Декабрь 1978 г. подходил к концу. В обеспеченой семье директора магазина Барсукова ждали визита Деда Мороза. Наконец бородатый кудесник в ватной шубе и с накладной бородой появился на пороге с мешком подарков за плечами. Все шло по обычной схеме — мальчик, стоя на табуретке, произнес новогодний стишок, Дед Мороз вручил подарок, тайком подсунутый папой. Об истории банды Дед Морозов рассказал NOIR.
Доброго волшебника позвали за стол. Супруга Барсукова, заведующая столовой, Елена Петровна выставила угощения, явно позаимствованные на работе. Неожиданно добрый дедушка достал из-за пазухи бутылку коньяка и произнес: «Сегодня угощаю я». Растроганные хозяева выпили до дна и через несколько минут внезапно отключились.
Дед Мороз объяснил ребенку: «Папа с мамой устали. Пусть немного поспят, а мы с тобой поиграем в прятки. Считаю до ста». Маленький Алеша спрятался надежно, а Дед Мороз принялся искать и нашел ювелирные украшения, деньги, облигации, норковую шубу, пыжиковую шапку и импортные сапоги. Через час внезапно уставшие родители с трудом очнулись и позвонили в милицию. В тот день маленький Алеша испытал страшное разочарование — оказывается дедушка Мороз совсем не добрый.
Вскоре все оперативные службы города были брошены на раскрытие этого преступления. Но это было только начало. Спустя время в квартире семьи Ишунькиных раздался звонок. Жена открыла дверь и увидела на пороге Деда Мороза. Женщина изумленно произнесла: «Простите, но мы не вызывали Деда Мороза». В ответ добрый волшебник улыбнулся и ответил: «Все оплатил профсоюз. Вот заказ наряд, где все написано — Ишунькины, мать, шестилетняя дочь и подарок — металлофон».
Но глава семейства, крупный партийный работник Виктор Ишунькин насторожился. Во-первых ребенок отправлен на праздники к бабушке в деревню и на работе все об этом знают. А во-вторых хозяин перехватил взгляд, которым добрый дедушка обвел богато обставленную квартиру. Ишунькин потребовал у гостя документы. Тот улыбнулся и внезапно выхватил из-под шубы обрез. Прозвучала команда: «Лечь на пол и не двигаться»! Далее незваный гость метнулся в прихожую и отпер дверь. К изумлению хозяев в комнату вошли еще два деда Мороза. Всего несколько минут потребовалось налетчикам, чтобы обнаружить нехитрые тайники в квартире чиновника. перепуганный Шунькин обратил внимание на руку одного из налетчиков — на пальцах синели татуировки в виде перстней. Напоследок красноносый грабитель заглянул в холодильник и побросал в мешок приготовленные к празднику деликатесы.
Через 15 минут наряд милиции задержал уже первого подозреваемого. Задержанный Дед Мороз сыпал проклятиями и тряс ватной бородой. Из бессвязной речи было ясно одно — шел по улице, вдруг навалились и давай мешок с подарками отнимать, а добро то казенное. Бдительные стражи порядка не верят. Дед Мороз ведет себя крайне подозрительно, при задержании оказал сопротивление и ударил сержанта тяжелым волшебным посохом.
В этот момент по милицейской волне приходит новое сообщение — только что ограблена квартира крупного чиновника Конькова. Нападавшие были одеты в костюмы дедов морозов. Есть раненые. Войдя в квартиру, врач и санитар скорой помощи обомлели — хозяин квартиры громко причитал, а на его голову было надето мусорное ведро. Тяжело вздохнув, врач попросил бутылку подсолнечного масла и взялся за дело.
По словам главы семьи, деды морозы ворвались в дом втроем и тут же пустили в ход кулаки, покрытые синими тюремными наколками. Однако на потерпевшем не было не единой царапины, зато синяк красовался на лице его шестилетней падчерицы. Его происхождение родители объясняли по разному. Лишь оставшись наедине со следователем, жена чиновника рассказала всю правду.
Маленькая Оля Конькова с большой радостью помогала родителям украшать дом к празднику. Елка была уже наряжена и по мнению ребенка, под ней не хватало только снега. Но где найти такой волшебный снег, который бы не таял? И находчивая Оля обнаружила его в ванной в маленькой коробочке с зубным порошком. Через несколько минут весь ковер в гостиной был усыпан самым настоящим снегом.
Глава семьи пришел в ярость, ударил ребенка и несмотря на протесты жены, запер падчерицу в стенном шкафу. А через полчаса ворвавшиеся грабители в костюмах деда мороза обнаружили в шкафу дрожащую от страха и заплаканную девочку. Добрый волшебник не просто спас маленькую Олю из страшного темного шкафа, но и наказал злого отчима, нахлобучив ему на голову мусорное ведро. В тот день ребенок впервые в жизни поверил в чудо.
Тем временем сыщики пытаются обнаружить закономерность в поведении Дедов Морозов. Дома всех потерпевших находятся в одном микрорайоне. Даже дети их ходят в один детский сад. Мысль о том, что наводчик работает в деьском саду выглядела нелепой, но все же сыщики решили проверить эту версию. И не зря. В коридоре детского сада оперативник заметил стенд с фотографией с прошлогоднего утренника — на пальцах деда мороза красовались татуировки в виде перстней.
Заведующая пояснила — в прошлом году молодая воспитательница Оксана Воронец привела на утренник своего жениха, настоящего артиста. Очень душевный дядечка, который два часа веселил и детей и взрослых. На вопрос, можно ли поговорить с той самой воспитательницей, заведующая мрачно ответила, что уличила Оксану в краже продуктов с кухни и чтобы не поднимать скандала, предложила ей уйти по собственному. А вскоре выяснилось, что девушка уже 3 года не жила дома и по словам родителей, связалась с уголовником и родила от него ребенка.
Тем временем, банда Дедов Морозов совершает очередной налет, но совсем не там, где ожидали оперативники. В тот вечер врач детской поликлиники Николай Киселев готовился к празднику. Недавно он развелся и ему теперь самому приходилось следить за своим гардеробом. Он гладил брюки, когда в дверь позвонили. Хозяин открыл дверь и потерял дар речи — на пороге стояла обворожительная снегурочка. Девушка с ходу затараторила: «Николай Иванович, я к вам по поручению коллектива, поздравить вашу дочь и вручить ей скромный подарок.» Главврач был удивлен и тронут, но тут же осекся — дочери дома нет, она с матерью. Снегурочка выглядела виноватой и расстроенной и вдруг предложила: «А давайте я вам по дому помогу». Чувствуя, как сладко обмирает в груди, немолодой главврач согласился.
Уже через час, сменив униформу на найденный в шкафу халатик, снегурка резала на кухне салат и жарила котлеты. А затем Николай Иванович, стесняясь как юноша, пригласил гостью к столу. Прозвучал тост: «За нас» и Николай Иванович, выпив бокал шампанского, отключился. В это время, девушка открыла входную дверь и в квартиру проскользнули трое.
Деды Морозы не учли одного — соседка врача видела в дверной глазок , как снегурочка впустила в квартиру посторонних и немедленно вызвала милицию. Грабители попытались унести как можно больше ценных вещей, но у подъезда наткнулись на милицейский наряд. Бросив добычу, вся компания бросилась бежать. Снегурочка бежала медленне подельников и сержант вскоре почти догнал ее. Но та шмыгнула за угол, а сотрудник бросившийся за ней наткнулся на чугунный кулак бандита. Банда скрылась в темноте.
Сыщикам было ясно — где то поблизости припаркован автомобиль грабителей, не на метро же они собирались везти все это богатство. Среди машин оставленных во дворах оперативники нашли грузовое такси. Водителем оказался некто Иван Сычев 32 лет, ранее судимый за хулиганство. Именно сычев назвал следствию лидера банды. Им оказался Евгений Кривошеев, четырежды судимый за кражи и мошенничества. Он имел незаурядные актерские способности, за что получил прозвище «Артист».
Сыщики многое узнали о лидере банды, но ни на шаг не приблизились к нему самому. Поймать его помог случай. В одном из московских дворов маленькому мальчику Тимофею повстречался настоящий Дед Мороз. «Чего нос повесил, орел?» — спросил волшебник. И мальчик признался, что хочет, чтобы на Новый год ему подарили луноход. Дедушка на секунду задумался и вдруг полез в мешок. «А вот это не сгодится?» — и протянул Тимофею коробку с железной дорогой.
Родители внимательно выслушали рассказ Тимофея о щедром Деде Морозе и объяснили ребенку, что это слишком дорогой подарок, здесь что-то не чисто. А затем рассказали об этом соседу милиционеру. Тот выслушал все с большим интересом. Оперативники обошли все квартиры в близлежащих подъездах, якобы разнося заказы для ветеранов и в одной из квартир дверь оперативникам открыла беглая снегурочка Оксана Воронец. Но в квартире нет никого, кроме нее и ребенка. Тогда в помещении устраивают засаду и через час берут самого Кривошеева.
Однако украденных вещей и денег у пары не нашли. Процедура опознания закончилась полным провалом — жертвы не узнавали грабителя, одетого в костюм Деда Мороза. Из всех эпизодов следствие удалось доказать лишь ограбление главврача Киселева. В итоге Евгения Кривошеева приговорили к 5 годам лишения свободы, а Оксану Воронец к 4.
Подписывайтесь на KNEWS.KG в Google News и на наш канал в Яндекс.Дзен, следите за главными новостями Кыргызстана, Центральной Азии в telegram-канале KNEWS.KG.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
…но с другой стороны, Драгунский, коренной москвич, лучше прочих видит, к чему мы катимся стремительным домкратом, когда Россия «вся помаленьку переезжает в Москву и область» (цитата из Москвич Mag), скупая там все муравейники. Кордоны внутри страны, непроницаемая социальная рознь, безмолвие, бесправие и безнадёжность.
Может, Драгунский ничего такого и не имел в виду, но вы лучше сами почитайте.
ЖЕНЯ, ЖЕНЯ И МОСКВА
Женя Колодкин получил разрешение на въезд и жительство в Москве. Второй степени.
Степень разрешения считалась снизу: первой степени – это только для тебя одного; второй степени – для двоих, то есть можешь взять жену или любого кровного родственника. Третья степень – ты и еще двое, то есть трое общим числом. Четвертой степени не было, вместо нее была карта «И», то есть «исключительный случай», если ты какой-то обалденный спортсмен или там, не знаю, математик. На карту «И» можно было вывезти до четверых человек.
Женя подавал на третью степень, потому что хотел взять с собой маму и любимую девушку, на которой предстояло жениться.
Но не вышло. Где-то споткнулся. Сам не понял, где именно, а в ответе этого не было. Объяснений не полагалась. «Вам выдано разрешение второй степени», и точка. Хотя это грандиозное везение, конечно.
***
Проверок было много. Биомедицинская, первым делом. Потом генеалогическая. В Москву брали только чистокровных. Не обязательно русских. Никакого шовинизма. Татарин, калмык, еврей, бурят, мордвин – пожалуйста. Хоть грек. Но чтобы на четыре поколения чистокровный, со справками. Понятно, зачем – еще один барьер, только и всего. Ну а дальше – тесты. Интеллект, психореактивность, общая культурность. Математика, язык, государство и право.
Особое испытание – спортивное. «Курьерское десятиборье». Сначала поднятие тяжестей. Дальше – быстро, но не нарушая правил, ехать по городу на машине. Потом на мотоцикле. Дальше велосипед. Плаванье. Карабкаться через стены, вроде скалолазания. Бокс или карате, дзюдо – на выбор. Бег. Ориентирование по навигатору и по приметам. Скоростной подъем по лестнице на пятнадцатый этаж – и, наконец, вручить адресату пластиковую коробку с яблочным пирогом.
Потому что в Москве для приезжих никакой другой работы не было. Только курьером. Но – только на первые три года. А там уж новые тесты, новые успехи, новые вершины.
Итак, вторая степень. Соискатель плюс один человек.
***
Женя все-таки решил взять с собой маму.
Трудный был выбор. Мама была против. Она говорила, что скоро умрет. У нее был стафулоз в тяжелой стадии, какая-то новая зараза. Мама говорила: «Езжайте с Женечкой. Распишитесь – и езжайте. А я тут как-нибудь».
Девушку Жени Колодкина звали тоже Женя.
Он сначала обрадовался такому маминому решению, тем более что и его Женя очень хотела с ним в Москву, но не говорила ни слова, потому что знала, какой ему предстоит трудный выбор. В общем, Женя уже совсем было собрался пойти со своей Женей в МФЦ и подать заявку на брак, но вдруг подумал: «Господи боже, что ж я делаю! Это же мама! Мать! Она меня родила, растила-кормила, после папиной смерти образование дала, а я ее бросаю! Древние греки, кажется, говорили: жён-мужей и детей может быть сколько хочешь, а матери новой не будет! Что ж это я за подлец такой? Нет!»
В общем, он сказал матери, что берет ее с собою. И что в Москве обязательно найдется лечение от стафулоза: либо больница, либо просто лекарство, которого здесь нет, а в Москве, наверное, в каждой аптеке навалом.
Брать с собой много вещей не разрешалось – по чемодану пятьдесят пять на сорок на двадцать пять и бумажник с документами.
***
Когда перешли наружную границу, там был двухдневный карантин. Им с мамой дали отдельную комнатку. На другой день зашел врач, посмотрел обоих, сказал маме: «Прилягте, гражданка, я сейчас вернусь». Но не вернулся.
Вечером мама позвала Женю присесть рядом и сказала:
— Зря ты Женечку вместо меня не взял.
— Да ладно! – засмеялся он.
— Так в Москве и не побывала, – сказала мама и заснула.
«А и правда – подумал Женя. – Это только наружный периметр. Карантинная граница. А настоящая Москва там, в конце коридора, где второй контроль».
Утром мама была уже холодная.
Врач и полицейский не велели Жене брать мамин чемодан. «Заразно!».
Женя проводил взглядом каталку, на которой лежала мама, в ногах у нее, клонясь и чуть не падая, стоял серый чемодан с ремешками крестом, вспомнил про крест, перекрестился и пошел, подхватив свой чемоданчик, в конец коридора.
Он выложил свои документы на прилавок и напористо изложил ситуацию. Типа что его мать, указанная в документе как законный спутник по разрешению второй степени, ранним утром скончалась от стафулоза, вот справка.
— Ну и? – спросил пограничник, старик в толстых очках.
— Ну и я имею право въехать со спутником. Имею право вернуться и привезти спутника. В смысле спутницу. Разрешение действует год с момента выдачи. Прошло меньше месяца.
— Знаете, что? – вдруг засмеялся пограничник, снял и протер очки. – Вы знаете, нас учили никогда не говорить гражданину: «Вы правы!». Надо всегда говорить: «Вы ошибаетесь, есть параграф такой-то пункта такого-то!». Гражданин не может быть прав перед официальным лицом. Но вот тут, – и он надел очки на свой толстый пористый нос, блестящий от жира, – но вот тут все-таки нет! Вы всё-таки правы! Такой редчайший случай, можно сказать…
Он вбил какие-то цифры в компьютер, а потом переписал их в конторскую книгу. Долго писал, пыхтя и склоняя голову.
— Ишь! – вздохнул Женя.
— Сервера горят, – ответно вздохнул старик. – Или жгут их, черт знает. Может, диверсанты? Саботёры? Как думаете?
— Без понятия, – честно сказал Женя.
— Я тоже, – сказал пограничник. У него от старости немножко тряслась голова. – Вот ваш паспорт и разрешение. Езжайте за подружкой! – он подмигнул.
***
Когда Женя вернулся в родной город, он первым делом, прямо с поезда, пошел на кладбище. Заказал в конторе, чтоб на могиле папы подтюкали мамино имя-отчество-фамилию: Колодкина-Семендеева Фаина Макаровна.
Потом сразу побежал к любимой девушке Жене, чтоб она его утешила в несчастье, это раз. И чтоб они быстро сбегали в МФЦ оставить заявление на брак, это два. И чтоб она тоже начала собирать чемоданчик ехать с ним в Москву, это три.
Когда он подошел к домику, где Женя жила с родителями посреди яблочного сада и двух курятников, он увидел, что там пристроены еще две комнаты, примерно шесть на шесть.
Женя сидела в саду на скамеечке, резала яблоки на варенье, а вокруг бегал ребеночек года в полтора. Еще немтырь, но веселый: Женя ему говорила: «Мишенька, Мишенька», а мальчик гукал в ответ и кричал вроде «Да! Да!» и ручонки тянул к тазу с резаными яблоками.
Женя полюбовался этой милотой, но сказал:
— Жень, когда успела?
— Привет! – сказала она. – Да вон сколько времени прошло, как ты меня тут оставил ради мамки своей.
— Она померла.
— Царствие небесное. Хорошая была женщина Фаина Макаровна, а ты мамочкин сынок. Тьфу. Все профукал.
— Женя! – вскричал он. – Так ведь меня всего четыре дня не было! Ты что?
— У нас тут время быстрее идет. Не знал? В сто раз примерно. Или даже еще. Вон ты какой молодой, а у меня уже морщины пошли.
— Да какие морщины! – он потянулся было к ней, но она сказала:
— Ступай откуда пришел!
Ребеночек закричал. Собака залаяла, загремела цепью.
***
Ну и ладно! Значит, одному в Москву.
А в Москве тот же самый пограничник сказал и показал, что в разрешении написано: «однократное пересечение границы». А он, значит, ее уже пересек и обратно уехал. Вот штампики. Так что пардоннэ муа.
— Нет уж это вы пардоннэ! – твердо возразил Женя. – Я пересек только наружную границу. Карантинную! А за внутреннюю не заходил. Границу Москвы в собственном смысле слова я не пересекал. Там должен быть второй, главный штампик. Вы его не поставили! Пропустите меня!
— Экие вы все умные стали, – бормотал пограничник, глядя в бумаги то сквозь очки, то поверх очков. – «В собственном смысле!», – передразнил он. – Вы опять-таки правы. С точки зрения здравого, так сказать, смысла. Но в разрешении не сказано про две границы. Написано: «однократное пересечение границы»! А какой – карантинной или административной – не записано. Знаете, что?
— Что? – сказал Женя, холодея и надеясь одновременно.
— Оставьте ваши координаты, с вами свяжутся.
— Какие еще координаты? – выдохнул Женя. – Вы сканировали мой паспорт!
— Сервера горят, – закивал головой старик-пограничник. – Что ни день горят. Саботёры, пароль д,онёр! Давайте я лучше в книжечку запишу.
Он достал конторскую книгу, растрепанную и замусоленную, поплевал на карандаш, склонил голову набок:
— Диктуйте!
***
Вернувшись домой, Женя вспомнил, что так и не увидел живую Москву, хотя бы из окна поезда. Когда подъезжал к пропускному пункту и когда отъезжал – тоже. Там были сплошные мосты и стены, стены и мосты, а домов совсем не видать.
Тем более что туман.
«А может, Москвы и вовсе нет, кроме как в телевизоре?» – подумал он и стал доставать из чемодана брюки, майки и прочее свое небогатое добришко.