Рычаги рассказ александра яшина

Потребность автора в редакторе-ценителе
К. Н. Батюшков

Редакторская аргументация неприемлемости произведения
Максим Горький

И. И. Ликстанов испортил свою повесть из страха гнева редакторского
Евгений Шварц

Твардовский-редактор
В. Лакшин

Классификация авторов, чьи произведения попадают и не попадают в издательские планы
А. Шавкута

О «Королеве фей» Эдмунда Спенсера
Дэвид Хьюи

О «Гамлете» Уильяма Шекспира
Вольтер

Об «Отелло» Уильяма Шекспира
Джордж Бернард Шоу

О «Короле Лире» Уильяма Шекспира
Джозеф Уортон

О «Ромео и Джульетте» Уильяма Шекспира (лондонская постановка 1666 года)
Сэмюэл Пипс

О «Томе Джонсе» Генри Филдинга
Сэмюэл Джонсон

О Чосере
Джордж Гордон Байрон

О «Следопыте» Джеймса Фенимора Купера
Марк Твен

О «Прелюдии» Уильяма Вордсворта
Томас Бабингтон Маколей

О «Цветах зла» Шарля Бодлера
Эмиль Золя

О романах Джейн Остин
Ральф Уолдо Эмерсон

О произведениях Генри Джеймса
Генри Луис Менкен

О Ральфе Уолдо Эмерсоне
Томас Карлейль

О «Миддлмарч» Джорджа Элиота
Генри Джеймс

Об Уолте Уитмене
Р. Л. Стивенсон

Об «Оружии и человеке» Джорджа Бернарда Шоу
Уильям Арчер

О «Человеке и сверхчеловеке» Джорджа Бернарда Шоу
Бертран Рассел

Об «Улиссе» Джеймса Джойса
Вирджиния Вульф

«Истинный вкус состоит… в чувстве соразмерности и сообразности»
А. С. Пушкин

О желании знать причину критической оценки речи персонажа
Е. А. Боратынский

Издевка над бездоказательной критикой
А. С. Пушкин

Оценка 6-го и 7-го «Философических писем» П. Я. Чаадаева
А. С. Пушкин

О запрещении «Мертвых душ» Московским цензурным комитетом
Н. В. Гоголь

Взыскательная оценка рассказа П. В. Анненкова «Она погибнет»
В. Г. Белинский

Оценка по «Отрочеству» самобытности таланта Л. Н. Толстого
Н. А. Некрасов

Резко отрицательная оценка повести В. Берви «В глуши»
Л. Н. Толстой

Разбор рукописи «Юности» Л. Н. Толстого
А. В. Дружинин

О сомнении, стоит ли печатать «Юность»
Л. Н. Толстой

Не имея понятия о «Юности» Л. Н. Толстого, убеждает его в необходимости ее печатать
И. И. Панаев

Разбор «Фауста» И. С. Тургенева
В. П. Боткин

Оценка повести Л. Н. Толстого «Альберт»
П. В. Анненков

Разбор и оценка повести Л. Н. Толстого «Альберт»
Н. А. Некрасов

Благодарность Н. А. Некрасову за искренность оценки повести «Альберт»
Л. Н. Толстой

Чтение вслух «Степного короля Лира» как способ оценки
И. С. Тургенев

Разбор пьесы адресата и выявление особенностей его дарования
А. П. Чехов

Осторожность в рекомендации к печати произведений начинающих авторов
А. П. Чехов

Взвешенность разбора и оценки рассказа В. А. Табурина «Жива душа»
В. Г. Короленко

Учебный разбор и оценка очерка адресата «На ярмарке»
Максим Горький

Ответ на вопрос, возвращали ли ему редакции рукописи
Иван Леонтьевич Щеглов (Леонтьев)

О недопустимости снисходительной оценки произведений писателей из народа
В. Г. Короленко

О редакторской оценке объема
В. Ф. Каган, профессор МГУ, математик

Односторонняя отрицательная оценка пьесы Л. Лунца исключительно по идеологическим причинам
А. В. Луначарский

Оценка дарования Вс. Иванова
Максим Горький

Оценка Госиздатом за глаза сборника рассказов Н. Баршева
И. А. Груздев

Оценка дарования Н. Баршева
Максим Горький

Объяснение причин одобрительной оценки сборника рассказов Н. Баршева
Максим Горький

Отрицательная оценка М. Горьким «Воскресения» Л. Н. Толстого
В. А. Поссе

Л. Н. Толстой ругает «Фому Гордеева» М. Горького и хвалит его «Ярмарку в Голтве»
В. А. Поссе

Объясняет рабочему, почему он не может быть писателем
Максим Горький

Ругательная оценка С. Н. Сергеевым-Ценским Бабеля и Олеши за малописание и малый объем написанного
Корней Чуковский

Обоснование отрицательной оценки собрания пословиц В. В. Князева
Максим Горький

Критическая оценка рукописи пьесы А. Н. Толстого и А. О. Старчакова «Патент 119»
Максим Горький

Письмо в Горлит Ленинграда
Максим Горький

Отрицательная оценка рассказа адресата «Мусорный ветер»
Максим Горький

Об отрицательном влиянии краткости на понимание читателем математических сочинений
Н. Н. Лузин

О редакторской оценке рукописей Леонида Андреева его первой женой Александрой Михайловной
В. В. Вересаев

Об оценках редакциями журналов его повестей
В. В. Вересаев

Оценка по рукописи «Селигерского дневника» писательницы
А. Н. Толстой

Рассказ В. Катаева о перестраховочном засыле Детгизом его романа «За власть Советов» в ЦК ВКП(б)
Корней Чуковский

О качестве сельскохозяйственных книг
С. Страхов, директор Ставропольского краевого книжного издательства

О преследованиях его критиками за склонность к острому сюжету
Вениамин Каверин

О потребности своей как начинающего писателя в строгой профессиональной, а главное, поучительной оценке уже напечатанного рассказа
Виктор Астафьев

Оценка по просьбе В. Астафьева одного из первых напечатанных его рассказов
Б. Закс

Высокая оценка произведений А. Т. Твардовского
И. С. Соколов-Микитов

Напрасные опасения, что одобрительная оценка его творчества И. С. Соколовым-Микитовым могла стать причиной своих добрых слов о произведении последнего
А. Т. Твардовский

Как К. А. Федин восхищался рассказом А. Яшина «Рычаги»
Корней Чуковский

Разная оценка двух произведений, форма которых не соответствует содержанию
С. Я. Маршак

Критерии оценки им произведений
С. Я. Маршак

Расходится в оценке повести Л. Будогоской с М. Горьким
С. Я. Маршак

«Хронологическое издание Гумилева невозможно»
Николай Богомолов

Об отказе А. Т. Твардовского напечатать ее повесть «Софья Петровна» в «Новом мире»
Лидия Чуковская

Об ошибочности бездоказательных оценок стихотворений молодого писателя
Ст. Рассадин

Об ответе А. Эйнштейна на упрек в трудности понимания его работ
К. Зелиг

Критерий добротности произведений в понимании функционеров отдела пропаганды ЦК КПСС
Алексей Кондратович

Отрицательная оценка А. Т. Твардовским воспоминаний Бережкова «Тегеран, 1943» из-за преклонения автора перед Сталиным
Алексей Кондратович

Разбор А. Т. Твардовским слабостей 2-й книги романа Владимира Фоменко «Память земли»
Алексей Кондратович

О жесткой оценке А. Т. Твардовским рассказа Ю. Трифонова с воспоминаниями о покойной жене
Алексей Кондратович

О мыслях, которые вызывает у него чтение «Зимнего перевала»
Алексей Кондратович

О процедуре рецензирования рукописи Е. Я. Драбкиной «Зимний перевал» в ИМЛ
Алексей Кондратович

Как информировали отдел культуры ЦК КПСС о рецензировании «Зимнего перевала» Е. Я. Драбкиной в ИМЛ
Алексей Кондратович

О выступлении в Академии общественных наук Михаила Шатрова с критикой ИМЛ
Алексей Кондратович

О том, как при содействии председателя Комитета по печати при Совмине СССР Н. А. Михайлова началось некоторое движение рукописи Е. Я. Драбкиной «Зимний перевал»
Алексей Кондратович

Перечитывает 2-ю часть «Зимнего перевала» и видит в ней много такого, что смутит Главлит
Алексей Кондратович

Главлит подписал верстку «Зимнего перевала» Е. Я. Драбкиной
Алексей Кондратович

Сравнивает публикацию в № 10 «Нового мира» за 1968 г. «Зимнего перевала» Е. Я. Драбкиной с бомбой
Алексей Кондратович

Первое знакомство с романом А. Азольского «Степан Сергеич» и оценка его
Алексей Кондратович

Размышления о том, что ждет роман А. Азольского «Степан Сергеич»
Алексей Кондратович

О рецензии В. С. Емельянова и рассылке рукописи романа А. Азольского «Степан Сергеич» членам редколлегии «Нового мира»
Алексей Кондратович

О пьесе Рольфа Хоххута «Наместник» и запрете для «Нового мира» «Чумы» Камю
Алексей Кондратович

Отклонение А. Т. Твардовским рассказа В. Семина
Алексей Кондратович

Муки редакции «Нового мира» с выпуском 5-го номера
Алексей Кондратович

В. Белов в «Новом мире»
Алексей Кондратович

Об отсылке Главлитом в ЦК КПСС «Плотницких рассказов» В. Белова и задержке произведений т. н. подписантов
Алексей Кондратович

Отклонение А. Т. Твардовским поэмы Н. Матвеевой о Питере Брейгеле
Алексей Кондратович

Оценка А. Т. Твардовским рукописи К. Лагунова о крестьянском восстании в Сибири в 1921 г.
Алексей Кондратович

Оценка А. Т. Твардовским рукописи Маркелова
Алексей Кондратович

Драматическая история издания № 12 «Нового мира» за 1968 г.
Алексей Кондратович

Разбор и оценка А. Т. Твардовским повести В. Быкова «Круглянский мост»
Алексей Кондратович

Оценка А. Т. Твардовским рассказа В. Войновича «Путем взаимной переписки»
Алексей Кондратович

Трагический для А. Т. Твардовского запрет Главлитом без объяснений его поэмы «По праву памяти»
Алексей Кондратович

Об оценках произведений в «Новом мире» и об отношениях своих с А. Т. Твардовским
Юрий Трифонов

Об идеальном читателе-ценителе
Давид Самойлов

Оценка качества научно-популярных медицинских брошюр
И. Астахов, заместитель директора фундаментальной библиотеки 1-го Московского медицинского института им. И. М. Сеченова

Оценка объема рукописи не по существу — преграда для издания нужной книги
М. Л. Гаспаров

О неудачных попытках издать свою «Занимательную Грецию»
М. Л. Гаспаров

О судьбе наконец напечатанной своей «Занимательной Греции», посылаемой в дар
М. Л. Гаспаров

О коллективных дружеских нелицеприятных обсуждениях и оценках произведений писателей членов кружка «Среда»
Н. Д. Телешов

О потребности Леонида Андреева в оценках его произведений кружком «Среда» и об истории издания его первого сборника рассказов
Н. Д. Телешов

Разбор и оценка пьесы адресата «Фарс о Клопове, или Гарун аль Рашид»
Лидия Чуковская

О том, с чем он не согласен в суждениях адресата о его пьесе «Фарс о Клопове, или Гарун аль Рашид»
Давид Самойлов

Продолжение разбора пьесы адресата «Фарс о Клопове, или Гарун аль Рашид»
Лидия Чуковская

Об общих принципах работы с молодыми писателями
А. Тоотс, редактор издательства «Ээсти раамат»

История публикации повести Ю. Германа «Подполковник медицинской службы»
Л. Левин

Эм. Казакевич как ценитель произведений начинающего автора
Марк Галлай

Письмо Эм. Казакевича с советами начинающему автору
Г. О. Казакевич

Письмо Эм. Казакевича, выражающее восхищение статьей Марка Щеглова о драматургии
Г. О. Казакевич

Письмо Эм. Казакевича с ответом на вопрос корреспондента, стоит ли ему писать
Г. О. Казакевич

Как на «Ленфильме» отклонили сценарий Ю. Германа «Наши знакомые»
Л. Левин

О недобросовестном методе оценки сборника молодого поэта
Андрей Мальгин

О редактировании рассказа А. Яшина «Рычаги»
Вениамин Каверин

Из книги «Эпилог»
Вениамин Каверин

Об оценках произведений главным редактором «Юности» Валентином Катаевым по настроению
Николай Старшинов

Оценка стихотворений юной Н. В. Крандиевской И. А. Буниным и А. А. Блоком
В. А. Мануйлов

Иосиф Бродский — внештатный рецензент романа начинающего автора-летчика
Вл. Соловьев

Вступление к письмам, которыми обменялись министерство и издательство
Александр Гаврилов

Письмо директору изд-ва «АД Маргинем» А. Т. Иванову
В. А. Сироженко, заместитель министра

Письмо к заместителю министра В. А. Сироженко
А. Т. Иванов

Л. Брик — авторитетный для Маяковского ценитель его произведений
В. В. Катанян

Оценка А. Т. Твардовским дипломной работы автора о поэме «Страна Муравия»
Юрий Буртин

Справедливо низкая оценка редактором — героем книги — романа номенклатурного автора стоила ему свободы
Имре Кертес

Двухлетнее ожидание А. и Б. Стругацкими сдачи в набор их «Страны багровых туч» стало «полигоном для отработки новых представлений о фантастике»
Борис Стругацкий

Как Главатом оценивал наш роман «Возвращение (Полдень. ХХII век)»
Борис Стругацкий

Оценка «Хищных вещей века» И. Ефремовым
Борис Стругацкий

Как цензура и издательство «Молодая гвардия» оценивали повесть «Хищные вещи века»
Борис Стругацкий

История публикаций «Сказки о Тройке» братьев Стругацких
Борис Стругацкий

Как Михаил Зощенко стал «пошляком и подонком»
И. С. Черноуцан

Как Твардовский читал Хрущеву «Теркина на том свете» : Из записок
И. С. Черноуцан

Как по-разному расценивали ее первое произведение писатели, редакторы и издатели
Елена Ржевская

Отказ в публикации правдивого рассказа на тему, от которой шел «дух пацифизма»
Василь Быков

Об А. Т. Твардовском-редакторе
Константин Симонов

Почему оказалось возможным напечатать статью с новым взглядом на сюжет
Бенедикт Сарнов

Замечания по сравнениям в первой редакции стихотворения адресата «Нарвский водопад»
А. С. Пушкин

Нелепый упрек редактора в нереалистичности иллюстрации к былине «Садко»
В. В. Пахомов

О причине отклонения А. Т. Твардовским статьи Желоховцева о маоизме
Алексей Кондратович

Страница из истории запрета «Нового назначения» А. Бека
Алексей Кондратович

О пометках цензора в статье В. Борнычевой «Ленин и статистика» на не устраивающих цензора цитатах из Ленина
Алексей Кондратович

О рационализации объема научно-технических книг
Н. Свердлов, ведущий конструктор ВНПОбумпрома

Как Евгений Петров осмеял в «Лит. газете» превращение Ю. Германом в пьесе «Сын народа» персонажей в железнодорожников для Театра транспорта по его просьбе
Л. Левин

«О несоответствии названия и содержания»
Давид Самойлов

О неудачном отборе произведений для сборника политических работ Макса Вебера
А. Кустарев

Против государственного единомыслия?
Борис Соколов

История с эпиграфами
Марк Рац

О правке романа Ф. М. Решетникова «Где лучше?»
М. Е. Салтыков-Щедрин

Просьба дать В. А. Слепцову проконтролировать свою правку романа Ф. М. Решетникова
М. Е. Салтыков-Щедрин

О напрасном исключении при правке «Семена-сироты» некоторых подробностей и черт в языке малороссийского быта и намерении их восстановить
Л. Н. Толстой

Рекомендация рассказа Л. Д. Семенова «Отрывки» редакции «Вестника Европы»
Л. Н. Толстой

Необходимую переработку очерков из-за их отчетного характера могут сделать только авторы
Максим Горький

Сообщение о статье В. Вересаева «О художественных редакторах»
Вл. Глоцер

О редакторской боязни живой народной речи
Лидия Чуковская

Несогласие с принципом издания сборников, дополненных лишь несколькими новыми произведениями
В. Г. Короленко

Об обиде на редакцию «Рус. богатства» за возврат рассказа «Ошибка» без объяснений
Максим Горький

Просьба сообщить о причинах возврата М. Горькому рассказа «Ошибка»
В. Г. Короленко

Предположение о причинах возврата автору рассказа «Ошибка»
В. Г. Короленко

О причинах возврата М. Горькому рассказа «Ошибка»
Н. К. Михайловский

Для чего издатель — редактор журнала существует
А. С. Пушкин

О судьбе романа-сказки В. Ф. Пановой «Который час?», пьесы «Тредьяковский и Волынский» и исторических повестей, не принятых А. Т. Твардовским
А. Нинов

Письмо к Президенту РФ В. В. Путину
А. Е. Самсонов

Об Эзре Паунде
Гертруда Стайн

Верховный суд России 28 декабря по иску Генеральной прокуратуры ликвидировал внесенное в реестр «иностранных агентов» международное историко-просветительское общество «Мемориал» («Международный Мемориал»). Прокуратура потребовала запретить старейшую правозащитную организацию России из-за того, что она якобы нарушает закон об «иноагентах», дискредитирует власть и «создает ложный образ СССР». «КГБ победил, режим приступил к подавлению всего живого» – такова реакция экспертов, опрошенных корреспондентами Север.Реалии, на решение по «Мемориалу».

«Лживый образ»

Прокурор Алексей Жафяров в прениях заявил, что «Мемориал» создавался как организация по увековечиванию памяти, а сейчас «практически полностью сосредоточилась на ее искажении», в том числе это касается памяти о Великой Отечественной войне.

Жафяров утверждал, что «Мемориал» «создает лживый образ СССР как террористического государства».

Другой прокурор заявила, что «Мемориал» позиционирует себя как международную правозащитную организацию, но «осуществляет свою деятельность с нарушениями».

«Тест на высокие ценности»

Исполнительный директор «Мемориала» Елена Жемкова попросила отказать в иске, потому что российское государство ценит и уважает работу «Международного Мемориала».

«Мемориал» открыт к сотрудничеству, ошибки, которые были допущены, они исправляют, сказала она.

Защита «Мемориала» заявила, что законодательство об «иностранных агентах» противоречит международным договорам, к которым присоединилась Россия. Адвокат Михаил Бирюков сказал, что политические заявления Генпрокуратуры не должны иметь значения и суд должен опираться на законы.

Большая часть выпадов в прениях от истца о фальсификации истории и о политической неблагонадежности не имеет отношения к предмету рассматриваемого иска, уточнил юрист Григорий Вайпман, а Конституционный суд при решении по закону «об иностранных агентах» не проверял положения о маркировках и наказаниях за их отсутствие.

Речь идет не о нарушениях как таковых, а о ликвидации организации, которая занималась увековечением памяти о репрессиях, убеждена адвокат Мария Эйсмонт.

– Мы живем в страшное время потери смысла слов. Абсурдно и по-оруэлловски обвинять «Мемориал» в том, что он мешает гражданам получать доступ к информации, – сказала она.

По поводу представления СССР как «террористического государства» Эйсмонт сказала, что «Мемориал» помогает «раскапывать террор», который происходил в советское время. Правозащитная организация никогда не скрывала иностранных источников финансирования и эта информация указана на сайте, отметила она.

По словам адвоката Генри Резника, у прокуратуры нет доказательств, что «Мемориал» нарушает чьи-то права.

– Я привлекаю внимание к одному пассажу, где написано, что «ликвидация «Мемориала» направлена на защиту прав и интересов других лиц». Мне интересно, какие лица стояли перед глазами генпрокурора, когда он подписывал это заявление. Это определенно не лица тех, кто 15 лет выходит на Лубянскую площадь и зачитывает имена репрессированных.

Резник добавил, что закон об «иноагентах» несовершенен, его критиковали президент Владимир Путин и его пресс-секретарь.

– Вы должны испытать удовлетворение от того, что в данном случае этот закон не будет применен. Это тест на высокие ценности, определяющие жизнь в правовом государстве: независимость суда и судебная совесть. Надеюсь, мы станем свидетелями их торжества, – сказал Резник.

Судья Назарова приняла решение ликвидировать организацию. Председатель правления «Мемориала» Ян Рачинский сразу же заявил, что решение будет обжаловано, а общество не может остановить работу, так как у него есть структуры, не имеющие юридического лица.

Реакция на ликвидацию «Мемориала»

Писатель и журналист Виктор Шендерович, комментируя ликвидацию “Мемориала”, вспомнил слова своего коллеги Льва Рубинштейна о том, что «нельзя экономить на осиновых кольях».

– Вывод один: в следующий раз этих вурдалаков следует добивать, чтобы они снова не дотянулись до нашей шеи, вот и все. Никто не может запретить нам помнить наших убитых, это совершенно невозможно. Сколько крови они еще успеют пролить и сколько мерзостей сделать, не знаю, но на ближайшем историческом повороте надо помнить, что никого из этой нечисти не должно оставаться у рычагов власти. И вспомнить поименно, безусловно, тех, кто убивал и помогал убивать. А то, что происходит сейчас, – забвение прошлых убийств – это подготовка новых, это азбука. Мы виноваты в том, что видим черное черным, а белое белым, что отличаем добро от зла и не стесняемся об этом говорить. В этом наша большая вина, они хотели бы нам это запретить. Террористический образ советского государства создавало советское государство семь десятилетий, руки по локоть в крови. А теперь они обижаются, когда их называют убийцами, это очень трогательно. А насчет «спекуляций на теме репрессий», которыми якобы занимается «Мемориал», – ну, что ж, можно было защитникам Геббельса на Нюрнбергском процессе сказать, что идет спекуляция на теме Холокоста. Жертвы, которые вопиют об отмщении и о наказании убийц, – это, конечно, спекулянты. Это Оруэлл в чистом виде: «правда – это ложь», «мир – это война» и все прочее. Без жесткой люстрации не обойтись, близко никого из этих упырей не должно быть там, где принимаются решения. И ведь в Нюрнберге был еще и процесс над судьями. Те, кто принимал неправосудные решения, – прежде всего судьи, которые продались бандитам, должны быть наказаны, – считает Шендерович.

– Судью Назарову я знаю четверть века, начиная с районного суда, где она работала, потом городской, потом перешла в Верховный суд, это милейший и приятный человек, которая всегда делала все, что ей скажут сверху, – говорит адвокат Александр Островский. – Безусловно, решение по ликвидации принималось не судьями Верховного суда, а самим Путиным, и его просто спустили исполнителям через Лебедева(председателя Верховного суда. – СР). Мне непонятно только, как все эти люди собираются дальше со всем этим жить – и генпрокурор Краснов, и другие правоохранители, воплощающие в жизнь такие решения. Ведь неизвестно, пойдет ли Путин на новый срок, а этим людям путь на Запад уже заказан. Возможно, им стоит последовать совету, который Никита Михалков дает в конце каждого своего «Бесогона» устами мичмана Криворучко: «Расходимся, расходимся по одному, если что – мы геологи».

Историк, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге Иван Курилла говорит, что и сам иск прокуратуры, и сегодняшнее обвинение «Мемориала» в суде в создании «ложного образа СССР» – это следствие изменения Конституции. В ней появилось понятие «защита исторической правды», против которого единогласно возражали историки. Теперь прокуратура размахивает «исторической правдой» как дубинкой.

– Это означает, что у кого-то, у государства, видимо, есть в руках «историческая правда», и прокуратура знает, что правда, а что нет. Современный взгляд на прошлое вообще не допускает такого понятия. На самом деле, нет единой исторической правды в том смысле, в каком ее пытается употребить прокуратура. «Мемориал» совершенно очевидно не создает никакого «ложного образа» – он создает образ СССР реальный, действительный. Но дело в том, что он не совпадает с тем образом Советского Союза, который пытается создать государство — как некой победительной империи. Конечно, где-то могут быть фальсификации, но в данном случае никто еще в фальсификациях «Мемориал» не обвинял. А государство в фальсификациях как раз обвиняли. Но даже если вынести их за скобки, мы можем сказать, что эти два образа, при всем их кажущемся противоречии – не взаимоисключающие, а взаимодополняющие. Это взгляд на прошлое глазами разных частей населения. Глазами тех, кто пережил репрессии и глазами условных советских элит, которые не попали в эти жернова. Эти взгляды кажутся противоречащими, противоположными, но они создают более объемное представление о том, чем же был Советский Союз и каким было советское прошлое. Попытка прокуратуры обратиться к идее исторической правды – это опасная вещь. Это попытка создать плоское прошлое – необъемное, такое, в котором существует только одна, правильная точка зрения, – отметил историк.

– Это продолжение общего курса на закручивание гаек в отношении гражданского общества. Поняв, что борьба за общественное мнение окончательно проиграна, режим приступил к подавлению всего живого, – считает политолог Аббас Галлямов.

Работа «Мемориала» развенчивала мифы о величии лидера и его эпохи. И хотя мне казалось, что исторические параллели неуместны, но по сути запрет «Мемориала» выглядит как признание прямой преемственности по отношению к деспотии. «Мемориал» доказывал, что нет ничего важнее человеческой жизни и памяти о ней. Кто-то напротив считает, что надо забыть все плохое из прошлого, а остальное отлакировать. Если бы эти точки зрения существовали в рамках дискуссии, то и ладно бы. Но дискуссии приказано прекратить, а точка зрения должна быть одна. Если, как и во времена Сталина, государству плевать на жизнь отдельного человека и его судьбу, то лучшего доказательства было не придумать. От граждан к подданным перешли на удивление быстро. Но впадать в уныние нельзя нельзя. Время все по своим местам расставит. Обскурантизм и архаизация – это защитная реакция системы, которая видит проблему во врагах внешних и внутренних. Но оборона исторически бесперспективна. Прогресс можно замедлить, но не остановить. Страну можно подморозить, но что потом с ней подмороженной делать. Эволюция неизбежна. Поэтому я рассматриваю все происходящее как временное. «Мемориал» в том или ином виде еще возродится. После зимы будет весна. Россия от ценностей демократии, плюрализма, свободы слова и прав человека не откажется.

• В ноябре Генпрокуратура и прокуратура Москвы потребовали через суд ликвидировать «Международный Мемориал» и правозащитный центр «Мемориал», обвинив их в нарушении законодательства об иностранных агентах, а в случае с правозащитным центром – также в поддержке экстремизма из-за списка политзаключённых, который ведёт организация. По мнению генпрокурора России Игоря Краснова, организация систематически нарушала закон об «иностранных агентах», а именно не ставила соответствующей маркировки на материалах. В иске указано, что «Мемориал» с 2013 по 2016 годы получал деньги из-за границы и участвовал в некой политической деятельности «путём выражения мнений» о российских законах.
• Дело ведёт судья Алла Назарова. Как сообщает «Медиазона» (внесена в реестр СМИ-«иноагентов»), в 2019 году она принимала решение о ликвидации общественного движения «За права человека», а в 2020 году удовлетворила иск Генпрокуратуры, потребовавшей признать организацию «Арестантское уголовное единство» (АУЕ) экстремистской и запрещённой на территории России.
• Общество «Мемориал» – одна из старейших правозащитных организаций в России, она была создана ещё в 1989 году при участии Андрея Сахарова. Главным направлением её деятельности стало сохранение памяти о жертвах сталинских репрессий. Также «Мемориал» выступает в защиту политзаключённых.
• Правозащитники называют действия российских властей политическим давлением и заявляют, что у российских властей нет законных оснований для ликвидации организации. Одним из адвокатов, которые защищают «Международный Мемориал» в Верховном суде, стал Генри Резник – член Совета по правам человека при президенте, один из самых известных российских адвокатов.
• В поддержку «Международного Мемориала» выступили российские и зарубежные деятели культуры, несколько нобелевских лауреатов. Отказаться от ликвидации «Мемориала» призвали российские власти США, ЕС, а также Совет Европы. В заявлении главы комиссии Совета Европы по правам человека Дуньи Миятович говорится, что «Мемориал» – «символ неустанной борьбы за свободу, демократию и права человека на постсоветском пространстве и за его пределами», а уничтожение организации будет иметь значительные негативные последствия для гражданского общества в целом и защиты прав человека в России.
• Международное историко-просветительское, благотворительное и правозащитное общество «Мемориал» было внесено в реестр НКО-«иноагентов» в 2016 году. Правозащитный центр «Мемориал» – в 2014 году, став одним из первых НКО, признанных в России «иностранными агентами».

Биография

Александр Яковлевич Яшин (настоящая фамилия Попов) родился 27 марта 1913 года в селе Блудново (территория современной Вологодской области). Александр рос в крестьянской семье, и так небогатой, а после смерти отца в Первой мировой войне и вовсе бедствующей.

Уже с пяти лет Саша Попов работал в поле и по хозяйству — в трудное время важны были каждые руки. Мать его вышла замуж повторно, и отчим был груб с мальчиком. Окончив три класса сельской школы, восьмилетний Саша просил отпустить его в уезд, для продолжения учебы. Но отчим не хотел отпускать его, теряя, пусть и маленького, но все же работника и помощника. Мальчик пожаловался любимым школьным учителям, и они собрали сельский совет, где большинством голосов решили отправить Сашу на дальнейшую учебу в соседний город Никольск.

Окончив там семь классов, пятнадцатилетний юноша поступил в педагогическое училище.

Александр Яковлевич Яшин

Яшин Александр Яковлевич (14.03.1913, д. Блудново Никольского у. Вологодской губ. — 11.07.1968, Москва). Поэт, прозаик, лауреат Государственной премии.

Родился в крестьянской семье. Закончил семилетнюю школу и педагогический техникум в Никольске. С 1932 г. работал сельским учителем, затем журналистом.

Уже в пятнадцать лет Саша Попов (Яшин — его литературный псевдоним) начинает печататься в центральных журналах, в том же юном возрасте его избирают делегатом первого Северо-Двинского губернского съезда пролетарских писателей, в девятнадцать лет он — литературный сотрудник областной газеты, председатель оргкомитета краевого Союза писателей. Через два года в Архангельске выходит первая книга Яшина «Песни Северу», и его тут же отправляют делегатом на Первый съезд писателей в Москву. Рядом с ним в зале сидят Л. М. Леонов, М. А. Шолохов, А.М.Горький… Еще через год он переезжает на постоянное жительство в столицу и поступает в Литературный институт им. М. Горького (закончил в 1941). Получает известность после выхода в свет книги «Северянка» (1938). На войну Яшин ушел добровольцем, был фронтовым корреспондентом и политработником, участвовал в боях. Подвигу Сталинграда посвящена его поэма «Город гнева» (1943).

Рубеж Великой Отечественной был пройден Яшиным наравне со всеми. Чрезвычайные обстоятельства военной поры не стали для поэта, редактора и корреспондента многотиражек важнейшим впечатлением души. Война не стала его темой. Александр Яшин не вступил раз и навсегда в могучий строй поэтов-фронтовиков, так и не написал военную прозу (исключение — один-единственный рассказ «После боя»).

Яшин был демобилизован по состоянию здоровья в 1944 г. В 1940—1950-х гг. он выпустил несколько сборников стихотворений, за поэму «Алена Фомина» (1949) ему была присуждена Сталинская (Государственная) премия.

До второй половины 1950-х гг. в многочисленных сборниках Яшина с трудом обнаруживались отдельные живые и правдивые стихотворения. И вдруг — взрыв:

Я как будто родился заново, Легче дышится, не солгу, — Ни себя, ни других обманывать Никогда уже не смогу…

Внезапно, как будто из небытия, вернулись в его поэзию православные по содержанию и сжатые до афоризма формулы: «Ни к безверию, ни к сомнению Не причастна душа моя…»; «И сколько к смиренью себя ни зови, Как воздержаньем сердца не мучь…»; «Только терпенье, одно терпенье…»; «Спешите делать добрые дела!»; «И в сердце не будет места гордыне…». Его сборник «Совесть» (1961) поразил всех. Суровый суд не над вождями или партией, а над самим собой — такого современная ему русская поэзия еще не знала:

Дурным поступкам нет забвенья, Да и прощенья нет, Когда И судишь сам без снисхожденья, — На свете горше нет суда.

«Лучшей считаю книгу „Совесть“, она выстрадана, а не сочинена», — признавался Яшин.

Александр Яшин поздно осознал, что его талант — прежде всего талант прозаика. «Прозаический дебют свой отношу к 1956 году, — писал он, — когда был опубликован рассказ „Рычаги“». Его рассказы и повести «Рычаги» (1956), «Вологодская свадьба» (1962), «Угощаю рябиной» (1965) и другие стали этапными для русской прозы, были отмечены гражданской смелостью и высоким художественным уровнем.

«Я слишком много стал понимать и видеть и ни с чем не могу примириться», — записал он однажды в дневнике. Богатство власть имущих и бедность простых смертных, обман и несправедливость, издевательство чиновников над Россией… Повесть Яшина «В гостях у сына» (1957) была опубликована только в восьмидесятых годах, на волне «перестройки», беззастенчиво клонировавшей «оттепель» конца пятидесятых-начала шестидесятых, но сюжет ее оказался вечным.

Исповедальностью и искренностью наполнены сборники стихотворений Яшина «Босиком по земле» (1965), «День творенья» (1968). Яшин — один из основателей Вологодской писательской организации, старший товарищ и учитель В. И. Белова, Н. М. Рубцова, А. А. Романова, В. В. Коротаева и других вологодских литераторов.

Он одним из первых предсказал выдающуюся поэтическую судьбу Николая Рубцова и не ошибся. Не ошибся Яшин и в оценке своего любимого ученика Василия Белова. Он настойчиво советовал ему, тогда еще автору поэтической книжки, писать прозу.

Его предсмертное послание стало литературным завещанием: «Оглядываясь назад, я думаю о том, что мы неправомерно много тратим времени на ненужные хлопоты (на всякие якобы теоретические изыскания и разговоры о сущности поэзии, путях ее развития, о традициях и народности), когда… нужно просто писать. Писать, у кого пишется. Писать, пока пишется. Писать, пока хочется, пока тянет к столу. Писать и писать, а там… видно будет, что чего стоит, кто чего сможет достичь… Разные же теоретические сочинения и выкладки пускай берет на себя кто-то другой, из тех, кто, вероятно, умнее нас… А дело художника — сидеть и трудом своим, постоянной творческой напряженностью, сосредоточенностью и прилежанием расплачиваться за великое счастье жить на земле».

Именем Яшина названы улица в Вологде, школа-интернат в Никольске, поэту поставлены памятники и открыты музеи в Никольске и Блудново.

Начало творчества

Еще в школе Александр начал писать стихи, за что получил от одноклассников прозвище «Рыжий Пушкин». На первом курсе училища начинающий поэт стал посылать свое творчество в газету. Первая публикация состоялась в 1928 году, в газете «Никольский коммунар». С этого времени Александр стал использовать псевдоним Яшин.

Его стихи стали часто появляться в разных местных газетах, таких как «Ленинская смена», «Северные огни», «Советская мысль», а в последствии и во всесоюзных изданиях «Колхозник» и «Пионерская правда». В том же 1928 году Александр Яшин дважды выступил делегатом ассоциации пролетарских писателей — сначала на губернском съезде, а затем и на краевом.

После окончания училища в 1931 году Яшин год проработал сельским учителем, а затем переехал в Вологду, где работал в газете и на радио. В 1934 году в Архангельске был выпущен первый поэтический сборник 21-летнего Александра Яшина под названием «Песни Северу». В том же году юный поэт получил свою первую награду за комсомольскую походную песню «Четыре брата».

В 1935 году Александр переехал в Москву и поступил в Литературный институт имени Горького. Там в 1938 году был выпущен второй сборник его поэзии «Северянка». В 1941 г., окончив учебу, Яшин добровольно ушел на фронт, проведя три военных года в батальонах морской пехоты, обороняя Ленинград и Сталинград, освобождая Крым и работая военным корреспондентом журнала «Боевой залп».

В 1943 г. он получил медаль «За боевые заслуги», а в 1944 г. был демобилизован из-за серьезной болезни. В 1945 г. был награжден орденом Красной Звезды и медалями за оборону Ленинграда и Сталинграда.

Яшин Александр Яковлевич

Александр Яковлевич Яшин родился 14 марта 1913 года в деревне Блуднового Никольского удела Вологодской губернии в семье простого крестьянина. Будущий известный поэт, прозаик и лауреат Государственной премии закончил семилетнюю школу и педагогический техникум в Никольске. С 1932 года он работал учителем в селе, а после занимался журналистикой.

Уже в 15 лет маленький Саша Попов (Яшин — псевдоним писателя) впервые был напечатан в центральных журналах, и в том же юном возрасте он избирается делегатом первого Северо-Двинского губернского съезда пролетарских писателей. В девятнадцать лет Яшин — литературный сотрудник областной газеты, председатель оргкомитета краевого Союза писателей. Спустя два года выходит первая книга Яшина «Песни Северу» и сразу же молодого писателя выбирают делегатом на Первый съезд писателей в Москву. Там Яшин встречается с Леоновым, Шолоховым и Горьким. Еще через год он переезжает в столицу государства и поступает в Литературный институт имени Горького (закончил его в 1941 году).

Известность Яшин получает после выхода книги «Северянка» в 1938 году. В начале войны писатель уходит на фронт добровольцем, где он работал корреспондентом и политработником, участвовал в кровопролитных боях. Битва за Сталинград была увековечена писателем в поэме «Город гнева», вышедшей в 1943 году.

Великую Отечественную войну Яшин прошел наравне со всеми. Тем не менее, он не становится в строй поэтов-фронтовиков, не пишет военную прозу. Единственное исключение составляет рассказ «После боя». Демобилизирован писатель был в 1944 году по состоянию здоровья.

В период 1940-50-х годов Яшин выпустил несколько собственных сборников стихотворений, а за поэму «Алена Фомина» даже был удостоен Сталинской премии. До второй половины 50-х годов в многочисленных сборниках Яшина было немного действительно живых и правдивых стихотворений, но после, как писал сам поэт, он «буквально переродился». Сборник «Совесть», вышедший в 1961 году, просто поразил всех, ведь в нем были подняты самые острые и актуальны темы того времени. Суровый суд не над вождями или партией, а только над самим собой — вот, что включали в себя практически все произведения Яшина. Такого современная русская поэзия еще не знала.

Александр Яшин поздно осознает, что его талант кроется в прозе. Как заявляет сам писатель, его прозаичный дебют состоялся в 1956 году, когда вышел его рассказ «Рычаги». Дальнейшие его повествования стали просто-таки этапными для русской прозы, и ознаменовались гражданской смелостью и довольно высоким художественным уровнем. По словам писателя, так поздно создавать именно прозу он начал потому, что осознал лишь только тогда, с чем именно он не может мириться.

Богатство власти и нищета народа, несправедливость и обман, издевательство чиновников над страной — все это Яшин выразил в своей повести «В гостях у сына», которая была опубликована лишь в 80-х года. Искренностью и исповедальностью буквально пропитаны сборники стихотворений Яшина «Босиком по земле», «День творенья».

Следует отметить, что Яшин является одним из основателей Вологодской писательской организации, одним из товарищей и учителей Белова, Рубцова, Романова, Коротаева. Ему одному из первых удалось предсказать выдающуюся судьбу Николая Рубцова, и он не ошибся. Не ошибся также Яшин и в отношении своему любимца — Василия Белова. Именно Яшин посоветовал поэту заняться прозой.

В честь известного писателя Александра Яшина названа одна из улиц Вологды, а также школа-интернат в Никольске. Поэту поставлены памятники, а также открыты музеи в городе Никольске и его родной деревне Блудново.

Личная жизнь

Александр Яшин был дважды женат и имел семерых детей: сына и двух дочерей от первого брака, двух сыновей и двух дочерей от второго. После второй женитьбы старшие дети поэта остались жить с ним, а не с матерью.

Настоящей любовью поэта стала Вероника Тушнова, советская поэтесса. Они познакомились в начале 60-х и сразу же прониклись пламенными чувствами друг к другу, несмотря на брак Александра и недавний второй развод Вероники. Последняя книга поэтессы «Сто часов счастья» посвящена ее горячей любви к Александру Яковлевичу.

Не смея оставить свою многодетную семью, Яшин решил прекратить отношения. И вскоре после этого Тушнова заболела раком, от которого скончалась в 1965 году. Поэт серьезно переживал смерть возлюбленной, во всем виня себя. Большая часть его лирики того периода посвящена поэтессе. В статье представлено фото Александра Яшина с Вероникой Тушновой.

( 1 оценка, среднее 4 из 5 )