Поездка автостопом в Крым для москвича Петра Пелеханова и его подруги Ольги обернулась месяцем рабства на ферме в Дагестане. По словам пострадавшего, такая продажа людей поставлена в кавказской республике на поток. Несколько дней назад паре удалось сбежать и добраться до Москвы. «360» публикует рассказ Петра Пелеханова от первого лица.
Опасный автобус
«Я путешествую автостопом последние шесть лет. На платном участке трассы «Дон» мы ловили попутку. Стоявшие там дальнобойщики согласились довезти нас утром. Но мы решили попробовать поймать попутку. Так, остановился автобус. Водитель увидел, что мы туристы с рюкзаками, и спросил, в какую нам сторону. Мы ответили, что едем в Крым.
Это был рейсовый автобус. Внутри сидели пассажиры. Водитель посадил за руль своего сменщика и разговорился с нами. Он рассказал, что сейчас везет людей на ферму в Ставропольский край, и предложил проехаться с ними. Водитель пояснил, что все пассажиры откликнулись на объявление на «Авито».
Сначала мы отказывались, объясняли, что едем отдыхать, а не работать. Водитель начал нам показывать фотографии, говорил, что ферма классная, зарплата 40 тысяч рублей. Ну я и решил, раз никогда не был на Ставрополье, а тем более на ферме, то почему бы и нет.
Решили, что сделаем там остановку, а чуть позже поедем в Крым. Ночью я проснулся и увидел, что мы находимся в совершенно другой стороне. Так мы оказались в Дагестане. На Ставрополье мы даже не заезжали, а как-то вокруг проехали.
Обычно в такие путешествия я не беру с собой смартфон, потому что они постоянно ломаются. У меня есть только кнопочная трубка резервная на случай, если в горах что-то случится. То есть ни карты, ни навигатора у меня с собой не было.
Я начал спрашивать водителя, почему мы сюда заехали. Он ответил, что двое рабочих должны высадиться в Дагестане. Сказал, чтобы я не переживал, что сделаем остановку и вернемся на Ставрополье. Так мы доехали до Дербента, где автобус должен был развернуться.
Но водитель заявил, что ему надо отдохнуть, и пригласил нас к себе, чтобы утром набрать людей и отправиться обратно. С утра произошла сделка. То есть подошли люди — и он нас продал за 50 тысяч рублей.
Водитель нам рассказал, что постоянно возит людей на такие работы. Остальных пассажиров он продал на кирпичный завод, а нас якобы спас тем, что отправил на ферму. Стоял и улыбался мне в лицо. Я ему еще сказал: «Зачем ты это сделал?» А он ответил, чтобы я не беспокоился. Взял 50 тысяч, нас затолкали в машину и увезли «на помидоры».
Жизнь в рабстве
Когда нас привезли в теплицы, то я уже понял, что мы просто рабы. Нам рассказали, что покупателями стали следователь с 20-летним стажем и бывший депутат. После предупредили, что если мы попытаемся сбежать или сообщить о чем-то, то нас остановят. Были угрозы, что если мы попытаемся убежать через забор, то нас прирежут. Ну то есть нас с автоматами не держали, на цепь не сажали. Один раз мы пытались сделать вид, что уходим, но нас поймали.
Прямо при нас продавали других людей. То есть для них это норма. После такого пропадает желание совершать какие-то шаги. Я начал показывать, что я смирился, но при этом искал возможности выбраться из этой ситуации. С утра нас вывозили в теплицы, а вечером привозили обратно и закрывали. Примерно через две недели я понял, что нужно делать, и разработал план побега.
Через телефон, который у меня был, я мог связаться только с экстренными службами, а они меня переводили на местные райотделы, где все куплено. То есть я понимал, что меня вернут, а еще надают по шапке. В результате я связался с «Альтернативой» (некоммерческая организация, которая помогает людям, попавшим в рабство — прим. ред.).
Бегство с плантации
Вокруг забора находились камеры, но я нашел слепую зону, где была запаянная форточка. Ее я потихоньку выломал. Сбежали мы около полуночи. Моя цель была добраться до Махачкалы и рассказать полицейским, что со мной случилось. К 08:00 я был уже в Дербенте.
Хозяин уже начал нас искать, но мы пытались замести следы. Я ему написал записку, что пошел пить на соседнюю плантацию, там он меня и искал. Это дало нам больше времени, чтобы спрятаться.
В Дербенте я встретил пожилую пару около Южной автостанции. Я объяснил ситуацию и попросил купить у меня губную гармошку, чтобы оплатить маршрутку до Махачкалы. Люди согласились, мы доехали и там уже обратились в полицию. Написали заявление, и нас двое суток возили по отделам. Когда мы общались с дагестанской полицией, начальник местного отдела сказал, что наш покупатель — уважаемый человек и не надо его порочить.
Я передал номер автобуса, который записал в блокнот. Следователь пробил по базе, там высветилось лицо водителя, которого я опознал. Также я рассказал про остальных, кто участвует в этом транше продажи людей. Покупателей было несколько: выбирали по принципу, кто и что умеет делать.
Позавчера мы вернулись в Москву. Сейчас материалы дела изучает центральный аппарат. Туда передали все документы из Махачкалы, но как все проходит, мне не рассказывают.
Единственное доказательство того, как это устроено, — это только то, что я это видел. Я могу подробно рассказать про людей, которые участвуют в работорговле, про их машины, про 7,5 тысячи саженцев, которые я лично подвязывал и ухаживал. Я хочу, чтобы все это прекратилось. Я и раньше слышал такое про Дагестан, но когда такое случается с тобой, то не сразу понимаешь, что вообще делать».
Проверка СК
Пресс-служба республиканского главка СК сообщила, что проводит проверку по заявлению жителя Москвы и его супруги. По данным ведомства, во время путешествия автостопом в Крым водитель рейсового автобуса предложил им поехать в Ставрополь на заработки, но привез в Дагестан. Там с 1 сентября по 1 октября пара работала в тепличном хозяйстве жителя села Ново-Мака за оклад в 10 тысяч рублей.
«Житель Москвы с супругой во время опроса пояснили, что их к работам никто не принуждал, насилия не применял, оплату работодатель произвел полностью, претензий к нему не имеют, а поводом для обращения в правоохранительные органы явились действия водителя автобуса, который обещал отвезти их в Ставропольский край, но, как полагают заявители, имел договоренность с жителями Республики Дагестан и получил денежные средства за их дальнейшее трудоустройство на подсобном хозяйстве», — говорится в сообщении.
Мужчина и его супруга приехали в Махачкалу 2 октября и обратились в отдел полиции, где рассказали о противоправных действиях. В данный момент следователи проводят проверку, по итогам которой примут решение о заведении уголовного дела.
- Главная
- Общество
Ольга ВЛАДИМИРОВА
23 декабря 2021 17:15
0
Фото: Татьяна Романюк / facebook.com/novgord1917
В лесах на севере Черниговской области затерялось маленькое село Перерост. В нем остались лишь два обитателя — 82-летняя Надежда Даниловна Селюк и 67-летний Александр Васильевич Гузей. Причем у Александра Васильевича есть еще и квартира в Киеве. Но бывший военный променял цивилизованную жизнь на старенький домик в глухом селе, причем не от безысходности или нехватки средств, а по велению души.
«КП в Украине» узнала, почему в то время, как все бегут из маленьких сел в большие города, Александр Васильевич предпочел цивилизации глухую деревню, как проходят будни жителя опустевшего Перероста и можно ли оставаться семейным человеком, живя в одиночестве?
Вот моя деревня, вот мой дом родной
Судя по голосу, Александр Гузей отнюдь не похож на классического затворника и отшельника: бодрым голосом наш жизнерадостный собеседник с юмором сообщил, при каких условиях возможна связь с цивилизацией.
— Чтобы с вами поговорить, стою на коленках на кровати, телефон подвешен на оконную раму. Только в таком положении можно общаться! Если трубку чуть-чуть пошевелю – сигнал пропадает, — смеется наш собеседник. — Сейчас холодно – сигнал хороший. Как только теплеет и на деревьях появляются листики – мобильной связи уже нет.
Осталось в селе два человека: я и Надежда Даниловна, которая живет на окраине села. В моем детстве проживало 32 семьи
В селе Перерост Александр родился и вырос. Вокруг – березы и сосны, охотничье хозяйство. Повзрослев, стал военным, пришлось поколесить по миру – побывал в Афганистане, жил в Москве, Киеве и других городах бывшего СССР. Окончательно обосновался на Киевщине.
Приезжал в Перерост к родным наскоками, но в последние 4 года ни разу не был в своей квартире. В январе этого года мама Александра Васильевича ушла в мир иной, а ее сын решил окончательно остаться в доме, в котором жили его дедушка с бабушкой, мама, папа, сестры и он сам.
— Осталось в селе два человека: я и Надежда Даниловна, которая живет на окраине села. В моем детстве проживало 32 семьи, — рассказывает Александр Гузей. — Люди сюда приезжают, но только в грибной сезон. Раньше здесь были поля. С середины прошлого века сюда начали заселять людей. Здесь хорошо: вокруг лес, рядом есть искусственный водоем, созданный для диких кабанов — им же надо где-то пить, особенно во время засухи. Рысь у нас появилась. Думаю, пришла из Беловежской пущи. Раньше в селе был маленький магазин. Сейчас он не работает. Клуб еще стоит, только окна кто-то украл.
— В детстве мы как смотрели фильмы? Собирались во дворе у дедушки всем селом. Каждый приходил со своей табуреткой и семечками. Ставили кинокамеру, вешали на сарай простынь — и смотрели фильмы, — ностальгирует отшельник.
«Двери не крашу, рушники не стираю»
В родительском доме Александр старается ничего не менять.
— Мама просила не красить двери. Она говорила: «За эту дверную ручку дедушка брался, бабушка бралась — пусть так и остается». Поэтому дверь я не обновлял, — продолжает Александр. — На стенах висят старинные портреты родственников, накрытые рушничками. Я их не стираю: боюсь, что полиняют. В углах – иконы. Это обязательно! Из современного — у меня компьютер стоит, принтер, сканер.
Чем заняться в глухом селе, когда живешь совсем один? Александр Васильевич не скучает. За прошедшие несколько лет у него сложился четкий режим дня, в котором он чувствует себя вполне комфортно.
— Встаю в 9-10 утра. Кормлю собаку. Выхожу во двор, смотрю — вокруг тихо-спокойно. Затем иду на прогулку. Брожу по селу и окрестностям. Возвращаюсь и заготавливаю себе дрова – бензопила и топор есть. Делаю запасы на зиму. Вот обещают морозы до 20 градусов, а я не переживаю: у меня уже все есть. Летом – коса. Выкашиваю траву, чтобы было чисто и красиво, — говорит Александр Васильевич. — Потом стирка. Это обязательно. Хотя с водой здесь проблема. Когда еду в город за пенсией, привожу воду с собой. Заодно беру свеклу, морковку, картошку. Вот сейчас все возле печки лежит.
А вечером до 2-3 часов ночи наш собеседник смотрит телевизор: есть спутниковая антенна. Интернет, понятное дело, только мобильный.
Короткие встречи с семьей
Огородом Александр Васильевич не занимается. До недавнего было небольшое хозяйство — два вьетнамских поросенка: один серый, второй — черный. Поэтому главное средство пропитания – автомобиль. Раз в неделю он отправляется за продуктами, раз в месяц – в город за пенсией.
— Мне звонят и говорят: «Дядя Саша, нужно привезти воду». Отвечаю: «Я согласен!» Приехал, привез то, что нужно. Взамен мне дают кулек свеклы, морковки, сетку картошки или других овощей, иногда деньги. Временами заезжают знакомые — вода, чай, кофе всегда в наличии. Мой дом как перевалочная база, — смеется наш собеседник. — У меня большой китайский джип. Очередной заказ – надо привезти стиральную машинку. Говорю: «Дорогу на Городню и обратно оплачиваете? Тогда пожалуйста!» Все равно мне здесь сидеть одному скучно. Иногда кто-то останавливается напротив моего дома и кричит: «Там тетя Таня хочет, чтобы ты свозил ее в Городню!» Отвечаю: «Без проблем!».
Ребятки, я жив-здоров, все хорошо! Езжайте домой
На вопрос о том, как Александр Васильевич планирует встречать Новый год, наш герой ответил, что все зависит от детей. Скорее всего, они встретятся с семьей, но не в сельском доме, а на… трассе.
— Пока планы на праздники не обсуждали. Возможно, встретимся в «Рыбках». Так мы называем трассу с Чернигова на Гомель. Я приезжаю на заправку — там мы и видимся с дочкой, сыном и женой. Обычно как это проходят? Я говорю: «Ребятки, я жив-здоров, все хорошо! Езжайте домой», — описывает отшельник свои редкие и короткие встречи с семьей. — А сюда им лучше не ехать: дороги здесь вообще никакой нет. Вместо дороги — болото, грязь. Проехать по ней в сырую погоду может только трактор или вездеход. Это мой джип видел огонь, воду и медные трубы, ему 13 лет, на нем живого места нету.
«Домой возвращаться боюсь»
Еду Александр давно готовит себе сам. Как правило, это суп, но мы попали на борщ и тут же получили приглашение его попробовать. Оказалось, борщ наш герой готовил второй раз в жизни.
Я уже от всего отвык, меня пугает обстановка на дорогах, правила дорожного движения. Да и автомобилю нужно обслуживание, а мой джип уже старенький
«Получается вкусно, правда, забыл туда томатный соус положить… — смеется Гузей. — У меня морозилка есть, холодильник полностью завален. В морозильной камере – грибы и ягоды. Дедушка с детства приучил: «Один день лета зиму кормит». Вот и я летом собираю лисички, чернику, землянику, белые грибы… У меня про запас и сушеные грибы, и маринованные.
Несмотря на одиночество, Александр Васильевич не спешит возвращаться домой в цивилизацию.
— Я уже от всего отвык, меня пугает обстановка на дорогах, правила дорожного движения. Да и автомобилю нужно обслуживание, а мой джип уже старенький. – вздыхает Александр Гузей. — Мне страшновато возвращаться: в нашем подъезде в живых осталось 4 мужчины, я – пятый. А было нас 15. Когда мне об этом сообщили, своей семье я сказал: «Мне такие новости не докладывайте!» Я живу в деревне. У меня только собака во дворе. Вокруг хаты только лес, и вдруг такие неприятности! Вода-еда, дрова-трава! Вот мои занятия! Здесь мне хорошо. Даже давление нормализовалось — 150 на 90. Я и таблетки не принимаю.
А пока семья живет разрозненно, живое общение с близкими заменила телефонная связь и интернет.
— С женой и детьми созваниваемся каждый день. У меня есть еще две сестры, с ними тоже общаемся, – продолжает рассказ черниговский отшельник. — Мне в селе нравится! Сюда даже батюшки приезжают, покупают жилье. Хоть здесь никто не живет, земли свободной не осталось: она распределена между родственниками умерших. У нас у всех есть дети и внуки, и в будущем родственники, если захотят, возродят село.
А пока село пустует: кто-то уехал, кто-то умер, а кто-то ждет возвращения пропавшего родственника:
— У соседа есть хороший дом. У него очень много покупателей было, но он всем отказывал. Отец соседа пропал 20 лет назад, с тех пор сын его ждет. Сказал: «Пока не найду папу или папа не вернется, дом продавать не буду!» Хотя приезжала полиция, искали его, но не нашли. Остальные дома в таком состоянии, что страшно туда заходить.
В ТЕМУ
Фотоохота, газон и стихи
Несмотря на то что вокруг лес, Александр животных не обижает, он увлечен безобидной фотоохотой.
— В деревне ни капельки не скучно! Каждый день хожу на прогулку с собакой. Однажды белочку встретили. Походили, сфотографировали. Смотрим — дикие кабаны дорогу перешли. Утром открываю шторы – зайчиха под окном сидит. Когда кормлю собаку – на еду слетаются воробьи и синицы, а пес с ними играет, — говорит отшельник.
Есть у нашего героя еще одно увлечение – поэзия.
— Иногда компьютером пользуюсь – сочиняю стихи или песенки вспоминаю. Бывает, пишу-пишу и хоп – электричество пропало! Приходится все начинать сначала. Поэтому сейчас я стихи записываю. В последний раз света не было почти сутки: сосна упала на столб, — усмехается Гузей. -Из планов — хочу вырастить газон, как на стадионе. Пока не очень получается. У меня клен и яблоньки во дворе, которые еще дедушка с бабушкой сажали. Я листья на зиму не убираю. Получается такой компост. Осенью посеял травку – весной все сгребу и посмотрю, что выйдет.
Подписывайтесь на нас в соц. сетях
Òåêñò èìååò îòêðîâåííûé ýðîòè÷åñêèé õàðàêòåð è îòíîñèòñÿ ê òåìå ÁÄÑÌ.
Âñå èìåíà ÿâëÿþòñÿ âûìûøëåííûìè — ëþáûå ñîâïàäåíèÿ ñ ðåàëüíûìè ëþäüìè ñëó÷àéíû.
Ïðåäûäóùàÿ ÷àñòü:http://proza.ru/2021/08/02/741
Èç öèêëà áàðõàòíûé Ôåìäîì.
— Íó, âîò. Òåïåðü îòëè÷íî äîâîëüíî îñìîòðåëà ìåíÿ îíà â ñîîòâåòñòâóþùèõ ìåñòàõ ïîñëå áðèòüÿ è âçãëÿíóëà â ãëàçà. Ñìîòðè íà ìåíÿ ñåé÷àñ. Ýòè ìåñòà, êàê è ïîäìûøêè, äîëæíû áûòü âñåãäà ãëàäêèìè, Òåïåðü ýòî òâîÿ îáÿçàííîñòü íàñòàâëÿëà ìåíÿ îíà. Òåïåðü ãëàçà äîëó, âûëåçàé è íàïîëíè ìíå âàííó ñ ïåíîé.
Ïðåæäå ÷åì îòâåðíóòüñÿ, Ãîñïîæà ïåðåõâàòèëà ìîé âçãëÿä, áðîøåííûé ìíîþ íà å¸ êèñêó, è ñíîâà ðàçîçëèëàñü, íî ÿ çàìåòèë, ÷òî åé ýòî áûëî ïðèÿòíî:
— ×òî ÿ ãîâîðèëà ïðî âçãëÿä? Ñìîòðèøü ïåðåä ñîáîé! Íå áëóæäàåøü âçãëÿäîì, ãäå òåáå âçäóìàåòñÿ! Ñìîòðè íà ìåíÿ! ÿ âçãëÿíóë â å¸ ñâåðêàþùèå îò ïðèòâîðíîãî ãíåâà ãëàçà.
— Äà, Ãîñïîæà. Ïðîñòèòå ñâîåãî ãëóïîãî Ðàáà, ìîÿ Ãîñïîæà! Âû òàê ïðåêðàñíû, ÷òî Âàø ïðåçðåííûé Ðàá íå â ñèëàõ îòâåñòè âçãëÿäà îò Âàøèõ îñëåïèòåëüíûõ êðàñîò! ìåíÿ ïîíåñëî, òàê êàê, âî-ïåðâûõ, ÿ áûë ñèëüíî âîçáóæä¸í, à âî-âòîðûõ, ÿ áîÿëñÿ íàêàçàíèÿ.
— «Îñëåïèòåëüíûõ êðàñîò»? Àõ, õèòðåö! — ðàññìåÿëàñü îíà è âûøëà èç âàííîé, áðîñèâ. Ãîòîâü âàííó ñ ò¸ïëîé âîäîé, êàê äëÿ ìëàäåíöà. Îñëóøàåøüñÿ, âûïîðþ. Ïîòîì ïîëçè ê äèâàíó âåðíóâøèñü, óòî÷íèëà îíà. Òû ìîæåøü õîäèòü íî ïåðåä òåì, êàê ïîïàñòü â ïîëå ìîåãî çðåíèÿ, òû äîëæåí ïàñòü íà êîëåíè è ïåðåäâèãàòüñÿ íà ÷åòâåðåíüêàõ ñ îïóùåííîé ãîëîâîé, êàê æèâîòíîå îáó÷àëà ìåíÿ Ãîñïîæà è, ëàñêîâî ïîòðåïàâ âîëîñû, âûøëà.
Íàïîëíèâ âàííó, ÿ ïîäïîëç ê äèâàíó, íà êîòîðîì ñèäåëà Ãîñïîæà, è ñåë â ðàáñêîé ïîçå, ñêëîíèâ ãîëîâó è îïóñòèâ ãëàçà.
— Ïîìîãè ðàçäåòüñÿ ïðèêàçàëà Ãîñïîæà. Òåïåðü ñìîòðè íà ìåíÿ. Ïîäíèìè ãîëîâó.
ß îñòîðîæíî ñíÿë ñ Ãîñïîæè ÷óëêè è ðàññòåãíóë ìåòàëëè÷åñêèå êðþ÷êè ñïåðåäè êîðñåòà.
— Îòîäâèíüñÿ íåìíîãî è ñìîòðè íà ìåíÿ ÿ ïîâèíîâàëñÿ, è Ãîñïîæà âñòàëà, âûñêîëüçíóâ èç êîðñåòà. Õîðîøåíüêî ðàññìîòðè âñþ ìåíÿ ñ óëûáêîé ïðèêàçàëà îíà, è ÿ ñòàë ïîæèðàòü å¸ ãàçàìè, à ìîé ÷ëåí ñíîâà çàòâåðäåë.
Ãîñïîæà ïîâåðíóëàñü ñïèíîé ê äèâàíó è íàêëîíèëñÿ. Çàñìîòðåâøèñü íà íå¸ ïîíèæå ÿãîäèö, ÿ íå ñìîã ñäåðæàòüñÿ:
-À-à-õ-õ-õ
— âûðâàëîñü ó ìåíÿ, è Ãîñïîæà ðåçêî îáåðíóëàñü è çàñìåÿëàñü.
— Íðàâèòñÿ? Îòâå÷àé! èãðèâî ñïðîñèëà îíà, âèëÿÿ á¸äðàìè è ïîãëàæèâàÿ ãðóäü.
— Äà, Ãîñïîæà! ñ æàðîì îòâåòèë ÿ è íå ñìîã îñòàíîâèòüñÿ. — Âû ñàìà áîãèíÿ Àôðîäèòà, ñîøåäøàÿ ñ Îëèìïà äëÿ òîãî, ÷òîáû îñ÷àñòëèâèòü ñâîåãî ïðåçðåííîãî è îáîæàþùåãî Âàñ Ðàáà — ìåíÿ ñíîâà ïîíåñëî, è òåëî çàáèëà ìåëêàÿ äðîæü îò íåïðåîäîëèìîãî æåëàíèÿ îáëàäàòü Ãîñïîæîé.
— Êðàñèâî! Îäîáðÿþ! — ïîõâàëèëà ìåíÿ îíà. — Ãîâîðè òàê ÷àùå. Çàïîìíè, ñëàâèòü Ãîñïîæó è âîñõâàëÿòü å¸ êðàñîòû ìîæíî áåç ðàçðåøåíèÿ, íî íå ïåðåóñåðäñòâóé è íå ïåðåñëàùè, ÷òîáû íå íàäîåñòü ìíå îíà ïîãëàäèëà ìåíÿ ïî ùåêå, çâîíêî ïîöåëîâàëà ñîìêíóòûìè ãóáàìè, è ìû ïîøëè â âàííóþ.
Ïåðåä òåì êàê çàëåçòü â âàííó, Ãîñïîæà îáåðíóëàñü êî ìíå, ñèäÿùåìó íà êîëåíÿõ, çàáðàëà ñòåê è íåîæèäàííî íàäåëà ìíå íà ãîëîâó ñâîè òðóñèêè. Ìî¸ ëèöî îêàçàëîñü çàêðûòûì ïîëóïðîçðà÷íîé ÷¸ðíîé òêàíüþ.
— Ýòî òåáå â êà÷åñòâå íàêàçàíèÿ çà ïûëêèå íåóìåñòíûå âçãëÿäû ñòðîãî áðîñèëà îíà, ñíîâà ñóíóëà ìíå â çóáû ñòåê è çàëåçëà â âàííó.
Íà ñâî¸ì ëèöå ÿ îùóòèë çàïàõ ñâîåé Ãîñïîæè è âîçáóäèëñÿ åù¸ ñèëüíåé. Òåïåðü ÿ âèäåë ãîðàçäî õóæå, íî âñ¸-òàêè ìîã êîå-÷òî ðàññìîòðåòü, è ýòî ðàäîâàëî.
Ãîñïîæà ëåæàëà â âàííå è ðàçãëÿäûâàëà îáñòàíîâêó. Çàìåòèâ ìîé âçãëÿä, áóðàâÿùèé å¸ ÷åðåç òðóñèêè, îíà ðàññìåÿëàñü:
— Øàëóíèøêà! Ïðèä¸òñÿ òåáÿ íàêàçàòü åù¸ ñèëüíåé å¸ ãîëîñ ñòàë ÷óòü ñòðîæå, è îíà çàáðàëà ñòåê è ñòÿíóëà ñ ìîåé ãîëîâû òðóñèêè. Ñìîòðè íà ìåíÿ. Ïîëçè â ñïàëüíþ è äîñòàíü èç ìîåé ñóìêè ïîâÿçêó íà ãëàçà, âîçüìè â çóáû è ïðèíåñè.
ß ðàññòðîåíî ïîïîëç âûïîëíÿòü ïðèêàçàíèå Ãîñïîæè, è âåðíóëñÿ â âàííóþ.
— Ïîäàé ìíå ïðèêàçàëà îíà, ñæèìàÿ â ðóêå òðóñèêè, è ÿ ïîäàëñÿ âïåð¸ä.
Ãîñïîæà âçÿëà ïîâÿçêó, è ÿ íàñòîðîæèëñÿ: «×òî áóäåò äàëüøå?»
Òåïåðü ïîëçè è ïðèíåñè ìíå áîêàë âèíà ñíîâà ïðèêàçàëà îíà, è ÿ óïîëç.
Êîãäà ÿ ïî÷òèòåëüíî ïîäàë áîêàë âèíà, Ãîñïîæà ïðèêðûëà ãëàçà è ïðèãóáèëà åãî ÿ ïîäñìàòðèâàë.
— Êîíôåòû åñòü? Õî÷ó êîíôåòêó! íå óñïîêàèâàëàñü Ãîñïîæà. Ãëàçà äîëó. Ïîëçè è ïðèíåñè ìíå îäíó êîíôåòêó. Òîëüêî îäíó! Ïðèäóìàé, êàê å¸ ïðèíåñòè â çóáàõ.
ß ñïîëçàë çà êîíôåòêîé èç çàðàíåå ïðèãîòîâëåííîé êîðîáêè õîðîøèõ äîðîãèõ êîíôåò. Ïîëîæèë å¸ íà áëþäöå, è í¸ñ åãî çóáàìè. Ãîñïîæà ìåäëåííî ïîñìàêîâàëà êîíôåòó.
— Âêóñíî! Äàâàé åù¸ îäíó êîíôåòêó ïðèêàçàëà îíà ñ óëûáêîé, ÿâíî íàñëàæäàÿñü ìîèì ïîëçàíèåì òóäà-ñþäà, è ÿ ïîíÿë, ÷òî ýòî ÷àñòü íàêàçàíèÿ.
Íàñëàäèâøèñü âòîðîé êîíôåòêîé, Ãîñïîæà çàñóíóëà â ìîé ðîò òðóñèêè è íàäåëà ïîâÿçêó íà ãëàçà.
— Ïîñèäè òàê. Ïîäóìàé î ñâî¸ì ïîâåäåíèè ìåäëåííî è ñïîêîéíî ñêàçàëà îíà, ïîïðàâëÿÿ ïîâÿçêó. Çàïîìíè, â òîì, ÷òî òåáÿ íàêàçûâàþò, âèíîâàò òîëüêî òû ñàì.
Êàêîå-òî âðåìÿ ìû òèõî ñèäåëè êàæäûé íà ñâî¸ì ìåñòå. Çàòåì Ãîñïîæà ñä¸ðíóëà ñ ìåíÿ ïîâÿçêó, è ÿ çàæìóðèëñÿ îò ÿðêîãî ñâåòà, óäàðèâøåãî ïî ãëàçàì.
— Îïîëîñíè ìåíÿ! ïðèêàçàëà îíà. Ìîæåøü ñìîòðåòü íà òî, ÷òî òû äåëàåøü óòî÷íèëà îíà ïðèêàç.
ß îáìûâàë Ãîñïîæó, êàñàÿñü ðóêàìè å¸ ñàìûõ èíòèìíûõ ìåñò. Ìåíÿ îõâàòèëî åù¸ áîëüøåå âîçáóæäåíèå, íå óêðûâøååñÿ îò å¸ ãëàç.
— Ìîëîäåö! Ðàá äîëæåí âîæäåëåòü ñâîþ Ãîñïîæó — ïîõâàëèëà îíà ìåíÿ çà âñïóõøèé ÷ëåí, êðàñíîå ëèöî è ïðåðûâèñòîå äûõàíèå. Îíà ïîñòàâèëà îäíó íîãó íà êðàé âàííû:
— Ñìîòðè ñþäà ÿ ïîíÿë, ÷òî ÿ äîëæåí ñìîòðåòü íà êèñêó Ãîñïîæè. Äðî÷è! îãîðîøèëà îíà ìåíÿ íîâûì ïðèêàçîì. Âñòàíü íà êîëåíè, ñìîòðè è äðî÷è îíà ñòàëà ëàñêàòü ñâîþ êèñêó.
ß ïðèíÿëñÿ èñïîëíÿòü å¸ ïðèêàçàíèå, è îíà ïåðèîäè÷åñêè çàñîâûâàëà ìíå â ðîò ïàëüöû ñî ñâîèìè ñîêàìè. Êîãäà ÿ áûë íà ãðàíè, Ãîñïîæà øë¸ïíóëà ñòåêîì ïî ìîèì ðóêàì:
— Äîâîëüíî îíà èçäåâàòåëüñêè óëûáíóëàñü. Óñïååøü åù¸. Êàêèå òâîè ãîäû. Ïîìîãè âûëåçòè! ïðèêàçàëà îíà, è ÿ áåðåæíî âçÿë å¸ ðóêè, è ïîìîã âûéòè èç âàííû. Òåáå ñêîëüêî ëåò, ÿ çàáûëà?
— Òðèäöàòü ïÿòü, Ãîñïîæà ðàññòðîåíî îòâå÷àë ÿ óíûëûì ãîëîñîì, ñòðàäàÿ îò íåâîçìîæíîñòè çàêîí÷èòü ïðåäûäóùèé ïðèêàç.
Óêóòàâ Ãîñïîæó ïîëîòåíöåì, ÿ âñòàë íà êîëåíè.
— Ïîëçè â ñïàëüíþ è çàõâàòè âèíà
è êîíôåò äàâàé òîæå ïðèêàçàëà îíà.
Ïî øåëåñòó óïàâøåãî íà ïîë ïîëîòåíöà ÿ ïîíÿë, ÷òî Ãîñïîæà îáíàæ¸ííîé ëåãëà íà êðîâàòü. ß ñèäåë ó êðîâàòè â ðàáñêîé ïîçå, áîÿëñÿ ïîíÿòü ãîëîâó è ãëàçà, è ìåíÿ óæå ðàçðûâàëî îò ñåêñóàëüíîãî æåëàíèÿ. Èçíóðÿþùèå ìèíóòû òåêëè ìåäëåííî, è, íàêîíåö, ÿ óñëûøàë ãîëîñ Ãîñïîæè.
— Ïîñìîòðè íà ìåíÿ òèõî ïðèêàçàëà îíà, è ÿ ðàäîñòíî âçãëÿíóë â å¸ ãëàçà. — Çàáèðàéñÿ íà êðîâàòü è ñäåëàé ìíå ìàññàæ ïðèêàçàëà Ãîñïîæà, ïîñòàâèëà áîêàë ñ âèíîì íà òóìáî÷êó è ïåðåâåðíóëàñü íà æèâîò.
ß ïîâèíîâàëñÿ è ñòàë íåæíî ìàññèðîâàòü å¸ øåþ, ïëå÷è, ñïèíó è ïîãëàäèë ðóêè.
— Ì-ì-ì-ì-ì-ì-ì
— Ãîñïîæà áåñïðåñòàííî âûêàçûâàëà ïðèçíàêè óäîâëåòâîðåíèÿ, è ÿ î÷åíü ðàäîâàëñÿ ýòîìó, íî íèæå ïîÿñíèöû îïóñêàòüñÿ ÿ íå ðåøàëñÿ. — Ïîïó ïîãëàäü ïðèøëà íà ïîìîùü Ãîñïîæà, è ÿ ñ âîîäóøåâëåíèåì ïðèíÿëñÿ ìÿòü è ãëàäèòü å¸ ÿãîäèöû.
Ãîñïîæà øèðå ðàçäâèíóëà íîãè. Êîãäà ÿ óâèäåë å¸ âëàæíóþ êèñêó, ÿ áîëüøå íå ìîã îòâåñòè îò íå¸ ãëàç è ìå÷òàë ëèøü îá îäíîì
— Íîãè ïîìàññèðóé è îáëèæè ïàëüöû. Êîìàíäó «Íîãè», ïîìíèøü? ðàçîìëåâøèì ãîëîñîì ïðèêàçàëà Ãîñïîæà, è ÿ ïðèñòóïèë ê èñïîëíåíèþ ïðèêàçà. Îáñàñûâàÿ è îáëèçûâàÿ å¸ ïàëü÷èêè ñ êðàñíûì ëàêîì, ÿ èññëåäîâàë âçãëÿäîì êèñêó Ãîñïîæè, ïðîäîëæàÿ èçíåìîãàòü îò æåëàíèÿ.
Îíà ðåçêî ïåðåâåðíóëàñü è ñåëà íà êðîâàòè:
— Ìîëîäåö! ß òîáîé äîâîëüíà! ïîõâàëèëà îíà ìåíÿ. Ëîæèñü íà ñïèíó ïðèêàçàëà îíà, è ìî¸ ñåðäöå çàáèëîñü, êàê áåøåíîå.
Îíà ñåëà ìíå íà ëèöî, è ÿ âî âñåé êðàñå óâèäåë êèñêó ñâîåé Ãîñïîæè.
— Ëèæè! — îòäàëà îíà äîëãîæäàííûé ïðèêàç. — Çàïîìíè, ýòî êîìàíäà «ßçûê». Êîãäà ÿ ñêàæó «ßçûê», òî äîëæåí äîñòàâèòü ìíå óäîâîëüñòâèå. Ñäåëàé âñ¸ âîçìîæíîå, ÷òîáû òâîÿ Ãîñïîæà êîí÷èëà è îñòàëàñü äîâîëüíà. Çàïîìíè, ýòî áàçîâûé íàâûê — îí âõîäèò â ñåêñóàëüíûå îáÿçàííîñòè Ðàáà. ß ñ àçàðòîì íà÷àë âûïîëíÿòü ïðèêàçàíèå, íàñëàæäàÿñü âèäîì, àðîìàòîì è âêóñîì ñâîåé ïðåêðàñíîé Ãîñïîæè.
Îíà ìîãëà áû ïðîäëèòü íàêàçàíèå è ëèøèòü ìåíÿ ýòîãî óäîâîëüñòâèÿ, íî íå ñòàëà ýòîãî äåëàòü. Òîãäà ÿ ïîäóìàë, ÷òî Ìàäëåí äëÿ ìåíÿ èäåàëüíàÿ Ãîñïîæà.
ß íà÷àë ñ ðàçîãðåâà, âûäåëûâàÿ âîñüìåðêè è ïðî÷èå öèôðû, è ãåîìåòðè÷åñêèå ôèãóðû. Îïóñêàÿñü íèæå è âûøå, è èñïîëüçóÿ çûê è ãóáû, ÿ ïîäâ¸ë Ãîñïîæó ê ïèêó íàñëàæäåíèÿ. Ñîñðåäîòî÷èâøèñü íà ðèòìè÷íîì ëèçàíèè êëèòîðà, ÿ äîâ¸ë ñâîþ Ãîñïîæó äî ïåðâîãî îðãàçìà. Âöåïèâøèñü â ìîè âîëîñû, îíà ãðîìêî çàêðè÷àëà è íåèñòîâî çàäâèãàëà á¸äðàìè.
Ïîñèäåâ íàä ìîèì ëèöîì íåñêîëüêî ìèíóò, ïðèõîäÿ â ñåáÿ è íàñëàæäàÿñü ë¸ãêèìè êàñàíèÿìè ìîåãî íåóòîìèìîãî ÿçûêà, îíà çàõîòåëà ïîâòîðèòü óäîâîëüñòâèå.
ß òîëüêî îáðàäîâàëñÿ ýòîìó è ñ óäîâîëüñòâèåì äîâ¸ë ñâîþ Ãîñïîæó åù¸ äî äâóõ áåçóìíî ãðîìêèõ îðãàçìîâ ïîäðÿä, è îíà îñòàëàñü äîâîëüíà.
Îíà â èçíåìîæåíèè ñïîëçëà ñ ìåíÿ:
— Ïîëåæèì ïÿòü ìèíóò, â äóø è áàèíüêè
— ïðîáîðìîòàëà îíà, ðàñïëàñòàâøèñü íà êðîâàòè ñ çàêðûòûìè ãàçàìè è âñ¸ åù¸ ïîñòàíûâàÿ.
Ïîñëå äóøà äîâîëüíàÿ Ãîñïîæà ëåæàëà â êðîâàòè, à ÿ íà ïîëó, íà êîâðå, íî ñ ïîäóøêîé è ïîêðûâàëîì.
Êàêîå-òî âðåìÿ ìû ëåæàëè â òåìíîòå è àáñîëþòíîé òèøèíå. Âäðóã Ãîñïîæà ñâåñèëàñü ñ êðîâàòè è âïèëàñü ãóáàìè â ìîé ðîò.
Ìû ïîöåëîâàëèñü âäîõíîâåííî, íî íåäîëãî.  òèøèíå ÿ óñëûøàë ñòðàñòíûé ïîëóø¸ïîò Ãîñïîæè:
— Òû ìîé Ðàá è òîëüêî ìîé. Çàðóáè ñåáå íà íîñó. Áóäåøü ïóòàòüñÿ ñ äðóãèìè Äîìèíàìè, êàñòðèðóþ è îíà ëåãëà îáðàòíî íà êðîâàòü è øóìíî âçäîõíóëà. ß ïîíèìàë, ÷òî óãðîçà Ãîñïîæè íåâûïîëíèìàÿ, íî ìíå áûëî ïðèÿòíî, ÷òî îíà òàê âûñîêî îöåíèëà ìåíÿ. Ïðèÿòíîå òåïëî âîçáóæäåíèÿ è ãîðäîñòè ðàçëèëîñü ïî ìîåìó òåëó.
Âíåçàïíî Ãîñïîæà ñåëà íà êðîâàòè:
— Çàëåçàé! Æèâî!
Ó ìåíÿ ñðàçó ïîäñêî÷èë ïóëüñ, íî ÿ íàïðàñíî âîîäóøåâèëñÿ. Ãîñïîæà ïðèêàçàëà ñïàòü ó íå¸ â íîãàõ ïîïåð¸ê êðîâàòè.
ß ëåæàë íà ïîäóøêå, óêðûâøèñü ïîêðûâàëîì. Ïàëüöàìè íîã Ãîñïîæà ãëàäèëà ìåíÿ âíèçó æèâîòà, è, êàæåòñÿ, íàõîäèëà â ýòîì îñîáîå óäîâîëüñòâèå.
— Çàáûëà ñêàçàòü — èç ë¸ãêîé äð¸ìû å¸ ãîëîñ âåðíóë ìåíÿ â ðåàëüíîñòü. Íà òóìáî÷êå ëåæèò ìîé òåëåôîí. Ðîâíî â äåñÿòü óòðà çàçâîíèò áóäèëüíèê. Òû åãî âûêëþ÷è. Âìåñòî íåãî áóäèëüíèêîì áóäåøü òû ÿ õî÷ó ïðîñíóòüñÿ îò ëàñê òâîåãî òàëàíòëèâîãî ÿçû÷êà â ñâîåé êèñêå. Ïîíÿë?
— Ñëóøàþñü, Ãîñïîæà. Âû íå áóäåòå ðàçî÷àðîâàíû ñîííûì ãîëîñîì óâåðèë ÿ ñâîþ Ãîñïîæó, âûìîòàâøóþ ìåíÿ ýòèì âå÷åðîì.
— È åù¸ îäíî — íà÷àëà îíà è çàìîë÷àëà, è ÿ íàïðÿæåíî æäàë, ÷òî îíà ñêàæåò íà ýòîò ðàç, íà ñåññèè íà÷àëà îíà ìåäëåííî, — âñ¸, ÷òî ó òåáÿ åñòü ìåæäó íîã, ïðèíàäëåæèò ìíå. Òåáå çàïðåùåíî êàñàòüñÿ ñâîèõ ïðè÷èíäàëîâ áåç ìîåãî ðàçðåøåíèÿ. Åñëè òû íà÷í¸øü èãðàòüñÿ ñ ñîáîé çà ìîåé ñïèíîé èëè òîãäà, êîãäà ÿ ñïëþ, òû áîëüøå íèêîãäà ìåíÿ íå óâèäèøü. Íàäåòü «íàìîðäíèê» èëè ÿ ìîãó òåáå äîâåðÿòü? ñïðîñèëà îíà, è ìíå ïîêàçàëîñü, ÷òî îíà âîëíóåòñÿ.
— Ãîñïîæà, Âû ìîæåòå äîâåðÿòü ñâîåìó ïðåäàííîìó Ðàáó íà÷àë ÿ óñïîêàèâàòü Ãîñïîæó, òåðÿòü êîòîðóþ íå âõîäèëî â ìîè ïëàíû, çàòåì õîòåë ñêàçàòü «ÿ», íî âñïîìíèë, ÷òî Ðàáó çàïðåùåíî èñïîëüçîâàòü ýòî ñëîâî è ïðîäîëæèë. Ãîñïîæà, ìî¸ òåëî â ïîëíîé Âàøåé âëàñòè. Ðàá íå ðàçî÷àðóåò Âàñ íèêîãäà ìû ïîìîë÷àëè, è ÿ äîáàâèë, ïî êðàéíåé ìåðå, óìûøëåííî.
— Õîðîøî. Òîãäà ñïîêîéíîé íî÷è êàæåòñÿ, óñïîêîèëàñü îíà è äîáàâèëà. Íå çàáóäü, ÷òî òû ìîé áóäèëüíèê.
ß çàäðåìàë, íî ñòóïíè Ãîñïîæè ñíîâà âåðíóëè ìåíÿ â ðåàëüíîñòü.  ïîëóìðàêå ÿ âèäåë, êàê îíà ëåæèò íà ñïèíå, îòêèíóâ îäåÿëî. Ïðèñëóøàâøèñü ê å¸ äûõàíèþ, ìíå ïîêàçàëîñü, ÷òî îíî âçâîëíîâàííîå. ß óäèâèëñÿ è ïîøåâåëèëñÿ.
Ãîñïîæà çàìåòèëà ýòî è ñåëà íà êðîâàòè:
— Õî÷åøü? ñïðîñèëà îíà, ñæèìàÿ ðóêîé òâ¸ðäûé ÷ëåí, êîòîðûé îíà íîãàìè ïðèâåëà â áîåâóþ ãîòîâíîñòü.
Õîòåë ëè ÿ? Êîíå÷íî! ß ìå÷òàë îá ýòîì!
— Äà, Ãîñïîæà òèõî îòâåòèë ÿ, îùóùàÿ, êàê âîëíû âîçáóæäåíèÿ íàêàòûâàþò íà ìåíÿ âñ¸ ñèëüíåé è ñèëüíåé.
ß âçäðîãíóë îò íåîæèäàííîñòè, êîãäà Ãîñïîæà êîñíóëàñü âëàæíûìè ïàëüöàìè ãîëîâêè ÷ëåíà. Îíà ëèçíóëà êîí÷èê, à çàòåì îáëèçàëà âñþ ãîëîâêó. Ìíå ïîêàçàëîñü, ÷òî îíà íàñëàæäàëàñü ïðîöåññîì, òî óñèëèâàÿ, òî îñëàáëÿÿ íàòèñê ãóá è ÿçûêà, áëóæäàâøèõ ïî ñòâîëó, ãîëîâêå è ãëàäêîé ìîøîíêå. Îíà îáëèçûâàëà ÷ëåí îñòîðîæíî, è âñå å¸ äâèæåíèÿ áûëè ïî-êîøà÷üè ñêîëüçÿùèìè, ìîêðûìè è ìÿãêèìè, à ïîòîì îíà âçÿëà ÷ëåí â ðîò, ñîìêíóëà íà íåì ãóáû, è áîëüøå íå âûïóñêàëà èç ñâîèõ îáúÿòèé.
Ãîñïîæà äåëàëà âñ¸ òàê, êàê õî÷åò, íè÷åãî íåîáû÷íîãî, íî îò å¸ ëàñêè ÷ëåí íàòÿãèâàëñÿ âñ¸ ñèëüíåé.
Ïîäâåäÿ ìåíÿ ê ïèêó íàñëàæäåíèÿ, îíà îòñòðàíèëàñü, íå äàâ ðàçðÿäèòüñÿ, ñåëà íà ìåíÿ âåðõîì è ïîöåëîâàëà. Îíà ñòàëà öåëîâàòü è îáëèçûâàòü ìî¸ ëèöî, ÷åãî ðàíüøå íå äåëàë íèêòî.
Ýòî áûëè íåîáû÷íûå ëàñêè, íåæíûå è ðàñïàëÿþùèå îäíîâðåìåííî. Çàòåì Ãîñïîæà íàùóïàëà ñçàäè ñåáÿ ìîé ÷ëåí è îñòîðîæíî ââåëà â ñåáÿ. ß íå ìîã ïîâåðèòü â ýòî, è óæå ñîâåðøåííî íå êîíòðîëèðîâàë ñåáÿ.
— Íå ñòåñíÿéñÿ ïðîÿâëÿòü ýìîöèè íàêëîíèëàñü è øåïíóëà ìíå â ëèöî Ãîñïîæà.
ß ïåðåñòàë ñäåðæèâàòüñÿ, çàñòîíàë è ìû÷àë, îùóùàÿ, êàê ÿ ñíîâà ïîäõîæó ê êóëüìèíàöèè. ß êðåï÷å ïðèæèìàë ê ñåáå á¸äðà Ãîñïîæè, îïàñàÿñü, ÷òî îíà ñíîâà íå äàñò ìíå êîí÷èòü, íî, ê ñ÷àñòüþ, ýòîãî íå ïðîèçîøëî.
Îíà òîæå ïîëó÷èëà óäîâîëüñòâèå, è îïóñòèëàñü íà ìåíÿ, ïîëîæèâ ãîëîâó íà ïëå÷î. Ùåêîé è øååé ÿ ÷óâñòâîâàë ó÷àù¸ííîå äûõàíèå ñâîåé Ãîñïîæè, ëàñêè å¸ ïàëüöåâ íà ëèöå, øåå è ãðóäè.
Ýòî áûë î÷åíü îñòðûé ìîìåíò, âîçìîæíî, ñàìûé èíòèìíûé è ÷óâñòâåííûé èçî âñåé íàøåé âñòðå÷è.
Ïîëåæàâ íà ìíå, îíà ñíîâà ïîöåëîâàëà ìåíÿ, è ÿ óâèäåë, ÷òî îíà óëûáàåòñÿ. Ãîñïîæà ëåãëà íà ñâî¸ ìåñòî, è, íàêîíåö, ìû óñíóëè.
Óòðîì ÿ êàê ìîæíî áûñòðåé îñòîðîæíî ñëåç ñ êðîâàòè è âûêëþ÷èë áóäèëüíèê. Ïðèïàë ê á¸äðàì ìîåé Ãîñïîæè, è òàêèì îáðàçîì ìîé ÿçûê ðàçáóäèë å¸, äîâåäÿ äî îðãàçìà. Òî, ÷òî ïðîèçîøëî äàëüøå, âîçìîæíî, îáúÿñíÿåòñÿ ïîëóñîííûì ñîñòîÿíèåì Ãîñïîæè. Ïåðåáèðàÿ ìîè âîëîñû ïîñëå ýêñòàçà, îíà âíåçàïíî ïîòÿíóëà ìîþ ãîëîâó ââåðõ. ß íåâîëüíî ë¸ã íà ñâîþ Ãîñïîæó, è îíà ïîçâîëèëà ìíå âîéòè â íå¸. Ýòî áûëî íåîæèäàííîå óäîâîëüñòâèå, è ÿ òàê è íå ïîíÿë, îñîçíàííî îíà ýòî ñäåëàëà èëè íåò.
È âî âðåìÿ ïîñëåäóþùèõ ñåññèé ÿ ÷àñòî ïîëüçîâàëñÿ òàêèì ñîñòîÿíèåì ñâîåé Ãîñïîæè, ÷òîáû íàñëàäèòüñÿ ñåêñîì ñ íåé.  ýòè ìîìåíòû å¸ ñëàáîñòè îíà âñåãäà áûëà âîñïðèèì÷èâà ê ñåêñó, è ýòî áûëî ôååðè÷íîå âçàèìíîå íàñëàæäåíèå.
Íàøè îòíîøåíèÿ íå áûëè êëàññè÷åñêèìè îíè áûëè îêðàøåíû â ÿðêèå öâåòà âàíèëüíûõ ÷óâñòâ è ñòðàñòíîãî ñåêñà. Ãîñïîæå áûëî ïëåâàòü íà ïðàâèëà è òðàäèöèè. Îíà èõ ïîäñòðàèâàëà ïî ñåáÿ, è äåëàëà òîëüêî òî, ÷òî õî÷åò, è äàæå òî, ÷òî õî÷ó ÿ.
RR
Ôîòî èç Èíòåðíåòà.
https://www.znak.com/2021-12-22/v_rossii_procvetaet_vebkam_kak_on_rabotaet_i_legalizuetsya_rasskaz_vladelca_studii
2021.12.22
С приходом пандемии коронавируса и развитием технологий перетекли в интернет не только покупки, игры и общение с друзьями, но и удовлетворение сексуальных потребностей. В России все популярнее становится вебкам — общение по видеочату за определенную плату или за донаты. Потенциальных моделей вебкама привлекают высокие зарплаты и возможность быстро заработать деньги на «красивую жизнь». Особенно преуспевают в этой сфере девушки, которые зачастую не просто флиртуют и ведут душевные разговоры с клиентами, но и занимаются виртуальным сексом. За счет последнего работа вебкам-моделей стигматизирована и часто сравнивается с проституцией.
В российских городах в последние годы открываются вебкам-студии, в которых моделям выделяют рабочее место (комнату с кроватью), продвигают их на различных специализированных сайтах, но берут большой процент с «продаж». Znak.com поговорил с владелицей одной из вебкам-студий в Екатеринбурге Vegas и узнал, как устроен этот бизнес изнутри: в каких условиях работают модели, сколько зарабатывают и действительно ли девушки обязаны раздеваться перед камерой.
Объемы вебкама на Урале
Алиса (имя изменено по просьбе героини) окунулась в этот бизнес, когда началась пандемия коронавируса. На сегодня, по ее словам, в Екатеринбурге работает до 15 вебкам-студий. Есть студии и в Нижнем Тагиле. В интернете можно найти одну из них: на сайте говорится, что в ней работают более 400 моделей, но Znak.com на просьбу об интервью оттуда не ответили.
Кадр из российского сериала «Happy End» 2021 года о вебкамескриншот видео
По словам Алисы, область вебкама становится конкурентнее, так как все больше людей начинают узнавать о ней и прощупывать почву. Многих привлекает большая доходность вебкама — мужчины готовы платить за общение с молодой и красивой девочкой большие деньги.
Чаще всего новые студии открывают бывшие модели, но у большинства из них нет опыта ведения бизнеса. Отсюда возникают ошибки в работе и даже ущемление прав сотрудниц.
«К нам приходят из других студий, девочки рассказывают всякие ужасы, как их вынуждают что-то делать. Я, если честно, в шоке. Мы работаем более легально, в категории, где необязательно раздеваться. Но девочки приходят с плохим опытом и всего боятся. В некоторых студиях нет обучения: просто оставляют девочек в комнатах, а там они уже сами разбираются, что и как делать. Понятно, не всегда они сразу понимают, как нужно общаться правильно», — говорит Алиса.
Отбор моделей и критерии
У Алисы одна студия с шестью комнатами для моделей. Сейчас у нее работают шесть девочек, но максимальная вместимость студии — 12 человек, так как модели работают посменно.
«Мы сами ищем моделей. Их поиск — это довольно большая проблема, потому что в интернете рассказывают, что вебкам — это чуть ли не порно. Девочки этого начитаются и не хотят идти работать. Они думают, что им придется раздеваться, работать с секс-игрушками, работать вдвоем. В общем, постоянно транслируется только негативный опыт», — говорит Алиса про проблему найма моделей.
Два главных критерия для модели — молодость и красота. Девочки с кукольными, почти детскими лицами, по словам Алисы, наиболее востребованы у посетителей сайта. В студию берут девушек от 18 до 24 лет. Но владелица студии говорит, что девушки также должны быть достаточно интеллектуально развиты, чтобы поддержать беседу с человеком.
Есть разные способы поиска вебкам-моделей: соцсети, «Авито», hh.ru. На многих платформах с вакансиями подобные предложения блокируются, поэтому сейчас на сайте по поиску работы Алиса практически не размещается.
«Если появляется даже малейшее упоминание о вебкаме, то сразу идет блокировка», — добавила владелица студии.
Так выглядит типичная вебкам-студияпредоставлено Алисой
Обычно в названии вакансии указано «Модель», а в описании — участие в фотосъемках. Уже на личном собеседовании Алиса рассказывает претендентке, о какой работе на самом деле идет речь. По словам девушки, большая часть из откликнувшихся на вакансию изначально понимает это и целенаправленно ищет работу в вебкаме. Тем не менее, по словам хозяйки вебкам-студии, из всех заявившихся соглашается на дальнейшее сотрудничество около 30% девушек.
Модели в основном приезжают из маленьких городов. Как рассказывает Алиса, многие — из неблагополучных или неполных семей, где от матери ушел отец или кто-то из родителей выпивает. Такие девушки хотят быстрее «выбиться в люди» и начать жить роскошной жизнью — с отдыхом за границей, машинами и квартирами.
В большинстве вебкам-студий есть обучение новеньких. В первую очередь им дают буклеты или распечатки, где рассказывается об удачных темах для разговора, о том, как поддержать человека, как удержать внимание мужчины, ведь он платит за каждую минуту общения. После этого проходит тестовый день, когда девушке показывают, как пользоваться сайтом, отвечать на сообщения и другие технические аспекты. На первом видеозвонке с мужчиной тоже присутствует наставник, который может подсказывать, о чем говорить, а также иногда сам печатает реплики. На таких тестовых сеансах девушки никогда не раздеваются, утверждает Алиса.
В сфере вебкама работают не только девушки, но и парни. Они тоже должны быть внешне привлекательными и обаятельными, уметь флиртовать. Но потребность в них гораздо ниже, чем в девушках, к тому же им приходится заниматься не только «теплым общением».
«Парни работают чаще в категории „геи“. Это достаточно тяжело, так как в их случае большинство сайтов, где есть мужчины-модели, направлено именно на интим. На других сайтах они зарабатывают меньше», — говорит Алиса. Ее студия парней не нанимает, так как на собеседования приходят «не совсем адекватные претенденты».
Сколько работают и сколько зарабатывают
Модель-сотрудница в студии должна отработать 30 часов неделю, в идеале — 40 часов. Как рассказывает Алиса, девушки работают в основном по ночам — подавляющая часть клиентов живет в США, где в это время утро или день. Ночные смены оплачиваются лучше, чем дневные.
Мужчина, который захотел пообщаться с моделью на премиум-сайте, платит за каждую минуту разговора. Чем дольше он находится с девушкой в «привате» (в приватном видеочате), тем больше получает модель.
Кадр из российского сериала «Happy End» о вебкамескриншот с видео
По словам хозяйки студии Vegas, модель получает от 50 тыс. рублей в месяц при условии, если она нравится клиентам. Если девушка особенно популярна и у нее много встреч в «привате», она может зарабатывать более 100 тыс. рублей. Средняя сумма заработка — около 80 тыс. рублей, если девушка работает 40 часов в неделю.
Большинство востребованных девушек рано или поздно обзаводятся постоянными «мемберами» — мужчинами, которые всегда общаются только с ней на протяжении долгого времени.
Но, поясняет Алиса, проблемы с заработком могут возникнуть, когда девушка старше 24 лет или у нее внешность «на любителя». Например, у нее в студии пыталась работать уже опытная модель, которой было 36 лет. На бесплатных сайтах на нее был спрос, но в студии она «не зашла» и за месяц смогла заработать только 15 тыс. рублей.
Обязательно ли раздеваться перед камерой?
Vegas Studio сотрудничает с крупным сайтом Jasmine, который является международным агрегатором моделей. У него есть жесткие критерии отбора студий, требования к интерьеру и внешности девушек. Благодаря сотрудничеству с закрытыми и платными сайтами, студии могут выбирать, в каких категориях им работать — с интимом или без. В студии Алисы большинство девушек делают выбор в пользу обычного общения с мужчинами. Раздеваются девушки только по своему желанию.
«Они сами решают, как себя вести: если захотят, они могут раздеться. Но мы работаем именно на теплое общение, поэтому мы и не скрываемся, в отличие от многих других студий, так как не нарушаем российское законодательство», — говорит Алиса.
Несмотря на то что моделям приходится общаться в основном с иностранцами, им необязательно знать английский. «У нас в городе крайне мало молодых девушек, говорящих по-английски», — пожимает плечами Алиса. Именно поэтому во время переписки в чате они пользуются онлайн-переводчиком.
Кто платит?
«Чаще всего это американцы за 40, они одиноки, им не хватает душевной поддержки. В этом случае девочкам даже не нужно раздеваться и делать какие-то неприличные вещи, им нужно слушать мужчину, поддерживать, разговаривать. Они выполняют роль психолога. Чаще достаточно просто поговорить с мужчиной, чтобы он поделился своей проблемой. К сожалению, большинство сейчас этого не понимает и думает, что там только раздеваются», — говорит Алиса.
Вебкамом интересуются «серьезные бизнесмены, у которых нет времени на личную жизнь». Встречаются также и «милые дедушки», которым приятно внимание молодой и привлекательной девушки. Обычно таким «Мемберам не нужен интим, они показывают моделям фотографии внуков»
«У многих посетителей сайта есть свои особенные предпочтения, фетиши, которые их возбуждают. Попадается очень много мужчин, которые просят девушек показывать ступни — пальчики, пяточки. Девушке не сложно такое показать, поэтому все соглашаются. Я слышала и о более странных фетишах, например, чтобы девушка сидела перед камерой вся в латексе и c плеткой, но нам такие не попадались», — сказала Алиса.
Самые частые клиенты студии — мужчины 40-50 летSebastian Gollnow / dpa / Global Look Press
Правила работы в студии
За помощь в продвижении и высокую зарплату модель должна соблюдать строгие правила студии:
- Главное правило для студийной вебкамщицы — не обмениваться контактами со своим гостем. Это не только не выгодно студии (ведь тогда модель может получать от мужчины деньги «мимо кассы»), но и небезопасно для самой девушки: ее могут выследить, слить данные, начнется травля. За нарушение этого правила девушку могут несколько раз оштрафовать, а за неоднократное нарушение — уволить.
- Второе строгое правило — модель должна отработать две недели, даже если ей в первый же день не понравилось место или обязанности.
- Третье правило — работать не меньше 30-40 часов в неделю в зависимости от требований сайта-партнера.
Девушки, которые пытаются без помощи студии продвигаться на различных вебкам-сайтах, обычно сталкиваются с огромными трудностями. Особенно сложно устроиться тем, у кого нет опыта работы в этой сфере. Как рассказывает Алиса, большинство из них начинает с бесплатных сайтов, где на прямой эфир могут заходить тысячи человек. В таком формате нужно только раздеваться и заниматься интимом, так как только за это зрители бесплатных сайтов присылают донаты.
Страх деанона
Большая вероятность того, что друзьям и родственникам модели расскажут о ее работе, есть на бесплатных вебкам-сайтах, утверждает Алиса. Там на девушку смотрит неограниченное число зрителей, среди них могут быть шантажисты и недоброжелатели. На премиум-сайтах зачастую большой процент с заработка забирает студия: за это администрация сайта следит, чтобы в интернете не появлялись фотографии девушек. Если вдруг какой-то человек опубликовал ее фотографию или видео, то они сразу удаляются.
«Мы всем нашим моделям говорим закрывать свои личные страницы в соцсетях, чтобы пользователь добавлялся только по согласию модели. Это ради безопасности», — отметила Алиса.
Для этого же введено правило не давать мемберам свой номер телефона или другие контакты, так как в таком случае вероятность деанона вырастет в разы.
«Девочки молодые, иногда еще не очень умные, могут дать телефон и надеяться, что у них начнутся отношения с мембером. Несколько лет назад одна наша девочка дала телефон мужчине, а потом он требовал с нее тысячу долларов за то, чтобы он не рассказал о ее работе ее родным», — сказала владелица студии вебкама.
Правда ли, что вебкам переехал в провинцию?
Как утверждает владелица студии Алиса, уровень развития сферы вебкама в регионах значительно отстает от Москвы и Санкт-Петербурга. Если там количество студий можно измерять сотнями, то в крупных региональных центрах, например, Екатеринбурге, Новосибирске, Казани, — лишь десятками. В маленьких городах, например, Нижнем Тагиле тоже маловероятен бум вебкама, потому что там мало потенциальных моделей.
«Чем больше людей живет в городе, тем больше вероятность найти среди них моделей», — утверждает Алиса.
У организатора такого бизнеса есть вариант нанимать девочек дистанционно, и тогда не важно, где они живут — в Москве, Нижнем Тагиле или Новом Уренгое. Но тогда, говорит Алиса, модели будут работать только в домашних условиях, то есть в не всегда подходящих интерьерах, могут быть проблемы с интернетом или качеством видео.
Кадр из российского сериала «Happy End» о вебкамескриншот видео
Иногда владельцы студий идут навстречу работницам, у которых нет возможности постоянно приезжать в «офис». Например, у Алисы работает девушка, у которой есть ребенок, и ей просто не с кем его оставить, пока она будет находиться в студии. Так как эта модель — «настоящий профессионал», они решили найти компромисс: девушка обустроит комнату в своей квартире, как этого требует сайт, и будет работать из дома, говорит Алиса.
Насколько это легально?
В России сейчас вебкам-студии либо регистрируют под видом другой организации (например, фотостудия, салон красоты, видеопродакшн), либо вообще работают в тени. По словам Алисы, в Екатеринбурге никаких облав силовиков на студии, как это происходило в Санкт-Петербурге, ни разу не было, поэтому все модели и владельцы бизнеса живут довольно спокойно.
Проблем с правоохранительными органами, как утверждает девушка, у нее или ее сотрудниц тоже нет, так как они «работают в легальном поле и не нарушают российских законов».