В России, по данным демографов, недавно была зафиксирована самая высокая смертность с 1945 года: число умерших в России за последние 12 месяцев превысило 2,4 млн человек. Естественная убыль населения, без учета миграции, за последний год почти достигла 1 млн человек (более 990 тысяч).
С самого начала пандемии коронавируса родные погибших в России сталкивались со сложностями при организации похорон: очередями в моргах, длинными сроками ожидания выдачи тел, ростом цен на похоронные услуги и нехваткой мест на кладбищах. Как изменилась работа похоронного бизнеса в России за пандемию? Журналисты Север.Реалий расспросили об этом родных умерших и самих похоронных агентов.
«В похоронном агентстве я взяла последний гроб и два венка»
Виктория Соколова из Петрозаводска похоронила свою маму в начале 2021 года. В посмертном эпикризе женщины указано три диагноза: инфаркт мозга, инсульт мозга, ковид. Маме Виктории было 85, но она, по словам Виктории, была «полна энергии».
Соколова вспоминает, что в тот момент местные власти «деликатно молчали» про масштабы смертности в регионе. Поэтому для Виктории было полной неожиданностью, что ждать похорон пришлось больше недели.
«В больницу я звонила сама, узнавала про документы. Мне никто не звонил, видимо, врачи сильно загружены были. Похоронили маму только на восьмой день. Везде были очереди, – рассказывает Соколова. – В морг я пришла к 15:00, но заключение получила только в 19:00. На кладбище тоже была небольшая очередь. И это Сулажгора, где только возможно подзахоронение. Думаю, что в Вилге очередь больше. И это все зимой, в морозы».
«В мэрии, на почте все то же самое. Много умерших. В похоронном агентстве я взяла последний гроб и два венка», – рассказывает Виктория.
Только в Карелии, где живет Соколова, смертность за два неполных коронавирусных года выросла почти на 40%. Такие выводы можно сделать из статистики, опубликованной региональным управлением ЗАГС. В 2019 году в республике было зарегистрировано 8814 смертей – в среднем 735 в месяц. А за десять месяцев 2021 года в Карелии зарегистрировали уже 10138 смертей, что означает, что умирают более тысячи человек в месяц. Таким образом, средняя месячная смертность в регионе выросла на 37%. В столице республики, Петрозаводске, дела обстоят еще хуже: там средняя месячная смертность выросла на 48%, или в полтора раза за два года.
Аналогичная ситуация и в других регионах России. В Калининградской области за 2020 год зарегистрировали 13 289 смертей, при том, что в 2019 году, до эпидемии, этот показатель составлял лишь 12 011. В Москве количество захоронений во время эпидемии коронавируса выросло на 25-30%, как и смертность, рассказывал в интервью РБК глава похоронной службы «Ритуал» Артем Екимов: за 9 месяцев 2020 года в городе произошло 87,2 тысячи погребений. В 2021 году смертность немного снизилась – до 85,5 тысячи погребений. Но до эпидемии коронавируса, с января по сентябрь 2019 года, в Москве похоронили лишь 77,7 тысячи человек, а в 2018 году еще меньше – 76,1 тысячи.
«Хороним по три-четыре человека в день, в некоторые дни покойные – только жертвы COVID-19»
Высокий скачок смертности подтверждают все руководители муниципальных похоронных контор Петрозаводска. Как рассказал местному изданию «Петрозаводск говорит» директор предприятия «Ритуал» Сергей Гриненко, из-за роста смертности им пришлось изменить график работы агентства: похороны агенты вынуждены начинать раньше, а заканчивать позже.
«У заведующих кладбищами раньше было время заняться бумагами, а сейчас они работают, как на конвейере. Недавно одна заведующая жаловалась, что у нее перегорела лампочка, а времени оформить заявку на ее замену нет», – говорит Гриненко.
По словам руководителя муниципального предприятия «Мемориал» Дмитрия Данильева, из-за коронавируса между ними и частными конторами почти исчезла конкуренция, которая раньше была весьма жесткой.
«И у них переполнен траурный зал, и у нас. Расписание очень плотное. Настолько, что погребения не успевают проводить на третий день, как положено по традиции. Некоторые похороны переносятся на выходные дни – так тоже раньше не делали, – говорит Данильев. – Коронавирус стал одной из главной причин смертности. МУП «Мемориал» хоронит по три-четыре человека в день, и в некоторые дни покойные – это только жертвы COVID-19″.
О таком же напряженном графике сообщают похоронные службы и в других регионах.
«Количество ритуальных агентств за год увеличилось на 20%. И ритуальные агенты покупают себе хорошие машины, так как никто без работы не сидит, – рассказывает представитель похоронного агентства из Калининградской области Алексей Татаренков. – Как умирало какое-то количество людей до пандемии: домашние трупы, суицид, ДТП, онкология, сердечники, так они и умирают. Но к ним прибавилось такое же количество людей, умерших от пандемии».
По его словам, в этом году к высокой смертности минздрав Калининградской области подготовился лучше, чем в прошлом.
«Если в том году мы даже не знали, куда складывать трупы, не было даже подготовлено помещение под такое количество умерших, то в этом году привезли и установили большой холодильник, – рассказывает Татаренков. – Бригады, которые перевозят тела, снабжены индивидуальными пакетами для трупов, чего в прошлом году не было. По вскрытиям нет таких больших задержек. Судмедэксперты работают в три смены, а еще год назад работали в одну».
Очередь в морг, польские гробы и нехватка мест на кладбищах
В прошлом году Калининградская область также столкнулась с нехваткой гробов. Раньше их завозили в регион из Москвы, Новосибирска и соседней Польши. Но в Польше, как и в России, смертность тоже резко выросла, в результате чего польские производители перестали продавать гробы в соседние страны. Из-за нехватки гробов родственникам умерших еще недавно приходилось ожидать поставок по несколько дней, замечает Татаренков. Все эти факторы увеличивали сроки захоронения вплоть до двух недель.
В этом году польские компании увеличили мощности производства, поэтому перебоев с поставками гробов нет. Единственная проблема, которая ожидает Калининград, по словам Татаренкова, – нехватка мест на кладбищах. Об этой проблеме ранее говорили агенты и в других регионах:
«У нас есть устное распоряжение власти не продавать дополнительный участок земли под захоронение. По федеральному законодательству о похоронном деле, муниципальное кладбище (а они все в Калининграде муниципальные) обязано предоставить дополнительный метр земли под родственные захоронения. А в Калининграде кулуарно решили не продавать второй участок земли, что есть прямое нарушение закона о похоронном деле, идет ущемление прав населения, – объясняет Татаренков. – Но народ у нас не возмущается, никуда не пишет, ни в прокуратуру, ни в органы власти, поэтому как-то так. Это все произошло именно во время пандемии: у нас просто не хватает земли под захоронения».
Исполнительный директор Союза похоронных организаций и крематориев (СПОК) России Елена Андреева подтверждает, что все объекты инфраструктуры, связанные с ритуальными услугами и хранением тел, в том числе и медицинские объекты, например морги, уже почти два года работают в напряженном режиме из-за увеличенной смертности.
«Эта проблема по всей России существует, особенно когда идут волны. В период лета мы все наблюдали эту ситуацию, – говорит Андреева. – У нас есть необходимость расширять материально-техническую базу: строить хранилища и увеличивать количество моргов. В настоящий момент это проблема, потому что тел очень много. Мы говорили и до пандемии о том, что нам надо развивать инфраструктуру, но сейчас это очевидно: у нас не хватает объектов, чтобы справляться с периодами нагрузки».
Андреева подчеркивает, что в России необходимо улучшать количество и качество работы моргов.
«В Петербурге в бюро судебно-медицинской экспертизы (морг №1) начала действовать электронная очередь. Теперь нет такого, чтобы ждали на улице, – рассказывает она о нововведениях. – Конечно, время ожидания увеличилось, но город справляется. В некоторых регионах ситуация гораздо хуже, возникают вопросы с очередями, качеством и количеством хранения тел».
Полностью текст опубликован на сайте Север.Реалии
Вот уже четвертый год после страшной аварии, в которой по вине пьяного предпринимателя погибла Диана Петрук и был искалечен ее одноклассник Владислав Тарар, их родители ходят на заседания Ривненского городского суда. По мнению потерпевших, рассмотрение дела неоправданно затягивают адвокаты виновника, которые раньше предупреждали, что «лучше взять деньги». Однако мамы и папы на это не пошли.
Что происходит с резонансным делом – читайте в материале OBOZREVATEL.
Черный ноябрь
ДТП произошло 2 ноября 2018 года. Одноклассники Диана Петрук и Владислав Тарар вечером возвращались домой от репетитора, когда их на улице Севастопольской сбил Mercedes-Benz Vito.
За рулем автомобиля находился местный предприниматель – 39-летний Василий Самчук. Он не только не предпринял даже малейшей попытки помочь жертвам ДТП, а попытался скрыться и наехал на Влада ВТОРОЙ раз.
Видео дня
Подросток получил тяжелейшие травмы, его на скорой увезли в больницу. К сожалению, его однокласснице уже нельзя было помочь: Диана скончалась на месте аварии.
Водителю сбежать не удалось – он был настолько пьян, что после задержания моментально заснул в полицейском Prius. По результатам освидетельствования оказалось, что содержание алкоголя в крови Самчука превышало норму почти в 14 раз (2,75 промилле).
«При таких показателях у человека нарушены все психические и физические функции, отсутствует адекватное восприятие реальности. Совсем немного до потери сознания», – рассказали OBOZREVATEL в полиции.
По словам очевидцев, улица Севастопольская была хорошо освещена, и будь водитель трезв, то увидел бы людей за десятки метров.
«В СИЗО ему лучше, чем на зоне»
Действия водителя Mercedes были квалифицированы по ч. 2 ст. 286, ч. 3 ст. 15 и ч. 1 ст. 135 Уголовного кодекса Украины. (Нарушение ПДД, которое повлекло за собой смерть и травмирование, а также оставление в опасности).
За совершенное Василию Самчуку грозит от трех до восьми лет лишения свободы. Сейчас он продолжает оставаться в следственном изоляторе (СИЗО), откуда его привозят в суд.
Окончания процесса еще не видно, и это просто выматывает родителей погибшей Дианы и пострадавшего Влада.
Как рассказал OBOZREVATEL Дмитрий Петрук, Самчук делает все возможное, чтобы не попасть на зону – его устраивает нахождение в СИЗО.
«Туда к нему и жена приезжает, продукты привозит. Отдельная комната, телевизор. Ему там хорошо – сидит себе спокойно, никто его не трогает. А рассмотрение дела затягивают – ему нет конца. Постоянно подают какие-то ходатайства», – рассказал Петрук.
По словам потерявшего дочку отца, адвокаты виновника ДТП ранее заявляли, что если потерпевшие не возьмут деньги, то будут ходить в суд пять лет. «Сначала мы не верили, но вот уже ходим четвертый год», – говорит мужчина.
По словам Дмитрия, для них, родителей, важно, чтобы был справедливый суд: «Моего ребенка мы уже не вернем, второй сильно пострадал. Теперь главное – справедливое решение суда».
Отец Владислава – Александр Тарар – рассказал OBOZREVATEL, что у обвиняемого Василия Самчука три защитника и якобы одного из них несколько месяцев назад самого поймали пьяным за рулем. «Он бывший правоохранитель, был начальником следственного отдела по ДТП. Еще один защитник был его заместителем», – добавил отец Дианы.
По словам Тарара-старшего, на каждом заседании адвокаты виновника ДТП заваливают суд ходатайствами – даже самыми «безумными».
«Было, например, что требовали доставить в суд моего сына, который тогда находился на лечении за границей. А там Влада просто спасли – вытянули его», – говорит отец.
Также то и дело кто-то из защитников не является на заседание – а их уже состоялось 54.
«Что касается виновника ДТП, то за все это время от него не дождались даже извинений. Ни от него, ни от его жены – ни слов, ни сочувствия, ни предложений о помощи», – рассказал мужчина.
Правда, 14 декабря в суде Самчук впервые «подал голос». Заявил, что раскаивается, что просто не заметил детей, подтвердил, что был пьяным, и попросил прощения. Родственники подростков в искренность виновника ДТП не верят.
На восстановление уйдут годы
Влад Тарар до дня ДТП занимался кикбоксингом. Он был воспитанником бойцовского клуба «Праджат», в составе команды завоевал золотую медаль на Чемпионате Украины по К1, а уже через две недели его ждали очередные соревнования. Однако пьяный водитель отнял здоровье и разрушил мечты.
Отец пострадавшего подростка рассказал, что у Влада был поврежден ствол головного мозга: «Он отвечает полностью за жизнедеятельность человека – это как процессор в компьютере».
Также в результате страшного удара Влад получил и другие травмы головного мозга, переломы черепа, повреждение таза, тяжелые ушибы легких и др.
«Два месяца сын был в коме. Из нейрохирургии мы забирали его в вегетативном состоянии. Привезли в Бремен (Германия), заплатили за месяц лечения в реабилитационном центре колоссальные для нас деньги – примерно 1 млн 300 тыс. Их собирали тысячи людей. Немецкие врачи сказали, что Влад не получил в Украине даже одного процента необходимого ему лечения. Сын держался только благодаря тому, что его организм был тренированный», – рассказал Александр Тарар.
Затем Влад провел шесть месяцев в Кракове – там стоимость лечения была ниже: «Польские врачи «расшевелили» сына: он стал возобновлять определенные движения. По состоянию на сегодняшний день восстановилась память: Влад вспомнил всех одноклассников, свой «трудный» номер телефона, уже читает на английском и переводит: правда, плохо разговаривает, так как спазмированы голосовые связки. Уже поснимали все трубки – кушает сам. Но спазмированы и руки, скручены внутрь».
По мнению отца, если все будет идти так же, то через несколько лет Влада удастся поставить на ноги – он верит в лучшее.
OBOZREVATEL будет и дальше следить за резонансным делом. Мы считаем это важным, так как на дорогах Украины ежегодно гибнет больше людей, чем на войне.