Рассказ жильцы старого дома паустовский читать рассказ

23 рассказа

Телеграмма

Катерина Петровна, героиня рассказа Телеграмма, одиноко жила в глухом селе Заборье под Рязанью. Ее единственная дочь Настя работала в Ленинграде и даже не писала писем. Правда, время от времени присылала матери деньги. К женщине часто забегала соседская девочка, заходил сторож Тихон, но все ее мысли были о дочке. Однажды Катерина Петровна…

Автор: Паустовский К. Г.

(Время чтения: 17 мин.)

Корзина с еловыми шишками

Рассказ Корзина с еловыми шишками посвящен композитору Эдварду Григу. Однажды в осеннем лесу Григ встретил восьмилетнюю дочь лесника, собиравшую еловые шишки. Эдварду захотелось что-нибудь подарить девочке, но, увы, его карманы оказались пусты. Тогда он пообещал Дагни, что через десять лет обязательно сделает ей подарок. Прошли годы, Дагни…

Автор: Паустовский К. Г.

(Время чтения: 12 мин.)

Барсучий нос

Рассказ Барсучий нос повествует о забавном и в то же время грустном происшествии на берегу лесного озера, куда мальчик Ваня оправился с рыбаками. Поздно вечером все сидели у костра и жарили картошку. Вдруг в кустах раздалось странное фырканье. Не успели люди опомниться, как оттуда выскочил барсук, подбежал к шипящей, брызгающей маслом сковороде…

Автор: Паустовский К. Г.

(Время чтения: 4 мин.)

Квакша

В своем рассказе Квакша Паустовский хотел показать, что человек и природа – единое целое, а потому нужно быть добрым к любому живому существу. В то лето стояла такая жара, что даже накопать в огороде червей для рыбалки было проблемой – все они спрятались поглубже. Пожилой рыбак Глеб с трудом добыл несколько штук в дальнем овраге, а потом поставил…

Автор: Паустовский К. Г.

(Время чтения: 11 мин.)

Заячьи лапы

В рассказе Заячьи лапы идет речь о ценности доброты, благородства и взаимовыручки. Однажды старый охотник Ларион чуть было не пристрелил зайчишку – промахнулся. Дед успел заметить, что левое ухо у зайца разорвано. Вскоре после этого случая Лариона настиг в лесу пожар. Огонь стремительно наступал, шансов выбраться из леса живым не было. И вдруг…

Автор: Паустовский К. Г.

(Время чтения: 7 мин.)

Кот-ворюга

Рассказ Кот-ворюга учит проявлять милосердие к животным – тогда они станут нашими лучшими друзьями и помощниками. Деревенский кот постоянно воровал у рыбаков улов и все, что плохо лежало. За это рыжий хулиган был прозван Ворюгой. Однажды терпение рыбаков лопнуло. Поутру кот стащил окуней, а вечером утянул кусок колбасы и забрался с ним на…

Автор: Паустовский К. Г.

(Время чтения: 5 мин.)

Дремучий медведь

Петя, герой рассказа Дремучий медведь, круглый сирота: отец погиб на войне, а мать умерла. Жил он с бабушкой Анисьей, а летом работал колхозным пастухом. Петя, в отличие от других пацанов, никогда не обижал животных, не ломал веток, не разорял гнезд. И природа отплатила ему добром. Однажды старый злой медведь решил напасть на телят. Пете грозила…

Автор: Паустовский К. Г.

(Время чтения: 11 мин.)

Теплый хлеб

В рассказе Теплый хлеб противопоставляются доброта и черствость, забота о других и эгоизм, любовь и равнодушие. В одной деревне жил кавалерийский конь, которого ранило осколком во время войны. Мельник Панкрат вылечил животное, но прокормить его в одиночку не мог. Конь заходил во дворы к селянам, и каждый чем-нибудь кормил его. И только мальчик…

Автор: Паустовский К. Г.

(Время чтения: 12 мин.)

Струна

Коротенький, но очень трогательный рассказ Струна переносит нас в тяжелые годы войны. Горе и страдания не смогли лишить людей способности воспринимать прекрасное. В 1941 году на осажденном фашистами острове плечом к плечу с бойцами сражалось несколько артистов. По вечерам, несмотря на обстрелы, они давали концерты. Скрипка музыканта Егорова была…

Автор: Паустовский К. Г.

(Время чтения: 5 мин.)

Стальное колечко

Стальное колечко – рассказ о том, как нужно любить своих близких, сострадать им. Доброму человеку даруется счастье. Варя с дедом жили в глухой деревне на опушке леса. Однажды морозной зимой у дедушки, который сильно болел, закончился табак. Варя отправилась в ближайшее село. На станции девочка познакомилась с военным, который попросил продать…

Автор: Паустовский К. Г.

(Время чтения: 8 мин.)

Жильцы старого дома

Герои рассказа Жильцы старого дома – животные и неодушевленные предметы: кот, такса, петух, курица, лягушка, стенные ходики, веер, музыкальная шкатулка. У каждого из них свои заботы, не менее важные, чем у людей. Кот Степан конкурирует с таксой Фунтиком. У Фунтика, в свою очередь, имеются враги: агрессивный петух Горлач и драчливая черная курица…

Автор: Паустовский К. Г.

(Время чтения: 9 мин.)

Похождения жука-носорога

Похождения жука-носорога – трогательное произведение о военном лихолетье. Автор показывает, что даже в самых тяжелых условиях всегда есть место для человеческой доброты, душевного тепла, любви ко всем живым существам. Когда Петр Терентьев уезжал на фронт, маленький сын Степа подарил ему своеобразный талисман – живого жука-носорога в спичечном…

Автор: Паустовский К. Г.

(Время чтения: 7 мин.)

Резиновая лодка

Герой рассказа Резиновая лодка купил себе новый «транспорт» для рыбалки. Жителям деревни резиновое судно было в диковинку, но постепенно все привыкли к нему и перестали шарахаться. И только щенок Мурзик, обожавшей грызть все подряд, никак не мог успокоиться. Пес беспрестанно хватал острыми зубами то борт лодки, то резиновую пробку, и однажды…

Автор: Паустовский К. Г.

(Время чтения: 6 мин.)

Растрепанный воробей

Основная идея рассказа Растрепанный воробей – всепобеждающая сила добра. Благодаря добру случаются настоящие чудеса. В форточку квартиры, где жила девочка Маша, часто залетала ворона и воровала еду. Однажды голодный воробышек Пашка попытался полакомиться запасами воронами, но получил удар острым клювом. Маша взяла Пашку к себе, отогрела и…

Автор: Паустовский К. Г.

(Время чтения: 11 мин.)

Подарок

В своем рассказе Подарок писатель старается показать, что жизнь прекрасна благодаря постоянным переменам. Каждое время года имеет свою прелесть, и это нужно ценить. Как-то осенью сын лесничего Ваня подарил рассказчику выкопанную в лесу молоденькую березку. Деревце посадили в большой ящик с землей и оставили в комнате. Когда начался листопад и все…

Автор: Паустовский К. Г.

(Время чтения: 5 мин.)

Последний черт

Забавный рассказ Последний черт повествует о том, что в жизни порой случаются «чудеса», которые на самом деле объясняются очень просто. Дед Митрий пугал жителей деревни байками о том, что якобы встретился у лесного озера с чертом. И хотя ему не очень-то верили, но ходить по ягоды женщины теперь опасались. Автор рассказа и его друг решили…

Автор: Паустовский К. Г.

(Время чтения: 8 мин.)

Акварельные краски

В рассказе Акварельные краски Паустовский хочет показать, как много значат для человека понятия «родина», «родная земля». Художник Берг вырос в городке на берегу Днепра, но никогда не испытывал особой привязанности к родным местам. Однажды он поехал в гости к своему другу, художнику Ярцеву, проводившему лето в деревне под Муромом. Берг целыми…

Автор: Паустовский К. Г.

(Время чтения: 9 мин.)

Сивый мерин

Рассказ Сивый мерин затрагивает душу читателя особой атмосферой доброты и щемящей грусти. Однажды ночью Рувим с Костей отправились на рыбалку. По дороге они заметили, что за ними увязался знакомый мерин, который вместе с другими лошадьми пасся возле стогов. Подойдя к реке, мерин вошел в воду, и приятели рассердились, что он распугает рыбу. А…

Автор: Паустовский К. Г.

(Время чтения: 6 мин.)

Заботливый цветок

Заботливый цветок – увлекательная история о простеньком лесном растении. В природе нет ничего лишнего или неважного: каждая былинка имеет свое предназначение. Однажды рассказчик отправился в лесничество, где должен был состояться сбор шишек, запасенных белочками. Там он встретил лесничего и Анну Петровну, организатора похода за шишками. Разговор…

Автор: Паустовский К. Г.

(Время чтения: 6 мин.)

Артельные мужички

Артельные мужички – сказка о девочке Варе и четырех крошечных, ростом с еловую шишку, человечках, освободивших из плена саму Осень. Однажды Варя познакомилась с артелью сказочных мужичков и поинтересовалась, могут ли они сплести поясок из паутины с золотым волосом. Этот волос обронила в лесу Осень, принявшая облик обычной девушки. В краю, где…

Автор: Паустовский К. Г.

(Время чтения: 20 мин.)

Золотой линь

Основная мысль рассказа Золотой линь – терпение и труд все перетрут. Как-то раз автор рассказа и его друг Рувим отправились на озеро удить рыбу, но день не задался. Над их маленькими уловами и раньше смеялись в деревне, а сегодня день вовсе не задался – все время что-нибудь мешало. Когда друзья наконец закинули удочки, явился старый дед и…

Автор: Паустовский К. Г.

(Время чтения: 7 мин.)

Австралиец со станции Пилево

В рассказе Австралиец со станции Пилево идет речь о событиях начала ХХ в. Семья Вани жила очень бедно. Когда умер отец, мать отправила сына в Сибирь в надежде, что ему дадут там землю. Иван добрался до самого Владивостока и устроился на пароход. Однажды пароход бросил якорь в австралийском порту. Ваня решил остаться и поработать на плантации…

Автор: Паустовский К. Г.

(Время чтения: 23 мин.)

Снег

Героиня рассказа Снег в годы войны эвакуировалась из Москвы в маленький городок. Поселились они с дочкой у старика Потапова, но через месяц его не стало. Сын старика, офицер флота, давно не был в родном городе, и вот наконец вырвался на сутки. Николай узнал, что отец умер, а в доме живет актриса. Он очень боялся, что теперь там все чужое. А…

Автор: Паустовский К. Г.

(Время чтения: 11 мин.)

В составе золотого фонда советской литературы есть множество интересных даже для современных детей произведений, в частности, рассказы, которые написал Константин Георгиевич Паустовский. Автор раскрывает юным читателям самых разнообразные аспекты жизни, знакомит с миром животных, объясняет взаимоотношения в семье, заставляет задуматься о морально-этических проблемах и т.д.

Какие рассказы Паустовского читать для детей?

Каждое произведение Константина Георгиевича по-своему интересное и поучительное, поэтому решать, что почитать ребенку вслух либо посоветовать для самостоятельно изучения нужно, исходя из возраста, обстоятельств и характера сына или дочки. Без сомнений, понравятся деткам повествования о природе, приключениях, домашних животных и лесных зверях, их взаимоотношениях с человеком. В списке самых популярных стоит отметить такие рассказы: «Кот-ворюга», «Заячьи лапы», «Жильцы старого дома», «Прощание с летом», «Подарок», «Собрание чудес», «Старый повар», «Стальное колечко».

Лучшие сказки бесплатно

Пока кто-то партиями скупает детскую литературу с прилавков или тратит драгоценное время на походы в обычные библиотеки, многие выбирают альтернативный способ погружения в мир сказок Паустовского – онлайн чтение. На нашем сайте можно найти произведения писателя разных годов, рассчитанные на детей младшего и среднего школьного возраста – останется только определиться с названием и открыть текст для чтения. Важные преимущества нашего портала:

• никакой оплаты за доступ – рассказы о природе, животных, семье и т.д. можно читать вслух или про себя без ограничений;
• отсутствие необходимости подписываться на электронную рассылку или регистрироваться;
• наличие содержания и удобного поиска по названиям, что позволяет достаточно быстро сориентироваться в творчестве русского автора;
• иллюстрации к повестям и рассказам, с помощью которых ребенок сможет более явно представить описываемые в них события и героев;

беспроблемное открытие текстов с компьютера, телефона, планшета и любого другого устройства, подключенного к Интернету.

Популярные рассказы К. Г. Паустовского

1. Телеграмма
2. Корзина с еловыми шишками
3. Барсучий нос
4. Квакша
5. Заячьи лапы

Игорек уходил ранним утром 2 октября 1941 года. В повестке значилось, что он «должен явиться к семи ноль-ноль, имея при себе…»

— Ложку да кружку, больше ничего не бери, — сказал сосед Володя. — Все равно либо потеряешь, либо сопрут, либо сам бросишь.

Володя был всего на два года старше, но уже успел повоевать, получить тяжелое ранение и после госпиталя долечивался дома у отца с матерью. А у Игоря отца не было, только мама, и поэтому мужские советы давал бывалый сосед:

— Ложку, главное, не забудь.

Этот разговор происходил накануне, вечером, а в то раннее утро Игоря провожала мама да женщины их коммуналки. Мама стояла в распахнутых дверях, прижав кулаки ко рту. По щекам ее безостановочно текли слезы, а из-за плеч выглядывали скорбные лица соседок. Неделей раньше ушел в ополчение отец Володи; сам Володя, чтобы не смущать, уже спустился, уже ждал в подъезде, а Игорь вниз по лестнице уходил на войну, и женщины в бессловесной тоске глядели ему вслед. На мальчишеский стриженый затылок, на мальчишескую гибкую спину, на мальчишеские узкие плечи, которым предстояло прикрыть собой город Москву и их коммунальную квартиру на пять комнат и пять семей.

— Холодно, — гулко сказал снизу Володя. — Главное, не дрейфь, Игорек. Но пасаран.

Было сумрачно, синий свет слабенькой лампочки в подъезде странно освещал маму, которая так хотела проводить его до военкомата, но не могла оставить работу, потому что сменщиц уже не было, а работа еще была. И она потерянно стояла в дверях, отчаянно прижимая кулаки к безмолвному перекошенному рту, а из-за ее судорожно сведенных плеч страшными провальными глазами глядели соседки: по два лица за каждым плечом. Игорь оглянулся в конце первого лестничного марша, но улыбнуться не смог, не до улыбок было в октябре того сорок первого. Но сказал, что все они тогда говорили:

— Я вернусь, мама.

Не вернулся.

И письмо Анна Федотовна получила всего одно-единственное: от 17 декабря; остальные — если были они — либо не дошли, либо где-то затерялись. Коротенькое письмо, написанное второпях химическим карандашом на листочке из ученической тетрадки в линейку.

«Дорогая мамочка!
Бьем мы проклятых фрицев и в хвост и в гриву, только клочья летят…»

И об этой великой радости, об этом великом солдатском торжестве — все письмо. Кроме нескольких строчек:

«…Да, а как там поживает Римма из соседнего подъезда? Если не эвакуировалась, спроси, может, письмо мне напишет? А то ребята во взводе получают, а мне совершенно не с кем вести переписку…»

И еще, в самом конце:

«…Я здоров, все нормально, воюю как все. Как ты-то там одна, мамочка?»

И последняя фраза — после «до свидания», после «целую крепко, твой сын Игорь»:

«…Скоро, очень скоро будет и на нашей улице праздник!»

Праздник был не скоро. Скоро пришло второе письмо. От сержанта Вадима Переплетчикова:

«Уважаемая Анна Федотовна! Дорогая мама моего незабвенного друга Игоря! Ваш сын был…»

Был.

Был Игорь, Игорек, Игоречек. Был сыном, ребенком, школьником, мальчишкой, солдатом. Хотел переписываться с соседской девочкой Риммой, хотел вернуться к маме, хотел дождаться праздника на нашей улице. И еще жить он хотел. Очень хотел жить.

Три дня Анна Федотовна кричала и не верила, и коммуналка плакала и не верила, и сосед Володя, который уже считал дни, что оставались до Медкомиссии, ругался и не верил. А еще через неделю пришла похоронка, и Анна Федотовна перестала кричать и рыдать навсегда.

Каждое утро — зимою и осенью еще затемно — она шла на Савеловский вокзал, где работала сцепщиком вагонов, и каждый вечер — зимой и осенью уже затемно — возвращалась домой. Вообще-то до войны она работала счетоводом, но в сорок первом на железной дороге не хватало людей, и Анна Федотовна пошла туда добровольно да так потом там и осталась. Там давали рабочую карточку, кое-какой паек, а за усталой, рано ссутулившейся спиной стояла коммуналка, из которой никто не уехал и в осень сорок первого. И мужчин не было, а дети были, и Анна Федотовна отдавала всю свою железнодорожную надбавку и половину рабочей карточки.

— Аня, все-то зачем отдаешь? Ты сама на себя в зеркало глянь.

— Не вам, соседки, детям. А в зеркало мы с вами и после войны не глянемся. Отгляделись.

Отгляделись, да не отплакались. Еще шли похоронки, еще не тускнели воспоминания, еще не остыли подушки, и вместительная кухня горько справляла коммунальные поминки.

— Подружки, соседки, сестрички вы мои, помяните мужа моего Волкова Трофима Авдеевича. Я патефон его премиальный на сырец сменяла, на что мне теперь патефон. Поплачь и ты со мной, Аня, поплачь, родимая.

— Не могу, Маша. Сгорели слезы мои.

А от Трофима Волкова трое «волчата» осталось. Трое, и старшему — девять. Какие уж тут слезы, тут слезы не помогут, тут только одно помочь способно: плечом к плечу. Живой женской стеной оградить от смерти детей. Валентина (мать Володи) плечом к Полине, проживавшей с дочкой Розочкой в комнате, где прежде, еще при старом режиме, находилась ванная: там прорубили узенькое окошко, света не хватало, и вся квартира Розочку Беляночкой звала. А Полина — плечом к Маше Волковой, за которой — трое, а Маша — к Любе — аптекарше с близнецами Герой да Юрой: пятнадцать лет на двоих. А Люба — к Анне Федотовне, а та — опять к Валентине, к другому ее плечу, и хоть некого ей было прикрывать, да дети — общие. Это матери у них разные и отцы, если живы, а сами дети — наши. Общие дети коммунальных квартир с переделанными под жилье ванными и кладовками, с заколоченными парадными подъездами еще с той, с гражданской войны, с общими коридорами и общими кухнями, на которых в те годы собирались вместе чаще всего по одной причине.

— Вот и моему срок вышел, подруги мои дорогие, — давилась слезами Полина, обнимая свою всегда серьезную Розочку, которую полутемная ванная да темные дни войны окончательно превратили в Беляночку. — Муж мой Василий Антонович пал храброй смертью, а где могила его, того нам с дочкой не писали. Выходит, что вся земля его могила.

Выпивала Анна Федотовна поминальную за общим столом, шла к себе, стелила постель и, перед тем как уснуть, обязательно перечитывала оба письма и похоронку. Дни складывались в недели, недели — в месяцы, месяцы — в годы; пришел с войны еще раз покалеченный Владимир, и это был единственный мужчина, кто вернулся в их коммуналку на пять комнат и пять вдов, не считая сирот. А за ним вскоре пришла Победа, возвращались из эвакуации, с фронтов и госпиталей москвичи, оживал город, и оживала вместе с ним коммуналка. Опять зазвучал смех и песни, и сосед Владимир женился на девушке Римме из соседнего подъезда.

— Как ты мог? — сквозь слезы сдавленно спросила Анна Федотовна, когда он пригласил ее на свадьбу. — Ведь с нею Игорек переписываться мечтал, как же ты мог?..

— Прости нас, тетя Аня, — сказал Владимир и виновато вздохнул. — Мы все понимаем, только ты все-таки приди на свадьбу.

Время шло. Анна Федотовна по-прежнему утром уходила на работу, а вечером читала письма. Сначала это было мучительно болезненной потребностью, позже — скорбной обязанностью, потом — привычной печалью, без которой ей было бы невозможно уснуть, а затем — ежевечерним непременнейшим и чрезвычайно важным разговором с сыном. С Игорьком, так и оставшимся мальчишкой навсегда.

Она знала письма наизусть, а все равно перед каждым сном неторопливо перечитывала их, всматриваясь в каждую букву. От ежевечерних этих чтений письма стали быстро ветшать, истираться, ломаться на сгибах, рваться по краям. Тогда Анна Федотовна сама, одним пальцем перепечатала их у знакомой машинистки, с которой когда-то — давным-давно, еще с голоду двадцатых — вместе перебрались в Москву. Подруга сама рвалась перепечатать пожелтевшие листочки, но Анна Федотовна не разрешила и долго и неумело тюкала одним пальцем. Зато теперь у нее имелись отпечатанные копии, а сами письма хранились в шкатулке, где лежали дорогие пустяки: прядь Игоревых волос, зажим его пионерского галстука, значок «Ворошиловский стрелок» ее мужа, нелепо погибшего еще до войны, да несколько фотографий. А копии лежали в папке на тумбочке у изголовья: читая их перед сном, она каждый раз надеялась, что ей приснится Игорек, но он приснился ей всего два раза.

Такова была ее личная жизнь с декабря сорок первого. Но существовала и жизнь общая, сосредоточенная в общей кухне и общих газетах, в общей бедности и общих праздниках, в общих печалях, общих воспоминаниях и общих шумах. В эту коммунальную квартиру не вернулся не только Игорь: не вернулись отцы и мужья, но они были не просто старше ее сына — они оказались жизненнее его, успев дать поросль, и эта поросль сейчас шумела, кричала, смеялась и плакала в общей квартире. А после Игоря остались учебники и старый велосипед на трех колесах, тетрадка, куда он переписывал любимые стихи и важные изречения, да альбом с марками. Да еще сама мать осталась: одинокая, почерневшая и разучившаяся рыдать после похоронки. Нет, громкоголосые соседи, сплоченные роковыми сороковыми да общими поминками, никогда не забывали об одинокой Анне Федотовне, и она никогда не забывала о них, но темная ее сдержанность невольно приглушала звонкость подраставшего поколения, либо уже позабывшего, либо вообще не знавшего ее Игорька. Все было естественно, Анна Федотовна никогда ни на что не обижалась, но однажды серьезная неприятность едва не промелькнула черной кошкой за их коммунальным столом.

Случилось это, когда Римма благополучно разрешилась в роддоме первенцем. К тому времени умерла мать Владимира, отец еще в ноябре сорок первого погиб под Сходней в ополчении, и Владимир попросил Анну Федотовну быть вроде как посаженой матерью и бабкой на коммунальном торжестве. Анна Федотовна не просто сразу согласилась, но и обрадовалась — и потому, что не забыли о ней на чужих радостях, и потому, конечно, что знала Володю с детства, считала своим, почти родственником, дружила с его матерью и очень уважала отца. Но, радостно согласившись, тут же и почернела, и хотя ни слова не сказала, но Владимир понял, что подумала она при этом об Игоре. И вздохнул:

— Мы нашего парнишку Игорем назовем. Чтоб опять у нас в квартире Игорек был.

Анна Федотовна впервые за много лет улыбнулась, и коммунальное празднество по поводу появления на свет нового Игорька прошло дружно и весело. Анна Федотовна сидела во главе стола, составленного из пяти разнокалиберных кухонных столиков, и соседи говорили тосты не только за младенца да молодых маму с папой, но и за нее, за названую бабку, и — стоя, конечно, — за светлую память ее сына, в честь которого и назвали только что родившегося гражданина.

А через неделю вернулась из роддома счастливая мать с младенцем на руках и с ходу объявила, что ни о каком Игоре и речи быть не может. Что, во-первых, она давно уже решила назвать своего первого Андреем в память погибшего на войне собственного отца, а во-вторых, имя Игорь теперь совершенно немодное. К счастью, все споры по этому поводу между Риммой и Владимиром происходили, когда Анна Федотовна была на работе; в конце концов, Римма, естественно, победила, но молодые родители, а заодно и соседи решили пока ничего не говорить Анне Федотовне. И дружно промолчали; спустя несколько дней Владимир зарегистрировал собственного сына как Андрея Владимировича, к вечеру опять устроили коммунальную складчину, на которой Римма и поведала Анне Федотовне о тайной записи и показала новенькое свидетельство о рождении. Но Анна Федотовна глядела не в свежие корочки, а в счастливые глаза.

— А Игорек мой, он ведь любил тебя, — сказала. — Переписываться мечтал.

— Да чего же переписываться, когда я в соседнем подъезде всю жизнь прожила? — улыбнулась Римма, но улыбка у нее получилась несмелой и почему-то виноватой. — И в школе мы одной учились, только он в десятом «Б», а я — в восьмом «А»…

— Будьте счастливы, — не дослушала Анна Федотовна. — И пусть сынок ваш никогда войны не узнает.

И ушла к себе.

Напрасно стучались, звали, просили — даже двери не открыла. И почти полгода с того вечера малыша старалась не замечать. А через полгода — суббота была — в глухую и, кажется, навеки притихшую комнату без стука ворвалась Римма с Андрейкой на руках.

— Тридцать девять у него! Володя на работе, а он — криком кричит. Я за «скорой» сбегаю, а вы пока с ним тут…

— Погоди.

Анна Федотовна распеленала ребенка, животик ему пощупала, вкатила клизму. Когда доктор приехал, Андрейка уже грохотал погремушкой у не признававшей его названой бабки на руках.

— Не умеешь ты еще, Римма, — улыбнулась Анна Федотовна, когда врач уехал. — Придется мне старое вспомнить. Ну-ка показывай, что сын ест, где спит да чем играет.

И с этого дня стала самой настоящей бабкой. Сама забирала Андрейку из яслей (сдавала его Римма, ей по времени получалось удобнее), кормила, гуляла с ним, купала, одевала и раздевала и учила молодую мамашу:

— Игрушек много не покупай, а то он всякий интерес потеряет. И на руки пореже бери. В крайнем случае только: пусть наш Андрейка к самостоятельности привыкает. Себя развлекать научиться — это, Римма, огромное дело.

— Анна Федотовна, бабушка наша дорогая, следующего мы непременно Игорьком назовем. Честное комсомольское!

Следующей родилась девочка, и назвали ее Валентиной в честь матери Владимира — на этом уж Анна Федотовна настояла. А сама все ждала и ждала, а ее очередь все не приходила и не приходила.

А время шло себе и шло. Росли дети — уже не просто названые, уже самые что ни на есть родные внуки Анны Федотовны, Андрюша и Валечка; взрослели их родители Владимир Иванович и Римма Андреевна; старела, темнела, таяла на глазах и сама Анна Федотовна. Менялись жильцы в некогда плотно населенной коммунальной квартире: получали отдельное жилье, менялись, уезжали и переезжали, и только две семьи — Владимира и Риммы да одинокой Анны Федотовны — не трогались с места. Владимир и Римма понимали, что Анна Федотовна ни за что не уедет из той комнаты, порог которой навсегда переступил ее единственный сын, а дети — да и они сами — так привязались к осиротевшей старой женщине, что Владимир решительно отказывался от всех вариантов, настаивая дать им возможность улучшить свои жилищные условия за счет освободившейся площади в этой же квартире. И к началу шестидесятых им в конце концов удалось заполучить всю пятикомнатную квартиру с учетом, что одну из комнат они вновь переделают в ванную, которой у них не было чуть ли не с гражданской войны, одна — большая — остается за Анной Федотовной, а три они получают на все свои четыре прописанных головы. К тому времени, как было получено это разрешение, после всех перепланировок и ремонтов, связанных с восстановлением ванной комнаты, Анна Федотовна оформила пенсию, хотела пойти еще поработать и…

— А внуки? — строго спросил на семейном совете Владимир Иванович. — Андрейке — девять, Валюшке — пять: вот она, самая святая твоя работа, тетя Аня.

— А жить нам вместе сам бог велел, — подхватила Римма. — У нас родители погибли, у вас — Игорек, так давайте всю вашу пенсию в один котел, и будем как одна семья.

— А мы и есть одна семья, — улыбнулся муж, и вопрос был решен.

Да, все менялось в жизни, менялось, в общем, к лучшему, но одно оставалось неизменным: письма. Письмо Игоря, сохранившее для нее не только его полудетский почерк, но и его голос; и письмо однополчанина и друга, звучавшее теперь как последний рассказ о сыне. Время коснулось и писем, но не только тленом, а как бы превратив слова в звуки: теперь она все чаще и чаще совершенно ясно слышала то, что аккуратно перечитывала перед сном. Знала наизусть и слышала наизусть, а все равно внимательно вглядывалась в каждую строчку и ни за что не смогла бы уснуть, если бы по какой-либо причине этот многолетний ритуал оказался бы нарушенным.

Два перепечатанных письма и похоронка, которую она тоже знала наизусть, но которая тем не менее всегда оставалась безмолвной. В ней не звучало ни единого слова, да и не могло звучать, потому что похоронка всю жизнь воспринималась Анной Федотовной копией могильной плиты ее сына, превращенной в листок казенной бумаги, но сохранившей при этом всю свою безмолвную гробовую тяжесть. И, читая ее каждый вечер, осиротевшая мать слышала только холодное безмолвие могилы.

А самая главная странность заключалась в том, что Анна Федотовна до сей поры так никому и не призналась в своей странной привычке. Сначала от острого чувства одиночества и не менее острого желания сберечь это одиночество, потому что совсем не одинока была она в горе своем в то черное, горькое время. Потом, когда притупилась первая боль, ее ровесницы-соседки — те, которые испытали то же, что испытала она, у кого не вернулись сыновья или мужья, — уже успели либо помереть, либо переехать. В коммунальной квартире исчезали вдовы, а молодежи становилось все больше, и потому все чаще звучал смех, все веселее становились голоса и громче — разговоры. Привычная родная коммуналка, из которой тусклым промозглым рассветом навсегда ушел ее Игорек, молодела на ее глазах, и Анна Федотовна уже не решалась признаться этой помолодевшей квартире в своей укоренившейся за это время привычке. А потом все это вместе стало ритуалом, почти священнодействием со своей уже сложившейся последовательностью, ритмом, торжественностью и только ею одной слышимыми голосами, и старая одинокая женщина уже вполне сознательно скрывала свою странность от шумного, звонкого, столь далекого от тех роковых сороковых подрастающего населения.

И так продолжалось из года в год. Жили в бывшей коммунальной квартире единой семьей: старшие работали, младшие учились. Анна Федотовна как могла помогала им работать и учиться, взяв на себя домашние хлопоты: сготовить, накормить, убрать. После ужина смотрела с Владимиром и Риммой телевизор — старенький, с крохотным экраном «КВН», — а когда заканчивались передачи, уходила к себе, укладывалась в постель, доставала письма, и в ее сиротской комнате начинали звучать голоса сорок первого года…

«…Скоро, очень скоро будет и на нашей улице праздник…»

В 1965-м, к юбилею Победы, по телевидению начали передавать множество фильмов о войне — художественных и документальных, смонтированных из военной хроники тех лет. Обычно Анна Федотовна никогда их не смотрела: еще шли титры, а она уже поднималась и уходила к себе. Не могла она заставить свое насквозь изъеденное тоской сердце обжигаться гибелью мальчиков, ровесников ее сына, даже если это был фильм художественный и наземь красиво падали красивые актеры. Для нее это было не столько свидетельством смерти, сколько знаком смерти, ненавистным ей реальным оттиском реального убийства ее единственного сына. И она уходила, ничего не объясняя, потому что и объяснять-то было некому: Владимир и Римма и без слов ее отлично понимали.

Только однажды задержалась она в комнате дольше обычного. Уже шел на крохотном кавээновском экране какой-то фильм о войне — сам по себе, собственно, шел, никто его не смотрел. У одиннадцатилетней Валечки начало вдруг прогрессировать плоскостопие, ее срочно показали специалисту, и тем вечером родители и Анна Федотовна горячо обсуждали рекомендации этого специалиста. И так этим увлеклись, что забыли про телевизор, на экране которого с приглушенным звуком (дети уже спали) демонстрировался какой-то документальный фильм.

Анна Федотовна совершенно случайно глянула на экран — все ее помыслы вертелись тогда вокруг Валечкиного плоскостопия, — но глянула и увидела уходящую от нее узкую мальчишескую спину в грязной шинели, с винтовкой и тощим вещмешком за плечами.

— Игорек!.. Игорек, смотрите!..

Но Игорек (если это был он) снова ушел, как ушел почти четверть века назад — навсегда и без оглядки. И никто не знал, что это был за фильм, как он назывался и в какой рубрике телепрограмм его следует искать. Ничего не было известно и ничего невозможно было узнать, и поэтому Анна Федотовна отныне целыми днями сидела у телевизора, придвигаясь почти вплотную к малюсенькому экрану, как только начинались военные передачи. Теперь она смотрела все, что касалось войны, — фильмы, хронику и даже телеспектакли, потому что в любой момент могла мелькнуть на экране мальчишеская спина в грязной шинели с винтовкой и вещмешком. Пережаривались на кухне котлеты, выкипали супы, ревела Валечка из-за неглаженого фартука, хватал двойки уловивший вольготную полосу Андрейка, а Анна Федотовна, не отрываясь, все смотрела и смотрела старенький громоздкий телевизор.

Не появлялась больше спина, ушедшая тревожной осенью сорок первого прикрывать Москву. А может, не его это была спина, не Игорька? Мало ли их, этих мальчишеских спин, ушло от нас навсегда, так и не оглянувшись ни разу? Это было вероятнее всего, это спокойно и рассудительно доказывал Владимир, об этом осторожно, исподволь нашептывала Римма, но мать, не слушая доводов, упорно вглядывалась в экран.

— Ну что ты смотришь, что ты смотришь, это же Сталинградская битва!

— Оставь ее, Володя. Тут наши уговоры не помогут.

Все вдруг изменилось в доме, но одно осталось без изменения, как обещание возврата к прежнему размеренному покою, как надежда если не на светлое, то на привычное будущее. Не претерпел никаких новшеств ежевечерний ритуал: целыми днями с небывалым напряжением вглядываясь в экран телевизора, Анна Федотовна по-прежнему перечитывала перед сном заветные письма. Так же неторопливо, так же внимательно, так же слыша голоса двух из трех полученных ею весточек с войны, живший в ней голос Игорька и второй — его друга сержанта Вадима Переплетчикова, которого она никогда не видела и не слышала, но голос которого ясно звучал чистым мальчишеским альтом. Они были очень похожи, эти два голоса: их объединяли молодость и дружба, война и опасность, общая жизнь и, как подозревала Анна Федотовна, общая смерть, которая настигла одного чуть раньше, другого — чуть позже, только и всего. И несмотря на полную братскую схожесть, она отчетливо разделяла эти голоса, потому что их более не существовало: они продолжали жить только в ее сердце.

Уже отметили юбилей Победы, уже телевидение начало резко сокращать количество военных передач, а Анна Федотовна продолжала сидеть перед телеэкраном, все еще надеясь на чудо. Но чудес не существовало, и, может быть, именно поэтому она как-то впервые за много лет запнулась на письме друга. Должна была следовать фраза: «Ваш Игорь, дорогая Анна Федотовна, всегда являлся примером для всего нашего отделения…», а голос этой фразы не произнес. Замолк голос, оборвался, и Анна Федотовна растерялась: ритуал неожиданно дал сбой. Вслушалась, но голос не возникал, и тогда она начала лихорадочно просматривать письмо сержанта, уже не надеясь на его голос и собственную память. Напрягая зрение, она то приближала, то отдаляла от себя затертый листок с машинописным текстом, поправляла лампу, чтобы ярче высветить его, но все было напрасным. Она не видела ни одной буквы, слова сливались в строчки, строчки — в неясные черточки, и Анна Федотовна со странным, зябким спокойствием поняла, что многодневные сидения перед тусклым экраном телевизора не прошли для нее даром.

Она не испугалась, не растерялась и никому ничего не сказала: зачем зря беспокоить людей? Но на другой день, проводив детей в школу, собралась в районную поликлинику. Оделась, проверила, не забыла ли паспорт, вышла на улицу и, качнувшись, испуганно остановилась; все предметы казались размытыми, люди и машины возникали вдруг, точно из непроницаемого тумана. В квартире она не замечала ничего подобного, то ли потому, что все было знакомым и память корректировала ослабевшее зрение, то ли потому, что все расстояния были ограниченны. Ей пришлось постоять, чтобы хоть как-то свыкнуться с новым ударом, и до поликлиники она не дошла, а доплелась.

Очки, которые прописал окулист, помогли ходить, но читать Анна Федотовна уже не могла. Но все равно каждый вечер перед сном она брала письма и неторопливо вглядывалась в них, слушая голоса или вспоминая навечно врубившиеся в память строки: «…ваш сын рядовой Силантьев Игорь Иванович пал смертью храбрых…»

Это помогало, пока Анна Федотовна еще замечала хотя бы черточки строчек. Но год от года зрение все ухудшалось, мир тускнел, уходя в черноту, и хотя теперь в семье был новый телевизор с большим экраном, она и его не могла смотреть, и узкая мальчишеская спина вновь ушла от нее навсегда. Но это происходило постепенно, позволяя ей если не приспосабливаться, то примиряться, и Анна Федотовна воспринимала все с горечью неизбежности. Но когда в бесценных ее листочках стали исчезать последние штрихи, когда перед ее окончательно ослабевшими глазами оказались вдруг однотонные серые листы бумаги, она испугалась по-настоящему. И впервые за все десятилетия рассказала о священном своем ритуале единственному человеку:

Валечке. Не только потому, что Валя выросла на ее руках, звала бабушкой и считала таковой: к тому времени Валя уже стала студенткой Первого медицинского института, и это окончательно убедило Анну Федотовну, что доверить такую тайну можно только своей любимице. И хотя Вале не всегда удавалось читать ей письма регулярно — то отъезды, то ночные дежурства, то непредвиденные молодые обстоятельства, — привычная жизнь в общем своем потоке вернулась в свое русло.

И продолжала неумолимо нестись вперед. Женился и переехал к жене молодой инженер-строитель Андрей; Валя заново перепечатала тексты всех трех писем (оригиналы по-прежнему хранились в заветной шкатулке); в середине семидесятых скончался от старых фронтовых ран Владимир Иванович, Валентина без всякого замужества родила девочку, и Анна Федотовна ослепла окончательно.

Но помощи ей почти не требовалось. Она свободно передвигалась по квартире, в которой практически прожила жизнь, знала, где что стоит да где что лежит, быстро научилась ухаживать за собой и продолжала стирать на всю семью. Вытянув руку и шаркая тапочками, бродила по бывшей коммуналке, в которой опять остались одни женщины, и думала, как странно устроена жизнь, коли с таким упорством возвращает людей к тому, от чего они хотели бы убежать навсегда.

Но главной ее заботой, ее последней радостью и смыслом всего ее черного существования стала теперь голосистая безотцовщина Танечка. Анна Федотовна не могла дождаться, когда бабушка Римма приведет ее сначала из яслей, потом — из детского садика, а затем и из школы, тем более что вскоре школ оказалось две, поскольку Танечку параллельно заставили учиться еще и в музыкальной. Анна Федотовна играла с ней куда больше, чем занятые работой, магазинами и хозяйством мать и родная бабка; рассказывала ей сказки, которые когда-то рассказывала своему сыну; отвечала на бесчисленные «почему?», а в пять лет впервые познакомила с заветными письмами, показав не только копии, но и оригиналы и подробнейшим образом растолковав разницу между этими бумажками. А еще через год Танечка научилась читать и заменила маму у постели Анны Федотовны. Правда, из-за этого Анне Федотовне пришлось ложиться раньше Танечки, но и это было к лучшему: она старела, начала быстро уставать, задыхаться, просыпаться до света и долго лежать без сна.

Она любила эти внезапные пробуждения среди ночи. Было как-то особенно тихо, потому что спала не только вся квартира, но и весь мир, а шум редких автомашин лишь скользил по стенам дома, касался стекол в окнах, заставляя их чуть вздрагивать, и исчезал вдали. Темнота, вечно окружавшая ее, делалась беззвучной и ощутимой, как бархат; Анне Федотовне становилось покойно и уютно, и она неторопливо начинала думать о своем Игорьке.

Она вспоминала его совсем крохотным, беспомощным, целиком зависящим от ее тепла, внимания и ласки, от ее груди и ее рук — от нее, матери, будто их все еще соединяла пуповина, будто живые токи ее тела питали его и наливали силой и здоровьем для завтрашних невзгод. Вспоминала, как ежедневно купала его, и до сей поры ощущала то величайшее счастье, которое испытывала тогда. Вспоминала, как он радостно таращил на нее круглые, доверчивые глаза, как отчаянно взбивал крепкими ножками воду в ванночке, с каким самозабвением колотил по ней кулачками и как при этом не любил и даже побаивался мыла.

Она вспоминала, как он начал сам вставать в кроватке, цепко хватаясь руками за перила. И как сделал… нет, не сделал — как совершил первый шаг и сразу упал, но не испугался, а засмеялся; она подняла его, и он тут же шагнул снова, снова шлепнулся и снова засмеялся. А потом зашагал, затопал, забегал, часто падая и расшибаясь, часто плача от боли, но сразу же забывая эту боль. Ах, сколько синяков и шишек он наставил себе в это время!

Ванночка уже не вмещала сына. Это было на прежней квартире; там всегда почему-то дуло, и она боялась, что простудит Игорька во время этих купаний. И все время хотела куда-нибудь переехать, разменяться с кем-либо на любой район и любую площадь.

Нет, не только потому она стремилась обменять комнату, что сын перестал умещаться в ванночке и его теперь приходилось мыть по частям. Она решилась на этот обмен потому, что сын настолько вырос, что однажды задал вопрос, которого она так ждала и так боялась:

— А где мой папа?

А они даже не были расписаны, и папа уехал навсегда, когда Игорьку исполнилось три года. И матери все время казалось, что сын помнит канувшего в небытие отца, что сама эта комната, соседи, вещи, стены — все рассказывает ему то, о чем не следовало бы знать. И как только сын заинтересовался отцом, Анна Федотовна тут же обменяла свою большую удобную комнату с балконом и оказалась в коммуналке, где сразу же объявила себя вдовой. Вот в этой самой комнате, из которой ушел Игорек и в которой ей, может быть, посчастливится окончить свою жизнь.

Школьный период в коротенькой биографии сына Анна Федотовна вспоминала реже. Нет, она отчётливо помнила все его рваные локти и сбитые коленки, все «очень плохо» и «очень хорошо», все радости и горести. Но тогда он уже не принадлежал ей одной, безраздельно; тогда школа уже вклинилась между нею и сыном, уже успела создать для него особый мир, в котором не оказалось места для нее: мир своих друзей и своих интересов, своих обид и своих надежд. Игорь-школьник принадлежал матери только наполовину, и поэтому она предпочитала помнить его малышом.

Правда, один случай любила вспоминать часто и в подробностях и тогда, кажется, даже чуть улыбалась.

Игорек бежал в Испанию. Мальчики, обреченные на безотцовщину, растут либо отчаянными неслухами, либо тихонями, и ее сын склонялся к последнему типу. Тихони из дома не бегают, зато с удовольствием подчиняются тем, кто бегает, а в том испанском побеге коноводом был соседский Володька, сын Валентины и Ивана Даниловича. Он рвался еще в Абиссинию защищать эфиопов от итальянских фашистов, но по полной географической необразованности запутался в направлении и опоздал. Потом начались испанские события, а в их квартире — строительство баррикад. Баррикады воздвигались совместно с Игорем, соседи ругались, потирая зашибленные места, а по всей коммуналке гремело звонкое «Но пасаран!».

Через год атмосфера в Испании накалилась настолько, что без Володьки республиканцы обойтись никак уже не могли. Одному двигаться было сложно (опять проклятая география!); Володька с трудом уломал Игорька смотаться в Мадрид, разгромить фашистов и вернуться к Майским праздникам в Москву. Однако бежали приятели почему-то через Белорусский вокзал, где их и обнаружил сосед Трофим Авдеевич, поскольку вся квартира была брошена на поиски, но повезло именно ему:

— Марш домой, огольцы!

Но каким бы Анна Федотовна ни представляла себе сына — беспомощным, ползающим, топающим, убегающим в Испанию или решающим непонятные ей задачи, — в конце концов он непременно вставал перед ней медленно спускающимся с первого лестничного марша. И каждый вечер она видела его узкую мальчишескую спину и слышала одну и ту же фразу:

— Я вернусь, мама.

И еще она отчетливо помнила дыхание соседок за спиной, тогдашних солдаток, постепенно в порядке непонятной страшной очереди превращавшихся из солдаток во вдов. Перебирала в воспоминаниях коммунальные поминки, общую беду и общую бедность, серую лапшу с яичным порошком, карточки, лимитные книжки для коммерческих магазинов, на которые никогда не хватало денег, и — огороды. У всех тогда были огороды: с них кормилась, на них поднималась послевоенная Москва.

Участки распределялись предприятиями, но выращивали картошку всей коммуналкой сообща. Выходными, а то и просто вечерами по очереди ездили сажать, окучивать, копать. И знали, чью картошку едят сегодня за общим столом: у Любы-аптекарши она поспевала раньше, у Маши была особенно рассыпчатой, а оладьи лучше всех получались у Валентины. Теперь нет такой картошки. Теперь есть только три сорта: рыночная, магазинная да какая-то кубинская. А тогда был только один: коммунальный. Один для всех, кто пережил войну.

Вот так в привычных дневных делах, вечернем чтении писем, предрассветных воспоминаниях и вечной непроглядной тьме и проходила ее жизнь. Время текло с прежним безразличием к судьбам людским, равномерно отсчитывая падающие в никуда мгновения, но Анна Федотовна уже не замечала своего уходящего времени. Пережив где-то в шестьдесят прозрение в неизбежности скорого разрушения и скорого ухода из жизни, — то, что привычно именуется старостью, — она сохранила ясность ума и способность обходиться без посторонней помощи, потому что весь смысл ее жизни был в прошлом. Все настоящее было преходящим и быстротечным: тот небольшой объем домашней работы, который она оставила за собой; все истинное, то, ради чего еще стоило жить и терпеть, начиналось с вечернего чтения Танечки, короткого сна и заканчивалось бесконечно длинными и прекрасными воспоминаниями о сыне. Там, в этих воспоминаниях, она ощущала свое могущество: могла останавливать само время, поворачивать его вспять, вырывать из него любые куски и перетасовывать их по собственному желанию. Это было ее личное, всею жизнью выстраданное царство, и если к ней допустимо применить понятие счастья, то Анна Федотовна была счастлива именно сейчас, на глубоком закате своей жизни.

Ей уже торжественно справили восьмидесятилетие, на которое собралась не только вся семья, но пришли сыновья и дочери тех, кто когда-то жил с нею бок о бок в голодной коммуналке. Кто если и не помнил, так по крайней мере мог хотя бы видеть живым ее Игорька, поскольку семенил, пищал и ползал в то первое военное лето. И поэтому им, практически уже незнакомым, посторонним людям она обрадовалась больше всего.

— Погоди, погоди… — проводила кончиками сухих невесомых пальцев по лицу, осторожно касалась волос. — Так. Полина дочка, что в ванной жила. Роза. Помню, помню. — Голова у Анны Федотовны уже заметно тряслась, но держала она ее прямо и чуть выше обычного, как держат головы все слепые. — Ты без солнышка росла тут, недаром мы тебя Беляночкой звали. Замужем?

— Дайте руку, тетя Аня. — Бывшая Беляночка, а ныне весьма солидная дама взяла сухую старческую ладонь и приложила ее к щеке своего соседа. — Мой муж Андрей Никитич. Знакомьтесь.

— Здравствуй, Андрей. Детишки-то есть у вас?

— Одна детишка со стройотрядом уехала, второй — в армии, — сказал муж. — Мы уж с Розой старики…

Жена сердито дернула его за рукав, и он сразу же виновато примолк. А Анна Федотовна без всякой горечи подумала, какая же тогда она древняя старуха, если дети детей служат в армии и уезжают в неведомые ей стройотряды. Что служат и уезжают — это ничего, это хорошо даже, только бы войны не было. Только бы мальчики не уходили от матерей, медленно спускаясь по лестничным маршам навсегда.

Такие мысли частенько посещали ее: она принимала окружающую ее жизнь очень близко, потому что эта такая непонятная с виду, а по сути такая обыкновенная жизнь представлялась ей теперь вроде большой коммунальной квартиры. Где все рядом, где все свои, где горюют общим горем и радуются общим радостям, где едят общую картошку после общих трудов и откуда могут вдруг снова начать уходить сыновья. Вниз по лестнице в никуда. И до боли страдала за всех матерей.

— А меня узнаете, тетя Аня?

Бережно коснулась рукой:

— Гера. А Юрка где? Не пришел?

Напутала старая: Юрий стоял сейчас перед нею, а не Гера. Но никто не стал уточнять, только поулыбались. А Юрий неуверенно кашлянул и уверенно сказал:

— Юрка-то? Юрка, тетя Аня, гидростанции на Памире строит, привет вам просил передать. И поздравления.

— За стол, ребята, за стол! — скомандовала Римма. — Ведите именинницу на почетное место.

За столом как расселись, так сразу и повели непрерывные разговоры о том далеком времени. Гости вспоминали его и вместе и поодиночке, но вспоминали как-то очень уж общо, точно прочли несколько статей о Москве сорок первого прежде, чем идти сюда. Но Анна Федотовна ничего этого не замечала и была бесконечно счастлива, а седая, располневшая, год назад ушедшая на пенсию Римма могла быть довольна и была довольна, потому что всех этих гостей она не просто привела на торжество, но и хорошенько проинструктировала. Она была очень умной женщиной, и Игорек недаром мечтал с нею переписываться. Она заранее подобрала в библиотеке книжки, но каждому гостю велела прочитать что-то одно, чтобы все вместе могли говорить о разном и даже спорить, а сама Римма, зная об Игоре все, лишь подправляла эти воспоминания вовремя уточненными деталями. И все тогда прошло замечательно: бывшая коммуналка отметила восемь десятков осиротевшей женщины так, как редко кто отмечает.

А затем пришел 1985 год. Год сорокалетия великой Победы.

К празднику готовились, его ждали, им заслуженно гордились. И снова по телевидению — только теперь несравненно больше, чем двадцать и десять лет назад, — пошли фильмы и хроника, песни и стихи, воспоминания и документы войны. И все, кроме Анны Федотовны, смотрели передачи цикла «Стратегия победы», а Анна Федотовна уходила к себе. Ей было больно и горько: только она, она одна могла узнать родную мальчишескую спину из далекого сорок первого, но слепота навеки лишила ее этой возможности. Возможности последнего чуда: увидеть перед смертью давно погибшего сына.

А может, тогда, в шестьдесят пятом, и вправду мелькнул не ее Игорек? Тем более что видела она ту спину всего мгновение, видела неожиданно, не успела вглядеться… И внутренне, где-то очень, очень глубоко, почти тайком от себя самой, понимала, что это — не он. Не сын, не Игорек, но не хотела прислушиваться к трезвому голосу рассудка, а хотела верить, что Игорь хоть и погиб, но как бы не окончательно, как бы не весь, что ли. Не исчез бесследно, не истлел в братской могиле, не распался, а остался навеки в бледном отпечатке пленки, когда камера оператора снимала не его специально, а саму фронтовую жизнь, и в той фронтовой реальной жизни реально жил, двигался, существовал теперь уж навсегда ее сын. В это хотелось верить, в это необходимо было верить, и она верила. Только верила, не пытаясь ничего проверять.

— Бабуля, это к тебе, — громко и радостно объявила Танечка, входя в квартиру в сопровождении двух очень серьезных девочек и одного еще более серьезного мальчика. — Ты покажи им все и расскажи, ладно? А я побежала, я в музыкальную школу опаздываю. — И умчалась.

А слепая Анна Федотовна осталась на пороге кухни, не видя, но точно зная, что трое ребятишек застенчиво жмутся у порога.

— Раздевайтесь, — сказала. — И проходите в комнату прямо по коридору. Я сейчас приду к вам.

Гости чинно проследовали в ее комнату, а она вернулась на кухню. Привычно домыла тарелки, с привычной осторожностью поставила их на сушилку и прошла к себе. Дети стояли у дверей, выстроившись в шеренгу; проходя, она легонько коснулась каждого пальцами, определяя, какие же они, ее внезапные гости, обнаружила, что стоявшая первой девочка выше и крепче очень серьезного мальчика, а последняя — маленькая и живая: она все время качалась, шепталась и переминалась с ноги на ногу, поскрипывая туфельками. «Значит, очень уж ей туфельки нравятся, наверно, обновка, — подумала Анна Федотовна. — А высокая, видать, у них за старшую, потому-то парнишка и пыжится. Да еще и волнуется, лоб у него в испарине». И, сразу же выяснив все, села в кресло, которое досталось ей по наследству от матери теперь уж тоже покойного Владимира.

— Садитесь, кому где удобнее. И говорите, зачем пришли, по какому такому делу.

Кажется, дети так и не сели, но долго шушукались, подталкивая друг друга. Наконец мальчика, видать, вытолкнули в ораторы.

— Ваша внучка Таня со своей музыкальной школой выступала на сборе нашей пионерской дружины. А мы взяли почин: «Нет неизвестных героев». А она тогда сказала, что у вас фашисты убили сына Игоря и что он вам писал письма.

Мальчик выпалил все единым духом и замолчал. Анна Федотовна обождала, но девочки молчали тоже, и тогда она уточнила:

— Игорь успел написать всего одно письмо. А второе написал после его смерти его товарищ Вадим Переплетчиков.

Протянула руку, взяла с привычного места — с тумбочки у изголовья — папку и достала оттуда листы. Зачитанные и еще не очень зачитанные. Протянула высокой девочке — Анна Федотовна ясно представляла, где она стоит сейчас, эта самая главная девочка.

— Здесь еще уведомление о смерти.

Папку взяли и сразу же сгрудились над ней: Анне Федотовне показалось даже, как при этом стукнулись все три лба, и она улыбнулась. Пионеры пошушукались, но недолго, и большая девочка сказала с нескрываемым недоверием:

— Это же все ненастоящее!

— Правильно, это копии, потому что настоящими письмами я очень дорожу, — пояснила Анна Федотовна, хотя ей не очень-то понравился тон. — Девочка… Та, которая маленькая, ты стоишь возле комода. Правда?

— Правда, — растерянно подтвердила маленькая. — А ваша внучка говорила, что вы ослепли от горя.

— Я научилась чувствовать, кто где стоит, — улыбнулась Анна Федотовна. — Открой верхний левый ящик. Там есть деревянная шкатулка. Достань ее и передай мне.

Опять раздалось шушуканье, потом скрип выдвигаемого ящика, и тут же кто-то — Анна Федотовна определила, что мальчик, — положил на ее руки шкатулку.

— Идите все сюда.

Они сгрудились вокруг: она ощутила их дыхание, теплоту их тел и точно знала, кто где разместился. Открыла шкатулку, бережно достала бесценные листочки.

— Вот, можете посмотреть. Здесь письмо моего сына Игоря, письмо его друга Вадима и… И похоронка. Так называлось тогда официальное уведомление о гибели человека на войне.

Дети долго разглядывали документы, шептались. Анна Федотовна слышала отдельные фразы: «А почему я? Ну почему? Ты — звеньевая…», «А потому, что у нее сын, а не дочь, понятно тебе? Если бы дочь, то я бы сама или Катя, а так ты должен…» Еле уловимый, но, видимо, горячий спор закончился тем, что мальчик нерешительно откашлялся и сказал:

— Вы должны передать эти документы нам. Пожалуйста.

— То есть как это? — почти весело удивилась она. — Эти письма касаются моего сына, почему же я должна передать их вам?

— Потому что у нас в школе организуется музей. Мы взяли торжественное обязательство к сорокалетию великой Победы.

— Я с удовольствием отдам вашему музею копии этих писем.

— А зачем нам ваши копии? — с вызывающей агрессией вклинилась вдруг звеньевая, и Анна Федотовна подивилась, каким официально-нечеловеческим может стать голос десятилетней девочки. — Нет, это даже очень интересно! Ведь копии — это же так просто, это же бумажка. В копии я могу написать, что моя бабушка — героиня «Молодой гвардии», ну и что? Возьмет такую копию музей?

— Не возьмет. — Анне Федотовне очень не понравился этот вызывающий, полный непонятной для нее претензии тон. — И вы не берите. И, пожалуйста, верните мне все документы.

Дети снова возбужденно зашептались. В обычном состоянии для Анны Федотовны не составляло никакого труда расслышать, о чем это они там спорят, но сейчас она была расстроена и обижена и уже ни к чему не могла да и не хотела прислушиваться.

— Верните мне в руки документы.

— Бабушка, — впервые заговорила самая маленькая, и голосок у нее оказался совсем еще детским. — Вы ведь очень, очень старенькая, правда ведь? А нам предстоит жить и воспитываться на примерах. А вдруг вам станет нехорошо, и тогда все ваши патриотические примеры могут для нас пропасть.

— Вот когда помру, тогда и забирайте, — угрюмо сказала Анна Федотовна. — Давайте письма. Долго еще вам говорить?

— А если вы не скоро… — опять задиристо начала большая, но осеклась. — То есть я хочу сказать, что вы можете не успеть к сорокалетию великой Победы, а мы не можем. Мы взяли торжественное обязательство.

— Хочешь, значит, чтобы я до девятого мая померла? — усмехнулась Анна Федотовна. — Кто знает, кто знает. Только и тогда я не вам эти документы велю переслать, а в другую школу. Туда, где мой Игорь учился: там, поди, тоже музей организуют.

Они молча отдали ей письма и похоронку. Анна Федотовна ощупала каждый листок, удостоверилась, что они подлинные, аккуратно сложила в шкатулку и сказала:

— Мальчик, поставь эту шкатулку в левый ящик комода. И плотно ящик задвинь. Плотно, чтобы я слышала.

Но слушала она сейчас плохо, потому что предыдущий разговор сильно обеспокоил ее, удивил и обидел. Это ведь была не детская безгрешная откровенность: ее совсем не по-детски, а крепко, по-взрослому прижимали к стене, требуя отдать ее единственное сокровище.

— Трус несчастный, — вдруг отчетливо, с невероятным презрением сказала большая девочка. — Только пикни у нас.

— Все равно нельзя. Все равно, — горячо и непонятно зашептал мальчик.

— Молчи лучше! — громко оборвала звеньевая. — А то мы тебе такое устроим, что наплачешься. Верно, Катя?

Но и этот громкий голос пролетел мимо сознания Анны Федотовны. Она ждала скрипа задвигаемого ящика, вся была сосредоточена на этом скрипе и, когда наконец он раздался, вздохнула с облегчением:

— Ступайте, дети. Я очень устала.

— До свидания, — три раза по очереди сказали пионеры и направились к дверям. И оттуда мальчик спросил:

— Может быть, надо вызвать врача?

— Нет, спасибо тебе, ничего мне не надо.

Делегация молча удалилась.

Горечь и не очень понятная обида скоро оставили Анну Федотовну. «Да что с несмышленышей спрашивать, — думала она. — Что хочется, то и говорится, души-то чистые». И, примирившись, опять перебралась на кухню, где теперь проходила вся ее деятельная жизнь: старалась не только мыть да прибирать, но и готовить, и была счастлива, когда все ее дружно хвалили. И не догадывалась, что Римма тайком перемывает всю посуду и как может улучшает сваренные ею супы и борщи. Но сегодня Римма с утра уехала к старшему сыну Андрею, у которого заболел один из сорванцов, и поэтому кулинарные творения Анны Федотовны никто не корректировал.

Конечно, виной ее теперешних промахов была не столько слепота, сколько возраст. Она забывала привычные дозировки и рецепты, сыпала много соли или не сыпала ее вообще, а однажды спутала кастрюли, одновременно кипевшие на плите, и домашние получили довольно загадочное, но абсолютно несъедобное варево. Но старую женщину никто не обижал, и она пребывала в счастливом заблуждении, что и до сей поры не только не обременяет своих, но и приносит им существенную пользу.

Она вскоре позабыла о визите старательных пионеров — она вообще часто забывала то, что только что происходило, но прошлое помнила ясно и цепко, — но чем ближе к вечеру скатывался этот день, тем все более явно ощущала она некую безадресную тревогу. И оттого, что тревога ощущалась безадресно, оттого, что Анна Федотовна никак не могла припомнить никакой даже косвенной ее причины, ей делалось все беспокойнее. Уже примчалась из музыкальной школы Татьяна, уже Анна Федотовна старательно покормила ее, отправила заниматься, перемыла посуду, а тревожное беспокойство все нарастало в ней.

— Переутомление, — определила Римма, когда по возвращении услышала смутную жалобу Анны Федотовны. — Ложись в постель, я сейчас Таньку пришлю, чтоб почитала.

— Не трогай ты ее, Римма. Она только уроки учить села.

— Ну, сама почитаю. И о внуке расскажу. Простуда у него, в хоккей набегался, а панику развели…

К этому времени странность Анны Федотовны уже давно перестала быть тайной. То, чего она боялась, оказалось настолько тактично принятым всеми, что Анна Федотовна уже ничего не скрывала, а, наоборот, просила того, кто был посвободнее, десять минут почитать ей перед сном. Чаще всего это была Танечка, так как Валентина работала на полторы ставки, чтобы содержать семью с двумя пенсионерками и одной пионеркой, а Римма была по горло занята не только собственной семьей, но и вечно простуженными мальчишками Андрея, жившего в новом районе, как назло, довольно далеко от их квартиры.

— «Я здоров, все нормально, воюю как все, — читала Римма, тоже наизусть выучив все письма за эти длинные годы. — Как ты-то там одна, мамочка?..»

На этом месте с благоговейным спокойствием воспринимавшая ритуальное это чтение седая старуха вдруг подняла руку, и Римма удивленно смолкла. Спросила после напряженного странного молчания:

— Что случилось?

— Он чего-то не хотел, а они грозились, — невразумительно пробормотала Анна Федотовна, то ли всматриваясь, то ли вслушиваясь в себя.

— Кто он-то?

— Мальчик. Мальчик не хотел, а девочка его пугала. Он вроде отказывался — «не буду, мол, не буду», а та — «трус, мол, только скажи…» Римма! — Анна Федотовна вдруг привстала на кровати. — Римма, загляни в шкатулку. Загляни в шкатулку…

Не очень еще понимая, но и не споря, Римма встала, выдвинула ящик комода, открыла шкатулку. Старуха напряженно ждала, подавшись вперед в судорожном напряжении.

— Нету? Ну? Что ты молчишь?

— Нету, — тихо сказала Римма. — Похоронка на месте, фотографии, значки, а писем нет. Ни Игорька, ни второго, друга его. Только одна похоронка.

— Только одна похоронка… — прохрипела Анна Федотовна, теряя сознание.

«Неотложка» приехала быстро, врачи вытащили Анну Федотовну из безвременья, объявили, что функции организма, в общем, не нарушены, что больной следует с недельку полежать и все придет в норму. Анна Федотовна молчала, ни на что не жаловалась и глядела невидящими глазами не только сквозь врачей, сквозь Римму, сквозь оказавшую ей первую помощь Валентину и перепуганную Танечку, даже не только сквозь стены родной и вечно для нее коммунальной квартиры, но, казалось, и сквозь само время. Сквозь всю толщу лет, что отделяли ее сегодняшнюю от собственного сына.

— Я вернусь, мама.

Нет, не слышала она больше этих слов. Она ясно помнила, где, как и когда произнес их Игорь, но голос его более не звучал в ее душе.

— Идите, — с трудом, но вполне четко и осознанно произнесла она, по-прежнему строго глядя в существующую только для нее даль. — Я засну. Я отдохну. Идите.

— Может, почитать… — робко начала Римма, но дочь одернула ее: читать было нечего.

Они выключили свет и тихо вышли из комнаты. Потом угасли шаги, голоса, проскрипели двери, и все стихло.

Анна Федотовна прикрыла слепые глаза, затаила дыхание, напряженно прислушалась, но душа ее молчала, и голос сына более не звучал в ней. Он угас, умер, погиб вторично, и теперь уже погиб навсегда. И, поняв это, старая, почти на полстолетия пережившая смерть единственного сына мать ощутила вдруг на дряблых, изрубленных глубокими морщинами щеках что-то теплое. С трудом поднесла непослушную руку, коснулась щеки и поняла, что это — слезы. Первые слезы с того далекого, отступившего на добрых пять десятков лет дня получения похоронки. Официального клочка бумаги со штампом и печатью, бесстрастно удостоверяющего, что ее единственный сын действительно погиб, что нет более никаких надежд и что последнее, что еще осталось ей, — это память о нем.

А от всей памяти оставили только похоронку. Разумом Анна Федотовна еще понимала, что память нельзя украсть, но то — разум, а то — действительность, и в этой действительности одновременно с исчезновением писем сына и его друга исчезли и их голоса. Они более не звучали в ней, как ни напрягала она свою память, как ни прислушивалась, как ни умоляла сжалиться над нею и позволить еще хотя бы разочек, один-единственный раз услышать родной голос.

Но было глухо и пусто. Нет, письма, пользуясь ее слепотой, вынули не из шкатулки — их вынули из ее души, и теперь ослепла и оглохла не только она, но и ее душа.

— Господи…

И вдруг отчетливо и громко зазвучал голос. Не сына, другой: официальный, сухой, без интонаций, тепла и грусти, не говоривший, а докладывающий:

— …уведомляем, что ваш сын рядовой Силантьев Игорь Иванович пал смертью храбрых восемнадцатого декабря одна тысяча девятьсот сорок первого года в бою под деревней Ракитовка Клинского района Московской области.

«Нет! Нет! Нет! Не надо! Не хочу», — беззвучно кричала она, но голос продолжал все нарастать и нарастать в ней, заглушая ее собственные беспомощные слова: «…что ваш сын рядовой Силантьев Игорь Иванович пал смертью храбрых… что ваш сын Игорь пал… и голос уже гремел в ней, а по морщинистым щекам без перерыва, точно стремясь наверстать упущенное, текли слезы.

И даже когда она умерла и перестала ощущать все живое, голос еще долго, очень долго звучал в ее бездыханном теле, а слезы все медленнее и медленнее текли по щекам. Официальный холодный голос смерти и беспомощные теплые слезы матери.

А письма оказались в запаснике школьного музея. Пионерам вынесли благодарность за активный поиск, но места для их находки так и не нашлось, и письма Игоря и сержанта Переплетчикова отложили про запас, то есть попросту сунули в долгий ящик.

Они и сейчас там, эти два письма с аккуратной пометкой: «ЭКСПОНАТ №…» Лежат в ящике стола в красной папке с надписью: «ВТОРИЧНЫЕ МАТЕРИАЛЫ К ИСТОРИИ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ».

Управление образования администрации города Владимира

Муниципальное бюджетное общеобразовательное учреждение г. Владимира «Лицей №17»

600028, г. Владимир, пр-т Строителей, д. 44в

Тел.: 33-87-66, тел/факс 33-78-98

e-mail: lyceum17@yundex.ru

Рассмотрено на заседании МО Протокол №1 от____________2020 г Руководитель МО _____О.Р.Сухарникова

Согласовано зам. директора по ВР ________С.В.Гудинова «__»____________2020 г

Утверждено директор МБОУ «Лицей №17» ______________И.Н.Глухов «__»_________________2020 г

Тематическое планирование

по предмету литературное чтение

на родном (русском) языке

3 «В» класс

Учитель: Цымзина М.Д.

Владимир 2020 г.

Рабочая программаи тематическое планирование по литературному чтению на родном языке

ПОЯСНИТЕЛЬНАЯ ЗАПИСКА

Рабочая программа по литературному чтению на родном русском языке разработана в соответствии с основными нормативными документами, определяющими содержание данной рабочей программы:

1. Федеральный закон «Об образовании в Российской Федерации» от 29 декабря 2012 г. № 273-ФЗ (ст.2п.10; ст.12 п.1, 3);

2. Федеральный государственный образовательный стандарт начального общего образования, утвержденный приказом Министерства образования и науки Российской Федерации от 6 октября 2009 г. № 373, с изменениями, внесенными приказом Министерства образования и науки Российской федерации от 26 ноября 2010 г. № 1241, с изменениями, внесенными приказом Министерства образования и науки Российской федерации от 22 сентября 2011 г. № 2357.

Курс родного русского языка и литературы в начальной школе — часть единого курса обучения предмету «Русский язык» и «Литературное чтение». Начальный курс родного языка и литературы должен выполнять специфические задачи (обогатить речь учащихся, помочь детям осмыслить их речевую практику, дать углубленные знания о языке) и быть ступенью в преподавании этого учебного предмета в среднем и старшем звене.

Специфика начального курса русского языка заключается в его тесной взаимосвязи с литературным чтением. Эти два предмета представляют собой единый филологический курс, в котором изучение родного языка сочетается с первоначальным литературным образованием и обучением чтению.

Предмет «Родной язык и литература » играет важную роль в реализации основных целевых установок начального образования: становлении основ гражданской идентичности и мировоззрения; формировании основ умения учиться и способности к организации своей деятельности; духовно-нравственном развитии и воспитании младших школьников.

Содержание предмета направлено на формирование функциональной грамотности и коммуникативной компетентности. Родной язык и литература является для младших школьников основой всего процесса обучения, средством развития их мышления, воображения, интеллектуальных и творческих способностей, основным каналом социализации личности. «Дитя входит в духовную жизнь окружающих его людей единственно через посредство отечественного языка, и, наоборот, мир, окружающий дитя, отражается в нѐм своей духовной стороной только через посредство той же среды — отечественного языка» (К. Д. Ушинский).

Изучение родного языка и литературы в начальных классах — первоначальный этап системы лингвистического образования и речевого развития, обеспечивающий готовность выпускников начальной школы к дальнейшему образованию.

Цель рабочей программы – конкретизация содержания образовательного стандарта с учетом межпредметных и внутрипредметных связей, логики учебного процесса и возрастных особенностей младших школьников, ознакомление обучающихся с лексико-грамматическими разрядами слов, словообразованием, нормами литературного произношения, орфографией, синтаксическим строем родного языка.

Задачи обучения:

расширение читательского кругозора обучающихся;

овладение речевой деятельностью в разных ее видах (чтение, письмо, говорение, слушание);

формирование речевых умений, обеспечивающих восприятие, воспроизведение и создание высказываний в устной и письменной форме;

обогащение словарного запаса, умение пользоваться словарями разных типов;

эстетическое, эмоциональное, нравственное развитие школьника;

пробуждение познавательного интереса к родному слову, стремления совершенствовать свою речь.

Наряду с этими задачами на занятиях решаются и специальные задачи, направленные на коррекцию умственной деятельности школьников.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА УЧЕБНОГО ПРЕДМЕТА

Введение детей в мир языка начинается со знакомства со словом, его значением, с осмысления его номинативной функ-ции в различных коммуникативно-речевых ситуациях, с различения в слове его содержания (значения) и формы (фонетической и графической). Происходит знакомство обучающихся с доступными их возрасту художественными произведениями, духовно-нравственное и эстетическое содержание которых активно влияет на чувства, сознание и волю читателя, способствует формированию личных качеств, соответствующих национальным и общечеловеческим ценностям. Ориентация учащихся на моральные нормы развивает у них умение соотносить свои поступки с этическими принципами поведения культурного человека, формирует навыки доброжелательного сотрудничества.

Важнейшим аспектом является формирование навыка чтения и других видов речевой деятельности учащихся. Они овладевают осознанным и выразительным чтением, чтением текстов про себя, учатся ориентироваться в книге, использовать еѐ для расширения своих знаний об окружающем мире. Знакомство учащихся с доступными их возрасту художественными произведениями, духовно-нравственное и эстетическое содержание которых активно влияет на чувства, сознание и волю читателя, способствует формированию личных качеств, соответствующих национальным и общечеловеческим ценностям. Ориентация учащихся на моральные нормы развивает у них умение соотносить свои поступки с этическими принципами поведения культурного человека, формирует навыки доброжелательного сотрудничества.

Систематический курс литературного чтения на родном языке представлен в программе следующими содержательными линиями:

— развитие речи,

— произведения устного творчества народов России;

— произведения классиков отечественной литературы и современных писателей России;

— все основные литературные жанры: сказки, стихи, рассказы, басни, драматические произведения.

Содержание курса имеет концентрическое строение, предусматривающее изучение одних и тех же разделов и тем в каждом классе. Такая структура программы позволяет учитывать степень подготовки учащихся к восприятию тех или иных

Формирование умения планировать, контролировать и оценивать учебные действия в соответствии с поставленной задачей и условиями еѐ реализации, определять наиболее эффективные способы достижения результата.

3. Использование знаково-символических средств представления информации.

4. Активное использование речевых средств и средств для решения коммуникативных и познавательных задач.

5. Использование различных способов поиска (в справочных источниках), сбора, обработки, анализа, организации, передачи и интерпретации информации.

6. Овладение навыками смыслового чтения текстов различных стилей и жанров в соответствии с целями и задачами: осознанно строить речевое высказывание в соответствии с задачами коммуникации и составлять тексты в устной и письменной формах.

7. Готовность слушать собеседника и вести диалог, признавать возможность существования различных точек зрения и права каждого иметь свою, излагать своѐ мнение и аргументировать свою точку зрения и оценки событий.

8. Определение общей цели и путей еѐ достижения; умение договариваться о распределении функций и ролей в совместной деятельности; осуществлять взаимный контроль в совместной деятельности, адекватно оценивать собственное поведение и поведение окружающих.

9. Овладение базовыми предметными и межпредметными понятиями, отражающими существенные связи и отношения между объектами и процессами.

10. Умение работать в материальной и информационной среде начального общего образования (в том числе с учебным и моделями) в соответствии с содержанием учебного предмета «Литературное чтение на родном языке».

Предметные результаты:

1. Формирование первоначальных представлений о единстве и многообразии языкового и культурного пространства России, о языке как основе национального самосознания.

2. Понимание обучающимися того, что язык представляет собой явление национальной культуры и основное средство человеческого общения; осознание значения русского языка как государственного языка Российской Федерации, языка межнационального общения.

3. Сформированность позитивного отношения к правильной устной речи как показателю общей культуры и гражданской позиции человека.

4. Овладение учебными действиями с языковыми единицами и формирование умения использовать знания для решения познавательных, практических и коммуникативных задач.

Планируемые результаты освоения учебного предмета

«Литературное чтение на родном (русском) языке»:

1) понимание места и роли литературы на изучаемом языке в едином культурном пространстве Российской Федерации, среди литератур народов Российской Федерации, в сохранении и передаче от поколения к поколению историко-культурных, нравственных, эстетических ценностей: воспринимать художественную литературу как особый вид искусства (искусствослова); соотносить произведения словесного творчества с произведениями других видов искусств (живопись, музыка, фотография, кино); иметь первоначальные представления о взаимодействии, взаимовлиянии литератур разных народов, о роли фольклора и художественной литературы родного народа в создании культурного, морально-этического и эстетического пространства республики Российской Федерации; находить общее и особенное при сравнении художественных произведений народов Российской Федерации, народов мира;

2) освоение смыслового чтения; понимание смысла и значения элементарных понятий теории литературы: владеть техникой смыслового чтения вслух (правильным плавным чтением со скоростью, позволяющей понимать смысл прочитанного, адекватно воспринимать чтение слушающими); владеть техникой смыслового чтения про себя — понимание смысла и основного содержания прочитанного, оценка информации, контроль за полнотой восприятия и правильной интерпретацией текста;различать жанры фольклорных произведений (малые фольклорньте жанры, сказки, легенды, мифы); понимать основной смысл и назначение фольклорных произведений своего народа (порадовать, поучить, использовать для игры), приводить примеры потешек, сказок, загадок, колыбельных песенки и др. своего народа (других народов); сравнивать произведения фольклора в близкородственных языках (тема, главная мысль, герои);сопоставлять названия произведения с его темой (о природе, об истории, о детях, о добре и зле и т.д.); различать жанры небольших художественных произведений представителей детской литературы своего народа (других народов) — стихотворение, рассказ, басня; анализировать прочитанное литературное произведение: определять тему, главную мысль, последовательность действия, средства художественной выразительности; отвечать на вопросы по содержанию текста; находить в тексте изобразительные и выразительные средства родного языка (эпитеты, сравнения, олицетворения);

3) приобщение к восприятию и осмыслению информации, представленной в текстах; формировать читательского интереса и эстетического вкуса обучающихся: определять цели чтения различных текстов (художественных, научно-популярных, справочных); удовлетворение читательского интереса, поиск информации, расширение кругозора; использовать разные виды чтения (ознакомительное, изучающее, выборочное, поисковое) для решения учебных и практических задач; ставить вопросы к тексту, составлять план для его пересказа, для написания изложений;проявлять интерес к самостоятельному чтению, формулировать свои читательские ожидания, ориентируясь на имя автора, жанр произведения, иллюстрации к книге; читать произведения фольклора по ролям, участвовать в их драматизации; участвовать в дискуссиях со сверстниками на литературные темы, приводить доказательства своей точки зрения; выполнять творческие работы на фольклорном материале (продолжение сказки, сочинение загадки, пересказ с изменением действующего лица.

 СОДЕРЖАНИЕ УЧЕБНОГО ПРЕДМЕТА

3 класс

Раздел 1 «Россия — наша Родина» (2 часа)

З. Александрова «Родина». А.Пришелец «Наш край».

Раздел 2 «Фольклор нашего народа» (12 часов)

П. Алешковский «Как новгородцы на Югру ходили» (о Новгородцах XII века — смелых мореплавателях). Народные заклички, приговорки. Народные потешки, перевертыши, небылицы. В. И. Даль. Пословицы и поговорки русского народа. Собиратели русских народных сказок: А. Н. Афанасьев, В. И. Даль. Народные сказки, присказка, сказочные предметы. Русская народная сказка «Летучий корабль». Русская народная сказка «Белая уточка». Русская народная сказка «По щучьему веленью». Проект «Мои первые народные сказки»

Раздел 3. «О братьях наших меньших» (7  часов)

 К.Г. Паустовский. Жильцы старого дома. Г.А. Скребицкий. «Сиротка». Н.И. Сладков. Непослушные Малыши. Б.С. Житков. Охотник и собаки. И. П. Токмакова «Котята».

 И. С. Соколов- Микитов «Дятлы». И. С. Соколов- Микитов «Русский лес»

Раздел 3. «Времена года» (11 часов)

Самые интересные книги, прочитанные дома. Осень в стихах и музыке. К. Паустовсий «Какие бывают дожди».  А. Толстой «сугробы». Н. Асеев «Лыжи». К. Паустовский «Стальное колечко». И. Соколов-Микитов «Сказки о природе». Стихотворения о весне.

Раздел 4. «Рассказы о детях» (3 часа)

В. Осеева» «Навестила»Н.Н. Носов «Находчивость».

Основные требования к уровню подготовки обучающихся по литературному чтению на родном языке

3 класс

Учащиеся должны иметь общее представление:

об особенностях устного народного творчества по сравнению с литературным;

о функциональных особенностях фольклорных жанров;

об общих корнях и путях развития литературы разных народов;

о следах обряда и мифологических мотивах в фольклоре и литературе;

об особенностях характеров героев в народной и авторской сказке.

Учащиеся должны знать:

наизусть 3-5 стихотворений разных авторов по выбору ученика;

имена 4-5`классиков русской и зарубежной литературы, 4-5 современных писателей (поэтов) и названия их произведений, прочитанных в классе;

2 периодических литературно-художественных и публицистических издания.

Учащиеся должны уметь:

читать правильно и выразительно целыми словами вслух и про себя; темп чтения 80 — 90 слов в минуту;

различать жанры детского игрового фольклора, малые жанры фольклора;

находить и различать средства художественной выразительности в произведениях фольклора и в авторской литературе;

находить фольклорные мотивы и приѐмы устного народного творчества в авторских произведениях;

эмоционально воспринимать характеры героев произведений;

сравнивать характеры героев разных произведений;

сравнивать своѐ и авторское отношение к герою,рассказывать о любимом литературном герое.

Календарно-тематическое планирование 3 класс

№ п/п	Тема урока		Требования к уровню подготовки обучающихся		Предметные результаты
					Предметные	Метапредметные	Личностные
Раздел 1 «Россия — наша Родина» (2 часа)
1.	З. Александрова «Родина»		Научатся: читать, выражая настроение произведения. Находить созвучие окончания слов в  стихотворении.		Умение осознанно и произвольно строить речевое высказывание в устной форме. Умение слушать. Извлечение необходимой информации из прослушанных текстов.	Познавательные УУД: Строить сообщения в устной форме, формируем умение на основе анализа объектов делать выводы. Регулятивные УУД:  Самоконтроль, оценка и самооценка процесса и результата деятельности Коммуникативные УУД:  Формулировать собственное мнение и позицию; воспринимать другое мнение.	Формирование  мотивации к обучению и целенаправленной познавательной деятельности.
2.	А.Пришелец «Наш край»		Научатся: читать выразительно стихи, передавая настроение автора. Наблюдать за повторением ударных и безударных слогов в слове, находить рифмующиеся слова. Определить различные средства выразительности.		Самостоятельное выделение и формулирование познавательной цели. Установление причинно-следственных связей.	Познавательные УУД: учить самостоятельно выделять и формулировать познавательную цель, контролировать и оценивать процесс и результат деятельности.  Регулятивные УУД:  выбирать действия в соответствии с поставленной задачей и условиями её реализации.  Коммуникативные УУД: принимать участие в диалоге; задавать вопросы, отвечать на вопросы других.	В предложенных педагогом ситуациях общения и сотрудничества, опираясь на общие для всех простые правила поведения, самостоятельно  делать выбор, какой поступок совершить.
Раздел 2 «Фольклор нашего народа» (5 часов)
3	Народные заклички, приговорки, потешки, перевертыши, небылицы		Научатся: понимать значения эпитетов и сравнений  и особенностей их употребления в произведениях устного народного творчества и произведениях детской художественной литературы		Уточнение значений, наблюдение за использованием в произведениях фольклора и художественной литературы. понимание традиционных русских сказочных образов; наблюдение за использованием их в произведениях фольклора и художественной литературы.	Познавательные УУД: строить сообщения в устной форме, формируем умение на основе анализа объектов делать выводы. Регулятивные УУД: Умение осуществлять экспериментальную деятельность по трансформации текстов. Коммуникативные УУД: Соотносить полученный результат с заданной целью.	Развитие самостоятельности и личной ответственности за свои поступки, в том числе в информационной деятельности, на основе представлений о нравственных нормах, социальной справедливости и свободе.
4.	В. И. Даль. Пословицы и поговорки русского народа.		Научатся: читать и понимать смысл пословиц и поговорок, воспринимать их как народную мудрость, соотносить содержание произведения с пословицей и поговоркой.		Понимать смысл пословиц и поговорок, воспринимать их как народную мудрость, соотносить содержание произведения с пословицей и поговоркой.	Познавательные УУД: Свободно работать с учебным текстом и разными видами информации. Регулятивные УУД: Контроль и самоконтроль, оценка и самооценка процесса и результата деятельности, формулировать тему и цели урока. Коммуникативные УУД: уметь оценивать характер героев, понимать авторское отношение к герою произведения, уметь взаимодействовать в парах и в группах ,участвовать в диалог	Самоопределение (учет чужой точки зрения); смыслообразование (формирование базовых нравственно-этических ценностей); умение школьников ориентироваться  в социальных ролях и межличностных отношениях.
5.	Собиратели русских народных сказок: А. Н. Афанасьев, В. И. Даль		Научатся: Читать текст без ошибок, плавно соединяя слова в словосочетания. Использовать прием увеличения темпа чтения – «чтение в темпе разговорной речи». Придумывать самостоятельно вопросы по содержанию		Распознавание слов с национально-культурным компонентом значения понимание традиционных русских сказочных образов, правильное уместное употребление  эпитетов и сравнений  в речи;	Познавательные УУД: строить сообщения в устной форме, формируем умение на основе анализа объектов делать выводы. Регулятивные УУД: умение осуществлять экспериментальную деятельность по трансформации текстов. Коммуникативные УУД:  формулировать собственное мнение и позицию; воспринимать другое мнение.	В предложенных педагогом ситуациях общения и сотрудничества, опираясь на общие для всех простые правила поведения, самостоятельно  делать выбор, какой поступок совершить.
6.	Народные сказки, присказка, сказочные предметы.		Научатся: понимать значения эпитетов и сравнений  и особенностей их употребления в произведениях устного народного творчества и произведениях детской художественной литературы.		Понимание традиционных русских сказочных образов, понимание значения эпитетов и сравнений  и особенностей их употребления в произведениях устного народного творчества и произведениях детской художественной литературы.	Познавательные УУД — узнавать, называть и определять объекты и явления окружающей действительности в соответствии с содержанием учебных предметов     Регулятивные УУД: Контроль и самоконтроль, оценка и самооценка процесса и результата деятельности Коммуникативные УУД: Уметь оценивать характер героя, понимать авторское отношение к герою произведения, уметь взаимодействовать в парах и в группах ,участвовать в диалоге.	Самоопределение (учет чужой точки зрения); смыслообразование (формирование базовых нравственно-этических ценностей);
7	Проект «Мои первые народные сказки»		Научатся распределять обязанности по проекту в группах; собирать материал; подбирать иллюстративный; презентовать проект; оценивать результаты работы.		Подбирать из разных источников информацию русских народных сказках	Познавательные УУД: строить сообщения в устной форме, формируем умение на основе анализа объектов делать выводы. Регулятивные УУД: Умение осуществлять экспериментальную деятельность по трансформации текстов. Коммуникативные УУД:  формулировать собственное мнение и позицию; воспринимать другое мнение.	Формирование базовых нравственно-этических ценностей; развитие навыков сотрудничества со взрослыми и сверстниками в различных социальных ситуациях, умения не создавать конфликтов и находить выходы из спорных ситуаций.
Раздел 3. «О братьях наших меньших» (5  часов)
8	К.Г. Паустовский. Жильцы старого дома.		Научатся: читать вслух с постепенным переходом на чтение про себя. Характеризовать героев сказки.		Рассказывать рассказ, используя иллюстрации книги. Отвечать на вопросы по содержанию произведения; читать словарную статью, извлекая необходимую информацию.	Познавательные УУД:  Обобщать и систематизировать знания; устанавливать причинно-следственные связи и аналогии. Регулятивные УУД: Устанавливать  соответствие  полученного  результата поставленной цели. Коммуникативные УУД: Уметь взаимодействовать в парах и в группах, вести устный диалог.	Готовность слушать собеседника и вести диалог, признавать возможность существования различных точек зрения, излагать своё мнение и аргументировать свою точку зрения и оценки событий
9	Г.А. Скребицкий. «Сиротка».		Научатся: составлять план сказки. Рассказывать сказку, используя иллюстрации книги. Исправлять ошибки, допущенные при пересказе.		Определять характер литературного героя, называя его качества; соотносить его поступок с качеством характера	Познавательные УУД:  Обобщать и систематизировать знания. Регулятивные УУД:  Устанавливать  соответствие  полученного  результата поставленной цели. Коммуникативные УУД: Уметь взаимодействовать в парах и в группах, вести устный диалог .	Формирование базовых нравственно-этических ценностей; Формирование  мотивации к обучению и целенаправленной познавательной деятельности
10	Н.И. Сладков. Непослушные Малыши	Научатся: делить текст на смысловые части, составлять его простой план; составлять небольшое монологическое высказывание с опорой на авторский текст.			Отвечать на вопросы по содержанию произведения; читать словарную статью, извлекая необходимую информацию.	Познавательные УУД: Формируем умение на основе анализа объектов делать выводы. формулирование личных, языковых и нравственных проблем. Регулятивные УУД:  Умение осуществлять экспериментальную деятельность по трансформации текстов. Коммуникативные УУД:  Формулировать собственное мнение и позицию; воспринимать другое мнение.	Стремиться  к совершенствованию собственной речи; проявлять самостоятельность и личную ответственность  за  свои поступки .
11	Б.С. Житков. Охотник и собаки.	Научатся: осмысливатьсодержание прочитанного текста (с помощью вопросов, пересказа, самостоятельно). Использовать чтение про себя для составления выборочного и краткого пересказов.			Самостоятельное выделение и формулирование познавательной цели. Установление причинно-следственных связей.	Познавательные УУД: строить сообщения в устной форме, формируем умение на основе анализа объектов делать выводы. формулирование личных, языковых и нравственных проблем. Регулятивные УУД: Определять цель выполнения заданий на уроке. Коммуникативные УУД:  формулировать собственное мнение и позицию; воспринимать другое мнение.	Развитие навыков сотрудничества со взрослыми и сверстниками в различных социальных ситуациях, умения не создавать конфликтов и находить выходы из спорных ситуаций. Формирование  мотивации к обучению и целенаправленной познавательной деятельности.
12	И. П. Токмакова «Котята»	Научатся: определять самостоятельно тему и главную мысль рассказа.  Соотносить заглавие рассказа с темой и главной мыслью, отвечать на вопросы по содержанию			Осознанное чтение доступных по объему и жанру произведений. Восприятие на слух и понимание художественных произведений разных жанров.	Познавательные УУД: самостоятельно выделять и формулировать познавательную цель     Регулятивные УУД : адекватно использовать речь для планирования и регуляции своей деятельности  КоммуникативныеУУД:   определять общую цель и пути ее достижения	В предложенных педагогом ситуациях общения и сотрудничества, опираясь на общие для всех простые правила поведения, самостоятельно  делать выбор, какой поступок совершить.
Раздел 3. «Времена года» (5 часов)
13	Самые интересные книги, прочитанные дома.			Научатся: осмысливатьсодержание прочитанного текста (с помощью вопросов, пересказа, самостоятельно). Использовать чтение про себя для составления выборочного и краткого пересказов.	Определение темы текста, основной мысли; совершенствовать навыки определения опорных слов.	Познавательные УУД: Строить сообщения в устной форме. Регулятивные УУД: Определять цель выполнения заданий на уроке. Коммуникативные УУД:  Формулировать собственное мнение и позицию; воспринимать другое мнение.	В предложенных педагогом ситуациях общения и сотрудничества, опираясь на общие для всех простые правила поведения, самостоятельно  делать выбор, какой поступок совершить.
14	А. Толстой «сугробы», Н. Асеев «Лыжи»			Научатся: определять тип текста определять тему и главную мысль текста, подбирать заголовок к заданному тексту и определять по заголовку содержание текста.	Отвечать на вопросы по содержанию произведения; читать словарную статью, извлекая необходимую информацию.	Познавательные УУД: Строить сообщения в устной форме, формируем умение на основе анализа объектов делать выводы. Регулятивные УУД: Умение осуществлять экспериментальную деятельность по трансформации текстов. Коммуникативные УУД: Формулировать собственное мнение и позицию.	В предложенных педагогом ситуациях общения и сотрудничества, опираясь на общие для всех простые правила поведения, самостоятельно  делать выбор, какой поступок совершить.
15.	К. Паустовский «Стальное колечко»			Научатся: находить авторские сравнения и подбирать свои. Определять главных героев произведения. Воспринимать на слух прочитанное. Участвовать в обсуждении.	Самостоятельное выделение и формулирование познавательной цели. Установление причинно-следственных связей	Познавательные УУД:  Обобщать и систематизировать знания. изменять предложения по заданному алгоритму. Регулятивные УУД:  Устанавливать  соответствие  полученного  результата поставленной цели. Коммуникативные УУД: Уметь взаимодействовать в парах и в группах, вести устный диалог	Формирование  мотивации к обучению и целенаправленной познавательной деятельности. Готовность слушать собеседника и вести диалог, признавать возможность существования различных точек зрения и права каждого иметь свою, излагать своё мнение и аргументировать свою точку зрения и оценки событий
16	И. Соколов-Микитов «Сказки о природе»			Научатся: читать осознанно текст художественного произведения; оценивать события, героев произведения	Осознавать цели изучения темы, толковать их в соответствии с изучаемым материалом под руководством учителя.	Регулятивные УУД:  Умение осуществлять экспериментальную деятельность по трансформации текстов. Познавательные УУД: строить сообщения в устной форме. Формулирование личных, языковых и нравственных проблем. Коммуникативные УУД:  Формулировать собственное мнение и позицию; формируем умение слушать и понимать других.	Формирование уважительного отношения к иному мнению, истории и культуре других народов;  развитие самостоятельности и личной ответственности за свои поступки.
17	Итоговая контрольная работа			Научится: самостоятельно выполнять задания и проверять их	Отвечать на вопросы	Познавательные УУД: Строить сообщения в устной форме, делать выводы. Регулятивные УУД:  Самоконтроль, оценка и самооценка процесса и результата деятельности Познавательные УУД: Строить сообщения в устной форме, делать выводы. Коммуникативные УУД:  Формулировать собственное мнение и позицию; воспринимать другое мнение	Развитие навыков сотрудничества со взрослыми и сверстниками в различных социальных ситуациях, умения не создавать конфликтов и находить выходы из спорных ситуаций. .