Рассказ зощенко про новый год

Введение

Конспект
урока будет удобен на уроке литературы для 8 класса в марте, здесь есть цель и
задачи, все этапы урока соблюдены, организационный момент, мотивация к учебной
деятельности, приветствие, актуализация опорных знаний, открытие нового, приобщить учеников к восприятию сатиры и юмора; учить
понимать юмор и сатиру в художественном произведении; показать, как создаются
юмористические и сатирические произведения; развивать навыки выразительного
чтения, анализа текста, физкультминутка, закрепление, вопросы,
обобщение, итог, домашнее задание.

Конспект
урока по литературе для 8 класса на тему: Рассказ: Журнал «Сатирикон»

Цель: приобщить учеников к восприятию сатиры и
юмора; учить понимать юмор и сатиру в художественном произведении.

 Задачи: приобщить
учеников к восприятию сатиры и юмора; учить понимать юмор и сатиру в
художественном произведении; показать, как создаются юмористические и
сатирические произведения; развивать навыки выразительного чтения, анализа
текста.

Ход урока:

I.Организационный
этап. Мотивация к учебной деятельности.

Учитель: — 
Учебник на столе у вас?

А ручки и
тетрадки?

Тогда урок начнём
сейчас,

Раз всё у вас в
порядке.

Будьте внимательны,

Послушны,
наблюдательны.

Чтобы литературные
тайны познавать,

Нужно всё серьёзно
изучать.

— отчёт 
дежурного;

— проверка 
готовности  класса  к  уроку:

Я  рада  новой 
встрече  с  вами,

Приятно  ваше 
общество, друзья!

Ответы  ваши  вы 
готовьте  сами,

Их  с  интересом 
буду  слушать  я.

Мы  сегодня 
снова  будем  читать,

Выводы  делать  и 
рассуждать.

А  чтобы  урок 
пошёл  каждому  впрок

Активно 
включайся  в  работу, дружок!

Вот книжки на
столе,

А вот тетрадки

Не хочется играть

Сегодня в прятки

Сегодня в классе у
ребят

Урок очень важный

А почему он важный
–

Скажет каждый!

Добрый день, мои
друзья,

Встрече с вами
рада я.

Сели ровно, все
достали,

Вспоминаем все,
что знали,

Оставляем все
заботы

И включаемся в
работу.

II. Актуализация
знаний учащихся.

Повторение

·        
Что такое юмор и сатира? Чем они отличаются?

·        
Назовите основные сатирические приемы.

·        
Какие юмористические и сатирические произведения
вы помните?

·        
Как строятся такие произведения? (При повторении
можно пользоваться «Кратким словарем литературоведческих терминов» (с. 360
учебника). Необходимо привести примеры сатирических приемов из произведений
Крылова, Гоголя, Салтыкова-Щедрина и др.)

III.
Работа по новой теме.

Слово учителя о журнале «Сатирикон» и его авторах

Представление о литературной ситуации никогда не
может быть полным без ее юмористических и сатирических страниц. В начале века
постаревшая и поскучневшая «Стрекоза», в которой когда-то печатался юный Чехов,
в 1908 году была преобразована группой молодых сотрудников этого журнала в
новый журнал — «Сатирикон». Это было издание веселое и меткое, саркастическое и
злое; язвительный текст перемежался с язвительными карикатурами, забавный
анекдот сменялся политическим шаржем.

Со временем (с 1913 года) он модернизировал свое название,
став «Новым Сатириконом», но продолжил объединение замечательных художественных
сил. В этом журнале сотрудничали художники Ре- Ми (Н. Ремизов), Л. Бакст, И.
Билибин, М. Добужинский, А. Бенуа, Н. Альтман, талантливые и остроумные писатели — Саша Черный, С.
Городецкий, Тэффи (Лохвицкая), А. Аверченко. В «Сатириконе» печатались А.
Куприн, Л. Андреев, А. Толстой, А. Грин.

«Гвоздем» каждого номера были произведения
Аркадия Аверченко. Под забавными псевдонимами (Медуза Горгона, Фальстаф, Фома
Опискин) он выступал с передовицами и злободневными фельетонами, писал о
театре, о музыкальных вечерах, о художественных выставках. И лишь рассказы
подписывал своей фамилией.

Аверченко — мастер юмористического рассказа.
Лучшие из них, скорее, относятся к жанру сатирическому. Аверченко продолжал
традиции русской сатиры, русской литературы — Гоголя, Салтыкова- Щедрина,
Чехова, Куприна. Его произведения актуальны не только для своего времени, но и
для нашего: объекты сатиры не исчезли, они лишь немного трансформировались.

В 1911 году выходит «Всеобщая история»,
обработанная «Сатириконом». Авторами этого пародийно-сатирического произведения
были Тэффи, О. Дымов, А. Аверченко и Л.О. Д’Ор.

Творчество Тэффи (Надежды Александровны
Лохвицкой) — прозаика, поэта, драматурга, было необычайно популярно и признано
самой широкой читательской аудиторией еще до революции в России, где ее
рассказы печатались в различных сатирических журналах, газетах, выходили
отдельными книгами. Когда при составлении юбилейного сборника к трехсотлетию
царствования дома Романовых почтительно осведомились у царя, кого из
современных писателей он желал бы видеть помещенным в нем, Николай И решительно
ответил: «Тэффи! Только ее. Никого, кроме нее, не надо. Одну Тэффи!»

С начала 1920-х годов писательница жила во
Франции; ее рассказы, фельетоны публиковались в крупнейших газетах русского
зарубежья, ее книги выходили в Берлине, Париже. Она по праву считалась лучшим
сатириком эмиграции.

Еще один автор «Всеобщей истории» — О. Дымов
(настоящее имя — Осип Исидорович Перельман), писатель, журналист. Окончил
Лесной институт в Петербурге. Литературным творчеством начал заниматься с 1903
года. Писал пьесы, которые ставились в театрах Москвы и Петербурга. Был автором
многочисленных сценических миниатюр, юмористических произведений, фельетонов,
рецензий. До отъезда в США в 1913 году он выпустил сборники рассказов
«Солнцеворот», «Весенняя печаль» и другие. За границей продолжил свою литературную
деятельность. Его любимым писателем был А.П. Чехов, не случайно свой псевдоним
он взял из чеховского рассказа «Попрыгунья».

Как много забытых страниц в истории отечественной литературы! И
как хочется задержать движение времени! Такая возможность есть у читателей
«Всеобщей истории, обработанной „Сатириконом»».

Это удивительное издание. История человечества — от древнейших
времен до начала XIX века — рассказана не учеными мужами, черпающими знания из
старинных книг, изучающими письмена и манускрипты, а веселыми и остроумными
людьми — лисателями-сатириками.

Обращение к давно ушедшим событиям и людям для авторов было лишь
поводом, чтобы с юмором взглянуть на современную жизнь. Само решение не было
оригинальным. В 1868 г. А. К. Толстой создал сатирическое произведение «История
государства Российского от Гостомысла до Тимашева», где поведал читателю, что
«Земля наша богата, / Порядка в ней лишь нет». Правда, автору не удалось
увидеть стихотворение напечатанным, видимо, такие исторические параллели
пришлись не по вкусу издателям.

Создателям «Всеобщей истории…» повезло больше. Их детище увидело
свет в 1910 г. Книга была выпущена как бесплатное приложение к журналу
«Сатирикон».

Несмотря на свой юный, трехлетний возраст, «Сатирикон» был
известен и имел своего читателя. И это было непросто, так как в России в первое
десятилетие XX века появилось много юмористических журналов. «В то смутное,
неустойчивое, гиблое время „Сатирикон» был чудесной отдушиной, откуда лил
свежий воздух», — вспоминал А. Куприн.

Журнал объединил молодых талантливых писателей: Арк. Аверченко,
Сашу Черного, Тэффи, О. Дымова, А. Бухова и др. В нем печатались А. Куприн, Л.
Андреев, А. Н. Толстой… В 1913 г., после раскола редакции, «Сатирикон»
перестал существовать. Было еще одно его рождение — в Париже. К участию в
издании были привлечены И. Бунин, Саша Черный, Б. Зайцев, А. Куприн, художники
А. Бенуа, М. Добужинский, К. Коровин. В третьем «Сатириконе» был перепечатан
роман И. Ильфа и Е. Петрова «Золотой теленок», и это было отмечено читателями.
Вскоре из-за недостатка средств и острых сатирических материалов журнал
перестал выходить в свет. Так закрылась еще одна страница отечественной
литературной летописи.

В 1911 г. выходит «Всеобщая история, обработанная
„Сатириконом»». Казалось бы, что можно найти смешного в государственных
переворотах, в многочисленных войнах, эпидемиях и тому подобных событиях былых
времен, сведения о которых дошли до нас?

Познакомьтесь с отрывком из «Всеобщей истории, обработанной
„Сатириконом»», подготовленной Тэффи (1872—1952), урожденной Лохвицкой
Надеждой Александровной, — прозаиком, поэтом, драматургом.

Перу Тэффи принадлежит раздел «Древняя история», открывающий
книгу. Она с азартом включается в общую «клоунаду», создавая остроумную историю
Древнего мира. Тэффи иронически обыгрывает логические построения псевдонаучных
трудов («Воспитание детей было очень суровое. Чаще всего их сразу убивали. Это
делало их мужественными и стойкими»); гиперболизирует штампы («Древняя история
есть такая история, которая произошла чрезвычайно давно»)…

Рассказ учителя о Тэффи (или сообщение ученика)

Н.А. Тэффи не любила рассказывать о себе и на
настойчивые расспросы всегда отвечала шуткой. А шутить Тэффи умела, хлесткие,
«не в бровь, а в глаз», остроты ее гуляли по всему Петербургу. Популярность
этой женщины была столь велика, что выпускали духи и конфеты «Тэффи».

В ее семье хорошо знали и любили литературу. Отец
Тэффи, известный адвокат А.В. Лохвицкий, был прекрасным оратором. Именно от
него унаследовала Надежда Александровна любовь к острому словцу, которое
подхватывали затем все окружающие.

В литературу Тэффи вступила тоже со стихами,
которые часто пела под гитару (позже А. Вертинский некоторые из них включил в
свой репертуар), но известность ей принесли фельетоны и юмористические
рассказы.

Разносторонне талантливая, Тэффи печатается в
ведущих сатирических журналах. Вскоре молодого автора приглашают сотрудничать в
популярный еженедельник «Сатирикон». Своеобразным девизом Тэффи в те годы были
слова Спинозы «Смех есть радость, а посему сам по себе — благо», которые она
взяла эпиграфом к своей первой книге «Юмористические рассказы» (1910). Ее
считали «самой занимательной и смешной» писательницей. И в длинную дорогу
непременно брали томик ее рассказов. Но самые чуткие читатели почувствовали в
ее рассказах и грустную ноту. Поэт Саша Черный писал; «.. .Аполлон сжалился и
послал нам Тэффи. Не «женщину-писательницу», а писателя большого, глубокого и
своеобразного».

Физминутка

Потягушки

Мы на
цыпочки привстали,

Ручки
кверху мы подняли,

Мы
вздохнули, потянулись

И друг
другу улыбнулись.

Выдохнули,
руки вниз,

Повторим
теперь на «бис»!

— А теперь
все тихо встали,

Дружно
руки вверх подняли,

В стороны,
вперёд, назад,

Повернулись
вправо, влево

Тихо сели,
вновь за дело.

IV.
Закрепление

Беседа по рассказу
Тэффи «Жизнь и воротник»

Опираемся на вопросы учебника (с. 164).

Дополнительные вопросы:

·        
Каков основной художественный прием в рассказе
Тэффи? Какие произведения построены на таком же приеме? (Основной
художественный прием в рассказе Тэффи — олицетворение. Рассказ
построен на одушевлении неодушевленного предмета, который не просто действует
самостоятельно, а управляет жизнью своего владельца. Подобное «активное»
поведение предметов встречается у Н.В. Гоголя («Нос»), М.А. Осоргина
(«Пенсне»), И.С. Шмелева («Какя стал писателем»). Вспомним также сказку
Андерсена «Тень» и драму Шварца по мотивам этой сказки с тем же названием.)

·        
Как, по-вашему, рассказ Тэффи юмористический или
сатирический? (В рассказе есть и юмор, и сатира. Автор сатирически
изображает героиню, Олечку Розову, а в ее лице всех безалаберных, бесхарактерных,
инфантильных, лживых, пустых, пошлых, паразитирующих на других людях эгоистов.
Такие люди «страдают», сами себе кажутся несчастными и несправедливо
обиженными. Причем люди, подобные Олечке, всегда обвиняют в своих неблаговидных
поступках кого угодно, но только не самих себя. В рассказе Тэффи ситуация
доводится до абсурда: обвиняется неодушевленный предмет — «подлый воротник».)

Знакомство с писателем по материалам
воспоминаний.

Рассказ учителя о М. Зощенко (или сообщение ученика)

Алексей Ремизов: «…Берегите Зощенко. Это наш, современный Гоголь».

Сергей Есенин: «В нем есть что-то от Чехова и Гоголя. Будущее этого
писателя весьма огромно».

Максим Горький: «Отличный язык выработали вы, М(ихаил) М(ихайлович), и
замечательно владеете им. Юмор у вас очень «свой». Я высоко
ценю вашу работу, поверьте: это не комплимент. Ценю и уверен, что вы напишете
весьма крупные вещи. Данные сатирика у вас — налицо, чувство иронии очень
острое, и лирика сопровождает его крайне оригинально. Такое соотношение иронии
и лирики я не знаю в литературе ни у кого…»

Юрий Олеша: «Всех перекрыл Михаил Михайлович Зощенко. Этот человек,
маленький, поджарый и прямой, — чрезвычайно осанистый, несмотря на щуплость, —
стал рядом с кафедрой, положил листки, следовательно, сбоку и с выражением
почти военного презрения на лице читал свой рассказ. Он читал железным голосом вещь,
вызывающую ежесекундные раскаты хохота. Так читаются лозунги, тезисы,
воззвания.

Волновался мой дорогой Миша Зощенко, побледнел,
даже позеленел как-то.

Слава! Его страшно любит публика. Когда
председатель объявил его, выходившие с полпути вернулись… Шумное движение
произошло в зале, люди стали пересаживаться ближе. Замечательный, поистине
замечательный русский писатель — Зощенко!»

Константин Федин: «Его стараются «снищить», — измельчить, печатают в
юмористических журнальчиках, чтобы он, кой грех, не поднялся до высоты большой,
общественно важной индивидуальности. А он — явление из ряда вон выходящее,
очень значительное… подымающееся до Гоголя… Он — безжалостный сатирик и —
может быть — единственный в наши дни писатель с гражданским мужеством и человеческим
голосом, без фистулы подобострастия. Мне показалось, что он переживет всех нас,
и, вероятно, не ошибаюсь».

Корней Чуковский: «Это был один из самых красивых людей, каких я
когда-либо видел… Я считаю его самым замечательным писателем современности.
Он постоянно менялся, никогда не застывал на достигнутом, каждая новая книга
знаменовала собой новый этап его психического и эмоционального развития».

А вот как относился к Зощенко и его творчеству
Сталин:

«Писатели думают, что они политикой не занимаются…
Написал человек красиво, и все. А там есть плохие, вредные места, мысли,
которые отравляют сознание молодежи… Почему я недолюбливаю людей вроде
Зощенко? Потому что они пишут что-то похожее на рвотный порошок. Можем ли мы
терпеть на посту руководителей, которые это пропускают в печать?.. У нас журнал
не частное предприятие…

Он не имеет права приспосабливаться к вкусам
людей, которые не хотят признавать наш строй. Кто не хочет перестраиваться,
например Зощенко, пускай убирается ко всем чертям.

.. .Разве этот дурак, балаганный рассказчик,
писака Зощенко может воспитывать?..»

Эти слова были почти приговором Зощенко, которого
на многие годы отлучили от литературы. Но его творчество живо, актуально,
любимо читателями.

4.          
Беседа по рассказу М. Зощенко «История болезни»

Опираемся на вопросы учебника (с. 169).

Дополнительные вопросы:

• Как правильнее назвать рассказ Зощенко —
  юмористическим или сатирическим? Что высмеивает Зощенко? (Рассказ
  Зощенко сатирический. Писатель высмеивает наплевательское,
  бездушное, унижающее человеческое достоинство, неуважительное, хамское, издевательское
  отношение к людям. Действие рассказа происходит в больнице, заведении, где
  больше всего требуется внимание к людям, забота о них. Обслуживающий
  персонал больницы поступает с точностью «до наоборот», пользуясь своей
  маленькой властью над больными, слабыми людьми.)

Инсценирование фрагментов рассказа М. Зощенко

Дополнительный материал

На долю Михаила Михайловича Зощенко (1894-1958)
выпала слава, неслыханная для человека литературной профессии. Ему понадобилось
всего три-четыре года работы, чтобы в один прекрасный день ощутить себя
знаменитым не только в писательских кругах, но и в многомиллионной массе
читателей.

Свой первый рассказ Зощенко опубликовал в 1921
году, а уже через десять лет он был автором более пятидесяти книжек, о его
творчестве вышла научная монография, и было предпринято издание шеститомного
собрания его сочинений.

Зощенко родился в Петербурге, в семье небогатого
художника- передвижника. С раннего возраста, а особенно после смерти отца
(мальчику было 12 лет), когда мать, страдая от унижения, обивала пороги
присутственных мест с просьбой о пособии для своих восьмерых детей, будущий
писатель уже хорошо понял, что мир, в котором ему довелось родиться, устроен
несправедливо, и при первой возможности отправился этот несправедливый мир
изучать. Он еще гимназистом мечтал о писательстве — и вот за невзнос платы его
исключили из университета: нужен ли еще более веский предлог для ухода из дома
— «в люди»?

.. .Контролер поездов на железнодорожной ветке
Кисловодск — Минеральные Воды; в окопах 1914 года — командир взвода, прапорщик,
а в канун Февральской революции — командир батальона, раненый, отравленный
газами, кавалер пяти боевых орденов штабс-капитан; при Временном правительстве
— начальник почты и телеграфа, комендант Главного почтамта в Петрограде,
адъютант дружины и секретарь полкового суда в Архангельске; после Октябрьской
революции — пограничник в Стрельне, Кронштадте, затем добровольцем пошедший в
Красную Армию командир пулеметной команды и полковой адъютант под Нарвой и
Ямбургом; после демобилизации (болезнь сердца, порок, приобретенный в
результате отравления газами) — агент уголовного розыска в Петрограде,
инструктор по кролиководству и куроводству в совхозе Маньково Смоленской
губернии, милиционер в Лигове, снова в столице — сапожник, конторщик и помощник
бухгалтера в Петроградском военном порту «Новая Голландия»… Вот перечень
того, кем был и что делал Зощенко, куда бросала его жизнь, прежде чем он сел за
писательский стол.

Этот перечень необходим. За сухими строчками
зощенковской анкеты проглядывает время, которое до сих пор кем-то считается
неповторимо возвышенным и великим, но которое для большинства живших тогда
людей было временем небывалых горестей — временем кровавой братоубийственной
смуты, голода, тифа и страха перед завтрашним днем.

Зощенко видел этих людей, заглядывал им в глаза.
Он хотел узнать, как живет и чем дышит прошедший через вековое рабство его
народ — и он это узнал: время услужливо протащило его по окопам двух войн, по
завшивевшим весям и городам послереволюционной России и швырнуло на залитые
кровью и нечистотами булыжные улицы Петрограда.

Зощенко, воспитанный в интеллигентной дворянской
семье и попав в неведомый ему даже по самым правдивым книжкам круговорот жизни,
он имел, казалось бы, все шансы быть выброшенным за борт, как это случилось со
многими из его среды, окинувшими «тонущий корабль». Но он остался. И даже
увидел свое место на этом корабле.

И он не ходил по людям с карандашом. А сами люди,
расталкивая друг друга, рвались к нему на карандаш. Эти люди станут героями его
рассказов и повестей. Он будет учить их смеяться над самими собой и этим смехом
уходить от себя прежних. Но сейчас они были его учителями. И они учили его не
уходить, не отворачиваться от «бедного» (так позже Зощенко его назовет)
человека.

Этот человек олицетворял собой громадный
человеческий пласт тогдашней России. Веками возводимый социальный уклад, из
недр которого вышел этот человек. Он с великой охотой и усердием разрушал устои
старого общества, но к созиданию в новом человеческом общежитии готов не был.
Он не сам пришел в революцию, а просто в один прекрасный день в ней оказался.
Но ему было сказано, что это не так. Что он-то и есть тот самый исторический
персонаж, который более, чем какой-либо иной нуждаясь в революционном
перевороте, этот переворот и совершил. И он поверил. И возомнил о себе Бог
знает что. И тем самым поставил себя в смешное, а точнее — в глупое положение.

К началу 20-х годов Зощенко сумел уяснить
глубинную суть в характере этого человека и, что особенно для писателя важно,
овладел его языком. Этот язык, словно прорвав веками державшую его плотину,
заюгшл тогда вокзалы и площади, присутственные места и рынки, залы для
театральных представлений и только что учрежденные коммунальные дома, затопил
страну.

Это был неизвестный литературе, а потому не
имевший своего правописания язык. Он был груб, неуклюж, бестолков, но — затыкай
или не затыкай уши — он существовал. Живой, непридуманный, сам собою
сложившийся, пусть скудный по литературным меркам, а все- таки — тоже! —
русский язык.

Далеко не каждый даже очень хороший писатель,
познавший жизнь простого народа и задавшийся своей целью своим трудом принести
ему реальную помощь, способен спуститься с литературных высот и заговорить с
людьми, о которых он пишет, на их повседневном, понятном им языке и в той же
тональности, в какой говорят они между собой в обыденной для себя обстановке.

По слогам читая зощенковские рассказы, читатель
думал, что автор — свой, живущий такой же, как он сам, простой жизнью,
незамысловатый человек, каких «в каждом трамвае по десять штук едут». Об этом
ему говорило буквально все в сочинениях писателя. И место, где «разворачивалась
история» очередного рассказа: кухня, баня, трамвай, — все такое знакомое, свое,
житейски привычное. И сама «история»: драка в коммунальной квартире из-за
дефицитного ежика, ерунда с бумажными номерками в бане за гривенник, случай на
транспорте, когда у пассажира чемодан «сперли» — автор как будто так и торчит
за спиной человека, все-то он видит, все-то он знает, но не гордится — вот,
мол, я знаю, а ты нет, — и не возносится над окружающими. И главное —
«грамотно» пишет, не умничает, «все чисто русские», «натуральные, понятные
слова».

Это последнее окончательно успокаивало писателя.
В чем другом, а вот тут — взаправду умеет человек по-простому разговаривать или
только подлаживается — он всегда разберется. И он разобрался. Зощенко свой,
подвоха тут нет. И это было великим литературным достижением Зощенко.

Не сумей он заговорить на языке масс, не знали бы
мы сегодня такого писателя.

«История болезни» (или выразительное чтение по ролям)

V.
Подведение итогов урока.

— Какие задачи
ставили перед собой в начале урока?

—
Выполнили эти задачи?

Домашнее задание – повторить тему, ответить на вопросы

Подготовка к контрольной
работе по творчеству Н.В. Гоголя «Шинель», М.Е.
Салтыкова-Щедрина, Л.Н.Толстого, А.П.Чехова, И.А.Бунина, А.А.Блока, С.А.Есенина

Когда я была маленькой, меня очень мучило, что я не могу разобрать, о чем говорят цветы. Мой учитель ботаники уверял, что они ни о чем не говорят. Не знаю, был ли он глух или скрывал от меня правду, но он клялся, что цветы совсем не разговаривают.

Между тем я знала, что это не так. Я сама слышала их неясный лепет, в особенности по вечерам, когда уже садилась роса. Но они говорили так тихо, что я не различала слов. К тому же они были очень недоверчивы, и если я шла по саду между клумбами или же по полю, то они шептали друг другу: «Тсс!» По всему ряду как бы передавалась тревога: «Замолчите, а то любопытная девочка подслушивает вас».

Но я добивалась своего. Я научилась ступать так осторожно, чтобы не задеть ни одной былинки, и цветы не слышали, как я подходила к ним близко. И тогда, притаившись под деревьями, чтобы они не видели моей тени, я наконец поняла их речь.

Надо было напрягать все свое внимание. У цветов голоса были такие тоненькие, нежные, что дуновение ветерка или жужжание какой-нибудь ночной бабочки совершенно заглушало их.

Не знаю, на каком языке они разговаривали. Это не был ни французский, ни латинский, которым меня в то время обучали, но я его отлично понимала. Мне даже кажется, что я его понимала лучше других знакомых мне языков.

Однажды вечером мне удалось, лежа на песке, не проронить ни слова из того, что говорилось в углу цветника. Я старалась не шелохнуться и услышала, как один из полевых маков заговорил:

— Господа, пора уже покончить с этими предрассудками. Все растения одинаково благородны. Наше семейство не уступит никакому другому. Пусть кто угодно признает розу царицей, но я заявляю, что с меня довольно, я и не считаю никого вправе называть себя более знатным, чем я.

На это астры в один голос ответили, что господин полевой мак совершенно прав. Одна из них, выше и пышнее других, попросила слова и сказала:

— Я не понимаю, чем так кичится семейство роз. Скажите, пожалуйста, разве роза красивее и стройнее меня? Природа и искусство общими усилиями увеличили число наших лепестков и сделали наши краски особенно яркими. Мы, несомненно, богаче, так как у самой роскошной розы бывает много-много двести лепестков, a у нас — до пятисот. А уж таких оттенков лилового и даже почти синего цвета, как у нас, розе никогда не добиться.

— Скажу про себя, — вмешался бойкий вьюнок, — я принц Дельфиниум. В моем венчике отражается небесная лазурь, а мои многочисленные родичи владеют всеми розовыми переливами. Как видите, пресловутая царица во многом может нам позавидовать, а что касается ее хваленого аромата, то…

— Ах, уж и не говорите об этом, — с жаром перебил полевой мак. — Меня просто раздражают вечные толки о каком-то аромате. Ну, что такое аромат, скажите, пожалуйста? Условное понятие, придуманное садовниками и бабочками. Я нахожу, что у роз неприятный запах, а у меня приятный.

— Мы ничем не пахнем, — сказала астра, — и этим доказываем свою порядочность и благовоспитанность. Запах свидетельствует о нескромности или хвастовстве. Цветок, уважающий себя, не станет бить в нос. Достаточно того, что он красив.

— Я с вами не согласен! — воскликнул махровый мак, отличавшийся сильным ароматом. — Запах есть отражение ума и здоровья.

Голос махрового мака был заглушён дружным смехом. Гвоздики держались за бока, а резеда раскачивалась из стороны в сторону. Но, не обращая на них внимания, он стал критиковать форму и цвет розы, которая отвечать не могла — все розовые кусты незадолго перед тем были подрезаны, и на молодых побегах лишь появились маленькие бутончики, туго стянутые зелеными свивальниками.

Богато одетые анютины глазки высказались против махровых цветов, а так как в цветнике преобладали махровые, то начались всеобщие неудовольствия. Впрочем, все так завидовали розе, что скоро помирились между собою и стали наперерыв ее высмеивать. Ее сравнивали даже с кочаном капусты, причем говорили, что кочан, во всяком случае, и толще, и полезнее. Глупости, которые я слушала, вывели меня из терпения, и, топнув ногой, я вдруг заговорила на языке цветов:

— Замолчите! Вы все вздор мелете! Я думала услышать здесь чудеса поэзии, а, к своему крайнему разочарованию, нашла в вас только соперничество, тщеславие, зависть!

Наступило глубокое молчание, и я убежала из сада.

Посмотрю-ка, думала я, может, полевые цветы разумнее этих чванливых садовых растений, которые получают от нас искусственную красоту и в то же время как бы заражаются нашими предрассудками и ошибками.

Под тенью живой изгороди я пробиралась к полю. Мне хотелось знать, неужели и спирии, которых называют царицами поля, так же горды и завистливы. Дорогою я остановилась около большого шиповника, на котором все цветы вели разговор.

Надо вам сказать, что во времена моего детства еще не существовало многочисленных сортов роз, которые впоследствии были получены искусными садоводами посредством колировок. Тем не менее, природа не обделила нашей местности, где в диком виде росли разнообразные розы. А в саду у нас водилась сентифолия — роза с сотнею лепестков; родина ее неизвестна, но ее происхождение обыкновенно приписывают культуре.

Для меня, как и для всех тогда, эта сентифолия представляла идеал розы, и я вовсе не была уверена, как мой учитель, что она лишь порождение искусного садоводства. Из книг я знала, что еще в глубокой древности роза восхищала людей своей красотой и своим ароматом. Конечно, им в ту пору не была известна чайная роза, которая уж вовсе не пахнет розой, и все эти прелестные породы, которые теперь до бесконечности разнообразят, но, по существу, искажают истинный тип розы. Меня стали учить ботанике, но я понимала ее по-своему. У меня было тонкое обоняние, и я непременно хотела, чтобы аромат считался одним из главных признаков цветка. Мой учитель, нюхавший табак, не разделял моего увлечения. Он был восприимчив только к запаху табака, и если нюхал какое-нибудь растение, то потом уверял, что от него щекочет в носу.

Я во все уши слушала, о чем говорил шиповник над моею головою, так как уже с первых слов я поняла, что речь идет о происхождении розы.

— Побудь еще с нами, милый ветерок, — говорили цветы шиповника. — Мы расцвели, а прекрасные розы на клумбах еще спят в своих зеленых оболочках. Смотри, какие мы свежие и веселые, и если ты нас немного покачаешь, то у нас будет такой же нежный аромат, как у нашей славной царицы.

Затем я услышала голос ветра, отвечавший:

— Замолчите, вы ведь только дети севера. Я минутку поболтаю с вами, но не думайте равняться с царицей цветов.

— Милый ветерок, мы ее уважаем и обожаем, — ответили цветы шиповника. — Мы знаем, как ей завидуют другие цветы. Они уверяют, что роза не лучше нас, что она дочь шиповника и своею красотой обязана только колировке и уходу. Мы сами необразованные и не умеем возразить. Ты старше и опытнее нас. Скажи, знаешь ли ты что-нибудь о происхождении розы?

— Как же, с нею связана и моя собственная история. Слушайте и никогда этого не забывайте!

Вот что рассказал ветерок.

— В те времена, когда земные создания еще говорили языком богов, я был старшим сыном царя бурь. Концами своих черных крыльев я касался противоположных точек горизонта. Мои огромные волосы переплетались с облаками. Вид у меня был величественный и грозный. В моей власти было собрать с запада все тучи и разостлать их непроницаемой пеленой между Землей и Солнцем.

Долго я с отцом и братьями царствовал над бесплодной планетой. Нашей задачей было все уничтожать и разрушать. Когда мои братья и я устремлялись со всех сторон на этот беспомощный и маленький мир, то казалось, что жизнь никогда не сможет появиться на бесформенной глыбе, ныне называемой Землею. Если отец мой чувствовал усталость, то ложился отдыхать на тучах, предоставляя мне продолжать его разрушительную работу. Но внутри Земли, сохранявшей еще неподвижность, скрыт был могучий божественный дух — дух жизни, который стремился наружу и однажды, разбивая горы, раздвигая моря, собирая кучу пыли, проложил себе дорогу. Мы удвоили свои усилия, но только содействовали росту бесчисленных созданий, которые благодаря своей малой величине ускользали от нас или сопротивлялись нам самою своею слабостью. На теплой еще поверхности земной коры, в расщелинах, в водах появились гибкие растеньица, плавучие раковинки. Тщетно мы гнали яростные волны на эти крошечные создания. Жизнь беспрестанно появлялась в новых формах, словно терпеливый и изобретательный гений творчества решил приспособить все органы и потребности существ к обуреваемой нами среде.

Нам начало надоедать это сопротивление, по виду такое слабое, но на деле непреодолимое. Мы уничтожали целые семейства живых созданий, но на их место являлись другие, более приспособленные к борьбе, которую они благополучно выдерживали. Тогда мы решили собраться с облаками, чтобы обсудить положение и попросить у нашего отца новые подкрепления.

В то время, как он отдавал нам свои распоряжения, Земля, ненадолго отдохнувшая от наших преследований, успела покрыться множеством растений, среди которых двигались мириады животных самых разнообразных пород, искавшие себе пристанища и пищи в огромных лесах, на склонах могучих гор или в прозрачных водах огромных озер.

— Ступайте, — сказал царь бурь, отец мой. — Смотрите, Земля вырядилась, как невеста, собирающаяся вступить в брак с Солнцем. Разведите их. Соберите огромные тучи, дуйте изо всех сил. Пусть ваше дыхание выворачивает деревья, сплющивает горы, взбаламутит моря. Идите и не возвращайтесь, пока останется хоть одно живое существо, хоть одно растение на этой проклятой Земле, где жизнь хочет водвориться нам наперекор.

Мы отправились сеять смерть в обоих полушариях. Рассекая облачную завесу, как орел, я помчался в страны Дальнего востока, туда, где на покатых низменностях, спускающихся к морю под знойным небом, среди сильной влаги водятся исполинские растения и лютые звери. Я отдохнул от прежнего утомления и теперь чувствовал необыкновенный подъем сил. Я гордился тем, что несу погибель слабым созданиям, которые осмеливались не поддаваться мне с первого раза. Одним взмахом крыла я дочиста выметал целую местность, одним дуновением я выламывал целый лес и безумно, слепо радовался тому, что я сильнее всех могучих сил природы.

Внезапно я почувствовал незнакомый мне аромат и, удивляясь этому новому ощущению, остановился, чтобы сообразить, откуда оно взялось. Тогда я впервые увидел создание, которое появилось во время моего отсутствия, нежное, изящное, прелестное создание — розу!

Я кинулся, чтобы раздавить ее. Она пригнулась, легла на землю и сказала мне:

— Пожалей меня! Ведь я такая красивая и кроткая! Вдохни мой аромат, тогда ты меня пощадишь.

Я вдохнул ее аромат — и внезапное опьянение смягчило мою ярость. Опустившись около нее на землю, я заснул.

Когда я проснулся, роза уже выпрямилась и стояла, слегка покачиваясь от моего спокойного дыхания.

— Будь мне другом, — сказала она, — не покидай меня. Когда твои ужасные крылья сложены, ты мне нравишься. Какой ты красивый! Верно, ты царь лесов! В твоем нежном дуновении я слышу чудную песню. Останься здесь или возьми меня

с собой. Я хочу посмотреть вблизи на Солнце и облака.Я положил розу к себе на грудь и полетел. Но вскоре мне показалось, что она умирает. От изнеможения она уже не в состоянии была со мной говорить, но ее аромат продолжал восхищать меня. Опасаясь погубить ее, я летел тихонько над верхушками деревьев, избегая малейшего толчка. Таким образом, я с предосторожностями добрался до дворца из темных туч, где меня ждал отец.

— Что тебе нужно? — спросил он. — Отчего ты оставил лес на берегах Индии? Я его вижу отсюда. Вернись и уничтожь его поскорее.

— Хорошо, — ответил я, показывая ему розу.- Но позволь мне оставить у

тебя это сокровище, которое я хочу спасти.

— Спасти! — воскликнул он и зарычал от гнева. — Ты хочешь что-то спасти?

Одним дуновением он вышиб из моих рук розу, которая исчезла в пространстве, рассыпая кругом свои поблекшие лепестки.

Я бросился за нею, чтобы схватить хоть один лепесток. Но царь, грозный и неумолимый, в свою очередь, схватил меня, повалил, придавил коленом мою грудь и с силою оторвал мне крыла, так, что перья с них полетели в пространство вслед за лепестками розы.

— Несчастный! — сказал он. — Ты проникся состраданием, теперь ты мне больше не сын. Ступай на Землю к злополучному духу жизни, который оказывает мне сопротивление. Посмотрим, сделает ли он что-нибудь из тебя, когда теперь, по моей милости, ты уже ни к чему не годен.

Толкнув меня в бездонную пропасть, он навеки отрекся от меня.

Я покатился до лужайки и, разбитый, уничтоженный, оказался рядом с розой. А она была весела и благоухала больше прежнего.

— Что за чудо? Я думал, что ты умерла, и оплакивал тебя. Разве ты одарена способностью возрождаться после смерти?

— Разумеется, — ответила она, — так же, как и все существа, поддерживаемые духом жизни. Взгляни на окружающие меня бутоны. Сегодня вечером я уже утрачу свой блеск и должна буду заботиться о своем возрождении, а мои сестры будут пленять тебя своею красотой и благоуханием. Останься с нами. Разве ты нам не друг и товарищ?

Я был до того унижен своим падением, что проливал слезы на землю, к которой отныне чувствовал себя прикованным. Мои рыдания растрогали духа жизни. Он явился мне в образе лучезарного ангела и сказал:

— Ты познал сострадание, ты пожалел розу, за это я пожалею тебя. Твой отец силен, но я сильнее его, потому что он уничтожает, а я созидаю.С этими словами он прикоснулся ко мне, и я превратился в хорошенького румяного ребенка. За плечами у меня внезапно выросли такие крылышки, как у бабочек, и я с восхищением принялся летать.

— Останься с цветками под сенью лесов, — сказал мне дух. — Теперь эти зеленые своды будут укрывать и защищать тебя. Впоследствии, когда мне удастся победить ярость стихии, ты сможешь облетать всю Землю, где тебя будут благословлять и воспевать. А ты, прекрасная роза, ты первая обезоружила гнев своею красотою! Будь же символом грядущего примирения враждебных ныне сил природы. Поучай также будущие поколения. Цивилизованные народы захотят все использовать для своих целей. Мои драгоценные дары — кротость, красота, грация — будут казаться им чуть ли не ниже, чем богатство и сила. Покажи им, милая роза, что нет высшего могущества, чем способность очаровывать и примирять. Я даю тебе титул, который никто у тебя не осмелится отнять во веки веков. Провозглашаю тебя царицей цветов. Учреждаемое мною царство божественно и действует только очарованием.

С этого дня я зажил мирно, а люди, животные и растения горячо полюбили меня. Благодаря своему божественному происхождению я могу выбирать себе место жительства где угодно, но я преданный слуга жизни, которой содействую своим благотворным дыханием, и не хочу покинуть дорогой Земли, где меня удерживает моя первая и вечная любовь. Да, милые цветочки, я верный поклонник розы, а следовательно, ваш брат и друг.

— В таком случае устрой нам бал! — воскликнули цветы шиповника. — Мы будем веселиться и воспевать хвалу нашей царице, розе востока с сотней лепестков.Ветерок зашевелил своими хорошенькими крылышками, и над моей головою начались оживленные танцы, сопровождаемые шуршанием веток и шелестом листьев, которые заменяли бубны и кастаньеты. От увлечения некоторые дикие розы порвали свои бальные платья и осыпали своими лепестками мои волосы. Но это не помешало им плясать дальше, припевая:

— Да здравствует красавица роза, победившая своею кротостью сына царя бурь! Да здравствует добрый ветерок, оставшийся другом цветов!

Когда я сообщила своему учителю все, что слышала, то он заявил, что я больна и что мне надо дать слабительного. Однако бабушка выручила меня и сказала ему:

— Очень жалею вас, если вы сами никогда не слышали, о чем говорят цветы. Я хотела бы вернуть те времена, когда я их понимала. Это свойство детей. Не смешивайте свойства с недугами!

Сатира на злобу дня, неожиданный психологизм от Marvel, депрессия из глубинки. Корреспондент.net рассказывает о самых примечательных шоу года. Сериалы расположены в произвольном порядке.

Мейр из Исттауна

HBO

Загнанная на работе и дома Мейр Шиэн — сыщица-неудачница, которой весь город не может простить нераскрытое преступление. Год назад она не справилась с крупным делом и теперь ловит эксгибиционистов, перевоспитывает мелких хулиганов и успокаивает мнительных пенсионеров.

Бывший муж живет с другой женщиной в доме напротив. И все вокруг напоминают Мейр, как однажды она спасла Исттаун, забросив решающий мяч в школьном матче по баскетболу (c тех пор прошла целая жизнь).

Однако уже в финале первого эпизода у героини вновь появляется шанс всех удивить: найден еще один труп и дело нужно раскрыть.

Сериал, вслед за Настоящим детективом доказывающий, что лучшие истории о сыщиках — не про криминал, а про выяснение отношений со временем, памятью и судьбой. Это борьба с прошлым за будущее, которая позволяет увидеть в детективном сюжете бесконечное количество других, куда более глубоких историй. 

Ванда/Вижн

Marvel

Самым радикальным экспериментом студии-гиганта Marvel в 2021 году оказался сравнительно малобюджетный псевдоситком.

Выжившая после апокалипсиса пара супергероев, андроид Вижн и владеющая магией Алая Ведьма, поселяется в идиллическом американском городке, чтобы вести жизнь обывателей: подстригать газон, ходить за покупками, растить детей. Разумеется, все это неспроста.

Создатели сериала проводят зрителя через чистилище нескольких десятилетий американского популярного телевидения, постепенно обнажая истинный сюжет сериала: переживание утраты близкого и трансформацию травмы.

Впечатляет эмоциональная и даже философская глубина этого произведения, выросшего из относительно банального развлекательного кинокомикса.   

Белый лотос

HBO

Сериал рассказывает о белых американских богачах, которые проводят отпуск в одном из гавайских отелей.

Изначально продвигаемый в качестве мини-сериала проект стал неожиданным хитом, из-за чего канал продлил Белый лотос на второй сезон — теперь он трансформируется в антологию с разными сюжетами в каждом сезоне. 

Сериал совмещает в себе увлекательный сюжет и потрясающе точную сатиру на современные порядки. Отдельным хитом стала музыкальная тема Кристобаля Тапии де Веера на титрах сериала — ей в любви признавались актриса Сара Полсон и брат Билли Айлиш Финнеас.

Это грех

HBO

Сценарист и шоураннер Расселл Т.Дэвис (первые сезоны обновленного Доктора Кто) в художественной манере описал свою молодость в гей-комьюнити Лондона 1980-х и как его значительную часть поглотил СПИД, на тот момент никому неизвестного вируса.

Это горький и трагичный, но в то же время полный жизни рассказ о молодости, обещавшей много, но сгоревшей быстро.

Локи

Marvel

Изобретательный и глубокий сериал, который может увлечь даже тех зрителей, кому фильмы Marvel казались либо чересчур эпическими, либо слишком наивными. Но при этом его события происходят в альтернативной вселенной, а герои и злодеи то и дело путешествуют во времени. 

Сериал заставляет рефлексировать героя, который прежде злодействовал на автопилоте — просто потому, что такова его роль. Все начинается с того, что самый свободолюбивый персонаж из вселенной Marvel вдруг оказывается в кандалах — в самом унизительном для себя положении.

А затем в Управлении Временными Изменениями скандинавский бог-плут попадает в некий архив, где ему дают под другим углом посмотреть на самые важные сцены из своей жизни — и комедия вдруг становится драмой.

А еще у Локи вот-вот отберут веру в то, что его воля уникальна: кажется, главный в космосе бунтарь всю жизнь был марионеткой судьбы.

Полуночная месса

Netflix

Мини-сериал про депрессивную американскую глубинку, опасных фанатиков, алкоголизм и… не будем спойлерить. Полуночная месса впечатляет прекрасно выписанными персонажами и катарсисом в финале. 

Сериал будто бы собрана нейросетью по запросу «Стивен Кинг». Однако создатель сериала писал сценарий по своему опыту избыточного пристрастия к алкоголю и взросления в католической среде. 

Станция Одиннадцать

HBO

В череде культурных явлений про вирусы в пандемийную эпоху этот сериал, наверное, самый оптимистичный и жизнеутверждающий. А еще самый ладно скроенный, потому что все в нем, на удивление, работает не по правилам. 

Убийство в одном здании

Hulu

Убийства в одном здании» стал самым просматриваемым комедийным сериалом диснеевского стриминга Hulu. И не просто так. Очарования центрального трио Стива Мартина, Мартина Шорта и Селены Гомес уже достаточно для неплохого развлечения, однако в этом случае к ним прилагается еще и отличный сериал: с закрученным сюжетом, остроумным юмором и изящной режиссурой. 

Игра в кальмара

Netflix

Сериал, вернувший зрителям страсть к спорам о сериалах. В чем секрет его успеха? В самой магии игры, в социальной критике, в превращении детских забав в смертельные соревнования, в христианском подтексте, в универсальном герое, в эстетике корейского кино — или все-таки в невероятной виральности сюжета и картинки?

Столько споров вокруг сериалов не было со времен Чернобыля и Игры престолов — и уже за это корейский хит стоит запомнить.

Корпорация Заговор

Netflix

Изобретательный сатирический мультсериал от создателя культового Гравити Фолз идеально отражает сегодняшние общественные настроения верить теориям заговора.

Главная героиня Рейган работает в организации под названием Глубинное государство. В ее задачи входить удерживание мира на волоске от слетания с катушек. Ведь каждый день на человечество могут напасть воинственные рептилоиды, обезумевший андроид или армия клонов.

Новости от Корреспондент.net в Telegram. Подписывайтесь на наш канал https://t.me/korrespondentnet