Перед прочтением говорю сразу — квента на любителя. Советую заварить кофейку и спокойно почитать ее, когда появится время. Если мою квенту все же одобрят, то будет очень интересно начать кормить Запретный Сектор человеческим мясом. Приятного чтения!
«Обыскать все! Хоть все тут взорвите, но эта тварь должна погибнуть!» — Послышался голос девушки, что громко орала на нескольких головорезов рядом с собой. Та начала быстро ходить по квартире, переворачивая шкафы и опрокидывая кровати. Два головореза, запрокинув дробовики за спины, стали ей помогать. Маленькая квартира, что находилась в каналах была почти полностью перерыта спустя пару минут. Оставался лишь шкаф, который с огромным усилием был опрокинут тремя крепкими людьми. За ним оказался проход, свежие следы и свет в конце туннеля, что озарял путь на пляж. — «Он… Он ушел… Как вы это допустили, идиоты?! Эх-х… Идиоты! Инвалиды! Всех бы поубивала тут, да смысла нет! Пошлите на базу, пора начать делать новый план…»
Девушка и головорезы ушли, оставляя за собой пустое помещение по среди каналов. Его дверь была упрятана прямо в стене, просто закрыв ее уже было невозможно ее найти… Как легко пон
ять, наш герой не собрав вещи отправился в путь, но… Наверное, стоит заглянуть в прошлое, чтобы понять, что произошло на самом деле…
«Соня… Вставай, солнышко…Открой дверь…» — Послышался приятный ушам и сердцу голос, что с особой нежностью и заботой пытался разбудить главного героя. Будто ангел, белая фигура, что пыталась обнять паренька была очень близко, однако… Строгий, низкий мужской голос прервал прекрасные моменты и наш герой начал протирать глаза, поняв, что все это были лишь глюки — «Але! Дверь открывай! Рассвет уже, солнце встало, а ты — лентяй последний, конечно же нет!»«Ч… Что? Ма-…» — Растеряно сказал парень, протерая свои глазки и нервозно смотря на время — «7:30… Ну кого там в такую рань?! Щас открою!» — Тот накинул на себя обычную рубаху, выдохнул и посмотря пять секунд в зеркало, тот открыл дверь, за которой оказалась улыбчивая фигура такого же беженца, что кажется уже стучалась в эту дверь целую вечность
«Ну че, Джонни… Хотя, какой ты Джонни! Бездельник ты! Госпади! Ты херли все еще спишь?» — Похлопов того по плечу, беженец закрыл за собой дверку и уселся на диван — «Хотя хата у тебя отпад! Кресло, диван, кроватка, даже радио спиздил где-то! Ты так и не сказал, откуда?»
«Моя мать…» — Выдох — «Оставила ее мне… Сказала, что это единственное, что у нее осталось…Не очень хочу об этом говорить.»
«Оу-у… Чувак, сочувствую. Ну ладно, ты главное не сильно расстраивайся, все у тебя наладится, братанчик. Все скоро будет чик-чик, главное пережить этот момент. Понимаешь, жизнь сейчас просто взяла и очень хорошенько тебя прожевала, главное в такой ситуа-…»
«Блять, Лоурен, ты заебал со своей философией, завались уже, мне не до этого… Завались уже и… Пойдем черт возьми работать.» — Тот подошел прикроватной тумбочке, откуда тот достал магнум, с гравировкой «John», опустил его в штаны и стал быстро надевать свою экипировку, если это вообще можно было так назвать. Пришитый бронежилет ГО в пальто, вот и все, что защищало Джона от смерти
«Братанчик, не кипишуй! Я как раз насчет работы! Хорошие новости!»
«Что, оружие у всех людей мира разом сломалось? Или кто-то притащил к нам 10 сломанных импульсных винтовок? Если нет — то не очень они и хорошие.»
«Ну все, хватит нудить! Наш корабль, «Морской Волк», его наконец доделали!» — Поднимаясь с дивана и уже идя на выход — «Представляешь? Мы черт возьми можем валить! В любой момент!»
«Морской Волк? Достроен? А Мария? Она готова?» — Наконец приободрившись, ответил Джон, застегивая пальтишко и выходя за дверь вместе с Лоуреном и плотно закрывая дверь на замок. Домик находился наберегу моря, из его окон наблюдался прекрасный вид, рядом пролегала дорога от которой шла развилка. На ней стоял столб с двумя табличками. Надпись на одной гласила «Поселение», а на второй «Смерть»
«Да все готовы! Топливо есть, продукты есть, деньги, мать его есть!» — Двинувшись по дороге, табличка которой гласила «Поселение»
«Ну, знаешь… Надо подготовится, собраться что ли…»
«Не-не-не-не-не! И слушать не хочу! Сегодня вечером и отчаливаем! Тебе как раз нужно приключение чтобы развеяться и забыть о проблемах.»
Путники отправились на встречу к поселению. Опавшие листья и легкий ветерок, который пронизывал до костей Лоурена пронесся рядом. Тот был одет совсем легко. Джинсы, порванная рубаха, да старые дедовские сапоги — все снаряжение, что было на его счету, если не учитывать пистолет, рукоять которого торчала из кармана. Тот с улыбкой наблюдал за красивым осенним пейзажем. Было еще немного темно, однако радостный новости и хорошее настроение освещали путь Лоурена, что нельзя было сказать про Джона. Идя по дороге, тот еще с пробуждения выглядел крайне поникшим, тот уже не замечал прекрасную природу вокруг него. Лоурен всю дорогу рассказывал байки и легенды о морских тварях, что скрываются на пучине дна, а Джон лишь уныло кивал и смотрел на дорогу, про себя молясь, чтобы время шло быстрее. И через 20 минут, они все же добрались до поселения. Маленький городок представлял из себя небольшое пространство, границы которого были осторожно выделены забором с колючей проволокой, а так же 4 ворот, по 4 направлениям света. Внутри было несколько жилых зданий, куча всяких лавок и предприятий, а все остальное пространство — маленький постройки, сделанные для того, чтобы не пережидать ночь под дождем. Сложно было назвать это место городом, скорее это был перевалочный пункт, где можно было остановиться на пути в другие Сектора. Наши герои подошли к одной из лавок. Над ее дверью красовалась незамысловатая надпись «Оружейная». Дверь была не самой новой, не с лучшим замком, но отлита из стали и сделана явно на совесть. Открыв дверь большим ключом, Джон вошел внутрь, оглядев помещение. Все что оно из себя представляло — несколько шкафов с сломанным оружием, запчастями под него, а так же именные коробки с готовым оружием. Так же стоял верстак с инструментами, рядом валялись какие-то чертежи на которые кто-то пролил кофе и небольшой сейф… Возле верстака стояла женская фигура, что собирала чертежи в свою сумку, а так же клала в нее разного рода оружия с полок, но через 3 секунды, та обернулась и осмотрела наших героев. Сама она выглядела так же, как и весь этот перевалочный пункт — бедно. Пальто, джинсы, MP7 за спиной, да чистенькая обувь — неплохой набор для такого места.
«Привет, Джон. Здорова, Лоурен… Ты уже все ему рассказал?»
«И тебе не хворать! Конечно уже все сказал, ты бы его лицо видела… Так, Джон, собирайся и пакуй оружие. Мы уже решили куда будем отправляться.»
«Отправляться? Вы… Но мы не отдали еще все оружие заказчикам!»
«И че? Ты серьезно планировал возвращаться в эту помойку, после того как мы обогатеем? Да мы свалим на эти деньги на самый край света и до конца жизни будем пить вино и выращивать… Э-э… Дыни! Вот ты ел дыню? Нет? Попробуешь!»
«Но… Вы сейчас серьезно? Я даже не знаю…»
«Хватит уже ныть. Мы сегодня же отправляемся в Индустриальный Сектор City-17. Там сейчас огромная беда с поставкой оружия… Ну там в целом со всем большая беда. Так что мы продадим все оружие втридорога и сможем спокойно продолжить путешествия. Твое нытье сейчас только бесит, хватит слов. Хватай уже ящики и складывай у выхода. Щас подойдут узкоглазые и пойдем к нашему «Волчаре». » — Указывая рукой на ящики, а после вновь продолжая заниматься своими делами
«У-у-у… Чет она жестко с тобой, братанчик… Ну не унывай… Давай потаскаем коробки и все будет чик-чик!»
Ничего не ответив, Джон схватился за один из ящиков. «Львы Пустошей» — про себя прочитал Джон надпись на коробке. Внутри лежала 3 дробовика. Они уже прекрасно работали. Было не красиво забирать чужое богатство себе, однако, «В такое непростое время или ты всех — или все тебя», подумал Джон и положил коробки у входа. Рядом уже стояли несколько китайцев, которые подозвали к себе парнишку.
«Эй! Куда нам нисти эти коробьки?» — С забавным акцентом проговорил самый мелкий из них
«Нести? Вам разве не сказали? Знаете, где находится «Морской Волк»?»
«Молской Волк? Нет, нам сказали вы всё объяснять нам.»
«Ох-х… Через южные ворота, где-то 1-2 киллометра идете прямо, там увидете развилку. К дому не идите. Идите дальше и выйдете на него.»
«Холосе.» — Кланясь Джону сказал Китаеза и громко сказал что-то на своем языке остальным. Те лишь кивнули и стали забирать коробки, а он сам взял коробку из рук Джона, осмотрел на нее и будто бы встал в ступор — «Львы Пустосей? Это их?»
«Тебе платят не за то, чтобы ты уши грел и глазенками своими тут рыскал. Просто неси пожалуйста, без лишних вопросов.» — Сказала девушка, вышедшая из помещение и докинув еще одну коробку для китаеца сверху. Тот лишь что-то пробубнел на своем и пошел к Южным Воротам. Джон лишь кивнул девушке в благодарность и выдохнул, заходя обратно
«Лоурен, ты там скоро?»
«Не кипишуй, братик! Последняя коробка и покатим к морскому волку. Хе-хе, сколько же денег будет!»
«Которые мы украдем…»
«Ну почему сразу украдем? Мы вон сколько людям почти даром помогали! Это будет их первая и последняя плата! За ремонт копейки платили, забей ты! Это не город, а куча говна, а жители тут и не жители толком! Бандиты, что после миссий оружие отмывают и просто путники… Они может вообще не вернутся! Ты так из-за Львов Пустошей? Да связи, да много знакомств, да-да-да! Очень плохо если поймают! Но мы валим в ебанный ИСС-17! Это же жопа мира, кому мы там нужны будем?» — За дверью послышались звуки шагов, которые в быстром темпе от нее отдалялись. Шаги были очень легкими — «Так, а-а-а… Ладно, двинули!» — Тут же бредя на выход
«Ну, все же это как-то эгоистично… Из-за нас могут погибнуть люди… Ты не думал о их судь-…»
«Бла-бла-бла! Идем уже!»
«Харэ перебивать…» — Тихо сказал Джон себе под нос
«Ты что-то сказал?»
«Не бери в голову. Идем.» — Выходя за дверь и плотно закрывая ее на замок — «А что с помещением будем делать?»
«Э-э-э… Похуй, через дня два уже ее выбьют. Оставь ключ себе, а можешь выкинуть! Похуй!»
Наконец, закончив с делами, Мария, Джон и Лоурен выдвинулись в ту же сторону, куда 10 минут назад ушли китаезы. В присутствии Марии, Лоурен вел себя достаточно сдержано и просто шел с улыбкой на лице, все так же смотря на красивые пейзажи и мечтая о новой жизни. Мария выглядело очень строго и неся коробки в руках, то и дело оглядывалась, смотря, нет ли какой-либо занозы в заднице в виде хвоста. Джон же, дойдя до развилки возле своего дома, резко остановился, не выпуская коробок из рук и говоря:
«Слушайте… Все так резко… Знаете, я бы хотел кое-что сделать еще дома перед отъездом. Можете ид-…»
«Мы поняли, иди уже.» — Сказала Мария, даже не оглядываясь на Джона, просто продолжая идти вперед.
Джон, как всегда, никак не отреагировал на то, что его перебили и пошел к своему дому. Тот обошел его с задней стороны, где находился деревянный крест, что был плотно прибит в землю. Надпись на нем гласила: «Смерть по врачебной халатности»
«Mademoiselle Dupont»
«19?? — 2021»
Джон положил коробки рядом с ивой, что росла рядом и сел на одно колено у могилы. По глазам того катились слезы, он закрыл их и стал тихо шептать себе, в крайне быстром и ели-как разборчивом темпе. «Прости, я не мог помочь, мне так жаль, прошу, если бы я мог… Если бы я мог еще раз тебя увидеть, я бы все отдал… Прости, я не смогу присмотреть за твоим домом, мне нужно езжать… Если бы я мог как-то помочь… Если бы я знал к чему это п-приведет…» В порыве душераздирающей грусти, тот упал на четвереньки, сильно сжимая кулак и ударяя им по земле, будто пытаясь достучаться до мертвеца. Он не хотел отпускать дорогого для него человека, из-за чего еще в течение 10 минут тот общался сам с собой, надеясь что на том свете его слышат… В конце концов, тот выплеснул всю свою негативную энергию и упал, пытаясь отдышаться и набраться воздуха. Его голова начала раскалываться, тот схватился за нее и погрузился в воспоминания…
«Джонни… Сынок…» — Сказала матушка, сильно кашляя кровью и лежа на кровати в пред-смертном состояние. Ее руки дрожали, глаза то и дело были готовы закрыться, ничего хорошего это не предвещало — «Врачи… Кх… Дилетанты. Не думала, что уж буду так скоро помирать…» — Та потянулась к прикроватной тумбочке и достала из нее небольшой ключ — «Перед моей смертью… Прошу… Исполни мою последнюю просьбу…» — Протягивая ключ Джону и вновь харкаясь кровью. Кажется, у той был запущенный туберкулез — «Пригляди за моим домом…»«Х-хорошо, мам…» — Тот взял ключ из рук матери и закрепил его себе на пояс. Сам он сидел в респираторе и резиновых перчатках. Защитные очки на глазах.
«Спасибо большое… Надеюсь, ты не будешь по мне сильно скучать… Думаю… Кх… Мое время пришло…» — Та глянула в окно, смотря на бушевавшую в ту момент бурю. Сильные порывы ветра с корнями рвали кусты и срывали старые ветви Ивы. Дождь то и дело барабанил по крыше. В конце концов, та издала предсмертный хрип и закрыла свои глаза…
«Я…Я всё сделаю…» — Тот закрыл глаза и выдохнул, еще 10 минут сидя в гробовой тишине, а после, выходя на улицу с лопатой в руках…
И наконец, тот вышел из транса и вдруг, тот будто вновь ощутил, что на его голову кто-то нежно положил руку. Подняв взгляд, тот увидел вновь белую фигуру, что он уже мог наблюдать сегодня утром. Тот замер в оцепенение, как вдруг из его рации в кармане начали доносится странные звуки. Буквально на секунду опустив на нее взгляд и подняв его обратно, фигура пропала… Джон несколько раз оглянулся по сторонам, похлопал себя по лицу и встал на ноги, пытаясь не думать об этой фигуре. Он достал свою рацию и подобрал ящики, быстро двигаясь в сторону своего «Морского Волка»
«…Блять, его там убили что-ли?» — Послышался недовольный голос Марии из рации
«А… Ч-что? Я уже иду!»
«Че с тобой? Мы уже думали идти тебя искать, херли на связи не держишься?»
«Я… Наверное рация старая. В Индустриальном куплю новую. Все окей, я иду!»
«Давай скорее!» — Послышался радостный голос Лоурена — «Эти чертяки нам еще и украсили ее, будто мы блять, я прям не знаю! Нет слов! Одни эмоции!» — На заднем фоне послышался крик китаезы — «Ты кого тям сиртякой назвал? Сейсяс плата появится, еще раз такое услысу!» — Небольшие помехи и уже тихие слова — «Короче, Джон, пиздуй скорей. Сам все увидешь.»
Не став более задерживаться, тот выдохнул и побрел в сторону «Морского Волка», буквально через 10 минут прибывая на место. Из его головы все не выходила белая фигура, что постоянно преследовала его, резко появлялась, но так же неожиданно исчезала. Тот не до конца понимал, были это галлюцинации, или тот действительно видел нечто потустороннее. Хотя конечно, в первый вариант он верил куда больше. «Не может же призрак приглядывать за мной с того света, верно? Просто стресс после кончины матери, не более… Переживу». С такими мыслями он окончил внутренний монолог и наконец окинул ситуацию на пляже. Мария о чем-то бубнела с одним из китайцев, а остальные таскали груз на небольшой корабль, что совсем недавно был реставрирован. Снаружи у него была прекрасная расцветка. На носу у корабля находился рисунок волка, а так же огромными буквами надпись «МОРСКОЙ ВОЛК». Сам корабль был сделан из металла и по виду походил на рабочую лодку рыбаков, однако с боевым окрасом и с заплатками. Джон прошелся на палубу корабля. На ней было почти пусто. Лишь пустой деревянный ящик, на котором лежала карта и подзорная труба. Спустившись в трюм, ситуация была уже интереснее. Большое количество ящиков с оружием стояли рядом с канистрами, доверху залитыми топливом. Новая мебель, включала несколько стульев, дубовый стол и две кровати, друг над другом. Рядом со столом стояли холодильников, подключенный к генератору. Внутри были запасы еды более даже чем на две недели, рядом бочка с водой и умывальник. Идеальный набор для путешествия. Джон скинул вещи на кровать и лег на нее, закрывая свои глаза и отправляясь в царство Морфея…
Джон лежал на одной из коек около часа. Солнце было уже почти в зените, рабочие уже закончили свою работу, Мария расплатилась с ними и вместе с Лоуреном спустились в трюм. Не обращая внимания на спящего Джона, Мария нажав рукой в перчатке по огромной красной кнопке, запустила генератор. Его треск был не слишком громкий, однако сладкий сон Джона он все же потревожил.«Ч…Что? Мы уже в море?» — Протирая глаза, сказал Джон и встал с кровати
«Еще нет, только генератор запустили. Сейчас отчаливать будем. Давай, пойдем вместе запустим.» — Подзывая к себе рукой сказала Мария и пошла на палубу. За ней в быстром темпе пошел Джон. Лоурен как верная псина уже битый час бегала за Марией. И вот, поднявшись на палубу, наша троица стояла у руля. Недолго поглядев, Мария сказала — «Ох-х… Китаезы сказали, что Сейнером будет легко управлять… Как же тут…»
«Сейнер?»
«Это рабочая лодка, раньше на ней рыбу ловили, а теперь… Будем плыть на ней в Индустриальный… Может, это?» — Та посмотрела на коробку передач, что явно была не от этого судна, а скорее скручена с машины. Легким, как перышко, нажатием она запустила двигатели и «Морской Волк» хоть и медленно, но двинулся в путь. Та вырулила его в нужную сторону, достала из кармана компас, еще раз все сверила и сказала — «Через два дня… Мы будем в Индустриальном!» — Радостно захлопав в ладоши, Джон и Лоурен подхватили этот момент и на корабле начали разноситься радостные крики. Китаезы еще немного поглядели на свою работу, а после скрылись за горизонтом. Однако, всю эту идиллию прервали помехи в рации.
«Але! Але нахуй?! Вы че, совсем ахуели?!» — Послышался грозный голос из рации у всех членов экипажа — «Вы че думаете, мы совсем тупые и ничего не знаем?! Где наши дробовики, сволочи?! Обратно нахуй причалили и отдали наше добро, пока еще целыми уйти можете. Вы обещали починить и отдать, а тут нам птички на ушко шептают, что вы отправляетесь в Индустриальный Сектор-17!»
«Китаезы…» — Сказали все члены экипажа разом и переглянулись.
Мария сжав в руках покрепче рацию, начала говорить — «Э-э-э, Львы Пустыней?»
«Нет блять «Тигры Морей», быстро обратно причалили!»
«Да-а-а? Причалить? А что если мы просто свалим и нам ничего не будет?»
«Мы вас из Цитадели вытащим и вернем свое оружие, грязные воры!»
«Пошел ты нахуй! Ты сам у людей спиздил это оружие! Чао!»
«Что ты сказала?! » — Помехи — «Да ты хоть зн-…» — Помехи — «…Пизда!»
«О… А вот и связь пропадает… Ну, а че они хотели?» — Выключая рацию и кладя ту в карман — «Ладно, сразу договоримся. Плыть два-три дня. В первый день буду дежурить я ночью. Чтобы не врезаться в камни, где-то че-то тревогу поднять, ну вы поняли. Во вторую пойдем Лоурен, ну и если затянется — то в третью пойдешь ты, Джон. Остановок не будет. Думаю вы не тупые, все поняли… Ладно, давайте тогда, отдыхайте.»
«Хорошо, Мария.» — Уже с улыбкой на лице сказал Джон и побрел в трюм, вместе с Лоуреном. Кажется, все эти события немного помогли забыть ему о той белой фигуре, однако не понятно, на долго ли это… Хорошенько усевшись за стол и достав по бутылочке холодного пива из холодильника, Лоурен по-дружески подмигнул Джону и достал игральную колоду, начиная как настоящий профессионал своего дела раздавать картишки
Весь дальнейший день прошел без происшествий. Корабль плыл в своем темпе по волнам, Мария любовалось видами с него, смотря на голубые волны, что ударяли по кораблю вновь и вновь, а Джон с Лоуреном до вечера играли в карты и пили пива, как настоящие товарищи. Мечта реставрировать корабль, с того момента как они познакомились — объединяла их и скрепляла. Долго распивая пиво, те все же решили вечерком вылезти из своей норы и посмотреть на Марию, которая притихла наверху. На удивления, выйдя на палубу, они… Обнаружили Марию, что спокойно сидела на носу корабля и глядела на заходящее за горизонт багряное солнце.
«Э-э-эй! Маша! Ну ты чего тут сидишь так тихо? Мы уж… *Ик*… Думали, что тебя съела акула!» — Веселым голосом сказал Лоурен, сильно шатаясь по палубе
«За себя побеспокойся. Щас навернешься в воду — не достанем. Уже блять напиться успели…» — Не оборачиваясь говорила Мария, увлеченная пейзажем
«Слушай… У нас повод! Морской Волк… *Ик*…На воде! Плывет! За него!» — Схватившись за пустую бутылку в кармане, и пытаясь опустошить ее, тот получил лишь разочарование и со злости метнул бутылку в воду — «От сука… Надо было с собой пиво взять…»
«Успокойтесь вы уже. Идите спать, я вас реально не буду из воды вытаскивать и останавливать нашего Волка.»
«Эх-х! Нет у тебя совести, Машенька! Нету-у-у!» — Уходя в трюм, проговорил Джон, а за ним побрел и пьяный Лоурен, что лег на верхнюю полку внутри трюма и кажется, в момент заснул. Джек же, не будь так сильно пьян, положил свое оружие на стол и с грохотом упал на койку, в мгновение впадая в сон. Одна лишь Мария все еще сидела на носу корабля, смотря за солнцем, что уходило за горизонт. Движение корабля укачивало ее, быть может, она бы тоже уснула, однако перед тем, как та уже совсем закрыла глаза…
О П У С Т И Л С Я Т У М А Н
Густой, вызывающий панику и ужас в сердце, за пару минут обхватил корабль и уже на растояние вытянутой руки ничего не было видно. Мария приняла решение остановить корабль из-за плохой видемости. Добравшись до штурвала и потянувшись к коробке передач, та остановила корабль и выдохнула. Однако, решение не имело смысла. Спустившись в трюм и присев за стол, та услышала как капли дождя начали барабанить по корпусу корабля. В миг, корабль начало шатать из стороны в сторону. Мария попыталась встать и пройти обратно за штурвал, однако жизнь не готовила ее к штормам и та упала. Понимая весь ужас своего положения, она оцепенела и не понимала, что ей делать… Но ничего делать и не потребовалось. Буквально через минуту в нос корабля вошел огромный валун, что сильно смял его, а Мария, вместе со всем экипажем отлетела в корму корабля. Лоурен вмиг проснулся и оглядел ситуацию. Трюм корабля стал заполняться водой, что кишела огромным количеством хищных рыб. Генератор закаратило. Джон и вовсе отлетев в корму корабля со всей силы влетел своей головой в холодную сталь, из-за чего не открывал глаза. Казалось, что еще пару минут и настанет конец… Последнее, что почувствовали Лоурен с Марией — сильный удар по борту корабля. Тот перевернулся, они вновь отлетели, но уже на другой борт и вырубились как Джон…«Джонни… Джонни, солнышко, вставай… Солнце уже высоко…» — Послышался приятный голос девушки, что пыталась разбудить Джона. Открыв глаза, тот увидел белую фигуру, что отдаленно напоминала ему образ своей матери. Тот несколько раз протирал глаза, видно опять думая, что ему все это чудится, однако, на этот раз фигура не пропала. Он увидел улыбку на ее лице — «Ты наконец проснулся… Вставай, твоим друзьям нужна помощь…» — И после, ее губы прикоснулись лба Джонни. Тот почувствовал это, но все еще не верил своим глазам.
«Что за… Я вроде ничего не употреблял…» — подумал Джон и отвел взгляд от фигуры, осматривая то, что случилось с кораблем. В эти мгновения фигура исчезла, Джон выдохнул и тихо проговорил — «А-а-а… Какого хрена… Голова…» — Держась за нее, тот встал и вновь осмотрелся. Под ногами лежал песок, рядом еще лежали остатки хищных рыб, что вчера попали вместе с водой на трюм корабля. Генератор то и дело коротил, вся мебель была просто в щепки. Однако, топлива не было от слова совсем, как и следов, что оно пролилось или взорвалось. Ничего не понимая, тот поглядел на какой-то обломок. Он лежал на чей-то ноге. Джон медленно подошел к обломку и всмотревшись в черную, как уголь обувь, понял, что она принадлежит Лоурену. Его нога была вывернута в некстественную позу, тот еще не пришел в себя и лежал на обломке корабля. Проверив пульс и убедившись, что тот все еще жив, Джон схватился за холодную сталь и начал убирать ту с ноги своего товарища… Ужасающая картина открылась перед взором Джона. Кусок стали буквально разделил ногу Лоурена на две части, а так же долгое сильно давил на нее. Вторая часть его ноги уже посинела и кажется, если ее не ампутировать, то инфекция может распростаниться на все тело товарища. «Пока он еще не в сознание, он даже боли не почувствует… Наверное.» — подумал Джон, хватаясь за небольшой кусок стали от корабля, что был неплохо так заострен. Выдохнув, тот отрезал кусок своего пальто и несколько раз переплетя, он сделал небольшой жгут, что наложил на ногу и выдохнув, тот занес за голову кусок металла и одним резким движением ударил по мертвой части тела Лоурена. А затем еще, еще и еще… В конце концов, тот полностью отрубил половину ноги Лоурену, и обмотал оставшуюся часть бинтами. Под конец операции, дрожащими руками он положил заостренный кусок металла себе в один из карманов и пошел осматривать и дальше место крушение, пытаясь отыскать Марию. Однако обойдя всю территорию вдоль и поперек, тот не увидел ее. Вокруг простирались бесконечные пустоши. «Она… Выпала за борт? Или куда-то ушла?» — подумал Джон, но в этот же момент услышал душераздирающий крик.
«А-А-А! ТВОЮ МАТЬ!» — Во всю глотку крикнул Лоурен, а после стал издавать громкий крик боли и агонии.
«Эй! Эй, успокойся!» — Подбежав к бледному Лоурену, Джон сел рядом с ним и несколько раз щелкнул пальцами — «Не ори ты так! Муравьи услышат!»
«А-а-… Ах-х, блять… Что… Что с моей ногой?» — Тот закусил себе руку, да бы больше не издавать громкий шум и глянул на обрубок своей былой ноги
«Ее… Пришлось ампутировать… Иначе бы ты погиб…»
«Ты.. Ты отрезал мне ногу?!»
«Блять… Я… Я спас тебя! Или жизнь без ноги, или смерть! Вроде очевидный выбор! Любой бы блять так же поступил!»«Моя нога… Блять, моя прекрасная нога! Как же так… Ох-х… А что с Марией?»
«Я… Я н-не знаю! Ее нет под обломками! Она или в море плавает, или… Нет… Она не могла бросить нас…»
«Ох-х… И… И что мы будем делать?» — Опустив взгляд, тот пытался отдышаться и прийти в спокойствие — «Я… Я не знаю сколько смогу так протянуть…»
«Нам… Нет… Мне нужно найти ближайшую коммуну или там поселение…Там и найду тебе лекарства…» — Тот попытался взять рацию из кармана, однако не найдя ее, оглянулся и увидел ее остатки среди песков — «Связи у нас… Нет… Сейчас принесу тебе поесть или воды…» — Тот встал и побрел к холодильнику. Ранее, тот не заметил, однако холодильник был будто кем-то перевернут и открыт. Заглянув в него, тот увидел лишь разбитую бутылку виски и сгнивший лимон. Тот выдохнул и отошел от него, пытаясь найти бочку, где была пресная вода… Однако, бочка была перевернута и вся вода разлита. Вернувшись с пустыми руками, он сел рядом с Лоуреном и сказал — «Воды — нет. Еды — нет. Вокруг — пустыня… Я… Я не знаю…»
«Кх… Не волнуйся… Что-нибудь придумаем.» — Пытаясь подбодрить Джона, да бы тот не опускал в конец руки — «Мы будем бороться до конца! Плечом к плечу!»
«Конечно… Ты прав, нам тут никогда не умереть вместе…» — Джон с пустым взглядом поднялся на ноги и решил все же осмотреть всю территорию еще раз. «Быть может, мы сейчас болтаем, а Мария умирает под обломками!» — пронеслась мысль в его головешке и тот начал ходить вокруг места крушения. Но как и в первый раз — никого. Однако, на этот раз тот заметил интересную деталь… На одном из кусков корабля была кровавая полоска, небрежно отпечатанная чей-то рукой.
«Она была тут… Она бросила вас…» — Послышался женский голос, что издался за спиной у Джона. Столь знакомый ему голос родной матери…
«А-а-а! К-к-какого черта?!» — Тот резко обернулся, но никого не увидел. Сердце застучало, тот схватился за кусок стали в кармане, его взгляд начал бегать, в попытках найти источник шума
«Сейчас разбудишь Львов…» — Вновь прозвучал голос матери за спиной Джона. Тот не стал в этот раз кричать, но резко развернулся, крепко сжимая кусок стали в руках, пытаясь ранить источник шума. Однако, вновь никого за спиной…
«Хэй! Че случилось?» — Послышался голос Лоурена, что вернул Джона в реальность и тот сложил импровизированое оружие в карман
«Ничего… Ветер, просто в-ветер, хах…» — Послышался дрожащий голос Джона.
«Такой крепкий парень испугался ветра, ага! Говори уже, че случилось?»
«Я… Ах… Мария нас бросила тут… И ушла… Пиздец…Я же говорил, не стоило ее брать! Мы ее почти не зна-…»
«Но она была главным спонсором! Ну уехала и уехала! Не о том думаешь! Скоро ночь…»
«Ты… Ах-х…» — Джон выдохнул и уже спокойным голосом сказал — «Ладно… Ты прав. Надо… Развести огонь.» — Сказал Джон и ринулся к разбитым ящикам. Сложив их в кучу, тот стал ходить по пляжу, пытаясь найти кремень. Поиски заняли большое количество времени, а из-за того, что была осень, закончив поиски и разведя костер — солнце уже начало уходить за горизонт — «Ну… Я успел!»
«Красавчик, красавчик… Ох-х… Завтра тебе надо будет отправится на поиски еды… Да и воды тоже… Я уже готов помереть от жажды, господи…»
«Конечно. Постарайся не думать пока о воде… Хотя бы жары нет, вода не так сильно нужна. А вот завтра будет посложнее, но… Ты сможешь.» — Не зная что сказать и усталый после ужасного дня, Джон думал уже ложиться спать, да бы завтра не идти по жаре, однако его мысли прервала серия шагов, что началась доносится из далека и постепенно приближалась к нему — «Кто-то идет…» — Прошептал Джон и поднялся на ноги, держа руки в карманах, крепко сжимая кровавый кусок стали
«Заебалься с этой продажей…» — Послышался недовольный голос мужика, что шел с небольшой сумкой на перевес. Тот говорил с азиатским акцентом. Он выглядел достаточно аккуратно, на нем был легкий бронежилет, противогаз и штаны с бронепластинами. Рация висела на поясе, рядом с большим ножом, из нее периодически доносился шум, что невозможно было разобрать из далека. Однако тот выглядел явно уставшим после рабочего дня — «Эй, бомж! Свернуль с дороги, у меня плохой день!» — Грозно сказал азиат, смотря на Джона в лохмотьях, что встал перед ним
«М-м-мужик, прошу… Еды, воды… Что угодно… Я не останусь в долгу, умоляю! Дай хоть чт-…» — Дрожащим голосом сказал Джон, жалобным взглядом смотря на парня и всеми силами давя на жалость, которой кажется, у того не было…
«Я сказаль уйти с дороги!» — Перебив Джона, азиат поправил свою сумку и сказал — «Твои проблемы! Я сам голоден! Иси других дураков!» — За спиной у китаезы находилось оружие, дробовик… Однако, пока тот его достанет, пройдет много время…
«Н-но-…»
«Никаких но! Свалиль!»
За спиной азиата, буквально выйдя из его тени, появилась белая, женская фигура. С каждым появлением, ее образ все больше и больше складывался в голове Джона как образ матери. Та провела своим пальцем по шее китаеца, а затем злобным, кряхтящим голосом прошептала — «Убей его… Убей… Его…» — А после растворилась во тьме, оставляя Джона наедине с мыслями. Тот ничего не понимал, однако движимая в тот момент злость и жажда жизни, понимание того, что без воды его лучший друг может не пережить и двух дней, тот сделал шаг в сторону, подождал пока парень пройдет и со всей силы ударил холодным куском стали в горло, насквозь пробив его. Лишь издав тихий хрип, мужчину настигла быстрая смерть и тот упал на еще не остывший после жаркого дня песок, заливаясь багряной кровью. Джон стоял в оцепенении. «Я… Я правда… Я правда убил его? Это… Нет… Я не мог… Я же не мог так поступить…» — проносились мысли в голове Джона. Кто знает, сколько бы он еще так стоял, однако тот почувствовал руку на своем плече. «Ты всё сделал правильно… Не губи себя…» — пронзил тишину, успокаюващий голос матери, что раздался со спины.
«Д-да что тебе н-н-надо?!» — Упав на колени, тихо, в пред-шоковом состояние прошептал Джон, совсем не понимая — где сон, а где реальность.
Ответа на вопрос не поступило. Однако, он почувствовал, будто его тело кто-то поднимает с колен, в конце концов ставя его на ноги. Белая фигура прошлась к трупу Азиата, присаживаясь рядом с ним на колени и подзывая жестом к себе. Не понимая что ему следует делать, с туманом в голове, Джон подошел к трупу и схватил с него рацию. Тот как стервятник стал снимать с него всю одежду, оголяя тело и срезав лямку, начал смотреть в рюкзак. Дрожащими, залитыми кровью руками, тот нашел несколько банок воды, а так же мешочек с деньгами. В остальном, сумка была забита ненужным хламом, вроде металлических брусьев или баллончиков с краской.
«Еда, еда, еда… Ну хоть что-нибудь… Хотя бы протухшие консервы, твою же мать…Еда…» — Бубнел про себя Джон, попутно закидывая в свою сумку вещи с трупа и закидывая дробовик в него же — «Блять… Что мне теперь делать… Ч-ч-ч-что же я с-с-скажу Лоурену…» — Тот вытер об кусок ткани свои руки, убирая с нее кровавые следы.
«Ничего.» — Послышался ответ от белой фигуры
«А е-е-еда? У него и правда не было еды, н-н-но Лоурен может умереть, если я не о-о-оставлю ему что-нибудь!» — Почему-то его рука взялась за нож, что недавно был еще в ножнах у азиата
«Он и есть еда.» — Тихо рассмеявшись, та провела пальцем по ляжке трупа — «Свежий, молодой, вкусный…»
«Скормить ему человечину? Т-т-ты сейчас серьезно?» — Донеслись слова из его уст. Хоть тот и явно давал понять, что против, нож почему-то уже плотно прилегал к ноге трупа
«Он не узнает. Просто скажи, что тебе продали это мясо…Сколько будет благодарности, только представь…» — Вновь проводя пальцем по ляжкам… А вслед за ее пальцами, Джон пустил холодный нож. Его руки на момент перестали дрожать, тот хладнокровно отрезал куски плоти, с пустым взглядом проделывая всю работу. Казалось, это был совсем иной человек. Разрезав куртку мертвого азиата, тот плотно завернул в ткань куски мяса и поглядел на труп… Белая фигура кивнула в сторону океана. Без слов поняв этот знак, Джон потащил труп в воде, сбрасывая его. На запах крови в секунду приплыли тысячи мелких рыб, что начали обгладывать труп, острыми зубами оставляя лишь кости…
«快遞，你在哪裡？ 怎麼了？» — На непонятном для Джона языке, послышались слова из рации. Тот на секунду глянул на нее и потом снова поднял взгляд… Что странно, белая, как свет фигура не исчезла — «他死了？ 看起來是這樣 » — Послышались уже разные голоса из рации. Не ясно что им нужно, однако беспокойство в их голосе можно было легко услышать.
«Ох-х… Так ты реальна?» — Джону было плевать на странные разговоры китаез на рации и он просто ее выключил
«Я реальна только тогда, когда ты так считаешь.» — Спокойно ответила белая фигура матери.
«Ох-х… И.. Чего мне теперь д-делать?» — К Джону вновь вернулся его тревожный голос и руки с характерной тряской.
«Пожарь мясо Лоурену и иди туда, откуда пришел он.» — Кивая в сторону Азиата
«Ох-х… Почему все это п-п-происходит на самом деле…» — Убирая нож в сумку и кладя кусок стали обратно в карман, перед этим окунув его в воду, едва ли не получив за это от хищных рыб. Тот побрел в сторону своего раненого товарища, победно неся над головой кусок ну очень свежего мяса, а так же банку воды. Присев рядом с костром, тот с наигранной улыбкой сказал — «Добрый парень оказался… Д-дал еды, воды… Медикаментов не было, но я пойду сейчас в город, откуда он-…»
«Правда?! Ах-х, черт, я так голоден! Жарь скорее мясо!» — Выхватывая прямо из рук банку воды и жадна выпивая ту — «Как же хорошо… Боль слегка утихла… Черт, это победа… Это победа!»
«Конечно-конечно, с-сейчас всё будет.» — Тот развернул кусок мяса и взяв ближайший кусок металла, положил его у костра и начал на нем же жарить мясо. Что странно, хоть тот прекрасно понимал, что это за мясо, у того потекли слюнки и он сам захотел вкусить людского мяса — «М-м-м… Чувствуешь запах…» — Выдохнув, тот еще несколько минут прожарил мясо и взял кусок стали, которым он недавно освежевал Азиата, разрезал им мясо на кусочки и положил свой импровизированный нож на песок — «Угощайся, хех…»
«Ты просто лучший… Спасибо… Что бы я без тебя делал, братан!» — Тот немного улыбнулся, глядя на свеже-обжаренные кусочки мяса, после чего голыми руками стал хватать и есть его, быстро и очень жадно пережевывая кусочки — «Как же вкусно… Спасибо… Бери тоже! Ты же его как-то достал! «
«К-конечно…» — Тот взял кусок мяса в руки, сделал вид, что крайне хочет вкусить его и сделал небольшой укус… А потом еще, еще и еще. В конце концов, съедая его и облизываясь. Тому явно крайне понравилось, но тот резко встал и сказал — «Ладно… Мне надо идти. Не скучай тут без меня…Не думаю, что на долго… Как раз вечер, не будет хоть жарко…»
Попрощавшись с Лоуреном, тот выдвинулся в путь, идя туда, откуда пришел Китаец. Отойдя буквально на 30 метров, тот вновь включил рацию. Что странно, а там шли дискуссии. Ничего не понятно, лишь крики на непонятном языке и чистая ненависть, что мог почувствовать Джон. Время шло, а Джон уходил все дальше и дальше в пустыню. Уже и не было видно костер, однако на его дороге все чаще и чаще начали появляться огромные валуны и неприятный запах… Тот шел рядом с канализацией, из-за чего быстро напялил на себя противогаз и с отвращением побрел среди валунов, однако, будто из стены со сточными водами появился свет… Рев мотора, Джон спрятался за камень и не успев опомнится, полу-развалюха, что напоминала чем-то машину промчалась рядом с ним, не замечая того. Громкие крики и рев мотора все отдалялись и отдалялись от камня, за которым прятался Джон. Тот пошел на место из которого только что вынырнула машина… Огромная дыра, что вела в канализации, а так же надпись «Тебе тут не рады, повстанец!» встретили его. Джон вошел внутрь, схватившись за дробовик и осматриваясь. Длинная канализация простиралась впереди, а так же куча развилок. Проходя все дальше и дальше, это место все больше и больше напоминало небольшое поселение. Люди жили буквально в помоях, торгуя тем, что они находили в мусоре и сточных водах. «Место хуже и представить нельзя…» — подумал Джон, подходя к одной из лавок, за которой сидел торговец в ОЗК. На прилавке лежали какие-то аптечки и банки с биогелем.
«Че брать будешь?» — Донесся сердитый голос мужика
«Ч-что?» — Робко ответил Джон
«Бу, бля!» — Тот резко подорвался со стула и сделал громкий шаг в сторону паренька, от чего тот чуть ли не подскочил — «Ах-ха-ха! Не местный, я смотрю… Сожрут тебя тут, мальчик. Че надо?»
«Мне… Биогель бы… А так же набор для зашивания ран…» — Кидая парню мешочек с жетонами, что был немного заляпан кровью Азиата
«А может и не сожрут…» — Хватая деньги и кивая на товары.
«Спасибо… Наконец! Все! Еще раз благодарю!» — Сказал Джон и начал бежать на выход из каналов. Он был крайне воодушевлен. Наконец он смог бы подлатать Лоурена и быть может, даже уехать из этого бога забытым места. Тот слегка сбавил шаг и увидел, как рядом с ним появилась белая фигура, которая недовольно оглядывалась. Тот резко дернулся, но потом выдохнул и спокойно продолжил идти
«Какой грубый продавец… Да и место не курорт.» — Недовольно сказала белая фигура
«Я заметил, спасибо!» — С сарказмом сказал Джонни
«Ну знаешь, ты кажется слишком расслабился… Что будешь с Марией делать? Две недели были знакомы, та дала денег на проект, но как последняя крыса сбежала, не оставив еды…»
«Не знаю… Сейчас не до нее.»
«Оставишь бандита на свободе? Так я тебя воспитывала?»
«Воспитывала? Ты даже нереальна…» — С смешком сказал Джон — «Я сильно ударился головой вот и всего…»
«Но ради меня ты убил и съел того парня… И разве я нереальна?» — Кажется, сейчас Джонни хотел что-то возразить, но того резко перебили — «Ты сейчас идешь и разговариваешь со мной. Что тебе еще нужно, чтобы я стала реальной?» — Люди, что видели Джонни, идущего по каналам оглядывались на него и лишь смеялись, будто над идиотом
«Не напоминай про того парня…»
«Ты сделал все правильно. Он заслужил этого… Только последняя мразь не подаст человеку в нужную минуту руку, а те, кто убивают ради пропитания — просто жертвы таких, как они… Когда ты наконец это запомнишь?»
«Запомню, запомню… А теперь я могу спокойно пойти к Лоурену?»
«Я тебе и не-…» — Резкое шипение из рации прервало диалог и белая фигура пропала так же, как и появилась, просто растворившись во тьме. Еще 10 секунд продлился гулкий белый шум в рацию, Джонни уже думал выключать ее, как вдруг из нее послышался женский голос на понятном языке… Голос Марии — «Хей, как связь? Я кажется пропала…»
— Иронично, да? Будучи зверем, я охочусь на зверей мне подобных.
Особенности внешности:
Ванульф не очень-то и отличался от других, самые обычный парень, который имел свои мечты и свою жизнь. У него были темные волосы, что обычно обвисали до плеч, иногда их он завязывал в хвост, но увидеть этого было почти невозможно. Он имел довольно узкое лицо, что на момент, когда он не стал воргеном было довольно чисто. Черты лица были довольно привлекательными, начиная с красивых выразительных голубых глаз, заканчивая скулами, на которых частенько находились волосы. Бороду он отращивать не хотел, но все же частенько она у него прорастает, когда он не успевает бриться. Ван был высок и отлично сложен, не сказать, что он был исполином, но его рельефности могли многие позавидовать. Так же все его тело начинали покрывать татуировки, их было по началу не так много, но кажется ему нравилось ставить себе различные символы или важные для него вещи. Одевался он по простому, одежда в темных тонах, иногда носил шляпу, а на поясе висел кинжал.
После становления воргеном, он и внешне изменился. Он чуть прибавил в росте, тело и участки лица были покрыты шрамами, он чаще носил бороду, а глаза приобрели багровый, темно-кровавый оттенок. Одежда сменилась на длинные плащи, много различных ремней и карманов. Он постоянно был в оружии, ведь его новая профессия этого требовала. Редко он мог надеть простую рубашку, а арбалет дальше своих ног не убирает, не смотря на то, что вся его одежда была напичкана скрытым оружием. Он так же начал много курить, большая и дорогая горящая сигара во рту стала важной частью его внешности.
Перейдем же к облику волка? Он довольно своеобразный. Смотря в зеркало, он часто видит в отражении того, кто когда-то укусил его. Неопрятная, черно-белая шерсть воргена всегда была неухоженной, казалось, что она была в нормальном состоянии только после того, как он вылезет из воды. Его морда была наполнена шрамами, а глаза светились красным, словно кровь пылает внутри его глаз. Ванульф не очень часто использовал свою форму волка ибо она была довольно страшной, нежели у других воргенов и часто пугала людей. Он изредка издавал неконтролируемое рычание, что могло напугать детей или обычных горожан. Тем не менее облик был больше многих воргенов, он крупнее, а значит и физически сильнее.
Особенности характера:
Характер? Ну, он был в юношеские года довольно общительным, веселым, всегда был готов помочь. Им гордились родители, он хорошо учился и занимался стрельбой а фехтованием.
Став воргеном, он стал более замкнутым, особенно из за профессии и потери всех близких ему людей. Он старался не заводить лишние разговоры, не привлекал внимания и пытался быть в тени других. Во время охоты он был всегда спокоен и с каждым разом ему удавалось все лучше и лучше. Он не очень хорошо умел заводить новые знакомства, но иногда его старые частички былого характера проявлялись и он мог начать с кем-то заговорить, сам не сразу понимая как завел общение. Но после потери жены, завести ему новые отношения довольно сложно, хоть он и довольно легко общался и заводил разговоры с дамами.
После того, как он покинул ряды охотников, в плане общения стало легче, он не боялся уже так общаться с людьми и часто был в таверне, выпивая, а иногда даже общался с другими людьми. Он лишь изредка выходил на охоту, но только в том случае, если чувствовал, что опасность близко. Он всегда говорил тихо, сдержанно и слегка хрипло, иногда даже грубовато, так как он слегка разучился разговаривать с людьми просто ради общения, а не работы. У него была вредная привычка, Ванульф почти постоянно курил, но он не мог терпеть дешевый табак и сигареты, его интересовали лишь дорогущие сигары.
Тем не менее прошлое на него сильно повлияло, он был мудр для своих годов и почти всегда мог найти нужное решение, стараясь все выполнить в меньший ущерб. Ведь иногда он подрабатывает наемником.
Мировоззрение:
Законопослушно-доброе
Способности:
Стрельба из арбалета:
Ванульф стреляет из своего арбалета просто в совершенстве, моментально целясь и выпуская ядовитую стрелу, он может сразу развернуться и метнуть кинжал. Он считает, что арбалет гораздо полезнее громкого оружия, которое будет слышно во всем лесу.
Стрельба из огнестрела:
Как бы ему не нравилось, все же на досуге он обучился стрельбе из огнестрельного оружия. Он иногда может использовать свою винтовку, что получил не так давно и начал улучшать.
Владение холодным оружием:
Ванульф хорошо справляется со своим мечом, полученным как и арбалет от охотников на воргенов. Он владеет им довольно быстро и бъет точно, так же обмазывая ядом. Носит он его с собой редко и обычно клинок весит в ножнах на лошади или другом его ездовом средстве
Кистевое:
Кистевое оружие Ванульф использует исключительно в облике волка. Рвать плоть своими когтями конечно куда приятнее, но его наручные лезвия-когти будут куда острее и смертоноснее.
Чутье воргена:
Ванульф идеально слышит и чувствует запахи. Он может услышать хруст ветки на расстоянии почти в сотню метров, почувствовать замаскированную цель. Так же инстинкты воргена сделали лучше его реакцию, к нему сложно подобраться или нанести удар со спины.
Волчий рывок:
В облике волка встает на четвереньки и развивает большую скорость, сравнимую со скоростью быстрой лошади. Бежит почти бесшумно и может без проблем выследить и догнать цель.
Облик волка:
Ну, а куда без этого? Ванульф начинает перевоплощаться в волка, он увеличивается в размерах, глаза становятся ярко-красными. Не самое приятное зрелище, поэтому на людях это делать нельзя. В облике его удары куда свирепее и смертоноснее, а нюх, слух и реакция становятся куда острее.
Навыки и профессии:
Яды:
Ванульф долго учился и теперь может спокойно приготовить яд. Он использует их на стрелах, клинках и просто может залить врагу в рану. Его яды могут обездвижить, лишить зрения или просто моментально убить. Это еще одна причина не использовать ружье, ибо его арбалет с ядом и тише, и смертоноснее.
Работа по дереву:
Он часто улучшал и совершенствовал свой арбалет и клинок, особенно арбалет. Он научился аккуратно работать с деревом и делать многое.
Кузнечное дело:
Латы или броню он не сможет сделать, но он может выпрямить свой доспех, наточить клинок или изготовить наконечники для стрелы.
Пояснение к верованиям:
Верит лишь в самого себя, свои силы и умения. Не хочет перекладывать свои проблемы на других, молясь свету или тому подобное.
Пояснение к языкам:
Всеобщий — Ну, он учил его с раннего детства, как же ему не знать всеобщего языка.
Талассийский — Он изучал его самостоятельно, когда было нечего делать из разных книжек. Сейчас в его окружении часто встречаются эльфы и он может их понимать, а иногда у них учится и совершенствуется в познании языка.
Инвентарь:
Арбалет охотника:
Ванульф всегда улучшает свой арбалет, добавляя всего нового в него. Сейчас в него встроено маленькое отверстие с запасными ядами. С другой стороны есть две кнопки, при нажатии на которых из под него вылетает кинжал или несколько маленьких газовых бомб. Спереди можно заменить механизм для прицеливания на штык и использовать арбалет как клинок, если стрел больше нет. Сейчас Ванульф работает над ним и хочет встроить в него механизм, выпускающий прочную веревку и захватывая цель, связывая её на время.
Агония:
Необычное название для меча пожалуй придумал ворген, не так ли? Клинок как клинок, казалось бы, но и тут Ванульф внес свою лепту. Рукоятка — это еще один клинок, если его лезвие зажали, он может вытащить саму рукоять с 7 сантиметровым клинком и застать противника врасплох. Из самой же рукояти, при нажатии на одно место может выпасть колба с ядом, если свои он потерял или потратил.
Кастеты-когди:
Тут нет ничего особенного, он просто их надевает на руки, будучи воргеном и начинает рвать врагов, только если ядом смажет.
Что же, по оружию пожалуй все? Перейдем к простому инвентарю.
Пояс с сумками и ядами
На поясе всегда висит пара кинжалов, но это не самое главное, в сумке всегда много ингридиентов, а рядом с ней висят несколько колб с ядами разного назначения. Так же в сумке лежит пара бомб, иголок, небольшой точильный камень и нож для дерева.
Одежда:
Одежда охотника на воргенов, он и тут свою руку приложил. Плащ, сапоги, перчатки и шляпа. У Ванульфа странные пристрастия засовывать кинжалы в разные места. Так например на левой руке на запястье есть скрытый клинок, который можно выдвинуть механизмом, либо же вытащить и пользоваться как простым кинжалом. На сапоге есть такой же, но там слегка сложнее, нужно ударить об сапог рукой или ногой об стену, дабы пусковой механизм активировался. После этого ногой можно сделать удар и вонзить клинок в ногу врагу или же если Ванульф в положении лежа, то и в тело. Так подумать, то из всего арсенала Ванульфа скрытого клинка нет только в шляпе. Под самим плащом есть латная пластина, которую трудно заметить, но она может защитить от не самого сильного удара мечом или пореза когтей зверя. Одежда так сшита, что она не рвется, когда Ванульф перевоплощается в воргена, есть много специальных растяжек и тому подобное, разве, что перчатки и сапоги приходится снять.
Род занятий:
Охотник на воргенов/бывший охотник на воргенов.
Хронология:
Детство пролетело у Ванульфа почти мимолетно. Отец умер рано от болезни, а мать трудилась на работе. Ванульф и сам подрабатывал после школы, иногда занимаясь стрельбой и фехтованием. Учился и работал он почти все детство. Он сам и не заметил, как уже вырос и стал довольно крепким и мужественным парнем. Его мать погибла, когда была уже старой и не могла ни работать, ни заниматься по дому. Ванульф остался один.
Своя семья.
Ванульф продолжал работать на разных работах, обеспечивая себя, но при этом не бросал уроки стрельбы и фехтования. Там же он познакомился с Ванессой, в которую со временем влюбился. Прошло пару месяцев и Ванульф признался в чувствах девушке, получив взаимный ответ. Он начал трудиться не покладая рук и хотел, чтобы Ванесса стала его женой. Накопив достаточное количество денег, Ванульф и Ванесса наконец поженились, начал жить в одном доме и даже планировали детей.
Ванульф наконец стал доволен своей жизнью, у них с женой наконец появился хороший доход. Через пару месяцев после свадьбы Ванульф узнал, что он станет отцом и они с Ванессой начали ждать ребенка.
Ворген.
Мечты о семье и спокойной жизни длились не долго. Произошло то, что погубило многих людей Гилнеас, страшное проклятие. На город напали воргены, страшные подобные волку существа, размером с двух людей. Ванульф не сразу понял, что происходит, когда шел домой и начал слышать крики. Подойдя к дому он услышал крик Ванессы, после чего сразу же бросился к дому. Войдя в дом он увидел как огромный красноглазый ворген разрывает на части его жену. Его захватила ярость, он бросился на зверя взяв свой клинок, который был нужен для тренировок. Он оставил ему огромный шрам на руке и морде, после чего ворген укусил его в ключицу. Ванульф из последних сил смог лишь вонзить кинжал в горло воргена и разрезать его. Чертова тварь выжила и смогла сбежать из дома, а Ванульф потерял сознание.
Ему начал сниться тот самый ворген, который убил Ванессу. Во сне он сражался и убивал его снова и снова, пока не пришел в себя, лежащего в поле, неподалеку от дома. У него была порвана одежда, он был в одних порванных штанах и не понимал, что ему делать. Вокруг него лежали ворген и солдат Гилнеаса, он ничего не понимал. Он знал одно, такая тварь убила его жену и его ребенка, который еще не родился. Он вернулся в дом, пройдя мимо зеркала, он увидел себя по новому, он еле ходил по комнатам, а в зеркале он увидел страшное существо. Он был похож на тех воргенов, у него были красные, яркие глаза, а шерсть была настолько черной, что в ночи можно было увидеть только красные огоньки. Он завычал, в ярости он побежал по запаху того воргена, желая лишь убить его, им управлял дух зверя, по пути он убил несколько зверей и может даже людей.
В то время, когда он был в отключке, он убил нескольких людей и стражей Гилнеаса. Его остановили несколько солдат, которые его схватили, а третий человек вколол ему что-то, после чего все трое ушли, а Ванульф потерял сознание, он этого не знал.
По следу волка.
Укус довольно быстро зажил и остальные раны тоже. Ванульф продолжал идти по следу, желая только убить эту тварь.
Когда он подошел к небольшому холмику, он сверху увидел пару ночных эльфов, которые пытались свхватить того самого воргена, но Ванульф в порыве ярости бросился на него и мигом сломал шею. Он разорвал его, а после с окровавленной мордой смотрел на эльфов своими безумными красными глазами.
Один эльф сразу выставил на него арбалет и хотел убить, но второй остановил и выстрелил сам, после чего Ванульф отрубился.
Охотник, или жертва?
Ванульф оказался на земле, в облике волка. Это было какое-то священное место ночных эльфов. Вокруг него стояли несколько ночных эльфов и других воргенов. Он на удивление не стал бросаться на них, но он не понимал, почему он стал воргеном. Эльф по имени Динаэль рассказал ему, что произошло. Он не хотел в это все верить, но его внешний вид говорил сам за себя. Эльф сказал, что его ждет ритуал, который поможет сбалансировать оба его облика и находиться в равновесии. Напротив него стояли три кувшина, он должен был отпить священной воды из каждого. Ванульф подошел к первому — Источнику Ярости и испил из него.
— Как дух Голдрина снизошел на наших предков-друидов, так и на Ванульфа снизойдет мудрость воргенской расы и ярость их бога. Сказала первая эльфийка у источника.
Ванульф подошел ко второму — Источнику Спокойствия.
— Как Дарал’нир даровал покой проклятым друидам, нарушившим равновесие, так пусть и Ванульф обретет покой в Тал’дорене. Сказала вторая эльфийка.
Ворген подошел к последнему источнику — Источнику равновесия.
— Пусть коса разъединит то, что не должно было быть сплетено! Пусть дух возьмет верх над звериным началом, а зверь заколит душу! Сказал последний эльф у источника.
К Ванульфу подошел другой ворген, он заговорил с ним и сказал, что теперь он один из них, после чего Ванульф смог спокойно переродиться в облик человека. Ему предложили стать тем, кто будет помогать и спасать таких же как и он, в землях Сумеречного леса. Он должен будет вкалывать им раствор, который слегка вернет рассудок, после чего он будет их вести в земли эльфов, дабы они смогли принять равновесие. Ванульфу особо нечего было делать и он согласился.
Первый бой.
Ванульф взял нужное снаряжение и отправился в те земли, там он разбил себе небольшой лагерь, где будет ночевать ближайшие пару недель. Его цель была выслеживать воргенов и спасать их, вкалывая противоядие и отправляя к ночным эльфам. Наступила ночь, а Ванульф уже спал, как вдруг он услышал тяжелые шаги около палатки, начал слышать как кто-то по зверски дышит. Вдруг, на палатку обрушился удар, это удар снес палатку, а Ванульф чудом из нее выбрался. Он увидел перед собой воргена, который бросился на него. Ванульф какое-то время уклонялся от ударов, стараясь нащупать шприц, но ворген ему не давал и нанес удар когтями прямо по лицу, от которого остались шрамы. Ванульф отпрыгнул от воргена, нащупал шприц и выдавил содержимое на стрелу арбалета, размазывая вещество. Он сделал выстрел в плечо воргена, после чего тот упал на пол и отключился. Ванульф обработал свои раны и начал ждать, когда ворген придет в себя. Когда зверь все таки очнулся, он закричал от страха, начал бросаться в стороны, а Ванульф тихо смотрел.
— Скоро привыкнешь, сказал Ванульф смотря на воргена и куря сигарету. Он сказал, что проводит его за пару дней до нужного места, а потом вернется, ворген выслушал и согласился пойти с Ванульфом. Ванульф отвел Воргена, после чего вернулся к себе в лагерь, так же за пару дней, продолжая выжидать новые цели и улучшая свой арбалет.
Жизнь охотника
Ванульф так прожил довольно долго, около года, постоянно выслеживая воргенов в разных местах лесов и направляя их в священные места эльфов, где их перерождали. Он уже мог спокойно считать себя охотником на воргенов, хоть он и не убивал их, почти. Он часто натыкался на стаи из нескольких воргенов, с которыми ему приходилось тяжко и приходилось использовать свою форму зверя, которую он не любил из за внешнего облика и небольшого прилива агрессии. На его счету скопились десятки воргенов, которых он спас.
Ему исполнялся 32 года, ему начинало надоедать заниматься поимкой. Ванульф придумывал все разные способы ловить воргенов, он уже делал это без особых проблем и пару раз он увлекался и случайно убивал зверей, чего он не хотел. Один раз он общался с мужчиной в лесу, говорил об охоте и они слегка выпили. Ванульф уже хотел спать, как и мужчина с ним, как вдруг, Ванульф задремал. Через несколько минут он услышал крик, он вскочил и увидел, как мужчину кусает ворген. Он сраззу выстрелил в воргена, уложив его на землю. Он начал кричать мужчине, чтобы тот успокоился, ему нужно лишь будет сделать укол. Ванульф подошел к нему со шприцом, но тот сразу сделал удар по нему, от чего Ванульф отлетел. Отлетая в сторону, Ванульф перевоплотился, напав на мужчину, схватив его за лицо и прижав к земле, но тот успел оставить ему шрам на лице, который в будущем останется у него на губе. Ванульф прижал его, а потом ввел вещество в шею, от чего он тоже отрубился. Это был одна из самых странных поимок. Через какое-то время он так же отправил обоих в нужное место, рассказав, что с ними.
Уход
Ванульф решил, что хватит с него. Он решил, что теперь будет строить свою жизнь, отойдя от жизни охотника. Он отправился от Сумеречного леса в земли Штормграда, где смог оплатить пару дней проживания в таверне и начал искать работу. Он захотел нормальной, простой жизни. Хотел заработать себе на домик, может найти даже новую жену и даже завести детей. Он завел несколько знакомых, которые помогали ему с работой и Ванульф уже мог спокойно оплатить себе комнату в таверне.
Фракции:
Альянс:
Ванульф относится к Альянсу, как и другие охотники на воргенов, если будет нужно он убьет члена орды и встанет на защиту Альянса.
Орда:
Ванульф не имеет ни малейшего желания иметь какого либо отношения к орде. Он называют большую их часть дикими зверями, на которых он охотился почти всю жизнь.
Прозвища, звания, титулы:
Красноглазый — Получил это прозвище от мужчины в лесу, из за красных глаз, которые он получил после укуса воргеном.
Места пребывания:
Штормград — Остановился там и какое-то время живет
Златоземье — Часто сидит в таверне там, где можно хорошо выпить или иногда завести полезные знакомства.
Сумеречный лес — Иногда инстинкты берут свое и Ванульф является в Сумеречный лес дабы убить пару воргенов или других тварей.
Отношение:
Ванесса — жена Ванульфа, которую он знал очень долго, её беременную убил ворген, когда начали нападать на Гилнеас.
Ночные Эльфы — Многие ночные эльфы хорошо знакомы с Ванульфом, он часто посещал их, когда доставлял воргенов.
Семейное положение:
Вдов(-а -ец)
Родственники:
У Ванульфа была только мать и отец. Отец умер очень рано от болезни, мать погибла от старости.
Активность:
Постоянный отыгрыш
Дополнительные факты:
- Автор ищет подходящий круг отыгрыша для персонажа
- Автор ищет подходящий сюжет для отыгрыша персонажа
- Персонажу необходима гильдия
- Персонаж предназначен для социального отыгрыша
- Персонаж предназначен для героического отыгрыша
13:56
22:43
510
Психотерапевтические сказки и игры для профилактики агрессивного поведения у дошкольников
Рекомендации по чтению терапевтических сказок
для педагогов и родителей
1. Во время прочтения сказки будьте эмоциональны, читайте с «выражением». Это позволит ребенку (детям) глубже погрузиться в сюжет, сделает сказку интересней и насыщенней.
2. Не следует торопиться во время чтения, делайте логические паузы,
оставляя место для комментариев ребенка и ваших собственных.
3. Учитывайте возрастные особенности детей. Это необходимо для того, чтобы ребенок (дети) слушали сказку внимательно и после прочтения могли обсудить сюжет с вами.
4. Следите за реакцией ребенка на сказки, их отдельные фрагменты. По
жестам, позе, мимике вы можете отследить, захвачен ли ребенок (дети) содержанием или нет. Если внимание ребенка сосредоточено на описываемом действии, сказка подобрана верно. Если сказка не интересна, значит, что-то не так или ребенок еще не готов её воспринять.
5. После прочтения сказки обсудите её с ребенком (детьми).
Автор: Хухлаева О.В., Хухлаев О.Е. «Лабиринт души: терапевтические сказки».
Сказка о Зайчике, который обиделся на свою маму
Ключевая фраза: «Мама меня совсем не любит! Если бы она меня любила, то не стала бы наказывать»
В уютном домике на лесной опушке жил Зайчик. Как-то раз захотелось ему поиграть с друзьями на солнечной поляне.
Мама, можно я пойду погулять с друзьями?— спросил он.
Конечно, можно,— сказала мама,— только не опоздай к обеду. Когда кукушка прокукует три раза, возвращайся домой, а то я буду волноваться.
Я обязательно приду вовремя,— сказал Зайчик и побежал гулять.
На лесной поляне ярко светило солнышко, и зверята весело играли то в прятки, то в салочки, то в чехарду… Кукушка прокуковала и три раза, и четыре, и пять раз. Но Зайчик так увлекся игрой, что и не услышал ее. И только когда наступил вечер и зверята стали расходиться по домам, Зайчик тоже весело побежал домой к маме.
Но мама его была очень сердита на него за то, что он опоздал. Она отругала Зайчика и в наказание запретила ему выходить из дома. Зайчик обиделся на маму: он ведь не хотел ее огорчать, просто заигрался с друзьями и совсем забыл о времени, а его так несправедливо наказали. «Мама меня совсем не любит,— подумал Зайчик.— Если бы она меня любила, то не стала бы наказывать».
И Зайчик убежал из дому в лес, нашел норку и решил остаться там жить. Ночью пошел дождь, стало холодно и неуютно. Зайчик чувствовал себя очень одиноким, ему хотелось домой к маме, но он не мог простить ее за то, что она его наказала.
Утром Зайчика разбудила болтовня сорок, которые сидели на соседнем дереве. «Бедная Зайчиха,— говорила одна сорока другой.— Вчера ее Зайчонок убежал из дома, она всю ночь искала его в лесу под дождем, а теперь она тяжело заболела от огорчения и беспокойства».
Услышав эти слова, Зайчик подумал: «Раз мама волнуется из-за меня, значит, она меня, наверное, любит. Она заболела, потому что я убежал, и ей теперь очень плохо. Я должен простить ее и вернуться домой, ведь я тоже ее люблю». И Зайчик помчался домой.
Как только мама увидела его, она сразу выздоровела, встала с кровати и ласково обняла своего Зайчонка.
— Как я рада, что ты вернулся, мой хороший,— сказала мама.— Мне было очень плохо без тебя, ведь я так сильно тебя люблю.
— Я тоже тебя люблю, мамочка,— сказал Зайчик.
С тех пор Зайчик и его мама жили дружно и не обижались друг на друга. Зайчик понял, что мама его любит и будет любить всегда, что бы ни случилось.
Вопросы для обсуждения
За что Зайчик обиделся на маму? Обиделся бы ты на его месте? Почему Зайчик вернулся к маме? Что понял Зайчик из этой истории?
Сказка о глупенькой маме (продолжение сказки о Зайчике, который обиделся на свою маму)
Ключевая фраза: «Я обиделся на тебя!».
Жил-был этот Зайчик дальше. Потом он еще раз убежал от мамы. Встретилось на его пути море огромное — переплыл море.
Шел дальше, видит — океан. Что же делать? Свалил он дерево, сел на него и переплыл океан. Знал он теперь, что его мама не достанет. Затем переплыл третий, четвертый, пятый, шестой и так десять океанов.
Бежал он через лесочки — через тридцать лесочков пробежал. Пришел в деревню. Видит — развилка дорог. А как домой-то идти, он забыл.
Пошел налево, заблудился и оказался в большом городе. Там он и остался. Время шло, Зайчик незаметно рос. Прошло пятьдесят лет, пока Зайчик искал дорогу домой. Он уже стал папой.
И вот он уже заскучал по маме. Пошел он домой и …опять ошибка. Зайчик повернул не в ту сторону. А там в лесу, жил голодный волк. Волк погнался за Зайчиком. Зайчик побежал от него. Бежал через леса, через моря и… случайно прибежал домой.
Но Зайчик не знал, куда он попал. Была зима, поэтому дом занесло снегом, а мама спала в нем. Зайчик улегся спать в сугробе.
Весною снег растаял. Зайчик проснулся,— видит, он на крыше дома. «Как мне оттуда слезть?». Подумал, поднатужился и слез.
В это время мама еще спала. Зайчик решил устроить сюрприз. Он тихонько подкрался к ней и поцеловал. Спросонья мама громко закричала потому, что испугалась. Потом увидела Зайчика крепко-крепко обняла его и поцеловала. И они жили хорошо.
Вопросы для обсуждения
Обсуждение можно вести по вопросам предыдущей сказки. Кроме того, для взрослых здесь немало темных, непонятных мест. Попросите вашего ребенка прояснить их. Расскажите, что эту сказку сочинила девочка шести лет. Спросите, согласен ли он с ней или он сочинил бы по-другому. Будет хорошо, если ребенок сам сочинит продолжение.
Сказка о Ежике, который хотел, чтобы на него обращали внимание
Ключевая фраза: «А вот я какой!»
Далеко-далеко, за морями, за горами, за высокими лесами, в дремучей-дремучей чаще была маленькая уютная полянка. На этой полянке жили всякие разные звери: белки, зайцы, обезьяны, попугаи и даже маленький гиппопотам. Среди них был один ежик по имени Вася, который очень гордился своими колючками.
Был этот ежик Вася непохожий на других. Больше всего на свете любил он, когда на него обращали внимание. Настолько, что даже казалось, что все люди обращают на него внимания меньше, чем на других. Хотелось ежику, чтобы только на него всегда смотрели, только его все слушали.
Встанет он утром, снимет пижаму и зашвырнет подальше, а мама потом ищет и ругается: «Куда ты ее подевал». Хоть и кричит. А все-таки на него.
Приходит он на занятие с белкой-воспитательницей. Только начинает она что-нибудь рассказывать, ежик как захрюкает громко-громко. Все смеются, на него смотрят, а воспитательница его за шиворот и с поляны выгоняет.
Затем к детям идет. Там замок из песка строиться. Зайдет ежик с одной стороны, с другой — никто на него не смотрит. Как размахнется тогда он — и ногой прям по замку. Девочки в плач, а мальчики кулаки сжимают — бить его хотят.
И так каждый день. И все вроде бы хорошо, но стала такая жизнь ежику надоедать. Внимание-то конечно обращают — это приятно. Но ругаю много — от этого грустно. С такими печальными мыслями, однажды вечером, наш ежик лег спать.
И вот, приснился ежику сон. Будто громадный волшебник в плаще расшитом золотыми нитками прилетел к нему и говорит: «Слушай ежик! Я буду тебя превращать!»
Испугался ежик, запищал: «Нет, не надо меня, нет… нет…».
«Не бойся» — улыбнулся волшебник — «Лучше послушай, как я тебе хочу поколдовать. Я отправлю тебя в два мира, сначала в один, а потом в другой. В одном из них ты бываешь часто и сам, в другом — не был никогда. Когда вернешься,— скажешь мне, где тебе больше понравилось».
Взмахнул волшебник ярко-желтой палочкой, зашипело все вокруг и… Оказался ежик в невиданном царстве-государстве. И главное то, что сам он как-то себя по-странному ведет. Помогает он всем, поступки приятные совершает, слушает внимательно, что говорят ему, чужие игрушки не ломает, а, наоборот, чинить помогает. И внимания на него за это обращают — так, что даже стыдно немного. Приятно ежику, приятно и всем вокруг. Хвалят все ежика, умиляются им, разговаривают про него, а ему — как будто все время по головке гладят.
Тут вдруг все начало меняться, треск, шипение, промелькнул пред глазами волшебник в мантии, и вот… другой мир. Тут все наоборот. Как в жизни. Тоже все на ежика смотрят, однако, за то, что например, нахулиганил он или побил кого-то или хрюкает громко. И ругают его и ругают. А под конец все: мама, папа, воспитательница, соседка, родственники, дети из группы всей толпой как окружили его. Каждый о своем кричит, ничего ежику непонятно, однако знает он, что каждому из них что-то не так он сделал. Шаг назад. Еще шаг. Отступает ежик, звери на него. Еще шаг и как будто в черную яму падает ежик, только и слышен крик: «Не хочуууу здееееесь».
Проснулся ежик Соскочил с кровати и вспомнил свой сон. И только захотелось зашвырнуть ему подальше свою пижаму, так, чтоб мама потом искала и ругалась на его, как подумал ежик: «А что если я наоборот делаю. Как в первом мире во сне?»
Так и вышло. Сложил ежик ночную одежду на стульчик и маму ждет. Мама пришла, уже готовая ругаться и… только руками всплеснула: «Ах ты мой хороший. Какой ты молодец». Приятно стало ежику. Почесал он левую переднюю иголку и решил сегодня на этом не останавливаться.
Отправился он на поляну. А там воспитательница-белка зверят считать учила, к школе их готовила. Подкрался он тихонько и стал ждать. Задет белка вопрос: «Сколько будет два плюс три». А зверята все в это время ворон считали, так, что ежик первым успел. «Пять!» — радостно выкрикнул он. «Вот, смотрите»,— важно проговорила белка, — «Учитесь все, как внимательно надо слушать». Еще больше приятнее стало ежику. И вот, когда занятие кончилось, отправился он к песочной куче.
А там уже вовсю новый замок строится. Подошел он тихонько, дотронулся до плеча мишки и прошептал: «можно с вами поиграть». Глянул на него мишка и пробурчал недовольно: «Ну ладно уж, садись». Сел ежик и так вдруг у него красиво получилось башенки лепить, что скоро все звери свор работу бросили и только смотрели на него. «Ух ты, а мы и не знали, что ты так можешь!»— раздавалось по сторонам. «Я и сам не знал» — смущенно отвечал ежик.
Когда наступил вечер, уставший но довольный ежик пришел домой. А дома… дома его ждал пирог. «Ты думаешь, я не заметила, что с сегодняшнего дня ты стал совсем другим» — ласково сказала мама.— «Я думаю, это надо отпраздновать». Ежик был не против. Засовывая в рот толстенный кусок маминого вкуснейшего пирога он еще раз подумал: «Как все-таки хорошо когда на тебя обращают внимание за что-нибудь хорошее».
Вопросы для обсуждения
Чего хотелось ежику? Зачем? Тебе хотелось бы того же? Как ежик пытался привлечь внимание? Как ты думаешь, в Чем была его ошибка? Каким теперь стал ежик? Что изменилось в его жизни?
Маленький медвежонок
Ключевая фраза: «Я ударю его, чтобы он меня не обидел»
Это случилось в одном детском саду, в который ходили разные лесные зверушки. Каждое утро лес просыпался от теплых лучей солнышка, согревающих землю, а песни птиц будили лесных зверушек, и родители вели их в лесной детский садик.
Недалеко от этого детского сада жил Медвежонок. Никто из зверей с ним не дружил, потому что он со всеми дрался. «Все хотят меня обидеть, сделать мне плохо. Мне надо защищаться, потому что если я не буду драться, другие зверята будут меня обижать»,— так думал Медвежонок.
Ему было грустно всегда быть одному, и вот однажды он отправился погулять. Ходил он, ходил и пришел к детскому садику, где играли зверята.
— Смотрите, к нам идет Медвежонок. Может, он будет нашим новым другом,— сказала Белочка.
— Но посмотрите,— закричал Зайчик,— он сжал кулаки и собирается с нами драться! Медвежонок не слышал разговора зверят и, все сильнее сжимая кулаки, думал: «Они договариваются о том, чтобы начать меня обижать, и мне придется защищаться».
— Мы хотим с ним дружить, а он хочет с нами драться,— закричали зверята.— Мы будем защищать себя!
И они побежали к Медвежонку. Медвежонок, увидев подбегающих зверят, очень испугался. Он еще сильнее сжал свои кулаки и приготовился драться.
— Эх ты! Мы хотели с тобой дружить, а ты хочешь с нами драться,— сказали зверята.— Мы думали, ты наш новый друг, а ты!..— закричали они.
— Мы не будем с тобой дружить!
И они оставили Медвежонка одного. Медвежонок почувствовал, что ему стало очень стыдно за то, что он хотел драться с этими зверятами. Грусть переполнила сердце Медвежонка, и он заплакал. Ему стало очень плохо от того, что его все боялись и у него не было друзей. «Что же мне делать, как подружиться со зверушками?»— думал Медвежонок. И вдруг увидел, что кулаки у него до сих пор сжаты и на них капают слезы.
«Я понял, мне надо разжать кулаки, ведь, наверное, из-за них зверята подумали, что я буду с ними драться!»— решил Медвежонок.
На следующий день Медвежонок пришел к зверятам в детский садик и не стал сжимать свои кулаки. Зверята увидели, что он не хочет драться, и решили с ним дружить. Медвежонок и зверята стали вместе играть в разные веселые игры, петь песни и танцевать. Они смеялись и рассказывали друг другу интересные истории. А Медвежонок, играя со зверушками, думал: «Я больше никогда не буду без причины сжимать свои кулаки и драться, потому что другие зверята и не думали обижать меня. Как хорошо, что я разжал свои кулаки и понял сам, что плохо быть драчуном!». И от этой мысли Медвежонок почувствовал себя отлично.
Вопросы для обсуждения
Почему Медвежонок думал, что все его хотят обидеть? Так ли это было на самом деле? Почему дети в детском саду сказали Медвежонку, что они не будут с ним дружить? Из-за чего они так подумали? Что помогло Медвежонку подружиться со зверятами? Что бы ты еще ему посоветовал сам?
Гномик.
Ключевая фраза: «Мама меня обижает!» (вслух об этом не говорят!)
Однажды в одном городе произошла интересная история. Каждый из вас знает много историй, но эта история — необычная. Она случилась в одной семье сказочных человечков-гномиков. Они очень похожи на нас с вами, почти такие же, только очень маленького роста, из-за чего, впрочем они совсем не переживают.
Город, в котором жила эта семья, был очень большим. По его улицам ездили разные машины, там были красивые магазины, в которых продавались разные полезные вещи. На одной из этих улиц в небольшом доме жила семья гномиков.
Они жили дружно и хорошо, но иногда старшие ругали и наказывали Маленького Гномика… А всякий из вас знает, что можно чувствовать, когда это случается…
Однажды мама уходила из дома по своим делам и сказала Гномику: «Веди себя хорошо. Я скоро вернусь». Гномик остался дома один и, наигравшись в любимые игры, от нечего делать стал ходить по квартире. В одной из комнат Гномик увидел мамину любимую вазу. «Какая красивая ваза»,— подумал Гномик и тут же заметил, что она не блестит на солнце, потому что на ней была пыль.
«Надо помыть вазу. А когда мама вернется, она увидит, какая чистая и красивая теперь ее ваза»,— так решил Гномик. Он взял стульчик, встал на него, потянулся к вазе… И вдруг стульчик закачался, ваза упала из рук Гномика и… разбилась.
«Я так хотел порадовать свою маму»,— прошептал Гномик, который был очень расстроен, и в ту же минуту мама вернулась домой. Мама не знала, что это случилось нечаянно и что Гномик хотел ее порадовать. На Гномика закричали, отшлепали, он был наказан.
Гномик почувствовал обиду и злость на маму. Ему не хотелось больше никогда ее видеть. «Ваза разбилась случайно, а мама этого не знает. Я хотел сделать приятное маме, а она… Пусть ее не будет. Я хочу остаться один на всем белом свете»,— так думал Гномик, и слезы катились по его щекам.
Несколько слезинок упали на книгу с картинкой волшебника. И вдруг из книжки раздался голос. «Я все знаю,— сказал оживший волшебник,— ты чувствуешь большую обиду на маму и хочешь, чтобы ее не было на свете, потому что она несправедливо наказала тебя. Сейчас я взмахну палочкой и ты останешься один, а мамы не будет…»
Так и случилось. Мама исчезла. Гномик ходил по дому один и вскоре почувствовал, что ему совсем одиноко от того, что мамы нет рядом. «Она тоже там одна. Ей плохо, она ищет меня. Может быть, маме сейчас хуже, чем мне»,— подумал Гномики ему захотелось вернуть маму. Но как же сделать это без волшебника?
И Гномик догадался, что надо простить маму. И как только из сердца Гномика исчезла злость и обида на маму, она вновь оказалась дома. Мама искала и звала Гномика. Гномик и мама обнялись. Они нашли друг друга. В доме заиграла музыка и они стали танцевать. Затем они пошли гулять и в парке ели много разных вкусностей, катались на карусели.
А Гномик подумал: «Как хорошо, что я простил маму! Ведь она любит меня, и я буду всегда находить в себе силы, чтобы прощать ее, потому что она — моя любимая мама».
Вопросы для обсуждения
Почему мама отругала Гномика? Была ли она права?
За что Гномик обиделся на маму? Обиделся бы ты на его месте?
Зачем Гномик простил маму? Мог бы он этого не делать? Что бы тогда было?
Автор: Анна Смирнова.
Заяц с рюкзаком
Итак, в магазин поступила новая партия игрушек, среди которых было несколько кукол, пушистый котенок, динозаврик, маленькие тролли в разноцветных штанишках, большая розовая пантера и два зайчика: один — с бантом на шее, другой с рюкзаком за спиной. Когда стрелки часов приблизились к двенадцати, заяц снял рюкзак. —Ну все, хватит с меня, завтра твоя очередь держать на спине эту тяжесть, — сказал он зайчику. —Моя? Почему? —Потому что я так сказал и давай без вопросов. Сказаносделано. —Но я же не виноват, что тебе надели рюкзак, а мне — бант. —Вот и поменяемся. Это будет справедливо. —Какая же это справедливость? — обиделся зайчик. — Ты в два раза больше и сильнее меня. —А я, вот, сейчас схвачу тебя за ухо, да дерну больно. Тогда увидим, кто из нас прав. —Не ссорьтесь, — вступил в разговор тролль в синих шта нишках. — Ты — не прав, — обратился он к зайцу с рюкзаком. —Кто ты такой, чтоб мне указывать?! —Я — игрушка, такая же, как и ты, но в мои обязанности входит еще и следить за порядком. —Тебе только покупателей отпугивать, а не за порядком следить, — засмеялся заяц. — Я таких страшненьких игрушек никогда и не видел. —Может быть мы и страшненькие, но дети нас любят, — заступился за друга тролль. —Ой, еще один уродец, откуда вы такие? С полки спрыгнули остальные тролли. — Ну ты, длинноухий, хочешь неприятностей? Сейчас ты их получишь. — Испугать меня решили? Попробуйте, если допрыгнете. С таким ростом вам только с муравьями бороться. — Друзья мои, успокойтесь, — вмешался динозаврик. — Не стоит портить себе настроение из-за какого-то рюкзака. — А это, что еще за чучело? — усмехнулся заяц. — Без тебя разберемся. — Ой, какой грубый, а с виду такой симпатичный, — вздох нул котик. Заяц пнул его в бок: —Не лезь, куда не просят, — и, бросив в троллей рюкзак, добавил, — всех касается! Динозаврик спустился с полки. —Ладно, не хочешь по-хорошему, поговорим по-плохому. Куклы закрыли глаза: —Ой, что сейчас будет. — Не надо, динозаврик, — закричал зайчик с бантиком. — Я надену рюкзак, только не деритесь. — Вот уж нет! Я этого грубияна проучу. — Остановись, — попросил тролль динозаврика. — Неуже ли мы будем уподобляться этому задире и все решать, пуская в ход кулаки? — Он ударил моего друга. — Ударил, значит, извинится и никогда больше этого не сде лает. Правда, заяц? — Какая трогательная речь, — усмехнулся заяц. — Делать мне больше нечего. — Не вынуждай нас. Со всеми тебе одному не справиться. — Кот получил по заслугам. В следующий раз не будет вмешиваться, когда его не спрашивают. И не надо меня пугать. Я еще, когда на фабрике жил, был самым смелым. Все игруш ки меня боялись и уважали. — Уважали? — удивился динозаврик, — интересно, за что? — За силу. Мне подчинялись даже те, кто был в несколько раз больше. Динозаврик рассмеялся: — И это ты называешь уважением? Правильно в пословице говорится: «Сила есть, ума не надо». Заяц толкнул динозаврика и тот упал на пол, сильно ударившись головой. —Вот и у тебя ума поменьше будет. Кто следующий? Одна из кукол подбежала к динозаврику, а тролли яростно налетели на зайца, но от одного взмаха его лапы, разлетелись в разные стороны. Куклы в страхе попрятались, а та, которая помогала динозаврику встать, в отчаянии закричала: — Что ж ты такой злой?! Тебя же никто не обижает! Заяц довольно потер лапы: — Еще бы! Обижать всех — это мое право. — Ни у кого нет права делать другим больно. — У меня есть, потому что я — самый сильный. — Но обижать тех, кто слабее —жестоко. — За волосы тебя оттаскать, что ли, — задумчиво произнес заяц. — Я тебе не сделала ничего плохого. — Ну и что. Мне просто скучно, — сказал заяц, приближаясь к кукле, но котенок преградил ему дорогу. —Опять ты? — протянул заяц. — Мало получил? Сейчас добавлю. И ударил котика так, что из него полетели клочья ваты. — Ну ты! Бандит! — крикнул зайчик с бантом. — Попробуй лучше сразиться со мной. — С тобой? Нашел с кем тягаться. На тебя достаточно ду нуть, чтоб ты упал. И, взяв зайчика за хвост, забросил его на верхнюю полку. Потом подошел к кукле и схватил ее за волосы. — Не трогай ее, — попросил поднявшийся тролль, — она же кукла. — И что с того? — спросил заяц, но куклу все-таки отпустил. Вытирая слезы, она достала иголку и стала зашивать котенка. — Ты думаешь, что кулаками чего-нибудь добьешься? — продолжал тролль. — Уже добился. Вы меня боитесь, а это главное. — Нет, главного у тебя никогда не будет. — Чего же? — Друзей. — Это вроде тебя, что ли? Больно надо. Обойдусь. Мне и одному хорошо. Наступило утро. В магазин вошли продавцы, а чуть позже — дети с родителями. Маленькой девочке папа с мамой подарили котика, мальчику — динозаврика. И еще,— за день раскупили всех кукол. Ночью тролль в красных штанишках обратился к игрушкам с торжественной речью: — Друзья мои, я целый день наблюдал за детьми и мне от крылась одна тайна. — Тайна? Какая? Расскажи, — оживились игрушки. — Ни для кого из вас нет секрета в том, что мы все хотим поскорее стать подарками для детишек. Мы ждем этого момента с трепетом и каждое утро думаем: «Вот сегодня-то я обязательно кому-нибудь понравлюсь и у меня появится друг». Но проходят дни, а кроме кукол никого не покупают. И, знаете, почему? — Почему? — Причина в зайце. Это он делает нас непривлекательны ми. Посмотрите, какими злыми становятся наши лица, когда мы ругаемся и деремся. Целый день мы только и думаем о том, как побороть зайца. Все эти мысли отражаются на наших лицах. Разве можем мы в эту минуту кому-нибудь понравиться? Разве захочет с нами хоть кто-нибудь играть? Я вчера разговари- вал с котиком и динозавром. Хотел договориться с ними, как можно отомстить зайцу, но они сказали, что хоть он и обидел их, вовсе не сердятся, а, наоборот, жалеют его. Потому что он одинок. И сегодня их купили. —Я понял, — сказал тролль в желтых штанишках, — до тех пор, пока в голове у нас будет место гневу, грубости, желанию подраться, дети будут проходить мимо нас. Услышав последнюю фразу, только что проснувшийся заяц, рассмеялся: —В жизни не слышал более глупых слов. Игрушки никак не отреагировали на это замечание и занялись своими делами. —Что это вы, сегодня, такие молчаливые? Не поучаете меня? Или боитесь моих кулаков? Никто не хочет подраться? Розовая пантера, молчавшая все то время, что шли споры и драки с зайцем, и незаметно дремавшая на верхней полке так, что про нее все забыли, лениво потянулась и зевнула: —Эй ты, забияка! Хочешь угодить в мусорное ведро? —А это еще кто там мяукает? — поинтересовался заяц. Плавным прыжком пантера слетела с полки и, схватив зайца за уши, посадила в ведро и, закрыв крышкой, прыгнула обратно. Заяц стал кричать и стучать: —Выпустите меня! Выпустите! Здесь грязно, темно. — Тебе там и место, а завтра вместе с мусором будешь вы брошен, — зевая сказала пантера и снова уснула. — Ну, погодите! Стоит мне только выбраться отсюда, я вам покажу! Без зайца игрушкам стало легко и свободно. Они дружно провели время, вместе играли, смеялись. Тролли почистили свои штанишки, готовясь к утру, зайчик погладил бантик, но, когда настало время для открытия магазина, тролли выпустили зайца из ведра. Никто не знает, о чем он думал всю ночь, сидя в ведре, о чем разговаривал с троллями. Не известно ничего из того, что произошло с зайцем. Но в следующую ночь он надел рюкзак и больше никого не обижал. Как ты думаешь, что произошло с зайцем за ночь?
Автор: Ткач Р. М.
Сказка «Могучий дуб и маленький кабанчик»
На одной солнечной полянке в середине густого леса жила семья кабанчиков: папа, мама, пять дочек и маленький кабанчик-сыночек. Взрослые кабанчики очень любили своих деток, а детки любили своих родителей.
На той же полянке, где жили кабанчики, рос могучий дуб. Дуб был огромным: его корни уходили глубоко в землю, а ветви поднимались высоко в небо. В тени его большой кроны можно было спрятаться от жаркого солнца, а за могучим стволом от проливных дождей и колючих ветров. Но самое главное, каждый год на дубе созревало так много вкусных желудей, что кабанчики могли питаться ими все лето и всю осень.
Осенью, когда желудей становилось мало, кабанчики разрывали почву в поисках сладких корешков или питались веточками. Но маленький кабанчик не хотел есть корешки и веточки, он любил только желуди.
И вот однажды, когда на земле вокруг дуба не оказалось ни одного плода, кабанчик разбежался и со всех сил ударил по дереву копытцами. На землю упало несколько созревших плодов. Тогда он снова разбежался и снова ударил по дубу, и на землю опять упало несколько плодов. Теперь каждый раз, когда кабанчик хотел желудей, он разбегался и ударял по дереву.
Родители говорили ему, что нельзя бить по дубу копытцами, нужно быть терпеливым и воспитанным. Мама учила сына:
«Ты можешь вежливо попросить у могучего дуба сбросить несколько спелых желудей на землю, или дождаться, когда желуди созреют и сами упадут на землю, или когда подует ветер и сорвет плоды с веточек. Но бить по дереву копытцами нельзя!»
Только сыночек не слушал своих родителей. С того места ствола, куда кабанчик бил копытцами, упала кора, и образовалась большая- пребольшая рана.
Прошло лето. Осень сменилась холодной зимой, и семья кабанчиков ушла на зимовье в чащу леса. А дуб, израненный и побитый, остался мерзнуть на своей поляне.
Наступила весна, кабанчик-сыночек, окрепший и повзрослевший, вместе с семьей вернулся на поляну и… не узнал свой любимый дуб. На всех деревьях уже распустились молодые листочки. И только могучий дуб стоял грустный. Его веточки больше не тянулись к небу, его корни не искали воду глубоко в земле, его могучий ствол стал тоньше и слабее.
«Что с тобой произошло? Почему на твоих веточках нет листочков? А где маленькие цветочки, которые превратятся в сладкие желуди? Кто посмел тебя обидеть? — спрашивал кабанчик у дуба, обходя его вокруг. — Может, это зимние холода тебя обессилили? А может, снежные метели тебя застудили? А может…»
И вдруг кабанчик увидел на стволе дуба большую рану.
— Кто посмел тебя так поранить? — спросил он у дуба.
— Это следы твоих копытец, — грустно вздохнул дуб. — Из-за этой раны меня покидают силы. Хотя мои корни по-прежнему ищут в земле живительную влагу и бережно несут ее к стволу, вода не может дойти до верхних веточек и напоить их.
— Почему? — огорчился кабанчик.
— Посмотри внимательно на мою рану, и ты сам поймешь почему, — ответило дерево.
Кабанчик подошел к дубу ближе и увидел, как из раны часто- часто падают капельки. Капельки похожие на слезы. Дуб плакал, ему было очень больно. Стыдно стало кабанчику, сел он рядом с деревом и тоже заплакал:
«Почему он не слушал маму? Как он мог так жестоко поступить с любимым дубом? Что теперь делать?»
Вдруг на ветку дуба села сорока, увидела она печального кабанчика и спрашивает:
— Кабанчик, что стряслось? Почему ты плачешь? Кто тебя обидел?
— Нет, сорока, не меня обидели, а я обидел. Искалечил я свой любимый дуб.
Не прятаться нам больше в его тени, не есть сладких желудей, — ответил кабанчик и зарыдал еще сильнее.
— Не плачь, кабанчик. Я знаю, как горю твоему помочь. На дальнем болоте растет чудо-трава, сила у той травы лечебная. Сорви ее ночью и принеси вместе с болотной водой к дубу. Вначале промой рану болотной водой, а потом наложи на нее чудо-траву. Только помни: траву накладываешь, а сам приговариваешь. Вот рана и зарастет, — прострекотала сорока и полетела прочь.
— Что приговариваешь? — вдогонку закричал кабанчик.
— Какие слова?
— Волшебные… — раздался вдалеке голос улетающей птицы. В тот же вечер кабанчик отправился на дальнее болото. Лягушки помогли ему найти чудо-траву и принесли несколько кувшинок, наполненных болотной водой. Ранним утром кабанчик вернулся на полянку к могучему дубу. Он подошел к дереву, осторожно промыл рану болотной водой, бережно наложил на нее чудо-траву и сам не заметил, как начал приговаривать:
«Я больше никогда не буду по тебе бить копытцами. Извини меня. Все будет хорошо. Прости меня, пожалуйста…»
И произошло чудо. Рана на дубе быстро затянулась, веточки весело потянулись к утреннему солнышку. Кабанчику послышалось, будто где-то, совсем рядом, начался праздничный салют, это на веточках начали дружно лопаться почки и распускаться молодые листочки.
В то лето благодарный дуб уродил так много желудей, что их хватило кабанчикам до следующего года. А кабанчик больше никогда не бил копытцами по дереву и следил, чтобы и другие зверюшки не обижали его любимый дуб.
Сказка «Львенок в школе»
В одном лесу жила семья львов: папа, мама и два львенка, один постарше, другой помладше. Львиная семья была дружная и в лесу уважаемая. Все звери в лесу ценили льва-отца за мудрость и смелость. Маму-львицу любили за ее доброту и мягкость. Старшего львенка уважали за спокойный нрав и выдержку. А младшего львенка еще полюбить не успели, потому что он по лесу один не гулял и с другими лесными жителями общался редко.
Пришло время младшему львенку идти в школу.
— Наконец-то другие зверята узнают и полюбят меня как папу, маму и брата, — мечтал маленький львенок, — пойду в школу и заставлю всех себя уважать. С первого дня в школе львенок добивался уважения однокласс-ников. Бросит в белочку шишку и спрашивает: «Кто самый меткий? Кто самый сильный?» Повалит на землю медвежонка и радуется: «Я — самый ловкий, я — самый сильный». Ударит слоненка книжкой по голове и кричит от восторга: «И тебя победил. Я в классе самый сильный».
Прошло две недели, только никто из одноклассников не хотел с львенком дружить. Грустно стало львенку, пришел он домой и спрашивает старшего брата:
— Почему никто со мной не дружит? Почему звери меня не уважают, как тебя? Молчит старший брат. Спокойно наблюдает из-за куста за молодым козленком, который на полянке пасется. А маленький львенок все вокруг брата бегает, то за ухо укусит, то за хвост потянет:
— Скажи, почему меня никто не уважает, никто не хочет со мной дружить? Я же сильный, самый сильный в классе! Я же сын царя зверей!
— Царская сила не в том, чтобы кулаками размахивать да одноклассников обижать. Царская сила в выдержке и в спокойствии. Вот ты бегаешь вокруг меня, мелькаешь перед глазами, как суетливая муха, а я глаз не отвожу от козленка. Сила моя в выдержке и в спокойствии. За то меня другие звери уважают, что ни на кого напрасно не кидаюсь.
Послушал маленький львенок старшего брата и пошел к маме-львице:
— Скажи, мама, почему меня никто не уважает, никто не хочет со мной дружить? Я же сильный, самый сильный в классе! Я же сын царя зверей!
Обняла львица своего сыночка, лизнула его нежно и шепнула на ушко:
— Любимый мой котенок, ты же нежный и ласковый. Сила твоя царская в доброте. Если будешь к другим зверятам внимательным и добрым, они все с тобой дружить захотят.
Маленький львенок для себя уже решил: «Буду спокойным и сдержанным, буду добрым и внимательным».
Но вдруг задумался: «А для чего мне тогда царская сила?»
С этим вопросом маленький львенок побежал к отцу.
— Сказал мне старший брат, что сила царская в выдержке и спокойствии. Мама сказала, что моя сила в доброте. А для чего мне тогда царская сила, для чего мне мускулы, когти и острые зубы? — спрашивает львенок отца.
Посмотрел царь зверей на своего сына, положил тяжелую львиную лапу ему на плечо и мягким голосом произнес:
— Правы и мама, и брат. Сила царская нужна не для того, чтобы других зверят обижать. Будешь спокойным и добрым, одноклассники тебя полюбят и будут с тобой дружить. А мускулы нужны, чтобы выигрывать спортивные соревнования. А когти и острые зубы необходимы, чтобы защищать младших и слабых. Обрадовался львенок, что раскрылась ему царская тайна. Он знал, теперь у него обязательно будут друзья, а одноклассники будут его уважать и любить, как все звери в лесу уважают и любят папу, маму и брата.
Игры на преодоление детской агрессии
Игры – выпускаем пар
Помочь ребенку выразить агрессию так, чтобы никто не пострадал, лучше всего через игры. Психологи выделяют специальные игры, в процессе которых можно проработать агрессивное поведение, выплеснуть эмоции. Эти игры подходят и для целой группы детей, и для того, чтобы играть маме наедине со своим малышом. Лучше всего для игр выделить отдельное время и никак его не ограничивать. Не исключено, что от некоторых игр поначалу ребенка будет не оторвать.
1. «Обзывашки» Для игры нужен небольшой мячик. Встаем с ребенком друг напротив друга и начинаем перекидываться мячом. На каждый бросок кидающий должен назвать соперника “обидным” словом. Правда, слово это должно быть условно обидное: не грубые ругательства, а обычные слова, например: «Мама редиска!» – «Ваня арбузик!» и т.д.
2. «Пылевыбивалка» Отличная игра, чтобы на физическом уровне дать выход агрессии. Берем мягкую подушку среднего размера и просим ребенка помочь выбить пыль из нее. Ребенок может делать с подушкой все, что угодно: бить ее руками, пинать, подбрасывать, даже кричать.
3. «Подеремся?» Вооружитесь вместе с ребенком небольшими подушками и устройте бой. Для создания веселой атмосферы можно включить музыку. Перед игрой договоритесь о правилах: драться можно только подушками, обзываться нельзя. Если кто-то распускает руки или говорит грубости – игра прекращается. Строго следите за правилами.
4. «Обстрел снежками» Заготовьте с ребенком «снаряды»: в качестве снежков можно использовать скомканную бумагу. Бросайтесь друг в друга бумажными снежками, не забывая прятаться в укрытия и уворачиваться от «снарядов» соперника. Дети такую «войнушку» очень любят и готовы играть в нее очень долго.
5. «Фейерверк» Заготовьте пачку цветной бумаги, которую вы отдадите на «растерзание» ребенку. Суть игры в том, что ребенок сначала рвет листы бумаги на кусочки, а затем подбрасывает обрывки вверх. Самое главное – приготовить побольше бумаги, чтобы ребенок играл до тех пор, пока не иссякнет интерес, а потом нужно вместе ликвидировать последствия игры с пола.
6. «Катаем мячик» Берем теннисный мячик и укладываем его на поверхность так, чтобы он никуда не укатывался. Задача ребенка – дуть на мяч, чтобы тот сдвинулся с места. В более сложном варианте можно придумывать разные траектории и пытаться силой дуновения катить мячик именно по ним. Глубокий выдох, который неизбежен в такой игре, очень хорошо расслабляет все мышцы и успокаивает, поэтому дыхательные упражнения очень эффективны при работе с агрессией.
7. «Шторм» Можно играть в эту игру во время купания, а можно просто набрать воды в глубокую и широкую емкость, вообразить, что это море, и предложить ребенку устроить шторм. Ребенок должен дуть на воду так, чтобы получались волны.
8. «Повелитель ветра» Садимся напротив ребенка и объявляем его повелителем ветра. Его задача – дуть как можно сильнее. Мама в это время подыгрывает малышу, изображая, как ее сдувает с места, и изо всех сил сопротивляясь порывам ветра.
9. «Упрямый ослик» Лучше всего малышу лечь на что-то мягкое, чтобы не отбить себе пяточки. Итак, ребенок укладывается, например, на кровать, поднимает ноги и с силой опускает их вниз, на каждый удар произнося «нет!», «ни за что!», «никогда!» и т.д.
10. «Домашний футбол» Для игры нужна маленькая подушка или тряпичный мяч (чтобы в случае чего не разбить люстру). Ребенок и мама (или папа) играют в футбол, предварительно договорившись о том, что можно делать в игре, а чего нельзя. Смысл в том, чтобы дать ребенку вволю попинать, покидать мяч.
Чтобы понять, какие из игр более эффективны для вашего ребенка и интересны ему самому, нужно попробовать все варианты. Играя, не зацикливайтесь на том, что вы делаете это для преодоления агрессии. Наслаждайтесь процессом и давайте волю эмоциям – это очень важно для достижения хорошего результата.
‘а Литература
- . Хухлаева О.В., Хухлаев О.Е. Лабиринт души: терапевтические сказки. — Изд-во: Академический проект, 2016 . – 175 с.
- Т. Д. Зинкевич-Евстигнеева. Практикум по сказкотерапии. — СПб.: ООО «Речь», 2000. — 310с
- Ткач Р. М. Сказкотерапия детских проблем. – СПб: Речь, 2008. – 118 с
Осень ушла торопливо, оставив за собой покрытые снегом опавшие листья. Уже не пахло вечерними кострами, а небо стало по-зимнему светлым. В том городе, где два месяца жил Говард после отъезда из Аппалузы Плейнс, уже начинали развешивать праздничные гирлянды, украшали дома и магазины, покупали подарки… Люди готовились к Рождеству.
В детстве Говард тоже любил зиму. Именно такую — снежную и солнечную, а не слишком морозную, когда единственным желанием было где-нибудь укрыться от колючего ветра и не показывать носа на улице. Потом зима, несмотря на то, что город превращался в рождественскую сказку, перестала приносить радость. Парень уже просто не замечал ее. Может, после того как сообразил, что в его семье происходит что-то неладное, а может, после того как ушел из дома и связался с Карличитто. Для Говарда зима стала отличаться от других времен года лишь необходимостью искать и надевать одежду потеплее. Но от холода внутри одеждой не спастись… Говард все время куда-то бежал, спешил, пытаясь поймать в этой гонке жизни что-то особенное. Что-то такое, чего ему так сильно не хватало. Хотя, чаще всего, он пытался просто выжить.
Письмо, которое пришло ему от юриста, сбило бы все его планы… Если бы они у него были.
Говард не знал своего деда. Разве что когда-то давно отец рассказывал ему, что Том Зейнфорд, так звали деда Говарда — чудак (отец мог выразиться и посильнее), пишет странные книги, которых никто не видел, потому что он “ими зад подтирает, старый жмот!”, и живет где-то далеко на юге на островах Сулани. Один.
Следуя из письма, оказалось, что лет пять назад пожилой Томас пропал без вести. Никакой зацепки, как будто в воду канул. Может, так оно и было — дом, в котором он жил, стоял над водой, дед был стар и любил выпить что-нибудь покрепче. Юристы искали наследников все эти годы, но почему-то им удалось выйти на Говарда только сейчас. Немыслимая странность…
Когда пришло письмо о наследовании, Говард почти не испытал сожаления. Он собрал то немногое, что успел купить за пару месяцев, расплатился за квартиру и уехал.
***
Острова встретили Говарда пронзительным ветром. Снега здесь не было, его не видели с тех времен, когда малыш Говард еще ползал по полу. А океан, мягкий песок под ногами, обилие зелени и даже чайки в сером, затянутом облаками, небе — все это казалось нереальным. Говард давно хотел на море, уплыть на корабле куда-нибудь подальше… Ну или хотя бы в отпуск. А сейчас, когда наконец получилось — ему это было уже не так и нужно.
![[IMG]](https://sun9-53.userapi.com/ihxGJpnQmv4ojw0gja5cBxBleLTRcLjG0mvCug/Z9l0x-EaOcU.jpg "Разбитой вазой я упал на пол как в старой сказке я не знал кто волк")
Водитель, мулат лет шестидесяти, когда узнал куда ему придется ехать, несколько изменился в лице.
— Я как раз живу в тех местах, сеньор! Вы родственник старика Тома?
— Да. Внук, — Говард пожал плечами.
— Я думал, он совсем один в этом мире. Вы, наверно, и не знали про деда, да? Если бы знали, не бросили, точно говорю. По вам видно, что вы хороший человек. Как и Том, к слову. Пару раз довелось побывать у него в гостях, приглашал меня после работы на чашечку… эмм, чая. Странноватый он для островов, конечно. Не чай, чай как раз был что надо, даже голова не болела… А вот дом и Том, простите старика за такую рифму… Даже при жизни хозяина было в этом доме что-то неуютное — вот как в ушах свербить начинало, не мог я там больше часа находиться! На веранде или во дворе еще куда ни шло, а вот внутри… Как будто моя жена над душой со сковородкой стоит. Казалось, что из угла так и выскочит какая-нибудь crainte, — таксист покачал головой и хмыкнул. — Интересное место. А вот с Томом все совсем плохо получилось. Когда пропал, так и не заметил никто. Истории только рассказывать начали.
— Ммм? Призраки? — Говард устало вздохнул. Опять такси, опять странные истории…
— А как сказать, сеньор. Я в это все не верю. А вот пляж там хороший, это точно. Пытались туда подростки плавать ходить — говорили потом, что ни с того, ни с сего, в доме свет мигал. Кто-то в воде большую черную змею разглядел, кто-то жуткий силуэт в окне увидел. В общем, купаться там перестали.
— Где-то я уже слышал похожее…
У Говарда возникло неприятное чувство, что он снова только что вышел из мэрии Аппалузы.
Таксист включил какое-то местное радио. Заиграла вялая музыка и гнусавый мужской голос пробубнил прогноз погоды, не соответствующий действительности.
Говард рассматривал через закрытые окна машины дома жителей островов — светлые, небольшие, но очень похожие на пригородные дома из той части страны, откуда он приехал. Может, он зря придумывал в детстве, что в других местах жизнь идет совсем по другому?
Ветер, сгибая пальмы, завывал и подбрасывал в воздух ветки и листья. Порывался идти дождь, но как будто бы ждал чего-то, чтобы потом, наконец, грянуть во всю силу. Происходящее казалось каким-то долгим беспокойным сном, который никак не переходил к главной части…
— Обычно погодка здесь получше, вам понравится. Только если соберетесь тут жить, сразу ставьте кондиционер, а то превратитесь в котлетку… А вот мы и приехали, — водитель остановил машину возле съезда к дому. — Не пропадайте, пожалуйста, вслед за дедом. Я прошелся бы с вами, но при такой погоде лучше я поеду. Если что — заходите как-нибудь на ужин, я расскажу вам про местную жизнь. Здесь лучше, чем на севере, уж поверьте.
***
Дом сразу бросался в глаза. Большой и мрачный, он был построен на сваях и относительно неплохо выглядел для своего возраста. Он нависал над окружающим миром своей массивной тушей — странно и абсолютно не к месту. Если дед хотел быть один почаще, то он добился своего. В первую очередь, выбрав правильный стиль в архитектуре.
![[IMG]](https://sun9-30.userapi.com/nyHvI4CCzbMvTCrPbLiWMr0mk4rsbl-i7tktXQ/9EALMftPygI.jpg "Разбитой вазой я упал на пол как в старой сказке я не знал кто волк")
Цепляясь ногами за выброшенный на песок мусор и водоросли, Говард подошел к дому. С силой вдохнул воздух, отдающий йодом и мокрым деревом, достал из кармана ржавенький ключ и открыл деревянную дверь, не зная, что ожидает его внутри. Удивительное ощущение. Теперь это его собственный дом. Наверное, можно будет привести его в порядок… Или продать. Говард еще не решил.
![[IMG]](https://sun9-37.userapi.com/MP_1No4QHx1bveNrZ6QBKvPvlyYgGbgS4HKm1Q/o1IH3IxxFpo.jpg "Разбитой вазой я упал на пол как в старой сказке я не знал кто волк")
Он честно ожидал, что обстановка будет куда хуже. Но внутри было… Пусто. Голый пол, покрытый толстым слоем пыли, облупленные стены, обшитые рассохшимся деревом — все в сколах и глубоких трещинах. Доски на стенах снаружи и то выглядели куда приличнее. Из мебели были древний, уже ржавый холодильник, деревянный диван и паутина, которая украшала здесь каждый угол. Как будто из дома уехали, забрав с собой все, кроме самого ненужного.
![[IMG]](https://sun9-51.userapi.com/CYcxJb0bohCg-HnacjI-RoFBLvVJ0htPOLcpHw/suZqK1tIVsE.jpg "Разбитой вазой я упал на пол как в старой сказке я не знал кто волк")
![[IMG]](https://sun9-61.userapi.com/TnWnGMViY95N00k7sg6HufmqxRUE_zLQjak1cw/r9n_Oz0PzDg.jpg "Разбитой вазой я упал на пол как в старой сказке я не знал кто волк")
Парень выдохнул. Ему показалось, что после этого по стенам прошла судорога. Говард разбудил кого-то. Он попытался отогнать эти мысли, но опыт прошедшего все-таки давал о себе знать — не часто приходится отбиваться от толпы призраков штукой похожей на пылесос. После такого можно случайно поверить даже в разумное бунгало. Проклятая паранойя.
Дождь, наконец, сорвался. Он громко застучал по крыше, а ветер тем временем, пробираясь сквозь щели, заставлял дерево обшивки издавать звуки, больше похожие на крики котов с защемленными хвостами. То небольшое количество окон, что хоть как-то пропускали сюда свет, сейчас пропускали только дождевую воду, которая попадала в дом и превращала и без того влажную пыль на полу в липкую кашицу. Даже заночевать здесь сейчас — не самая радужная перспектива. Говард вздрогнул. Где-то совсем рядом послышался звук, отдаленно напоминающий чей-то вдох. Но в небольшом помещении, в котором располагалась уборная, а также в пустой маленькой комнатке за лестницей, вернее тем, что от нее осталось, обитали только пауки и, возможно, другая мелкая живность.
Говард открыл окно, из которого прямо в воду вывалилось вставленное туда стекло, и впустил, наконец, морской воздух, ворвавшийся внутрь вместе с дождем, вытесняя смесь разнообразных ароматов затхлости, плесени и пыли. Парень поставил на пол сумку с вещами, уселся на диван и прикрыл глаза. Он успел только переодеться в домашнюю одежду, а уже устал. По ночам он не мог нормально заснуть, а потом литрами пил кофе. Его сон стал коротким и беспокойным. Казалось, он мыслями погряз в вечности. Давно пора оставить все позади. Проблема была в том, что Говард этого и не хотел — ведь для того, чтобы с этим разобраться, нужно опять столкнуться с тем, о чем он предпочел бы забыть. Сейчас ему не хотелось ничего, кроме как хорошенько выспаться.
![[IMG]](https://sun9-56.userapi.com/7m1chgISrivlsDLuX4X5WmTxytQ8sy63Pv95ow/d9bi_9N0sUQ.jpg "Разбитой вазой я упал на пол как в старой сказке я не знал кто волк")
Говарду снился дом дедушки Тома. Он стоял посреди огромного старого кладбища. Крупные деревья с облетевшей листвой нависали над ним и протягивали к нему свои искаженные ветви, похожие на высохшие пальцы. И только вороны кружили над крышей, каркали и тащили за собой из окон, прямо в небо, черное туманное нечто. А на краю кладбища была новая могила с до ужаса знакомым именем… Дом сзади зашатался и с грохотом сложился сам в себя — что-то покинуло его. Вокруг Говарда на землю с глухим стуком падали сухие, изъеденные червями доски…
***
Что-то, что скрывалось между засохшими досками под крышей, зашевелилось. Оно находилось сразу во многих местах — и ни в одном одновременно. Оно было слабым. То, чем оно когда-то было, слишком давно распалось на части, ничем не связанные друг с другом. Разбитое и разорванное, оно почти все забыло, потерялось и заросло пылью в углах дальних чердаков, в чуланах и за лестницами. Но теперь… Оно почувствовало, что рядом появился кто-то, способный дать то, что необходимо, в душе которого есть то, за что можно удержаться. Оно потянулось к человеку, открывшему дверь в дом — и поняло, что не ошиблось. Теперь начинается то, что не свершилось в прошлом. Осталось получить Имя и предложить Соглашение.
***
Раздался стук. Парень с трудом разлепил веки. Сейчас утро, день или вечер? Странно, но он смог наконец-то выспаться. Сколько часов он проспал? Дождь лил с самой ночи и, похоже, не думал заканчиваться. Кого же могло сюда занести именно сейчас? И зачем?
Говард распахнул дверь и опешил. На пороге, мило улыбаясь, стояли две девушки.
— Доброго утра. Чем могу помочь? — сонно пробубнил Говард.
— Здравствуйте! Мы ваши соседи. Вчера в баре Мохта рассказывал, как подвез вас.
— А, да, правда, — Говард вспомнил разговорчивого водителя. Если тут все такие общительные, придется бежать обратно…
— У нас есть традиция приветствовать новеньких. Здесь мало кто живет, и все друг друга знают. Давайте знакомиться! Меня зовут Меле.
Парень пожал девушке руку и улыбнулся. Неужели здесь не всем абсолютно все равно, что с тобой? В городе, откуда был родом Говард, такое было как-то не принято. Конечно, если ты не пачкаешь своей тушкой чужой газон… Тогда тебя могли переложить на дорогу.
— Говард. Рад знакомству!
— А я Олина. Не бывали здесь раньше? — Девушка с высокой прической и крупноватыми чертами лица подошла к перилам террасы и выглянула наружу.
— Когда уже закончится этот дождь!
— Нет, так и не успел побывать. Раньше мешали всякие пустяки, а потом просто не хотелось… — Язык Говарда плохо слушался своего хозяина. Значит, за пару месяцев можно здорово потерять навык общения…
— Здесь прекрасное место. Вот увидите, скоро придет весна и тогда…
Позади Меле дрогнул воздух. Говард, пропуская всю дальнейшую болтовню мимо ушей, уставился в никуда, искренне надеясь, что ему показалось. Но светло-голубая тень, постепенно проступавшая из ниоткуда, говорила об обратном.
![[IMG]](https://sun9-25.userapi.com/2rWo88Rbc_Qmyp8C8ZaOTy-qx1do1ifwUZM_-w/YJNJzi8I2hI.jpg "Разбитой вазой я упал на пол как в старой сказке я не знал кто волк")
В голове загудело. Говард почувствовал болезненную пульсацию в руке. Гул нарастал, меняя тональность.
![[IMG]](https://sun9-31.userapi.com/gPVysVIJljS07Q6rg8WD9WtAqVRcvE0m0oIB0g/eWp-0tuNiUo.jpg "Разбитой вазой я упал на пол как в старой сказке я не знал кто волк")
— … не говоря уже про местную кухню. С вами все хорошо? — Меле испуганно посмотрела на Говарда. — Вам плохо?
— Нет, все в порядке, просто немного голова разболелась. Я еще не успел прибраться, в доме такой беспорядок… — Говард облокотился на дверную раму. Видение уходить не собиралось, изображая странные движения, похожие на танец.
— Может быть, вызвать помощь? — девушки обеспокоенно переглянулись.
— Да нет, такое бывает… Реактивная мигрень, — Говард усиленно заморгал. Девушки не обращали на силуэт никакого внимания. Они его не видят, а Говард видит…
— Значит, все хорошо?
— Да-да, не переживайте, я думаю, через пару дней сюда можно будет зайти без страха задохнуться от пыли. Заодно можно будет и поболтать, я думаю? А сейчас мне надо прилечь. А потом уборка, стекла, вот это вот все…
— Мы тогда пойдем? Если что, мы всегда можем помочь… — девушки слегка отступили, натянуто улыбаясь.
![[IMG]](https://sun9-41.userapi.com/SiWtZaWICx8LLz3F5pOS91lvkyEoYRAO-cwLoQ/bAmgkVE048I.jpg "Разбитой вазой я упал на пол как в старой сказке я не знал кто волк")
— Всего вам самого хорошего! — Говард скользнул внутрь дома. Закрыв дверь, он медленно сполз по стене на пол, сжимая голову руками. Опять духи? И здесь? Он ведь только успел от них отвыкнуть. Говард больше не хотел сталкиваться ни с чем потусторонним.
Ему с головой хватило случившегося в Аппалузе — рука, не сжатая давящей повязкой, продолжала болеть, хотя рана была не такой серьезной, а во сне он часто видел осуждающе смотрящего на него Джонни с развороченным лицом или бежал за криком зовущей его Мэгги. Достаточно для визита к психотерапевту. И Говард пытался — но получалось не слишком хорошо. Ему сложно было говорить о прошлом, таблетки помогали только временно, а алкоголь… В целом, был не самым лучшим средством для лечения депрессии. С ним даже хотел пообщаться Хьюго, но Говард, находившийся не в лучшем настроении (может потому, что он тогда надрался, как свинья), очень грубо послал его, за что потом стало жутко стыдно. Но возможности извиниться пока что не представилось.
К тому моменту, когда Говард узнал о доме, парень чувствовал себя выжатым и перемолотым в блендере на самой высокой скорости. Он и сам не ожидал, что так отреагирует на произошедшее — в его жизни и до всего этого хватало стрессовых ситуаций. Но, все получилось именно так, как получилось. Призраки, кстати, перестали быть чем-то удивительным. Ричард с его машиной смог сдвинуть что-то настолько сильно, что объявления о работе охотником за привидениями появились почти в каждой газете, хотя их и продолжали воспринимать как большой розыгрыш или какое-то реалити-шоу. Может потому, что, как и говорил Хьюго, такого экстрима, какой достался Говарду, больше не случалось — а как мог навредить приподнявшийся над полом стол? Разве что облить вас кофе и резко опуститься на ногу. Ни в какое сравнение не идет с летающими на приличной скорости сундуками. Тони бы подтвердил…
***
В дверь снова постучали. Девушки все-таки решили вызвать доктора? Но на пороге стоял худой и высокий человек, одетый в старого вида серое пальто. Несколько необычная форма одежды для местных… Фрик?
— Приветствую вас, — голос мужчины был тихим и скрипучим. Что-то в нем было странно знакомым, но Говард никак не мог понять, что именно.
— Эм, добрый день, — Говард выглянул на улицу. Больше никого не было, только тучи слегка сгустились, превратив освещение на улице в почти вечернее.
— Я к вам по небольшому делу. Видите ли, у меня возникло некоторое затруднение, которое вы могли бы мне помочь разрешить…
— Я не думаю, что мог бы вам помочь, — Говард настороженно посмотрел на человека.
— Но как же так? Вы же работали с Хьюго?
— Хьюго? Фейден? Да, я его знаю, но не понимаю…
— Может, я могу войти?
— Да, пожалуйста…
Человек не походил на опасного преступника и Говард подвинулся, пропуская человека в дом. На улице было достаточно зябко. В доме было не лучше, но хотя бы не дул ветер.
— Не обращайте внимания на беспорядок…
— О, не переживайте! Все достаточно стильно. Аутентично. Я даже знаю некоторых людей, готовых отдать состояние за такой дизайн, — человек осмотрелся, — спасибо вам за приглашение. Кстати, я не представился. Владислаус. Для вас Влад.
![[IMG]](https://sun9-24.userapi.com/wBN0Itce2SJ36vpXf1O_P8kF7Gq8KV52x97Hsg/Su54RbxX6cM.jpg "Разбитой вазой я упал на пол как в старой сказке я не знал кто волк")
— Говард…
— Я знаю, знаю… В общем и целом, у меня возникла проблема. Понимаете, я приехал сюда в небольшой отпуск. С моей занятостью так редко удается разнообразить досуг! Еще и приходится выбирать сезон дождей… Так вот, у меня возникли небольшие проблемы с местными. Они не понимают, что я здесь на отдыхе! А если бы взял с собой дочь? Она бы испугалась! Я пытаюсь объяснить, но им не хватает мозгов… кхм, сообразительности. Нет, я пока не нанес никому сильного ущерба, но пожалуйста, поговорите с ними! Меня они отказываются слушать.
— Что? Кто? Простите, наверно, вы меня не так поняли. Да, я знаю Хьюго, но я не понимаю, о чем вы. Это недоразумение.
Лицо человека вытянулось и как-то погрустнело.
— О, то есть вы уже не работаете в этой сфере… Все мои надежды пошли прахом. Это прискорбно. Я так надеялся на помощь.
— Как есть. Если я могу вам чем-то помочь…
Говард, кажется, начинал что-то понимать. Человек как-то странно покосился на его шею.
— Пожалуй, что да…
Перед глазами замелькали зеленые мушки.
![[IMG]](https://sun9-23.userapi.com/8nrZawPc7dkuIAfV5QNm4bnbegaliZ_QCbVq5w/o5cTHaVHtaM.jpg "Разбитой вазой я упал на пол как в старой сказке я не знал кто волк")
Последнее, что успел Говард перед тем как погрузиться в темноту, это вспомнить, кого именно напомнил ему Владислаус…
![[IMG]](https://sun9-47.userapi.com/FnAL3NNlpzvSVyv8Z2q14mXhPwzOaWg4Q4-T7Q/YEdOr8-gKF0.jpg "Разбитой вазой я упал на пол как в старой сказке я не знал кто волк")
***
Оно почувствовало, что тому, кто может помочь, угрожает опасность. Нет, оно слишком долго ждало! Стены старого дома вздрогнули, в воздух взметнулись кучки пыли. Оно открыло глаза, если можно так назвать то, как оно увидело мир. И закричало. Тот, кто хотел нанести вред, посмотрел на потолок дома, а тот, кто поможет, упал на пол. Оно ударило, но в комнате уже никого не было, и удар ушел в пустоту. Но оно запомнит. Оно всегда запоминает…
![[IMG]](https://sun9-54.userapi.com/2NKSXuDe9v8U_uzu4DaIf3toJceLk4CI7n_kkg/P28Jdp_LLeI.jpg "Разбитой вазой я упал на пол как в старой сказке я не знал кто волк")
Radical Face — Welcome Home
Скрытое содержание:
Скрытый текст: Содержание могут увидеть только группы: Администратор, Куратор, Модератор, Разработчик, СоАдминистратор, Юзер.
P.S. Вдохновением для дома Говарда стала одна из наших с мужем самых любимых игр. Может, кто узнает
Обновлено: 09.11.2021
Самый эффективный способ воспитать своего ребенка добрым, умным и сильным это сделать так, чтобы он сам захотел стать такой личностью, то есть начать развивать его мотивационную сферу. И чем сильнее ваш ребенок этого захочет, тем большего добьётся в жизни.
В силах внимательных родителей сформировать у своего ребенка определенную поведенческую роль, чтобы он сам очень захотел быть сообразительным и любознательным, стремился ей соответствовать, чтобы он получал удовольствие от интеллектуального труда.
Как же быть с воспитанием таких человеческих качеств, как воля, честность, смелость, доброта, щедрость, забота, сострадание, благородство? Как бороться с детским эгоизмом, жадностью, жестокостью, трусостью и т. д.?
Вот тут в пору вспомнить о детских сказках. По воспитательному воздействию сильнее этих сказок нет ничего! Сказка ничего никому не навязывает. Она существует сама по себе. Но её волшебство настолько притягательно, что нет на свете ребенка, который бы не любил слушать сказки.
При помощи сказки между вами и вашим ребенком сформируется духовное единство, свойственное только лучшим друзьям. Рассказывая сказки с раннего детства своему малышу вы сможете подарить ему волшебный мир, при помощи которого он сам станет таким, каким вы хотите его видеть.
Но сказки, которые я вам предлагаю не имеют ничего общего с общеизвестными сказками Братьев Гримм, Шарля Перро, Корнея Чуковского и др. Они также отличаются и от русских народных сказок, и от сказок всех народов мира. Это поучительные сказки и замечательные рассказы выдающегося педагога Василия Александровича Сухомлинского. Книжки с этими замечательными историями должны быть в каждой семье, имеющей детей или внуков.
Сказки В. А. Сухомлинского в воспитании личности дошкольника
Детство — это ключевой период жизни любого человека, когда ребенок познает окружающий мир, он впитывает, как губка все, что происходит с ним и вокруг него — это период интенсивного формирования мозга и интеллектуальных способностей.
В этот важный период жизни проявляются черты его характера и закладывается мировоззрение и ценности, что определенно влияет на дальнейшую судьбу ребенка. Именно в раннем детстве возможна наиболее полная реализация интеллектуального потенциала, который дарован каждому из нас от рождения. Вот почему в наше время такое огромное значение придается раннему развитию.
Василий Александрович Сухомлинский говорит о том, что в этот период детства важно заложить в ребёнка правильные ценности и воспитать (посеять) в нём положительные качества. Самый эффективный способ воспитать своего ребенка добрым, умным и сильным это сделать так, чтобы он сам захотел стать такой личностью. И чем сильнее ваш ребенок этого захочет, тем большего добьётся в жизни.
«Добру должна учить детская книга. Без преувеличения можно сказать, что чтение в детские годы – это воспитание сердца, прикосновение к сокровенным уголкам человеческой души.»
И именно сказка – животворный источник детского мышления, благородных чувств и стремлений, который захватывает все сферы духовной жизни ребенка – его ум, чувства, воображение, волю.
Сухомлинский писал:
«Без сказки нельзя представить детства…Через сказку, фантазию, игру, через неповторимое детское творчество – верная дорога к сердцу ребенка».
Сказка неотделима от красоты, способствует развитию эстетических чувств, без которых немыслимо благородство души, сердечная чуткость к человеческому несчастью, горю, страданию. Благодаря сказке ребенок познает мир не только умом, но и сердцем. И не только познает, но и откликается на события и явления окружающего мира, выражает отношение к добру и злу. В сказке черпаются первые представления о справедливости и несправедливости, о добре и зле. Воспитывайте детей правильными сказками!
Сказки и рассказы Сухомлинского В. А. для детей дошкольного возраста
Сказка о желтой гусыне «Крылья матери» Сухомлинский
В жаркий летний день вывела Гусыня своих маленьких желтеньких гусят на прогулку. Она впервые показывала деткам большой мир. Этот мир был ярким, зеленым, радостным: перед гусятами раскинулся огромный луг.
Гусыня стала учить деток щипать нежные стебельки молодой травки. Стебельки были сладкие, солнышко теплое и ласковое, трава мягкая, мир уютный, добрый, поющий множеством голосов пчел, жучков, бабочек. Гусята были счастливы. Они забыли о матери и стали расходиться по огромному зеленому лугу. Когда жизнь счастливая, когда на душе мир и покой, мать часто оказывается забытой.
Тревожным голосом Гусыня стала созывать детей, но не все они слушались. Вдруг надвинулись темные тучи, и на землю упали первые крупные капли дождя. Гусята подумали: мир не такой уж уютный и добрый. И как только они об этом подумали, каждому из них вспомнилась мать. И вдруг каждому из них стала нужна, ой, как нужна мать.
Они подняли маленькие головки и побежали к ней. А тем временем с неба посыпались крупные градины. Гусята еле успели прибежать к матери, она подняла крылья и прикрыла ими своих детей. Потому что крылья существуют прежде всего для того, чтобы прикрывать детей — об этом известно каждой матери, а потом уж для того, чтобы летать.
Под крыльями было тепло и безопасно; гусята слышали будто бы откуда-то издалека доносившийся грохот грома, вой ветра и стук градин. Им даже стало весело: за материнскими крыльями творится что-то страшное, а они в тепле и уюте. Им и в голову не приходило, что крыло имеет две стороны: внутри было тепло и уютно, а снаружи — холодно и опасно. Потом все утихло. Гусятам хотелось поскорее на зеленый луг, но мать не поднимала крыльев.
Маленькие дети Гусыни требовательно запищали: «Выпускай нас, мама». Да, они не просили, а требовали, потому что, если дитя чувствует крепкую, сильную материнскую руку, оно не просит, а требует. Мать тихо подняла крылья. Гусята выбежали на траву. Они увидели, что матери изранены крылья, вырваны многие перья. Гусыня тяжело дышала. Она пыталась расправить крылья и не могла этого сделать. Гусята все это видели, но мир снова стал таким радостным и добрым, солнышко сияло так ярко и ласково, пчелы, жуки, шмели пели так красиво, что гусятам и в голову не пришло спросить: мама, что с тобой? И только один, самый маленький и слабый гусенок подошел к матери и спросил: «Почему у тебя изранены крылья?» Она тихо ответила, как бы стыдясь своей боли: «Все хорошо, сын».
Желтенькие гусята рассыпались по траве, и мать была счастлива.
Рассказ Сухомлинского «Седой волосок»
Маленький Михайлик увидел в материнской косе три седых волоска.
— Мама, у вас в косе три седых волоска,— сказал Михайлик.
Мама улыбнулась и ничего не ответила.
Через несколько дней Михайлик увидел в косе у матери четыре седых волоска.
— Мама,— спросил Михайлик удивлённо,— у вас в косе уже четыре седых волоска, а ведь было три… Почему же поседел ещё один волосок?
— От боли,— ответила мама.— Когда болит сердце, тогда и седеет волосок…
— А отчего же у вас болело сердце?
— Помнишь, ты полез на высокое-высокое дерево. Я выглянула в окно, увидела тебя на тоненькой ветке. Сердце заболело, и волосок поседел.
Михайлик долго сидел задумчивый, молчаливый. Потом он подошел к маме, обнял её и тихо спросил:
— Мама, а если я на толстой ветке буду сидеть, волосок не поседеет?
Сказка Сухомлинского «Зайчик и месяц»
Холодно зимой Зайчику. Выбежал он на опушку, а уж ночь настала. Мороз трещит, снег от Месяца блестит, холодный ветер с яру дует.
Сел Зайчик под кустом, протянул лапки к Месяцу, просит:
– Месяц, любимый, погрей меня своими лучами, а то долго ещё Солнышка ждать.
Жалко стало Месяцу Зайчика, он и говорит:
– Иди полем, полем, я тебе дорогу освещать буду, беги до большого стога соломы.
Побежал Зайчик к стогу соломы, зарылся в стог, выглядывает, улыбается Месяцу:
– Спасибо, любимый Месяц, теперь твои лучи тёплые-тёплые.
Сказка Сухомлинского «Пчела и тыквенный цветок»
Полетела Пчела в поле за медом – далеко-далеко. А солнышко уже к закату клонится. Нашла Пчела большое тыквенное поле. У тыквы цветы большие, лепестки желтые, яркие, как солнце. Летала Пчела от одного цветка к другому, собирала мед. Подняла головку, посмотрела вокруг и вскрикнула по пчелиному от страха: солнышко зашло, в небе звездочки мерцают, в поле сверчок поет. «Что же мне теперь делать?» – думает Пчела.
– Садись ко мне под лепестки, – говорит ей Тыквенный Цветок. – Переночуешь, а утром домой полетишь.
Села Пчёлка на сладкие тычинки, закрыл ее Цветочек лепестками.
Спит Тыквенный Цветок. Спит Пчела. Спит поле. Весь мир спит, только звездочки в небе мерцают.
Вот и солнышко показалось из-за леса. Тыквенный Цветок открыл лепестки. Проснулась Пчела. Время домой лететь. Но в маленьком пчелином сердце что-то задрожало – грустное и теплое. Что-то задерживало Пчелу возле Цветка.
Поклонилась низенько Пчела Тыквенному Цветочку и сказала:
– Спасибо тебе, Цветок, за гостеприимство. Цветок вздохнул. Ему тоже не хотелось расставаться с Пчелой.
Но солнце уже поднялось над горизонтом, пел жаворонок в небе, летали бабочки – начался день. Пчела покружила над Тыквенным Цветком и полетела домой, понесла мед детишкам.
Сказка Сухомлинского «Как Муравей перелез через ручеек»
Бежит лесной тропинкой маленький Муравей. Бежит он за едой: ведь дома детки маленькие у него.
Вдруг тропинку пересек ручеек. А на другом берегу ручейка лежат душистые зернышки. Как же добраться до них?
Видит Муравей — на берегу ручейка растет высокий стебель ржи. Срезал Муравей стебелек — ведь у него такие острые зубы, как ножи. Упал стебелек через ручей.
Перелез Муравей на другой берег. Вот и душистые зернышки. «Ждите, детки, я еду уже вам несу!»
Сказка Сухомлинского «Как спаслась Ласточка»
Летела Ласточка высоко в небе. Заметил Ласточку хищный Коршун и погнался за ней, чтобы съесть. Вот-вот настигнет Ласточку. Жалобно пискнула Ласточка. Это она заплакала от горя. А потом вспомнила, что в гнезде ждут ее маленькие птенчики. Голые, беспомощные. Ждут они не дождутся матери.
«Кто же будет кормить вас, маленькие, если я погибну! Нет, не догонит меня хищный Коршун».
Стрелой полетела Ласточка и спряталась в гнезде. Обрадовались птенцы, радостно запищали.
Сказка Сухомлинского «Воробышек и огонь»
Старая Воробьиха разрешила наконец вылететь своему маленькому сынишке из гнезда. Обрадовался Воробышек, вылетел, порхает да всё у матери спрашивает: «А это что? А это что такое?»
Объяснила ему мать, что такое земля, трава, деревья, куры, гуси, пруд. Но вот Воробышек увидел в небе огромный огненный шар и спрашивает у матери:
— А что это такое?
— Это солнце, — отвечает Воробьиха.
— А что такое солнце?
— Ну зачем тебе это знать? — ворчливо отвечает мудрая Воробьиха. — Это огонь.
— Но мне хочется знать, что такое огонь,— зачирикал Воробышек и полетел всё вверх и вверх, всё к солнцу и к солнцу. Летел он до тех пор, пока не обжёг тоненькие пёрышки своих крылышек. Испугавшись, он возвратился. Мать ждала его ни живая ни мёртвая.
— Ну теперь я знаю, что такое огонь,— сказал Воробышек.
Сказка Сухомлинского «До свидания, Солнышко»
Вечером маленькая девочка прощалась с Солнышком. Оно садилось за горизонт.
— До свидания, Солнышко,— сказала девочка.
— До свидания, девочка,— ответило Солнышко.— Ложись спать. Я тоже отдохну. Рано утром я проснусь и ласково встречу тебя. Жди меня вон в том окошке.
Легла девочка спать. Снится ей голубое небо.
Вот и Солнышко взошло. Ласковым лучом дотронулось оно до лица девочки. Проснулась девочка и говорит:
— Добрый день, Солнышко! Как я рада тебе!
Сказка Сухомлинского «Мальчик и колокольчики ландышей»
Наступила весна. Из земли показалась зеленая стрелочка. Она быстро разделилась на два листочка. Листочки стали широкими. А между ними появился маленький, тонкий росток. Он поднялся, наклонился к одному листочку и однажды утром расцвел белыми Колокольчиками. Это были Колокольчики Ландышей.
Белые Колокольчики Ландышей увидел маленький мальчик. Его поразила красота цветов. Он не мог оторвать глаз от Ландышей. Мальчик протянул руку, чтобы сорвать цветы. Цветы прошептали:
— Мальчик, для чего ты хочешь нас сорвать?
— Вы мне нравитесь. Вы очень красивые, — ответил мальчик.
— Хорошо, — сказали Колокольчики Ландышей, тихо вздохнув. — Срывай, но перед тем, как сорвать, скажи, какие мы красивые.
Мальчик посмотрел на Колокольчики Ландышей. Они были прекрасны. Они были похожи и на белое облачко, и на крыло голубя, и еще на что-то удивительно красивое. Мальчик все это чувствовал, но сказать не мог. Он стоял возле Колокольчиков Ландышей, зачарованный красотой цветов. Стоял и молчал.
— Растите, Колокольчики, — тихо вымолвил мальчик.
Сказка Сухомлинского «Лепесток и цветок»
Расцвел белый Цветок георгина. Летали над ним пчелы и шмели, брали нектар. В Цветке сорок два лепестка. И вот один Лепесток возгордился! «Я самый красивый. Без меня Цветок не цветет. Я самый главный. Вот возьму и уйду — что мне?»
Поднатужился Лепесток, вылез из Цветка, спрыгнул на землю. Сел в кустике розы и смотрит, что будет делать Цветок.
А Цветок как ни в чем ни бывало улыбается солнышку, зовет к себе пчел и шмелей. Пошел Лепесток, повстречал Муравья.
— Ты кто? — спрашивает Муравей.
— Я — Лепесток. Самый главный. Самый красивый. Без меня и Цветок не цветет.
— Лепесток? Знаю лепесток в цветке, а на двух тоненьких ножках, как ты, — не знаю.
Ходил Лепесток, ходил, до вечера засох. А Цветок цветет.
Цветок и без одного лепестка — цветок. А лепесток без цветка — ничего.
Сказка Сухомлинского «Коту стало стыдно»
Сидит кот на пороге. Жмурится от ясного солнышка. Вдруг слышит: воробьи зачирикали. Притих кот, насторожился. Тихонько начал пробираться к забору. А там сидели воробьи.
Подполз к самому забору — и как прыгнет. Хотел воробья схватить. А воробышек — порх и улетел.
Кот перелетел через забор и в лужу упал. Выскочил мокрый, грязный.
Идет кот домой. Стыдно ему. А воробьи слетелись со всего двора, летают над неудачником и чирикают. Это они смеются над котом.
Сказка Сухомлинского «Куда муравьишки спешили»
На дереве сидела белочка. Она ела горох. До того вкусный, что даже глаза зажмурила. Крошечка горошка упала на землю. За ней вторая, третья. Много крошечек упало на землю.
А тропиночкой среди травы бежала Муравьиха. Спешила найти еду маленьким муравьишкам. Она торопилась на баштан: узнала, что там много сладких крошечек арбуза. Вдруг видит — падают с дерева крошечки горошка. Попробовала Муравьиха – горошек пахучий да вкусный. Понесла Муравьиха крошечку горошка к муравейнику, рассказала соседям:
– Бежим, муравьи, по горошек.
Собрались муравьи в дорогу. А детки муравьихины едят крошечку, что принесла мама, делятся с товарищами. Всем деткам в муравейнике хватило, да ещё и осталось. А муравьи уже под деревом. Собрали крошечки и понесли домой. Хватит еды на всю зиму.
Сказка Сухомлинского «Птенец выпал из гнезда»
У Дятлихи в гнезде четверо птенцов. Один из них уж очень неспокойный. Выглядывает из гнездышка, все ему хочется видеть, обо всем хочется знать: а что там, за гнездом? А что это такое плывет по небу? А что это такое круглое, горячее и яркое?
— Вырастешь, полетишь, тогда и увидишь… — Горит Дятлиха.
Но неспокойный Дятленок не захотел слушать маму. Высунулся из гнезда и выпал. Сидит на траве и плачет. Прилетела мама к птенцу.
— Как же тебя спасти, непослушное дитя? Садись ко мне на спину, берись клювом за перья, держись крепко.
Сел птенец матери на спину, вцепился лапками и клювиком. Полетела мать, принесла свое дитя в гнездо и спрашивает:
— Будешь из гнезда выглядывать?
— Не буду, — сказал радостно птенец и поднял головку, чтобы выглянуть из гнезда. Поднял головку и спрашивает: — А что это такое — трава?
Рассказ Сухомлинского «Как Соловьиха поит своих деток»
У Соловьихи в гнезде трое птенцов. Целый день носит им Соловьиха еду – букашек, мушек, паучков. Наелись соловьята, спят. А ночью, уже перед рассветом, просят пить. Летит Соловьиха в рощу. На листочках – чистая, чистая роса. Находит Соловьиха самую чистую капельку росы, берет ее в клювик и летит к гнезду, несет своим деткам пить. Кладет капельку на листочек. Пьют соловьята воду. А в это время и солнце всходит. Снова летит Соловьиха за букашками.
Рассказ Сухомлинского «Какие же вы счастливые»
Сегодня в школу впервые пришли малыши. Мамы привели их и оставили с учителем на зелёной поляне, под высокой липой.
Учитель Иван Филиппович встречает десятое поколение детей. Доведёт он этих малышей до четвёртого класса, и его работе в школе исполнится сорок лет.
Весёлые, приветливые глаза учителя смотрят в чёрные, синие, голубые глаза ребятишек.
— Дети, вы не видели, как задолго до рассвета восходит заря? — спрашивает Иван Филиппович, и его ласковая улыбка вызывает у малышей ответную улыбку.
— Нет, не видели, — вразнобой отвечают ребята.
— А не видели вы, как соловей пьёт росу?
— Нет, не видели…
— А как шмель чистит крылышки, перед тем как улететь с цветка?
— Не видели…
— Какие же вы счастливые… — говорит учитель. — Всё это вы ещё увидите. Я поведу вас на берег озера, и вы увидите, как восходит утренняя заря. Мы сядем в кустах, затаим дыхание и будем смотреть, как соловушка, проснувшись, пьёт капельку росы. Подойдём к большому красивому цветку и застанем там медового шмеля: он переночевал в цветке, проснулся и чистит крылышки.
Ранней весной мы остановимся у нагретого солнцем дерева. Что это? Из-под коры выглядывает кто-то живой и быстрый. Это «солнышко», самая ранняя букашка. Жарко, она проснулась, а вылезать на волю боится: кругом лежит снег.
Вы очень счастливые, дети, вы всё это увидите!
Сказка Сухомлинского «Зайчик и рябина»
Наступила зима. Засыпало снегом землю. Трудно стало зайчику добывать еду.
Однажды увидел он на рябине красные ягоды. Прыгает зайчик вокруг дерева, а ягоды высоко.
Просит зайчик:
— Дай мне, рябинка, ягод.
А рябина отвечает:
— Попроси ветер. Он тебе поможет.
Обратился зайчик к ветру. Прилетел ветер, колышет, трясет рябину. Оторвалась кисть красных ягод, упала на снег. Радуется зайчик ягодам.
— Спасибо тебе, ветер,— говорит.
Сказка Сухомлинского «Для чего говорят «Спасибо»
По лесной дороге шли двое – дедушка и мальчик. Было жарко, захотелось им пить.
Путники подошли к ручью. Тихо журчала прохладная вода. Они наклонились, напились.
– Спасибо тебе, ручей, – сказал дедушка. Мальчик засмеялся.
– Вы зачем сказали ручью «спасибо»? – спросил он дедушку. – Ведь ручей не живой, не услышит ваших слов, не поймет вашей благодарности.
– Это так. Если бы напился волк, он бы «спасибо» не сказал. А мы не волки, мы – люди. Знаешь ли ты, для чего человек говорит «спасибо»?
Подумай, кому нужно это слово?
Мальчик задумался. Времени у него было много. Путь предстоял Долгий…
Сказка Сухомлинского «Скажи человеку «Здравствуйте»
Лесной тропинкой идут отец и маленький сын. Вокруг тишина, только слышно, как где-то далеко стучит дятел и ручеёк журчит в лесной глуши.
Вдруг сын увидел: навстречу им идет бабушка с палочкой.
– Отец, куда идёт бабушка? – спросил сын.
– Увидеть, встретить или проводить, – ответил отец. – Когда встретимся с нею, мы скажем ей «здравствуйте», – сказал отец.
– Для чего же ей говорить это слово? – удивился сын. – Мы ведь совсем незнакомы.
– А вот встретимся, скажем ей «здравствуйте», тогда увидишь для чего.
Вот и бабушка.
– Здравствуйте, – сказал сын.
– Здравствуйте, – сказал отец.
– Здравствуйте, – сказала бабушка и улыбнулась.
И сын с удивлением увидел: всё вокруг изменилось. Солнце засияло ярче. По верхушкам деревьев пробежал легкий ветерок, листья заиграли, затрепетали. В кустах запели птицы – до этого их не было слышно.
На душе у мальчика стало радостно.
– Почему это так? – спросил сын.
– Потому что мы сказали человеку «здравствуйте», и он улыбнулся.
Сказки и рассказы Сухомлинского В. А. для детей младшего и среднего школьного возраста
Сказка Сухомлинского «Бабушка отдыхает»
Пришла из школы маленькая Галинка. Открыла дверь, что-то хотела весело сказать маме. Но мама пригрозила Галинке пальцем и прошептала:
– Тихо, Галинка, бабушка отдыхает. Целую ночь не спала, болело сердце.
Галинка тихонько подошла к столу, положила портфель. Пообедала и села учить уроки. Читает книжку тихо, про себя, чтобы не разбудить бабушку.
Открылась дверь, пришла Оля, подружка Галинки. Она громко сказала:
– Галинка, слушай…
Галинка погрозила ей пальцем, как мама, и прошептала:
– Тихо, Оля, бабушка отдыхает. Целую ночь она не спала, болело сердце.
Сели девочки к столу и рассматривают рисунки.
А из закрытых бабушкиных глаз выкатились две слезинки.
Когда бабушка встала, Галинка спросила:
– Бабушка, почему вы во сне плакали?
Бабушка улыбнулась, приголубила Галинку. В ее глазах светилась радость.
Рассказ Сухомлинского «Трудно быть человеком»
Дети возвращались из леса, где они провели целый день. Путь домой лежал через небольшой хуторок, что расположился в долине, за несколько километров от села. Уставшие дети едва дошли до хуторка. Они заглянули в крайнюю хату попросить воды.
Из хаты вышла женщина, за ней выбежал маленький мальчик. Женщина достала из колодца воду, поставила ведро на стол посреди двора, а сама пошла в хату. Дети напились воды, отдохнули на траве. Где и силы взялись!
Когда они отошли на километр от хуторка, Марийка вспомнила:
– А ведь мы не поблагодарили женщину за воду. – Её глаза стали тревожными.
Дети остановились. В самом деле, они забыли поблагодарить.
– Ну что же… – сказал Роман, – это небольшая беда. Женщина уже и забыла, наверное. Разве стоит возвращаться из-за такой мелочи?
– Стоит, – сказала Марийка. – Ну разве тебе не стыдно самому перед собой, Роман?
Роман усмехнулся. Видно, что ему не было стыдно.
– Вы как хотите, – сказала Марийка, – а я вернусь и поблагодарю женщину…
– Почему? Ну, скажи, почему это нужно обязательно сделать? – спросил Роман… – Ведь мы так устали…
– Потому что мы люди…
Она повернулась и пошла к хуторку. За ней пошли все. Роман постоял с минутку на дороге и, вздохнув, пошел вместе со всеми.
– Трудно быть человеком… – подумал он.
Сказка «Семь дочерей» Сухомлинский
Было у матери семь дочек и один сын. Однажды поехала мать к сыну и вернулась домой только через неделю. Когда вошла в хату, дочки одна за другой стали говорить, как они скучали по матери.
— Я скучала по тебе, как маковка по солнечному лугу, — сказала первая дочь.
— Я ждала тебя, как сухая земля ждет каплю воды, — проговорила вторая.
— Я плакала по тебе, как маленький птенчик плачет по птичке, — сказала третья.
— Мне тяжело было без тебя, как пчеле без цветка, — щебетала четвертая.
— Ты снилась мне, как розе снится капля росы, — промолвила пятая.
— Я высматривала тебя, как вишневый сад высматривает соловья, — сказала шестая.
А седьмая дочка ничего не сказала. Она сняла с мамы ботинки и принесла ей воды помыть ноги.
Рассказ Сухомлинского «Именинный обед»
У Нины большая семья: мать, отец, два брата, две сестры, бабушка.
Нина самая маленькая: ей девять лет. Бабушка самая старшая; ей восемьдесят два года.
Когда семья обедает, у бабушки дрожит рука. Все к этому привыкли и стараются не замечать.
Если же кто-нибудь посмотрит на бабушкину руку и подумает: почему она дрожит? – рука ее дрожит еще сильнее. Несет ложку бабушка – ложка дрожит, капельки на стол капают.
Скоро день рождения Нины. Мать сказала, что на ее именины будет обед. Она с бабушкой испечет большой сладкий пирог. Пусть Нина пригласит своих подруг.
Пришли гости. Мама накрывает стол белой скатертью. Нина подумала: и бабушка за стол сядет, а у нее рука дрожит. Подруги смеяться будут, расскажут всем в школе.
Нина сказала тихонько маме:
– Мама, пусть бабушка сегодня за стол не садится…
– Почему? – удивилась мама.
– У нее рука дрожит… Капает на стол…
Мама побледнела. Не сказав ни слова, она сняла со стола белую скатерть и спрятала в шкаф.
Мама долго сидела молча, потом сказала:
– У нас сегодня бабушка больна. Именинного обеда не будет.
Поздравляю тебя, Нина, с днем рождения. Мое тебе пожелание: будь настоящим человеком.
Рассказ Сухомлинского «Я больше не буду»
Весной пятиклассники помогали колхозникам сажать арбузы и дыни. Руководили работой два старика – дед Дмитрий и дед Дементий. Оба они были седыми, у обоих лица покрыты морщинами. Они казались детям ровесниками. Никто из детей не знал, что дед Дементий – отец деда Дмитрия, одному из них девяносто лет, а другому – за семьдесят.
И вот деду Дементию показалось, что сын его неправильно подготовил семена арбузов к посадке. Удивленные дети услышали, как дед Дементий стал поучать деда Дмитрия:
– Какой же ты нерасторопный, сынок, какой несообразительный… Век учу тебя и не могу научить. Семена арбузов надо выдержать в тепле, а ты что сделал? Они же озябли… Неделю будут сидеть в земле неподвижно…
Дед Дмитрий стоял перед дедом Дементием, как семилетний мальчик: ровно, переминаясь с ноги на ногу, наклонив голову… и с уважением шептал:
– Тату, больше этого не будет, извините, тату…
Дети задумались. Каждый из них вспомнил своего отца.
Рассказ Сухомлинского «Хорошо, что солнышко светит»
В воскресенье Юра, ученик второго класса, проснулся рано и весело сказал:
— Мама, сегодня мы пойдём в лес!
— Дождь идёт, — ответила мама, — льёт как из ведра. Не пойдёте вы в лес.
Юра выглянул в окно. На дворе стояли лужи. Небо обложили серые тучи.
Юра сел около стола и заплакал…
В понедельник Юра проснулся тоже рано. Открыл окно. Солнечный свет залил всю комнату. Юра сел около стола и заплакал.
— Почему же ты и сегодня плачешь? — удивилась мама.
— Сегодня надо с лопаткой идти в школу. Участок копать.
Мама посмотрела на сына и тяжело вздохнула. Потом тихо сказала:
— Хорошо, что солнышко светит… Если бы и сегодня шёл дождь, как бы я узнала, что мой сын — лентяй?
Рассказ Сухомлинского «Красивое и уродливое»
Мария Ивановна сказала: «Дети, подумайте, что вам кажется самым красивым, а что – самым уродливым. Подумайте и напишите об этом».
Я долго думала: что же самое красивое?
Самое красивое – мраморные цветочки ландыша. Они такие нежные и ласковые. Когда смотришь на них, становится радостно. Хочется сделать что-то хорошее. Хочется, чтобы люди говорили обо мне, что я хорошая, послушная девочка, добрая мамина и папина дочь.
Самое красивое – когда люди делают один другому хорошее. Однажды случилось вот что. Под высоким деревом на лавочке сидел старый дедушка. Он ехал на автобусе, и ему стало плохо. Вышел из автобуса и сидит на лавочке. Мама пригласила его домой, дала лекарство, накормила. Дедушка отдохнул и поехал домой.
А самое уродливое было вот что. У одного мальчика умерла бабушка. Старая-старая, девяносто лет. И он не пошел на похороны. А когда бабушка болела – не ходил к ней. Неужели ему не больно? Самое уродливое, когда человек становится злым, бессердечным.
Рассказ Сухомлинского «Цветок или волчья пасть»
Шли из школы домой два мальчика — Сергейка и Никола.
Сергейке было весело. Сегодня его три раза спрашивала учительница. Он получил пятерку.
А Никола был грустный. Два раза вызывали его к доске. Никола отвечал плохо, и учительница поставила ему в дневник двойку. Ещё и сказала:
— Вот встречу маму, расскажу ей про твою учёбу.
Был тёплый весенний день. Сияло солнце. В небесной голубизне плыло белое облачко. Сергейка загляделся на облако и сказал:
— Смотри, Никола, какое красивое облако. Оно похоже на белую розу. Смотри, раскрылись лепестки — нежные, тоненькие. Так и трепещут на ветру.
Никола долго смотрел на облако. Потом тихо промолвил:
— Где же лепестки? Где цветок? Облако похоже на волка. Смотри, вон с той стороны — голова. Зверь раскрыл пасть — злой, готовый на кого-то броситься.
Мальчики долго смотрели на облако, и каждый видел своё.
Сказка Сухомлинского «Ленивая подушка»
Маленькой Яринке надо рано вставать, чтобы в школу идти, а не хочется, ой как не хочется! Вечером спрашивает Яринка у дедушки:
— Дедушка, почему утром вставать не хочется? Научите меня, дедушка, спать так, чтобы хотелось вставать и идти в школу.
— Это подушка у тебя ленивая, — ответил дедушка.
— А что же ей сделать, чтобы она не была ленивой?
— Знаю я тайну, — шепотом сказал дедушка. — Вот именно тогда, когда вставать не хочется, возьми подушку, вынеси на свежий воздух, хорошо порази ее кулачками — она и не будет ленивой.
— Действительно? — Обрадовалась Яринка. — Я так и сделаю завтра.
Еще слишком рано, а надо собираться в школу. Не хочется вставать Яринке, но надо же наконец подушку проучить, лень из нее выбить.
Вскочила Яринка быстренько, оделась, взяла подушку, вынесла во двор, положила на скамейку и кулачками ее кулачками. Вернулась домой, положила подушку на кровать — и умываться. А дедушка в усы улыбается.
Сказка Сухомлинского «Стыдно перед соловушкой»
Оля и Лида пошли в лес. Они устали и сели на траву отдохнуть и пообедать.
Вынули из сумки хлеб, масло, яйца. Когда девочки поели, недалеко от них запел соловей. Очарованные прекрасной песней, Оля и Лида сидели, боясь пошевельнуться.
Соловей перестал петь. Лида собрала остатки своей еды и хлебные крошки и положила в сумку.
— Зачем ты берёшь с собой этот мусор? — сказала Оля. — Брось в кусты. Ведь мы в лесу. Никто не увидит.
— Стыдно… перед соловушкой, — тихо ответила Лида.
Рассказ Сухомлинского «Кому же идти за дровами?»
На краю села жила вдова с тремя сыновьями. Два сына уже взрослые юноши, высокие, статные, славные, красивые. А третий – подросток Юра – маленький, тоненький, как тростинка.
Было это зимой. Выпал глубокий снег, дул северный ветер, трещал мороз. Мать говорит – как будто сама себе, но чтобы дети слышали:
– Холодно, дети. А дров нет… Кому же за дровами идти?
Молчат старшие сыновья, нагнули головы, смотрят в землю и печь колупают.
– Я пойду за дровами, мама, – сказал младший сын.
– А мороза ты не боишься? – спрашивает мать и на старших сыновей поглядывает.
– Нет, не боюсь, – отвечает сын и одевается.
– Ну что ж, иди, Юра, – сказала мать, крепко подпоясала и поцеловала сына.
Пошёл Юра. И сразу стало в хате так тихо, будто всё живое, что есть на свете, прислушивалось и думало: что же будет? И ветер на дворе затих. Два старших сына подняли головы, посмотрели на мать и сказали:
– Мы тоже пойдём в лес, мама.
– Идите, сыны, – прошептала мать и заплакала от радости.
Рассказ Сухомлинского «Рогатка и воробьиное гнездо»
Восьмилетний Юрко пришел в школу с рогаткой. До уроков еще оставалось много времени. Он сел под кустом сирени и стал наблюдать за воробьями, которые весело чирикали, перелетая с ветки на ветку.
Вдруг все воробьи поднялись и куда-то улетели. Остался только один, он чирикал тихо и ласково. Потом стал клювиком чистить перышки.
Юрко прицелился и пустил в воробья камешек из рогатки. Мальчик попал в головку. На листья брызнула кровь, а воробьиное тело упало камешком на куст.
Юрку стало страшно. «Неужели это сделал я?» – подумал он.
Вдруг он почувствовал, как кто-то положил ему руку на плечо. Юрко оглянулся: это был Афанасий Иванович, учитель.
Афанасий Иванович раздвинул ветки, и мальчик увидел в кустах сирени воробьиное гнездо. Из гнезда выглядывали пять птенчиков. Голые, беспомощные, они жалобно пищали, протягивая клювики.
– Теперь они остались без мамы, – тихо сказал учитель. Юрко стоял бледный и молчаливый.
– Ну, что же, иди на урок, – вздохнув, сказал Афанасий Иванович. – А завтра придем, посмотрим на птенцов. Помочь им никто не сможет…
Ночью Юрко почти не спал. Ему мерещились птенцы, которые жалобно протягивали клювики, ожидая маму.
На следующий день Афанасий Иванович подошел к Юрко и спросил:
– Ну, что, пойдем еще раз посмотрим на птенцов?
Юрко заплакал.
Рассказ Сухомлинского «Почему плачет синичка»
В доме на краю села жили муж и жена. Было у них двое детей – мальчик Миша и девочка Оля. Мише было десять лет, а Оле – девять. Около дома рос высокий ветвистый тополь.
– Сделаем на тополе качели, – сказал Миша.
– Ой, как хорошо будет качаться! – обрадовалась Оля.
Полез Миша на тополь, привязал к веткам веревку. Встали на качели Миша и Оля, и давай качаться. Качаются дети, а около них синичка летает и поет, поет.
Миша говорит:
– Синичке тоже весело оттого, что мы качаемся.
Глянула Оля на ствол дерева и увидела дупло, а в дупле – гнездышко, а в гнездышке птички маленькие.
– Синичка не радуется, а плачет – сказала Оля
– А почему же она плачет? – удивился Миша.
– Подумай, почему, – ответила Оля.
Миша спрыгнул с качелей, посмотрел на синичкино гнездышко и думает: «Почему же она плачет?»
Сказка Сухомлинского «Пусть будут соловей и жук»
В саду пел Соловей. Его песня была прекрасна. Он знал, что его песню любят люди и поэтому смотрел с гордостью на цветущий сад, на яркое синее небо, на маленькую Девочку, которая сидела в саду и слушала его песню.
А рядом с Соловьем летал большой рогатый Жук. Он летал и жужжал. Соловей прервал свою песню и говорит с досадой Жуку:
— Прекрати свое жужжание. Ты не даешь мне петь. Твое жужжание не нужно никому, и вообще, лучше бы, если бы тебя, жука, вообще не было.
Жук с достоинством ответил:
— Нет, Соловей, без меня, Жука, тоже мир невозможен, как и без тебя, Соловья.
— Вот так мудрость! — рассмеялся Соловей.- 3начит, ты тоже нужен людям? Вот спросим у девочки, она скажет, кто нужен людям и кто не нужен.
Полетели Соловей и Жук к Девочке, спрашивают:
— Скажи, Девочка, кого нужно оставить в мире — Соловья или Жука?
— Пусть будут и Соловей и Жук, — ответила Девочка. — И подумав, добавила: — Как же можно без Жука?
Сказка Сухомлинского «Кого ждала рябина»
Осыпались листья с рябины. Остались только гроздья красных плодов. Висят они, как бусинки. Красивые, но горькие и терпкие. Какая птичка ни прилетит, попробует — горькие — и дальше летит.
Однажды утром над рябиной зазвенела прекрасная песня, будто заиграла серебряная струна. Прилетели удивительные хохлатые птицы. Это свиристели. Они прилетели из далекого Севера. Вот кого ждала рябина! Радостно приласкала она хохлатых гостей своими красными ягодами. И не знал никто из птиц, что ягоды рябины стали сладкими.
Говорят люди: от мороза. Нет, не от мороза, а от горя. Ведь так долго ждала рябина своих дорогих гостей, грустила, горевала, думала, что не прилетят. И ягоды от горя стали сладкими.
Сказка Сухомлинского «Камень»
На лугу, под раскидистым дубом, много лет была криница. Она давала людям воду. Под дубом подле криницы отдыхали путники.
Как-то раз к дубу пришёл мальчишка. Он любил пошалить. Вот он и подумал:
«А что будет, если я возьму вот этот камень и кину его в криницу? Вот, наверное, булькнет сильно!»
Поднял камень, кинул его в криницу. Булькнуло сильно. Мальчишка засмеялся, побежал и забыл про свой поступок.
Камень упал на дно и закрыл жерло.
Вода перестала наполнять криницу.
Криница засохла.
Засохла трава возле криницы, и дуб засох, потому что подземные ручейки потекли куда-то в другое место.
На дубу перестал вить гнездо соловей. Он полетел на другой луг.
Замолкла соловьиная песня.
Грустно стало на лугу.
Много лет миновало. Мальчишка стал дедом. Однажды пришёл он на то место, где когда-то был зелёный луг, стоял раскидистый дуб, била прохладная криница.
Не стало ни луга, ни дуба, ни соловья, ни криницы. Только песок, ветер вздымает тучи пыли.
«Куда ж оно всё подевалось?» – подумал дед.
Рассказ Сухомлинского «Как Андрейка перевез Нину»
Андрейка и Нина возвращались из школы. На их пути был овражек.
Пригрело солнце, растаял снег, и в овраге побежала вода.
Шумит в овражке бурливый ручеек. Стоят перед ручейком Андрейка и Нина.
Андрейка быстро перешел через ручеек и стал на противоположном берегу. Посмотрел мальчик на Нину, и ему стало стыдно. Ведь он в сапожках, а Нина – в туфлях. Как же она перейдет?
«Ой, как нехорошо я сделал, – подумал Андрейка. – Почему я сразу не увидел, что Нина в туфлях?»
Мальчик вернулся назад, подошел к Нине и говорит:
– Это я хотел узнать, глубоко ли. Ведь переправляться будем вдвоем.
– Как? – удивилась Нина. – Ведь я в туфлях.
– Садись мне на спину, – сказал Андрейка. Нина села Андрейке на спину, и мальчик перевез ее.
Сказка Сухомлинского «Красивые слова и красивые дела»
Среди поля стоит маленькая хатка. Её построили для того, чтобы в ненастье люди могли спрятаться и пересидеть в тепле.
Однажды среди летнего дня небо обложили тучи, пошел дождь. В лесу в это время были трое мальчиков. Они вовремя спрятались от дождя и смотрели, как с неба льют потоки воды.
Вдруг они увидели: к хатке бежит мальчик лет десяти. Они не знали его, мальчик был из соседнего села. Он промок до нитки и дрожал от холода.
И вот самый старший из тех, кто убежал от дождя и сидел в сухой одежде, сказал:
– Как это плохо, что ты, мальчик, попал под дождь. Мне жаль тебя…
Второй мальчик тоже произнес красивые и жалостливые слова.
– Наверно, страшно очутиться в такую погоду среди поля. Я сочувствую тебе, мальчик…
А третий не сказал ни слова. Он молча снял свою рубашку и отдал дрожащему от холода мальчику.
Красивы не красивые слова. Красивы красивые дела.
Сказка Сухомлинского «Девочка и ромашка»
Прекрасным солнечным утром маленькая девчушка вышла поиграть на зеленой полянке. Вдруг слышит: кто-то плачет.
Прислушалась девочка и поняла: плач доносится из-под камня, который лежит на краю поляны. Камень небольшой, как голова кролика, но очень твердый. Спрашивает девочка:
– Кто там плачет под камнем?
– Это я, Ромашка, – послышался слабый голос. – Освободи меня, девочка, давит меня камень…
Откинула девочка камень и увидела нежный, бледный стебелек Ромашки.
– Спасибо тебе, девочка, – сказала Ромашка, расправив плечи и вздохнув полной грудью. – Ты освободила меня из-под Каменного Гнета.
– Как же ты попала под камень? – спросила девочка. – Обманул меня Каменный Гнет, – ответила Ромашка. – Была я маленьким ромашкиным семенем. Осенью искала теплый уголок. Дал мне приют Каменный Гнет, обещал оберегать от холода и жары. А когда мне захотелось увидеть Солнышко, он чуть не задавил меня. Я хочу быть твоей, девочка.
Девочка приходила к Ромашке, и они вместе встречали Солнце.
– Как хорошо быть твоей, девочка! – часто говорила Ромашка.
– А если бы ты выросла в лесу или у края дороги? Ты была бы ничья? – спросила девочка.
– Я бы умерла от горя, – тихо сказала Ромашка . Ничьих цветов не бывает. Они всегда чьи-то. Вон та Огненная Маковка – она дружит с Солнышком.
Солнышко шепчет ей: «Ты моя, Огненная Маковка». Я слышу этот шепот, когда всходит Солнышко и Маковка раскрывает лепестки. А вот тот Василек друг Весеннего Ветра. Он первым каждое утро прилетает к Васильку, будит его и шепчет: «Проснись!». Цветок не мог бы жить, если бы он был ничей.
Сказка Сухомлинского «Флейта и ветер»
В саду на лавке сидел Музыкант. Он играл на флейте. К его чудесной песне прислушивались и птицы, и деревья, и цветы. Даже Ветерок прилёг под кустом и с удивлением слушал игру на флейте. Играл Музыкант про солнце в голубом небе, про беленькое облачко, про серенькую пташку-жаворонка и про счастливые детские очи.
Замолкла песня, положил Музыкант флейту на лавку и пошёл домой. Взвился Ветер из-под куста, прилетел к флейте да и дунул со всей силы.
Загудела флейта, словно осенняя непогода под стрехою. Подул ветер ещё сильнее, а флейта не играет – гудит да и гудит.
«Отчего так? – думает Ветер. – Я легко могу вырывать дубы с корнями, скидывать крыши с домов. Почему же флейта на покоряется мне – не играет?»
Рассказ Сухомлинского «Все добрые люди»
Во втором классе был урок рисования. Дети рисовали ласточку.
Вдруг в дверь кто-то постучал. Учитель открыл дверь и увидел заплаканную женщину – мать маленькой белокосой, синеглазой Наташи.
– Прошу вас, – обратилась мать к учителю, – отпустить Наташу. Бабушка умерла.
Учитель подошел к столу и тихо сказал:
– Дети, пришло большое горе. У Наташи умерла бабушка. Наташа побледнела. Глаза ее наполнились слезами. Она склонилась на парту и тихо плакала.
– Иди, Наташа, домой. За тобой пришла мама.
– Пока девочка собралась, чтобы идти домой, учитель сказал:
– У нас тоже сегодня не будет уроков. Ведь в нашей семье – большое горе.
– Это же в Наташиной семье? – спросил Коля.
– Нет, в нашей человеческой семье, – объяснил учитель. – Все добрые люди – это одна семья. И если кто-то в нашей семье умер, мы осиротели.
Рассказ Сухомлинского «Как мы спасли птенцов жаворонка»
В пшенице мы нашли гнездо жаворонка. В гнезде том — пять птенцов. Летать не умеют. А завтра же пшеницу будет косить комбайн. Смотрим мы на маленьких птенцов, а жаворонок летает над нами. Тревожно кричит. Взяли мы гнездо с птенцами и перенесли в зеленое просо. Просо еще долго не будут косить.
Идем домой. Смотрим: полетел жаворонок в гнездо. Долго сидел там. Потом взлетел в синее небо и радостно запел. Это он говорил нам:
— Спасибо, вы спасли моих деток.
Сказка Сухомлинского «Яблоко в осеннем лесу»
Поздней осенью маленькие сестрички Оля и Нина гуляли в яблоневом саду. Был тихий солнечный день. Почти все листья с яблонь опали и тихо шелестели под ногами. Только кое-где на деревьях оставались пожелтевшие листочки.
Девочки подошли к большой яблоне. Рядом с желтым листком они увидели большое красное яблоко.
Оля и Нина вскрикнули от радости.
– Как оно сохранилось? – удивилась Оля.
– Сейчас мы его сорвем, – сказала Нина.
Девочки сорвали яблоко. Оле хотелось, чтобы яблоко досталось ей, но она сдержалась и предложила:
– Пусть твое будет яблоко, Нина.
Нине тоже хотелось, чтобы яблоко было её, но Нина тоже сказала:
– Пусть твое будет яблоко, Оля…
Яблоко переходило из рук в руки. Но вот им обеим пришла в голову мысль:
– Отдадим яблоко маме.
Они прибежали к маме радостные, взволнованные. Отдали ей яблоко.
В материнских глазах сияла радость.
Мама разрезала яблоко и дала девочкам по половинке.
Рассказ Сухомлинского «Как родился Василько»
– Дети, сегодня день рождения вашего товарища – Василька. Сегодня тебе, Василько, исполняется восемь лет. Поздравляю тебя с днем рождения. Расскажу вам, дети, как родился Василько.
Василька еще не было на свете, отец его работал трактористом, а мама – в шелководческом звене.
Готовилась молодая жена тракториста стать матерью. С вечера собрался молодой муж отвезти завтра жену в родильный дом.
Ночью разыгралась метель, насыпало много снегу, дороги замело сугробами. Автомашина не могла ехать, а откладывать поездку никак нельзя было, чувствовала молодая женщина: скоро появится на свет дитя. Ушел муж за трактором, а в это время у жены начались страшные боли.
Приспособил муж к трактору большие сани, уложил на них жену, выехал из дому, а до родильного дома – семь километров. Метель не прекращается, степь покрылась белой пеленой, жена стонет, трактор еле пробирается по сугробам.
На полпути ехать дальше стало невозможно, трактор утонул в сугробах, мотор заглох. Подошел молодой муж к жене, поднял ее с саней, завернул в одеяло и понес на руках, с неимоверным трудом выбираясь из одного сугроба и погружаясь в другой.
Метель неистовствовала, снег слепил глаза, муж обливался потом, сердце у него вырывалось из груди; казалось, что вот еще один шаг – и больше не станет сил, но в то же время человеку было ясно, что если он остановится хоть на минуту – погибнет.
Через несколько десятков метров он на мгновение остановился, сбросил пальто, оставшись в телогрейке.
На руках стонала жена, в степи выл ветер, а муж в эти мгновения не думал ни о чем, кроме маленького живого существа, которое должно родиться и за которое он, молодой тракторист Степан, отвечает перед женой, перед своим отцом и матерью, перед дедушкой и бабушкой, перед всем родом человеческим, перед своей совестью.
Четыре страшных километра молодой отец шел несколько часов; в дверь родильного дома он постучал уже вечером; постучал, передал на руки санитаркам завернутую в одеяло жену и упал без сознания. Когда развернули одеяло, изумленные врачи не поверили своим глазам: рядом с женой лежал ребенок – живой, крепкий. Он только что родился, мать стала кормить сына здесь же, в коридоре, а врачи окружили кровать, в которой лежал отец.
Десять дней находился Степан между жизнью и смертью.
Врачи спасли ему жизнь.
Так родился Василько.
Сказка Сухомлинского «Стеклянный человечек»
У одного Мальчика был маленький друг – Стеклянный Человечек. Был он совершенно прозрачный и имел чудесное свойство: угадывать, что думает и переживает его друг Мальчик. Не выучил Мальчик уроки и собирается идти гулять – Стеклянный Человечек, уже не совсем прозрачный, а чуть-чуть помутневший, и говорит Мальчику:
– Нельзя думать так, Мальчик. Сначала дело сделай, а потом иди гулять.
Стыдно станет Мальчику, он принимается за дело: выучит уроки, а потом идет гулять. Человечек молчит и становится прозрачным.
Однажды у Мальчика заболел товарищ, с которым он сидел за одной партой. Прошел один день, второй день – а мальчик и не вспоминает о друге. Смотрит, а Стеклянный Человечек стал темный, как туча.
– Что я сделал или подумал плохого? – с тревогой спросил Мальчик.
– Ты ничего не сделал плохого, ничего не подумал плохого… Но ты забыл о своем товарище.
Стыдно стало Мальчику, и он пошел к больному другу. Понес ему цветы и большое-большое яблоко, которое подарила ему мама.
Так Стеклянный Человечек учил Мальчика жить. Это была его совесть.
Сказка Сухомлинского «Как Федя почувствовал в себе Человека»
Пошел Федя вместе с мамой на колхозное поле картофель копать. – Восемь лет тебе, – решила мама, – работать надо по-настоящему.
Заняла мама четыре рядка, а Федя – один. Подкапывает мама куст, а Федя выбирает из ямки картофелины и бросает в ведро.
Не хочется Феде работать. Выберет из куста те картофелины, что сверху лежат, а к тем, что внизу, землей покрыты, добираться не хочется. Мама заметила такую работу, выбрала картофелины, оставленные Федей, и говорит:
– Разве тебе не стыдно? Человек же смотрит и видит все.
Оглядывается вокруг себя Федя с удивлением:
– Где же тот Человек? Что он видит?
– В тебе, Федя, Человек. Он все видит, все замечает, но только ты не всегда прислушиваешься к тому, что он тебе говорит. Вот попробуй, прислушайся, услышишь голос Человека в себе, он тебе скажет, как ты работаешь.
– Где же он во мне – Человек? – спрашивает Федя, еще больше удивляясь.
– В голове твоей, и в груди, и в сердце, – объяснила мама.
Федя перешел к новому кусту, выбрал картофелины, лежавшие сверху. Хотел было оставить этот куст и перейти к другому… вдруг как будто бы, в самом деле, кто-то упрекает: что же ты делаешь, Федя? Ведь там еще есть картофель, под землей. Удивился Федя, оглядывается. Никого нет, а как будто бы кто-то смотрит на его работу и стыдит.
«И в самом деле, наверное, Человек видит мою работу», – подумал Федя, вздохнул и, разгребая землю, нашел еще несколько крупных картофелин.
Веселее стало Феде, вздохнул он облегченно. Даже песенку запел.
Работает мальчик час, работает второй – все больше удивляется.
Думает: зачем так глубоко разгребать землю, нет ведь там, наверное, картофеля… Но не успеет засесть в голове эта мысль, как кажется ему, что кто-то увидел эту мысль. Стыдно становится Феде. Но и радостно. Почему радостно, он не может дать себе отчета, а вот почему стыдно, он понимает: не хочется быть плохим.
«Хороший это друг – Человек», – думает Федя.
Рассказ Сухомлинского «Я хочу сказать свое слово»
Катерина Ивановна повела своих малышей-первоклассников в поле. Было тихое утро ранней осени. Далеко в небе летала стая перелётных птиц. Птицы тихо курлыкали, и от этого в степи было грустно.
Катерина Ивановна сказала детям:
— Сегодня мы будем составлять сочинение об осеннем небе, о перелётных птицах. Каждый из вас пусть скажет, какое сейчас небо. Смотрите, дети, внимательно. Выбирайте в родном языке красивые, точные слова.
Дети притихли. Они смотрели на небо и думали. Через минуту послышались первые сочинения-миниатюры.
— Небо синее-синее…
— Небо голубое…
— Небо чистое…
— Небо лазурное…
И всё. Дети снова и снова повторяли те же слова: синее, голубое, лазурное, чистое…
В сторонке стояла маленькая синеглазая Валя и молчала.
— А ты почему молчишь, Валя?
— Небо ласковое… — тихо сказала Валя и грустно улыбнулась.
Дети притихли. И в это мгновение они увидели то, чего не видели до сих пор.
— Небо грустное…
— Небо тревожное…
— Небо печальное…
— Небо студёное…
Небо играло, трепетало, дышало, как живое существо, и дети смотрели в его грустные синие-синие осенние глаза.
Рассказ Сухомлинского «Маменькин сынок»
Мать воспитала двух сыновей. Один из них без вести пропал на войне, другой возвратился со службы живой и здоровый, привез с собой несколько чемоданов “трофейного” добра. Никогда не открывал он этих чемоданов при матери. Хата материнская пришла в ветхость, сын решил строить новую. Выбрал место на другом конце села, подальше от матери. Возвёл кирпичный дом, покрыл цинком, женился. Зажила молодая семья безбедно. А у матери хата разваливались. Попросила сына: прикрой соломой дырявую крышу. Сын ответил: у меня своих забот хватает, думай сама о своей хате. Заплакала мать…
Пришло к старой матери большое горе: заболела, не может с постели подняться. Парализовало руку и ногу. Пришли соседи матери к сыну, говорят: “Есть ли у тебя совесть, Андрей? Мать с постели не поднимается, за ней постоянный уход нужен”. Пообещал сын прийти к матери — и не пришёл. Стали соседи ухаживать за больной старухой.
Прошло полгода, год минул. Мать чувствовала себя всё хуже. А сын ни разу не пришёл к ней. Пошла молва по селу: сын от матери отказался. Назвали люди Андрея бессердечным, а потом и более выразительно — скотиной. Рядом с новым домом Андрея собирались было строить новые дома его четыре соседа. Но разве может жить честный колхозник рядом с бездушным скотом? Попросили колхозники себе участки в другом месте, построили дома, переселились. Остались четыре “пустки” с дырявыми соломенными крышами. Страшно стало ходить по улице, где жил Андрей. С вечера до утра раздавался на пустых дворах печальный голос сычей. А через год ещё пять колхозников переселились в новые хаты, и на улице стало жутко. Просил Андрей председателя колхоза: дайте опустевшие участки кому-нибудь на застройку, но никто не хотел селиться рядом с ним.
В грозовую весеннюю ночь загорелась одна брошенная хата от молнии, подул ветер, сгорел весь брошенный куток, лишь дом Андрея, покрытый цинком, остался цел и невредим. В ту же ночь умерла мать Андрея. Пришёл сын с женой на похороны, выдавил слезу, пытался делать то, что делают сыновья перед смертным одром матерей, но как-то так получилось, что всё, нужно было сделать, кто-то уже сделал. Сложили соседи оставшуюся материну одежду, связали в узел. Унёс Андрей узел домой, и проводили его люди взглядом, и котором удивление смешалось с ненавистью.
На пожарище вырос бурьян. Видели люди, как к самой Андреевой хате подобрался ночью волк, стал на кучу золы, поднял морду и жалобно завыл.
Люди обходили Андрея десятой дорогой, не здоровались с ним. Ужас охватил душу этого бессердечного человека. Страшно стало ему выходить из хаты, ложился спать он с заходом солнца. На пепелищах никому не хотелось строить новые жилища, зарастали дворы чертополохом и осиной. Что-то случилось с Андреем, говорили люди, с ума сошёл: днём стал бояться солнца и людей, а ночью бродил по пепелищам. Не удивились люди, услышав весть: повесился Андрей на столбе, сохранившемся на одном пепелище.
Почему так бывает? Все силы своего сердца отдала мать любимому сыночку — Андрейчику, ночей недосыпала. Вспоминали люди детство и отрочество неблагодарного сына. Вспоминали, как, бывало, выезжала Христина с мужем на подводе в поле косить пшеницу. Положит, бывало, на воз сена ароматного, застелет полотном белым, перенесёт Андрейка с подушками, укроет от холода утреннего. Старший, двенадцатилетний Пилипко помогает отцу и матери, собирает в лесу дрова, разжигает костер, воду носит, а десятилетний Андрейко спит.
Вырастал Андрейко здоровый и жизнерадостный, мать души в нём не чаяла и больше всего озабочена была тем, чтобы ничто тревожное не коснулось его сердца, чтобы ни одна жизненная невзгода не омрачала его безмятежного детства. Как-то осенью угостила мать Пилипка и Андрейка жареными грибами в сметане. Кушанье до того понравилось Андрейку, что каждый день он просил грибов со сметаной. А грибов вблизи всё меньше и меньше оставалось, и приходилось Христине ходить ежедневно в лес верст за двенадцать. Однажды мать разрезала ногу, еле домой дошла. Но скрепя сердце даже виду не подала, что несчастье случилось: разве можно, чтобы у Андрейки настроение омрачилось? Зачем ему знать, что в мире есть горе? — так всегда говорила Христина, когда хотела закрыть детские глаза на что-нибудь печальное. Так и на этот раз. Перевязала кое-как раненую ногу, попросила Андрейку позвать соседку. Ежедневно приносила соседка корзинку грибов, а мать давала ей за это свои вышитые сорочки. Так и не узнал Андрейко, что с матерью стряслась беда. Сердце его жило только своими радостями, ни одно желание не выходило за рамки собственых удовольствий. Поэтому он и вырос бессердечным человеком, равнодушным к горю и заботам, тревогам и волнениям других людей.
Рассказ Сухомлинского «Не забывай про родник»
– Видите, дети, этот сожженный солнцем пустырь? – спросил учитель.
– Видим, – ответили дети.
– Теперь же послушайте быль. Вот здесь, на месте этой пустоши, много-много лет назад был глубокий пруд, в нем водились карпы и караси, по берегам пруда росли вербы, можно было из села выплыть на челноке и приплыть к этим тенистым дубам, их здесь было много. В лесу водились белки.
Что же произошло, почему исчез пруд?
Это старинное село. Говорят, выкопали этот пруд люди давно и поселились на берегу. Но заметили, что пруд заносит илом. Сошлись крестьяне на сходку и решили: каждый, кто выкупался в пруду или просто пришел на берег полюбоваться красотой, должен набрать ведро ила и вынести за склон балки, высыпать в поле.
Люди придерживались этого порядка. У берега, на вербовых кольях, висели деревянные ведра. Для взрослых мужчин – большие, как половина нынешней бочки. Для женщин и подростков – поменьше. Для детей – маленькие. Только тот, кого матери приносили на руках, не платил трудом за радость и удовольствие.
Пруд с каждым годом становился чище и глубже. Но вот приехала в село семья – отец, мать, четверо сыновей и две дочери. Поселились они на околице, рядом с прудом. И взрослые, и дети из этой семьи купались в пруду, а за ведра не брались. Поначалу люди как-то и внимания особого не обратили на это. Но потом заметили, что многие подростки делают так же: купаются, но ил не выносят.
Старики стали увещевать молодежь: что же вы делаете? А подростки отвечают: раз одним можно, то и нам можно.
Рассказ Сухомлинского «Петрик и Павлик»
У стола сидят отец с матерью. Мать шьет, отец газету читает. Пятилетний Петрик на диване играет: конька седлает, в дальний путь собирается, о путешествии за синее море мечтает.
Посмотрела мать в окно и говорит отцу:
— Бабушку Марфу черт несет…
Петрик быстро расседлал коня, поднялся, чтобы взглянуть в окно на диво дивное, но опоздал. Бабушка Марфа уже стучала в дверь.
Мать сказала:
— Войдите, пожалуйста.
Когда бабушка Марфа вошла, мать ласковым голосом пригласила ее садиться. Бабушка села, тяжело вздохнула и промолвила:
— Еле дошла. До того ноги болят, до того болят…
Петрик с изумлением смотрел на бабушку Марфу. Он спросил:
— Бабушка Марфа, разве вы сами шли?
— Да, не ехала, а шла, — ответила бабушка и, улыбнувшись, дала Петрику угощение — сладкий коржик.
— Вы же, мама, говорили, что бабушку Марфу черт несет, — с упреком сказал Петрик.
Лицо матери вспыхнуло, потом побледнело. Она наклонила голову и смотрела на шитье. Отец закрылся газетой. Бабушка Марфа поднялась и тихо вышла. В хате воцарилась гнетущая тишина.
Прошло много лет. Петрик стал взрослым человеком, у него — жена и пятилетний сын Павлик. Отец умер, мать живет в своей хате.
Однажды в гости к сыну пришла старая мать. Погостевала, приближался вечер. Мать говорит, как бы размышляя:
— Что мне делать — домой идти или у вас заночевать? Вечереет, а дорога далекая.
— Идите, мама, домой, — сказал сын.
А пятилетний Павлик в это время на диване играл: коня седлал, в дальнюю дорогу собирался, о путешествии за синее море мечтал. Услышав, как отец провожает бабушку, Павлик сказал:
— Я вам, бабушка, коня дам. Садитесь на него, поезжайте… Бабушка одевалась, а из глаз ее капали слезы.
Рассказ Сухомлинского «Почему голуби прилетели к Олегу»
В маленькой сельской школе на высоком столбе посреди двора стоит красивый деревянный домик. С оконцами и дверью, как будто настоящий. Живут в нем голуби.
Каждый день дети приносят голубям корм: кто пшеницу, кто хлеб, а кто и гречку. Кормят голубей по очереди.
Тот, чья очередь подошла голубей кормить, зовет их к себе: гуль-гуль. Голуби едят корм, но боятся приблизиться к детям.
– Почему они боятся? Почему к рукам не идут? – удивляются дети.
В последний день занятий учитель сказал, чтобы летом тоже по очереди приходили дети в школу и кормили голубей.
Прошло лето. Наступило первое сентября. Каждый школьник, собираясь в школу, подумал: как там голуби живут? Каждый взял полный карман корма.
Вот и школьный двор. Учитель предложил:
– Разойдитесь, дети, по двору, станьте по одному. Хочу увидеть, кто кормил голубей летом.
Дети разбежались по двору, стали по одному. Каждый начал звать:
гуль-гуль… – и корм на землю сыпать.
Поднялись голуби со своего домика и полетели все к Олегу. Клюют близко-близко, один даже на плечо сел, другой – на руку. А остальных детей голуби будто бы и не замечают.
Рассказ Сухомлинского «Кто кого ведет домой»
В детском саду есть два пятилетних мальчика – Василько и Толя. Их мамы работают на животноводческой ферме. В шесть часов вечера они заходят в детский сад за детьми.
Мама одевает Василька, берет его за руку, ведет за собой и говорит:
– Пойдем, Василько, домой.
А Толя одевается сам, берет маму за руку, ведет за собой и говорит:
– Пойдем, мама, домой. Дорогу засыпало снегом. Есть только узенькая тропинка в снегу. Мать Василька идет по снегу, а сын – тропинкой. Ведь она ведет Василька домой.
Толя идет по снегу, а мама – тропинкой. Ведь Толя ведет маму домой.
Прошло двенадцать лет. Стали Василько и Толя сильными, стройными, красивыми юношами.
Зимой, когда глубоким снегом замело дороги, тяжело заболела мама Василька.
В тот же день заболела и Толина мама.
Врач жил в соседнем селе, в пяти километрах.
Василько вышел на улицу, посмотрел на снег и сказал:
– Разве можно по такому снегу идти? – Постоял немного и возвратился в дом.
А Толя пошел по глубокому снегу в соседнее село и вернулся с врачом.
Рассказ Сухомлинского «Мамин арбуз»
Летом мама оставляет на хозяйстве семилетнего сына Костика. Сама идет на целый день на работу, а ему приказывает: «Сиди дома, корми кур, полей капусту в огороде, когда жара спадет».
Сегодня у Костика день выдался и счастливый, и трудный. Счастливый, потому что утром, как только мама ушла на работу, пришел дед Матвей и принес два арбуза. На бахче арбузы были еще зеленые, Костик это хорошо знал. Он долго расспрашивал деда Матвея, где же он взял эти два арбуза, а дед молчал и только улыбался.
– Вот твой, – показал дед на меньший арбуз, – а это – мамин.
Конечно, по-другому и быть не может: мама большая – ей и арбуз побольше.
– Сейчас разрезать твой арбуз или ты сам разрежешь? – спросил дед Матвей.
– Сейчас, дедушка, сейчас, – с нетерпением попросил Костик. Дед разрезал арбуз. Он был красный и душистый.
Костик смаковал, ел медленно, старался продлить удовольствие, а дед сидел молча и иногда усмехался. Усмешка деда была какая-то странная – невеселая.
Дед ушел. Костик доел арбуз. Еще раз обгрыз корочки. Пошел погулял, вернулся. Хотел еще раз обгрызть корочки, но обгрызать больше было уже нечего.
Мамин арбуз лежал на столе. Костик старался не смотреть на него, но время от времени будто кто-то поворачивал его голову к арбузу.
Чтобы не смотреть на арбуз, Костик пошел во двор. Дал курам ячмень, вытащил ведро воды из колодца.
Его неудержимо тянуло в хату. Он открыл дверь, сел возле стола, дотронулся до арбуза.
«А если половинку съесть?» – подумалось ему.
Но от этой мысли Костику стало стыдно. Он вспомнил невеселую дедову усмешку. Ведь невеселой она была потому, что он не угостил дедушку – не дал ему ни одной дольки.
От стыда Костик ушел из дома. Он пошел в сад и сел под шелковицей. Там он долго сидел и смотрел на белые тучи в голубом небе. Смотрел, пока не уснул.
Проснулся Костик вечером. Солнце садилось за горизонт.
«Скоро и мама придет», – подумал Костик.
Когда мама подходила к дому, Костик вынес навстречу ей арбуз.
– Это вам, мама, – радостно сказал он. Мама разрезала арбуз и приглашает:
– Ешь, Костик.
– Нет, это вам, мама, – отвечает Костик. – Ешьте, пожалуйста.
Такого внимания мама еще не знала. Она с удивлением посмотрела в радостные глаза сына и взяла ломтик арбуза.
Рассказ Сухомлинского «Мёд в кармане»
Дима, Вася и Юра собрались в лес. Мамы дали им по пирожку. Друзья завернули пирожки в бумагу и положили в карманы.
А Юре мама налила ещё и маленькую бутылочку мёда. Сказала сыну:
— Не хвались ребятам, что у тебя мёд есть. Где-нибудь в лесу сядь и один съешь.
Положил Юра бутылочку в карман. Пришли друзья в лес, сели на поляне отдохнуть. Захотелось есть. Достали пирожки и едят.
Вдруг к Юре подлетела пчела. Села на штанину и лезет в карман. За ней вторая, третья. Много-много пчёл слетелось, и все лезут Юре в карман.
Дима и Вася удивляются:
— Что там такое у тебя?
А пчёлы всё летят и летят.
Юра достал из кармана бутылочку с мёдом и бросил её в траву. Пчёлы облепили бутылочку.
Юра опустил голову.
А Вася и Дима весело рассмеялись:
— Вон оно что!..
Рассказы Сухомлинского В. А. для детей среднего, старшего возраста и взрослых
Рассказ Сухомлинского «Две матери»
В маленькой больнице на окраине большого города лежали две матери — Чернокосая и Белокосая. Они родили сыновей. Сыновья родились в один день: у Чернокосой матери — утром, у Белокосой — вечером. Обе матери были счастливы. Они мечтали о будущем своих сыновей.
— Я хочу, чтобы мой сын стал выдающимся человеком, — говорила Белокосая мать. — Музыкантом или писателем, известным всему миру. Или скульптором, создавшим произведение искусства, которое будет жить века. Или инженером, построившим космический корабль, который полетит к далекой звезде… Вот для чего хочется жить…
— А я хочу, чтобы мой сын стал добрым человеком, — сказала Чернокосая мать. — Чтобы никогда не забывал матери и родного дома. Чтобы любил Родину и ненавидел врагов.
Каждый день к молодым матерям приходили в гости отцы. Они долго смотрели на маленькие личики своих сыновей, в глазах у них сияло счастье, изумление и умиление. Потом они сидели у кроватей своих жен и долго-долго о чём-то шепотом говорили с ними. У колыбели новорожденного мечтают о будущем — конечно, только о счастливом. Через неделю счастливые мужья, ставшие теперь отцами, увезли домой жен и сыновей.
Прошло тридцать лет. В ту же маленькую больницу на окраине большого города пришли две женщины — Чернокосая и Белокосая. В их косах уже серебрилась седина, лица были изрезаны морщинами, но женщины были такими же красивыми, как и тридцать лет назад. Они узнали друг друга. Их обеих положили лечиться в ту же палату, где три десятилетия назад они родили сыновей. Они рассказывали о своей жизни. У обеих было много радостей и ещё больше горя. Мужья их погибли на фронте. Но почему-то, рассказывая о своей жизни, они молчали о сыновьях. Наконец Чернокосая мать спросила:
— Кем же стал твой сын?
— Выдающимся музыкантом, — с гордостью ответила Белокосая мать. — Он сейчас дирижирует оркестром, который выступает в самом большом театре нашего города. Он пользуется огромным успехом. Неужели ты не знаешь моего сына? — И Белокосая назвала имя музыканта. Да, конечно, Чернокосая мать хорошо знала это имя, оно было известно многим. Недавно она читала о большом успехе этого музыканта за рубежом.
— А твой сын кем стал? — спросила Белокосая.
— Хлеборобом. Ну, чтобы тебе понятнее было — механизатором в колхозе, то есть и трактористом, и комбайнером, и на животноводческой ферме приходится работать. С ранней весны до поздней осени, пока снег укроет землю, сын мой пашет землю и сеет хлеб, убирает урожай и снова пашет землю, сеет и снова убирает… Живём мы в селе — километров сто отсюда. У сына двое детей — мальчик трех лет и девочка недавно родилась…
— Всё-таки счастье тебя обошло, — сказала Белокосая. — Твой сын стал простым, никому не известным человеком.
Чернокосая мать ничего не ответила.
И дня не прошло, а к Чернокосой матери приехал из села сын. В белом халате он сел на белую скамейку, долго-долго о чём-то шептался с матерью. В глазах Чернокосой матери светилась радость. Она, казалось, в эти мгновения забыла обо всём на свете. Она держала в своих руках сильную, загоревшую на солнце руку сына и улыбалась. Расставаясь с матерью, сын, как бы извиняясь, выложил из сумки на маленький столик виноградные гроздья, мёд, масло. “Поправляйтесь, мама”, — сказал он на прощание и поцеловал её.
А к Белокосой магери никто не пришёл. Вечером, когда в комнате воцарилась тишина и Чернокосая мать, лёжа в постели, тихо улыбалась своим мыслям, Белокосая сказала:
— У сына сейчас концерт… Если бы не концерт, он, конечно, пришёл бы.
На второй день перед вечером к Чернокосой матери снова приехал сын-хлебороб из далёкого села. Опять он долго сидел на белой скамейке, и Белокосая мать услышала, что в поле сейчас горячая пора, работают они день и ночь… Расставаясь с матерью, сын выложил на маленький столик пчелиные соты, белую паляницу и яблоки. От счастья лицо у Чернокосой женщины светилось и морщины расправились.
К Белокосой матери никто не приходил.
Вечером женщины лежали молча. Чернокосая улыбалась, а Белокосая тихо вздыхала, боясь, чтобы её вздохи не услышала соседка.
В третий день, перед вечером, к Чернокосой матери снова приехал сын-хлебороб из далёкого села — привёз два больших арбуза, виноград, яблоки… Вместе с сыном приехал трёхлетний черноглазый внук. Сын и внук долго сидели у постели Чернокосой матери; в её глазах сияло счастье, она помолодела. Белокосая мать с болью в сердце услышала, как внук рассказывал бабушке: вместе с папой он вчера полдня ездил на “капитанском мостике” комбайна. “Я тоже буду комбайнером”, сказал мальчик, и бабушка поцеловала его. Белокосая мать в эти мгновения припомнила, что её сын, выдающийся музыкант, отправляясь в длительные поездки, сдавал, как говорили в семье, маленького сына в какой-то интернат…
Месяц лежали в больнице две матери, ежедневно приезжал к Чернокосой матери сын-хлебород из далёкого села, привозил улыбку сыновнюю, и, казалось, мать только от той улыбки выздоравливает. Казалось Белокосой матери, что, когда к её соседке приезжал сын, даже больничным стенам хотелось, чтобы мать сына-хлебороба скорее выздоровела.
К Белокосой матери так никто и не пришёл. Прошёл месяц. Врачи сказали Чернокосой матери: “Теперь вы совершенно здоровая женщина. В сердце нет ни шумов, ни перебоев”. А Белокосой матери врач сказал: “Вам ещё надо полежать. Конечно, вы тоже станете совершенно здоровым человеком”. Говоря это, врач смотрел почему-то в строну.
За Чернокосой матерью приехал сын. Он привёз несколько больших букетов красных роз. Цветы подарил врачам и сёстрам. Все в больнице улыбались.
Прощаясь с Чернокосой матерью, Белокосая попросила её остаться с ней на несколько минут наедине. Когда из палаты все вышли, Белокосая мать со слезами на глазах спросила:
— Скажи, дорогая, как ты воспитала такого сына? Ведь мы родили их в один день. Ты счастлива, а я … — и она заплакала.
— Мы расстанемся и никогда больше не увидимся, сказала Чернокосая, — потому что не может быть в третий раз такого чудесного совпадения. Поэтому я скаже тебе всю правду. Сын, которого я родила в тот счастливый день, умер… Умер, когда ему и года не исполнилось. А это… не кровный сын мой, но родной! Я усыновила его трёхлетним мальчиком. Он, конечно, смутно помнит это… Но я для него — родная мать. Ты это видела своими глазами. Я счастлива. А ты несчастный человек, и я глубоко сочувствую тебе. Если бы ты знала, как я страдала в эти дни за тебя. Уже хотела было уйти из больницы, ведь каждый приезд моего сына приносил тебе тяжёлые переживания. Выйдешь из больницы, пойди к сыну и скажи: его бездушие повернётся против него. Как он относится к матери, так и его дети будут относиться к нему. Равнодушие к отцу-матери не прощается.
Рассказ Сухомлинского «Камень»
На лугу, под раскидистым дубом, много лет была криница. Она давала людям воду. Под дубом подле криницы отдыхали путники.
Как-то раз к дубу пришёл мальчишка. Он любил пошалить. Вот он и подумал:
«А что будет, если я возьму вот этот камень и кину его в криницу? Вот, наверное, булькнет сильно!»
Поднял камень, кинул его в криницу. Булькнуло сильно. Мальчишка засмеялся, побежал и забыл про свой поступок.
Камень упал на дно и закрыл жерло.
Вода перестала наполнять криницу.
Криница засохла.
Засохла трава возле криницы, и дуб засох, потому что подземные ручейки потекли куда-то в другое место.
На дубу перестал вить гнездо соловей. Он полетел на другой луг.
Замолкла соловьиная песня.
Грустно стало на лугу.
Много лет миновало. Мальчишка стал дедом. Однажды пришёл он на то место, где когда-то был зелёный луг, стоял раскидистый дуб, била прохладная криница.
Не стало ни луга, ни дуба, ни соловья, ни криницы. Только песок, ветер вздымает тучи пыли.
«Куда ж оно всё подевалось?» – подумал дед.
Рассказ Сухомлинского «Я не боюсь грома»
Был жаркий июньский день. Пятиклассники пошли на целый день в лес. Весело было в лесу. Дети играли, читали интересную книгу, варили кашу.
К вечеру из-за леса набежали чёрные тучи, загремел гром. От дождя дети кинулись в шалаш к пастухам. Витя тоже намеревался побежать. Но вдруг сверкнула молния и раздался такой оглушительный грохот, что Витя от испуга присел под большим дубом, закрыл глаза и чуть не расплакался. Он уже открыл рот, чтобы закричать, призывая на помощь, но увидел рядом, по другую сторону дуба, одноклассницу Валю.
— Это ты, Витя? Ой, как хорошо, что я не одна! Теперь мне не страшно.
Витя перевал дыхание, оглянулся. Лес утонул в струях дождя. Сверкнула молния, озаряя на мгновение синим светом деревья и кусты. Лес шумел, стонал. Вите казалось, что в мире нет никого, кроме него и Вали.
Он почувствовал, как в его душе к эти мгновения что-то выпрямилось. Ему стало стыдно бояться. Разве можно бояться, когда рядом девочка и ты отвечаешь за неё?
— Не бойся, Валя,— сказал Витя. — Я не боюсь ни грома, ни молнии.
Витя прикоснулся рукой к её белой косе. Теперь он уже совсем ничего не боялся.
Рассказ Сухомлинского «Дуб под окном»
Молодой лесник построил в лесу большой каменный дом и посадил дубок под окном.
Шли годы, вырастали у лесника дети, разрастался дубок, старел лесник.
И вот через много лет, когда лесник стал дедушкой, дубок разросся так, что закрыл окно.
Стало темно в комнате, а в ней жила красавица – лесникова внучка.
– Срубите дуб, дедушка, – просит внучка, – темно в комнате.
– Завтра с утра начнём, – отвечает дедушка.
Наступило утро. Позвал дедушка троих сыновей да девятерых внуков, позвал внучку-красавицу и сказал:
– Будем дом переносить в иное место.
И пошёл с лопатой копать ров под фундамент. За ним пошли три сына, девять внуков и красавица-внучка.
Рассказ Сухомлинского «Грязное слово»
Семиклассник Миша зашел в туалет. Поднял с пола уголек написал на стене грязное, оскорбительное слово.
— Значит, писать уже научился? — услышал он вдруг укоряющий голос и испуганно оглянулся.
Перед ним стоял учитель Николай Васильевич.
— Ну, что же, прочитай, что ты написал.
Миша молчал. Он написал такое грязное слово, что у него да язык не поворачивался произнести его.
Молчал и Николай Васильевич. Потом он спросил:
— А кто работает в нашей школе уборщицей, ты знаешь?
— Тетя Мария… — сказал шепотом Миша.
— Теперь пойдем к тете Марии, попросим, чтобы она забелила твою грамоту…
У Миши и руки стали холодными. Так ему было стыдно. — Не надо идти к тете Марии, — сказал он сквозь слезы.
Белым рукавом рубашки он вытер грязное слово. Но черный след остался на стене.
— Я принесу глину и щетку, — снова стал просить Миша. — Прошу вас, простите…
— Нет, я не могу простить, — сурово сказал Николай Васильевич. — Этим грязным словом ты оскорбил мать. Оскорбил тетю Марию. Оскорбил всех женщин. Вот и проси прощения у матери.
— Ой, я не могу просить… Мне стыдно…
— Если стыдно просить прощения сегодня — попроси через год через два года, пусть через десять лет, но ты не посмеешь сказать девушке святое слово “люблю”, пока она не простит тебя за это грязное, оскорбительное слово.
Миша плакал.
Прошли годы, Миша стал юношей, но не мог забыть о том, что сделал в годы отрочества.
И вот Миша полюбил девушку Олесю. Олеся удивлялась: почему Миша бывает иногда молчаливым и грустным?
Однажды Миша сказал Олесе:
— Прости меня, Олеся, за то, что я оскорбил тебя… И он рассказал о том, как грязным словом оскорбил всех матерей, всех женщин.
Олеся удивленно спросила:
— А почему ты не забыл об этом? Ведь столько лет прошло… И почему ты молчал?
— Я не мог больше носить в себе эту вину. Я судил себя много лет. А теперь ты или осуди меня, или прости.
— Прощаю, — тихо сказала Олеся.
Сказка «Легенда о материнской любви» Сухомлинский
У матери был единственный сын — дорогой, ненаглядный. Души в нём мать не чаяла; по капельке собирала росу для умывания, из тончайшего шёлка вышивала рубашки. Вырос сын — статный, красивый. Женился на девушке изумительной, невиданной красоты. Привёл молодую жену в родную хату. Невзлюбила молодая жена свекровь, сказала мужу: “Пусть не заходит мать в хату, посели её в сенях”.
Поселил сын мать в сенях, запретил ей заходить в хату. Боялась мать показаться злой снохе на глаза. Как только сноха шла через сени, мать пряталась под кровать.
Но мало показалось снохе и этого. Говорит она мужу: “Чтобы и духом матери не пахло в доме. Пересели её в сарай”.
Переселил сын мать в сарай. Только по ночам выходила мать из тёмного сарая. Отдыхала однажды вечером молодая красавица под цветущей яблоней и увидела, как мать вышла из сарая.
Рассвирепела жена, прибежала к мужу: “Если хочешь, чтобы я жила с тобой, убей мать, вынь из её груди сердце и принеси мне”. Не дрогнуло сердце сыновнее, околдовала его невиданная красота жены. Говорит он матери: “Пойдёмте, мама, покупаемся в реке”. Идут к реке каменистым берегом. Споткнулась мать о камень. Рассердился сын: “Что ты, мама, спотыкаешься? Почему не смотришь под ноги? Так мы до вечера будем идти к реке”.
Пришли, разделись, искупались. Пошёл сын с матерью в дубраву, наломал сухих сучьев, разжёг костер, убил мать, вынул из груди сердце. Положил на раскалённые угли. Вспыхнул сучок, треснул, полетел уголёк, ударил и лицо сыну, обжёг. Вскрикнул сын, закрыл ладонью обожжённое место. Встрепенулось сердце материнское, горящее на медленном огне, прошептало: “Сыночек мой родной, тебе больно? Сорви листок подорожника, вот растёт у костра, приложи к обожжённому месту, к листу подорожника приложи сердце материнское… Потом в огонь положишь”.
Зарыдал сын, схватил горячее материнское сердце в ладонь, вложил его в растерзанную грудь, облил горячими слезами. Понял он, что никто и никогда не любил его так горячо и преданно, как родная мать.
И столь огромной и неисчерпаемой была материнская любовь, столь глубоким и всесильным было желание материнского сердца видеть сына радостным и беззаботным, что ожило сердце, закрылась растерзанная грудь, встала мать и прижала кудрявую голову сына к груди. Не мог после этого сын возвратиться к жене-красавице, постылой стала она ему. Не вернулась домой и мать. Пошли они вдвоём в степь и стали двумя курганами высокими.
Рассказ Сухомлинского «Мамина коса самая красивая»
Каждый вечер семилетний Тарасик встречал отца, возвратившегося с работы. Это были радостные минуты: папа открывал дверь, Тарасик бежал ему навстречу, папа брал сына на руки. Мать улыбалась, готовя ужин.
Однажды Тарасик, придя из школы, увидел: мама сидит у окна задумчивая, грустная.
— Почему вы грустите, мама? — спросил встревоженный Тарасик.
— Папа больше не придёт к нам.
— Как — не придёт? — удивился ребёнок. — А куда же он пойдёт?
В сознании ребёнка не укладывалось, что значит отцу не прийти домой…
Мама сказала:
— Он больше не будет жить с нами. Ну… он сегодня пришёл и забрал свои вещи. Он пошёл к другой женщине…
— Почему? — вскрикнул Тарасик. — Почему он пошёл к другой женщине?
Мать была в смятении. Она лихорадочно искала, что сказать сыну. И сказала, что пришло в голову:
— Потому что у меня коса седая… А у этой женщины коса не седая…
Тарасик заплакал, обнял маму, гладил маленькой ручкой чёрную материнскую косу, в которой блестели седые волосинки. Потом он тихо сказал:
— Но ведь это же ваша коса, мама… ваша коса самая красивая… Неужели папа этого не понимает?
— Не понимает, сынок…
Дальше произошло то, о чём и не думала мать, сказав слова о своей седой косе. Мальчик узнал, где живёт женщина, к которой ушёл его отец. Он пошёл к этой женщине. Женщина была дома. Мальчик подошёл к ней, внимательно посмотрел на её причёску и сказал: “У мамы коса самая красивая… а у вас — разве это коса?”
Потом Тарасик пошёл к отцу, работавшему в мастерской автогаража. Он попросил отца выйти на улицу. Сын сказал отцу слова, которые заставляют сжаться от боли и возмущения каждое честное отцовское и материнское сердце:
— Тату, ну почему вы ушли от матери? У неё такая красивая коса… Мама самая добрая… самая ласковая. Теперь нам так трудно… Папа, ну возвратитесь же к маме.
Отец стоял перед сыном, склонив голову… Вечером он возвратился к жене и просил прощения у неё и у сына.
Рассказ Сухомлинского «Человек без имени»
Это было в начале войны. Кровавый смерч горячим дыханием опалил Украину, с Запада наползла фашистская орда, наши войска отступали за Днепр. В тихое августовское утро на главную улицу села, где жил этот человек, приехала колонна вражеских мотоциклистов. Люди попрятались в хаты. Притихшие дети боязливо выглядывали из окон.
И вдруг люди увидели невероятное: из хаты вышел этот человек — в вышитой сорочке, в начищенных до блеска сапогах, с хлебом-солью на вышитом рушнике. Заискивающе улыбаясь фашистам, поднес им хлеб-соль, поклонился. Маленький рыжий ефрейтор милостиво принял хлеб-соль, похлопал изменника по плечу, угостил сигаретой, а потом вынул из кармана пачку сигарет, подержал её в руке, подумал, раскрыл, отсчитал половину сигарет и подал…
Всё это видели в окна дети, обо всём этом они сказали матерям. Через несколько минут о позорном гостеприимстве своего земляка узнало всё село. Закипела в сердцах лютая ненависть, сжались кулаки. Потом стали думать люди: кто он, этот человек, что привело его на страшный путь предательства? Вспоминали родословную от деда-прадеда, мысленно оглядывали детство. Как же так, ведь он — двадцатилетний юноша, кажется, и в комсомоле состоит. Но постойте, как же его зовут? Фамилию знали, фамилию-то человек имеет родительскую, а имени никто не знал. Хорошо знали его мать — колхозницу Ярину. И человека этого с детства так и называли: Яринин сын. Стали думать: что же привело парня к предательству? Но о Яринином сыне никто ничего определённого сказать не мог. Соседи называли его маменькиным сынком. Один сын у отца и матери, он спал до обеда, а возле кровати на столе стояла уже заботливо приготовленная матерью крынка с молоком, белый калач, сметана… Люди с малых лет приучали детей к труду, будили их на рассвете, посылали в поле на работу, а Ярина оберегала своё золотко (так она называла его: моё золотко, мой единственный-ненаглядный) от труда и забот.
Вспоминали и такое. Когда сыну Ярины было лет двенадцать, в селе произошло несчастье: сгорело десять хат, десять семей остались без крова. Соседи приютили погорельцев, поделили с ними своё жильё. Приютила одну семью и Ярина, пришлось потесниться и ей и сыну. Но вдруг закапризничал сын: “Не хочу, чтобы вместе с нами соседи жили”. Ушёл однажды вечером под скирду соломы, матери сказал: “Буду спать здесь, домой не пойду. Пусть соседи выберутся сарай, тогда вернусь”. Уступила мать капризу. Переселились соседи в сарай.
В школе проучился сынок до шестого класса, потом учение стало в тягость ему, и мать решила: пусть дытына не томится за книгой, самое главное — здоровье. До восемнадцати лет болтался сынок без дела, уже стал и на вечорницы ходить, и к девушкам потянуло… Вспомнили, как за два до войны пришла к Ярине мать одной девушки-красавицы, пришла со слезами: какой разговор у них был, никто в точности не знал, известно стало в селе только то, что черноглазая красавица перестала выходить на улицу, потом долго лежала в больнице, пропала девичья краса, потухли огоньки в чёрных глазах. Узнали соседи, что отправила Ярина “золотко” куда-то на дальний хутор, к дяде-пасечнику, ходили слухи: живёт Яринин сын среди степного раздолья, ест белые калачи с мёдом… Заболела однажды Ярина, попросила, чтобы сын приехал, помог по хозяйству. Приехал сын, побыл дома три дня, тяжёлой показалась ему работа: воду носи, дрова руби, сено коси — и снова ушёл на хутор.
Как и когда появился в селе Яринин сын в ту тяжелую годину — никто не мог сказать. Сидели в сумерках старики и женщины под ветвистыми вишнями, говорили обо всём этом, и не давала покоя мысль: в кого он уродился? Прошло три дня после того, как село заняли фашисты, а Яринин сын уже ходил по улице с полицейской повязкой на рукаве.
Думаем-гадаем, а легче от этого не станет, — сказал 70-летний дед Юхим. — Откуда падлюка такая взялась? От пустой души. Нет у этого человека ничего святого за душой. Не истекла душа болью ни за мать, ни за землю родную. Не содрогнулось сердце от тревоги за землю дедов и прадедов своих. Не оставили руки корня в родной земле, ничего не создали для людей, не оросил пот ниву, нет мозолей от труда нелегкого и сладкого, и вырос чертополох.
Страшные дни наступили для матери. Видела она, что люди презирают её выродка, презирают и её. Пыталась увещевать сына, напоминала о возвращении Советской власти и о расплате, но сын стал угрожать: ты знаешь, что бывает с теми, кто не согласен с новым порядком. “Не сын ты мне больше”, — сказала мать, оставила хату, ушла к сестре.
Окончились страшные дни оккупации, на рассвете ноябрьского дня принесли на острых штыках зарю свободы советские солдаты. Жаркие бои обошли село строной, не успел Яринин сын убежать со своими хозяевами. А народная месть в радостные дни освобождения почему-то не коснулась фашистского холуя и преступника — не успели расправиться с ним односельчане, а дотошные юристы стали проверять каждый факт, не доверяя слухам. Кто видел, как Яринин сын участвовал в казни партизана? Кто видел, как он расстреливал советских людей? Кто может доказать, что именно он отправлял на каторгу в Германию черноглазую красавицу? Всё это нелегко было доказать, хотя все знали, все были убеждены, что эти преступления совершил он. Долго шло следствие, взвесили, наконец, что было доказанным, судили Ярининого сына, приговорили к семи годам тюрьмы.
Прошло семь лет. Возвратился сын из тюрьмы, застал мать умирающей. Попросила Ярина прийти к своему смертному одру всех родственников и самых уважаемых в селе стариков. Не разрешила сыну приблизиться к постели, сказала перед смертью: “Проклинаю тебя, не сын ты мне. Многое передумала я за эти годы. Тяжело мне будет в могиле: стопудовым камнем ляжет на грудь твоё преступление. Люди, дорогие мои земляки, слушайте меня, запомните мои слова, передайте детям и внукам своим. Не кладите на мою грудь этого тяжёлого камня. Не считайте этого человека моим сыном. Не мать я ему. Пусть будет проклят тот день, когда глаза его увидели солнце”.
Сын стоял среди хаты угрюмый и невозмутимый, казалось, ему всё равно, что говорит мать. Люди затаили дыхание, ожидали: может быть, скажет он хоть слово, попросит у матери прощения. Но сын молчал. И тогда дед Юхим сказал за всех: “Будет так, как ты просишь, Ярино. Не положим на твою грудь тяжёлого камня. Безродным псом будет ходить по земле этот человек до конца дней своих. Не только никто не назовёт его твоим сыном, но и имя его забудем”.
Слова деда Юхима оказались пророческими: и раньше редко кто знал имя предателя, все звали его Яринин сын, а теперь и вовсе забыли его имя. Стали называть этого тридцатилетнего человека по-разному: тот, подлец; другие — человек без души, третьи — человек, у которого за душой нет ничего святого. Он жил в родительской хате, никто к нему никогда не ходил, соседи запрещали своим детям подходить близко к хате “человека без имени” — такое имя, наконец, дали ему все крестьяне.
Он ходил на работу в колхоз. Люди избегали работать вместе с ним. Одно время было трудно с кадрами механизаторов, он попросился учиться на тракториста, но не нашлось человека, который бы захотел остаться с ним наедине, передать ему свои знания. Пришлось отказаться от этого намерения. Бригадир посылал его туда, где можно было работать одному, без общения с другими людьми. Как-то поручили ему возить воду женщинам, работавшим в поле. Привёз воду — женщины прогнали его и заявили бригадиру: “Не пойдём работать, если этот подлец хоть раз покажется на глаза наши”.
Есть преступления, за которые никогда не прощают, есть одиночество, которое ни у кого не вызывает ни жалости, ни сочувствия.
Яринин сын стал отверженным. Суд народа оказался неизмеримо страшнее тюрьмы. Он пытался было жениться, но не нашлось женщины или девушки, которая решилась бы соединить с ним свою судьбу.
Однажды мне пришлось побывать в том селе. Я сидел в кабинете председателя сельсовета. Зашёл старый, дряхлый человек, казалось, ему лет семьдесят. “Это он, человек без имени, — тихо сказал председатель сельсовета. — Ему сейчас тридцать девять… Послушаем, что он скажет”.
“Отправьте меня куда-нибудь, — глухо, с затаённой болью стал просить человек без имени. — Не могу я больше жить здесь. Отправьте в дом престарелых или в приют какой-нибудь. Не отправите, повешусь. Знаю, что заслужил людское презрение и проклятье. Хочется хоть перед смертью услышать доброе слово. Здесь меня знают, и слышу я только одни проклятия. А если принесёт кто во двор кусок хлеба, то это как жалость к издыхающей собаке. Зароют в землю и плюнут на могилу… Отправьте туда, где никто меня не знает. Буду работать из последних сил, зарабатывать кусок хлеба. Пусть хоть кто-нибудь подумает обо мне как о честном человеке”.
Когда он, заросший, грязный, шёл сельской улицей, возвращаясь домой, люди останавливались, провожали его долгим взглядом, в задумчивости качали головами. И в этот вечер возле порога родительской хаты нашёл человек без имени кусок сала и хлеба — сердце у людей не каменное…
Над ним сжалились, отправили в дом престарелых. Никто не знал там о его прошлом. Относились к нему как к старому человеку, заслужившему право на уважение. Говорят, он радовался, как ребёнок, когда его просили что-нибудь сделать для коллектива: вскопать клумбу или перебрать картофель. Но каким-то образом слух о его прошлом дошёл и до дома престарелых. Отношение людей к нему сразу изменилось. Никто не говорил ни слова о прошлом этого человека, но все стали избегать его. Два старика, жившие в одной комнате с ним, попросились в другую, и он остался один. В холодную декабрьскую ночь ушёл он неизвестно куда, и с тех пор его никто не видел. Был слух, что в весеннее половодье выбросила река посиневший труп, до того изуродованный, что нельзя было определить, кто он, этот человек.
Рассказ Сухомлинского «Сыновняя неблагодарность»
Рядом жили две матери — Мария и Христина. Работали в колхозе, растили сыновей: у Марии вырастал сын Пётр, у Христины — Андрей. Мальчики были одногодками. Осенью тридцать девятого года пришла пора Петру и Андрею идти в армию. Вместе провожали Мария и Христина сыновей на службу, вместе считали, сколько дней осталось ждать синеглазого, белокурого Петра, черноглазого, с чубом, как воронье крыло, Андрея.
Началась война, пришёл на украинскую землю враг-захватчик, два года матери ничего не знали о сыновьях, не было долгожданной весточки. Освободила родная Советская Армия землю украинскую, пришли Христине и Марии письма в синеньких треугольных конвертах, затрепетали радостные сердца — живы сыновья. Отгремели последние залпы войны. На одной неделе возвратились Пётр и Андрей. Радость пришла в изболевшиеся сердца материнские.
Но недолгой была радость. По-разному сложились судьбы матерей, но одинаковым было горе. Заболела Мария, слегла в постель, перестали слушаться ноги. Трудно было Петру, не только болезнь матери свалилась на него бедой неожиданной; одна беда, как говорится, другую ведёт за собой.
Ожидала Петра невеста чернобровая, на радостях решили пожениться. Не наложишь запрет на молодую любовь, забеременела Галина. По законам народной морали надо сыну ввести девушку в родной дом, а тут болезнь приковала мать к постели. Видит она, как мучается сын, ночи не спит. И говорит ему: “Не позорь Галину, пусть войдёт в наш дом законной женой твоей, а со мною что будет, то и будет”. Пришла Галина в дом, зажили с Петром дружно и согласно, всё хорошо было бы, если бы не болезнь матери.
Прослышал Пётр, что в Киеве есть замечательный врач. Повезти — деньги нужны на дорогу. Решили Пётр с Галиной: продадим хату, а мать поставим на ноги. Продали, перешли жить к дальней родственнице матери, повезли Марию в Киев. Оставили в больнице. Сказал врач: надо лежать с полгода, а то и больше.
Трудно стало жить молодым, но матери помогали всё время. Продали одежду Галины, баян Петра, а мать поставили на ноги.
Не полгода, а два года пролежала Мария в больнице. Выздоровела. “Не лекарства подняли меня с постели, — говорила она людям, — а великая сыновняя любовь”.
С одобрением, с большим уважением говорили в селе о Петре и Галине. Матери и отцы ставили их в пример, поучали детей, как жить на свете.
Оставим пока счастливую Марию с её счастливыми детьми и внуками (невестку неспроста у нас свекровь называет дочерью, и невестка свекровь — матерью), заглянем в хату Христины. По-иному сложилась её судьба. Привез Андрей несколько чемоданов трофейного добра. Не открывал чемоданов в материнской хате. Хата материнская тесной стала ему, решил он новую строить. Выбрал место в глухом конце села, от степи. Возвёл кирпичный дом, покрыл цинком — большая редкость в те годы. Женился. Зажила молодая пара безбедно.
А у Христины хата разваливалась. Попросила сына: отремонтируй крышу. Сын ответил: своих забот хватает, думай о своей хате сама. Заплакала мать, прикрыла хату соломой как-нибудь. “Это ещё не горе, — думала Христина. — Было бы здоровье…” Но вот пришло и настоящее горе: заболела мать Андрея, не может подняться с постели. Парализовало руку и ногу. Пришли к Андрею соседи матери, говорят. “Есть у тебя совесть, Андрей? Мать с постели не может подняться, нужен уход постоянный за нею”. Пообещал сын навестить мать и не навестил. Стали соседи ухаживать за больной старухой.
Прошло полгода. Год прошёл. Здоровье Христины не улучшилось. А сын так ни разу и не пришёл к ней. Пошла молва по селу: сын отказался от матери. Назвали люди Андрея бессердечным, а потом и более выразительным словом — скотиной.
Люди обходили Андрея, не здоровались с ним. Страшно стало Андрею, и он наложил руки на себя.
Почему так бывает?
Почему сыновья иногда оказываются неблагодарными? Откуда берутся люди с казёнными сердцами? Вспоминали люди жизнь этой несчастной матери: все силы своего сердца вложила она в любимого сыночка своего, в “золотко своё”, в Андрийко, ночей недосыпала. Вспоминали люди, как, бывало, ещё до организации колхоза выезжала Христина с мужем в поле косить пшеницу. Положит, бывало, на подводу сена ароматного, застелет полотном белым, перенесёт спящего Андрийка с подушками и одеялом, закроет лицо от солнца жгучего. Спит Андрийко. Такие, как он, восьмилетние, собирают в лесу дрова, разжигают костёр, воду носят, а он спит.
Вырастал Андрийко здоровый и жизнерадостный, мать души в нём не чаяла и больше всего была озабочена тем, чтобы ничто тревожное не коснулось его сердца, чтобы ни одна невзгода не омрачила его безмятежного детства. Как-то осенью угостила Христина мальчика жаренными в сметане грибами. Еда до того понравилась ему, что каждый день он просил грибов со сметаной. А грибов вблизи всё меньше и меньше оставалось, и приходилось ходить Христине в лес верст за двенадцать. Однажды мать порезала ногу, еле домой дошла. Но скрепя сердце даже виду не подала, что несчастье случилось: разве можно, чтобы у Андрийка настроение испортилось? “Зачем ему знать, что в мире есть горе?” — так всегда говорила Христина, когда хотела закрыть детские глаза на что-нибудь печальное. Так и на этот раз. Перевязала кое-как раненую ногу, пошла к соседке. Ежедневно приносила соседка корзинку грибов, а мать давала ей за это свои вышитые сорочки.
Так и не узнал Андрийко, какая с матерью стряслись беда. Сердце его жило только радостями и удовольствиями. Брал у людей и ничего не давал им — вот почему и вырос он человеком с каменным сердцем.
Совсем по-другому прошли годы детства Петруся. Мать тоже любила его, тоже души не чаяла в сыне, но не оберегала его сердце от всех тех сложностей и противоречий жизни, в которых радость переплетается с горечью, счастье — с бедами и тревогами. В детстве человек познаёт мир не только разумом, но и сердцем; всё, что происходит в жизни, пробуждает в детской душе самые разнообразные чувства, переживания, порывы, стремления. Среди этих душевных движений детства особенно глубокий отпечаток в сердце оставляют чувства сострадания, милосердия, участия. Чуткое материнское сердце Марии заботилось о том, чтобы с малых лет человек чувствовал: рядом со мной живут люди, у них есть свои интересы, желания, им хочется быть счастливыми.
Чтобы быть самому счастливым, надо бережно, тонко, сердечно, чутко, заботливо прикасаться к сердцам других людей. Эту святую заповедь народной нравственности Мария, конечно, не повторяла на каждом шагу (ребенок не смог бы понять глубины этой истины) — она учила сына так жить.
Рядом с Марией жила одинокая старуха, часто болевшая. Помню, как только в большом саду Марии что-нибудь начинало созревать — черешни, вишни, яблоки, груши, сливы, виноград, мать звала Петруся:
— Понеси старому, одинокому человеку, — и давала и руки тарелку с первыми созревшими плодами.
Для ребенка это стало привычкой.
— О любви к человечеству говорить легче, чем помочь бабушке Ярине нарубить дров на зиму. — поучала Мария сына. Человечество — оно далеко, а бабушка Ярина — рядом, совесть не позволит сомкнуть глаза ночью, если у неё нечем будет топить. Прислушивайся, сын, сердцем к заботам и горестям человеческим.
Рассказ Сухомлинского «Собаке — собачья смерть»
В селе Куцеволовка Онуфриевского района жил мальчик Михаил Тополя. Мать Михаила умерла через час после родов. Ребёнка спасла дальняя родственница матери, Оксана. Она кормила дочку Марину, родившуюся месяцем раньше. Теперь пришлось кормить двоих детей. Мальчик рос крепкий, здоровый. До года поднялся на ноги, стал ходить, но Оксана никак не могла отлучить его от груди, кормила до двух лет. “Мальчик, — оправдывалась, — сирота, но пусть не знает он ни горя, ни одиночества”. Всё отдавала ему Оксана. “Как сыр в масле катается, — говорили соседи о безмятежном детстве Михаила, качая головами, — не доведёт это до добра”. Оксана краем уха слышала о высказываемых соседями опасениях, но отмахивались от них. Мальчик был её творением, она спасла ему жизнь, она видела в нём самоё себя. Он спал сколько хотел, всё ему было позволено, и ничто не запрещалось. В пруду водились караси, Михайлик любил жареную рыбу со сметаной. И Оксана с Маринкой шли к пруду, бултыхались несколько часов в воде, чтобы угодить “дытыне”. Уже и осень пришла, караси попрятались глубоко в ил, а Михайлик и за ложку не брался, если на столе не было сковородки с жареными карасями. Полезла Оксана в холодную воду. Простудилась, слегла. Чтобы на столе были карасики, Маринка понесла рыбакам вышитую сорочку матери и скатерть, обменяла на рыбу…
Получилось так, что не было в жизни Михаила ничего такого, что досталось бы ему с трудом, в чём бы оставлена была частичка его души. В пустом сердце, не знающем забот, волнений, тревог, не может быть места для настоящей любви.
Учился Михаило в школе как-нибудь. В четвёртом классе сидел два года, в пятом имел два осенних экзамена и еле перешёл в шестой, а шестого не закончил и за два года. Шестнадцатилетним он выбыл из школы. Оксана плакала, упрекала… “Вы в могилу загоните меня своей школой, — кричал Михайло. — Больше ноги моей в вашей хате не будет. Я знаю, что вы мне не мать. И за то, что кормили меня, куплю вам бочку молока”.
Ошеломлённая тяжким оскорблением, Оксана заболела. А Михайло пошёл жить к дальнему родственнику отца, леснику.
Через несколько месяцев началась война. Когда пришли оккупанты, среди полицейских людям бросился в глаза стройный, краснощёкий Михайло. Полицейские с собачьей верностью служили фашистам, выполняли самые грязные, позорные дела. Началась отправка молодёжи в фашистское рабство — на работу в Германию. Полицейские охотились за молодыми людьми, как за животными. Однажды ночью фашисты послали всю полицию на облаву. Попал Михайло на ту улицу, где жила Оксана. Вместе с другими девушками привёл он в сельскую управу Марину. За дверью сельской управы плакала Оксана. Когда Михайло вышел из хаты, она плюнула ему в глаза и назвала его изменником.
“Ты партизанка!” — закричал Михайло и побежал к офицеру. Оксану схватили, связали. Поехали домой с обыском. На чердаке нашли несколько гранат и винтовку.
“Откуда всё это?” — спросил офицер.
Женщина молчала.
“Кто из жителей села может сказать, откуда у неё оружие?” — бросил офицер в толпу людей, согнанных к дому сельской управы.
Все молчали. Михайло, находившийся в кучке полицейских, сказал:
“Она связана с партизанами. Ночью к ней приходят подозрительные люди”.
Старики и женщины стояли, затаив дыхание. Им не верилось: каким чудовищем надо быть, чтобы отправить на смерть женщину, приходившуюся человеку матерью: ведь она вскормила его.
“Ну что же, — сказал офицер, — партизанам один конец. А в награду за то, что ты верно служишь рейху, оказываю тебе большую честь: расстреляй своей рукой эту женщину”. Рассказывают, что в это мгновение на майдане перед сельской управой как будто земля застонала: из десятков грудей вырвался стон, люди не могли отвести глаз от изменника. Повёл он со своими дружками Оксану к вербам у пруда. Услышали люди три глухих выстрела, ещё раз застонала земля. Возвратился Михайло Тополя с дружками. В тот же вечер фашисты отправили на станцию Маринку, пойманную вместе с другими девушками во время облавы. А через три дня по приднепровским сёлам разнеслась весть: в лесной глуши, в Волчьем урочище, недалеко от хаты лесника нашли повешенного на дубовом суку Михаила. На груди бумажка с надписью: “Так будет с каждым изменником!”
Когда селяне узнали о справедливом возмездии, постигшем предателя, они облегчённо вздохнули и сказали: “Собаке — собачья смерть”.
______________________
Возможно, скажете вы, что многие сказки Сухомлинского уже не актуальны для нашего времени и могут не восприниматься нашими детьми. Но, главное, что в этих поучительных интересных историях заложен фундамент для формирования личности вашего ребенка в правильном направлении, развивающем в нем человечность. Адаптируйте эти сказки и рассказы «под себя», не бойтесь импровизировать, учитесь сами и учите своих детишек!
Всего вам доброго и до новых встреч на страницах моего блога-дневника!