Рассказы про врачей для детей

Издательство «Бомбора» представляет книгу Алексея Калиновского «О чем пьют ветеринары. Нескучные рассказы о людях, животных и сложной профессии».

В каждой профессии — свои тараканы. А в профессии ветеринарного врача, кроме тараканов, есть еще собаки, кошки, козы, куры, хомяки и, конечно, их владельцы. Нескучные истории от самого веселого в России ветеринарного врача, открывшего первую частную ветклинику в Москве еще в 90-х, приоткроют завесу в закулисье непростой профессии. Если вы восхищаетесь необыкновенными рассказами и вкусным ироничным слогом Джеральда Даррелла, обожаете невыдуманные истории из жизни людей и животных, то эта книга точно для вас! Веселые и грустные рассказы Алексея Анатольевича Калиновского о людях, с которыми ему довелось встречаться в жизни, о животных, которых ему посчастливилось лечить, и о невероятных ситуациях, которые случались в его ветеринарной практике, захватывают с первых строк и погружают в атмосферу доверительной беседы со старым другом.

Предлагаем прочитать отрывок, в котором автор делится воспоминаниями о знаменитом Птичьем (Калитниковском) рынке.

Сколько стоит овчарка

Птичий рынок. Как много эти два слова значат для коренного москвича! Только не то убожество, которое теперь находится на МКАД и называется «Садовод», а та Птичка, которая была на Калитниковской.

Никакой проводящийся теперь «Фестиваль шашлыков» или «Путешествие в Рождество», по бездарности и безвкусице напоминающие дешевую дискотеку в провинциальном городе, не могут сравниться по значимости с Птичкой. Работала она только в субботу и воскресенье, но сколько событий гигантского масштаба там происходило!

К поездке готовились заранее. Дня за два начинали созваниваться с друзьями, назначали день, час и место встречи. Открывалась Птичка рано утром в субботу.

С утра бурлила площадь перед станцией метро «Таганская». Оттуда было удобнее всего доехать до рынка, поэтому очереди на троллейбус стояли такие, что не всегда можно было сесть в первый. Основной вход на рынок был с Большой Калитниковской улицы, куда народ тянулся от остановок троллейбусов и трамвая.

Чего только не продавалось на Птичке! Там можно было купить всё. Даже если чего-то нужного в наличии не оказывалось, можно было найти знающих людей, и вопрос решался сам собой. Единственное, что уточнялось: привезти ли нужную вещь домой заказчику или он сам приедет в назначенные выходные. Мне всегда казалось: если заказать там подводную лодку, истребитель последнего поколения или ядерную бомбу, решение вопроса упиралось бы только в сроки доставки.

Открывалась Птичка образцами военной одежды, которая была развешена на заборе с наружной стороны. Тогда не существовало специальной одежды для туристов, охотников, рыбаков, поэтому пределом мечтаний был военный камуфляж. Он, естественно, не продавался свободно, а всё, что предлагалось на Птичке, было украдено с военных складов благодаря изрядно пьющим прапорщикам, которые за пару бутылок списывали пропажу. На рынке все знали, что это украдено, но коли никто не искал, делали вид, что никто ничего и не продает.

За воротами начинался сам рынок, а именно ряды, где торговали аквариумными рыбками и всем, что было нужно для их содержания. От рыбок, которые как капельки красок кружили в аквариумах, было невозможно оторвать взгляд.

Мой американский «папа», очень известный и авторитетный в Америке ветеринарный врач Рэй Пале, никак не мог понять, отчего же в минус двадцать вода в аквариумах не замерзает, а тропические рыбки бойко плавают. Сначала ему рассказывали, что в аквариумы по русскому обычаю добавляют водку, поэтому вода не замерзает, а подвыпившие рыбки чувствуют себя вполне комфортно.

Но потом добрые мужики позвали его за прилавок и показали систему из маленьких газовых баллонов и горелок, а также обычных свечей. Заодно ему налили, чтобы он сам сильно не замерз.

В этих же рядах продавались рептилии, всякие ползающие гады и насекомые. Такого количества аквариумов и оборудования к ним не видел ни один государственный магазин. Тут же можно было купить корм — трубочника, мотыля, опарышей и всякую мелкую водную живность, которую везли с юга.

Чуть подальше располагались ряды с удилищами, спиннингами, катушками и всем, что требовалось для рыбалки, но в обычных условиях было огромным дефицитом.

Налево от входа начинался птичий двор. Канарейки, попугайчики всех цветов и пород, запрещенные к отлову и продаже дикие певчие птицы и, конечно, голуби. Голубятни уже стали пропадать в Москве, и Птичка оставалась местом встречи московских голубятников.

Между птичьим и собачьим дворами стояли клетки с пушными зверями. Тут же продавали коз, кур, индюков. Можно было купить шкурки на шапку или сами шапки. К качеству выделки этих шкурок и уже сшитых шапок, как правило, сложно было придраться.

Собачий двор стоял особняком. На него был отдельный вход со стороны Средней Калитниковской улицы, поэтому крупных собак не надо было вести через весь рынок. Под тополями располагались со щенками владельцы кавказцев и редких что сейчас, что тогда южаков, а весь остальной двор в беспорядке занимали представители прочего лающего царства.

Толпа на Птичке была разношерстная. Самыми беспокойными и громкими были дети. Бедные родители держали себя в руках, потому что по первому требованию надо было купить желаемое сразу и прямо сейчас. Знатоки приходили, покупали то, что им было нужно, и уходили. Профессионалы делились на тех, кто продавал, и тех, кто приходил пообщаться. Общение, в зависимости от погоды, проходило летом под пиво и воблу, а зимой — под крепкий «чай». Ну и, конечно, были мошенники всех мастей и сортов.

На птичьем дворе, где движение шло по кругу строго против часовой стрелки, с человека на первом кругу часы снимали, а на втором ему же их продавали. Бежать в милицию и жаловаться было бесполезно. Шкурку или шапку втюхивали такие, что они разваливались еще до выхода с рынка, или, когда сверток дома разворачивали, то там была тряпка.

Карманники буквально наводняли Птичку, поэтому надо было просто надеяться, что пронесет. Сколько за карман ни держись, всё равно кошелек вытащат, если захотят. На собачьем дворе было царство специалистов, которые умели выдать щенка обычной дворняги за любую породу. Они держали нос по ветру и четко знали моду. Сегодня щенок продавался как болонка, а через неделю, когда он подрастал, уже как кавказец. Словом, филиал Хитровки, воспетой Гиляровским.

Майская суббота, часа четыре, и дело уже шло к закрытию Птички. На собачьем дворе, чуть в стороне от входа, стоял местный ханыга и держал свору таких же местных дворовых щенков, сосчитать которых было сложно, и каждый был привязан на отдельной веревочке.

В будние дни вся эта компания обитала в районе местной помойки. Синяк, в последней надежде сорвать сегодня денег на заветную бутылку, внимательно, взглядом психолога, всматривался в толпу, выискивая жертву.

В этот момент со стороны Средней Калитниковской на Птичку зашел ничего не подозревавший пионер. Судя по выражению его лица, он успешно закончил очередную учебную неделю, и родители дали ему рубль на кино, мороженое, да и вообще, чтобы он себе ни в чем не отказывал. По тому, как он начал деловито рассматривать собак, стало понятно, что к рублю он прибавил еще денег, сэкономленных на завтраках, и решил купить себе верного друга на грядущие летние каникулы. Ханыга четко выдернул его из толпы и, как змея жертву, начал его гипнотизировать.

— Мальчик! — синяк резко окрикнул пионера.

Мальчик вздрогнул, обернулся и увидел перед собой пусть и не вполне приличного с виду мужчину, но который, судя по всему, хорошо разбирался в собаках и держал на привязи целый помет.

— Ты что здесь делаешь? Тут детям одним находиться нельзя.

— Я не нахожусь, я пришел купить собаку.

— Собаку?

— Да.

— А какую собаку ты хочешь?

— Овчарку!

— Овчарку? А денег у тебя сколько?

— Три рубля.

— Покажи! — глаза ханыги загорелись, как у дворника Тихона, которому Остап дал рубль.

— Вот, — пионер достал деньги.

— Давай их сюда, — синяк схватил деньги и спрятал их очень глубоко, пока мальчик не опомнился.

— Значит, овчарку? — задумчиво спросил продавец.

Он долго критическим взглядом осматривал щенков, которые веером сидели на веревочках, потом деловито выбрал одного. Торжественно, с видом пограничника, передающего пионеру щенка на воспитание, он протянул веревочку:

— Вот, мальчик, держи овчарку на три рубля.

Будущий Карацупа гордо зашагал со своим будущим Ингусом домой.

Начальная школа устроена так, что в ней удобнее учить девочек, нежели мальчиков. Если учитель говорит, что ваш ребенок неусидчивый, легко отвлекается, ему не очень хорошо дается письмо — надо ли бить тревогу?

Тиллю шесть лет, и он уже несколько недель, как ходит в школу. Во время последнего осмотра перед поступлением в школу он сказал мне, как сильно он рад школе. Наконец-то он пойдет туда, куда уже ходят старшие сестры, перестанет быть ребенком из детского сада и каждое утро будет выходить из дома со школьной сумкой, встречаться у соседнего дома со своим лучшим другом Томом и отправляться в школу.

Тилль — смышленый мальчик, у которого нет проблем с общением с другими детьми или взрослыми. В послеобеденное время они с Томом строят небольшие хижины в саду, у него зеленый пояс по дзюдо, и однажды он хочет стать «исследователем животных».

Тилль может сидеть неподвижно лишь короткое время во время еды. Ему всегда хочется носиться по улице и играть.

Я наблюдаю Тилля с момента его рождения, помогаю ему с лечением легких инфекций, делаю ему прививки и выполняю обычные профилактические медицинские осмотры. С точки зрения педиатра, Тилль — нормально развитый мальчик. Школьный врач тоже так считает: никаких проблем с поведением, никаких физических нарушений. Когда дело доходит до рисования линий и вычерчивания фигур, Тилль не самый способный ученик. Но: Тилль готов к школе.

Неужели это гиперактивность?

Через несколько недель после первого учебного дня на прием приходит мать Тилля. На первой встрече с родителями учительница сказала ей, что Тилль явно выделяется. Он хорошо ладит с другими учениками, но его мелкая моторика довольно плохая, он неправильно держит ручку, не может рисовать ни дуги, ни круги, ему трудно писать, и буквы на бумаге оказываются перевернутыми. При письме Тилль всегда выходит за линии, а когда строчки заканчиваются, то сжимает буквы.

По словам учителя, его концентрация всегда снижается посреди урока. Ему быстро становится скучно, он не хочет больше заниматься и ерзает на стуле. Поэтому она рекомендует уточнить, есть ли у Тилля СДВГ. В любом случае ему требуется эрготерапия — особая гимнастика для тренировки мелкой моторики и координации движений.

Мать Тилля ошеломлена. СДВГ? Она ничего такого не замечала. И воспитатели в детском саду тоже. Там Тилля считали живым, творчески одаренным и обладающим богатой фантазией. Тогда никто не говорил о СДВГ. И зачем нужна терапия? Тилль и трех месяцев не ходил в школу.

Мать Тилля принесла тетради сына и несколько его рисунков, чтобы я мог получить представление о навыках рисования и письма Тилля. Действительно, Тилль часто выходит за линии, перечеркивает, исправляет, лепит буквы друг на друга. Заметно, что карандаш часто слишком сильно давит на бумагу и некоторые строчки нацарапаны.

На рисунках изображены ферма, джунгли, дом и семья Тилля. Животные и люди нарисованы очень красочно и с большой фантазией. Но у людей нет пальцев, их лица изображены схематично, на деревьях нет листьев, а крыша дома — просто красная плоскость. Внимание Тилля к деталям не особенно развито.

Всех под одну гребенку

Я прошу мать Тилля узнать у учительницы, не могла бы она мне позвонить. Во время разговора, состоявшегося на следующий день, выясняется, что мнение учительницы Тилля совпадает с моим. Тилль — «умный мальчик». Но при письме он напрягается, иногда кажется немного нервным и не выполняет задания до конца.

Я предлагаю: «Давайте поговорим о СДВГ и эрготерапии?» — «Нет-нет, я не это имела в виду». Она не собиралась ничего рекомендовать или даже прописывать. Она просто не хотела ничего упускать из виду. Пока еще можно направить особенности в правильное русло и помочь.

Так что лучше сообщить матери, что у Тилля может быть СДВГ, чем потом быть обвиненной в том, что не обращала внимания на отклонения Тилля и, таким образом, стала причиной его неуспеваемости в школе.

Случай Тилля является типичным. Воспитатели или учителя начальных классов направляют родителей ко мне, а те вынуждены просить меня назначить лечение. Часто вскоре после поступления в школу. Они беспокоятся. Мальчик выделяется. У него нарушение речи, нарушение чтения и правописания, дискалькулия, расстройство слухового восприятия, центральное расстройство слуха, моторное расстройство…

Наиболее распространенный диагноз среди мальчиков – гиперактивность, СДВГ. Так оставлять нельзя. Особенно если это не единственный «трудный» ребенок в классе. Выход: эрготерапия! Именно благодаря ей ребенок научится концентрироваться и станет более умелым.

Мальчики отличаются

Мальчики развиваются иначе, чем девочки. Результаты исследований мозга, эволюционной биологии, генетических исследований и социальной педиатрии позволяют сделать вывод о том, что оба пола учатся вести себя по-разному не в игровой комнате, на детской площадке и в ясельной группе, а по большей части уже появляются на свет вместе с этими привычками поведения.

Мальчики активнее. Они не просто хулиганят в детском саду, но ведут себя более активно, чем девочки, еще в утробе матери. Их гораздо более сильное желание двигаться в первые годы жизни постоянно усиливается. В восемь лет оно достигает своего пика. В этом возрасте большинство мальчиков еле могут усидеть на месте, им нужно бегать и драться. Только после этого они понемногу успокаиваются.

Мальчики бесстрашнее. В шесть месяцев они относятся к неизвестному с меньшим страхом и большим любопытством, чем девочки. В детсадовском возрасте их готовность рисковать и импонирующее поведение выражены гораздо ярче, чем у девочек. Они испытывают себя в драках и при этом обычно хорошо держат удар. По крайней мере, в среднем по статистике.

Мальчики медленнее. В среднем по интеллектуальному развитию к возрасту двух лет они уже отстают от девочек на четверть года. Прежде всего, их речь развивается медленнее. Девочки составляют свои первые предложения из двух слов в среднем в 20 месяцев, мальчики — на три месяца позже. Физически девочки также развиваются быстрее. Половая зрелость наступает в среднем на полтора года раньше.

В играх мальчики также имеют иные предпочтения, чем девочки. Девочки любят заботиться о куклах или плюшевых животных. Мальчиков интересуют механические игрушки. Это, конечно, клише, но такое встречается довольно часто.

В зале ожидания моей клиники есть маленькая тележка с четырьмя колесами и ручкой, за которую дети могут толкать тележку и одновременно держаться. Девочки кладут кукол и мягкие игрушки в тележку и толкают их через зал ожидания. Мальчики же проверяют, насколько быстро они могут добежать с ней до поворота, остановится ли тележка, когда они врежутся в стену или в ножку стола (она останавливается!).

Такое раннее поведение детей, вероятно, является подготовкой к их взрослой жизни и, следовательно, их эволюционным преимуществом для выживания. Девочки более общительны и коммуникабельны, чем мальчики, в игре они отрабатывают роль матери. Мальчики учатся изменять окружающую среду, чтобы выжить в ней. И они заявляют о своей позиции через драки.

На протяжении веков взрослые считали разное поведение мальчиков и девочек естественным, поощряли и тем самым усиливали. Но не школа: она поощряет девчачье поведение и совсем не рада тому, как ведут себя мальчики. Но об этом – в следующий раз.

04.12.2021 09:22:48, Зим@

32 комментария