Давным-давно жил-был один царь. У этого царя было трое сыновей: один умный, другой ещё умнее, а третий самый умный. Однажды царь сказал сыновьям:
— Пора бы вас женить. Младший сын ответил за всех:
— Хорошо, только постарайся, отец, чтобы все три девушки были из одного дома.
— Ладно, — говорит царь, — надо будет поискать. У многих родителей есть по три дочери, но я для вас должен выбрать самых достойных.
— Это твоё дело, отец, — отвечает младший сын, — выбирай!
Призвал царь визиря.
— Многие лета здравствовать тебе, царь, — сказал визирь. — Что прикажешь?
— Решил я женить своих сыновей, — говорит царь. — Нужно найти трёх невест из одного дома. Собирайся, пойдём найдём трёх девушек, посватаем за моих сыновей.
— Многие лета здравствовать тебе, царь. Пойдём, поищем.
Сели они на коней, пустились в путь. Сколько ни искали, в какие дома ни заходили, не могли найти девушек по своему вкусу.
Царь говорит:
— Послушай, визирь, много мы городов объехали. Давай ещё поедем в Багдад, поищем. Если и там не найдём, то вернёмся домой.
Поехали они в Багдад, ходили, искали, кружили по городу, опять не нашли невест для царских сыновей.
— Визирь, — говорит царь, — раз уж мы здесь, пойдём к багдадскому царю, засвидетельствуем ему своё почтение и двинемся в обратный путь.
Пошли они в гости к багдадскому царю. Он устроил для них пир, а на этом пиру три девушки подносили гостям угощение. Багдадский царь спрашивает путников:
— Зачем пожаловали в наши края, за делом или для своего удовольствия?
Отвечает ему царь:
— Решил я своих сыновей женить на трёх девушках из одного дома, А кто эти красавицы, что подносили нам угощение?
— Это мои дочери.
— Какая удача! — говорит царь. — Они мне все нравятся. Отдай их замуж за моих сыновей.
— Считай, что я приношу их тебе в дар, — ответил повелитель Багдада,
— Благодарю тебя, — поклонился приезжий царь, — позови своих дочерей. Я надену им на пальцы по золотому кольцу.
Вошли три девушки: и была старшая из них прекрасна, средняя ещё прекраснее, а младшая самая прекрасная. Их отец, повелитель Багдада, поздравил с помолвкой и снова устроил прекрасный пир.
Наутро приезжий царь поблагодарил хозяина и сказал:
— Сейчас я поеду домой, а через месяц вернусь с сыновьями, сыграем свадьбу.
Отправился царь назад в свою страну. Все три сына выехали ему навстречу.
— Свет очам вашим, — говорит царь. — Всех троих я обручил с дочерьми повелителя Багдада. — Я попросил месяц сроку, чтобы подготовиться к свадьбе.
Заказал царь три роскошных девичьих наряда и три наряда для юношей. Через месяц всё было готово.
— Визирь, — говорит царь, — возьмём с собой моих сыновей, пятьсот всадников и поедем в Багдад, привезём моих невесток, сыграем свадьбу. Младший сын возразил ему:
— Если мы все уедем, кто же останется в нашем дворце? Могут напасть враги в наше отсутствие. Вы поезжайте, а я останусь дома. Мою невесту вы привезёте с собой.
— Верно ты говоришь, — согласился царь. Младший сын на прощание сказал отцу и братьям:
— Как будете возвращаться из Багдада и доедете до родника под красным холмом, не сходите с коней, не пейте там воды и не разбивайте лагерь. Там вас будет подстерегать опасность.
— Хорошо, — обещали они, — будем помнить.
Рано утром все, кроме младшего сына, двинулись в путь. С музыкой, с зурной и доолом въехали в город Багдад, прибыли на царский двор и спешились.
Повелитель Багдада принял их как подобает: с почестями, радушно. Привели девушек, нарядили их в новые платья. Двое старших сыновей подошли к своим невестам, взяли их за руки и пошли с ними в сад, а младшая сестра осталась одна и вся залилась слезами. Разгневался повелитель Багдада и говорит царю:
— Раз у тебя только двое сыновей, для чего ты сватал троих девушек?
— Клянусь тебе своей головой и твоей головой клянусь, что у меня три сына, — отвечал царь. — Третий остался во дворце, чтобы враги не застали нас врасплох. Твою третью дочь возьму я с собой и свадьбу с моим сыном сыграем у нас.
Старших сыновей женили, устроили пир на славу, а наутро стали собираться в обратный путь. Повелитель Багдада говорит царю:
— Пусть твоя свита едет, а ты ещё посиди со мной, выпьем по чашечке кофе, ты их потом догонишь.
Царь согласился. А царская свита и сыновья с молодыми жёнами тем временем доехали до красного холма. Визирь говорит:
— Что-то наш царь запаздывает. Давайте разобьём шатры и подождём его здесь.
Разбили шатры, стали готовить пищу. Наконец подъехал царь. Говорит им:
— Собирайтесь сейчас же, уедем отсюда. А визирь возражает ему:
— Уже темно, куда мы сейчас двинемся? Вот рассветёт, и поедем.
— Визирь, — говорит царь, — ты разве не слышал, как младший сын предупреждал нас, что это опасное место?
— Чего ты боишься? — засмеялся визирь. — С нами пятьсот всадников, целое войско, и мы же ещё должны бояться?
— Действительно, — говорит царь, — наверно, ты прав, останемся.
А когда рассвело и царь проснулся в своём шатре, он увидел, что его лагерь со всех сторон окружил огромный вишап.
— Пропусти! — закричали вишапу все пятьсот всадников сразу.
Но вишап рассмеялся так, словно гром загремел,
— Ха, ха, ха! Да я захочу, хвостом шевельну — и от вас следа не останется.
Сам царь стал просить вишапа:
— Пропусти ты нас, нам надо спешить во дворец.
— Пропущу, — говорит вишап, — но только обещай, что отдашь мне своего младшего сына.
— Ничего не поделаешь, — говорит царь. — Надо же отсюда выбираться. Обещаю.
— Проходите, — говорит вишап. — Только невесту младшего сына я оставляю в залог. Отпущу её, когда царевич приедет.
Поскакали гонцы во дворец. Говорят младшему царевичу:
— Свет очам твоим. Царь возвращается!
Взял младший сын сто всадников, поскакал навстречу царю. Увидал царь своего сына и горько зарыдал.
— Многие лета здравствовать тебе, царь, — Говорит сын. — Что же плачешь в такой радостный день?
— Потому плачу, — говорит царь, — что совета твоего не послушался, сделал привал у красного холма, а ночью нас окружил грозный вишап. Он хотел нас уничтожить и не отпускал до тех пор, пока я не обещал ему тебя, сын мой. Он оставил у себя твою невесту как заложницу. Теперь ты знаешь, почему я плачу.
— И напрасно плачешь, — говорит младший царевич. — Вот если я умру, тогда поплачешь, а пока не всё потеряно. Буду собираться в путь.
— Не ходи, — стал умолять его царь. — Не уходи, останься. Уж что должно случиться, того не миновать…
— Нет, нет, — отвечает сын. — Стыдно нам будет перед повелителем Багдада, если мы оставим его дочь на съедение вишапу. Прощайте все!
С этими словами младший царевич сел на коня и отправился в путь. Доехал он до вишапа. Вишап говорит:
— Добро пожаловать. Невесту твою я сберёг невредимой. Если послужишь мне верой и правдой, отдам я тебе твою невесту, увезёшь её от меня и женишься.
— Приказывай, я к твоим услугам, — отвечает царевич.
— Сядь мне на голову, — говорит вишап. — Схватись крепко за уши и не отпускай. И ничего не бойся. Мы с тобой полетим в небо.
Поднял вишап царевича выше седьмого неба и говорит:
— Смотри направо. Царевич посмотрел.
— Что видишь там?
— Город вижу.
— Это столица царя Чинмачина, — говорит вишап. — А дворец видишь?
— Вижу.
— А огромную чинару перед дворцом?
— Bижу.
— А теперь вглядись и скажи мне: видишь ли ты на ветках девушку? Смотри внимательно.
Сначала, царевич ничего не мог разглядеть, а потом пригляделся и увидел девушку.
— Вижу, вижу, — говорит. — Она одета в красное платье и сидит почти у самой вершины.
Вишап спустил юношу на землю и говорит:
— Пойди и добудь мне эту девушку. Тогда отдам тебе твою невесту.
Дал ему вишап скатерть,
— Вот это, — говорит, — тебе на дорогу. Как проголодаешься, разверни скатерть, найдёшь в ней всё, что пожелаешь.
Взял царевич скатерть и пошёл. Долго ли шёл, коротко ли, про то ему лучше знать, дошёл до дремучего леса. А из лесу выскочили на дорогу два огромных дэва и преградили ему путь.
— Стой, — говорят, — очень мы голодны, хоть тобой закусим!
— Не трогайте меня, — говорит юноша. — Я накормлю вас. Что бы вы хотели съесть?
— Семь буйволов хватило бы нам, —говорят дэвы. Царевич расстелил скатерть и сказал:
— Скатерть, дай мне семь буйволов!
И тут же ровно семь буйволов сошли со скатерти на траву. Накинулись на них дэвы, всё съели, все косточки обглодали и спрашивают юношу:
— Куда ты путь держишь?
— Иду, — говорит, — в столицу Чинмачина.
— Что ж, — говорят дэвы, — ты нас накормил, мы тебе за это добром отплатим.
Один дэв посадил его себе на спину и мигом донёс до границ своего дэвского царства.
— Вот, — говорит, — тебе на прощание мой волос. Если худо тебе придётся, сожги его.
Поблагодарил царевич дэва и пошёл дальше. Идёт и видит: движется ему навстречу несметное войско, Это конные муравьи возвращаются с войны против обезьян. Окружили муравьи царевича и повели его к муравьиному царю. Царь поглядел на него и говорит:
— Мне он не нужен, заберите его и съешьте. Вам как раз хватит.
— Многие лета здравствовать тебе, царь, — говорит царевич. — Разреши накормить твоих подданных чем повкуснее, а меня пусть они не трогают.
— Разрешаю, — говорит царь.
— Что вы любите есть? — спрашивает юноша у конных муравьев.
— Пшеницу, ячмень и просо.
— А сколько вам нужно?
— Сто мешков насытили бы нас вполне.
Постелил царевич скатерть, и тут же оказалось на ней сто мешков зерна. Наелись муравьи досыта. А царь муравьев достал нитку и протянул её царевичу,
— Накормил ты моих подданных досыта. Я тебе за это добром отплачу. Как придётся тебе туго, обмотай нитку вокруг пальца, мы тогда придём тебе на помощь.
Пошёл царевич дальше. Шёл, шёл и видит: идёт навстречу войско. Ни конца ему нет, ни краю. Подошёл поближе, увидел, что это обезьяны, которые дрались с конными муравьями. Окружили его обезьяны и повели к своему царю.
— Многие лета здравствовать тебе, царь, — обращается он к царю. — Вели своим подданным отпустить меня, а я их досыта накормлю. Чем накормить вас? — спросил он у обезьян.
— Мы едим миндаль, бананы и грецкие орехи.
— А сколько съедите?
— Мы съедим шестьдесят мешков.
Расстелил юноша скатерть и попросил у неё шестьдесят мешков грецких орехов, бананов и миндалю. Наелись обезьяны, а обезьяний царь протянул юноше два кольца и говорит:
— Накормил ты моих подданных досыта, я тебе за это добром отплачу. Одно кольцо надень на правую руку, одно — на левую. Одну руку опустишь в воду — вода замёрзнет. Другую опустишь — лёд растает.
Двинулся юноша дальше. И наконец дошёл до города Чинмачина. А город этот был окружён глубоким рвом, а моста через этот ров не было. Опустил он в воду левую руку — вода замёрзла. Перешёл он через ров. Коснулся кольцом с правой руки льда во рву — лёд растаял. В городе встретил царевич старушку. Расспросил у неё, какой в городе царь и хорошо ли живётся людям в Чинмачине.
— Живётся неплохо, — отвечает старушка. — Только вот беда: пропал у царя сын. И ещё одна беда: тому, кто ни посватается за царскую дочь, предлагает он испытание, а если тот его испытаний не выдержит, царь рубит ему голову.
— Что ж, — говорит юноша, — теперь настала моя очередь. Пойду сватать царскую дочь.
— Не ходи, сыночек — говорит старушка. — Лишишься ты головы, жалко мне тебя.
— Нет, пойду, — говорит царевич. — Если позволишь, я у тебя переночую, а с утра разбуди меня пораньше и проводи во дворец.
Пошёл он с утра во дворец, подошёл к стражникам и говорит:
— Пустите меня, у меня дело к вашему царю. Пошли слуги, доложили царю.
— Так и так,—говорят.— Пришёл какой-то юноша, хочет с тобой говорить.
— Введите!— приказывает царь.
Вошёл юноша в царские покои. Семь раз поклонился, на восьмой руку к сердцу приложил.
— Что скажешь? — говорит царь,
— Скажу, что пришёл сватать твою дочь, — отвечает царевич,
— Уходи той же дорогой, что и пришёл, — говорит царь.— Жалко мне тебя. Ведь если не пройдёшь мои испытания, голову тебе отрублю.
— Согласен, — говорит юноша.
Тут чинмачинский царь созывает своих назир-визирей и говорит:
— Расставьте серебряные подносы под этой чинарой, а на золотой поднос поставьте стакан воды. Если парень влезет на чинару, не пролив ни капли, отдам ему дочь. Если хоть каплю прольёт, отрублю ему голову.
Юноша подошёл к дереву, опустил кольцо в воду и полез на чинару. Поднялся на самую вершину и сел на ветку. А потом стал спускаться, и по дороге оттаивать воду вторым кольцом.
— Ну, — говорит Царь, — сегодня тебе повезло. Завтра снова придёшь.
Пошёл царевич ночевать к старушке, а она его жалеет: — Ослепнуть бы моим глазам и не видеть, что над тобой творят. Ложись отдыхай.
Наутро опять отправился царевич во дворец. Царь заставил его целый день простоять у ворот, а к вечеру приказал наполнить маслом два тридцатипудовых чана и велел ему съесть их до утра. Съел юноша крошечный кусочек масла и уже наелся.
«Эх, — думает, — отрубят мне завтра голову».
И вдруг вспомнил про дэвов. Поднёс он волосок к огню — и дэвы тут же вошли в его комнату.
— Что случилось? — спрашивают.
— Видите чаны с маслом? Я позвал вас, чтобы угостить,
Дэвы говорят:
— Мы уже сорок лет масла не пробовали.
Опустили они морды в чаны и всё съели, даже стенки облизали. На рассвете царь встал и позвал своих назир-визирей:
— Приведите парня, отрубим ему голову. Столько масла и тысячу человек не съедят.
Вошли назир-визири в комнату к царевичу, а он спит. Разбудили они его и привели к царю.
— Ну что скажешь? — говорит царь.
— Я съел всё масло, — отвечает царевич.
Царь послал слуг, те стали проверять — искать, везде шарить, но ничего не нашли. Пришли к царю и говорят:
— Он и вправду всё съел.
Тут прислужницы сообщили царевне, что один парень за неё сватается и уже два испытания прошёл.
— Что же, — говорит царь. — Пока ещё не всё. Сейчас поди отдохни, а вечером приходи во дворец.
Пошёл царевич к старушке, отдохнул у неё, а вечером опять явился к чинмачинскому царю. Царь зовёт своих назир-визирей и говорит:
— Отмерьте десять мер ячменя, десять мер пшена и столько же проса. Смешайте всё и велите парню к утру по сортам разобрать.
Начал юноша крупу разбирать и видит, что ему до утра и с одной горсточкой не справиться. И вдруг вспомнил он про муравьев. Намотал он нитку на палец — и тут же вся его комната наполнилась муравьями. Говорит им юноша:
— Я вас попрошу пшено, просо и ячмень на три кучи разделить, всё по сортам. Только пока не ешьте, я вас после накормлю.
И вот собрались муравьи, и было их столько, что, если их выстроить по одному, последний окажется на вершине Масиса. Разобрали они всё зерно, а потом царевич разостлал перед ними скатерть и досыта их накормил. На рассвете проснулся царь, стал созывать своих назир-визирей.
— Приведите, — говорит, — парня, отрублю ему голову. Пришёл царевич, а чинмачинский царь велит ему голову рубить.
— За что же? — говорит юноша. — Я всё как надо сделал. Пошли, проверили, всё зерно перемерили. Видят: работа и вправду выполнена. Царь говорит:
— Иди, на следующее утро опять придёшь. Сообщили прислужницы обо всём этом царевне.
— Интересно, где этот парень живёт? — спрашивает царевна.
Говорят ей:
— У одной старушки.
Царевна дала целую горсть золота своей служанке и говорит:
— Чтобы лишнего слова не слетело с твоих губ. Пусть старушка оденет парня в девичий наряд и вечером приведёт ко мне.
Вечером старушка нарядила юношу в женскую одежду и привела во дворец. Стражник не хотел ей открывать ворота.
Старушка говорит:
— Я привела свою дочь на обучение к царской дочери.
— Ну ладно, раз так, веди.
Отвела старушка юношу к царевне, поклонилась ей и говорит:
— Чему можешь научить мою дочь, сейчас учи, а на ночь ей нельзя здесь остаться.
Царевна отослала служанок и, когда они остались одни, обратилась к царевичу:
— Ты хорошо прошёл все испытания, но завтра тебе предложат новые. Слушай внимательно и запоминай. Завтра мой отец приведёт сорок девушек, одетых в чёрные платья, посадит их на чёрных коней, накинет им на голову чёрную вуаль, построит их в ряд и спросит тебя, которая из них его дочь. Отсчитай девятнадцать от начала, а двадцатая буду я. Смотри не запутайся.
На рассвете царевич приходит к царю. Зовёт царь назир-визирей и говорит:
— Идите привезите сорок девушек. Оденьте их в чёрные платья. Посадите на сорок чёрных коней. Накиньте им на головы чёрные вуали. — А царевичу говорит: — А ну-ка, которая тут моя дочь?
Царевич считает до девятнадцати, подходит к двадцатой девушке, берёт коня под уздцы и говорит: — Вот твоя дочь.
— Что же, верно, — говорит царь. — Иди домой, утром снова придёшь.
Царевич ушёл, но тут же вернулся, переодевшись в женский наряд.Царевна опять отослала слуг и учит его:
— Слушай, юноша. Завтра мы сядем на красных коней, оденемся в красные платья, покроем головы красной вуалью. Я встану последней. Подойдёшь к моему коню и возьмёшь его за уздечку.
Утром снова идёт царевич во дворец. Царь приказывает своим назир-визирям:
— Приведите сорок девушек, посадите на красных коней и постройте их в ряд.
Спрашивает чинмачинский царь у царевича:
— Которая тут моя дочь?
Царевич подошёл к последнему коню и взял его за уздечку.
— На этом коне твоя дочь, — говорит.
— И сегодня тебе повезло, — говорит царь. — Иди домой, придёшь завтра утром.
Опять приходит юноша к царевне в девичьем наряде. Царевна говорит ему:
— Завтра сядем на белых коней, оденемся в белое платье, головы покроем белой вуалью. Я встану первой. Подойдёшь, возьмёшь коня моего за узду, подведёшь к царю.
Рано утром пошёл юноша во дворец. Выходит царь и приказывает:
— Идите приведите сорок девушек, оденьте их в белый наряд, посадите их на белых коней, покройте головы белой вуалью и постройте в ряд.
Спрашивает царь юношу:
— Которая моя дочь? Найди и приведи её.
Подошёл юноша к первой всаднице, взял белого коня за уздечку, подвёл к царю и говорит:
— Многие лета здравствовать тебе, царь. Уже шесть дней ты меня терзаешь. Вот тебе твоя дочь. Отдашь ты её мне наконец?
Царь приказал всем всадницам сойти с коней и всех пригласил в царские покои.
— Кто ты такой? — спросил он у юноши, —До сих пор через мои испытания никто не сумел пройти. Отвечает ему юноша с поклоном:
— Я царский сын, приехал сюда сватать твою дочь. А что все твои испытания я прошёл, так это просто мне повезло.
Говорит ему чинмачинский царь:
— Не хотелось мне её замуж отдавать. Мой сын пропал. Как же я с единственной дочерью расстанусь? Женись на ней и оставайся здесь.
— Нет, — отвечает юноша. — Снаряди нас в дорогу, а свадьбу мы сыграем у моего отца.
— Ничего не поделаешь, — отвечает царь.
На прощание чинмачинский царь говорит ему:
— Послушай, юноша, что я скажу тебе. Пропал мой двадцатипятилетний сын. Ты такой мудрый. Может быть, ты сына моего найдёшь. Если вернёшь мне сына, отдам я тебе половину своего царства. А теперь счастливого вам пути.
Доехал юноша с царевной до страны обезьян. Обезьяны отвели его к своему царю. Обезьяний царь говорит: Добро пожаловать. Накорми нас, потом мы тебя проводим.
Расстелил юноша скатерть, досыта накормил обезьян. А они проводили его короткой дорогой до страны конных муравьев.
—Добро пожаловать, — сказал им муравьиный царь. — Накорми нас, а потом мы тебя проводим.
И перед муравьями расстелил юноша скатерть и накормил их досыта. И муравьи проводили его короткой дорогой до страны дэвов. Дэвы подходят к юноше и говорят:
— Накорми нас, и доброго тебе пути.
Наелись дэвы и быстро перенесли юношу с царевной к дому вишапа.
Вишап его спрашивает: — Ты почему так долго?
— Не легко было пройти все испытания, — отвечает царевич.
— Оставь эту девушку у меня, — говорит вишап.— А сам сходи в сад за своей невестой. — Вишап говорит девушке: — Скорей обмотай свои волосы вокруг моей шеи.
Испугалась девушка, отшатнулась от него, а он так ласково её просит, умоляет. Она обмотала волосы вокруг его шеи. И в ту же секунду вишап вскрикнул, шкура на нём разорвалась, и он превратился в прекрасного двадцатипятилетнего юношу. Дочь чинмачинского царя увидела, что это её брат.
В этот момент царевич возвратился из сада со своей невестой. Увидев незнакомого юношу, он тут же выхватил саблю, а чинмачинский царевич говорит ему:
— Подожди, не убивай меня, сначала выслушай. Эта царевна — моя сестра. Только одна она могла разрушить колдовство. Многих я посылал за ней, и только ты один сумел её привезти.
И такая тут настала радость, будто им целый мир подарили. Все четверо сели на коней, поехали в царский дворец и сыграли свадьбу царевича с его невестой.
Через некоторое время царевич говорит:
— Я должен отвезти сына и дочь чинмачинского царя к их отцу.
А вперёд скачут гонцы.
— Свет очам твоим! — говорят они чинмачинскому царю. Твои сын и дочь вернулись.
Чинмачинский царь созывает всех придворных, всех слуг, весь народ, задаёт невиданный пир.
С неба упало три яблока: одно — тому, кто рассказывал, другое — тому, кто слушал, а третье — тому, кто на ус намотал.
Царский портной: Сказка
Жил царь, жадный и жестокий.
Однажды он приказал созвать во дворец всех портных, ткачей, вышивальщиков и сказал им:
— Слушайте, мастера! Что согревает нас в холодные зимние ночи? Одеяло. Что укрывает нас от зноя? Одеяло. Скажу коротко: человек без одеяла — что конь без седла. Так вот: кто сошьёт одеяло точно по нашему царскому росту, получит в награду руку нашей дочери, царевны Рачии Огнеглазой и полцарства в придачу. Но тот, кто принесёт слишком длинное или слишком короткое одеяло, станет нашим рабом. Мы всё сказали, о люди, и наше царское слово дороже золота, крепче алмаза.
Ткачи, портные и вышивальщики принялись за работу. Одни из них стегали одеяла на вате и на пуху, мягкие и тёплые, как шерсть горной козы; другие ткали одеяла из сверкающих шёлковых нитей, лёгкие, как облако; третьи, растянув на пяльцах бархат, вышивали по нему золотом и серебром тончайшие узоры. Они украшали одеяла яркими кистями, обшивали мехом и подбивали парчой. Но ни один из них не мог угодить царю.
Если ему приносили длинное одеяло, он нарочно накрывался им не вдоль, а поперёк и ворчал:
— Гляди, твоё куцее одеяло не покрывает даже моих ног!
Если же одеяло было коротким, он сжимался в комок и кричал на весь дворец:
— Глупый, ты сшил одеяло на великана. Не видишь, я тону в его складках!
И никто не смел перечить царю.
Тысячи несчастных, проклиная судьбу, становились рабами жадного царя. Закованные в цепи, они работали день и ночь в глубине горных пещер, не видя солнца и не зная отдыха.
Слух о злодеяниях царя дошёл до одного портного. Этот портной был стар, беден и хром. Он ходил опираясь на палку и никогда не помышлял о царевне Рачии Огнеглазой. Но у старого портного было доброе сердце. Он сказал своей жене:
— Клянусь папахой, или я умру или выручу этих несчастных. Пусть будет, что будет!
Из обрезков ситца он сшил одеяло точно по росту царя, взял на дорогу горсть чортана — сухого творога — и пошёл во дворец, опираясь на свою суковатую палку.
В горах, где гуляют тучи и сверкает вечный снег на вершинах, ястребиным гнездом высился царский замок, окружённый зубчатыми стенами, укреплённый бойницами и украшенный изображениями каменного вишапа — дракона, разевающего свою страшную пасть.
Портной смело подошёл к окованным железом воротам и попросил доложить о себе царю.
Царские слуги взглянули на лоскутное одеяло и подняли портного на смех:
— На что ты надеешься, хромой безумец! Царь и глядеть не станет на твои лохмотья!
— Я надеюсь на верного помощника, с которым много лет не расстаюсь, — ответил, усмехаясь, портной.
Слуги не поняли его слов, но, помня строгий приказ, ввели портного в покои царя.
Царь взглянул на портного и поморщился, потому что портной был стар, худ и хром. От такого работника нельзя было ждать большой прибыли. Но он не захотел при слугах нарушить своего царского слова и сказал:
— Ва. Хвалился ишак конём стать, да уши помешали? Самые искусные мастера не сумели сшить одеяла по моему росту, а этот нищий оборванец надеется угодить мне?
— Не было бы ишака, пришлось бы коню возить на себе хворост, — ответил портной. — Примерь моё одеяло, о царь, и пусть я потеряю папаху, если оно не придётся тебе точно по мерке.
— Накройте меня ветошью, которую этот урод осмеливается называть одеялом, — приказал царь.
Царские слуги накинули на царя одеяло, и оно покрыло его с головы до ног.
Но царь в один миг перевернул одеяло поперёк, и все увидели, что царские ноги в алых бархатных туфлях торчат наружу.
— Наденьте на этого безумца собачий ошейник и посадите его на цепь посреди двора, — сказал царь. — Пусть он по ночам пугает лаем летучих мышей.
Услышав слова царя, слуги стали смеяться над бедным портным.
— Умный человек смеётся после всех, — сказал мастер и ударил царя по ногам своей суковатой палкой.
Царь взвыл, как буйвол, и спрятал ноги под одеяло, а слуги так и замерли с открытыми ртами, поражённые дерзостью портного.
— Немедленно казните дерзкого! — крикнул царь.
— О царь, — остановил его портной, — одеяло-то пришлось тебе точно по росту, а я слышал, что твоё царское слово дороже золота, крепче алмаза.
Крик гнева застрял у царя в горле; он вспомнил старую поговорку: «Кто обманул сегодня, — тому не поверят завтра». Дрожа от бессильной злобы, царь ответил:
— Ты прав, портной. Моё слово дороже золота, крепче алмаза. Я отдам тебе полцарства и царевну Рачию, но только в том случае, если ты поклянёшься молчать о том, что ударил царя.
— О царь! — ответил портной. — Мне не нужно царства, и я не достоин даже глядеть на Рачию Огнеглазую. Выпусти из горных пещер несчастных рабов, и я уйду, отвешивая тебе низкие поклоны.
Попав в капкан, лисица сама себе отгрызает лапу. Вместе с портным пришлось царю отпустить всех рабов, да ещё пожелать им добра на дорогу.
Портной и царь
Жил царь, жадный и жестокий.
Однажды он приказал созвать во дворец всех портных, ткачей, вышивальщиков и сказал им:
– Слушайте, мастера! Что согревает нас в холодные зимние ночи? Одеяло. Что укрывает нас от зноя? Одеяло. Скажу коротко: человек без одеяла – что конь без седла. Так вот: кто сошьёт одеяло точно по нашему царскому росту, получит в награду руку нашей дочери, царевны Рачии Огнеглазой и полцарства в придачу. Но тот, кто принесёт слишком длинное или слишком короткое одеяло, станет нашим рабом. Мы всё сказали, о люди, и наше царское слово дороже золота, крепче алмаза.
Ткачи, портные и вышивальщики принялись за работу. Одни из них стегали одеяла на вате и на пуху, мягкие и тёплые, как шерсть горной козы; другие ткали одеяла из сверкающих шёлковых нитей, лёгкие, как облако; третьи, растянув на пяльцах бархат, вышивали по нему золотом и серебром тончайшие узоры. Они украшали одеяла яркими кистями, обшивали мехом и подбивали парчой. Но ни один из них не мог угодить царю.
Если ему приносили длинное одеяло, он нарочно накрывался им не вдоль, а поперёк и ворчал:
– Гляди, твоё куцее одеяло не покрывает даже моих ног!
Если же одеяло было коротким, он сжимался в комок и кричал на весь дворец:
– Глупый, ты сшил одеяло на великана. Не видишь, я тону в его складках!
И никто не смел перечить царю.
Тысячи несчастных, проклиная судьбу, становились рабами жадного царя.
Закованные в цепи, они работали день и ночь в глубине горных пещер, не видя солнца и не зная отдыха.
Слух о злодеяниях царя дошёл до одного портного. Этот портной был стар, беден и хром. Он ходил опираясь на палку и никогда не помышлял о царевне Рачии Огнеглазой. Но у старого портного было доброе сердце. Он сказал своей жене:
– Клянусь папахой, или я умру или выручу этих несчастных. Пусть будет, что будет!
Из обрезков ситца он сшил одеяло точно по росту царя, взял на дорогу горсть чортана – сухого творога – и пошёл во дворец, опираясь на свою суковатую палку.
В горах, где гуляют тучи и сверкает вечный снег на вершинах, ястребиным гнездом высился царский замок, окружённый зубчатыми стенами, укреплённый бойницами и украшенный изображениями каменного вишапа – дракона, разевающего свою страшную пасть.
Портной смело подошёл к окованным железом воротам и попросил доложить о себе царю.
Царские слуги взглянули на лоскутное одеяло и подняли портного на смех:
– На что ты надеешься, хромой безумец! Царь и глядеть не станет на твои лохмотья!
– Я надеюсь на верного помощника, с которым много лет не расстаюсь, – ответил, усмехаясь, портной.
Слуги не поняли его слов, но, помня строгий приказ, ввели портного в покои царя.
Царь взглянул на портного и поморщился, потому что портной был стар, худ и хром. От такого работника нельзя было ждать большой прибыли. Но он не захотел при слугах нарушить своего царского слова и сказал:
– Ва. Хвалился ишак конём стать, да уши помешали? Самые искусные мастера не сумели сшить одеяла по моему росту, а этот нищий оборванец надеется угодить мне? . .
– Не было бы ишака, пришлось бы коню возить на себе хворост, – ответил портной. – Примерь моё одеяло, о царь, и пусть я потеряю папаху, если оно не придётся тебе точно по мерке.
– Накройте меня ветошью, которую этот урод осмеливается называть одеялом, – приказал царь.
Царские слуги накинули на царя одеяло, и оно покрыло его с головы до ног.
Но царь в один миг перевернул одеяло поперёк, и все увидели, что царские ноги в алых бархатных туфлях торчат наружу.
– Наденьте на этого безумца собачий ошейник и посадите его на цепь посреди двора? – сказал царь. – Пусть он по ночам пугает лаем летучих мышей.
Услышав слова царя, слуги стали смеяться над бедным портным.
– Умный человек смеётся после всех, – сказал мастер и ударил царя по ногам своей суковатой палкой.
Царь взвыл, как буйвол, и спрятал ноги под одеяло, а слуги так и замерли с открытыми ртами, поражённые дерзостью портного.
– Немедленно казните дерзкого? – крикнул царь.
– О царь, – остановил его портной, – одеяло-то пришлось тебе точно по росту, а я слышал, что твоё царское слово дороже золота, крепче алмаза.
Крик гнева застрял у царя в горле; он вспомнил старую поговорку: Кто обманул сегодня, – тому не поверят завтра . Дрожа от бессильной злобы, царь ответил:
– Ты прав, портной. Моё слово дороже золота, крепче алмаза. Я отдам тебе полцарства и царевну Рачию, но только в том случае, если ты поклянёшься молчать о том, что ударил царя.
– О царь! – ответил портной. – Мне не нужно царства, и я не достоин даже глядеть на Рачию Огнеглазую. Выпусти из горных пещер несчастных рабов, и я уйду, отвешивая тебе низкие поклоны.
Попав в капкан, лисица сама себе отгрызает лапу. Вместе с портным пришлось царю отпустить всех рабов, да ещё пожелать им добра на дорогу.
Вы читали сказку (стих) Портной и царь, если она вам понравилась, вы можете поделиться ей в соц. сетях:
Автор Неизвестен: Портной и царь
Здесь есть возможность читать онлайн «Автор Неизвестен: Портной и царь» весь текст электронной книги совершенно бесплатно (целиком полную версию). В некоторых случаях присутствует краткое содержание. категория: Сказка / на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале. Библиотека «Либ Кат» — LibCat.ru создана для любителей полистать хорошую книжку и предлагает широкий выбор жанров:
Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:
- 100
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- Описание
- Другие книги автора
- Правообладателям
- Похожие книги
Портной и царь: краткое содержание, описание и аннотация
Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Портной и царь»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.
Автор Неизвестен: другие книги автора
Кто написал Портной и царь? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.
Возможность размещать книги на на нашем сайте есть у любого зарегистрированного пользователя. Если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия, пожалуйста, направьте Вашу жалобу на info@libcat.ru или заполните форму обратной связи.
В течение 24 часов мы закроем доступ к нелегально размещенному контенту.
Портной и царь — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком
Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Портной и царь», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.
ПОРТНОЙ И ЦАРЬ
Армянская сказка
Жил царь, жадный и жестокий. Однажды он приказал созвать во дворец всех портных, ткачей, вышивальщиков и сказал им: — Слушайте, мастера! Что согревает нас в холодные зимние ночи? Одеяло. Что укрывает нас от зноя? Одеяло. Скажу коротко: человек без одеяла — что конь без седла. Так вот: кто сошьёт одеяло точно по нашему царскому росту, получит в награду руку нашей дочери, царевны Рачии Огнеглазой и полцарства в придачу. Но тот, кто принесёт слишком длинное или слишком короткое одеяло, станет нашим рабом. Мы всё сказали, о люди, и наше царское слово дороже золота, крепче алмаза.
Ткачи, портные и вышивальщики принялись за работу. Одни из них стегали одеяла на вате и на пуху, мягкие и тёплые, как шерсть горной козы; другие ткали одеяла из сверкающих шёлковых нитей, лёгкие, как облако; третьи, растянув на пяльцах бархат, вышивали по нему золотом и серебром тончайшие узоры. Они украшали одеяла яркими кистями, обшивали мехом и подбивали парчой. Но ни один из них не мог угодить царю.
Если ему приносили длинное одеяло, он нарочно накрывался им не вдоль, а поперёк и ворчал:
— Гляди, твоё куцее одеяло не покрывает даже моих ног!
Если же одеяло было коротким, он сжимался в комок и кричал на весь дворец:
— Глупый, ты сшил одеяло на великана. Не видишь, я тону в его складках!
И никто не смел перечить царю.
Тысячи несчастных, проклиная судьбу, становились рабами жадного царя. Закованные в цепи, они работали день и ночь в глубине горных пещер, не видя солнца и не зная отдыха.
Слух о злодеяниях царя дошёл до одного портного. Этот портной был стар, беден и хром. Он ходил опираясь на палку и никогда не помышлял о царевне Рачии Огнеглазой. Но у старого портного было доброе сердце. Он сказал своей жене:
— Клянусь папахой, или я умру или выручу этих несчастных. Пусть будет, что будет!
Из обрезков ситца он сшил одеяло точно по росту царя, взял на дорогу горсть чортана — сухого творога — и пошёл во дворец, опираясь на свою суковатую палку.
В горах, где гуляют тучи и сверкает вечный снег на вершинах, ястребиным гнездом высился царский замок, окружённый зубчатыми стенами, укреплённый бойницами и украшенный изображениями каменного вишапа — дракона, разевающего свою страшную пасть.
Портной смело подошёл к окованным железом воротам и попросил доложить о себе царю.
Царские слуги взглянули на лоскутное одеяло и подняли портного на смех:
— На что ты надеешься, хромой безумец! Царь и глядеть не станет на твои лохмотья!
— Я надеюсь на верного помощника, с которым много лет не расстаюсь, — ответил, усмехаясь, портной.
Слуги не поняли его слов, но, помня строгий приказ, ввели портного в покои царя.
Царь взглянул на портного и поморщился, потому что портной был стар, худ и хром. От такого работника нельзя было ждать большой прибыли. Но он не захотел при слугах нарушить своего царского слова и сказал:
— Вах. Хвалился ишак конём стать, да уши помешали? Самые искусные мастера не сумели сшить одеяла по моему росту, а этот нищий оборванец надеется угодить мне?.
— Не было бы ишака, пришлось бы коню возить на себе хворост, — ответил портной. — Примерь моё одеяло, о царь, и пусть я потеряю папаху, если оно не придётся тебе точно по мерке.
— Накройте меня ветошью, которую этот урод осмеливается называть одеялом, — приказал царь.
Царские слуги накинули на царя одеяло, и оно покрыло его с головы до ног.
Но царь в один миг перевернул одеяло поперёк, и все увидели, что царские ноги в алых бархатных туфлях торчат наружу.
— Наденьте на этого безумца собачий ошейник и посадите его на цепь посреди двора? — сказал царь. — Пусть он по ночам пугает лаем летучих мышей.
Услышав слова царя, слуги стали смеяться над бедным портным.
— Умный человек смеётся после всех, — сказал мастер и ударил царя по ногам своей суковатой палкой.
Царь взвыл, как буйвол, и спрятал ноги под одеяло, а слуги так и замерли с открытыми ртами, поражённые дерзостью портного.
— Немедленно казните дерзкого? — крикнул царь.
— О царь, — остановил его портной, — одеяло-то пришлось тебе точно по росту, а я слышал, что твоё царское слово дороже золота, крепче алмаза.
Крик гнева застрял у царя в горле; он вспомнил старую поговорку: «Кто обманул сегодня, — тому не поверят завтра». Дрожа от бессильной злобы, царь ответил:
Портной и царь
Жил царь, жадный и жестокий.
Однажды он приказал созвать во дворец всех портных, ткачей, вышивальщиков и сказал им: — Слушайте, мастера! Что согревает нас в холодные зимние ночи? Одеяло. Что укрывает нас от зноя? Одеяло. Скажу коротко: человек без одеяла — что конь без седла. Так вот: кто сошьёт одеяло точно по нашему царскому росту, получит в награду руку нашей дочери, царевны Рачии Огнеглазой и полцарства в придачу. Но тот, кто принесёт слишком длинное или слишком короткое одеяло, станет нашим рабом. Мы всё сказали, о люди, и наше царское слово дороже золота, крепче алмаза.
Ткачи, портные и вышивальщики принялись за работу. Одни из них стегали одеяла на вате и на пуху, мягкие и тёплые, как шерсть горной козы; другие ткали одеяла из сверкающих шёлковых нитей, лёгкие, как облако; третьи, растянув на пяльцах бархат, вышивали по нему золотом и серебром тончайшие узоры. Они украшали одеяла яркими кистями, обшивали мехом и подбивали парчой. Но ни один из них не мог угодить царю.
Если ему приносили длинное одеяло, он нарочно накрывался им не вдоль, а поперёк и ворчал:
— Гляди, твоё куцее одеяло не покрывает даже моих ног!
Если же одеяло было коротким, он сжимался в комок и кричал на весь дворец:
— Глупый, ты сшил одеяло на великана. Не видишь, я тону в его складках!
И никто не смел перечить царю.
Тысячи несчастных, проклиная судьбу, становились рабами жадного царя. Закованные в цепи, они работали день и ночь в глубине горных пещер, не видя солнца и не зная отдыха.
Слух о злодеяниях царя дошёл до одного портного. Этот портной был стар, беден и хром. Он ходил опираясь на палку и никогда не помышлял о царевне Рачии Огнеглазой. Но у старого портного было доброе сердце. Он сказал своей жене:
— Клянусь папахой, или я умру или выручу этих несчастных. Пусть будет, что будет!
Из обрезков ситца он сшил одеяло точно по росту царя, взял на дорогу горсть чортана — сухого творога — и пошёл во дворец, опираясь на свою суковатую палку.
В горах, где гуляют тучи и сверкает вечный снег на вершинах, ястребиным гнездом высился царский замок, окружённый зубчатыми стенами, укреплённый бойницами и украшенный изображениями каменного вишапа — дракона, разевающего свою страшную пасть.
Портной смело подошёл к окованным железом воротам и попросил доложить о себе царю.
Царские слуги взглянули на лоскутное одеяло и подняли портного на смех:
— На что ты надеешься, хромой безумец! Царь и глядеть не станет на твои лохмотья!
— Я надеюсь на верного помощника, с которым много лет не расстаюсь, — ответил, усмехаясь, портной.
Слуги не поняли его слов, но, помня строгий приказ, ввели портного в покои царя.
Царь взглянул на портного и поморщился, потому что портной был стар, худ и хром. От такого работника нельзя было ждать большой прибыли. Но он не захотел при слугах нарушить своего царского слова и сказал:
— Вах. Хвалился ишак конём стать, да уши помешали? Самые искусные мастера не сумели сшить одеяла по моему росту, а этот нищий оборванец надеется угодить мне?. .
— Не было бы ишака, пришлось бы коню возить на себе хворост, — ответил портной. — Примерь моё одеяло, о царь, и пусть я потеряю папаху, если оно не придётся тебе точно по мерке.
— Накройте меня ветошью, которую этот урод осмеливается называть одеялом, — приказал царь.
Царские слуги накинули на царя одеяло, и оно покрыло его с головы до ног.
Но царь в один миг перевернул одеяло поперёк, и все увидели, что царские ноги в алых бархатных туфлях торчат наружу.
— Наденьте на этого безумца собачий ошейник и посадите его на цепь посреди двора? — сказал царь. — Пусть он по ночам пугает лаем летучих мышей.
Услышав слова царя, слуги стали смеяться над бедным портным.
— Умный человек смеётся после всех, — сказал мастер и ударил царя по ногам своей суковатой палкой.
Царь взвыл, как буйвол, и спрятал ноги под одеяло, а слуги так и замерли с открытыми ртами, поражённые дерзостью портного.
— Немедленно казните дерзкого? — крикнул царь.
— О царь, — остановил его портной, — одеяло-то пришлось тебе точно по росту, а я слышал, что твоё царское слово дороже золота, крепче алмаза.
Крик гнева застрял у царя в горле; он вспомнил старую поговорку: «Кто обманул сегодня, — тому не поверят завтра». Дрожа от бессильной злобы, царь ответил:
— Ты прав, портной. Моё слово дороже золота, крепче алмаза. Я отдам тебе полцарства и царевну Рачию, но только в том случае, если ты поклянёшься молчать о том, что ударил царя.
— О царь! — ответил портной. — Мне не нужно царства, и я не достоин даже глядеть на Рачию Огнеглазую. Выпусти из горных пещер несчастных рабов, и я уйду, отвешивая тебе низкие поклоны.
Попав в капкан, лисица сама себе отгрызает лапу. Вместе с портным пришлось царю отпустить всех рабов, да ещё пожелать им добра на дорогу.
Русская сказка
Читайте, смотрите и слушайте детские сказки
Царский портной
- Розочка
- Смерть Кикоса
Жил царь, жадный и жестокий.
Однажды он приказал созвать во дворец всех портных, ткачей, вышивальщиков и сказал им:
— Слушайте, мастера! Что согревает нас в холодные зимние ночи? Одеяло. Что укрывает нас от зноя? Одеяло. Скажу коротко: человек без одеяла — что конь без седла. Так вот: кто сошьёт одеяло точно по нашему царскому росту, получит в награду руку нашей дочери, царевны Рачии Огнеглазой и полцарства в придачу. Но тот, кто принесёт слишком длинное или слишком короткое одеяло, станет нашим рабом. Мы всё сказали, о люди, и наше царское слово дороже золота, крепче алмаза.
Ткачи, портные и вышивальщики принялись за работу. Одни из них стегали одеяла на вате и на пуху, мягкие и тёплые, как шерсть горной козы; другие ткали одеяла из сверкающих шёлковых нитей, лёгкие, как облако; третьи, растянув на пяльцах бархат, вышивали по нему золотом и серебром тончайшие узоры. Они украшали одеяла яркими кистями, обшивали мехом и подбивали парчой. Но ни один из них не мог угодить царю.
Если ему приносили длинное одеяло, он нарочно накрывался им не вдоль, а поперёк и ворчал:
— Гляди, твоё куцее одеяло не покрывает даже моих ног!
Если же одеяло было коротким, он сжимался в комок и кричал на весь дворец:
— Глупый, ты сшил одеяло на великана. Не видишь, я тону в его складках!
И никто не смел перечить царю.
Тысячи несчастных, проклиная судьбу, становились рабами жадного царя. Закованные в цепи, они работали день и ночь в глубине горных пещер, не видя солнца и не зная отдыха.
Слух о злодеяниях царя дошёл до одного портного. Этот портной был стар, беден и хром. Он ходил опираясь на палку и никогда не помышлял о царевне Рачии Огнеглазой. Но у старого портного было доброе сердце. Он сказал своей жене:
— Клянусь папахой, или я умру или выручу этих несчастных. Пусть будет, что будет!
Из обрезков ситца он сшил одеяло точно по росту царя, взял на дорогу горсть чортана — сухого творога — и пошёл во дворец, опираясь на свою суковатую палку.
В горах, где гуляют тучи и сверкает вечный снег на вершинах, ястребиным гнездом высился царский замок, окружённый зубчатыми стенами, укреплённый бойницами и украшенный изображениями каменного вишапа — дракона, разевающего свою страшную пасть.
Портной смело подошёл к окованным железом воротам и попросил доложить о себе царю.
Царские слуги взглянули на лоскутное одеяло и подняли портного на смех:
— На что ты надеешься, хромой безумец! Царь и глядеть не станет на твои лохмотья!
— Я надеюсь на верного помощника, с которым много лет не расстаюсь, — ответил, усмехаясь, портной.
Слуги не поняли его слов, но, помня строгий приказ, ввели портного в покои царя.
Царь взглянул на портного и поморщился, потому что портной был стар, худ и хром. От такого работника нельзя было ждать большой прибыли. Но он не захотел при слугах нарушить своего царского слова и сказал:
— Ва. Хвалился ишак конём стать, да уши помешали? Самые искусные мастера не сумели сшить одеяла по моему росту, а этот нищий оборванец надеется угодить мне?
— Не было бы ишака, пришлось бы коню возить на себе хворост, — ответил портной. — Примерь моё одеяло, о царь, и пусть я потеряю папаху, если оно не придётся тебе точно по мерке.
— Накройте меня ветошью, которую этот урод осмеливается называть одеялом, — приказал царь.
Царские слуги накинули на царя одеяло, и оно покрыло его с головы до ног.
Но царь в один миг перевернул одеяло поперёк, и все увидели, что царские ноги в алых бархатных туфлях торчат наружу.
— Наденьте на этого безумца собачий ошейник и посадите его на цепь посреди двора, — сказал царь. — Пусть он по ночам пугает лаем летучих мышей.
Услышав слова царя, слуги стали смеяться над бедным портным.
— Умный человек смеётся после всех, — сказал мастер и ударил царя по ногам своей суковатой палкой.
Царь взвыл, как буйвол, и спрятал ноги под одеяло, а слуги так и замерли с открытыми ртами, поражённые дерзостью портного.
— Немедленно казните дерзкого! — крикнул царь.
— О царь, — остановил его портной, — одеяло-то пришлось тебе точно по росту, а я слышал, что твоё царское слово дороже золота, крепче алмаза.
Крик гнева застрял у царя в горле; он вспомнил старую поговорку: «Кто обманул сегодня, — тому не поверят завтра». Дрожа от бессильной злобы, царь ответил:
— Ты прав, портной. Моё слово дороже золота, крепче алмаза. Я отдам тебе полцарства и царевну Рачию, но только в том случае, если ты поклянёшься молчать о том, что ударил царя.
— О царь! — ответил портной. — Мне не нужно царства, и я не достоин даже глядеть на Рачию Огнеглазую. Выпусти из горных пещер несчастных рабов, и я уйду, отвешивая тебе низкие поклоны.
Попав в капкан, лисица сама себе отгрызает лапу. Вместе с портным пришлось царю отпустить всех рабов, да ещё пожелать им добра на дорогу.
Портной и царь
| Автор: | Народные сказки |
| Жанры: | Сказка , Народные сказки |
| Серия: | Армянские народные сказки |
Жил царь, жадный и жестокий. Однажды он приказал созвать во дворец всех портных, ткачей, вышивальщиков и сказал им: — Слушайте, мастера! Что согревает нас в холодные зимние ночи? Одеяло. Что укрывает нас от зноя? Одеяло. Скажу коротко: человек без одеяла — что конь без седла. Так вот: кто сошьёт одеяло точно по нашему царскому росту, получит в награду руку нашей дочери, царевны Рачии Огнеглазой и полцарства в придачу. Но тот, кто принесёт слишком длинное или слишком короткое одеяло, станет нашим рабом. Мы всё сказали, о люди, и наше царское слово дороже золота, крепче алмаза.
Портной и царь скачать fb2, epub бесплатно
Перед вами сборник самых известных армянских сказок. Сказки утверждают доброту и справедливость, приобщают к культуре армянского народа, к его народной мудрости и вековым традициям. Народные армянские сказки – это особенный жанр фольклора, в них есть не только занимательный сюжет и харизматичные герои, но и удивительный поэтический язык.
Перед вами сборник самых известных армянских сказок. Сказки утверждают доброту и справедливость, приобщают к культуре армянского народа, к его народной мудрости и вековым традициям. Народные армянские сказки – это особенный жанр фольклора, в них есть не только занимательный сюжет и харизматичные герои, но и удивительный поэтический язык.
Перед вами сборник самых известных армянских сказок. Сказки утверждают доброту и справедливость, приобщают к культуре армянского народа, к его народной мудрости и вековым традициям. Народные армянские сказки – это особенный жанр фольклора, в них есть не только занимательный сюжет и харизматичные герои, но и удивительный поэтический язык.
Перед вами сборник самых известных армянских сказок. Сказки утверждают доброту и справедливость, приобщают к культуре армянского народа, к его народной мудрости и вековым традициям. Народные армянские сказки – это особенный жанр фольклора, в них есть не только занимательный сюжет и харизматичные герои, но и удивительный поэтический язык.
В давние времена жил-был царь. При дворце у него был розовый сад. В саду рос куст волшебной розы. Как ни старался царь, как ни охраняли царские садовники эту розу, никак не могли уберечь ее. Только начинала она распускаться, как нападал на нее губительный червь. И так из года в год повторялось одно и то же. Царь никак не мог дождаться своей волшебной розы. Как-то пришел к царю юноша садовник и сказал:
— Найми меня, я уберегу твою розу от червя. Как только она распустится, сорву ее, принесу тебе.
Перед вами сборник самых известных армянских сказок. Сказки утверждают доброту и справедливость, приобщают к культуре армянского народа, к его народной мудрости и вековым традициям. Народные армянские сказки – это особенный жанр фольклора, в них есть не только занимательный сюжет и харизматичные герои, но и удивительный поэтический язык.
Перед вами сборник самых известных армянских сказок. Сказки утверждают доброту и справедливость, приобщают к культуре армянского народа, к его народной мудрости и вековым традициям. Народные армянские сказки – это особенный жанр фольклора, в них есть не только занимательный сюжет и харизматичные герои, но и удивительный поэтический язык.
Перед вами сборник самых известных армянских сказок. Сказки утверждают доброту и справедливость, приобщают к культуре армянского народа, к его народной мудрости и вековым традициям. Народные армянские сказки – это особенный жанр фольклора, в них есть не только занимательный сюжет и харизматичные герои, но и удивительный поэтический язык.
“Русские заветные сказки” А.Н.Афанасьева были напечатаны в Женеве более ста лет назад. Они появились без имени издателя, sine anno. На титульном листе, под названием, было лишь указано: “Валаам. Типарским художеством монашествующей братии. Год мракобесия”. А на контртитуле была пометка: “Отпечатано единственно для археологов и библиофилов в небольшом количестве экземпляров”.
Исключительно редкая уже в прошлом веке, книга Афанасьева в наши дни стала почти что фантомом. Судя по трудам советских фольклористов, в спецотделах крупнейших библиотек Ленинграда и Москвы сохранилось всего лишь два-три экземпляра “Заветных сказок”. Рукопись книги Афанасьева находится в ленинградском Институте русской литературы АН СССР (“Народные русские сказки не для печати, Архив, № Р-1, опись 1, № 112). Единственный экземпляр “Сказок”, принадлежавший парижской Национальной библиотеке, исчез еще до первой мировой войны. Книга не значится и в каталогах библиотеки Британского музея.
Переиздавая “Заветные сказки” Афанасьева, мы надеемся познакомить западного и русского читателя с малоизвестной гранью русского воображения — “соромными”, непристойными сказками, в которых, по выражению фольклориста, “бьет живым ключом неподдельная народная речь, сверкая всеми блестящими и остроумными сторонами простолюдина”.
Русские народные сказки
Читайте лучшие русские народные сказки своим детям на страницах сайта «Дети Онлайн».
Русские народные сказки читать
| Название | Время | Рейтинг |
| Курочка Ряба | 00:20 | 98002 |
| Маша и медведь | 03:30 | 95000 |
| Три поросенка | 03:40 | 94000 |
| Теремок | 02:20 | 93000 |
| Василиса Прекрасная | 14:25 | 90000 |
| Морозко | 07:10 | 87000 |
| Каша из топора | 01:50 | 73000 |
| Петушок и бобовое зернышко | 01:30 | 70000 |
| Иван-крестьянский сын и чудо-юдо | 14:20 | 67000 |
| Колобок | 02:35 | 64000 |
| Царевна-лягушка | 10:30 | 61000 |
| Три медведя | 03:05 | 58000 |
| Сивка-бурка | 07:05 | 55000 |
| Гуси-лебеди | 02:45 | 52000 |
| Лиса и волк | 02:55 | 47000 |
| Иван-царевич и серый волк | 10:55 | 46000 |
| Лиса и тетерев | 01:05 | 43000 |
| Бычок-смоляной бочок | 04:05 | 40000 |
| Баба Яга и ягоды | 02:00 | 37000 |
| Жихарка | 02:30 | 36900 |
| Бой на Калиновом мосту | 06:40 | 34000 |
| Финист-ясный сокол | 11:45 | 31000 |
| Репка | 00:45 | 28000 |
| Снегурочка | 03:15 | 25000 |
| Царевна Несмеяна | 04:05 | 22000 |
| Вершки и корешки | 01:00 | 18000 |
| Зимовье зверей | 03:20 | 14000 |
| Летучий корабль | 14:50 | 10000 |
| Лиса и журавль | 01:15 | 8500 |
| Сестрица Алёнушка и братец Иванушка | 03:50 | 6000 |
| Петушок золотой гребешок | 03:00 | 5800 |
| Заяц-хваста | 01:02 | 5800 |
| Зайкина избушка | 03:25 | 5600 |
| Марья Моревна | 15:30 | 5400 |
| Баба-яга | 04:30 | 5200 |
| Лисичка со скалочкой | 02:40 | 5200 |
| Диво дивное, чудо чудное | 07:20 | 5000 |
| Два мороза | 04:05 | 4800 |
| По щучьему веленью | 08:15 | 4400 |
| Самое дорогое | 02:25 | 4200 |
| Кощей Бессмертный | 10:30 | 4100 |
| Сказка о царе Берендее | 23:20 | 4100 |
| Чудесная рубашка | 09:00 | 3800 |
| Журавль и цапля | 01:30 | 3600 |
| Мороз и заяц | 01:10 | 3400 |
| Поди туда-не знаю куда, принеси то-не знаю что | 27:05 | 3200 |
| Волшебное яблочко | 14:10 | 3000 |
| Семь Симеонов | 07:55 | 2800 |
| У страха глаза велики | 01:30 | 2700 |
| Хитрая наука | 08:15 | 2600 |
| Крылатый, мохнатый да масленый | 04:07 | 2600 |
| Пастушья дудочка | 06:20 | 2400 |
| Снегурушка и лиса | 02:20 | 2200 |
| Как собака друга искала | 01:45 | 2000 |
| О молодильных яблоках и живой воде | 22:15 | 1800 |
| Коза дереза | 03:00 | 1600 |
| Лиса и медведь | 05:20 | 1400 |
| Терешечка | 04:30 | 1350 |
| Лиса и дрозд | 03:55 | 1170 |
| Как лиса училась летать | 00:50 | 1000 |
| Иванушка-дурачок | 04:55 | 950 |
| Хрустальная гора | 04:20 | 900 |
| Золотой топор | 01:10 | 850 |
| Морской царь и Василиса Премудрая | 13:25 | 800 |
| Крошечка-Хаврошечка | 04:05 | 750 |
| Лиса и заяц | 02:50 | 700 |
| Дочь и падчерица | 02:55 | 700 |
| Лиса и козел | 00:55 | 650 |
| Горшеня | 06:40 | 600 |
| Серебряное блюдечко и наливное яблочко | 06:00 | 550 |
| Жар-птица и Василиса-царевна | 07:00 | 500 |
| Два Ивана-солдатских сына | 19:40 | 450 |
| Бычок – чёрный бочок, белые копытца | 03:35 | 400 |
| Солдат и царица | 12:20 | 400 |
| Дочь-семилетка | 04:40 | 350 |
| Умная внучка | 10:20 | 350 |
| Кто заговорит первый | 03:55 | 300 |
| Про бабушку старушку | 01:25 | 250 |
| Волшебное кольцо | 22:45 | 201 |
| Умный мужик | 02:30 | 190 |
| Мена | 03:30 | 180 |
| Слово | 04:30 | 170 |
| Елена Премудрая | 09:10 | 160 |
| Как лиса с овцой волка наказали | 01:20 | 150 |
| Волшебная дудочка | 04:10 | 140 |
| Петух и жерновцы | 02:45 | 130 |
| Жадный вельможа | 03:55 | 110 |
| Болтунья | 02:10 | 100 |
| Наказанная царевна | 12:00 | 90 |
| Заколдованная королевна | 11:35 | 80 |
| Батрак | 06:35 | 70 |
| Скорый гонец | 10:40 | 60 |
| Окаменелое царство | 04:45 | 50 |
| Деревянный орел | 08:40 | 40 |
| Берёза и три сокола | 01:50 | 30 |
| Кривая уточка | 01:10 | 15 |
Ребенку ещё едва исполнился год, а он уже с удовольствием может слушать свои первые сказки или короткие рассказы. Знакомство малышей с прозой начинают с «золотой четверки» сказок – Курочка Ряба, Теремок, Колобок и Репка. Короткие, с необходимыми для развития речи повторами, они лучше всего слушаются малышами. Идеально, если сказку вы прочитаете заранее и будете рассказывать по памяти.
Всегда подбирайте сказки, учитывая возраст, интересы ребенка и даже пору года. Перед чтением ознакомьтесь с текстом и оцените, подойдет ли произведение малышу. Интерпретаций сказок с каждым годом становится всё больше, на страницах же нашего сайта мы стараемся предлагать вам исконно русские варианты в авторских изложениях Толстого и Афанасьева. Приятного вам чтения!
Боснийская сказка
Отец что ни день распекает Омера — довольно, мол, тебе вокруг девушек увиваться, довольно бренчать на тамбуре да слоняться по улицам Сараева, пора и о деле подумать!
— Стары мы стали, сынок, нет у нас сил работать. А ты молод — кто же, как не ты, накормит нас и напоит?!
Омер — известный сараевский повеса. Бродит от дома к дому, от окошка к окошку — вот чем он занят целый день. Люди понимали, что Омеру рано еще жениться: молодо — зелено, погулять еще охота, да и помеха есть большая тощий кошелек. Всем было ясно, что парень ухаживает за девушками по легкомыслию, из озорства. А позор и бесчестье падали на головы несчастных его родителей. Тоска и печаль сократили их дни, умерли у Омера мать с отцом.
Остался он с тремя малыми сиротами на руках в пустом и разоренном доме. По правде говоря, он давно мечтал избавиться от родительского глаза и повесничать без всяких помех, но в скором времени убедился, каково жить без родителей, когда от забот да хлопот голова кругом идет.
— Кто наткет, напрядет да в доме подметет? Пора, видно, распроститься с проказами!
Рассудив таким образом, Омер воскликнул:
— Подать сюда мой тамбур! Ничего другого не остается, как жениться!
И с тамбуром под полой к окошку Мейры явился. Солнце уже зашло, был час яции — последней мусульманской молитвы. В окошке Мейры горела свеча, кто-то шептался в комнате. Постучал Омер в окно — шепот смолк; запел, перебирая струны, — свеча погасла.
Три ночи подряд приходил Омер под окно красавицы и, опечаленный, возвращался домой. Мейра ни разу не откликнулась на его призыв. На четвертую ночь молодой повеса снова пришел под окно.
— Спою Мейре в последний раз и больше уж сюда ни ногой!
Хорошенько настроил тамбур и стал напевать грустным голосом:
Играй, моя кудесница!
Смычок-гуляка, струны трогай!
Голодного меня не раз кормила ты,
Воды давала
И девушек своею песнею
Ко мне сзывала.
Играй, моя кудесница!
Смычок-гуляка, струны трогай!
Я под окошком Мейры томлюсь напрасно
И дни и ночи,
Но на меня не взглянут даже красотки очи!
Вдруг свеча в комнате погасла, распахнулось окно. Омер себя не помнит от счастья: наконец-то, думает, добился своего.
— Да ты с ума сошел, Омер! — говорит Мейра. — Что это еще за выходки! С какой стати повадился ты под мои окна? Имей в виду — из твоей затеи ничего не выйдет!
Веселье мигом соскочило с Омера. Запечалился он, повесил голову. Увидела Мейра, какой он унылый да растерянный, и говорит:
— Глупенький! Уж не задумал ли ты жениться на мне? Ну же, признавайся, Омер!
— Да! — ответил он.
— Выбрось блажь из головы! — говорит девушка. — Это невозможно! У тебя корки хлеба в доме нет, а ты еще о женитьбе мечтаешь. Знаю, ты сейчас скажешь — мы, мол, одного поля ягодка! Правда, мои родители тоже бедны, но возьми и то в расчет, что во всем Сараеве не сыскать девушки краше меня, стало быть, я непременно буду счастливой. Найдется для меня жених из какого-нибудь богатого дома. Но послушай меня, Омер! Дорого не серебро да злато, то дорого, что сердцу любо! Я бы не променяла тебя на целый город, да свят запрет родительский. Преступить его я не смею! Мне за того выйти замуж надобно, кто составит мое счастье, а родителям моим обеспечит спокойную старость… Вся их надежда на одну меня.
От таких ее слов Омер чуть приободрился:
— Если дело за этим, так скажи мне, сколько нужно, чтобы выкупить тебя?
— Не так уж много! — ответила Мейра. — Открой лавчонку, заведи торговлю, чтобы можно было прокормить моих родителей и твоих сирот да кое-какую одежду справить.
— До свидания! — воскликнул Омер. — Спокойной ночи, Мейра! Я все понял, и если у меня что-нибудь получится, увидимся завтра.
Ушел Омер, унося в своем сердце надежду и тревогу.
— Удастся мне занять денег — буду самым счастливым человеком на свете, а не удастся — буду самым несчастным.
Всю ночь не сомкнул он глаз, грезил наяву. А когда наступило утро, от радости не знал, за что и приняться. Вспомнил Омер, что есть у него закадычный друг — богатый купец.
«На Исакара вся надежда, больше мне не у кого попросить денег в долг!» — подумал Омер и стал собираться в путь-дорогу.
Застал он своего друга дома и принялся упрашивать его одолжить тридцать кошельков денег. Купец, казалось, не только деньги — жизнь свою готов был отдать за своего Друга.
— Для меня будет великой радостью, коли красавица Мейра станет твоей невестой! — сказал Исакар. И спросил, когда Омер сможет отдать долг.
— Через семь лет, — ответил тот.
— Эге, приятель! А что, если и через семь лет ты мне не вернешь деньги?
Не знаю уж, кто надоумил друзей, но они заключили договор, который потом кадий утвердил, и по договору, в случае неуплаты долга ровно через семь лет, Исакар волен был на суде отрезать у Омера драхму языка и тем самым положить конец тяжбе.
Жених от восторга чуть разума не лишился! В этот день не ударил он палец о палец, все мечтал, какой роскошный свадебный пир он задаст да какие наряды из парчи и бархата накупит своей Мейре! Словом сказать, Омеру и заботы нет, как вернуть своему другу такой большой долг, в мыслях у него одно — как бы поскорее деньги потратить.
Через месяц Омер привел Мейру в свой богатый дом. Свадебный пир шел целую неделю. Гостей собрали множество, вино лилось рекой. Через неделю разошлись приглашенные по домам. Остался Омер со своей красавицей Мейрой.
Все гости дивились роскошному убранству в доме Омера, ну и зажил Омер словно бег! Пусть, однако, себе думают, что угодно, возвратимся лучше к Омеру.
Издавна сложилась поговорка: «Ремесло дороже золота!» И еще есть одна: «Не за свое дело не берись!» У Омера не лежала душа к торговле, и вел он ее спустя рукава. Когда у него осталось пятнадцать кошельков, он решил пустить их все в оборот. Да не у каждого торговля спорится — не шла она и у Омера. Правда, лавка его была завалена товаром. Но каким? Соль, табак, лучины, березовые веники, а чтоб другое что-нибудь раздобыть да на прилавок выложить — об этом Омер и не заботился.
Прошло четыре года. Светел лицом Омер, ни разу не омрачила его тень печали. Видно, позабыл он и думать об уговоре, да и о долге своем. Но вот наступил пятый год со дня заключения сделки; закручинился Омер, точит его дума одна. На седьмой год исхудал бедняга, не узнать его. Слышат жена и приятели — вздыхает тяжко Омер. Но сколько ни допытываются они, почему его тоска одолевает, — Омер лишь отмахивается: всякую надежду человек потерял на спасение.
— Оставьте меня, все равно я пропал!
И так каждый раз.
А красавица Мейра знала о страшном договоре с первых же дней, как его заключили, — купец Исакар все ей рассказал. И все-таки она не унывала, верила, что беде этой можно помочь, а иначе и замуж не пошла бы за Омера. Да и в самом деле, какой женщине охота иметь мужа без языка?
— Ну пора! — однажды воскликнула Мейра. — Подарок под полу — и перед кадием на колени!
Так и делала она два дня сряду.
— А эта женщина, видать, робеет передо мной, — решил кадий. — Наверняка хочет попросить меня о какой-нибудь милости, да не смеет открыться.
На третье утро Мейра снова пошла к кадию. Несет ему дорогой подарок. Поцеловала полу его халата и, по своему обыкновению, пустилась наутек. Но кадий мигнул служителям, беглянку задержали.
— О женщина! — воскликнул кадий. — Вот уже третий раз ты не можешь преодолеть свое смущение. Какой милости ты ждешь от меня? Говори!
А Мейре только того и надо. Приложила одну руку ко лбу, а другую к сердцу и отвечает:
— Кадий! Твоя доброта развязала мой язык… Разреши мне в следующую пятницу посидеть на твоем месте в суде один только час.
— О женщина! Если тебе так хочется, сиди здесь хоть целый день. Клянусь исламом! Сделай одолжение!
Мейра облобызала туфлю кадия, приложилась к святому ковру, поблагодарила и, попрощавшись, ушла. Теперь она могла дожидаться пятницы со спокойной душой. И вот наступила пятница, день заключения договора, тот день, когда Омер обязан был вернуть свой долг. Да где ему тридцать кошельков денег набрать, когда и мелочи-то в кармане у него не водилось! Значит, Исакар отрежет на суде кусочек от его языка.
Мейра поднялась чуть свет. Кадий едва ее дождался, отдал ей свое облачение и с удовольствием нахлобучил ей на голову белую судейскую чалму. Ему и самому не терпелось посмотреть, как женщина судить будет. Спрятался кадий в соседнюю комнату и стал наблюдать за Мейрой сквозь маленькое окошечко в двери. Не успел наш безбородый кадий раскурить кальян, набитый душистым табаком, как в суд явились купец и Омер… Поклонились, как положено, жмутся к стенкам да слезы утирают… Кадий между тем затянулся и выпустил шесть колечек дыма. Не сразу спрашивает, выждал несколько минут.
Кадий. Зачем пожаловали, купцы?
Купец. Рассуди нас, дорогой эфенди!
Кадий. Как дела идут?
Купец. Хорошо, слава богу!
Тут Исакар рассказал кадию, как семь лет назад он дал Омеру взаймы тридцать кошельков и уговорился со своим другом, что в случае неуплаты долга отрежет кусочек от его языка.
— Вот по какому делу мы пришли к тебе, — закончил Исакар.
Кадий. Должник, ты признаешь, что заключил договор? Как тебя зовут? Правду ли сказал купец?
Омер (сквозь слезы, всхлипывая). Эфенди, он сказал чистую правду!
Кадий открыл книгу законов и стал ее листать, перевертывая страницу за страницей. Потом наткнулся на какое-то место и принялся перечитывать его, шевеля губами…
— Да, да, твоя правда! Точно так же и в священной книге пишется, сказал кадий. — А ты бритву принес? — спросил он.
— А как же! — ответил Исакар.
— Эй, купец! — воскликнул вдруг кадий суровым голосом. — Смотри не ошибись, ты должен отрезать от его языка ровно драхму, согласно уговору, иначе вовек не расплатишься!
Смутился купец.
— Бог с тобой, дорогой эфенди! Зачем ты так говоришь? Если я нечаянно лишнее отхвачу, убыток я готов возместить золотом, а если Омер захочет, пусть отрежет такой же кусок от моего языка. Если же я не доберу считайте, что я подарил ему эту малость.
— Молчать, наглец! — сердито крикнул кадий. — Ишь ты… Свои законы вздумал суду навязывать! Какой кадий объявился! Не одним только лихоимцам правда навстречу идет! Режь немедленно!
То-то незадача, то-то мученье выпало купцу.
— Прости, дорогой эфенди! Я в судейские дела вмешиваться не хочу. Всем известно, что ты поставлен судить по священной книге, а мое дело сторона. Дарю ему тридцать кошельков! Не нужен мне его язык!.. Мы ведь с Омером друзья-приятели!..
От этих слов Исакара разъярился кадий еще пуще и заорал своим служителям:
— Эй, палача сюда! Сейчас я научу этого торгаша подчиняться суду!.. Режь сию минуту!
Прибежал палач, выхватил саблю из ножен, а купец упал на колени, целует полу судейского халата и молит о пощаде. Кадий непреклонен и твердит свое:
— Режь язык, или голову с плеч долой!
Понял купец, что ему без взятки не выкрутиться.
— Дорогой эфенди! Бери себе тридцать кошельков! А должнику я прощаю! Избавь меня только от этой напасти, не хочу я резать язык, а тем паче своему приятелю Омеру… Пощади, эфенди! Прошу тебя, как отца родного! Пощади! Бес меня попутал, прости меня!
— Руби собаку! — гаркнул кадий.
Палач потащил несчастного купца, но он цепко ухватился за кадия:
— Смилуйся, эфенди, если ты правоверный!
Подлетел тут Омер к кадию, обнимает его и молит за товарища. Молодой кадий только того и ждал:
— Так и быть, прощаю его по просьбе Омера. Но пусть знает, что турецкие законы тверже камня. Пришлось бы купцу на своей шкуре изведать, что такое мусульманский суд!
Исакар отсчитал кадию тридцать кошельков денег; кадий заставил его поцеловаться с Омером.
— А теперь я запишу в судебную книгу, что тяжба кончена и больше никто никому не должен.
В последний раз приложились друзья к священному Корану и к сафьяновым туфлям кадия, поблагодарили его за справедливый суд, за отеческую доброту и удалились.
Не успела закрыться одна дверь, как распахнулась вторая, и в зал суда вошел настоящий кадий. Корчится он от смеха и говорит:
— О женщина! В твоей голове больше мудрости, чем в Коране, да простит меня аллах! Право же, будь ты мужчиной, лучшего кадия не нашлось бы в самом Стамбуле!
Мейра поблагодарила кадия за оказанную милость и предложила ему пятнадцать кошельков из денег, отобранных у купца. Но кадий не захотел принять от женщины деньги и подарил ей еще один кошелек. Мейра, как полагается, поцеловала полу его халата, спустила на лицо белое покрывало и, опередив мужа, первой вернулась домой. Омер задержался в кофейне. А как подошел к дому да отворил калитку, увидела его в окошко Мейра и принялась поддразнивать.
— Вот идет Омер с отрезанным языком, — шепелявила она.
— А вот и не угадала! — отвечал Омер.
А Мейра притворилась удивленной — почему же ее муж слова выговаривает чисто, как всегда.
— Как же так?
— Бог и умный кадий (ну и красив он, румян, словно яблочко!.. Дай бог ему здоровья!) вызволили меня из беды, а купца обобрали до нитки.
— Да неужели этот кадий красивее меня? — подхватила Мейра и показала мужу тридцать кошельков.
От радости Омер заплакал, припав к коленям своей разумной и храброй жены, и трижды поцеловал ее в лоб. Когда же Мейра рассказала Омеру про свою хитрую проделку, она стала ему втрое дороже. С тех пор Омер прислушивался к советам своей мудрой жены и, всерьез занявшись торговлей, в скором времени разбогател.