Почему кошки крутятся перед тем как лечь

Кто больше мейн кун или бенгальский кот

Как правильно раздоить козу после ложной беременности

Источник

Инфоурок
›

Литература
›Презентации›Презентация. В.Т.Шаламов. «Колымские рассказы»

Варлам Тихонович Шаламов. «Колымские рассказы»

Описание презентации по отдельным слайдам:

1 слайд

Описание слайда:

Варлам Тихонович Шаламов.
«Колымские рассказы»
2 слайд

Описание слайда:

Советский писатель
Варлам Тихонович Шаламов
родился в Вологде в 1907 году
3 слайд

Описание слайда:

Отец мальчика, Тихон Николаевич,
был священником. Почти 11 лет
провел на Алеутских островах
как православный миссионер,
был человеком европейски
образованным, независимых взглядов,
волевым, категоричным.
4 слайд

Описание слайда:

Мать, Надежда Александровна, была домохозяйкой, она
заботилась о семье,
была наделена тонкой душой, любила поэзию
5 слайд

Описание слайда:

В 1914 г. В.Т.Шаламов поступает в гимназию имени Александра Благословенного г. Вологды.
6 слайд

Описание слайда:

В 17 лет, покинув Вологду, Варлам Шаламов идет работать дубильщиком на кожевенный завод в Сетуни.
7 слайд

Описание слайда:

В 1926 г. поступает по направлению от завода на 1-й курс Московского текстильного института и одновременно
по свободному набору — на факультет советского права МГУ.

В.Т.Шаламов в студенчестве
8 слайд

Описание слайда:

19 февраля 1929 г. был арестован
при облаве в подпольной типографии при печатании листовок под названием «Завещание Ленина».
Получает за это как «социально-опасный элемент» 3 года заключения
в лагерях.

Наказание отбывал в Вишерском исправительно-трудовом лагере
на Урале.
9 слайд

Описание слайда:

В 1932 г. возвращается в Москву
и начинает работать в профсоюзных журналах
«За ударничество» и «За овладение техникой»,
где печатал статьи, очерки, фельетоны
10 слайд

Описание слайда:

13 января 1937 г. В.Т.Шаламов был вновь арестован — за контрреволюционную троцкистскую деятельность и вновь помещен в Бутырскую тюрьму.
Осужден на 5 лет заключения в исправительно-трудовых лагерях
с использованием на тяжелых работах
Фотографии из следственного дела 1937 г.
11 слайд

Описание слайда:

Этот срок он провёл в Северо-восточном лагере (Севвостлаге) на Колыме, где несколько раз оказывался на больничной койке
из-за тяжёлых условий.
12 слайд

Описание слайда:

В.Т.Шаламов не был освобождён в январе 1942 года,
так как многие заключённые должны были
пребывать в лагерях до конца войны.
13 слайд

Описание слайда:

В 1943 г. он вновь арестовывается по доносу солагерников
«за антисоветские высказывания» и за похвалу в адрес русского писателя И.А.Бунина. Третий срок – 10 лет лагерей.

С 1946 г., окончив восьмимесячные фельдшерские курсы, работал в Лагерном отделении Центральной больницы Дальстроя на левом берегу Колымы и на лесной «командировке» лесорубов.
14 слайд

Описание слайда:

Лишь в ноябре 1953 года было получено разрешение на выезд с Колымы. Но для отъезда нужны были деньги, и он два года работает фельдшером в Якутии.

В Москву Шаламов приехал лишь на два дня, встречался с Б. Л. Пастернаком, с женой и дочерью.
Однако жить в крупных городах ему было нельзя,
и он уехал в Калининскую область.

Результатами репрессий стали распад семьи и подорванное здоровье.
15 слайд

Описание слайда:

С 1973 и до 1979, когда Шаламов переехал жить в Дом инвалидов и престарелых, он вёл рабочие тетради, разбор и публикацию которых продолжала вплоть до своей смерти И. П. Сиротинская, которой В. Т. Шаламов передал права на все свои рукописи и сочинения.
*И.П.Сиротинская – сотрудница Центрального государственного архива литературы и искусства.

В 1982 г. Шаламова перевели в интернат для психохроников.
Во время транспортировки он простудился, заболел пневмонией и скончался.
16 слайд

Описание слайда:

«Колымские рассказы» — главный труд писателя

Писатель создавал «Колымские рассказы» с 1954 по 1973 год.

Отдельным изданием они вышли в Лондоне в 1978 году.
В СССР опубликованы только в 1988—1990 годах.

Сам писатель делил свои рассказы на шесть циклов: «Колымские рассказы»,
«Левый берег»,
«Артист лопаты»,
«Очерки преступного мира»,
«Воскрешение лиственницы»,
«Перчатка, или КР-2».
17 слайд

Описание слайда:

Каждый рассказ повествует о повседневной жизни заключенных — «блатарей», воров, жуликов и убийц, находящихся в местах заключения.
Все герои Шаламова — люди разные: военные и гражданские, инженеры и рабочие.
Они свыклись с лагерной жизнью, впитали в себя ее законы,
в них живет один лишь инстинкт — выжить во что бы то ни стало.
18 слайд

Описание слайда:

«Мы научились смирению, мы разучились удивляться. У нас не было гордости, себялюбия, самолюбия, а ревность и страсть казались нам марсианскими понятиями, и притом пустяками», — писал В.Т.Шаламов.
19 слайд

Описание слайда:

Творчество В.Т.Шаламова — памятник мученикам Колымы, «реквием по погибшим», яркое и точное свидетельство трагедии XX века.
20 слайд

Описание слайда:

Несмотря на весь ужас лагерной жизни, В.Т.Шаламов пишет о людях, которые смогли сохранить себя в поистине нечеловеческих условиях.

Рассказы Шаламова стали документальным свидетельством кошмаров лагерной жизни,
их можно считать философским осмыслением целой эпохи.

Если Вы считаете, что материал нарушает авторские права либо по каким-то другим причинам должен быть удален с
сайта, Вы можете оставить жалобу на материал.

Пожаловаться на материал

Найдите материал к любому уроку,
указав свой предмет (категорию), класс, учебник и тему:

также Вы можете выбрать тип материала:

Все материалы
Статьи
Научные работы
Видеоуроки
Презентации
Конспекты
Тесты
Рабочие программы
Другие методич. материалы

Краткое описание документа:

Презентация на тему «В.Т.Шаламов. «Колымские рассказы» знакомит с жизнью и творчеством советского писателя. Она может быть использована как учителем на уроке, так и для подготовки домашнего задания учащимися.

Проверен экспертом

Общая информация

Учебник:
«Литература (базовый уровень) (в 2 частях)», Зинин С.А., Чалмаев В.А.

Вам будут интересны эти курсы:

Курс повышения квалификации «Методические аспекты при изучении литературы «серебряного века» в современной школе»
Курс повышения квалификации «История русской литературы конца 20 — начала 21 вв. и особенности ее преподавания в новой школе»
Курс профессиональной переподготовки «Русский язык и литература: теория и методика преподавания в образовательной организации»
Курс повышения квалификации «Методические аспекты при изучении русской литературы последней трети XIX века в современной школе»
Курс повышения квалификации «Основы управления проектами в условиях реализации ФГОС»
Курс профессиональной переподготовки «Организация логистической деятельности на транспорте»
Курс повышения квалификации «Организация практики студентов в соответствии с требованиями ФГОС педагогических направлений подготовки»
Курс повышения квалификации «Основы построения коммуникаций в организации»
Курс профессиональной переподготовки «Логистика: теория и методика преподавания в образовательной организации»
Курс повышения квалификации «Финансы: управление структурой капитала»
Курс профессиональной переподготовки «Русский язык как иностранный: теория и методика преподавания в образовательной организации»
Курс повышения квалификации «Использование элементов театрализации на уроках литературного чтения в начальной школе»
Курс профессиональной переподготовки «Управление сервисами информационных технологий»
Курс профессиональной переподготовки «Управление качеством»
Курс профессиональной переподготовки «Стандартизация и метрология»

Источник

Варлам Тихонович Шаламов

Фото Все

Видео Все

Варлам Шаламов. «Ад» / Библейский сюжет / Телеканал Культура

Варлам Шаламов и Шаламовский дом в Вологде

Варлам Шаламов. «Колымские рассказы» / «Игра в бисер» с Игорем Волгиным / Телеканал Культура

Варлам Шаламов — биография

Шаламов Варлам Тихонович – советский и российский писатель 20 века, который стал известен благодаря своим «Колымским рассказам», повествующим о нелёгкой судьбе людей, которые во времена сталинских реформ были сломлены этой самой системой.

Детские и юношеские годы

Варлам Тихонович Шаламов родился 5 июня 1907 года в городе Вологда, в семье потомственных священников. Его отец, также, как и дядя с дедом, был пастырем Русской православной церкви и занимался миссионерством, в идеале владел английским языком, а также проповедовал алеутам на далёких островах, в настоящее время являющимися территорией Аляски. Мать же его всю жизнь воспитывала детей, а последние годы проработала в школе.

Варлам научился читать в возрасте 3 лет и с огромным интересом изучал всё то, что находил в семейной библиотеке. С возрастом литературные предпочтения менялись: он переходил от всевозможных приключений к философским рассуждениям. Будущий писатель уже с юных лет обладал стремлением к справедливости, критическим мышлением и тонким художественным вкусом. Именно под влиянием книг в нём с самого детства сформировались идеалы, которые были близки к народовольческим.

Варлам Шаламов в молодости

Свои первые стихи Варлам написал уже в детстве. В возрасте 7 лет его отдают в гимназию, однако образовательный процесс прерывается из-за начавшейся в стране революции, поэтому обучение мальчик закончил лишь в 1924 году.

Опыт, полученный в детских и юношеских годах, автор обобщил в своей повести «Четвёртая Вологда».

После окончания гимназии, Варлам уезжает в Москву и присоединяется к рядам столичного пролетариата: он устраивается на завод и в течение двух лет отрабатывал навыки дубильщика на кожевенном производстве. В период с 1926 по 1928 годы Варлам учится в МГУ, изучая советское право, однако, узнав о «социально неугодном» происхождении парня, его исключают. Именно таким образом репрессивная машина в первый раз вторгается в биографию писателя.

Заключения и аресты

В 1927 году Варлам становится участником акции протеста, которая была посвящена десятой годовщине начала Октябрьской революции, и вместе с группой подпольных троцкистов выходит с лозунгом «Долой Сталина!», призывая тем самым возвратиться к настоящим заветам Ильича. В 1929 году за участие в этой акции Шаламов впервые был заключён под стражу и «без суда и следствия» отправлен в исправительный лагерь как «социально вредный элемент» сроком на 3 года. С этого момента и начинаются все его многолетние арестантские терзания, которые затянулись до 1951 года.

Варлам Шаламова

Свой первый срок Варлам Шаламов отбывает в Вишлаге, куда прибыл первым этапом из Бутырской тюрьмы в апреле 1929 года. Там, вместе с другими заключёнными, он участвует в возведении в Березняках химического комбината.

По окончании срока отбывания наказания, Шаламов возвращается в Москву, где начинает зарабатывать деньги на жизнь писательским трудом, сотрудничая с журналами и газетами. В 1936 году ему снова напоминают о его «грязном троцкистском прошлом», обвинив в контрреволюционной деятельности. Только на этот раз его осуждают сроком на 5 лет и в 1937 году отправляют в Магадан на золотодобывающие забойные прииски.

В 1942 году, когда срок осуждения Шаламова подошёл к концу, его и других заключённых отказались освобождать до того момента, пока не закончится Великая Отечественная война. Кроме этого, его постоянно обвиняли в других преступлениях, «пришивая» новые сроки по другим статьям («антисоветские высказывания», «дело юристов» и др.).

В общей же сложности срок отбывания наказания достиг 10 лет, в течение которых Шаламов кочевал по шахтам и поселкам в качестве землекопа, забойщика и лесоруба, поменяв пять приисков в Колымских лагерях.

За эти годы ему также довелось лежать в больничных бараках в качестве «доходяги», неспособным на какой-либо труд. В 1945 году, устав и обессилев от невыносимых условий существования, он вместе с группой заключённых пытается осуществить побег, однако этим только портит ситуацию и в качестве наказания отправляется в штрафной прииск.

Оказавшись снова в больнице, Шаламов остаётся там помощником, а затем получает направление на фельдшерские курсы. Закончив в 1946 году обучение, Варлам Тихонович до конца срока отбывания наказания остаётся работать в больницах лагерей на Дальнем Востоке. Освободившись, он ещё полтора года трудится в Якутии и копит средства на покупку билета до Москвы, в которую вернётся лишь в 1953 году.

Творческий путь

Отбыв своё первое заключение, Варлам стал работать журналистом в профсоюзных изданиях Москвы. В 1936 году на страницах журнала «Октябрь» был опубликован его первый художественный рассказ. 20-летнее изгнание сильно повлияло на творчество писателя: стихи, написанные им за это время в лагерях, в последствие возьмутся за основу цикла «Колымские тетради».

«Колымские рассказы» по праву считаются программным произведением Варлама Тихоновича. Этот сборник рассказов состоит из 6 циклов и посвящён годам бесправного управления в сталинских лагерях. В этом сборнике писатель описывает жизненный путь и опыт людей, которые были сломлены системой. Шаламов убеждён, что человек, лишённый надежды, опоры и свободы, измождённый непосильным трудом, голодом и холодом, теряет своё истинное лицо и человечность, в нём отмирает способность к дружбе, взаимоуважению и состраданию, когда вопрос о выживании выходит на первое место.

В отличие от автора «Архипелага ГУЛАГа», Шаламов был убеждён в том, что лагерь абсолютно для всех является отвратительной и ужасной школой, и часто негативно отзывался о Солженицыне, считая, что тот сделал себе имя за счёт спекуляции на теме лагерей.

Шаламов был против того, чтобы «Колымские рассказы» были изданы отдельным изданием, поэтому в полном собрании они были опубликованы уже после смерти писателя. А 2005 году на основе этого произведения был снят фильм.

В 1960-1970 годы Варлам Тихонович пишет повесть о воспоминаниях детства («Четвертая Вологда») и антироман «Вишера», в котором рассказывает об опыте первого лагерного заключения, также выпускает сборник стихотворений. Последний цикл стихотворений был опубликован в 1977 году.

Личная жизнь

Имея судьбу постоянного арестанта, это не помешало писателю построить свою личную жизнь. С первой женой, Галиной Игнатьевной Гудзь, Варлам познакомился в Вишерском лагере, где он «отбил» её у другого заключённого, к которому приехала девушка. В 1934 году они сыграли свадьбу, а ещё через год у них родилась дочь, которую пара назвала Еленой.

Варлам Шаламов с Галиной Гудзь

Во время второго ареста репрессиям подверглась и сама Галина: её сослали в одно из дальних сёл Туркменистана, где она жила вплоть до 1946 года. Семья воссоединилась вновь только в 1953 году, когда Шаламов вернулся в Москву, однако через год супруги решили развестись.

Второй женой Варлама стала Ольга Сергеевна Неклюдова, которая входила в Союз советских писателей. Их брак продлился 10 лет, общих детей у пары не было.

После развода, состоявшегося в 1966 году, Шаламов до самой смерти остаётся одиноким.

Смерть

В последние годы жизни у Варлама Тихоновича были серьёзные проблемы со здоровьем. Изнурительные работы на протяжении многих лет не прошли без последствий: ещё в конце 1950 годов он переносит тяжёлые приступы болезни Меньера, а в 1970-е постепенно лишается зрения и слуха.

Со временем Варлам Тихонович стал не способен координировать свои движения и начал с трудом передвигаться, поэтому в 1979 году коллеги и друзья писателя перевозят его в Дом для инвалидов, где он, испытывая затруднения в речи и координации, не перестаёт пытаться писать стихотворения.

В 1981 году у Шаламова произошёл инсульт, после которого его отправляют в пансионат для людей, которые имеют хронические нарушения психики. Именно здесь, в этом пансионате, 17 января 1982 года он умирает от крупозного воспаления лёгких.

Будучи сыном священника, Варлам всегда считал себя неверующим человеком, тем не менее отпели его с соблюдением всех православных традиций и похоронили на Кунцевском кладбище в Москве.

Могила и памятник Варламу Шаламову

Имя Варлама Тихоновича Шаламова носят несколько музеев и экспозиций, которые находятся в разных уголках страны: в Вологде, на родине писателя, в Якутии, где он отбывал свои последние дни ссылки, а также на Колыме, где тот работал фельдшером.

Циклы рассказов

Колымские рассказы
Левый берег
Артист лопаты
Ночью
Сгущённое молоко
Очерки преступного мира
Воскрешение лиственницы
Перчатка или КР-2
Синяя тетрадь
Сумка почтальона
Лично и доверительно
Златые горы
Кипрей
Высокие широты

Ссылки

Для нас важна актуальность и достоверность информации. Если вы обнаружили ошибку или неточность, пожалуйста, сообщите нам. Выделите ошибку и нажмите сочетание клавиш Ctrl+Enter .

Мудрость Человечества

Биография

Семья, детство, юность

Варлам Шаламов родился 18 июня 1907 года в Вологде в семье священника Тихона Николаевича Шаламова, проповедника на Алеутских островах. Мать Варлама Шаламова, Надежда Александровна, была домохозяйкой. В 1914 году поступил в гимназию, но завершал среднее образование уже после революции. В 1924 году, после окончания вологодской школы 2-й ступени, приехал в Москву, работал два года дубильщиком на кожевенном заводе в Кунцеве. С 1926 по 1928 г. учился на факультете советского права МГУ, затем был исключён «за сокрытие социального происхождения» (указал, что отец — инвалид, не указав, что он священник) по нескольким доносам сокурсников.

Дом, в котором родился и жил до 1924 года писатель В. Т. Шаламов.

В своей автобиографической повести о детстве и юности «Четвёртая Вологда» Шаламов рассказал, как складывались его убеждения, как укреплялась его жажда справедливости и решимость бороться за неё. Юношеским его идеалом становятся народовольцы — жертвенность их подвига, героизм сопротивления всей мощи самодержавного государства. Уже в детстве сказывается художественная одарённость мальчика — он страстно читает и «проигрывает» для себя все книги — от Дюма до Канта.

Репрессии

Первый арест

19 февраля 1929 года Шаламов был арестован за участие в подпольной троцкистской группе и за распространение дополнения к «Завещанию Ленина». Во внесудебном порядке как «социально вредный элемент» был приговорён к трём годам исправительно-трудовых лагерей.

В. Т. Шаламов, арест 1929 г.

Срок отбывал в Вишерском лагере (Вишлаге) на Северном Урале. Познакомился там в 1931 году со своей будущей женой Галиной Игнатьевной Гудзь, которая приехала из Москвы в лагерь на свидание со своим молодым мужем, а Шаламов «отбил» её, условившись о встрече сразу после освобождения.

В 1932 году Шаламов возвратился в Москву, работал в ведомственных журналах, печатал статьи, очерки, фельетоны.

Второй арест

В 1936 году он по совету своего шурина, видного чекиста Б. И. Гудзя, и жены, он написал на Лубянку отречение от прошлого троцкизма. Их сестра Александра (Ася), также знавшая о работе ЧК не понаслышке из-за арестов многих друзей, считала это самоубийством (была арестована за «недоносительство» на тех в декабре 1936).В январе 1937 года Шаламова вновь арестовали за «контрреволюционную троцкистскую деятельность», как он считал, по доносу шурина, однако материалами следственного дела это не подтверждается. Он был осуждён на пять лет лагерей. Галина была сослана в Кагановичский район Чарджоуской области до 1946 года, Б. И. Гудзя во время чистки внутри НКВД исключили оттуда, а также из ВКП(б).

В. Т. Шаламов, арест 1937 г.

Этот срок он провёл в Северо-восточном лагере (Севвостлаге) на Колыме. Прошёл таёжные «командировки», работал на приисках «Партизан», «Чёрное озеро», Аркагала, Джелгала, несколько раз оказывался на больничной койке из-за тяжёлых условий Колымы. Как писал Шаламов впоследствии:

Третий срок

Он не был освобождён в январе 1942 года, согласно какому-то постановлению многие заключённые должны были пребывать в лагерях до конца войны.

22 июня 1943 года его опять безосновательно осудили на десять лет за антисоветскую агитацию, с последующим поражением в правах на 5 лет, состоявшую — по словам самого Шаламова — в том, что он назвал И. А. Бунина русским классиком: «…я был осуждён в войну за заявление, что Бунин — русский классик» и, согласно обвинениям Е. Б. Кривицкого и И. П. Заславского, лжесвидетелей на нескольких других процессах, в «восхвалении гитлеровского вооружения».

С 1946 года, окончив восьмимесячные фельдшерские курсы, стал работать в Лагерном отделении Центральной больницы Дальстроя в посёлке Дебин на левом берегу Колымы и на лесной «командировке» лесорубов. Назначением на должность фельдшера обязан врачу А. М. Пантюхову, который лично рекомендовал Шаламова на курсы фельдшеров. После освобождения из лагеря жил в Калининской области, работал в Решетникове. Результатами репрессий стали распад семьи и подорванное здоровье (особенно, проблемы с почками и обострение болезни Меньера, полученной в детстве, и, вероятно, болезни Гентингтона).

В 1956 году вернулся в Москву. По делу 1929 года был реабилитирован только в 2000 году.

Полтора года «пересиживания» до третьего срока так и не были никогда юридически оформлены.

Творчество

В 1932 году Шаламов вернулся в Москву после первого тюремного срока и начал печататься в московских изданиях как журналист. Опубликовал несколько рассказов. Одна из первых крупных публикаций — рассказ «Три смерти доктора Аустино» — в журнале «Октябрь» (1936).

В 1949 году на ключе Дусканья он стал записывать свои стихи.

После освобождения Шаламов вернулся к литературной деятельности. Однако с Колымы он уехать не мог. Лишь в ноябре 1953 года было получено разрешение на выезд. Шаламов приехал в Москву на два дня, встречался с Б. Л. Пастернаком, с женой и дочерью. Однако жить в крупных городах ему было нельзя, и он уехал в Калининскую область (посёлок Туркмен, ныне Клинский район Московской области), где работал мастером на торфоразработках, агентом по снабжению.

Всё это время он писал один из главных своих трудов — «Колымские рассказы». Писатель создавал «Колымские рассказы» с 1954 по 1973 год. Отдельным изданием они вышли в Лондоне в 1978 году. В СССР в основном опубликованы только в 1988—1990 годах. Сам писатель делил свои рассказы на шесть циклов: «Колымские рассказы», «Левый берег», «Артист лопаты», «Очерки преступного мира», «Воскрешение лиственницы» и «Перчатка, или КР-2». Полностью они собраны в двухтомнике «Колымские рассказы» в 1992 году в серии «Крестный путь России» издательства «Советская Россия».

Свой первый арест, заключение в Бутырскую тюрьму и отбывание срока в Вишерском лагере Шаламов описал в цикле автобиографических рассказов и очерков начала 1970-х годов, которые объединены в антироман «Вишера».

В 1962 году он писал А. И. Солженицыну:

Он встречался с Пастернаком, который высоко отзывался о стихах Шаламова. Позже, после того как правительство заставило Пастернака отказаться принять Нобелевскую премию, их пути разошлись.

Завершил сборник стихов «Колымские тетради» (1937—1956).

С 1956 года Шаламов жил в Москве, сначала на Гоголевском бульваре, с конца 1950-х — в одном из писательских деревянных домов-коттеджей на Хорошёвском шоссе (дом № 10), с 1972 года — на Васильевской улице (дом 2, корпус 6). Печатался в журналах «Юность», «Знамя», «Москва», общался с Н. Я. Мандельштам, О. В. Ивинской, А. И. Солженицыным (отношения с которым в дальнейшем перешли в форму полемики); частым гостем был в доме филолога В. Н. Клюевой. И в прозе, и в стихах Шаламова (сборник «Огниво», 1961, «Шелест листьев», 1964, «Дорога и судьба», 1967, и др.), выразивших тяжкий опыт сталинских лагерей, звучит и тема Москвы (стихотворный сборник «Московские облака», 1972). Занимался также стихотворными переводами. В 1960-х познакомился с А. А. Галичем.

В 1973 году был принят в Союз писателей. С 1973-го и до 1979 года, когда Шаламов переехал жить в Дом инвалидов и престарелых, он вёл рабочие тетради. Разбор и публикацию записей вплоть до своей смерти в 2011 году продолжала И. П. Сиротинская, которой Шаламов передал права на все свои рукописи и сочинения.

Письмо в «Литературную газету»

23 февраля 1972 года «Литературная газета» опубликовала письмо Шаламова, в котором, в частности, говорилось, что «проблематика Колымских рассказов давно снята жизнью». Основное содержание письма — протест против публикации его рассказов эмигрантскими изданиями «Посев» и «Новый журнал». Это письмо было неоднозначно воспринято общественностью. Многие считали, что оно написано под давлением КГБ, и Шаламов потерял друзей среди бывших лагерников. Участник диссидентского движения Пётр Якир выразил в 24-м выпуске «Хроники текущих событий» «жалость в связи с обстоятельствами», заставившими Шаламова подписать это письмо.Некоторые современные исследователи полагают, что появление этого письма обусловлено болезненным процессом расхождения Шаламова с литературными кругами и чувством бессилия от невозможности сделать свою главную работу доступной широкому кругу читателей в СССР.

Последние годы

Последние три года жизни тяжелобольной Шаламов провёл в Доме инвалидов и престарелых Литфонда (в Тушине). О том, что представлял собой дом инвалидов, можно судить по воспоминаниям Е. Захаровой, находившейся рядом с Шаламовым в последние полгода его жизни:

— Захарова Е. Из выступления на Шаламовских чтениях 2002 г.

Тем не менее и там Варлам Тихонович, у которого была нарушена способность правильно двигаться и внятно артикулировать свою речь, продолжал сочинять стихи. Осенью 1980 года А. А. Морозов каким-то невероятным образом сумел разобрать и записать эти последние стихи Шаламова. Они были опубликованы ещё при жизни Шаламова в парижском журнале «Вестник РХД» № 133, 1981.

В 1981 году французское отделение Пен-клуба наградило Шаламова премией Свободы.

15 января 1982 года Шаламова после поверхностного обследования медицинской комиссией перевели в интернат для психохроников. Во время транспортировки Шаламов простудился, заболел пневмонией и скончался 17 января 1982 года.

По мнению Сиротинской:

Несмотря на тот факт, что Шаламов всю жизнь был неверующим, Е. Захарова настояла на его отпевании. Отпевал Варлама Шаламова протоиерей Александр Куликов, бывший впоследствии настоятелем храма св. Николая в Кленниках (Маросейка). Поминки по Варламу Тихоновичу организовывал философ С. С. Хоружий.

Шаламов похоронен на Кунцевском кладбище в Москве. На похоронах присутствовало около 150 человек. А. Морозов и Ф. Сучков прочитали стихи Шаламова.

Семья

Варлам Шаламов был дважды женат. В первый раз — на Галине Игнатьевне Гудзь (1909—1956), которая в 1935 родила ему дочь Елену (Шаламова Елена Варламовна, в замужестве — Янушевская, ум. в 1990). Вторым браком (1956—1965) был женат на Ольге Сергеевне Неклюдовой (1909—1989), также писательнице, сын которой от первого брака (Сергей Юрьевич Неклюдов) — известный русский фольклорист, доктор филологических наук.

Краткая биография Варлама Шаламова

ФИО:	Шаламов Варлам Тихонович
Дата рождения:	18.06.1907
Место рождения:	Вологда
Знак зодиака:	Близнецы
Деятельность:	Поэт, прозаик
Дата смерти:	17.01.1982 (74 года)

Детство и юность

Варлам Тихонович Шаламов родился 5 (18 по новому стилю) июня 1907 г. в Вологде. Его отец, Тихон Николаевич, был священником, служил в вологодском Софийском соборе и вёл активную общественную жизнь. Вместе с семьёй он проживал в приходском доме.

Мать, Надежда Александровна (урождённая Воробьёва), происходила из семьи учителей. Она также прошла обучение в женской гимназии и на педагогических курсах, но после замужества занималась домом, рождением и воспитанием детей.

Варлам был последним из 5 выживших детей супругов. У него было 2 брата (Валерий и Сергей) и 2 сестры (Галина и Наталия).

Благодаря маме маленький Варлам уже в 3 года научился читать. В 7 – начал учиться в городской мужской гимназии.

Вместе с Гражданской войной в семье Шаламовых начались трудности: их квартиру ограбили, а затем «уплотнили», отец перестал получать жалование, в сражениях погиб средний сын Сергей. В 1920 г. Тихон Николаевич потерял зрение, но продолжал выступать с проповедями. Варлам водил слепого отца под руку.

Гимназия была закрыта, и Варлам продолжил образование в Единой трудовой школе. Успешно окончив её в 1923 г., способный подросток хотел поступить в вуз, но ему, как сыну священника, доступ в университет был закрыт.

Краткая биография

В 1924 г. юноша уехал в Москву устраиваться на завод. Работал на кожевенном заводе в подмосковном Кунцеве.
В 1926 г. по направлению завода Варлам поступил в Московский текстильный институт и одновременно сам – в 1-й Московский университет на факультет советского права. В анкете он указал, что отец является служащим и инвалидом. Молодой человек выбрал второй вуз и поселился в студенческом общежитии. За время учёбы познакомился с другими студентами и начал посещать дискуссионный клуб, где обсуждались политические вопросы, в частности критиковалась концентрация власти в руках Сталина. На 2 курсе Шаламов принял участие в демонстрации, устроенной «Левой оппозицией».
В 1927 г. Варлам отправил в журнал «Новый ЛЕФ» свои стихи и даже получил на них короткую рецензию от поэта Николая Асеева.
В 1928 г. по доносу однокурсника Шаламова исключили из университета «за сокрытия социального происхождения».
Впервые молодого человека арестовали в феврале 1929 г. при облаве на подпольную оппозиционную типографию. Его обвинили в антисоветской агитации и посадили в Бутырскую тюрьму. В марте обвинение было переквалифицировано, Шаламова признали «социально опасным элементом» и приговорили к 3 годам лагеря.
Отбывать свой срок молодого человека направили в Вишерский лагерь (Вишлаг), куда он прибыл в апреле 1929 г. Часть пути заключённые проехали по железной дороге, а затем почти 100 км добирались пешком. Заключённые Вишлага строили Березниковский химический комбинат. Благодаря тому, что Шаламов имел образование, его назначили сначала на должность десятника, а затем — заведующим учётно-распределительной частью.
В октябре 1931 г. Варлам был досрочно освобождён. Ему предложили остаться на том же месте в качестве вольнонаёмного за достойную плату, но молодой человек отказался и отправился в Москву.
С 1932 г. в Москве Шаламов начал свою литературную деятельность, работал в различных профсоюзных журналах, публиковал статьи, очерки и фельетоны, писал стихи и рассказы.
В 1933 г. умер отец писателя, а год спустя – мать. Шаламов приезжал в Вологду на похороны родителей.
В 1936 г. в журнале «Октябрь» был опубликован первый рассказ писателя «Три смерти доктора Аустино».
Другой заметный рассказ – «Пава и дерево» – увидел свет в 1937 г., уже после второго ареста автора.
Шаламова арестовали в январе 1937 г. Он был обвинён в том, что продолжал поддерживать связи с бывшими троцкистами. Во время следствия снова был помещён в Бутырскую тюрьму. В июне Шаламову вынесли приговор – 5 лет лагерей. Его жена Галина была выслана из Москвы, а шурин уволен из органов. Сам писатель был отправлен на Колыму, в лагеря Севвостлага.
В лагере Шаламов сначала трудился золотодобытчиком. Весной 1939 был переведён в качестве геолога на угольный прииск.
В 1942 г., когда закончился назначенный Шаламову срок, его не освободили, а перевели на золотоносный прииск Джелгала.
В июне 1943 г. находящегося в лагере писателя арестовали по уголовной статье за критические высказывания в адрес советской власти. Его срок продлили ещё на 10 лет.
В крайне истощённом состоянии в январе 1944 г. Варлам Тихонович попал в лагерный госпиталь. Благодаря главврачу больницы Нине Савоевой после выписки в марте писатель остался работать там санитаром.
Весной 1945 г. его снова перевели на прииск, потом на лесозаготовки, а после попытки бежать – в штрафную зону.
В 1946 г. знакомый фельдшер Андрей Пантюхов помог Шаламову перевестись в санчасть, а затем устроил его на восьмимесячные фельдшерские курсы. Весь остальной срок писатель проработал фельдшером. В этот период он вновь начал писать стихи.
В октябре 1951 г. Шаламов был освобождён досрочно, но вынужден остаться в лагере, чтобы заработать на проезд.
В 1952 г. вместе с письмом к жене писатель отправил Б. Пастернаку свои стихи. Пастернак высоко оценил талант и задатки начинающего поэта, а также сделал ему несколько критических замечаний.
Получив в 1953 г. расчёт, Шаламов отправился в Москву, встретился с женой и Борисом Пастернаком. Как бывший заключённый он не имел права больше суток находиться в Москве, поэтому уехал в область. В это время писатель приступил к созданию «Колымских рассказов».
В 1956 г. Шаламов был реабилитирован.
В конце того же года он стал работать в качестве внештатного корреспондента в журнале «Москва».
С 1957 г. состояние здоровья Шаламова стало ухудшаться, он терял сознание, страдал головокружениями, потерей координации. Ему была присвоена 3-я группа инвалидности, а в 1963 г. – вторая.
В 1961 г. вышел первый сборник стихов писателя под названием «Огниво», высоко оценённый в литературных кругах.
После публикации в 1962 г. рассказа Солженицына «Один день Ивана Денисовича» Шаламов вступил в полемику с автором.
Официально «Колымские рассказы» печатать отказывались, и с 1965 г. они начали ходить в самиздате.
В 1971 г. Шаламов закончил автобиографическую книгу о детстве «Четвёртая Вологда» и «Вишерский антироман».
В 1966 г. рукопись «Колымских рассказов» была вывезена в Америку Кларенсом Брауном. Первые 4 рассказа были опубликованы в том же году в «Новом журнале». И за следующие 10 лет – ещё 49, но с правками редактора и без согласия автора.
В 1972 г. Шаламова приняли в Союз писателей СССР.
В 1977 г. был опубликован последний сборник стихов автора – «Точка кипения».
В мае 1979 г. тяжелобольной писатель переехал в дом престарелых и инвалидов Литфонда. Он практически полностью ослеп и оглох.
01.1982 Варлама Тихоновича решили перевести в психоневрологический интернат. При переезде писатель простудился и спустя 2 дня скончался от пневмонии.

Личная жизнь

Отбывая первый срок в Вышлаге, Шаламов познакомился со своей будущей женой. Ей стала приехавшая из Москвы в лагерь к своему молодому мужу Галина Игнатьевна Гудзь. Варлам сумел впечатлить девушку и договориться с ней о свидании в Москве. В июле 1934 г. молодые люди поженились, Варлам переехал жить к жене в большую квартиру её родителей.

В апреле 1935 г. у пары родилась дочь, которую назвали Еленой. Она выросла, почти не зная отца. После возвращения писателя из второй ссылки Варлам и Галина развелись.

В 1956 г. у Шаламова был недолгий роман с Ольгой Ивинской, подругой Б. Пастернака.

Второй женой Варлама Тихоновича стала Ольга Сергеевна Неклюдова, писавшая рассказы для детей.

С Ольгой Неклюдовой

В 1966 г. в жизни Шаламова случилась новая любовь. Возлюбленной писателя стала молодая сотрудница архива Ирина Сиротинская. Варлам развёлся с женой, и между ним и Ириной завязался длительный роман, несмотря на то, что девушка была замужем и имела 3 детей. Писатель передал Ирине весь свой архив и завещал всё имущество.

Вывод

Варлам Тихонович Шаламов – талантливый поэт и писатель, человек с непростой судьбой, проведший в трудовых лагерях 16 лет своей жизни.

«Колымские рассказы» – самое значительное произведение писателя – были изданы на родине только после смерти автора. До этого он публиковался, в основном, как поэт.

Произведения Шаламова ценны и с художественной точки зрения за оригинальный стиль, и с исторической, как хроника лагерной жизни в СССР 30-50-х гг.

Варлам Шаламов

биография, личная жизнь, творчество, фото

1936 — «Три смерти доктора Аустино”
1949-1954 — «Колымские тетради”
1954-1973 — «Колымские рассказы”
1961 — «Огниво”
1964 — «Шелест листьев”
1967 — «Дорога и судьба”
1971 — «Четвертая Вологда”
1972 — «Московские облака”
1973 — «Вишера”
1973 — «Федор Раскольников”
1977 — «Точка кипения”

(два слова о восхитительном «золотом миллиарде» передовейше-прогрессивнейше-«продвинутейшем»)

. а вот Вы знаете, дорогая и дорогая КЛАССИКА наша, парнасская (то и дорого, что именно- наша). Ох, и как же захотелось Евгению поделиться тут одним крошечным штрихом-деталькою, которую Евгений уж и не вспомнит, у кого из хорошо знавших Варлаама Тихоновича когда-то прочитал-почерпнул. И ведь- совсем крошечное что-то, а, с другой стороны- ну, просто нечто потрясающее, ну, хоть бы и на мой, конечно же, очень скромный вкус. Ну. словом. одним словом-

. уже очень-очень давно случилось мне мельком прочитать где-то, у кого-то из мемуаристов, знавших В. Шаламова, что Варлаам Тихонович ПОПРОСТУ НЕ УДОСТАИВАЛ. ну, самым великолепным в прекрасном высокомерии своём, ну, пренебрежительнейше-презрительнейшим манером-образом НЕ СНИСХОДИЛ-НЕ УДОСТАИВАЛ ДАЖЕ ПОЛНОСТЬЮ (эдак уважительно-почтительно)

ПОЛНОСТЬЮ ПРОИЗНОСИТЬ ВОТ ЭТО САМОЕ, всем нам известное ИМЕНОВАНИЕ «ПРОГРЕССИВНОЕ ЧЕЛОВЕЧЕСТВО»

(эдакое, знаете ли, ну, восхитительно и «передовое», а в наше время гораздо больше говорят- некое «продвинутое», и т.п.). И ведь какой же просто уникально редчайший пример того, как можно что-либо в пыль и прах и обратить, и стереть, и уничтожить, по сути (строго-то говоря) НИ ЗВУКА ОБИДНОГО НЕ ИЗДАВ, НЕ ПРОИЗНЕСЯ НИ СЛОВЕЧКА, которое можно было бы, пусть бы даже и с большой натяжкою, хоть бы как истолковать как обидное, неуважительное, ну, хоть бы чуть чуть задевающее достоинство чего-либо и пр.

НО ЧТО ЖЕ, однако, ДЕЛАЛ В ТАКОМ СЛУЧАЕ ВАРЛААМ ТИХОНОВИЧ (о котором, опять же, уж по моему скромному мнению, вполне можно было бы сказать почти так же, как о гениальнейшем Данте Алигьери, которому, бывало, и вослед, и в спинушку, и даже с маленьким испугом тихо говорили-шептались-шушукались некоторые флорентийские женщины и девушки (очень, конечно же, и добрые, и робкие, и благочестивые-богобоязненные-набожные)- мол, «лицо у него словно бы обожжено адским пламенем». вот именно так, по моему ощущению, было навеки обожжено не одно лишь лицо, но просто всё внутреннее существо Варлаама Тихоновича и ужасающими, и чудовищными, и, словом- собственно, почти буквально адскими сталинскими лагерями. и вот именно примерно так, думается, и должны были почти со страхом шептаться за спиною Шаламова ну, вот хотя бы, скажем, и совсем юные какие-нибудь пионерочки, комсомолочки-студенточки сталинско-жрущёвские, как-нибудь достаточно сумевшие его и узнать и почувствовать, и, словом- достаточно эдак «соприкоснуться». ).

О, Господи. ну, нескончаем Евгений. нескончаем. Чуть не постоянное желание втиснуть, вместить, засунуть в одно бесконечное предложение чуть ли не всё, что хотел сказать (как, бывало, говорили о нескольких знаменитых зарубежных писателях прошлого) ..ну, словом, и- наконец- то.

А ВАРЛААМ ТИХОНОВИЧ, вместо этого самого «Прогрессивного Человечества» (как вспоминал о нём кто-то, очень близко его знавший) говорил, бывало, просто ПЧ. ПЧ. ПЧ. ПЧ. ПЧ. И честное слово- уж Евгений-то Востросаблин, ну, самым превосходным в мире образом, мгновенно представляющий себе решительно все мельчайшие нюансы всего этого дела поистине великолепно и презрительного, и пренебрежительнейшего, готов этому всякий раз аплодировать, кроме всего- и как чуть ли не единственному образчику того, как можно просто в пыль стереть что-либо, не дав никомуна свете ни малейшей зацепочки к чему-нибудь придраться, даже и при самом большом желании. Мол- А Я, mes cheres господа-товарищи (и в мыслях не имея ничегошеньки ни плохого, ни неуважительного, и презрительно-умаляющего и т.д.( просто, вот видите ли, И СВОЁ, И ВАШЕ ВРЕМЯ ЭКОНОМЛЮ НА ТАКОМ СОКРАЩЕНИИ (собственно говоря- и вправду вполне, ну, безупречно грамматически корректном вот именно как некая «аббревиатура»-сокращение. ). ДА, КО ВСЕМУ- ЕЩЁ И любезнейше ИДЯ НАВСТРЕЧУ ВАШИМ ОБЩИМ И ВКУСАМ, И БОЛЬШИМ СКЛОННОСТЯМ ВСЁ НА СВЕТЕ ЧУДЕСНО эдак СОКРАЩАТЬ, ради восхитительной рационализации всего на свете, в том числе- и мышления людского-человеческого, и самого языка, на коем и пишем, и общаемся меж собою. А с другой-то стороны- ну, убийственно. убийственно и презрительненйше, и пренебрежительнейше, и не сказать, как же великолепно уничтожающе всю эту тошнотворнейшую и якобы «передовейшую» будто бы «продвинутость» уж Бог знает куда, и всевозможную эдакую якобы «прогрессивность» вот этого самого «золотого миллиарда» подлого.

На том- и кланяюсь тихонечко. А согласимся, однако же, что это- чрезвычайно редчайшее что-то, чего, собственно (как мне кажется), и не знают, и вряд ли вообще когда-либо узнают даже очень большие поклонники его замечательного, просто уникального творчества. уж простите меня, пожалуйства..вот, решился поделиться чем-то, поистине и глубочайшим, и всяко-разно утончённейше-убийственным, и, одновременно- просто безупречно, безукоризненно корректнейшим, и неописуемо нужнейшим-важнейшим для самого Е.В. (ну, скажем- уж хотя бы и по его задушевнейше личному общему мировоззрению-«миросозерцанию» пожизненному) . ой.. .простите и тысячу раз простите Евгения, душу порою и весьма неистовую, и просто неудержимую, а уж словесно- просто нескончаемую иногда.

ПЧ. ПЧ. ПЧ. и подлейшее, и леденяще презираемое-пренебрегаемое Евгением В. это самое ПЧ.

Варлам Тихонович Шаламов

ШАЛАМОВ, ВАРЛАМ ТИХОНОВИЧ (1907−1982), русский советский писатель. Родился 18 июня (1 июля) 1907 в Вологде в семье священника. Воспоминания о родителях, впечатления детства и юности воплотились впоследствии в автобиографической прозе Четвертая Вологда (1971).

В 1914 поступил в гимназию, в 1923 окончил вологодскую школу 2-й ступени. В 1924 у.е.хал из Вологды и устроился работать дубильщиком на кожевенном заводе в г. Кунцево Московской обл. В 1926 поступил в МГУ на факультет советского права.

В это время Шаламов писал стихи, участвовал в работе литературных кружков, посещал литературный семинар О. Брика, различные поэтические вечера и диспуты. Стремился активно участвовать в общественной жизни страны. Установил связь с троцкистской организацией МГУ, участвовал в демонстрации оппозиции к 10-летию Октября под лозунгами «Долой Сталина!» 19 февраля 1929 был арестован. В автобиографической прозе Вишерский антироман (1970−1971, не завершена) написал: «Этот день и час я считаю началом своей общественной жизни — первым истинным испытанием в жестких условиях».

Шаламов был осужден на три года, которые провел на северном Урале в Вишерском лагере. В 1931 был освобожден и восстановлен в правах. До 1932 работал на строительстве химкомбината в г. Березники, затем возвратился в Москву. До 1937 работал журналистом в журналах «За ударничество», «За овладение техникой», «За промышленные кадры». В 1936 состоялась его первая публикация — рассказ Три смерти доктора Аустино был напечатан в журнале «Октябрь».

12 января 1937 Шаламов был арестован «за контрреволюционную троцкистскую деятельность» и осужден на 5 лет заключения в лагерях с использованием на физических работах. Он уже находился в следственном изоляторе, когда в журнале «Литературный современник» вышел его рассказ Пава и дерево. Следующая публикация Шаламова (стихи в журнале «Знамя») состоялась в 1957.

Шаламов работал в забоях золотого прииска в Магадане, затем, будучи осужден на новый срок, попал на земляные работы, в 1940—1942 работал в угольном забое, в 1942—1943 на штрафном прииске в Джелгале. В 1943 получил новый 10-летний срок «за антисоветскую агитацию», работал в шахте и лесорубом, пытался бежать, после чего оказался на штрафной зоне.

Жизнь Шаламову спас врач , который направил его на фельдшерские курсы при больнице для заключенных. По окончании курсов Шаламов работал в хирургическом отделении этой больницы и фельдшером в поселке лесорубов. В 1949 Шаламов начал писать стихи, составившие сборник Колымские тетради (1937−1956). Сборник состоит из 6 разделов, озаглавленных Шаламовым Синяя тетрадь, Сумка почтальона, Лично и доверительно, Златые горы, Кипрей, Высокие широты.

В стихах Шаламов считал себя «полпредом» заключенных, гимном которых стало стихотворение Тост за речку Аян-урях. Впоследствии исследователи творчества Шаламова отмечали его стремление показать в стихах духовную силу человека, способного даже в условиях лагеря думать о любви и верности, о добре и зле, об истории и искусстве. Важным поэтическим образом Шаламова является стланник — колымское растение, выживающее в суровых условиях. Сквозная тема его стихов — отношения человека и природы (Славословие собакам, Баллада о лосенке и др.). Поэзия Шаламова пронизана библейскими мотивами. Одним из главных произведений Шаламов считал поэму Аввакум в Пустозерске, в которой, согласно авторскому комментарию, «исторический образ соединен и с пейзажем, и с особенностями авторской биографии».

В 1951 Шаламов был освобожден из лагеря, но еще в течение двух лет ему было запрещено покидать Колыму, он работал фельдшером лагпункта и уехал только в 1953. Его семья распалась, взрослая дочь не знала отца. Здоровье было подорвано, он был лишен права жить в Москве. Шаламову удалось устроиться на работу агентом по снабжению на торфоразработках в пос. Туркмен Калининской обл. В 1954 начал работу над рассказами, составившими сборник Колымские рассказы (1954−1973). Этот главный труд жизни Шаламова включает в себя шесть сборников рассказов и очерков — Колымские рассказы, Левый берег, Артист лопаты, Очерки преступного мира, Воскрешение лиственницы, Перчатка, или КР-2. Все рассказы имеют документальную основу, в них присутствует автор — либо под собственной фамилией, либо называемый Андреевым, Голубевым, Кристом. Однако эти произведения не сводятся к лагерным мемуарам. Шаламов считал недопустимым отступать от фактов в описании жизненной среды, в которой происходит действие, но внутренний мир героев создавался им не документальными, а художественными средствами. Стиль писателя подчеркнуто антипатетичен: страшный жизненный материал требовал, чтобы прозаик воплощал его ровно, без декламации. Проза Шаламова трагедийна по своей природе, несмотря на наличие в ней немногочисленных сатирических образов. Автор не раз говорил и об исповедальном характере Колымских рассказов. Свою повествовательную манеру он называл «новой прозой», подчеркивая, что ему «важно воскресить чувство, необходимы необычайные новые подробности, описания по-новому, чтобы заставить поверить в рассказ, во все остальное не как в информацию, а как в открытую сердечную рану». Лагерный мир предстает в Колымских рассказах как мир иррациональный.

Шаламов отрицал необходимость страдания. Он убедился в том, что в пучине страдания происходит не очищение, а растление человеческих душ. В письме к он писал: «Лагерь — отрицательная школа с первого до последнего дня для кого угодно».

В 1956 Шаламов был реабилитирован и переехал в Москву. В 1957 стал внештатным корреспондентом журнала «Москва», тогда же были опубликованы его стихи. В 1961 вышла книга его стихов Огниво. В 1979 в тяжелом состоянии был помещен в пансионат для инвалидов и престарелых. Потерял зрение и слух, с трудом двигался.

Книги стихов Шаламова выходили в СССР в 1972 и 1977. Колымские рассказы изданы в Лондоне (1978, на русском языке), в Париже (1980−1982, на французском языке), в Нью-Йорке (1981−1982, на английском языке). После их публикации к Шаламову пришла мировая известность. В 1980 французское отделение Пен-клуба наградило его Премией свободы.

Умер Шаламов в Москве 17 января 1982.

Варлам Тихонович Шаламов(1907-1982) – советский писатель, уроженец Вологды. В автобиографическом произведении «Четвертая Вологда»(1971) писатель отобразил воспоминания о детстве, юности и семье.

Сначала учился в гимназии, потом в вологодской школе. С 1924 года работал на кожевенном заводе города Кунцево (Московская обл.) по специальности дубильщик. С 1926 года учился в МГУ на факультете «советское право». Здесь же начал писать стихи, принимать участие в литературных кружках, активно беря участие в общественной жизни страны. В 1929 его арестовали и осудили на 3 года, которые писатель отсидел в Вишерском лагере. После освобождения и восстановления в правах, работал на стройке химкомбината, потом вернулся в Москву, где работал журналистом в разных журналах. Журнал «Октябрь» разместил на своих страницах его первый рассказ «Три смерти доктора Аустино». 1937 год – второй арест и 5 лет лагерных работ на Магадане. Потом еще приплюсовали 10-летний срок «за антисоветскую агитацию».

Благодаря вмешательству врача А.М. Пантюхова (направил на курсы) Шаламов стал хирургом. Его стихи 1937-1956 гг. сложены были в сборник «Колымские тетради».

В 1951 году писателя освободили, но Колыму еще 2 года покидать запретили. Семья у Шаламова распалась, здоровье было подорвано.

В 1956 году (уже после реабилитации) Шаламов переезжает в Москву и работает в журнале «Москва» внештатным корреспондентом. В 1961 выходит его книга «Огниво».

В последние годы, лишившись зрения и слуха, жил в пансионате для инвалидов. Публикация «Колымских рассказов» сделала Шаламова известным во всем мире. Награжден в 1980 г. Премией свободы.

Источник

Происхождение слова келев.

Рекомендуем прочитать

imported_land

imported_henh-ana

imported_land

Рекомендуем прочитать

imported_Батата

imported_s.a.

imported_s.a.

Рекомендуем прочитать

imported_s.a.

Как будет на иврите собака

ШЛА СОБАКА.

ЯЗЫК КАК МАТЕМАТИКА

Ивритские слова, имеющие отношение к собакам. Лучший друг человека!

Гав-гав! Слова иврита, имеющие отношение к собакам

Учите иврит сегодня. Переезжайте в Израиль. Заводите собаку!

Подпишитесь на нашу рассылку

Zahav. Мнения

Мнения

Где у иврита зарыта собака

Facebook

Tanya Kreydenko ‎Иврит-курилка

Aron Ramhalcom ‎Иврит-курилка

Maya Manya ‎Иврит-курилка

Татьяна Лагода ‎Иврит-курилка

Gan Latte ‎Иврит-курилка

Alisa Goldenberg ‎Иврит-курилка

אנה ויינברג ‎Иврит-курилка

Costa Nikulin поделился фотографией.

‎האקדמיה ללשון העברית‎

Хана Ротман ‎Иврит-курилка

Ame Kamura ‎Иврит-курилка

Собака дяди

Русский

Произношение

Семантические свойства

Значение

Синонимы

Антонимы

Гиперонимы

Гипонимы

Родственные слова

Фразеологизмы и устойчивые сочетания

Пословицы и поговорки

Этимология

Перевод

Библиография

Украинский

Морфологические и синтаксические свойства

УРОК № 15. КТО ЭТО? – ЖИВОТНЫЕ И ПТИЦЫ

Собаки Израиля

Описание презентации по отдельным слайдам:

Описание слайда:

Описание слайда:

Описание слайда:

Описание слайда:

Описание слайда:

Описание слайда:

Описание слайда:

Описание слайда:

Описание слайда:

Описание слайда:

Описание слайда:

Описание слайда:

Описание слайда:

Описание слайда:

Описание слайда:

Описание слайда:

Описание слайда:

Описание слайда:

Описание слайда:

Описание слайда:

Найдите материал к любому уроку, указав свой предмет (категорию), класс, учебник и тему:

Краткое описание документа:

Общая информация

Похожие материалы

Презентация «Обобщение по теме «Дубровский»

КТП «Чтение» 6 класс ОВЗ

Повторение изученного в 5 классе

Найдите материал к любому уроку,
указав свой предмет (категорию), класс, учебник и тему: