Самые интересные рассказы о генри

25 марта 1898 года суд города Остин приговорил банковского кассира, известного авантюриста, весельчака и плута Уильяма Сидни Портера к пяти годам тюремного заключения за растрату. Билли не проронил на суде ни слова, выказывая полное равнодушие к произошедшему. Очень скоро ему предстояло коснуться самого дна и пройти через годы ледяного отчаяния, но именно в тюрьме Билл Портер напишет первые рассказы, возьмет псевдоним «О. Генри» и двинется по пути к мировой славе.

Жизнь состоит из слез, вздохов и улыбок, причем вздохи преобладают. «Дары волхвов». О. Генри

Сначала меняется запах. Это ощущается прямо перед железными воротами тюрьмы, когда свобода совсем еще рядом и один шаг отделяет осужденного от прежней жизни. Въедливый, мерзкий запах пота, гуталина, краски, нечистот заполняет тяжелеющий воздух. Потом толкают в спину и ведут на входной контроль.

— Добрый де…
— Имя?! – холодно перебивают побледневшего мужчину надзиратели.
— Уильям Сидни Портер…
— Добро пожаловать в каторжную тюрьму штата Огайо, Портер, — недобро ухмыляются в ответ.

Самое время распрощаться с вещами. Скидываются ботинки, костюм, галстук, рубашка, белье, часы на цепочке, звенит по полу мелочь, просыпавшаяся из карманов. Все это описывают, упаковывают в ящик и увозят на склад. Обещают вернуть при освобождении. Через пять лет. Затем санобработка – босиком по холодному полу ведут в душ под ледяную воду, пока не начинает бить крупной дрожью, мажут жгучим антисептиком и тупой машинкой выдирают волосы, избавляя от шевелюры. Дают полосатую робу, штаны, белье, грубые ботинки. Полная смена образа и стиля всего-то за час. Далее заводят в канцелярию. Типовые вопросы, короткие ответы: имя, возраст, рост, вес, размер ноги, головы, статья, срок, профессия. Фото с табличкой на память в фас и профиль. Здесь отбирают имя. Никакого больше Уильяма. Уилла. Билли. Нет. Теперь только номер. Заключенный номер 30664.

Почти бегом из административного блока выводят в тюремный двор — а там яркое апрельское небо над головой…

— Глаза в пол! Куда ты уставился?! –— возвращает к реальности надзиратель. Заключенный старается надышаться весенним воздухом, сделать как можно больше глубоких, чистых вдохов. Семь вдохов, двор кончился. Главный корпус. Конвоируют по гулким коридорам мимо полутора тысяч камер с лязгающими замками и из каждой слышен рев, угрозы и крики. Удушливая вонь обрушивается с сокрушительной силой — тяжелое дыхание тюрьмы, аромат зла. Камера — убогое помещение без окон, три квадратных метра с дырой в полу. Сокамерник уже ждет, мрачно поглядывая исподлобья. Приказ встать лицом к стене. Лязгнул замок. Слышны шаги еще одного надзирателя.

— Подожди! Этого в госпиталь, он фармацевт, — Снова лязгнул замок.

Каторжная тюрьма штата Огайо была внушительным заведением с весьма жестокими условиями содержания. 2500 осужденных довольно часто страдали всеми возможными видами недугов от тифа и кори до туберкулеза. Безнадежные, не в силах больше работать, они попадали в госпиталь, остро нуждающийся в специалистах, где некогда дипломированный фармацевт Портер пришелся как раз кстати. Его выдернули из главного корпуса, именуемого среди сидевших «адом», и отправили работать помощником суховатого дежурного врача – Джорджа Уилларда. Билл и представить себе не мог как дешево может цениться человеческая жизнь: здесь было принято смотреть на людей как на животных, врачи старались подлатать больных и избитых ровно настолько, чтобы те смогли продолжать выходить на работу.

Заключенные платили ненавистью. Однажды на прием пришел громадный чернокожий парень, требуя освобождения от работы. Уиллард провел осмотр и, не найдя симптомов, отказал, что привело заключенного в бешенство, он схватил Уилларда за халат, и замахнулся пудовым кулаком. Увидев это, Портер вмешался и врезал разъяренному громиле локтем в челюсть. Симулянт, оседая на пол, вцепился уже в Портера, и они вдвоем рухнули, продолжив борьбу, на крики вбежали надзиратели, и досталось уже всем. После этого случая фармацевту позволили передвигаться по корпусам без сопровождения.

Безысходность переполняла это место. Бывали недели, когда каждую ночь умирало по человеку. Самоубийства были обычным делом. Но были и такие, кто не сдавался до самого конца. Каторжник Эл Дженнингс, бывший грабитель поездов, налетчик и главарь банды прибыл всего шесть месяцев назад, а уже дважды пытался бежать, плел заговоры и подстрекал остальных заключенных к бунту. За это он уже испытал наказание палками, пытку водой, избиения, голод и одиночный карцер. После таких процедур ему потребовался врач. В камеру вошел Портер с сумкой лекарств. Изрядно потрепанный, осунувшийся, но не сломленный Дженнингс зверем глядел на него.

— Хм, у нас с вами теперь общий портной, Эл? — обезоруживающе улыбнулся фармацевт, намекая на полосатую робу, и ошарашенный налетчик узнал его. Несколько лет назад они вместе скрывались от американского правосудия в Гондурасе, рассчитывая, что местные власти не выдадут их, но Портеру пришла телеграмма о страшном диагнозе жены и он поехал в Техас, попрощаться с нею, где и был схвачен. Дженнингса взяли немногим позже при ограблении почтового вагона на Рок-Айлендской железной дороге.

— За что ты угодил в это дрянное место, Билли? — Дженнингс не скрывал радости знакомому лицу.
— Когда-то я работал в банке и одолжил у него четвертак в расчете на то, что цена на хлопок поднимется. Цена подло упала, а я загремел на пятак.

Со временем Портеру удалось перевести Дженнингса на работу в почтовую контору, где режим содержания был легче и где они могли часто видеться.
— Я не вынесу этого кошмара, — однажды пожаловался уставший Билл. Дженнингс мрачно взглянул на друга:
— Я вечерами пишу воспоминания о жизни. Все выкладываю туда, как есть. Что ни глава — то убийство. Попробуй. Очень помогает отвлечься.

И Портер стал пробовать. Тесная каморка тюремной аптеки, куда еле поместился стул, а вокруг — пять больничных палат, полных несчастными. Среди ночи слышны стоны, чахоточный кашель, предсмертные хрипы. Дежурный скользит по палатам, отмечая очередного отмучившегося пациента. По коридору грохочет тачка, на которой мертвеца покатят в морг. Каморка помещена в самом центре этого леденящего отчаяния. И тут, ночь за ночью, в жуткой обстановке болезни и смерти сидел заключенный номер 30664, создавая свои добрые веселые рассказы карандашом на кусочках оберточной бумаги. Улыбка, рожденная болью, позором и унижением, но дарящая надежду и утешение в этих угрюмых стенах, с самого начала стала главным мотивом его творчества. Первым читателем стал Дженнингс и еще один контрабандист, которого тексты тронули до слез.

Сюжеты подкидывала сама тюрьма. На одной из коек в палате умирал от туберкулеза двадцатилетний парнишка Дик Прайс. Он был взломщиком сейфов и сидел пожизненно. В тюрьме мальчишка находился с одиннадцати лет, несколько раз выходил, но настоящей свободы никогда не видел вовсе. Прайс обладал удивительным даром — открывать любые кодовые замки и сейфы. Для этого Дик проводил напильником черту по самой середине ногтей и спиливал их, до тех пор, пока не оголятся нервы. После такой операции пальцы приобретали невероятную чувствительность. Прижав их к циферблату замка, он второй рукой тихо пробовал различные комбинации. Легкое дрожание затвора при прохождении отметки, на которую поставлена комбинация, передавалась его нервам; тогда он останавливался и начинал крутить назад. Этот фокус всегда удавался. Однажды в местном банке кассир-растратчик закрыл сейф и сбежал, оставив внутри крайне важные документы. Открыть сейф никто не смог. Дело дошло до того, что сам губернатор попросил помощи у начальника тюрьмы. Прайсу пообещали помилование, если он сможет вскрыть замок. И он смог. Мальчишка уже умирал от чахотки, но еще так надеялся выйти на свободу. Еще сильнее желала этого мать – Дик был ее единственным сыном. Но его не помиловали. Прайс умер в заключении.

По его истории Портер напишет один из самых известных рассказов – «Превращение Джимми Валентайна», где юный взломщик сейфов Джимми спасает дочку незадачливого банкира, угодившую в сейф, влюбляется в ее старшую сестру, и даже строгий детектив Бен Прайс дает ему уйти, восхитившись умениями. В рассказе не будет правды жизни, в чем писателя упрекнет Дженнингс, но Портер был убежден, что важнее дарить надежду.

Чтобы отослать свои рассказы в издания, потребовался псевдоним, не запятнанный приговором суда. Отправляя тексты через Дженнингса, Портер подписал их: «О. Генри», сократив название тюрьмы, — Ohio Penitentiary (Ohio State Penitentiary — каторжная тюрьма штата Огайо). Из четырнадцати отправленных рассказов напечатали только три, но Портер уже точно знал, чем займется на свободе:
— Когда я выберусь отсюда, я похороню имя Билла Портера в безднах забвения. Никто никогда не узнает, что эта проклятая тюрьма в Огайо когда-то была моим кровом. Освободившись, я сотру номер 30664 из жизни, — рассказывал он Дженнингсу. 24 июля 1901 года писатель досрочно покинул тюрьму. «Заключенный №30664» перестал существовать. Ему отдали коробку с вещами и пять долларов на билет до дома, которые он попросил передать Дженнингсу на сигареты. Вдохнув полной грудью жаркий летний воздух, пропитанный запахом цветов, писатель О. Генри зашагал в сторону железной дороги.

О. Генри станет классиком американской литературы, напишет сотни новелл, будет публиковаться в журналах и отдельных сборниках. Его произведения расхватают на цитаты, неоднократно экранизируют, а ежегодную премию «за лучший рассказ» назовут его именем.

Эл Дженнингс, освободившись из мест лишения свободы, как и подобает налетчику и грабителю поездов, станет известным адвокатом, политиком и звездой вестернов, особую славу ему принесет роман «С О. Генри на дне». На всю жизнь они останутся верными друзьями.

Каторжная тюрьма штата Огайо сгорит дотла 21 апреля 1930 года.

Дело не в дороге, которую мы выбираем.
То, что внутри нас, заставляет нас выбирать дорогу
«Дороги, которые мы выбираем» О. Генри

Источник

Сегодня, 17 декабря, на Netflix выходит второй сезон «Ведьмака». Накануне премьеры кинокритик Егор Москвитин поговорил с исполнителем главной роли Генри Кавиллом — удивительным человеком, который обожает собак, настольные игры, фэнтези-литературу и «советы 80-летнего старика». Интервью опубликовало издание Meduza.

Чем «Ведьмак» отличается от других фэнтезийных сериалов? Моя догадка — в том, что вы совмещаете драму о семье, сложившейся из одиноких людей, и «процедурную» охоту на монстров, как в «Секретных материалах». Но интересно, что думаете вы.

— Сложно сказать хотя бы потому, что я не смотрел остальные фэнтези-шоу. Могу сказать, что «Ведьмак» — это история героев, в характерах которых есть множество нюансов и которых нельзя назвать добрыми или злыми. Да, Геральт может олицетворять «хороших», но он тоже постоянно в серой зоне морали. От других персонажей и вовсе не знаешь, чего ждать.

В фэнтези-литературе герои часто декларируют свои цели, а «Ведьмак» населен очень скрытными людьми. Именно этим мне и нравится мир Сапковского: читатель сам решает, кому верить и за кого болеть. А центральный герой остается нейтральным и аполитичным — что, согласитесь, редкость в эпических романах.

Все чаще говорят, что Netflix между сезонами своих сериалов использует «большие данные», чтобы направить сценаристов на нужный путь. То есть компьютер анализирует поведение зрителей перед экраном и влияет на развитие сюжета. С «Ведьмаком» было что-то подобное?

— Не слышал о таком! Если есть какой-то компьютер, который на такое способен, то это сделано очень умно. Думаю, в нашем случае все проще: сценаристы очень внимательно изучали отзывы фанатов и критиков и делали выводы. Компьютер может заменить человека много в чем, но не в искусстве рассказывания историй.

Читал о вас большую статью в GQ, где вы говорите, что постоянно возвращаетесь к тексту «Советы восьмидесятилетнего старика». Это афористический сборник уроков на каждый день: «всегда жми протянутую тебе руку», «избегай сарказма» и так далее. Если представить, что Геральт из Ривии тоже бы издал такой сборник советов, с чего бы он начал?

— Вау, это забавно, надо подумать. Прямо конкретные советы?

Да, что-то типа «всегда давай лошадям веселые имена».

— Понял! Думаю, советы Геральта сильно отличались бы от советов 80-летнего старика. Старик подсказывает, как прожить жизнь наиболее полно, при этом оставаясь на стороне добра. Позиция Геральта, мягко говоря, другая.

Он прямолинеен, нейтрален, не склонен к сантиментам и способен пойти на страшные вещи, чтобы выжить. И еще он не тратит время на вежливость — сразу дает понять, что люди несут чушь или просто ему не нравятся. Не смогу придумать конкретные заповеди Геральта прямо сейчас, но уверен, там были бы и очень забавные, и попросту жуткие мысли.

Ладно, правила жизни Геральта из Ривии из вас выудить не получилось, как насчет главного правила жизни Генри с Нормандских островов?

— А вот этот парень куда больше похож на 80-летнего старика! Его первым советом было бы всегда помнить об уважении — к другим и к себе. И стараться жить, а не существовать, добиваясь максимальных результатов каждый день. Надеюсь, к 80 годам я смогу дать больше конкретных советов. Ну а пока, правда, прислушайтесь к этому старому мудрецу.

Недавно в подкасте Variety вы сказали, что читаете много фэнтези. Если бы вы были большой шишкой с Netflix, в экранизацию чего вы бы вложились?

— Во-первых, я фанат американца Раймонда Элиаса Фэйста. Во-вторых, совершенно фантастические вещи писал британец Дэвид Геммел. В-третьих, есть Роберт Джордан — но его «Колесо времени» уже адаптировал Amazon. Когда Джордана не стало, его труд продолжил писатель Брендон Сандерсон, собственные романы которого я тоже рекомендую — потрясающая проза! Ну и, конечно, есть вселенная Warhammer 40000 от Games Workshop, невероятно богатая на драматические события. Надеюсь, у меня будет возможность стать частью этих историй в будущем!

А вы играли в настольную или бумажную версию Warhammer 40000?

— Я рубился в компьютерную Total War: Warhammer. После этого я прочитал все правила настольных игр и изучил истории всех армий — но сыграть вживую мне так и не довелось.

Вы удивительный человек! А есть вероятность, что вы писали фанфики?

— Нет-нет, мне кажется, у меня совершенно нет писательского чутья! И чем больше я читаю первоклассное фэнтези настоящих писателей, тем меньше у меня иллюзий на собственный счет. Планка задрана слишком высоко. Я бы не отважился опубликовать что-то, перед этим не потратив несколько лет на оттачивание навыков. Но у меня нет этих нескольких лет.

Мне нравится одна история из автобиографии Сильвестра Сталлоне. Он описывает, как сильно может повлиять на подростка любимый киноактер. Для Сталлоне ролевой моделью был Стив Ривз — исполнитель роли Геркулеса и обладатель титула «Мистер Олимпия». Но больше всего маленького Сталлоне поразил не успех Ривза, а его скромность: обладатель идеального тела всегда скрывал его мешковатой одеждой и никогда не играл мускулами на публике. У вас были такие герои, которые помогли вам возмужать?

— Да, но это были не актеры, а мои братья, мама и папа. В близких людях всегда больше героизма, чем в далеких звездах. А прятаться и защищаться мне помогали книги. Персонажи Фэйста и Геммела были для меня как Стив Ривз.

Чувствуете ли вы ту же ответственность перед маленькими зрителями, которую мог почувствовать Ривз перед Сталлоне? Ведь вы сыграли Супермена. И все ваши коллеги — например, Эми Адамс — говорят, что в жизни вы самый скромный человек на Земле (и Криптоне).

— Хотелось бы сказать, что я всегда таким был и это то, каким меня воспитали. Но на самом деле мой образ — это отчасти результат моих решений и ответственности, которую я на себя беру. Как публичный человек, ты должен отдавать себе отчет в том, что найдутся зрители, которые будут на тебя равняться. И тогда у тебя появляется долг быть хорошим примером.[/b]

Это интервью выйдет в декабре перед премьерой второго сезона «Ведьмака», но прямо сейчас в Америке празднуют День благодарения. Ни вы в Англии, ни я в России к этому празднику никакого отношения не имеем. Но все-таки скажите: что первое приходит вам на ум, когда речь заходит о благодарности?

— Я много за что благодарен! Но если говорить о первом, что пришло на ум, то это Кэл. Кэл — мой пес.