Рассказы носова текст распечатать

Мишутка и Стасик сидели в саду на скамеечке и разговаривали. Только они разговаривали не просто, как другие ребята, а рассказывали друг другу разные небылицы, будто пошли на спор, кто кого переврет.

— Сколько тебе лет? — спрашивает Мишутка.

— Девяносто пять. А тебе?

— А мне сто сорок. Знаешь, — говорит Мишутка, — раньше я был большой-большой, как дядя Боря, а потом сделался маленький.

— А я, — говорит Стасик, — сначала был маленький, а потом вырос большой, а потом снова стал маленький, а теперь опять скоро буду большой.

— А я, когда был большой, всю реку мог переплыть, — говорит Мишутка.

— У! А я море мог переплыть!

— Подумаешь — море! Я океан переплывал!

— А я раньше летать умел!

— А ну, полети!

— Сейчас не могу: разучился.

— А я один раз купался в море, — говорит Мишутка, — и на меня напала акула. Я ее бац кулаком, а она меня цап за голову — и откусила.

— Врешь!

— Нет, правда!

— Почему же ты не умер?

— А зачем мне умирать? Я выплыл на берег и пошел домой.

— Без головы?

— Конечно, без головы. Зачем мне голова?

— Как же ты шел без головы?

— Так и шел. Будто без головы ходить нельзя.

— Почему же ты теперь с головой?

— Другая выросла.

«Ловко придумал!» — позавидовал Стасик. Ему хотелось соврать получше Мишутки.

— Ну, это что! — сказал он. — Вот я раз был в Африке, и меня там крокодил съел.

— Вот так соврал! — рассмеялся Мишутка.

— Вовсе нет.

— Почему же ты теперь живой?

— Так он же меня потом выплюнул,

Мишутка задумался. Ему хотелось переврать Стасика. Он думал, думал, наконец говорит:

— Один раз я шел по улице. Кругом трамваи, автомобили, грузовики…

— Знаю, знаю! — закричал Стасик. — Сейчас расскажешь, как тебя трамвай переехал. Ты уже врал про это.

— Ничего подобного. Я не про это.

— Ну ладно. Ври дальше.

— Вот я иду, никого не трогаю. Вдруг навстречу автобус. Я его не заметил, наступил ногой — рраз! — и раздавил в лепешку.

— Ха-ха-ха! Вот это враки!

— А вот и не враки!

— Как же ты мог раздавить автобус?

— Так он же совсем маленький был, игрушечный. Его мальчишка на веревочке тащил.

— Ну, это не удивительно, — сказал Стасик. — А я раз на Луну летал.

— Эва, куда махнул! — засмеялся Мишутка.

— Не веришь? Честное слово!

— На чем же ты летал?

— На ракете. На чем еще на Луну летают? Будто не знаешь сам!

— Что же ты там, на Луне видел?

— Ну, что… — замялся Стасик. — Что я там видел? Ничего и не видел.

— Ха-ха-ха! — рассмеялся Мишутка. — А говорит, на Луну летал!

— Конечно, летал.

— Почему же ничего не видел?

— А темно было. Я ведь ночью летал. Во сне. Сел на ракету и как полечу в космическое пространство. У-у-у! А потом как полечу обратно… Летел, летел, а потом бряк о землю… ну и проснулся…

— А-а, — протянул Мишутка. — Так бы сразу и говорил. Я ведь не знал, что ты — во сне.

Тут пришел соседский Игорь и сел рядом на скамеечке. Он слушал, слушал Мишутку и Стасика, потом говорит:

— Вот врут-то! И вам не стыдно?

— А чего стыдно? Мы же никого не обманываем, — сказал Стасик. — Просто выдумываем, будто сказки рассказываем.

— Сказки! — презрительно фыркнул Игорь. — Нашли занятие!

— А ты думаешь, легко выдумывать!

— Чего проще!

— Ну, выдумай что-нибудь.

— Сейчас… — сказал Игорь. — Пожалуйста.

Мишутка и Стасик обрадовались и приготовились слушать.

— Сейчас, — повторил Игорь. — Э-э-э… гм… кхм… э-э-э…

— Ну, что ты все «э» да «э»!

— Сейчас! Дайте подумать.

— Ну, думай, думай!

— Э-э-э, — снова сказал Игорь и посмотрел на небо. — Сейчас, сейчас… э-э-э…

— Ну, чего же ты не выдумываешь? Говорил — чего проще!

— Сейчас… Вот! Один раз я дразнил собаку, а она меня цап за ногу и укусила. Вот даже шрам остался.

— Ну и что же ты тут выдумал? — спросил Стасик.

— Ничего. Как было, так и рассказал.

— А говорил — выдумывать мастер!

— Я мастер, да не такой, как вы. Вот вы все врете, да без толку, а я вчера соврал, мне от этого польза.

— Какая польза?

— А вот. Вчера вечером мама и папа ушли, а мы с Ирой остались дома. Ира легла спать, а я залез в буфет и съел полбанки варенья. Потом думаю: как бы мне не попало. Взял Ирке губы вареньем намазал. Мама пришла: «Кто варенье съел?» Я говорю: «Ира». Мама посмотрела, а у нее все губы в варенье. Сегодня утром ей от мамы досталось, а мне мама еще варенья дала. Вот и польза.

— Значит, из-за тебя другому досталось, а ты и рад! — сказал Мишутка.

— А тебе что?

— Мне ничего. А вот ты этот, как это называется… Брехун! Вот!

— Сами вы брехуны!

— Уходи! Не желаем с тобой на лавочке сидеть.

— Я и сам не стану с вами сидеть.

Игорь встал и ушел. Мишутка и Стасик тоже пошли домой. По дороге им попалась палатка с мороженым. Они остановились, стали рыться в карманах и считать, сколько у них денег. У обоих набралось только на одну порцию мороженого.

— Купим порцию и разделим пополам, — предложил Стасик.

Продавщица дала им мороженое на палочке.

— Пойдем домой, — говорит Мишутка, — разрежем ножом, чтоб было точно.

— Пойдем.

На лестнице они встретили Иру. Глаза у нее были заплаканные.

— Ты чего ревела? — спрашивает Мишутка.

— Меня мама гулять не пускала.

— За что?

— За варенье. А я его и не ела. Это Игорь на меня наговорил. Наверное, сам съел, а на меня свалил.

— Конечно, Игорь съел. Он сам нам хвастался. Ты не плачь. Пойдем, я тебе свою полпорцию мороженого дам, — сказал Мишутка.

— И я тебе свою полпорцию отдам, вот только попробую разочек и отдам, — пообещал Стасик.

— А вы разве не хотите сами?

— Не хотим. Мы уже по десять порций съели сегодня, — сказал Стасик.

— Давайте лучше это мороженое на троих разделим, — предложила Ира.

— Правильно! — сказал Стасик. — А то у тебя заболит горло, если ты одна всю порцию съешь.

Пошли они домой, разделили мороженое на три части.

— Вкусная штука! — сказал Мишутка. — Я очень люблю мороженое. Один раз я съел целое ведро мороженого.

— Ну, ты выдумываешь все! — засмеялась Ира. — Кто тебе поверит, что ты ведро мороженого съел!

— Так оно ведь совсем маленькое было, ведрышко! Такое бумажное, не больше стакана…

В России, по данным демографов, недавно была зафиксирована самая высокая смертность с 1945 года: число умерших в России за последние 12 месяцев превысило 2,4 млн человек. Естественная убыль населения, без учета миграции, за последний год почти достигла 1 млн человек (более 990 тысяч).

С самого начала пандемии коронавируса родные погибших в России сталкивались со сложностями при организации похорон: очередями в моргах, длинными сроками ожидания выдачи тел, ростом цен на похоронные услуги и нехваткой мест на кладбищах. Как изменилась работа похоронного бизнеса в России за пандемию? Журналисты Север.Реалий расспросили об этом родных умерших и самих похоронных агентов.

«В похоронном агентстве я взяла последний гроб и два венка»

Виктория Соколова из Петрозаводска похоронила свою маму в начале 2021 года. В посмертном эпикризе женщины указано три диагноза: инфаркт мозга, инсульт мозга, ковид. Маме Виктории было 85, но она, по словам Виктории, была «полна энергии».

Соколова вспоминает, что в тот момент местные власти «деликатно молчали» про масштабы смертности в регионе. Поэтому для Виктории было полной неожиданностью, что ждать похорон пришлось больше недели.

«В больницу я звонила сама, узнавала про документы. Мне никто не звонил, видимо, врачи сильно загружены были. Похоронили маму только на восьмой день. Везде были очереди, – рассказывает Соколова. – В морг я пришла к 15:00, но заключение получила только в 19:00. На кладбище тоже была небольшая очередь. И это Сулажгора, где только возможно подзахоронение. Думаю, что в Вилге очередь больше. И это все зимой, в морозы».

«В мэрии, на почте все то же самое. Много умерших. В похоронном агентстве я взяла последний гроб и два венка», – рассказывает Виктория.

Только в Карелии, где живет Соколова, смертность за два неполных коронавирусных года выросла почти на 40%. Такие выводы можно сделать из статистики, опубликованной региональным управлением ЗАГС. В 2019 году в республике было зарегистрировано 8814 смертей – в среднем 735 в месяц. А за десять месяцев 2021 года в Карелии зарегистрировали уже 10138 смертей, что означает, что умирают более тысячи человек в месяц. Таким образом, средняя месячная смертность в регионе выросла на 37%. В столице республики, Петрозаводске, дела обстоят еще хуже: там средняя месячная смертность выросла на 48%, или в полтора раза за два года.

Аналогичная ситуация и в других регионах России. В Калининградской области за 2020 год зарегистрировали 13 289 смертей, при том, что в 2019 году, до эпидемии, этот показатель составлял лишь 12 011. В Москве количество захоронений во время эпидемии коронавируса выросло на 25-30%, как и смертность, рассказывал в интервью РБК глава похоронной службы «Ритуал» Артем Екимов: за 9 месяцев 2020 года в городе произошло 87,2 тысячи погребений. В 2021 году смертность немного снизилась – до 85,5 тысячи погребений. Но до эпидемии коронавируса, с января по сентябрь 2019 года, в Москве похоронили лишь 77,7 тысячи человек, а в 2018 году еще меньше – 76,1 тысячи.

«Хороним по три-четыре человека в день, в некоторые дни покойные – только жертвы COVID-19»

Высокий скачок смертности подтверждают все руководители муниципальных похоронных контор Петрозаводска. Как рассказал местному изданию «Петрозаводск говорит» директор предприятия «Ритуал» Сергей Гриненко, из-за роста смертности им пришлось изменить график работы агентства: похороны агенты вынуждены начинать раньше, а заканчивать позже.

«У заведующих кладбищами раньше было время заняться бумагами, а сейчас они работают, как на конвейере. Недавно одна заведующая жаловалась, что у нее перегорела лампочка, а времени оформить заявку на ее замену нет», – говорит Гриненко.

По словам руководителя муниципального предприятия «Мемориал» Дмитрия Данильева, из-за коронавируса между ними и частными конторами почти исчезла конкуренция, которая раньше была весьма жесткой.

«И у них переполнен траурный зал, и у нас. Расписание очень плотное. Настолько, что погребения не успевают проводить на третий день, как положено по традиции. Некоторые похороны переносятся на выходные дни – так тоже раньше не делали, – говорит Данильев. – Коронавирус стал одной из главной причин смертности. МУП «Мемориал» хоронит по три-четыре человека в день, и в некоторые дни покойные – это только жертвы COVID-19″.

О таком же напряженном графике сообщают похоронные службы и в других регионах.

«Количество ритуальных агентств за год увеличилось на 20%. И ритуальные агенты покупают себе хорошие машины, так как никто без работы не сидит, – рассказывает представитель похоронного агентства из Калининградской области Алексей Татаренков. – Как умирало какое-то количество людей до пандемии: домашние трупы, суицид, ДТП, онкология, сердечники, так они и умирают. Но к ним прибавилось такое же количество людей, умерших от пандемии».

По его словам, в этом году к высокой смертности минздрав Калининградской области подготовился лучше, чем в прошлом.

«Если в том году мы даже не знали, куда складывать трупы, не было даже подготовлено помещение под такое количество умерших, то в этом году привезли и установили большой холодильник, – рассказывает Татаренков. – Бригады, которые перевозят тела, снабжены индивидуальными пакетами для трупов, чего в прошлом году не было. По вскрытиям нет таких больших задержек. Судмедэксперты работают в три смены, а еще год назад работали в одну».

Очередь в морг, польские гробы и нехватка мест на кладбищах

В прошлом году Калининградская область также столкнулась с нехваткой гробов. Раньше их завозили в регион из Москвы, Новосибирска и соседней Польши. Но в Польше, как и в России, смертность тоже резко выросла, в результате чего польские производители перестали продавать гробы в соседние страны. Из-за нехватки гробов родственникам умерших еще недавно приходилось ожидать поставок по несколько дней, замечает Татаренков. Все эти факторы увеличивали сроки захоронения вплоть до двух недель.

В этом году польские компании увеличили мощности производства, поэтому перебоев с поставками гробов нет. Единственная проблема, которая ожидает Калининград, по словам Татаренкова, – нехватка мест на кладбищах. Об этой проблеме ранее говорили агенты и в других регионах:

«У нас есть устное распоряжение власти не продавать дополнительный участок земли под захоронение. По федеральному законодательству о похоронном деле, муниципальное кладбище (а они все в Калининграде муниципальные) обязано предоставить дополнительный метр земли под родственные захоронения. А в Калининграде кулуарно решили не продавать второй участок земли, что есть прямое нарушение закона о похоронном деле, идет ущемление прав населения, – объясняет Татаренков. – Но народ у нас не возмущается, никуда не пишет, ни в прокуратуру, ни в органы власти, поэтому как-то так. Это все произошло именно во время пандемии: у нас просто не хватает земли под захоронения».

Исполнительный директор Союза похоронных организаций и крематориев (СПОК) России Елена Андреева подтверждает, что все объекты инфраструктуры, связанные с ритуальными услугами и хранением тел, в том числе и медицинские объекты, например морги, уже почти два года работают в напряженном режиме из-за увеличенной смертности.

«Эта проблема по всей России существует, особенно когда идут волны. В период лета мы все наблюдали эту ситуацию, – говорит Андреева. – У нас есть необходимость расширять материально-техническую базу: строить хранилища и увеличивать количество моргов. В настоящий момент это проблема, потому что тел очень много. Мы говорили и до пандемии о том, что нам надо развивать инфраструктуру, но сейчас это очевидно: у нас не хватает объектов, чтобы справляться с периодами нагрузки».

Андреева подчеркивает, что в России необходимо улучшать количество и качество работы моргов.

«В Петербурге в бюро судебно-медицинской экспертизы (морг №1) начала действовать электронная очередь. Теперь нет такого, чтобы ждали на улице, – рассказывает она о нововведениях. – Конечно, время ожидания увеличилось, но город справляется. В некоторых регионах ситуация гораздо хуже, возникают вопросы с очередями, качеством и количеством хранения тел».

Полностью текст опубликован на сайте Север.Реалии

На минувшей неделе Верховная Рада Украины упростила процесс получения гражданства для иностранцев, которые воевали в составе Вооруженных сил Украины на Донбассе против российских сепаратистов. Этот вопрос обещал решить еще предыдущий президент Украины Петр Порошенко: он был в курсе того, что возвращаться на родину многим таким иностранцам (например, россиянам и белорусам) может быть опасно. Однако процесс неоднократно тормозился.

С какими трудностями сталкиваются военные из других стран, которые воевали в Украине? Телеканал «Настоящее Время» поговорил об этом с двумя россиянами и одним гражданином Израиля, которые воевали на Донбассе за правительственные силы.

Никита Макеев откровенно говорит, что его боевого опыта хватит на целую книгу воспоминаний.

«Освобождение Марьинки, потом Иловайск, потом Грабово, а еще – Широкино, операции на реке Кальмиус, оборона Мариуполя», – перечисляет он. В Украину Макеев приехал в 2014 году, когда началась война на Донбассе. Он говорит, что это была его принципиальная гражданская позиция: он был против аннексии Крыма и присутствия российских войск на Донбассе.

Никита говорит, что изначально думал, что приехал «в гости», но оказалось, что остаться в Украине ему придется надолго.

«Мы считали, что Украина должна сама решать, как ей жить. Мы не хотели, чтобы вот это говно, которое происходит в нашей стране, начало тогда через край литься в вашу страну, – говорит он. – Мы думали, что нанесем имиджевый удар по Российской Федерации, поломаем маленькую победоносную войну Путину. И мы наивно думали, что вернемся и перейдем границу легально».

Никита воевал в добровольческом подразделении «Азов». Изначально он был создан добровольцами, но затем вошел в структуру Министерства внутренних дел Украины. Пока Макеев воевал, в России на него открыли уголовное дело по статье о наемничестве. Теперь Никита не может вернуться домой: для него это означает сесть в тюрьму. А в Украине он до сих пор не может получить гражданство, а вместе с ним и защиту.

Алексей Левкин – еще один россиянин, который воевал за «Азов». На него на родине тоже заведено уголовное дело, он объявлен в розыск по линии Интерпола.

«Статья 282.1 – это политическая статья о создании экстремистского сообщества, – объясняет он. – Под этим в России подразумевается вообще любая оппозиционная деятельность. Например, то, что вы создали чат в телеграме на трех человек».

Левкин – один из основателей неонацистской организации WotanJugend, которая в своем телеграм-канале прославляет Адольфа Гитлера и современных убийц, таких как Андерс Брейвик (в 2011 году устроил взрыв в Осло и бойню в молодёжном лагере на острове Утойя, убив 77 и ранив 151 человека) и Дилан Руф (в 2015 году застрелил шесть женщин и трех мужчин, собравшихся на курс по изучению Библии в церкви города Чарльстон). Помимо этого, Левкин – вокалист группы М8Л8ТХ, исполняющей национал-социалистический блэк-метал. Расследовательская группа Bellingcat называет Левкина «ключевой фигурой в лоббистских усилиях «Азова» по предоставлению украинского гражданства иностранным ультраправым соратникам».

Сколько иностранцев, таких как Никита и Алексей, воевали и воюют в украинской армии – точно не известно. Цифры разнятся: от сотни до нескольких сотен человек. Но вопрос получения ими гражданства – политический. Это – маркер того, как государство относится к иностранцам, которые защищают независимость государства.

Легализировать иностранных военных в Украине пытаются уже несколько лет. В ноябре 2015 года Петр Порошенко подписал закон, который позволяет иностранцам и лицам без гражданства служить в украинской армии. Но получать паспорт они все равно не могли. Как объясняет депутат Верховной Рады Яна Зинкевич, законы Украины для получения гражданства требовали, чтобы добровольцы получали подтверждение своих документов в дипломатических учреждениях своих стран (что для воевавших на стороне Киева россиян было невозможно), либо требовали от этих людей документы, которые выдавались только в России. Также им предлагали отказываться от первоначального гражданства и получить об этом документ, что также предполагало поездку в Россию, а следовательно – вероятный арест.

Кроме того, из гражданства РФ просто невозможно выйти, если в России на тебя открыто уголовное производство, отмечают Никита и Алексей: именно в такой ситуации оказались они сами.

Лишь в 2019 году парламент Украины проголосовал за инициативу, которая упрощает получение гражданства тем иностранцам, у которых из документов было просто удостоверение участника боевых действий. У Никиты, как у многих военных и ветеранов, был именно такой документ.

Макееву повезло: пройдя пять проверок от МВД и СБУ, он в 2019 году получил из рук уже нового президента, Владимира Зеленского, желанный украинский паспорт. Но документ этот временный: он был выдан лишь на срок в два года.

«Мы у себя, внутри российских добровольцев, называли его «собачий паспорт», – говорит Макеев. – Потому что когда с этим паспортом приходишь в банк и говоришь: «Я гражданин, откройте мне карточку», они его в руки берут и начинают звонить, спрашивать: «А что это?»

Лишь в середине декабря украинский парламент проголосовал за то, что Украина теперь будет признавать отказ от предыдущего гражданства по заявлению человека – даже если страна, которая выдала паспорт, никакого решения по запросу об отказе не выдала.

«Теперь достаточно будет просто написать декларацию о том, что я отказываюсь от гражданства той страны, которое я сейчас имею», – объясняет Егор Чернев, депутат Верховной Рады Украины.

Но, правда, получить гражданство в Украине можно будет лишь с подачи министра – либо главы МВД, либо главы Минобороны, либо министра по делам ветеранов. А если российские или белорусские правоохранители подадут запрос в розыск этого человека по линии Интерпола, нужно будет доказывать, что человека преследуют по политическим мотивам. Однако эксперты говорят, что хотя все перечисленное и затянет процесс выдачи гражданства Украины, но сделает его возможным, по крайней мере законодательно.

Григорий Пивоваров – еще один человек, который с 2016 года служит в ВСУ. Он – гражданин Израиля и хотел бы получить гражданство Украины, прошел все проверки спецслужб. Но, по его словам, уже несколько лет получить паспорт ему не удается. Коллег по несчастью он тоже призывает не обольщаться:

«Постоянно они что-то придумывают, – рассказывает он. – Я не могу сказать, что в голове у нашей миграционной службы, но так получилось, что Украина стала для меня домом, отступать уже некуда».

Update: в текст добавлены сведения относительно одного из героев, Алексея Левкина.