Рассказ железная дорога некрасов

Жизнь простого народа всегда была тяжела. Особенно в России с ее невыносимым климатом. Особенно до отмены крепостного права. Страной управляли безжалостные, алчные помещики, цари, которые вгоняли в гроб крестьян для достижения поставленных целей. Трагична судьба крепостных, строивших первую железную дорогу между Москвой и Петербургом. Этот путь усыпан костьми тысяч мужиков. Трагедии посвятил свое произведение Некрасов («Железная дорога»). Краткое содержание и анализ его раскроют нам, что хотел передать поэт с обостренным чувством гражданского долга читателям.

Тема сложной жизни русского народа в творчестве Некрасова

Великий поэт был по-настоящему народным писателем. Он воспевал красоту Руси, писал о тяжелой участи крестьян, людей низших сословий, женщин. Именно он ввел в литературу разговорную речь, тем самым оживив представленные в произведениях образы.

Показал трагичность судьбы крепостных мужиков в своей поэзии Некрасов. «Железная дорога», краткое содержание которой мы изложим, — небольшое стихотворение. В нем автор сумел передать несправедливость, лишения и чудовищную эксплуатацию, которой подверглись крестьяне.

Н. А. Некрасов, «Железная дорога»: краткое содержание

Произведение начинается с эпиграфа. В нем мальчик Ваня спрашивает у генерала, кто строил железную дорогу. Тот отвечает: граф Клейнмихель. Таким образом, Некрасов начал свою поэму с сарказма.

Далее читатели погружаются в описание русской осени. Она славная, со свежим воздухом, красивыми пейзажами. Автор летит по рельсам, погружаясь в свои думы.

Он, услышав про то, что дорогу построил граф Клейнмихель, говорит, что не нужно скрывать правду от мальчика, и начинает рассказывать о строительстве железного пути.

Мальчику послышалось, будто к стеклам поезда набежала толпа мертвецов. Они говорят ему, что люди строили эту дорогу в любую погоду, жили в землянках, голодали, болели. Их грабили и секли. Теперь другие пожинают плоды их труда, а строители истлевают в земле. «Поминают ли их добром, — спрашивают мертвецы, — или люди забыли о них?»

Автор говорит Ване, что не нужно бояться пения этих погибших мужиков. Показывает на того, кто изможден от тяжелого труда, стоит, согнувшись, и долбит землю. Так тяжело люди добывают свой хлеб. Нужно уважать их труд, говорит он. Автор уверен, что народ вынесет все и в конце концов проложит себе дорогу.

Ваня уснул и проснулся от свистка. Он рассказал папаше-генералу свой сон. В нем ему показали на 5 тысяч мужиков и сказали, что это и есть строители дороги. Услышав это, тот захохотал. Он сказал, что мужики — пьяницы, варвары и разрушители, что они могут терема свои лишь строить. Генерал попросил не рассказывать ребенку о страшных зрелищах, а показать светлые стороны.

Так описал строительство дороги в своем стихотворении Некрасов «Железная дорога». Краткое содержание («брифли» — так оно называется по-английски) не сможет, конечно, передать всю боль автора за простого обманутого человека. Чтобы прочувствовать весь сарказм и горечь несправедливости, стоит прочитать это стихотворение в подлиннике.

Анализ произведения

Поэзия представляет собой разговор автора-попутчика с мальчиком Ваней. Автор хотел, чтобы люди помнили, каким образом мы получаем блага, кто за этим стоит. Также он рассказал читателям об алчности вышестоящих, их бесчеловечности. О крестьянах-мужиках, которые ничего не получают за свой труд.

Всю несправедливость и трагичность жизни крепостных показал в своем произведении Некрасов. «Железная дорога», краткое содержание которой мы рассмотрели, относится к немногим произведениям XIX века с социальной направленностью, рассказывающих о жизни простого народа с сочувствием.

Заключение

В своем стихотворении поэт отмечает, что творцы всего великого на Руси — это простые мужики. Однако все лавры достаются помещикам, графам, подрядчикам, которые бесстыдно эксплуатируют рабочих и обманывают их.

Заканчивает картиной рабского ликования и покорности свое произведение Некрасов. «Железная дорога» (краткое содержание об этом рассказывает) построена, крестьян обвели вокруг пальца. Но они настолько робки и покорны, что радуются и перепавшим им крохам. В заключительных строках Некрасов ясно дает понять, что не рад этой покорности и надеется, что настанет время, когда крестьяне разогнут свою спину и скинут тех, кто сидит на ней.

Картина народной жизни представлена в стихотворении “Железная дорога”. Этому стихотворению предпослан не вполне обычный эпиграф: не литературная цитата, не народная пословица, а вопрос какого-то мальчика, заданный отцу, и ответ отца. Оформлено это как миниатюрная пьеска — указаны действующие лица, имеются авторские ремарки:

Ваня (в кучерском армячке)
Папаша! кто строил эту дорогу?
Папаша (в псмъто на красной подкладке)
Граф Петр Андреевич Клейнмихель, душенька!

Разговор в вагоне

Этот своеобразный эпиграф выполняет роль экспозиции, введения: и с Ваней, и с папашей у автора состоится разговор. Нетрудно догадаться, о чем он будет: о том, кто же на самом деле строил железную дорогу. Ее, соединившую в 1852 г. Москву и Петербург, прокладывали 10 лет под руководством главного управляющего путями сообщения графа П.А. Клейнмихеля. Осенью 1864 г. Некрасов в поезде, услышав или будто бы услышав приведенный в эпиграфе разговор отца с сыном, счел или будто бы счел нужным вмешаться в этот разговор. Но сначала — в первой части стихотворения — он поведал о том, как хороша лунная ночь, видная из окна вагона.

Славная осень! Здоровый, ядреный
Воздух усталые силы бодрит.

В этих звучных стихах (яфеным, бофит) побеждена усталость, крепнут силы. Природа необыкновенно прекрасна. А как же болота с кочками, пни (обрубки бывших деревьев)? Ими едва ли принято любоваться. Говорят: “глуп, как пень”, а болотом именуют обывательщину, застой. Но подлинный поэт найдет всему этому место в мире красоты. Некрасов — подлинный.

Нет безобразья в природе! И кочи,
И моховые болота, и пни —
Всё хорошо под сиянием лунным,
Всюду родимую Русь узнаю…

Красота хороша не только сама по себе, но и тем, что она национально родная: Русь… Хорошо путешествовать по России, наслаждаясь новообретенным комфортом железнодорожной вояжировки, это чувство удовольствия охотно выражали разные поэты некрасовской эпохи, не чуждо оно и нашему автору: “Быстро лечу я по рельсам чугунным, / Думаю думу свою…”

Добрый папаша! К чему в обаянии
Умного Ваню держать?
Вы мне позвольте при лунном сиянии
Правду ему показать.

В нашем языковом сознании слово “обаяние” — приятное. Никто не откажется от того, чтобы выглядеть обаятельным человеком. Но в этих стихах Некрасова данное слово имеет несколько иной оттенок значения. Обаяние — нечто близкое к заблуждению, хотя, впрочем, тоже приятному. “Он в каком-то обаянии, ничего не видит” (пример из “Толкового словаря” Даля). Казалось, что “все хорошо под сиянием лунным”, однако при том же “лунном сиянии” предстоит разглядеть весьма жестокую “правду”, которая будет показана Ване:

Труд этот, Ваня, был страшно громаден, —
Не по плечу одному!
В мире есть царь: этот царь беспощаден,
Голод названье ему.

Строка “Не по плечу одному” прямо отсылает к эпиграфу, отвергая ответ “папаши”, сказавшего, что железную дорогу строил Клейнмихель. На самом деле ее строили, как выяснится, “массы народные”, а подвиг их на это царь Голод. Грандиозная символическая фигура: Голод правит миром. Как у Шиллера: “Любовь и Голод правят миром” (по словам Горького, “это самый правдивый и уместный эпиграф к бесконечной истории страданий человека”). Понуждаемые Голодом, люди нанимались строить железную дорогу в нечеловечески тяжелых условиях, и многие “фоб обрели здесь себе”; “дороженька” сейчас такая красивая (“насыпи узкие, столбики, рельсы, мосты”), построена на русских костях, им же нет счету.

Чу! Восклицанья послышались грозные!
Топот и скрежет зубов;
Тень набежала на стекла морозные…
Что там? Толпа мертвецов!

“Чу!” — междометие, по значению близкое к призыву “слушай!”. Начинается страшное. Как в балладах (например, Жуковского, Катенина, Лермонтова) — мертвецы встают из могил. О своеобразной балладности уже шла речь в связи со стихотворением “Вчерашний день, часу в шестом…”. Выходцы из могил преследуют мчащийся поезд; мертвецы не просто бегут, но поют песню, в которой опять-таки упоминается лунная ночь — время, самое подходящее для контакта живых с призраками, которые, по обыкновению, должны исчезнуть перед рассветом. Они поют о том, как им при жизни было холодно и голодно, как они болели, как их обижали десятники, то есть старшие над группой рабочих. Один из этой толпы мертвецов — “высокорослый больной белорус”, русоволосый и изможденный лихорадкой, — обрисован особенно подробно, упоминается даже колтун в его волосах (болезнь, при которой слипаются и склеиваются волосы на голове; возникает в антисанитарных условиях, может быть следствием инфекции).

Одна многозначительная странность: написано, что белорус стоит. А ведь толпа мертвецов, представителем которой он является, бежит. Как будто это маленькое противоречие (белорус должен был бы бежать вместе со всеми), но оно пришлось очень кстати. Статическая фигура, выхваченная из общего потока и застывшая на одном месте, легче поддается детальному описанию. В отличие от мертвецов, поющих на бегу свою песню, белорус молчит. Это еще более обосабливает его от остальных. В результате как-то забываешь, что он мертвый, и начинаешь относиться к нему как к живому. Тем более что детали его портрета (бескровные губы, упавшие веки, опухшие ноги и пр.) могут обозначать не только смерть, но и болезненность живого человека. И далее: “Эту привычку к труду благородную нам бы не худо с тобой перенять”. Это прозвучало бы странно, если помнить, что белорус мертвый: не у мертвеца же брать уроки труда! К тому же пафос труда перебивается зловещими мотивами смерти: в поведении белоруса поэт усматривает нечто тупое и механическое, нечто похожее на неживую заведенную куклу, однообразно повторяющую какое-то заданное движение.

Благослови же работу народную
И научись мужика уважать.

Словосочетание “мужика уважать” стало расхожим. В балладе А.К. Толстого “Поток-богатырь” герой попадает из Древней Руси в Россию XIX в., и его строго спрашивают: “Уважаешь ли ты мужика?” — “Какого?” — “Мужика вообще, что смиреньем велик!” Но Поток говорит: “Есть мужик и мужик. / Если он не пропьет урожаю, / Я тогда мужика уважаю”.

Да не робей за отчизну любезную…
Вынес достаточно русский народ.

В первоначальном варианте текста вместо слова “достаточно” было: “татарщину”, то есть монголо-татарское иго (1243-1480). Замененное слово удивительно созвучно заменившему. Можно догадываться о причинах такой замены: “татарщина” — дела далекого исторического прошлого, между тем как в строительстве железной дороги наверняка участвовали и татары “с матушки Волги, с Оки”, страдавшие вместе с русскими, так зачем же их задевать этим словом, как бы способствуя тем самым национальной розни?

В начале третьей части балладные мертвецы исчезают:

В эту минуту свисток оглушительный
Взвизгнул — исчезла толпа мертвецов.

Здесь паровозный свисток сыграл традиционную роль петушьего крика, предвещающего утреннюю зарю и разгоняющего призраков, которые теперь спешат скрыться из мира живых. Таковы славянские, и не только славянские, представления на этот счет. У Шекспира именно так исчезает призрак отца Гамлета: “Он вдруг исчез при крике петуха” (цит. по современному Некрасову переводу А. Кронеберга). Ване кажется, что все это привиделось ему во сне: появились тысячи мужиков (рассказывает он “папаше”), и некто — он — сказал: “Вот они — нашей дороги строители!..” Может быть, этот он тоже был в Ванином сне — и рассказывал о строителях железной дороги, и показывал их? Но нет, отец мальчика, оказавшийся генералом, воспринимает рассказчика как реальное лицо и вступает с ним в спор. Он говорит, что побывал недавно в Риме, в Вене, видел чудесные памятники старинной архитектуры. Неужели “все это народ сотворил” — такую красоту? И неужели собеседник генерала, говоривший так красноречиво о нуждах низкой жизни, ставит их превыше вечных идеалов прекрасного:

— Или для вас Аполлон Бельведерский
Хуже печного горшка?

Имеется в виду стихотворение Пушкина “Поэт и толпа”, в котором резко осуждается своекорыстная “чернь”: “…на вес / Кумир ты ценишь Бельведерский, / Ты пользы, пользы в нем не зришь… / Печной горшок тебе дороже…” Что важнее: красота или польза? Шекспир или сапоги? Рафаэль или керосин? Аполлон Бельведерский или печной горшок? — об этом на все лады спорили в некрасовскую эпоху, литература и публицистика бились над этими “проклятыми” вопросами. С одной стороны, эстеты, жрецы чистого искусства, с другой — утилитаристы, материалисты. Некрасовский генерал эстетствует, презирает черный и грубый народ:

Вот ваш народ — эти термы и бани,
Чудо искусства — он всё растаскал!

Восклицание “Вот ваш народ!” вошло в изустный обиход. В повести Короленко “Прохор и студенты” два студента проходят мимо жалкого, опустившегося мужичка, и, указывая на него, один говорит другому: “Вот ваш народ!”, а тот недоумевает: где же народ, ведь я тут один! Термы — древнеримские общественные бани, когда-то роскошные, ныне развалины, свидетельствующие о погибшем величии античной культуры. Ее разрушили варвары, то есть народы, не причастные к римской цивилизации: славяне (по-видимому, южные, нерусские), германцы… разрушители, а не созидатели:

Ваш славянин, англосакс и германец
Не создавать — разрушать мастера,
Варвары! дикое скопище пьяниц!..

Точно так же, по мнению генерала, нельзя и русских варваров-мужиков считать созидателями железной дороги: “дикое скопище пьяниц” на это не способно. Но ведь есть же и “светлая сторона” народной жизни! Так пусть же собеседник генерала покажет Ване и ее, вместо того чтобы травмировать ребенка “зрелищем смерти, печали”! И в четвертой части стихотворения показана эта “светлая сторона”.

Строительство железной дороги закончено, мертвые в земле, больные в землянках, рабочие собрались у конторы: каков-то будет заработок? Но плуты-десятники (по-современному бригадиры) рассчитали их так лихо, что, оказалось, рабочие не только ничего не должны получить, но еще и должны выплатить недоимку (не уплаченную в срок часть налога) подрядчику (здесь — богатому купцу, ответственному за данный участок работы). Положение скверное, но вот появляется сам подрядчик, “проздравляет” (поздравляет) собравшихся и готов их угостить и вообще осчастливить: “Недоимку дарю!”

Реакция народа — всеобщее ликование. Кричат “ура!”. Десятники с песней катят обещанную бочку вина. По-видимому, в словах генерала — “дикое скопище пьяниц!..” — есть известная доля правды. Вот вам и “светлая сторона” народной жизни — замученные люди искренне радуются:

Выпряг народ лошадей — и купчину
Скриком “ура!” по дороге помчал…
Кажется, трудно отрадней картину
Нарисовать, генерал?..

О поэтичности стихотворения Н.А. Некрасова «Железная дорога»

Некрасовское произведение поэтично не только вследствие яркости картин, прелести пейзажей; оно поэтично прежде всего потому, что являющаяся, так сказать, нервной системой стиха поэтичность есть внутренняя мера, которой все в стихе измерено и оценено.

Славная осень! Здоровый, ядреный

Воздух усталые силы бодрит;

Лед неокрепший на речке студеной

Словно как тающий сахар лежит;

Около леса, как в мягкой постели,

Выспаться можно — покой и простор! —

Желты и свежи лежат, как ковер.

Ясные, тихие дни…

Нет безобразья в природе! И кочи,

И моховые болота, и пни —

Всё хорошо под сиянием лунным,
Всюду родимую Русь узнаю…

Быстро лечу я по рельсам чугунным,

Думаю думу свою…

Пейзаж Некрасова поэтичен, но это поэзия особого рода. Названо время года — осень, и сразу раскатившееся — ядреный, «воздух ядреный» — дерзкая заявка, обрывающая, кажется, всякую связь с поэтической тра­дицией описания, передачи ощущения осени в русской поэзии. Чего стоит природа, зовущая выспаться, не спать, а именно выспаться. По-мужицки усталый человек хочет уйти в природу, отдохнуть не для того, чтобы «в истине блаженство находить», а просто… выспаться.

Но сфера поэтического не только не пропадает, она расширилась. В самой природе поэтизировано все традиционно непоэтизировавшееся: пни и моховые кочи, лед, словно тающий сахар. Некрасовский стих распах­нут в природу. Мы не только в вагоне, но уже и вне его, мы глотнули воздуха — «воздух усталые силы бодрит». «Около леса, как в мягкой постели, выспаться можно» — здесь передано почти физическое ощущение приобщения к природе, не в высоком философском, тютчевском, а в тоже по-своему высоком, но самом непо­средственном смысле. Некрасов не прозаизирует поэти­ческое, но поэтизирует прозаическое. Два слова в конце этой части — «родимая Русь» («всюду родимую Русь узнаю») -как бы вдруг все к себе сводят, в себя вби­рают и сразу, даже несколько неожиданно, дают стиху высокое звучание. Как музыкант одной нотой, так боль­шой поэт одним словом может определить характер и высоту нашего восприятия. Ведь пушкинское «Зимнее утро» не идиллия у камелька, не зимний пейзаж только, это момент в развитии могучего духа, выраженный в форме подлинно бетховенской сонаты: борение двух на­чал и разрешающий выход в свет, в гармонию финала. И уже в первых пушкинских аккордах

Навстречу северной. Авроры Звездою севера явись!

задана эта высота, эта масштабность, которой уже воль­но или невольно мы определим все развитие темы.

Такова и у Некрасова «родимая Русь» в последней строке первой части, которая никак не исчерпывает, ко­нечно, значительности произведения, но которая на та­кую значительность настраивает. Во вступлении же ин­тонации и мотивы народной песни: «Русь» — «родимая», а «речка» — «студеная». Народ, который явится непо­средственно позднее, явлен уже здесь. В поэте и через поэта он заявил себя, и заявил поэтически.

Первая и вторая части некрасовского произведения внутренне едины, и это не единство контрастов. И та и другая поэтичны. Картина удивительного сна, который увидел Ваня, прежде всего поэтичная картина. Раскре­пощающая условность — сон, который дает возможность увидеть многое, чего не увидишь в обычной жизни, — мотив, широко использовавшийся в русской литературе и до Некрасова. Достаточно вспомнить о Радищеве и Чернышевском, если говорить о близкой Некрасову традиции. У Некрасова сон перестает быть просто ус­ловным мотивом. Сон в некрасовском стихотворении — поразительное явление, в котором смело и необычно совмещены реалистические образы со своеобразным поэтическим импрессионизмом. Сон служит не выявлению смутных подсознательных состояний, души, но и не перестает быть таким подсознательным состоянием, и то, что происходит, происходит именно во сне, вернее, даже не во сне, а в атмосфере странной полудремоты. Что-то все время повествует рассказчик, что-то видит растревоженное детское воображение, и то, что Ваня увидел, гораздо больше того, что ему рассказывалось. Собесед­ник говорил о косточках, а они ожили, как в романти­ческой сказке, о тяжелой жизни людей, и они пропели Ване свою страшную песню. И где был сон, где была явь -р ассказ, не может понять разбуженный, опомнив­шийся мальчик:

«Видел, папаша, я сон удивительный,-

Ваня сказал: — тысяч пять мужиков,

Русских племен и пород представители

Вдруг появились — и он
мне сказал:

Вот сии — нашей дороги строители!..»

Как будто бы он —
рассказчик, и это, как позднее шутил Маяковский в подобном случае, «устраняет вся­ческие подозрения по поводу веры автора во все за­гробные ахинеи». Но для Вани был не только рассказ, был сон, странный и фантастический. Он
у Некрасова выделено курсивом:

И он
мне сказал.

Он
уже не только рассказчик, но кто-то или что-то трудноуловимое. Как и ряд других элементов некрасов­ского стиха, такое он,
возможно, пришло из романти­ческой поэзии, и, видимо, непосредственно из /стихов Жуковского, где встречается часто, например, в пере­веденной Жуковским из Соути «Балладе, в которой опи­сывается, как одна старушка ехала на черном коне вдвоем и кто сидел впереди»:

Никто не зрел, как с нею мчался он…

Лишь страшный след нашли на прахе;

Лишь, внемля крик, всю ночь сквозь тяжкий сон

Младенцы вздрагивали в страхе.

Однако то, что у Жуковского выглядит, как хотя и не реальный, но легко определяемый элемент (он
— просто нечистая сила), у Некрасова предстает как реальное, но трудно определяемое психологическое состояние. Там не реально, но определенно и грубо; здесь неопре­деленно и тонко, но реально.

Сон Вани подготовлен отчасти уже и пейзажем вступления, картиной лунной ночи. Элемент этого пей­зажа появляется во второй части. Стих вступления

Всё хорошо под сиянием лунным

повторится точно, предваряя картину сна:

Вы мне позвольте при лунном сиянии

Правду ему показать.

Некрасов-поэт не позволяет Некрасову-живописцу внести ни одной лишней краски, стремясь к почти гип­нотической сосредоточенности стихов.

Вместе с Ваней мы погружены в атмосферу полусна, полудремоты. Рассказ ведется как повествование о правде, но и как обращенная к мальчику сказка. Отсюда

удивительная безыскусность и сказочная масштабность уже первых образов:

Труд этот, Ваня, был страшно громаден —

Не по плечу одному! В мире есть царь; этот

царь беспощаден, Голод названье ему».

Сна еще нет. Идет рассказ, идет поезд, идет дорога, дремлет мальчик, и поэт, в первый и единственный раз разошедшийся с рассказчиком, прерывая рассказ, дает еще одну дозу поэтического наркоза. К ритму рассказа он подключает убаюкивающий ритм дороги:

Прямо дороженька: насыпи узкие,

Столбики, рельсы, мосты.

И снова продолжается рассказ:

А по бокам-то все косточки русские…

Сколько их! Ванечка, знаешь ли ты?

Разве мы не усыплены вместе с Ваней? И начался Ванин сон;

Чу! Восклицанья послышались грозные!

Топот и скрежет зубов;

Тень набежала на стекла морозные…

Что там? Толпа мертвецов!

То обгоняют дорогу чугунную,

То сторонами бегут.

Слышишь ты пение?.. «В ночь эту лунную

Любо нам видеть свой труд!..»

Сон начат, как баллада. Луна, мертвецы со скреже­том зубовным, их странная песня — характерные ак­сессуары балладной поэтики сгущены в первых строфах и усиливают ощущение сна. Балладность подчеркнута, как бы декларирована традиция, романтическая и вы­сокая, в рамках которой пойдет рассказ о народе. Но рассказ о народе не остается балладой, а переходит в

В некрасовском произведении два народа и два раз­ных к нему отношения. Есть возмущение, но, если угод­но, есть и умиление. Есть народ в его поэтической и нравственной сущности, достойной поэтического опре­деления, и народ в его рабьей пассивности, вызывающей горькую иронию.

Образ народа, каким он явился во сне, образ траги­ческий и необычайно масштабный. Предстала как бы

вся «родимая Русь». Первоначально бывшая у Некрасо­ва строка

С Немана, с матушки Волги, с Оки

сменяется другой

С Волхова, с матушки Волги, с Оки

не только потому, что, правда, очень удачно, Волхов
фонетически связывается внутренней рифмой с Волгой.» | География становится более национальной и в своем настоящем, и даже в обращенности к прошлому.

Народ этой части высоко поэтичен, ни о каком обли­чении не может быть и речи. Иногда вдруг рассказ ста­новится сдержанным, почти сухим: ни одного «образа», ни единой лирической ноты. Повествование приобретает характер и силу документального свидетельства, как в песне мужиков:

Мы надрывались под зноем, под холодом,

Жили в землянках, боролися с голодом,

Мерзли и мокли, болели цингой.

Грабили нас грамотеи-десятники,

Секло начальство, давила нужда…

И вдруг взрыв, ворвавшееся в рассказ рыданье:

Всё претерпели мы, божий ратники,

Мирные дети труда!

Братья! Вы наши плоды пожинаете!

Это рыданье не могло подчиниться строфическому делению стихов и начаться с новой строфы. Оно ворва­лось там, где, что называется, подступило к горлу. То же в описании белоруса, уже авторском:

Видишь, стоит, изможден лихорадкою,

Высокорослый, больной белорус:

Губы бескровные, веки упавшие,

Язвы на тощих руках.

Вечно в воде по колено стоявшие

Ноги опухли; колтун в волосах…

Рассказ приобрел бесстрастную сухость протоколь­ного показания, но в ней и предпосылка, и оправдание нового взрыва, высокого лирического пафоса, Рассказ о белорусе заканчивается словами:

Не разогнул свою спину горбатую

Он и теперь еще: тупо молчит

И механически ржавой лопатою

Мерзлую землю долбит!

А эти слова сменяются призывом?

Эту привычку к труду благородную Нам бы не худо с тобой перенять…

Стихотворение «Железная дорога» было написано в 1864 году, через три года после отмены крепостного права. Однако невольно возникает вопрос — многое ли изменилось за это время в России и изменилось ли вообще?

Тема народная в стихотворном произведении Н. А. Некрасова приобретает черты драматизма. Поэт очень внимательно следил за общественной жизнью и не мог молчать о той жестокой не-справедливости в отношении народа, которая с отменой крепост-ного права не только не уменьшилась, но приняла еще более ужасающие формы. Для Некрасова Народ был «основой» нацио-нального бытия, частью его самого. В его стихах народная жизнь изображается не совсем так, как у его предшественников и кол-лег по литературному делу. Он не дает народно-песенных эле-ментов, а представляет читателю голую прозу. И этот прием, этот «приземленный» подход позволил поэту максимально приблизиться к народу. Но он же и становится источником глубочайшего дра-матизма. Это вполне находит подтверждение в приведенном сти-хотворении.Герои поэмы — мальчик Ваня, его отец — генерал, и лири-ческий герой.

Повествование открывается великолепной пейзажной зарисовкой:

Славная осень! Здоровый, ядреный Воздух усталые силы бодрит; Лед неокрепший на речке студеной Словно как тающий сахар лежит…

Насыщенные красками картины природной роскоши в поэме явно противоречат всему дальнейшему описанию тягот и бед му-жицкой жизни, нелегкой доли народа-труженика, народа-раба. В поэме народ — это также особый герой, персонаж самый важ-ный. Непривычное для лирического описания природы слово «яд-реный» создает впечатление свежего, кристального воздуха, мы почти физически можем ощутить его вкус. Автор очень ясно про-водит параллель между гармонией в природе и тем миром, где царствуют законы неравенства, жестокости, несвободы. Он очень прозрачно намекает на это: «Нет безобразья в природе!» И только среди людей оно есть.

В мире есть царь: Этот царь беспощаден, Голод названье ему. Водит он армии; в море судами Правит; в артели сгоняет людей, Ходит за плугом, стоит за плечами Каменотесцев, ткачей.

Голод правит людьми, заставляет их идти на верную смерть. Дорого достается им кусок хлеба. Для того чтобы показать во всей своей шокирующей наготе, неприглядности тяжелый народ-ный труд, Некрасов использует широко известный прием — при-ем «сна». Взбудораженное, воспаленное воображение мальчика Вани создает картины потрясающей ясности. «Дебри бесплодные», «топот и скрежет зубов», образ «больного белоруса» («Губы бес-кровные, веки упавшие, Язвы на тощих руках»), «толпы мертве-цов» — все это мелькает перед нами подобно кадрам какого-то фантастического фильма. С горечью говорит автор о тех, кто воз-звал к жизни эти непроходимые дебри, и сам же нашел здесь себе могилу. Полный невыразимой тоски звучит в поэме вопрос:

Братья! Вы наши плоды пожинаете! Нам же в земле истлевать суждено… Все ли нас, бедных, добром поминаете Или забыли давно?..

И действительно, чего ради принесли свои жизни в жертву тысячи людей? Чтобы благодарные потомки говорили, что же-лезную дорогу построил «Граф Петр Андреевич Клейнмихель, душенька?!» Здесь Некрасов вводит образ генерала, который по-является в третьей части поэмы. Генерал выступает как защитник эстетических ценностей. Автор не спешит прерывать его и дает ему высказаться до конца. Некрасов использует прием самоха-рактеристики. В монологе прекрасно видно равнодушие генерала к народу, его презрительное отношение:

— Ваш славянин, англосакс и германец
Не создавать — разрушать мастера,
Варвары! дикое скопище пьяниц!..

В уста генерала Н. А. Некрасов вкладывает обвинительную речь уже не просто русскому народу, а народу в более масштабном смысле, народам, в которых он видит лишь невежественную тол-пу, рабски преданную и покорную. Народ довольствуется малым, действует, не рассуждая. Подтверждение этому мы можем найти в тексте — это вся 4-я часть поэмы, где «рабочий народ тесной гурьбой у конторы собрался…» Изможденные, полуживые люди остались еще и должны подрядчику. Вся 4-я часть поэмы строит-ся согласно представлениям генерала. Это «светлая сторона», по его мнению. Но на фоне всего повествования она становится са-мой драматичной, мрачной, беспросветной.

Здесь подводятся итоги, причем не только проделанной рабо-те, но и всему крепостному строю в целом. Здесь вся психология народная, вся жизнь его. «В синем кафтане — почтенный лабаз-ник, толстый, присадистый, красный, как медь…» едет посмот-реть свои работы. Сколько иронии, сколько сатиры вкладывает Некрасов в эти строки! Великодушно прощает подрядчик долги народные, да еще и выставляет бочку вина. Народ не ропщет, ни звука возражения! Куда там!

Выпряг народ лошадей — и купчину С криком «ура!» по дороге помчал…

Завершается поэма риторическим вопросом: Материал с сайта

Кажется, трудно отрадней картину Нарисовать, генерал?..

Болью и горечью отзываются слова Н. А. Некрасова о русском народе. Сколько еще терпения осталось у него? Издавна повелось уж так на Руси: верит народ в «светлое будущее», все силы отда-ет на его «строительство», верит, что вот-вот, еще немного, и настанет совсем другая жизнь, новая, счастливая. Так было и перед отменой крепостного права, и потом, перед революцион-ными событиями начала следующего, XX века. Передовые, мыс-лящие люди, которым небезразличны были судьбы народные, понимали, что сиюминутных перемен нечего ждать. Отсюда и тя-желый пессимизм Некрасова, понимающего, что пройдет еще очень много времени до тех пор, пока рабская покорность не выйдет из души народной, пока труженик не станет действительно свободным, не только в обществе, но и в душе.

Тема будущего в поэме тесно связана с образом мальчика Вани. Недаром именно к нему обращается лирический герой:

Эту привычку к труду благородную Нам бы не худо с тобой перенять… Благослови же работу народную И научись мужика уважать.

Уважение к народу, искренняя любовь к нему — залог скоро-го продвижения России на пути исторического прогресса.

План

1. Картины природы.
2. Лирический герой рассказывает мальчику Ване о тяготах народного труда.
3. Монолог генерала о народе: народ — варвар.
4. «Светлая сторона» труда. Итоги работы. Покорность на-родная.

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском

На этой странице материал по темам:

• сообщение на тему некрасова н.а. железная дорога
  
• клюев николай алексеевич анализ стихотворения
  
• сочинение на стихотворение некрасова железная дорога
  
• описание некрасов железная дорога
  
• проанализировать стих некрасова железная дорога
  

Николай Алексеевич Некрасов был выдающимся писателем. Он прославился своими многочисленными произведениями, которые популярны по сей день. Многие его работы взяты за основу в театральной и кинематографической деятельности.

Поэт был основоположником нового, демократического направления, которое развивало гражданскую позицию. Наряду со многими знаменитыми писателями, включая Льва Толстого, Федора Достоевского, Ивана Тургенева издавался в журнале «Современник», редактором которого являлся.

В данной статье мы рассмотрим одну из работ автора под названием «Железная дорога», которая была написана в 1864 году, в то время, когда гражданская позиция принимала всё более ярко выраженные формы революционной и демократической направленности.

Вся действительность нашла отражение в этом стихотворении. Это и рост Российской империи, в желании догнать европейские страны, вырвавшись из аграрного рабства. Это и то плачевное состояние, в котором находилась большая часть населения, готового продавать свой труд за гроши. Это отношение разных слоёв населения к стройке.

Строительство железной дороги проходило в период крепостного права, когда крестьян, независимо от их желания, сгоняли на строительство. Но и после отмены крепостничества несчастным людям не было достойного места в обществе. В результате прошедших реформ многие хозяйства становились убыточным и попросту закрывались. Теперь на стройку людей гнал барин и не патриотизм, а голод. Чтобы прокормиться многие были вынуждены продавать свой труд за копейки.

Без прикрас Некрасов смог описать в своём стихотворении всю действительность.

Данное произведение признано одним из самых драматичных тех времен. Начинается оно с описания будничных дней, причем все звучит красочно, это можно понять из таких выражений: «лед неокрепший», «река студеная». В начале строк можно подумать, что это лирическое произведение, потому что автор все раскрывает постепенно, как бы усиливая эффект и подготавливая читателя.

Так, по рассказу маленький сын со своим отцом генералом отправляются в путь по железной дороге. Тут сынишка начинает расспрашивать отца кто же построил такую громадную железную дорогу с поездами. Генерал долго не думая называет имя строителя графа Петра Андреевича Клейнмихеля. Тогда сынок засыпает от укачивания в дороге и ему снится сон, который был скорее ужасом. В этом сне ребёнок увидел всю правду о строительстве данной дороги.

Работа была очень тяжелая, на которую соглашались от безысходности. Имя этой безысходности было — голод. Жить приходилось в землянках, отдыха как такого практически не существовало. Работать же приходилось не менее двенадцати часов в условиях сырости и мерзлоты, при этом были жесткие рамки, и наблюдатели записывали каждый промах строителей.

Штрафовали строителей так часто, что порой им не хватало зарплаты. Некоторым в виде зарплаты давали бочку вина. Если человек имел что-то против, спорил с главными, то его попросту засекали розгами насмерть. Многие умирали от различных болезней или истощения, таких людей хоронили на этой же дороге. Из этого можно сделать вывод, что дорога была выстроена на человеческих костях.

Прямо дороженька: насыпи узкие,
Столбики, рельсы, мосты.
А по бокам-то всё косточки русские…
Сколько их! Ванечка, знаешь ли ты?

Конечно, официально стройке придавалось особое значение, как стройке века. Дорога, которую строили двенадцать лет, сокращала время проведённое в пути во время путешествия, между городами Москвой и Петербургом, в семь раз. Кроме того, в этом строительстве имелся политический подтекст. Всероссийский император Николай I желал заявить в Европе о своём государстве, как о прогрессивном и развитом. На создание инфраструктуры соответствующего уровня были выделены деньги, привлечены хорошие специалисты, в том числе иностранные. Вот только о собственном народе, который являлся дешёвой рабочей силой мало кто думал.

Вся история постройки железной дороги была правдивой и рассказывала о том, как на самом деле жил народ и что вынужден был терпеть. Тогда император высоко оценивал работу организаторов строительства. Главнокомандующему путей сообщения, графу Петру Андреевичу Клейнмихель, за заслуги перед Отечеством была присвоена награда. Действительно, скорость строительства была на высоте, а смертность простых работяг рассматривалась, как издержки производства.

Анализ стихотворения

Железная дорога называлась Николаевская и строилась в период с 1842 года по 1855.

Только спустя 12 лет у Некрасова родилось это стихотворение. Само произведение будто даёт ответ на вопрос, а будут ли помнить потомки несчастных рабочих, отдавших свои жизни для укрепления державы, как прогрессивного государства, и для удобства высшего слоя населения.

Мы надрывались под зноем, под холодом,
С вечно согнутой спиной,
Жили в землянках, боролися с голодом,
Мерзли и мокли, болели цингой.
Грабили нас грамотеи-десятники,
Секло начальство, давила нужда…
Всё претерпели мы, божии ратники,
Мирные дети труда!
Братья! Вы наши плоды пожинаете!
Нам же в земле истлевать суждено…
Всё ли нас, бедных, добром поминаете
Или забыли давно?..

Само стихотворение состоит из четырех частей. Все они объединены между собой одним сюжетом и образом лирического героя. Рассказчик и соседи по вагону, где есть мальчик и его отец генералах. Диалог идет о железной дороге, о том, как она строилась, это и есть эпиграф.
В первой части рассказа описывается природа, где очень красочно отображена обстановка вокруг, которую видно из окна поезда. Она очень совершенна и как бы в ней нет такого безобразия, которая присутствует в жизни людей. Вторая уже часть показана в виде монолога самого рассказчика, где показана жизнь общества. Тут показана жизнь строителей этой магистрали, все их страдания и несчастья.

Основной смысл находится в последних трех строфах. Где описано, что нужно уважать русский народ, что своим трудолюбием и жертвами он идет к светлому будущему. Также писателем очень точно описан менталитет народа, который веками терпит многие страдания и унижения. Одним только высказыванием Некрасов описал всю жизнь народа тех времен:

«Жаль только – жить в эту пору прекрасную Уж не придётся — ни мне, ни тебе»

В третьей части автор представляет спор между автором и генералом, где читатель может занять любую сторону. Тяжело спорить с тем что народ безграмотен, забит, грязен. Генерал представляет доказательства, называя людей жалкими разрушителями и пьяницами, и только в этом видит их удел. Но автор встаёт на защиту крестьян, заявляя, что не сам народ виноват в этом.

В четвёртой части рассуждения продолжаются. Теперь автор капнул ещё глубже. Читатель ещё больше погружается в проблемы общества. Становится понятно, что разные позиции, которые и без того разделяют общество — это непреодолимая пропасть. А мелкие людишки, с точки зрения высшего сословия, просто расходный материал. Материал, которым, в случае необходимости, можно жертвовать бесконечно.

Но рассказчик верит, что «светлое будущее» наступит, ведь русский народ заслуживает лучшей доли. По-другому Некрасов закончить стихотворение и не мог. Всю свою боль он вложил в каждую строчку. Именно поэтому его слова отзываются эхом в сердцах современников.

Сюжет

Ваня спросил у своего отца генерала, кто построил железную дорогу. Тот ответил, что это заслуга графа Петра Андреевича Клейнмихеля. Попутчик, сидевший в одном вагоне с генералом и его маленьким сыном, не согласился, и решил рассказать мальчику правду о подлинных строителях железной дороги.

Рассказчик поведал, что в мире есть отвратительный царь – голод, который и согнал сюда множество обездоленных людей. Для многих из них это строительство стало могилой, и железнодорожное полотно лежит на костях мертвецов. Рассказчик живо описал, как эти мертвецы бегут вслед за поездом и поют страшную песню о том, как они надрывались в зной и холод, болели страшными болезнями, надрывались на тяжелых работах, жили в убогих землянках.

Автор успокоил Ваню, и предложил ему не бояться этих мертвецов, ведь это простые русские мужики, приехавшие сюда со всех концов страны. Они зарабатывали на хлеб тяжелым, честным трудом, и рассказчик призвал мальчика перенять эту благородную привычку трудиться и уважительно относиться к мужику.

Под эти рассказы Ваня уснул, а когда проснулся, рассказал отцу, что видел множество мужиков, которые и построили эту железную дорогу. Но генерал лишь захохотал в ответ. Он сказал, что был в Ватикане, любовался Колизеем, и собором Святого Стефана в Вене – и к этим чудесным архитектурным сооружениям народ не имеет никакого отношения. Генерал считал мужиков отсталыми варварами, жалкими пьяницами, не способными создать что-либо гениальное. Он попросил попутчика не смущать разум ребенка, и показать ему светлую сторону жизни.

Рассказчик согласился, и описал, как после окончания строительства все мужики оказались еще и должны подрядчику. Приехав на железную дорогу, подрядчик похвалил мужик за проделанную работу, и согласился погасить им все «долги», а сверх того – выкатил работникам бочку дешевого вина. Мужики были искренне рады такому повороту, и даже качали подрядчика на руках. Рассказчик сказал генералу, что сложно представить более радостную картину.

Н. А. Некрасов, «Железная дорога»: краткое содержание

Произведение начинается с эпиграфа. В нем мальчик Ваня спрашивает у генерала, кто строил железную дорогу. Тот отвечает: граф Клейнмихель. Таким образом, Некрасов начал свою поэму с сарказма.

Далее читатели погружаются в описание русской осени. Она славная, со свежим воздухом, красивыми пейзажами. Автор летит по рельсам, погружаясь в свои думы.

Он, услышав про то, что дорогу построил граф Клейнмихель, говорит, что не нужно скрывать правду от мальчика, и начинает рассказывать о строительстве железного пути.

Автор объясняет Ване, что одному создать такое не под силу. Железную дорогу строила масса крестьян, согнанных туда голодом. Здесь эти люди обрели себе гроб, ведь условия их труда были нечеловеческими.

Мальчику послышалось, будто к стеклам поезда набежала толпа мертвецов. Они говорят ему, что люди строили эту дорогу в любую погоду, жили в землянках, голодали, болели. Их грабили и секли. Теперь другие пожинают плоды их труда, а строители истлевают в земле. «Поминают ли их добром, — спрашивают мертвецы, — или люди забыли о них?»

Автор говорит Ване, что не нужно бояться пения этих погибших мужиков. Показывает на того, кто изможден от тяжелого труда, стоит, согнувшись, и долбит землю. Так тяжело люди добывают свой хлеб. Нужно уважать их труд, говорит он. Автор уверен, что народ вынесет все и в конце концов проложит себе дорогу.

Ваня уснул и проснулся от свистка. Он рассказал папаше-генералу свой сон. В нем ему показали на 5 тысяч мужиков и сказали, что это и есть строители дороги. Услышав это, тот захохотал. Он сказал, что мужики – пьяницы, варвары и разрушители, что они могут терема свои лишь строить. Генерал попросил не рассказывать ребенку о страшных зрелищах, а показать светлые стороны.

Тогда автор открыл мальчику то, чем все закончилось. Мужиков обманули, им ничего не заплатили, дали лишь бочку вина и простили им недоимку, которую сами же придумали.

Так описал строительство дороги в своем стихотворении Некрасов «Железная дорога». Краткое содержание («брифли» — так оно называется по-английски) не сможет, конечно, передать всю боль автора за простого обманутого человека. Чтобы прочувствовать весь сарказм и горечь несправедливости, стоит прочитать это стихотворение в подлиннике.

Авторские афоризмы

«…В мире есть царь: этот царь беспощаден, Голод названье ему…»

«…Эту привычку к труду благородную Нам бы не худо с тобой перенять…»

«…приглядись к нему, Ваня, внимательно: Трудно свой хлеб добывал человек!..»

«…Вынес достаточно русский народ, Вынес и эту дорогу железную — Вынесет всё, что господь ни пошлет! Вынесет всё — и широкую, ясную Грудью дорогу проложит себе..»

«…Жаль только — жить в эту пору прекрасную Уж не придется — ни мне, ни тебе…»

«…Что там? Толпа мертвецов!..»

«…Детское сердце грешно возмущать…»

«…Логика ваша немножко дика…»

«…Нет безобразья в природе!..»

Поэма Некрасова с цитатами

В поезде рассказчик слышит, как генерал рассказывает сыну о создателе железной дороги, не выдерживает и рассказывает мальчику правду о дороге, построенной на костях простых русских мужиков.

Славная осень! Здоровый, ядреный

Воздух усталые силы бодрит.

Так начинается поэма.

Сын Ваня спрашивает у своего отца генерала, кто построил железную дорогу. Генерал приписывает её строительство графу Петру Андреевичу Клейнмихелю.

Рассказчик — попутчик, едущий с ними в одном купе — не соглашается со словами генерала и начинает свой рассказ о подлинных строителях железной дороги. Повествователь говорит мальчику о беспощадном царе, согнавшем народ на строительство, о голоде.

Он-то согнал сюда массы народные.

Многие — в страшной борьбе,

К жизни воззвав эти дебри бесплодные,

Гроб обрели здесь себе.

Слушая рассказ попутчика, Ваня засыпает. Во сне он видит обыкновенных мужиков — настоящих строителей железной дороги. От них мальчик узнаёт, как нелёгок труд, доставшийся простому русскому народу.

Да не робей за отчизну любезную…

Вынес достаточно русский народ,

Вынес и эту дорогу железную —

Вынесет всё, что господь ни пошлёт!

Свистит паровозный свисток, и мальчик просыпается. Ребёнок рассказывает о своём сне отцу, но тот лишь смеётся. Он называет простой народ варварами, не способными создать что-либо, укоряет повествователя в том, что он рассказывает мальчику грустные истории.

Рассказчик соглашается обрисовать и «светлую сторону» — работа выполнена, мужики собираются за расчётом в контору, но денег им не дают, напротив, они ещё остаются должны. Приехавший подрядчик принимает работу и говорит, что дарит им недоимку, и в добавок выкатывает бочку вина. Мужики рады и этому.

О чем «Железная дорога»?

Главная мысль: очень важно ценить труд простых рабочих, руками которых воздвигнуты все грандиозные сооружения, выполнены все масштабные работы.

Вывод: Через описания многочисленных лишений, которые пришлось пережить строителям железной дороги, автор показал судьбу всего простого народа в России. Страшная бедность, бесправие, тотальное невежество, рабская покорность – основные составляющие жизни мужиков. Писатель призывал помнить, что все великое в стране построено руками простого народа, и не забывать, какой большой ценой эти достижения достались.

Железная дорога

Ваня (в кучерском армячке). Папаша! кто строил эту дорогу? Папаша (в пальто на красной подкладке), Граф Петр Андреевич Клейнмихель, душенька! Разговор в вагоне

1 Славная осень! Здоровый, ядреный Воздух усталые силы бодрит; Лед неокрепший на речке студеной Словно как тающий сахар лежит;

Около леса, как в мягкой постели, Выспаться можно — покой и простор! Листья поблекнуть еще не успели, Желты и свежи лежат, как ковер.

Славная осень! Морозные ночи, Ясные, тихие дни… Нет безобразья в природе! И кочи, И моховые болота, и пни —

Всё хорошо под сиянием лунным, Всюду родимую Русь узнаю… Быстро лечу я по рельсам чугунным, Думаю думу свою…

2 Добрый папаша! К чему в обаянии Умного Ваню держать? Вы мне позвольте при лунном сиянии Правду ему показать.

Труд этот, Ваня, был страшно громаден Не по плечу одному! В мире есть царь: этот царь беспощаден, Голод названье ему.

Водит он армии; в море судами Правит; в артели сгоняет людей, Ходит за плугом, стоит за плечами Каменотесцев, ткачей.

Он-то согнал сюда массы народные. Многие — в страшной борьбе, К жизни воззвав эти дебри бесплодные, Гроб обрели здесь себе.

Прямо дороженька: насыпи узкие, Столбики, рельсы, мосты. А по бокам-то всё косточки русские… Сколько их! Ванечка, знаешь ли ты?

Чу! восклицанья послышались грозные! Топот и скрежет зубов; Тень набежала на стекла морозные… Что там? Толпа мертвецов!

То обгоняют дорогу чугунную, То сторонами бегут. Слышишь ты пение?.. «В ночь эту лунную Любо нам видеть свой труд!

Мы надрывались под зноем, под холодом, С вечно согнутой спиной, Жили в землянках, боролися с голодом, Мерзли и мокли, болели цингой.

Грабили нас грамотеи-десятники, Секло начальство, давила нужда… Всё претерпели мы, божии ратники, Мирные дети труда!

Братья! Вы наши плоды пожинаете! Нам же в земле истлевать суждено… Всё ли нас, бедных, добром поминаете Или забыли давно?..»

Не ужасайся их пения дикого! С Волхова, с матушки Волги, с Оки, С разных концов государства великого — Это всё братья твои — мужики!

Стыдно робеть, закрываться перчаткою, Ты уж не маленький!.. Волосом рус, Видишь, стоит, изможден лихорадкою, Высокорослый больной белорус:

Губы бескровные, веки упавшие, Язвы на тощих руках, Вечно в воде по колено стоявшие Ноги опухли; колтун в волосах;

Ямою грудь, что на заступ старательно Изо дня в день налегала весь век… Ты приглядись к нему, Ваня, внимательно: Трудно свой хлеб добывал человек!

Не разогнул свою спину горбатую Он и теперь еще: тупо молчит И механически ржавой лопатою Мерзлую землю долбит!

Эту привычку к труду благородную Нам бы не худо с тобой перенять… Благослови же работу народную И научись мужика уважать.

Да не робей за отчизну любезную… Вынес достаточно русский народ, Вынес и эту дорогу железную — Вынесет всё, что господь ни пошлет!

Вынесет всё — и широкую, ясную Грудью дорогу проложит себе. Жаль только — жить в эту пору прекрасную Уж не придется — ни мне, ни тебе.

3 В эту минуту свисток оглушительный Взвизгнул — исчезла толпа мертвецов! «Видел, папаша, я сон удивительный,- Ваня сказал,- тысяч пять мужиков,

Русских племен и пород представители Вдруг появились — и он мне сказал: «Вот они — нашей дороги строители!..» Захохотал генерал!

«Был я недавно в стенах Ватикана, По Колизею две ночи бродил, Видел я в Вене святого Стефана, Что же… всё это народ сотворил?

Вы извините мне смех этот дерзкий, Логика ваша немножко дика. Или для вас Аполлон Бельведерский Хуже печного горшка?

Вот ваш народ — эти термы и бани, Чудо искусства — он всё растаскал!»- «Я говорю не для вас, а для Вани…» Но генерал возражать не давал:

«Ваш славянин, англо-сакс и германец Не создавать — разрушать мастера, Варвары! дикое скопище пьяниц!.. Впрочем, Ванюшей заняться пора;

Знаете, зрелищем смерти, печали Детское сердце грешно возмущать. Вы бы ребенку теперь показали Светлую сторону…»

4 Рад показать! Слушай, мой милый: труды роковые Кончены — немец уж рельсы кладет. Мертвые в землю зарыты; больные Скрыты в землянках; рабочий народ

Тесной гурьбой у конторы собрался… Крепко затылки чесали они: Каждый подрядчику должен остался, Стали в копейку прогульные дни!

Всё заносили десятники в книжку — Брал ли на баню, лежал ли больной: «Может, и есть тут теперича лишку, Да вот, поди ты!..» Махнули рукой…

В синем кафтане — почтенный лабазник, Толстый, присадистый, красный, как медь, Едет подрядчик по линии в праздник, Едет работы свои посмотреть.

Праздный народ расступается чинно… Пот отирает купчина с лица И говорит, подбоченясь картинно: «Ладно… нешто… молодца!.. молодца!..

С богом, теперь по домам,- проздравляю! (Шапки долой — коли я говорю!) Бочку рабочим вина выставляю И — недоимку дарю!..»

Кто-то «ура» закричал. Подхватили Громче, дружнее, протяжнее… Глядь: С песней десятники бочку катили… Тут и ленивый не мог устоять!

Выпряг народ лошадей — и купчину С криком «ура!» по дороге помчал… Кажется, трудно отрадней картину Нарисовать, генерал?..

Главные герои стихотворения Некрасова «Железная дорога»

Автор

— действующее лицо, произведения, которое общается с читателем и помогает ему верно понять происходящие события. Выступает в роли рассказчика. Видит всю несправедливость современного ему общества. Сочувствует простому русскому народу, понимает, насколько ему тяжело и нелегко жить и работать подневольным трудом. Рассказывая о железной дороге между Москвой и Петербургом, автор уверен, что все это построено руками простых людей, многие из них несли непосильную ношу, что приводило к болезням и смертям огромного количества людей. По мнению автора, русский народ не заслужил, чтобы с ним так обращались и выражает уверенность в том, что когда-нибудь люди обязательно получат награду за свой труд и жить буду в обществе справедливости и равноправия. Но такое время наступит еще нескоро.

Ваня

— мальчик, который слушал рассказ своего отца-генерала о строительстве дороги. Любознательный, проявляет интерес к тому, что слышит. Сопоставляет то, что говорит ему отец и то, что рассказывает автор. Перед его глазами рисуются страшные картины подневольной работы мужиков. Несколько раз он ужасается от одной мысли о том, как было тяжело людям и что им пришлось пережить. В сознании мальчика рисуются ужасные картины того, как работали русские люди и как они изнурительно работали ради чьих-то корыстных целей. Многие умирали от голода, а кто-то болел цингой и так же погибал. Ваня сочувствует всем этим людям и в отличие от своего отца осознает всю тяжесть положения. Через этот непосредственный детский образ автор выражает уверенность в том, что еще не все потеряно для русского народа, ведь по прежнему есть люди такие, как Ваня, которые не угнетают народ, не делают из него посмешище, а видят, в чем люди нуждаются и готовы им помочь. Пример Вани также показывает насколько важно быть сострадательными людьми и не закрываться от реальных проблем, с которыми сталкиваются люди.

Генерал

— отец Вани. Циничный, равнодушный и жестокий человек. Рассказывает Ване о строительстве железной дороги. Для генерала существуют только деньги и его собственная власть. Он не думает о нуждах людей и не считается с их интересами. Когда Ваня спрашивает его о том, кто построил железную дорогу, генерал не рассказывает всей правды, а лишь поверхностно говорит, как все было. Он не способен дать объективную оценку историческим событиям, ведь для него история — он сам и ему подобные. Более того, он называет русских мужиков, которые участвовали в строительстве дороги, пьяницами. Видно, что генерал относится к народу со злобой, он не любит его. Те, кто обеспечивал его благополучие, работая день и ночь, вызывают у него омерзение. Некрасов уверен, что именно по вине таких людей происходят бесконечные истязания и издевательства над русскими людьми. Ведь именно в высших эшелонах власти, по его мнению, и знать не хотят о потребностях народа и о том, с чем ему приходится сталкиваться. А отсюда и повальное равнодушие к людям, использование их как дешевого рабочего материала и не больше.

Популярные сегодня пересказы

• Краткое содержание повести Хозяйка Достоевского
  Главного героя данного замечательного произведения Василия Ордынова можно назвать не амбициозным человеком. Это связано с тем, что, будучи сиротой, по окончанию университета
• Чистый понедельник — краткое содержание рассказа Бунина
  1912 год. Москва. Каждый вечер рассказчик навещает одну и ту же девушку. Она очень красивая. У нее черные локоны и прекрасные черные глаза, смуглая кожа. Внешность рассказчика такая же яркая
• Смерть Ивана Ильича — краткое содержание повести Толстого
  В перерывах между заседаниями Судебной палаты, её члены узнают о смерти от неизлечимой болезни своего коллеги, Ивана Ильича Головина. Все любили Ивана Ильича, но сейчас его товарищей волнует
• Глупая история — краткое содержание рассказа Зощенко
  Эта история случилась в самой обычной семье. Мальчику Пете уже четыре года. Но мама все еще считает его ни на что не способным малышом. Поэтому все делает за него, кормит с ложечки, одевает и раздевает.

Текст: Ольга Лапенкова

В далёком XIX веке Н. А. Некрасов прославился как один из авторов, которые, несмотря на то что родились в дворянских семьях, сочувствовали крепостным — и не боялись писать об их трагических судьбах. Николай Алексеевич был не первым, кто заговорил об ужасающих условиях жизни крестьян. Так, А. С. Пушкин ещё в 1819 году написал стихотворение «Деревня», где есть такие строки:

• Не видя слёз, не внемля стона,
• На пагубу людей избранное судьбой,
• Здесь барство дикое, без чувства, без закона,
• Присвоило себе насильственной лозой
• И труд, и собственность, и время земледельца.
• Склонясь на чуждый плуг, покорствуя бичам,
• Здесь рабство тощее влачится по браздам
• Неумолимого владельца…

Слова «барство дикое» относились, разумеется, к дворянам, которые заставляли своих крестьян работать не покладая рук. В Российской Империи, распоряжаясь трудом крепостных, богачи могли выбрать из двух видов повинностей: барщина или оброк. Барщиной называли общественные работы на территории хозяйского имения (посадка и сбор урожая, уход за скотом и прочими домашними животными, например охотничьими собаками, ремонт, озеленение и т. д.), оброком — денежную выплату помещику.

Ситуация, когда сотни людей трудятся на благо одной-единственной семьи, и так несправедлива, — но мало этого! Продав плоды крестьянского труда и получив деньги, добытые неимоверно тяжёлым трудом, помещики просто проматывали их, пускали на ветер. Они проигрывали свои «накопления» в карты, тратили их на организацию балов, роскошные наряды и прочие удовольствия. В итоге денег не хватало… и на следующий год дворяне требовали, чтобы крепостные работали (или платили) больше. А ещё через год — ещё больше… Так что в большинстве российских имений крестьяне, чтобы угодить барину, лезли из кожи вон. А ведь надо было и на собственных полях урожай вырастить, и своих коров и коз подоить, и детей одеть-обуть-накормить!..

А. С. Пушкина в 1820 году за стихотворение «Деревня» и прочие «прегрешения» отправили в четырёхлетнюю ссылку. Некрасов такой участи избежал, потому что, как говорится, времена были уже не те, но ему всё равно приходилось нелегко: Николай Алексеевич был вынужден вечно бороться с цензорами, которые в конце концов уничтожили его любимое детище — журнал «Современник». Но стойкий Некрасов как начал творческий путь со стихотворений о тяготах крестьянской жизни — так и не изменил этой теме до самой смерти.

Творческий путь

Тема трагической крестьянской судьбы звучит уже в одном из самых знаменитых ранних стихотворений Некрасова — «В дороге» (1845). Ямщик рассказывает барину о своей несчастной жене Груше, которая, будучи крепостной, росла и воспитывалась почти так же, как её молодая барыня:

• Слышь ты, смолоду, сударь, она
• В барском доме была учена
• Вместе с барышней разным наукам,
• Понимаешь-ста, шить и вязать,
• На варгане играть и читать —
• Всем дворянским манерам и штукам.
• Одевалась не то, что у нас
• На селе сарафанницы наши,
• А, примерно представить, в атлас;
• Ела вдоволь и мёду и каши…

Однако хозяйка вышла замуж, переехала в Петербург — и прежняя «подруга» оказалась не нужна. Груша осталась в дворянском имении, куда приехал некий «затёк», который отослал девушку прочь. И вот, привыкшая к роскоши, Груша поселилась в крестьянском доме — вероятно, у кого-то из дальних родственников, — а те быстренько выдали «белоручку» замуж… Груша взвыла: вести хозяйство, таскать дрова, работать в поле — совсем не то же самое, что помогать барыне наряжаться и принимать гостей! Ямщик жалеет супругу, но боится, что скоро она, раздавленная тяжёлой работой и унынием, умрёт…

Ещё одна несчастная крепостная появляется в стихотворении «Тройка» (1846). Это обращение к красавице крестьянке, которая мечтает о настоящей любви:

• Поживёшь и попразднуешь вволю,
• Будет жизнь и полна и легка…
• Да не то тебе пало на долю:
• За неряху пойдёшь мужика.
• Завязавши под мышки передник,
• Перетянешь уродливо грудь,
• Будет бить тебя муж-привередник
• И свекровь в три погибели гнуть…

Не менее трагичными выходили из-под пера Некрасова и мужские образы. Так, в стихотворении «Несжатая полоса» (1854) описан трудяга, который положил всю жизнь на тяжёлую работу — и вот теперь у него не осталось сил и здоровья, чтобы собрать посеянный собственными руками урожай. Стихотворение построено как разговор между колосьями, которым «скучно склоняться до самой земли». Колосья спрашивают, почему их до сих пор не убрали:

• Ветер несёт им печальный ответ:
• — Вашему пахарю моченьки нет.
• Знал, для чего и пахал он и сеял,
• Да не по силам работу затеял.
• Плохо бедняге — не ест и не пьёт,
• Червь ему сердце больное сосёт,
• Руки, что вывели борозды эти,
• Высохли в щепку, повисли, как плети.

Однако во всех этих замечательных стихотворениях описывались только «частные» случаи, судьбы отдельных людей. Некрасова это не устраивало: он хотел создать масштабную картину, которая потрясла бы каждого читателя. Поэтому Николай Алексеевич взялся за работу над поэмой «Кому на Руси жить хорошо», которую так и не дописал (возможно, потому, что и сам не нашёл ответа на этот вопрос), — а также создал стихотворение «Железная дорога».

Кто строил эту дорогу?

Стихотворение «Железная дорога» посвящено событиям 1840-х гг., когда в Российской Империи шли работы по строительству так называемой «Санкт-Петербурго-Московской» железной дороги, позже переименованной в Николаевскую, в честь Николая I. Приказ соединить две столицы был отдан в 1841 году. В состав комиссии, отвечавшей перед Николаем I за ход работ, вошло немало знатных вельмож, и в том числе — граф П. А. Клейнмихель, с имени которого и начинается произведение. Напомним, что некрасовское стихотворение предварено эпиграфом:

• Ваня (в кучерском армячке).
• Папаша! кто строил эту дорогу?
• Папаша (в пальто на красной подкладке),
• Граф Пётр Андреевич Клейнмихель, душенька!
• Разговор в вагоне

Дальнейший текст построен как диалог между Ваней (его отец «в пальто на красной подкладке», скорее всего, генерал) — и случайным попутчиком, который хочет донести до ребёнка, что на самом деле эта дорога стоила жизней тысячам простых тружеников. С наступлением ночи воображение мальчика рисует толпу мертвецов, стоящих вдоль рельсов:

• То обгоняют дорогу чугунную,
• То сторонами бегут.
• Слышишь ты пение?.. «В ночь эту лунную
• Любо нам видеть свой труд!
• Мы надрывались под зноем, под холодом,
• С вечно согнутой спиной,
• Жили в землянках, боролися с голодом,
• Мёрзли и мокли, болели цингой.
• Грабили нас грамотеи-десятники,
• Сёкло начальство, давила нужда…
• Всё претерпели мы, божии ратники,
• Мирные дети труда!»

Можно ли было избежать этих жертв? Разумеется! Читатель понимает, что такие тяжёлые работы, как строительство железных дорог, ведутся и сегодня. Конечно, к XXI веку человечество изобрело немало полезных механизмов, — и всё равно «грязной» работы хватает. И да, к сожалению, в наши дни на стройках тоже происходят несчастные случаи — но теперь это нонсенс, после которого неизбежно начинается полицейское расследование. Но, судя по произведению Некрасова, в николаевскую эпоху гибель сотен, даже тысяч строителей была обычным делом…

Увы, это впечатление не обманчиво: жизни крепостных считались, как бы цинично это ни звучало, «расходным материалом». Крестьян можно было перевозить куда угодно, отрывать от семей, отдавать им любые приказы — и они не имели права ослушаться. А если кто-то пытался «бунтовать», его ждали либо физические наказания, либо тюрьма, либо ссылка на каторгу…

Но какую награду получили строители Николаевской железной дороги за то, что подорвали здоровье? Что произошло в конторе, где работники надеялись получить хоть какую-то зарплату?

• …рабочий народ
• Тесной гурьбой у конторы собрался…
• Крепко затылки чесали они:
• Каждый подрядчику должен остался,
• Стали в копейку прогульные дни!
• Всё заносили десятники в книжку —
• Брал ли на баню, лежал ли больной:
• «Может, и есть тут теперича лишку,
• Да вот, поди ты!..» Махнули рукой…

Получается, крестьяне не то что ничего не получили — они остались даже должны своим хозяевам! Каково? Работаешь в тяжелейших условиях, недоедаешь, каждый день рискуешь жизнью — и потом ещё изволь сам заплатить помещику! «Недоимку», правда, с некрасовских крестьян списали, — но тем более изощрённым выглядит это издевательство над простым трудягой:

• Праздный народ расступается чинно…
• Пот отирает купчина с лица
• И говорит, подбоченясь картинно:
• «Ладно… нешто… молодца!.. молодца!..
• С богом, теперь по домам, — проздравляю!
• (Шапки долой — коли я говорю!)
• Бочку рабочим вина выставляю
• И — недоимку дарю!..»

Но как же, изумится читатель, работала эта ужасная система, при которой крепостные не вылезали из «долгов» перед хозяевами?

Обратимся к труду А. Скребицкого «Крестьянское дело в царствование Императора Александра II» и узнаем, что:

• • рабочий день крепостного крестьянина, отрабатывающего барщину, с 16 апреля по 16 октября составлял 12 часов в сутки, в оставшееся время — не менее 8 часов в сутки (то есть человек, в прямом смысле этого слова отпахавший две смены на барском поле, не мог пойти домой и отдохнуть, ведь ему требовалось обработать и собственные поля и заняться прочими хозяйственными делами);
• • выходной предполагался только в воскресенье, а «государственных» праздников в году было всего пять;
• • если посреди трудового дня пошёл проливной дождь или повалил снег и работать стало невозможно, оставшиеся полдня крепостные должны были отработать, взваливая на свои плечи дополнительные смены;
• • больничных не существовало, и, более того, если для захворавшего работника не находилось «официальной» замены, он был обязан отработать пропущенные дни когда-нибудь потом (а когда их отрабатывать, если выходных практически нет, — большой вопрос);
• • декретного отпуска не было — через 6-8 недель после родов крестьянка обязана была снова выйти на работы, в противном случае она, опять же, «накапливала» долги;
• • пенсии также не существовало: пожилые крестьяне могли не ходить на работы, но кормили их члены семьи.

Эти факты, пожалуй, в комментариях не нуждаются.

• Дополнительный источник: А. Сергеев, «Правила отработки барщины русским крепостным».