Рассказ старая дева продолжение читать бесплатно

Ãëàâà 1
Àíôèñà áûëà ïåðâåíöåì â ñåìüå Èâàíà è Ïîëèíû Óñòþãîâûõ. Æèëè îíè â Ñèáèðè, â äàë¸êîì ñåëå. À ïîòîì ìàòü ñòàëà ðîæàòü êàæäûé ãîä. È Àíôèñà, êîãäà ïîäðîñëà, ñòàëà íÿíüêîé ìëàäøèì áðàòèøêàì è ñåñòðè÷êàì. Õîòÿ âñþäó äàâíî áûëà Ñîâåòñêàÿ âëàñòü, äàë¸êîå ñåëî æèëî ïî ñâîèì çàêîíàì, îòðàâíî îò âñåãî ìèðà. Íà÷àëüñòâî íàåçæàëî èç ãîðîäà ðåäêî. ×åðåç òàéãó, è áîëîòà, ìîæíî áûëî ïðîéòè òîëüêî ïåøêîì, ÷òî íà÷àëüñòâî íå î÷åíü ëþáèëî äåëàòü. Ïî ðåêå è òîãî õóæå, ïîðîãè è ñêàëû.  ñåìüå ñòðîãî Óñòþãîâûõ ñîáëþäàëèñü äóõîâíî-íðàâñòâåííûå èäåàëû. Èâàí áûë ñêîð íà ðàñïðàâó. Çà ëþáóþ ïðîâèííîñòü, íàêàçûâàë äåòåé. Äåòè åãî áîÿëèñü. Ëþáèìèöåé áûëà Àíôèñà. Îíà çàêîí÷èëà ÷åòûðå êëàññà, øêîëà áûëà ÷åòûð¸õëåòêà. À äàëüøå ó÷èòüñÿ áûëî íåãäå, áëèæàéøàÿ øêîëà, áûëà â ðàéöåíòðå. Ïåøêîì òóäà íàäî áûëî äîáèðàòüñÿ òðè äíÿ. Îíà ðîñëà â ïîñòîÿííûõ õëîïîòàõ î ìëàäøèõ, ðàáîòàõ ïî äîìó. Ïîäðóæåê ó íå¸ íå áûëî, âñå çàíèìàëèñü äîìàøíèìè äåëàìè. Ê øåñòíàäöàòè ãîäàì, Àíôèñà ïðåâðàòèëàñü â êðàñàâèöó. Îòåö ðåøèë, ÷òî ïîðà çàìóæ. Æäàëè ñâàòîâ. È âäðóã, äî ñåëà äîáðàëàñü òðè ÷åëîâåêà, êîìñîìîëüñêèõ ðàáîòíèêîâ, ñ ìàíäàòîì. Èì áûëî ïîðó÷åíî, îðãàíèçîâàòü â ñåëå êîìñîìîëüñêóþ ÿ÷åéêó. Íèêòî èç æèòåëåé äåðåâíè, íå ïóñòèë èõ â äîì. Îíè ïîñåëèëèñü, â çàáðîøåííîì äîìå, íà îêðàèíå ñåëà. Ñîáðàëè íà ïëîùàäè ìîëîä¸æü è ñòàëè àãèòèðîâàòü, âñòóïàòü â êîìñîìîë. Âñå áûñòðî ðàçâåðíóëèñü è óøëè. Íèêòî íå õîòåë ñ íèìè ðàçãîâàðèâàòü. Îäèí èç àãèòàòîðîâ, ïðèìåòèë Àíôèñó, ïîø¸ë çà íåé. Ñõâàòèë çà ðóêó, Àíôèñà ñòàëà âûðûâàòüñÿ. Âûáåæàë Èâàí ñ òîïîðîì, ïàðåíü èñïóãàëñÿ è ñáåæàë. Ïî äåðåâíå ïðîíåñëàñü âåñòü, ÷òî Àíôèñà ïîð÷åííàÿ, ÷òî îíà ïðèâàäèëà ïàðíÿ. Óòðîì, êàëèòêà áûëà èçìàçàíà ä¸ãòåì è îáëåïëåíà ïåðüÿìè. Âïåðâûå, çà øåñòíàäöàòü ëåò, Èâàí èçáèë Àíôèñó.  Íî÷üþ, îíà ïîøëà íà ñåíîâàë, ñâÿçàëà âåð¸âêó, è ðåøèëà ïîâåñèòüñÿ. Îíà ïîíèìàëà, ÷òî â ñåëå åé ìåñòà íåò. Ïîëèíà íå ñïàëà, îíà ïîíèìàëà, ÷òî Èâàí íå ïðàâ. Óñëûøàâ ñêðèï äâåðè, áðîñèëàñü çà äî÷êîé. Âîâðåìÿ çàáåæàëà íà ñåíîâàë, êèíóëàñü íà êîëåíè:                — Àíôèñà, äî÷åíüêà, íå íàäî. Ïðîñòè îòöà, îí õî÷åò òîëüêî äîáðà.                — Ìàìà, ÿ íå ìîãó çäåñü îñòàâàòüñÿ. Ìåíÿ íèêòî íå âîçüìåò çàìóæ, áóäó êóêîâàòü ñòàðîé äåâîé.                — Ñèäè çäåñü è æäè.                Ïîëèíà áðîñèëàñü â äîì, ñîáðàëà óçåëîê ñ åäîé, êîå êàêèå âåùè.                — Äî÷åíüêà, âîò òåáå íà ïåðâîå âðåìÿ, òóò ïàðó ðóáëåé, îòåö î íèõ íå çíàåò. Âîò ñâèäåòåëüñòâî, î òâî¸ì ðîæäåíèè. Èäè íà âîêçàë, è óåçæàé, êóäà ãëàçà ãëÿäÿò. Ïîäàëüøå îò äîìà. ß áóäó çà òåáÿ ìîëèòüñÿ. Óæå ñâåòàåò, äàâàé, ñ Áîãîì. Îíà ïåðåêðåñòèëà Àíôèñó.                – Ìàòóøêà, à â êàêîé ãîðä ìíå åõàòü?                – Íå çíàþ, áåðè áèëåò, êóäà õâàòèò äåíåã. Àíôèñà, òðîå ñóòîê, äîáèðàëàñü äî ðàéöåíòðà. Óòðîì â äîìå áûë ñòðàøíûé ñêàíäàë. Ïîëèíà ñ òðóäîì óòèõîìèðèëà Èâàíà. -Íó ïîäóìàé ñàì, êàêàÿ æèçíü çäåñü å¸ æä¸ò. Íà íåé íèêòî íå æåíèòñÿ, óæå ïóñòèëè ñëóõ, ÷òî îíà ïîð÷åííàÿ, à äåâî÷êà íè â ÷¸ì íå âèíîâàòà.                Èâàí ñ òðóäîì óñïîêîèëñÿ.                Àíôèñà íàêîíåö äîáðàëàñü äî ðàéöåíòðà. Ãîðîäîê ïîðàçèë å¸ ñâîèìè ðàçìåðàìè, îíà äàëüøå äåðåâíè íèêîãäà íå áûâàëà. Íàøëà âîêçàë, ñïðîñèëà ó ëþäåé, ãäå áåðóò áèëåòû íà ïîåçä, åé ïîêàçàëè íà êàññó. Àíôèñà ïîäîøëà ê îêîøêó êàññû.                — Êóäà òåáå íóæåí áèëåò?                – ß íå çíàþ, âîò âñå ìîè äåíüãè, äàâàéòå êóäà õâàòèò.                Àíôèñà, èç ïîòíîãî êóëà÷êà, âûëîæèëà ìÿòûå òðè ðóáëÿ.                – Íó â îáùåì âàãîíå, òû ìîæåøü äîåõàòü äî Èðêóòñêà.                – À ýòî äàëåêî?                – Íåò, îäèí äåíü.                – À Èðêóòñê, áîëüøîé ãîðîä?                Êàññèðøà, ñ ñîæàëåíèåì ïîñìîòðåëà íà Àíôèñó.                – Áîëüøîé, òàì ìîæíî ïîòåðÿòüñÿ.                — Õîðîøî, áåðó.                — À êîãäà ïîåçä? Òåáå ïîâåçëî, ïîåçä ÷åðåç ÷àñ, òîëüêî íàäî òîðîïèòüñÿ, îí ñòîèò äâå ìèíóòû. Âîò òóò íàïèñàí íîìåð âàãîíà. À òû ÷èòàòü óìååøü?                – Óìåþ, ñïàñèáî.                È Àíôèñà ïîáåæàëà íà ïåððîí.                Ïîåçä ïðèø¸ë âîâðåìÿ, Àíôèñà óñïåëà. Îáùèé âàãîí áûë íàáèò áèòêîì. Ñèäåíüÿ áûëè çàíÿòû, ëþäè ñèäåëè íà ìåøêàõ, íà ïîëó. Íà áàãàæíûõ ïîëêàõ, ëåæàëè ìóæèêè â âîíþ÷èõ ñàïîãàõ. Æåíùèíû êîðìèëà ìëàäåíöåâ ãðóäüþ. Ïàõëî ñàìîãîíîì è ëóêîì. Êòî – òî èãðàë â êàðòû. Àíôèñà ïðîøëà ïî âñåìó âàãîíó. Âäðóã ñî âòîðîé ïîëêè, ñâåñèëñÿ ïàðåíü, ïðîòÿíóë åé ðóêó.                -Äàâàé êî ìíå, ìåñòà ìíîãî. Îíà ïðîòÿíóëà ðóêó è îí âòàùèë å¸ íàâåðõ. Òàê ñèäÿ âäâî¸ì, îíè äîåõàëè äî Èðêóòñêà. Ïàðíÿ çâàëè Âàñèëèé Îáðó÷åâ, îí ðàññêàçàë, ÷òî ðàáîòàåò íà ìóêîìîëüíîé ôàáðèêå è æèâ¸ò â îáùåæèòèè. Ïðîäèêòîâàë àäðåñ îáùåæèòèÿ, ïðèãëàñèë ïðèõîäèòü â ãîñòè. Íàêîíåö îíè ïðèåõàëè. Âàñÿ ðàñïðîùàëñÿ è ïîáåæàë ïî ñâîèì äåëàì. Àíôèñà âûøëà èç çäàíèÿ âîêçàëà, îêóíóëàñü â êðèêè ëþäåé, øóì ìàøèí, çâîíêè òðàìâàåâ.  Îíà ïîøëà êóäà ãëàçà ãëÿäÿò, à ãëàçà ãëÿäåëè íà ïàðê, íà äðóãîé ñòîðîíå óëèöû. Îíà ñòàëà íà òðîòóàðå, è íå çíàëà, êàê ïåðåéòè ÷åðåç äîðîãó.   ýòîò ìîìåíò, çàìåòèëà, ÷òî òîëïà, ñìîòðåâøàÿ, êóäà- òî íà âåðõ, ðèíóëàñü íà äðóãóþ ñòîðîíó, Àíôèñà ïîáåæàëà ñî âñåìè. Êîãäà îíà äîáåæàëà, äà ñåðåäèíû äîðîãè, âñå ìàøèíû çàãóäåëè, Àíôèñà ñòàëà ìåòàòüñÿ, íå ïîíèìàÿ, ÷òî åé äåëàòü. Êàêàÿ- òî æåíùèíà, ñõâàòèëà å¸ çà ðóêó, ïîòàùèëà íå äðóãóþ ñòîðîíó, ê ïàðêó.  Ïîòîì îñòàíîâèëàñü. Âûïóñòèëà ðóêó:                — Òû ÷òî èç ñåëà?                – Äà, òîëüêî ÷òî ïðèåõàëà.                -Ïîøëè ñÿäåì íà ëàâî÷êó, òû ìíå âñ¸ ðàññêàæåøü. Àíôèñà, ïî÷åìó- òî ïðîíèêëàñü ê æåíùèíå äîâåðèåì, è ðàññêàçàëà âñ¸.                — Íó ñëóøàé. Ìåíÿ çîâóò Àãíèÿ Ïåòðîâíà Èãíàòîâà. ß ó÷èòåëüíèöà íà Ðàáôàêå*. ß æèâó ñ äî÷êîé, å¸ ìóæ âîåííûé, ñåé÷àñ óåõàë äàëåêî. Äî÷êà ó÷èòñÿ â èíñòèòóòå. Ó íå¸ ãðóäíîé ðåá¸íîê, íàì íóæíà íÿíÿ. Ó òåáÿ åñòü äîêóìåíòû, ñêîëüêî òåáå ëåò?                – Ìíå øåñòíàäöàòü, ÿ çàêîí÷èëà ÷åòûðå êëàññà. Ó ìåíÿ åñòü äîêóìåíò î ðîæäåíèè.              — Òû ïîéä¸øü ê íàì æèòü, ÿ ïîìîãó îôîðìèòü òåáå ïàñïîðò, ðàáîòàòü áóäåøü îôèöèàëüíî, êàê ïîëîæåíî. Âñòóïèøü â ïðîôñîþç äîìðàáîòíèö. Ó òåáÿ áóäåò òðóäîâàÿ êíèæêà À âå÷åðîì, áóäåøü õîäèòü íà Ðàáôàê, ó÷èòüñÿ. Íå âñ¸ æå òåáå ðàáîòàòü íÿíüêîé.                Àíôèñà ïîíÿëà, ÷òî ìàìèíû ìîëèòâû åé ïîìîãëè. Ïîäíÿëàñü, âçÿëà ñâîþ êîòîìêó è ñêàçàëà:                — Ïîøëè, ñïàñèáî, ÿ ñîãëàñíà.
Ðàáî;÷èé ôàêóëüòå;ò — ó÷ðåæäåíèå ñèñòåìû íàðîäíîãî îáðàçîâàíèÿ â ÑÑÑÐ, êîòîðîå ïîäãîòàâëèâàëî ðàáî÷èõ è êðåñòüÿí äëÿ ïîñòóïëåíèÿ â âûñøèå ó÷åáíûå çàâåäåíèÿ, ñóùåñòâîâàâøåå ñ 1919 ãîäà äî ñåðåäèíû 1930-õ ãîäîâ.

Глава I

— Скажи мне, ради Бога, куда ты идешь, Гельвиг?

— С твоего разрешения прямо в N! — прозвучал полуупрямый, полунасмешливый ответ.

— Но ведь по дороге туда не было никакого пригорка! Ты не в своем уме, Гельвиг… Остановись, я хочу вылезти! Я вовсе не желаю выпасть из экипажа и сломать себе ноги… Да остановишься ли ты наконец?

— Я опрокину экипаж?.. Ну, это было бы в первый раз за всю мою жизнь, — хотел, по-видимому, сказать правивший, но раздался страшный треск, и экипаж внезапно остановился. Послышалось фырканье лошади, которая изо всех сил старалась подняться на ноги, и когда ей это удалось, она умчалась как ураган.

— Вот-те на! — проворчал первый из говоривших, поднимаясь с мокрой, свежевспаханной земли. — Гельвиг, Бем, вы живы?

— Живы! — отвечал Гельвиг, но в его слабом голосе уже не слышалось ни самонадеянности, ни насмешки.

Маленький экипаж, в котором три приятеля выехали утром из своего родного городка N на охоту, лежал колесами вверх возле злосчастного пригорка. Топот умчавшейся лошади давно затих вдали, и темная ночь великодушно скрыла печальные последствия самоуверенности Гельвига.

— Не оставаться же нам тут ночевать, однако! Тронемся в путь! — воскликнул Гельвиг уже более бодрым голосом.

— Разумеется, — проворчал один из потерпевших, толстяк, — я не намерен ночевать в этом логове, придумай лишь способ выбраться на дорогу… Я не двинусь с места, пока не будет света! Хоть я и наверняка заполучу от этой сырости ревматизм, но все-таки у меня нет желания сломать себе шею в ямах и канавах этой милой местности.

— Не говори глупостей, доктор, — сказал третий собеседник. — Не можешь же ты сидеть тут, пока мы с Гельвигом доберемся до города и пошлем тебе помощь. Я уверен, что мы можем выйти по полю на проезжую дорогу. Идем…

Толстяк проворчал что-то, недовольно переглядываясь с приятелями. Идти было нелегко: тяжелые комья грязи приставали к их охотничьим сапогам, затрудняя и без того утомительный путь. Проезжающие кареты, колеса которых часто попадали в глубокие лужи, обдавали несчастных пешеходов с ног до головы холодной водой. Наконец путники завидели впереди огни проезжей дороги и, собрав последние силы, мужественно двинулись вперед.

Около города они заметили быстро приближавшийся к ним свет, и скоро Гельвиг увидел ярко освещенное лицо своего привратника Генриха.

— Это вы, господин Гельвиг? — воскликнул он. — А хозяйка уже думает, что вы разбились насмерть!

— Откуда же она знает, что с нами случилось несчастье?

— Недавно к гостинице «Лев» подъехала повозка комедиантов, а с ней шла наша лошадь. Хозяин гостиницы сам привел ее к нам. Барыня очень испугалась и послала меня искать вас, а Фридерике велела заварить ромашку.

— Ромашку?.. Ну, мне кажется, стакан глинтвейна или, по крайней мере, горячая похлебка помогли бы скорее.

— Я тоже так думаю, господин Гельвиг.

— Ну, иди вперед с фонарем. Пора нам, наконец, расходиться по домам!

На городской площади товарищи по несчастью молча расстались.

На другое утро на улицах были расклеены красные афиши, объявлявшие о прибытии знаменитого фокусника Орловского, а неизвестная молодая женщина ходила из дома в дом, предлагая билеты на представление. Она была очень красива, но ее лицо было «бледно как смерть», и когда женщина изредка поднимала веки, опушенные золотистыми ресницами, темно-серые глаза принимали трогательное и кроткое выражение.

Она пришла и в дом Гельвига, самый красивый на площади.

— Госпожа, — сказал Генрих, отворяя дверь комнаты нижнего этажа, — пришла жена фокусника.

— Что ей нужно? — строго спросил женский голос.

— Ее муж дает завтра представление, и она хотела бы продать билет.

— Мы истинные христиане, и у нас нет денег на такие глупости. Скажи ей, чтобы она уходила, Генрих.

Парень закрыл дверь и смущенно почесал себе затылок, — жена фокусника наверняка все слышала. Ее бледное лицо вспыхнуло, и тяжелый вздох вырвался из груди…

В это время, выходившее в переднюю маленькое окошечко отворилось, и мужской голос попросил один билет. В руке молодой женщины очутился талер, и прежде чем она успела поднять глаза, окно задернулось зеленой занавеской.

Добродушно улыбающийся Генрих отворил выходную дверь, и бедная женщина побрела дальше.

Привратник вошел в комнату своего хозяина, маленького старого человека с худым, но удивительно добрым лицом.

— Ах, господин Гельвиг, — сказал верный слуга, — как хорошо, что вы купили билет! На бедную женщину было жалко смотреть, хоть ее муж и нечестным трудом зарабатывает себе хлеб… Ну, да ему здесь не повезет, помяните мое слово!

— Почему же, Генрих?

— Потому что наша лошадь пристала к их повозке, когда они въезжали в город. Это не к добру, ведь лошадь прибежала с места несчастного случая.

И, не дождавшись ответа, Генрих вышел, укоризненно качая головой.

Глава II

Зала ратуши уже была полна зрителей, а по лестнице все еще поднимались люди. Генрих пробирался в толпе, усердно работая локтями.

— Боже, если бы госпожа узнала, вот была бы гроза! Барину завтра же пришлось бы идти исповедоваться, — прошептал он своему соседу, показывая на Гельвига, сидевшего со своим другом, доктором Бемом, у боковой стены зала.

Программа обещала разные чудеса, а в ее конце было написано следующее:

«Шесть солдат выстрелят в госпожу Орловскую из заряженных ружей, но она одним взмахом меча рассечет в воздухе все шесть пуль».

Жители городка N. собрались, главным образом, посмотреть на это чудо. Все было забыто, когда на помосте появились шестеро солдат под командой унтер-офицера. Публика заволновалась, затем настала жуткая тишина.

Фокусник подошел к столу и сделал на виду у публики патроны. Он постучал молотком по каждой пуле, чтобы убедить зрителей в их подлинности, затем раздал солдатам патроны и велел заряжать ружья.

Из-за ширмы вышла его жена и встала напротив солдат. В левой руке она держала щит, а в правой — меч. Белая одежда ниспадала на пол широкими складками. Грудь прикрывала сияющая кираса.

Ни один мускул на ее лице не дрогнул, когда раздалась команда офицера в мертвой тишине зала. Послышался залп, меч со свистом рассек воздух — и половинки пуль упали на пол.

Еще одно мгновение была видна высокая неподвижная фигура фокусницы: пороховой дым скрыл ее, затем она вдруг покачнулась, щит и меч со звоном упали на пол, и со стоном: «Боже, я ранена!» — женщина упала на руки подоспевшего мужа. Он унес ее за ширму и как безумный бросился к солдатам. Им было заранее приказано вынуть пули из патронов, раскусить их пополам и держать во рту, чтобы выплюнуть эти половинки тотчас после залпа. В этом, собственно, и состоял весь фокус. Но один из них, неловкий крестьянский парень, совершенно смутился при виде такого количества людей и забыл исполнить приказ: его пуля и поразила несчастную женщину.

Читать дальше

Ознакомительный фрагмент

Глава 1

Наступил июль, и в общежитии не осталось почти никого. Студенты сдали экзамены и разъехались по домам, абитуриенты еще не приехали, и ректор института дал коменданту общежития указание – отключить электричество на некоторых этажах и газ на кухнях, чтобы сократить счета за коммунальные услуги. Теперь это большое пятиэтажное здание стояло по вечерам темным и казалось нежилым. И все-таки в нем жили.

В общежитии скрывались те немногие студенты, которые по каким-то причинам не могли уехать домой – держала работа в Москве, не было денег на дорогу, или же просто никто их дома не ждал. Ректор ничего о них не знал, а то бы немедленно выселил прочь. «Летом пусть сидят дома! – категорически заявлял он. – Они в Москве только для того, чтобы учиться!» И ребята тщательно прятались от него. Конечно, в общежитии сидел вахтер, но в конце концов он тоже был человек и за бутылку водки в неделю соглашался докладывать ректору, что посторонних в здании нет. Вахтеров было двое: один дежурил днем, другой – ночью. Это были молодые парни, и студенты с ними ладили.

Вечером второго июля на всех этажах общежития было пусто. Первый этаж был сдан в аренду банку, на втором помещалась фирма, торговавшая обувью, на третьем этаже располагались комнаты кастелянши, коменданта, комнатка, где спали по очереди вахтеры, а также паспортистка. Остальные помещения на третьем этаже занимали студенты-заочники во время сессий, но сейчас их, конечно, не было. Четвертый этаж тоже совсем опустел – немногие студенты, которые остались в здании на лето, предпочитали поселиться неподалеку друг от друга и пользовались для этого комнатами своих знакомых на пятом этаже. Вот там-то, на кухне, и разговаривали две девушки. Одна присела на отключенную газовую плиту и курила, пуская дым в потолок, другая стирала в раковине белье и злобно говорила:

– Свинья наш ректор! Жалко ему, что мы тут поживем! Отрубить свет, надо же догадаться!

– Ну-ну, – меланхолично вздыхала ее подруга, выпуская толстую струю дыма из накрашенных губ. – Чего удивляешься, он иногородних за людей не считает! А между прочим, сам, как и ты, – из Рязани… Только предпочитает об этом забыть… Но ты, Наташка, тоже хороша…

– Что? – злобно откликнулась та.

– А то… Сколько можно тянуть? Когда на аборт ляжешь?

– Когда смогу… – убито ответила Наташа, бросая белье и вытирая лоб мокрой рукой. Это была совсем молоденькая девушка – пухленькая, хорошенькая, с детским взглядом прозрачных голубых глаз. Она была одета в старый фланелевый халатик, под которым уже явственно выделялся живот. – Я не хочу, Марина, пойми! Страшно…

– А чего ты хочешь? – прищурилась та.

– Искусственные роды… – жалобно сказала Наташа.

– Да, немного тебе надо для счастья… – фыркнула Марина. – Езжала бы ты домой да сказала все матери. Не убьет она тебя!

– Она – нет… – хмуро ответила Наташа. – А если отчим узнает…

– Отчим… Его дело – сторона. Ведь не отец!

– Он ко мне и так жутко относится… – Наташа снова принялась за белье, яростно терла его в тазике, русая коса упала в воду, и Наташа в ярости отбросила ее за спину. – Убьет, если узнает… Ну а потом, сама подумай… Рязань – город небольшой, пойдут слухи, мать от позора умрет…

– Да что у тебя за трагедии такие! – возмутилась подруга. – Умрет, убьет… Покричат и успокоятся… А ты спокойно сделаешь свое дело в больнице… Ну а вдруг осложнения? Кто к тебе в больницу-то придет?

– Да ты хотя бы…

– Я тебе даже апельсин не смогу принести… – проворчала Марина. – На сигареты не хватает, домой поехать не могу, а до Челябинска двое суток… Пешком не побежишь. Я бы на твоем месте нашла этого сволочного папашку… – она кивнула на живот Наташи, – и отпинала как следует…

– Ты бы нашла, а я… – У Наташи вдруг задрожали губы, она бросила белье и отвернулась к окну. – Я даже если бы его увидела, ничего бы не сказала…

– Любишь, что ли? – издевательски поинтересовалась Марина.

– Ненавижу! – Наташа не отрывала глаза от окна. – Ненавижу. И знала ведь, что женат, что ребенок у него, зачем я это сделала?

– Точно. Зачем тебе был нужен этот араб? Он ведь даже никогда не мылся… Не противно было?

– Тогда – нет, – коротко ответила Наташа. – А теперь – да.

Марина тихонько запела, покачивая ногой и щуря густо подведенные глаза. Потом оборвала пение и спросила:

– Сегодня посидим у Пашки? Он собрался стол устроить… Нашел новую работу на автостоянке.

– Не пойду.

– Это почему?

– Так… – Наташа пожала плечами и вылила мыльную воду из таза. – Мне не до гулянок… Спрятаться бы у себя в комнате до самой больницы, чтобы никого не видеть и не слышать…

– Напрасно, – вздохнула Марина. – Чем больше будешь убиваться, тем меньше толку… Что ты теперь – не человек? Пить можешь спокойно, все равно рожать не станешь… Этому ребенку все равно, он заранее мертвый.

– Замолчи!

– Почему? – Марина оскорбленно поджала губы. – Ты из себя недотрогу не строй. Я тоже аборт делала, только, в отличие от тебя, не на шестом месяце. А это пузо… Тьфу, смотреть не могу!

Наташа собрала отжатое белье в таз, подхватила его и молча вышла из кухни. Ее комната была в самом конце коридора, она торопливо вошла и заперлась изнутри, оставив ключ в замке. Бросила таз на пол и разрыдалась.

Плакала она долго, горько, и было ей как никогда больно и одиноко в этой грязной общаге, в комнатке с ободранными обоями, с немытым окном и старой мебелью.

Потом Наташа вытерла слезы полотенцем, развесила белье на веревке, протянутой через всю комнату, напилась холодной воды из чайника и задумалась. Она прожила в Москве уже четыре года, но несколько раз в год обязательно ездила домой, к маме в Рязань. Билеты были недорогие, ехать недалеко, и какие-то деньги у Наташи всегда находились – мать давала да еще присылала с оказией продукты… Да, она хорошо устроилась в Москве! Как повезло с комнатой – полагалось селиться по двое, но соседка Наташи сразу переехала к сестре, которая давно жила в Москве, и приходила раз в полгода – оставить вещи или забрать… Учеба давалась легко – институт был гуманитарного профиля, и требовалось одно – много читать и грамотно писать… Во всяком случае, Наташе хватало этого, чтобы получать пятерки на экзаменах. Мать гордилась ею, и даже отчим, казалось, стал добрее – ведь падчерица сгинула с его глаз. Мальчики? Нельзя сказать, чтобы Наташа ими совсем не интересовалась… Но все же до каких-то пор она не переходила определенных границ – страх был слишком силен. Еще на первом курсе случилась с нею коротенькая любовная история, о которой она вспоминала как о странном сне – зачем все это было и к чему? Парня она не любила, да и он не говорил о безумной любви – она просто уступила ему, потому что вдруг стало лень отказываться… Закончилось все очень скоро и без всяких последствий. После этого она совсем успокоилась и решила даже, что следующим ее мужчиной будет только муж… И вот накануне последнего Нового года…

…Ариф тоже учился в этом институте. Правда, он уже закончил учебу и должен был уехать к себе на родину, в Сирию, но почему-то задержался в Москве. Наташа прекрасно знала его в лицо, знала имя, знала его жену – эта девчонка тоже жила в общаге. Правда, они не были подругами, что немного утешало Наташу, когда она начинала проклинать себя в очередной раз. Наташе казалось, что Ариф не обращает на нее никакого внимания, и это ее совсем не волновало. Только тогда, накануне Нового года, вспомнила об этом и удивилась – она не могла понять, откуда теперь взялся такой интерес к ней… Ариф пришел в общежитие в гости к каким-то своим прежним друзьям. Наташа стряпала на кухне, собиралась пойти отмечать Новый год в комнату к подруге, хотела сделать салат и небольшой пирог с яблоками… Ариф вошел на кухню с сигаретой в руке, вежливо поздравил ее с наступающим праздником, закурил у окна и молча стал рассматривать ее. Потом спросил со своим мягким акцентом, на каком курсе учится Наташа, давно ли живет в общежитии? Давно? Тогда почему они раньше не встречались? Встречались? Не может быть… Наташа вспоминала, что почему-то сразу начала с ним кокетничать, хотя вообще кокеткой не была.

– Да вы просто на меня не обращали внимания, – заметила она, быстро кромсая ножом вареную картошку. – Кстати, как жена поживает? Ее, по-моему, Леной звать?

Ариф ничуть не смутился.

– А, вы знали Лену? – весело спросил он. – Да, она теперь в Питере у своих родителей. Мы развелись.

– Что?! – воскликнула Наташа. – У вас ведь ребенок!

– Этот ребенок не от меня, – Ариф вдруг потемнел лицом. – Я не хочу обидеть русских женщин, Наташа, но Лена оказалась…

Наташа не знала, что сказать. Теперь Лена вспомнилась ей довольно отчетливо. У этой девушки была великолепная спортивная фигура, смуглая кожа, живые серые глаза, длинные рыжеватые волосы… Она была веселая, оживленно болтала на кухне, когда готовила обед для Арифа, стойко переносила беременность, всегда нарядно одевалась – муж дарил ей много дорогих вещей, баловал, судя по всему, очень любил…

Истории из реальной жизни бывают такими закрученными. Сначала кажется, что цепь событий – обыкновенный хаос. А потом оказывается, что всё это хитрая многоходовка судьбоносного поворота.

Эта история произошла в конце 80‑х. Тогда Ирине исполнилось 29 лет. Она всё еще была не замужем. Красивая, умная девушка после вуза работала в солидной организации. Как говорят, из хорошей семьи – отец директор завода, мама главврач в больнице, Ирина единственная дочь.

На работе ее давно называли старой девой. Сотрудницы недоумевали, почему до сих пор не нашелся практичный мужчина, чтобы заключить столь выгодный брак, почему родители не познакомят ее с кем‑нибудь, ведь у них наверняка полгорода знакомых.

Сама Ирина об этом не беспокоилась. Она много раз влюблялась в школе, потом в институте. Но как только начинались отношения, в ее душе появлялось разочарование. Она была слишком взрослой рядом с ровесниками. Ей с ними было скучно. А на работе и не в кого было влюбиться – женский коллектив.

Ее главной страстью было чтение. Она запоем читала книги дома, на работе, в транспорте. Когда в обеденный перерыв сотрудницы сплетничали, она читала. Она утопала в книгах, обо всем остальном ей было некогда думать.

*

На ее 29-й день рождения пришли подруги с мужьями. Мама Ирины очередной раз расстроилась: «Все девочки давно устроены, а у Ирины даже ухажеров нет». Она поделилась с сотрудницей своей болью, та посоветовала обратиться к известному магу и астрологу. Он как раз этим летом гастролировал в их городе.

Анна Михайловна считала все это мошенничеством, но пошла на личный прием к знаменитости. Импозантный уставший мужчина в летах внимательно выслушал ее и тихо произнес:

– Я думаю, всему свое время, так распорядились звезды. Я составлю её гороскоп, и мы его с вами обсудим. Он будет готов через неделю. Когда вы можете прийти?

– Я надеюсь, он будет составлен лично вами? – язвительным тоном спросила Анна Михайловна.

– Не стоит сомневаться! – криво улыбнулся маг.

*

Анна Михайловна была разочарована. «Наглое выкачивание денег» – подумала она, но все‑таки пришла за результатом. В этот раз чародей ей показался еще более неприятным. Он долго искал в куче бумаг заказанный ею гороскоп. «Как много он их настрогал за неделю» – подумала она.

– Вы не верите в оккультные науки, зачем тогда обратились? – поймав ее взгляд, с усмешкой произнес маг.

– От безысходности! Я вас слушаю, – с легким раздражением сказала Анна Михайловна, – и пожалуйста, у меня мало времени, не надо про Венеру в пятом доме, короче, только выводы.

– Итак, со всей уверенностью могу сказать, что мои предположения подтвердились. Для вашей замечательной девочки только сейчас наступает благоприятный период для удачного замужества.

– То есть, если бы Ирочка вышла замуж ранее, этот брак был бы неудачным?

– Да. Именно так. И это хорошо. Неудачный брак – трагедия, психологическая травма. Вы согласны?

– Да, конечно! Так что теперь пришло лучшее время и когда же это произойдет?

– Более корректно говорить, может произойти, т. е. мы говорим о времени, когда звезды благоприятствуют браку. К сожалению, этот период продлится только до конца этого лета. Причем, есть условие – она должна находиться очень далеко от дома. Лучше всего за границей! Второй шанс выйти замуж будет только после пятидесяти.

Анна Михайловна вздрогнула: Да вы что? Как за границей? Это так быстро не решить. Разгар лета! Горящие путевки – большая редкость.

– Ну, это уже не по моей части. Мое дело дать рекомендации. А это уж вы сами! – закончил беседу астролог.

Анна Михайловна молча вышла из комнаты и громко хлопнула дверью. Она была уверена, что шарлатан просто придумал, как избавиться от нее. Он хотел испортить ей настроение, ему это удалось. Организовать поездку за границу в такие сроки нереально. А следующий шанс страшно подумать когда.

*

Удивительно, но через день Анне Михайловне позвонила близкая подруга. Она давно вышла замуж за венгра и жила в Будапеште. После легкой болтовни подруга вдруг предложила:

– А давай поженим наших детей?

Она имела в виду своего тридцатилетнего пасынка.

– Да он же по-русски не говорит, а Ирочка не знает венгерского! – возразила мама Ирины.

– Для начала скороговорника хватит. А потом Ира выучит язык, даже я выучила, а она у тебя способная.

– Но ты же говорила, что он непутевый. Институт бросил, работать не хочет, девок водит?

– Женится – остепенится. Он хороший, добрый, просто лентяй. Пусть Ира приедет в гости, а там посмотрим. Давай сделаю ей гостевое приглашение. А?

– Хорошо. Срочно делай, прямо завтра, чтобы она приехала к вам этим летом.

*

Анна Михайловна использовала все связи и через несколько недель отправила дочь в Венгрию. В маленьком приграничном городке Ирина должна была пройти таможенный досмотр и затем пересечь границу на электричке.

Перед самой поездкой сотрудница упросила Ирину купить в Венгрии лекарство для больного отца. Вместо денег дала ей золотую цепочку с массивным кулоном. Ирина испугалась:

– Как я пройду таможню?

Сотрудница успокоила:

– Да легко! Все провозят. Одень в дорогу вот этот сарафанчик. Удачный фасон, юбка в сборочку. Положи в карман, будет незаметно. Никто тебя обыскивать не станет. Они физиономисты. У тебя взгляд сонной библиотекарши, такие не хитрят. Главное – не волноваться. А там ты это легко продашь, на лекарство хватит.

Ирина не смогла отказать.

*

На таможенном контроле все прошло удивительно быстро и успешно. В те времена не было металлодетекторов и сканеров. Важную роль играла интуиция таможенника. Никто ничего не заподозрил. Ирина звонко закрыла молнию проверенной сумки и двинулась к выходу.

В этот момент дверь открылась, получился сильный сквозняк, ветер высоко поднял подол ее легкой юбочки. Ирина тут же крепко прижала ее рукой к ноге, и содержимое кармана стало заметным. Вошедший таможенник стремительно подошел к ней, он был старшим в смене: «Минуточку! Девушка, пожалуйста, покажите декларацию, ага. А что у вас в кармане?»

На этом путешествие Ирины закончилось. Был унизительный обыск, потом составлен протокол об изъятии золотых украшений. Она расплакалась, твердила, что просто забыла про цепочку.

Молодой таможенник Андрей, старший смены, был лучшим на службе, на его счету было много задержанных нарушителей. Слезы на него не действовали. «Ничем не могу помочь. Вы нарушили закон» – сухо закончил блюститель закона.

Ирина вышла из кабинета в состоянии шока, прижалась к холодной стенке. «Какая глупость! Надо было рассказать правду, они же люди, а вдруг пожалеют» – подумала она. Затем робко приоткрыла дверь:

– Можно?

– Входите, вам что-то непонятно? – строго спросил таможенник.

– Понимаете, я это сделала, чтобы купить лекарство пожилому человеку. У сотрудницы отец после инсульта. Разве я могла ей отказать!

– Ах вот как, оказывается, вы злонамеренно нарушили закон. Вы думаете, что если есть уважительная причина, то всё можно. Ничем не могу помочь. Извините, я занят.

*

Через несколько часов Ирина сидела на лавочке возле вокзала и снова плакала. Билетов нет, мест в гостинице тоже, а мама ждет ее звонка из Венгрии.

Вечерело. Вдруг к ней обратилась проходящая мимо пожилая женщина: Что завернули? Бывает! Комната нужна? Я сдаю недорого.

Ирина кивнула и последовала за ней. Женщина жила недалеко в небольшом старом двухэтажном доме. Галина Степановна оказалась добрым человеком, накормила, пообещала помочь достать билет. Посоветовала позвонить завтра с почты родителям, чтобы не беспокоились. У нее телефона не было.

*

После трудного дня Ирина очень быстро уснула и спала долго. Когда вышла из комнаты, увидела, что Галина Степановна кормит собаку породы спаниель. Увидев Ирину, она радостно произнесла:

– Вот дочка утром привезла Лаймочку, они с мужем уехали на похороны друга. А с ней забот больше, чем с ребенком. Избалованная в еде и всегда скучает по хозяевам. Бежит к двери, как только слышит, что машина остановилась возле дома. Оставить одну нельзя, будет выть на весь дом. Если ты с ней посидишь, я сбегаю по поводу твоего билета. Если попросится, выведи. Только осторожно. Она после операции. Не надо с ней бегать.

Галина Степановна быстро вернулась, принесла билет на завтра и сказала:

– Посиди еще, дорогая. Я забыла зайти в магазин и купить колбаску для Лаймы, она ее любит. Я быстро.

Время шло. Ирина читала, два раза вывела собачку погулять, а хозяйка квартиры всё не приходила. Около 9 часов вечера Ирина начала сильно беспокоиться, придумала спросить у соседей, где может задержаться пожилая женщина.

В доме оказалось еще только три квартиры. В одной ей не открыли. В другой старушка сказала, что мало знакома с соседкой.

*

В последней квартире дверь открыл тот самый таможенник, который задержал Ирину. Он сразу узнал ее:

– Снова вы? Я ничем вам не могу помочь. Такого еще не было, чтобы ко мне домой приходили!

Ирина сбивчиво рассказала, что пропала хозяйка квартиры. Оказалось, что он здесь живет недавно и с ней незнаком:

– Мало ли где она могла задержаться. Если не придет до утра, завтра обращайтесь в милицию, – посоветовал Андрей.

Спасибо, понятно, – вздохнув, сказала Ирина. – А где у вас можно позвонить по междугородке, почта еще работает? Мои родители меня наверняка потеряли.

– Почта закрыта, заходите. Вот телефон.

Ирина еще вчера придумала, что сказать родителям. Услышав мамин встревоженный голос, она тут же быстро заговорила:

– Мамочка, не волнуйтесь. Все в порядке. Я где‑то потеряла паспорт, потому возвращаюсь домой, но билетов нет. Сняла комнату. Чудесный город, хожу по музеям. Здесь очень интересно. Как определюсь с датой отъезда, позвоню. Всё хорошо!

Когда Ирина ушла, Андрей все‑таки позвонил в милицию и узнал, что соседку сбила машина, она в больнице в тяжелом состоянии. Он спустился сказать об этом Ирине.

Как раз перед его приходом Ирина заметила, что собака как-то странно громко дышит, нос сухой, горячий, в глазах страдание.

Когда пришел Андрей, она выслушала новость про хозяйку и тут же спросила:

– Вы в собаках разбираетесь? Я мало, только гулять с ними приходилось. Хозяйке утром дочь привезла на время собачку. Мне кажется, что она заболела. Посмотрите, пожалуйста, она после операции, шов на животе.

Он подошел к животному, осмотрел, погладил, глянул на часы и произнес:

– Да. У нее шов разошелся. Сейчас привезу ветеринара, он здесь недалеко живет.

Когда Андрей с ветеринаром уходили, Ирина его попросила сдать в кассу ее билет. Она не могла бросить больную собаку одну в квартире и уехать домой. Решила дождаться, когда приедут ее хозяева.

Вечером следующего дня Андрей принес деньги за билет. А потом вдруг спросил:

– Как называется лекарство, которое вас попросили купить в Венгрии? Попробую его достать. У нас тут много чего можно найти.

Вот так Ирина и познакомилась со своим будущим мужем. Они поженились в конце лета, уже 40 лет вместе. У них прекрасная семья. Кстати, Андрей уже давно большой начальник.

После отпуска Ирина никому на работе не рассказала о своих приключениях. Лекарство она привезла. Сотрудница была очень довольна, с улыбкой сказала: «А ты боялась. Я же говорила, что проблем с таможней не будет!»

© Таисия Февронина, 2021