Глава 1. Дед Никита
Время событий – годы Великой Отечественной войны. Деревня Малинка на берегу Малинки-реки. А за деревней и за речкой – бескрайнее лесное моховое болото «Андрюшкина топь». Ступишь ногой – будто на качелях качаешься. Пройти можно только по тропинкам, но их знал только загадочный Андрюшка. Много лет назад он жил в избе на болоте, в самом центре его, на острове. Болото назвали его именем. Бородатый дед Никита в молодости знал туда пути, водил охотников за ценным пером белых цапель. А однажды повел охотника – а вернулся один. С тех пор на болото не ходил. Живет Никита с дочкой Лукерьей, а его женатый внук Степан – отдельно.
Ребятишки любят страшные истории про болото. Особенно в зимние вечера. Ивашка Федоров, мальчонка с голубыми глазками, рассказывает их лучше всех.
Глава 2. Гость из города
Из Минска к бабушке Ульяне приехал внук – Саша Нежильцов. Его папа умер, а мать взяли на фронт врачом. Деревенские мальчишки смеются над ним, городским. Что он гусака испугался. Особенно цепляется высокий Федоска. Нарочно послали Сашу спросить у деда Никиты про Андрюшкин остров. Старик от злости аж лапоть бросил, который плел. После такого Саша и знать ребят не хотел, но они с ним помирились. Решили вместе утром идти пугать филина в дупле.
Глава 3. Они!
В дупло мальчишки послали Сашку. Филин там был – и громадный. Вылетел – ребятишки за ним. А Саша в само дупло залез: интересно же. Вдруг на поляну спустились парашютисты. Немцы! Дали малышам по шоколадке, спрашивали дорогу в деревню. Они не рассчитывали, что здесь живут люди. Федоска шоколад не взял и кинулся в деревню. Немцы (за главного у них был человек со шрамом на щеке) расстреляли Ивашку, Мотю, Андрейку. А Федоску не догнали. Саша все видел, и немецкий язык знал. Он поспешил предупредить жителей. Но было поздно. Деревню сожгли.
Глава 4. Где искать спасения?
В пустой деревне Федоска и Сашка встретились. «Общая беда сблизила мальчиков». Выжил дед Никита. Он рассказал, что всех загнали в школу и закидали гранатами. Уцелели и бабушка Ульяна, и брат с сестричкой – Гришака и Маринка: они в печку спрятались. И еще пара ребятишек, близнецы. А из взрослых – кузнец Николай. Он из деревни прямо на фронт пошел. Немцев бить. И Федоска с ним. А Сашка остался: бабушку и детей жалко. Ведь немцы вернутся.
Глава 5. На Андрюшкин остров
Сашка сказал деду, что надо идти на остров в болоте. Сашка оставил письмо маме Гришаки и Маринки (хотя ее убили, но дети ведь не знали). С собой взяли картошку, вещи, топор, козу Маньку – и двинулись. Первым шел Сашка с липкой в руках, чтоб вылезти, если провалится. У него глаза зоркие, а дед подслеповат. Но дорогу помнит. Последней шла бабушка Ульяна.
Глава 6. Дошли!
Страшно Сашке, но он идет. Все шли след в след. По совету деда Саша зарубки делал, чтоб дорогу назад было легче искать. Бабушка Ульяна провалилась – дед ее вытащил. Прошли дуб с развилкой – и вот она трава вместо мха, твердая почва! Андрюшкин остров, холм с избушкой! Вошли в пыльный дом. Там все, что надо: стол, посуда, старинное ружье. Поели картошки с молоком и улеглись. Благодарный Саша поцеловал бабушку, и она его в ответ.
Глава 7. Андрейка!
Саша с дедом Никитой сходили в Малинку за едой. Нашли корову Рыжуху и быка Мишку. Нагрузили их картошкой и привели на остров. Послушал Сашка, как дед горюет, что правнук его Андрейка незакопанный лежит, и втихаря подался к полянке с филином. А Андрейка живой! Израненный только. Сашка его на себе донес. Дед от души его поблагодарил. Андрейка выздоровел. Как и Гришака, он очень ждал маму.
Глава 8. Опять они!
Сашка с дедом вновь подались за картошкой. Дед полез в уцелевшую кузницу за инструментом, а тут – немцы! Смеются: «чистая работа», никого нет. На прощанье подожгли кузницу, а там Сашка с дедом. Еле вылезли, и инструмент сберегли. Благополучно вернулись на остров.
Глава 9. Война вокруг нас кружит…
К зиме отрыли погреб под картошку. Дед планировал зарезать быка на мясо. Но Сашка возразил: «Мишка нам друг». И обещал заготовить ему сена на прокорм под зиму. К избушке добралась кошка из Малинки. Дед наделал петель из лыка – зайцев ловить. Теперь на столе было мясо, а из шкурок – одежда. Еще и лося подраненного добыли. Сашка пошел с Андрейкой в Малинку за солью и думал: как там, на фронте, мама? А как Федоска?
Глава 10. Шейка!
Ребята под вой самолетов набрали на деревенском складе соли, и подобрали собачку. Андрейка назвал ее Белошейкой (а если коротко – Шейкой). Бабушка обрадовалась, что лося можно засолить, малыши обрадовались новому четвероногому другу, а дед сказал, что собака волков отпугивать будет.
Глава 11. Страшная битва
Малыши-близнецы без спросу побежали к замерзшему озеру. А там – медведь-шатун! Злющий! Сашка увидел, схватил ребят за руки – и ну бежать. А медведь следом несется, ревет. Кинулась на него Шейка, а медведь ее лапой отбросил. Спас всех бык Мишка: затоптал зверя. Шейка выздоровела, отъелась.
Глава 12. Волки!
Из деревни принесли муки, напекли лепешек. А потом Саша с Андрейкой на лыжах пошли доставать из силков пойманных зайцев. Шейку не взяли: завязнет в снегу. Саша для солидности ружье прихватил. Андрейка лихо спустился с горки – но только сам побился и лыжи поломал. Надо возвращаться. Это километров десять. Саша одолжил лыжи другу.
Вообще, он давно зауважал деревенских ребят, многому у них научился. К примеру, Андрейка знал по солнцу который час. Он приладил сломанные лыжи к Сашкиным – пошли веселее. Но тут их окружили волки. И один сбил Андрейку с ног. А пороху мало. Ребят выручил дед Никита: убил волка топором. А бабушка Ульяна кинула в зверей горящей головней. С порога Гришака тоже кидал головешки, обжегся. Сашка пристрелил одного волка. Все укрылись в доме.
Глава 13. Письмо помогло
Однажды к дому пришли два разведчика. Наши! Андрейка сразу узнал отца. Степан благодарил деда и Сашу за спасение сына. Сказал, что они с товарищем прочли письмо. А вообще они на задании. Оказывается, и Федоска жив, в отряде он. Все были рады встрече. А Гришака сказал сестре, что по письму за ними точно мама придет.
Глава 14. «Мы скоро вернемся»
Степан рассказал, что он в партизанском отряде. Нападают на немцев, взрывают под ними мосты. А сейчас ждут самолет из Москвы – с оружием и лекарствами. Этим же самолетом заберут раненых. Только где ему тут приземлиться? Разве что на ровном Лебяжьем озере. Бабушка Ульяна считает: на то и нужны старые люди, «чтобы молодым около нас тепло было». Она ничего не жалеет для гостей.
Глава 15. Когда же?
Степан сказал – через неделю вернется. И Саше будет подарок. И как-то утром Сашу разбудила… мама Вера. Он думал, что она ему снится, но нет: 63-летний командир партизанского отряда Сергей Ильич пришел сюда вместе с ней. Командир объявил, что самолет заберет всех «болотных робинзонов» (они выжили одни на острове, как когда-то Робинзон Крузо). И мама будет с Сашей: у нее повреждена рука, на фронте быть нельзя. Ей рад не только Саша, но и бабушка Ульяна, она ведь Вере мать.
На сборы 2 часа. А в хате на острове будет здравпункт. И животных сохранят для колхоза. Гришака лететь не хотел, маму ждал, еле уговорили.
Глава 16. Прощай, Андрюшкин остров
Все поклонились старой хате, где спасались. К озеру повел дед Никита: ему командир очки дал. Теперь дед все хорошо видел. К ночи сели в самолет. А дед остался: решил быть проводником у партизан.
После победы над фашистами деревню Малинку заново отстроили. Вера с Сашей, бабушка Ульяна и вся остальная детвора живут в ней все вместе. Дед Никита стал героем с медалями. Федоска вернулся в школу. Старый командир тоже здесь поселился. Жив и бык Мишка. А вот болота больше нет – осушили. К острову теперь легко пройти. Фашистов дети не забыли, но знают, что больше они не придут. А если что – их мигом разобьют!
Читательский дневник по повести «Болотные робинзоны» Радзиевской
Сюжет
Война. Немцы-парашютисты сжигают деревню Малинку, убивают жителей. Дед Никита уводит Сашу, правнука Андрейку и других ребятишек вместе с бабушкой Ульяной на Андрюшкин остров среди болота. Там они заботятся друг о друге, переживают нападение медведя и волков. Наконец, их, «болотных робинзонов», находят партизаны. Среди них отец Андрейки и мама Саши, врач. Их забирают самолетом в Москву. Дед остается у партизан. После войны все возвращаются в деревню, а гиблое болото осушают.
Отзыв
Название – отсылка к «Робинзону Крузо» Дефо. Он тоже выжил и вернулся домой. Повесть о страшном военном времени. Здесь и трагедия, и обычная человеческая жизнь со своими радостями. Тема военного детства, взросления, взаимовыручки. Тема семьи, любви к близким и друзьям. Дети учатся брать на себя ответственность, рискуют собой ради других, как взрослые. И выживают среди природы. У всех общий враг – фашисты.
Качества героев повести: мужество, сострадание, желание помочь, заботиться о слабых. У каждого свой талант, который идет на пользу всем. Только вместе можно выжить. И животные – помощники в этом. Маленькие герои все время чему-то учатся, трудятся. Повесть учит не сдаваться, беречь близких, спасать слабых, не терять надежду, верить в победу.
Все мы любим лес и природу. Но забываем об одном — лес это территория жителей, которые сложно воспринимаются человеческому взгляду. И не стоит думать, что там живут только птички и белки, там живут и своего рода невидимые хранители этих зеленых территорий. В этой статье вы узнаете кто такой Леший и какие правила поведения в лесу существуют.
Леший – это лесной дух, популярный персонаж многочисленных преданий восточных славян.
Примечательно то, что на фоне современного упадка мифологической традиции, леший не забыт. В сказках и стихотворениях, в кино и мультфильмах, в текстах песен и на полотнах художников перед нами предстает сложный и многогранный образ лешего. Но каким бы ни был хозяин леса, в его владениях следует обязательно придерживаться определенных правил.
Он — полноправный владелец всего, что есть в лесу, пасет лесную живность, кормит и защищает ее от охотников.
Леший очень силен, причем не всегда можно точно сказать, что эта сила принесет человеку – добро или зло.
Но поскольку лесное пространство, хоть и активно используемое, но все же дремучее, неизведанное и полное опасностей, всегда вызывало в людях страх – то и леший, которому принадлежат эти просторы, со временем стал ассоциироваться с нечистой силой. Его боялись и, находясь в лесу, всеми силами старались избежать с ним встречи.
Однако представление о лешем не всегда было таковым: в былые времена его считали добрым и справедливым духом. Наши далекие предки были уверены, что леший ни за что не навредит человеку без причины.
Но со временем люди стали злоупотреблять добротой хозяина леса и ненадлежаще вести себя в его владениях:
- рубить деревья, не зная меры,
- охотиться ради забавы,
- неразумно жечь костры,
- устраивать на лесных полянах шумные пиршества.
Тогда леший стал представать перед людьми как злой дух, вредящий, пугающий до полусмерти, насылающий видения и болезни.
Но надо понимать, что таким образом леший просто пытается защитить свои владения.
Посудите сами, если бы в ваш дом ворвались грубые невежественные люди, переломали вашу мебель, развели костер посреди кухни и повсюду разбросали мусор – вам бы это понравилось? Вряд ли.
Поэтому важно знать, как вести себя в лесу, чтобы не разозлить его полноправного хозяина, и чем задобрить разозленного лешего.
Как выглядит леший?
Многие люди, в том числе эзотерики считают, что леший лишен материальной оболочки, но в то же время способен принимать формы. В сказаниях, песнях и стихах он изображается по-разному, например, как человек, дерево, зверя, ветра, гиганта или гнома…
Его настоящего облика никто никогда не видел и вряд ли увидит: поговаривают, будто хозяин леса не хочет, чтобы люди, посмотрев на него настоящего, сошли с ума от ужаса.
Хозяин леса меняет свой внешний вид и рост в зависимости от ситуации и окружающей его растительности.
Так, выходя погулять на лесные поляны, он становится малой былинкой, чтобы без труда укрываться за цветками и ягодными кустами. В лесу рост лешего может соответствовать высоте деревьев.
А вот для встречи с опасностью он может выбрать облик медведя, волка или другого грозного зверя, но также может предстать в виде птицы (чаще всего филина).
Усредненный «портрет» лешего в образе человека: отсутствуют ресницы и брови, волосы всклокочены или зачесаны налево, лицо темнее, чем у людей, ярко-зеленые или неестественно светлые глаза.
В некоторых рассказах леший описывается как человекоподобное остроголовое существо, лишенное ноздрей или правого уха.
Белорусские староверцы, говорят, что у лешего все в порядке с ноздрями и ушами, но у него всего один глаз. Это одноногое существо.
Некоторые уверяют, что лесной дух никогда не снимает остроконечную шляпу, что он носит зеленую бороду, очень схожую с ветками деревьев.
По поверьям, лешие – это очень шумные существа: часто хохочут, аукают, свистят, плачут, подражают птиц и зверей. При встрече с людьми они молчат.
Есть мнение, что леший иногда контактирует с людьми, например, с человеком, который заблудился в лесном массиве.
В таких случаях лесной дух обычно принимает вид маленького сгорбленного старичка, с длинной седой, рыжей или зеленой бородой.
При этом наряд защитника леса обычно состоит из белого балахона и красной рубахи, лаптей. Лешего можно определить по — левому лапту на правой ноге или наоборот.
Говорят, что постоянным спутником лешего является ветер, заметающий его следы.
В свое время последствия ураганов – сорванные крыши, вырванные с корнями деревья… причисляли к проделкам лешего. В то же время нет сведений о том, что лесной дух намеренно вредил человеку. Исключение – заслуженные наказания.
Правила поведения в лесу
Перед входом в лес наши предки обязательно молились и просили у лесного духа разрешения войти. Даже на сбор лесных даров, хвороста надо было получить разрешение. Духа часто задабривали угощениями: пирогом, хлебом.
После этого можно было входить в лес. Только леший зорко следил за деятельностью человека в своих владениях и не разрешал брать больше, чем следовало.
Перед походом в лес старались не говорить, что уходят ненадолго и скоро вернутся – ведь это решать лешему, а не человеку. Лесной дух не любит хвастунов, поэтому он нарочно старается держать их в чащобе как можно дольше – чтобы показать, кто здесь настоящий хозяин.
В лес также ни в коем случае не шли, если незадолго до этого услышали из уст родственника проклятие в свой адрес, пусть даже сказанное не всерьез. Сначала следовало снять действие проклятья.
Считалось, что у охотников особые отношения с лесным духом, и ответственность перед ним больше, чем у обычных людей. Верили, что охоту ради развлечения лесовик не позволяет, и строго наказывает всех, кто убивает животных просто так.
Остальные же охотники могли заключить с духом леса особый договор. Наилучшим временем для этого считалась Пасха, в которую охотники отправлялись в лес и на перекрестке дорог задабривали лешего яйцом, хлебом с солью, первой добычей. Некоторые охотники для верности скрепляли договор своей кровью.
Иногда леший сам указывает охотнику, как заключить договор и каковы будут его условия.
Охотники, особенно нуждавшиеся в удаче, иногда использовали специальные заговоры с обращением к лешему. Если охотник все делал по правилам и не нарушал своих обязательств, то леший приводил под его ружье целые стада животных и делал метким каждый его выстрел.
Но если человек нарушает договор с лесовиком и берет больше лесных богатств, чем положено, тогда леший всячески вредит и мешает ему.
Он может прятать и ломать топоры, раскидывать уже собранные поленья, отводить выстрелы, портить ружья, заманивать людей в непроходимые места.
Некоторые стараются обмануть хозяина природы, применяя против него специальные обереги и заговоры – но чаще всего это не срабатывает и лишь еще сильнее злит его.
Леший не терпит на своей территории брань, шум, ссоры, громкие пения. Особенно он не любит, когда люди свистят, так как считает, что только он может это делать в своих владениях.
Также не любит, когда даром поминают его имя. Если вы услышали эхо или незнакомый голос, не спешите откликаться и идти на крик – сначала прислушайтесь.
Это вполне может быть леший, недовольный вашим поведением и желающий вам навредить.
Хозяин леса хорошо относится к кострам и даже сам любит погреться у огонька. Однако если на костер использовали живые деревья, а не опавшие ветки, он может разозлиться.
Также его вряд ли устроит, если огонь был разведен не по правилам, в результате чего пострадала окружающая природа.
Также нельзя разжигать костер на тропе или на пересечении нескольких тропинок – в таком случае недовольство лешего будет вам обеспечено.
Лешие целый день блуждают по лесу, а ночевать отправляются в лесные сторожки. Если же путник, очутившись в лесу, задумает переночевать в избушке, уже занятой лешим – ему несдобровать.
Разозленный тем, что его напрасно потревожили, леший приложит все усилия для выпроваживания незваного гостя. Он поднимет сильный ветер, какой будет шатать кровлю избушки, со страшным грохотом открывать двери и окна, низко сгибать ветви близлежащих деревьев.
Но если все это не заставит путника в страхе убежать прочь от сторожки, то потом он непременно заблудится.
Что спасет от проделок лешего?
Заблудившиеся в лесном массиве люди ранее просили у лесного духа помочь найти путь домой. В этом случае не обойтись без подношения чего-нибудь съестного (достаточно положить на землю).
После этого необходимо сесть под ближайшее дерево и ждать знака – он может прийти как извне, так и в виде предчувствия. Так что необходимо внимательно наблюдать за всем происходящим вокруг и в то же время прислушиваться к собственному внутреннему голосу.
Сойти с «путаной» тропы, если вдруг леший отказал вам в помощи, можно и самостоятельно. Для этого необходимо идти прямо и сыпать перед собой соль.
Если будете слышать позади себя окрики – на них не обращайте внимания.
Не надо ни оборачиваться, ни сходить с выбранного пути, ни откликаться на голоса – это лесной дух пытается вас запугать, а испуганный человек, как известно, быстро теряет ясность разума.
Если вы попадете под чары лешего, избавьтесь от всей одежды, а затем наденьте ее задом наперед. Нелишним будет поменять местами обувь. Таким образом, человек подражает обычаю лешего ходить в одежде шиворот-навыворот и показывает лесному духу, что он свой.
От его воздействия можно спастись в реке или на мосту, так как он, согласно поверью, не может пересечь бегущую воду. Ну а чтобы завершить разговор с лесовиком, надлежит произнести «заднее слово», то есть то, какое было первым произнесено в разговоре (неважно, человеком или самим лешим) – это как бы замкнет словесный круг.
Впрочем, бывают эпизоды, когда от проделок лешего не помогает ни один из перечисленных выше способов. Происходит это один раз в году – 17 октября. В данный день знающие этот факт крестьяне в лес не приходят.
Стараются не ходить в леса и даже по рощам не гулять также в Ильин день. От лесных прогулок лучше воздержаться и на Воздвижение. Считается, что в эти день лешие осматривают свои владения, перегоняя по лесу зверье – попадаться на пути такому каравану смертельно опасно.
Вот и все, дорогие, друзья. Уважайте природу и его хозяина. Убирайте за собой и всегда будьте в хорошем настроении. Приятных вам путешествий!
Делитесь статьей с друзьями и рассказывайте как вести себя в лесу и уважать его хозяина.
Леший. Как с ним общаться? — Тонкий Мир
Славянская мифология богата рассказами о различных стихийных существах. Леший, пожалуй, один из самых знаменитых духов леса. Но что мы знаем об этом духе? Большинство людей обладает лишь поверхностными знаниями о нем, которые получили из мультфильмов, сказок, народных поверий. Углубим же знания об этом мистическом существе.
Кто такой леший?
В народных сказаниях он представлен в образе хозяина леса. Леший следит, чтобы ничего в его лесу не пострадало от чего-либо. Он всеми силами заботится о благосостоянии своего леса.
К людям относится по-разному. Считается, что добрым и честным людям он не вредит и даже помогает выйти из леса, если они заблудились. А вот к злым людям леший относится строго негативно.
Таких людей он вводит в заблуждение, чтобы человек не мог найти выход из леса, или заводит в болото. Поэтому в народе его часто называли блуд, шатун или водила.
Вредителей леса может защекотать до смерти, поэтому в народе его иногда называют щекотуном.
В некоторых поверьях лешие крадут детей. Занимаются людоедством, воруют золото и гвозди. Имеют способности вызывать болезни у человека и вводить его сознание в непрекращающиеся галлюцинации.
Чтобы напугать, он может хлопать в ладоши или громко хохотать. Иногда он просто издает протяжные звуки – песню леса..
Обитает леший в наиболее непроходимых местах леса. Зимой уходит под землю. Живет в основном один, но по некоторым поверьям у него бывает жена лешачиха, хозяйка в его доме. Ведет она себя подобно лешему: пугает, кричит, заводит в болота.
Парням она может появляться в образе красивой женщины. Соблазняя мужчин, лешачиха вступает с ними в половую связь. Обычно мужчины после такого быстро умирают или сходят с ума.
В древности охотник боялись столкнуться в лесу с лешим, поэтому перед походом в лес ему приносили дары, тем самым пытаясь его задобрить.
Как выглядит леший?
Леший имеет способность менять свой облик как захочет. Поэтому истинный его вид никто не знает, но среди народа он представляется в виде старого деда с длинной бородой. Волосы у него зеленого цвета, среди них запутаны листья и вставлены ветки. В некоторых аспектах он похож на человека. Лешего можно опознать по серой коже и очень большим зеленым глазам, которые светятся в темноте. У него отсутствуют брови и ресницы. При разговоре он не смотрит в глаза и старается всячески отвернуть лицо. Если человек все же посмотрит ему в глаза, то леший может его заколдовать.
Духовные примеры, которые нас вдохновляют
Одежда на нем обычно вывернута наизнанку. Обувь одета не на ту ногу. Леший бывает подпоясан, но далеко не всегда. Появляется, как правило, в черной одежде, солдатской форме или имеет ветхое одеяние лесника в огромных лаптях. Есть свидетельства, когда люди заставали лешего за плетением лаптей при свете луны. Также бывали случаи, когда он появлялся полностью обнаженным.
Обычно в его руках кошелка или кнут.
В народе были случаи, когда в лесу леший принимал образ родственника. При этом отличить его от близкого человека было невозможно. Обман открывался лишь тогда, когда сам родственник утверждал, что не ходил в лес в это время.
Единого мнения о росте лешего нет. В народных преданиях считается, что он способен его менять так же, как и облик. В лесу он может быть ростом с высокое дерево. На открытой поляне леший становится не выше травы.
Методы защиты от лешего
В разных поверьях люди придумали уникальные методы борьбы. Но самые известные из них следующие:
- Лучшим способом спастись от злых чар лешего считается войти в реку или зайти на середину моста. Есть мнение, что леший не способен перейти бегущую воду.
- Если заяц перебежит дорогу в лесу, то это является недобрым знаком. Леший отправляет его как знак недоброжелательности. Однако древние охотники произносили молитву, которая должна была помочь от его злых проделок.
- В древности, когда человек терялся в лесу, он переодевал вещи наизнанку, а обувь переобувал наоборот. Таким образом, он показывал себя в образе лешего. Считалось, что леший не тронет себе подобного.
- Люди разводили костер, если чувствовали опасность в лесу. Леший боится костра.
- Помогало также создание контура вокруг себя при помощи ножа. Человек, идущий в лес, всегда брал с собой нож, дабы в случае нападения лешего создать защиту (такой метод защиты применялся в гоголевской повести «Вий»).
Смесь христианства и язычества в верованиях крестьян
Происхождение
Популярное народное поверье сообщает, что лешими становятся только проклятые люди.
В христианском народном предании лешими считаются демоны, созданные сатаной.
В одной Вологодской легенде рассказывается, что когда Бог сотворил человека, то сатана тоже пытался создать человека, но даже после многих попыток получались лишь демоны.
Всевышний заметил, что создано уже много демонов, разгневался и приказал Архангелу Гавриилу скинуть сатану и прочую нечисть с неба. Те демоны, которые упали в лес, стали лешими.
Те, кто попал в воду, – водяными, а кто в дом – домовыми.
В преданиях Белоруссии считается, что вообще вся нечистая сила мира произошла от двенадцати детей Адама и Евы. Всего у них было 12 пар детей.
Когда Бог хотел посмотреть на их детей, то Адам и Ева показали ему лишь 6 пар, остальные же они спрятали под дубом.
Поэтому в Белоруссии считается, что от тех детей, которые были под дубом, произошла нечисть. А от тех, на которых взглянул Бог, пошел род человеческий.
Как вести себя в лесу?
Леший — это хранитель леса, правитель всей его территории, поэтому он защищает жителей своего импровизированного государства и владеет всем, что законно находится в его пределах. В наше время не забыли об этом персонаже, и его образ распространён в творчестве людей вне зависимости от того, верят они в духов или нет. Каждый видит его по-своему, но, как бы тот ни выглядел и какой характер ни имел, в его доме, лесу, стоит вести себя подобающе, чтобы тот не обиделся и не стал возмещать свои чувства.
Хоть лесного духа и можно разозлить, то нельзя полагать, что это тёмная сущность, даже если он и обитает в сумрачном, дремучем, полном тайн и загадок лесу. Он добр с теми, кто не вредит его имуществу и ведёт себя подобающе, а это присуще всем существам.
Так как лес — это дом, существуют следующие правила поведения:
- костры в лесу нужно зажигать в подходящих местах, чтобы тот не перекинулся на то, что сжигать не планировалось, а также потом тушить его;
- рубить деревья в лесу нужно в разумных количествах и тогда, когда это действительно нужно;
- хозяева не дают своих домашних животных в обиду, леший также не простит того, что на его зверей будут охотиться просто так;
Интересные факты. Юродивые в христианской традиции
- леший не сможет убрать за гостями мусор, поэтому убирать люди его обязаны сами.
Очень хорошо, когда эти правила соблюдается. В этом случае можно задобрить лешего, если в планах стать с ним добрыми друзьями.
Как можно общаться с лешим?
Всем духам, с которыми часто взаимодействуют, следует приносить дары. Чаще всего для этого используют еду, которую относят в лес, мысленно или вслух предлагая лешему угоститься.
У хозяина леса всегда просили позволения попасть в лес и собирать в нём что-либо, в частности охотиться. Но это не позволяло нарушать рамки разумного. Если заключить с ним договор, то он сам будет способствовать человеку.
Не стоит шуметь и ругаться в лесу, ведь это мешает не только лешему, но и животным. Если человек услышит голоса в лесу, то это необязательно будет леший, потому что без причины он не появится. В лесу также могут быть обычные люди. Но если вдруг голос будет, например, убегать и как бы играть с человеком, стоит насторожиться.
Костры — это хорошо, а леший сам разделяет эту позицию. Однако нужно соблюдать приведённые выше рекомендации и не разжигать пламя на тропах, потому что они предназначены для того, чтобы по ним ходили.
Если человек заблудился в лесу
Если человек заблудился в лесу, не стоит отчаиваться. Если выйти не получается, стоит попросить лешего о помощи и ждать от него знака. Лучше всего преподнести ему дар, но, если отдать действительно нечего, искренняя просьба будет услышана, если человек не нарушил правил поведения. Не стоит забывать и о благодарности.
Если же леший шалит и путает путника, стоит принять контрмеры. Для этого нужно вывернуть всю одежду наизнанку и задом наперёд, поменять местами обувь на ногах. Тогда выбраться не составит труда, чудаку этакому.
Если удалось поговорить с лешим, а его разговоры пугают или надоели, стоит произнести самое первое слово, которое было произнесено. Обязательно должно помочь.
Человек уважает хозяев домов, к которым приходит в гости, и просит уважения к себе. Лес — такой же дом, поэтому нужно уважать и его хозяина, тогда непременно времяпровождение на природе будет занимательным и безопасным.
Леший — дух лесного простора
Леший — полноправный хозяин каждого леса. В настоящее время он наиболее популярный персонаж в сказаниях русского народа. Россияне со старины давали ему различные имена. Он был и «лешак», и «лесной хозяин», «царь и дух леса», и «лесной дедушка», и «лесной херувим».
Все эти прозвища связаны с представлением о сопричастности его к зеленому пространству, которое традиционно на подсознательном уровне относилось к «чужому», «опасному» для человека.
А заплутавшие в дубравах люди, говорили, что это через «шатуна», «блуда», «водилу» они не могут найти нужную тропинку. Изредка ему давали кличку «зыбочника», считая любимым его развлечением качание на ветвях и верхушках деревьев.
Особенно рассказами о зыбочниках страшили маленьких дитятей. Если вдруг малыш начинал капризничать, ему говорили: «Заберет зыбочник!».
Согласно многим поверьям, лешими становились то ли проклятые умершие люди, то ли умершие некрещеными дети или поменянные нечистой силой. Так, в одном из мифологических рассказов леший утверждает, что он такой же, как и всё людское население, на нем нет только креста, так как его мать родная прокляла.
Как выглядит леший?
Описания внешнего облика лешего довольно разнообразные. В рассказах его зачастую изображают человекоподобного вида, только лицо у него темнее, чем у людей. Глаза у него огромней человеческих и с особенным блеском, а брови и ресниц напрочь отсутствуют. В конце ХХ века русский люд описывает его остроголовым существом без правого уха.
Белорусские крестьяне говорят, что он с одним глазом и одной ногой, на которой пятка впереди. Но все они одинаково рассказывают о его седых, длинных, косматых волосах на голове. Видели его и рыжего, который надел на голову остроконечную шапку, и всего обросшего мхом.
А орловское население утверждает, что он голый, пучеглазый, с зеленой бородой, с руками волосатыми, мохнатыми.
Лесному хозяину нравится изменять свой рост: по траве идет он небольшой, вровень с травой. Гуляя на опушке любит прятаться за ягодными кустиками. По лесу он велик, наряду с высочайшими деревьями. А некоторые очевидцы сравнивают его с толстым вековым дубом, вокруг которого впору хороводы водить.
Редко кто лешего изображал голым. Народное воображение, чаще всего, его рисовало с высоким колпаком, одетым в белое одеяние, за исключением рубахи. Она была непременно красного цвета.
На ногах или ноге — лапти или сапоги. Узнавали, что это он и по одежде, которая как всегда у него застегивалась наоборот. Левой полой он закрывал правую область одеяния.
На левую ногу надевал правый лапоть или наоборот.
Дух леса лицом может быть похож на знакомого человека, как живого, так и уже умершего. Только манера поведения у него совершенно другая.
Говорит он непомерно зычным голосом, беспрерывно повторяя собеседника последние слова, посвистывает и напевает. А как они избегают смотреть в глаза при разговоре с людьми.
Поверьями подтверждаются факты, когда хозяин леса с людским обличием обычно шествует в сопровождении черной собачки.
Леший — большой затейник. Ради шутки он может обернуться в сосну, пень, кочку, грибок и распластаться мхом белым; стать и птицей и зверем.
Рассказчики говорят о его быстрых превращениях в тетеревов, медведей, зайцев, диких козлов, жеребцов, собак и многих других животных.
Но даже для внешнего человеческого обличия характерно наличие показателей зверя: он мохнатый, с рогами и козлиными ногами.
Дух природных пространств легко может претвориться природной стихией: внезапным вихрем, ураганом. Что стихию создает он, люди даже не сомневались. И шум перелесков относили к его забавам.
А если вихрем сносились крыши с деревенских жилищ и сараев, а в дубравах разваливались деревья, шептали, что это свадебный поезд с лешаками проехал. Настоящее обличие леший никто не видел, так как он от всех его старательно скрывал.
Это объясняли так, что он не хочет, чтобы люди, увидев его, от ужаса сошли с ума. Лишь колдунам он показывался в действительном виде, когда на перекрестке в полночь обучал их магическим знаниям.
Традиционно его воспринимали как хозяина леса, который он старательно бережет и зорко сторожит. В основном персонаж его считали бессемейным, лишь изредка в мифологии есть упоминания о наличии у него семьи: жены-лешачихи и детей-лешачат.
Но было у лешего и авторитетное название — «праведный». Веками народ относил его к числу добрых и справедливых духов. Так и передавалось столетиями, что леший беспричинно человека ни за что не тронет. Это им охранялся зеленый океан от изводящих его людей.
К тем, кто нарушал правила рубки леса, он относился особенно злобно, раскидывая все нарубленные ими дрова. Царь леса подчинял себе всё лесное зверьё, и не только повелевал обитателями лесными, но и окружал заботой всех их.
Из рассказа калужского крестьянина следует, что предчувствуя заранее пожар в лесу, он трубил в рожок, собирал и перегонял зверей на безопасное место.
А как доставалось охотникам от него хоть вечером, хоть ранним утром! Он старался предупредить об опасности животных громкой песней, собачьим лаем, стрекотаньем сороки. Если он чувствовал, что охотники распоясались, то так их задурманивал, что им не представлялось возможным выйти из лесных массивов.
Леший злой
Обозленный кошмарным поведением людей леший идет в деревню, женщин дразнит и пугает, перелезает через забор, набирает гвоздей для постройки своего дома, похищает детей, которых в порыве гнева мать назвала неосторожными словами или проклятиями.
А как он любит обменивать своих лешачат на людских детей. Лешачата обычно родившиеся у проклятых девушек или у лешачих, были безумно уродливыми, злыми и крикливыми. Голова у них была схожа с пивным котлом.
Поэтому он вместо крестьянского красивого дитя, которого мать оставила без присмотра или сильно выругала, подсовывал своего.
А сколько рассказов как баба-повитуха, забранная духом леса, принимало у лешачихи роды или была нянькой у лешачонка, пока он не подрастет!
Обереги от лешего
Обереги от лешего — это обычная соль, яркий огонь и обструганные липовые, осиновые, рябиновые палки. Он панически боялся и выстрелов с медной пуговицей. Одуряющее влияние лесного дедушки все-таки можно было осилить, или перекрестившись, или помолившись.
Можно было попросить о помощи Пречистую Богородицу, святого Николая. Леший исчезал! Не менее действенным считалось обращение к самому «батюшке лесному» с мольбой выпустить и вывести из леса. Чтобы не блудить бесполезно по лесу, необходимо было перетряхнуть все одеяние и надеть его наизнанку.
Такого человека он уже не видел, поэтому удерживать его уже не мог.
Что любит леший?
Очень любит сумерки, утреннее и ночное время. Хотя в тенистых лесных чащобах может появиться и днем. У него имеются личные тропы, ему не принято ходить по человеческим дорогам.
А как же опасно попасть на его тропинку! Будь то человек иль животное на такой тропе, сразу теряли всякую ориентировку. А навстречу попавшего человека он далеко отбрасывал и даже калечил.
Вообще он большой любитель подшучивать, дразнить, и пугать: прячет шапки, лукошки, заводит в болотное место к кикиморе, усыпляет на муравейниках. Но путники это могут и не сразу понять и заметить.
Удивляют рассказы о замороченных лесным духом людях, которые непонятно как вдруг оказывались на самой вершине высокого дерева в руке с еловой шишкой. Добрых людей, не вредящих лесу и обратившихся к нему с просьбой, он водил по грибным и ягодным местам.
Традиционные правила безопасности в лесу — во владениях лешего
Ходили слухи среди крестьян, что «праведный» беспричинно не обидит человека, но, тем не менее, многими отправляющимися в бор, строго соблюдались и сейчас выдерживаются переданные традицией порядки манер в лесном пространстве лешего. Строго запрещалось накануне похода говорить, что придут быстро.
Лесному духу не симпатизируют хвастуны и он нарочно долго будет их в чащобе держать, чтобы доказать, что он один властвует в лесном царстве. Вот откуда пошла фраза «Где вас леший водил!». А как небезопасно, согласно народным поверьям, отправляться в лес, после ссоры с проклятиями родни. Эти случаи могли закончиться травмой или даже смертью.
Традиционные советы предков учили, при встрече и разговоре в перелесках с незнакомцем крепко помнить первое свое произнесенное слово. Вдруг незнакомец — леший, он непременно попросит назвать самое заднее слово. Собеседника, который затруднялся его вспомнить, он забирал с собой.
Взрослые всегда старались, чтобы правила поведения детей в лесу были безукоризненными. Их всегда уведомляли, что лесной дедушка наказывает тех, кто шумит, свистит, ругается в его царстве и когда о нем случайно вспоминают. Нельзя на праздники Воздвиженье, Агафона-огуменника, в Ильин день гулять даже по роще, поскольку народ считал их днем Лешего.
Заботливый и от усталости злой в собственном царстве он устраивал ревизию. Люди неоднократно убеждались, что те, кто отправлялся на лесную прогулку, обязательно там пропадали.
В народных сказаниях лесной дух как существо из иного мира мог легко определить будущее для каждого, но мудрые крестьяне боялись вступать с ним в доверительные отношения, которые по поверьям, могли закончиться трагически.
В Карелии рассказывали, как утонул в обмелелой речке один мужичок, который накануне узнал от лешака свое будущее, и не несмотря на запрет его всем разболтал об этом.
Но бесшабашная молодежь этих россказней не боялась и гадала на праздник Зеленые святки, прибегая к помощи лешего.
На земле жизнедеятельность царя лесных нив рассчитана на определенное календарное время: первые морозцы заставляют их уйти сквозь землю, а по весеннему теплу выйти из-под земли. В западнорусских регионах праздник леших совпадал с празднеством пастухов и отмечался в день св. Георгия. В это торжество леших задаривали, чтобы они на пастьбе оберегали от диких животных скот.
Кое-где считают, что их праздник это или Ильин день (2 августа) или Агафона-огуменника (4 сентября). Многие днем лешего считают Воздвиженье, когда заканчиваются последние деньки бабьего лета и осеннее тепло плавно переходит в зимние холода. По легендам, он, как и другие духи, отмечает приход красавицы весны и ждет с нетерпением Пасхи.
Некоторые считали, что лучший подарочек для него — это пасхальное яйцо.
Как спастись от лешего: суеверия русских охотников
Отправляясь на охоту, непременно посмотрите на женскую ножку. Правда, этой приметы придерживаются больше современные охотники. Интересно, а какие суеверия мешали спокойной жизни наших предков?
Накануне охоты следовало не только вычистить оружие, помыть лошадь и собак, но и самому побывать в бане, чисто побриться и надеть свежую рубаху. Правда, сегодня охотники почему-то предпочитают не бриться.
Однако не только внешней чистоте придавали значение наши суеверные предки, но и чистоте душевной – в ночь перед отъездом следовало воздержаться от греха телесного. В этом суеверии нашло отражение мнение церкви о женщине как о «дьявольском сосуде».
Поэтому неудачи на охоте склонны были списывать на малодушие некоторых особенно резвых участников процесса, не устоявших перед страстными объятиями какой-нибудь селянки.
Как известно, православная церковь негативно относилась к охоте, считая ее занятием праздным. Да и спасению души подобная деятельность, по мнению священнослужителей, мало способствовала. Такое отношение порождало ответное чувство со стороны народа.
Отсюда и возникновение другого суеверия: если по дороге на охоту встретишь священника – можешь смело возвращаться домой. Охоты все равно не будет. А вот если встретишь женщину, то шанс поохотиться остается: надо только вернуться домой, раздеться, потом опять одеться и пойти на охоту другой дорогой.
Кстати, встретить по пути еврея или похоронную процессию – к удаче.
Ничего хорошего не сулила встреча с зайцем, который перебежал дорогу. Считалось, что заяц верой и правдой служит лесному царю – лешему, который отправляет того навстречу людям в качестве недоброго вестника. Правда, неприятную встречу можно было нейтрализовать.
Например, перекреститься и произнести заговор: «Тебе пень да колода, нам путь да дорога» либо надломить ветку у любого придорожного куста или дерева.
Кстати, существует версия, что именно перебежавший дорогу заяц заставил суеверного Пушкина вернуться в имение и помешал ему присоединиться к декабристам на Сенатской площади.
Сегодня это суеверие больше распространено в студенческой среде, а когда-то на пожелание домочадцев: «Ни пуха, ни пера!» охотник неизменно отвечал: «К черту!» Этим ответом человек пытался запутать черта, который сидел у него на левом плече и вынашивал коварный план – напакостить хорошенько. Пожелание «Ни пуха, ни пера!» ставит черта в известность, что человек выходит из дому вовсе не на охоту, с которой мог бы принести и пух, и перо, а по каким-то другим делам. А ответ охотника подтверждает: да, мол, иду не на охоту, а в гости к черту.
Вообще отношение к медведю у наших предков было трепетное и уважительно-боязливое. Охотники называли его исключительно иносказательно: «хозяин», «зверь», «черная немочь» или «топтыга».
Считалось, что медведь подобен человеку: он наделен разумом и имеет похожий скелет, поэтому многие охотники никогда не ели мясо «себе подобного» медведя.
На Руси считалось, что охотник, который легко и непринужденно добыл тридцать девять медведей, с замиранием сердца пойдет за сороковым. Если вообще пойдет – сороковой зверь мог оставить человека «без костяной шапки».
Лесных духов, которые, прямо скажем, были не в восторге от людских проделок, наши предки задабривали разными способами. Например, приходя в лес, привязывали каждый раз по белой ленточке к веткам деревьев.
В результате у опытных охотников появлялись «личные» поляны и опушки, на которых они чувствовали себя спокойно и умиротворенно. А вот лешего легко было вывести из равновесия нательным крестом, который он на дух не переносит.
Так что охотники всегда снимали с себя крест, чтобы снискать милости хозяина леса, на помощь которого они уповали.
Особое отношение на охоте к костру. Тушение костра способом, который использовали юные ленинцы, приводило к неудаче, а вот подкладывание головней в огонь при помощи ног – к несогласию между охотниками.
Ну и, конечно, нельзя плевать в костер или заливать его водой, ведь тем самым проявляется неуважительное отношение к духу огня. Впрочем, и устанавливать котелок над огнем можно только после того, как к костру брошен добытый обед.
В противном случае добычи не будет и придется варить щи из топора.
Лесная нечисть или боитесь ли вы лешего — Охота и рыбалка — медиаплатформа МирТесен
Никто не будет спорить, что именно на охоте существует достаточно высокая вероятность нарваться на разные неприятности: заблудиться, поймать «случайный» выстрел, нарваться не вовремя на опасного зверя. Однако, кроме этих, вполне материалистических неприятностей, охотника подстерегают и потусторонние силы. По крайней мере, многие в это верят.
Среди лесной нечисти для охотников самый опасный леший – хозяин лесов и зверей. Облик это существа может быть самый разный – в лесу он ростом с деревья, в траве – такой маленький, что его не видно. Любит прятаться в старых пнях, дуплах.
На встречу с человеком всегда принимает облик невысокого сгорбленного старика с бородой и обязательно зелеными пронзительными глазами.
Одет чаще всего в зипун – такое пальто без пуговиц, причем запахнуто оно всегда на женский манер. В последние десятилетия появились свидетельства, что леший одет в камуфляжный ватник на несколько размеров больше и тоже подпоясанный тканевый пояс.
Есть еще один признак, которым характеризуется лесовик – с практически всегда рядом пара собак. На вид обыкновенные дворняги, не лают, держатся поотдаль. Но охотничьи собаки их очень пугаются и стараются прижиться к ногам хозяина.
По давним преданиям лешие очень плохо уживаются друг с другом, и в одном лесу хозяйничает один леший. Причем это право он отвоевывает в жесточайшей борьбе – тогда в лесу случаются страшные бури, буреломы, летают валуны. Потом на семь лет победитель становится полноправным хозяином леса, а после этого опять к нему сунутся претенденты.
Встретить лешего зимой невозможно – в первых числах ноября он скрывается «в преисподнюю», где, скорее всего, впадает в спячку и вылезает на белый свет весной, вместе с медведями.
Легенды и сказания про леших
Как твердят народные сказы, все до единого лесные звери и птицы – полная собственность лешего. Они его боятся и покорны, как домашний скот. Существует такой пересказ, зафиксированный документально управителем Ветлужского уезда (теперь Новгородская область).
В одно время без видимых на это причин все белка из вятских лесов начала мигрировать (такое больше не наблюдалось никогда ни до того, ни после) в одном направление – многотысячные стаи пробирались через леса, шли деревнями, плыли через реки.
Когда обратились за пояснениями этого странного поведения к ведунам, оказалось, что вятский лесовик проиграл всех своих белок в карты своему вологодскому коллеге и по карточному долгу отправил их к нему. И действительно, все белки были обнаружены в вологодских лесах.
Но, как оказалось, такое явление не уникально – периодически люди становились свидетелями, как леший гнал куда-то своих медведей или волков, а то заставлял жуков-рогачей собраться в огромную шевелящуюся гору.
Встречи с лешим
Для человека встреча с лешим может быть очень неприятной. Леший любит шутить – встречается человеку, идет с ним, ведет беседы, а сам заводит в чащу или болото. Потом сам исчезает, а в лесу долго слышен его хохот и свист.
Или еще любимая шутка лешего: в каждом лесу есть ориентир – сухое или поваленное дерево, огромный валун, ручей, по которому люди ориентируются, чтобы не заблудиться.
Так вот леший может взять и переставить на время совершенно в другое место и когда кто заблудится – водить его чащобами и пугать страшными воплями.
Есть такой способ вырваться из этой мороки – раздеться полностью догола, вывернуть все наизнанку и одеть так одежду.
Тогда леший теряет власть над человеком. Но при этом нельзя упустить из рук ни один предмет одежды, а то леший его тут же утащит – все надо крепко держать, хоть в руках, хоть подмышками, да хоть зубами.
Очень плохо рассердить лешего – тогда охоту он испортить начисто. Помимо обычных фокусов с запутыванием, леший может даже натравить злого зверя на неудачливого охотника или сделать ему любую порчу. Поэтому с лешим конфликтовать не надо, его зверей обижать тоже.
Знающими людьми рекомендуется перед началом охоты оставить в лесу на большом пне подношение лесовику – краюху хлеба, блины, табак, стопочку водки.
Любую еду надо щедро солить или еще лучше — оставлять соль в коробочке. Если охота большая, то, по законам леса, первую добычу оставляли лешему. А еще существует специальный охотничий заговор, оберегающий человека от проделок лешего.
Как вестись правильно при встрече с лешим
При случайной встрече с лешим надо знать, как вести себя правильно. Лешему тоже бывает скучно и он просто ищет встречи, чтобы немного поболтать и бывает, что в лесу охотнику или грибнику встречается странноватый старик с зелеными глазами и парой собак.
Он напрашивается в попутчики и по дороге начинает травить разные байки, чаще всего страшные. Нельзя прерывать старика, историю надо выслушать, но в глаза стараться не смотреть. Очень располагает лешего небольшой презент – чай, сахар, поделиться своей едой. Если попросит что-либо (обычно, это еда, водка или курево) – дать обязательно.
Так леший останется довольным и сам скоро уйдет и больше тревожить не будет.
- Доклады
- Животные
- Бурый медведь
Бурый медведь это лесной обитатель, и самый известный хищник. В основном у наций его упоминают в сказках и поверьях. Он нередкий персонаж русских сказок. Он живет в лесах. У этого животного очень большое тело, густой длинный мех. Хвост короткий, еле виден из-под шерсти. Шерсть у него густая. Окрас темный, иногда светло-бурый. Лапы крупные и сильные с удлиненными когтями. Вес медведя очень большой, наверно половина тонны. У него кажется неуклюжий вид. Весьма быстрый бег, очень хороший прыжок, лазает на деревья и неплохо плавает. К тому же он встает на дыбы, а по лесу двигается очень тихо с осторожностью. А еще он конечно косолапит. Когда он плывет, то голова у него всегда на поверхности.
Бурый медведь любознательный, осмотрительный, умный и очень хитрый. Разумеется, что медведь очень любит мед. Чтобы получить это кушанье, он забирается на дерево и достает из дупла диких пчел соты и лакомится медом. Еще они обладают хорошей памятью.
Этот зверь всеяден, он питается растительной, и животной пищей. Правда, больше ему по вкусу растительная пища. Вечером он добывает себе еду и начинает охоту. Ему тяжело прокормить себя ранней весной, так как растительности слишком мало. Вот поэтому когда наступает такое время он очень грозный и начинает охоту на лесных животных и может приблизиться к селу, где есть рогатый скот. Когда появляется зелень и созревают ягоды, то у него становится пищи более чем достаточно. Особенно он поедает разнообразные лесные ягоды.
Осенью он подготавливается к зиме. Он забирается на деревья, ломает побеги и ест плоды. Бывает, качает дерево, а потом сгребает свалившиеся фрукты. Ему очень нравится рыться в земле, таким образом, он добывает свежие корни и всяких жучков. А еще живущие медведи рядом с водоемами, умело ловят рыбу.
К зиме медведь накапливает жировой слой и с осени залегает в спячку в свое логово. Он подготавливает себе место, укладывает сухой хвоей, травой и мхом. У них существуют любимые места для зимовок, где они появляются ежегодно. Зимой медведь спит. Бывает и такое что медведь не успевает за осень отъесться, поэтому он может проснуться среди зимы и начинает искать себе пищу. В январе появляются маленькие медвежата. Ближе к весне они приучаются выходить из норы и узнают окружающий мир. Самой ценной является его шкура. Бурый медведь занесен в красную книгу.
Бурый медведь: описание
Тело бурого медведя характеризуется, как прекрасно развитое и сильное, что характерно по отношению ко всем представителям данного семейства.
Внешний вид
Для внешнего облика бурого медведя характерными считаются такие признаки, как высокая холка, массивная голова, не большие уши и глаза. Хвост не отличается особой длиной и соответствует величине от 6,5 до 21 сантиметра. Лапы так же массивные и сильные, вооруженные мощными, невтяжными когтями. Стопы ног пятипалые и сравнительно широкие.
Размеры животного
Бурые медведи, обитающие на европейской части нашей территории, вырастают до полутора-двух метров в высоту, при среднем весе порядка 200 кг. Млекопитающие, обитающие в средней полосе имеют размеры, в 2 раза меньше особей, обитающих в европейской части. Дальневосточные медведи, а также медведи гризли относятся к наиболее крупным представителями этого семейства и вырастают до 3-х метровых размеров.
Вариации окрасов
Бурые медведи характеризуются довольно изменчивым окрасом, который зависит от ряда природных факторов. Хотя классическим и считается бурый оттенок, цвет меха может находиться в пределах от светлого палевого до синевато-черного.
Интересный факт! Отличить медведя гризли от других его сородичей не представляет никакого труда, поскольку у него на спине растут волоски с белыми концами, что чем-то напоминает проседь. В Гималаях обитают именно такие представители семейства, а вот представители, населяющие Сирию, отличаются рыжевато-бурым оттенком.
Продолжительность жизни
В природной среде бурые медведи живут не более тридцати лет, хотя некоторые особи не доживают и до половины этого термина. В искусственных условиях бурые медведи живут значительно дольше, доживая до 50 лет, а то и старше.
Бурые медведи. Документальный фильм.
Описание и особенности
Внешний вид медведя поражает размерами, чертами настоящего хищника. Масса лесного жителя достигает 350-400 кг, длина тела в среднем около 2 метров. На Дальнем Востоке встречаются трехметровые гиганты. Камчатский бурый медведь весит более 500 кг.
Рекордсмен-тяжеловес в Берлинском зоопарке весил 780 кг. В средней полосе типичный представитель медвежьего семейства немного меньше сородичей – весом до 120-150 кг. Самцы крупнее самок примерно в полтора раза.
Бочкообразное тело с выраженной холкой держат высокие пятипалые лапы с невтяжными когтями до 12 см. Пятипалые стопы широкие. Хвоста практически нет, настолько мала его длина по отношению к туловищу, всего 20 см. На массивной голове расположены маленькие уши и глаза. Высокий лоб. Морда вытянутой формы.
Окрас густой шерсти изменчив в зависимости от мест обитания: от палевого оттенка до сине-черного тона. Наиболее распространенными считают бурых медведей. В Сирии живут медведи буро-рыжего окраса. Седоватый налет встречается у гималайских обитателей. Линька длится с весны по осень, до залегания в берлогу. Иногда период разделяют на два этапа:
- ранний — интенсивный, во время гона;
- поздний – медленный, в пору похолодания.
Важным периодом в жизни хищника является зимовка. Сколько бурый медведь проводит в спячке – зависит от внешних факторов. Зимний сон длится от 2 до 6 месяцев, но в теплых регионах с богатыми урожаями орехов, ягод медведи совсем не спят.
К таежному суровому зимовью медведь готовится с лета — ищет место, обустраивает, накапливает подкожный жир. Убежища располагаются чаще всего в ямах между корней кедров, елей, в местах вывороченных деревьев, под колодинами.
Самые надежные берлоги хищников – грунтовые, уходящие глубоко в землю. Охотники узнают такие места по желтоватому налету на деревьях и кустарниках вокруг логова. Горячее дыхание медведя оседает инеем на ветвях.
Берлоги внутри укреплены вертикально расположенными сучьями. Ими же животные заваливают вход, закрываясь от внешнего мира до весны. Перед окончательным укрытием следы тщательно запутывают.
Бурый медведь в тайге зимует, свернувшись калачиком. Задние лапы поджаты к брюху, а передними он прикрывает морду. Беременные медведицы залегают в спячку с медвежатами-второго года жизни.
Каждый год хищники стремятся менять место спячки, но в случаях дефицита «квартир» возвращаются в берлоги прошлых лет. Зимуют в основном поодиночке. Но бурые медведи Курильских островов и Сахалина Могут объединяться в одной берлоге.
Некрепкий сон зверя бывает нарушен, оттепели тревожат хищников и заставляют покидать берлоги. Некоторые звери не могут с осени залечь в берлогу по причине недостатка кормов.
Медведи-шатуны зимой крайне агрессивны — голод делает животное свирепым. Встречи с ним очень опасны. Шансов дожить до весны у шатуна немного. Физическая немощь животного, отсутствие кормовой базы и холод делают зверя уязвимым.
Виды бурого медведя с фото
Вид бурого медведя состоит из нескольких подвидов, которые характеризуются географическими особенностями распространения, что формирует своеобразные географические расы. При этом подвиды различаются как окрасом, так и размерами.
Следует обратить внимание на такие подвиды:
- Европейский бурый медведь. Для этого подвида характерными считаются следующие максимальные показатели: длина тела около 2-х с половиной метров, длина хвоста где-то 15 см, высота в холке порядка 110 см, масса тела до 300 кг. Считается довольно массивным подвидом, обладающим сильным телом, и выраженным горбом на холке. В зависимости от среды обитания окрас шерсти может находиться в пределах от светло-серовато-желтого до темно-черновато-бурого. Тело покрыто достаточно длинным и густым мехом.
- Кавказский бурый медведь отличается несколько меньшими размерами, поскольку максимальная длина тела чуть больше 2-х метров, при весе не больше 240 кг. Отличается от европейского подвида не таким ярким окрасом шерсти, при этом шерсть у него короткая и грубая. Расцветка шерсти варьируется в пределах от бледно-соломенного цвета до однородно-серо-коричневого. В области холки можно увидеть характерное большое темное пятно.
- Восточносибирский бурый медведь. Отличается крупной величиной черепа и обладает весом почти в 350 килограммов. Тело покрыто мягким длинным мехом, имеющим характерный блеск. Шерсть может быть окрашена в тона от светло-бурого до темно-коричневого. При этом встречаются особи, окрас которых включает хорошо заметные включения желтоватых или черных тонов.
- Уссурийский или амурский бурый медведь. На просторах нашей страны этот подвид еще называют черным гризли. Взрослые самцы отличаются весьма внушительными размерами, достигая веса почти полтонны. Этот подвид характеризуется наличием большого, физически развитого черепа с вытянутой носовой областью. Шерсть имеет практически черный цвет. Отличается подвид присутствием на ушах длинной шерсти.
К одному из самых крупных подвидов относится дальневосточный или камчатский бурый медведь, масса тела которого превышает отметку в 500 килограммов. Взрослые особи характеризуются большим, массивным черепом, передняя часть которого сравнительно широкая и как бы приподнята вверх. Тело покрыто длинным, плотным и мягким мехом, который отличается палево-желтым, черновато-бурым или полностью черным окрасом.
6. Большинство медведей зимой впадают в спячку
Поскольку подавляющее большинство медведей живут в высоких северных широтах, им нужен способ, чтобы выжить в зимние месяцы, когда пищи опасно мало. Медведи уходят в глубокий сон на несколько месяцев, в течение которых частота сердечных сокращений и метаболические процессы значительно замедляются. Однако, спячка не приравнивается к коме: если медведя разбудить, он может проснуться в середине своей спячки, а самки даже могут рожать, находясь в глубоком зимнем сне.
Существуют доказательства, что пещерные львы охотились на зимующих пещерных медведей во время последнего ледникового периода. Некоторые из этих медведей просыпались и убивали незваных захватчиков.
Ареал обитания бурого медведя
Если говорить о природных местах обитания бурых медведей в наше время, то однозначного ответа на этот вопрос нет, поскольку имеются значительные изменения, благодаря человеческому фактору.
Еще совсем недавно ареал обитания этих хищников простирался от границ Великобритании и до Японских островов, в том числе и от Аляски до центральных районов Мексики.
В наше время, когда бурые медведи активно истребляются, а также выселяются из обжитых ими регионов, самые многочисленные популяции наблюдаются в западных регионах Канады, а также на Аляске. В нашей стране бурые медведи встречаются в обширных лесных, еще нетронутых зонах.
Популярные темы сообщений
- Гаршин Всеволод Михайлович
Всеволод Михайлович Гаршин известный русский прозаик родился 2 февраля 1855 г. в имении отца Михаила Егоровича в Екатеринославской губернии, затем семья переехала в Старобельск, позже – в Харьков. - Пасха
Пасха — это самый яркий и очень интересный праздник не только для детей, но и для взрослых. Многие люди знают, что именно в этот день воскрес Иисус Христос. Многие традиции и само празднование этого дня утратило свое действие в современном мире. - Народы поволжья
На территории нашей страны живет множество самых разных народов. Всего их насчитывается около 190. Есть народы большие, такие как русские, татары, чеченцы, а есть и совсем крошечные, которых осталось лишь считанные сотни человек.
Образ жизни бурого медведя
Основную свою активность хищник проявляет в утренних и вечерних сумерках. При этом животное ориентируется в пространстве за счет тонкого слуха и обоняния. Если говорить о зрении животного, то оно у него слабое. Несмотря на свои внушительные габариты и вес, медведи легко и практически бесшумно передвигаются, за счет быстрых движений и достаточно уверенных.
Интересно знать! Медведи способны бегать со скоростью до 60 км/час. Они так же являются прекрасными пловцами, но по глубокому снегу передвигаются с трудом.
Бурые медведи ведут оседлый образ жизни, но молодые особи в поисках половых партнеров мигрируют на значительные расстояния. Каждая особь знает границы своей территории, так как метит, и оберегает ее от посягательств посторонних особей. Когда на улице комфортно и тепло, звери выбирают для себя места отдыха, расположившись на земле среди высокой травы или в густых зарослях кустарников. Когда начинают наступать холода, взрослые особи заняты поиском мест для зимовки.
Образ жизни и среда обитания
Лесной житель предпочитает массивы с буреломом, густую поросль трав и кустарников на гаревых местах. Горные районы, тундра, побережье тоже освоены хищником. Когда-то широкое распространение бурого медведя фиксировали от Англии до Японии. Но изменение обжитых территорий, истребление зверя привели к значительному сжатию ареала. Лесные зоны западной Канады, Аляски, Дальний Восток России – основные территории его обитания.
У каждого медведя – отдельная территория, размером от 70 до 140 км², помеченная запахами, приметными задирами на деревьях. Участок самца в 7 раз больше, чем у самки. От чужаков территорию обороняют. Отделившийся молодняк в поисках партнера может активно кочевать за границами участка. Активность хищник проявляет в светлое время суток, чаще ранним утром и вечером. В поисках пропитания оседлое животное делает иногда сезонные перемещения, следуя на такие территории, где вызревают ягоды и орехи.
Несмотря на крупные размеры животного и неуклюжий вид, хищник быстро бегает. Средняя скорость бурого медведя составляет 50-60 км/ч. Физическая активность и пластичность животного проявляется в умении лазать по деревьям, перебираться через реки вплавь, преодолевать значительные расстояния.
Медведь обладает умением подбираться к добыче бесшумно, легкими движениями. Сильным ударом лапы способен сломать хребет оленю, кабану. Обоняние позволяет зверю почувствовать запах разложения мяса за 3 км. Слух острый. Медведь часто привстает на задние лапы и вслушивается в окружающее, ловит запахи. Сложным препятствием для медведя является глубокий снежный покров.
Жизнь хищника имеет сезонную цикличность. Летом сытые медведи отдыхают на земле, среди разнотравья, греются на солнце, заботятся о потомстве. Осенью заняты поисками зимнего убежища, его обустройства, накопления подкожного жира. Зимой происходит погружение в неглубокий сон, который длится от одного месяца до шести, в зависимости от многих факторов.
Интересно, что физиологические параметры зверя (пульс, температура, и др.) практически не меняются, в отличие от других млекопитающих. Весна пробуждает ослабленных животных. Потеря в весе за зиму бывает весьма значительной – до 80 кг. Начинается накопление сил для нового жизненного цикла.
Рацион питания бурых медведей
Считается, что бурые медведи, хотя и являются хищниками, они всеядные. При этом основу рациона питания представляют пищевые объекты растительного происхождения. Поэтому они питаются всем, что могут найти на своей территории: ягоды, орехи, желуди, корни, клубни, а также стебли различных растений. Кроме этого, медведи употребляют в пищу насекомых, в виде муравьев, червей, ящериц, лягушек, полевых и лесных грызунов.
Взрослые особи способны атаковать молодь парнокопытных, таких как косули, лани, олени, кабаны, лоси и т.д. У медведей хорошо развиты конечности, поэтому одним ударом они способны сломать позвоночник своей потенциальной добыче. После этого хищник прячет тушку в ветках и листьях, после чего охраняет ее до тех пор, пока полностью не съест. Медведи часто выходят к берегам рек, морей и океанов, где они охотятся на рыбу, на тюленей, на нерпу и т.д.
Более крупные особи способны отбирать добычу у более слабых представителей своего семейства.
Важно знать! У бурых медведей, независимо от возраста, прекрасная память, поэтому они запоминают ягодные или грибные участки. При этом они безошибочно находят к этим местам дорогу.
Дальневосточный бурый медведь питается идущим на нерест лососем. В этот период медведи активно питаются, запасаясь питательными веществами. Когда год оказывается неурожайным и бедным на кормовую базу, то медведи нападают на домашнюю живность или на домашних животных.
Какие виды медведей самые опасные?
Нередко о медведях говорят как об агрессивных и опасных животных. Действительно, их сила и размеры позволяют им легко справиться с человеком, однако склонность медведей к нападению на людей сильно преувеличена.
Только белые медведи, будучи настоящими хищниками, пожалуй, единственные представители семейства, которые на самом деле иногда воспринимают человека как добычу, при этом выслеживая его по всем правилам охоты. Их нападения вызваны голодом, а не испугом. Именно белые медведи и считаются самыми опасными для человека. Однако рядом с белыми медведями живет не так много людей, и люди, зная, с кем им возможно придется иметь дело, всегда носят при себе оружие.
На втором месте по степени опасности для человека находятся бурые медведи, но их агрессивность в значительной степени зависит от географического места обитания. Гризли центра Американского континента, а также медведи, живущие в Сибири, действительно опасны. Особенно это касается медведиц, которые защищают своих детенышей, или животных, отстаивающих свою добычу. В восточных областях Европы встречаются более агрессивные особи. Но в целом, все медведи, как и другие дикие животные, стараются не попадаться на пути человека и по возможности избегают встреч с ним.
Американские черные медведи, особенно те, которые живут по соседству с человеком, часто пугают людей, но очень редко причиняют им какой-либо вред.
Очковые медведи очень осторожны и абсолютно не агрессивны по отношению к человеку, но случается, что они нападают на домашний скот.
Среди азиатских медведей только большая панда – истинный вегетарианец, и естественно, никакой опасности для человека не представляет.
Малайские медведи часто пугают местных жителей. Если их случайно потревожить, они обычно становятся на дыбы, издают яростный рык и делают резкий выпад в сторону противника, но по-настоящему нападают крайне редко.
Гималайские медведи и медведи-губачи, которым нередко приходится давать отпор крупным кошкам, скорее готовы атаковать, чем спасаться бегством. Многие считают, что медведи-губачи опаснее тигров.
Литература: Млекопитающие: Полная иллюстрированная энциклопедия /Пер.с англ./ Кн. I. Хищные, морские млекопитающие, приматы, тупайи, шерстокрылы. / Под ред. Д. Макдональда. – М: «Омега», — 2007.
Размножение и потомство
Где-то в мае месяце у бурых медведей начинается брачный период, который может длиться до двух месяцев. В этот период самцы вступают в поединки за право оплодотворения самки. При этом самки могут спариваться с несколькими самцами, не зависимо от исхода поединков. Беременность характерна тем, что развитие эмбриона происходит только в период спячки медведей. Детеныши появляются через 6-8 месяцев. Появляются они на свет абсолютно беспомощными, глухими и покрытыми редкими шерстинками. Самка рожает от 2 до 3 малышей, длина которых составляет порядка 25 см при весе около 500 граммов.
Интересный факт! Находясь в берлоге, медвежата питаются молоком. Это длится на протяжении 3-х месяцев, после чего у молоди начинают появляться молочные зубы. Начиная с этого периода, медвежата уже самостоятельно находят для себя пропитание, в виде насекомых, ягод и растительности. Несмотря на это, они продолжают питаться молоком самки еще на протяжении 1,5 года, а то и больше.
После появления на свет очередного потомства, что возможно 1 раз в 3 года, за малышами ухаживает так же и дочка-пестун, которая появилась в предыдущем помете. Молодые медведи возле самки находятся на протяжении 3-х лет, пока не достигнут периода половой зрелости.
Медведи одиночные животные
Медведи могут считаться самыми асоциальными млекопитающими в мире. Ухаживание между взрослыми самцами и самками очень краткое, а после спаривания, самки уходят, чтобы самостоятельно воспитать потомство, в течение около трех лет, а затем снова спариваются с самцами. Взрослые медведи практически полностью уединенные, что является хорошей новостью для туристов, которые случайно сталкиваются с одиноким гризли в дикой природе, но необычным явлением, если учесть, что большинство других плотоядных и всеядных млекопитающих (от волков до свиней) собираются, по крайней мере, в небольшие группы.
Спячка бурого медведя
Бурые медведи хотя и впадают в зимнюю спячку: но не настолько активно, если сравнить этот процесс, происходящий с другими млекопитающими. Период спячки бурого медведя характерен тем, что температура его тела, интенсивность дыхания и сердцебиение находятся практически на том уровне, что и до спячки. В первые дни он практически не спит, а только дремлет.
Не смотря на такое полуспячее состояние, медведь чутко прислушивается до всех звуков. В случае опасности он готов тут же оставить берлогу. Когда зима теплая и малоснежная отдельные особи зимой не спят, поскольку без проблем можно найти пропитание. При наступлении сильных холодов хищники впадают в спячку, причем период этот может длиться не больше месяца. В этот период животное питается подкожным жиром, который удалось накопить медведю перед наступлением холодов, хотя это удается не всегда.
Подготовительный период перед сном
Для зимнего сна медведи выбирают глухие, сухие места, в пределах буреломов или под корнями упавших деревьев. Взрослые особи, с помощью мощных лап, вырывают для себя глубокие и объемные ямы. Кроме этого они могут занимать пещеры и расщелины в скалах. Беременные самки стараются выкопать убежище с учетом будущего потомства. После этого берлога застилается изнутри мхом, еловыми ветками и опавшей листвой.
Важный момент! Появившиеся на свет медвежата всегда проводят зиму в берлоге вместе с самкой. В этой компании могут зимовать так же медвежата, которым пошел второй год жизни.
Все одинокие особи зимуют в одиночку, хотя на территории Сахалина и Курильских островов встречаются медведи, которые зимуют в компании нескольких своих сородичей.
Длительность спячки
Бурые медведи, в зависимости от погодных условий и ряда других факторов могут находиться в берлоге до полугода. Как правило, медведь залегает в берлогу после того, как нагуляет необходимое количество питательных веществ. На этот процесс влияют и другие факторы, в том числе и физиологическое состояние животных.
Важно знать! Старый зверь, который сумел запастись всеми необходимыми питательными веществами, впадает в спячку значительно раньше, еще до того, как выпадет первый снег. Молодые особи, которые не успели откормиться, могут залегать в берлогу под конец осени или в начале зимы.
В связи с этим, процесс залегания в спячку может затягиваться на несколько недель или месяцев. В первую очередь в берлогу отправляются беременные самки, в последнюю очередь – старые ослабшие самцы. Бурый медведь на протяжении нескольких сезонов может зимовать в одной и той же берлоге, если ее не займет более сильная особь.
Медведи-шатуны
Медведи, которые не смогли по каким-то причинам запастись жиром на зиму, в спячку не впадают и поэтому их называют «шатунами». Это связано с тем, что зверь всю зиму бродит по окрестностям в поисках пропитания. Его нетрудно отличить от других медведей по неуверенной, шаткой походке и истрепанному, изнеможенному внешнему виду.
Интересный факт! Встретив опасного противника, бурый медведь становится на задние лапы и издает громкий рев. В поединке он пользуется передними лапами для того, чтобы сбить с ног своего соперника.
Зачастую в поисках пищи медведи появляются в местах проживания людей. Медведи — шатуны довольно часто встречаются в северных районах, где преобладают суровые зимы. Это явление может носить массовый характер, особенно в неурожайные годы, с периодичностью 1 раз в 10 лет. Зачастую приходится отстреливать таких животных, поскольку они представляют определенную угрозу для человека. Поскольку они голодные, то могут напасть и на человека.
Образ жизни медведей
Все медведи одиночные животные. Эти звери четко следуют правилам своих владений, когда каждый зверь закрепляет за собой определенную территорию, иногда в десятки квадратных километров. Хозяин строго её охраняет от вторжения чужака. Границы своей земли медведь метит мочей и отметками на стволах деревьев. Отметки медведь делает когтями на стволах деревьев на высоте до которой может дотянуться встав на задние лапы и вытянув вверх лапу.
Обычно медведь чужак попав на чью то территорию, примеряет на себя эти отметки. Если он не может достать до меток, то понимает что он меньше хозяина и ретируется. Если достает до отметок, то может и попытаться захватить чужую землю. Такие попытки редко удаются, потому как хозяин будет защищать свои угодья.
Пару медведи составляют только на время спаривания, для продолжения потомства. Обычно самец находит самку по запаху. Затем следует знакомство, и если самка примет его, то через пару недель спаривание. После чего самец уходит и они могут больше ни когда не встретиться. Медведица сама оборудует на зиму берлогу и зимой у неё рождается один или два медвежонка, которых она вскармливает молоком. По весне медведица выводит медвежат из берлоги и обучает поискам пищи. Опекает медвежат обычно два года, после чего прогоняет на самостоятельное существование.
Настоящими хищниками являются только белые полярные, и то в специфику мест их обитания, во льдах Арктики, кроме рыбы и животных, им просто нечем больше питаться. В летний период белые медведи не отказываются от ягод и другой растительной пищи. К стати, вот уже много лет белые медведи облюбовали остров Врангеля, куда стекаются все беременные белые медведицы, для продолжения потомства, устроив там своеобразный родильный дом. Этому способствовало то, что остров Врангеля уже много лет является заповедником и медведицам в детенышами там ни чего не грозит.
Лето для всех медведей возможность пополнить свой рацион витаминами, поэтому их часто можно увидеть в местах где растут ягоды, особенно они любят малину. Запасов на зиму, медведи ни когда не делают. Но завладев крупной добычей, обычно медведи прячут тушу и питаются в течение нескольких дней, часто не смотря на то что она протухает. Запах протухшего мяса медведя не смущает, до и сам он пахнет далеко не привлекательно.
Зимой почти все медведи впадают в состояние спячки, что то наподобие летаргического сна. Для этого они устраивают себе лёжки, так называемые берлоги, и около трех-четырех зимних месяцев проводят там в полудреме, ни чего не едят и даже не пьют воду. Во время спячки организм медведей питается запасами накопленного за лета жира.
Популяция и статус вида
Бурые медведи не имеют важного промыслового значения, но являются объектом спортивной охоты и браконьерской деятельности. Это связано с тем, что медвежьи шкуры используются в качестве напольных покрытий, а мясо считается деликатесным, поэтому скупается ресторанами для приготовления дорогих блюд.
Жир медведей, а также желчь обладает лечебными свойствами. На сегодняшний день, по подсчетам специалистов, на всей земле насчитывается не больше 200 тыс. особей. Этот факт стал причиной того, что медведей занесли в Красную Книгу и присвоили статус «находящегося под угрозой вымирания».
Все виды медведей имеют схожие анатомические особенности
Существуют некоторые незначительные различия, но все восемь видов медведей, описанных в предыдущем пункте этой статьи, имеют примерно одинаковый внешний вид: большие туловища, массивные конечности, узкие морды, длинную шерсть, короткие хвосты и стопохождение (то есть, медведи, в отличие от большинства других млекопитающих, ходят по земле на всей стопе, как и люди). Большинство медведей также всеядные, и питаются различными животными, фруктами и овощами, с двумя важными исключениями: полярный медведь, в большей степени плотоядный, и охотится на тюленей и моржей, а большая панда питается только растительностью, в основном бамбуком (хотя, как ни странно, ее пищеварительная система относительно хорошо приспособлена к перевариванию мяса).
Чем питаются медведи
После зимней спячки животным нужно полноценное питание, медведи любят употреблять орехи, ягоды, моллюсков, насекомых, рыбу. Медведям нужно накопить примерно 50 кг жира, чтобы пережить холодное время года. Бурый хищник предпочитает лакомиться лосями, оленями, косулями и медом. Коала — это вегетарианец, поэтому его рацион состоит из эвкалипта и земли, восполняющей нехватку белка, но никак не другие животные. Панда любит есть стебли сахарного тростника, а малайский вид не может жить без бананов. Белый вид хищников поедает водоросли, траву, моржей, морских зайцев и других животных, но уже мертвых.
Встреча с медведем. История 9
В 1984 году на Камчатке, мне тогда было 11 лет, я добирался на попутках до п. Малки. Меня довезли только до развилки, до поселка оставалось километров 15, транспорт тогда ездил нечасто, тем более был понедельник вечер. Я решил идти пешком и по ходу ловить попутку. Уже достаточно прошел и начало темнеть и вдруг впереди меня, метрах в 30, через кусты, дорогу начал переходить огромный медведь. Я развернулся на 180 градусов, до сих пор помню, что ноги были лёгкими лёгкими и наверное, олимпийское золото по бегу я бы тогда взял легко. Пробежал я 4 километра ( потом увидел по столбикам) ни отдышки, ни усталости))) тут вижу УАЗик едет, я махать ему двумя руками. Подвезли меня, пьяные в усмерть связисты)))
Как написать научный доклад о медведях
Медведь – очень крупное, хищное млекопитающее, обитающее в лесах. У него густая, теплая шубка коричневого, темно-бурого цвета. Медведи принадлежат семейству медвежьих, они всеядны, имеют отличное обоняние.
В семейство медвежьих входит несколько разновидностей, самые массивные из которых – это белые медведи. Длина тела белых медведей может достигать 3 метров, а вес превышает 700 кг. Белые медведи живут на севере, отлично плавают, и немало времени проводят в воде. Самый маленький представитель медвежьего семейства – малайский медведь, его длина е превышает полутора метров, а вес всего лишь от 30 до 60 кг. На груди у него заметное рыжее пятно, похожее на солнышко, отчего его и прозвали – «солнечный медведь». Это один из самых редких видов на земле. Бамбуковый медведь имеет очень необычную контрастную бело-черную окраску. Его называют большой пандой. Бурый медведь является одним из самых распространенных млекопитающих в нашей стране.
С виду может показаться, что медведь неуклюжий, неповоротливый и медлительный, но на самом деле это не так. Он очень ловкий и подвижный зверь, особенно когда охотится, также медведь хорошо лазит по деревьям и прекрасно плавает. С помощью всего одного удара мощной лапой мишка способен погубить другое животное. И хотя медведь считается хищником, он отнюдь не прочь полакомиться сладкими ягодами, орехами, зерном, грибами, сочной зеленью, фруктами и даже насекомыми! Мишка – большой любитель меда, но при добыче этого лакомства, его сильно жалят пчелы, однако медведи к их укусам совершенно не восприимчивы. Также медведи – отличные рыболовы, только ловят они свою добычу не удочками, а лапой. У них массивные лапы с острыми, загнутыми когтями, крупная голова, небольшие глаза и короткие уши. Длина тела бурого медведя доходит до 2,5 метров, а вес составляет 250 – 300 кг. Самцы заметно больше самок по размеру.
В летний период медведь может нагулять себе до 100 кг жира. Зимой медведи спят в берлоге, своем зимнем доме, который может быть в куче хвороста или под корнями поваленного дерева. Но иногда они роют себе берлогу сами, засыпая ее сверху снегом, оставляя небольшую дырочку для воздуха. В берлоге медведи проводят примерно 100-120 дней и все это время питаются собственным жиром, а к концу зимы они очень худеют. В последние зимние месяцы у медведицы прямо в берлоге рождаются медвежажата. Они появляются на свет очень маленькими, слепыми и глухими. Медведица кормит их молоком. После зимовки медведи окидают берлогу в разное время. Сначала, в марте, покидают свои зимние дома старые медведи. Они занимают места, которые освободились от снежного покрова. Затем, в апреле, выходит медведица с медвежатами. Молодые медвежата, которым около 5- 6 месяцев очень любят играть, барахтаться в воде, кататься кувырком, догонять друг друга, лазить по деревьям. Медведице помогают присматривать за малышами старшие медвежата – их сестрицы и братья. До трех лет медведи проживают со своей матерью, а потом уходят жить самостоятельно.
Медведи – очень сообразительные животные, часто можно их увидеть на арене цирка, так как они легко поддаются дрессировке. Эти животные очень часто являются главными героями фольклора, и даже стали неотъемлемым символом нашей страны.
Источник статьи: https://dokladiki.ru/doklad/nauchnyy-doklad-o-medvedyah-dlya-5-klassa
Доклад про Медведей
Одним из крупных хищных млекопитающих на земле является медведь. Данное животное имеет отличный нюх, хорошее зрение. Едят они практически всё. Шуба медведя тёмно-бурого или коричневого цвета, очень тёплая. Существует несколько видов семейства медвежьих. Наиболее популярные из них следующие:
- Белый медведь;
- Малайский медведь;
- Бамбуковый медведь (большая панда);
- Бурый медведь.
О нём я вам сегодня подробно и расскажу. Многим людям кажется, что бурые медведи неуклюжи, медлительны и неповоротливы. На самом деле медведи очень ловки и подвижные, особенно, когда преследуют жертву. Косолапые прекрасно плавают и лазают по деревьям, так что на деревьях от них лучше не прятаться, достанут. Один сильный удар лапой, и другое животное уже лежит мёртвым. Мясо – их основной рацион. Кроме того, медведи любят орехи, свежую зелень, сладкие ягоды, зерно, фрукты, грибы, а иногда могут полакомиться и насекомыми. Всем нам хорошо известно, что главной страстью мишек является мёд. Добывая его, лесной царь подвергается атаке пчёл, но их укусы никак на него не влияют. Медведи отлично ловят рыбу лапами, которые у них очень большие с крупными загнутыми когтями. Голова бурого медведя очень солидных размеров, глаза небольшие, уши короткие. В длину он не больше 2,5 метров, вес редко превышает 300 кг. Самки заметно меньше самцов по размеру.
В летнюю пору медведь может набрать «лишний» вес – до 100 кг жира, который пригождается во время зимнего сна (так правильно называется то, что обычно нарекают спячкой). Спят медведи в зимнюю пору в своей берлоге, находящейся под корнями поваленных деревьев или в куче хвороста. Однако, бывают случаи, когда косолапые сами себе роют берлогу, сверху засыпая её снегом. Для воздуха медведи предусмотрительно оставляют небольшую дырочку – действие, говорящее о большом уме животного. Зимний сон длится в среднем 110 дней, выжить помогает накопленный жир. Неудивительно, что выйдя из берлоги, медведь выглядит очень похудевшим – как после диеты. В конце зимы медведица рожает в берлоге медвежат. Мишки появляются очень маленькими, глухими и незрячими. Питаются они материнским молоком. Разные по возрасту медведи, в разное время покидают свой зимний дом: первыми выходят на свет пожилые и занимают уже свободные от снега места. Примерно через месяц выходят медведицы с подросшими медвежатами, малыши очень любят играть, плескаться в воде, лазить по деревьям, догонять друг друга, бороться, пытаться поймать свою первую добычу и т. д. Присмотром за подрастающим поколением занимается мать и её старшие дети. Медведи до трёх лет живут с мамой, а затем у них начинается самостоятельная жизнь, теперь уже они строят свою семейную жизнь.
Медведи очень смышлёные животные, легко дрессируются, часто их можно встретить в цирке, где они выполняют порой невообразимые трюки. Косолапые встречаются и в фольклоре. Кроме того, медведь является неотъемлемым символом нашей Родины. У иностранцев широко распространено поверие, что у нас в России медведи спокойно гуляют по улицам.
Для 1 2, 3, 4, 5 класса. Окружающий мир
Встреча с медведем. История 6
С семьей с ночевкой ездили в лес на речку. 40 минут на весь лес рубил дрова для костра. Потом вышел на речку и увидел медведя в 30 метрах от нас ловящего рыбу. Походу медведь еще и глухой. Крикнул ребенку 8 лет: медведь, в машину.Ребенок вместо машины к речке рванул медведя смотреть. В итоге, я на медведя наорал и он ушел, а мы от греха подальше поехали домой. В лес теперь с собой беру сигнал охотника (бахает как ружье и стоит 500р.) и фальшфеер автомобильный. На том же месте год назад с другом всю ночь в машине просидели хотя костер горел. Уху успели поесть,но и Миху приманили. Всю ночь круги в кустах нарезал вокруг машины.И сигналили и музыку на всю катушку включали, и орали, и светом фар моргали, только с рассветом Потапыч ушел, меломан наверно попался, музыку слушал. Надо еще свисток прикупить.
Образ жизни медведя и его повадки
Медведи являются лесными животными, хотя могут они встречаться также и на открытой местности, особенно если там имеется водоём. Живут они чаще всего поодиночке, собираясь группами лишь во время брачного периода (май-июль). В остальное время встретить более 1 особи можно в том случае, если это мать и её детёныши — до 3 лет они живут вместе.
Являются медведи всеядными животными. Из растительной пищи чаще всего употребляют плоды растений (ягоды, орехи, жёлуди), а также клубни и корни растений. Могут наведываться на сельскохозяйственные поля, поедая урожай овса, кукурузы или других культур. Из пищи животного происхождения питаются медведи насекомыми и их личинками, земноводными, небольшими рептилиями, рыбой, грызунами, а также крупными млекопитающими животными (лосями, оленями, косулями, ланями и т.д.).
До зимы медведь должен накопить большие запасы подкожного жира. После этого животное в своей берлоге впадает в спячку до весны. Если запасов на всю зиму ему не хватит, то проснётся медведь раньше. В таком случае дожить до весны у животного шансов не очень много, но он будет стараться сделать это. Называют таких особей шатунами, и представляют они крайне высокую опасность, в том числе и для людей. Шатуны испытывают сильный голод, а потому нападают на всё, что могут счесть пищей.
Медведи Рассказ Соколова — Микитова
Еще в раннем детстве моем я слышал много рассказов о медведях, которые когда-то водились в наших смоленских лесах. Отец рассказывал мне, что на его памяти по деревням, по сельским ярмаркам цыгане водили на цепи ученых медведей. Собравшиеся люди смотрели на медвежьи проделки. — Как деревенские ребята горох воруют? — говорил медведю цыган. — Как бабы в бане вениками парятся? Послушный медведь выполнял приказания своего хозяина, на великую потеху зрителям. Водить медведей запретила полиция. Их пугались лошади, и происходили нередко несчастья. Я только два раза видел ученых медведей. Такого медведя один раз видел далеко от России. Я плавал матросом на пароходе «Королева Ольга». Мы заходили в турецкие, сирийские, греческие и египетские порты. В Бейруте, помню, я сидел в дешевом уличном кафе. В это кафе цыгане привели ученого медведя, расстелили на земле ковер, и он стал показывать разные смешные штуки. В последний раз я увидел ручного медведя в Петрограде, на Невском проспекте, недалеко от Пассажа и Садовой улицы. Цыгане вели его на цепи, продетой в ноздри. Бедный медведь тыкался носом в каждое углубление, стараясь спрятаться от людей. Это было в самом начале нэпа, когда в России воскресали забытые обычаи и развлечения. Деревенские рассказы о медведях, которые я слышал в детстве, были смешные. Рассказывали, помню, о мужике, в ночное время ходившем в лес искать заблудившихся лошадей. Идя по лесной тропинке, он услышал лошадиный топот, забрался на сук дерева в надежде спрыгнуть на спину задней лошади и пригнать лошадей в деревню. Вместо лошади он угодил на спину медведя, гнавшегося за лошадьми. И медведь и мужик очень испугались. С ними приключилась медвежья болезнь. Еще я слышал рассказ о некоем попе, который объезжал на лошади свой приход. В лесу на попову лошадь набросился из кустов медведь, лошадь дернула, неуклюжий мишка промахнулся и попал в телегу, в которой сидел поп. Перепуганный поп свалился с телеги, а лошадь понесла оставшегося в ней медведя через большое деревенское кладбище. Стараясь удержаться, медведь хватался за могильные кресты. Ему удалось вырвать из земли один старый крест. Медведя, державшего в лапах крест, лошадь вынесла на деревенскую улицу. Видя медведя с крестом, бабы набожно со страхом крестились. Разумеется, таким рассказам нельзя верить. Но мне рассказывали, что повадившихся на лесные пчелиные пасеки медведей ловили таким образом: хозяин пасеки ставил возле ульев корыто, наливал в него четвертную водки (известно, что медведи очень любят водку). Появившийся на пасеке медведь выпивал всю водку из корыта и пьяный возле него засыпал. Утром из деревни приходили мужики и связывали пьяного медведя. Не знаю, верить или не верить такому рассказу, но он немного похож на правду. Говаривали, помню, о «Сморгонской академии», находившейся где-то в белорусских лесах под Сморгонью. Пойманных медведей учили там ходить на задних лапах. Для этого задние лапы медведя обували в лыковые лапти, ставили его на горячую печь. Обжигая передние, необутые лапы, медведь волей-неволей стоял прямо, по-человечьи. О неловких, неуклюжих людях, помню, бывало, говаривали так: «Сморгонскую академию окончил». Охотиться на медведей мне пришлось несколько раз. Двух медведей я застрелил под Ленинградом в Кингисеппском районе. Уже после войны мне еще раз довелось побывать на медвежьей охоте в том же Кингисеппском районе. Нас было много стрелков, и на жеребьевке мне достался лучший номер на медвежьей пяте, на его входном следу. В загон пошли неопытные люди, не вовремя стронули медведя, он вышел на край охотничьей цепи на совсем неопытного стрелка — моего зятя. Я услышал пять выстрелов, сделанных из автоматического ружья. Выждав время, я сошел с номера и направился к месту, откуда слышались выстрелы. Меня радостно встретил зять, одетый в солдатский полушубок. Признаться, я не поверил, что это он убил лежавшего в снегу медведя. Зять никогда не бывал ни на какой охоте, и это была его первая добыча. С этим убитым медведем уже в Ленинграде произошла занятная история. По правилам общественной охоты стрелку, убившему зверя, предоставляется право выбирать лучший кусок мяса. Неопытный в охоте зять подошел ко мне и стал спрашивать, какую часть медвежьего мяса ему надо брать. Я сказал, что нужно взять заднюю ногу. Разумеется, я имел в виду медвежий окорок, но мой зять вместо окорока взял облупленную заднюю лапу медведя, очень похожую на человеческую ногу. Приехав в Ленинград, мы не знали, что делать с медвежьей ногой. Жена положила лапу в продуктовую сумку и отправилась в мясную лавку, просить знакомого мясника разрубить твердую кость. Кто-то в очереди заметил в сумке жены лапу медведя, подошел к ней и сказал, что позовет милицию, чтобы проверить, откуда она взяла человеческую ободранную ногу. Над слишком дотошливым человеком посмеялись, и жена благополучно вернулась домой. Кроме медведей, убитых из-под собаки, мне приходилось охотиться на медведей на овсах. Эта охота производится летом в таких местах, где медведь выходит в вечерний час есть поспевающий в поле овес. Обычно это бывает на небольших лесных засеянных овсом вырубках. Выходящих на овес медведей охотники поджидают, сидя на устроенном подле овса на высоком дереве лабазе. Вечером я сидел на таком лабазе и услышал подходивших близко к овсу медведей. Удачной охоте помешал громкий храп моего спутника Васи, заснувшего на другом краю овсяного поля на копне сена. Заслышав человеческий храп, медведи притихли, и я не слышал, как они ушли. Охотятся на медведей еще на задранной медведем скотине. Возле туши скотины на дереве устраивают лабаз, и охотник караулит медведя. На такой охоте мне никогда не приходилось бывать. Как-то из знакомых лесных мест Смоленской области зимой пришла короткая телеграмма: «Нашли медведя Приезжай». Несмотря на дальнее расстояние, не теряя времени, я быстро собрался, отправился в путь. Медведицу с маленьким медвежонком подняли из берлоги ходившие на охоту по белкам ребята. Они увидели, как выскочила из берлоги медведица и убежала в лес. В берлоге остался маленький, только что родившийся медвежонок. Люди, ходившие проверять берлогу, увидели по следам, что медведица возвращалась к покинутому, замерзшему медвежонку, перенесла его на другое место и трогательно похоронила в глубоком снегу. Мы долго гонялись за этой медведицей, уходившей от нас по лесным дорогам, но так и не могли ее обложить. Медведи редко нападают на человека, и только раненый зверь бывает опасен. Летом, случается, медведи нападают на коров и лошадей. Однажды мне довелось видеть раненную медведем сильную лошадь. Медведь лапой разодрал ей спину, повредил легкие, и было видно, как из гноившейся раны, из поврежденного легкого пузырьками вырывается воздух. На Кольском полуострове, где долго лежит в лесу снег, голодные медведи рано поднимаются из зимних берлог. Они разрывают под снегом муравьиные кучи, охотятся на лосей, загоняя их по крепкому весеннему насту. В Лапландском заповеднике я знал случай, когда спрятавший в речной полынье убитого им лося, охранявший свою добычу медведь набросился на проходившего по льду на лыжах сотрудника заповедника и сильно его поранил. Там наблюдались и другие случаи нападений медведя на человека. Смирными считают камчатских крупных медведей. Они совсем не нападают на человека, занимаются ловлей рыбы, большими массами поднимающейся на нерест из моря по рекам. Рассказывали о медведе, который, устроившись на маленьком островке, ловил лапою крупную рыбу, бросал через голову добычу. Рыба падала в воду, уплывала, рыболов оглядывался и, не видя своей добычи, сердито ворчал, подозревая, что добычу его кто-то ворует. Маленькие медвежата быстро привыкают к людям, но, подрастая, становятся иной раз опасными. В цирке медведей учат ходить по канатам, ездить на машине. Здесь они наглядно показывают свой ум и смекалку. Еще я охотился на медведей в нетронутых заонежских лесах. Я путешествовал там в осеннее раннее время, когда поспевала брусника. С легоньким ружьем на плече долго бродил по лесным тропинкам, видел много медвежьего помета, очень похожего на пироги с черникой, но медведя так и не пришлось видеть. Из Заонежья я привез шкуру убитого местными охотниками медведя, которая долго лежала у меня на полу. Кроме бурых медведей мне приходилось охотиться на медведей белых у островов Земли Франца-Иосифа и у открытых нами восточных берегов Северной Земли, куда много лет назад ходили мы на ледоколе «Георгий Седов». В те времена охота на белых медведей была еще разрешена. Непуганые белые медведи иногда подходили к самому борту ледокола, и охота на них не доставляла никакого удовольствия. Мы убивали их, поднимали на палубу, где промышленник Журавлев снимал с них шкуры и свежевал. Мясо белого медведя не назовешь вкусным. Оно пахнет тюленьим жиром, а печень белого медведя считается ядовитой. Разумеется, в тяжелые голодные дни арктические путешественники не брезговали мясом белого медведя. Белый медведь значительно крупнее медведя бурого и не совсем на него похож. Белые медведи обычно питаются тюленями, терпеливо выжидая их у лунок. Покойный приятель мой, художник Николай Васильевич Пинегин, некогда путешествовавший с Седовым к Северному полюсу, рассказывал мне, как однажды, увлекшись писанием этюда, заметил подползавшего к нему медведя. По-видимому, этот медведь принял художника за тюленя. Художник оставил мольберт, взялся за винтовку и застрелил подкрадывающегося медведя. О бурых и белых медведях рассказать можно очень много. Я рассказываю только о том, что мне самому пришлось увидеть и услышать от моих друзей. Белые медведи очень любопытны. Нередко они забираются в жилища зимовщиков. В бухте Тихой тогдашний начальник зимовки П. Я. Илляшевич застрелил медведя, забравшегося к нему в баню. Путешествуя по островам Земли Франца-Иосифа, мы оставляли запасы для лыжных зимних экскурсий. На другой год мы увидели разоренными устроенные нами склады. Ими пользовались белые медведи. У острова Альджер, к которому мы подходили, произошла такая история: голодный медведь подошел к самому борту ледокола. Его тут же застрелили и лебедкой подняли наверх. Свежевавший медведя промышленник Журавлев обнаружил, что желудок его был набит… китайским чаем. Загадка разрешилась скоро. На острове Альджер мы обнаружили склады американской экспедиции Циглера, которая некогда готовилась отсюда отправиться на Северный полюс. Экспедиция эта была неудачна, и американцы уехали несолоно хлебавши, побросав все свои запасы. На плоском берегу острова мы увидели два круглых, покрытых льдом склада. Крыши складов были взломаны недавно побывавшими здесь норвежцами. На земле лежали разбитые ящики с продуктами. В одном из таких ящиков, по-видимому, хранился китайский чай. Известно, что голодные белые медведи иногда питаются водорослями, которые выбрасывают волны на берег моря. По-видимому, убитый нами медведь принял китайский чай за морские водоросли. Уже в другое время на островах Шпицбергена, где мне довелось зимовать и где осталось мало белых медведей, зимою произошел такой случай. Из стоявшего у пристани корабля выгружали продукты, привезенные для рабочих советского угольного городка. Среди продуктов были ящики со свежими яблоками. Несколько таких ящиков во время разгрузки были разбиты, и яблоки рассыпались по пристани. Женщин заставили собирать эти яблоки. Во время разгрузки заметили бродившего по пристани белого медведя. Он подбирал и ел яблоки. Разумеется, все люди разбежались, и медведь свободно гулял по пристани. Кто-то принес ружье, и этого медведя застрелили. Теперь белых медведей строго запрещено стрелять. Их убивают лишь в исключительных случаях, когда у зимовщиков кончается продовольствие. Да и медведей осталось мало, мало осталось и тюленей и моржей. В заключение хочу вспомнить случай, происшедший на Новой Земле у промыслового становища, к которому подошел наш ледокол. На ледоколе мы везли из Архангельска ручного бурого медвежонка. В промысловом поселке жил подраставший белый медвежонок. Нам захотелось познакомить медвежат, и мы вывели на берег бурого медвежонка. К величайшему нашему удивлению, увидев бурого своего собрата, белый медвежонок пустился наутек, и мы долго над ним смеялись.
Медведь: фото и описание
Медведи – род млекопитающих животных, включающий 4 современных вида и несколько десятков подвидов. Самым известным из них является Бурый медведь.
Интересно, что своё начало данный род животных берёт около 5-6 миллионов лет назад, от вида Ursus minimus, существовавшего в те времена лишь в Европе. Ныне медведи наиболее сильно распространены в Европе, Азии и Северной Америке.
HTML5 audio не поддерживается вашим браузером.
Краткое описание белого медведя
Белый медведь – самый крупный хищник на нашей планете. Его вес может достигать 1 тонны, а длинна тела 3 м. Рост белого медведя в холке достигает 1,5 м. Чаще всего вес самца составляет 400-500 кг, длинна 2-2,5 м. Самки по габаритам значительно уступают самцам, средний вес 200-300 кг, длина 1,8-2 м. От своих сородичей белый медведь отличается строением тела, цветом шерсти и кожи. Голова белого медведя уже и длиннее, чем у остальных представителей медвежьих, с плоским лбом и длинной шеей. Уши вверху закругленные. Шерсть белая без пигментного окраса. Кожа белого медведя черная. На подушечках лап длинная шерсть и небольшие шишечки. Между пальцами передних лап есть плавательные перепонки.
Такое строение тела помогает белому медведю выжить в суровых условиях Антарктики. Густая шерсть белого медведя, состоящая из двух толстых рядов волос, не дает ему замерзнуть. Помимо шерсти, чтобы не чувствовать холода, у них есть толстый подкожный слой жира до 13 см. Шерсть и шишечки на лапах не дают скользить по льду, а перепонки между пальцами помогают плавать.
У белого медведя прекрасно развито обоняние, зрение и слух. Своим носом он может учуять добычу на расстоянии 32 км. Благодаря своему острому зрению белый медведь может увидеть тюленя или морского котика на расстоянии 1 км, а слух позволяет услышать любое движение под толстым слоем льда. Все эти способности делают белого медведя отличным охотником. Чтобы поймать добычу, медведи способны преодолевать огромные расстояния вплавь.
Образ жизни у белых медведей кочующий. В летний период уходят ближе к полюсу, а зимой возвращаются на юг ближе к материку. Кроме того, зимой белые медведи впадают в спячку. Но случается это не ежегодно и ненадолго. В основном в спячку впадают беременные самки. Самцы и не беременные самки если и впадают в спячку, то на очень короткий срок. Спят белые медведи в берлогах. Для зимней спячки беременные самки облюбовали архипелаг Земля Франца-Иосифа и остров Врангеля.
Свое потомство самки рожают в берлоге, в которой держится температура 0°С. Вес новорожденного медвежонка в среднем 500-600 грамм, но уже к 2 месяцам его вес достигает 10 кг.
Хотя полярный медведь самый крупный хищник на Земле, благодаря человеку его вид находится под угрозой исчезновения. Поэтому белый медведь занесен в Красную книгу и находится под защитой. Во многих местах обитания белого медведя охота на него запрещено законом.
Источник
У медведей выражен половой диморфизм
Как и у близких родственников, тюленей и моржей, у медведей заметно выражен половой диморфизм: самцы значительно больше самок, и чем больше размер самца, тем больше разница в размерах. (Вес самца бурого медведя, например, около 500 кг, а самки лишь чуть больше половины его веса.) Тем не менее, несмотря на то, что самки меньше, чем самцы; они вовсе не беспомощны и довольно энергично защищают детенышей от самцов медведей, не говоря уже о каких-либо настолько глупых особях, решивших вмешиваться в процесс воспитания медвежат.
Самцы медведи иногда нападают и убивают детёнышей своего вида, с целью побудить самок к повторному размножению.
Внешний вид
Описание бурого медведя довольно характерно для представителя семейства медвежьих. Этого хищника отличает мощное развитое тело крупного размера. Голова массивная, уши небольшие, холка довольно высокая. Основные особенности животного:
Средняя продолжительность жизни составляет 20−30 лет в природе и до 50 лет в условиях неволи. Самые крупные бурые медведи обитают на территории Дальнего Востока и Аляски, их длина и масса составляют 215 см и 260 кг соответственно (самцы) и 195 и 170 кг (самки). Самый массивный из известных науке представителей класса достигал в весе 400 кг, однако ученые предполагают, что животные могут весить и более 600 кг, хотя подобных животных поймать и взвесить пока не удалось.
Линька проходит раз в год, продолжается с весны до осени, именно поэтому зачастую ошибочно подразделяется на весеннюю и осеннюю.
Встреча с медведем. История 7
Дело было осенью в Приморском крае. Поехали с приятелем на реку порыбачить. И этот болбес взял с собой собаку. Естественно она нам сильно мешала. В результате решили её привязать возле костра. Наступил вечер, решили остаться помышачить на ленка и тайменя. Часиков в 12 ночи мой приятель устал и решил идти спать в машину, она осталась на дороге в метрах 200. Собаку он забрал с собой. Остался я один. Костёр догорал загороженный от реки кустами. Тушить его не стали с вечера, так как свет от него на реку не падал и рыбу не пугал. В двух метрах от костра стоял пластиковый бочёнок с рыбой. Увлекся я рыбалкой и тут слышу как бочёнок падает ударяясь о камни. Пригляделся — собака жрёт наш улов. Меня злость такая взяла. Бросаю спиннинг и бегом. С разгона, со всего размаха навешиваю этой псине смачный пендиль под зад и только тогда понимаю, что это медведь. Как бежал до машины не помню. Но медведь, не ожидающей такой дикой наглости от рыбака похоже перепугался ещё больше. По крайней мере он оставил за собой цепочку вонючих колбасок по берегу, а мои портки остались сухими и чистыми.
Ðîäèëàñü è âûðîñëà ÿ â òàåæíîì ïîñåëêå íà Äàëüíåì Âîñòîêå. Â êàêóþ ñòîðîíó íè ïîñìîòðè âåçäå òàéãà. Îòåö óâëåêàëñÿ îõîòîé è ðûáàëêîé, áðàë ñ ñîáîé ñûíà íà îõîòó, à âñåõ äåòåé íà ðûáàëêó. Õîäèëè ñ ñåìüåé â ëåñ ïî ÿãîäû è ãðèáû, òàéãó ïîíèìàþ è íåìíîãî çíàþ ïðî æèâóùèõ â íåé çâåðåé.
Ëþáîâü ê ëåñó ïðèâåëà ê òîìó, ÷òî ðîäèëñÿ àâòîðñêèé ïðîåêò «Ïðèðîäíàÿ ýêçîòèêà Ïðèèëèìüÿ», â ðàìêàõ êîòîðîãî ñ 2009 ãîäà âîæó ýêñêóðñèè íà ïðèðîäó. È â êàæäîì ïîõîäå òóðèñòû çàäàþò âîïðîñ: «×òî äåëàòü, åñëè âñòðåòèøüñÿ ñ ìåäâåäåì?» Òðàòèì âðåìÿ íà îáúÿñíåíèå ýòîé òåõíèêè áåçîïàñíîñòè, íî, èìåííî îïàñåíèå íåîæèäàííîé âñòðå÷è ñ ìåäâåäåì, è äàæå îæèäàíèå åå íåêîòîðûìè òóðèñòàìè, ïîðòèò îáùåå âïå÷àòëåíèå îò îáùåíèÿ ñ ïðèðîäîé, íàïðÿãàåò íåðâû èíñòðóêòîðîâ è çàòìåâàåò óäîâîëüñòâèå, ïîëó÷àåìîå â òàéãå, êîãäà ïðî ìåäâåäÿ íå âñïîìèíàåøü.
Ðåøèâ óçíàòü ïîâàäêè ìåäâåäåé èçó÷èëà òåìó ïî ëèòåðàòóðå è âèäåî. Ìíîãîå ïîíÿëà îá ýòîì çâåðå, ðàáîòàÿ â 2014 ãîäó íà îñòðîâàõ Ñàõàëèí è Êóíàøèð ãèäîì íà ïðèðîäíûõ ýêñêóðñèÿõ. Ïåðåíÿëà îïûò çàïîâåäíèêà «Êóðèëüñêèé», ñîñòàâèâøåãî äëÿ òóðèñòîâ ïàìÿòêó «Ïðàâèëà ïîâåäåíèÿ ïðè âñòðå÷å ñ ìåäâåäåì». Ðàññïðàøèâàëà ëþäåé î âñòðå÷àõ ñ õîçÿèíîì òàéãè. Íó, è ãëàâíîå â ìîå äåòñòâî ó íàñ â äîìå ðîñ ìåäâåæîíîê, ïîýòîìó êàæåòñÿ, ÷òî ïîíèìàòü ýòîãî çâåðÿ ëåãêî.
Ðåçóëüòàòîì èçó÷åíèÿ ñòàëà ýòà áðîøþðà, ñîçäàííàÿ íà ìåñòíîì è íå ìåñòíîì ìàòåðèàëå. Îíà íå äëÿ îõîòíèêîâ, à äëÿ òóðèñòîâ. Ïðî÷èòàâ åå, òóðèñò îñîçíàííî ïðèìåò ðåøåíèå, èäòè åìó íà ïðèðîäíóþ ýêñêóðñèþ èëè íåò. À ïîéäÿ, áóäåò ïðàâèëüíî ñåáÿ âåñòè.
×òîáû íå áîÿòüñÿ ìåäâåäÿ, íóæíî çíàòü, ÷òî äåëàòü, åñëè âäðóã âñòðåòèøüñÿ ñ íèì. Íî åùå ëó÷øå — çíàòü, ÷òî äåëàòü, ÷òîáû íå âñòðåòèòüñÿ. À äëÿ ýòîãî íóæíî ïîíèìàòü, ÷òî ýòî çà çâåðü, êàêèå ó íåãî ïîâàäêè, èíñòèíêòû, îáðàç æèçíè è çíàòü ïðî÷óþ èíôîðìàöèþ, êîòîðàÿ ïîìîæåò ïðàâèëüíî ñåáÿ âåñòè â ëåñó, ÷òîáû èçáåæàòü íåîæèäàííûõ è íåíóæíûõ âñòðå÷.
!Ýõ, õîðîøî íà ïðèðîäå… êîñò¸ð, ïàëàòêà, ÷èñòûé âîçäóõ, ìåäâåäü…. ÌÅÄÂÅÄÜ?!! — ñîâðåìåííûé àíåêäîò
Ïðèìåðíî òàêàÿ ðåàêöèÿ áûâàåò ó òóðèñòîâ ïðè çíàêîìñòâå ñ òåõíèêîé áåçîïàñíîñòè è ðàññêàçå î òîì, êàêèå íåîæèäàííûå îïàñíîñòè ìîãóò áûòü â ïîõîäå. 1. êëåù, 2 — ëåñíàÿ ãàäþêà, 3 ìåäâåäü.
Äà! Ìåäâåäü. ÌÅ-Å-Å-Ä-ÂÅÄÜ
Îáû÷íî ïåðåä òåì, êàê âñòàòü íà ýêñêóðñèîííóþ òðîïó, ìíîãî ðàç ïðîèçíîøó ýòî ñëîâî, ÷òîáû òóðèñòû ïðèâûêëè ê îáðàçó õîçÿèíà òàéãè. Ïîòîì ïåðåâîæó âíèìàíèå íà òî, êàê ïðàâèëüíî íàçûâàòü â ëåñó ìåäâåäÿ Êîñîëàïûé, Ìèõàéëî Ïîòàïû÷ è Òîïòûãèí. È åùå ðàññêàçûâàþ íåìíîãî î ìåäâåäå, ÷òîáû ïîíèìàòü, ÷òî çà ñèëèùà òàêàÿ æèâåò â òàéãå.
Ïî óëèöàì Óñòü-Èëèìñêà îí íå áðîäèò, íî â òàéãå ìåäâåäåé ìíîãî, â Óñòü-Èëèìñêîì ðàéîíå íà 3,5 ìèëëèîíîâ ãåêòàðàõ èõ îáèòàåò ïðèìåðíî 900 îñîáåé. Ýòî äàííûå çâåðîïðîìõîçà, â êîòîðîì åæåãîäíî ñïåöèàëüíûì ìåòîäîì ìàðøðóòíîãî ó÷åòà (ïî ñëåäàì) åãåðÿ ïîäñ÷èòûâàåò êîëè÷åñòâî ìåäâåäåé, áîëüøèõ è ìàëåíüêèõ. Ñóòü ìåòîäà ïðîñòà: íà âñåé òåððèòîðèè ðàéîíà ïðîìå÷åíû ìàðøðóòû, ïî êîòîðûì ïðîõîäÿò åãåðÿ è âûÿâëÿþò ìåäâåæüè ñëåäû. Åùå ñëåäû ìåäâåäÿ îòïå÷àòûâàþòñÿ íà ëåñîâîçíûõ è ïðîñåëî÷íûõ äîðîãàõ. Òàêæå èõ õîðîøî âèäíî íà ïåñ÷àíûõ èëè ãëèíèñòûõ áåðåãàõ ðó÷üåâ, ðå÷åê è îçåð.
Ìåòîä ïðèìåíÿåòñÿ âåñíîé, êîãäà ñîøåë ñíåã, è â ñåðåäèíå îñåíè, êîãäà äîðîãè âëàæíûå, è íà íèõ äîëãî ñîõðàíÿþòñÿ ñëåäû. Ìàðøðóò îáû÷íî ïðîêëàäûâàåòñÿ äëèíîé 10-15 êèëîìåòðîâ, îí èëè ïðÿìîé ëèíèè, èëè çàìêíóò â êîëüöî.
Ó÷åò÷èêè ìåäâåäåé åãåðÿ çàìåðÿþò ñëåä, îïèñûâàþò åãî, ïî íåìó îïðåäåëÿþò âîçðàñò ìåäâåäÿ è ðåãèñòðèðóþò çâåðÿ ñ ïðèâÿçêîé ê ìåñòíîñòè, ãäå âñòðå÷åíû ñëåäû. Çäåñü çàìåòèì, ÷òî ñëåäû ðàçíûõ ìåäâåäåé èìåþò âûðàæåííûå èíäèâèäóàëüíûå ðàçëè÷èÿ ðàçìåðîâ ëàï è èõ ïëàíòàðíûõ ìîçîëåé.
Ïðèì. Ïäàíòàðíàÿ ìîçîëü ýòî ìîçîëü çàäíåé ëàïû ìåäâåäÿ, à ìîçîëü ïåðåäíåé ëàïû íàçûâàåòñÿ ïàëüìàðíàÿ.
Îñíîâíîå âíèìàíèå ïðè èçìåðåíèè óäåëÿåòñÿ îòïå÷àòêó ïåðåäíåé ëàïû, åãî ìåðÿþò áåç îòïå÷àòêîâ ïàëüöåâ è ïîòîìó ñïåöèàëèñòû íàçûâàþò åãî — «ëàäîíü». Îíà îáû÷íî ÷åòêî âèäíà íà ãðóíòå, è èìåííî ïî íåé îïðåäåëÿþò âåñ òåëà ìåäâåäÿ — îïîðîé â ýòîì ñëóæèò øèðèíà åãî ïåðåäíåé ëàïû. Êñòàòè, âîçðàñò ìåäâåäÿ òîæå îïðåäåëÿåòñÿ ïî øèðèíå ïåðåäíåé ëàïû.
Ìàðøðóòíûé ìåòîä ó÷åòà ïðîñò, è îí ïîâñåìåñòíî ïðèìåíÿåòñÿ â ïðàêòèêå îõîòíè÷üåãî õîçÿéñòâà. Îí ïî÷òè 100 % áåçîøèáî÷íûé, è îñíîâûâàåòñÿ íà òîì, ÷òî ìåäâåäü ýòî çâåðü îñåäëûé, è êàæäûé æèâåò íà ñâîåé òåððèòîðèè, êîòîðàÿ íàçûâàåòñÿ ó÷àñòîê îáèòàíèÿ. È õîòÿ íåêîòîðûå ìåäâåäè õîäÿò íà ðàññòîÿíèÿ â íåñêîëüêî êèëîìåòðîâ, è ñëåäû îñòàâëÿþò íà âñåì ïðîòÿæåíèè, îïûòíûé ó÷åò÷èê ïî ðàçìåðó ñëåäà, îòïå÷àòêó ïëàíòàðíîé ìîçîëè, áåç òðóäà îïðåäåëèò, ÷òî äàííûé ñëåä ïðèíàäëåæèò îäíîìó è òîìó æå çâåðþ. À åñëè âñòðå÷àþòñÿ ñëåäû ðàçíîé âåëè÷èíû, òî ýòî çíà÷èò, ÷òî íà òåððèòîðèè æèâóò ðàçíûå ïî âîçðàñòó çâåðè. Íàïðèìåð, âçðîñëûé ìåäâåäü, ìåäâåäèöà ñ ìåäâåæàòàìè, èëè îäèíîêèå çâåðè, óæå îòäåëèâøèåñÿ îò ìàòåðè.
Äàííûå ìàðøðóòíîãî ìåòîäà ïîêàçûâàþò, ÷òî ïëîòíîñòü ìåäâåæüåãî íàñåëåíèÿ íà òåððèòîðèè Óñòü-Èëèìñêîãî ðàéîíà 0,004 ýêçåìïëÿðà íà îäèí ãåêòàð, èëè 4 ìåäâåäÿ íà òûñÿ÷ó ãåêòàð. È ýòî, ïî íàøåìó ìíåíèþ, ñíîñíî, ïîòîìó, ÷òî åñòü íà Çåìëå ìåñòà, ãäå ìåäâåäåé æèâåò íàìíîãî áîëüøå. Íàïðèìåð, íà îñòðîâå Êóíàøèð, ÷òî âõîäèò â Êóðèëüñêóþ ãðÿäó, èõ áîëåå 300. Ïðèòîì, ÷òî îñòðîâ íåâåëèê 123 êì. äëèíîé, ïðè ìàêñèìàëüíîé øèðèíå 30 êì, à ìèíèìàëüíîé 9 êì.
Ìåäâåäè åñòü âåçäå, ãäå åñòü òàéãà, è íà âñåõ ïðèðîäíûõ ýêñêóðñèîííûõ ìàðøðóòàõ Óñòü-Èëèìñêîãî ðàéîíà âñòðå÷àþòñÿ èõ ñëåäû. Íà ìàðøðóòå «Òðåóãîëüíèê Ñèëû Ïðèèëèìüÿ» ýêñêóðñèîííàÿ òðîïà ïåðåñåêàåò ìåäâåæüþ òðîïó, íà ìàðøðóòå ñ ñêàëüíèêó «Ïÿòü áðàòüåâ» è «Ñèìàõèíñêèå ñòîëáû» ìåäâåäè õîäÿò òîé æå ãðóíòîâîé äîðîãîé, ïî êîòîðîé ïðîõîäÿò òóðèñòû. Ìåäâåäè ëåíèâûå è íå áóäóò õîäèòü ïî áåçäîðîæüþ, åñëè åñòü äîðîãà.
Îáû÷íî ñâîåãî ïðèñóòñòâèÿ òóðèñòàì ýòîò çâåðü ñïåöèàëüíî íå äåìîíñòðèðóåò, äîãàäàòüñÿ åñòü ëè îí íà òåððèòîðèè, ìîæíî ïî ñëåäàì, ðàçâîðî÷åííûì ìóðàâåéíèêàì èëè ïíÿì ñ îáîäðàííîé êîðîé. Íî èíîãäà õîçÿèí òàéãè íåíàâÿç÷èâî íàïîìèíàåò ëþäÿì î òîì, ÷òî îíè çäåñü ãîñòè. Îäíàæäû âåëè ãðóïïó â êàíüîí Èëèìñêèé, âðîäå âñå áåçîïàñíî è ñïîêîéíî.  îäíîì ìåñòå òðîïà ïðîõîäèëà ÷åðåç ëåæàùåå áðåâíî. Ïðîâåëè âðåìÿ â êàíüîíå, èäåì îáðàòíî, à áðåâíî-òî âûêîð÷åâàíî! Ñðàçó âñå ñòàëî ïîíÿòíî, õîçÿèí ïîêàçàë ñåáÿ, çíà÷èò, ïðåäóïðåäèë îçîðîâàòü íå íàäî. Õîäèì àêêóðàòíî, ýêîëîãè÷íî, âåòîê íå ëîìàåì, êîñòðîâ íå ðàçâîäèì, îêóðêè è ìóñîð íå ðàçáðàñûâàåì. Õîçÿèí ðÿäîì, ñëåäèò. Äóìàåòñÿ, ÷òî ìåäâåäü äåìîíñòðàöèåé äàåò çíàòü, ÷òî òåððèòîðèÿ çàíÿòà è êîíòðîëèðóåòñÿ.
È ñàìà òîæå îïàñàþñü âñòðå÷è ñ ìåäâåäåì, ïðè÷åì, êàæäûé ðàç, êîãäà âåäó ïðèðîäíóþ ýêñêóðñèþ. È êîãäà íà÷èíàþ ìóññèðîâàòü ýòó òåìó, çíàêîìàÿ ëåñíè÷èé ñ áîëüøèì ñòàæåì, ãîâîðèò: «À òû ÷åãî õî÷åøü? Îíè æå òàì æèâóò. Òàì èõ äîì». Ìûñëü òàêîâà — åñëè èäåøü â ëåñ, òî ïîíèìàåøü, ÷òî òàì ìîæåøü âñòðåòèòüñÿ ñ ìåäâåäåì. Èëè ñ ìåäâåäèöåé. Èëè ñ ìåäâåäèöåé ñ ìåäâåæàòàìè, ÷òî åùå ñòðàøíåå. Ñòðàøíî? Íàì — òîæå. Ïîýòîìó, ÷òîáû óñïîêîèòü, ñîîáùàåì, ÷òî ÷åëîâåê íå âõîäèò â ïèùåâóþ öåïî÷êó ìåäâåäÿ. Àêöåíò: ÷åëîâåê íå âõîäèò â ïèùåâóþ öåïî÷êó ìåäâåäÿ, è ïîòîìó ìåäâåäü íå ñèäèò â òàéãå ïîä êóñòîì èëè çà êóñòîì è íå æäåò ÷åëîâåêà.
×òî åñò ìåäâåäü? Âåñíîé, êîãäà âûëåçåò èç áåðëîãè ñ òîùèìè áîêàìè è æèâîòîì, îò ãîëîäà ïðèëèïøèì ê ïîçâîíî÷íèêó, îí ñîáèðàåò ïðîøëîãîäíèå ÿãîäû íà áîëîòàõ è â òàéãå, êîïàåò êîðíåâèùà, ñäèðàåò êîðó ñî ñòàðûõ âàëåæèí è ïíåé, äîñòàâàÿ êîðîåäîâ è ëè÷èíêè ìóðàâüåâäðåâîòî÷öåâ. Êàê àêòèâíûé õèùíèê ìåäâåäü ìîæåò ïðîÿâèòüñÿ âåñíîé, è åñëè îí âñòðåòèò, íàïðèìåð, ñòåëüíóþ ëîñèõó, îíà ìîæåò ñòàòü åãî æåðòâîé.
Ïîçäíåå, ïî ìåðå òîãî, êàê ïðèðîäà îæèâàåò, âñõîäÿò è ðàçâèâàþòñÿ ðàñòåíèÿ, äåôèöèò êîðìà äëÿ ìåäâåäÿ êîí÷àåòñÿ, îí åñò âñõîäû êëåâåðà, òèìîôååâêè ëóãîâîé è äðóãèå òðàâû è êîðíåâèùà. Ó íåãî ïîýòîìó î-î-î- ÷åíü äëèííûå êîãòè ÷òîáû êîïàòü çåìëþ èëè ñîáèðàòü èìè ÿãîäû, êàê ñîâêîì. Åùå ìåäâåäü åñò áåñïîçâîíî÷íûõ: ìóðàâüåâ, êîðîåäîâ è ïð. Ïîçâîíî÷íûõ æèâîòíûõ — òîæå, åñëè îíè ïîïàäóòñÿ íà ëàïó. Åñò ðûáó ëîâèò åå íà ìåëêîâîäüå è íà ïåðåêàòàõ. À, êîãäà ñîçðåâàþò ÿãîäû, åãî ïèùà íà 60-100% ñîñòîèò èç íèõ, ìåäâåäü åñò ÷åðíèêó, øèêøó, áðóñíèêó, ìàëèíó, ãîëóáèêó, êëþêâó. À åùå ÷åðåìóõó, áîÿðûøíèê, ðÿáèíó, êàëèíó, øèïîâíèê, íåñìîòðÿ íà òî, ÷òî ðàñòóò îíè íà êóñòàõ. Åñò ãðèáû è êåäðîâûå îðåõè. Åñëè åñòü çàñåÿííûå îâñàìè ïîëÿ, òî ïî ìåðå ñîçðåâàíèÿ çëàêîâûõ áóäåò «ïàñòèñü» íà îâñàõ.
Ñîçðåâøèå ïëîäû è çëàêîâûå ýòî åñòåñòâåííûå íàæèðîâî÷íûå êîðìà ìåäâåäÿ, èìåííî íà íèõ îí íàãóëèâàåò æèðîê, áëàãîäàðÿ êîòîðîìó ïîòîì ïðîñïèò â ñâîåé áåðëîãå ïî÷òè ïîëãîäà. ×òîáû çàïàñòè ìíîãî æèðà ìåäâåäþ íóæíî ìíîãî êîðìà.
Ìåäâåäè ðàçðóøàþò ñðåäíèå è áîëüøèå ìóðàâåéíèêè è ïèòàþòñÿ ìóðàâüÿìè è èõ ÿéöàìè. Ïðîèñõîäèò ýòî íåîáû÷íî, çâåðü ñàäèòñÿ ïåðåä ìóðàâåéíèêîì, êëàäåò íà íåãî ëàïó è êîãäà ìóðàâüè âïèâàþòñÿ â ïîäîøâó, âûíèìàåò ëàïó è ñëèçûâàåò èõ ÿçûêîì.
Áîëüøèíñòâî ðàçðóøåííûõ ìóðàâåéíèêîâ âîññòàíàâëèâàåòñÿ äî áûâøèõ ðàçìåðîâ, íî óõîäèò íà ýòî 2-3 ãîäà.
Æèçíü ó ýòîãî çâåðÿ ñâîåîáðàçíàÿ, çèìîé îí ñïèò, à âñå îñòàâøååñÿ âðåìÿ ãîäà áîäðñòâóåò. Äíåâíàÿ àêòèâíîñòü òîæå îñîáåííàÿ, äíåì îí ìåíåå àêòèâåí, ÷åì âå÷åðîì è óòðîì.
Âñÿ òåððèòîðèÿ ðàéîíà åñòåñòâåííî ðàçäåëåíà ìåäâåäÿìè íà ó÷àñòêè, êîòîðûå åãåðÿ íàçûâàþò òåððèòîðèåé îáèòàíèÿ. Ñèëüíûå âçðîñëûå ñàìöû, çàíèìàþò áîëüøèå ïëîùàäè òàê êàê èì íóæíî ìíîãî åäû. Ìåäâåäèöû ñ ìåäâåæàòàìè ñåãîëåòêàìè ðàçìåùàþòñÿ íà ìåíüøèõ ó÷àñòêàõ, ðàç â ñåìü ìåíüøå, ÷åì ó ñàìöîâ, è îíè îáû÷íî íå âûõîäÿò çà èõ ïðåäåëû è áûâàåò, ÷òî ó÷àñòîê ìåäâåäèöû âõîäèò â ãðàíèöû ó÷àñòêà ìåäâåäÿ.
Âçðîñëûé ìåäâåäü â ñåçîí àêòèâíîñòè æèâåò îñåäëî. Òåððèòîðèþ çàíèìàåò òó, êîòîðàÿ äëÿ íåãî áåçîïàñíà è íà êîòîðîé îí ïðîêîðìèòñÿ.
Ãðàíèöû ó÷àñòêà ìåäâåäü ìåòèò ñâîèì çàïàõîì. Ñòàíîâèòñÿ íà çàäíèå ëàïû ñïèíîé ê äåðåâó è òðåòñÿ ñïèíîé è áîêàìè î ñòâîë, ïðè ýòîì íà êîðå îñòàþòñÿ øåðñòèíêè è çàïàõ. Òàêèå íàçûâàþò «ìåäâåæüå äåðåâî», íà íèõ ñîäðàíû ÷åøóéêè êîðû, à ñàì ñòâîë ïîòåðò. Îáû÷íî ýòî åëü, ñòâîë êîòîðîé î÷èñòèëñÿ îò ñó÷üåâ íà âûñîòó äî 5 ìåòðîâ îò çåìëè, ìåäâåäü âûáèðàåò ñòâîë áåç ñó÷êîâ. Åùå îí îñòàâëÿåò íà äåðåâå ìåòêè, êîòîðûå íàçûâàþò «çàêóñ», äëÿ ýòîãî ïîäíèìàåòñÿ íà çàäíèå ëàïû ïåðåä äåðåâîì è êëûêîì âûðûâàåò ùåïó, çàêóñûâàåò. Çàêóñû âñòðå÷àþòñÿ íà âûñîòå 1,7 2,5 ìåòðà. À åùå âûøå íà ñòâîëå ìåäâåäü îñòàâëÿåò çàäèðû ýòî ñëåäû êîãòåé. Ñâîè ìåòêè íà îáèòàåìîé òåððèòîðèè ìåäâåäü îáíîâëÿåò ïîñòîÿííî, äàâàÿ çíàê äðóãèì ìåäâåäÿì î òîì, ÷òî ìåñòî çàíÿòî.
Íåñìîòðÿ íà òî, ÷òî ýòî çâåðü îñåäëûé, êðóïíûé ìåäâåäü-ñàìåö âñå æå âûõîäèò çà ïðåäåëû ñâîåãî ó÷àñòêà, äåëàåò îí ýòî â ïåðèîä ãîíà è êîãäà óõîäèò, ÷òîáû çàëå÷ü â áåðëîãó ýòî â òîì ñëó÷àå, åñëè áåðëîæüå ìåñòî âûáðàë íå íà ñâîåé òåððèòîðèè.
À â ïðåäåëàõ ñâîåãî ó÷àñòêà âåñíîé, ëåòîì è îñåíüþ ìåäâåäü ïåðåìåùàåòñÿ íåäàëåêî çà ñóòêè ïðîõîäèò îò 9 äî 16 êèëîìåòðîâ. Íå ïðîñòî òàê õîäèò, à â ïîèñêàõ åäû è âîäû. Åùå êóïàåòñÿ â ðåêàõ è âîäîåìàõ.
Âñå ìåäâåäè ïåðåìåùàþòñÿ èç ñâîåé ñðåäû îáèòàíèÿ â ñëó÷àå ýêîëîãè÷åñêîé îïàñíîñòè, íàïðèìåð, ïðè ïîæàðå èëè êîãäà íà ëåñíûõ äåëÿíàõ âûðóáàþò äåðåâüÿ.
Áîëüøîå ïåðåñåëåíèå ìåäâåäåé ðàçíûõ âîçðàñòîâ ïðîèçîøëî ïðè íàïîëíåíèè ëîæà Áîãó÷àíñêîãî âîäîõðàíèëèùà, èç çàòîïëÿåìûõ òåððèòîðèé âûøëî îêîëî 60 îñîáåé è ðàññåëèëèñü îíè íà óæå çàíÿòûõ òåððèòîðèÿõ.
Ñ íà÷àëîì çèìû ìåäâåäü çàëåãàåò â áåðëîãó ñïàòü. Îáû÷íî — îäèí. À ìåäâåäèöà ëåæèò ñ ìåäâåæàòàìè, èëè ðîäèâøèìèñÿ â ýòîì ãîäó, èëè íîâîðîæäåííûìè. Íîâîðîæäåííûå ýòî òå, ÷òî ðîæäàþòñÿ çèìîé, âî âðåìÿ ñíà. Ìåäâåæàòà ðîæäàþòñÿ â áåðëîãàõ â òå÷åíèå âðåìåíè ñ êîíöà äåêàáðÿ ïî êîíåö ìàðòà. Ðîæàåò ìåäâåäèöà â ñïÿ÷êå, îáû÷íî äâóõ ìàëûøåé, à áûâàåò è òðåõ. Íîâîðîæäåííûé ìåäâåæîíîê î÷åíü êðîõîòíûé, îí äëèíîé äî 25 ñì, à âåñîì îò 400 äî 700 ãðàìì. Îí ëåãêî ïîìåùàåòñÿ â ëàäîíÿõ ÷åëîâåêà. Ïîêðûòûé ðåäêîé øåðñòüþ, ñëåïîé, ñ çàðîñøèì ñëóõîâûì ïðîõîäîì. Óøíûå ðàêîâèíû îòêðûâàþòñÿ íà 14 äåíü, ãëàçà ïðîçðåâàþò ÷åðåç ìåñÿö.  òðè ìåñÿöà ó ìåäâåæîíêà åñòü âñå ìîëî÷íûå çóáû, è óæå â ïåðâîå ëåòî ïîñëå ðîæäåíèÿ, îí ñàì äîáûâàåò è åñò íàñåêîìûõ, çåëåíü è ÿãîäû.  òðè ìåñÿöà ìåäâåæîíîê âåñèò îêîëî 15 êèëîãðàììîâ, íî íàõîäèòñÿ ïðè ìàòåðè. Ñìåðòíîñòü ìåäâåæàò äî äâóõ ëåò æèçíè íåâåëèêà, âåäü â ýòî âðåìÿ îíè æèâóò ïîä çàùèòîé ìàòåðè, à îñîáåííîñòü åå ïîâåäåíèÿ â òîì, ÷òî äåòåíûøåé îíà çàùèùàåò îòî âñåõ.
Ìåäâåäèöà î÷åíü çàáîòëèâàÿ ìàòü, îíà îáó÷àåò ìåäâåæàò âñåì ïðåìóäðîñòÿì æèçíè è äàæå ìîæåò îòøëåïàòü íåïðàâèëüíî âåäóùåãî ñåáÿ ìåäâåæîíêà.
Îòåö-ìåäâåäü ñâîèì ïîòîìñòâîì íå çàíèìàåòñÿ, ìåäâåæàò âîñïèòûâàåò ìåäâåäèöà. ×àñòî â âîñïèòàíèè ìàëûøåé ìàòåðè ïîìîãàåò ãîäîâàëûé äåòåíûø, åãî íàçûâàþò ïåñòóí. Îò ìàòåðè ìåäâåæàòà îêîí÷àòåëüíî îòäåëÿþòñÿ íà òðåòüåì ãîäó æèçíè. Ðàñòóò ìåäâåäè äî 10-11 ëåò, æèâóò íà ïðèðîäå äî 20-30 ëåò. Ïîëîâîçðåëûìè ñòàíîâÿòñÿ ê òðåì ãîäàì.
 îäíîé áåðëîãå ìåäâåäü ïðîâîäèò òîëüêî îäíó çèìó òàêîå ó íåãî ïðàâèëî. Êðóïíûå ìåäâåäè âûõîäÿò èç áåðëîãè ê ñåðåäèíå àïðåëÿ, êîãäà ïîäõîäèò ê êîíöó ñíåãîòàÿíèå, à ìåäâåäèöà ñ ìåäâåæàòàìè íà äâå íåäåëè ïîçäíåå. Çäåñü ñäåëàåì àêöåíò íà òîì, ÷òî ñíåæíûé ïîêðîâ â ëåñàõ ðàéîíà áûâàåò âûñîòîé äî 50 ñàíòèìåòðîâ.
Íà âòîðîì ãîäó æèçíè ìåäâåæàòà íà÷èíàþò îòäåëÿòüñÿ îò ìàòåðè, íî ïðè ýòîì îíè æèâóò íà åå òåððèòîðèè, áûâàåò, ÷òî äåðæàòñÿ ïàðàìè. À òàêæå áûâàåò, ÷òî îíè óõîäÿò ñ ìàòåðèíñêîé òåððèòîðèè è ðàññåëÿþòñÿ íà äðóãèõ ó÷àñòêàõ.  ïåðâóþ î÷åðåäü ýòî äåëàþò ìîëîäûå ñàìöû.
Ìåäâåæüè ñàìåö è ñàìêà îäíîãî âîçðàñòà çíà÷èòåëüíî îòëè÷àþòñÿ ðàçìåðîì òåëà è ÷åðåïà, ñàìöû êðóïíåå ñàìîê, â ýòîì âûðàæàåòñÿ ïîëîâîé äèìîðôèçì.
Ïðèì: ïîëîâîé äèìîðôèçì ýòî àíàòîìè÷åñêèå ðàçëè÷èÿ ìåæäó ñàìêàìè è ñàìöàìè îäíîãî áèîëîãè÷åñêîãî âèäà, èñêëþ÷àÿ ðàçëè÷èÿ â ñòðîåíèè ïîëîâûõ îðãàíîâ.
Íà çèìîâêó ìåäâåäþ íóæíî îêîëî 180 êèëîãðàììîâ æèðà è åñëè îí íàêîïëåí, ê êîíöó îñåíè ìåäâåäè ñòàíîâÿòñÿ ìåíåå ïîäâèæíûìè è íàõîäÿòñÿ íåäàëåêî îò ìåñòà ïîäãîòîâëåííîé áåðëîãè.
Ìåñòî äëÿ áåðëîãè âûáèðàåòñÿ òàì, ãäå íåò ëþäåé, â îòäàëåííûõ ìàëîïîñåùàåìûõ ìåñòàõ, â òåìíîõâîéíûõ ëåñàõ ñ ãóñòûìè ïîäëåñêîì è ïîäðîñòîì è òàì ãäå îíè çàõëàìëåíû. Â îòêðûòóþ ëåæêó ìåäâåäè Óñòü-Èëèìñêîãî ðàéîíà íå ëîæàòñÿ ýòî êîãäà ìåäâåäü ïðîñòî ëîæèòñÿ ñïàòü íà çåìëþ, íà ïîäñòèëêó. Âûðûâàþò áåðëîãó â çåìëå, äåëàþò åå ñðåäè ñëîìàííûõ è çàãíóòûõ äåðåâüåâ èëè â áóðåëîìå èëè âåòðîâàëå, òî åñòü, èñïîëüçóþò åñòåñòâåííûå óêðûòèÿ. Áåðëîãè áûâàþò çàêðûòûå è ïîëóçàêðûòûå.
 áåðëîãó ìåäâåäü ëîæèòñÿ â êîíöå îêòÿáðÿ íà÷àëå íîÿáðÿ. À áåðåìåííûå ìåäâåäèöû èëè ìåäâåäèöû ñ ìåäâåæàòàìèñåãîëåòêàìè, íà ïàðó íåäåëü ðàíüøå. Óñòðîèâøèñü â áåðëîãå, ìåäâåäü ñðàçó íå çàñûïàåò.  ïåðâîå âðåìÿ îí ñïèò íî÷üþ è â ïîëäåíü, à óòðîì è âå÷åðîì áîäðñòâóåò, ëåæà â áåðëîãå.  íåáîëüøèå ìîðîçû è îòòåïåëü, ïîäîéäÿ ê áåðëîãå, ìåäâåäÿ ìîæíî âñïóãíóòü. À êàê íàñòóïàþò ñèëüíûå ìîðîçû, îí çàñûïàåò è, ÷åì ñèëüíåå ìîðîçû, òåì êðåï÷å ñïèò è â ýòî âðåìÿ ê áåðëîãå ìîæíî ïîäîéòè âïëîòíóþ.
Ëåòîì ó ìåäâåäåé áûâàåò ãîí, ñ êîíöà ìàÿ äî êîíöà èþëÿ. Ñàìöû â ýòî âðåìÿ ñíà÷àëà ñòàíîâÿòñÿ ìîë÷àëèâûìè è çëûìè, ïîòîì íà÷èíàþò ðåâåòü. Ñõâàòêè ñîïåðíèêîâ çà ñàìêó áûâàþò æåñòîêèìè è, ñëó÷àåòñÿ, ÷òî çàêàí÷èâàþòñÿ ñìåðòüþ îäíîãî èç ñàìöîâ. Ìåäâåæîíêà ñàìåö âîñïðèíèìàåò, êàê ñîïåðíèêà íà âíèìàíèå ñàìêè è â ÿðîñòè ìîæåò óáèòü. È âîò òîãäà-òî ìåäâåæàòà ñïàñàþòñÿ áåãñòâîì, áóêâàëüíî óáåãàþò âðàññûïíóþ. Áûâàþò, ÷òî ïðèõîäÿò ê ÷åëîâå÷åñêîìó æèëüþ, òóäà, ãäå íà ñâàëêàõ åñòü îñòàòêè ïèùè. Èìåííî îíè è íàãîíÿþò ñòðàõ íà ëþäåé, ïîòîìó ÷òî øàñòàþò è íà êëàäáèùàõ, è íà äà÷àõ, è äàæå çàáðåäàþò íà îêðàèíó ïîñåëêîâ è ãîðîäà.
Áûâàåò, ÷òî ïðèêîðìèâøèñü íà âûáðàííîì ìåñòå, ìåäâåæîíîê âûðàñòàåò âî âçðîñëóþ îñîáü, ïóãàÿ ëþäåé ñâîèì ïðèñóòñòâèåì. Ïîäîáíîå áûëî íà Óñòü-Èëèìñêîì ëåâîáåðåæíîì êëàäáèùå, êîãäà òàì íà÷àë êîðìèòüñÿ ïåñòóí. Íà êëàäáèùå ïðè ïîìèíêàõ îñòàâëÿþò åäó, åå è ñúåäàë ìèøêà. Òàê è âûìàõàë â áîëüøîãî çâåðÿ.
Âîò êàê ðàññêàçûâàåò î âñòðå÷å ñ íèì î÷åâèäåö Îëüãà: «Âñòðåòèëè ìåäâåäÿ íà êëàäáèùå, ïîäîøåë áëèçêî ê íàì. Ïîäîøåë òàê òèõî-î-î, ìû äàæå è íå ñëûøàëè. Ïîäíÿâ ãëàçà, óâèäåëè, ÷òî ñòîèò ðÿäîì è ñìîòðèò ãëàçà â ãëàçà. Îñåíü áûëà, ñûòûé ìèøêà áûë. Êðàñèâûé, øåðñòü øåëêîâàÿ, øîêîëàäíîãî öâåòà, íà ñîëíöå àæ áëåñòåëà. Ãëàçà, êàê áóñèíêè êàðèå, ÿ ñìîòðåëà åìó â ãëàçà è íå çíàëà, ÷òî äåëàòü. Ñòðàøíî áûëî. Âîøëà â ñòóïîð. Áðàò çàêðè÷àë: «Áåãèòå!», à ñàì ñòàë êèäàòü êóñî÷êè øîêîëàäà. Ó ìåíÿ îò ñòðàõà íîãè îòêàçàëè, óïàëà, ìåíÿ ïîäíÿëè. À îí òèõèé, ñïîêîéíûé, ñûòûé. Áëàãîäàðÿ áðàòó ñïàñëèñü, îòâëåêàë ñîáîé è êèäàë êóñî÷êè øîêîëàäà. Ó ìåíÿ ðîñò 159 ñì., è ìèøêà áûë ïðèìåðíî íà óðîâíå ãðóäè. Ñòîÿ íà ÷åòûðåõ ëàïàõ. Îí ìíå ïîêàçàëñÿ çäîðîâåííûé. Ãëàçà êðàñèâûå, êàðèå, äîáðûå. Ïîòîì îãðàäêó ïîäíÿë, ïðîëåç è ïî ìîãèëå ïîõîäèë, à áðàò â ýòî âðåìÿ òîæå óáåæàë».
Áîëüøèíñòâî ëþäåé, âñòðåòèâøèõ ìåäâåäÿ íà ïðèðîäå, óòâåðæäàþò, ÷òî îí áûë î-î-î-ãðîìíûé. Ýòî îáúÿñíÿåòñÿ îïòè÷åñêèì îáìàíîì, èç-çà êîòîðîãî ìåäâåäü âñåãäà êàæåòñÿ âûøå, ÷åì îí åñòü íà ñàìîì äåëå.
Ó ìåäâåäÿ åñòü îñîáåííîñòü åñëè îäíàæäû âûéäÿ ê ÷åëîâåêó, îí íàéäåò òàì åäó, òî îí ñòàíåò ïðèõîäèòü åùå è åùå. Ïðè÷åì, íàãëåòü áóäåò îò ñëó÷àÿ ê ñëó÷àþ. Íåñêîëüêî ëåò íàçàä ðàññêàçûâàëè ïðî ìîëîäîãî ìåäâåäÿ â Ýäó÷àíêå, îí íå òîëüêî â äåðåâíþ è äâîð ïðèøåë. Îí âûáèë ëàïîé ñòåêëî íà âåðàíäå è ïîòîì ïûòàëñÿ êîãòÿìè âûòàùèòü ÷åðåç äûðó êî÷àí êàïóñòû, ëåæàùèé íà ñòîëå.
Åùå áîëåå èíòåðåñíûé ñëó÷àé áûë íåñêîëüêî ëåò íàçàä íà áåðåãó ìîðÿ â ðàéîíå, ãäå ðàñïîëàãàëñÿ áûâøèé ïåäóíèâåðñèòåò. Êîìïàíèÿ äðóçåé ïîåõàëà íà îòäûõ ñ íî÷åâêîé. Âå÷åðîì ïðèãîòîâèëè øàøëûê, ñîáðàëèñü çà íàêðûòûé ñòîë, çàñèäåëèñü çàòåìíî. È òóò èç ëåñà îáúÿâèëñÿ ìîëîäîé ìåäâåäü è ïîøåë ïðÿìî ê ñòîëó, íå îáðàùàÿ âíèìàíèÿ íà ëþäåé. Òå ñíà÷àëà îïåøèëè, ïîòîì èñïóãàëèñü è îòáåæàëè îò ñòîëà. À îäèí ìóæ÷èíà, êîòîðîìó ïîêàçàëîñü ñòåñíèòåëüíûì áåæàòü, âçÿë äëèííóþ ïàëêó è íà÷àë ïðîãîíÿòü ìåäâåäÿ, à òîìó õîòü áû ÷òî ëåçåò ê ñòîëó è ëàïîé ïûòàåòñÿ øàøëûê ïîäöåïèòü. Òàê è áîðîëèñü. Ìåäâåäü ïàëêó è ëàïîé îòáèâàë, è ãðûçòü ïðîáîâàë, íî â èòîãå ñäàëñÿ, îáèäåëñÿ è óøåë â ëåñ.
Ïîäîáíûõ ñëó÷àåâ â æèçíè ñêîëüêî óãîäíî, è î íèõ ðàññêàçûâàþò â ñîöñåòÿõ, íàïðèìåð, âûêëàäûâàÿ ðîëèêè, êàê ìåäâåäè êîðìÿòñÿ ó ïðîåçæàþùèõ ïî äîðîãå àâòîìîáèëèñòîâ. Ñ îäíîé ñòîðîíû çàáàâíî, ñ äðóãîé îïàñíî, äåëî â òîì, ÷òî, êîãäà ìåäâåäü ïîëó÷àåò ïðè ÷åëîâåêå ëåãêóþ ïèùó, îí ê ýòîìó ïðèâûêàåò è ó íåãî íà÷èíàåò ïðîïàäàòü ïðèâû÷êà ê åñòåñòâåííîìó ïîèñêó ïèùè íà ïðèðîäå
Ïðèêàðìëèâàòü ìåäâåäÿ íà ñâàëêàõ íåëüçÿ, âåäü ïîòîì îí íå çàõî÷åò óéòè ñ ìåñòà, è åñëè îäíàæäû íà åãî ïóòè ïîÿâèòñÿ ÷åëîâåê, îí âîñïðèìåò åãî êàê óãðîçó è áóäåò áîðîòüñÿ çà ñâîþ ñðåäó îáèòàíèÿ. Ïîäîáíîå ïðèâîäèò ê òðàãè÷åñêèì ñëó÷àÿì ñ ÷åëîâå÷åñêèìè æåðòâàìè, î êîòîðûõ â Óñòü-Èëèìñêå áûâàåò, ðàññêàçûâàþò.
Èìåííî ïîòîìó íå íóæíî ðàçáðàñûâàòü îñòàòêè åäû â ïîõîäå, â ëåñó íà ðûáàëêå, âîçëå ïîñåëåíèé è íà êëàäáèùàõ.
Åùå èñòîðèÿ. Èç ãàçåòû «Âå÷åðíèé Óñòü-Èëèì» ¹ 27 îò 13 èþëÿ 2016 ãîäà. Ìàòåðèàë «Ðûáàöêîå ñ÷àñòüå» àâòîðà Åêàòåðèíû Âåæëèâöåâîé.
Äåëî áûëî äâà ãîäà íàçàä òàì, ãäå ×åðíàÿ ðå÷êà âïàäàåò â çàëèâ âîäîõðàíèëèùà. Ìóæ÷èíû âûáðàëèñü íà ðûáàëêó, ðàñïîëîæèëèñü ëàãåðåì, íàøëè ðûáíîå ìåñòî è, ïîéìàâ äâà äåñÿòêà îêóíåé, ðåøèëè ñâàðèòü óõó. «Êàê òîëüêî âîäà â êîòåëêå çàêèïåëà, âîçäóõ íà âñåì ïîáåðåæüå íàïîëíèëñÿ àïïåòèòíûì àðîìàòîì. Îñòàâèâ óäî÷êè, ìû ñáåæàëèñü ê êîòåëêó
Äóìàëè õîðîøåíüêî ïîäêðåïèòüñÿ-àí íåò! Êàê îêàçàëîñü, íà çàïàõ óõè íå òîëüêî ìû ñîáëàçíèëèñü.
Åäâà ïðèñåëè ñ òàðåëêàìè íà ïåíüêè, êàê çà ñïèíîé â ÷àùîáå ïîñëûøàëñÿ æóòêèé ðûê, çàòðåùàëè ñó÷üÿ. ×åðåç ïàðó ìèíóò ìåòðàõ â òðèäöàòè îò íàñ ïîêàçàëñÿ êîñîëàïûé «õîçÿèí òàéãè». Îãðîìíûé, ìåòðà äâà. Âñòàë íà çàäíèå ëàïû, ñìîòðèò ïðÿìî íà íàñ è ðåâåò.  ïàíèêå ìû âñå ïîáðîñàëè, îäèí èç äðóçåé ïðèíÿëñÿ øàðèòüñÿ â ðþêçàêàõ è èñêàòü ïåòàðäû, ÷òîáû âñïóãíóòü çâåðÿ, äðóãîé ñõâàòèëñÿ çà áðåâíî, à ÿ ÷òî åñòü ìî÷è ðâàíóë ê âîäå. Îáîðîíèòüñÿ è ñïóãíóòü çâåðÿ íå ïîëó÷èëîñü. Õèùíèê íàïèðàë, è ìû íå íà øóòêó èñïóãàëèñü!
Íå ïîìíþ êàê, íî âñå ðåøèëè ðâàíóòü ê ëîäêå. Ìèøêà çà íàìè! Ðåçèíîâûå ðûáàöêèå ñàïîãè ïðåäàòåëüñêè ñëåòàëè ñ íîã, îò ýòîãî áåã â íèõ áûë ïðîñòî ìó÷èòåëüíûì, îíè òî è äåëî íîðîâèëè çàöåïèòüñÿ çà êîðÿãè.  ïîñëåäíþþ ñåêóíäó ìû ïî÷òè îäíîâðåìåííî îêàçàëèñü âîçëå ëîäêè. È ïðèíÿëèñü òîëêàòü åå îò áåðåãà. Òåì âðåìåíåì æèâîòíîå ïîäîáðàëîñü ê íàì òàê áëèçêî, ÷òî âîò-âîò è ìû áû ïî÷óâñòâîâàëè åãî äûõàíèå. Ìåäâåäü îêàçàëñÿ íà ìåëêîâîäüå è ïðûæêàìè, øëåïàÿ îãðîìíûìè ëàïàìè ïî âîäå, ñòðåìèòåëüíî ïðèáëèæàëñÿ, íî åãî äîáû÷å óäàëîñü óéòè! Ãðåáÿ âåñëàìè è ðóêàìè ÷òî åñòü ìî÷è, ìû òàê «íàïîääàëè æàðó», ÷òî ðåçèíîâûé ïëîò â äâà ñ÷åòà îêàçàëñÿ íà ñåðåäèíå çàëèâà. Ëèøü òîëüêî òîãäà íàì óäàëîñü ïåðåâåñòè äóõ».
Ê âå÷åðó ìóæ÷èíû ðåøèëè âåðíóòüñÿ â ëàãåðü, íî ê íèì ñíîâà âûøåë ìåäâåäü è ñíîâà çàãíàë èõ íà âîäó, ãäå îíè ïðîâåëè âñþ íî÷ü. Óòðîì âñå ïîâòîðèëîñü, è òàê äâîå ñóòîê ãîíÿë ìèøêà ðûáàêîâ îò áåðåãà äî ñåðåäèíû çàëèâà. Íè ïîåñòü, íè òîëêîì îäåòüñÿ, íè âûñïàòüñÿ ó íèõ íå ïîëó÷èëîñü.
Òàêèå ñëó÷àè, õîòü è èçðåäêà, íî áûâàþò è ïî íèì ðàáîòàþò åãåðÿ, îáû÷íî ïðèíèìàÿ ðåøåíèå íå â ïîëüçó êîñîëàïîãî ìåäâåäþ íåëüçÿ äàâàòü ðàñïîÿñûâàòüñÿ â îòíîøåíèè ÷åëîâåêà, èíà÷å îí ââåäåò òàêîå ïîâåäåíèå â íîðìó. Òàêèõ ìåäâåäåé åãåðÿ îòñòðåëèâàþò äëÿ áåçîïàñíîñòè. Íàïðèìåð, íåñêîëüêî ëåò íàçàä ïîõîæèé ýïèçîä áûë â óñòüå ðåêè Áîëüøàÿ ßðîñàìà, ãäå ìåäâåäü ðàçîðèë ëàãåðü ðûáàêîâ, à èõ ñàìèõ çàãíàë íà âîäó. Êàê òîëüêî îá ýòîì ñòàëî èçâåñòíî, òàê ñðàçó â òîì ìåñòå íåñêîëüêî äíåé êàðàóëèëè êîñîëàïîãî è îòñòðåëèëè.
Ìåäâåäÿ îòñòðåëèâàþò âñåãäà, êîãäà îí ïåðåõîäèò ãðàíèöû, ñòàíîâèòñÿ óãðîçîé ÷åëîâåêó, èëè íàïàäàåò íà íåãî. Ýòî ïðàâèëî â îõîòíè÷üåé ñðåäå åñòü ñ ñàìîãî íà÷àëà ïîÿâëåíèÿ îõîòû, è îíî îïðàâäàíî, âåäü èíà÷å è ñàì ìåäâåäü, è åãî ïîòîìêè ïîòåðÿþò ñòðàõ ïåðåä ÷åëîâåêîì.
Ãîðîä ïîìíèò èñòîðèþ ìíîãîëåòíåé äàâíîñòè, êîãäà ïî îêðàèíå ïðàâîáåðåæíîãî ãîðîäà â ðàéîíå ÊÎÑ ïðîãóëÿëñÿ ìåäâåäü, îá ýòîì ñîîáùàëè ÑÌÈ. «Â ïåðâûé ðàç ìåäâåäÿ óâèäåëè íà îêðàèíå ãîðîäà â âîñêðåñåíüå äíåì. Íà ïîèìêó íàðóøèòåëÿ ñïîêîéñòâèÿ áûëè îðèåíòèðîâàíû ýêèïàæè ÃÀÈ, íî ïîéìàòü çâåðÿ èíñïåêòîðàì ñðàçó íå óäàëîñü. È óæå íî÷üþ òåëåôîííûé ñèãíàë î âèçèòå áóðîãî â ãîðîä ïîñòóïèë íà ïóëüò äåæóðíîãî ïàòðóëüíî-ïîñòîâîé ñëóæáû.
Ñòàëî èçâåñòíî, ÷òî ìåäâåäü âîøåë â ÷åðòó ãîðîäà, âî âòîðîé ìèêðîðàéîí, ñî ñòîðîíû âîäîõðàíèëèùà, ðàññêàçûâàåò íà÷àëüíèê ïàòðóëüíî-ïîñòîâîé ñëóæáû Óñòü-Èëèìñêà
Íàâåðíîå, çàïàõ ïèùè ïðèâåë åãî ê ìåñòíîìó áàðó.  òîò ìîìåíò ïîñåòèòåëü êàáàêà âûøåë íà óëèöó, áûëî òåìíî, è ñïüÿíó ìîëîäîé ÷åëîâåê ïðèíÿë ãîäîâàëîãî ìåäâåäÿ çà… ñîáàêó. Ëåñíîé ãîñòü ïîïûòàëñÿ ïîèãðàòü ñ ìîëîäûì ÷åëîâåêîì, íà ÷òî òîò äàë êîìàíäó «Ôó!» Êîãäà æå «äðåññèðîâùèê» ïîíÿë, ñ êåì èìååò äåëî, ìîìåíòàëüíî ïðîòðåçâåâ, çàëåòåë â áàð è ïîçâîíèë â ìèëèöèþ.
À áóêâàëüíî ÷åðåç ìèíóòó ïîñòóïèë çâîíîê èç ãîðîäñêîé àäìèíèñòðàöèè, êîòîðàÿ ðàñïîëîæåíà íåïîäàëåêó,
ñòîðîæ ïîäòâåðäèë âûçîâ ïîñåòèòåëÿ áàðà. Íà ìåñòî ïðîèñøåñòâèÿ âûåõàë ýêèïàæ ãðóïïû íåìåäëåííîãî ðåàãèðîâàíèÿ
ðåøåíèå î ëèêâèäàöèè íåïðîøåíîãî ãîñòÿ áûëî ïðèíÿòî íà ìåñòå». Ìèëèöèîíåðû ïðèìåíèëè òàáåëüíîå îðóæèå — àâòîìàò Êàëàøíèêîâà.
Áûë åùå ïîõîæèé ñëó÷àé, òîæå íåñêîëüêî ëåò íàçàä — òîãäà ìåäâåäü çàáðåë â ëåñíîé ìàññèâ, ìåæäó ÄÊ «Äðóæáà» è ìîëîäåæíûì æèëèùíûì êîìïëåêñîì.
Ëåòîì 2016 ãîäà ìåäâåäèöà ñ ìåäâåæàòàìè ïðîãóëÿëàñü ïî äà÷íîìó êîîïåðàòèâó «Æåðîí», îñòàâèâ ñâîè ñëåäû íà âëàæíîé äîðîãå, è ýòî çíà÷èòåëüíî íàïóãàëî äà÷íèêîâ î÷åíü îïàñíîå ïîñåùåíèå.
Ïîëó÷àåòñÿ, ÷òî åñëè æèâåøü â òàåæíîì ðåãèîíå, îïàñíîñòü âñòðå÷è ñ ìåäâåäåì åñòü è â ëåñíîì ìàññèâå íà îêðàèíå ãîðîäà, è â òàéãå. Òîëüêî â ëåñó ìåäâåäü ó ñåáÿ äîìà, îí òàì õîçÿèí, è ÷åëîâåê èäÿ â ëåñ, ïîïàäàåò íà òåððèòîðèþ ìåäâåäÿ, íà êîòîðîé òîò êîðìèòñÿ è ñâîèìè äîáû÷àìè äåëèòüñÿ íå ñîáèðàåòñÿ.
Ó ìåäâåäÿ åñòü ìîçã, íî îí èì íå äóìàåò, êàê ÷åëîâåê, à æèâåò íà èíñòèíêòå, êîòîðûé ãîâîðèò ïðîãîíè ÷óæàêà. Åñëè ÷óæàê ýòî ìåäâåäü, òî ìåæäó íèìè ìîæåò ïðîèçîéòè ñõâàòêà. À åñëè ÷óæàê ÷åëîâåê, òî ìåäâåäü ïðèëîæèò âñå ñèëû, ÷òîáû ïðîãíàòü åãî ñ ó÷àñòêà. Íà Ñàõàëèíå ðàññêàçûâàëè èíòåðåñíûé ñëó÷àé âñòðå÷è ðûáàêà ñ ìåäâåäåì âî âðåìÿ íåðåñòà.
Ïîøåë ìóæ÷èíà ïîðûáà÷èòü, à íà ðåêå ìåäâåäü. ×òî õî÷åò, íå ïîíÿòü: ïðàâîé ëàïîé î çåìëþ áüåò, íèæíÿÿ ãóáà îòòîïûðåíà òàê, ÷òî âèäíû çóáû, è íàñòóïàåò. Ðûáàê òàåæíèê áûë îïûòíûé, ñïèíîé ê ìåäâåäþ ïîâîðà÷èâàòüñÿ íå ñòàë, áåæàòü òîæå, à íà÷àë ìåäëåííî îòñòóïàòü ñïèíîé. Òàê è øëè îäèí íà äðóãîãî. Ïîòîì ìåäâåäü îñòàíîâèëñÿ, ðàçâåðíóëñÿ è âåðíóëñÿ ê ðåêå. Ïðè÷èíà ïîâåäåíèÿ ïðîñòà ìåäâåäü òîæå ðûáà÷èë! Ìåñòî íàñèäåë. À êîãäà ìåäâåäü â ïóòèíó ðûáà÷èò, åìó î÷åíü êîìôîðòíî, ñòîèò íà áåðåãó, à êàê ðûáèíó óâèäèò, ëàïîé ïî âîäå áàö! È êîãòÿìè ïîäõâàòûâàåò. Îí ðûáà÷èò, à òóò ÷åëîâåê òîæå ïðåòåíäåíò íà óëîâ. Êîíå÷íî æå, ìåäâåäü ïðîãíàë åãî.
Êñòàòè, îõîòíèêè ðàññêàçûâàþò, ÷òî åñëè ìåäâåäü íà÷èíàåò çëî áèòü ïðàâîé ëàïîé î çåìëþ, îïóñêàòü íèæíþþ ãóáó è ïîêàçûâàòü çóáû ýòî îí ñåðäèòñÿ çà òî, ÷òî ïîñÿãíóëè íà åãî òåððèòîðèþ. Íàäî óõîäèòü, ïîêà ïàñòü âî âñþ øèðèíó íå ðàçèíóë è íå íàïàë. Âñå ðàâíî ïðîãîíèò!  òàêîì ñëó÷àå ëó÷øå íå áîÿòüñÿ, îí íå òðîíåò, à íóæíî ïðîñòî îòõîäèòü îò ìåäâåäÿ ñïèíîé, ÷òîáû ñíÿòü åãî òðåâîæíîñòü, òî åñòü, óñïîêîèòü åãî èíñòèíêò. Êàê òîëüêî ìåäâåäü ïîéìåò, ÷òî åãî äîáû÷à öåëà, îí ïåðåñòàíåò äàâèòü íà ÷åëîâåêà.
 Óñòü-Èëèìñêîì ðàéîíå íåñêîëüêî ëåò íàçàä íåäàëåêî îò ïîñåëêà Ñåäàíîâî áûë ñëó÷àé, êîãäà ìåäâåäü çàãðûç ìîëîäîãî îõîòíèêà, îòïðàâèâøåãîñÿ ïðîâåðÿòü ïåòëè. Îêàçàëîñü, ÷òî â îäíó èç ëîâóøåê îõîòíèêà ïîïàë ëîñü, à ìåäâåäü ïðèêîðìèëñÿ îêîëî íåãî. Åñòåñòâåííî, ÷òî ÷åëîâåêà îí âîñïðèíÿë, êàê êîíêóðåíòà íà äîáû÷ó.
Íå î÷åíü ïðèÿòíî ïðèâîäèòü ýòîò ïðèìåð, íî îí íåîáõîäèì äëÿ òîãî, ÷òîáû ïîíÿòü ãëàâíîå è ýòî ïîâòîðèì — ìåäâåäü íå äóìàåò, íå îöåíèâàåò ñèòóàöèþ êàê ÷åëîâåê, îí æèâåò è äåéñòâóåò íà èíñòèíêòå. Çíà÷èò íå íóæíî ñîçäàâàòü ñèòóàöèþ, âêëþ÷àþùóþ èíñòèíêò çâåðÿ ýòî îïàñíî.
×åëîâåê â âîñïðèÿòèè ìåäâåäÿ òîæå çâåðü, íî ãëàâíûé çâåðü â ïðèðîäå, êîòîðîãî íóæíî áîÿòüñÿ, íî òîëüêî òîãäà, êîãäà îí íå ïðåäñòàâëÿåò îïàñíîñòè. À åñëè åñòü îïàñíîñòü, ìåäâåäü áóäåò çàùèùàòüñÿ, è òîãäà îí àãðåññèâíûé, êîâàðíûé, èçîùðåííûé è î÷åíü õèòðûé. Îí ìîæåò ëóêàâî ñìîòðåòü íà òåáÿ, çàèãðûâàòü, íî ÷òî çà ïëàí ñêðûâàåòñÿ â åãî ãîëîâå, ÷åëîâåêó ýòî íå ïîíÿòü. Ïîýòîìó íóæíî áûòü îñòîðîæíûì è çíàòü, ÷òî íóæíî äåëàòü, ÷òîáû ñíÿòü íàïðÿæåíèå ïðè âñòðå÷å ñ ìåäâåäåì è ñ ñåáÿ, è ñ íåãî, à ãëàâíîå êàê âåñòè ñåáÿ, ÷òîáû ó íåãî íå âêëþ÷èëèñü èíñòèíêòû çàùèòû.
 êàêèõ ñëó÷àÿõ ìåäâåäü ìîæåò áðîñèòüñÿ íà ÷åëîâåêà?
Îáû÷íî ýòî ýêñòðåìàëüíûå ñèòóàöèè, êîòîðûå âîçíèêàþò ïî ñëåäóþùèì ïðè÷èíàì.
1. Êîãäà îí èñòîùåí ãîëîäîì êàê ìåäâåäü-øàòóí.
2. Êîãäà ÷åëîâåê íàõîäèòñÿ íà ïóòè ìåäâåäÿ, ñïàñàþùåãîñÿ îò îïàñíîñòè.
3. Êîãäà åñòü óãðîçà ìåäâåæàòàì.
4. Êîãäà ìåäâåäü ðàíåí.
5. Êîãäà åñòü óãðîçà ñðåäå îáèòàíèÿ, íàïðèìåð, åñëè áóäóò ïðèçíàêè ïîñÿãàòåëüñòâà íà åäó è äîáû÷ó.
Êñòàòè, ñðåäó îáèòàíèÿ ìåäâåäü áóäåò çàùèùàòü íå òîëüêî îò ÷åëîâåêà, à è îò ëþáîãî çâåðÿ.
Ñíà÷àëà áóäåò îòãîíÿòü, òîïòàòüñÿ èëè ïîäïðûãèâàòü íà îäíîì ìåñòå ãðîçíî ðû÷à è ïîêàçûâàÿ çóáû, ïîäíèìàòüñÿ íà çàäíèå ëàïû, äåëàÿ âèä, ÷òî íàïàäàåò. Åñëè óãðîçà ïîòåðè ïèùè íå ñíèìåòñÿ, ìîæåò áðîñèòüñÿ ïî-íàñòîÿùåìó, íî ïðè ýòîì ñíà÷àëà âñòàíåò íà âñå íîãè íàïàäàåò ìåäâåäü ñ ÷åòûðåõ ëàï.
Ìåäâåäè, êîòîðûå êîðìÿòñÿ ó ÷åëîâå÷åñêîãî æèëüÿ, òîæå ìîãóò íàïàñòü. ×åëîâåê, ïðèêàðìëèâàÿ ìèøêó, ìîæåò ïîâåðèòü, ÷òî òîò ñòàë ðó÷íûì, ïî÷òè äîìàøíèì, à ýòî íå òàê. Äàæå åñëè ýòîò çâåðü ïèòàåòñÿ íà ïîìîéêå, èíñòèíêòû ó íåãî âñå ðàâíî ìåäâåæüè è âêëþ÷èòüñÿ îíè ìîãóò â ëþáîé ìîìåíò.
À â íîðìàëüíîé ñèòóàöèè ìåäâåäü è ñàì áîèòñÿ ÷åëîâåêà è îáõîäèò åãî ñòîðîíîé, ñòàðàÿñü íå ïåðåñå÷ü ïóòè, èëè ìîæåò èç ëþáîïûòñòâà èäòè ñáîêó, íàáëþäàÿ çà ÷åëîâåêîì, íî íå ñëûøíî è íå âèäíî, îí ìîæåò õîäèòü î÷åíü òèõî. Ìåäâåäü îáëàäàåò ïðåêðàñíî ðàçâèòûì îáîíÿíèåì è ñëóõîì, è îí ÷óåò ÷åëîâåêà èçäàëåêà. Âïðî÷åì, è ÷åëîâåê òîæå ÷óâñòâóåò ìåäâåäÿ, êàê ãîâîðÿò îõîòíèêè íóòðîì. Çðåíèå ó ìåäâåäÿ ðàçâèòî ñëàáåå, ÷åì ñëóõ è îáîíÿíèå, íî ýòî íå ìåøàåò åìó áûòü ÷óòêèì äàæå ìàëåéøåå äâèæåíèå çâåðü çàìå÷àåò íà î÷åíü áîëüøîì ðàññòîÿíèè. Ðÿäîì ñ ìåäâåäåì íåëüçÿ áûòü áåñïå÷íûì, ðàçãëÿäûâàòü åãî êðàñîòó è âîñõèùàòüñÿ äîáðîäóøèåì, ó çâåðÿ ñâîå íà óìå. Áûâàåò, èäåò íà ÷åòûðåõ ëàïàõ ñïîêîéíî, ðàññëàáëåííî, âäðóã ðåçêèé ïðûæîê è çâåðü èñ÷åç èç âèäó.
Íàñêîëüêî ìåäâåäü ìîæåò áûòü ñòðåìèòåëüíûì, àâòîð çíàåò ïî ñâîåìó îïûòó. Ãîäó â 1980 ðÿäîì ñ ëåâîáåðåæíûì ïëÿæåì êàêîå-òî âðåìÿ æèë ìîëîäîé ìåäâåäü, îæèäàÿ îòïðàâêè â çîîïàðê. Áðîäèë îí íà öåïè è, åñòåñòâåííî, ÷òî ãîðîæàíå òîëïàìè õîäèëè åãî ñìîòðåòü. Ïîäêàðìëèâàëè, êòî-òî îñìåëèâàëñÿ ïîãëàäèòü, à òîò èãðàë íà ïóáëèêó çàáàâíûé, ãëàçêè, êàê áóñèíû, õèòðþ÷èå. Îäíàæäû ê ìåäâåäþ ïîäâàëèëñÿ ñèëüíî âûïèâøèé ìîëîäîé ÷åëîâåê, îáíèìàë åãî, îáíèìàë, à òîò ñòàë âûëèçûâàòü åìó ëèöî è äîëèçàë äî êàïåëüêè êðîâè. Ìóæ÷èíó, åñòåñòâåííî, ñðàçó æå îòòàùèëè, ìåäâåäü îñòàëñÿ íåäîâîëåí, äåìîíñòðàòèâíî ïîâåðíóëñÿ ê ëþäÿì ñïèíîé è ïîøåë.., à ïîòîì ðåçêî ïðûã! è õîòÿ, êàçàëîñü, ñòîþ íà áåçîïàñíîì ðàññòîÿíèè, ïîïàëà â ëàïû ìåäâåäÿ. Áóêâàëüíî. Ìåäâåäü óñåëñÿ, îáõâàòèë ëàïàìè ëåâóþ íîãó è ñòàë ëåãêî ïðèêóñûâàòü èêðó è ïðÿìî â ãëàçà, ïàðøèâåö, ñìîòðèò, ëóêàâî-ëóêàâî. Õîðîøî, ÷òî ìîé îòåö áûë îõîòíèê, áûëî äàæå, ÷òî ó íàñ äîìà æèë ìåäâåæîíîê, çíàëà ïîâàäêè ýòîãî çâåðÿ è ïîòîìó íå èñïóãàëàñü, ñìîòðåëà íà íåãî è æäàëà, êîãäà íàäîåñò çàèãðûâàòü è ðàñöåïèò êîãòè. Ïîäîøåë êàêîé-òî ìîëîäîé ÷åëîâåê, ïðèñåë ïåðåä ìåäâåäåì è îòíÿë åãî ëàïû îò íîãè, à çàòåì ìåäâåäü è ñàì ðàçæàë ïàñòü. Ñíîâà îáèäåëñÿ è äåìîíñòðàòèâíî óøåë. Îí õîòåë èãðàòü, à ñ íèì íå èãðàëè.
Ìåäâåæàòà ëþáÿò èãðàòü, è ó íèõ íåò ñòðàõà ïåðåä ÷åëîâåêîì è èìåííî ýòà ïðèâû÷êà áûòü ê ÷åëîâåêó ëþáîïûòíûì è èãðàòü ñ íèì, ìîæåò ñòàòü ïðè÷èíîé òðàãåäèè. Ìåäâåæîíîê ñàì ïî ñåáå ìàëî îïàñåí óì è âîçðàñò ìàëûé, ðîñò êàê áîëüøàÿ ñîáàêà, åãî, åñëè ÷òî, èñïóãàòü è îòøëåïàòü ìîæíî. Íî ìåäâåæîíîê â ëåñó áåç ìàòåðè íå õîäèò, à ó òîé èíñòèíêò çàùèòû äåòåé ðàçâèò ñèëüíî, è îíà ïîðâåò ëþáîãî, êòî õîòü íà êàïåëüêó ñòàíåò óãðîçîé åå ìàëûøó. Ïîýòîìó ñàìûìè ñòðàøíûìè è îïàñíûìè ñ÷èòàþòñÿ âñòðå÷è â ëåñó ñ ìåäâåäèöåé è ìåäâåæàòàìè. Ïî÷åìó? Ìåäâåæàòà âûíûðèâàþò ïåðåä ÷åëîâåêîì âíåçàïíî, îíè î÷åíü õîðîøåíüêèå, çàáàâíûå, êàê ìàëåíüêèå Âèíè Ïóõè. Ó íèõ äîáðûå îçîðíûå ãëàçà, îíè èç ëþáîïûòñòâà ëåçóò ê ÷åëîâåêó, à òîò íå ìîæåò óñòîÿòü. Òàêîå çàáàâíîå ñóùåñòâî íåâîçìîæíî íå ïîòèñêàòü, íå ïîòðåïàòü çà óõî. À ðÿäîì ñ ìåäâåæîíêîì âñåãäà íàõîäèòñÿ ìàìà, âåñ êîòîðîé î-ãî-ãî ñêîëüêî êèëîãðàììîâ, è êîòîðàÿ îäíîé ëàïîé ìîæåò íàíåñòè ñîêðóøèòåëüíûé óäàð, ëîìàþùèé õðåáåò ëîñþ
È åñëè òîëüêî ìàëûø õîòü ÷óòü ïèñêíåò, íàïðèìåð îò òîãî, ÷òî åìó ñäåëàëè êàïåëüêó áîëüíî, èëè îòòîëêíóëè åãî, ìàòóõà (ìåäâåäèöà) áóäåò òóò êàê òóò è îíà íå ñòàíåò ðàçáèðàåòñÿ, êòî ïåðåä íåé.
Ïîýòîìó, åñëè â ëåñó â ïîëå çðåíèÿ ïîïàë ìåäâåæîíîê, íóæíî ñðàçó æå òåõíîëîãè÷íî óíîñèòü íîãè. Áûñòðî îãëÿäåòüñÿ, âûáðàòü ëó÷øèé ïóòü ê îòñòóïëåíèþ è óõîäèòü. Íå áåæàòü, ïîòîìó ÷òî îí ïîáåæèò ñëåäîì, à ïÿòèòüñÿ äî òåõ ïîð, ïîêà ðàññòîÿíèå ñòàíåò áåçîïàñíûì è ìåäâåæîíîê ïîòåðÿåò ê ÷åëîâåêó èíòåðåñ. Åñëè ïðèëèïíåò, íå îòòàëêèâàòü, ïîòîìó ÷òî îí ìîæåò íåäîâîëüíî çàïèùàòü. Åñëè ìåäâåæîíîê-ëèïó÷êà, òàêèå áûâàþò, òî íóæíî, îñìàòðèâàÿñü ïî ñòîðîíàì, íàéòè ìåñòî, ãäå îí íå ñìîæåò ïðîéòè, íàïðèìåð, áîëüøîå áðåâíî è óõîäèòü òóäà, ëèøü áû ïîñêîðåå îòëèï. Ê ìåäâåæîíêó íå ñòîèò ïðèáëèæàòüñÿ íè ïðè êàêèõ îáñòîÿòåëüñòâàõ, íåëüçÿ ïîäìàíèâàòü è êîðìèòü.
È íè â êîåì ñëó÷àå íåëüçÿ îêàçàòüñÿ â ëåñó ìåæäó ìàòåðüþ è ìåäâåæîíêîì, çäåñü ðåàêöèÿ ìåäâåäèöû áûâàåò åùå êðó÷å, â ýòîì ñëó÷àå îíà âèäèò ÷åëîâåêà òîëüêî êàê ðåàëüíóþ óãðîçó ñâîåìó äåòåíûøó. À ÷åëîâåê áåç ðóæüÿ ðàçúÿðåííîé ìåäâåäèöå íå ñîïåðíèê.  êîíòàêòíîì ïîåäèíêå ñ ýòèì çâåðåì ó ÷åëîâåêà ìàëî øàíñîâ íà ñïàñåíèå, íå ãîâîðÿ óæå î ïîáåäå.
Çà ãîäû æèçíè ãîðîäà áûë îäèí ñëó÷àé, êîãäà ïàðíè, ïîéäÿ çà ÿãîäîé, âñòðåòèëè â ëåñó ìåäâåäèöó ñ ìåäâåæàòàìè, îí êîí÷èëñÿ òðàãè÷åñêè, íî ïåðåñêàçûâàòü íå ñòàíåì, åñëè êîìó èíòåðåñíî, îí åñòü â èíòåðíåòå. Íàáðàòü â ïîèñêå «Ìåäâåäè â Óñòü-Èëèìñêå», è òàì ìíîãî ÷åãî âûéäåò.
À åùå ñëó÷àé, ïîäòâåðæäàþùèé çàáîòó ìåäâåäèöû î ñâîèõ ìàëûøàõ, ðàññêàçàëà ìåñòíàÿ æóðíàëèñòêà. Åõàëè îíè ñ ìóæåì ëåñíîé äîðîãîé, îáî÷èíû êîòîðîé ñèëüíî çàðîñëè ìîëîäûìè ñîñåíêàìè. È âäðóã ìåòðàõ â 30-òè îò àâòîìîáèëÿ íà äîðîãó îäíèì ïðûæêîì âûëåòåëà ìåäâåäèöà. Ìóæ, åñòåñòâåííî, ïî òîðìîçàì.., à ìåäâåäèöà âñòàëà íà çàäíèå ëàïû îãðîìåííàÿ, íà ëþäåé â ìàøèíå ñìîòðèò, è ëàäîíü ëåâîé ëàïû íà íèõ íàïðàâèëà. À â ýòî âðåìÿ îòòóäà, îòêóäà îíà âûïðûãíóëà, âûêàòèëèñü äâà ìàëåíüêèõ ìåäâåæîíêà è ñòàëè ïåðåõîäèòü äîðîãó. Ìåäâåäèöà ñòîèò íà ëþäåé ñìîòðèò, êàê áóäòî âçãëÿäîì èõ äåðæèò. À êàê ïåðåøëè, îíà ñíîâà íà 4 ëàïû âñòàëà ïðûã è íåòó. Ïîäúåõàëè ïîòîì ê ìåñòó, ãäå îíà ñêðûëàñü, âûõîäèòü íå ñòàëè, èç ìàøèíû ïîñìîòðåëè ñîñåíêà ê ñîñåíêå ñòîèò.., êàê ìîãëà òàêàÿ ìàõèíà ÷åðåç íèõ ïðîñêîëüçíóòü.
Ëþäè, âñòðå÷àâøèå â ëåñó ìåäâåäèöó ñ ìåäâåæàòàìè, ðàññêàçûâàþò, ÷òî, çàâèäåâ ÷åëîâåêà, îíà âñòàåò íà çàäíèå ëàïû, à ïåðåäíèìè ìàøåò, âûñòàâèâ êîãòè, îíè ó íåå äëèííûå. Íà÷èíàåò ðû÷àòü, ÷åëîâåê äóìàåò, ÷òî íàïàäàòü ãîòîâèòñÿ, à íà ñàìîì äåëå ìàøåò, ÷òîáû ïðåäóïðåäèòü, íå ïîäõîäè çàùèùàòü áóäó. Åñëè æå ÷åëîâåê áóäåò ïðèáëèæàòüñÿ, òî ìåäâåäèöà êèíåòñÿ â åãî ñòîðîíó, îïÿòü æå, ñòðåìÿñü íàïóãàòü, íî íå óêóñèò ñðàçó è íå ðàçîðâåò. À áóäåò ãíàòü ÷åëîâåêà ïîäàëüøå îò äåòåé. È òîëüêî â ñëó÷àå, åñëè îíà ïîéìåò, ÷òî åå äåòè â ðåàëüíîé îïàñíîñòè, îíà èäåò íà êðàéíîñòü ðàñïðàâèòñÿ ñ òåì, êòî ýòó îïàñíîñòü ïðåäñòàâëÿåò. Èç âñåõ ñèáèðñêèõ çâåðåé òîëüêî ìåäâåäèöà äî êîíöà çàùèùàåò ñâîåãî äåòåíûøà. Îíà ñïîñîáíà ïîéòè íà âñå, ëèøü áû îòñòîÿòü ìàëûøà.
Îïàñíû äëÿ ÷åëîâåêà ðàíåíûå ìåäâåäè, îíè áðîñàþòñÿ íà îõîòíèêà, à åñëè âûæèâóò, òî â íèõ ïîñåëÿåòñÿ íåíàâèñòü ê ÷åëîâåêó.
Îïàñíû ñòàðûå ìåäâåäè, ó íèõ íåò ñèë äîáûâàòü ïèøó, à îò ãîëîäà ó çâåðÿ òåðÿåòñÿ èíñòèíêò ñàìîñîõðàíåíèÿ ïðè âñòðå÷å ñ ÷åëîâåêîì.
Îïàñíû øàòóíû. Øàòóí ýòî ìåäâåäü ñ ñîðâàííûì ïîâåäåíèåì. Íå óøåäøèé â çèìíþþ ñïÿ÷êó èç-çà òîãî, ÷òî îò áåñêîðìèöû åìó íå õâàòèëî çàïàñà æèðà, èëè ïðåæäåâðåìåííî ðàçáóæåííûé â áåðëîãå. Îí íà÷èíàåò øàòàòüñÿ ïî ëåñó, íàõîäÿñü â ýêñòðåìàëüíîé ñèòóàöèè ìîðîç, ñíåã è ïîëíîå îòñóòñòâèå åäû. Çâåðè, òàê æå, êàê è ëþäè ñòðàäàþò îò ñòðåññà, íî èõ ïîâåäåíèå â òàêîé ñèòóàöèè ðàçóìîì íå êîíòðîëèðóåòñÿ, à òîëüêî èíñòèíêòîì âûæèâàíèÿ.
È ó ÷åëîâåêà îò ãîëîäà ðàçóì ìóòèòñÿ, à øàòóí ýòî ïðîñòî çâåðü, è îò ãîëîäà îí ìîæåò íàïàñòü íà ëþáîå æèâîå ñóùåñòâî, äàæå íà ñâîåãî ñîáðàòà. Îáðàçíî ãîâîðÿ, îí êàê áóäòî ñõîäèò ñ óìà è òåðÿåò âñÿêèé ñòðàõ, îñòàåòñÿ òîëüêî èíñòèíêò óòîëèòü ãîëîä. Îáû÷íî øàòóí ê âåñíå ïîãèáàåò, íî, åñëè ïðè áëàãîïðèÿòíûõ îáñòîÿòåëüñòâàõ îí âñå-òàêè âûæèâåò, íàïðèìåð, ïèòàÿñü îòáðîñàìè íà ñâàëêå, òî íîðìàëüíûì îí íå ñòàíåò, â çâåðå ÷òî-òî ëîìàåòñÿ è â ñëåäóþùóþ çèìó îí â ñïÿ÷êó íå ïîéäåò. Áóäåò æèòü ñ íîâûìè äëÿ íåãî ïðèâû÷êàìè è ïðåäñòàâëÿòü óãðîçó äëÿ âñåãî æèâîãî, â òîì ÷èñëå è ÷åëîâåêà. Ïðèìåð òàêîãî çâåðÿ åñòü â ôèëüìå «Çëîé äóõ ßìáóÿ». Òàì åñòü ýïèçîä, ãäå çëîáíûé øàòóí ïûòàåòñÿ ïðîíèêíóòü ê ÷åëîâåêó, ïîïàâøåìó â ìåäâåæüþ ëîâóøêó, ðàñêèäûâàåò êàìíè è âûòàñêèâàåò áðåâíà. Åãî ïîâåäåíèå òî÷íî îõàðàêòåðèçîâàíî ðåïëèêîé ãåðîÿ, ïîïàâøåãî â ñèòóàöèþ: «Òû ÷åãî? ×åëîâåêà íå áîèøüñÿ èëè íþõ ïîòåðÿë?»
Îáû÷íî, åñëè íà òåððèòîðèè ïîÿâëÿåòñÿ øàòóí, îõîòíèêè ïðåäóïðåæäàþò åãåðåé, è òàêîãî çâåðÿ îòñòðåëèâàþò, èíà÷å îí áóäåò óñòðàèâàòü çàñàäû, ïîãîíè è ïðåñëåäîâàíèÿ ïðè êîòîðûõ ñòðàäàþò ëþäè, äîìàøíèé ñêîò è ëþáàÿ æèâíîñòü â ëåñó. Íåò ñòðàøíåå ìåäâåäÿ, ÷åì íå çàëåãøèé â áåðëîãó. Òóò ïîùàäû íå æäè! Ïîéòè íà øàòóíà äåëî íå øóòî÷íîå, íóæíà îñîáàÿ ñìåëîñòü, ñíîðîâêà è óìåíèå, âåäü, èíîãäà òîëüêî îäèí âûñòðåë ðåøàåò, êòî îñòàíåòñÿ â æèâûõ îõîòíèê èëè ìåäâåäü. Ýòî àâòîðó èçâåñòíî, ïîñêîëüêó îòåö-îõîòíèê äâàæäû õîäèë íà øàòóíà è îáà ðàçà âîçâðàùàëñÿ ñ òðîôååì.
 Óñòü-Èëèìñêîì ðàéîíå øàòóíû íàâåðíÿêà îáúÿâëÿëèñü, íî, âåðîÿòíî, ðåäêî, òàê êàê çà ïî÷òè 40 ëåò æèçíè çäåñü íè ðàçó íå ñëûøàëà èñòîðèþ, ñâÿçàííóþ ñ øàòóíîì.
Ïîòîìó ïðèâåäó èñòîðèè áîëåå ÷åì ñòîëåòíåé äàâíîñòè, ïðîèçîøåäøèå ñ íåâîíñêèìè îõîòíèêàìè. Îíè îïèñàíû â êíèãå Àíàòîëèÿ Êàðíàóõîâà «Î ÷åì øóìèò Àíãàðà».
«Êîãäà âñå îíè (òðîå) âå÷åðîì íàõîäèëèñü îêîëî îäíîãî çèìîâüÿ è âàðèëè óæèí íà êîñòðå îêîëî èçáóøêè, ïîäêðàëñÿ ìåäâåäü-øàòóí è íàïàë íà íèõ. Ñîáàêè îêàçàëèñü òðóñëèâûìè, èñïóãàâøèñü, îíè çàâèçæàëè, òåì ñàìûì ïðåäóïðåäèâ îõîòíèêîâ, êîòîðûå óñïåëè çàáåæàòü â èçáóøêó, çàêðûòü äâåðü Ìåäâåäü íå áîÿëñÿ êîñòðà, êàê ðàññêàçûâàëè îõîòíèêè, äàæå ïåðåïðûãíóë ÷åðåç íåãî è ìåòíóëñÿ çà ñîáàêàìè. Îäíà èç íèõ ñ ïåðåïóãó ïðîÿâèëà òàêóþ ðåçâîñòü, ÷òî çàïðûãíóëà íà êðûøó çèìîâüÿ».
«Äåâÿòîãî íîÿáðÿ 1860 ãîäà Àëåêñåé ïîøåë íà îõîòó íà ñåâåð ïî õðåáòó, à Ïëàòîí, ÷òîá íå ìåøàòü ñûíó, ïîøåë ïðîòèâîïîëîæíî íà þã.  ïðàâîé ðóêå Ïëàòîíà, êàê âñåãäà áûëà ïàëüìà-áîëüøîé íîæ ñ äëèííîé, äî ñàæåíè, ðóêîÿòêîé. Ñëåâà íà ïîíÿãå âèñåëà âèíòîâêà-ìàëîïóëüêà, çàðÿæàåìàÿ ñî ñðåçà ñòâîëà. Ïëàòîí øåë äîáûâàòü áåëêó. Îòîéäÿ îò çèìîâüÿ âåðñòû òðè, îí óñëûøàë ëàé ñîáàê. Îíè ëàÿëè íà êåäð, â êîòîðîì çàòàèëñÿ çâåðåê. Çàðÿäèâ ðóæüå, Ïëàòîí íà÷àë ìåäëåííî îáõîäèòü ñòâîë äåðåâà, âûñìàòðèâàÿ çàòàèâøóþñÿ áåëêó. Íî â ýòîò ìîìåíò ñëó÷èëîñü íåïîïðàâèìîå: ìåäâåäü-øàòóí, óñëûøàâ ëàé ñîáàê, áðîñèëñÿ â èõ ñòîðîíó. Ãîëîäíûé çâåðü, íà ìîðîçå ñêðàäîì, òèõî ïîäîøåë ê îõîòíèêó è ìîë÷à, áåç ðûêà, íàáðîñèëñÿ íà Ïëàòîíà ñçàäè, ñî ñïèíû, ñðàçó æå ïîëíîñòüþ îõâàòèâ îõîòíèêà ïåðåäíèìè ëàïàìè è ñêîâàâ åãî äâèæåíèÿ. Åùå ñèëüíûé ê òîìó âðåìåíè Ïëàòîí ïûòàëñÿ ñáðîñèòü ñ ñåáÿ çâåðÿ. Íî êðóïíûé õèùíèê ìåðòâîé õâàòêîé ñæàë îõîòíèêà. Çóáàìè ðâàë åãî òåëî. Ïëàòîí, êàê ìîã, ñîïðîòèâëÿëñÿ, íî ñèëû áûëè ÿâíî íå ðàâíûìè, à, ãëàâíîå, îáå ðóêè îõîòíèêà ìåäâåäü íàêðåïêî ïðèæàë ëàïàìè ê òåëó. Îõîòíèê íå ìîã äîòÿíóòüñÿ äî íîæà, à ïàëüìà, íà êîòîðóþ îí îïèðàëñÿ â ïåðâûé ìîìåíò áîðüáû, ëåçâèåì ïîëíîñòüþ óøëà â çåìëþ. Ñîáàêè îêàçàëèñü ñëàáûìè, òðóñëèâûìè, âìåñòî ïîìîùè õîçÿèíó îíè îòáåæàëè â ñòîðîíó, è â ñòðàõå çàâûëè, à çàòåì íàóòåê ïóñòèëèñü ê çèìîâüþ»
 òàåæíûõ óñëîâèÿõ ìåäâåäü äàëåêî íå óâàëåíü èç äåòñêèõ ñêàçîê. Ëþäè ãîâîðÿò «øåâåëèøüñÿ, êàê ìåäâåäü», ïîäðàçóìåâàÿ äåëàåøü ìåäëåííî. Îõîòíèêè, âñòðå÷àþùèåñÿ ñ ìåäâåäåì â ïðèðîäå, çíàþò èíîå. Ìåäâåäü, ïðîìûøëÿÿ, ìîæåò äîáûòü êðóïíîãî áûêà-ëîñÿ, äëÿ ÷åãî íóæíà ñèëà è ñêîðîñòü. Âåäü ëîñü-ñàìåö — ýòî áîëüøîå æèâîòíîå, âûñîòîé â õîëêå äî 2,3 ìåòðîâ, äëèíîé òåëà äî 3 ìåòðîâ, à âåñîì 360-600 êã. È áåãàåò îí ñî ñêîðîñòüþ äî 56 êì. â ÷àñ. Îõîòèòñÿ ìåäâåäü íà ëîñÿ ÷àùå âñåãî â êóñòàðíèêàõ è ëåñó, ïîäêðàäûâàåòñÿ íåñëûøíî, âñïóãèâàåò è äîãîíÿåò óæå íà ïåðâûõ ìåòðàõ, ïîñëå ÷åãî óáèâàåò. Ðàçúÿðåííûé ìåäâåäü óäàðîì ëàïû ìîæåò ñíåñòè äåðåâî, îí ìîæåò ïåðåêóñèòü çóáàìè ñòâîë ðóæüÿ èëè ðàçîäðàòü ëîäêó.
È ýòî òîò, êòî ïî âíåøíåìó âèäó ìèøêà êîñîëàïûé, íåóêëþæèé è íåïîâîðîòëèâûé.
Âîò ñòðàõó-òî íàãíàëè! Ïîñëå òàêèõ èñòîðèé íå òî, ÷òî â òàåæíóþ ýêñêóðñèþ îòïðàâèòüñÿ, íà îêðàèíó ãîðîäà âûéòè ñòðàøíî ñòàíåò. Ïîýòîìó äåëàåì àêöåíò: Øàòóí — ýòî ìåäâåäü, êîòîðûé øàñòàåò â ëåñó çèìîé. Åãåðÿ ñëåäÿò çà îáñòàíîâêîé â ëåñó è ïðè ïîÿâëåíèè øàòóíà, îòñòðåëèâàþò åãî.
Ãëàâíîå ñàìîîáëàäàíèå.
Âîò åùå èñòîðèÿ.., äåâóøêà 15 ëåò è ìàìà ïîåõàëè ñ êîìïàíèåé ïî ÷åðíèêó â ðàéîíå 40-êà êèëîìåòðîâ îò ïîñåëêà Åðøîâî.  äîðîãå åå âäðóã îñåíèëî: «À ÷òî äåëàòü, åñëè ìåäâåäü âñòðåòèòñÿ?» «Ãëàâíîå, íå áåãè è íå ïîâîðà÷èâàéñÿ ê íåìó ñïèíîé. È øóìè, òîãäà îí óáåæèò».
Íà ìåñòå ðàçîøëèñü ïî ëåñó, ñòàëè ñîðåâíîâàòüñÿ, êòî áîëüøå ñîáåðåò. È âîò íàïàëà îíà íà ðÿñíóþ ïîëÿíó ÷åðíèêè, ñîáèðàòü ïðèÿòíî, òåì áîëåå ñîâêîì áûñòðî ïîëó÷àåòñÿ. Ñîáèðàëà, ñîáèðàëà, ñèäÿ íà êîðòî÷êàõ è âäðóã ïî÷óâñòâîâàëà ÷üå-òî ïðèñóòñòâèå. Ïîäíèìàåò ãëàçà, à ïåðåä íåé ìîëîäîé ìåäâåäü, âèäèìî, òðåõëåòîê ñèäèò. Êàê íà êèíîëåíòå çàïå÷àòëåëîñü îí ëàïîé êóñòû ÷åðíèêè îáèðàåò, êîãòè îäèí ê äðóãîìó, êàê çóáüÿ ó êîâøà, îí èìè ÿãîäó ñ êóñòà ñãðåáàåò è â ïàñòü.
Êàê ïîíÿëà, ÷òî ýòî ìåäâåäü, ñíà÷àëà ïîäóìàëà, ÷òî â îáìîðîê óïàäåò, à ïîòîì íà÷àëà äèêî îðàòü è â âåäðî êîëîòèòü. Ìåäâåäü íà íåå íåñêîëüêî ñåêóíä ñìîòðåë-ñìîòðåë, ïûòàÿñü ïîíÿòü, ÷òî ïåðåä íèì, à ïîòîì ðàçâåðíóëñÿ è óøåë. Ñïèíîé ê íåìó íå ïîâîðà÷èâàëàñü, îòïîëçàëà, à ïîòîì óæå ïîáåæàëà: «Ìàìà, ìåäâåäü! Ìàìà, ìåäâåäü!» Óæàñíî èñïóãàëàñü, ñòðàõ îòêóäà-òî ïîäñîçíàòåëüíûé ïîÿâèëñÿ îí æå ìåäâåäü, ðàçîðâàòü ìîæåò. Ïîêà íå óâèäåë ÷åëîâåê ìåäâåäÿ, îá ýòîì íå äóìàåò, à êàê óâèäèò, ïðîñòî ñòðàøíî.
Äåâóøêà ïîñòóïèëà ïðàâèëüíî, îíà óñëûøàëà ñîâåò è, õîòü èñïóãàëàñü, íî îò ñòðàõà ãîëîâó íå ïîòåðÿëà, à âûïîëíèëà ðåêîìåíäàöèè. Ìåäâåäü óøåë.
Ñëåäóþùèé ïðèìåð ïîäòâåðæäàåò òî, êàê ñàìîîáëàäàíèå ïîìîãàåò âûéòè ïîáåäèòåëåì èç âñòðå÷è ñ ìåäâåäåì. Èñòîðèÿ ïðîèçîøëà ñ ìåñòíûì îõîòíèêîì Âëàäèìèðîì, îòïðàâèâøèìñÿ ñ ñåìüåé íà îòäûõ â òàéãó. Ñïëàâëÿëñÿ ñ ñåìüåé ïî Òóøàìå, âûáðàëè ïîëÿíó äëÿ áèâóàêà, ðàçìåñòèëèñü, óñòàíîâèëè ïàëàòêó, ðàçâåëè êîñòåð, ñîáðàëèñü îáåäàòü. È âäðóã: «Ìåäâåäü!». Ïîâîðà÷èâàåòñÿ íà ïîëÿíó âûëåç ìîëîäîé ìåäâåäü è, ñóäÿ ïî âèäó, ñ õèùíûìè íàìåðåíèÿìè. Ìîæåò, èñïóãàòü õîòåë, äà åäó îòíÿòü, âèäèìî òàêîå óæå âûòâîðÿë. Âèäÿ, ÷òî ìåäâåäü ñîáèðàåòñÿ íàïàñòü, Âëàäèìèð êðèêíóë ñâîèì, ÷òîáû áåæàëè ê ëîäêå è óïëûâàëè, à ñàì ðåøèë çàäåðæàòü, ó íåãî â òàéãå âñåãäà îõîòíè÷èé íîæ â íîæíàõ. «Ñêîëüêî ñìîãó, ñòîëüêî ïðîäåðæóñü, è îòâëåêó ìåäâåäÿ» — ðåøèë îí. À êàðàáèí, êàê íàçëî, ñòîÿë ïðèñëîíåííûì ê ïàëàòêå îáåäàòü æå ñîáèðàëèñü. È ÷òî èíòåðåñíî — è ìåäâåäü, è Âëàäèìèð îêàçàëèñü êàæäûé â ÷åòûðåõ ìåòðàõ îò ïàëàòêè. Ìåäâåäü áðîñèëñÿ ê Âëàäèìèðó, à òîò ê êàðàáèíó è ïîëó÷èëîñü òàê, êàê áóäòî îí áåæèò íà ìåäâåäÿ. Ìåäâåäü íå îæèäàë òàêîé ñìåëîñòè è ðåçêî îñòàíîâèëñÿ, áóêâàëüíî íà ñåêóíäû, è èõ õâàòèëî, ÷òîáû âçÿòü êàðàáèí è âûñòðåëèòü. Ïî÷òè â óïîð.
Ó îõîòíèêîâ åñòü èñòîðèè, êîãäà îíè ïîïàäàþò â ïîõîæóþ ñèòóàöèþ è ó âñåõ âûâîä îäèí: ñàìîîáëàäàíèå è î÷åíü áûñòðàÿ ðåàêöèÿ ïîìîãàþò âûèãðàòü äàæå äîëþ ñåêóíäû íà âûñòðåë, ïðåæäå ÷åì ìåäâåäü óñïååò óäàðèòü ñâîåé ìîãó÷åé ëàïîé.
Âîîáùå-òî ìåäâåäè íå îõîòÿòñÿ íà ÷åëîâåêà ñïåöèàëüíî, êðîìå ìåäâåäÿ-ëþäîåäà, íî ïîñëåäíèé ýòî àíîìàëèÿ â ìåäâåæüåé ñåìüå è âîîáùå â èñòîðèè âñòðå÷àåòñÿ ðåäêî. Òàêîé îïèñûâàåòñÿ â êíèãå «Çëîé äóõ ßìáóÿ» Ã. Ôåäîñååâà è ïîêàçàí â îäíîèìåííîì ôèëüìå. È ïîòîìó, êîãäà â ÑÌÈ âñòðå÷àþòñÿ ñòðàøíûå èñòîðèè ïðî ïîÿâëåíèå ìåäâåäÿ-ëþäîåäà, íóæíî ïîíèìàòü, ÷òî æóðíàëèñòû ëþáÿò ñåíñàöèè è áðîñêèå çàãîëîâêè. Íà ñàìîì äåëå âñå âñòðå÷àþùèåñÿ èñòîðèè ïðî òðàãè÷åñêèå äëÿ ÷åëîâåêà èñòîðèè âñòðå÷è ñ ìåäâåäåì ýòî èñòîðèè âñòðå÷è èëè ñ øàòóíîì, èëè ñ ìåäâåäåì, ÷üå ïîâåäåíèå îáúÿñíÿåòñÿ ïðîâîöèðóþùèì ïîâåäåíèåì ÷åëîâåêà, ïðîèñõîäÿùèì îò íåçíàíèÿ çâåðèíûõ èíñòèíêòîâ è ïîâàäîê.
À ïðàâäà â òîì, ÷òî â îòíîøåíèè ÷åëîâåêà ìåäâåäü òðóñëèâ, ñòîëêíîâåíèÿ ñ íèì îí è ñàì íå õî÷åò. Ïðè íå÷àÿííîé âñòðå÷å â ëåñó ðàçâîðà÷èâàåòñÿ è òîðîïèòñÿ óéòè, åñëè ÷åëîâåê íå äåìîíñòðèðóåò åìó ïîïûòêè íàïàäåíèÿ.
À êîãäà ÷åëîâåê îêàçûâàåòñÿ ñëèøêîì áëèçêî ê õèùíèêó, ïåðåøàãíóâ êðèòè÷åñêóþ äèñòàíöèþ ñáëèæåíèÿ, òî îí âîñïðèíèìàåòñÿ, êàê íàïàäàþùèé — àãðåññîð. Òàê îáúÿñíÿåò íàóêà — ýòîëîãèÿ, èçó÷àþùàÿ ãåíåòè÷åñêè îáóñëîâëåííîå ïîâåäåíèå (èíñòèíêòû) æèâîòíûõ.  ýòîì ñëó÷àå êàæäûé ìåäâåäü ïîâåäåò ñåáÿ ïî-ñâîåìó. Òðóñ ñáåãàåò, íåâîçìóòèìûé ñòîèò è ñìîòðèò, äðà÷óí íàïàäàåò ïåðâûì. È áîëüøèíñòâî èçâåñòíûõ ñëó÷àåâ íàïàäåíèÿ íà ÷åëîâåêà ïðè ñëó÷àéíîé âñòðå÷å îáúÿñíÿåòñÿ òåì, ÷òî ìåäâåäü äðà÷óí ïðîñòî çàùèùàåòñÿ.
È çäåñü àêöåíò. Åñëè ìåäâåäü âñòàë íà çàäíèå ëàïû — ýòî çíà÷èò, ÷òî îí îñìàòðèâàåòñÿ, ìîæåò, äàæå èç ëþáîïûòñòâà. Íå íàäî ëåçòü ê íåìó, à íàäî ïðîñòî áûñòðî îñìîòðåòüñÿ è ïÿòèòüñÿ îò ìåäâåäÿ íàçàä, óâåëè÷èâàÿ ðàññòîÿíèå äî íåãî, ÷òîáû ñíÿòü ó ìåäâåäÿ îïàñåíèå, ÷òî íà íåãî íàïàäàþò. Åñëè ìåäâåäü, ãëÿäÿ íà ÷åëîâåêà, îòòîïûðèâàåò íèæíþþ ãóáó è äåëàåò âûïàäû â åãî ñòîðîíó ýòî ñèãíàë îïàñíûé, îí òðåáóåò: «Óõîäè ñ ìîåé òåððèòîðèè». Çíà÷èò, óõîäè, íå èñïûòûâàé ñóäüáó.
À åñëè îïàñíîñòü îñòàåòñÿ, òî îí íàïàäàåò àãðåññèâíî, áûñòðî è àêòèâíî. Íà ÷åòûðåõ ëàïàõ, çàãðèâîê âñòàåò äûáîì, ïàñòü îñêàëåíà, ðûê ìîùíûé è ïðèáëèæàåòñÿ îí îãðîìíûìè ïðûæêàìè.
Òåõíèêà áåçîïàñíîñòè çäåñü òàêîâà:
à). Ñîõðàíÿòü ñàìîîáëàäàíèå, è íå áåæàòü, îòêðûâ ñïèíó. Âîîáùå íå ïîâîðà÷èâàòüñÿ ê ìåäâåäþ ñïèíîé! Ìåäâåäü ýòî õèùíèê è óáåãàþùàÿ ñïèíà âêëþ÷àåò â íåì èíñòèíêò ïðåñëåäîâàíèÿ. À áåãàåò ìåäâåäü ñî ñêîðîñòüþ äî 70 êì. â ÷àñ áûñòðåå ÷åëîâåêà.
á). Íå ñìîòðåòü ìåäâåäþ ïðÿìî â ãëàçà òàêîé âçãëÿä â ñðåäå õèùíèêîâ îçíà÷àåò âûçîâ ê ñõâàòêå. Íî è íå ñìîòðåòü â çåìëþ, íóæíî êîíòðîëèðîâàòü ñèòóàöèþ, ãîëîâó äåðæàòü ïðÿìî, ìîæíî ñìîòðåòü â ïåðåíîñèöó èëè íà ãðóäü, íî ëó÷øå â ïåðåíîñèöó.
â) Íå ïîêàçûâàòü ñòðàõà.
ã). Áåç ðåçêèõ äâèæåíèé ñïîêîéíî îòñòóïàòü íàçàä, ïëàâíî óäàëÿÿñü îò ëèíèè ïðîòèâîñòîÿíèÿ ñ ìåäâåäåì ïî äèàãîíàëè âûéòè èç êîíòðîëèðóþùå-îáîðîíèòåëüíîé ïîçèöèè. Êîãäà ðàññòîÿíèå ñòàíåò áåçîïàñíûì, ó çâåðÿ ñíèçèòñÿ àãðåññèâíîñòü, âûçâàííàÿ íåîæèäàííîé âñòðå÷åé, îí îñòàíîâèòñÿ.
ä). Åñëè ìåäâåäü ñòîèò íàïðîòèâ è íå ïîêàçûâàåò ïðèçíàêîâ ãîòîâíîñòè ê íàïàäåíèþ, îí èëè ëþáîïûòåí èëè ñòðàõ ïîòåðÿë, íàäî íå ñõîäÿ ñ ìåñòà, êðè÷àòü íà íåãî.
å). Êðè÷àòü, ïðè÷åì íå ïðîñòî îðàòü, à êðè÷àòü èìåííî íà ìåäâåäÿ: «×òî òû òóò âñòàë! Íàõàë! Òåáÿ ñþäà çâàëè?! Íó-êà óáèðàéñÿ îòñþäà! Èäè â ñâîþ áåðëîãó! Äàé ìíå ïðîéòè!» — â òàêîì äóõå. Íà îñòðîâå Êóíàøèð îõîòíèê ðàññêàçûâàë, ÷òî èìåííî òàê ðàçâîäèë ñâîé ïóòü ñî çâåðåì, ïðè÷åì, èäÿ ïî ìåäâåæüåé òðîïå. Òàì è îõîòíèêè, è ìåäâåäè õîäÿò ïî îäíèì òðîïàì, âåäü îñòðîâ çàðîñ áàìáó÷íèêîì, ÷åðåç çàðîñëè êîòîðîãî î÷åíü òðóäíî ïðîõîäèòü. Êñòàòè, òàì æå íà îñòðîâå, åñòü ìíåíèå, ÷òî íà ìåäâåäÿ íóæíî ðóãàòüñÿ êðåïêèì ðóññêèì ìàòîì, è òîãäà îí òîæå óéäåò.
æ). Íàõîäÿñü â ãðóïïå, íåëüçÿ ðàçáåãàòüñÿ êòî êóäà, ïðàâèëüíåå êó÷êîâàòüñÿ.
ç). Çàæå÷ü ôàëüøâåéåð, äåðæà åãî ìåæäó ñîáîé è õèùíèêîì.
è) Êîëîòèòü â ìåòàëëè÷åñêóþ åìêîñòü.
ê). Ðåçêî êðèêíóòü. Ñâèñíóòü. Íåîæèäàííî õëîïíóòü â ëàäîíè. Êèíóòü â ìåäâåäÿ êàìóøåê ýòî ïîìîãàåò åãî îòïóãíóòü.
Ìåäâåäü áîèòñÿ íåîæèäàííîñòåé, êîòîðûå íå âõîäÿò â åãî êàðòèíó ìèðà. Íàïðèìåð, ðåçêî ðàñêðûòîãî çîíòà èëè ïîäáðîøåííîãî ââåðõ ðþêçàêà. Åñëè íåîæèäàííî ðàñïàõíóòü ïîëû êóðòêè èëè ïëàùà è ïîäíÿòü èõ ïîâûøå íàä ñîáîé, òî îí òîæå ñìîòðèò è ïîòîì óõîäèò. Íà Êóíàøèðå îõîòíèê ðàññêàçûâàë, ÷òî âñòðåòèâøèñü íà òðîïå ëîá â ëîá ñ ìåäâåäåì, îí ðàñïàõíóë ïîëû êóðòêè, êàê êðûëüÿ, è òàê ñòîÿë, íå øåâåëÿñü è îæèäàÿ, ïîêà ìåäâåäü íå óéäåò è òîò óøåë, íî ñíà÷àëà íåìíîãî ïîðàçãëÿäûâàë, ïûòàÿñü ïîíÿòü ÷òî ïåðåä íèì ñòîèò.
Ìåäâåäü íå ñòàíåò ëîá â ëîá ñâÿçûâàòüñÿ ñ òåì, êòî áîëüøå íåãî. Ïîýòîìó ìîæíî ñáèòüñÿ â ïëîòíóþ êó÷ó, âñòàòü íà ïëå÷è äðóã äðóãó, ïîäíÿòü ââåðõ ðþêçàêè èëè ïàëêè, ðàñïàõíóòü êóðòêè. Ýòî òîæå âêëþ÷èò èíñòèíêò ó ìåäâåäÿ, êîòîðûé ïðèçîâåò çâåðÿ ðåòèðîâàòüñÿ. Ïî÷åìó? Ïîòîìó ÷òî â æèçíè ýòîò çâåðü ìåðÿåòñÿ ðîñòîì ñî ñâîèìè ñîáðàòüÿìè. Êîãäà îí ìåòèò ñâîþ òåððèòîðèþ, äåëàÿ çàêóñû è öàðàïèíû íà äåðåâüÿõ, òî òåì ñàìûì ïîêàçûâàåò ñâîé ðîñò. ×åì áîëüøå ìåäâåäü, òåì âûøå öàðàïèíû. Êòî âûøå, òîò áîëüøå, êòî áîëüøå, òîò ñèëüíåå, à êòî ñèëüíåå, òîò è ïðàâ.  ôèëüìàõ ïðî ñõâàòêè ìåäâåäåé ýòî âèäíî õîðîøî, ñíà÷àëà îíè ìåðÿþòñÿ ñèëîé: âñòàþò íà çàäíèå ëàïû, çàäèðàþò ìîðäû ââåðõ è ðåâóò, îáíàæàÿ è äåìîíñòðèðóÿ êëûêè. Óñòóïàåò, êàê ïðàâèëî, òîò, ÷üÿ ïàñòü íàõîäèòñÿ íèæå, îí ñëàáåå, è, ïîíèìàÿ ýòî èíñòèíêòîì, òàêîé ìåäâåäü îáû÷íî òðóñëèâî óáåãàåò.
Ïîýòîìó åñëè âñòðåòèëñÿ ñ ìåäâåäåì, íóæíî ïîêàçàòü, ÷òî òû âûøå è áîëüøå íåãî.  Óñòü-Èëèìñêå, íàïðèìåð, åñòü øêîëüíîå ëåñíè÷åñòâî «Ëåñîâèê», êîòîðîå ñàæàåò â ëåñó äåðåâüÿ. Äëÿ áåçîïàñíîñòè ðåáÿòà ïåðåäâèãàþòñÿ ïî äåëÿíå, âûñîêî íåñÿ òÿïêè íàä ãîëîâîé. È åñëè èç ëåñà çà ëþäüìè íàáëþäàåò ìåäâåäü, ê òàêîé ãðóïïå îí íå âûéäåò.
ë). Íåëüçÿ ïóãàòü ìåäâåäÿ, èìèòèðóÿ åãî çâåðèíûé ðûê ýòî òîëüêî îñëîæíèò ñèòóàöèþ, òàê êàê ìîæåò ñòàòü çíàêîì àãðåññèè è âûçâàòü íàïàäåíèå.
ì). Ìîæíî çàëåçòü íà äåðåâî. Áîëüøèå ìåäâåäè èç-çà ñâîåãî âåñà çàëàçèòü íà íåãî íå ìîãóò, è áûëè ñëó÷àè, êîãäà ÷åëîâåê, ñïàñàÿñü îò ìåäâåäÿ, îòñèæèâàëñÿ íà äåðåâå. Òîëüêî âûáèðàòü íóæíî ñàìîå êðóïíîå, êîòîðîå âûäåðæèò âåñ.
í). Íó, è ñîâñåì êðàé.., åñëè ìåäâåäü íà÷àë íàïàäàòü, íàäî âñòðå÷àòü ëèöîì ê ëèöó, âîëÿ ÷åëîâåêà ñèëüíåå èíñòèíêòà çâåðÿ, è áûâàåò ñëó÷àè, ÷òî èìåííî áåññòðàøèå ñïàñàåò ñèòóàöèþ è ïîìîãàåò âûäåðæàòü àòàêó ìåäâåäÿ.
Åùå çíàòîêè ïîâàäîê ìåäâåäÿ ðåêîìåíäóþò ïàäàòü íà çåìëþ è ïðèòâîðèòüñÿ ìåðòâûì. Ýòî î-î-î-÷åíü ñòðàøíî, â èíòåðíåòå åñòü âèäåî íà ýòó òåìó. Ëåæàòü, ãîâîðÿò, íàäî íà æèâîòå èëè ñâåðíóòüñÿ êëóáêîì, çàâåäÿ ðóêè çà ãîëîâó. Îïÿòü æå ñðàáàòûâàåò èíñòèíêò ìåäâåäü ïðåêðàùàåò íàïàäåíèå, åñëè âèäèò, ÷òî óãðîçà óñòðàíåíà. Îñòàâàòüñÿ íåïîäâèæíûì íóæíî äî òåõ ïîð, ïîêà çâåðü íå óéäåò. Åñëè ìåäâåäü óâèäèò øåâåëåíèå èëè óñëûøèò äâèæåíèå, îí ìîæåò âåðíóòüñÿ.
Âñòðåòèâ ìåäâåäÿ, ê íåìó íóæíî îòíîñèòüñÿ, êàê ê ãðîçíîìó õèùíèêó, âíå çàâèñèìîñòè îò åãî âíåøíåãî âèäà è ðàçìåðîâ. Ïîìíèòü, ÷òî ýòî çâåðü ñ íåïðåäñêàçóåìûì ïîâåäåíèåì. Åìó ñâîéñòâåííû âçðûâû, êàçàëîñü áû, áåñïðè÷èííîé ÿðîñòè. Ïðåäóãàäàòü âñïûøêó çëîáû ó áóðîãî õèùíèêà òðóäíî, òàê êàê ó íåãî íå ðàçâèòà ÷åðåïíî-ëèöåâàÿ ìóñêóëàòóðà è ïåðåä íàïàäåíèåì ìåäâåäü íèêàê íå âûðàæàåò àãðåññèâíûõ íàìåðåíèé. À åãî êðàñèâûå óìíûå ãëàçà, êàê ÷åðíûå áëåñòÿùèå áóñèíû, îñòàþòñÿ òàêèìè äàæå â ìîìåíò íàïàäåíèÿ.
Êàê â ëåñó ðàçâåñòè ïóòè ñ ìåäâåäåì è íå âñòðåòèòüñÿ ñ íèì
Ïåðâîå. Íîðìàëüíûé ìåäâåäü ñ àäåêâàòíûì ïîâåäåíèåì íå ïîäõîäèò ê áîëüøîé êîìïàíèè. Îí åå èçáåãàåò. Ñâÿçàíî ýòî ñ òåì, ÷òî ìåäâåäü ïî ñòèëþ æèçíè îäèíî÷êà. Ïîýòîìó, êîãäà äâèæåøüñÿ ïî òðîïå, íóæíî îáîçíà÷àòü â ëåñó ñâîå ïðèñóòñòâèå, íàïðèìåð, ðàçãîâàðèâàòü, ñâèñòåòü â ñâèñòîê. Ýòî ïîìîãàåò èçáåæàòü íàðóøåíèÿ êðèòè÷åñêîé äèñòàíöèè ñáëèæåíèÿ. Åñëè âïåðåäè íåïðîñìàòðèâàåìûé ó÷àñòîê èëè ïîâîðîò òðîïû, çà êîòîðûì íè÷åãî íå âèäíî, òî íàäî ðàçãîâàðèâàòü ãðîì÷å, äàæå êðè÷àòü. ×òîáû ìåäâåäü óñëûøàë èäóò ëþäè. Òîãäà îí ñàì óéäåò â ñòîðîíó.
Íóæíî ðàçìèíóòüñÿ ñ ìåäâåäåì. Åñëè èäòè ìîë÷à, äà åùå âåòåð ñ íàâåòðåííîé ñòîðîíû, òî ìåäâåäü ìîæåò íå óñëûøàòü è íå ó÷óÿòü è âîâðåìÿ íå óéòè ñ äîðîãè ÷åëîâåêà è òîãäà âñòðå÷à ìîæåò ïðîéòè íåïðåäñêàçóåìî. Íà îñòðîâå Êóíàøèð ðàññêàçûâàëè ñëó÷àé, êîãäà äåòñêàÿ ãðóïïà òóðèñòîâ íàñêî÷èëà íà ñïÿùåãî ó ìåäâåæüåé òðîïû ìîëîäîãî ìåäâåäÿ, êòî-òî èç ðåáÿò áóêâàëüíî íàñòóïèë íà ìèøêó. Ðåâà è êðèêà áûëî ìíîãî, ïåðåïóãàëèñü îáå ñòîðîíû, íî âñòðå÷à êîí÷èëàñü õîðîøî — ìåäâåäü óøåë. Çàìåòèì, ÷òî íà Êóíàøèðå ìåäâåäè æèâóò â çàïîâåäíèêå, ê ÷åëîâåêó îíè íåàãðåññèâíû, à êàê áóäåò âåñòè ñåáÿ â òàêîì ñëó÷àå áóðûé ñèáèðñêèé ìåäâåäü íåïðåäñêàçóåìî.
Ñëåäóÿ ÷åëîâå÷åñêîé ëîãèêå, îí äîëæåí óñòóïèòü äîðîãó, ÷òî ÷àùå è áûâàåò. Íî â ëåñó åñòü ìîëîäûå ìåäâåäè, ÷òî ñ ëþáîïûòñòâîì è àêòèâíî èññëåäóþò ìèð è ëåçóò ê ÷åëîâåêó, à åñòü çðåëûå ñàìöû, äîìèíèðóþùèå íà òåððèòîðèè, îíè íå ïîìíÿò, êàê íàäî óñòóïàòü äîðîãó. È, íàâåðíîå, â òàêèõ ñëó÷àÿõ ÷åëîâåêó íóæíî ïðèìåíÿòü ïðàâèëî, àêòóàëüíîå íà àâòîìîáèëüíûõ äîðîãàõ «äàé äîðîãó».
Âòîðîå. Âî âðåìÿ ïåðåäâèæåíèÿ ïî òðîïå âñå ó÷àñòíèêè ãðóïïû äîëæíû íàõîäèòüñÿ ìåæäó äâóìÿ èíñòðóêòîðàìè, ïåðâûì è çàìûêàþùèì. Íè â êîåì ñëó÷àå íå ñõîäèòü ñ òðîïû è íå øàñòàòü ïî ëåñó. Âñå òðè ýêñêóðñèîííûõ ìàðøðóòà â ïðîåêòå «Ïðèðîäíàÿ ýêçîòèêà Ïðèèëèìüÿ» ïðîõîäÿò ïî òàéãå è õîäèòü ïî íèì íóæíî òåõíîëîãè÷íî.
Òðåòüå. Çàâèäåâ ìåäâåäÿ â îòäàëåíèè, ê íåìó íå ñòîèò ïðèáëèæàòüñÿ, ïûòàÿñü ðàçãëÿäåòü èëè ñäåëàòü ôîòî. Ïðàâèëüíåå âçÿòü íîãè â ðóêè è óéòè ñ ýòîãî ìåñòà, îáîéäÿ çâåðÿ ñòîðîíîé.
×åòâåðòîå. Âî âðåìÿ ãîíà æåëàòåëüíî íå õîäèòü íà ìåäâåæüè òåððèòîðèè, ðåâíèâûé ñàìåö, âðàæäóþùèé ñ ñîïåðíèêàìè, ìîæåò íàïàñòü è íà ÷åëîâåêà.
Ïÿòîå. Æåíùèíàì â êðèòè÷åñêèå äíè êàòåãîðè÷åñêè íå ñòîèò õîäèòü â ëåñ.
Øåñòîå. Íå êóøàòü ïî äîðîãå è íå ðàçáðàñûâàòü êóñî÷êè åäû, çàïàõ ìîæåò ïðèâëå÷ü ìåäâåäÿ. Çäåñü äîñòàòî÷íî âñïîìíèòü ïðèìåð ïðî ðûáàêîâ, ðàññêàçàííûé âûøå. Ìåäâåäü ñëûøèò çàïàõ ïèùè íà áîëüøèõ ðàññòîÿíèÿõ è äàæå ñêâîçü ñëîé çåìëè è ÷åðåç ìåòàëë (êîíñåðâíóþ áàíêó).
Ñåäüìîå. Ìåäâåæüèõ òðîï íàäî èçáåãàòü, à åñëè ïðèõîäèòñÿ åå ïåðåñåêàòü, êàê íà ìàðøðóòå «Òðåóãîëüíèê Ñèëû Ïðèèëèìüÿ», èëè âîîáùå èäòè ïî íåé, êàê ïî ïóòè íà Ñèìàõèíñêèå ñòîëáû èëè ñêàëû «Ïÿòü áðàòüåâ», òî âðåìÿ îò âðåìåíè íóæíî êðè÷àòü ìû ýòî íàçûâàåì ïðîêðèêèâàòü òðîïó. Âñòàòü è ïîòîì ðåçêèì äâèæåíèåì, íà÷èíàÿ èç ñîëíå÷íîãî ñïëåòåíèÿ, ïðèìåðíî òàê, êàê êðè÷àò êàðàòåèñòû ïîñûëàòü çâóê âïåðåä ñåáÿ. Ýòî áóäåò ñèëüíàÿ çâóêîâàÿ âîëíà, è îíà ðàñêðîåò ïðîñòðàíñòâî â òîì ñìûñëå, ÷òî âñÿ æèâíîñòü, ÷òî åñòü íà âàøåì ïóòè, ýòîò êðèê óñëûøèò è óéäåò â ñòîðîíó. À ïðîñòî òàê â ëåñó êðè÷àòü íå íóæíî, ýòî ìîæåò âíåñòè ñóìÿòèöó â æèçíü ïðèðîäíîãî ìèðà.
Ñîâåò ñåãîäíÿ ïîñëåäíèé: íàõîäÿñü â ìåäâåæüèõ ìåñòàõ, ïî÷àùå ñìîòðèòå ïî ñòîðîíàì è îãëÿäûâàéòåñü, íåñìîòðÿ íà òî, ÷òî ïåðâûì è ïîñëåäíèì â ãðóïïå èäåò èíñòðóêòîð. Ðàçâîðà÷èâàéòåñü íå âñåì êîðïóñîì íàçàä, à òîëüêî ïîâîðà÷èâàéòå ãîëîâó.
Íó, à åñëè ñòðàøíî ñòàëî, òî ñèäèì äîìà è â ëåñ íå õîäèì. À åñëè èäåì, òî òåõíèêó áåçîïàñíîñòè èçó÷àåì äîìà, â ëåñó åå òîëüêî ïðèìåíÿåì. È íå êëèêàåì áåäó íà ñâîþ ãîëîâó, ñëîâî «ìåäâåäü» â ëåñó íå ïðîèçíîñèì, èíà÷å ïðèòÿíåì çâåðÿ, à ãîâîðèì, êàê ïîëîæåíî: Òîïòûãèí, Ìèõàéëî Ïîòàïû÷, Êîñîëàïûé. È íå íàäî â ëåñó î÷åíü õîòåòü óâèäåòü ýòó æèâîòèíó, ìîæåò è âûëåçòè íàâñòðå÷ó, ìûñëü âåäü ìàòåðèàëüíà.
Ñìîòðåòü ìåäâåäÿ íóæíî â öèðêå, çîîïàðêå è ïî òåëåâèçîðó ýòî áåçîïàñíî.
Íó, è ãëàâíîå ïîíèìàòü, ÷òî ó íèõ è ó íàñ ðàçíûå ïóòè, ýòî ìû ïîíÿëè, êîãäà îäíàæäû â Íèæíåå-Èëèìñêîì ðàéîíå ãðóïïîé ïî÷òè 4 êèëîìåòðà øëè ïî ñâåæèì ñëåäàì ìåäâåäèöû è äâóõ ìåäâåæàò. Òàê ñëó÷èëîñü, ÷òî è íàì, è èì íóæíî áûëî â îäíó ñòîðîíó, è ïðîøëè ìû âñå ïî îäíîé òàåæíîé ãðóíòîâîé äîðîãå, íî íå ïåðåñåêëèñü, ïîòîìó ÷òî öåëè áûëè ðàçíûå. Õîòÿ ðûê ìåäâåæèé ñëûøàëè è, ïðèíÿâ ïðåäóïðåæäåíèå, íà òåððèòîðèþ ìåäâåæüåãî ëîãîâà íå ïîøëè.
Àâòîðó ïîìîãëè â ïðàâèëüíîì âîñïðèÿòèè ýòîãî çâåðÿ ðåêîìåíäàöèè çàïîâåäíèêà «Êóðèëüñêèé». Òàê ñëó÷èëîñü, ÷òî íà Êóíàøèðå ïðèøëîñü âåñòè òóð áåç ìåñòíîãî ïðîâîäíèêà â êàëüäåðó âóëêàíà Ãîëîâíèíà. Èäòè ê íåé äîëãî ïî äîðîãå ñðåäè áàìáó÷íèêà, ñàìà îíà ðàñïîëîæåíà íà ïëîùàäè äèàìåòðîì â 4 êèëîìåòðà è â òî ëåòî, êàê ñêàçàë ñîòðóäíèê çàïîâåäíèêà, â íåå âûøëî 8 ìåäâåäåé.
Íà Êóíàøèðå âñåì ïðèåçæàþùèì ðàññêàçûâàþò ïðî ìåäâåäÿ è, íå ñòîëüêî íàïóãàòü, ñêîëüêî âïå÷àòëèòü. Áóäó÷è óñòîé÷èâîé ê òàêîé èíôîðìàöèè, âîñïðèíèìàëà åå ñïîêîéíî. Íî îäíàæäû íåðâû ñäàëè è ó ìåíÿ. Âå÷åðîì â ëå÷åáíèöå Ãîðÿ÷èé ïëÿæ ïðèíèìàëè òåðìàëüíûå âàííû è âäðóã êòî-òî ãîâîðèò: «Âû çàâòðà â êàëüäåðó Ãîëîâíèíà? Òàì ìåäâåäè, íå áîèòåñü?» È äàëüøå ðàññêàçàë ñòðàøåííóþ èñòîðèþ, ÿêîáû ïðîèçîøåäøóþ íà Êàì÷àòêå Ïðÿìî ïîä äûõ ìîåé ñìåëîñòè.  îáùåì, ñ ðàííåãî óòðà ê îòêðûòèþ ïîì÷àëàñü â êîíòîðó çàïîâåäíèêà, ÷òîáû ïîïðîñèòü íà ýêñêóðñèþ ñîïðîâîæäàþùåãî -åãåðÿ ñ êàðàáèíîì. À îêàçàëîñü, ÷òî äàæå ñîòðóäíèêó çàïîâåäíèêà ñ îãíåñòðåëüíûì îðóæèåì òóäà çàõîäèòü íåëüçÿ, äà è ñâîáîäíîãî åãåðÿ â òîò äåíü íå áûëî íà îñòðîâå îñåíüþ ìíîãî òóðèñòîâ, èõ ñîïðîâîæäàþò. Íî çàòî ïîä ðîñïèñü ìíå âðó÷èëè ïàìÿòêó, ÷òî äåëàòü, åñëè âñòðåòèëñÿ ñ ìåäâåäåì. Ïðî÷èòàëè ñ òóðèñòàìè ðåêîìåíäàöèè ñïåöèàëèñòîâ è ïîøëè. Øëè òåõíîëîãè÷íî. Âåçäå, ãäå ïðèáëèæàëñÿ ïîâîðîò, è äîðîãà íå ïðîñìàòðèâàëàñü, íà÷èíàëè êðèêîì îáùàòüñÿ ìåæäó ñîáîé, à ïîòîì îñòîðîæíî çàõîäèòü â ïîâîðîò.  èòîãå ñëåäû âèäåëè, ìåäâåäÿ íåò, è ïîíÿëè, ÷òî ãëàâíîå îðóæèå îò ñòðàõà ýòî çíàíèå. È îíî ïîìîãàåò óìåíüøèòü âåðîÿòíîñòü âîçíèêíîâåíèÿ êîíôëèêòíîé ñèòóàöèè ìåæäó õîçÿèíîì òàéãè è ÷åëîâåêîì, èäóùèì â íåå íà ýêñêóðñèþ.
Íó è â çàâåðøåíèå ïîñëå ñòîëüêèõ ñòðàøíûõ èñòîðèé çàìåòèì, ÷òî â èñòîðèè óñòü-èëèìñêîãî ïðèðîäíîãî òóðèçìà íå áûëî ñëó÷àåâ âñòðå÷è ñ ìåäâåäåì. Ìåäâåæüè ñëåäû âèäåëè è ëàäîøêîé èõ çàìåðÿëè, ïî ñâåæèì ñëåäàì ïðîõîäèëè, ïî ìåäâåæüèì òðîïàì õîäèëè, ðûê çâåðèíûé ñëûøàëè, à ñàìîãî Òîïòûãèíà íå âñòðå÷àëè. È ìû íå áóäåì ïåðâûìè, êòî åãî óâèäèò, ïîýòîìó ñìåëî ñîáèðàåìñÿ è èäåì â ïîõîä.
Èíòåðåñíîå ïðî ìåäâåäÿ
Ó ìåäâåäÿ åñòü îñîáåííîñòü, â ïîèñêàõ ïèùè îí ïåðåâîðà÷èâàåò êàìíè, áðåâíà, ëàçàåò ïî äåðåâüÿì, è ïîòîìó ó íåãî ñèëüíî ðàçâèòû ïåðåäíèå êîíå÷íîñòè, ïðè÷åì, ñèëüíåå çàäíèõ. Ïðè áåãå áîëüøàÿ íàãðóçêà òàêæå èäåò íà ïåðåäíèå ëàïû, à áåãàåò ìåäâåäü ãàëîïîì è àëëþðîì. Ïðè äâèæåíèè íàãðóçêà íà ïåðåäíèå êîíå÷íîñòè óâåëè÷åíà, èç-çà ýòîãî çâåðü ñòàâèò èõ ïðî÷íî è â ìîìåíò ïðîòÿãèâàíèÿ âïåðåä òóëîâèùà, ïåðåäíèå ëàïû ñèëüíî ïðèëåãàþò ê çåìëå, è ýòî äàåò ÿðêî âûðàæåííûé îòïå÷àòîê ëàäîíè.
Ïëå÷åâàÿ êîñòü ó íåãî ñèëüíî âûäâèãàåòñÿ âïåðåä, ìûøöû øåéíîãî îòäåëà ìîùíûå, òàêæå ðàçâèòû ìûøöû ïëå÷åâîãî ïîÿñà è èç-çà ýòîãî ó íåãî öåíòð òÿæåñòè ñìåùåí âïåðåä. Ãîëîâà çâåðÿ îáû÷íî îïóùåíà èëè âûòÿíóòà ãîðèçîíòàëüíî âïåðåä.
 ëèòåðàòóðå ïðî ìåäâåäåé âñòðå÷àþòñÿ òàêèå èõ íàçâàíèÿ, êàê ëîí÷àê, ñåãîëåòîê è ïåñòóí. Îíè îõîòíèêàìè ïîíèìàþòñÿ ðàçëè÷íî. Ëîí÷àêè, îíè æå ñåãîëåòêè ýòî ìåäâåæàòà îò ñåìè ìåñÿöåâ äî äâóõ ëåò, à ñ 2 äî 3 ëåò ýòî ïåñòóí. Íî ïåñòóíîì íàçûâàþò è òîãî, êòî íàõîäèòñÿ ïðè ùåííîé ìåäâåäèöå è ïîòîì ïîìîãàåò åé âîñïèòûâàòü ðîäèâøèõñÿ ìàëûøåé. À â ñòàðèíó îõîòíèêè ñ÷èòàëè, ÷òî ïåñòóí ýòî ñàìåö, à íå ñàìêà.
Îêðàñ ìåäâåäåé â Óñòü-Èëèìñêîì ðàéîíå áóðûé è ÷åðíî-êîðè÷íåâûé. Ó ìàëåíüêèõ ìåäâåæàò áûâàåò áåëûé ãàëñòóê, âïåðåäè íà ãðóäêå, èëè áåëûé îøåéíèê, íî ñî âðåìåíåì îí èñ÷åçàåò è âåñü ìåäâåäü ñòàíîâèòñÿ áóðûì. Õîòÿ, áûâàþò èñêëþ÷åíèÿ, êîãäà áåëàÿ îòìåòèíà îñòàåòñÿ ñ ìåäâåäåì âñþ æèçíü.
Íà ìåäâåäÿ îõîòÿòñÿ. Ïðåäìåòû îõîòû ìÿñî è øêóðà. Åùå æåë÷ü, êàê ìîùíîå ñðåäñòâî â íàðîäíîé ìåäèöèíå, è êîãòè è êëûêè, êàê òðîôåé. Íàèáîëüøèì äåëèêàòåñîì ñ÷èòàþòñÿ ìåäâåæüè ëàïû, êîòîðûå äàæå íà öàðñêèé ñòîë ïîäàâàëèñü, èç íèõ äåëàþò õîëîäåö. Ñåãîäíÿ ìåäâåäü åùå è îáúåêò ýêîëîãè÷åñêîãî òóðèçìà, åãî ôîòîãðàôèðóþò, íàáëþäàþò çà çâåðåì, íå ïðè÷èíÿÿ âðåäà, ïîëó÷àþò íåçàáûâàåìûå êàäðû è ýìîöèè.
Àíåêäîòû ïðî ìåäâåäÿ
Çàáëóäèëñÿ ìóæèê â ëåñó. Èäåò ïî ëåñó è îðåò âî âñå ãîðëî:
— Àóóóóóó! Àóóóóóó!
Âûõîäèò íàâñòðå÷ó ìåäâåäü è ñïðàøèâàåò:
— ×åãî îðåøü?
— Äà âîò çàáëóäèëñÿ, äóìàþ, ìîæåò, êòî óñëûøèò.
— Íó, ÿ óñëûøàë. ×î, ëåã÷å ñòàëî?
Èäóò ôèçèê è ìàòåìàòèê ïî ëåñó, è íà íèõ íåîæèäàííî âûñêàêèâàåò ìåäâåäü. Ìàòåìàòèê äóìàåò: «Åãî ñêîðîñòü — 60 êì/÷àñ, ìàññà — 300 êã, óáåãàòü áåñïîëåçíî, âñ¸ ðàâíî äîãîíèò».
Ôèçèê äóìàåò: «Òàê, îáú¸ì åãî æåëóäêà — 20 êóáè÷åñêèõ äåöèìåòðîâ, îáú¸ì ÷åëîâåêà — êàê ìèíèìóì 100 êóáè÷åñêèõ äåöèìåòðîâ. Íàäî áåæàòü, åìó è îäíîãî ìàòåìàòèêà õâàòèò».
Ïðèåõàëè àìåðèêàíñêèå òóðèñòû â Ðîññèþ, ðåøèëè ïî ãðèáû ïîéòè, òîëüêî â ëåñ çàøëè, íàâñòðå÷ó èì ìåäâåäü. Îíè âñå — íàóòåê ïî ëåñó… À ÷óòü äàëüøå â ëåñó ñèäÿò ïðîñòûå ðóññêèå ìóæèêè, íà ïðèðîäå îòäûõàþò, íèêîìó íå ìåøàþò… Âäðóã èç ÷àùè âûáåãàåò òîëïà àìåðèêàíöåâ, è íàïðîëîì ïî èõ ñòîëàì ëîìèòñÿ, âñþ åäó ðàñêèäàëè è îïÿòü ñêðûëèñü â ÷àùå. Ìóæèêè — çà íèìè, äîãíàëè è êàê íà÷àëè áèòü âñåõ. Áèëè áèëè, ïîêà ïîñëåäíèé òóðèñò íå âûðóáèëñÿ, è îïÿòü âåðíóëèñü çà ñâîé ñòîë — äàëüøå îòäûõàòü. È îäèí ìóæèê äðóãîìó ãîâîðèò: «Cëûøü,Âàíü! Ñëàáàêè êàêèå-òî ïîïàëèñü, òîëüêî òîò, ÷òî â øóáå áûë, íåïëîõî äåðæàëñÿ…..»
Ðåöåíçåíò ýòîãî ìàòåðèàëà — Ìåëüíèêîâ Âëàäèìèð Àëåêñàíäðîâè÷ äèðåêòîð ÇÀÎ «Óñòü-Èëèìñêèé çâåðîïðîìõîç». Åãî ìíåíèå àâòîðèòåòíî, ïîñêîëüêó ïî ñïåöèàëüíîñòè Âëàäèìèð îõîòîâåä-çâåðîâîä, îí ìíîãî ëåò ðàáîòàë åãåðåì â òàéãå, è ñàì íå åäèíîæäû õîäèë íà ìåäâåäÿ.
Это произошло в 1989 году в одном из самых глухих и труднопроходимых районов сибирской тайги. Наша геологоразведочная партия вела изыскательские работы на юге Якутии.
Якутское лето быстротечно, поэтому мы работали по двенадцать часов в сутки, чтобы уложиться в сезон. Тем не менее, через две недели усталость заставила группу сделать выходной. Каждый проводил его по-своему: кто рыбачил на ручьях, кто занялся стиркой, кто играл в шахматы, а я взял карабин и поутру ушел поохотиться на склонах хребта.
Я продвигался по склону, обходя стороной сплошные леса-завалы и глубокие овраги ручьев с надеждой на встречу с горной козой: за две недели всем нам изрядно надоела консервированная пища, и свежее десятикилограммовое филе пришлось бы очень кстати.
Часа через полтора моих блужданий я вышел на почти ровное пространство, поросшее густо стоящими молодыми даурскими лиственницами. Вот тогда и произошла эта встреча.
Я уже углубился в лесок, когда в тишине раздался едва слышный треск ветки — как раз впереди меня, шагах в тридцати. Я замер и стал как можно тише взводить затвор карабина. Нечто, скрытое от взора за пологом веток, двигалось мне навстречу. Судя по шуму, это было достаточно крупное животное, перемещавшееся по лесу без особой осторожности. На кабаргу или росомаху было явно не похоже. Те идут иначе.
Я уже слышал дыхание этого существа. А через минуту впереди дрогнули ветки, и показалось оно. От первого же взгляда на него у меня зашевелились волосы на голове и кровь застыла в жилах.
А что чувствовали бы вы, если бы перед вами, в двух-трех шагах, в глухом лесу, от которого до ближайшего населенного пункта тысяча километров, вдруг предстал воплотившийся в реальность монстр из фильма ужасов, жуткий упырь — желтокожий, с коричневыми трупными пятнами на лице?..
Но это был не бред, не страшный сон: я видел его голый череп, глаза, руки, одежду — серую куртку и черные брюки, чувствовал, что существо тоже настороженно разглядывает меня… Это длилось несколько мгновений. Потом оно утробно застонало и метнулось в чащу.
Опомнившись от страха и призвав на помощь весь свой здравый смысл, я стал думать: начать преследование, чтобы раскрыть эту потрясающую тайну, или рвануть назад без оглядки? Мои ноги настойчиво требовали второго. И все же победила душа геолога — я отправился по следу умчавшегося существа. Конечно, теперь я двигался крайне осторожно, останавливаясь и прислушиваясь, не спуская пальца с взведенного курка.
Примерно часа через два я увидел, что лес впереди меня обрывается обширной поляной, расположенной как бы в огромной чаше. На поляне стояли в хаотичном порядке десять — двенадцать срубов под плоскими, поросшими травой и мхом крышами. Некоторые строения напоминали бараки, другие — обычные деревенские дома.
Странный это был поселок, скажу я вам. Часть крыш и дворов были накрыты… камуфляжными сетками, а сама поляна обнесена забором из колючей проволоки…
И тут я увидел людей. Они были одеты, как и встреченное мною существо, в серые робы. Один за другим эти люди медленно выходили из большого барака и как-то сонно, опустив головы, брели в сторону строения, стоящего на другой стороне поляны. Потом они остановились у дверей, где их ждал человек в военной форме, но без погон. На поясе висела кобура.
От этой процессии меня отвлекла другая группа в робах, которая, выйдя из барака, направилась к «избе», стоявшей в двадцати шагах от моего наблюдательного пункта. Когда я посмотрел на них в бинокль, меня с головы до пят вновь окатила ледяная волна ужаса: передо мной находилась компания монстров, еще более страшных, нежели встреченный мною в лесу.
Это были ожившие творения чудовищных фантазий. Я категорически утверждаю, что это не были жертвы безжалостной проказы или физических травм. Кожа монстров была разных оттенков, но все цвета были какими-то неестественными. Таких не встретишь ни у одного из существующих на Земле народов.
Представьте себе, например, оттенок сплошного, во все тело, пятидневного синяка, с желтизной, пробивающейся сквозь побледневшую синеву. Или розовый, словно с головы до пят существо обварили кипятком. Или зеленый, будто и не кровь у монстра в жилах, а хлорофилл…
Но еще чудовищней были их тела. Повторяю, я уверен, что их уродство не является следствием травм или лепры, изгрызающей человека заживо — здесь было что-то другое. Судите сами: у одного существа, например, на обеих верхних конечностях (язык не поворачивается сказать — руках) было по три пальца. Подозреваю, что то же самое у него и на нижних — так естественно и легко они ими управлялись. Это, очевидно, были не приобретенные, а врожденные уродства.
У других существ вместо ушей были видны небольшие отверстия в туго обтягивающей череп коже, у третьих не было носов, по крайней мере, в нашем, общепринятом представлении. На месте носа лишь чуть-чуть выпирала переносица. И в подтверждение моей мысли о врожденном характере уродств навстречу этой группе из дверей «избы» вышла другая; было совершенно очевидно, что передо мной потомство. Они были субтильней и куда меньше ростом. Но их чудовищные черты и цвет кожи являлись копиями взрослых особей.
Это было страшно: монстры воспроизводили себя. Из дверей третьего барака потянулась еще одна группа в робах. Они двигались чуть дальше от меня, но рассмотреть их не составляло особого труда. Эта группа удивила меня иным: безусловно, передо мной были люди. Без каких-либо внешних уродств, глаза осмыслены, нормальный цвет кожи. Но важно было другое: их руки оказались скованы тонкими, но, видимо, крепкими цепочками, а охрана, окружившая людей в робах, была многочисленной. Похоже, подумал я, эти скованные ребята куда опасней стоящих свободно и без особого наблюдения страшных вурдалаков…
Как я понял, всех их вели на некий «медосмотр»: сначала вышедший из избы «врач» без халата, но в той же военной форме без погон, сделал каждому монстру укол, у некоторых небольшими шприцами взял кровь (или что там текло в их жилах), слил содержимое в пробирки, затем после визуального осмотра отобрал трех монстров — взрослого и двух «детей» — и завел их в избу. Да, и еще одно весьма любопытное наблюдение: «врач» обследовал каждого с помощью дозиметра. То, что это был именно дозиметр, я не сомневаюсь: геологи постоянно работают с самыми различными приборами, определяющими уровень радиоактивности.
Показательный факт, не находите? Что еще рассказать? Вокруг поселка я не заметил просек и тем более дороги. Это говорит прежде всего о том, что попадают сюда только по воздуху. Кстати, большая круглая площадка в центре поселка вполне могла служить для приема вертолета…
Я хотел подкрасться ближе, но тут меня заметили. Не люди и не монстры. Обыкновенные собаки. Такие черные, большие. Видимо, я неосторожно произвел шум, а может, ветер изменился и потянул в их сторону. Так или иначе, но до того поразительно безмолвный поселок (за все время я не услышал ни одного человеческого слова — лишь шарканье ног) вдруг огласился яростным лаем, и из-за дальнего барака выскочили собаки.
Я, не раздумывая ни мгновения, выскочил из своей засады и бросился наутек. Дорогу назад я помнил хорошо, поэтому не было необходимости размышлять о маршруте: ноги несли сами. Мне пришлось продираться через густой подлесок, перепрыгивать ручьи, нагромождения валунов и упавших деревьев. И все это сбивало дыхание, отнимало силы. Настал миг, когда мне пришлось остановиться. Я замер, стараясь дышать как можно спокойней, хотя это вряд ли получалось. Сердце с безумной частотой, как колокол, стучало, казалось, прямо в мозгу.
Я ждал собак. Но мне было уготовано куда более жуткое испытание: вместо черных теней среди деревьев на меня надвигались человеческие фигуры. Но это не были охранники — меня преследовали существа в серых робах, освобожденные от своих цепочек, и несколько желто-лиловых и розовых монстров…
Они бежали организованной цепью, почти прогулочной трусцой, не издавая ни одного звука и не глядя себе под ноги — и это было особенно страшно. Оружия при них я не заметил, но то, что намерения этих существ были для меня фатальными — это было очевидно. Жуткая тайна поселка требовала от его хозяев самых радикальных мер.
Я вновь что есть силы припустил вверх по склону, крепко держа в руках свой карабин, отчетливо понимая, что ноги уже не спасут.
Не знаю, сколько прошло времени, может, минут тридцать, а может, в три раза больше, но, в очередной раз остановившись, чтобы перевести дух, я не услышал погони. «Неужели ушел?» — мелькнуло с отчаянной надеждой.
И вдруг буквально в пятидесяти шагах из кустов показались две серые фигуры. Они дышали ровно! Той же неспешной трусцой жуткие существа направлялись в мою сторону. Их лица были по-прежнему подняты, а глаза, которые я уже видел — так близко они оказались, — смотрели равнодушно, будто сквозь меня.
И тут мои нервы не выдержали — я выстрелил. Расстояние было так мало, что, несмотря на бьющую меня дрожь, я не промахнулся. Первый преследователь напоролся на пулю, на миг замер и медленно рухнул лицом вперед. В центре спины торчали клочья окровавленной робы.
Я передернул затвор и выстрелил во второго почти в упор. Его отбросило назад. Не ожидая появления других преследователей, я стал карабкаться по ставшему уже весьма крутым склону. Пройдя вверх метров сто, оглянулся. То, что я увидел, заставило меня закричать от ужаса: «убитые» мной монстры трусцой приближались к склону, по которому только что взобрался я.
Увидев, что монстры, несмотря на полученные ими раны, продолжают преследование, я выстрелил в их сторону еще раз и, ломая ногти, полез по каменной гряде. В этой части хребет был хоть и крут, но не столь высок, поэтому уже через полчаса я оказался на его почти плоской безлесной вершине.
Перед тем как начать спуск, оглянулся назад. Два моих преследователя были уже рядом. Но я сразу заметил, что их движения стали шаткими и куда более медленными. Причем они слабели на глазах. Прошло несколько мгновений, и вдруг один из монстров споткнулся и упал. Через несколько шагов упал и второй. Они не шевелились. Подождав минут пять, постоянно оглядываясь и прислушиваясь, нет ли рядом других, я решился подойти к ним поближе. Страха не было. Видимо, сегодня его было так много, что моя нервная система просто выключилась, оставив в душе какую-то холодную пустоту…
Монстры лежали почти рядом. Совершенно очевидно, что они были мертвы. Похоже, даже их чудовищная жизненная сила, позволившая продолжать погоню за мной после убойных выстрелов, все же не смогла победить удар карабинных пуль. Последний раз взглянув на распростертые тела, я начал спускаться по склону… Когда я увидел костер, палатки, ребят, уже смеркалось.
По глазам моих коллег я понял, что они мало поверили моему сбивчивому рассказу и тем более не вняли требованию срочно вызвать вертолет для эвакуации. Но все же было решено оставить на ночь дежурного. Но ничего не произошло. Ни на следующий день, ни после. Мы еще две недели работали в тайге. А потом без приключений партия вернулась на Большую землю.
Иногда
их называют охотниками, охотятся они на людей, они обитатели мест, где
людей практически не бывает, это так называемые хищные «духи природы».
Работают эти твари так – заманивают человека, как правило искателя, в
лес или пустошь и… либо этого человека больше никто никогда не видит,
либо видят, но это уже не он. Сам процесс выманивания необычен –
человеку вдруг кажется, в том, месте, в той части леса (например) для
него есть что-то интересное, важное. Место это выглядит как часть леса,
трава сухая (летом) новая не растет, деревья-сосны толщина 20-30 см. На
высоте от 4 метров скручены в шалаши, а сами верхушки представляют собой
скомканные кучи веток на высоте, отдалённо напоминающие шарообразные
птичьи гнезда, но размерами – несколько метров в диаметре. Скрученные
деревья – мертвы. Жуткое место.
На
буровой случай был. Повариха в перерыв на болото за черникой убежала.
Буровую далеко видно, да и шуму от нее много, — не заблудишься.
К
ужину она не вернулась. Все на поиски пошли, кто свободен был — бурение
процесс непрерывный. Никаких следов не обнаружили. Три дня искали, все
бес толку. И с воздуха вертолетом, и наземными командами. Одним словом —
сгинула в тайге. А на четвертый день она сама вышла. Гнус ее сильно
покусал, лицо, руки — все было шишками покрыто, коростой. Оголодала
сильно, замерзла. Ночи холодные стояли. Правило есть негласное — в тайгу
без спичек и ножа ни ногой, это не парк отдыха, всякое может случиться.
А у нее спичек не было. Думала, быстро вернется… Так костер запалила
бы — дым издалека видно, и погреться можно.
Стали
у нее допытываться — как вышла из тайги, — отвечать не хотела, была то
ли напугана, то ли просто устала. Нескоро она отошла. Потом рассказала:
«Когда
поняла, что заблудилась — уже стемнело. Страха не было такого, думала,
ночь как-нибудь перетерплю, а утром найду дорогу. Мошка да комары
одолели. Сначала отмахивалась, потом устала. Так они сплошь облепили
руки, лицо. Пить хотелось…
На третий день безразлично уже все
стало. Не чувствовала ни холода, ни голода. Глаза почти не открывались
от укусов. Как стемнело — под деревом упала и в сон провалилась.
Проснулась от прикосновения, глаза открываю — мужик стоит. Заросший
весь, вместо одежды лохмотья. Испугалась я, а он меня манит рукой. Сам
ни слова не говорит. Поднялась кое как, пошла за ним. Ноги не идут, не
вижу ничего — ночь ведь, темно, хоть глаз выколи. Падала сколько раз, и в
забытье проваливалась. Мужик этот не ушел, не бросил, под конец пути
почти на себе тащил. На меня тогда отупение нашло, обессилела я совсем.
Не думала, кто он, откуда взялся, куда меня ведет. Хотелось одного —
упасть и лежать. Светать стало, а потом шум появился – значит, буровая
близко уже. Приободрилась я, повеселела, сил вроде прибавилось. Ну,
думаю, последний рывок остался. Оглядываюсь, — а мужика не видно нигде.
Посидела еще немного, подождала, да и пошла вперед потихоньку. Немного
прошла, сзади шуршание услышала. Оборачиваюсь — метрах в двух от меня
волк. Вот когда я по-настоящему испугалась. Бежать не могу, кричать
тоже. А он нападать вроде не собирается, сам потрепанный какой то. Потом
отбежал от меня, повернулся, постоял и исчез за деревьями. С того места
я еще минут двадцать шла, пока к людям не вышла.»
Не все ей
поверили, ясно дело. Мало ли что привидеться может в таком состоянии. А
потом замечать стали, что повариха эта отходы с кухни в тайгу носит
частенько. Оборотня значит подкармливает…
В
Якутске журналисты попытались уточнить, где же именно находится
сакральное место — Долина Смерти нанесена на карту, но навигационные
приборы там безбожно врут. Без особых примет путь не найти.
— Ааа, это вы едете в Долину Смерти?
— тихо-тихо, глядя куда-то вдаль в окно, говорит худенькая суетливая
якутка с пронзительным взглядом – знаменитая ясновидящая и
действительный советник Президента Республики Саха Анисья Левина. – Не надо вам туда ходить… Плохое там место. Даже зверь его не любит, пусто там – лосей нет, птицы не летают…
Ясновидящая
внезапно замолкает и пристально смотрит на карман, где лежит
миниатюрный диктофон. Его работу внешне обнаружить совершенно
невозможно. Она выжидающе глядит на карман и красноречиво молчит до тех
пор, пока его не выключают. До журналиста внезапно доходит, что эта
женщина действительно видит то, что скрыто от остальных.
— Много людей там погибло,
— поглядев куда-то вдаль и помолчав, говорит она. – Тела
сбрасывали в озера, оттого по Елюю Черкечех (Долине Смерти) бродят их
неприкаянные души… Хотите вернуться назад живыми-здоровыми — ничего не
трогайте, рыбу не ловите, грибы-ягоды не собирайте и ничего не забирайте
оттуда. Ничего, поняли?
В древности якутские мудрецы всегда
говорили, что ископаемые богатства принесут якутам гибель. Потому
находили якуты самородки или алмазы – и выбрасывали в тайге…
Так или иначе, но тайга остается загадкой и ревностно бережет свои секреты…
Расскажу историю, которую рассказал мне отец. А её ему поведал его близкий друг, с которым он общается с детства. Его я тоже неплохо знаю, он врать не будет, да и зачем ему?
Мой отец, как и его друг (буду называть его дядя Миша), родом из деревни в глухой тайге. Все, кто там живет, с детства охотники-рыбаки. Смело ходят по тайге без компаса, а на медведя с одним ножом. Люди, которые не боятся дергающихся ручек, мерещащейся дряни и всякой околопаранормальной фигни. История была осенью, когда шли дожди, начинало рано темнеть и холодало.
Дядя Миша и его друг решили съездить на промысел к одной из небольших речек глубоко в тайге. Путь был неблизкий. Сначала на лодке по реке от деревни до лесной избушки. Затем пешком по тайге с ночевкой, и еще полдня до места. Маршрут этот уже давно проложен дедами и старожилами. Так вот, на полпути к месту в тайге был старый огромный барак, где жили и работали в советское время ссыльные. Местные деды давно уже поговаривали, что там дело нечисто, нарекли этот барак «проклятым» и обходили это место далеко стороной, предпочитали ночевать под ёлкой вместо крыши над головой. Ну а дядя Миша и его друг, конечно, посмеивались, но советы бывалых уважали. Егеря плохого не посоветуют. Но в этот раз получилось по-другому…
Стемнело рано, заморосил дождь, подул сильный ветер. И они решили, что стоит переночевать под крышей над головой, то есть в том бараке. Оно и понятно: там относительно сухо, нет сквозняков сильных и безопасно (хищная живность побаивается людских строений). Пришли они в барак, развели прямо внутри костер, поужинали, все было хорошо. Легли спать, костер чуть тлеет.
Миша проснулся посреди глухой ночи. Темнота такая, что глаза что закрой, что открой — один чёрт. Костер вообще не горит, даже не тлеет. Осмотрелся, прислушался и тут понял, что проснулся от громкого скрипа — кто-то по старой вертикальной лестнице поднимается (или спускается) и сопит. Потом это нечто стало спускаться. Скрип-скрип, скрип-скрип. Равномерно, но плотно ступая на ступени. Ну он, конечно, не понимает. Тихонько нащупал друга, повернулся к нему, а тот: «Я уже, наверное, час не сплю, оно уже весь барак обошло». Они лежали без движения около 5 минут, и страх все нарастал. И тут всё стихло. Затем как будто сквозняком прошёлся шорох по половицам. Миша с другом вглядывались в темноту, но ничего не было видно, Затем одновременно они почувствовали, что это нечто остановилось напротив них и стало сверлить их глазами, да так пронзительно, что друг без памяти вскочил и побежал наружу. Миша еле опомнился, тоже вскочил и побежал.
Бежали они долго в почти непроглядной темноте в неизвестном направлении. Оставшуюся часть ночи провели под кустом, трясясь от холода и страха, ничего не понимая. Настало утро, рассвело. Ну что делать, за вещами надо идти, а как иначе. Наконец, договорились, что этот друг и пойдет туда. Тихонько добрались до барака, вроде тихо, всё, как обычно. Друг зашел, осмотрелся, начал собирать вещи и тут как будто окаменел, через мгновение вылетает с огромными глазами и весь белый. В руках сжимает мертвой хваткой, что успел схватить, и они опять побежали. Потом успокоились, отдышались. Друг рассказал, что была тишина — и тут ему кто-то то ли облокотился, то ли опёрся на спину, закашлялся в ухо: «Кхе-кхе», — и он почувствовал на затылке дыхание.
За остальными вещами они так и не пошли: плюнули, полубосые вернулись обратно к лодке и уплыли домой. И с тех пор никогда туда не ходили.
Слышал от соседа по даче следующую историю. Его друг служил в Ханты-Мансийском АО. Кругом тайга на сотни километров и ни одной живой души. Километрах в 150 от части стояли пусковые ракетные установки. И вот посылает туда командир двух солдат что-то отвезти то ли на «Урале», то ли на «ЗиЛе-131» — в общем, на большом военном грузовике. И несколько раз особо подчеркнул (хотя это в любом случае было положено по инструкции): на дороге ни в коем случае не останавливаться, даже если сильно захотелось по нужде.
Ребята без приключений отвезли к ракетам нужный груз и поехали обратно. А ночью в тайге понятно, какая видимость, поэтому фары включили на полную мощность. Когда до части оставалось совсем ничего (где-то 10 километров), они видят: впереди по дороге идёт девочка в белом платье. Они в недоумении: откуда в тайге в два часа ночи ходит ребёнок? Но всё же решили подбросить. Подъезжают вплотную к этой девочке, сигналят ей, она обернулась… и на людей посмотрела медвежья морда. Перепуганные солдаты увидели горящие глаза и когтистые лапы «девочки». Cущество было одето в человеческое платье, ходило по-человечески и что-то протяжно заверещало. Солдаты, не помня себя, на всех газах помчали грузовик вперёд. Уж и не помнили, как до части добрались…
Вообще, места там странные — говорят, пропадают люди (причём один раз в 80-е годы там пропала чуть ли не экспедиция Академии Наук СССР), постоянно видят НЛО, по тайге разгуливают волосатые «снежные люди» (их неоднократно наблюдали и солдаты, и офицеры) , в таёжном озере или речке видели странных существ и т. д. Видимо, знал командир, о чём говорил, когда особо предупреждал солдат…
Два года назад довелось мне работать в сибирских лесах на вахте. Работа заключалась в следующем: один раз в месяц на неделю нас закидывали в глушь примерно в семидесяти километрах от ближайшего населенного пункта, да и тот был глухой деревней с разбитыми покосившимися домами, где проживало от силы двадцать стариков. Мы должны были подготавливать избу и баню для мужиков, те, в свою очередь, три недели в месяц рубили лес. Мы рубили дрова, пополняли запас воды из ближнего ручья, ремонтировали постройки. Работы было непочатый край, а было нас всего двое — я и мой напарник. Такая работа придется не каждому по душе — да, платили хорошо, но все же это была только подработка, и мои напарники часто менялись, уступая эту чертову работу другим. И сейчас я понимаю, что надо было обратить на это внимание…
Так вот, свела меня одна из этих вахт с молодым парнишкой по имени Славка. Высокий, крепкий, типичный такой работяга. Дело было зимой, в декабре. Холода еще не наступили, но подмораживало хорошо, да и снег уже лежал сугробами по колено по всему лесу.
Высадил нас водитель у избы и уехал. Работать решили со следующего дня, а пока что освоиться на месте, выпить и поговорить — узнать друг друга. Надо сказать, что Славка не был особо разговорчивым парнем. Вроде толковый, вроде добрый, но все же слушал больше, чем говорил. Мне, честно сказать, такое в людях не нравится. Ну да пусть, не мне судить. Выпили, поговорили, спать вроде как собираться нужно, а он одежду на себя натягивает. Я у него спрашиваю:
— Ты куда собрался на ночь глядя?
— Да прогуляюсь чуток перед сном и приду…
«Странно, ну да ладно», — подумал я, отвернулся и провалился в сон.
Проснулся — еще темно было. Славка меня толкает и говорит:
— Собирайся, работать пора.
Распределив обязанности на двоих, отправились работать. Я должен был вырубить прорубь на ручье, откуда далее черпали воду, а Славка должен был начать рубить дрова.
Я вышел на небольшой ручей шириной метра в четыре. Находился он за пригорком от избы в небольшом ущелье, по обе стороны ручья располагался сосновый лес. Ручей был покрыт толстой коркой льда, и замечательно было то, что тропа была протоптана к нему — иначе идти бы пришлось по сугробам. Слегка заледеневшая прорубь виднелась посреди ручья. Видимо, мужики, напарившись в бане, частенько бегали купаться в этом ручье — потому и тропинка широкая, и прорубь большая, толком не замерзшая. Подрубил я ее топором и, набрав воды в два ведра, отправился к избе.
Славка вовсю во «дворе» орудовал топором, нарубив уже изрядное количество поленьев. Я уже подумал, что, возможно, мы справимся быстрее, чем за неделю, и даже получится отдохнуть перед отъездом. Наполнив несколько баков полностью, я решил сходить последний раз в этот день за водой, а дальше отдыхать, потому как уже начинались сумерки, а работать по темноте не очень-то и хотелось.
Когда я спустился к ручью, то обратил внимание на такую деталь: к проруби с противоположного берега тянулись следы. Конечно же, сильно удивился, но все же подумал о том, что мог и не заметить этих следов ранее, и что, скорее всего, их оставили мужики со смены — ну мало ли кому и куда понадобилось сходить? А я просто целый день не обращал внимания, всякое бывает.
Успокоил я себя этой мыслью, набрал воды и пошёл к избе. Причём так себя убедил, что даже не поинтересовался у Славы — не его ли это следы были. Но, с другой стороны, ему и делать-то у ручья было нечего.
Вечер провели молча, никто ни о чем не разговаривал, каждый занимался своим делом: я читал книгу, а Слава лежал на кровати и молча смотрел в потолок — видимо, о чем-то думал. Перед сном Славка так же, как и в прошлый вечер, начал молча одеваться. Я спросил:
— Опять воздухом дышать пошел?
Он как-то хмуро угукнул и захлопнул за собой дверь.
Не люблю я таких молчаливых и замкнутых людей — а тем более, оставаться с ними наедине в тайге, но ничего уже не попишешь, смену нужно дорабатывать. Я снова погрузился в книгу и не заметил, как прошел час или полтора. Посмотрев на часы, я сильно удивился: неужели он где-то в темноте шарахается по лесу? Куда и зачем он ходит? Подышать воздухом? Но на это уходит от силы минут пятнадцать.
Накинув бушлат, я вышел на крыльцо выкурить сигарету, оглядел темный лес. Глаза ни за что не цеплялись — Славка действительно куда-то свалил. Ничего не видно и не слышно вокруг. Я немного испугался — не заблудился ли он? Но идти искать его не было никакого желания. Я лег спать и снова провалился в сон после тяжелого дня.
Утром меня опять разбудил Слава. Я помялся в кровати и нехотя начал собираться на улицу. На вопрос о том, где же он вчера так долго пропадал, он ответил невнятно: «Гулял». На том и разошлись. Я снова набирал воду, а он все так же рубил дрова.
Уже днём случилось то, что меня насторожило и напугало. Я вновь пошел к ручью за водой и снова обратил внимания на все те же следы. Я думал о них, набирая воду, и случайно упустил ведро из рук — оно ушло ко дну. Сняв бушлат и засучив рукава, я начал обшаривать дно ручья руками. Хорошо, что ручей был мелким — ведро лишь чуть отнесло течением. Через десять минут стараний я все же вытянул его из ручья и начал укутываться в бушлат. Поматерившись, я взял ведра и повернулся, чтобы идти в избу — и тут заметил новые следы. Они шли с того же берега, откуда я приходил, но немножко правее моей тропинки. Следы шли из леса. Их точно не было здесь раньше. Значит, за те десять минут, что я ковырялся с ведром, кто-то вышел из леса, посмотрел на меня и ушел обратно.
Я вглядывался в лес, но ничего не увидел. У меня побежали мурашки по коже; крайне неприятно было осознавать всю эту ситуацию. И единственное, что я мог сделать — это предположить, что приходил Славка.
Я рванул к избе. Слава рубил дрова. Я спросил его, не он ли это был, но он отнекивался и, скорее всего, вообще подумал, что я прикалываюсь над ним. Я его отвел к проруби и показал следы. Мы оба почесали затылки, покурили, порассуждали, но объяснения никакого не нашли. Ведь ближайшая деревня, как я уже писал, была очень далеко от нас, да если бы кто-то и приехал или проезжал мимо, мы не смогли бы не заметить этого — ведь дорога одна. Решили с тех пор ходить по двое, но за водой в этот день уже не отправились, решили покончить с дровами.
Вечер того дня прошел спокойно. Славка в этот раз остался в избе. Скорее всего, ему тоже стало не по себе, и мы сидели весь вечер и рассуждали, откуда же могли взяться эти злополучные следы.
С утра мы работали парой. Первую половину дня таскали воду, вторую — рубили дрова. Большую часть работы мы закончили. Тот день прошел без инцидентов, разве что вечером Славка снова куда-то засобирался, и от мысли, что он опять уйдет в темный лес на несколько часов, чтобы ходить непонятно где по огромным сугробам, мне стало не по себе. Или, может быть, он гуляет по той дороге, что проложена до нашей избы? Но от этого все равно не легче. Да еще и эти следы непонятные…
— Может, все же останешься? Ведь мы так и не поняли, откуда взялись эти следы, — сказал я ему.
— Скоро приду, — буркнул он и вышел за дверь.
В ту ночь он так и не вернулся. Прождав его три или четыре часа, я отчаялся и пошел спать. Выходить в лес и искать его никак не хотелось.
Наутро его тоже не было. Я волновался, сильно волновался. Вышел в лес, полдня пытался найти его, но следов так и не увидел. Тогда я подумал, что он все же ушел по накатанной дороге, которая вела в сторону деревни, но, пройдя по ней несколько километров, я никого не нашёл и понял, что сильно устал, так как с утра был на ногах. Взбрела только одна мысль в голову — быть может, он ушел в деревню, да и забухал там?.. Да, мысль была смешная, и быть такого не могло никак, но она меня кое-как утешила, и этого было достаточно. Я ничего не мог сделать — о связи в тайге даже и думать смысла не было. Машина должна была приехать за нами через три дня. Конечно, я понимал, что жизнь человека в опасности, и на всякий случай решил походить вокруг избы еще раз по лесу — может, наткнусь на какие-то следы. Но, осмотрев окрестности, я снова не нашел ни Славика, ни каких-либо его следов. Уже темнело, и я запоздало понял, что мне еще с утра нужно было бежать пешком до деревни и вызвать спасателей. Я решил вернуться в избу, а утром рано встать и выдвинуться в деревню.
На подходе к избе у меня появилось тревожное чувство. Голова шла кругом от вопросов без ответа. Что же случилось со Славиком? Куда он ушел? Куда пропал? Откуда эти следы у проруби?..
Я зашёл в избу, растопил печь и начал греться. Через какое-то время из мыслей меня вырвали шаги на улице — кто-то шагал по снегу по направлению к двери.
Я обрадовался как ребенок. С криком: «Славка!» — я подпрыгнул, подбежал к выходу, открыл дверь и высунулся на улицу. И моя радость мгновенно сменилась ужасом.
На ступенях в избу стоял… нет, вряд ли это был человек. Я до сих пор не могу понять, что же тогда встретилось со мной лицом к лицу. Даже в тёплом свете из избы из-за открытой мною двери его лицо было мертвенно-белого цвета. На том месте, где должны были быть глаза, были черные круги-впадины — настолько черные, что мне сначала показалось, что глаз вообще нет. Но, приглядевшись, я увидел две черные бусинки на месте глаз. Но даже эти глаза были не настолько страшными, как его рот: он был огромный, как будто его разрезали ножом от уха до уха. Создавалось такое ощущение, что он скалится в улыбке. Зубы были острыми, как клыки. Он был совершенно лысый, а кожа была такой сморщенной, словно он неделю пробыл в воде. Он был огромного роста, так как стоял на несколько ступеней ниже меня, но его голова находилась выше моей на одну.
Не знаю, сколько длились наши «гляделки» с ним. Мне показалось, что прошла целая вечность, но на деле, скорее всего, это было две, максимум три секунды. Я резко захлопнул дверь и запер ее на замок. В этот момент за дверью раздался дикий вопль. Я тут же метнулся в угол с гулко бьющимся сердцем, схватив со стола охотничий нож.
Я слышал шаги по снегу — эта тварь ходила вокруг избы. Через несколько минут я уже слышал несколько шагов одновременно: их было двое, а может, и трое. Они ходили кругом. Я сидел, прижавшись спиной к стене, в полной панике. Вдруг в стену кто-то так сильно стукнул, что с полки упала свечка. И в этот же момент кто-то начал стучать в окно. Я упал на пол лицом вниз, до боли сжимая нож в руке — боялся смотреть в окно. Я не хотел видеть это страшное лицо снова.
Не знаю, сколько я так пролежал. Кто-то ходил вокруг дома, стучали в дверь, в стену, в окно… и так продолжалось всю ночь, а я лежал на полу, закрыв лицо руками, и ревел от ужаса. Сейчас мне кажется, что меня хотели просто запугать, потому что они могли разбить окно или попытаться выломать дверь, но ничего из этого не делали, лишь ходили вокруг избы.
Утром все стихло. Но и тогда я не решился выйти на улицу. Мне казалось, что даже если я пойду в деревню, то не успею до темноты. А может, даже дневной свет их не пугал — ведь тогда к проруби, как мне кажется, выходил именно кто-то из них. Я не рискнул уйти в деревню. Три дня я не выходил на улицу и не отпирал дверь. Я боялся. Я не ел эти три дня, но даже не чувствовал голод — только дикий страх. Три дня я боялся выглянуть в окно. Боялся, что за мной не приедут, что я так и останусь тут один в лесу. Боялся того, что эти твари опять придут ночью… Но этого не случилось.
Через три дня за мной приехала машина. В ужасном состоянии меня забрали оттуда. Славик был объявлен в розыск, через неделю его нашли волонтеры примерно в 10 километрах от избы в лесу — вернее, нашли то, что от него осталось. Его тело было деформировано. Нет, его не выпотрошили, не съели и не порезали. Он висел на дереве, вернее, застрял там — его тело было растянуто. Сложно даже представить такое, но туловище, руки, ноги и шея были растянуты, как жевательная резинка, которую пожевали и намотали на палец. Глаза были вырваны, и не было нижней челюсти. То, что произошло с его телом, было немыслимо. Я видел фотографии на допросе — ведь именно я был с ним в избе, и именно меня подозревали в первую очередь. Впоследствии причиной смерти Славки назвали неустановленное природное стихийное явление, и дело закрыли.
Я не стал тогда рассказывать о монстрах, которых видел в этом лесу — боялся, что меня просто упекут в дурку. Сказал лишь, что Слава ушел в ночь, и что кто-то ходил вокруг избы, дико меня напугав.
С тех пор моя жизнь перевернулась. Я боюсь всего — боюсь тишины, темноты, леса… Это лицо до сих пор снится мне в кошмарах, и я не могу с этим ничего поделать. Я радуюсь только тому, что не оказался на месте Славы.
Странные истории приходилось мне неоднократно слышать в глухих таежных уголках Карелии. Их рассказывали и отдельные люди, и целые деревни. Многие очевидцы этих событий живы до сих пор и рассказывают об этом своим детям и внукам. Это истории о колдунах и оборотнях, которые, оказывается, живут вместе с нами и являются нашими современниками. Две такие истории я и предлагаю вниманию читателей.
Вообще, наверное, в России не много сейчас найдется уголков (пусть даже отдаленных), как карельская глубинка, в которых так крепка народная вера в различные формы магии и многочисленные поверья. Она бережно хранит разносторонний опыт старших поколений, связанный с оригинальным и глубоким взглядом на мир, во многом отличный от современного «окультуренного» мировосприятия.
Христианство вывело человечество на новый качественный уровень Бого – и самопознания, однако не секрет, что в душе человека навсегда запечатлелся и мир языческий; мир для многих гораздо более реальный и жизненный, имеющий неумирающую магически-практическую традицию познания и взаимодействия с силами Природы. Язычество – прямой, открытый «разговор», позволяющий на бытовом, практическом уровне жить единой и живой жизнью с Природой. Поэтому неудивительно, что в карельской глубинке наряду с Библией можно встретить литературу по колдовству, знахарству… Неудивительно, что эти столь несовместимые религии соседствуют в душах многих людей.
Возможно, что именно это удивительное сочетание внешне несоединимых верований и создают специфически неповторимую ауру глухой карельской деревни, за которой скрывается зачастую совершенно неисследованный духовный мир, мир, полный своеобразия и тайны.
В небольшой деревушке Суйсарь, что в двадцати километрах от Петрозаводска, в 80-х годах уже прошлого века жила очень сильная колдунья, почитаемая не только в деревне, но и во всей округе. В то время она была уже в преклонных летах, редко выходила из дома, принимая посетителей в свое маленькой горенке. Она знала и умела все. Проницательные, со стальным блеском глаза пронизывали насквозь, видя твое самое потаенное. «Приходит кто ко мне с ложью, того сразу бить и трясти начинает. Мне лгать нельзя», – не раз говаривала старуха. Потому и приходили к ней немногие.
Она обладала удивительной «властью» над природой и животными. Рассказывали, что когда зимой в деревню неожиданно нагрянул медведь-шатун, она, подойдя к ревущему зверю вплотную, попросила его уйти обратно в лес и больше не приходить. Пристыженный гигант извинительно заурчал и спешно потрусил в тайгу, а она вернулась в дом, предварительно низко, до земли, поклонившись только одной ей известным силам и богам.
Помощь ее была бескорыстна. «Моя жизнь – это моя песня. Кто хочет слушать – пусть слушает. Я за это ничего не беру», – смеялась она.
Однажды к ней обратились за помощью: пропала корова. Искали весь вечер, но все было напрасно. Прибежали к ней. «Жива кормилица», – утешила она, выслушав просьбу, вышла из дома и пошла за деревню. Дойдя до перекрестка дорог, остановилась и долго стояла в молчании. Затем с молитвенною просьбою и с низким поклоном обратилась к «лесу северной стороны» отдать корову, не оставлять у себя. Закачались при полном безветрии верхушки деревьев из стороны в сторону, зашелестела листва, взметнулась змейкой придорожная пыль. «Нет там ее», – только и молвила. Обратилась она тогда к «лесу восточной стороны», но тот же пришел ответ. И только «лес южной стороны» дружно закивал своею еловой гривой. «Жива ваша кормилица, – еще раз повторила она опешившим и неверящим собственным глазам сопровождавшим. – Ждите!» А сама не оглядываясь пошла домой.
Немного прошло времени, послышался звон колокольчика, и все увидели бежавшую (!) к ним навстречу корову из «леса на южной стороне».
Смерть ее была тиха; она передала свои умение и знания по наследству. Но до сих пор помнят именно ее, помнят крепко, как крепко может любить и помнить человеческое сердце.
В 90-х годах, путешествуя по Пудожскому краю, я обратил внимание на «сказы» о некоем странном человеке, которого народная молва окрестила «оборотнем». Этот человек – Федор Иванович Дутов – был потомственный колдун и знахарь, пользовавшийся недоброй репутацией по причине своего абсолютно нелюдимого и сварливого характера. Рассказывали, что он обладал неким «знанием», благодаря которому мог обращаться в любого животного. Ходили слухи, что изредка из его дома, расположенного на краю деревни (деревню даю без названия, исходя из этических соображений), слышались нечеловеческие крики, переходящие в волчий вой. В эти дни (точнее, ночи) деревню буквально наводняли волки, приводя в трепет местных жителей. Волков стреляли, а наутро трупы их исчезали; Дутов относил их в лес и закапывал. Его боялись, обходили стороной, плевали в след, но… не трогали. Верили в его колдовскую силу, в то, что он может наслать порчу, сглаз, любую неизлечимую болезнь.
Однажды произошло событие, окончательно закрепившее за Дутовым прозвище оборотня. Дутов неожиданно исчез из деревни. День проходил за днем, но он не возвращался, однако заметили, что в это время в окрестностях деревни появилась стая волков, не дающая покоя ни днем, ни ночью. Решили сделать облаву, поставили капканы, группами выходили на отстрел. Результаты были плачевными, когда вдруг ночью деревня проснулась от душераздирающего воя, вопля боли и страдания, подхваченного волчьей многоголосицей. А наутро увидели возвращающегося Дутова с бледным, изможденным лицом и кое-как перевязанной рукой, истекающей кровью. Бросились к тому месту, откуда ночью раздавался страшный, зловещий крик, и в одном из капканов увидели перегрызенную волчью лапу и многочисленные следы волков. Никто к капкану даже не притронулся; ужас прогнал людей с этого места. А Дутов с тех пор появлялся только в рукавице на правой руке, независимо от времени года. Его кисть осталась в том капкане навсегда.
Страшна была жизнь этого человека, страшна была его смерть. Она наступила спустя два года после вышеописанных событий. Дутову в это время было около шестидесяти лет. Видимо, он почувствовал приближение смерти. Неизвестно, что он пережил в те мгновения. Рассказывают, что он страшно кричал в течение суток, а вечером появился на крыльце своего дома, смотрел на деревню, на людей и… плакал. А потом бросился в лес, оглушая тишину не то душераздирающим человеческим криком, не то душераздирающим волчьим воем.
Эти истории таёжного цикла можно читать и по отдельности, без продолжения.
Я просто разбила его на части.
Их объединяют только главные герои: Галина и Сергей.
Но, чтобы лучше понять содержание, начните с первой, «Медвежий террор» – – и дальше… если не пропадёт интерес!
ИСТОРИЯ ЧЕТВЁРТАЯ
НОЧЬ В СТАРОМ ЗИМОВЬЕ
Шумит дремучая тайга.
А жить в тайге – совсем не шутка!
Морозы страшные, пурга,
От воя волчьего так жутко!..*
ПРЕДИСЛОВИЕ
Говорят, мечты сбываются, если очень-очень этого захотеть!
Вот и я (приехав из далёкого и жаркого Узбекистана за романтикой и живя уже второй год в Приморье) решила исполнить ещё одну свою и дедушкину давнюю мечту: увидеть Охотское море и настоящую тайгу. Он ведь до них так и не добрался, доехав только до Алтая!..
В школе как раз были осенние каникулы, дети радостно отдыхали от «трудов праведных», поэтому особой нужды во мне в это время ни у кого не было.
Стоял конец октября, но погода была прекрасная: тепло и сухо, и я решила отправиться в гости к моей новой знакомой – нанайке Галине. Она меня давно приглашала, чуть ли не с первых дней нашего знакомства во Владивостоке.
До их далёкого райцентра я благополучно долетела на маленьком рейсовом самолётике – «кукурузнике», как его прозвали в народе. Галина и Сергей встретили меня, и на их новеньком мотоцикле мы добрались до посёлка на побережье.
Рыбацкий посёлок был небольшой и очень красивый, хотя состоял всего-то из двух длинных, кривоватых и узеньких улиц, идущих почти параллельно друг другу и морю.
В посёлке есть рыболовецкий колхоз. Живут там люди разных национальностей, очень добрые и простые, в основном, конечно, рыбаки.
Осенью, зимой и ранней весной они ловят кОрюшку. Рыбка эта довольно мелкая, но удивительного вкуса, пригодная к употреблению как в жареном, так и в сушёном, вяленом или солёном виде. Местные именуют её… огурцом. Да-да, это из-за ярко выраженного огуречного запаха свежевыловленной рыбы! Удивительно, правда?
Летом там ловят в основном лососёвые породы рыб. Это очень вкусная рыба, у неё красивое оранжево-красное мясо. Есть её в любом виде – просто удовольствие! Я даже в сыром её пробовала и ела потом не однажды у своих знакомых корейцев! – «Хе» называется.
С одной стороны посёлка – залив, синевато-бирюзовое море, пока не покрывшееся льдом, с другой – тайга, всё ещё прекрасная и в это время года: яркая, разноцветная.
И тайга для местных жителей тоже кормилица. Они делают компоты, варенье из таёжных ягод: голубики, брусники, клюквы. Вкусное, м-ммм!!! Дарит тайга и самые разные грибы: маслята, белые, опята, подосиновики и подберезовики. Встречаются заросли лиан лимонника и кустов кедрового стланика с небольшими, но очень вкусными шишками. Представляете: из зелёных местные женщины даже варенье умудряются варить! – довольно своеобразное, но вкусное: я попробовала!
Маленький домик, о котором Галина мне столько рассказывала, находился и впрямь на краю самой настоящей дальневосточной тайги!
Там, почти в тайге, я и прожила три незабываемых дня, которые подарили мне мои новые друзья.
Утром мы с Галиной гуляли по берегу моря, кормили чаек, собирали водоросли, красивые камушки и редкие ракушки. Днём ходили в лес – правда, не очень далеко, «орешничали» – то есть орехи лесные собирали (в тот год их уйма уродилось!), а ещё лимонник. Да, и шиповника набрали – и его там тьма-тьмущая везде была, украшение осенней тайги, её алые бусы! Да крупный какой и вкусный! И полезный очень!
Люблю эту чудесную осеннюю пору, когда нет уже назойливой мошкары (мошкИ по-здешнему) и не слышно занудного комариного писка. Воздух чистый и свежий, по утрам становится то звонким и голубовато-прозрачным, как хрусталь, то – пустым и гулким – по вечерам, когда звуки слышатся далеко-далеко, на сотни вёрст разносятся по округе.
А по вечерам, после ужина, когда возвращался Сергей, мы «чаёвничали» втроём: пили самый вкусный на свете, духмяный** и красивый чай (или взвар) из таёжных трав и ягод – шиповника, боярышника, земляники, голубики, малины и ежевики.
И потом я, напившись этого их чудного чая, с замиранием сердца слушала удивительные истории-байки из таёжной жизни. Муж Галины тогда много чего рассказал, а рассказчик он был, надо сказать, замечательный – как он сам говорил, «в батю пошёл, Прокопа Пантелеевича»!
Что меня, как филолога, сразу удивило – это поразительно чистая речь его, умение грамотно говорить и выражать свои мысли. Нет этих деревенских «кушать», вместо «есть», «калидор» вместо «коридор» и т.п. Такое впечатление, что охотники и рыбаки там заканчивают филологические факультеты и всю жизнь оттачивают речь!
А ведь они живут месяцами, в одиночку (!) в глухой тайге или в море. Цельные натуры, они не зависят от чужих мнений и одиночества не боятся — оно их приучает размышлять наедине с собой; живут в согласии, в гармонии с природой и находят в этом истинное счастье, мыслят и рассуждают мудро. Оттого и речь ясная, меткая, без этой нынешней зауми и иностранщины, засоряющей наш прекрасный русский язык.
Я слушала Сергея очень внимательно, стараясь ничего не пропустить (а на память я никогда не жаловалась, с детства развивала). И поэтому-то теперь, спустя уже много лет, помнятся мне его необычные, подчас драматические или просто невероятные истории.
Один из его рассказов об удивительном и даже немного мистическом случае в тайге я и постараюсь, по возможности сохранив стиль и лексику, передать от лица Сергея.
Охотником-то я стал не случайно. В нашем роду все мужики, хоть и живём на берегу моря, не рыбачили, а охотничьим промыслом жили. Кто – на белок, лис, песцов и соболей ходил (их тогда в этих местах тьма-тьмущая была!) – стреляли, капканы ставили, кто – на кабанов, на изюбра, а кто – и на самого большого зверя, медведя, хаживал – как мой дед Пантелей, например. Силач был!
И отец мой, Прокоп Пантелеевич, тоже был промысловиком. Знатный, говорят люди, был охотник! Смелый да удачливый!
Когда ему уже сорок было, устал он, вконец, от одиночества и бродяжьей таёжной жизни, вдоволь наглотавшись хвойного воздуха, приправленного дымком костров, истоптав по звериным тропам не одну пару сапог и ичигов. Захотелось ему почаще возвращаться в тесный людской мир, не в пустую избу, а к родному очагу. И уже не у таёжного костра, а среди домашних стен, возле тепла и ласки жены и детишек согреть загрубевшую в долгих походах мужскую бродяжью душу.
И он… женился. На ком? – а это уже отдельная история, потом расскажу.
Когда я родился, отец души во мне не чаял, давно ведь о сыне-то мечтал! А вот сестёр и братьев у меня потом не было: не дал Бог. Потому и рос я единственным и горячо любимым сыночком.
Но Вы не думайте: родители меня вовсе не баловали, как бывает, когда один ребятёнок в семье растёт! Вовсе нет, никогда я не был баловнем и белоручкой!
И в тайгу начал ходить ещё в детстве. Вместо… детсада!
Лет с восьми уже отец научил меня ходить на «самоделках» – коротких охотничьих лыжах (магазинных, длинных, неудобных в тайге и хрупких, он не признавал, да и дорогие они), без компаса и карт находить дорогу по звёздам. Однажды, указав на небо, густо усеянное звездами, он показал мне Большую Медведицу и попросил обратить внимание на Полярную звезду, сверкавшую ярче всех остальных. Сказал, что эта звезда всегда приведёт заблутавшего человека домой.
Вообще, советы батя мой всегда давал очень дельные и практичные: «Когда заходишь в тайгу, смотри – с какой стороны солнце, чтобы на выходе оно было с другой стороны. Решил что заблудился – не дёргайся. Сядь на пенёк, отдохни, перекури, успокойся и тогда только принимай решение. Зверей не бойся – бойся людей, они в сто раз хуже бывают!»
Ещё батя сказал, что у таёжных охотников в голове… своя карта! И идут они по ней, не сбиваясь с пути, каким-то особым чутьём угадывают опасность.
Он учил меня распознавать разные птичьи и звериные следы – постепенно к таёжной жизни приучал: хотел, чтоб и я по его стопам пошёл, продолжил его дело. Дескать, не самое плохое это дело для мужчины – охотницкое ремесло, хоть и трудное, конечно!
Ещё он объяснял мне, что, охотясь на белку (или хитрого соболя), нужно так обойти дерево, чтобы из-за ствола торчала лишь мордочка зверька. Прицеливаешься по носу, а дробь уже сама найдёт цель, лучше – в глаз: так шкурка целой останется, не попортится, а значит, дороже продастся.
И в двенадцать лет я уже метко стрелял из ружья, сначала – из мелкокалиберки, а потом уже и берданку батя доверил, с которой на крупного зверя и даже на медведя ходил. Это он научил меня делать на деревьях метки-зарубки, запоминать звериные тропы, ничего не бояться в тайге, учил, что тайга – наша кормилица и её надо уважать, как рОдную матушку. «Тайга, – говорил отец, – не любит слабаков, подлецов и трусов. А ещё – крохоборов и жадин!»
Да, я потом понял: в тайге можно встретить любой тип характера, самых разных мужиков – от святого до сущего дьявола, и человек здесь раскрывается полностью, не сможет долго скрывать своё чёрное, поганенькое нутро!..
И я с детства научился бережливому отношению к тайге и к огню, потому как видел, как страшны таёжные пожары, как нелегка и сурова, а порой и очень опасна жизнь таёжного охотника, который мало бывает дома, чтобы побольше чего-то добыть и прокормить себя и свою семью – если ещё посчастливится её заиметь, конечно!..
Однажды зимой, когда мне исполнилось семнадцать (мамы уже год как не было в живых, от аппендицита померла: не успели в больницу довезти!..), отец решил взять меня на последнюю – как он сам решил – охоту на медведя: шатун неподалёку где-то завёлся, пакостил много людям. Да и вообще, он, не залёгший в спячку, будучи голодным, а значит, злым, был очень опасен для охотников.
Раньше отец не раз на «Потапыча», «Хозяина» (как его тут испокон веков называют), хаживал с другими охотниками. Люди говорили, мастак был батя медведя с одного выстрела «заваливать»! Его в нашем посёлке так и прозвали: Прокоп-медвежатник. Но не зря говорят: старость – не радость. И глаза у него уже стали не такие зоркие, и рука не такая меткая, да и сила уже не та, что прежде. А мне-то всё в новинку, первый раз я, пацан ещё совсем, как взрослый мужик на медведя пойду! «Вот будет, – думаю, – что потом друзьям да девчатам рассказать, развлечь их на танцах в нашем Клубе – «Дворце культуры» – как мы его в шутку называли.
Рано утром, когда ещё солнце даже не взошло и наст был подмороженный, а значит, крепкий, встали мы на свои лыжи-самоделки и двинулись в путь. И Жульку, лайку нашу, с собой тоже взяли – она всегда с батей на охоту ходила, любила это дело! Без собак он в тайгу никогда не ходил, и часто сразу с двумя: так надёжней!
А тайга зимой красоты небывалой! Стоит стеной, вся заснеженная, кедры, сосны и ели – как сказочные царицы-красавицы, в белых шубах и шапках. Сколько раз видел я всё это, а вот никогда не надоедает красота лесная!
Иду, любуюсь и холода не чувствую. Жулька тоже радуется, по сугробам чёрным пятном ныряет и весело тявкает на ворон и галок. А те, вспугнутые ею, улетая, роняют на нас с огромных кедров замёрзшие шишки.
Отец всё ворчал на меня, чтобы я «ворон не ловил», не зевал то есть, а был начеку. Дескать, с медведем-шатуном шутки плохи! А именно его мы и искали. Батя наткнулся на него недавно, когда на белок и соболей ходил. Этот «Потапыч» почему-то не залёг в спячку, как все его мохнатые собратья по осени делают: либо жиру к зиме не подкопил (пожары, видать, прогнали с родных угодий), либо разбудил его случайно кто-то, шатаясь по тайге.
Отец идёт первым, вперёд смотрит, а я – след в след за ним.
Но на красоту таёжную всё равно любоваться успеваю, как батя ни ругает меня. Не может он понять: чего на неё любоваться, если столько раз я всё это видел. Сам-то он почти всю её исходил вдоль и поперёк, много дорог протропил (проложил, значит) и знает всё на тыщу вёрст вокруг, и ничем его уже здесь не удивить. «Да и не до этого сейчас: шатун – зверь особо опасный, коль голодный и злющий!» — говорит.
«Так что, гляди в оба глаза, сынок!» — повторял отец, а сам уверенно шагал по тайге. Словно по просёлочной дороге шёл, а не по заснеженным лесным дебрям и сугробам пробирался!
А вот и ленивое зимнее солнышко словно засовестилось, что проспало, и торопливо начало вставать над тайгой. Сначала оно сделало слабую попытку выглянуть из-за горизонта, а потом поярче уже засветило – проснулось, наконец, разрумянилось!
Иду за отцом по проложенной им дороге, искрящейся в лучах проснувшегося солнца крошечными разноцветными алмазиками, слепящими глаза; дышу здоровым таёжным воздухом, набрав его полные лёгкие – с запасом!
Хорошо!
Время уже близилось к обеду, когда мы, уставшие и замёрзшие, подошли к старому охотничьему зимовью, обжитому ещё дедом моим (он называл её по-старому: зимовейка или зимовьЁ).
Эта маленькая невзрачная избушка из лиственничных брёвен, очень толстых и крепких. Небольшая совсем: шагов пять-шесть в ширину и столько же в длину. Смотрит она на мир двумя небольшими подслеповатыми окошечками на смежных стенах. Отец мне говорил, что окошки такими делались специально: чтоб крупный зверь не вломился, особенно медведь-пакостник. Дверь поставлена им позже: крепкая, дубовая, на кованых, мощных петлях, с тяжёлыми засовами снаружи и изнутри (в целях защиты от медведей-пакостников). Но на замок снаружи она никогда не запирается: не принято это здесь у нас! Да и от кого тут, в тайге-то, закрываться? А если уж кто сильно захочет войти, так и замок сорвёт, верно?
Конечно, крыша над головой, надёжные стены да жаркая печурка много значат для таёжных охотников, полжизни которых проходит в лесу.
Да и думаю, не один человек спасался в этом зимовье в дожди, пургу, в зимнюю стужу и благодарил того, кто его поставил и приспособил для жизни, не дал замёрзнуть в тайге таким же, как сам, таёжным собратьям-охотникам. А может, и беглых каторжников и «зэков» видала эта избушка-старушка: их в наших краях всегда полно водилось-шаталось, с царских времён ещё. Много их здесь сгинуло, много осело в наших краях.
***
…
Жулька, хоть и устала тоже, живенько обежала зимовье, полаяла по-хозяйски для порядка на все четыре стороны и прошмыгнула в дверь.
Отец был здесь ещё по осени. Он, как это принято в охотничьем братстве, пополнил тогда запасы съестного в железных коробах и бочке (так прятали его от зверья непрошеного, особенно от медведя!): добавил ещё муки, круп, соли и спичек, запасся дровишками и сухой хвоей и берёстой – они разжигают печку без всякой бумаги, воды из ручья в большой бидон и флягу натаскал.
Всё это было на месте – значит, никто здесь до нас не появлялся.
На стенах висели пучки зверобоя, мяты, чабреца и прочих трав, годных и для лечения, и для душистого целебного чая, согревающего и в осеннее ненастье, и в зимние холода.
Вообще, и в этом зимовье, в других всегда хранились обязательные запасы: дрова, спички, соль, иногда даже сахар, крупы и сухари, и, по неписаному закону взаимовыручки, любому охотнику или просто случайному путнику позволялось в нём обогреться, переночевать и даже попользоваться съестными припасами. Но ВСЁ не съедать, про других помнить!
Таковы неписаные, но строгие законы тайги, испокон веков!
…
И вскоре в крошечной каменной печурке весело заполыхали лиственничные и берёзовые дровишки, а в небольшом закопчённом котелке забулькала похлёбка – особая, охотничья, вкусная!
Поев, попив душистого и вкусного чая из шиповника, зверобоя и мяты, взятых из дома, накормив Жульку, мы с батей растянулись на полатях-нарах, постелив мягкие лиственничные ветви-лапы вместо матраца и накрывшись стареньким байковым одеялом, принесённым сюда отцом.
Постепенно в захолодевшей избушке стало теплее, но мы щурились и плакали от едкого дыма, наполнившего всю комнату.
Жулька тоже щурилась и плакала вместе с нами!
Хотел я дверь открыть, чтоб дым весь вышел, так отец не дал. «Нечего, – говорит, – тепло наружу выпускать! Так нам хату не согреть! А дым сейчас к потолку подымется – не угорим, не бойся!»
После обеда мы недолго нежились – пошли того шатуна искать.
***
— Но день прошёл впустую. «Наш» хитрый Потапыч, видать, ушёл в глубь тайги или в какой-нибудь посёлок, где хищнику всегда можно чем-то поживиться.
Зимой рано темнеет, и мы поспешили засветло вернуться в зимовье. Ночью в тайге делать нечего!
Темнота лениво заползала в маленькие окошки, и мы зажгли керосиновую лампу-коптилку. Отец подбросил в печурку охапку дров, и огонь опять весело-весело заболтал о чём-то по-своему, приплясывая и разгоняя мрак и холод.
Дыма уже столько не было, воздух начал прогреваться, и в избушке было тепло и уютно.
Батя сварил кашу с вяленым и подкопчёным кабаньим мясом. Дома такую не сваришь, здесь – дымком попахивает, как на костре в походе! Вкуснотища!
А ещё отец напоил меня своим духмяным чаем из сушёных ягод, с ржаными сухариками он тоже был вкусным необыкновенно!
После ужина мы улеглись на нашу мягкую хвойную «постель». Жулька, набегавшись за день по тайге и изрядно устав, улеглась тоже, слабо, только одними ушами, реагируя на звуки и шорохи, которые раздавались в изобилии вокруг и указывали на пробудившуюся ночную жизнь тайги. А вскоре, разомлев от тепла и сытной еды, задремала, иногда поклёвывая пол своим острым носом.
Но спать ещё было рано, непривычно, и я стал просить отца рассказать что-нибудь из охотничьей жизни.
Ох, как он много разных таёжных баек знал! Что – от отца и деда, слывших отменными рассказчиками, а что – и сам сочинит (фантазии у них у всех хватало!) Часто он нас с мамой то своими россказнями смешил, то пугал «страшилками» про тигров и медведей да про Лешака таёжного. И дед мой, помню, детишек поселковых любил пугать своими рассказами о проделках лесного чудища. «Он ведь хозяин здесь, что захочет, то в своём лесу и сделает, – говаривал старый таёжник. – Только крещёным он никогда ничего дурного не делал. Вот потому-то многие тунгусы (эвенки то есть) и нанайцы нашу веру христианскую принимают: так они старика Лешака задабривают!»
Ну вот, значит, начал батя рассказывать свою байку про лешего: как он ураганы зимой посылает и просеки в лесу прорубает – да такие, будто кто-то широкую дорогу там проложил. Однажды, говорит отец, он сам зимой как-то шёл по такой просеке и своими глазами видел, как Лешак рябину нагнул да и жрал прямо ртом ягоду замороженную… Лохматый, маленький, страшненький!
А потом как зыркнул на отца глазищами и – в лес! Только его и видели!..
Я, конечно, не очень поверил в эту отцовскую байку – не маленький ведь уже, в сказки верить! Посмеялся!
И вдруг за стенами избушки послышался сначала скрип снега, будто кто-то очень большой взад-вперёд ходит.
А потом откуда-то из тайги стал доноситься тихий, не очень отчётливый разговор.
Кто бы это мог быть тут, ночью, кроме нас?!
Жулька, как от толчка, сразу вдруг проснувшись, первая встревожилась. Она потянула воздух своим остреньким носиком и недовольно заворчала.
Бать, слышишь? – спрашиваю шёпотом. – Вроде, голоса какие-то слышны!..
А ну, тихо! Помолчи! – отвечает мне так же шёпотом.
Сидим, прислушиваемся.
И Жулька уже не на шутку всполошилась. Ощетинилась на загривке вся и рычит, к двери осторожно подступает, хотя и побаивается чего-то.
А за дверью кто-то стоит, торопливо по ней шарит-ищет – видно, дверь пытается открыть!
Взял отец ружьё, тихонько, на цыпочках, к двери подошёл, прислушался.
Кто это здесь? – спрашивает.
Но в ответ что-то вдруг как застонет, как завоет!
И дверь вдруг распахнулась настежь!
Я аж вскрикнул с перепугу от неожиданности!
И тут в избушку нашу ворвалось, ввалилось что-то без лица и тела, всё в белом, пахнуло морозным холодом и снегом глаза нам залепило, заухало птицей ночной…
Привидение, что ли?!?
Ах, так! А ну, сгинь, нечистая сила! Сгинь, сгинь, сгинь! – взревел отец и, трижды перекрестившись, грянул из берданки в темноту ночи.
И всё вдруг смолкло, исчезло с глаз долой.
Я стоял возле отца как вкопанный, зуб на зуб не попадал. Жулька, всегда такая отважная, жалась к моим ногам и испуганно скулила.
В зимовье было почти темно. Отец трясущимися руками чиркнул спичку и зажёг лампу. Всё: пол, наша постель и мы сами – запорошено снегом.
А дверь-то… плотно была закрыта, на засов!..
Отец ещё трижды перекрестился, улыбнулся и говорит:
Вот, сынок, видишь – как боится вся нечисть нашего крестного знамения! Только этим и спасаемся! А ещё вот этим! – и на берданку показывает.
Смотрим: в двери зияет дыра, пробитая отцовской пулей, Потапычу-шатуну предназначавшейся.
Ураган, наверно, прошёл в лесу, а дверь ветром-то и открыло! – говорю отцу.
Ураган? Ну уж нет, много ты смыслишь! Пойдём-ка лучше посмотрим, что там!
И отец смело шагнул за порог. Я – следом, хоть и не охота было идти в страшную холодную темень. Жулька – за нами!
Смотрю: почти полная уже луна, как огромный шар, висит над тайгой и освещает всё вокруг мутновато-жёлтым светом. Спокойно и важно горит-пылает, как драгоценный жёлтый камень, яркая звезда созвездия Девы. Деревья стоят, не шелохнутся. Морозно. Снег на поляне перед зимовьем опять переливается уже не в солнечном, а в лунном свете миллиардами крошечных разноцветных алмазиков.
Ничто и никто не нарушают тишину.
Отец сказал, прищурясь:
Пошли в избу, умник!
Мы зашли в зимовье, снова закрывшись на засов. Отец подбросил ещё несколько полешек, и комната осветилась ярким весёлым огоньком разгоревшейся печурки.
Я стряхнул снег с постели и вымел его из избушки. Мы снова стали укладываться спать. Страх уже прошёл.
Это всё оттого, что я дверь нашу забыл покрестить, как меня дед с отцом когда-то учили! Только они говорили не покрестить, а окстить – по-старому, – вдруг сказал отец.
И он с опозданием торжественно закрестил дверь и отдушину.
Мне было смешно за ним наблюдать! А он вдруг зашептал какие-то одному ему известные тайные слова. И… сплёвывал при этом через левое плечо! Смешной такой стал! – прям как старый таёжный нанаец-шаман! – жил от нас такой когда-то неподалёку. Медведь его, бедолагу, потом разодрал!.. (Расскажу Вам как-нибудь про него и жену его, красавицу Марию! А заодно и про историю моего рождения!)
***
— Была уже глухая полночь. Тишина за стенами. Отец заснул первым и вскоре стал похрапывать на все лады, будто ничего и не произошло.
А я всю ночь видел страшные сны: то с тем Лешим в лесу встречался, то с медведем огромным боролся и, наверное, громко кричал, мешая спать Жульке, примостившейся под боком.
Вот такая история произошла с нами в старом зимовье!
До сих пор не пойму: что это тогда там было, а!?.. Дверь-то заперта изнутри была! Прямо «чертовщина-небывальщина» какая-то!..
Да, а медведя того хитрого, шатуна, мы с отцом и ещё одним охотником всё-таки выследили потом и убили, чтобы не мешал, не шатался по лесу и таёжным посёлкам да не пугал честной народ.
Это и было моим первым «боевым крещением», как говорил батя.
А вскоре я подрос совсем и стал тоже ходить и на пушного зверя (для денег), и на крупного (для мяса), как взрослые охотники. И навсегда запомнил советы отца: не забывал крестить своё временное таёжное пристанище!
От греха и от всякой нечисти подальше!
Не знаю, как вы, а я почему-то стал верить… в сверхъестественные силы. Существуют они, ага! Как и всякие духи и нечисти таёжные!..
Примечание
*Мои стихи.
**То же, что душистый, пахучий (диалект.)
© Ольга Благодарёва, 2012
Это произведение, как и все остальные, имеет авторское свидетельство
и защищено Законом «Об авторском праве».
Никакая его часть не может быть скопирована и использована в любом виде без письменного согласия автора и обязательного указания на источник цитирования!
ПРОДОЛЖЕНИЕ ЗДЕСЬ: ИСТОРИИ ПЯТАЯ и ШЕСТАЯ. ТАЁЖНЫЕ «ТРЕУГОЛЬНИКИ» –
Если что – не так, вы уж меня простите, дорогие читатели: кое-что забылось за давностию лет, кое-что… присочинили тогда герои этих полуфантастических историй-баек (их фамилии и имена изменены, и любые совпадения чисто случайны!). Да и я… – тоже! 
Здесь публикую в небольшом сокращ. (журнальный вариант).
Фото – из Интернета: Зимовье таёжного охотника.
Спасибо автору!