На парусном судне «Зазноба» служил матросом один литвин, Заторский, пудов на шесть дядя. Силы медвежьей. Бывает, тянут хлопцы брас [снасть, которой поворачивают рею], пятеро их стоит, тужатся, жилятся; Заторский подойдёт, упрется — те только за ним слабину подбирают за кнехт крепят.
Он откудова-то из лесов был и мужицкой повадки своей не бросал: хоть за мокрое берется, а непременно вперед в руки поплюет. Ноги узловатые, как коренья, и ходит, будто за землю хватается, так и гребет.
Бить он никогда никого не бил. Возятся с ним ребята, иной раз — в штиль ведь делать-то нечего — бросаются, как собаки на медведя, а он только смеется. Потом поплюет в руки, сгребет троих, что хвороста охапку, и положит, не торопясь, на палубу. Добрый был и неразговорчивый. Это уж когда с полчаса все молчат, он, бывало, вдруг хриплым басом заведет: «А у нас в зиму — самая охота». Смешно: штиль, жара, море — как масло, а он про снег, про берлоги. Только это редко с ним бывало.
На берег идешь: там в случае скандальчик или что — за ним, как за каменной горой — в обиду не даст.
Вот как-то раз сидим мы на берегу в пивной, и Заторский с нами. Денег мало, так что выпиваем потихоньку. Молчат все.
Заторский уж начал объяснять, как у них там на волка капканы ставят, а Простынев вдруг перебивает:
— Идем в цирк!
Идем да идем — и так пристал: болтает, ломается. И ведь черт его знает, как он у нас на судне завелся: в каком-то порту подобрали. Жиденький весь какой-то, скользкий, дрыгается. Ну, слякоть одна.
И вечно врет. То говорит, что из Москвы, то он саратовский. А может быть, он и не Простынев вовсе? То у него мать вдова, то он у тетки жил. Так его и звали: теткин сын.
Выпил он на грош, а орет на весь кабак: в цирк, да в цирк. А по нему, шельме, видно, что это он неспроста. И все около Заторского пляшет, за рукав тянет: ничего, мол, стоить не будет, так пустят, без денег, у него там знакомые. И крестится и ругается — это все у него вместе.
Пошли мы — так он надоел. Знали, что врал. Так и оказалось: заплатили. С разговором, правда, а все-таки заплатили. Сели.
Смотрим представленье. Ну, как обыкновенно: лошади, клоуны. Наверху человек двоих в зубах держал. Заторский посмотрел:
— Ну, — говорит, — ежели этот кусит…
И головой только помотал.
Под конец музыка остановилась, выходит человек в вязаной фуфайке и с ним кенгура. В рост человека зверь, серой масти. На задних ногах, как на лыжах стоит; передние лапки короткие, как ручки. И на всех четырех лапах у него рукавицы шарами и крепко к лапам примотаны ремешками.
У этого, что его вывел, такие же шары на руках. Вышел распорядитель на середину и говорит:
— Сейчас почтеннейшей публике австралийский зверь кенгура покажет упражнение в боксе. Редкий случай искусства.
И вот этот человек в вязанке давай наступать на свою кенгуру с кулаками.
Она живо заработала ручками — трах-трах! — лап не видно. Хозяин отбивается, но, видать, она его не очень-то садит — ученая.
Всем смешно, все хлопают. Тут снова музыка ударила, и кенгура перестала драться.
Опять выходит распорядитель, поднял руку, музыка остановилась.
— Вот, — говорит, — публика убедилась наглядно, как работает австралийский зверь кенгура! Желающие испытать свои силы, могут выступить в бой без перчаток. Кенгура работает в перчатках. Если кто победит зверя, получает немедленно тут же сто рублей деньгами.
Весь цирк молчит — слышно, как фонари жужжат.
Вдруг слышу:
— Есть желающий!
— Здесь!
Гляжу — это Простынев орет. Подплясывает, тянет Заторского за рукав. Заторский стыдился, покраснел, отмахивается. Весь цирк на него пялится, орут все:
— На арену! Га! А!
Такой содом поднялся. Заторский в ноги глядит, а Простынев, теткин сын, вскочил на сиденье, на Заторского руками тычет — «вот! вот!», да вдруг как сорвет с него фуражку и швырнул на арену.
Заторский вскочил — в проход, вниз, через барьер, за фуражкой.
Только он на арену — кенгура прыг! И загородила фуражку. Головка у ней маленькая, собачья, стоит и кулачками пошевеливает — и около самой фуражки.
Тут распорядитель махнул рукой, и барабан в оркестре ударил дробь.
Заторский что-то кричит на кенгуру — ничего за барабаном не слыхать, а кенгура на него хитро так и зло глядит и все кулачками шевелит. Дразнит. Уперлась хвостом в песок, хвост у ней мясистый, упористый — твердо стоит, проклятая.
Заторский на нее рукой, как на теленка, по-деревенски — видно, отпугнуть хотел.
Вдруг кенгура задней ногой, как лыжей, — бах ему в живот. Да здорово! Заторский так и сел, глаза выпучил. Вдруг, вижу, озверело лицо, побагровел весь, вскочил да как заревет быком — куда твой барабан! Как рванется на кенгуру — раз! раз! Сбил с ног и с хвоста, с этого, насел. Весь цирк на ноги встал, и барабан оборвался.
А Заторский и себя не помнит: где и что. Сидит на кенгуре и молотит, морду ей в песок вколачивает.
Хозяин к нему — куда тут… И распорядитель и циркачи все вскочили еле оторвали. Поставили Заторского на ноги.
Он огляделся, вспомнил, где он, и бегом в проход, вон из цирка, как был — без шапки. Мы за ним.
Нагнали его на углу. А он отдышаться, отплеваться не может.
Я ему:
— Чего ты озверел-то?
— Тьфу, — говорит, — обидно… зверь ведь… а с подлостью.
А тут Простынев нагоняет.
— Получил, — говорит. — Половина мне, потому без меня ты и не пошел бы!
Смотрю, Заторский снова озверел, как зарычит:
— Иди ты к…
Простынева и след простыл. Больше мы его и не видели.
А кенгуры три недели в афишах не было, так мы и в море ушли.
Однажды моряки отдыхали на берегу. Среди них был один здоровенный матрос, силы он был медвежьей. Решили матросы сходить в местный цирк. В конце выступления на арену вывели кенгуру в боксерских перчатках.
Кенгура читать
На парусном судне «Зазноба» служил матросом один литвин, Заторский, пудов на шесть дядя. Силы медвежьей. Бывает, тянут хлопцы брас, пятеро их стоит, тужатся, жилятся; Заторский подойдёт, упрется — те только за ним слабину подбирают за кнехт крепят.
Он откудова-то из лесов был и мужицкой повадки своей не бросал: хоть за мокрое берется, а непременно вперед в руки поплюет. Ноги узловатые, как коренья, и ходит, будто за землю хватается, так и гребет.
Бить он никогда никого не бил. Возятся с ним ребята, иной раз — в штиль ведь делать-то нечего — бросаются, как собаки на медведя, а он только смеется. Потом поплюет в руки, сгребет троих, что хвороста охапку, и положит, не торопясь, на палубу. Добрый был и неразговорчивый. Это уж когда с полчаса все молчат, он, бывало, вдруг хриплым басом заведет: «А у нас в зиму — самая охота». Смешно: штиль, жара, море — как масло, а он про снег, про берлоги. Только это редко с ним бывало.
На берег идешь: там в случае скандальчик или что — за ним, как за каменной горой — в обиду не даст.
Вот как-то раз сидим мы на берегу в пивной, и Заторский с нами. Денег мало, так что выпиваем потихоньку. Молчат все.
Заторский уж начал объяснять, как у них там на волка капканы ставят, а Простынев вдруг перебивает:
— Идем в цирк!
Идем да идем — и так пристал: болтает, ломается. И ведь черт его знает, как он у нас на судне завелся: в каком-то порту подобрали. Жиденький весь какой-то, скользкий, дрыгается. Ну, слякоть одна.
И вечно врет. То говорит, что из Москвы, то он саратовский. А может быть, он и не Простынев вовсе? То у него мать вдова, то он у тетки жил. Так его и звали: теткин сын.
Выпил он на грош, а орет на весь кабак: в цирк, да в цирк. А по нему, шельме, видно, что это он неспроста. И все около Заторского пляшет, за рукав тянет: ничего, мол, стоить не будет, так пустят, без денег, у него там знакомые. И крестится и ругается — это все у него вместе.
Пошли мы — так он надоел. Знали, что врал. Так и оказалось: заплатили. С разговором, правда, а все-таки заплатили. Сели.
Смотрим представленье. Ну, как обыкновенно: лошади, клоуны. Наверху человек двоих в зубах держал. Заторский посмотрел:
— Ну, — говорит, — ежели этот кусит…
И головой только помотал.
Под конец музыка остановилась, выходит человек в вязаной фуфайке и с ним кенгура. В рост человека зверь, серой масти. На задних ногах, как на лыжах стоит; передние лапки короткие, как ручки. И на всех четырех лапах у него рукавицы шарами и крепко к лапам примотаны ремешками.
У этого, что его вывел, такие же шары на руках. Вышел распорядитель на середину и говорит:
— Сейчас почтеннейшей публике австралийский зверь кенгура покажет упражнение в боксе. Редкий случай искусства.
И вот этот человек в вязанке давай наступать на свою кенгуру с кулаками.
Она живо заработала ручками — трах-трах! — лап не видно. Хозяин отбивается, но, видать, она его не очень-то садит — ученая.
Всем смешно, все хлопают. Тут снова музыка ударила, и кенгура перестала драться.
Опять выходит распорядитель, поднял руку, музыка остановилась.
— Вот, — говорит, — публика убедилась наглядно, как работает австралийский зверь кенгура! Желающие испытать свои силы, могут выступить в бой без перчаток. Кенгура работает в перчатках. Если кто победит зверя, получает немедленно тут же сто рублей деньгами.
Весь цирк молчит — слышно, как фонари жужжат.
Вдруг слышу:
— Есть желающий!
— Здесь!
Гляжу — это Простынев орет. Подплясывает, тянет Заторского за рукав. Заторский стыдился, покраснел, отмахивается. Весь цирк на него пялится, орут все:
— На арену! Га! А!
Такой содом поднялся. Заторский в ноги глядит, а Простынев, теткин сын, вскочил на сиденье, на Заторского руками тычет — «вот! вот!», да вдруг как сорвет с него фуражку и швырнул на арену.
Заторский вскочил — в проход, вниз, через барьер, за фуражкой.
Только он на арену — кенгура прыг! И загородила фуражку. Головка у ней маленькая, собачья, стоит и кулачками пошевеливает — и около самой фуражки.
Тут распорядитель махнул рукой, и барабан в оркестре ударил дробь.
Заторский что-то кричит на кенгуру — ничего за барабаном не слыхать, а кенгура на него хитро так и зло глядит и все кулачками шевелит. Дразнит. Уперлась хвостом в песок, хвост у ней мясистый, упористый — твердо стоит, проклятая.
Заторский на нее рукой, как на теленка, по-деревенски — видно, отпугнуть хотел.
Вдруг кенгура задней ногой, как лыжей, — бах ему в живот. Да здорово! Заторский так и сел, глаза выпучил. Вдруг, вижу, озверело лицо, побагровел весь, вскочил да как заревет быком — куда твой барабан! Как рванется на кенгуру — раз! раз! Сбил с ног и с хвоста, с этого, насел. Весь цирк на ноги встал, и барабан оборвался.
А Заторский и себя не помнит: где и что. Сидит на кенгуре и молотит, морду ей в песок вколачивает.
Хозяин к нему — куда тут… И распорядитель и циркачи все вскочили еле оторвали. Поставили Заторского на ноги.
Он огляделся, вспомнил, где он, и бегом в проход, вон из цирка, как был — без шапки. Мы за ним.
Нагнали его на углу. А он отдышаться, отплеваться не может.
Я ему:
— Чего ты озверел-то?
— Тьфу, — говорит, — обидно… зверь ведь… а с подлостью.
А тут Простынев нагоняет.
— Получил, — говорит. — Половина мне, потому без меня ты и не пошел бы!
Смотрю, Заторский снова озверел, как зарычит:
— Иди ты к…
Простынева и след простыл. Больше мы его и не видели.
А кенгуры три недели в афишах не было, так мы и в море ушли.
(Илл. А.Шахгелдяна)
(1 урок) Лит. чт. Тема. Б.С. Житков « Как я ловил человечков»
Цель: познакомить учащихся с творчеством Б. С. Житкова, расширять кругозор учеников,
учить детей понимать глубину произведения, воспитывать доброе, бережное отношение
к близким людям.
Ход урока
I. Организационный момент
Прозвенел звонок и смолк –
Начинается урок.
Вы за парты тихо сели,
На меня все посмотрели.
Пожелайте успехов глазами
И вперед, за новыми знаниями!
На уроке я сижу,
Не шумлю и не кричу.
Руку тихо поднимаю,
Если спросят – отвечаю.
II. Актуализация опорных знаний
Конкурс скороговорок
Работа над новой скороговоркой
Белые бараны били в барабаны
Пятиминутное чтение
III. Проверка домашнего задания
IV. Сообщение темы и целей урока
Сегодня на уроке мы познакомимся с творчеством писателя, благодаря которому дети узнали о таких экзотических и необыкновенных животных, как слон, мангуста, обезьянка, кенгуру.
V. Изучение нового материала
Знакомство с жизнью и творчеством писателя
– Это писатель Борис Степанович Житков, а рассказ, который мы начнём сегодня читать, в основе своей автобиографичен, как, впрочем, большинство произведений Б. С. Житкова.
Жизнь Бориса Степановича была интересной и увлекательной, вот почему его рассказы так интересно читать и перечитывать. В детстве Борис Житков дружил с Корнеем Чуковским. Они учились в одном классе 2-й Одесской гимназии. Отец Бориса был преподавателем математики, а трое братьев отца плавали на военных кораблях, отличились в морских сражениях и ушли в отставку адмиралами. Вот от них-то и перешла к племяннику страстная любовь к морю, к дальним путешествиям. Борис отлично изучил морское дело, астрономию и ботанику, свободно говорил по-французски, знал множество стихов, любил поэзию. И друга своего, Корнея Чуковского, учил тому, что умел сам: плавать и грести, управлять парусником, вязать морские узлы.
После окончания гимназии Борис Житков становится студентом математического отделения Новороссийского университета в Одессе. В это же время он сдаёт экзамен на штурмана дальнего плавания. А после окончания Новороссийского университета становится студентом кораблестроительного отделения политехнического института в Петербурге. Во время летней практики на учебно-грузовом судне он совершил кругосветное плавание, испытав всю тяжесть морской службы, пройдя её от юнги до помощника капитана. Неизгладимые впечатления остались у Бориса Степановича на всю жизнь от экзотических пейзажей Африки, Индии, Цейлона, Китая, Японии. Потом были у него и другие плавания и новые, не менее интересные встречи с самыми разными людьми. Переполненный необычайно богатыми жизненными впечатлениями, Житков фиксировал их в своих дневниках и письмах друзьям. Борис Житков постоянно находился в гуще событий, глубоко постигал секреты различных профессий. Кем только не довелось ему быть: моряком и лётчиком, химиком и кораблестроителем, школьным учителем и рыбаком, печатником и дрессировщиком животных, столяром и слесарем, зоологом и электротехником! Его отличало редкостное умение всё делать своими руками, неохватный технический кругозор, радостная увлечённость рабочими профессиями, горячее желание быть полезным другим.
А в литературу Борис Житков вошёл неожиданно и сразу. Вошёл уже зрелым человеком, когда ему было за сорок и он повидал в жизни многое. А произошло это так…
Поздней осенью 1923 года, вернувшись из очередного путешествия, Борис Степанович попал в больницу, пробыл там почти месяц и в тяжёлом состоянии, измождённый и усталый пришёл к своему другу детства – Корнею Ивановичу Чуковскому. Он пробыл у Чуковского целый день, к вечеру его мрачное настроение понемногу рассеялось, он разговорился с детьми Корнея Ивановича и, усевшись среди них, стал рассказывать о морских путешествиях. Дети слушали его очарованные, а когда он заканчивал, кричали: «Ещё!» Перед уходом Корней Иванович предложил другу: «Слушай, Борис, а почему бы тебе не стать литератором? Попробуй опиши приключения, о которых ты сейчас говорил, и, право, выйдет неплохая книжка!»
Борис Степанович отозвался на это предложение с неохотой, но Чуковский настоял на своём, сказав: «Ты напиши, что напишется, а я прочту и поправлю».
Каково же было удивление К. И. Чуковского, когда через несколько дней, сев читать и приготовясь редактировать рукопись, принесённую Борисом Степановичем, писатель обнаружил, что исправлять нечего, что перед ним работа настоящего мастера.
Радость Чуковского была безгранична. Он посоветовал другу отнести морскую новеллу в детский журнал, показать её С. Я. Маршаку. Начинающий писатель, капитан дальнего плавания Борис Житков так и сделал. И в лице Маршака нашёл сразу верного друга, доброжелательного, требовательного и справедливого редактора. А литература приобрела талантливого писателя, автора с добрым и светлым взглядом, умеющего о сложных вещах рассказывать просто и выразительно.
Рассказ «Как я ловил человечков» – рассказ из цикла «Морские истории». Впервые он был опубликован в журнале для детей «Чиж» в 1934 году (№ 2).
ФИЗКУЛЬТМИНУТКА
Работа над рассказом Б.С.Житкова «Как я ловил человечков»
а) Чтение рассказа учителем
Учитель читает часть рассказа до слов: «Я всё время думал о человечках».
б) Беседа
Что хотите сказать?
Каким представляете себе маленького Борю?
Знакомо ли вам такое душевное состояние, которое испытывал мальчик?
Как вы думаете, что произойдёт дальше?
в) Чтение первой части рассказа учащимися про себя
г) Выборочное чтение
д) Игра «Ты — мне, я — тебе» (Дети работают парами. Поочередно составляют и задают вопросы по содержанию текста).
VII. Итог урока
VIII. Сообщение домашнего задания
Перечитать отрывок из рассказа Б. С. Житкова «Как я ловил человечков», прочитанный в классе; проследить, как нарастало волнение мальчика, как росло его нетерпение.