Рецензия на сказку салтыкова щедрина

Óâàæàåìûå ÷èòàòåëè! Âñå âûëîæåííûå ìíîé ïðîèçâåäåíèÿ íå ÿâëÿþòñÿ êàêèìè áû òî íè íè áûëî ëèðè÷åñêèìè èçûñêàíèÿìè èëè òâîð÷åñêèìè òðóäàìè. Ýòî òóïî áèëåòû ïî ñðåäíåâåêîâîé ëèòåðàòóðå, êîòîðûå íàäî ðàñïðîñòðàíèòü äëÿ êóðñà. Âîò òàêèì äóðàöêèé ñïîñîáîì. Àäìèíèñòðàöèþ ïðîçàðû ïðîñüáà íå áåñïîêîèòüñÿ: êàê òîëüêî ýêçàìåí çàêîí÷èòñÿ, âñÿ ýòà ãàëèìàòüÿ áóäåò óäàëåíà)

Ñêàçêà — îäèí èç ýïè÷åñêèõ æàíðîâ ëèòåðàòóðû, äëÿ êîòîðîãî õàðàêòåðåí ãëóáîêèé ïîäòåêñò. Èìåííî ïîýòîìó ê äàííîìó æàíðó îáðàòèëñÿ Ñàëòûêîâ-Ùåäðèí. Åãî ñêàçêè — ýòî îòäåëüíûé, ñàìîñòîÿòåëüíûé ýòàï åãî òâîð÷åñòâà, â êîòîðîì óëîæèëîñü âñå òî, ÷òî ïèñàòåëü íàêàïëèâàë íà ïðîòÿæåíèè ÷åòûðåõ äåñÿòèëåòèé ñâîåãî òâîð÷åñêîãî ïóòè. Ñàì îí àäðåñóåò ñâîè ñêàçêè “äåòÿì èçðÿäíîãî âîçðàñòà”, òî åñòü âçðîñëûì ëþäÿì. È ê íèì àâòîð îáðàùàåòñÿ äîâîëüíî ñóðîâî, óìíî, âûñìåèâàÿ ëþäñêèå íåäîñòàòêè è ïîðîêè.
    Ñêàçêè Ùåäðèíà îòëè÷àþòñÿ èñòèííîé íàðîäíîñòüþ. Ïîäíèìàÿ â íèõ ñàìûå çëîáîäíåâíûå âîïðîñû ðóññêîé äåéñòâèòåëüíîñòè, ïèñàòåëü âûñòóïàåò çàùèòíèêîì íàðîäà è îáëè÷èòåëåì ãîñïîäñòâóþùåãî êëàññà.  ñêàçêàõ Ñàëòûêîâà äåéñòâèòåëüíî åñòü íåêîòîðûå çàèìñòâîâàíèÿ èç íàðîäíûõ ñêàçîê. Ýòî è âîëøåáíûå ïðåâðàùåíèÿ, è ñâîáîäíàÿ ôîðìà èçëîæåíèÿ, è ãëàâíûå ãåðîè — ïðåäñòàâèòåëè æèâîòíîãî ìèðà.
    Ùåäðèíñêàÿ ñêàçêà, êîíå÷íî æå, ñîâåðøåííî îñîáåííàÿ âàðèàöèÿ ñêàçî÷íîé ôîðìû. Ïèñàòåëü âïåðâûå íàïîëíèë åå îñòðûì îáùåñòâåííûì ñìûñëîì, çàñòàâèë åå ðàñêðûâàòü äðàìû è êîìåäèè ÷åëîâå÷åñêîé æèçíè. Ìàñòåð ýçîïîâà ÿçûêà, â ñêàçêàõ, íàïèñàííûõ â îñíîâíîì â ãîäû æåñòî÷àéøåé öåíçóðû, Ùåäðèí èñïîëüçóåò ïðèåì èíîñêàçàíèÿ. Ïîä âèäîì æèâîòíûõ è ïòèö èì èçîáðàæàþòñÿ ïðåäñòàâèòåëè ðàçëè÷íûõ êëàññîâ è ñîöèàëüíûõ ãðóïï. Ïðè÷åì àâòîð çëî âûñìåèâàåò íå òîëüêî âñåñèëüíûõ ãîñïîä, íî è ïðîñòûõ ðàáîòÿã ñ èõ ðàáñêîé ïñèõîëîãèåé. Ñàëòûêîâ-Ùåäðèí áåñïîùàäíî êðèòèêóåò òåðïåíèå è áåçîòâåòíîñòü ïðîñòîãî ðóññêîãî íàðîäà.
    Õî÷åòñÿ îñòàíîâèòüñÿ íà ñêàçêå “Äèêèé ïîìåùèê”, êîòîðàÿ íàïèñàíà âåñüìà ñàðêàñòè÷íî è îñòðî- óìíî.  íåé ïðîòèâîïîñòàâëåíû ïðåäñòàâèòåëè ðàçëè÷íûõ ñîöèàëüíûõ ñëîå⠗ íàðîä è äâîðÿíå. Ñ åäêîé èðîíèåé àâòîð ïèøåò: “ íåêîòîðîì öàðñòâå, â íåêîòîðîì ãîñóäàðñòâå æèë-áûë ïîìåùèê, æèë è íà ñâåò ãëÿäþ÷è ðàäîâàëñÿ. Âñåãî ó íåãî áûëî äîâîëüíî: è êðåñòüÿí, è õëåáà, è ñêîòà, è çåìëè, è ñàäîâ. È áûë òîò ïîìåùèê ãëóïûé, ÷èòàë ãàçåòó “Âåñòü” è òåëî èìåë ìÿãêîå, áåëîå è ðàññûï÷àòîå”. Ðàçóìååòñÿ, ïîìåùèê ýòîò íè÷åãî äåëàòü íå óìåë è ìå÷òàë òîëüêî î òîì, ÷òîáû èçáàâèòüñÿ îò “õîëîïüåãî äóõà”.
    Îäíàæäû Áîã âíÿë åãî ìîëèòâàì, è, íàêîíåö, ìóæèöêèé ìèð èñ÷åç. È îñòàëñÿ “ðîññèéñêèé äâîðÿíèí êíÿçü Óðóñ-Êó÷óì-Êèëüäèáàå┠îäèí. Îáðàùàåò íà ñåáÿ âíèìàíèå íåîáû÷íàÿ ôàìèëèÿ. Ïîäîáíûå “ìíîãîýòàæíûå” ôàìèëèè ñ òþðêñêèì çâó÷àíèåì áûëè ïðèíàäëåæíîñòüþ äðåâíèõ, âûñøèõ àðèñòîêðàòè÷åñêèõ ðîäîâ, íî ïîä ïåðîì Ùåäðèíà îíà ïðèîáðåòàåò íåëåïîå è âåñüìà ñìåøíîå çâó÷àíèå.
    Îñòàëñÿ ïîìåùèê îäèí. Ïåðâîíà÷àëüíî îí ÿâëÿåòñÿ íàì â îáëèêå “òâåðäîãî äóøîé” íåïîêîëåáèìîãî êðåïîñòíèêà, óáåæäåííîãî â ïðèðîäíîì, åñòåñòâåííîì ïðåâîñõîäñòâå âûñøèõ êðóãîâ íàä ïðîñòûìè, îáûêíîâåííûìè ëþäüìè, êîòîðûå ðàçäðàæàþò åãî äàæå ñâîèì ïðèñóòñòâèåì.
    Íî ïîñòåïåííî îí îäè÷àë: “…âåñü îí, ñ ãîëîâû äà íîã, îáðîñ âîëîñàìè, ñëîâíî äðåâíèé Èñàâ, à íîãòè ó íåãî ñäåëàëèñü êàê æåëåçíûå… õîäèë æå âñå áîëüøå íà ÷åòâåðåíüêàõ… Óòðàòèë äàæå ñïîñîáíîñòü ïðîèçíîñèòü ÷ëåíîðàçäåëüíûå çâóêè… Íî õâîñòà åùå íå ïðèîáðåë”. Íàìåê âïîëíå ÿñåí — òðóäîì êðåñòüÿí æèâóò áàðå, è ïîýòîìó ó íèõ âñåãî ìíîãî: è õëåáà, è ìÿñà, è ôðóêòîâ. È îêàçûâàåòñÿ, ÷òî â ãëóáèíå ÿêîáû áëàãîðîäíîé ëè÷íîñòè — äàæå íå äèêàðü, à ïðèìèòèâíîå æèâîòíîå. Íà ÷åëîâåêà “êíÿçü” ïîõîæ òîëüêî äî òåõ ïîð, ïîêà åãî êîðìèò, óìûâàåò è ïîäàåò ÷èñòóþ îäåæäó, ñëîâîì, äåðæèò â ëþäñêîì îáðàçå Ñåíüêà — ñîáèðàòåëüíûé îáðàç êðåñòüÿíèíà.
    Íî áåç “õîëîïî┠ñòðàäàåò íå òîëüêî ïîìåùèê. Òóãî ïðèõîäèòñÿ è ãîðîäó (ïðåêðàòèëñÿ ïîäâîç ïðîäóêòîâ èç èìåíèÿ) è äàæå ãîñóäàðñòâó (íåêîìó ñòàëî ïëàòèòü íàëîãè). Àâòîð óáåæäåí â òîì, ÷òî ñîçäàòåëü îñíîâíûõ ìàòåðèàëüíûõ è äóõîâíûõ öåííîñòåé — íàðîä, èìåííî îí — ïîèëåö è êîðìèëåö, îïîðà ãîñóäàðñòâà. Íî â òî æå âðåìÿ Ùåäðèí èñêðåííå ñåòóåò íà òî, ÷òî íàðîä ñëèøêîì óæ òåðïåëèâ, çàáèò è òåìåí. Îí íàìåêàåò, ÷òî ãîñïîäñòâóþùèå ñèëû, ñòîÿùèå íàä íàðîäîì, õîòÿ è æåñòîêèå, íî íå òàêèå óæ âñåñèëüíûå, è ïðè æåëàíèè èõ ìîæíî ïîáåäèòü.

Òåìàòèêà è ïðîáëåìàòèêà «ñêàçîê» Ñàëòûêîâà-Ùåäðèíà.
Ìèõàèë Åâãðàôîâè÷ Ñàëòûêîâ-Ùåäðèí â ñâîåì òâîð÷åñòâå èçáðàë âåðíûì îðóæèåì ñàòèðè÷åñêèé ïðèíöèï èçîáðàæåíèÿ äåéñòâèòåëüíîñòè. Îí ñòàë ïðîäîëæàòåëåì òðàäèöèé Ä.È.Ôîíâèçèíà, À.Ñ.Ãðèáîåäîâà, Í.Â.Ãîãîëÿ â òîì, ÷òî ñäåëàë ñàòèðó ñâîèì ïîëèòè÷åñêèì îðóæèåì, áîðÿñü ñ åå ïîìîùüþ ñ îñòðûìè âîïðîñàìè ñâîåãî âðåìåíè. Ê æàíðó ñêàçêè Ñàëòûêîâ-Ùåäðèí îáðàùàåòñÿ â ñâîåì òâîð÷åñòâå íåîäíîêðàòíî: ñíà÷àëà â 1869 ãîäó, à çàòåì ïîñëå 1881 ãîäà, êîãäà èñòîðè÷åñêèå óñëîâèÿ (óáèéñòâî öàðÿ) ïðèâåëè ê óæåñòî÷åíèþ öåíçóðû. Ïîäîáíî ìíîãèì ïèñàòåëÿì, Ñàëòûêîâ-Ùåäðèí èñïîëüçóåò æàíð ñêàçêè äëÿ âûÿâëåíèÿ ïîðîêîâ ÷åëîâåêà è îáùåñòâà. Íàïèñàííûå äëÿ “äåòåé èçðÿäíîãî âîçðàñòà”, ñêàçêè ÿâëÿþò ñîáîé ðåçêóþ êðèòèêó ñóùåñòâóþùåãî ñòðîÿ è, ïî ñóùåñòâó, ñëóæàò îðóæèåì, îáëè÷àþùèì ðîññèéñêîé ñàìîäåðæàâèå. Òåìàòèêà ñêàçîê î÷åíü ðàçíîîáðàçíà: àâòîð âûñòóïàåò íå òîëüêî ïðîòèâ ïîðîêîâ ñàìîäåðæàâèÿ (“Ìåäâåäü íà âîåâîäñòâå”, “Áîãàòûðü”), íî è îáëè÷àåò äâîðÿíñêèé äåñïîòèçì (“Äèêèé ïîìåùèê”). Îñîáîå îñóæäåíèå âûçûâàþò ó ñàòèðèêà âçãëÿäû ëèáåðàëîâ (“Êàðàñü-èäåàëèñò”), à òàêæå ðàâíîäóøèå ÷èíîâíèêîâ (“Ïðàçäíûé ðàçãîâîð”) è îáûâàòåëüñêàÿ òðóñîñòü (“Ïðåìóäðûé ïåñêàðü”). Îäíàêî åñòü òåìà, êîòîðàÿ, ìîæíî ñêàçàòü, ïðèñóòñòâóåò âî ìíîãèõ ñêàçêàõ — ýòî òåìà óãíåòåííîãî íàðîäà.  ñêàçêàõ “Êàê îäèí ìóæèê äâóõ ãåíåðàëîâ ïðîêîðìèë”, “Êîíÿãà” îíà çâó÷èò îñîáåííî ÿðêî. Òåìàòèêà è ïðîáëåìàòèêà îïðåäåëÿþò ðàçíîîáðàçèå ïåðñîíàæåé, äåéñòâóþùèõ â ýòèõ îñòðîñàòèðè÷åñêèõ ïðîèçâåäåíèÿõ. Ýòî ãëóïûå ïðàâèòåëè, ïîðàæàþùèå ñâîèì íåâåæåñòâîì è ïîìåùèêè-ñàìîäóðû, ÷èíîâíèêè è îáûâàòåëè, êóïöû è ìóæèêè. Èíîãäà ïåðñîíàæè äîñòàòî÷íî äîñòîâåðíû, è ìû íàõîäèì â íèõ ÷åðòû êîíêðåòíûõ èñòîðè÷åñêèõ ëèö, à èíîãäà îáðàçû àëëåãîðè÷íû è èíîñêàçàòåëüíû. Èñïîëüçóÿ ôîëüêëîðíî-ñêàçî÷íóþ ôîðìó, ñàòèðèê îñâåùàåò ñàìûå çëîáîäíåâíûå âîïðîñû ðóññêîé æèçíè, âûñòóïàåò êàê çàùèòíèê íàðîäíûõ èíòåðåñîâ è ïåðåäîâûõ èäåé. Ñêàçêà “Ïîâåñòü î òîì, êàê îäèí ìóæèê äâóõ ãåíåðàëîâ ïðîêîðìèë” âûäåëÿåòñÿ èç âñåõ îñîáîé äèíàìè÷íîñòüþ, èçìåí÷èâîñòüþ ñþæåòà. Ïèñàòåëü èñïîëüçóåò ôàíòàñòè÷åñêèé ïðèåì — ãåíåðàëû, ñëîâíî “ïî ùó÷üåìó âåëåíèþ”, ïåðåíîñÿòñÿ íà íåîáèòàåìûé îñòðîâ, è çäåñü ïèñàòåëü ñî ñâîéñòâåííîé åìó èðîíèåé äåìîíñòðèðóåò íàì ïîëíóþ áåñïîìîùíîñòü ÷èíîâíèêîâ è èõ íåñïîñîáíîñòü äåéñòâîâàòü.

Òâîð÷åñòâî Ñ.-Ù. â 80-å ãã. «Ñîâðåìåííàÿ èäèëëèÿ» Êàê ñàòèðè÷åñêèé ðîìàí. Ïðîáëåìàòèêà è õóäîæåñòâåííîå ñâîåîáðàçèå «Ñêàçîê» Ñ.-Ù.
Ïîñëåäíåå äåñÿòèëåòèå â æèçíè è òâîð÷åñòâå Ñàëòûêîâà-Ùåä¬ðèíà îêàçàëîñü íàèáîëåå ìó÷èòåëüíûì. Ìó÷èòåëüíûì — â îòíîøå¬íèè ôèçè÷åñêîì (ïèñàòåëü áûë òÿæåëî áîëåí) è â îòíîøåíèè íðàâñòâåííîì: â ñòðàíå ãîñïîäñòâîâàëà æåñòî÷àéøàÿ ðåàêöèÿ.  íà÷àëå 80-õ ãîäîâ Ñàëòûêîâ-Ùåäðèí ïóáëèêóåò ñàòèðè÷åñêèé öèêë «Çà ðóáåæîì».  1881 — 1882 ãîäàõ îí ïå÷àòàåò «Ïèñüìà ê òåòåíüêå», êàñàþùèå¬ñÿ «èñêëþ÷èòåëüíî ñîâðåìåííîñòè». Âñëåä çà «Ïèñüìàìè ê òåòåíüêå» Ùåäðèí âîçîáíîâèë ðàáîòó íàä «Ñîâðåìåííîé èäèëëèåé». Çàìûñåë, âîçíèêøèé è ÷àñòè÷íî ðåàëèçîâàííûé åùå â 1877—1878 ãîäàõ, îêàçàëñÿ òåïåðü â âûñøåé ñòå¬ïåíè àêòóàëüíûì. Åäèíûé ïî çàìûñëó, ñþæåòó è êîìïîçèöèè ðîìàí «Ñîâðåìåííàÿ èäèëëèÿ» ïîêàçûâàåò, êàê ñêëàäûâàåòñÿ ëè÷íàÿ ñóäüáà ÷åëîâåêà ïîä âëèÿíèåì «âíóòðåííåé ïîëèòèêè».  ñîîòâåòñòâèè ñ äóõîì âðåìåíè ãåðîè ðîìàíà, ëèáåðàëüíè÷àþ¬ùèå èíòåëëèãåíòû Ðàññêàç÷èê è Ãëóìîâ, ïî ñîâåòó Ìîë÷àëèíà, ðåøè¬ëè «ãîäèòü»: î÷èñòèëè ïèñüìåííûå ñòîëû îò áóìàã è êíèã, îòêàçàëèñü îò ÷òåíèÿ, «ñâîáîäíîãî îáìåíà ìûñëåé» è î÷åíü ñêîðî, óòðàòèâ «÷åëîâå÷åñêèé îáðàç», ïðåâðàòèëèñü â «èäåàëüíî-áëàãîíàìåðåííûõ ñêîòèí». Çëîêëþ÷åíèÿ è «ïîäâèãè» ãåðîåâ âòÿãèâàþò â îðáèòó èõ äåéñò¬âèé ìàññó ëèö, òèïîâ, ðîæäåííûõ âðåìåíåì: «íåãîäÿè», êâàðòàëüíûå íàäçèðàòåëè, àäâîêàò Áàëàëàéêèí, «øòó÷êà» êóïöà Ïàðàìîíîâà, íèùèå ìóæèêè, àðåíäàòîð Îøìÿíñêèé, ìåöåíàò Êóáûøêèí è ìíîãèå äðóãèå. Èçâåñòíûå ôåøåíåáåëüíûå ðåñòîðàöèè è òðàêòèðû, óâåñåëè¬òåëüíûå çàâåäåíèÿ, ïîëèöåéñêèé ó÷àñòîê, àäâîêàòñêàÿ êîíòîðà, ïàðî¬õîä, óñàäüáà Ïðîïëåâàííàÿ, Êàøèíñêèé îêðóæíîé ñóä, ðåäàêöèÿ ãàçåòû «Ñëîâåñíîå óäîáðåíèå» è ò. ï. äàþò âîçìîæíîñòü ïèñàòåëþ îõâàòèòü ñàìûå ðàçíîîáðàçíûå æèçíåííûå ñôåðû, îñâåòèòü ìíîãèå îñòðûå ïðîáëåìû æèçíè ïîëèòè÷åñêîé, ñîöèàëüíîé, ýêîíîìè÷åñêîé, íðàâñòâåííîé.  «Ñîâðåìåííîé èäèëëèè» âñòàåò ÷óäîâèùíàÿ êàðòèíà íðàâñòâåííîãî ðàñòëåíèÿ îáùåñòâà ïîä äàâëåíèåì «âíóòðåííåé ïîëè¬òèêè». «Íåãîäÿé» ñòàíîâèòñÿ «âëàñòèòåëåì äóì ñîâðåìåííîñòè». Êîíòððåâîëþöèÿ, óãîëîâùèíà, áåççàñòåí÷èâîå âîðîâñòâî, ñáë à ãî-íàìåðåííîñòü» ðàñêðûâàþòñÿ ïèñàòåëåì êàê ÿâëåíèÿ, îáóñëîâëåííûå äðóã äðóãîì. Îäíàêî ãåðîè ðîìàíà, ïåðåæèâ ïðîöåññ «ìó÷èòåëüíîãî îïîäëå-íèÿ», ïîòðÿñåííûå ñîäåÿííûì, ïî÷óâñòâîâàëè «òîñêó ïðîñíóâøåãîñÿ Ñòûäà…». Ñàìà ïðèðîäà ÷åëîâå÷åñêàÿ íå âûäåðæàëà íàäðóãàòåëü¬ñòâà íàä íåþ «âíóòðåííåé ïîëèòèêè» è âîçîïèëà î ñïàñåíèè. Ïîëèòè÷åñêàÿ ðåàêöèÿ íàñòóïàëà.  íà÷àëå 80-õ ãîäîâ æóðíàë «Îòå÷åñòâåííûå çàïèñêè» ïîëó÷èë äâà ïðåäîñòåðåæåíèÿ, à â àïðåëå 1884 ãîäà áûë çàêðûò. Ùåäðèí ïåðåæèë ýòîò óäàð êàê ëè÷íóþ òðàãåäèþ.
Ñêàçî÷íûé æàíð è ðàíüøå ïðèâëåêàë âíèìàíèå ñàòèðèêà. Ïåðâûå òðè ñêàçêè «Ïîâåñòü î òîì, êàê îäèí ìóæèê äâóõ ãåíåðàëîâ ïðîêîð¬ìèë», «Ïðîïàëà ñîâåñòü» è «Äèêèé ïîìåùèê» áûëè íàïèñàíû åùå â 1869 ãîäó. Íåêîòîðûå ñêàçêè îðãàíè÷íî âîøëè â áîëåå êðóïíûå ïðîèçâåäåíèÿ: íàïðèìåð, «Ñêàçêà î ðåòèâîì íà÷àëüíèêå» â «Ñîâðå¬ìåííîé èäèëëèè». Îòäåëüíûå ñêàçî÷íûå îáðàçû, îñîáåííî çîîëîãè¬÷åñêèå óïîäîáëåíèÿ, ÷àñòî âñòðå÷àëèñü óæå â ðàííåì òâîð÷åñòâå ïèñàòåëÿ. Âîîáùå ôàí¬òàñòèêà, ñâîéñòâåííàÿ ñàòèðå Ùåäðèíà, ñïîñîáíîñòü óëàâëèâàòü «æè¬âîòíûå» ïðîÿâëåíèÿ æèçíè îáóñëîâèëè îðãàíè÷íîñòü çàðîæäåíèÿ â åãî õóäîæåñòâåííîì ñîçíàíèè ñêàçî÷íîãî æàíðà. Ñàìàÿ áåçóäåðæíàÿ ôàíòàñòèêà â ñêàçî÷íîì ìèðå Ùåäðèíà ïðîíèçàíà ðåàëüíûì «äóõîì âðåìåíè» è âûðàæàåò åãî. Ïîä âëèÿíèåì âðåìåíè ïðåîáðàæàþòñÿ òðàäèöèîííûå ïåðñîíàæè ñêàçîê. Çàÿö îêàçûâàåòñÿ «çäðàâîìûñëÿùèì» èëè «ñàìîîòâåðæåííûì», âîëê — «áåäíûì», áàðàí — «íåïîìíÿùèì», îðåë — «ìåöåíàòîì». À ðÿäîì ñ íèìè ïîÿâëÿþòñÿ íå çàêðåïëåííûå òðàäèöèåé, õóäîæåñòâåííî îñ¬ìûñëåííûå Ùåäðèíûì êàê çíàìåíèå âðåìåíè îáðàçû âÿëåíîé âîáëû, ïðåìóäðîãî ïèñêàðÿ, êàðàñÿ-èäåàëèñòà, ÷èæèêà ñî ñâîèì ãîðåì è ò. ï. È âñå îíè, çâåðè, ïòèöû, ðûáû, óæå íå ëþäè, à ñêîðåå «î÷åëîâå÷åí¬íûå» æèâîòíûå, âåðøàò ñóä è ðàñïðàâó, âåäóò «íàó÷íûå» äèñïóòû, äðîæàò, ïðîïîâåäóþò… Âûðèñîâûâàåòñÿ «êàêàÿ-òî ôàíòàñìàãîðèÿ», â ìàðåâå êîòîðîé ëèøü êîå-ãäå ïðîñòóïàþò ÷åëîâå÷åñêèå ëèöà. Îáîáùåííûé îáðàç íàðîäà ñ íàèáîëüøåé ýìîöèîíàëüíîé ñèëîé âîïëîùåí â ñêàçêå «Êîíÿãà», îòëè÷àþùåéñÿ îò äðóãèõ îñîáîé «âûñîêîñòüþ» ñîäåðæàíèÿ. Âûñìåÿâ ðàçãîâîðû î ìóæèêå «ïóñòî¬ïëÿñîâ», Ùåäðèí, ìîæåò áûòü, åäèíñòâåííûé èç ïèñàòåëåé-ñîâðåìåí¬íèêîâ îòêàçàëñÿ îò âñÿêîé èäåàëèçàöèè êðåñòüÿíñêîé æèçíè, êðå¬ñòüÿíñêîãî òðóäà è äàæå äåðåâåíñêîé ïðèðîäû. È æèçíü, è òðóä, è ïðèðîäà îòêðûâàþòñÿ åìó ÷åðåç âåêîâå÷íûå ñòðàäàíèÿ ìóæèêà è Êîíÿãè.  ñêàçêå âûðàæåíî íå ïðîñòî ñî÷óâñòâèå è ñîñòðàäàíèå íî ãëóáîêîå ïîíèìàíèå òîé áåçìåðíîé òðàãè÷åñêîé áåçûñõîäíîñòè êîòîðàÿ òàèòñÿ â ñàìîì áåññìåðòèè ìóæèêà è Êîíÿãè. Êàçàëîñü áû, ðå÷ü èäåò î ñàìîì íàñóùíîì: êîðì, áîðîçäà, ðàáîòà, îáîææåííûå ñîëíöåì ïëå÷è, ðàçáèòûå íîãè. Íî «íåò êîíöà ðàáîòå», «íåò êîíöà ïîëþ», «íèêîãäà íå ïîòóõíåò ýòîò îãíåííûé øàð» ñîëíöà, «íèêîãäà íå ïðåêðàòÿòñÿ äîæäè, ãðîçû, âüþãè, ìîðîç…», «íåò êîíöà æèçíè»… Ìåðà ñòðàäàíèé íàðîäà, îïðåäåëÿåìàÿ äóõîâíûì, íðàâñòâåííûì ïîòåíöèàëîì ñàìîãî ïèñàòå¬ëÿ, âûðàñòàåò äî âñåëåíñêèõ ìàñøòàáîâ, íå ïîäâëàñòíûõ âðåìåíè. Òðåçâûé ìûñëèòåëü, Ùåäðèí íå ìîæåò è íå õî÷åò «âûäóìûâàòü» îñîáîé «ñêàçî÷íîé ñèëû», êîòîðàÿ îáëåã÷èëà áû ñòðàäàíèÿ íàðîäà. Î÷åâèäíî, ñèëà â ñàìîì íàðîäå. Ìûñëü î íåîáõîäèìîñòè ïðîáóæäåíèÿ íàðîäíîãî ñîçíà¬íèÿ, ïîèñêîâ ïðàâäû, íðàâñòâåííîé îòâåòñòâåííîñòè ÷åëîâåêà çà æèçíü  íå  ïîäëåæèò  ñîìíåíèþ  è  ñîñòàâëÿåò  ïàôîñ  âñåé  êíèãè. Îñîáîå ìåñòî â íåé çàíèìàþò ñêàçêè î ïðàâäîèñêàòåëÿõ: «Ïó¬òåì-äîðîãîþ», «Ïðèêëþ÷åíèå ñ Êðàìîëüíèêîâûì», «Õðèñòîâà íî÷ü», «Âîðîí-÷åëîáèò÷èê», «Ðîæäåñòâåíñêàÿ ñêàçêà» è äð.  íèõ ðàñêðûâà¬åòñÿ òðóäíîñòü áîðüáû çà ïðàâäó è âñå-òàêè íåîáõîäèìîñòü åå. Çíàìåíà¬òåëüíî, ÷òî â áîëüøèíñòâå ñêàçîê ïðàâäîèñêàòåëè èìåþò ÷åëîâå¬÷åñêèé îáëèê è òåì ñàìûì îïðåäåëÿåòñÿ ìåðà ÷åëîâå÷åñêîãî íà÷àëà â ñêàçî÷íîì ìèðå Ùåäðèíà,
Ñâîåãî ðîäà èäåéíûì çàêëþ÷åíèåì êíèãè ñòàëà ñêàçêà-ýëåãèÿ «Ïðèêëþ÷åíèå ñ Êðàìîëüíèêîâûì», íîñÿùàÿ èñïîâåäàëüíûé õàðàê¬òåð. Ãåðîé åå ëèòåðàòîð Êðàìîëüíèêîâ âíóòðåííå áëèçîê àâòîðó.

Òåìàòèêà, õóäîæåñòâåííîå ñâîåîáðàçèå ñêàçîê Ì.Å. Ñàëòûêîâà-Ùåäðèíà.
    Ñêàçêà — îäèí èç ñàìûõ ïîïóëÿðíûõ ôîëüêëîðíûõ æàíðîâ. Ýòîò âèä óñòíîãî ïîâåñòâîâàíèÿ ñ ôàíòàñòè÷åñêèì âûìûñëîì èìååò ìíîãîâåêîâóþ èñòîðèþ. Ñêàçêè Ñàëòûêîâà-Ùåäðèíà ñâÿçàíû íå òîëüêî ñ ôîëüêëîðíîé òðàäèöèåé, íî è ñ ñàòèðè÷åñêîé ëèòåðàòóðíîé ñêàçêîé XVIII—XIX âåêîâ. Óæå íà ñêëîíå ëåò àâòîð îáðàùàåòñÿ ê æàíðó ñêàçêè è ñîçäàåò ñáîðíèê «Ñêàçêè äëÿ äåòåé èçðÿäíîãî âîçðàñòà». Îíè, ïî ìûñëè ïèñàòåëÿ, ïðèçâàíû «îáðàçîâàòü» ýòèõ ñàìûõ «äåòåé», îòêðûòü èì ãëàçà íà îêðóæàþùèé ìèð.
    Ê ñêàçêàì Ñàëòûêîâ-Ùåäðèí îáðàòèëñÿ íå òîëüêî ïîòîìó, ÷òî òðåáîâàëîñü îáõîäèòü öåíçóðó, êîòîðàÿ âûíóæäàëà ïèñàòåëÿ îáðàùàòüñÿ ê ýçîïîâó ÿçûêó, íî è â öåëÿõ ïðîñâåùåíèÿ íàðîäà â ïðèâû÷íîé è äîñòóïíîé äëÿ íåãî ôîðìå.
    à) Ïî ñâîåé ëèòåðàòóðíîé ôîðìå è ñòèëþ ñêàçêè Ñàëòûêîâà-Ùåäðèíà ñâÿçàíû ñ ôîëüêëîðíûìè òðàäèöèÿìè.  íèõ ìû âñòðå÷àåì òðàäèöèîííûõ ñêàçî÷íûõ ïåðñîíàæåé: ãîâîðÿùèõ æèâîòíûõ, ðûá, Èâàíóøêó-äóðà÷êà è ìíîãèõ äðóãèõ. Ïèñàòåëü èñïîëüçóåò õàðàêòåðíûå äëÿ íàðîäíîé ñêàçêè çà÷èíû, ïðèñêàçêè, ïîñëîâèöû, ÿçûêîâûå è êîìïîçèöèîííûå òðîåêðàòíûå ïîâòîðû, ïðîñòîðå÷èå è áûòîâóþ êðåñòüÿíñêóþ ëåêñèêó, ïîñòîÿííûå ýïèòåòû, ñëîâà ñ óìåíüøèòåëüíî- ëàñêàòåëüíûìè ñóôôèêñàìè. Êàê è â ôîëüêëîðíîé ñêàçêå, ó Ñàëòûêîâà-Ùåäðèíà íåò ÷åòêèõ âðåìåííûõ è ïðîñòðàíñòâåííûõ ðàìîê.
    á) Íî èñïîëüçóÿ òðàäèöèîííûå ïðèåìû, àâòîð âïîëíå íàìåðåííî îòñòóïàåò îò òðàäèöèè. Îí ââîäèò â ïîâåñòâîâàíèå îáùåñòâåííî-ïîëèòè÷åñêóþ ëåêñèêó, êàíöåëÿðñêèå îáîðîòû, ôðàíöóçñêèå ñëîâà. Íà ñòðàíèöû åãî ñêàçîê ïîïàäàþò ýïèçîäû ñîâðåìåííîé îáùåñòâåííîé æèçíè. Òàê ïðîèñõîäèò ñìåøåíèå ñòèëåé, ñîçäàþùåå êîìè÷åñêèé ýôôåêò, è ñîåäèíåíèå ñþæåòà ñ ïðîáëåìàìè
ñîâðåìåííîñòè.
    Òàêèì îáðàçîì, îáîãàòèâ ñêàçêó íîâûìè ñàòèðè÷åñêèìè ïðèåìàìè, Ñàëòûêîâ- Ùåäðèí ïðåâðàòèë åå â îðóäèå ñîöèàëüíî-ïîëèòè÷åñêîé ñàòèðû.
    Ñêàçêà «Äèêèé ïîìåùèê» (1869) íà÷èíàåòñÿ êàê îáû÷íàÿ ñêàçêà: «Â íåêîòîðîì öàðñòâå, â íåêîòîðîì ãîñóäàðñòâå æèë-áûë ïîìåùèê…» Íî òóò æå â ñêàçêó âõîäèò ýëåìåíò ñîâðåìåííîé æèçíè: «È áûë òîò ïîìåùèê ãëóïûé, ÷èòàë ãàçåòó «Âåñòü» — ãàçåòó ðåàêöèîííî-êðåïîñòíè÷åñêóþ, è ãëóïîñòü ïîìåùèêà îïðåäåëÿåòñÿ åãî ìèðîâîççðåíèåì. Îòìåíà êðåïîñòíîãî ïðàâà âûçâàëà ó ïîìåùèêîâ çëîáó ê êðåñòüÿíàì. Ïî ñþæåòó ñêàçêè ïîìåùèê îáðàòèëñÿ ê Áîãó, ÷òîáû òîò çàáðàë ó íåãî êðåñòüÿí:
    «Ñîêðàòèë îí èõ òàê, ÷òî íåêóäà íîñà âûñóíóòü: êóäà íè ãëÿíóòü — âñå íåëüçÿ, äà íå ïîçâîëåíî, äà íå âàøå!» Èñïîëüçóÿ ýçîïîâ ÿçûê, ïèñàòåëü ðèñóåò ãëóïîñòü ïîìåùèêîâ, ïðèòåñíÿþùèõ ñâîèõ æå êðåñòüÿí, çà ñ÷åò êîòîðûõ îíè è æèëè, èìåÿ «òåëî ðûõëîå, áåëîå, ðàññûï÷àòîå».
    Íå ñòàëî ìóæèêîâ íà âñåì ïðîñòðàíñòâå âëàäåíèé ãëóïîãî ïîìåùèêà: «Êóäà äåâàëñÿ ìóæèê — íèêòî òîãî íå çàìåòèë». Ùåäðèí íàìåêàåò, ãäå ìîæåò áûòü ìóæèê, íî îá ýòîì ÷èòàòåëü äîëæåí äîãàäàòüñÿ ñàì.
    Ïåðâûìè íàçâàëè ïîìåùèêà ãëóïûì ñàìè êðåñòüÿíå: «…õîòü è ãëóïûé ó íèõ ïîìåùèê, à ðàçóì åìó äàí áîëüøîé». Èðîíèÿ çâó÷èò â ýòèõ ñëîâàõ. Äàëåå òðèæäû íàçûâàþò ïîìåùèêà ãëóïûì (ïðèåì òðîåêðàòíîãî ïîâòîðåíèÿ) ïðåäñòàâèòåëè äðóãèõ ñîñëîâèé: àêòåð Ñàäîâñêèé ñ «àêòåðêàìè», ïðèãëàøåííûé
â ïîìåñòüå: «Îäíàêî, áðàò, ãëóïûé òû ïîìåùèê! Êòî æå òåáå, ãëóïîìó, óìûâàòüñÿ ïîäàåò?»; ãåíåðàëû, êîòîðûõ îí âìåñòî «ãîâÿäèíêè» óãîñòèë ïå÷àòíûìè ïðÿíèêàìè è ëåäåíöàìè: «Îäíàêî, áðàò, ãëóïûé æå òû ïîìåùèê!»; è, íàêîíåö, êàïèòàí-èñïðàâíèê: «Ãëóïûé æå âû, ãîñïîäèí ïîìåùèê!» Ãëóïîñòü
ïîìåùèêà âèäíà âñåì, òàê êàê «íà áàçàðå íè êóñêà ìÿñà, íè ôóíòà õëåáà êóïèòü íåëüçÿ», êàçíà îïóñòåëà, òàê êàê ïîäàòè ïëàòèòü íåêîìó, «ðàñïðîñòðàíèëèñü â óåçäå ãðàáåæè, ðàçáîé è óáèéñòâà». À ãëóïûé ïîìåùèê
ñòîèò íà ñâîåì, ïðîÿâëÿåò òâåðäîñòü, äîêàçûâàåò ãîñïîäàì ëèáåðàëàì ñâîþ íåïðåêëîííîñòü, êàê ñîâåòóåò ëþáèìàÿ ãàçåòà «Âåñòü».
    Îí ïðåäàåòñÿ íåñáûòî÷íûì ìå÷òàì, ÷òî áåç ïîìîùè êðåñòüÿí äîáüåòñÿ ïðîöâåòàíèÿ õîçÿéñòâà. «Äóìàåò, êàêèå îí ìàøèíû èç Àíãëèè âûïèøåò», ÷òîá õîëîïñêîãî äóõó íèñêîëüêî íå áûëî. «Äóìàåò, êàêèõ êîðîâ ðàçâåäåò». Åãî ìå÷òû íåëåïû, âåäü îí íè÷åãî ñàìîñòîÿòåëüíî ñäåëàòü íå ìîæåò. È òîëüêî îäíàæäû çàäóìàëñÿ ïîìåùèê: «Íåóæòî îí â ñàìîì äåëå äóðàê? Íåóæòî òà íåïðåêëîííîñòü, êîòîðóþ îí òàê ëåëåÿë â äóøå ñâîåé, â ïåðåâîäå íà îáûêíîâåííûé ÿçûê îçíà÷àåò òîëüêî ãëóïîñòü è áåçóìèå?..»  äàëüíåéøåì ðàçâèòèè ñþæåòà, ïîêàçûâàÿ ïîñòåïåííîå îäè÷àíèå è îçâåðåíèå ïîìåùèêà, Ñàëòûêîâ-Ùåäðèí ïðèáåãàåò ê ãðîòåñêó. Ñíà÷àëà «îáðîñ âîëîñàìè… íîãòè ó íåãî ñäåëàëèñü, êàê æåëåçíûå… õîäèë âñå áîëüøå íà ÷åòâåðåíüêàõ… Óòðàòèë äàæå ñïîñîáíîñòü ïðîèçíîñèòü ÷ëåíîðàçäåëüíûå çâóêè… Íî õâîñòà åùå íåïðèîáðåë». Õèùíàÿ íàòóðà åãî ïðîÿâèëàñü â òîì, êàê îí îõîòèëñÿ: «ñëîâíî ñòðåëà, ñîñêî÷èò ñ äåðåâà, âöåïèòñÿ â ñâîþ äîáû÷ó, ðàçîðâåò åå íîãòÿìè äà òàê ñî âñåìè âíóòðåííîñòÿìè, äàæå ñî øêóðîé, è ñúåñò». Íà äíÿõ ÷óòü êàïèòàíà-èñïðàâíèêà íå çàäðàë. Íî òóò îêîí÷àòåëüíûé ïðèãîâîð äèêîìó ïîìåùèêó âûíåñ åãî íîâûé äðóã ìåäâåäü: «…òîëüêî, áðàò, òû íàïðàñíî ìóæèêà ýòîãî óíè÷òîæèë!
    — À ïî÷åìó òàê?
    — À ïîòîìó, ÷òî ìóæèêà ýòîãî åñòü íå â ïðèìåð ñïîñîáíåå áûëî, íåæåëè âàøåãî áðàòà äâîðÿíèíà. È ïîòîìó ñêàæó òåáå ïðÿìî: ãëóïûé òû ïîìåùèê, õîòü ìíå è äðóã!»
    Òàê â ñêàçêå èñïîëüçîâàí ïðèåì àëëåãîðèè, ãäå ïîä ìàñêîé æèâîòíûõ âûñòóïàþò ÷åëîâå÷åñêèå òèïû â èõ áåñ÷åëîâå÷íûõ îòíîøåíèÿõ. Ýòîò ýëåìåíòá èñïîëüçîâàí è â èçîáðàæåíèè êðåñòüÿí. Êîãäà íà÷àëüñòâî ðåøèëî «èçëîâèòü» è «âîäâîðèòü» ìóæèêà, «êàê íàðî÷íî, â ýòî âðåìÿ ÷åðåç ãóáåðíñêèé ãîðîä ëåòåë îòðîèâøèéñÿ ðîé ìóæèêîâ è îñûïàë âñþ áàçàðíóþ ïëîùàäü». Àâòîð ñðàâíèâàåò êðåñòüÿí ñ ï÷åëàìè, ïîêàçûâàÿ òðóäîëþáèå êðåñòüÿí.
    Êîãäà êðåñòüÿí âåðíóëè ïîìåùèêó, «â òî æå âðåìÿ íà áàçàðå ïîÿâèëèñü è ìóêà, è ìÿñî, è æèâíîñòü âñÿêàÿ, à ïîäàòåé â îäèí äåíü ïîñòóïèëî ñòîëüêî, ÷òî êàçíà÷åé, óâèäàâ òàêóþ ãðóäó äåíåã, òîëüêî âñïëåñíóë ðóêàìè îò óäèâëåíèÿ è âñêðèêíóë:
    — È îòêóäà âû, øåëüìû, áåðåòå!!!» Ñêîëüêî ãîðüêîé èðîíèè â ýòîì âîñêëèöàíèè! À ïîìåùèêà èçëîâèëè, âûìûëè, ïîñòðèãëè åìó íîãòè, íî îí òàê íè÷åãî è íå ïîíÿë è íè÷åìó íå íàó÷èëñÿ, êàê è âñå ïðàâèòåëè, ðàçîðÿþùèå êðåñòüÿíñòâî, îáèðàþùèå òðóæåíèêîâ è íå ïîíèìàþùèå, ÷òî ýòî ìîæåò îáåðíóòüñÿ êðàõîì äëÿ íèõ ñàìèõ.
    Çíà÷åíèå ñàòèðè÷åñêèõ ñêàçîê â òîì, ÷òî â íåáîëüøîì ïî îáúåìó ïðîèçâåäåíèè ïèñàòåëü ñìîã ñîåäèíèòü ëèðè÷åñêîå, ýïè÷åñêîå è ñàòèðè÷åñêîå íà÷àëà è ïðåäåëüíî îñòðî âûðàçèòü ñâîþ òî÷êó çðåíèÿ íà ïîðîêè êëàññà âëàñòü èìóùèõ è íà âàæíåéøóþ ïðîáëåìó ýïîõè — ïðîáëåìó ñóäüáû ðóññêîãî íàðîäà.

Текст: Ольга Разумихина

Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин прославился благодаря произведениям «История одного города» и «Господа Головлёвы», однако для первого знакомства с его творчеством школьная программа предлагает три сатирические сказки: «Премудрый пискарь», «Дикий помещик» и, конечно, «Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил». Наряду с Н. В. Гоголем, Салтыков-Щедрин подметил множество грустных и даже жутких особенностей российского самоуправства, которые никуда не делись аж за полтора века. Если читать того же Пушкина — при всём благоговении к его таланту — иногда сложновато, потому что многие премудрости дворянского быта современному читателю уже неясны, а такие понятия, как бальный этикет или дуэльный кодекс, и вовсе канули в лету, — то в мире чиновников и простых трудяг мало что поменялось.

Помните, какие распоряжения в «Ревизоре» Н. В. Гоголя раздаёт городничий, опасаясь, что вот-вот нагрянет ревизор?

• • «если спросят, отчего не выстроена церковь при богоугодном заведении, на которую год назад была ассигнована сумма, то не позабыть сказать, что начала строиться, но сгорела»;
• • «разметать наскоро старый забор, что возле сапожника, и поставить соломенную веху, чтоб было похоже на планирование»;
• • «если приезжий чиновник будет спрашивать службу: довольны ли? — чтобы говорили: „Всем довольны, ваше благородие“; а который будет недоволен, то ему после дам такого неудовольствия…»

Не такой ли образ мысли присущ и многим чиновникам XXI века? Они всё так же отмывают деньги, выделенные из государственного бюджета, и стращают тех, кто находится у них в услужении. А «соломенные вехи, похожие на планирование»? Если в какой-нибудь небольшой городок собирается президент или просто крупный чиновник, ветхие здания тут же завешивают зеленоватым полотном!

Вот только Николай Васильевич, придумав целый город, где «мошенник на мошеннике сидит и мошенником погоняет», смеётся над населяющими его чиновниками по-доброму: в конце концов, городничий и компания сами себя наказывают, и, прими автор нравоучительный тон, произведение вряд ли выиграло бы.

Но не таков Салтыков-Щедрин — один из самых мрачных классиков русской литературы. Он раз за разом посылает своим нечестивым героям такие жуткие испытания и смеётся над ними так злобно… Впрочем, лучше один раз увидеть, не правда ли?

«Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил» (1869)

Действие сатирической сказки о двух глупых генералах и мастеровитом, но не имеющем ни капли собственного достоинства крестьянине происходит на необитаемом острове:

«Служили генералы всю жизнь в какой-то регистратуре; там родились, воспитались и состарились, следовательно, ничего не понимали. Даже слов никаких не знали, кроме: „Примите уверение в совершенном моём почтении и преданности“.

Упразднили регистратуру за ненадобностью и выпустили генералов на волю. Оставшись за штатом, поселились они в Петербурге, в Подьяческой улице, на разных квартирах; имели каждый свою кухарку и получали пенсию. Только вдруг очутились на необитаемом острове, проснулись и видят: оба под одним одеялом лежат».

С горем пополам сообразив, что произошло, генералы решают подкрепиться, но вот беда: фруктов с деревьев не нарвать — слишком высоко, рыбу из реки не выудить, зайца или тетерева в лесу не поймать. Да и вообще, кто же знал, что булки, которые они привыкли есть по утрам, не «родятся» в природе в готовом виде? Впрочем, через несколько часов генералы мечтают уже не о булках, а о сапогах и перчатках, — и наконец дело доходит до драки:

«Полетели клочья, раздался визг и оханье; генерал, который был учителем каллиграфии, откусил у своего товарища орден и немедленно проглотил. Но вид текущей крови как будто образумил их».

К счастью, на острове отыскивается мужик, то есть простой крестьянин, — и спасает ситуацию: он кормит генералов яблоками и картошкой, потом делает верёвку из собственных волос и ловит рябчика — и, наконец, варит суп в пригоршне (то есть в согнутой ладони). Генералы же, снова довольные и сытые, размышляют, не поделиться ли им с «тунеядцем», и привязывают мужика к дереву той же самой верёвкой, а тот не выказывает ни малейшего сопротивления.

В том-то и беда, рассуждает М. Е. Салтыков-Щедрин, что простой трудяга не только не может, но и не хочет постоять за себя. Никто не призывает к открытому бунту, но заявлять о своих правах необходимо! Увы, в XIX веке крестьяне считали сложившееся положение вещей естественным. Разумеется, рабская психология сформировалась у русского человека не в один миг — сказалась трёхвековая история крепостного права, — но тем печальнее Салтыкову-Щедрину было наблюдать, как сильные мира сего измываются над бедняками.

К счастью, крепостное право в 1861 году отменили. Но чтобы избавиться от пережитков прошлого на уровне менталитета, понадобится, судя по всему, ещё не одно столетие….

«Дикий помещик» (1869)

«Дикий помещик» — ещё одна сказка о том, как богачи оказываются беспомощны, словно малыши, если их не окружает привычный штат лакеев. Но если генералы из предыдущего произведения попадают на затерянный остров «по щучьему велению», то герой этого текста виноват в своих злоключениях сам. Этот помещик всегда жил в достатке, но потом начал, как говорится, беситься с жиру — и сделал жизнь своих крестьян, и так нелёгкую, невыносимой. За что и поплатился:

«Видит помещик, что мужика с каждым днём не убывает, а всё прибывает, — видит и опасается: „А ну, как он у меня всё добро приест?“ <…> И начал он стараться, и не то чтоб как-нибудь, а все по правилу. Курица ли крестьянская в господские овсы забредёт — сейчас её, по правилу, в суп; дровец ли крестьянин нарубить по секрету в господском лесу соберётся — сейчас эти самые дрова на господский двор, а с порубщика, по правилу, штраф. <…>

Видят мужики: хоть и глупый у них помещик, а разум ему дан большой. Сократил он их так, что некуда носа высунуть: куда ни глянут — всё нельзя, да не позволено, да не ваше! Скотинка на водопой выйдет — помещик кричит: „Моя вода!“; курица за околицу выбредет — помещик кричит: „Моя земля!“ <…> Вот и взмолились крестьяне всем миром к Господу Богу:

— Господи! легче нам пропасть и с детьми с малыми, нежели всю жизнь так маяться!

Услышал милостивый Бог слезную молитву сиротскую <…>. Куда девался мужик — никто того не заметил, а только видели люди, как вдруг поднялся мякинный вихрь и, словно туча чёрная, пронеслись в воздухе посконные мужицкие портки».

Поначалу помещик радуется, что в его владениях не осталось крестьян: богачу мнится, что воздух тотчас же стал чище. Однако вскоре выясняется, что без помощи слуг крепостник не может даже умыться, а есть ему приходится одни только пряники — и то их вот-вот растащат мыши.

Но помещик не молит небеса вернуть всё обратно. Вместо этого он уходит в лес и почти что превращается в дикого зверя (по крайней мере, обрастает шерстью и начинает понимать медвежий язык). Жить «на воле» ему оказывается не в пример приятнее, чем в особняке…

Как и в предыдущей сказке, ситуация, в которую попадает главный герой «Дикого помещика», утрирована донельзя. Такой литературный приём называется «гротеск». Вот какое толкование находим в словаре литературоведческих терминов (сост. С. П. Белокурова, 2005):

«Гротеск (от итал. Grottesco — «причудливый») — вид комического: нарушающее границы правдоподобия изображение людей, предметов или явлений в фантастически преувеличенном, уродливо-комическом виде».

«Премудрый пискарь» (1883)

Заключительная на сегодня сказка Салтыкова-Щедрина — «Премудрый пискарь» — построена на принципе аллегории, то есть представления какого-либо человеческого качества в виде животного. Главный герой этого произведения — пискарь, то есть мелкая рыбёшка, длина которой редко превышает 15 см. Как лиса чаще всего становится аллегорией хитрости, а волк — жестокости, пискарь у Салтыкова-Щедрина является воплощением трусости, инертности:

«Жил-был пискарь. И отец и мать у него были умные; помаленьку да полегоньку аридовы веки в реке прожили и ни в уху, ни к щуке в хайло не попали. <…>

А у молодого пискаря ума палата была. Начал он этим умом раскидывать и видит: куда ни обернется — везде ему мат. Кругом, в воде, всё большие рыбы плавают, а он всех меньше; всякая рыба его заглотать может <…>. Рак может его клешней пополам перерезать, водяная блоха — в хребет впиться и до смерти замучить. Даже свой брат пискарь — и тот, как увидит, что он комара изловил, целым стадом так и бросятся отнимать».

Испугавшись за свою жизнь, пискарь решает вырыть нору, в которой он будет жить один-одинёшенек. Ну и что, что у него не будет семьи, друзей и вообще ему придётся голодать, потому что безопаснее всего выходить на промысел ночью, когда «вся рыба уже сыта», но и съестного почти не останется? Главное — остаться целым и невредимым!

Внимательный читатель может задуматься: жизнь, конечно, непростая штука, но почему пискаря не убеждает пример отца, который, несмотря на все опасности, всё-таки дожил до «аридовых веков»? Автор даёт ответ и на этот вопрос. Всё дело в том, что во времена пискаря-старшего и трава, как говорится, была зеленее, и небо голубее, а опасности хотя и существовали, но не поджидали на каждом углу:

«Он рассуждал так: „Отцу шутя можно было прожить! В то время и щуки были добрее, и окуни на нас, мелюзгу, не зарились. А хотя однажды он [отец главного героя] и попал было в уху, так и тут нашелся старичок, который его вызволил!“»

Вот только пискарь, в отличие от голодных генералов или дикого помещика, в конце концов понимает, что прожил все сто с лишним лет впустую. Он понимает: если бы каждая мелкая рыбёшка забилась в такую же нору, то «весь пискарий род давно перевёлся бы». Но совершить над собой усилие и хотя бы в последний раз промчаться по реке, насладиться свободой он уже не может. Именно об этом герое одна из самых знаменитых фраз Салтыкова-Щедрина: «Жил — дрожал, и умирал — дрожал».

Кстати, многие школьники задаются вопросом: как правильно писать — «пескарь» или «пискарь»? Ведь в разных учебниках встречаются оба варианта!

Согласно орфографическому словарю, корректное написание — «пЕскарь», но вот Салтыков-Щедрин писал «пИскарь». Но не по неграмотности: намеренное коверканье слов, допуск орфографических ошибок были популярным в XIX в. комическим приёмом.

И не правда ли, даже этот приём в XXI веке используется не так уже редко, особенно в подписях к смешным картинкам в интернете?

                Ñòàòüÿ Îëüãè Äåíèñîâîé

 2011 ãîäó þáèëåè ó äâóõ âûäàþùèõñÿ ïðåäñòàâèòåëåé êëàññè÷åñêîé ðóññêîé ëèòåðàòóðû XIX âåêà. Ì. Å. Ñàëòûêîâó-Ùåäðèíó èñïîëíèëîñü 185, à Í. Ñ. Ëåñêîâó 180 ëåò ñî äíÿ ðîæäåíèÿ. Îíè ñîâðåìåííèêè, î÷åíü òàëàíòëèâûå ëþäè, ÷òî â êàêîé-òî ìåðå äàåò ïðàâî íà òî, ÷òîá ñðàâíèòü èõ æèçíåííûé è òâîð÷åñêèé ïóòü, òåì áîëåå, ÷òî îäíîìó èç íèõ, à èìåííî Í. Ñ. Ëåñêîâó, â âûñøåé ñòåïåíè áûëî ïðèñóùå ÷óâñòâî ñîïåðíè÷åñòâà. Îáà ïèñàòåëÿ ïî-ðàçíîìó ðåøàëè èäåéíî-õóäîæåñòâåííûå çàäà÷è, ïîñòàâëåííûå ýïîõîé. Íî áûëî, êîíå÷íî, è òî, ÷òî ðîäíèëî èõ. «ß ëþáëþ Ðîññèþ äî áîëè ñåðäå÷íîé», — ãîâîðèë Ñàëòûêîâ-Ùåäðèí. «ß… äóìàþ, ÷òî ÿ çíàþ ðóññêîãî ÷åëîâåêà â ñàìóþ åãî ãëóáü, è íå ñòàâëþ ñåáå ýòîãî íè â êàêóþ çàñëóãó», — çàÿâëÿë Íèêîëàé Ëåñêîâ.
60-å ãîäû XIX âåêà ÿâèëèñü, êàê èçâåñòíî, ïåðåëîìíûì ìîìåíòîì â èñòîðèè ðóññêîãî îáùåñòâà: ïðåêðàùåíèå Êðûìñêîé âîéíû, âîçíèêíîâåíèå ãëàñíîñòè è íîâûõ òå÷åíèé â ëèòåðàòóðå. Ëèòåðàòóðíûé ïóòü è Ëåñêîâà, è Ñàëòûêîâà-Ùåäðèíà öåëèêîì ïðèøåëñÿ íà ïîðåôîðìåííûé ïåðèîä ðóññêîé æèçíè. Íåñìîòðÿ íà ýòî â ïðîèçâåäåíèÿõ Í. Ëåñêîâà, êàê ïèñàëè êðèòèêè, ÷óâñòâîâàëîñü, ÷òî, â îòëè÷èå îò Äîñòîåâñêîãî, åãî âîëíîâàëî íå ðàçâèòèå áóðæóàçíûõ îòíîøåíèé, à óñòîé÷èâîñòü ñòàðûõ, îòæèâøèõ ôîðì ðóññêîé æèçíè. Ñàëòûêîâ-Ùåäðèí, â ñâîþ î÷åðåäü, ïèñàë âî âòîðîé ïîëîâèíå 70-õ ãîäîâ: «Äà, êðåïîñòíîå ïðàâî óïðàçäíåíî, íî… îíî èçîáðåëî ïóòû, ñâÿçûâàþùèå ìûñëü, ïîðàçèëî óìû è ñåðäöà äðÿáëîñòüþ».  îòíîøåíèè ê èñòîðèè îíè òîæå áûëè áëèçêè. Ïî ñëîâàì Ëåñêîâà, «èñòîðèÿ ìîæåò èìåòü ñâîé æèâîòðåïåùóùèé èíòåðåñ, îáúÿñíÿÿ íàì íàñòîÿùåå». Ñàëòûêîâ-Ùåäðèí ïèñàë: «Ñ íåêîòîðîãî âðåìåíè ìû îòêðûâàåì ñîáñòâåííóþ Àìåðèêó. Ýòà Àìåðèêà — íàøå ïðîøëîå, è ïðèòîì î÷åíü íåäàâíåå. Åñòü ëþäè, êîòîðûå äàæå óòâåðæäàþò, ÷òî ýòî ñîâñåì è íå ïðîøëîå, à ïðîñòî-íàïðîñòî íàñòîÿùåå, ðàäè ÷óâñòâà äåëèêàòíîñòè ðàññêàçûâàþùåå î ñåáå â ïðîøåäøåì âðåìåíè». Îáà îíè, íåñìîòðÿ íà êàðäèíàëüíûå ðàçëè÷èÿ, òåïëî îòíîñèëèñü ê äåìîêðàòè÷åñêîìó ïðîñâåòèòåëüñòâó, ïðèäàâàÿ îãðîìíîå çíà÷åíèå ïðàêòè÷åñêîé äåÿòåëüíîñòè.
È âñå æå, ïî÷åìó Ñàëòûêîâ-Ùåäðèí â èñòîðèè ðóññêîé ëèòåðàòóðû ïîïàë â ðàçðÿä êëàññèêîâ, à Í. Ëåñêî⠗ â ðÿäû òàê íàçûâàåìûõ âòîðîñòåïåííûõ ïèñàòåëåé. Åùå ïðè æèçíè åãî îáâèíèëè, êàê âïîñëåäñòâèè À. Ï. ×åõîâà, â îòñóòñòâèè «îïðåäåëåííîãî îòíîøåíèÿ ê æèçíè» èëè «ìèðîâîççðåíèÿ». Íó, áûë îí íàñòîëüêî ñâîåîáðàçåí, ÷òî íå ïîäïàäàë íè ïîä êàêîå ëèòåðàòóðíîå òå÷åíèå! Äà åùå íàïèñàë çëóþ ñàòèðó íà íèãèëèçì. Ðîìàí Ëåñêîâà «Íåêóäà» Ñàëòûêîâ-Ùåäðèí íàçâàë «àïåëëÿöèîííîé æàëîáîé». ×òî æ, ðåçóëüòàòîì ñòàëî, íàïðèìåð, òî, ÷òî Ïåòåðáóðãñêàÿ íàöèîíàëüíàÿ áèáëèîòåêà íîñèò èìÿ Ìèõàèëà Åâãðàôîâè÷à Ñàëòûêîâà-Ùåäðèíà, åãî èìÿ çíàêîìî âñåì ïîêîëåíèÿì ðîññèéñêèõ øêîëüíèêîâ, ïîäðîáíî èçó÷àâøèì åãî ñàòèðè÷åñêèå ñêàçêè ïðî ïðåìóäðîãî ïåñêàðÿ äà äâóõ ãåíåðàëîâ, â ÷åñòü íåãî áûëà âûïóùåíà êîãäà-òî ïî÷òîâàÿ ìàðêà… Çàòî ïðîèçâåäåíèÿìè Ëåñêîâà êàê çà÷èòûâàëèñü, òàê è ïðîäîëæàþò çà÷èòûâàòüñÿ òûñÿ÷è ðóññêîÿçû÷íûõ ÷èòàòåëåé. «Ëåâøà», «Î÷àðîâàííûé ñòðàííèê», «Òóïåéíûé õóäîæíèê», «Ëåäè Ìàêáåò Ìöåíñêîãî óåçäà» — ýòî âñå êàê ðàç èç òîãî íàñòîÿùåãî, ÷òî òîëüêî ïðèòâîðÿåòñÿ ïðîøëûì, íàñòîëüêî îáùå÷åëîâå÷åñêèìè è âíåâðåìåííûìè ïðåäñòàþò ïðîáëåìû îòíîøåíèé, ïîäíÿòûå â ýòèõ ïðîèçâåäåíèÿõ. Ì. Ãîðüêèé ãîâîðèë î Ëåñêîâå, ÷òî îí íåðåäêî ïðåâûøàåò êëàññèêîâ «øèðîòîþ îõâàòà ÿâëåíèé æèçíè,
Ì. Å. Ñàëòûêîâ-Ùåäðèí ãëóáèíîþ ïîíèìàíèÿ áûòîâûõ çàãàäîê å¸, òîíêèì çíàíèåì âåëèêîðóññêîãî ÿçûêà».  ïðîòèâîâåñ èíòåëëèãåíòó è «òåîðåòèêó» (ãîâîðèëîñü ýòî ñ èçðÿäíîé äîëåé èðîíèè) Ñàëòûêîâó-Ùåäðèíó, Ëåñêîâ ñ÷èòàë ñâîèì ïðèçâàíèåì äåìîíñòðàöèþ æèçíåííîé ïðàâäû.
«Íàðîä ïðîñòî íàäî çíàòü, êàê ñàìó ñâîþ æèçíü, íå øòóäèðóÿ åå, à æèâó÷è åþ», — ãîâîðèë îí.
«Òðè ôàêòîðà äîëæíû ëåæàòü â îñíîâàíèè âñÿêîé îáùåñòâåííîñòè: ñâîáîäà, îáåñïå÷åííîñòü è ñàìîäåÿòåëüíîñòü», — áûë óáåæä¸í Ñàëòûêîâ-Ùåäðèí.  îñíîâàíèè ðîññèéñêîãî îáùåñòâà åùå ëåæèò ãðîìàäíàÿ äóõîâíîñòü, ñ÷èòàë Ëåñêîâ, äàâøèé â êà÷åñòâå îðèåíòèðà äëÿ ëè÷íîñòíîãî ñòàíîâëåíèÿ öåëóþ ãàëåðåþ ñâîèõ ëèòåðàòóðíûõ ãåðîåâ-ïðàâåäíèêîâ, ñèìâîëèçèðóþùèõ «ôèçè÷åñêóþ è íðàâñòâåííóþ ñòîéêîñòü ðóññêîãî íàðîäà ñðåäè âûïàäàþùèõ íà åãî äîëþ ñòðàäàíèé».
À. Ï. ×åõîâ ñ÷èòàë Ëåñêîâà, íàðÿäó ñ È. Òóðãåíåâûì, îäíèì èç ãëàâíûõ ñâîèõ ó÷èòåëåé. Ë. Í. Òîëñòîé ãîâîðèë î íåì, êàê î «ñàìîì ðóññêîì èç íàøèõ ïèñàòåëåé», õîòÿ è îòìå÷àë «èçëèøåê òàëàíòà» â åãî ïðîèçâåäåíèÿõ, èìåÿ â âèäó ïåðåíàñûùåííîñòü íåîëîãèçìàìè è äðóãèìè îñîáåííîñòÿìè åãî ÿçûêà. Ïðàâäà, Ëåñêîâ íèñêîëüêî íå âîëíîâàëñÿ ïî ïîâîäó êðèòèêè, çàÿâëÿÿ: «Ïðèíèìàéòå ìî¸ òàê, êàê ÿ åãî ìîãó äåëàòü. ß ïðèâûê ê îòäåëêå ðàáîò è ïðîùå ðàáîòàòü íå ìîãó». Ê ÷èñëó àôîðèçìîâ Ëåñêîâà îòíîñèòñÿ òàêîé: «ß íå ñ÷èòàþ õîðîøèì è ïðèãîäíûì èíîñòðàííûå ñëîâà… Íàäî áåðå÷ü íàø áîãàòûé è ïðåêðàñíûé ÿçûê îò ïîð÷è». Ñðåäè ïðî÷èõ åñòü çàáàâíûå: «Ãîðå îäíîãî òîëüêî ðàêà êðàñèò», «Ñ ëèòåðàòîðàìè ïîðÿäî÷íîìó ÷åëîâåêó íåáåçîïàñíî çíàêîìèòüñÿ — äåíåã ïîïðîñÿò, à íå äàøü — â êàêîé-íèáóäü ãàçåòêå îòõëåùóò», «Àõ, êðàñîòà, êðàñîòà, ñêîëüêî èç-çà íå¸ äåëàåòñÿ áåçîáðàçèÿ!», «È ëó÷øàÿ èç çìåé — âñå-òàêè çìåÿ».
Èñòîðèþ ãîðîäà Ãëóïîâà, îäíàêî, òîæå íåëüçÿ íå ïðèçíàòü äîñòàòî÷íî ñîâðåìåííîé è àêòóàëüíîé, à å¸ àâòîðà çàñëóæèâàþùèì òàêîãî âûñîêîãî ìåñòà â ðóññêîé ëèòåðàòóðå. È ñåé÷àñ îñòàåòñÿ íàäåÿòüñÿ, ÷òî «íîâîãëóïîâåö áóäåò ïîñëåäíèì èç ãëóïîâöåâ». È âîò åùå: «Áûëè, çíàåòå, ñëîâà, — ãîâîðèë Ñàëòûêîâ-Ùåäðèí Í. Ê. Ìèõàéëîâñêîìó íåçàäîëãî äî ñìåðòè, — íó, ñîâåñòü, îòå÷åñòâî, ÷åëîâå÷åñòâî, äðóãèå òàì åùå… À òåïåðü ïîòðóäèòåñü-êà èõ ïîèñêàòü!» Ñâîé ëèòåðàòóðíûé ñòèëü ïèñàòåëü îáúÿñíÿë òàê: «Ëèòåðàòóðà, íàïðèìåð, ìîæåò áûòü íàçâàíà ñîëüþ ðóññêîé æèçíè: ÷òî áóäåò, åñëè ñîëü ïåðåñòàíåò áûòü ñîëåíîþ?» Þìîðèñòè÷åñêèé äàð Ñàëòûêîâà-Ùåäðèíà áåññïîðåí è äîñòàâëÿåò óäîâîëüñòâèå ÷èòàòåëÿì: «Ãðîìàäíàÿ ñèëà — óïîðñòâî òóïîóìèÿ», «Íåò, âèäíî, åñòü â áîæüåì ìèðå óãîëêè, ãäå âñå âðåìåíà — ïåðåõîäíûå», «Ñòðîãîñòü ðîññèéñêèõ çàêîíîâ ñìÿã÷àåòñÿ íåîáÿçàòåëüíîñòüþ èõ èñïîëíåíèÿ», «Ðîññèéñêàÿ âëàñòü äîëæíà äåðæàòü ñâîé íàðîä â ñîñòîÿíèè ïîñòîÿííîãî èçóìëåíèÿ», «×åãî-òî õîòåëîñü: íå òî êîíñòèòóöèè, íå òî ñåâðþæèíû ñ õðåíîì, íå òî êîãî-íèáóäü îáîäðàòü», «Âî âñåõ ñòðàíàõ æåëåçíûå äîðîãè äëÿ ïåðåäâèæåíèÿ ñëóæàò, à ó íàñ ñâåðõ òîãî è äëÿ âîðîâñòâà», «Ýòî åùå íè÷åãî, ÷òî â Åâðîïå çà íàø ðóáëü äàþò îäèí ïîëòèííèê, áóäåò õóæå, åñëè çà íàø ðóáëü ñòàíóò äàâàòü â ìîðäó».
È óæ, êîíå÷íî, íåëüçÿ íå ñîãëàñèòüñÿ ñ àôîðèçìîì Ñàëòûêîâà-Ùåäðèíà î òîì, ÷òî «âåçäå ëèòåðàòóðà öåíèòñÿ íå íà îñíîâàíèè ãíóñíåéøèõ å¸ îáðàçöîâ, à íà îñíîâàíèè òåõ å¸ äåÿòåëåé, êîòîðûå âîèñòèíó âåäóò îáùåñòâî âïåð¸ä». Ê òàêèì ëèòåðàòîðàì áåç ñîìíåíèÿ îòíîñÿòñÿ è îáà íûíåøíèõ þáèëÿðà, ÷òî äîêàçàëî âðåìÿ — ëó÷øèé ñóäüÿ.

(Ìàòåðèàë èç Èíòåðíåò-ñàéòà).

­… Ñ ïåðâîé ñåêóíäû çíàêîìñòâà ÎÍ áûë î÷àðîâàí îòêðûòîñòüþ âçãëÿäà ñåðûõ ãëàç, ìèëûìè êóäðÿøêàìè, èãðèâî íèñïàäàþùèìè íà ïëå÷è: ñåðäöå 26-ëåòíåãî ïèñàòåëÿ ïîêîðèëè… 12-ëåòíèå äåâî÷êè — áëåçíÿøêè. Ìèõàèë Åâãðàôîâè÷ âëþáèëñÿ â îáåèõ, ïîçäíåå âûáîð ïàë íà Ëèçó.
…Ñ áóäóùåé ñóïðóãîé, äî÷åðüþ âèöå — ãóáåðíàòîðà ÂßÒÊÈ ïîçíàêîìèëñÿ, â åãî æå äîìå, íåïîñðåäñòâåííîãî íà÷àëüíèêà — Àïîëëîíà Ïåòðîâè÷à Áîëòèíà.

«Òî áûëà ïåðâàÿ ñâåæàÿ ëþáîâü ìîÿ, òî áûëè ïåðâûå ñëàäêèå òðåâîãè ìîåãî ñåðäöà!»
Ïðèçíàâàëñÿ â ñâîèõ ÷óâñòâàõ ñîñëàííûé â ïðîâèíöèþ ÷èíîâíèê – (íåîáóçäàííûé íðàâ, îñòðîå ïåðî)… îæèäàÿ, ïîêà ïîâçðîñëååò åãî èçáðàííèöà — ÷àðîâíèöà.

«Ìíå æèçíü áåç Âàñ — ñïëîøü ìàÿòà
È òùåòíîñòü ñåðîé ïðîçû.
À ìíå íóæíà ëþáâè ìå÷òà
È òðåïåòíîñòü ìèìîçû.

Ëèøü îá îäíîì ÿ Âàñ ìîëþ —
Ìîåþ áóäüòå ðîçîé!
ß Âàñ ëþáëþ…ß Âàñ ëþáëþ
Ëèðè÷íî, à íå ïðîçîé.

Êàê ýòîò ìèð ïå÷àëüíî òëåí,
Ëþáîâü äóøè íåòëåííà.
ß Âàñ çîâó â áåññìåðòíûé ïëåí
Äóøîþ ñîêðîâåííî.

Âîéäèòå â ïëåí ìîåé äóøè
Ïîõîäêîé âå÷íîé Ãîñïîæè»!

Ïðåäëîæåíèå ñäåëàë êîãäà Ëèçå èñïîëíèëîñü 14 ëåò, ÷òî íå îáðàäîâàëî ðîäèòåëåé ñ îáåèõ ñòîðîí.
Îòåö íåâåñòû ïîïðîñèë ãîä íà ðàçäóìüÿ è ëèøü êîãäà Åëèçàâåòå Àïîëëîíîâíå èñïîëíèëîñü 16, ìîëîäûå ïîæåíèëèñü.
Ðîäñòâåííèêè Ñàëòûêîâà íà âåí÷àíèå íå ïðèåõàëè, íà ñâàäüáå áûë âñåãî îäèí èç áðàòüåâ.

«Ëþáâè âñå âîçðàñòû ïîêîðíû», — êîíñòàòèðîâàë Ïóøêèí â «Îíåãèíå».
ÑÂÎÁÎÄÍÛÉ ïîë¸ò ÄÓØÈ ñîâåðøèë äðóãîé çíàìåíèòûé âûïóñêíèê Öàðñêîñåëüñêîãî ëèöåÿ — Ìèõàèë Åâãðàôîâè÷ Ñàëòûêîâ- «Í.Ùåäðèí»(àâòîðñêèé ïñåâäîíèì).

Âñþ æèçíü ïðîæèë â áðàêå ñ îäíîé æåíùèíîé – Ëèçîé! Êàê è ìå÷òàë: ñîçäàë ñâîé ðàéñêèé ñàä, ñ åãî åäèíñòâåííî ïðåêðàñíîé ÐÎÇÎÉ… øèïû êîòîðîé, ïîðîé, áîëüíî ðàíèëè.

Ñóïðóãè íå ðàçäåëÿëè îáùèõ âçãëÿäîâ íà æèçíü, ïîëó÷èâ ðàçíîå âîñïèòàíèå è îáðàçîâàíèå.
Ñîþç áûë ñëîæíûì: ðàçíèöà â âîçðàñòå, íå áûëî âçàèìîïîíèìàíèÿ. Ïèñàòåëü áûë àçàðòíûì ÷åëîâåêîì, ( ÷òî è Äîñòîåâñêèé, Íåêðàñîâ),âñëåäñòâèå ÷åãî ïðîèãðûâàë êðóïíûå ñóììû äåíåã, íî ïðîæèëè âìåñòå, ïîêà ñìåðòü íå ðàçëó÷èëà.

Äåòñòâî ÌÈØÅÍÜÊÈ — øåñòîãî ðåá¸íêà, ñûíà Åâãðàôà Âàñèëüåâè÷à Ñàëòûêîâà, ïîòîìñòâåííîãî äâîðÿíèíà, êîëëåæñêîãî ñîâåòíèêà è äâîðÿíêè, Îëüãè Çàáåëèíîé, (ìëàäøå ìóæà íà 25 ëåò), —ïðîøëî â áîëüøîì äîìå, êîòîðûé íå ñëàâèëñÿ óþòîì. Âñïîìèíàë, ÷òî â 2-ëåòíåì âîçðàñòå õîðîøî çíàë, ÷òî òàêîå ïîðêà ðîçãàìè.
Íå ëþáèë ìàòü: âëàñòíóþ, æåñòêóþ æåíùèíó, êîòîðóþ âèäåë ëèøü òîãäà, êîãäà îíà ñ÷èòàëà íåîáõîäèìûì íàêàçàòü íàñëåäíèêîâ çà íåïîñëóøàíèå, î êîòîðîì åé ñîîáùàëè ãóâåðíåðû.
(Êòî çíàåò, ìîæåò çäåñü èñòîêè ñòàíîâëåíèÿ áóíòàðñêîãî õàðàêòåðà: â ëèöåéñêîì àòòåñòàòå ó áóäóùåãî ïèñàòåëÿ ïîâåäåíèå áûëî íàçâàíî«äîâîëüíî õîðîøèì», à íå «îòëè÷íûì».  ñïèñêå åãî ïðîñòóïêîâ áûëè íå òîëüêî «êóðåíèå, ãðóáîñòü, íåáðåæíîñòü», íî è «íàïèñàíèå ñòèõîâ íåîäîáðèòåëüíîãî ñîäåðæàíèÿ». ìîëîäîñòè Ñàëòûêîâ-Ùåäðèí íå îáëàäàë õîðîøèìè ìàíåðàìè è âûñîêîé íðàâñòâåííîñòüþ: ïðåêðàñíî ðàçãîâàðèâàÿ íà ôðàíöóçñêîì è íåìåöêîì ÿçûêàõ, íå ìåøàëî åìó ââîäèòü â ðå÷ü íåíîðìàòèâíóþ ëåêñèêó. Äðóçüÿ è çíàêîìûå óòâåðæäàëè, ÷òî îí áûë ÷åðåñ÷óð ýìîöèîíàëåí, íàõîäèòñÿ äîëãî â îáùåñòâå Ñàëòûêîâà-Ùåäðèíà áûëî íåïðîñòî. Ïîñëå èçäàíèÿ ñâîåé ïåðâîé ñòàòüè Ñàëòûêîâ-Ùåäðèí áûë ÑÎÑËÀÍ â ïðîâèíöèþ.

… 10 ëåò Ìèõàèë Ñàëòûêîâ, ïîëó÷èâ íà÷àëüíûå çíàíèÿ â äîìå îòöà, — äàëåå,  çà÷èñëåí â ìîñêîâñêèé äâîðÿíñêèé èíñòèòóò, êàê ëó÷øèé ó÷åíèê áûë ïåðåâåäåí â Öàðñêîñåëüñêèé ëèöåé íà áþäæåòíîå îáó÷åíèå, ïðîÿâèâ ñåáÿ ñïîñîáíûì, òàëàíòëèâûì ó÷åíèêîì.

Ïî ïî îêîí÷àíèè ëèöåÿ áûë îïðåäåëåí íà ñëóæáó â êàíöåëÿðèþ âîåííîãî ìèíèñòåðñòâà â Ïåòåðáóðãå.

Ïîñåùàë ñîáðàíèÿ êðóæêà ðóññêèõ óòîïè÷åñêèõ ñîöèàëèñòî⠗ «ïÿòíèöû» Ìèõàèëà Áóòàøåâè÷à-Ïåòðàøåâñêîãî, ñ êîòîðûì ïîçíàêîìèëñÿ â ëèöåå.

 «Ñîâðåìåííèêå» , «Îòå÷åñòâåííûå çàïèñêè» áûëè îïóáëèêîâàíû ðåöåíçèè, íàïå÷àòàíà ïåðâàÿ ïîâåñòü Ñàëòûêîâà «Ïðîòèâîðå÷èÿ», ïîñâÿùåííàÿ ýêîíîìèñòó Âëàäèìèðó Ìèëþòèíó, îïóáëèêîâàíà âòîðàÿ ïîâåñòü «Çàïóòàííîå äåëî».

Âûõîä ýòîãî ïðîèçâåäåíèÿ ñîâïàë ñ óæåñòî÷åíèåì öåíçóðíûõ îãðàíè÷åíèé ïîñëå Âåëèêîé ôðàíöóçñêîé ðåâîëþöèè è îðãàíèçàöèåé ñåêðåòíîãî êîìèòåòà ïîä ïðåäñåäàòåëüñòâîì êíÿçÿ Ìåíøèêîâà, â ðåçóëüòàòå ïîâåñòü áûëà çàïðåùåíà, à åå àâòîð âûñëàí â Âÿòêó è íàçíà÷åí íà äîëæíîñòü ïèñöà â Ãóáåðíñêîì ïðàâëåíèè.

Çäåñü ñóäüáà óãîòîâèëà åìó âñòðå÷ó — èñòîê ÅÃÎ ËÞÁÂÈ – ÏÅÐÂÎÉ è ÅÄÈÍÑÒÂÅÍÍÎÉ.

Æèçíü è òâîð÷åñòâî Ñàëòûêîâà-Ùåäðèíà îòëè÷àëèñü ñâîáîäîé ìûñëè è îñîáîé âíóòðåííåé ñèëîé.

Îáëàäàë îñòðûì óìîì è òîíêèì ÷óâñòâîì þìîðà, áëàãîäàðÿ ÷åìó ìîã ìàñòåðñêè ïîä÷åðêèâàòü ÷åëîâå÷åñêèå ïîðîêè.

«Ñêàçêè» Ñàëòûêîâà-Ùåäðèíà – óíèêàëüíîå ÿâëåíèå â ðóññêîé ëèòåðàòóðå.
Ñîçäàâàÿ èõ, îïèðàëñÿ íà îïûò óñòíîãî íàðîäíîãî òâîð÷åñòâà, òðàäèöèè ðóññêîé è çàðóáåæíîé ñêàçêè, íî â ðåçóëüòàòå ñôîðìèðîâàëñÿ ñîâåðøåííî íîâûé, îðèãèíàëüíûé æàíð, â êîòîðîì ñî÷åòàëèñü ôàíòàñòèêà è çëîáîäíåâíàÿ ïîëèòè÷åñêàÿ äåéñòâèòåëüíîñòü.

Ñðåäè ïðè÷èí, ïîáóäèâøèõ îáðàòèòüñÿ âñåðüåç ê ýòîìó æàíðó, áûëî æåëàíèå ÄÎÍÅÑÒÈ  ñâîå ñëîâî  äî íàðîäà, òàê êàê æàíð ñêàçêè õîðîøî çíàêîìû êàæäîìó ðóññêîìó ÷åëîâåêó ñ ðàííåãî äåòñòâà.

Ñïåöèôè÷åñêîé îñîáåííîñòüþ ñêàçîê ÿâëÿåòñÿ òî, ÷òî ñîäåðæàò ïðîáëåìû è îáðàçû âñåãî òâîð÷åñòâà ïèñàòåëÿ,  èäåéíî-òåìàòè÷åñêîå áîãàòñòâî åãî ñàòèðû, ÿâëÿþòñÿ ñâîåîáðàçíîé,  îðãàíè÷åñêîé ÷àñòüþ òâîð÷åñêîãî íàñëåäèÿ.

Ñ óäèâèòåëüíîé ïîëíîòîé è òî÷íîñòüþ îòðàçèëàñü ðóññêàÿ æèçíü, âñå îáùåñòâåííûå è ñîöèàëüíûå ñèëû ïîðåôîðìåííîé Ðîññèè.

 ñêàçêå «Áîãàòûðü» óãàäûâàåòñÿ ðóññêîå ñàìîäåðæàâèå, êðåïêîå ñ âèäó, ïðîãíèâøåå âíóòðè; â ñêàçêàõ «Ìåäâåäü íà âîåâîäñòâå», «Îðåë-ìåöåíàò» ÷èòàòåëü âèäèò ïðåäñòàâèòåëåé âëàñòè; â ñêàçêàõ «Ïðåìóäðûé ïåñêàðü», «Âÿëåíàÿ âîáëà», «Ëèáåðàë» ïèñàòåëü çëî ñìååòñÿ íàä òðóñîñòüþ îáûâàòåëåé è ëèáåðàëîâ; íîâîå ñîöèàëüíîå ÿâëåíèå — êóëàê — ïîêàçàí â ñêàçêå «Ïðàçäíûé ðàçãîâîð»; àâòîð èðîíèçèðóåò íàä ïîìåùèêàìè è ïîïàìè â «Äåðåâåíñêîì ïîæàðå», èçîáðàæàåò îáåçäîëåííîå êðåñòüÿíñòâî â ñêàçêå «Êîíÿãà».

È êàêàÿ áû òåìà íè ïîäíèìàëàñü, â ñêàçêàõ Ñàëòûêîâà-Ùåäðèíà ïðåâàëèðóåò  îäíà ìûñëü — î ïðèíöèïèàëüíîì ðàçëè÷èè è íåïðèìèðèìîñòè èíòåðåñîâ òðóäîâîãî íàðîäà è åãî ýêñïëóàòàòîðîâ.

Ñî çëîé èðîíèåé ïèñàòåëü èçîáðàæàåò ìûñëèòåëåé, ìå÷òàþùèõ î âîçìîæíîñòÿõ áåñêðîâíîãî ðåøåíèÿ ïðîáëåìû ñîöèàëüíîãî íåðàâåíñòâà.
Òàêîâ Êàðàñü èç ñêàçêè «Êàðàñü-èäåàëèñò».
Îí ñ÷èòàåò çëî «çàáëóæäåíèåì óìîâ», «ïîðîæäåíèåì ãîðüêîé èñòîðè÷åñêîé ñëó÷àéíîñòè», îí ïîëàãàåòñÿ íà ïðîñâåùåíèå, ïðîãðåññ, åìó êàæåòñÿ, ÷òî è «ùóêè ê ãîëîñó ïðàâäû íå ãëóõè», îí âåðèò â «áåñêðîâíîå ïðåóñïåâàíèå».

Îñòðàÿ íàñìåøêà íàä óòîïè÷åñêèìè èëëþçèÿìè ñî÷åòàåòñÿ ñ  îòêðûòîé ïðîïàãàíäîé ñîöèàëèñòè÷åñêèõ èäåé, è îáðàç Êàðàñÿ íå òàê óæ ïðîñò: ïðè âñåé ñâîåé íàèâíîñòè îí â ñâîèõ óáåæäåíèÿõ ïîñëåäîâàòåëåí è, áîëåå òîãî, ãîòîâ ê ñàìîïîæåðòâîâàíèþ.

 «Ñêàçêàõ» ÿðêî ïðîÿâèëèñü õóäîæåñòâåííûå ïðèåìû ñàòèðè÷åñêîé òèïèçàöèè.

Ôàíòàñòèêà, ãðîòåñê, ãèïåðáîëà, àëëåãîðèÿ ÿâëÿþòñÿ îñíîâíûìè.
Øèðîêî èñïîëüçóþòñÿ îáðàçû æèâîòíîãî ìèðà.
Âûáîð îáðàçîâ, íå ñëó÷àåí: êîððåñïîíäåíöèè â ãàçåòû ïèøóò çàéöû, ìåäâåäè åçäÿò â êîìàíäèðîâêè, î êîíñòèòóöèè ðàññóæäàþò ðûáû.
Ãåðîè íå óñëîâíûå, à ïîëíîâëàñòíûå õóäîæåñòâåííûå îáðàçû, ïîëíîñòüþ ñîõðàíÿþùèå íå ñòîëüêî îáëèê, ñêîëüêî ñâîéñòâà, ïîâàäêè, êîòîðûìè íàäåëèë íàðîä èìåííî ýòèõ æèâîòíûõ.

Øèðîêî èñïîëüçóåò ïèñàòåëü ìåòîä ïðîòèâîïîñòàâëåíèÿ,  ïîêàçûâàþùèé ñîöèàëüíûå êîíòðàñòû: ìóæèê — ãåíåðàëû, Èâàí Áåäíûé — Èâàí Áîãàòûé; çàÿö — âîëê, Êîíÿãà — Ïóñòîïëÿñû.

Îñîáåííîñòüþ ìíîãèõ ñêàçîê ÿâëÿåòñÿ èäåéíàÿ ïîëåìèêà ïåðñîíàæåé.
Ñîäåðæàíèå îòäåëüíûõ ñêàçîê – ðàçâåðíóòûé äèàëîã ñ íà÷àëà è äî êîíöà, ïî÷òè áåç ïîâåñòâîâàíèÿ.

Ñèìâîëèêà — ïðè¸ì, èñïîëüçóåìûé ïèñàòåëåì, ãäå ñìûñëîâàÿ è ýìîöèîíàëüíàÿ ðîëü  îãðîìíà: ïðèìåðîì ñëóæèò ïåéçàæ-ñèìâîë â ñêàçêå «Êîíÿãà».

 ÈÐÎÍÈß,  ÞÌÎР — èçëþáëåííûå  ïðèåìû  àâòîðà.

Â.Ã. Áåëèíñêèé, îöåíèâàÿ þìîð Ãîãîëÿ êàê «ñïîêîéíûé â ñàìîì ñâîåì íåãîäîâàíèè, äîáðîäóøíûé â ñàìîì ñâîåì ëóêàâñòâå», â òî æå âðåìÿ ãîâîðèë, ÷òî â òâîð÷åñòâå áûâàåò è äðóãîé þìîð — «ãðîçíûé è îòêðûòûé», «æåë÷íûé, ÿäîâèòûé, áåñïîùàäíûé».

Òàêîâ  áûë  âåñü Ñàëòûêîâ-Ùåäðèí, äî ïîñëåäíåãî  âçäîõà…

» Âñÿ íàøà æèçíü áëàãîñëîâåííà —
È îñåíü, è âåñíà…
Ñòàðååò — ïëîòü, äóøà — íåòëåííà.
Òàê ÷üÿ æå â òîì âèíà?!

Áûòü ìîæåò, â ýòîì ìóäðîñòü Áîãà…
Äóøà — Åãî äèòÿ!
Ñîñëàë å¸ Îí â ïëîòü îñòðîãà
Äëÿ âîñïèòàíüÿ «ß»».

Àâòîð ÏÎÝÇÈÈ: Âàëåðèé ÑÒÀÐÎÑÒÈÍ
https://stihi.ru/2021/04/05/8454
https://stihi.ru/2020/11/25/8227

Ê 195-ëåòèþ ñî ÄÍß ÐÎÆÄÅÍÈß
ÌÈÕÀÈËÀ ÅÂÃÐÀÔÎÂÈ×À ÑÀËÒÛÊÎÂÀ — «ÙÅÄÐÈÍÀ»:
Ðóññêîãî ïèñàòåëÿ, æóðíàëèñòà, ðåäàêòîðà æóðíàëà «Îòå÷åñòâåííûå çàïèñêè», Ðÿçàíñêîãî è Òâåðñêîãî âèöå-ãóáåðíàòîðà.
Îòöà ðóññêîé ñàòèðû, óìåëî ïîäìå÷àâøåãî íåñîâåíøåíñòâî ãîñóäàðñòâåííîãî óñòðîéñòâà Ðîññèè, áþðîêðàòèçì ñèñòåìû è äåãðàäàöèþ ýëèòû.
Ïðèìåð ñàìîîòâåðæåííîãî, áåççàâåòíîãî ñëóæåíèÿ ìàòóøêå ÐÎÑÑÈÈ.

ÏÎÑÒÑÊÐÈÏÒÓÌ:

«Â Öàðñêîñåëüñêîì ëèöåå, ãäå ó÷èëñÿ þíûé Ìèõàèë Ñàëòûêîâ è ãäå åù¸ âèòàë äóõ Ïóøêèíñêîé Ìóçû, êàæäûé êóðñ èìåë ñâîåãî ïîýòà. Íà XIII êóðñå ýòó ðîëü èãðàë Ñàëòûêîâ. Íî íè îäíî èç åãî ñòèõîòâîðåíèé íå íîñèò íà ñåáå ñëåäîâ òàëàíòà. Ì. Å. Ñàëòûêîâ ñêîðî ïîíÿë, ÷òî ó íåãî íåò ïðèçâàíèÿ ê ïîýçèè, ïåðåñòàë ïèñàòü ñòèõè è íå ëþáèë, êîãäà åìó î íèõ íàïîìèíàëè. Îäíàêî ëèðèêó äóøè îí ïåðåí¸ñ â ïðîçó. Þìîð, êàê è ó Ãîãîëÿ, ÷åðåäóåòñÿ â «Ãóáåðíñêèõ î÷åðêàõ» ñ ëèðèçìîì: òàêèå ñòðàíèöû, êàê îáðàùåíèå ê ïðîâèíöèè (â «Ñêóêå»), ïðîèçâîäÿò äî ñèõ ïîð ãëóáîêîå âïå÷àòëåíèå.
Ñêàçî÷íûé ýëåìåíò íèêîãäà íå áûë ñîâåðøåííî ÷óæä ïðîèçâåäåíèÿì Ì. Å. Ñàëòûêîâà: â èçîáðàæåíèÿ ðåàëüíîé æèçíè ó íåãî ÷àñòî âðûâàëîñü òî, ÷òî îí ñàì íàçûâàë âîëøåáñòâîì. Ýòî — îäíà èç òåõ ôîðì, êîòîðûå ïðèíèìàëà ñèëüíî çâó÷àâøàÿ â í¸ì ïîýòè÷åñêàÿ æèëêà.
Íàâåðíîå, ëèðèçì äóøè è ïîçâîëèë Ñàëòûêîâó-Ùåäðèíó ïðîäîëæàòü ëþáèòü ñâîþ Ëèçó è ñîõðàíèòü èõ ñóïðóæåñêèé ñîþç äî ñàìîé ñìåðòè…

Ñïàñèáî, óâàæàåìàÿ Íàäåæäà, çà ïðåêðàñíóþ ïóáëèöèñòè÷åñêóþ ðàáîòó, ïîñâÿù¸ííóþ ñàìîáûòíîìó ðóññêîìó ïèñàòåëþ Ìèõàèëó Åâãðàôîâè÷ó Ñàëòûêîâó-Ùåäðèíó!!
Áëàãîäàðþ Âàñ çà ñîòâîð÷åñòâî è ñîàâòîðñòâî — çà âêëþ÷åíèå â ýññå ëèðè÷åñêèõ ñòðîê ñîíåòà 97 è ñòèõîòâîðåíèÿ «Âñÿ íàøà æèçíü áëàãîñëîâåííà»!

Ñ èñêðåííåé ïðèçíàòåëüíîñòüþ è òåïëîì ñîçâó÷íîé äóøè ñîàâòîðà,
Âàëåðèé (׸ðíûé Âîäîëåé)».
Âàëåðèé Ñòàðîñòèí 25.04.2021 23:36

PSS:
ÁËÀÃÎäàðþ çà ðàçâ¸ðíóòóþ ðåöåíçèþ, óâàæàåìûé ÂÀËÅÐÈÉ!

È ýòî ïðåêðàñíî, ÷òî â ðåöåíçèè ÂÛ,êàê èñòèííûé ÏÈÈÒ — àêöåíòèðîâàëè âíèìàíèå íà òîì, ÷òî Ñàëòûêîâ ñäåëàë ïðàâèëüíûé æèçíåííûé âûáîð: ñòàâ ÎÒÖÎÌ ÐÓÑÑÊÎÉ ÑÀÒÈÐÛ.

Ïîïàâ íà ñëóæáó â ðàçðÿä ìîëîäûõ ÷èíîâíèêîâ âîåííîãî âåäîìñòâà,ïîñëå îêîí÷àíèÿ Öàðñêîñåëüñêîãî ëèöåÿ, (àíàëîãîì êîòîðîìó â íàøå âðåìÿ ÿâëÿåòñÿ «ÑÈÐÈÓÑ»), âèäåë íåäî÷åòû ãîñóäàðñòâåííîãî óñòðîéñòâà Ðîññèè.
Âñå ýòî ñòàëî ïðåäìåòîì åãî ëèòåðàòóðíûõ èçûñêàíèé, à áèáëèîãðàôèÿ — ïîêàçàòåëü íåóñïîêîåííîñòè,âíóòðåííåãî ïðîòåñòà, ñàìîîòâåðæåííîé  ÁÎÐÜÁÛ… êàê ïèñàòåëÿ, ïóáëèöèñòà, òàê è íåïðèìèðèìîãî, âûñîêîïîñòàâëåííîãî ÷èíîâíèêà (íà ââåðåííûõ åìó ïîñòàõ).

Ùåäðèí-ëèòåðàòîð âûòåñíèò Ñàëòûêîâà-÷èíîâíèêà, êîãäà çàéì¸ò êðåñëî ðåäàêòîðà æóðíàëà «Îòå÷åñòâåííûå Çàïèñêè», ïîëíîñòüþ ïîñâÿòèò ñåáÿ ðàáîòå ïèñàòåëÿ-ñàòèðèêà, îïèñûâàÿ æèçíü îáèòàòåëåé ðîññèéñêîé ïðîâèíöèè, âûñìåèâàÿ ïîðÿäêè è çàêîíû, ÷èíîâíèêîâ è ïîìåùèêîâ.

… Ñàëòûêîâ-Ùåäðèí çàíèìàåò ïåðâîå ìåñòî ñðåäè ðóññêèõ ëèòåðàòîðîâ, ïóáëèöèñòîâ — ïðîñâåòèòåëåé ïî ÷èñëó ñëîâ, ââåä¸ííûõ èì â ðóññêèé ÿçûê!  Èõ  —  600!!!

Íè îäèí ïèñàòåëü â ïðîèçâåäåíèÿõ íå êðèòèêóåò, íå âûñìåèâàåò è íå îáëè÷àåò ðîññèéñêóþ äåéñòâèòåëüíîñòü òàê ìåòêî è áåñïîùàäíî…ïèñàë äâà âåêà íàçàä, à ñþæåòû ïîõîæè íà òî, ÷òî ïðîèñõîäèò â Ðîññèè ñåé÷àñ.

Ãåðîè òî÷íî õàðàêòåðèçóþò ñîâðåìåííûé ìèð,  êàæåòñÿ, ÎÍ  çàãëÿíóë â áóäóùåå è íàïèñàë î íàñ:

«Åñëè ÿ óñíó è ïðîñíóñü ÷åðåç ñòî ëåò è ìåíÿ ñïðîñÿò, ÷òî ñåé÷àñ ïðîèñõîäèò â Ðîññèè, ÿ îòâå÷ó: ïüþò è âîðóþò…

×åãî-òî õîòåëîñü: íå òî êîíñòèòóöèè, íå òî ñåâðþæèíû ñ õðåíîì, íå òî êîãî-íèáóäü îáîäðàòü.

Âî âñåõ ñòðàíàõ æåëåçíûå äîðîãè äëÿ ïåðåäâèæåíèÿ ñëóæàò, à ó íàñ ñâåðõ òîãî è äëÿ âîðîâñòâà.

Êîãäà è êàêîé áþðîêðàò íå áûë óáåæäåí, ÷òî Ðîññèÿ åñòü ïèðîã, ê êîòîðîìó ìîæíî ñâîáîäíî ïîäõîäèòü è çàêóñûâàòü?

Äëÿ òîãî ÷òîáû âîðîâàòü ñ óñïåõîì, íóæíî îáëàäàòü òîëüêî ïðîâîðñòâîì è æàäíîñòüþ. ÆÀÄÍÎÑÒÜ â îñîáåííîñòè íåîáõîäèìà, ïîòîìó ÷òî çà ìàëóþ êðàæó ìîæíî ïîïàñòü ïîä ñóä.

…Êðóïíûìè áóêâàìè ïå÷àòàëèñü ñëîâà ñîâåðøåííî íåñóùåñòâåííûå, à âñå ñóùåñòâåííîå èçîáðàæàëîñü ñàìûì ìåëêèì øðèôòîì.

Âñÿêîìó áåçîáðàçèþ ñâî¸ ïðèëè÷èå.

…Öåëü èçäàíèÿ çàêîíîâ äâîÿêàÿ: îäíè èçäàþòñÿ äëÿ âÿùåãî íàðîäîâ è ñòðàí óñòðîåíèÿ, äðóãèå — äëÿ òîãî, ÷òîáû çàêîíîäàòåëè íå êîñíåëè â ïðàçäíîñòè.

Ïðîñâåùåíèå âíåäðÿòü ñ óìåðåííîñòüþ, ïî âîçìîæíîñòè èçáåãàÿ êðîâîïðîëèòèÿ.

…Èäèîòû âîîáùå î÷åíü îïàñíû, è äàæå íå ïîòîìó, ÷òî îíè íåïðåìåííî çëû, à ïîòîìó, ÷òî îíè ÷óæäû âñÿêèì ñîîáðàæåíèÿì è âñåãäà èäóò íàïðîëîì, êàê áóäòî äîðîãà, íà êîòîðîé îíè î÷óòèëèñü, ïðèíàäëåæèò èì îäíèì…»

ÑÏÀÑÈáî, óâàæàåìûé ÂÀËÅÐÈÉ: çà ñîÀÂÒÎÐÑÒÂÎ è ÑÎçâó÷èå â ñòîëü íåîáõîäèìîì ÷èòàòåëþ èñòîðèêî — ïðîñâåòèòåëüñêîì ìàòåðèàëå.
Âêëþ÷àþ â òåêñò ýññå ÂÀØÓ ðåöåíçèþ,îòïðàâëÿþ â òèðàæ.
Èñêðåííå

Íàäåæäà Çåðíîâà

ÁËÀÃÎäàðþ çà ñåðäå÷íûé îòêëèê, óâàæàåìûé ÀËÅÊÑÅÉ!

Âû ïðàâû, âçðîñëåÿ, âñ¸ è âñåõ — âîñïðèíèìàåì ïîä óãëîì ìóäðîãî ÷åëîâåêà.
Ñêâîçü ïðèçìó ïåðåæèòûõ ÷óâñòâ, ïðîøåäøèõ ñòîëåòèé — îñîçíàíà¸ì èñòîðè÷åñêèå ñîáûòèÿ ñâîåãî âðåìåíè.

Îöåíèâàåì òåõ, êòî áûë ðÿäîì â äåòñòâå, þíîñòè, ïîìîãàë ðàñïðàâèòü êðûëüÿ, âçëåòåòü òàëàíòó.

ß áëàãîÄÀÐÍÀ æóðíàëèñòàì «Êàâêàçñêîé çäðàâíèöû», êîòîðûå ðàäóøíî ïðèíèìàëè ìåíÿ — ÞÍÊÎÐÀ, ìîè íåñîâåðøåííûå çàìåòêè áåðåæíî êîððåêòèðîâàëè, âñåëÿëè óâåðåííîñòü, ôèíàíñîâî îòìå÷àÿ ãîíîðàðàìè (ïî÷òîâûå ïåðåâîäû êîòîðûõ ìàìî÷êà õðàíèëà âñþ æèçíü).

Ïîâåçëî ìíå è ñ ó÷èòåëÿìè, êîòîðûì ÿ áëàãîäàðíà ïî ñåé äåíü.
Áûë ó ìåíÿ è ÀÍÃÅË — ÌÀÌÎ×ÊÀ, ÷òî âîñïèòàëà, âûó÷èëà, âëîæèëà ñèëû,íàó÷èëà ëþáèòü
ÆÈÇÍÜ.

ÁëàãîÑËÎÂËßß íà ñàìîñòîÿòåëüíûé ïîë¸ò, äàëà çàâåùàíèå, óõîäÿ:» Áóäåò ïëîõî — íå çàïèðàé â ñòåíàõ ÄÓØÓ, ÈÄÈ ê ËÞÄßÌ… ÕÎÐÎØÈÕ, ãîðàçäî ÁÎËÜØÅ, ÷åì äðóãèõ»!

Âîò òàê è æèâó å¸ áîãàòûì íàñëåäèåì, ðàäóÿñü ìàëîìó, âñòðå÷àÿ êàæäûé äåíü, êàê ïîñëåäíèé!

Ìíå, ïóáëèöèñòó, Ìèõàèë Ñàëòûêîâ -«Ùåäðèí», åãî ÒÐÓÄÛ — (íåîöåíèìûå òîãäà è ñåãîäíÿ), áåñêîíå÷íî ÄÎÐÎÃ!
ÏÎÍßÒÅÍ, àêòóàëåí, ñâîåâðåìåíåí â íàøè äíè. Ðàáîòàë â íåóäîáíûõ íàïðàâëåíèÿõ: ñàòèðà, ðåàëèçì, ðàññêàç, õðîíèêà, ðîìàí ( «Ãîñïîäà Ãîëîâëåâû», áûëè ñïèñàíû ñ ÷ëåíîâ åãî ñåìüè), ââåë ñîöèàëüíî íàïðàâëåííûå ñêàçêè, â êîòîðûõ âûÿâëÿë íåäîñòàòêè îáùåñòâà, ñòàðàÿñü ïðèâíåñòè ÏÅÐÅÌÅÍÛ â æèçíü ñîâðåìåííèêîâ.

Ñàëòûêîâ-Ùåäðèí – ïèñàòåëü áîëüøîãî ïîýòè÷åñêîãî äèàïàçîíà.
Ïðîäîëæàåò è óãëóáëÿåò ñàòèðè÷åñêîå íàïðàâëåíèå â ðóññêîé ëèòåðàòóðå, íà÷àòîå À.Ñ.Ãðèáîåäîâûì è Í.Â.Ãîãîëåì.
Ïèñàòåëü-ñàòèðèê, ïóáëèöèñò, êðèòèê, ðåäàêòîð îõâàòûâàåò ìíîãèå ñôåðû îáùåñòâåííîé æèçíè Ðîññèè.

Ðàññ÷èòàíû áûëè íå íà ñîâìåñòíîå áðþçæàíèå íà êóõíå, ëàâî÷êå – íà ñâåòëîå áóäóùåå. Íàëåòàâøèé ñ êðèòèêîé íà âñå è âñÿ, «óìíèê» Ñàëòûêîâ-Ùåäðèí áûë ðîìàíòèêîì è èäåàëèñòîì, òðîãàòåëüíî è íåæíî îòíîñèëñÿ ê ñâîåé æåíå — åäèíñòâåííîé, ËÈÇÅ.

ÑÏÀÑÈáî çà ÏÀÌßÒÜ ÑÂÅÒËÓÞ, óâàæàåìûé ÀËÅÊÑÅÉ!
Èñêðåííå

Íàäåæäà Çåðíîâà   25.04.2021 16:51
  Çàÿâèòü î íàðóøåíèè

Средняя оценка: 4.1

Всего получено оценок: 326.

Обновлено 30 Сентября, 2021

Сказка «Карась-идеалист» Салтыкова-Щедрина была написана в 1884 году. В своём произведении автор с изрядной долей сатиры отобразил особенности социального уклада страны второй половины XIX века.

Основная тема — жизнь в подводном царстве. Но это не главный смысл произведения: автор при помощи аллегории показывает позицию либералов и либеральные взгляды.

Рекомендуем читать онлайн краткое содержание «Карась-идеалист», а после пройти тест для проверки знаний. Пересказ будет полезен как для читательского дневника, так и для подготовки к уроку литературы.

• Карась – честный, идейный, пламенный борец за равноправие, мир и свободу.
• Ерш – колючий, прагматичный, трезво глядящий на жизнь.

• Щука – владычица речного дна, сильная, уверенная в себе хищница.

Однажды между карасем и ершом приключился спор. Карась искренне считал, что «можно на свете одною правдою прожить», в то время как ерш не сомневался, что без лукавства далеко не уйдешь.

Карась – спокойная, смирная рыба, склонная к идеализму. Вроде и живет себе в каком-нибудь тихом месте, заботясь лишь о пропитании, а нет-нет, да и выкинете что-нибудь необычное, «иногда даже и очень вольное». Главным же желанием карася был мир и спокойствие промеж всеми рыбами.

«Что касается до ершей», то эта рыба – знатный скептик, к тому же и колючий. Странное дело, но каким-то образом сошлись две столь непохожие друг на друга рыбы. Они поспорили раз, другой, а потом и вовсе взяли за привычку встречаться, чтобы вдосталь поразглагольствовать.

Будучи нервным и обидчивым, ерш «спорил отрывисто и неспокойно». Он повсюду видел лишь распри и всеобщую одичалость. Карася он считал «блаженненьким», хотя только с ним и мог отвести душу.

Ерша смешили рассуждения карася о том, что «главная жизненная сила все-таки в добре замыкается».

Он по-своему жалел доверчивого правдолюба, который мог стать легкой добычей более сильных и пронырливых рыб.

Однажды ерш огорошил своего собеседника вопросом, почему тот ест ракушки, ведь те ни в чем перед ним не виноваты. Вопрос был так прямо поставлен, «что карась сконфузился».

Ерш в свою очередь продолжил, что так природой устроено, что «ракушками караси лакомятся, а карасями — щуки», и никто из них ни в чем не виноват. В свое оправдание карась ответил, что ракушки предназначены для еды, к тому же «у ракушки не душа, а пар», и она ничего не понимает.

Он искренне считал, что может быть съеден щукой только в случае какого-то большого своего преступления.

Однажды к карасю приплыла щука, до которой дошли смелые его речи. Тот обрадовался и предложил ввести такой закон, согласно которому рыбы не питались бы друг другом.

Ободренный вниманием щуки, карась принялся мечтать о том времени, когда «сильные не будут теснить слабых, богатые — бедных». Услышав, что ей придется работать наравне со всеми, щука разозлилась.

Карась был уверен, что она его съест, но в этот раз обошлось.

Однако встреча со щукой ничему не научила карася, который решил при случае обязательно сказать ей «магическое слово» – «добродетель». Услышав его, «щука разинула рот от удивления» и, сама того не желая, проглотила карася. Узнав об этом, ерш торжественно произнес: «Вот они, диспуты-то наши, каковы!».

В своем произведении автор показал взаимодействие высших и низших слоев, каждый из которых имеет свою правду. Идеальные представления об обществе зачастую бывают весьма далеки от реальной жизни.

После ознакомления с кратким пересказом «Карася-идеалиста» рекомендуем прочесть произведение в полной версии.

Проверьте запоминание краткого содержания тестом:

Чтобы попасть сюда – пройдите тест.

Средняя оценка: 4.1

Всего получено оценок: 326.

А какую оценку поставите вы?

Гость завершил

Тест «На дне»с результатом 7/15

Гость завершил

Тест «Горе от ума»с результатом 13/15

Гость завершил

Тест по произведению «12»с результатом 9/10

Гость завершил

Тест «Дубровский»с результатом 14/16

Гость завершил

Тест Падежи 4 классс результатом 3/10

Гость завершил

Тест «Выстрел»с результатом 13/13

Гость завершил

Тест на тему “Диалектизмы”с результатом 1/5

Гость завершил

Тест на тему “Фонетика”с результатом 8/10

Гость завершил

Тест «Горе от ума»с результатом 8/15

Не подошло? Напиши в х, чего не хватает!

«Карась-идеалист» за 4 минуты. Краткое содержание сказки Салтыкова-Щедрина

: Карась рассуждает о свободе и равенстве для всех рыб, он убеждён, что знает слова, способные перевоспитать даже щуку. Встретившись со щукой, он говорит ей эти слова, и та от удивления съедает его.

Карась спорил с приятелем-ершом о том, «что можно на свете одною правдою прожить». Ёрш же утверждал, что нельзя обойтись без того, чтобы слукавить. Карась негодовал и называл это подлостью, а ёрш предрекал: «Вот ужо увидишь!»

Обычно караси — смирные, склонные к идеализму рыбы, за что их очень любят монахи. Лежит карп на дне реки, в иле, питается микроско­пи­ческими ракушками — «полежит-полежит, да что-нибудь и выдумает. Иногда даже и очень вольное». Но поскольку караси мыслей своих не раскрывают, то в политической неблаго­на­дёжности их не подозревают, а ловят исключительно из-за вкусного мяса.

Продолжение после рекламы:

Ёрш — рыба колючая, «уже тронутая скептицизмом», нервная и злопамятная. Ловят ершей исключительно ради вкусного бульона.

Неизвестно, как сошлись две такие разные рыбы, но стали они встречаться и спорить каждый день. Карась верил в гармоничное и мирное будущее для всех рыб и был убеждён, что счастье «рано или поздно сделается общим достоянием».

Карась рассуждал о том, что основой жизни является добро, а не зло, об общих правах для всех рыб и о том, что рыбам надо сговориться между собой и перестать питаться себе подобными. Скептик ёрш, считавший, что в мире царят тьма и невежество, ехидно напоминал о щуке, которая заплывала недавно в их заводь и интересовалась, водятся ли здесь караси.

Для карася щука была мифическим существом, которым пугают непослушных детей, да и об ухе он никогда не слышал.

Он считал, что щука не имеет права глотать его без объяснений и вины, и собирался спросить у неё при встрече, «что такое добродетель и какие обязанности она в отношении к ближним налагает».

Карась был искренне уверен, что щуки «к голосу правды не глухи», и услышав эти магические слова, щука его не съест.

Брифли существует благодаря рекламе:

Напрасно ёрш твердил, что едят не в качестве наказания, а потому, что есть хочется и так устроен мир, — карась не хотел его слушать. Заводь, где жили приятели, была тихим местом, обо всём можно было говорить безнаказанно, и карась разговорился вовсю.

— Надобно, чтоб рыбы любили друг друга! — ораторствовал он. — Чтобы каждая за всех, а все за каждую — вот когда настоящая гармония осуществится!

В один прекрасный день к карасю явился головаль с известием, что на днях заводь посетит щука. Карасю было предписано явиться «чуть свет ответ держать», но он не испугался — понадеялся на своё «магическое слово», которое укротит самую лютую щуку.

Видя спокойствие приятеля, ёрш начал сомневаться: может, щука и вправду не такая уж и злая и способна услышать доброе слово, а карась, возможно, не такой уж и простофиля. Вот как явится он завтра к щуке, как скажет ей «самую сущую правду», щука проникнется, да и назначит карася начальником над всей заводью.

Щука же, любившая разные диспуты, давно слышала о речах карася и приплыла специально, чтобы его послушать. Выложил ей карась свои размышления о свободе, равенстве и счастье для всех рыб.

…объявится такое общее дело, в котором все рыбы свой интерес будут иметь и каждая свою долю делать будет.

Если рыбы начнут друг за друга стоять, то людям об ухе забыть придётся.

Продолжение после рекламы:

Три дня слушала щука речи карася-идеалиста и назвала его идеи социализмом. Социализм щуке не нравился, работать на общее благо она не хотела и под конец карась ей надоел. Его арестовали, а на допросе окунь покусал ему хвост и спинной плавник.

На последнюю встречу окунь явился сильно потрёпанным, но не сдавшимся. Поглядев щуке в глаза, он сказал «магическое слово» — спросил: «Знаешь ли ты, что такое добродетель?». Щука открыла рот от удивления, машинально втянула в себя воду и нечаянно проглотила карася.

Видевшие это рыбы поспешно сплылись к щуке узнать, не подавилась ли она. А ёрш, давно предвидевший такой конец, заявил: «Вот они, диспуты-то наши, каковы!»

Краткое содержание Карась-идеалист Салтыков-Щедрин

Заспорили как-то карась и ерш. Первый считал, что по правде можно жить, а второй в это не верил и утверждал, что без лукавства обойтись нельзя. Карась считал такое подлостью.

Зарывшись в ил, много думал карась и все мысли, возникшие в голове, доносил до ерша. Спорили они часто, и первым заводил карась. Дескать, борьба и споры ни к чему хорошему не приведут и нужно стремиться из тьмы к свету. Ерш хмыкал – наверное, в светлом будущем и щук не будет? Но карась и не слышал никогда про щук и считал их выдумкой. Ерш презрительно уплывал по своим делам.

А через время рыбы снова встречались, и опять карась говорил о торжестве добра и пагубной деятельности зла. Он верил, что рано или поздно злые и безумные поступки будут посрамлены.

Как доказательство приводил примером изменение методов ловли рыбы – с багрения переходят на неводы и удочки. Но ерш считал, что все равно каким методом в уху попасть.

А карась про уху и не знал ничего, и его соперник сердито удалился.

Однажды ерш принес известие о появлении щуки и предложил карасю подобрать перья, чтоб хищнице было удобнее глотать его. На это карась возмутился, поскольку не видел своей вины, за которую следовало бы так наказывать.

И мечтал он о согласии между всеми рыбами. Ерш вздрагивал от таких речей – их подслушивал голавль.

И он опять уплыл, рассказав противнику, что у каждого свое пропитание – ракушек едят караси, а карасей щуки, и никто вины не имеет.

Долго думал карась над словами соперника. И понял, что ракушки самой природой предназначены в пропитание, как и черви, мухи, лягушки и прочие. А щуку, если повстречаются, он спросит про добродетель и обязанности, которые вместе с нею следуют. И расскажет, что рыбы не должны другую рыбу есть.

Вот так и рассуждал карась, пока за ним не приплыл голавль и не пригласил в гости к щуке на диспуты. Не испугался спорщик – ведь он знал волшебное слово, которое из «любой щуки карася сделает».

Повстречались щука с карасем. Начал он рассказывать о равенстве рыб и о пропитании. Щука удивилась – маловато будет для нее еды в ракушках да червяках. Не понравилось ей деление труда – сильным тяжелую работу, слабым тоже по мере их возможностей. А больше всего разозлило то, что и ей тоже, выходит, надо работать.

Прогнали карася, отдали под стражу голавлей да окуней. Вечером пришел он снова на диспут, и разрешила ему щука речь держать. Плеснул хвостом радостно карась и провозгласил свое волшебное слово – знает ли щука, что такое добродетель? У щуки даже рот открылся от удивления. И вместе с потоком воды она проглотила случайно и карася.

Истина у каждого своя, и вряд ли «щукам» свойственна добродетель.

Можете использовать этот текст для читательского дневника

Салтыков-Щедрин. Все произведения

Карась-идеалист. Картинка к рассказу

Сейчас читают

• Уайльд
  Творчество Оскара Уайльда относится к концу XIX века. Оскар был очень талантливым и остроумным писателем. Первые годы его творчества связаны только с поэзией. Когда ему исполняется 28 лет
• Ремарк
  Эрих Мария Ремарк возможно один из самых популярных немецких писателей. Его относят к одному из писателей «потерянного поколения», он оставил огромный вклад в мировую литературу.
• Краткое содержание Тёма и жучка Гарин-Михайловский
  Проснувшись ночью, Тёма спрашивает у няни, где его любимая собака. Няня отвечает, что кто-то бросил Жучку в заброшенный колодец. Тёма вновь засыпает, и ему снится сон, как он спасает свою любимицу
• Краткое содержание Малыш и Карлсон, который живёт на крыше Линдгрен
  Произведение «Малыш и Карлсон, который живёт на крыше», написанное писательницей из Швеции Астрид Линдгрен и входит в трилогию сказочных повестей о мальчике и его необычном друге.
• Краткое содержание Уэллс Страна Слепых
  Согласно преданию, в глухой части горного массива Эквадорских Анд находится Страна Слепых, отрезанная от остального света. Когда-то ещё можно было туда добраться, хоть дорого была нелёгкой. Но после страшного извержения вулкана

Краткое изложение сказки М. Е. Салтыкова-Щедрина «Карась-идеалист» | Литерагуру

Как-то раз поспорили карась с ершом. Спор был за мысль о том, что в мире жить нужно только одной правдой и обходиться лишь нею.

Писатель показывает нам характер и темперамент карася, который является рыбой мирной и тихой, питающейся всякой мелочью и прячущейся от света и врагов в иле на дне. А, отлеживая бока, он мечтает о всяких идиллиях.

Однако карася никто не обвиняет в том, что он занимается запретными делами, имея такие думы, ведь он ни с кем  не делится своими умозаключениями и мыслями. И ловят его лишь из-за того, что карась – вкусная рыбка.

Обычно рыбаки выставляют невод, а потом баламутят воду, шумят в реке. Карась считает, что настала вольная пора, и выходит из укрытия, дабы принять участие в торжестве по этому поводу. И в эти моменты его ловят неводом.

Совсем другим предстает перед нашим взором ерш. Он колкий и существенно циничнее карася. В нем не осталось веры, он живет, вспоминая лишь обиды в своей жизни.

Прогресс ерш не считает чем-то полезным, относя его к растущей и развивающейся одичалости. По его мнению, прогресс есть – но он идет в обратную сторону, приближая все к деградации.

И, несмотря на все это, колючий приятель частенько беседует с карасем, отводя таким образом душу.

Карась думал, что борьба в жизни не нужна, что должно царить бескровное преуспеяние. Он ожидал, когда же наступит свет, ведь в историческую тьму он не верил.

Ерш же припугивает карася щукой, но безуспешно, ведь карась в щук не верит. Он считает, что зло в жизни стало главным случайно, что оно само по себе неестественно. Миром на самом деле движет лишь добро, а история на его фоне является повестью об освобождении.

В качестве аргумента на эту мысль он приводит запрет на вылов рыбы неводами и на лов рыбы во время нереста. А в былые времена рыбу вылавливали бесконтрольно и варварски. Ерш на это говорит, что нет никакой разницы, каким путем стать ингредиентом ухи – через удочку или же невод. А карась, оказывается, и в уху не верит.

В другую их встречу ерш сказал карасю о плавающей поблизости щуке и порекомендовал ему полезть к ней в «хайло», поскольку шансов выжить при встрече со щукой у карася нет — ведь он жирный и неуклюжий, медлительный.

Карась ему на это сказал, что такое дело – беспредел, не по правилам, и он разузнает об этом у самой щуки. И сказал, что всем рыбам нужно объединяться, и добиваться признания их прав.

От таких излияний карася ерш пришел в ужас – ведь неподалеку была щука и могла услышать это, да и так карася могли ей сдать за червяка.

А карась был непреклонен и все твердил о том, что надо говорить обо всем открыто, и что на нем вины нет, и его есть нельзя. Но ерш оконфузил карася тем, что те ракушки, которыми тот питается, тоже хотят жить.

А поразмыслив над словами ерша, карась сказал, что так задумано природой – ведь у ракушек нет души, и они бесчувственны, а значит, они ему являются законной пищей. А сам он таковым не является, ведь он все понимает, соображает и чувствует. И без вины его съедать нельзя. А со щукой ему поможет правда – он считал, что хищники поступают в соответствии с правдой, внемлют ее гласу.

На это ерш припомнил, как один монах выловил около двух пудов карасей, и правда этим карасям никак не помогла.

Карась же думал, что карасей там не съели, а стали содержать за счет общины.

Со временем карась все больше и больше убеждался в своей правоте, стал проповедовать ее. И даже циничный, побитый жизнью ерш засомневался, подумал, что, может быть, карась и прав.

Наконец, случилась встреча карася и щуки. Щука хотела его съесть, но карась настаивал, что она не имеет права, ведь есть закон, по которому так нельзя делать. Но это щуку не убедило.

Тогда карась стал говорить о том, что всем рыбам нужно в мире жить и объединяться, чтобы более не попадать в уху и научиться обманывать людей. При этом все должны делать все, что от них зависит, причем, по мере их сил.

Так, щуке больше работать, ведь она сильнее, а ему меньше, поскольку он меньше и слабее.

Щуке же не хотелось, чтобы карась паразитировал на ее трудах, и поэтому она его арестовала, посадила под стражу. За бунтарство.

Спустя день она приплыла к карасю, которого уже успели подергать охранявшие его окуни.

Карась вновь стал говорить, на сей раз о добродетели, да так удивил своими разговорами щуку, что она случайно его проглотила. А ерш все это видел и подумал – вот, какие они, их диспуты.

Салтыков-Щедрин

Карась «рыба смирная», сидит себе в иле, мечтает. Ерш – нервный, колючий. Обоих любят кушать люди. Стали они «сплываться», чтобы поспорить. Карась верит, что зло будет побеждено добром, что жить надо по правде, честно, бороться за свои права, что впереди – народное счастье.

Ерш убежден, что кругом ложь, дикость, а без обмана не прожить. Он смеется над наивным карасем: тот и про щук не знает (а ведь «на то щука в море, чтоб карась не дремал»), и про уху. Думает, что у него есть какие-то права, и раз ни в чем не виноват, то щука его помилует. Глупый, но надежный, не выдаст.

Другие норовят съесть, или за червячка продать, или им все равно.

Даже ерш засомневался: а вдруг «щука… добрая»? Вдруг слово правды и ее проймет? А щука тут как тут. Пришла на диспут с карасем. Тот ей все выложил: о всеобщем рыбьем счастье, совместном труде. Предложил щуке следить за порядком. Видит она, что карась бунтарь, за «сицилизм» (социализм»), но вкусный.

Даже карась понял, к чему дело идет. Голавли, прихвостни щуки, уйти ему не дали, стали стражей. На последнем диспуте карась заговорил с щукой о добродетели, та от удивленья его нечаянно проглотила.

Ерш все это предвидел, и с горечью объявил: «Вот они, диспуты-то наши, каковы!» Финал всегда один…

Читательский дневник по сказке «Карась-идеалист» Салтыкова-Щедрина

Сюжет

Карась – наивный мечтатель, идеалист. Он верит, что стоит всем рыбам захотеть, и наступит царство добра и справедливости. Хищники не станут есть слабых.

Ерш лучше знает жизнь, напоминает, что у рыбы один конец: попасть щуке в пасть или в уху людям. Щука зовет карася на диспуты. Он ей про порядок, общий труд, гармонию. Для щуки он бунтарь и болтун.

Когда он говорит ей о добродетели, щука от изумления заглатывает его. Ерш знал, что диспут этим и закончится.

Отзыв

Сатирическая сказка, критикующая власть, интеллигенцию, народ в России. Щука, голавли, окунь – представители власти, карась – интеллигент, борец на словах за права рыб, ерш – революционер, которому не хватает вождя и сторонников.

Остальные рыбы, которым нет дела до свободы и прав, это русский народ, он только трудится и терпит. Автор считает, что в стране лишь говорят о «гражданских правах», на деле никаких прав нет. Нужно действовать, а не болтать, бороться, а не ждать.

Власть уничтожает непокорных, даже безобидных, как карась.

Сказка учит смотреть правде в глаза, ставить себя на место другого, думать не только о себе, но и о других, судить о людях не по словам, а по делам, не спорить попусту, ценить время, бороться сообща, приходить на выручку, отстаивать свои принципы и интересы. Учит любить Родину, видеть ее достоинства и недостатки, не раболепствовать перед властью, помнить, что сила в народе, быть реалистом, практиком.

Краткое содержание сказки «Карась-идеалист» М. Е. Салтыкова-Щедрина

Сатирическая сказка «Карась-идеалист» М. Салтыков-Щедрин написал в 1884 году. В своем произведении автор с изрядной долей сатиры отобразил особенности социального уклада второй половину XIX века. Рекомендуем прочитать краткое содержание «Карась-идеалист» для читательского дневника.  Пересказ будет полезен также для подготовки к уроку литературы.

Основные персонажи сказки

Главные герои:

• Карась – честный, идейный, пламенный борец за равноправие, мир и свободу.
• Ерш – колючий, прагматичный, трезво глядящий на жизнь.

Другие персонажи:

• Щука – владычица речного дна, сильная, уверенная в себе хищница.

«Карась-идеалист» очень краткое содержание

М. Е. Салтыков-Щедрин «Карась идеалист» краткое содержание для читательского дневника:

Карась живет в тихой заводи, на самом дне, реальной жизни не знает, а потому верит в сказки: в торжество закона, справедливости, добра, в общем, идеалов. Есть у Карася друг, Ерш, и если Карась – идеалист, далекий от жизни, то Ерш, плавающий выше, жизнь реальную видевший, ‑реалист, знающий законы жизни: где надо – лукавить, закон – на стороне сильных и хитрых и т.д.

Сказка построена как некий спор между Карасем и Ершом, между идеалистом и реалистом. Карасю практически удается убедить Ерша в верности своих идеалов, и Ерш, в общем-то готов поверить в светлое идеальное будущее, как Карась решается принять участие в реальной жизни и показать, как действует его философия (торжество закона, справедливости, добра), пытаясь урезонить Щуку.

Карась уходит от Щуки в первый раз, потому что та принимает его за пьяного (“Пойди проспись”), Карась уходит от Окуня, правда, изрядно покусанный – его заподозрили в “сицилизме” (социализме), в третий раз он успевает произнести лишь одну фразу, как Щука его съедает – не желая того, просто удивившись невиданной фразе (“Знаешь ли ты, что такое добродетель?”).

Вывод:

Как всегда, герои “зоологической” сказки Салтыкова-щедрина – воплощения.

Карась – воплощение интеллигента, не знающего жизнь, проповедующего правильные ценности, но не соизмеряющего методы “проповеди” с реальностью. Карась – цензор.

Ерш – реалист, отлично знающий правила жизни, готовый поменяться. Щука – власть, причиняющая зло не всегда по собственному желанию, а просто она так устроена (смерть Карася), таковы ее законы.

Сказка «Коняга» Салтыков-Щедрина была написана в 1885 году. Краткое содержание «Коняга» для читательского дневника сравнивает тяжелую жизнь работящего Коняги и беззаботную жизнь его родного брата Пустопляса.

Короткий пересказ «Карась-идеалист» с цитатами

Краткое содержание «Карась идеалист» Салтыков-Щедрин:

Произошёл спор между карасём и ершом. Ёрш доказывал, что нельзя всю жизнь прожить и не обманывать.

Карась-идеалист – главный герой рассказа. Проживает в тихом месте и ведёт дискуссии по поводу того, что рыбы не могут, есть друг друга. Никогда не слышал про то, что из карасей уху варят. Его главным желанием было: согласие между рыбами. Но, при том спокойно ел ракушки, жуков и червяков. Никогда не видывал страшной щуки, но беседы о мире между рыбами проводил.

Ёрш – рыба, пережившая много бед, считает карася «не от мира сего», но любит с ним беседовать, иногда, даже приходит к мысли, а что, если карась прав? Его раздражает простота и неопытность карася, который и «щуки ни разу не видывал».

Вольные изречения произносятся им без страха.

Беседы доходят до того, что карась не понимает: за что их род едят?

А ёрш интересуется, а почему ты ракушки ешь? За что казнишь?

Он считал, что карасей есть нельзя. А ёрш интересуется: «Куда подевались твои сородичи, которые в невод угодили?» На что карась отвечал: « Может, живут они, и не тужат на монастырской еде!»

Хотел карась закон издать, что для всех рыб хватит мелкого корма: червяков, пауков.

Всё больше распылялся карась и дошли речи до верхов. Пришёл головень, и приглашает карася прибыть в назначенное место, где завтра придёт слушать его щука.

Карась не испугался, а даже обрадовался, в надежде увидеть рыбу и произнести «волшебные слова»! Первая встреча началась с того, что карась хотел, чтобы все рыбы были счастливы! Свободно плавали.

Что никто никого не будет есть. Богатые и бедными уравняются.

И что и работать я буду? – поинтересовалась щука.

Он ответил: «Как все!» Не понравилось щуке, приказала проспаться и прийти в обед. А он ни понял и снова своё. На, что щука сказала, что он бунтарь. И выразительно на него посмотрела, что карась понял сейчас съест, но она видно сыта была и зевнув, уплыла.

На третий раз карась пришёл к щуке, повреждённый: с покусанным хвостом и спиной, увлёкшимся окунем.

Приободрял себя волшебным словом.

– Начинай! – промолвила щука. 

– Известно, ли вам, слово «добродетель»? – пламенно произнёс он.

Открыв от удивления рот, не планируя проглатывания, съела «идеалиста»!

– Как пообедали? Удачно! – произнесли рыбы, опомнившись.

Вот до чего диспуты доводят! – торжественно произнёс ёрш.

В произведение идут обсуждения между либералами и социалистами (подчёркивая связь между христианством и идеалистами – представителями интеллигенции).

Сказка Салтыкова-Щедрина «Вяленая вобла», написанная в 1884 году, — поучительная история о жизни рыбы, оставшейся без внутренностей. Для подготовки к уроку литературы рекомендуем прочитать краткое содержание «Вяленая вобла» для читательского дневника. Это острая сатирическая сказка, написана в форме животного эпоса, впервые вышла в сборнике «Новые сказки для детей изрядного возраста».

Сюжет сказки «Карась-идеалист» Салтыков-Щедрин

«Карась идеалист» Салтыков-Щедрин краткое содержание произведения:

Однажды между карасем и ершом приключился спор. Карась искренне считал, что «можно на свете одною правдою прожить», в то время как ерш не сомневался, что без лукавства далеко не уйдешь.

Карась – спокойная, смирная рыба, склонная к идеализму. Вроде и живет себе в каком-нибудь тихом месте, заботясь лишь о пропитании, а нет-нет, да и выкинете что-нибудь необычное, «иногда даже и очень вольное». Главным же желанием карася был мир и спокойствие промеж всеми рыбами.

«Что касается до ершей», то это рыба – знатный скептик, к тому же и колючий. Странное дело, но каким-то образом сошлись две столь не похожие друг на друга рыбы. Они поспорили раз, другой, а потом и вовсе взяли за привычку встречаться, чтобы вдосталь поразглагольствовать.

Будучи нервным и обидчивым, ерш «спорил отрывисто и неспокойно». Он повсюду видел лишь распри и всеобщую одичалость.  Карася он считал «блаженненьким», хотя только с ним и мог отвести душу.

Ерша смешили рассуждения карася о том, что «главная жизненная сила все-таки в добре замыкается».

Он по-своему жалел доверчивого правдолюба, который мог стать легкой добычей более сильных и пронырливых рыб.

Однажды ерш огорошил своего собеседника вопросом, почему тот ест ракушки, они ведь те ни чем перед ним не виноваты. Вопрос был так прямо поставлен, «что карась сконфузился». Ерш, в свою очередь продолжил, что так природой устроено, что «ракушками караси лакомятся, а карасями — щуки», и никто из них ни в чем не виноват.

В свое оправдание карась ответил, что ракушки предназначены для еды, к тому же «у ракушки не душа, а пар», и она ничего не понимает. Он искренне считал, что может быть съеден щукой только в случае какого-то большого своего преступления.

Однажды к карасю приплыла щука, до которой дошли смелые его речи. Тот обрадовался и предложил ввести такой закон, согласно которому рыбы не питались бы друг другом.

Ободренный вниманием щуки, карась принялся мечтать о том времени, когда «сильные не будут теснить слабых, богатые — бедных». Услышав, что ей придется работать наравне со всеми, щука разозлилась.

Карась был уверен, что она его съест, но в этот раз обошлось.

Однако встреча со щукой ничему не научила карася, который решил при случае обязательно сказать ей «магическое слово» – «добродетель». Услышав его, «щука разинула рот от удивления» и, сама того не желая, проглотила карася. Узнав об этом, ерш торжественно произнес: «Вот они, диспуты-то наши, каковы!».

Заключение

В своем произведении автор показал взаимодействие высших и низших слоев, каждый из которых имеет свою правду. Идеальные представления об обществе зачастую бывают весьма далеки от реальной жизни.

Сказка «Медведь на воеводстве» Салтыкова-Щедрина была написана в 1884 году. Для лучшей подготовки к уроку литературы рекомендуем прочитать краткое содержание «Медведь на воеводстве» по главам. Это остроумное, резко сатирическое произведение, обличающее пороки окружающей действительности.

Видео краткое содержание Карась-идеалист

Сказки М. Е. Салтыкова-Щедрина – аллегорическое отображение современного писателю общества. Михаил Евграфович разоблачал пороки актуальные и в наше время. Свидетельством этого является и сказка «Карась-идеалист». Она адресована, в первую очередь, взрослым, но и школьники найдут ее полезной. Изучают сказку в 10 классе.

Салтыков-Щедрин Михаил сказка «Карась-идеалист»

• Салтыков-Щедрин Михаил Евграфович
• Название произведения: «Карась-идеалист»
• Число страниц: 6
• Жанр: сказка
• Главные герои: карась, ёрш, щука

Характеристика главных героев:

Карась — Мечтатель и идеалист.

Считал, что жить нужно по совести, и рыбы не должны есть друг друга.

Ёрш — Умная рыба. Реалист.

Щука — Гроза тех мест.

Сильная, обладающая властью.

Краткое содержание сказки «Карась-идеалист»

1. Карасик и ёрш поспорили, как нужно жить всем рыбам.
2. Первый убеждал второго, что рыбы не могут поедать себе равных, что везде должна быть справедливость.
3. Ёрш напоминал про щуку и уху, но оппонент не хотел слушать этих доводов.
4. Узнала о диспуте щука, приплыла в тихий омут и тоже вызвала карася на спор.

Стал тот убеждать щуку в том, что она не должна его есть. Удивлялась щука таким доводам.

Но вот щука зевнула и проглотила мелкую рыбёшку, на том и спор кончился.

План сказки:

1. Спор старых друзей.
2. Доводы о мире.
3. Напоминания ерша.
4. Убеждённость.
5. Ракушки.
6. Появление щуки.
7. Первый диспут с щукой.
8. Второй диспут с щукой.
9. Щука зевает.

Основная мысль рассказа «Карась-идеалист»

Главная мысль сказки в том, что с теми, кто может тебя съесть, о вкусах не спорят.

Основная идея сказки в том, что пустыми словами ничего поменять нельзя.

Чему учит сказка

• Сказка учит иметь идеалы и отстаивать их.
• Но быть осторожными и предусмотрительными.
• Учит не заниматься пустой болтовнёй, учит не говорить глупости, учит слушать мудрых советов.

Краткий отзыв по сказке «Карась-идеалист» для читательского дневника

1. Прочитав это произведение, я подумала о том, что многие люди уподобляются данному карасику.
2. Они много и убедительно говорят, но ничего не делают.
3. Это очень смешное и поучительное сатирическое произведение.
4. Автору удалось показать, что любые идеалы должны подкрепляться не только словами, но и действиями.
5. Не может слабый указать сильному, что делать.
6. Мне понравился ёрш, который был реалистом и понимал, что пустыми разговорами жизнь не изменить.
7. А вот глупый спорщик заслужил свою судьбу.
8. Я всем советую прочитать эту историю и подумать о том, что лучшие результаты достигаются упорным трудом, а не долгими спорами.

Пословицы к сказке:

• Язык болтает, а голова не знает.
• Дай дураку волю, а он две возьмёт.
• Меньше слов, а больше дела.
• На то и щука в реке, чтобы карась не дремал.
• У сильного всегда бессильный виноват.

Словарь неизвестных слов

• Слукавить — обмануть.
• Сноровка — умение.
• Мотня — часть невода.
• Чревоугодие — обжорство.
• Чаемое — желанное.

Отрывок, поразивший больше всего:

Каких таких щук? — удивился карась, который был до того наивен, что когда при нём говорили:

«На то щука в море, чтоб карась не дремал», то он думал, что это что-нибудь вроде тех никс и русалок, которыми малых детей пугают, и, разумеется, ни крошечки не боялся.

Ещё читательские дневники по произведениям Салтыкова-Щедрина:

Библиотека произведений автора пополняется.

Краткое содержание сказки «Карась-идеалист» (М.Е. Салтыков-Щедрин) | Литрекон

Многомудрый Литрекон знает, что сегодня произведения сатирика Салтыкова-Щедрина понятны далеко не каждому читателю, потому что писатель высмеивал реалии своего времени, прошедшего не день и не два назад. Трудным кажется даже обычный русский язык этих книг, не то что эзопов.

Чтобы облегчить знакомство с творчеством автора, читатель может взять в руки краткий пересказ сказки «Карась-идеалист». В сокращении эта книга не такая интересная, как в оригинале, но что поделать, если вспомнить детали и основные события нужно здесь и сейчас? Только обратиться к сюжету.

Приятного просвещения!

(660 слов) Карась и ерш заспорили, можно ли обойтись на свете одной правдой? Карась утверждал, что да, можно, а ерш не верил в это. 

Автор описывает быт и нравы карася: это рыба смирная, питается маленькими ракушками и прячется от света в иле.

Лежа на боку, выдумывает она всякие идиллические картины, но никто не винит эту рыбу в неблагонадежности, потому что своими мыслями она не делится. А ловят его лишь потому, что он вкусен.

Рыбаки сначала ставят невод, а потом производят шум в реке, из-за чего карась думает, что настала вольная воля, и хочет поскорее пристроиться к торжеству, выплывая из укрытия. Тут-то его и ловят!

Ерш — колючая и более циничная рыба. Она уже ни во что не верит, помнит много обид. Прогресс считает «одичалостью», но любит душу отводить с карасем. 

Карась верил в «бескровное преуспеяние» и отрицал борьбу. Он считал историческую тьму случайностью и ждал наступления света. Ерш пугает карася щукой, но тот в них не верит. Карась возражает: зло неестественно и стало главным по ошибке.

Только добро движет миром, ведь «история — повесть освобождения». Аргументирует это утверждение карась тем, что теперь рыбу было запрещено ловить неводами и истреблять в «ход» — период размножения. А раньше рыбу убивали варварски и без ограничений.

Ерш возражает, что нет разницы, как попасть в уху: на удочку или в невод. Но карась и об ухе не слышал — не верит.

Однажды ерш сказал, что видел щуку, и посоветовал приятелю «лезть к ней в хайло», ибо шанса спастись у глупого и жирного карася нет. Карась возражает, что это не по закону, и что он потребует объяснений у щуки. Тут карась вымолвил, что нужно всем рыбам объединиться и потребовать своих прав.

Даже ерш испугался таких речей, ведь рядом плавала щука. Он пробовал урезонить друга из жалости: другая рыба могла бы «сдать» его за червяка. Но карась все говорил, что правда сильнее всего, и нужно говорить открыто. Он уверял, что нет на нем вины, и есть его не положено.

Ерш возразил, что ракушки тоже жить хотят, а карась их ест. Карась сконфузился.

Подумав о словах ерша, он сказал, что сама природа предоставила ракушек ему в качестве пищи, что у них нет души и боли они не испытывают. А карась — другое дело. Он все понимает, долго живет, и есть его без вины нельзя.

При встрече с щукой ему поможет правда, ведь он слушал, что хищники внемлют истине. Ерш припомнил, что недавно монах вытащил два пуда карасей, и правда не помогла.

Карась убежден, что в монастыре карасей не едят, а кормят за счет общины.

Со временем карась стал проповедовать, что все рыбы должны любить друг друга. Ерш опять про щуку вспомнил. Карась говорит, что от разговоров о добродетели и гражданской ответственности щука в карася превратится. Монаху карась хочет сказать о своей безвинности и праве на жизнь.

Ерш возражает, что в тине свои законы: лежи смирно и хоронись, иначе и добродетель не поможет — уха светит. Карась говорит о необходимости особого закона, охраняющего его вместо физической силы.

После таких бесед последовало объявление о том, что завтра в заводи будет щука, и нужно будет карасю ответ давать.

Глядя на уверенность карася, даже ерш подумал, что у того верный расчет имеется. Может, щука и правда добрая, и пожалует карасю за добродетель целую заводь.

При встрече с щукой карась проповедовал свободу и неприкосновенность всех рыб. Щука возразила, что хочет съесть карася. Карась настаивал, что есть закон, будто вся рыба может питаться ракушками, червями и другими обитателями реки. Но щуке этого мало.

Карась же говорит о том, что принцип справедливости («Всякий для всех, и все для всякого») поможет рыбам обмануть людей и в уху не попадаться. Но при этом всем нужно работать по способностям: щуке больше, раз она сильнее, а ему, карасю, меньше.

Щука же не имела намерения работать, чтобы карась от ее трудов лакомиться стал. Поэтому она заключила его под стражу за бунтарство. 

На следующий день вновь щука вызвала к себе карася, которого уже потрепали окуни-охранники. Услышав его речь о добродетели, она случайно его и проглотила. А ерш, увидев это, сказал: «Вот они, диспуты-то наши, каковы!».

Карась-идеалист – Салтыков-Щедрин М.Е

Некогда в одной реке жили молодой карась и уже более поживший ерш.

Карась пылкий, начитанный, умный, полон различных идей о справедливом устройстве государства, и хотя юный карасик совершенно не знает практической жизни, он с пеной у рта убеждает всех окружающих в том, что они живут неправильно.

Он мечтает о социальной справедливости, о равенстве всех перед законом и обществом, о праве голоса и других социально ориентированных льготах. Он считает, что щуки должны прекратить есть карасей, а люди, и в частности монахи, должны прекратить есть уху и ловить рыбу для своего удовольствия.

В ответ на горячие призывы карася, ерш только посмеивается да ругает своего собеседника. Тем не менее, их встречи постоянно повторяются, поскольку ерш знает, что кроме как с образованным и горячим карасем ему и поговорить-то в своем пруду не с кем. Ведь столь возвышенные темы больше никого не интересуют, все остальные больше о прокорме для своего желудка думают.

Поэтому непримиримые друзья карась и ерш вновь встречаются и вновь спорят.

Карась смотрит на мир и отношения между рыбами сквозь розовые очки неопытного оптимиста, а взрослый ерш с точки зрения хорошо пожившего практика, не лишенного здравого смысла.

Карась говорит, что только добро – движущая сила общественных отношений, а зло истощает душу всех живых существ, поэтому оно и не станет главной силой, регулирующей отношения.

Однажды к ним на беседу заглянула зубастая щука. В первый раз увидев зубастую, карась не испугался, поскольку она выглядела вполне мирной, добродушной рыбой, единственное что ее отличало от иных рыб, так это огромный рот, полный острых зубов.

Щука с улыбкой слушала бредни карася о будущем счастливом обществе, в котором издадут закон, запрещающий щукам кушать карасей. Все рыбы станут равны и счастливы.

Еще дважды встречались карась и щука, и вновь он пытался рассказать о своих гениальных идеях, об утопическом обществе, где карась и щука будут плавать бок-о-бок и вести мирные беседы. И вновь спустя короткое время встретились карась – идеалист и огромная щука, вновь зубастой захотелось послушать карасика и узнать о великом обществе будущего.

Вот и наступил звездный час для карася – он должен обязательно убедить в правоте своих взглядов щуку.

Он пытается со всем пылом юности убедить хищную рыбу перейти на иной рацион, прекратить есть карасей и другую мелкую рыбешку, поскольку ведь и они права на жизнь и свои мелкие радости имеют.

А щука слушает, даже рот от изумления раскрыла, вздохнула тяжело, да вместе с водой заглотила и карася, даже и не заметив этого. А другие рыбы, присутствующие при столь знаменательной беседе, только и спросили у щуки о том, хорошо ли был карась на вкус.

В сказке все смеются над бедным карасем, называют его умным и образованным, но в глубине души считают ненормальным, ведь он не думает о практических сторонах жизни, а видит некое идеальное будущее, в котором все будут счастливы.

Обязательно прочитайте сказку целиком. Она очень интересная! – Карась-идеалист. Салтыков-Щедрин М.Е..