Каждая история Веры Евгеньевны Карасевой пропитана любовью и человечностью. Трогательный рассказ о дружбе девочки Тани и маленького четырёхлетнего Вальки.
Осколок
Всегда они жили дружно и вдруг поссорились. Поссорились из-за чепухи. Таня споткнулась в коридоре и уронила охапку дров. Дрова рассыпались со стуком и грохотом. Валька проснулся и заревел. Из комнаты вышла Зоя Петровна, Валькина мама, и закричала на Таню:
— Ты что? Валька всю ночь не спал, а ты, как нарочно, грохочешь…
Таня сначала растерялась, а потом ответила резко:
— И буду грохотать! Я не кошка, впотьмах не вижу. — И ушла в свою комнату, изо всех сил хлопнув дверью.
С итого дня они перестали разговаривать.
Маме Таня ничего не сказала. Зачем ей знать всякие неприятности. Зоя Петровна тоже не стала жаловаться, она очень уставала, и ей было не до этого.
Зоя Петровна работала на заводе, выдавала рабочим зарплату и хлебные карточки. Раньше она ездила на завод трамваем, а теперь ей приходилось, как и всем, ходить пешком.
Рано утром Зоя Петровна отвозила на санках своего четырехлетнего сына Вальку в детский сад и шла на работу. Вечером, возвращаясь, забирала Вальку домой.
— Танюша, — говорила мама, — мы с тобой уже большие, и нам легче, чем Зоечке. Ты ей помогай.
И Таня получала Зое Петровне хлеб, мыла посуду и заботилась о Вальке, если он почему-нибудь оставался дома.
И вот, вместо доброго слова, на неё накричали ни за что ни про что. Обидели её совершенно зря, и мириться она не станет. Хлеб получать она им, так и быть, будет, но в комнату заходить и не подумает. Положит на столе в кухне, и ладно.
Но через два дня Таня так сильно соскучилась по Вальке, что просто не находила себе места. Ведь этого Вальку она знала чуть не с первого дня его рождения. Нянчила его, помогала купать, играла с ним. Когда Валентин Иванович, так называл его Танин папа, уезжал с детским садом на дачу, Таня ездила его навещать. Она сберегала деньги от завтраков и покупала Вальке леденцовых петушков, «Мишек на севере» и другие вкусные вещи.
* * *
Несколько дней Валька не возвращался домой. Стояли сильные морозы, и Зоя Петровна оставляла его ночевать в детском саду. Но потом на улице потеплело, и Валька вернулся домой.
Утром Таня слышала, как Зоя Петровна говорила маме, что у Вальки сильный насморк и она не может вести его в детский сад.
— Я схожу на работу, отпрошусь дня на три и посижу с ним дома, — сказала она и вместе с Таниной мамой вышла на дому.
Таня сидела у себя в комнате и пыталась читать книжку, но не могла. Она думала о том, что рядом, за стеной, в запертой на ключ комнате томится одинокий, простуженный Валька. А ведь они могли бы сидеть вместе, и она показывала бы ему картинки или вырезала из бумаги разные фигурки. И ключи ведь от их дверей одинаковые. Но Зоя Петровна накричала на Таню, обидела её, и Таня ни за что на свете не откроет своим ключом её комнату и не войдёт туда! Ни за что! Но поговорить с Валькой через запертую дверь она может. Таня вышла в коридор, подошла к двери и тихонько окликнула:
— Валька!
— Таня! — обрадовался он. — Таня, иди ко мне!
— Валька, что ты делаешь? — спросила Таня.
— Скучаю, — хриплым от простуды голосом проговорил Валька. — Таня, почему ты к нам не приходишь?
— Мне некогда. Ты будь умником, возьми цветные карандаши и нарисуй котика или собачку.
— Я лучше бемегота нарисую и крокодила, — гудел за дверью Валька.
— Ладно. Только не бемегота, а бегемота. Ты рисуй, а я тебе вырежу два танка, как они идут на фронт бить фашистов…
— А как ты их мне дашь? Мама заперла дверь на ключ, чтобы я не бегал в холодную кухню.
— А я их под дверь подсуну, — пообещала Таня и ушла в свою комнату.
Но не успела она разыскать тетрадку для рисования, как послышался знакомый свистящий звук. И репродуктор тотчас же объявил: «Артиллерийский обстрел района!»
Таня надела пальто. Надо бежать в убежище! А Валька? Разве может она его оставить?!
Быстро отперла дверь своим ключом. Валька стоял у порога. Таня нахлобучила на него шапку, кое-как застегнула шубку, закутала ему ноги одеялом и потащила вниз по лестнице.
Снаряды с воем проносились над их домом и разрывались где-то совсем близко. Но Таня и Валька были уже в убежище. Рядом сидели друзья и знакомые ребята, а с друзьями никогда не бывает так страшно, как одним в пустой квартире.
Валька был очень рад, что снова сидит с Таней, и терпел, когда она вытирала ему нос, застёгивала тугие крючки у шубки и надевала варежки на маленькие озябшие ручонки.
Артиллерийский обстрел продолжался минут двадцать. Когда на улице стало совсем тихо, в убежище заглянула комендант Полина Ивановна и сказала, что можно идти домой.
Таня не спеша поднялась с Валькой по лестнице, отвела его в комнату, раздела и ушла в кухню за бумагой и щепками, чтобы растопить печурку.
Она слышала, как стукнула парадная дверь, как Зоя Петровна пробежала в свою комнату и громко там разрыдалась. Валька подошёл к матери и своим хриплым голоском рассказывал ей:
— Мам… Мы с Таней в убежище были… Я Любочку видел… Мам, ты слушаешь?
Таня стояла в коридоре у дверей и слушала.
Зоя Петровна, вздрагивая от плача, ощупывала Вальки ну голову, плечи, руки. Убедившись, что Валька цел, она вышла из комнаты.
В коридоре было совсем темно, но Зоя Петровна нашла Таню и крепко её обняла.
— Танюша, родная моя… — говорила она. А слёзы всё бежали из её глаз.
Таня молча помогла ей снять пальто и размотать платок. Они вместе вошли в комнату.
Валька возился на коврике со своими игрушками.
Зоя Петровна взяла Таню за руку и подвела к окну. В стекле зияла большая дыра, а вокруг неё расходились лучами трещины.
— Я ведь эту дыру ещё на улице увидела, — сказала Зоя Петровна. — Вспомнила, что заперла Вальку на ключ, и подумала… — Она нагнулась и подняла с пола тяжёлый осколок снаряда.
Таня сказала:
— Не надо больше об этом! Мало ли что было… Осколок этот я сейчас выброшу. И давайте поскорее заклеим окно, воя от него как дует, в Валька и так уже простуженный.
28 января в российских кинотеатрах начинается показ исторической драмы «Зоя» о подвиге партизанки Зои Космодемьянской. Действие фильма охватывает несколько месяцев жизни героини, однако наибольшее внимание кинематографисты уделили последним дням, когда Космодемьянская в составе разведывательно-диверсионной группы отправилась на задание в район Волоколамска. Там она попала в плен и после пыток была повешена. В картине снимались Анастасия Мишина, Александр Вонтов, Дарья Юргенс, Анна Уколова, Карина Разумовская, Евгений Романцов, Никита Кологривый и другие артисты.
В четверг, 28 января на большие экраны выходит историческая драма «Зоя», посвящённая подвигу партизанки Зои Космодемьянской. Инициатором проекта выступило Российское военно-историческое общество (РВИО), а в основу сценария легли исторические документы и свидетельства очевидцев трагических событий.
Постановщик фильма — Максим Бриус, ранее работавший над сериалами «Чужой район» и «Высокие ставки». Сценарием занимались Андрей Назаров («Собибор», «Танки») и Андрей Тумаркин («Одиночка», «Чужой район»).
Зою Космодемьянскую сыграла театральная актриса Анастасия Мишина. Ранее она исполнила небольшие роли в сериалах «Заключение» и «Вольф», однако оба проекта пока не вышли.
Действие фильма «Зоя» охватывает несколько месяцев жизни главной героини. События берут начало летом 1941 года на школьном выпускном, где девушка, пока ещё не представляющая, что ждёт её в будущем, танцует, веселится с друзьями и размышляет о счастье, находясь в объятиях возлюбленного.
Идиллия рушится сразу же после исторического выступления Вячеслава Молотова по радио, а красочную и позитивную сцену сменяют мрачные, драматичные эпизоды.
О следующих месяцах жизни Зои Космодемьянской кинематографисты рассказывают несколько поверхностно, делая акцент на ключевых моментах, среди которых прощание с возлюбленным перед его уходом на войну, известие о его гибели, после которого девушка решает уйти на фронт, поступление героини в партизанскую часть и первое задание диверсантов.
- © kinopoisk.ru
Крайне эмоциональным получился эпизод, в котором молодые диверсанты отправляются на первое задание. Незадолго до этого им практически прямым текстом говорят, что они, скорее всего, погибнут в плену от пыток. В момент прощания куратор группы собирает подопечных, как своих детей: поправляет одежду, даёт последние наставления и рвётся пойти с ними, лишь бы помочь.
Все эти сцены, плавно подводящие зрителя к событиям, развернувшимся в последние дни жизни Зои Космодемьянской, передают ужасы войны, которые зритель видит глазами главной героини.
Сама Зоя предстаёт на экране сильной и решительной, но в то же время очень живой и чувствительной девушкой, попавшей в жуткие обстоятельства. Практически с первых кадров она гордо заявляет, что ничего не боится и готова умереть за Родину и близких, но не может сдержать слёз. Анастасии Мишиной удалось создать яркий образ и передать бурю эмоций, которые испытывает её героиня.
Также по теме
Драма о Зое Космодемьянской и современная версия «Приключений Оливера Твиста»: главные кинопремьеры недели
В четверг в российский прокат выходит историческая драма «Зоя» о подвиге Зои Космодемьянской. Также зрителей ждут две экранизации…
Скорее всего, зрителей не оставит равнодушными и игра других актёров, исполнивших ключевые роли. Все они со стороны своих персонажей убедительно продемонстрировали и страх, и готовность идти на жертвы.
Особенно удивила Дарья Юргенс, знакомая широкой аудитории преимущественно по ролям сильных и дерзких женщин. Здесь же она предстала в образе мягкой, любящей и заботливой матери, провожающей детей на войну.
В картине также сыграли Александр Вонтов, Анна Уколова, Карина Разумовская, Никита Кологривый, Евгений Романцов и другие артисты.
Кульминация фильма — попадание Зои Космодемьянской в плен и последующие пытки. Их кинематографисты демонстрируют настолько сдержанно, насколько это возможно (всё же картина выходит в прокат с рейтингом «12+»). Однако и того, что попало на экран, достаточно, чтобы понять ужас, с которым пришлось столкнуться главной героине. Усиливает ощущения мрачная атмосфера: события разворачиваются в тесных домах, занятых десятками немецких солдат, практически все военные показаны садистами. Довершает тяжёлый видеоряд скудное освещение от костра в печи и керосиновых ламп и драматическая музыка.
- © kinopoisk.ru
Финальные сцены картины имеют очевидные отсылки к библейским сюжетам (изначально предполагалось, что фильм получит название «Страсти по Зое»).
Так, после всех мучений и проявления невероятного самопожертвования Зои, прямо перед казнью жительница занятой нацистами деревни омывает героине ноги, подобно тому, как грешница омывала ноги Иисуса. В конце фильма звучит трагическая песня на стихи поэта Дмитрия Донского «Зоя», в которой речь идёт о «русской Голгофе».
Советская Жанна д’Арк
Зоя Космодемьянская родилась 13 сентября 1923 года в селе Осино-Гай Тамбовской губернии. Её дед был священником и погиб в годы Гражданской войны. Родители Зои были учителями. В 1929 году семья Космодемьянских переехала в Сибирь. По одной версии, они были высланы за критику власти, по другой — добровольно переселились в Иркутскую область. В Сибири Космодемьянские жили недолго. Год спустя сестра Зоиной матери, работавшая в Народном комиссариате просвещения, помогла им переехать в Москву.
В столице Зоя поступила в школу №201. Она хорошо училась и мечтала стать студенткой Литературного института. У девочки было обострённое чувство справедливости и ответственности.
Будучи комсомольским групоргом, она предложила классу помогать учиться безграмотным. Ребята сначала согласились, но потом не нашли на общественную нагрузку времени. Из-за этого у Зои произошёл конфликт с товарищами, спровоцировавший у неё сильную депрессию.
Осенью 1941 года Зоя добровольцем вступила в ряды Красной армии. После краткого обучения она была зачислена в партизанскую часть 9903 штаба Западного фронта. Во время битвы за Москву Зоя в составе разведывательно-диверсионной группы уничтожала коммуникации нацистских войск в районе Волоколамска. В ноябре она, согласно приказу Ставки Верховного главнокомандующего, участвовала в уничтожении населённых пунктов, которые гитлеровцы использовали в качестве опорных пунктов.
В деревне Петрищево нацисты захватили Зою в плен. Несмотря на жестокие пытки, девушка ничего не рассказала о своём задании и не выдала товарищей. 29 ноября 1941 года гитлеровцы казнили Зою. Перед смертью она призвала советских граждан бороться с оккупантами.
О подвиге девушки узнал от местных жителей военкор Пётр Лидов. Он написал об этом статью в газете «Правда». Вскоре была установлена личность героини. В феврале 1942 года Зое Космодемьянской посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза. Она стала первой женщиной, удостоенной этой награды в годы Великой Отечественной войны.
Героизм Зои вызвал огромный резонанс. Некоторые стали называть девушку советской Жанной д’Арк. Красноармейцы рвались отомстить врагу за её гибель.
Младший брат Зои Александр тоже ушёл добровольцем на фронт, окончил военное училище и дослужился до командира батареи ИСУ-152 тяжёлого самоходного артиллерийского полка. Александр Космодемьянский героически погиб в апреле 1945-го в районе Кёнигсберга. Как и сестра, он был удостоен звания Героя Советского Союза.
Классный час по теме: «Подвиг Зои»
Цели: воспитывать у обучающихся патриотизм, мужество, любовь к Родине, формировать чувство гордости за свою страну на примере героических поступков людей в военное время, воспитывать уважительное отношение к старшему поколению, памятникам войны.
Оборудование: компьютер, мультимедийный проектор.
Ход мероприятия.
Слайды. (Звучит песня «Журавли»).
Слайд «Зоя Космодемьянская».
Учитель: «В нашем городе есть улица, которая носит имя Героя Советского Союза Зои Космодемьянской. На этой улице мы побывали во время экскурсии 12 мая. О подвиге бесстрашной девушки и пойдёт речь на классном часе».
1ученик.
Не сразу выплыло из тайны
И докатилось до молвы,
Что это девочка не Таня,
Что это Зоя из Москвы,
Не с Енисея,
Не с Оскола,
Не из степного куреня,
А вот – из 201-ой школы, –
В трёх остановках от меня.
Вот так поэт В. Туркин, вдохновлённый подвигом бесстрашной девушки, писал о Зое Космодемьянской.
Зоя… Имя русской девушки, облетевшее все континенты Земли. Символ несгибаемой стойкости под ударами тяжких испытаний и светлый образ чистоты и нравственной силы.
Кто она, заставившая трепетать и содрогаться врагов, заставившая восхищаться собой друзей и внушавшая людям неистощимую веру в человеческое достоинство?
27 января 1942 года в газете «Правда» был напечатан очерк Петра Александровича Лидова «Таня», рассказывающий о казне фашистами в подмосковной деревне Петрищево девушки-партизанки, назвавшей себя на допросе Татьяной. Рядом была опубликована фотография: изувеченное женское лицо с верёвкой на шее.
Чтение учащимися отрывка из статьи.
«В первых числах декабря 1941 года в Петрищеве, близ города Вереи, немцы казнили восемнадцатилетнюю комсомолку-москвичку, назвавшую себя Татьяной… Она умерла во вражеском плену, на фашистской дыбе, ни единым звуком не выдав своих страданий, не выдав своих товарищей. Она приняла мученическую смерть как героиня, как дочь великого народа, который никому и никогда не сломить! Память о ней да живёт вечно!»
Стало известным лишь партизанское имя девушки, были установлены при помощи очевидцев подробности пыток, мучительной ночи, казни. Над неизвестной девушкой засиял ореол народной героини. С того момента начались нелёгкие поиски истины, недели опознания погибшей партизанки. Это потом стало известно, что это Зоя Космодемьянская, а имя Таня – её партизанское имя – выбрано неслучайно. Зоя взяла это имя в честь своей любимой героини времён Гражданской войны, героически погибшей учительницы Татьяны Соломахи.
Она героически погибла в 1941 году, в самом начале войны, но память о ней, память о её подвиге, о её мучительной гибели вдохновляла и поднимала многих на ещё более отчаянную борьбу против фашистских захватчиков. Как же она росла, мужала в испытаниях, готовилась к подвигу?».
Слайд «Маленькая помощница».
Учитель: «Зоя родилась 13 сентября 1923 года в селе Осиновые Гаи Тамбовской области. Её родители Любовь Тимофеевна и Анатолий Петрович были учителями, люди одарённые, сильные духом и верные своему долгу.
Отец Анатолий Петрович предложил жене: «Назовём дочку Зоей». Мать, Любовь Тимофеевна, с радостью согласилась: в имени была заявка на долгую дочкину жизнь, так как Зоя в переводе с древнегреческого языка означает «жизненная». Зоя росла маленькой помощницей матери по дому, ухаживала за братом Сашей, который был двумя годами моложе.
В 1929 году семья Космодемьянских переехала в городок Канск в Енисейском округе, но прожила там недолго и в 1931 году поселилась в Москве. Отец вскоре умер, и все заботы по воспитанию детей легли на плечи матери».
Слайд «Любимая школа».
Учитель: «С 1933 года Зоя и её брат Александр учились в 201-ой московской школе. Уже в годы учёбы в школе у Зои начал формироваться характер, да такой, что стало ясно, эта девушка отличается от многих своих сверстников».
Слайд «Педагогический коллектив».
Учитель: «Лидия Николаевна Юрьева, учительница четвёртого класса, в котором учились Космодемьянские, вспоминает: «Зоя часто оставалась после уроков, чтобы помогать товарищам: одному уяснить задачу, другому – правила грамматики. Однажды её мама, Любовь Тимофеевна, пришла ко мне с просьбой не задерживать Зою после уроков. Девочка была огорчена. На другой день после занятий я напомнила ей, что пора идти домой. Знаете, что ответила Зоя? «Я думала, что поступаю правильно, если помогаю товарищам».
Слайд «4 класс».
Учитель: «Но с другой стороны, Зоя никогда не оказывала помощи способному, но ленивому ученику. Таким она говорила прямо: «Сам должен выучить!». Рисковала ли она потерять уважение кое-кого из одноклассников, поступая таким образом? Да, рисковала, но она не боялась этого. Зоя не нуждалась в дешёвой популярности. И ребята понимали это. Они уважали и любили Зою, потому что видели: она не просто придирчива к другим, но прежде всего, требовательна к себе».
Слайд «Зоя Космодемьянская».
Учитель: «И в пятом, и в следующих классах Зоя была примерной ученицей. Образцовыми были её ответы, книги без единого пятнышка, аккуратные записи в тетрадях. Она не просто отлично успевала по всем предметам; она выделялась самостоятельностью суждений. Особенно любила Зоя историю и литературу. Ей всегда удавались сочинения, не раз они зачитывались в классе как лучшие.
Да, у Зои были определённые способности к истории и литературе, но она с такой же тщательностью и добросовестностью относилась и к другим предметам. Как-то на уроке математики Зоя неудачно ответила на вопрос. Через несколько дней она обратилась к учителю с просьбой спросить её по тому же разделу. Ответила она блестяще. Это было исправление ошибки, а не исправление оценки.
Да, это её характер, характер, закалённый постоянной работой, стремлением достойно выполнить каждое дело, за которое она бралась. Всё это укрепило то высокое чувство долга, которое помогло ей совершить подвиг.
И вот последняя мирная ночь 1941 года… Мирная жизнь, школьные заботы и радости, теперь это лишь воспоминания.… Теперь хозяйка – война, со своими бедами и горестями».
Слайд. (Звучит песня «Священная война».)
Слайд «Зоя с братом Александром».
Учитель: «Зоя вместе с матерью шила одежду для фронтовиков и завидовала брату Шуре, который строил оборонительные сооружения. Уже в это время Зоя чувствовала в себе бойца и понимала, что должна быть на фронте, а не в тылу».
Слайд «В партизанском отряде».
Учитель: «Естественно, что как только Зоя узнала о том, что формируются партизанские отряды из молодых добровольцев, она, не задумываясь, подала заявление и настойчиво добивалась отправки в тыл врага».
Слайд «На задании».
Учитель: «Зоя была направлена в партизанское соединение, которым командовал майор Артур Карлович Спрогис. Отряд минировал шоссейные дороги, резал телефонные провода. Условия борьбы с врагом в его ближайшем тылу было исключительно сложным делом, приходилось даже вступать в неравные схватки с гитлеровцами. Не все из Зоиных друзей-партизан возвращались».
Слайд «Во вражеском тылу».
Учитель: «В ноябре 1941 года отряд получил боевое задание. На задание в деревню Петрищево вызвалась идти Зоя. В ночь с 27 на 28 ноября падали крупные хлопья снега, луна пряталась в тучах…»
1ученица.
Тишина, ах какая стоит тишина!
Даже шорохи ветра нечасты и глухи.
Тихо так, будто в мире осталась одна
Эта девочка в ватных штанах и треухе.
Слайд «Деревня Петрищево».
Учитель: «Юная партизанка должна была действовать в селе, где располагался штаб 332-го гитлеровского полка. К Петрищеву ползли осторожно. Командир указал Зое объект – конюшню на околице села.
Подойдя к конюшне, где содержалось около 200 лошадей, Зоя достала из сумки бутылку с бензином, облила жидкостью стену и нагнулась, чтобы зажечь спичку. В этот момент она была схвачена гитлеровцами».
Слайд «Допрос».
Учитель: «Со связанными руками девушку привели в дом Ворониной, где располагался штаб немецкого гарнизона. Здесь её допрашивал немецкий подполковник Рюдерер. Он потребовал, чтобы партизанка ответила, кто её послал, кто был вместе с ней, где остались её товарищи. Но она на все вопросы отвечала твёрдо: «Нет, не знаю, не скажу».
2ученица.
Вот и наступила та минута.
– Отвечай, не то тебе капут! –
Он подходит к ней развалкой пьяной,
– Кто ты есть и как тебя зовут? Отвечай!
– Меня зовут Татьяной!
Из акта, составленного в деревне Петрищево 25 января 1942 года, : «Её повели в дом Седовой Марии Ивановны, раздели и начали допрос. Но получить какие-либо сведения от неё не пришлось. После допроса у Седовой, разутую и раздетую, её повели в дом Ворониной, где находился штаб. Там продолжали допрашивать, но она на все вопросы отвечала: «Нет! Не знаю!». Не добившись ничего, офицер приказал, чтобы начали бить её ремнями. Хозяйка, которую загнали на печь, насчитала около 200 ударов. Она не кричала и даже не произнесла ни одного стона…».
«Её вывели из дома Ворониной; она шла, ступая голыми ногами по снегу, привели в дом гражданки Кулик. Когда её вводили в избу Кулика, на лбу у неё было большое иссиня-чёрное пятно и ссадины на руках и ногах. Она тяжело дышала, волосы её растрепались, и чёрные пряди слиплись на высоком, покрытом каплями пота лбу. Её руки были связаны сзади верёвкой, губы искусаны в кровь и вздулись. Наверное, кусала их, когда пытками хотели вырвать признание».
Слайд.
Учитель: «Измученная и истерзанная, она находилась в кругу врагов. Немецкие солдаты всячески издевались над ней. Она попросила пить – немец поднёс ей зажжённую лампу. Солдаты, жившие в избе, окружили девушку и громко потешались. Одни шпыняли кулаками, другие подносили к подбородку зажжённые спички, а кто-то провёл ей по спине пилой. Потом все солдаты ушли, остался один часовой. Руки её были связаны назад. Ноги обморожены. Часовой велел ей подняться и под винтовкой вывел на улицу. И опять она шла, ступая босыми ногами по снегу. И водил до тех пор, пока не замерзал сам. Часовые менялись через 15 минут. И так продолжали водить её по улице целую ночь».
1 ученица.
И уже почти, что над снегами,
Лёгким телом устремясь вперёд,
Девочка последними шагами
Босиком в бессмертие идёт.
Слайд «Казнь».
Учитель: «Вскоре пришли гитлеровцы. Они швырнули на лавку чёрные сатиновые шаровары, чёрную рубашку и чулки. Морщась от боли, но, не издавая ни единого стона, натягивала Зоя на свои почерневшие, распухшие ноги. А дальше последний путь – к смерти и бессмертию».
Чтение отрывка из статьи.
«Полдень 29 ноября 1941 года. Конные с саблями окружили построенный утром эшафот. Жителей согнали человек двадцать, они плакали. На грудь Тани повесили доску с надписью по-русски: «Поджигатель домов». Она обернулась к жителям: «Эй, товарищи! – Офицер замахнулся, она отвела плечом его руку. – Что смотрите невесело?.. Бейте фашистов, жгите, травите! За мою смерть отомстят!..» Она продолжала говорить, а петля затягивалась на её девичьей шее…»
Слайд «Казнь».
1ученик.
Гордо вскинув голову, Зоя сказала:
– Граждане, не стойте, не смотрите!
(Я живая, – голос мой звучит.)
Убивайте их, травите, жгите!
Я умру, но правда победит.
Слайд «Место казни Зои».
Учитель: «А через несколько дней село Петрищево было освобождено нашей армией. Найденный изуродованный труп долго не могли опознать. Но вскоре стало известно имя московской школьницы, героини – Зоя Космодемьянская».
Слайд «И слава о ней не умрёт».
Учитель: «Мы победили в этой страшной войне, отстояли независимость своей страны. Победила и Зоя, и сотни таких, как она, таких, которые внушали страх врагам своей самоотверженной стойкостью и любовью к Родине.
Когда немецкий офицер, присутствующий при допросе Зои, был захвачен в плен, он записал в своих показаниях: «Маленькая героиня вашего народа осталась тверда. Она не знала, что такое предательство. Она посинела от мороза, раны её кровоточили, но она не сказала ничего».
16 февраля 1942 года Указом Президиума Совета СССР Зое Анатольевне Космодемьянской было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. Зоя Космодемьянская стала первой женщиной, которой присвоили звание Героя во время Великой Отечественной войны».
Слайд «И слава о ней не умрёт».
1 ученик.
Узел размышлений, развяжись!..
Я Америк вовсе не открою,
Коль напомню вам, что имя Зоя
В переводе означает – «жизнь»…
2 ученик.
Защищать идя родную власть
В страшную годину испытаний,
Ты в отряде партизанском
Не случайно, видно, Таней назвалась.
Петь, смеяться, плакать и любить
Как и Жанне д ’ Арк тебе хотелось…
А враги убить решили Смелость.
Но её, как жизнь, нельзя убить!
3 ученик.
Взяв на плечи хрупкие свои
Трудные недевичьи заботы,
Ненависть к врагу до эшафота
Гордо ты несла через бои.
4 ученик.
Вот уже разверзлась смерти пасть…
А ведь у тебя вся жизнь в начале…
Только разве перед палачами
На колени ты могла упасть?!
Тогда поворот вспять мощного вражеского войска, снаряжённого по существу всей Европой, многими в мире был воспринят как необыкновенное чудо. Его совершили советские люди под руководством Коммунистической партии. Но что же произошло полвека спустя?
Действительно, не было вроде бы такого огромного скопления вражеских сил на подступах к нашей столице, когда состоялось фактически подписание акта о капитуляции, разодравшего на части великую Советскую страну. Нам упорно внушают, что она якобы распалась сама собой. Чудовищная ложь, призванная скрыть колоссальные и подлые старания ненавистников советского строя — внешних и внутренних!
Прочитайте публикуемую ниже статью, которая впервые была напечатана в «Правде» 29 ноября 1991 года, то есть к полувековой годовщине героической гибели Зои Космодемьянской. В 1941-м её мучили и казнили немецкие фашисты, а 50 лет спустя, вторично, — предатели в Отечестве родном. Начав с расправы над советскими героями, завершили они свою целенаправленную злодейскую операцию убийством всей Советской державы.
В подмосковной деревне Петрищево 29 ноября 1941 года гитлеровцы, пришедшие сюда как оккупанты, повесили восемнадцатилетнюю комсомолку, которая назвала себя Татьяной. Партизанка подожгла дома, где находились вражеские солдаты, и сарай с немецкими лошадьми; была схвачена при выполнении боевого задания и подвергнута жесточайшим, нечеловеческим пыткам, проявив сверхъестественное мужество и стойкость… Об этом, когда Петрищево освободили наши войска, страна узнала из очерка корреспондента «Правды» Петра Лидова «Таня». А позже стало известно её настоящее имя — московская школьница, десятиклассница Зоя Космодемьянская.
Люди, помнящие войну, подтвердят, что значило для всех нас это имя. В самую трудную пору оно придавало веру и силы тем, кто их, казалось, утрачивал. Убеждён: если бы даже мы не воспроизвели сегодня её портрет, всё равно перед мысленным взглядом едва ли не каждого моего сверстника возникло бы прекрасное девичье лицо, каким мы впервые увидели его тогда на фотографиях в газетах. А до того было другое фото — сделанное правдистом Сергеем Струнниковым у свежеразрытой могилы. Потрясающее, ставшее историческим. Голова мёртвой девушки с разметавшимися по снегу короткими волосами и обрывком петли на шее, истерзанное врагами тело.
И всё это вошло в нашу душу. Как волнующие строки написанной вскоре поэмы Маргариты Алигер «Зоя», как одноимённый фильм, как книга матери Любови Тимофеевны Космодемьянской «Повесть о Зое и Шуре». Надо же! Зоин брат, танкист, павший смертью храбрых под Кёнигсбергом, тоже стал Героем Советского Союза…
Мог ли я подумать, что на светлый образ героини моего детства и юности когда-нибудь падёт чёрная тень? Нет, и в дурном сне такое не приснилось бы. Однако произошло.
Чёрная тень
Первым сообщил мне эту новость мой племянник — человек другого поколения, но, как и я, свято чтивший память Зои. Вернее, он не сообщил даже, а спросил:
— Дядя Витя, значит, Зоя Космодемьянская вовсе не героиня?
— Откуда ты взял?
— В «Аргументах и фактах» напечатано.
Нет-нет да и ловлю себя на мысли: наивный я всё-таки человек! Вроде уж пора бы ничему не удивляться. Кажется, окончательно и бесповоротно доказано, что не было и просто не могло быть никаких героев в нашей стране за 74 года Советской власти. Ну по крайней мере до августа 1991 года. Не велено им быть, не разрешено. В других странах или у нас до Октября 1917-го — пожалуйста. А после — ни в коем случае.
История делается делами людей, но пишется-то она перьями, причём не всегда добросовестными. Напомню для тех, кто читал, и расскажу тем, кто не знает. В 38-м номере еженедельника «Аргументы и факты» за 1991 год появилась статья А. Жовтиса «Уточнения к канонической версии». Подзаголовок: «К обстоятельствам гибели Зои Космодемьянской». Что же «уточнил» неизвестный мне писатель?
Невероятно, но факт: исследованиями в статье и не пахнет. Жовтис ссылается на другого писателя — Н. Анова, ныне покойного, который когда-то (судя по всему, ещё во время войны) вроде бы побывал в Петрищеве и от одной учительницы (безымянной!) услышал неожиданную версию, связанную с гибелью Зои. Под страшным секретом (все жители деревни были настолько запуганы советскими властями, что не могли говорить правду) она, дескать, сообщила: немцев в Петрищеве, оказывается, вообще не было. Они располагались «в другом населённом пункте» («к сожалению, я не помню, в каком именно», — походя делает сноску Жовтис). А в деревне Петрищево однажды ночью загорелась изба. Придя к выводу, что это поджог, на следующую ночь жители выставили караульных. И поймали девушку, которая пыталась поджечь другой дом. Караульные избили её, затем втащили в избу к некоей Лукерье, а утром староста отправился к немцам и доложил о случившемся. «В тот же день девушка была повешена приехавшими в Петрищево солдатами спецслужбы…»
Вот вкратце «неканоническая версия», изложенная А. Жовтисом. Ну ладно, согласимся: при восстановлении исторической правды не стоит и слухи сбрасывать со счетов. Но их ведь, наверное, надо проверять! Человек же, называющий себя писателем, в данном случае не только не озаботился и не утрудился ни малейшей проверкой. Он даже общеизвестные и совершенно бесспорные факты извратил. Так, реальная и легко узнаваемая всяким более или менее осведомлённым читателем Прасковья Кулик у него становится Лукерьей, перевираются инициалы матери Зои Космодемьянской… Мелочи? Допустим. Но они тоже говорят о методе автора.
Впрочем, об этом писателе, как и об Анове, достаточно хорошо и убедительно рассказал их коллега по перу Владимир Успенский, знавший обоих не один год, живший одновременно с ними в Алма-Ате. Он многие годы собирал материалы о Зое Космодемьянской, издал книгу о ней. В одном только согласиться с Успенским не могу. Дважды в своей статье он замечает: нелепостей у Жовтиса так много, «что нет необходимости опровергать или хотя бы перечислять их — они говорят сами за себя»; и далее: «Нет смысла опровергать, доказывать».
А по-моему, есть. Далеко не все нынче верят на слово даже самому квалифицированному специалисту. Далеко-далеко не все помнят и знают подробности событий многолетней давности, уверенно разбираются или хотя бы ориентируются в них. Да и сомнения после той публикации могут возникнуть: даже у меня, немало знавшего, началась в голове некоторая сумятица. Словом, я решил, что надо всё ещё и ещё раз основательно перепроверить. Особенно после того, как в 43-м номере «Аргументов и фактов» появилась уже целая подборка писем «Зоя Космодемьянская: героиня или символ?», большинство которых по существу «развивают» и «углубляют» версию Жовтиса.
Немцев не было?
Я встретился тогда с боевыми подругами и друзьями Зои — их, живших в Москве, собралось двенадцать человек.
Побывал в архиве, где хранятся десятки папок с материалами, относящимися к той давней истории. Наконец, промозглым и сумрачным ноябрьским утром 1991-го отправился в Петрищево, где поговорил со всеми жителями, помнящими 41-й год.
И что выяснилось? Начну с исходного, на мой взгляд: были или не были немцы в Петрищеве. Согласитесь, если их не было, то получается, что Зоя как бы боролась против своих.
Из показаний, написанных по-немецки пленным унтер-офицером 10-й роты 332-го пехотного полка 197-й пехотной дивизии Карлом Бейерлейном:
«Уже 10 дней мы были в боях, и вот наконец пришло спасительное известие: смена. Наш батальон отошёл в эту ночь в деревню Петрищево, лежащую в нескольких километрах от фронта. Мы были рады отдыху и вскоре ввалились в избу. В небольшом помещении было тепло. Русскую семью выставили на ночь на улицу. Только мы вздремнули, как стража подняла тревогу. 4 избы вокруг нас пылали. Наша изба наполнилась солдатами, оставшимися без крова. Наше волнение быстро улеглось, и, выставив полроты для охраны от поджога остальных домов, мы довольно неудобно провели остаток первой ночи…»
Это — документ из архива. А старые люди, с которыми я виделся в Петрищеве, не просто подтверждали, что немцы стояли здесь, причём долго, до 14 января 1942 года, когда деревня была освобождена бойцами нашей 108-й стрелковой дивизии. Люди приходили в искреннее удивление от самого моего вопроса. Ведь оккупанты, заняв большинство крестьянских домов, поначалу даже выгнали жителей, которым пришлось перебраться в более глухие деревни за восемь — десять километров отсюда — в Богородское, Златоустово и другие.
Только потом, после унизительных просьб и всяческих хитростей, удалось вернуться домой. Да и то ютились здесь кое-как — на кухнях да в запечках, спали на полу.
Мария Ивановна Шилкина, 62 года:
«Это как же немцев у нас не было? Битком набита ими была вся деревня. Почти в каждой избе, разве что кроме самых плохих, — по нескольку человек. Мой старший брат сперва в лесу прятался. Нас же с сестрёнкой мама на санках в Златоустово перевезла. А когда мы вернулись, в домах немцы уже нары двухъярусные понаделали, чтобы спать на них, нам же места почти не оставалось».
Егор Степанович Тарасов, 63 года:
«У нас в доме жил какой-то важный немецкий начальник, офицер. Помню, по утрам приходили брить его. А вообще немцы размещались почти во всех избах. Когда Зоя подожгла соседний с нами дом Кареловых и сарай с лошадьми возле него, немцы выскакивали полуодетые. Это я тоже запомнил».
Много деталей, которые не придумаешь. К примеру, Антонина Семёновна Филиппова (ей 76 лет) рассказывала, что немцы устроили за её домом кузню, где ковали и перековывали своих лошадей. Стоял во дворе молодой вяз — на ствол его нанизывали подковы. Они так и остались потом, заросли. Вяз нынче в обхват толстенный. «Распилите, — говорила Антонина Семёновна, показывая на дерево, — и увидите там железо это заросшее».
Мария Ивановна Седова (сейчас 81 год) и её дочери Валентина и Нина (было им тогда соответственно 11 и 9 лет) жили в доме на самом краю деревни, куда немцы сначала привели схваченную Зою и где обыскивали её. Так вот, в этом доме тоже было полно незваных постояльцев. Они и кур перестреляли на еду, и овец, поросёнка, и корову у бабушки Седовой. Перед Рождеством ёлку срубили около избы (в лес пойти, очевидно, боялись) и установили её в комнате. Перепились, бросались бутылками в стену, орали песни. А потом вывалились на улицу. Известно, что тело казнённой Зои оставалось на виселице — для устрашения жителей — полтора месяца, до самого прихода наших, и в ту рождественскую ночь пьяные солдаты ещё раз надругались над ним: искололи штыками, кинжалами, отрезали грудь…
Кто поймал Зою? У Лидова в первом очерке сказано: в тот момент, когда она собиралась поджечь конюшню, где стояли обозные лошади, часовой подкрался и обхватил её сзади руками. Уточню: первым Зою заметил один из местных жителей, которых после поджога немцы тоже выставили в караул. И схватил её или он сам, или солдаты, которых он позвал.
Кто её истязал
Да, в истории всё гораздо сложнее, нежели в газетном очерке, написанном даже талантливым и честным журналистом, но оперативно, срочно, когда для подробного расследования просто не было времени. Учтём и суровые тогдашние военные табу. Что-то в очерк не вошло просто из-за недостатка места, что-то, возможно, было опущено сознательно, а какие-то моменты были переданы не совсем точно. Всё это так. В подтверждение жизненной сложности обстоятельств могу привести не только факт поимки Зои, но и ряд других.
Скажем, хозяева сожжённых домов (а не только немцы) вполне естественно досадовали, оставаясь без крова. Кто-то из них, когда Зою схватили, прямо сказал ей об этом, кто-то даже ударил её. Но достаточное ли это основание, чтобы утверждать теперь, что избили Зою жители деревни, а никаких фашистских зверств, о которых в своё время столько писалось, совершено не было? Ведь так же получается в статье Жовтиса!
Из показаний унтер-офицера Карла Бейерлейна: «На следующий день по роте пронёсся шум и одновременно вздох облегчения — сказали, что наша стража задержала партизанку. Я пошёл в канцелярию, куда двое солдат привели женщину. Я спросил, что хотела сделать эта 18-летняя девушка. Она собиралась поджечь дом и имела при себе 6 бутылок бензина. Девушку поволокли в помещение штаба батальона, вскоре туда явился командир полка подполковник Рюдерер. Через переводчика он хотел не только добиться признания, но и выяснить имена помощников. Однако ни одно слово не сорвалось с губ девушки… На улице её продолжали избивать до тех пор, пока не пришёл приказ перенести несчастную в помещение. Её принесли. Она посинела от мороза. Раны кровоточили. Она не сказала ничего…»
Так это было. О пытках, жестоких мучениях, которым была подвергнута фашистами Зоя, рассказывала в своё время Прасковья Кулик — хозяйка дома, где всё это происходило. Рассказывали и хозяйки других домов, где допрашивали Зою, — Воронина, уже знакомые нам Мария Седова с дочерьми, которые живы до сих пор. Кощунство отрицать это сейчас! Кощунство подгонять под новую заданную схему то, что произошло в Петрищеве тогда!
А ведь Жовтис именно подгоняет.
«Трагедия в подмосковной деревушке, — пишет он, — явилась результатом того, что, срочно создавая партизанские отряды из готовых к самопожертвованию во имя правого дела мальчиков и девочек, их, видимо, ориентировали на осуществление тактики «выжженной земли». Ведь, как свидетельствует участник событий писатель В.И. Кожинов, «отряды подрывников уничтожали не только стратегические объекты, но и прихватывали обычные селения».
Что сказать? Хорошо, по-моему, написала об этом семья Лидова в еженедельник «Аргументы и факты» (увы, редакция не сочла возможным или нужным напечатать это место из письма, как и многое другое из прочих писем, «невыгодное» и «неудобное» для этой газеты). Цитирую:
«У войны не женское лицо. Почти дети уходили на фронт и становились одновременно её героями и заложниками, поджигали свои дома, чтобы в них сгорали чужие. Бывало, люди палили и собственные хаты. Из сегодняшнего далёка можно пожалеть не только о сож-жённых пятистенках, но и о сгоревших лошадях. Но то было другое, жестокое время, которое нужно мерить его же собственной меркой».
Разве неверно сказано? О том же, хоть и по-своему, говорила мне в Петрищеве старая крестьянка Мария Ивановна Шилкина: «Да можно ли судить о военном времени с нашей нынешней колокольни? Надо в ту пору вникнуть…»
Нет, Жовтис внушает своё: «Заблуждался ли П. Лидов, обманутый смертельно запуганными жителями деревни, или сам создал выгодную сталинской пропаганде версию событий, но именно эта версия стала признанной и вошла в историю».
Об этике и совести
Однако и этим «работа» газеты, охотно пошедшей вслед за сенсационным автором, не кончилась. Многое из того, что специально отобрано для публикации откликов, я бы назвал уже полной бессовестностью.
Представьте себе, нашлись медики из ведущего научно-методического центра детской психиатрии, которые написали (а редакция опубликовала!) письмо со ссылкой на историю болезни 14-летней Зои. Замечу: на историю, которой в архиве больницы нет — якобы изъята после войны. Но, положим, она была. И о чём же это свидетельствует? Что Зоя Космодемьянская, признанный эрудит и школьная отличница до 10-го класса, из которого ушла воевать, — психически больной человек, шизофреник? Говорят, Жанне д’Арк порой слышались неземные голоса, но французам и в голову не придёт объявлять свою национальную героиню сумасшедшей. Неужели не стыдно вам, врачи-соотечественники? И вам не стыдно, коллеги из «Аргументов и фактов»?
Владимир Успенский правильно поставил вопрос об этике писателя. Но есть ещё и этика врачебная, этика журналистская. Есть и редакционный профессионализм, который не позволяет — при любой гласности и свободе слова — публиковать заведомую нелепость. А именно таковой я считаю заметку некоего В. Леонидова из Москвы, напечатанную в той же подборке писем.
Автору хочется доказать, что Зоя — это вообще не Зоя, а кто-то другой. И он ставит под сомнение опознание тела, проводившееся после освобождения Петрищева зимой 42-го года. Причём как это делает!
«Расскажу вам, что я слышал примерно в 1948 году от жителей д. Петрищево» — так начинает он. Опять «слышал»… Ну ладно. А что же слышал-то?
«Бои в Петрищеве не шли. Немцы ушли. Через некоторое время в деревню приехала комиссия и с ней 10 женщин. Выкопали Таню. Никто в трупе не определил своей дочери, её снова закопали. В газетах тех времён появились фотографии издевательств над Таней. Наконец, за подвиг девушке посмертно присвоили звание Героя Советского Союза. Вскоре после этого указа приехала комиссия с другими женщинами. Вторично вытащили из могилы Таню. Началось чудо-представление. Каждая женщина в Тане опознавала свою дочь. Слёзы, причитания по погибшей. А потом, на удивление всех жителей деревни, драка за право признать погибшую своей дочерью. Побоище было страшное. Всех разогнала длинная и худая женщина, впоследствии оказавшаяся Космодемьянской. Так Таня стала Зоей».
Ну почему Зоя назвалась Таней — давно и широко известно: по имени своей любимой героини Гражданской войны коммуниста Татьяны Соломахи. Но вдумайтесь как следует в то, что вы прочитали. Я уж не говорю ещё об одном грязном кощунстве, относящемся на сей раз к матери Зои. Однако оскорблена-то, по сути, не только она, потерявшая на войне дочь и сына, поседевшая и оглохшая от нервного потрясения при опознании дочери. Оскорблены и многие неназванные матери, тоже приезжавшие к могиле в надежде найти своё пропавшее без вести дитя. Но вы внимательнее вдумайтесь: ведь того, что описано, просто не могло быть по элементарной логике!
Получается: при первом приезде комиссии и матерей Зою не опознали. И тем не менее вскоре ей присвоили звание Героя Советского Союза. Но кому же присвоили? Бесфамильной Тане? Такого, естественно, не было и не могло быть. Бесфамильным, неизвестным званий и наград не выдавали. Звание Героя Советского Союза было присвоено Зое Анатольевне Космодемьянской (именно ей!) Указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 февраля 1942 года. Акт опознания, который я держал в своих руках, будучи в архиве, подписан 4 февраля. Значит, не было уже надобности после этого вторично вскрывать могилу и свозить матерей. Невозможен был никакой спор, а тем более драка, побоище (!) за право стать матерью Героя Советского Союза. Мать уже была установлена. Где же она, логика? Как же можно было не заметить явной нелепости? Нет, скорее всего, сознательно «не заметили», потому что нелепость-то выгодная…
Раз уж речь зашла об опознании, скажу немного, как это было на самом деле. Жителям Петрищева, близко видавшим Зою (а таких оказалось немало), показали фотографии нескольких девушек из разведывательно-диверсионной части 9903 под командованием майора Спрогиса — девушек, пропавших за последнее время без вести. Мария Ивановна Седова и две её дочери сказали мне: принесли целую стопу комсомольских билетов с фотографиями. И среди них все смотревшие — каждый сам по себе — признали Зою.
Это первое. Второе: на опознание, кроме Любови Тимофеевны, знавшей некоторые интимные приметы дочери, приехала также ближайшая подруга Зои по отряду — Клава Милорадова. Незадолго они вместе были в бане, и какие-то приметы запомнились. Нашлись и характерные предметы одежды.
Но и это ещё не всё. В 1943 году под Смоленском у убитого немецкого офицера, а потом уже в 1945 году в Германии были обнаружены фотографии казни Зои (о том, что её казнь гитлеровцы фотографировали, писал ещё в своём первом очерке Лидов). Так вот, на этих фотографиях, сделанных в разных ракурсах, Зоя узнаётся совершенно чётко и, думается, безошибочно.
Какие мы сегодня
Кстати, свидетелем неожиданного продолжения той истории я стал, приехав в Петрищево. Здесь, в музее, мне показали недавнее письмо из Воронежа от юриста Игоря Юрьевича Дубинкина. К нему от умершего отца, работавшего в саратовской областной газете, попала фотография (не репродукция — подлинник!), на которой воспроизведён ещё один, ранее неизвестный ракурс Зоиной казни. Игорь Юрьевич поспешил послать этот уникальный снимок в петрищевский музей, сопроводив искренним, прочувствованным письмом.
О, благодарная человеческая память! Не все мы, к счастью, утратили её, не все окончательно озверели в эти смутные годы. Есть и настоящие люди среди нас…
Считаю нужным сказать в связи с этим ещё об одном эпизоде, связанном с разысканиями вокруг Зои. Елена Сенявская, аспирантка Института истории России, тоже послала в «Аргументы и факты» своё письмо. Дело в том, что некоторые студентки бывшего Московского геологоразведочного института, увидев в 1942 году в «Правде» фотографию казнённой Тани, признали в ней свою однокурсницу Лилю Азолину.
У неё с Зоей много общего. Известно, что Лиля осенью 41-го ушла добровольцем в Коммунистический батальон Красной Пресни, что с ней беседовал майор Спрогис — командир Зоиной части. Но в эту часть Лиля почему-то не попала. Была в отряде Иовлева, который действовал в районе Звенигорода. Это примерно в 60 километрах от Петрищева. Где-то там, наверное, и погибла. Однако подруги продолжают поиск. Загоревшаяся их гипотезой, подключилась к ним и 24-летняя аспирантка Лена Сенявская.
Более увлечённого человека, увлечённого и историей Великой Отечественной, по которой она пишет диссертацию (тема — «Духовный облик фронтового поколения»), и личностью Лили Азолиной, пожалуй, трудно представить. Есть тому объяснение: её отец, в юности — фронтовик, всю войну носил в комсомольском, а затем в партийном билете фото Зои Космодемьянской. Первой любовью его тоже стала девушка, сражавшаяся и погибшая в истребительном батальоне. Ей и Зое он, доктор исторических наук, после войны посвятил свою повесть «Лунная соната».
Но вдруг, когда он уже умер, Лена узнаёт, что есть ещё одна, безвестная, но прекрасная героиня — Лиля Азолина. Стремление сделать её тоже известной всецело овладевает девушкой.
Она показывала мне Лилин портрет. Сходство с Зоей действительно удивительное. Хотя это, по существу, единственный аргумент. Нет, имеется ещё один: Лиля тоже могла назваться Таней, потому что так звали её младшую сестру, и ей очень нравилось это имя. Лена Сенявская хочет непременно провести криминалистическую экспертизу, чтобы исследовать и квалифицированно сличить два портрета. Ведь жива ещё Лилина мама — ей 95 лет, и она по-прежнему ждёт свою дочку, пропавшую без вести.
Что ж, я считаю, дело, которым увлечена Лена Сенявская, не только правомерное, но по-своему святое. Никогда нельзя ставить последнюю точку в военной истории, в поиске героев, которые где-то и когда-то погибли за Родину. Надежда умирает последней…
А теперь — вопрос, который ставили при нашей встрече все боевые друзья и подруги Зои. Да и не только они. Передо мной он, этот вопрос, тоже возник сразу после прочтения тех материалов в «Аргументах и фактах»: а случайно ли они появились именно накануне 50-летия разгрома немецко-фашистских войск под Москвой?
Думаю, не случайно. У известного поэта есть известные строки: «…если звёзды зажигают — значит — это кому-нибудь нужно?» Признаем и другое: если гасят звёзды, это тоже нужно кому-нибудь. А сейчас (разве не видно?) идёт целенаправленная стрельба по героическим звёздам нашей советской истории. Добрались и до Великой Отечественной. Стреляют, как в тире по мишеням, выбивая одну за другой.
Говорят, мёртвым не больно. Но мы же видим: стреляют в мёртвых, а попадают нередко в живых. Покончила с собой поэт-фронтовик Юлия Друнина. Узнав о невольном перезахоронении из Вильнюса своего боевого товарища, прославленного полководца Ивана Черняховского, и спеша на неожиданное новое прощание с ним, скоропостижно скончался полковник в отставке, писатель и учёный Акрам Шарипов: сердце не выдержало…
Впрочем, трагический список можно привести большой. Довольны вы, гробокопатели?
Авторы ряда откликов, направленных в «Аргументы и факты», в разговорах со мной сетовали, что их материалы так и не появились в этом издании. Разумеется, в чём-то я понимаю его сотрудников: увы, всего не напечатаешь. Но в данном-то случае и авторы некоторых напечатанных заметок тоже огорчены и удручены. Считают, что их сократили и отредактировали весьма тенденциозно, из-за чего оказался или не вполне донесённым, или даже искажённым главный смысл. Приведу хотя бы два абзаца, которые — по техническим или более серьёзным причинам — редакция «Аргументов и фактов» сочла нужным опустить.
Из письма кандидата исторических наук, ветерана Великой Отечественной войны Владимира Ивановича Залужного:
«Складывается впечатление, что некоторые сотрудники еженедельника, защищая свой мундир в связи с опубликованием провокационного материала А. Жовтиса, решили идти до конца и любой ценой попытаться развенчать светлый образ казнённой немецкими фашистами Зои Космодемьянской. Если это так, то подобная затея должна квалифицироваться как аморальный поступок».
Из письма Елены Сенявской:
«Что же до обстоятельств гибели… На Руси мучеников всегда считали святыми. А то, что девушка погибла мученически, думаю, ни у кого не вызывает сомнений. И кто бы она ни была — Таня, Зоя, Лиля, — будем помнить. Её и других, известных и безымянных, положивших жизнь на алтарь Победы. Большей жертвы не бывает. Сёстры по судьбам, они совершили каждая свой подвиг во имя Отечества».
Полностью разделяю эти мысли — и ветерана, и юной исследовательницы Великой войны. Но как огорчило её, что, украв из этого абзаца мысль о жертвенном мученичестве героев для редакционной сводки, какая-то жестокая и расчётливая рука две последние фразы вычеркнула, вписав свою: «Другое дело — насколько оправданна была эта жертва». К счастью, Лена Сенявская так не думает. В оправданности героизма советских людей у неё нет сомнения.
Вновь и вновь вслед за ней я пытаюсь представить себя на месте тех совсем молодых ребят и девчат, которые, не очень-то и обученные воевать, добровольно, группами и поодиночке уходили в ночь, в мороз, в зимний лес, каждую минуту рискуя попасть в лапы жестокого врага. Кто-то из них стал известен потом стране и всему миру, о ком-то мы до сих пор ничего не знаем. Но воздадим славу им всем — заслуженную и неделимую. Низкий поклон и вечная память героям, достойно представляющим целое поколение нашего народа. Фронтовое поколение. Да святится в веках имя твоё, Зоя, Лиля, Таня!.. Все вы, которых было так много, в страшные военные годы отдали за нас действительно самое дорогое — свою жизнь. И мы не можем, не должны, не имеем права забывать, а тем более предавать вас.
Вот что было потом
Скажем прямо, в развернувшейся кампании тотального охаивания всего нашего советского прошлого Зоя стала одной из самых горьких жертв. Некоторые газеты договорились до того, что Космодемьянская — вовсе не Космодемьянская, а кто-то другой.
В ответ «Правда» провела своё журналистское расследование, итоги которого вылились в статью «Трагедия Зои Космодемьянской». Она вызвала более тысячи откликов, которые убедительно свидетельствовали, как всё-таки неравнодушны честные люди к своей истории и сколь дороги им её герои.
Тогда же у нас в редакции, а также у ветеранов — боевых товарищей Зои окрепло возникшее намерение: чтобы развеять даже малейшие сомнения в том, кто была казнённая в Петрищеве девушка, надо прибегнуть к специальной научно-криминалистической экспертизе. Своих союзников мы нашли в Центральном архиве ВЛКСМ, где хранилось обширное «дело» Зои…
И вот передо мной официальный пакет, из которого я достаю бланк с грифом и подписью заведующего архивом В. Хорунжего. Приведу текст полностью:
«В редакцию газеты «Правда». Мы глубоко благодарны вам за статью «Трагедия Зои Космодемьянской», все положения и факты которой полностью разделяем. Убеждены, что материал этот служит восстановлению правды о славной героине нашего народа — вопреки распространяемым о ней некоторыми изданиями лжи и клевете.
В связи с рядом спорных вопросов, возникших вокруг подвига и имени Зои Космодемьянской (публикации еженедельной газеты «Аргументы и факты», №38, 43, 1991 г.), Центральный архив ВЛКСМ обратился в Научно-исследовательский институт судебных экспертиз Министерства юстиции Российской Федерации с просьбой провести экспертизу по установлению личности погибшей. Для этого были направлены фотографии З. Космодемьянской, Л. Азолиной и повешенной девушки. Всего 9 фотографий.
Заключение специалиста: «…на фотографии трупа повешенной девушки запечатлена Зоя Космодемьянская».
Заключение подробное, обстоятельное, с детальным описанием проделанного исследования. Проведение его, как следует из текста, было поручено одному из опытнейших и самых квалифицированных специалистов — кандидату юридических наук Александру Александровичу Гусеву, работающему в области судебно-портретной экспертизы с 1948 года.
Я позвонил ему и задал несколько вопросов.
— Трудная была работа?
— Да, трудная. Но лёгких у нас не бывает.
— Приходилось ли вам в вашей практике сталкиваться с чем-то подобным?
— Не один раз доводилось устанавливать по фотографиям личности наших партизанских командиров, действовавших в том числе, например, и на территории Польши. У них были изменённые имена, какие-нибудь псевдонимы. Многим удалось вернуть подлинное имя.
— Но ведь Зоя Космодемьянская, согласитесь, имя особенное.
— Да, в народе оно всегда пользовалось особой любовью, и я рад, что внёс какую-то лепту в восстановление правды о ней.
— А нет ли сомнения в достоверности результата?
— Ни малейшего. Абсолютно убеждён, что вывод полностью соответствует действительности.
С меня будто свалился тяжёлый груз. Конечно, любая девушка, которая была бы на месте Зои, достойна не меньшего уважения и поклонения. Но Зоя за многие годы уже вошла не только в историю, но и в сознание нашего народа. И отрадно, что это никакой не миф, а суровая и героическая действительность, память о которой, надеюсь, останется навсегда в народной душе.
Об этом, собственно, и говорилось во многих сотнях писем, приходивших в редакцию «Правды» после статьи «Трагедия Зои Космодемьянской» и проведённого дополнительного исследования…
Но, увы, Советского Союза уже не существовало. Враги (пусть хотя бы и временно, пусть не навсегда) достигли-таки своей коварной цели. Серьёзный урок на будущее!
Администрация сайта не несёт ответственности за содержание размещаемых материалов. Все претензии направлять авторам.
А родилась она на Тамбовщине, и здесь, в селе Осино-Гай, тоже с давних послевоенных времён существует музей, хранящий память о ней и брате её Александре, тоже Герое Советского Союза.
«Правда» неоднократно рассказывала об этих заветных местах. Но все ли знают, что в разные годы и в самых разных уголках Советской страны родилось ещё множество музеев в честь по-особому любимой народом Зои? Как принято говорить, на общественных началах, то есть в полном смысле слова народных! Об одном из них по просьбе нашей редакции написала Зоина землячка — тамбовская журналистка.
Сначала только один факт
Я поняла, что по многочисленным посетителям этого сельского музея можно изучать географию России. И не только.
Буквально каждый день заведующая музеем имени Героя Советского Союза Зои Космодемьянской в селе Борщёвка Тамбовского района Тамбовской области Лидия Алексеевна Шебунова принимает у себя по одной, а то и по две или более экскурсионные группы. Взрослые и школьники приезжают сюда из разных концов Тамбовщины и со всей России, а порой и из-за рубежа. К примеру, однажды летом музей посетил американский писатель и педагог Джонатан Платт. Как профессор Питтсбургского университета, он преподаёт студентам русскую литературу.
Платт глубоко восхищён юной советской героиней, пишет книгу о ней. Оказывается, и за океаном есть люди, которых волнует подвиг русской девушки. Джонатан старательно докапывается до сути: что же подвигло эту десятиклассницу, почти подростка, на пороге жизни отдать её во имя Родины. Как исследователь, собирающий все сведения о Зое, он, едва узнав о существовании музея в Борщёвке, сразу же включил и его в план своей поездки на Тамбовщину — малую родину Зои Космодемьянской.
Лидия Алексеевна и музей в целом покорили сердце американца. Здесь он почерпнул для себя немало интересного и важного. В общем, эта поездка помогла ему, как он сам говорил при прощании, ещё лучше понять русскую, советскую душу.
С любовью из Татарстана
А вот недавние гости из Татарстана о музее были наслышаны давно. Переписку с Шебуновой много лет вела Рита Галиевна Загирова, боевая подруга Зои Космодемьянской. После войны она преподавала в одном из институтов Казани и стала первой основательницей музея Зои в столице Татарстана. В Борщёвку от Риты Загировой приходили воспоминания, документы, фотографии. Получила Шебунова и её книгу «На пути к своей памяти…» с автографом. Книга посвящена отцу Риты Галиевны и её боевым товарищам по войсковой части №9903 — специального подразделения Красной Армии, в котором она служила вместе с Зоей.
К сожалению, здоровье так и не позволило Загировой, как она обещала, приехать в Борщёвку. А совсем недавно Рита Галиевна ушла из жизни. И тогда учителя из Татарстана решили осуществить её мечту и завещание: приехать на Тамбовщину, познакомиться с музеем и посадить перед ним в знак дружбы, в знак общей памяти о Зое Космодемьянской голубую ель. Теперь оберегать красавицу-ель будет Лидия Алексеевна Шебунова.
Среди самых последних книжных поступлений в музей и книга татарского писателя Шагинура Мустафина «Навеки славные», изданная в 2020 году. Шагинур Сапиевич подробно исследовал документы и рассказал на страницах книги немало нового о ставшей легендарной войсковой части №9903.
Преданные делу и памяти
Известно, что всегда есть невероятно преданные своему делу, своему увлечению люди. Даже если никто их ни к чему не обязывает, они твёрдо следуют зову своего неспокойного, неравнодушного сердца. Вот к плеяде именно таких людей с полным правом можно отнести Лидию и Бориса Шебуновых. Не в соответствии с какими-то официальными директивами, а просто потому, что всю жизнь, с раннего детства, они преклонялись перед подвигом и личностью Зои Космодемьянской, Шебуновы создали музей имени героини. И этот музей действует уже более полувека!
Нет, ни Зоя Космодемьянская, ни её близкие не жили и не бывали в Борщёвке, куда больше сорока лет назад приехала работать чета педагогов Шебуновых. Борис Иванович стал директором Борщёвской средней школы, а Лидия Алексеевна — учителем русского языка и литературы. Они-то и привезли с собой музейные экспонаты и документы о жизни и подвиге Героя Советского Союза Зои Космодемьянской, которые до этого 10 лет собирали, трудясь в Умётском интернате, где, собственно, основали этот свой музей.
А познакомились Шебуновы… ещё в 1948 году, когда Лида пришла учиться в первый класс Абакумовской школы Токарёвского района Тамбовской области. Борис был на два года старше Лиды и учился в третьем классе. Но это вовсе не мешало ему носить портфель первоклашки и в школу, и из школы. И его совершенно не трогали насмешки сверстников. Борис и Лида, начиная с октябрятской дружины, а затем в пионерской и комсомольской организациях, всегда были школьными активистами. Их призванием стала патриотическая работа, а любимой героиней — Зоя Космодемьянская. С юных лет они хотели побольше узнать о её жизни и подвиге. И уж как что-то совсем невероятное мечталось им познакомиться с мамой героини — Любовью Тимофеевной Космодемьянской.
Верно говорят: кто ищет, тот всегда найдёт. Кто не только мечтает, но и действует, тот достигает своей цели. После школы Борис Шебунов прошёл армию, а затем получил в институте специальность учителя физики. Лида окончила тот же Тамбовский педагогический институт, но филфак. Заявление на брак Борис и Лида подавали в загсе, что расположен в здании напротив знаменитого памятника Зои Космодемьянской в Тамбове.
А первым местом работы молодых педагогов Шебуновых стала школа-интернат в дальнем Умётском районе. Её директор не только одобрил инициативу Шебуновых создать в школе музей имени Зои Космодемьянской, но и сразу выделил им для этой цели комнату. Когда же через десять с лишним лет пришло распоряжение о расформировании интерната, он предложил Шебуновым забрать с собой все музейные материалы на новое место работы. Экспонатов к тому времени набралось уже немало!
С чего начиналось в Борщёвке
Итак, в 1973 году все эти экспонаты переместились вместе с Шебуновыми в Борщёвку. Правда, здесь свободного кабинета под музей не оказалось, поэтому коробки с материалами ютились на стульях и подоконниках класса, где преподавала Лидия Алексеевна. Но однажды эту картину увидел приехавший в школу с проверкой заведующий облоно и пожурил Бориса Ивановича: мол, не дело так хранить музейные ценности. И предложил построить для музея специальный домик. Со средствами помогли и облоно, и районные власти. Так рядом со школой и появился этот небольшой деревянный дом, в котором разместился музей имени Героя Советского Союза Зои Космодемьянской.
А вот внутренний музейный интерьер Борис Иванович и Лидия Алексеевна создавали на собственные деньги. Средства для оформления музея не были заложены ни в отделе образования Тамбовского района, ни в школьном бюджете. Но Шебуновы — альтруисты по натуре, то есть бессребреники. На своё детище они и собственных зарплат не жалели. К тому же Борис Иванович был очень мастеровитым человеком. До сих пор стены музея украшают сделанные его руками стенды, витрины и шкафы для фондов. Ведь сегодня в них хранятся свыше 4000 экспонатов! Это позволяет, кроме стационарной экспозиции, делать и временные тематические выставки, и использовать материалы для иллюстраций во время различных массовых мероприятий. А их на базе музея проходит великое множество.
Четырнадцать лет назад Борис Иванович ушёл из жизни, и вся музейная, экскурсионная работа легла на плечи Лидии Алексеевны. Правда, поскольку школу в Борщёвке закрыли, она теперь уже не преподаёт. Но и в музее невпроворот дел. Шебунова, несмотря на возраст, осталась всё такой же неуспокоенной и молодой душой. Экскурсию готова вести часами. Так много ей хочется рассказать посетителям и о Зое, и о её брате и боевых товарищах, и о тех замечательных людях, с которыми она была знакома или дружит сейчас. Многие из них дарили музею ценные экспонаты и другие материалы, свои книги и фотографии.
И всегда начинает свой рассказ Лидия Алексеевна с книги, которую ей подарила и надписала Любовь Тимофеевна Космодемьянская. Много лет назад Шебуновы осуществили-таки заветную мечту — встретились с матерью двух Героев Советского Союза. Её «Повесть о Зое и Шуре» с дарственной надписью, пожалуй, самый дорогой и желанный для Лидии Алексеевны экспонат. Тогда Любовь Тимофеевна передала борщёвскому музею также ещё некоторые документы и фотографии. Есть в музее и пластинка с записью выступления матери героев Космодемьянских, которое посетители слушают затаив дыхание.
Музейные дары
На видном месте в экспозиции и книга Георгия и Ирины Фроловых «Часть особого назначения», рассказывающая о войсковой части №9903, командиром которой был майор Артур Спрогис. Фроловы не бывали в борщёвском музее, но знали о нём и упомянули его создателей в своей книге, которую потом прислали Шебуновым с дарственной надписью.
Экспозиция музея пополняется всё новыми экспонатами благодаря обширнейшей переписке Лидии Алексеевны. Самая близкая подруга Зои — Клавдия Александровна Милорадова, и она, кроме документов и фотографий, подарила кассету с документальным фильмом «Зоя Космодемьянская. Правда о подвиге», который Шебунова теперь демонстрирует на мероприятиях с подрастающим поколением. Лидия Алексеевна по приглашению побывала в гостях у Милорадовой в Москве, познакомилась с её дочерью Александрой Никитиной-Милорадовой. Позже Александра Николаевна дважды приезжала в Борщёвку и передавала музею ценные подарки.
Бывала в музее также Светлана Чернова-Лидова, дочь известного журналиста «Правды», который первым рассказал о подвиге Зои в главной газете Советской страны. Лидова передала в Борщёвку книжки со знаменитым очерком «Таня», который был издан после публикации в «Правде» на 50 языках мира, и семейную реликвию — оригинал отцовского письма с фронта.
Двоюродная сестра Зои Космодемьянской — Нина Чурикова-Ланге преподнесла в дар музею портрет своей тёти Любови Тимофеевны. Есть в фондах и десять фронтовых писем (оригиналы!) о семье Космодемьянских лейтенанта Владимира Егорова.
Летописец семьи Космодемь-янских Олег Николаевич Коротцев гостил в Борщёвке целую неделю. Он передал Лидии Алексеевне фотографии и книги. А ещё Олег Николаевич стал инициатором создания космического мемориала, в который входят три малые планеты: планета №1 — Зоя, №2 — Шура, №3 — Любовь Тимофеевна. Теперь в далёком космосе есть целое созвездие Космодемьянских!
Да, у Шебуновых всегда было немало искренних друзей. Очень тёплые отношения поддерживает с музеем ветеран «Правды» Виктор Стефанович Кожемяко. Он не раз бывал здесь и дарил свои книги о Зое. А Фёдор Константинович Белоцкий, бывший белорусский партизан и тоже большой друг музея, в дар преподнёс свои мемуары.
Из истории экспонатов
С каждым музейным экспонатом связана та или иная история. Однажды Борщёвку посетила делегация военнослужащих из Чувашии. И как только они произнесли: «А у нас есть такой чувашский поэт…», как Шебунова, подведя их к одной из витрин, продолжила: «Пётр Хузангай. Я не только читала его поэму о Зое, которую он написал даже раньше знаменитой поэмы Маргариты Алигер, но она у нас есть в экспозиции в самиздатовском варианте. Его предоставил наш земляк Пётр Щекочихин. Он нашёл поэму Хузангая, перепечатал и преподнёс музею с дарственной надписью».
А порой экспонат становится связующей нитью. Есть в музейной экспозиции книга «Мой отец — Николай Гастелло». Её преподнёс сын лётчика-героя Виктор Гастелло. Когда группе врачей, приехавших в Борщёвку из подмосковного города Долгопрудного, Лидия Алексеевна, показывая книгу, сказала, что сын легендарного лётчика живёт в их городе, те сразу же загорелись: «Дайте его адрес!» Но Шебунова поставила условие: «Дам адрес, если вы будете помогать недавно перенёсшему инсульт Виктору Николаевичу». Врачи пообещали, а позже прислали подробное письмо с отчётом об оказываемой помощи.
Безусловно, за долгие десятилетия существования своего музея Шебуновы постарались наладить связь со многими другими музеями, посвящёнными Зое Космодемьянской. Например, в маленьком райцентре Ключи Алтайского края жил такой же увлечённый этой темой человек, посвятивший жизнь увековечению памяти героев. Он, Николай Рымаранс, создал музей Зои в Ключах и собрал о героине богатый материал. Сейчас, следуя его завещанию, дочь его Наталья пересылает эти документы в Борщёвку.
Подобных адресов в борщёвском музее не один десяток. Причём они не только в России, но и в бывших братских республиках Советского Союза. Тогда были созданы замечательные музеи Зои и в Германии. Один из них в ГДР организовали Лотар Кречмар и его супруга Рут. Шебуновы начали переписываться с ними пятьдесят лет назад! Позже подружились и с их дочкой Аннетой, её мужем-кубинцем, внуками. По приглашению Кречмаров Шебуновы посетили Саксонию и, конечно же, немецкий музей Зои Космодемьянской.
Другой музей на германской земле, посвящённый русской, советской героине, создал Макс Клосс. Шебуновы помогали ему собирать материалы о Зое 20 лет. Клосс был антифашистом и шесть лет провёл в гитлеровском концлагере. Его дочь Зеглинда — ровесница Зои Космодемьянской. Клосс рассказывал Шебуновым, что её могла бы постичь участь Зои, так как Зеглинда была воспитана в антифашистском духе. Макс давно уже ушёл из жизни, но Лидия Алексеевна поддерживает переписку с Зеглиндой и её внучкой Мэнди. О встречах в ГДР и о немецких музеях также рассказывает в фотографиях и других документах экспозиция борщёвского музея.
Музейный мемориал
Закономерно, что спустя несколько лет после того, как экспозиция о Зое Космодемьянской расположилась в отдельном здании, туда стали стекаться и документы о борщёвцах — ветеранах Великой Отечественной войны. Ведь в селе не было краеведческого музея, поэтому музей Зои невольно стал выполнять и эту функцию. Шебуновы оформили экспозицию «Ветераны нашего села» и большой стенд, куда сначала занесли имена погибших в Великой Отечественной войне сельчан. А затем сюда стали вписывать тех ветеранов, которые уходили из жизни после войны.
Неудивительно, что к этому стенду (в селе, к сожалению, нет специального воинского мемориала), особенно в День Победы, потянулись с цветами жители. Постоят у самодеятельного мемориала (который, кстати, благодаря другу музея и меценату, начальнику управления автомагистрали Москва — Волгоград Юрию Владимировичу Сорокину удалось за последнее время обновить и красиво оформить), поплачут, вспоминая родственников, возложат цветы. Юрий Владимирович постоянно помогает Лидии Алексеевне. Так, при его содействии к музею была проложена дорожка с твёрдым покрытием, произведён текущий ремонт здания.
Был в жизни Лидии Алексеевны ещё и такой трогательный случай. Однажды автобус привёз в музей из Москвы экскурсантов. Вместе с ними вышел старик с палочкой. Им оказался уроженец Борщёвки Борис Иванович Немов. По его словам, он перед смертью решил навестить родное село, где не был с тех пор, как уехал после школы в Москву. Когда он подошёл к рукописному мемориалу, то зарыдал. В списке увидел фамилию своего погибшего отца Ивана Павловича Немова. Сын, сам уже ставший стариком, не знал, как и благодарить Лидию Алексеевну за память о воинах Великой Отечественной.
Конечно, утратив любимого мужа, Шебунова и сегодня не остаётся в своей работе одна. На мероприятиях и при всяческих встречах Лидия Алексеевна никогда не забудет упомянуть о своих самых верных помощниках и меценатах — председателе местного отделения ДОСААФ, лётчике первого класса, председателе совета музея Николае Лазареве и его сыне Владимире, о члене совета военном лётчике Викторе Алёшине, председателе регионального отделения ДОСААФ Николае Забавникове, генеральном директоре ООО «Консультант ПЛЮС» Алексее Сидорове, о ветеранах Великой Отечественной войны Александре Николаевиче Боднаре, Илье Ивановиче Вокине, Владимире Анатольевиче Севрюкове.
Поддерживают музей Зои Космодемьянской и администрация Тамбовского района, и областное управление образования, и обком КПРФ. Ведь Лидия Алексеевна со своим дружным активом делает огромной важности дело. К тому же настолько она добрый, чистый и увлечённый человек, что невольно своей энергией и оптимизмом заряжает всех окружающих!
От Борщёвки до космоса
О том, что музей Зои Космодемьянской востребован сегодня так же, как во все прошлые времена, много рассказала мне сама Лидия Алексеевна. Представьте, недавно она завела уже четвёртую (и очень объёмную!) Книгу отзывов. В этих многостраничных книгах свои впечатления о музее год за годом записывают гости, приезжающие из различных российских мест и разных стран мира. И это никакое не преувеличение.
Знакомясь с записями только последних трёх лет (а вообразите, сколько их накопилось за десятилетия существования музея), отметила я широчайшую географию. Здесь побывали жители Австралии, Израиля, Португалии, заезжали сюда и с Камчатки, и из Москвы, Санкт-Петербурга, Владивостока, Читы, Нижнего Новгорода, Борисоглебска, Волгограда, Морозовска, Зеленограда, Мурманска и ещё многих десятков больших и совсем маленьких городов, сёл и деревень!
А вот необыкновенно тёплые слова, которые обращают к Лидии Алексеевне герои космоса. Это особая страница в биографии музея имени Героя Советского Союза Зои Космодемьянской — крепкие дружественные его связи с космонавтами. Очень часто сюда приезжает начальник тренажёрного управления Центра подготовки космонавтов имени Ю.А. Гагарина, кандидат технических наук, доцент, заслуженный испытатель космической техники, полковник Владимир Хрипунов. Началось всё в 2010 году, когда Владимир Петрович впервые посетил музей. А с тех пор «по космической дорожке», проложенной им в Борщёвку, здесь побывало немало его коллег по ЦПК и лётчиков-космонавтов.
Казалось бы, небольшой музей в чернозёмной сельской глубинке. Чем он стал так привлекателен для людей, связанных с космосом? Конечно, прежде всего именем и подвигом бессмертной Зои. Но ещё и личностью Лидии Шебуновой, которая с такой любовью, вдохновением, проникновенностью несёт людям пламенную правду о славной советской героине. Такие страстные экскурсии перед музейными стендами посетители не забудут уже никогда.
В знаменитой Книге отзывов тогда, в 2010-м, Владимир Хрипунов оставил такую запись: «Уважаемой Лидии Алексеевне с глубоким уважением и признательностью за бескорыстный тяжёлый труд по патриотическому воспитанию молодёжи. Мы глубоко тронуты вашей целеустремлённостью и альтруизмом. Преклоняем головы перед вами!» Вместе с Хрипуновым расписался в Книге отзывов его друг и коллега, Герой Российской Федерации, лётчик-космонавт Юрий Маленченко.
Во время прошлогоднего приезда Владимира Хрипунова в музее проходили практику школьники. Вот радости-то было мальчишкам! Ведь им пожал руку заслуженный испытатель космической техники. А затем Владимир Петрович рассказал ребятам о процессе подготовки космонавтов в Научно-исследовательском испытательном центре. И оставил новую запись в Книге отзывов, пообещав непременно вновь вернуться в Борщёвку. К Зое Космодемьянской и Лидии Шебуновой.
Будет сад «С нами Зоя»!
Две даты — самые важные и святые для музея: день рождения Зои 13 сентября и день её памяти 29 ноября. Каждый год в эти дни здесь проходит что-либо интересное и волнующее. Конечно, по-особому готовились к 80-летию подвига героини.
А в нынешний день её рождения Лидия Алексеевна осуществила наконец давний свой и Бориса Ивановича замысел. В честь Зои Космодемьянской был заложен яблоневый сад, который назвали «С нами Зоя».
Это стало в Борщёвке настоящим праздником! Всё село собралось — от ребятишек до ветеранов, приехали гости из Тамбова, из других мест. Друг музея Вячеслав Вишняков, молодой фермер, подготовил гарантированные саженцы, которые уже через три года начнут давать плоды.
Возле каждого деревца — колышек с табличкой, а на ней имя того, кто яблоню посадил. По общему мнению музейного совета, яблоне №1 присвоено двойное имя — Л.А. и Б.И. Шебуновых.
Сад будет расти и год от года расширяться. Место ему отведено просторное. Памяти о Зое — жить!
Администрация сайта не несёт ответственности за содержание размещаемых материалов. Все претензии направлять авторам.